межцивилизационный диалог в контексте глобальной

МЕЖЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ ДИАЛОГ В КОНТЕКСТЕ
ГЛОБАЛЬНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ МИРА
Киреева С.А.
Астраханский филиал НОУ ВПО «Южно-Российский
гуманитарный институт»
Процессы глобализации, информатизации, стремительно врывающиеся
в XXI век, предполагают качественные изменения содержания культурной
сферы
функционирования
национальной
государств.
безопасности
В
является,
этой
связи
наряду
с
фундаментом
экономической
независимостью, сохранение самобытного духовно-культурного потенциала
[1, с. 14]. Именно духовно-культурная составляющая призвана определить
характер модернизации государства, стать ориентиром его инновационного
развития.
Глобализация
порождает
множество
социокультурных
рисков,
обусловленных распространением новых информационно-коммуникативных
систем и технологий, таких как: запаздывание культурного развития,
приводящее к информационно-коммуникативному неравенству; повышение
объема и роли информационных потоков; утрата базовых характеристик
этнических культур и соответственно трансформация моделей этнокультурной
идентичности; негативная самоорганизация и упущенные возможности в
отсутствии
культурной
политики
и
др.
С
другой
стороны,
глобализирующийся мир сохраняет пеструю этнокультурную картину и
включенность
стран
в
систему
сложных
взаимоотношений,
рост
взаимозависимости народов и культур в мире не ослабляет процессов
регионализации, локализации как направленных на сохранение культурной
и социальной суверенности [2, с. 18]. В культуре заключен источник
реального осуществления свободы людей как субъектов исторического
действия [3, с. 31]. Н. А. Бердяев, анализируя роль культуры в истории,
обращал внимание на то, что она "есть живой процесс, живая судьба
народов" [4, с. 166]. С точки зрения представителей цивилизационного
подхода к типологии государства, культурно-духовные факторы являются
определяющими в судьбах цивилизаций. Как отмечал А. Тойнби,
"неспособность цивилизации ответить на исторический вызов предрешена
утратой творческих сил и энергии" [5, с. 280]. Рассуждая о всемирной
борьбе между Западом и Востоком, В. Шубарт видел их будущее в
примирении и зарождении всемирной западно-восточной культуры новой
эпохи.
При
этом
примирение
представлялось
ему
не
как
самопожертвование одной из сторон, а как "устремление навстречу друг
другу".
Аналогичное мнение высказывал и А.Л. Метлинский, считавший,
что культурные контакты народов являются неотъемлемым условием
прогрессивного развития человечества. В частности, он писал, что, "если
были эпохи, которые вполне исчезали с запасом своего развития, то они,
ничего не передавая человечеству, бесплодно для него исчезали; если и
есть общества, которые, развиваясь уединенно и самобытно и в самих
себе замыкая богатства такого развития, не стремятся ни собирать дань
общечеловеческого совершенствования, ни разливать на человечество
дары своего образования, то это и для таких обществ гибельно, и для
общечеловеческого развития бесплодные уклонения от общего назначения
человечества" [6, с. 8-9]. Рост и развитие культур не бывает
равномерным. Существуют периоды относительной стабильности и
относительной мобильности". Он справедливо, на наш взгляд, отмечал
негативные последствия "вторжения членов более развитой культуры в
традиции примитивных народов, и идущее за ним желание улучшить,
усовершенствовать, "цивилизовать". Когда народ лишают собственного
образа жизни до того, как он оказывается способным к ассимиляции
иного, он теряет свою культурную гордость и желание бороться [7,
с.116].
Данное
высказывание
как
никогда
актуально
"высвечивает"
существующие отрицательные грани процесса глобализации с точки
зрения ее культурно-нравственного измерения. Думается, что это
противоречие можно минимизировать, если в процессе глобализации будет
присутствовать "диалог культур", их взаимодополнение, а не их
противостояние или диктатура. В нынешних геополитических условиях
неприемлемыми являются, на наш взгляд, установка США на мировое
господство в силу их экономического, военного, технологического и
культурного превосходства, американские претензии на управление
Евразией, описываемые Бжезинским [8, с. 150].
Культура предлагает свой способ измерения приобретений и потерь,
прогресса и регресса, нового и старого, свободы и ответственности.
Равноправие и признание другого как равного себе составляют онтологическую
основу полноценного диалога культур, который немыслим и бессмыслен, если
участвующие в нем субъекты (культуры) не рассматривают и не осознают
своего единства [9, с. 362-363] .
Интегрируясь в мировое сообщество, Российскому государству не следует
стремиться к полному "растворению" в нем, к безоговорочному следованию за
ведущими мировыми державами, поскольку подобные внешнеполитические
шаги приведут, в конечном счете, к потере его цивилизационной самобытности,
утрате национальной идентичности. В то же время сотрудничество государств
невозможно в условиях автаркии и обеспокоенности исключительно защитой
национальных интересов. Оптимальным же является разумное сочетание
интересов внутригосударственных и общемировых, их сбалансированный
характер.
Культура и идеология - это моральные ресурсы, определяющие как
внутреннее единство государства, так и его внешнее влияние [10, с. 127].
Каждой культуре необходим элемент самоанализа, дистанцирования, только
тогда возможна ее трансформация. Ни одна культура не может замкнуться только
на своих ценностях [11, с. 181]. В силу этого культурный фактор должен
проходить "красной нитью" и во внутренних функциях государства, и во
внешних.
В этой связи для современной России особую актуальность приобретает
выработка "национальной идеи", установление своего места в мире,
определение круга союзников на базе общности внешнеполитических
ориентиров. Распад СССР, вызвав кризис национальной идентичности, привел
к возобновлению многовековых дискуссий о цивилизационном выборе
России. "Западники" считают, что РФ - часть западной цивилизации, которая
должна развиваться по образу и подобию США и европейских стран.
"Славянофилы", "почвенники" настаивают на особом пути России.
По мнению Д. А. Волкогонова, "Россия – не Европа и не Азия. Или и
Европа, и Азия – частично. Ей не хватает европейской цивилизации, не
хватает азиатского трудолюбия. Российские беды исчезнут тогда, когда Россия
перестанет искать своего будущего в простом заимствовании и подражании"
[12, с.292-293]. Несмотря на то, что черно-белого видения мира в нынешней
России уже не существует, для массового сознания в оценке стран и народов
большое значение сыграл опыт конца 1980-х- начала 1990-х гг. XX в. Тогда на
поверхности оказались такие чувства, как восхищение, преклонение, желание
максимально тесно сотрудничать с Западом. Сейчас же, по результатам опросов,
проведенных Институтом комплексных социальных исследований РАН,
период завышенных ожиданий и оценок завершился, восприятие внешнего
мира становится более рациональным.
Большинство россиян (64% опрошенных) считатают, что Россия – это
Европа и в XXI в. теснее всего связана именно с этим регионом мира. В то же
время 34,6% сочли, что РФ представляет собой особую евразийскую
цивилизацию, и в будущем центр ее политики будет смещаться на Восток. В
ассоциативном ряду массового сознания россиян понятие «Европа» окрашено
более позитивно (уровень симпатий - 83,1%), чем «Азия» (64,7%).
Россияне далеко не уверены относительно роли, которую должна играть
страна в мировых делах. Так, 30% опрошенных высказываются за то,
чтобы РФ в будущем заняла место одного из центров многополярного
мира, 28% — за возвращение к роли второй супердержавы в биполярной
конфронтации, 25% - за отказ от активного участия в мировых делах [13,
с.158].
Формирование позитивного образа Российского государства на
мировой арене является неотъемлемой задачей его внешней политики. В
этом
образе
наиболее
значимыми
выступают
культурологические,
исторические аспекты. Причем важно, чтобы формирующийся образ был
реальным, а не выступал в качестве плода воображения отдельных
имиджмейкеров или политических деятелей. Образ страны складывается
за счет представлений о демократии, власти, экономике, армии,
дипломатии и информационной политике. Выход России из состояния
"системной дезорганизации" связан с преодолением "бессубъектности",
посредством становления системы стратегических субъектов: общества в
целом, государства, элит, различных сообществ, граждан. Работа над
имиджем Российского государства требует верной расстановки приоритетов
его развития, активного реагирования на внешние "вызовы" и социокультурные
противоречия.
Примечания
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
Доровских Е.М. Культура как фактор национальной безопасности: правовые аспекты // Журнал
российского права. 2009. № 12. С. 14.
Кочесоков З.Х. Проблема мультикультурализма в глобализирующемся мире // Общество и право. 2008.
№ 3. С. 18.
Кучевский В.Б. Социальная философия: общество и сферы его жизнедеятельности. М., 2003. С. 31
Бердяев Н.А. Смысл истории. М., 1990. С. 166.
Тойнби А. Постижение истории. М., 1996. С. 280.
Метлинский А.Л. О сущности цивилизации и значении ее элементов. Харьков.1839. С. 8-9.
Флембман Дж. Движение культур //Личность. Культура. Общество, 2001. Т.3. Вып. 3(9). С.116.
Бжезинский Зб. Великая шахматная доска. М., 1999.
Толстых В. Глобальные вызовы и поиски ответа: социокультурный аспект//Грани глобализации. М.,
2003. С. 362-363.
Обичкина Е.О. Внешнеполитическое могущество во французской теории международных
отношений//Общественные науки и современность. 2004. №5. С. 127.
Деррида Ж. Деконструкция и «другое»//Керни Р. Диалоги о Европе. М., 2002. С. 181.
Волкогонов Д.А. Этюды о времени. М., 1998. С. 292-293.
Никонов В. Российское и советское в массовом сознании//Современная российская политика. М., 2003.
С.158.