РЕЧЕВОЙ АКТ ИЗВИНЕНИЯ В РОМАНЕ Л

РЕЧЕВОЙ АКТ ИЗВИНЕНИЯ В РОМАНЕ Л.Н. ТОЛСТОГО
«ВОСКРЕСЕНИЕ»
Краснощекова Юлия Викторовна,
Ставропольский государственный университет
Прагматика на современном этапе развития лингвистической науки
представляет собой междисциплинарную проблемную область, в которую
включены практически все лингвистические, многие логико-философские,
психологические,
социологические,
этнографические
и
некоторые
кибернетические направления.
Лингвистическая прагматика изучает условия использования языка
коммуникантами в актах речевого общения. Конкретно эти условия включают
в себя коммуникативные цели собеседников, время и место речевого акта,
уровень знаний коммуникантов, их социальные статусы, психологические и
биологические особенности, правила и конвенции речевого поведения,
принятые в том или ином обществе, и т. д.
В.Г. Гак справедливо заметил, что прагматический подход «открывает
широкие перспективы в анализе языковых средств, побуждает обращать
внимание на важные явления, которым в традиционной грамматике не
уделялось должного внимания» (2, 559).
Речевой акт извинения занимает в лингвистической прагматике устойчивое
положение, и его существование не вызывает сомнений. Дж. Остин считает, что
извинение «является или может стать именем целой отрасли философии, даже и
весьма разветвленной» (цит. по: 1, 5). Ситуации извинения, за исключением
экстраординарных, не бросаются в глаза, но, тем не менее, они занимают
немаловажное место в русской национальной культуре. Их анализ дает ключ к
пониманию фундаментальных ценностей и специфики духовности носителей
русского языка.
Материалом нашего исследования является роман Л.Н. Толстого
«Воскресение». Смысл романа - во всестороннем показе мерзости всего
общественного устройства, его полной непригодности для нормальной
1
человеческой жизни, в поисках исхода из того тупика, в который зашла
российская действительность и вообще современная ему жизнь. Произведение
построено на попытке искупления Дмитрием Нехлюдовым вины перед
Катенькой Масловой, поэтому речевой акт извинения занимает в романе
особое место.
Речевой акт извинения в романе Л.Н. Толстого выражается прямо
(эксплицитно) и косвенно. Прямая реализация наблюдается прежде всего при
использовании иллокутивных глаголов «извинять/ся, извинить/ся» и «просить
(прощения/извинения)»,
относящихся
в
классификации
Вендлера
к
«достижениям».
Обычно употребляются невозвратные формы императива совершенного
вида «извини/те», обладающие в типичном случае значением «Не поставить в
вину чего-л., простить» (3, 639). Так, Вольф говорит Нехлюдову: «Прошу
покорно, садитесь, а меня извините. Я буду ходить, если позволите», за ним –
генерал: «Извините, что в халате принимаю: все лучше, чем совсем не
принять» (4, 258, 421). Фабричный пытается загладить свою вину перед
Нехлюдовым: «Вы меня, барин, извините. Я выпил, ну, что же теперь делать»
(4, 355).
В словаре Д.И. Ушакова в качестве отдельного значения для «извини/те»
приводится выражение недостаточного согласия или протеста в значении «ни
за что», «ни в каком случае», «вовсе нет» (5, 250). Так, Нехлюдов отказывается
идти к жене Масленникова:
- Нет, извини меня, теперь мне некогда.
- Ну, как же, она не простит мне, - говорил Масленников. – Нет,
пожалуйста, зайди хоть на минуту.
Но Нехлюдов остался тверд и сказал, что никак не может теперь (4,
173).
Императив совершенного вида «простите» в значении «Выражение
сожаления о причиненном беспокойстве, огорчении» (3, 525) является часто
употребляемым в романе. Нехлюдов извиняется перед Катериной Алексеевной:
2
«Да, простите меня, я нынче не в духе и не имею права на других наводить
тоску» (4, 97). Пытаясь загладить свою вину перед Масловой, главный герой
призывает ее: «Прости меня, я страшно виноват» (4, 147).
К эксплицитным извинениям относится также идиоматическое указание
говорящего на собственную вину с помощью предиката «виноват/а»,
употребление которого, в отличие от рассмотренных выше выражений
извинения, подчиняется некоторым ограничениям. Нехлюдов просит у
Масловой прощения: «Прости меня, я страшно виноват…» (4, 147) и
признается Катерине Ивановне: «Нет, тетушка, это все кончено. Мне только
хотелось помочь ей, потому что, во-первых, она невинно осуждена, и я
виноват, виноват и во всей ее судьбе. Я чувствую себя обязанным сделать для
нее, что могу» (4, 247).
Косвенно извинение может быть выражено через признание субъектом
собственной ответственности и вины, предложение компенсировать ущерб,
вопрос о том, примут ли извинение, объяснение, называние обстоятельства,
вызвавшего отрицательную оценку.
В частности, в романе встречаются следующие модели признания вины:
Негативная оценка говорящим самого себя и/или своего поступка: Ах, эти
деньги! Ах, ах! какая гадость! Только мерзавец, негодяй мог это сделать! И я,
я тот негодяй и тот мерзавец! Да неужели в самом деле, неужели я в самом
деле, неужели я точно негодяй? А то кто же? (4, 101).
Выражение раскаяния: Как бы жестоко ты ни говорила, ты не можешь
сказать того, что я чувствую, не можешь себе представить, до какой
степени я чувствую свою вину перед тобою! (4, 165).
Подтверждение того, что существует причина для раздражения адресата: Я
знаю, что вам трудно простить меня… (4, 147).
Предложения
говорящего
компенсировать
ущерб
материально
или
улучшить свои моральные качества – стратегии, облегчающие адресату
принятие обвинения, которому они сопутствуют. Такие предложения являются
комиссивными речевыми актами, в результате которых говорящий обязывается
3
совершить некоторое действие в будущем: Я знаю, что вам трудно простить
меня, но если нельзя уже поправить прошлого, то я теперь сделаю все, что
могу. Скажите...; Я хочу загладить свою вину, и загладить не словами, а
делом. Я решил жениться на вас (4, 147, 165).
Предваряющий вопрос о том, примет ли адресат извинение, нередко
устраняет необходимость самого извинения. Реализация такого речевого акта
встречается в романе лишь однажды, когда Нехлюдов говорит Масловой:
«Катюша! Я пришел к тебе просить прощения, а ты не ответила мне,
простила ли ты меня, простишь ли ты меня когда-нибудь» (4, 150).
Явное называние обстоятельства, вызвавшего отрицательную оценку,
может подготавливать извинение или сделать его излишним, но может и само
выполнять роль извинения. В романе встречаем следующие выражения,
сформулированные в 1 лице ед. числа прошедшего времени совершенного
вида, например: Простите меня, Дмитрий Иванович, я нехорошо говорила
третьего дня (4, 51).
Расширение извинения с помощью обращения прагматически означает
больше, чем просто экспликация импликатуры, т. к. обращение к партнеру по
имени придает выражению серьезность и подчеркивает аспект личных
отношений: Катюша! Я пришел к тебе просить прощения; Прости, меня,
Тарас, за мою глупость; Нет, вы меня, Дмитрий Иванович, простите, если я не
то делаю, что вы хотите (4, 150, 357, 433).
Любопытным нам кажется и комбинированное использование нескольких
средств извинения. Чаще всего встречаются сочетания двух средств извинения:
Прости меня, я страшно виноват; Да, простите меня, я нынче не в духе и не
имею права на других наводить тоску (эксплицитное извинение + негативная
оценка говорящим самого себя); Я знаю, что вам трудно простить меня, но
если нельзя уже поправить прошлого, то я теперь сделаю все, что могу.
Скажите... (подтверждение того, что существует причина для раздражения
адресата + предложение компенсировать ущерб) (4, 147, 97). Сочетание
нескольких средств извинения, конечно, зависит и от свойств характера, и
4
личных черт говорящего, а также от его заинтересованности в сохранении
хороших отношений. Именно поэтому своеобразное нанизывание способов
извинения в одном речевом акте находим в речи Дмитрия Ивановича
Нехлюдова, все действия которого направлены на сглаживание своего
проступка перед Катериной Масловой.
В целом анализ речевого акта извинения в романе Л.Н. Толстого
«Воскресение» показал, что речевой акт извинения занимает важное место в
структуре этого произведения, раскрывает психологию героев и помогает
полнее осознать суть их мотиваций, установок и жизненных позиций.
Литература.
1. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. В поисках новых путей развития
лингвострановедения: концепция рече-поведенческих тактик. – М., 1999.
2. Гак В.Г. Языковые преобразования. – М., 1998.
3. Словарь русского языка: В 4 т. Т. 1,3. – М., 1985.
4. Толстой Л.Н. Воскресение: Роман. – М., 1984.
5. Ушаков Д.Н. Толковый словарь русского языка: В 4 Т. Т. 1. – М., 1935.
5