Смысл какой?

Смысл какой?
Это любимая фраза заточника участка №3 цеха капремонта ЦРС ОАО "Кондопога" Олега
Викторовича Кипрушева. Он её произносит, когда хочет сделать акцент в своих словах. При этом
говорит, аккуратно подбирая фразы. После короткого общения становится ясно, что перед тобой
аккуратист до мозга костей, для которого порядок — стиль жизни.
В его мастерской два хозяина: мастер и заточной станок. И они прекрасно ладят. Этот станок — особенный,
на нём точат ножи для всех продольно-резательных станков комбината. В 1996 году он приступил к работе, и
был приобретён специально для выполнения этой задачи — заточки ножей для ПРС, хотя теоретически может
делать многое. Но кухонный нож на нём не заточишь — только что-то круглое, станок-то для дисковых и
тарелочных ножей.
Когда-то этим станком очень гордились — последнее слово техники! Но и спустя двадцать лет он в хорошей
форме: немецкое происхождение даёт о себе знать. Генеральный директор ОАО "Кондопога" В. А.
Федермессер лично курировал этот станок. Это была его идея — приобрести оборудование, на котором
можно было бы идеально затачивать ножи для ПРС. В это время на буммашинах планомерно устанавливали
новые продольно-резательные станки. И к качеству заточки ножей требования становились выше. Тем более,
что это был и есть вопрос качества всей готовой продукции.
—
Смысл
какой?
—
поясняет
О. В. Кипрушев. — Высокого качества бумагу можно испортить на ПРС. Обрез бумаги должен быть
идеальным. Чем острее нож — тем меньше проблем, меньше пыли образуется при резке газетной бумаги. А
пыль — враг печатников.
1996 год, когда станок был пущен, стал особенным и для Олега Викторовича. На шунгитовом заводе, где он
был мастером смены, уже полгода не платили зарплату, пришлось уйти. Он пришёл работать на комбинат. В
1997 году Кипрушев вошёл в штат шлифовальной мастерской. Нужен был человек, который мог бы работать
на чудо-станке, когда штатный заточник Сергей Александрович Корнышев уходил в отпуск. Поэтому
Кипрушева и обучили работать на станке. Так что знакомство Олега Викторовича и станка давнишнее. А
хозяином мастерской он стал в 2009 году.
Кипрушев показал, как станок работает, рассказал, как он устроен.
— А смысл какой? При работе брызжет специальная жидкость. Она одновременно охлаждает и смазывает.
Воду, ясно дело, использовать нельзя: заржавеют и станок, и ножи.
Сейчас используют жидкость российского производства. Ею мастер доволен, нареканий нет. А вот заточные
и полировочные камни лучше брать импортные. Наши
надо ещё доводить до ума, долго делать
балансировку.
Потом Олег Викторович показал ножи для ПРС. Я узнала много нового. Есть верхние ножи — их точат под
углом 45 градусов. Есть нижние — их точат под углом 7 градусов. Пара "ходит" разный срок. Верхние тупятся
быстрее, их меняют чаще. Сейчас для ПРС всех буммашин используют ножи одной марки, но каждая машина
предпочитает иметь свой набор ножей. Тем более, что они различаются по диаметру. Самый большой — на
буммашине № 8. Когда нож стачивается до определённого размера, его можно использовать на буммашинах
№9, №4 и №7 — там диаметр ножей меньше. Действует принцип: поносил сам, передай брату. Тем более что
это — рационально и экономично.
У Кипрушева все ножи разложены по стопочкам, стопочки — на полочках, каждая — подписана. И на каждом
ноже — маркировка, чтобы сразу было понятно: с какой машины, сколько "ходит". Порядок идеальный. В
течение месяца Олег Викторович точит и полирует от 300 до 500 ножей. День на день не приходится. Многое
зависит от того, как работает производство, ну, и квалификация резчиков не последнее дело. Нож надо
выставить правильно, чтобы не испортить.
— Смысл какой? Большой запас не сделать. Есть, конечно, резервные ножи, но не угадаешь, сколько уйдёт
за день, два, неделю. Поэтому на время отпуска меня подменяет шлифовщик Илья Юрчук.
— А что-нибудь кроме ножей точить приходилось?
— Один раз. В цехе погрузки на автокаре возникли проблемы с автоматической коробкой передач. Делал
шестерни. Получилось. Машина стала работать.
В конце нашей встречи Олег Викторович отвёл меня в мастерскую при буммашине №1, где до сих пор стоит
и при случае работает старый заточной станок, который точил ножи для ПРС до появления "немца". Да, вот
что значит — почувствуйте разницу.
— А почему его не убрали до сих пор?
— А зачем? Смысл какой? На нём и сейчас можно работать. Например, точить ножи для цеха
листовых бумаг. В хозяйстве всё пригодится.