ЭТНИЧЕСКАЯ ГИПЕРИДЕНТИЧНОСТЬ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ЭРЗЯНСКИХ НАЦИОНАЛЬНЫХ ДВИЖЕНИЙ

ЭТНИЧЕСКАЯ ГИПЕРИДЕНТИЧНОСТЬ
ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ
ЭРЗЯНСКИХ НАЦИОНАЛЬНЫХ ДВИЖЕНИЙ
С. И. Баляев
Мордовский государственный университет
им. Н. П. Огарева, г. Саранск,
Республика Мордовия, Россия
Summary. This article observes the psychological mechanisms of hyper
ethnic identity of the Erzyanian national leaders in 1990-s. Restructuiring of the
system of ethnic relationships occurs through different forms of ethnopolitical
mobilization. The basis of the change of ethnic identity for hyperethnicity is the
transformation into biases and predjudes, increased intensity of hyperethnic
reactions.
Key words: Erzya; hyperethnic identity; intolerance; confrontational
attitudes.
У представителей национальных движений потребность в
этнической принадлежности занимает одно из главных мест в
иерархии личностно значимых. Подобная эмоциональная
трансформация
рождает
сверхпозитивную
этническую
гиперидентичность. В итоге нередко открыто проявляется
интолерантность, прежде всего, к так называемым «этническим
родственникам» – этническим соседям и группам со схожими
культурно-языковыми особенностями.
Ещѐ в единых печатных изданиях 1990-х годов эрзянские
авторы то и дело в публикациях называют мокшан именно
«мордвой», идентифицируя себя только с «эрзей». Одновременно
лидерами «Эрзянь мастор» пропагандируются идеи о навязанности
этого оскорбительного имени («мордва») со стороны русских в
далѐком прошлом. Именно в этом состоит специфика чувства
ущемлѐнной национальной гордости у эрзянских националов:
«десятилетиями накапливался в нас комплекс неполноценности,
второсортности, так как слово «мордва» ассоциируется с чем-то
недалѐким, примитивным, и часто, сами того не желая, мы
стеснялись принадлежать к этому народу, носящему такое безликое
и уничижительное имя. ...Почему с таким пренебрежительным
оттенком произносится русскими слово «мордва»?» [2].
В печати «Эрзянь мастор» и других проэрзянских организаций
откровенно начинает вестись поиск абсолютных этнических
различий между эрзянами и мокшанами: чѐтко акцентируется
языковая, культурно-историческая и даже антропологическая
граница. Оказывается, что «разницы между эрзей и мокшей не
меньше, если не больше, чем между белорусами, украинцами и
русскими или между татарами и башкирами» [3]. В конце концов
16
«мокша и эрзя не в состоянии понять друг друга», да и
«мокшанские круглые лица приближаются по типу скорее к
татарским и чувашским» [3]. Одновременно один из эрзянских
священнослужителей Кочкуровского прихода в 90-е гг. В. Захаркин
отмечает даже, что «эрзяне и мокшане имеют разных ангеловнародоправителей» [1].
В ряде своих публикаций националы скатываются к
приписыванию мокшанам негативных черт поведения, не
подобающего для уважающего себя народа, с точки зрения эрзян:
«...в эрзянах, несмотря на многовековое внедрение колониальной
психики, живѐт желание быть самостоятельным народом... мокшане
же в этом отношении пассивны. Возможно, поэтому они чувствуют
дискомфорт или зависть; наверное, этим и объясняется то, что мы,
эрзяне, никогда не вмешиваемся в дела мокшан, мокша же постоянно пытаются нас ущипнуть ... мокшане сами не идут и эрзянам
шагать не дают» [3]. Психология такого отношения ясна: кто не с
нами, тот против нас.
Обнаружение своего сверхпозитивного этнического образа
нередко связаны с активным обращением к верованим предков.
Идентифицируя себя с языческой дохристианской религией, так
называемой верой в Инешкепаза (верховного бога), эрзянские
националы таким образом отвергают «колониальный» период
своей истории. В этой части установок активисты эрзянского
национального движения наиболее последовательны в действиях.
По сей день инициируются различные массовые языческие мероприятия, целью которых является перевод образов прошлого из
внутренней
психологической
ориентации
на
внешний
инструментальный уровень. Так, один из первых таких ритуальнообрядовых праздников за всю новейшую историю Мордовии
прошел 17 июля 1999 года в селе Чукалы Большеигнатовского
района «Раскень озкс» («Народное моление»). По сведениям
исторических источников такое действо совершалось в селе в
последний раз в 1629 году. На молении совершили обряд
приношения быка в жертву богу-творцу. Из жертвенного животного
сварили селянку. Затем была зажжена молельная свеча.
Характерные
для
гиперэтнической
идентичности
мифологизация и героизация своей истории яркое подтверждение
себе находят и в идеологии эрзянского национального движения.
Сверхактуальная потребность в национальной гордости и защите еѐ
рождает поиск средств возвеличивания собственного народа на
фоне неприятия других, мокшан в частности. Так, «во всех
начинаниях во все времена в так называемой мордве инициаторами,
застрельщиками были эрзяне... эрзя дольше мокшан сопротивлялась христианизации, эрзяне дали большое количество
17
неординарно насыщенных талантливых людей (патриарх Никон,
протопоп Аввакум, певица Л. Русланова...)...» [3].
Вышеприведѐнный анализ характеризует попытку эрзянских
националов перевести этническую ситуацию в республике в фазу
фрустрационной напряжѐнности. Повышенный эмоциональный
тон, часто негативный, рост интолерантности, сверхпозитивная
этническая гиперидентичность эрзянских националов говорят о
существовании в середине 1990-х годов отдельных предпосылок для
возможного развития межэтнических, а главное, межсубэтнических
отношений по сценарию роста фрустрационной напряжѐнности в
Мордовии. Однако со стороны активистов и членов мокшанского
национального движения открытого эмоционально-аффективного
натиска в сторону эрзян не наблюдалось. Первые, также образовав
несколько собственных национальных обществ, вели гораздо менее
агрессивную политику и не вступали в конфликты с
республиканской властью.
В то же время нельзя говорить о существовании широкой
народной поддержки идей и действий эрзянских националов в
своей же субэтнической среде. В большинстве своѐм эрзянское
население
оставалось
практически
индифферентным
к
суверенизаторским и другим этнополитическим лозунгам «Эрзянь
мастор». Согласно результатам исследования, проводившегося НИИ
регионологии в 1994–1995 годах, только 0,8 % опрошенных (в том
числе и эрзян) высказались за создание Мокшанской и Эрзянской
республики. Большинство поддержало существовавший на то время
государственно-политический статус единой республики в составе
Российской Федерации [4]. Видимо, большинство эрзян и мокшан
республики не связывали суверенизаторские устремления
националов с собственными этнополитическими установками.
Библиографический список
1. Захаркин В. О происхождении народов и небесной иерархии // Советская
Мордовия. – 1993. – 31 марта.
2. Клинова Р. Вопросы есть. Кто ответит? // Эрзянь мастор. – 1995. – 17 августа.
3. Маризь К. Мы – эрзяне. Что в имени тебе моѐм? // Эрзянь мастор. –1995. –
25 января.
4. Резервы гармонизации социальных отношений в Мордовии // Известия
Мордовии. – 1995. – 28 июля.
18