КОЛЛЕКТОРЫ – ПУТЬ К ПРИЗНАНИЮ (ЧАСТЬ 1) Автор: Магистрант Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, преподаватель юридических дисциплин – Новожилов Вадим Александрович. Предисловие от автора: Уважаемый читатель! В настоящее время, в процессе непрерывного развития международной и национальной правовых систем, сопряженного с необходимостью наращивания темпов экономического роста в целях укрепления позиций на мировой арене, наращивания своего экономического потенциала и создания комфортных условий для реализации прав, свобод и законных интересов своих граждан, Российская Федерация, в своей деятельности по регулированию самых чувствительных сфер общественной жизни, стремится использовать более новые, совершенные и эффективные правовые механизмы. Существующий уровень качества законодательства нашей страны был достигнут в условиях длительной и усердной работы уполномоченных субъектов над точным и последовательным соблюдением правил законодательной техники при конструировании каждой нормы, обобщения и учета прошлого национального законотворческого опыта и вызовов, брошенных собственным экономическим прогрессом. Однако практическая и теоретическая значимость освещаемого мною вопроса, по большей части обусловлена именно особенностью некоторых внутриэкономических отношений, прежде всего касающихся сферы банковской деятельности и защиты гражданских прав населения страны на определенных этапах её осуществления, что в совокупности требует не только прямого законодательного регулирования, но и нормотворческого новаторства, связанного с определением потенциально новых субъектов правоотношений в сфере банковской деятельности и синтеза ключевых понятий, которые бы были отражены в законодательных актах и использованы правоприменителем в дальнейшем. Речь в данной статье пойдёт о сравнительно молодых общественных отношениях, ещё только занимающих свою нишу в отечественном правовом поле, и из-за этого, зачастую протекающих в острой форме – в форме непримиримого состязательства сторон, которое порой, к сожалению, перерастает из легального юридического в открытое физическое противостояние, а так же о людях, чей выбор, как и выбор государственного служащего любого ранга, можно так же назвать выбором в пользу служения закону и защиты прав, и подвергающихся достаточному массиву критики со стороны общества и правозащитных организаций – о коллекторах и коллекторской деятельности. В статье использованы материалы информационно-справочных систем «Консультант плюс», «Гарант», сайта газеты «Известия», сайта «Российской Газеты», сайта «НАПКА» и личный опыт сотрудника службы судебных приставов. Актуальность освещаемой темы обусловлена совокупностью таких факторов, как относительно небольшой возраст отношений, складывающихся при взыскании банковской задолженности и реализации иных функций, посредством коллекторских агенств, между их должностными лицами (коллекторами) и населением; высоким уровнем общественного резонанса (являющегося следствием, как правило, деятельности так называемых «черных коллекторов»), пиковая активность которого отмечается в период с 2004 по 2014 года, с момента появления первого коллекторского агентства в России, до первой вехи законодательного регулирования таковой деятельности; а так же непрекращающимися попытками со стороны органов власти и организаций, провести в жизнь законопроект «О частных судебных исполнителях». Целью данной статьи является освещение деятельности коллекторских агенств, их должностных лиц, обозначение их роли в современной России, разъяснение работы механизма защиты прав граждан при незаконных действиях коллекторских организаций и коллекторов. Понятие «коллекторское агентство» и «коллектор» пришло в отечественный лексикон из Соединенных Штатов Америки, и произошло от английского слова «collection» - собирание. Примечательно, что деятельность таковых организаций и их сотрудников, согласно лексическому толкованию указанного слова, позиционируется, как деятельность собирательная, предполагающая процесс условно добровольной передачи имущества (в частности – денежных средств) в качестве исполнения долговых обязательств, в то время как, в российском и международном правовом поле понятие «коллектор» отождествляется именно с лицом, должностное положение которого предусматривает реализацию мер принудительного характера, направленных на понуждение к исполнению долговых обязательств, что можно было бы охарактеризовать именно, как деятельность по взысканию, а не собиранию. Стоит отметить и тот любопытный факт, что первое упоминание о коллекторах имеется в романе Уильяма М. Теккерей «Ярмарка тщеславия» об эпохе наполеоновских войн, публиковавшегося в сатирическом журнале «Punch» с января 1847 по июль 1848 года. В романе Теккерея под коллектором подразумевался чиновник индийской компании, собиравший налоги с местного населения и выполнявший некоторые административные обязанности. В национальной науке и законодательстве, прямого определения коллектора нет, так как законодательно их правовой статус, на мой взгляд, должным образом не урегулирован и изучение данного вопроса в среде ученых теоретиков и практиков находится на относительно невысоком уровне. Однако, существующий Федеральный закон от 03.07.2016 № 230-ФЗ "О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в Федеральный закон "О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях", исключая присутствие в ст. 2, где перечислены основные понятия, используемые в настоящем Федеральном законе, понятие «коллектор» (по вполне объяснимым причинам), до августа 2019 года в ч. 4, ст. 1, подразумевал под коллекторами кредитные организации и лиц, осуществляющих деятельность по возврату просроченной задолженности физических лиц в качестве основного вида деятельности. После указанной даты, августа 2019 года, Федеральным законом от 26.07.2019 № 214-ФЗ "О внесении изменений в статьи 155 и 162 Жилищного кодекса Российской Федерации и статью 1 Федерального закона "О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в Федеральный закон "О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях", данная формулировка, очерчивающая понятие современного коллектора была исключена, но имеет место быть в дальнейших нормах того же 230-го закона. Эти изменения были направлены на запрет управляющих компаний передавать полномочия по взысканию задолженности за услуги жилищно-коммунального комплекса, посредством переуступки права требования по договору цессии к коллекторам. Предложена была такая инициатива главой республики Крым – Аксеновым С.В. (об этом чуть детальнее – ниже), а авторами этой, уже законодательной инициативы, стала группа депутатов Государственной Думы РФ, возглавляемая вице-спикером Ириной Яровой. Такая инициатива назрела в связи с тем, что коллекторские организации давно тянули руки к взысканию задолженностей по ЖКХ, т.к. это самая чувствительная часть долговой нагрузки, оказавшейся на плечах граждан, преимущество социально незащищенных, большую часть которых составляли пенсионеры, инвалиды и лица, попавшие в сложную жизненную ситуацию. Эта инициатива претерпела изменения уже в 2020 году, когда этой же группой депутатов было предложено не только запретить переуступать право требований возврата задолженности по ЖКХ по договору цессии, но и передавать полномочия в данном секторе общественных отношений коллекторам – вообще каким-либо способом, обезопасив тем самым сферу ЖКХ от непрофессиональных её участников. Становление коллекторской деятельности в Российской Федерации берет своё начало с 2000-го года. Появление такого вида деятельности было обусловлено развитием рынка потребительского кредитования и, как следствие – увеличением числа недобросовестных заёмщиков, нарушающих прямым образом права кредиторов. На начало 2000-х годов, в единичном представлении существовали коллекторские агенства в виде дочерних организаций банков, выдавших кредит и взыскивающих дебиторскую задолженность по договору кредитования в свою пользу. Ярким примером является «Агентство по сбору долгов», действующее при банке «Русский стандарт», зарегистрированное в 2003 году и в августе 2016 года прекратившее свою деятельность ввиду маленькой прибыли (а так же на фоне принятия Федерального закона от 03.07.2016 № 230-ФЗ, что, предположительно, спровоцировало риски для агентства стать максимально нерентабельным). Позднее место в российской нише частных взыскателей заняла компания ЗАО «ФАСП», действующее и в настоящее время. На настоящий момент, установленный все тем же 230-м законом, реестр компаний, занимающихся взысканием просроченной задолженности на частных началах, насчитывает 335 таких организаций. Более полную информацию можно получить на сайте Федеральной службы судебных приставов в одноименном реестре юридических лиц, осуществляющих деятельность по возврату просроченной задолженности в качестве основного вида деятельности. Переходным периодом в становлении отечественного института частного судебного исполнения, можно считать принятие Федерального закона от 21.12.2013 № 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)", ст. 15 которого устанавливала некоторый регламент деятельности, направленной на возврат задолженности по договору потребительского кредита (займа). В данной статье были отражены порядок, правила и условия взаимодействия специалистов по работе с проблемной задолженностью с заёмщиками средств, а так же формы такого взаимодействия. Коллекторы определялись, как лица, осуществляющие деятельность по возврату задолженности. Однако, прежде чем возник вопрос о необходимости стратегического регулирования такой деятельности, став максимально актуальным и занял ключевую повестку дня, должно было произойти ключевое событие и достигнута некоторая точка кипения. В истории отечественного частного взыскания это пришлось на дату 16 марта 2014 года, наиболее значимое геополитическое и национальное событие – вхождение полуострова Крым в состав Российской Федерации и образование республики Крым. После воссоединения Крыма с Россией произошла нестандартная ситуация в банковском секторе республики. Украинские банки начали уходить из региона, переставая выполнять свои обязательства — обслуживание вкладов и кредитов. Жители республики Крым лишались накоплений и одновременно не знали, каким образом погасить кредит. Спустя некоторое время у граждан возникли проблемы — требовать выплаты долга по кредиту стали российские коллекторы, перекупившие долги у украинских банков. Появились случаи давления коллекторских агентств на заемщиков, путем использования классических преступных схем: шантажа, порчи имущественного фонда граждан, вмешательства в частную жизнь, мошенничества. Ситуация заходила в тупик – факт нарушения прав человека имел место быть, в качестве состава преступления деяния квалифицированы быть не могли, зачастую отсутствовал и состав административного правонарушения, возможности защиты своих прав в рамках гражданского судопроизводства у претерпевавших данный «правовой беспредел» жителей зачастую не было. В сложившейся ситуации, администрацией республики Крым был выдвинут ряд предложений по ограничению ряда предпринимаемых коллекторами мер, направленных на понуждение к исполнению долговых обязательств заёмщиками. В их числе – запрет на изъятие имущества в счет погашения долга и ограничения максимальной суммы взыскания долга с учетом среднего ежемесячного дохода на каждого члена семьи. Данные инициативы были приняты профильным комитетом Государственной Думы РФ и были включены в качестве поправок в 230-й закон, который впоследствии был одобрен парламентом, подписан президентом и опубликован. Повторюсь, что издание данного нормативного правового акта носило стратегический характер, т.к. решало конкретный вопрос о злоупотреблении своими правами коллекторскими агентствами, и впоследствии послужило отправным пунктом в новой истории коллекторской деятельности в Российской Федерации. Невозможно рассказать о коллекторской деятельности и её правовой природе, не указав при этом на зарубежный опыт использования частных судебных исполнителей. В большинстве развитых стран, в качестве инструмента, обеспечивающего достижение своевременного и эффективного исполнения решения суда, себя зарекомендовало делегирование части полномочий от государственных органов принудительно исполнения к частным судебным исполнителям. Частная система принудительного исполнения характеризуется тем, что частный судебный исполнитель является свободным профессионалом, самостоятельно организующим свою деятельность и несущим при этом полностью имущественную ответственность за результаты своей работы. Частный судебный пристав получает полномочия от государства в лице органов юстиции и действует от имени государства. Доступ к профессии регулируется законом и осуществляется, как правило, на конкурсной основе. Государство регулирует компетенцию частного судебного пристава, процедуры деятельности, размер тарифов и иного вознаграждения, взимаемого в качестве вознаграждения за труд частного судебного пристава. Так, например, законодательство Республики Болгария устанавливает, что частноправовые отношения, находящиеся на стадии принудительного исполнения решения суда находятся в исключительной компетенции частных судебных исполнителей. На все государственные органы и организации распространяется обязанность оказывать содействие частным судебным исполнителям в ходе их деятельности. Уникальность болгарского опыта заключается в том, что наряду с государственными и частными судебными исполнителями, существуют и, так называемые, «публичные исполнители», на которых возложена обязанность по взысканию имущества в пользу публично-правовых образований (в пользу страны в целом и её административно-территориальных единиц). В свою очередь, в Республике Казахстан, где дуалистическая (совокупность деятельности государственных и частных судебных исполнителей) система взыскания действует с 2010 года, существует запрет на передачу полномочий частным судебным исполнителям категории исполнительных производств, в которых одной из сторон является государство. В конституционно-монархической Канаде вообще нет единого порядка регулирования исполнительного производства и его централизованной системы. Принудительное исполнение там осуществляются шерифами (sheriff), состоящими на государственной службе, а также частными судебными исполнителями (bailiff) или специализированными фирмами, предоставляющими на коммерческой основе услуги в области правоприменения по гражданским делам, которые получают лицензию на данную деятельность от государства и осуществляют ее самостоятельно. В последние годы в Канаде наблюдается тенденция передачи полномочий в сфере гражданского исполнительного производства от государственных ведомств частным агентствам. Не менее интересен опыт Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии в сцепке с Англией и Уэльсом. Там полномочия частных судебных исполнителей (называемых гражданскими) достаточно широки и сродни тем полномочиям, которые использует, например ФССП России при исполнении своих обязанностей. Гражданские Судебные исполнители Магистратских (по аналогии с Российской юстицией – мировые суды) судов ответственны за исполнение решений магистратских судов. Они могут конфисковать и продать имущество для покрытия суммы долга по штрафам и общественным взысканиям. Они могут также исполнять аресты, задержания, наложение ареста на имущество по ордеру, выданному судом магистратов под любым статусом, которые относятся к штрафам и общественным наказаниям. Наиболее важным витком в развитии частного взыскания и коллекторской деятельности во всем мире, и внедрения такого опыта в правовые системы стран, где таковой еще не используется, является концепция реформы принудительного исполнения в Эстонской Республике. Парадоксальным является то, что в то время, когда, скажем, в Российской Федерации общество еще не готово принять коллекторов и иных частных исполнителей в качестве официально уполномоченного лица на деятельность по принудительному исполнению требований исполнительных документов, то в Эстонии общество оказалось абсолютно неготовым к передачи полномочий по исполнению судебных решений в государственные руки. Как выяснилось, неготовым оказались и властные структуры, столкнувшись с необходимостью большого количества вложений в развитие информационного сектора принудительного исполнения и обеспечения дальнейшего эффективного функционирования системы, после передачи её государству. Вопрос о реформировании системы принудительного исполнения в Эстонии стоит достаточно остро, ввиду того, что эстонские исполнители по результативности своей работы занимают первое место среди своих коллег в Европейском Союзе. Некоторое преткновение еще заключается и в том, что в данным момент эстонский судебный исполнитель несет персональную ответственность за свои неправомерные действия, совершением которых был причинен вред сторонам правоотношений, в то время как предполагаемая передача исполнения судебных решений в государственные руки, подразумевает значительную финансовую нагрузку на страну, тем, что чиновник, в качестве работника, нанятого государством, персональной ответственности нести не сможет и вред будет возмещаться, как следствие из бюджета. Чувствительным является и то, что появляются опасения о возможном уделении максимального внимания только взысканию фискальных платежей и прогнозируемом сокращении штата частных исполнителей больше, чем в 5 раз. Возвращаясь к становлению и особенностям структуры, еще так слабо зарекомендовавшей себя, коллекторской деятельности в России стоит отметить, что не всегда следует подразумевать под словом «коллектор» исключительно спортивного телосложения человека, с повадками представителя бандформирований и ставящего своей цель получить ваши деньги любым из допустимых и недопустимых способов. Очевидно, такое, зачастую встречающееся мнение о представителях данной профессии обусловлено тем, что в начале 2000-х годов большинством коллекторов и коллекторских агенств, род такой деятельности был зарекомендован, как направленный на уничижение человеческих прав и получение от должников денежных средств через насильственные методы. К сожалению, такое мнение имеет место быть, потому что родилось оно не из слухов, а из того, какими методами действовали частные взыскатели в начале 21-го века. Значительное число коллекторов назывались «черными коллекторами», ввиду их незаконного положения на профессиональном рынке взыскания задолженности, а так же характера задач, поставленных для достижения единой цели. Существует немало случаев противоправного поведения частных взыскателей и в современной России, однако их превалирующее число все-таки перешло в плоскость административного правонарушения, чем остались в числе случаев преступных. В масс-медиа и интернет пространстве все чаще можно встретить жалобы общественности на такие методы понуждения к исполнению долговых обязательств, как вывешивание листовок с персональными данными должников на всеобщее обозрение, разрисовка дверей и стен подъезда, в котором проживают должники, всевозможные формы травли в социальных сетях. Безусловно, нельзя никаким образом оправдывать и тем более потворствовать такому поведению, которое нарушает имущественные права других граждан, направленное на унижение чести и достоинства человека и гражданина, которые охраняются на конституционном уровне. Однако, если глубже изучить данный вопрос, представляется то очевидное, что у представителей данной профессии, замотивированных на получение процентного вознаграждения с взысканной суммы, просто не остается другого выхода, после того как весь дозволенный законом инструментарий уже использован и не принес результата. И именно в этом заключается проблема до сих пор встречающегося внеправового поведения коллекторских деятелей – отсутствие должных правовых инструментов, разработанных властью и переданных коллекторам на вооружение, которые не только бы обеспечивали законность их использования, но и являлись эффективными в вопросе достижения конечной цели – взыскания образовавшейся задолженности в частном порядке. Перечень имеющихся прав у коллекторов, данный им действующим законодательством, на мой взгляд, недостаточен для выполнения ими своих функций, и направлен лишь на ограничение их деятельности от нарушения прав заёмщиков, что безусловно правильно, справедливо, демократически приемлемо, но, к сожалению, недостаточно результативно. Настоящее положение коллекторов больше напоминает попытку выброшенной волной на берег рыбы, пытающейся путем хаотичных и безрезультатных конвульсий, вернуться в среду своего обитания и существовать согласно своему предназначению. Частные взыскатели в современной России обременены действующими нормами 230-го Федерального закона, что приводит к постепенной демотивации таковых агенств и их сотрудников, и порой толкает последних на действия за рамками правового поля. На мой взгляд, следует относить к лицам, осуществляющим коллекторскую деятельность не только тех, которые занимаются классическим, пост – судебным исполнением, ведя юридический диалог с должником уже после вынесения соответствующего решения суда о взыскании денежных средств, но и тех, которые работают с должниками на досудебном, претензионном уровне, пытаясь пробудить в них ответственность за взятые на себя обязательства, ведя с ними разъяснительную и даже воспитательную работу, что намного сложнее, нежели основываться в своей деятельности уже вынесенным решением суда. Также стоит условно разделять коллекторские агенства на активных, занимающиеся работой в обыденном её представлении в глазах граждан – выезды на адреса, комплексное использование инструментария переданного им 230-м Федеральным законом, участие в совершении исполнительных действий в рамках возбужденного исполнительного производства совместно с должностными лицами ФССП России, и пассивных, которые чаще занимаются лишь администрированием поступающих от должников денежных средств, ведут отчетность, передают её банкам-сотрудникам, лишь, ведя с последними работу уведомительного характера. Уважаемые граждане! Вне зависимости от важности разделения института исполнения судебных актов на частный и государственный, вне зависимости от существующих проблем таковой деятельности и неотъемлемой обязанности исполнения вами долговых обязательств, возникших исключительно на правовой почве, следует запомнить, что ваши права, свободы и законные интересы ставятся действующей властью в ранг первостепенных. Для здоровой реализации прав и свобод и недопустимости их ограничения со стороны недобросовестных частных исполнителей (коллекторов) нужно знать следующую информацию: 1. В Главе 2 Федерального закона от 03.07.2016 N 230-ФЗ "О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в Федеральный закон "О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях" перечислены все правила общения коллекторов с вами. Допустить и предпринять большего, чем то, что указанно в этом акте, коллекторы не имеют право. Коллекторские агенства и их сотрудники обязаны действовать согласно положениям этого закона и не выходить за его рамки; 2. За неправомерные действия коллекторов существует административная ответственность, установленная ст. 14.57 Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации. Производство по делам об административных правонарушениях по данной статье ведёт ФССП России, куда и стоит обращаться с заявлением о возбуждении дела об административном правонарушении, если вы считаете, что ваши права были нарушены. 3. Существует и такая практика, когда коллекторские агенства ведут диалог с лицом, который фактически не являлся ни заемщиком, ни должником по кредитному договору. Причина ошибочных обращений коллекторов к вам, скорее всего, одна из следующих: а) должник ранее проживал по вашему адресу; б) должник ранее владел сим-картой, приобретенной вами у мобильного оператора; в) допущена ошибка в кредитной документации; г) заемщик сознательно указал неверные контактные данные при получении кредита/займа. Важно понимать, что коллекторское агентство чаще всего не виновато в данной ситуации. Неправильные или устаревшие контакты получены им от кредитора. В рамках существующего законодательства взыскатели не имеют возможности проверить их или получить новые контакты, а реальные должники используют различные уловки для уклонения от общения с кредитором, например, утверждают, что "такие здесь не проживают". Поэтому внутренние инструкции обычно не позволяют операторам удалять такие контакты из базы дозвона без подтверждающих документов. Что вы можете сделать для того, чтобы ускорить процесс идентификации заемщика: а) уточните название банка/МФО, выдавшего кредит, и название коллекторского агентства (если звонки осуществляются агентством); б) спросите у оператора колл-центра, какие документы будут достаточными для исключения вашего номера из базы дозвона (например, справка от оператора связи, подтверждающая владельца телефона) и на какой электронный адрес их лучше направить; в) направьте копию подтверждающих документов на адрес компаниикредитора или коллекторского агентства с уведомлением о доставке и описью вложения; г) если эти меры не помогают, направьте обращение через сайт Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агенств. В заключение моего монолога хотелось бы отметить и подтвердить, что уровень правосознания в российском обществе, действительно находится не на той отметке, чтобы принять коллекторов и род их работы в качестве справедливо допустимого и уважаемого. Это обусловлено не только вышеперечисленными факторами, в числе которых отчасти запятнанный опыт таковой деятельности и её относительно новая история. С учетом исторически сложившихся традиций в системе принудительного исполнения решений суда, менталитета российской нации и позиции гражданского общества, пока не представляется возможности легитимного нахождения частных исполнителей в отечественной правовой системе, однако стоит отметить, что после проведенной реформы службы судебных приставов, рядом ведомств и коммерческих организаций была не только заново вынесена на повестку дня идея о создании «частных приставов», но и всерьез поддержана на министерском уровне. Остается ждать законодательных новелл в данном векторе работы и проявлять активную гражданскую позицию, с целью обеспечения прав, свобод и законных интересов всех сторон деятельности по возврату просроченной задолженности на частном уровне. Телефон Переславского районного отдела судебных приставов: 8 (48535) 3-21-21; Телефон доверия Управления ФССП по Ярославской области: 8 (4852) 74-51-58; Горячая линия Центрального Аппарата ФССП России: 8 (800) 250-39-32. Дополнительно, вы можете задавать интересующие вопросы, а так же обратиться за правовой помощью и разъяснениями ко мне лично по адресу электронной почты: vad.novozhilov@yandex.ru Каждый человек, которого ты встречаешь, сражается в битве, о которой ты не знаешь ничего… Будь вежлив всегда! (с) Автор неизвестен.
