Загадка "трилогии" Шостаковича-Ратманского

Загадка "трилогии" Шостаковича-Ратманского - Газета Русская Реклама
Автор: Виталий Орлов, фото автора
18.06.2013 08:27
С тех пор, как Алексей Ратманский стал первым приглашенным хореографом
Американского Балетного Театра, мне довелось видеть его несколько раз.
Но ни разу он не выглядел таким счастливым, как 31 мая 2013 года, когда состоялась
премьера его балета «Трилогия» на музыку Шостаковича, и Ратманский, после
продолжительной овации по окончанию спектакля, вышел на сцену Метрополитен
Опера «на поклон», который стал триумфом.
Спектакль состоит из трех одноактных балетов, созданных на музыку «Симфонии №9»,
«Камерной симфонии» (это переложение знаменитого 8-го струнного квартета
композитора, сделанное для камерного оркестра Рудольфом Баршаем) и
фортепианного Концерта №1. Первая часть «Трилогии» уже была на сцене АВТ, а две
другие – мировые премьеры.
Слушая музыку Шостаковича, чувствуешь, как волны борьбы, героизма переплетаются со
страхом и тревогой; интеллектуальный взлет, вдохновение – с напряженностью,
опасениями и грустью. Ратманскому удалось все эти эмоции выразить в движении и
пластике. Для зрителя, знакомого с жизненной драмой Шостаковича, его музыка
ассоциируется с реальными событиями, с вещественными символами времени, что очень
точно отразил художник спектакля Георгий Цыпин, который к тому же использовал для
оформления «Камерной симфонии» работы Павла Филонова.
1/2
Загадка "трилогии" Шостаковича-Ратманского - Газета Русская Реклама
Автор: Виталий Орлов, фото автора
18.06.2013 08:27
«Камерная симфония» – балет с достаточно четко построенным сюжетом. Это
отчаянное исповедальное сочинение композитора. Оно начинается медленной
печальной мелодией, первые четыре ноты которой: D, S, C, H – это инициалы
композитора. Герой (Дэвид Холлберг) – в подавленном состоянии, а окружающие его
мужчины – то ли надзиратели, то ли милиционеры, то ли некие мистические агенты
судьбы. Но в его окружении появляются и женщины – три музы, и вальс с каждой из них
трагически прерывается. Несимметричные группы танцовщиков, стоящих на одной ноге
– будто они подвешены, вызывают в памяти слова Мандельштама: «Мы живем, под
собою не чуя страны...». Балет заканчивается скульптурной группой, в центре которой
Дэвид Холлберг. Его поза – смятение, его взгляд – растерянность. Балет стал сердцем
«Трилогии», полным боли и страха. Ратманский с тревогой показал, что созданные им
образы легко экстраполируются в более позднюю Россию.
В балете «Симфония №9» нет сквозного сюжета, но есть множество соло, дуэтов и
других ансамблей, сменяющих друг друга неожиданно и несимметрично, в результате
чего создается тревожное ощущение неустойчивости, случайности среды, в которой
происходит движение. Талантливые артисты, объединенные в стремительное действие
мыслящим хореографом, сумели воспроизвести со сцены это ощущение.
Ратманский собрал целое созвездие вдохновенных танцовщиков: Полина Семионова,
Марсело Гомес, Херман Корнейо в «Симфонии №9»; Дэвид Холлберг, Изабелла
Бойлстон, Палома Херрера и Джулия Кент в «Камерной симфонии» и Диана Вишнева,
Наталья Осипова и Иван Васильев и Кори Стернс – в «Фортепианном Концерте №1».
Этот концерт Шостакович написал в 1933 году – незадолго до волны его преследований.
Концерт как бы демонстрирует непререкаемую мощь советской власти, но в балете
сохраняется ощущение двусмысленности ситуации и тревоги: от того ли, что молотки,
болты, звезды написаны красным и серым цветом; от того ли, что и костюмы героев
(художник Кесо Деккер) спереди серые, сзади – красные, или оттого, что
замечательные балерины Диана Вишнева и Наталья Осипова вдруг останавливаются,
прерывая сложнейшие па?
Ратманский ощущает органическую связь с музыкой Шостаковича. Он говорит:
«Шостакович был первым композитором, которого я для себя открыл. Я любил его
симфонии, особенно, 1-ю, 6-ю и 9-ю, когда был еще ребенком. Они созданы для балета,
потому что театральны и драматичны». Как и Шостакович, Ратманский ироничен и
загадочен. Он поставил семь балетов на музыку Шостаковича, но «Трилогия» – самое
смелое его произведение.
2/2