К. филос. н., доц. Л.С. Постоляко Уральская государственная юридическая академия

К. филос. н., доц. Л.С. Постоляко
Уральская государственная юридическая академия
ДВЕ МОДЕЛИ СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ:
АЛЬТЕРНАТИВА ИЛИ СИНТЕЗ?
История антропологии насчитывает более двух столетий. Зарождение
ее относится к концу ХVIII в., когда, по мысли М.Фуко, складывается
современная эпистема, «поныне служащая позитивной почвой нашего
знания» (I). Родоначальниками философской антропологии стали И.Кант,
Л.Фейербах, Н.Г.Чернышевский. XX век дал новые стимулы, обозначил иные
перспективы ее развития. М.Шелер трактовал философскую антропологию
как отрасль знания, в рамках которой может быть достигнут синтез
результатов, полученных как гуманитарными, так и естественными науками,
изучающими то или иное проявление жизнедеятельности человека на основе
философского исследования специфики человеческого бытия. «Задача
философской антропологии - точно показать, как из основной структуры
человеческого бытия... вытекают все специфические монополии, свершения
и дела человека: язык, совесть, инструменты, оружие, идеи праведного и
неправедного, государство, руководство, изобразительные функции
искусства, миф, религия, наука, историчность и общественность» (2).
Антропология, таким образом, мыслилась как особое знание, форма синтеза
философии и позитивной науки.
Надо сказать, что задача, сформулированная в начале XX в.
М.Шеллером, не решена доныне, философы различных направлений не
достигли единого понимания «основной структуры человеческого бытия».
Вместе с тем исключительная мировоззренческая и методологическая роль
философии, в том числе социальной философии, в развитии антропологии и в
смысле частной науки, и в более широком смысле научного человековедения
вообще обостряет вопрос о предмете, задачах социально-философской
антропологии, ее месте в системе знания Так, в настоящее время активно
развивается юридическая антропология. Признавая зависимость становления
последней от развития социальной и культурной антропологии,
эволюционистского мировоззрения, Н.Рулан обнаруживает теоретические
основания юридической антропологии в учениях видных философов конца
ХVIII, XIX и XX столетий (3). Названному вопросу придает актуальность и
то обстоятельство, что социально-философская антропология приобрела
прочный статус в качестве учебной дисциплины, однако, судя по ряду
опубликованных в течение последних лет учебных пособий, контуры ее
очерчиваются по-разному.
В связи с вышеотмеченным хотелось бы обратить внимание на
возможность двух моделей социально-философской антропологии, двух
подходов к построению данной отрасли знания и учебной дисциплины. При
первом социально-философская антропология включается в социальную в
качестве учения об объективных, надындивидуальных социокультурных
формах, осуществляющих производство человека: телесности и ее
общественно значимых проявлений (внешний облик, жесты, сексуальность),
системы потребностей и притязаний индивида, самого знания о человеке,
понятий, с помощью которых индивид осознает себя. В рамках данного
подхода человек во всем многообразии его определений превращается в
функцию устойчивых надындивидуальных связей, характеризующих тот или
иной социо-культурный организм. В качестве названных форм рассматриваются формы хозяйствования, «формы дискурса», техники и технологии
власти, опредмеченные в общественных институтах, обеспечивающих
формирование и использование человека посредством установления системы
стимулов, запретов и санкций за нарушение последних. Так, школа, фабрика,
тюрьма, психиатрическая лечебница представляют, как считает М.Фуко,
технику власти, основанную на дисциплине и тотальном контроле. Именно
такая техника власти рождает представление о преступнике или больном как
объекте научного изучения и исправительного воздействия. Например,
преступник в качестве «точки приложения» наказания предстает
первоначально только как пытаемое и казнимое тело, позже - как душа,
подлежащая исправлению, но и «тело», и «душа» выступают лишь как
«корреляты техники власти» (4). М.Фуко показывает, как в результате
сложных социальных процессов возникают новые определения индивида:
будучи продуктом механизмов, присущих дисциплинарной власти, тюрьма
производит феномен деликвентности, давая тем самым «уголовному
правосудию единое поле объектов, удостоверенных «науками»» (5).
Такой подход реализован, как представляется, в философии марксизма,
а его абсолютизация приводит к отрицанию самой возможности
антропологии в структурализме и постструктурализме, заявляющих об
«исчезновении» человека.
При втором подходе, напротив, человек рассматривается как активное
начало, как особое бытие, способное либо высвечивать смысл бытия вообще,
либо даже обеспечивать "приращение" бытия. Данный подход реализован,
например, в концепциях экзистенциализма, персонализма, в том числе
русского (Н.А.Бердяев). В русле второго подхода социально-философская
проблематика образует часть проблем философской антропологии
(социальную антропологию), а предмет последней составляют «те качества
человека, которые «делают» его творцом социальных форм бытия» (6).
Возможно ли создание такой модели социально-философской
антропологии, в рамках которой «основная структура человеческого бытия»
предстала бы как единство противоположностей, единство человека-функции
и человека-творца? Думается, поиск и обоснование ответа на данный вопрос
является актуальной задачей философской антропологии.
______________________________
1. Фуко М. Слова и вещи. СПб., 1994. С. 403.
2. Шелер М. Положение человека в Космосе // Проблема человека в
западной философии. М., 1988. С. 90.
3. Рулан Н. Юридическая антропология. М., 1999. С. 24-35.
4. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М., 1999 С.
148.
5. Фуко М. Указ. соч. С. 375.
6. Шаронов В.В. Основы социальной антропологии. СПб., 1997. С. 18.