«Евсевий Кесарийский и истоки христианской концепции» 1 курс магистратуры Володина Лилия Содержание: 1. Введение 2. Краткая биография Евсевия Кесарийского 3. Концепция историка 4. Вывод 5. Список используемой литературы 1. Введение Проблема становления раннесредневекового историзма занимает особое место в исторической науке. Сама постановка проблемы связана со многими сложностями. Во-первых, массу споров вызывает правомерность употребления термина "историзм" применительно к раннесредневековой эпохе. В отечественной науке "историзм" часто понимается как "принцип познания вещей и явлений в их становлении и развитии, в органической связи с порождающими их условиями, составляющий неотъемлемую сторону диалектического метода". Исследователи зачастую связывают его рождение с эпохой Возрождения или Нового времени. Не вдаваясь в дискуссии о времени возникновения "историзма" в таком понимании, отметим, что каждой эпохе было присуще собственное понимание исторического процесса, представление о связи событий и причинах, их порождающих. В данной работе понятие "историзм" применяется именно в этом, более широком, смысле — как представления о ходе и закономерностях исторического процесса, складывающиеся в период раннего средневековья. Во-вторых, историзм раннесредневековой эпохи редко выделяется как особое явление. Ученые уверенно говорят об особом типе античного мировосприятия, о специфике древних ближневосточных представлений, о феномене средневековой культуры (в её классический период). Между тем, мировосприятие людей, живших на рубеже античной и средневековой эпох не определялись в полной мере ни категориями предшествующей эпохи, ни представлениями классического средневековья, хотя и сочетало в себе элементы и тех, и других. Именно этот переходный тип представляет наибольший интерес, поскольку показывает, каким образом осуществляется эта грандиозная трансформация всей системы мировосприятия на рубеже двух эпох. И, наконец, особая ситуация складывается вокруг оценки содержания византийской культуры. "С самого начала Византия заинтересовала науку прежде всего как эпилог античности. Византийское историописание изучалось эллинистами лишь как своего рода "христианизированное" продолжение традиций античной историографии. Такой взгляд в принципе не изменился и до конца прошлого столетия: Карл Крумбахер, книга которого до недавнего времени была единственным фундаментальным сводом знаний о византийских письменных памятниках, ориентировался прежде всего на античные культурно-исторические ценности в оценке византийской литературы. Близость античным формам определяла в его глазах значимость творений византийцев. Основные критерии находились не в самой византийской действительности, а в античном прошлом, и подобно тому как основной литературной заслугой средневековым грекам вменялось филологическое комментирование древних, вся византийская культура и литература представала как бы ученическим комментарием к шедеврам древности, не будучи связанной ни со своим временем, ни с движением вперед". 2. Краткая биография Евсевия Кесарийского Евсевий родился около 260 или 270 г. в Палестине. Неизвестно, родился ли он в христианской семье или же обратился в христианство позднее. Евсевий получил образование в училищах Иерусалима и Антиохии, затем учился в Кесарии. В Кесарии он познакомился с трудами Оригена, которые сильно повлияли на взгляды и литературной деятельности Евсевия) и стал другом учёного-пресвитера Памфилия, который и был основателем богословской школы Кесарии. Памфилий собрал большую библиотеку библейских и патристических трудов. После обучения в Кесарии, Евсевий стал преподавателем богословской школы этого города. Памфил и Евсевий с несколькими другими христианами жили в одной комнате, ведя общее хозяйство. В этот период Памфил и Евсевий написали несколько книг, большинство из которых не сохранились. В это же время Евсевий начал скрупулёзное исследование всех документов, касающихся происхождения христианства. В 309 году во время гонений при Диоклетиане, Памфилий после двухлетнего заключения погиб как мученик, а Евсевий покинул Кесарию и совершил путешествие в Тир, а затем в Египет. Во время своего путешествия он был очевидцем жестоких действий властей во время этих гонений. Вскоре он и сам был заключён в тюрьму, но через короткое время его освободили. Во время этого гонения Евсевий сохранил книги Кесарийской библиотеки и обогатил её новыми коллекциями рукописей, приобретённых им во время своего путешествия по Финикии, Египту и Фиваиде. Хотя библиотека не уцелела до позднейшего времени, многочисленные ценные отрывки из несохранившихся в целом виде произведений христианской литературы имеются в сочинениях самого Евсевия. В этот период Евсевий занимался составлением пятитомника «Защита Оригена», к которому после смерти Памфила прибавил 6-й том и закончил свой главный труд «Церковная история». В 311 году гонения закончились и Евсевий после своего освобождения вернулся в Кесарию, где в 315 году был избран епископом. Диоцез Евсевия, центром которого была Кесария, занимал всю Палестину. После того, как Евсевий был выбран епископом, ему пришлось собирать рассеянную гонениями церковь и исполнять некоторые административные обязанности. Когда в 318 году разгорелся арианский спор, Евсевий остался в стороне, сохраняя нейтралитет. До Никейского собора Евсевий в некотором смысле симпатизировал Арию и некоторые современники обвиняли его в ереси. Во время Никейского собора он предложил ортодоксальный, но достаточно абстрактный вариант символа веры. Несмотря на это, он подписал окончательный вариант Никейского символа веры, никогда не отвергал его, и впоследствии публично рекомендовал его пастве своего диоцеза. В 331 году, после смещения патриарха Антиохийского Евстафия, Евсевию предложили взять на себя управление Антиохийским патриархатом, но он отказался, потому что хотел заниматься литературной деятельностью[10]. В 335 году состоялся Тирский собор, на котором Евсевий был назначен председателем. На этом соборе Евсевий выступил против Афанасия и в результате собора Афанасий был смещён. Известно, что во время обсуждения епископ Потамон из Гераклеи, который вместе с Евсевием находился в тюрьме во время гонений Диоклетиана, упрекал епископа за выступление против Афанасия. Высказывая свои упрёки, Потамон обвинил Евсевия в трусости и неверности. Такое подозрение было высказано в связи с тем, что перед тем, как выпустить Потамона из тюрьмы, гонители выкололи ему один глаз, в то время как Евсевий был отпущен невредимым. Исходя из этого Потамон высказал предположение, что Евсевий либо совершил жертвоприношение римским богам, либо пообещал сделать это и потому его отпустили, не сделав ему вреда. Евсевий был другом императора Константина Великого. Во время его правления он был одним из придворных богословов. Константин часто прислушивался к его советам, приглашал его за стол, слушал его проповеди, написал ему несколько посланий и доверил ему надзор за копиями Писания, которые использовались в церквях Константинополя. В 336 году, при праздновании тридцатой годовщины правления императора Константина, Евсевий произнёс панегирик, полный самых помпезных гипербол в адрес добродетелей императора. После смерти Константина в 337 году Евсевий в своём произведении, приуроченному к этому событию, снова прославил заслуги императора, умалчивая о его преступлениях. Евсевий умер в 340 году, до самой смерти оставаясь епископом Кесарии Палестинской. 3. Концепция историка История мира до Христа На основе анализа содержания I и X книг «Истории» И. В. Кривушин выделяет 5 различных концепций Евсевия относительно дохристианской истории: оптимистическая, рассматривающая историю как восходящее движение от варварства к моральной цивилизации, а затем к пришествию Евангелия и его распространению. Большинством исследователей эта концепция рассматривается как единственная у Евсевия по данному вопросу. пессимистическая, отмечающая, что Евсевий делит историю до Воплощения на два периода — нравственного падения и нравственного возрождения, в каждом из которых можно выделить свои этапы. В разные периоды «божественная педагогика» действует различными методами, либо карательными методами пытаясь остановить Зло, либо с помощью Логоса направляя человечество к Евангелию. аллегорическая, восходящая к новозаветным авторам и ранним апологетам. Доказывая древность имени Христос, автор предлагает в третьей главе I книги понимание истории как системы повторяющихся прообразов ключевого события — Первого Пришествия. макроциклическая, вводимая в четвёртой главе I книги для обоснования тезиса о древности «христианского народа», относя к нему не только членов христианской церкви, но и всех ветхозаветных патриархов до Моисея включительно. В такой перспективе законы Моисея оказываются отступлением от первоначальной чистоты древнего христианства, а роль Христа и его учеников интерпретируется как восстановительная. В таком случае своими законами Моисей начинает период «отступления от христианства». Согласно некоторым исследователям, данная позиция отражает влияние антииудейской полемической традиции. статическая — в главах с 5 по 13 I книги Евсевий, помещая жизнь Иисуса в исторический контекст и доказывая со ссылками на Иосифа Флавия истинность новозаветной хронологии, формирует связь между культурной традицией прошлого, носителем которой была династия Птолемеев, и традицией новой цивилизации, идущей через непрерывную цепь римских императоров от Августа до Константина. Целостность истории обеспечивается её антиисторичностью, роль Христа понимается как восстановление преемственности, нарушенной Иродом. По мнению И. В. Кривушина, все эти концепции не образуют целостной теории и призваны, насколько возможно, сблизить во времени творение Христом Церкви и Сотворение мира. История после Христа до Великого гонения По мнению большинства исследователей, в основе евсевианской концепции истории после Христа лежит идея о том, что христианство, начиная с Пришествия, испытывало непрерывный рост, увенчавшийся обращением императора Константина, при этом судьба Церкви тесно связана с судьбой Римской империи таким образом, что успехи христианской религии неизменно сопровождаются успехами государства, покровительствующие ей императоры вознаграждаются, а гонители наказываются. Беря за основу теорию Мелитона Сардийского, Евсевий детализирует её, разделяя христианскую историю на три этапа: период активного участия Всевышнего, длившийся до смерти апостола Иоанна, период до середины III века, прошедший без активного участия божественных сил, и активное вмешательство с середины III века. Роль сил Зла у Евсевия изменялась со временем. Отмечая, что «раньше он подготовлял гонения извне, теперь, лишенный этой возможности, воспользовался, чтобы губить души, услугами обманщиков и фокусников; изобретая разные способы борьбы, выдумывал он всяческие средства, чтобы эти фокусники и обманщики, прикрываясь именем нашей веры, увлекали души уловленных ими верующих в глубину погибели, незнакомых же с верой своими деяниями отвращали от пути к Слову спасения», Евсевий связывает возникновение некоторых из ересей с кознями сатаны: ереси Симона Волхва, Менандра, эвионитов, Сатурнина, Василида, Карпократа, Маркиона, Монтана, Новата и Манеса. При этом возникновение гораздо большего числа ересей связывалось с заблуждением. Событийная составляющая среднего периода христианской истории структурируется для Евсевия различными преемствами. Автор фиксирует цепочки передачи истинного учения от апостолов до современных ему церковных деятелей, взаимоотношения учителей и учеников среди церковных писателей, непрерывную традицию ересей. Во многих случаях Евсевий не приводит никаких подробностей об упоминаемых людях и их взглядах. Таким образом ему удаётся продемонстрировать, что Церковь во все времена стояла на страже истины, оставаясь неуязвимой для атак своих многочисленных врагов. Повествования о мученичествах также разворачиваются в непрерывную цепь, от Иакова Зеведеева, Иакова Праведного, Петра и Павла к Симеону Иерусалимскому и Игнатию Антиохийскому, от них к Поликарпу Смирнскому, Юстину и далее до Великого Гонения. Такое постоянное воспроизведение сцен мученичества было призвано утвердить мысль, что Церковь всегда оставалась достойной наследницей апостолов. Соответственно этому Евсевий показывает и преемственность гонителей, от иудеев до тетрархов. В результате в истории Церкви II — начала IV веков невозможно найти событийного разнообразия, исторический процесс сводится к повторению некоторых типовых схем. Великое гонение и обращение Константина Посвящённые событиям первой четверти IV века три последние книги «Церковная история» не содержат описаний преемств. Основное внимание автора уделено мученичествам, императорам и их взаимоотношениям с церковью. В отличие от предыдущих частей присутствует описание значительных исторических событий — эдикт Галерия, гонения Максимина, победа Константина и Лициния над Максимином и Максенцием, Миланский эдикт, гонения при Лицинии, победа Константина над Лицинием. Однако описывая эти события, Евсевий повторяет многие из тех мотивов, которые он разрабатывал в предыдущих книгах, а образы гонителей IV века несут черты Ирода Великого, Ирода Антипы, Нерона и Домициана. Хотя источником гонений являлся «пробудившийся ото сна» Сатана, виноваты в них были и сами христиане, которые «стали завидовать друг другу, осыпать друг друга оскорблениями и только что, при случае, не хвататься за оружие». Обращаясь к концепции Мелитона Стридонского, Евсевий, прибегая к искажению фактов, показывает, как при императорахгонителях разрушается империя, а сами они погибают мучительной смертью. Божественное вмешательство с помощью боголюбивых императоров Констанция I Хлора, его сына Константина и, на некоторое время, Лициния, приводит к полному восстановлению исходного порядка христианской церкви. Восстанавливается епископская преемственность, налаживается жизнь в империи. В конце X книги Евсевий сопоставляет произошедшее событие с Первым Пришествием, которое так же восстановило нарушенный порядок. 4. Вывод К IV веку, когда Евсевием была создана первая «Церковная история», уже существовала солидная интеллектуальная традиция, с которой первым христианским авторам приходилось считаться. История, писавшаяся в ранний христианский период, во многом определялась правилами, стереотипами языческой, греко-римской историографии, которая восходит еще к Геродоту. Однако для христианских историков стандарты и традиции античной историографии представляли немало проблем. В рамках этой классической традиции практически все историки придерживались мнения, что исторический процесс управляется действиями Фортуны, что свободная человеческая воля находилась под влиянием Судьбы и что боги вмешивались в историю со своими предзнаменованиями, возмездием, карой и т. д. Судьба (fortuna) была не только абстрактным понятием, которое обсуждалось на академическом, философском уровне. Во всей греческой культуре этот мотив был выражением базового, фундаментального отношения к жизни229. Фортуна, Рок, предзнаменования, возмездие обсуждались так часто и играли такую большую роль в греческой и римской историографии, что христианский историк вынужден был иметь с ними дело, отталкиваться от этих категорий и, чтобы выработать последовательное христианское понимание истории и ее действующих сил, отвергнуть их или приспособить каким-то образом к христианским целям. Поэтому перед Евсевием стояла сложная задача – пересмотреть эти базовые идеи и какимлибо образом соотнести их с христианским видением Бога и с христианской интерпретацией истории. 5. Список используемой литературы 1. Философский словарь. Под ред. И. Т. Фролова. М., 1987. С. 177. 2. Бибиков М. В. Византийская историческая проза. М., 1996. С. 146. 3. Муретов М. Д. Евсевий Памфил (Возражения на книгу Н. Розанова "Евсевий Памфил, епископ Кесарии Палестинской") // Православное обозрение. 1881. Т. 3. декабрь. 4. Лебедев А. П. Церковная историография в главных её представителях с IV века до XX века. Спб., 1903. 5. Евсевий Кесарийский и становление раннесредневекового историзма / И. Ю. Ващева ; науч. ред. М. В. Бибиков. – Санкт-Петербург : Алетейя, 2006 (СПб. : Типография «Наука»). – 271 с. (Серия Византийская библиотека. Исследования). ISBN 5–89329–880–2
