«Воспоминания подобны собаке, которая ложится там, где ей
реклама
«Воспоминания подобны собаке, которая ложится там, где ей вздумается» Дауве Драйсма У нашей памяти есть собственная воля. Мы говорим себе: вот это я хочу запомнить, удержать этот момент, взгляд, чувство, эту ласку – но через пару месяцев или даже дней мы понимаем, что наши воспоминания не воспроизводят те цвета, запахи и вкусы, которые мы хотели бы воспроизвести. Cейс Нотебом в «Ритуалах» пишет: «Воспоминания подобны собаке, которая ложится там, где ей вздумается». На память совершенно не действуют наши приказы что-нибудь забыть – лучше бы я этого никогда не видел, не испытывал, не слышал, лучше бы мне всего этого не помнить напротив, все это откладывается в памяти и нежданно – негаданно всплывает, особенно ночью, когда мы не можем заснуть. И в этом случае память можно сравнить с собакой, которая, виляя хвостом, словно выполняя команду «апорт!», приносит хозяину то, что он выбросил, от чего стремился избавиться. Та часть нашей памяти, которая фиксирует наш личный жизненный опыт, в течение последних 20 лет именуется в психологии «автобиографической памятью». Это – хроника нашей жизни, длинная метрическая книга, к которой мы обращаемся, когда нам задают вопросы о наших первых воспоминаниях, о том, как выглядел дом нашего детства или о недавно прочитанной книге. Автобиографическая память – это одновременно и наш дневник, и «книга забвения». Кажется, что заметки в эту книгу вносит некий несговорчивый секретарь, у которого имеются в этом деле свои интересы; он скрупулезно описывает те моменты, о которых вы предпочли бы забыть, но когда речь идет о минутах славы – он делает вид, что старательно все записывает, тайком надев колпачок на свою ручку. У автобиографической памяти есть свои таинственные законы. Почему мы практически ничего не помним о себе до трех или четырех лет? Почему все обиды заносятся в книгу памяти несмываемыми чернилами? Почему даже по прошествии многих лет наши унижения воспроизводятся с такой точностью, что мы помним каждое сказанное слово? Почему все мрачные моменты вспоминаются именно тогда, когда происходит что-то плохое? Во время депрессии или бессонницы наша автобиографическая память превращается в «память г-на Угрюмова» - все плохие воспоминания ведут через сеть перекрестных ссылок к другим неприятным воспоминаниям. Иногда наша память нас удивляет. Какой-то запах вдруг вызывает в нас воспоминания о событиях, о которых мы не вспоминали лет тридцать. Улица, по которой мы ходили, когда нам было семь лет, оказывается на самом деле гораздо меньше, чем мы представляли. В старости воспоминания о юности могут быть значительно ярче, чем в сорокалетнем возрасте. И это только повседневный опыт, связанный с нашей памятью. Нам также интересно было бы понять, почему мы точно помним, где и когда нас застигла весть о гибели принцессы Дианы, как возникает эффект дежа-вю, и почему с возрастом кажется, что жизнь проходит быстрее. Примечательно то, что понятие «автобиографическая память» появилось в психологии относительно недавно, ведь слово «память» в повседневной речи всегда означает способность фиксировать наш личный опыт и затем его воспроизводить. Что же кроме личного опыта может включать в себя понятие «память»? Этот вопрос возникает из-за некоторого недопонимания. В каждом учебнике психологии описаны десятки видов памяти. Определенный вид памяти может указывать на: длительность хранения информации, например краткосрочная и долгосрочная память, орган чувств, с которым они связаны, например, слуховая или зрительная память, тип зафиксированной информации, например семантическая, моторная или визуальная память. У всех этих видов памяти есть свои свойства и закономерности: такие вещи, как значение определенного слова и движение ног во время вождения, или теорема Пифагора и наш первый поход в школу, запоминаются совершенно по-разному. Поэтому совсем неудивительно то, что только в начале 80-х годов прошлого века к многочисленным описанным формам памяти прибавился специальный термин, обозначающий фиксацию личного жизненного опыта. Вопрос скорее заключается в том, почему исследования автобиографической памяти начались только сейчас?
