Вместо туфелек - кирзовые сапоги

Вместо туфелек — кирзовые сапоги
Моей мамы не стало 11 лет назад. В своей жизни она перенесла
многое. Рассказывала мне о перипетиях судьбы. Вот только часть из
ее воспоминаний. В сорок первом пришла война, и отца (моего деда)
забрали на фронт. Его жена, Марфа Яковлевна, осталась с восьмерыми детьми без кормильца. С раннего утра и до заката гнула она
спину в колхозе. Все домашние дела и заботы легли на мою мать: она
была старшим ребёнком в семье. И надо ли говорить, как ей
доставалось.
А в один из мартовских дней сорок третьего на пороге дома
Соловьёвых нежданно-негаданно появился председатель сельсовета.
Едва прикрыв за собой дверь, он без всяких предисловий заявил:
Ну что, Марфа, собирай дочь в дорогу, - пришла ей повестка!
Марфа Яковлевна опустилась на стул, а через минуту, придя в себя,
спокойным голосом сказала:
Нет, милок, свою большенькую я не отдам. Что хочешь, то и
делай.
Ничего не знаю, - как бы виновато пробасил председатель. - Не
моя это прихоть, а указ сверху.
Вот так мать попала в одну из частей, которая давным-давно
ждала пополнения. Отгрузка боеприпасов не терпела и малейшей
задержки: на карту был поставлен успех наступления. Снаряды
отгружали в срок и в любую погоду. Вот эту адскую и далеко не
женскую работу и выполняли девичьи ручонки, поднимая тяжеленные
ящики, плотно забивая ими вагоны.
Триста пятьдесят девушек со всех концов матушки-России
оказались в условиях, которые не могли им присниться даже в самом
дурном сне.
Молодые, красивые девчонки. Разве могли они подумать, что
когда-нибудь вместо туфелек им придётся надеть тяжёлые кирзовые
сапоги. Хотя и те доставались не всем. Кто-то был обут в ботинки,
поверх которых наматывались обмотки, так они назывались. Тогда они
не знали и ещё об одном: холод, болезни и изнурительный труд не
пройдут бесследно. Многим из них, так мечтавшим о любви, о семье, о
своих детях, так никогда и не будет суждено испытать радости
материнства, - главного предназначения женщины.
Но это будет потом.
После работы, смертельно уставшие, зачастую промокшие до
нитки, они возвращались в большую мрачную казарму. Единственным
обогревом была буржуйка - одна на всех. Девушки засыпали на
дощаных нарах, покрытых соломой.
- Портянки, - рассказывала мать, - сушили под собой.
Да только не всегда они успевали подсыхать. В любое время
среди ночи мог раздаться знакомый всем до боли стук колёс, а это
означало: в тупик подаётся порожняк. Через несколько минут появится
дежурный по части, подойдёт к дневальному и скомандует:
- Делай подъём!..
С виду хрупкая, но не по годам сильная и выносливая девушка,
мать не привыкла ходить в отстающих. Она не хныкала, не объявляла,
как некоторые, голодовок в знак протеста. Не просилась и на
передовую, хотя многие из сверстниц видели в этом единственный
выход: скорей убьют.
Вот так прошло ещё полтора года.
Однажды командир построил всех и зачитал приказ: - За
доблестный и примерный труд награждается двухнедельным отпуском
на родину Соловьёва Анна Алексеевна.
Мать упала тогда в обморок на руки подхвативших её девчонок;
плакала, всё ещё не веря своему счастью. Фронтовики знают,
насколько непростое дело получить отпуск в военное время.
Так случилось, что после отпуска часть дислоцировалась и мать
попала в зенитно-артиллерийский полк, с которым и дошла до
Западной Украины. А там, да и по всему Прикарпатью, вовсю
бесчинствовали бандеровцы.
Для этих людей не было ничего святого. Охмурённые своими националистическими идеями, они стреляли, жгли и вешали всех, кто их
не поддерживал. Местное население Ивано-Франковска, где
расположился полк, жило в постоянном страхе. Присутствие советских
солдат не очень-то смущало бандеровские банды. Их вылазки
следовали одна за другой. Используя изощрённые уловки, они
появлялись там, где их никто не ждал. Мать рассказывала, как
однажды украинские националисты напали на группу бойцов из её
полка, которые работали на лесозаготовке. Завязалась перестрелка.
Медсестра - звали её Маша - сумела вытащить с поля боя 16 раненых
молодых парней и спрятать их в заброшенном сарае.
Но бой этот был неравным. И когда подоспела подмога, то всё
уже было кончено: бандеровцы обнаружили этот сарай, припёрли
дверь и подожгли. Вот так и погибли эти ребята последнего года
призыва. Погибли, не дожив всего-то двух недель до конца войны.
Только Маше повезло. Она спаслась в стогу сена, который эти отморозки не догадались или не успели проверить...
Ярким весенним днём 9 мая полк ликовал. Всем объявили:
Победа!
- Лучшего дня в своей жизни не знаю - говорила мать...
Вячеслав ГАШКОВ