Олегоffляндия

Олегoffляндия
Пьеса
Неправы те свидетели потрясений,
которые думают, что потерпевшие чему-нибудь научатся. Пока массы остаются
объектом политики, все что с ними случается, они воспринимают не как опыт, а как
рок; пережив потрясение, они узнают о его природе не больше, чем подопытный кролик о
законах биологии.
Бертольт Брехт
Пролог
Темнота. В центр помещения падает столб света. Он освещает череп коня. В правый угол
падает другой столб света, освещающий Олега, витязя, похожего на викинга, в кольчуге и
с мечом в ножнах. Он медленно приближается к черепу и обходит его кругом. Достает
меч из ножен. Из глазницы черепа выползает змей. Олег отрубает ему голову. Столб света
падает в левый угол помещения и освещает трон. Олег берет череп в правую руку, а меч в
левую и восседает на троне. Все три столба света теперь освещают его. Постепенно
каждый из столбов, один за другим, гаснет.
Видение первое
Действующие лица:
Эльза Бауман, судья, молодая женщина, на вид 25 – 27 лет
Вальтер Бауман, капитан рейхсвера, муж Эльзы, за 30 лет
Рихард Тельман, 23 года, член гоминдона, брат Эльзы
Анна Люксембург, в первом видении учительница, 27 лет
Йозеф Браун, 45 лет, бывший полицай
Просительница, женщина лет 40, но уже седая
Два пристава – рейхсверовца
В суде
В «сказочной» стране Олегоффляндии неспокойно. Цахес, чья власть казалась
незыблемой, облысел и был добровольно отправлен в отставку. Пришедшие к власти
решили очистить страну от всех его приспешников и провести децахезацию
Олегоффляндии.
Судебный зал, представляющий собой бывший банковский офис, общее состояние
помещения оставляет желать лучшего. Люди входят в зал из большого сейфа, который
почему-то соединен теперь с коридором и проходной. Первой появляется судья и
занимает свое высокое место, над которым висит герб Олегоффляндии: конский череп со
змеей из глазницы, у змеи отсечена голова. Судья одета в синий мундир с красными
петлицами и двумя шпалами, на правом кармане орден «Революционного пурпурного
знамени». За ней два пристава в черных мундирах с белыми нашивками вводят в зал
обвиняемого в наручниках, мужика, похожего на зажиточного бюргера с наглой немытой
мордой. Они сажают его на табуретку напротив судьи. Сами встают по бокам от него.
Эльза. Встать! Суд идет!(Йозеф Браун колеблется, наконец, встает.) Сесть!(обвиняемый
садится.) Итак, слушается дело, как вас… Йозеф Иоганн Браун, так?(обвиняемый кивает.)
1963-ого года рождения, место последней регистрации: Петрогорюйск – ам – Балтик,
Федерация Олегоффляндия. Верно ли следующее утверждение: в правление Цахеса вы
служили полицаем на должностях среднего и старшего командного состава в отделе по
расследованию экономических преступлений, верно?(тот кивает в ответ.) За время своей
службы вами было присвоено и записано на имена ближайших родственников и друзей
порядка 20 фирм, посажено 27 бизнесменов, доведены до самоубийства двое из них.
Общая сумма ущерба государству и приватному сектору оценивается в 200 миллионов
марок по текущему курсу. Итак?
Браун.(говорит с непонятным олегоффляндским акцентом.) Иа чето нэ врубылся. Эт вы
на мэня баллон катыть вздумэли? Иа странэ слюжил! Да иа по горам бэгал, у мэна
желэзный крэст 4-ой стэпени!
Эльза. Ну и че?
Браун. Слишь, ти, кооза! Посадышь, и тебе кобздец, понала!?
Эльза.(к исполнителям.) Господа, вы же члены рейхсвера, нехорошо.(те заклеивают
Брауну рот пластырем, сбрасывают с табуретки и ставят на колени.) Поймите, господин
Браун, вы не стране служили, а Цахесу, вы себя в зеркало давно видели? На вас смотреть
тошно! Теперь фюрер лыс и Олегоффляндия свободна. А посему таким олегоффляндцам,
как вы, предстоит ответить за все. «Вор должен сидеть в тюрьме.» Это же слова, таких,
как вы?(Браун мычит.) Согласны? Ну, будете паинькой?(тот кивает.) Исполнитель,
снимите пластырь!(тот сдирает пластырь.)
Браун. Дылэтанты! Перцовый нюжно, а лучшэ изолэнту, так будэте бить, и никто ничэго
нэ услышит! Нэ, иа нэ понял, че вы конкрэтно от мэня хотытэ?
Эльза. Вы согласны с ранее изложенными фактами?
Браун. Иа трэбую адвооката!
Элбза. Вы думаете головой или пятой точкой?! Вас же лишили прав! Негражданин
Олегоффляндии не имеет на него права. Да даже если бы вы и имели его, то что? После
люстрации судебных органов куда они все подевались? Итак, совсем с вами запуталась!
Гражданином вы будите только после отбытия наказания! Вдобавок, вы состояли в партии
Ейнзиген Олигоффляндия, а также, как выяснилось, в Партийном объединении борцов
республики, сокращенно ПОБОР, созданном десятью годами ранее с целью
предотвращения распространения слухов, порочивших тогдашнего президента, все верно?
Пристав. Ситуайен судья! Там очередь! Таких, как этот хмырь, еще уйма: конвой устал!
Варганьте приговор поскорей!
Слышны звуки с улицы. Смесь «Интернационала» с «Марсельезой».
Шум смешивается с плачем младенца, который доносится из коридора.
Эльза. (делает знак приставу.) Ой-ой-ой! Принесите его!
Пристав уходит.
Итак, (Брауну.) признаете свои преступления!
Браун. Да ыди ти, сюка!
Эльза. Класс, тишина! Тьфу! Пристав!(тот снова заклеивает ему рот и ставит в этот раз в
позу «журавль», как во времена Культурной революции в Китае.) А теперь что? Будете
сотрудничать?(Обвиняемый мычит и кивает.) Сдерите пластырь и посадите на табуретку!
Пока один пристав исполняет выше изложенный приказ судьи, другой возвращается с
младенцем на руках и передает его ей, после чего занимает место напротив Брауна.
Браун. Ващи мэтоды бесчэловечны! Так же нэльзя!
Эльза. У-тю-тю, ты мой маленький!
Браун. Это ви мнэ?
Эльза. Нет, вы олигофрен, а не олегоффляндец! Вот из-за таких у меня молоко пропадет
рано или поздно! Боже, не ОлЕгоффляндия, а ОлИгоффляндия! Никогда не думают о
детях, только о себе! Разбушевались!(поворачивается спиной к судебному залу,
расстегивает мундир и начинает кормить грудью ребенка. Все последующие реплики она
произносит спиной к судебному залу.)
Музыка на улице потихоньку стихает.
Браун. Нэт, так нэльзя! Это же античэловечно!
Эльза. А кто сказал вам, что вы человек? Вы олегоффляндец в худшем понимании этого
слова! Нормальные люди произошли от обезьяны, ну, в крайнем случае, от Адама и Евы,
вы же от смеси медведя и тюленя! Это же ваша собственная идеология! Мол, мы право
имеем, мы новые феодалы, мы произошли от других людей! Мы лучше вас. Итак,
признаете свои преступления?
Браун. Поблажьки бюдут?
Эльза. Вот хитрый! Будут, если признаете.
Браун. Прызнаю. Прызнаю.(пауза.) Прызнаю.
Эльза. У ти мой маленький! Итак, вы приговариваетесь к двадцати годам тюремного
заключения. Ваше имущество конфискуется в пользу государства, все без исключения. Вы
и члены вашей семьи не имеют права занимать официальные должности в течение пяти
лет с момента истечения срока наказания. У-тю-тю! В связи с признанием подсудимым
вины, а также в связи с курсом на либерализацию судебной системы и децахезацию
страны, объявленный срок тюремного заключения считать условным, а конфискацию
имущества заменить уплатой пошлины в размере 250 миллионов марок с учетом
инфляции! Правосудие свершилось! Приставы! Снять наручники и отпустить! Касса
налево по коридору!
Браун. Как? Почэму? Иа нэ понимаю…
Эльза. Класс тишина! Перерыв!
(Браун и пристав уходят из зала. Появляется Вальтер Бауман, стройный молодой офицер.)
Вальтер. Здравствуй, дорогая!
Эльза. Тсс, не шуми! Ребенка разбудишь!(Поворачивается к нему, мундир уже застегнут,
ребенок спит на ее руках.)
Далее реплики произносятся полушепотом.
Вальтер. Я тут няньку одну нашел, она через пол часа обещала подъехать.
Эльза. Молодец!
Вальтер. Ну, как день проходит?
Эльза. Ну и контингент… Один другого краше! Такие подонки, такие душегубы, если бы
не либерализация, их бы всех ждала гильотина или пожизненное! Вчера свою бывшую
коллегу судила. Хотела пару годиков скостить, но, сам знаешь. Жалко так, я ведь могла
быть на ее месте!
Вальтер. Ну, это вряд ли.
Эльза. Мы с ней на одном курсе были, только ее тогда взяли на стажировку в суд, а меня
нет. В школу обществознание вести. Вспоминать противно. Итак, о чем это я? Спасибо
тебе, что выручил с ребенком. Нянька прямо вредительница! Я ее засужу!
Вальтер. (говорит параллельно Эльзе.) Максимилиан Навалион и У Даль Цинь опять
грызутся. Маршал У Даль грозится натравить бойцов гоминдона на рейхсвер. А ведь
скоро процесс над Цахесом, вот-вот дату первого слушания назначат. Если так дальше
пойдет, то у него и волосы заново отрастут!
Эльза. Представляешь? Звонит она мне в шесть утра и говорит, мол, мне надо срочно
уехать. В шесть утра! Вот тварь! У меня первое заседание на девять назначено! Хорошо,
что твои начальники тебе еще что-то позволяют. Мне вот… Так, о чем ты?
Оба на короткое время резко замолкают.
Вальтер.(начинает говорить с новой силой.) Это бунт с ясным исходом! Навалион
возьмет вверх и провозгласит себя спасителем и мессией всея Олегоффляндии, он подмял
под себя рейхсвер, а он формируется из бывших армейцев не связанных с партией, а
гоминдон из фанатиков. Чертовы националисты! Одно название чего стоит. Самое
обидное, этих двоих «великих лидеров» охранка брала при прежнем режиме, они чуть ли
не в одном автозаке сидели! Я, кстати, с ними в одном СИЗО был!
Эльза. Так, класс тишина! Довольно, я твою политинформацию каждый день слышу.
Скоро уши отсохнут! Нет, ты мне скажи, когда у нас наконец будет нормальное
государство?
Вальтер. Нормальное государство? Ты соблюдаешь хотя бы четверть из положенных
процедур?
Эльза. Не ори на меня! Генриха разбудешь! Ну, не до этого сейчас. Главное –
справедливость.
Вальтер. Справедливость, зачем она вообще нужна? Чтобы миллион условно осужденных
разгуливало на свободе? Они же не умеют и не хотят работать. Зачем было нужно
колонии и лагеря закрывать?
Эльза. Класс, тишина! Я же сказала тебе, не орать так! А зачем кормить этих дармоедов
из нашего кармана? Да и целую свору охраны в придачу?
Вальтер. Я смотрю на тех, кто записывается в рейхсвер, и некоторых из них я
побаиваюсь. В них есть такое, чего нет в нас. Чего нет в тех, кого мы заставляем платить
за прежние поступки. Я боюсь, что однажды им дадут приказ избавиться от таких, как мы.
И они его выполнят.
Эльза. Я тоже боюсь своих приставов. Но я боюсь делать им замечания. Просто боюсь.
Они жаждут справедливости здесь и сейчас. И что мне делать?
Вальтер. Там женщина в коридоре. Очень просила принять. Сможешь?
Эльза. А разве это не злоупотребление служебным положением?
Вальтер. Она НАША! Прими, я сказал!
Эльза. Наша, так наша. Выражался бы яснее!
Вальтер. Я возьму Генриха. Да, и чуть не забыл, пригласи Анну к нам завтра на вечер,
сделаешь?
Эльза. Хорошо. Так уж и быть! Давай! Мундир не испачкай, такой ткани сейчас не
достать!
Вальтер. Я сам поздно буду. В штабе много бумажной работы.
Эльза. Хорошо – хорошо, иди давай!(передает мужу младенца, целуются. Вальтер с
младенцем на руках уходит из зала суда.)
Слышна фраза из коридора: «Можете войти.»
В зал медленно заходит Просительница, она то и дело подозрительно оглядывается по
сторонам.
Эльза. Здравствуйте, можете садиться.(указывает на табуретку.)
Просительница.(садится.) День добрый, я вас не задержу. У меня вот какое дело к вам:
меня не признают.
Эльза. Простите?
Просительница. Не признают участницей протестных митингов. И я не могу получить
полагающиеся льготы. Я протестовала везде: начинала еще на Сумпф-плац. Я везде была,
все инстанции прошла, вот, к вам направили из ЖЭКа. Сказали, что вы сможете
постановить…
Эльза. О, боже, еще одна… Итак, я не пойму. Какие проблемы?
Просительница. От меня потребовали доказательств. Их нету. Я всегда ходила на все
митинги одна, по личным убеждениям. Я даже мужу не говорила, никому. Сами помните,
какое время было… С работы могли выгнать или наркотики подбросить.
Эльза. А фото в социальных сетях? Ну, может, записи на стене?
Просительница. Да вы спятили, что ли? Я ими не пользовалась никогда. Я же не дура!
Эльза. Спятила, да? Выражения выбирай, я судья! А документы из архива полиции? Тебя,
я надеюсь, задерживали?
Просительница. Нет. Ничего нет.
Эльза. Ничем не могу тебе помочь. Нет доказательств, нет участия.
Просительница. (достает из кармана пурпурную ленту.) Это сгодится?
Эльза. А где гарантии, что ты не вырезала ее из какой-нибудь тряпки час назад?
Просительница. Да как вы может такое думать?
Эльза. Я ничем не могу тебе помочь, да если бы и могла, то не стала бы: это превышение
моих служебных обязанностей. Это при Цахесе так можно было, сейчас другое время.
Яму себе я копать не стану. Еще раз обратитесь в ЖЭК! Пускай они решают! Здесь суд, а
не богадельня!
Просительница. Поймите я такая же мать, как и вы. Я видела вашего мужа с сыном. Вам
хорошо. А у меня неполная семья. Моего мужа еще при Цахесе не стало… Мне нужны
льготы. Позарез нужны! Работы нет, пособие мизерное. Деньги ничего не стоят. На меня
везде как и раньше, как на кусок говна смотрят!
Эльза. Пристав!
Просительница. Я вас умоляю!
Появляется пристав.
Эльза. Выведите эту женщину из зала суда! А то она весь зал засрет своими соплями!
Просительница. Вы не смеете так со мной поступать, я же за вас боролась!
Пристав. На нас и напоролась!(выводит ее из зала.)
Судья остается одна.
С улицы доносится отрывок мелодии из песни «When Johnny Comes Marching Home»,
измененной на олегоффляндский лад:
«Когда не станет Цахесов вокрууг, вокрууг!
Тогда замкнем мы этот - этот адский крууг!
Мы отречемся от вранья, и будем петь «Ураа-ураа!»
Когда не ста-нет Цахе-сов вокруг!»
Музыка стихает.
Пристав вновь появляется в зале с обеспокоенным видом.
Эльза. Ну что там, почему без приказа!
Пристав. Женщине плохо стало, что-то с сердцем… И это, только что узнал. Цахес
сбежал из СИЗО.
Эльза.(не обращая внимания.) Ведите следующего!
В школе
В школьный класс входит Анна Люксембург, ей 27 лет. Выглядит очень уставшей и
немного старше своих лет. Ученики для нее – люди в зале. Класс наполнен типичными
атрибутами кабинетов истории и обществознания с олегоффляндской спецификой.
Анна. Почему не встаете? Я учительница или кто?! Встать!(пауза.) Встать я сказала!
(Анна встает в центр класса и смотрит в глаза своим ученикам.) Впрочем, сидите – сидите.
У нас же демократия. Требовать от вас что-то это насилие. Но если я услышу хоть один
мобильный звонок, хоть одну вашу дурацкую мелодию или шуршание вибратора, то
выгоню мерзавца или мерзавку из класса! Итак, тема сегодняшнего урока(подходит к
доске, пишет.) «Олегоффляндия: уроки истории».(прекращает писать, начинает читать
мини-лекцию, ходит из угла в угол класса, словно тигр в клетке.) Итак, основатель нашего
государства князь Олег завещал нам жить по совести и по закону. Но, к сожалению, не все
последовали его завету. Цахес и его приспешники типичное тому доказательство. В годы
правления этого диктатора был взят курс на построение просвещенной суверенной
автократии. Он и его соратники под предлогом сохранения национальных богатств
грабили страну. Если бы Цахес не облысел, то еще неизвестно, что бы было.
Итак,(обращается к классу.) кто знает, от кого, по версии придворных ученых Цахеса,
произошли олегоффляндцы? Ты!(указывает на ученика.) Знаешь? Неет. Ты!(на другого.)
До чего же вы все неграмотные! Итак, настоящий олегоффляндец произошел от смеси
тюленя с медведем, это объясняет его способность тупить, орать, говорить на непонятном
языке всякую ахинею. Праолегоффляндцы долго угнетали простых людей, пока
потихоньку не начали превращаться в них, тогда, чтобы избежать вымирания, они начали
образовывать изолированные группы: охранку, полицайство, герихты и бюрократию. И, в
итоге, страна носит их имя и долгое время жила по олегоффляндским понятиям. Итак, про
коррупцию вы тоже не знаете?(берет указку со стола, идет в зал и начинает ходить между
рядов.) Поскольку ум олегоффляндца отличается от человеческого, отсюда и особые
способности: олегоффляндец может выполнять всего две математические операции –
сложение и деление. Отсюда коррупция. Не вертитесь, смотреть на меня! Сейчас
происходит процесс очистки страны от таких, как они! Самое страшное, что за сотни лет
все настолько привыкли к подобному поведению, что не сразу могут понять, нормальный
человек перед ними или олегоффляндец. Не смотри так! Не олигофрен, а
олегоффляндец.(раздается звонок.) Вам повезло, это все школьная реформа… Короткие
уроки. (поднимается на сцену, садится за стол. Достает из него сигареты и спички.
Закуривает.) Черт возьми, почему мне кажется, что я несу бред!(сама с собой.) Я же
закончила юридический, могла бы быть адвокатом или судьей… А вместо этого проливаю
свет на то, что все и так знают. Общество-не-знание… Эльза молодец, взяла, бросила все,
и теперь вон где.(раздается звонок мобильного телефона.) Ой, черт!(тушит сигарету.
Находит телефон.) Алле, приветик, Эльзочка! Да-да, в гости? Ну, конечно, приду! Да, все
в порядке. Только детки тупые, а так, все хорошо. Ну, давай!(сбрасывает вызов.)
Сучка!(раздается школьный звонок.) Опять…
В гостях
Квартира Бауманов после обильного застолья. В центре большой комнаты стол, на
котором гора грязной посуды, а также пустых и не очень бутылок из-под спиртного и
прочее недопитое и недоеденное. За ним сидят Эльза Бауман и Анна Люксембург.
Анна. Шикарная у тебя квартирка, Эльзочка!
Эльза. Пять комнат. Из конфиската, государство судьям теперь и не такое добро дает.
Анна. А чья она была?
Эльза. Какого-то государственного журналиста, помнишь, наверное, он такой, заросший
весь, с остервенелым взглядом. Его, кстати, не посадили, просто отобрали все незаконно
нажитое. Спился, наверное.
Анна. Так им и надо.
Эльза. Такой контингент из этих бывших полицаев и холуев! Я тут недавно одного
судила…
Анна. А помнишь, как мы вместе в школе работали?
Эльза. Еще бы, я до сих пор во время заседаний иногда кричу: «Класс, тишина!». Я не
жалею, что ушла. Вовремя. Только устроилась на новом месте, так мне сразу же
предложили место судьи когда Цахеса того… Ну, ты помнишь? Да и с мужем повезло, он,
правда, не титульной нации, но ему недавно майора рейхсвера дали. Рейхсвер не
гоминдон, эти на шишечки на затылках не смотрят.
Анна. Везет же тебе! Сейчас все так быстро делают карьеру, одна я оказалась за бортом.
Мимо меня проносится настоящая жизнь, а я все прозябаю в своей этой школе…
Эльза. Не расстраивайся, подай заявку в Минобразования о переводе на
административную должность, ну, ты слышала, наверняка, по линии Комитета реформ,
тебе не откажут в хорошем месте.
Анна. (нервно.) Пойми, я не участвовала в акциях протеста, как мне доказать, что я
СВОЯ! Мне скажут: «Значит, отсиживалась, в то время как мы боролись…» Понимаешь?
Помоги, прошу тебя! Мне нужна твоя помощь, мне без разницы куда, лишь бы не в
школу. Несправедливо это. Одним, как тебе – вон! Все: квартиры, посты, деньги,
уважение. А мне, что мне? Вы боролись за новую жизнь, а что в итоге?
Эльза долго смотрит на Анну, берет со стола недопитую бутылку и наливает ей полную
рюмку, и себе немного.
Эльза. Сама виновата! На здоровье! Надо было не сидеть на месте.
Анна. Ты издеваешься!
Эльза. Я не могу тебе помочь. Пей!(выпивает.) Я не могу использовать свое служебное
положение. Ищи другую дуру.
Анна.(отставляет рюмку.) Вот зачем ты позвала меня, покрасоваться, да? Поиздеваться.
Мол, вот я какая успешная и справедливая, а ты говно, и все вы, мелкие людишки, тоже
говно! Мол, восхищайтесь мной! Да? Столько народу позвала и все ради этого!
Пустышка!
Пауза.
Эльза. Слышала про то, что Цахес сбежал?
Анна. Он тут причем?
Эльза. Если его не осудят, если он снова отрастит волосы на своей башке, то все, чего мы
добились, не будет иметь смысла!
Анна. Да черт с ним! Хватит переводить стрелки! Да и… почему ты пьешь, тебе же
нельзя!
Эльза. Тьфу, забываю все! А тебе не пора?
Слышно, как открывается входная дверь. В комнате появляется как есть с улицы Вальтер
Бауман в сапогах, в черном плаще при шашке и пистолете в длинной кобуре.
Вальтер. Опоздал! Пропустил все самое интересное! Чертова погода, постоянно льет как
из ведра! Жаль, что личных водителей и служебные машины для нас отменили. Мне бы
мигалку.
Эльза встает и подходит к мужу. Анна выпивает ранее предложенную рюмку, наливает
себе еще и еще.
Эльза. Мы уж думали, ты вообще не приедешь.
Вальтер. Че стоишь?! Помогай, устал, как собака!
Эльза помогает мужу раздеться: бросает оружие на полку и вешает плащ в шкаф.
Эльза. Тут не все гости ушли… Анна здесь.
Вальтер. Аннушка? Тогда, пожалуй, сапоги снимать не буду.(смотрит не грязные ли они,
чистит их, встает перед зеркалом, причесывается, поправляет форму.)
Эльза. Значит «Аннушка», да? Ты бы еще как кот себе яйца полизал!
Вальтер. Не начинай, прошу тебя!
Эльза. Ты смотри у меня! Я же судья! Судебная власть выше исполнительной!
Вальтер принимает важный вид и подходит к Анне, та не замечает его. Эльза наблюдает
за происходящей сценой.
Вальтер.(громко.) Волею народа майор рейхсвера Вальтер Бауман, рад приветствовать
вас!
Анна.(шарахаясь.) Оой!(приходит в себя, оборачивается, узнает Вальтера. Улыбаясь.) Это
и вправду ты!
Вальтер. А кто же?(садится.)
Эльза. Хочу напомнить уважаемой госпоже Люксембург, что ей пора идти! Время
позднее, а общественный транспорт после часа-тридцати не ходит в нашем районе.
Слышен плач младенца. Эльза быстро уходит в соседнюю комнату.
Анна. Как же я завидую Эльзе… Вальтер, мне нужна твоя помощь, мне нужно
рекомендательное письмо. Не хочу быть учительницей! Не мо-гу боль-ше!
Вальтер. Как-то это резко, я только зашел. Весь мокрый еще. А другой кто-нибудь не
может его написать?
Анна. Я просила всех, и все отказали. Друзья нынче понятие виртуальное. Мне неважно
куда.
Вальтер.(после некоторой напряженной паузы.) Сейчас в рейхсвер нужны секретари для
бумажной работы, это сержантские и унтер-офицерские должности, платят немного, да и
работы выше крыши.
Анна. Мне это подходит!
Вальтер. Завтра придешь в отдел кадров, рекомендательное письмо я по мылу отправлю.
Я уезжаю скоро.
Анна. Куда?
Вальтер. Не могу сказать. Давай провожу до выхода.
Направляются к входной двери. Вальтер достает из шкафа ее пальто, помогает одеться.
Открывает дверь.
Анна. Спасибо за все. Скажи честно, Вальтер, зачем ты женился на этой стерве?
Плач младенца, наконец, стих. Из соседней комнаты появляется Эльза. Анна и Вальтер
замечают ее.
Вальтер. До свиданья, госпожа Люксембург. Будем рады видеть вас снова у себя дома!
Эльза. Пока – пока, Аннушка!
Анна. До встречи!(уходит. Вальтер закрывает за ней дверь.)
Эльза. Можешь снять сапоги, передо мной можно и не красоваться. Я тебя всего знаю.
Вальтер. Это вряд ли.
Вальтер снимает сапоги. Идет и садится за стол, начинает искать, чтобы съесть и выпить
из того, что осталось на нем. Он с азартом набрасывается на еду. Эльза садится рядом с
ним.
Вальтер. Как все прошло?
Эльза. Почему ты выбрал меня?
Вальтер. Нехорошо вопросом на вопрос. Не по-нашему.
Эльза. Кто бы говорил.
Вальтер. Что могу сказать, ты человек, противоположный мне во всем.
Эльза. Действительно, даже пол у нас разный.
Вальтер. Плохая шутка.
Эльза. Это не шутка. Ты же знаешь, однополые браки теперь разрешены. Мои приставы и
те – того.
Вальтер. Так как все прошло? Кто был?
Эльза. Мейеры, бизнесмены, у них сейчас дела идут в гору после введения налоговых
льгот для предпринимателей. Вообще бизнесу сейчас хорошо. Штайнер, журналист, у
него тоже все хорошо, он ведь раньше в оппозиционных СМИ работал, вот ему и зачли,
теперь редактор, он с женой был… Ну, пару коллег по работе, ты их не знаешь. Братец
мой, Ульрих…балбес, вступил в гоминдон, пришел в белой форме бритый наголо под
маршала У Даля, такой бред нес, я тридцать три раза пожалела, что пригласили его. Чуть
весь вечер не испортил, хорошо, что надрался сразу и свалил. Чья это была идея?(Вальтер
молчит.) Значит, моя. Ну, ничего. Поиграет и образумится, сейчас все во что-то играют.
Модно стало, играть. И… Анна.
Вальтер. Понятно, хорошо, значит, все прошло. Вкусная зараза! Из чего это?
Эльза. Это… да я не помню, не я же готовила.
Вальтер. Понятно, то-то я и смотрю как-то вкусно.
Эльза. А помнишь, как нас схватили и в один автозак кинули?
Вальтер. Давно это было, ой как давно… Словно и не мы это были.
Эльза. Тебя тогда по ноге ударили, ты даже прихрамывал потом
Вальтер. Меня посылают в командировку.
Эльза. Далеко?
Вальтер. Да так.
Эльза. С побегом Цахеса связано?
Вальтер. От тебя ничего не скроешь.
Эльза. Ты уж там поосторожнее. И так все как на пороховой бочке.
Вальтер. И не говори. Националисты, либералы, левые, радикалдемократы, религиозные
фанатики, анархисты, фашисты, антифашисты… запутался я. Когда мы только начинали,
мы знали, против чего мы идем, чего не должно быть. Сейчас этого нет. Почти нет. Еще
чуть-чуть – и все, конец! Помнишь, ведь, акции протеста? Вот «поймаем мы этого лысого
чертенка»… Ну и что потом? Против кого-то еще бороться начнем? А кого? Все эти
псевдолидеры будут попросту не нужны! Люди устали от пустомельства и
олегоффляндского бреда, они просто хотят жить по-человечески.
Эльза. Зачем ты мне это говоришь? И так только об этом все кругом и болтают. Не
волнуйся.(обнимает Вальтера.) Изменения не могут быть напрасными.
Вальтер. (принюхивается.) Ты пила?
Эльза. Нет.
Вальтер.(дает жене пощечину.) А как же Генрих? Ты чем думала? Это же мой сын! Если
он больным или дебилом вырастит, я тебе башку шашкой отрублю, хоть ты и судья!
Эльза начинает плакать. В этот момент в квартире звонит телефон. Вальтер встает, идет к
нему и берет трубку. Звонок будит Генриха в соседней комнате, он снова начинает
плакать. Эльза идет его успокаивать.
Вальтер.(в трубку.) Майор Бауман слушает. На восточной границе? И сколько их?
Понятно. Значит, немедленно выезжать? Слушаюсь! Уже еду! Буду через час на вокзале!
Честь имею, ситуайен генерал-поручик!(вешает трубку.)
Вальтер пулей бросается к выходу: быстро обувается, одевается. Детский плач не
прекращается. Некоторое время он стоит спиной к входной двери. У него виноватый вид.
Наконец, уходит. Детский плач прекращается. Эльза выходит из комнаты, некоторое
время смотрит на входную дверь, наконец, бросается к ней, отворяет нараспашку и бежит
вдогонку Вальтеру.
Из соседней комнаты появляется Рихард Тельман, он только что проснулся и никак не
отойдет от последствий буйного вечера. Он садится за стол, берет первый попавшийся
графин с питьем и осушает его.
Возвращается Эльза с мокрыми волосами и в намокшей одежде.
Рихард. Ну че, догнала?
Эльза. Ты проснулся?! Отсыпался бы, твоя морда кирпича просит!(садится за стол.)
Рихард. От похмелья есть че-нибудь?
Эльза. На столе поищи банку из-под огурцов, в ней немного рассола оставалось.
Рихард. Во, это вещь!(рыскает по столу, находит банку. Пьет рассол.) Уууух, спасиибо!
Эльза. Зачем ты вообще пришел?
Рихард. Я брат твой или кто?
Эльза. Он быстро бежал. А я, как дура, за ним под ливень! Я ненормальная!
Рихард. Еще бы! Почему ты вообще с этим уродом? Кем он был? Тупым программистом,
задротом! Он им и остался, только теперь напялил черную форму и строит из себя хер
знает кого! «Я член рейхсвера, о-ёёёй! Посмотрите, новая власть дала мне охуенную
черную форму с двумя красными шпалами на воротнике. Бойтесь меня, враги
государства». Как был говном, так и остался!
Эльза. Класс тишина! А сам-то давно белую форму напялил? У Вальтера хоть какая-то
работа была до этого, он хоть кем-то был! Он имеет право что-то требовать! А ты сам-то
кто? Вечный студентик, учился в трех ВУЗах, и отовсюду тебя выперли.
Рихард. Ну, я же активистом был. Меня за митинги…
Эльза. Да помню я все, помню. Сама тебе передачки тоскала.
Пауза.
Рихард. Спасибо тебе за все! Хорошо, что не сказала мужу, что я в доме. Он бы и
зарубить бы мог. Его бы сейчас отмазали. Он же свой. Ему пофиг, что мы, вроде как,
родственники. Кстати, ты знаешь, что он налево ходит?
Эльза. Ты думаешь, я слепая? Я все вижу. Но я его боюсь.
Рихард. Разводись, чего ты ждешь?
Эльза. Нет, во дурак! Не могу. У нас ребенок общий. Тем более, начальство этого не
одобрит. Я же судья. А мне моя карьера, в отличие от некоторых, не по барабану!
Рихард. Че ты так на меня смотришь? Я может генералом, маршалом еще буду! Сейчас
такое время!
Эльза. Ага! Волосы отрасти! Запретят вас! Похож на бандита. Иди умойся хоть.
Рихард. Мне некогда, идтить пора!(встает поправляет форму, идет к выходу. Достает из
шкафа плащ и обувь, одевается и обувается.)
Эльза. Кепку не забудь!
Рихард. Ах да! (находит в шкафу фуражку, нацепляет ее. Встает, как оловянный
солдатик.) Ну, как я? Красавец?
Эльза. Давай-давай, иди уже! У меня завтра заседание в девять утра, мне еще новую
няньку встречать в восемь.
Рихард. Обниматься будем?
Эльза. Хорошо, так уж и быть.(встает, подходит к Рихарду, обнимаются.) Как бы я
хотела, чтобы Вальтер был сейчас на твоем месте.
Рихард. Опять ты о нем. Ладно, давай!
Эльза. Чего давать?
Рихард уходит. Эльза закрывает за ним дверь. Снова слышен плач младенца, Эльза бежит
к нему в комнату. Звонит телефон.
Видение второе
Действующие лица:
Цахес, неопределенного возраста, бывший президент Олегоффляндии
Бенедикт Мюллер, под 40 лет, бывший служитель культа
Артур Шлимберг, старший комиссар пограничной стражи, за 40 лет.
Чень Ли Фуй, младший комиссар пограничной стражи, 25 лет.
Йозеф Браун
Вальтер Бауман
Пограничные стражники
Носильщики
В подвале
Подвал. За столом сидят Мюллер и Браун. Первый показывает второму какие-то карты и
схемы. Слева в углу, прижавшись к стене, спит Цахес, он прикрыт серым кителем
бывшего майора полиции Олегоффляндии. Освещение тусклое, кроме нескольких свечей
на столе, только из грязного окна на уровне земли еле-еле бьют тонкие лучи света.
Браун. Нэт, это нэвозможьно.
Мюллер. Да ладно! Есть идеи получше? У меня и ритуальная одежда, и паланкин: все
есть. Я же бывший служитель. Дело за малым – найти надежных носильщиков.
Браун. Но почэму имэнно осточная граныца?
Мюллер. На Западе нашему президенту делать нечего.
Браун. Кяк он?(указывает на лежащего Цахеса.)
Мюллер. Даже не знаю, он бредил всю ночь. Видать, кошмары снились.
Цахес просыпается. Рукой подзывает к себе обоих. Браун и Мюллер направляются к нему
и падают перед ним ниц.
Цахес.(в его речи есть что-то беспомощное.) Где я?
Браун. В надэжнам мэстэ.
Мюллер. Мой президент, план побега готов. Мы перейдем границу под видом
паломников, собирающих подаяния на возведение мест культа. Мы понесем вас в
паланкине как престарелого и почтенного служителя.
Цахес. Хочу объявить вам благодарность за рвение и верность! Когда я вернусь к власти,
вы станете моими министрами, и самые жирные латифундии и посты будут вашими.
Оба.(хором.)10000 лет жизни президенту!
Браун. Мой прэзидэент, мнэ нужно ыдти искать насылщиков.
Цахес. Встань и иди.
Браун встает и, постоянно кланяясь, уходит.
Мюллер. Что желает мой президент?
Цахес.(разглядывает на погонах звезду.) Знаете, я тоже когда-то был майором, всего лишь
майором. Как далеко я забрался…с какой высоты я упал. Скажи мне, ведь это только
благодаря моему гению и величию Олегоффляндия достигла таких успехов?
Мюллер. Так точно!
Цахес. Что же их не устраивало во мне? Неужели моя власть держалась только на тонких
седых волосах? Ведь благо элиты высший закон, или я не прав?
Мюллер. Так точно!
Цахес. Где моя супруга?
Мюллер. У моего президента нет супруги.
Цахес. Ах да, я и забыл. Я плохо сплю. Мне в последнее время снятся страшные сны. А
что если все мое президентство – это сон, внушенный мною всем, и в первую очередь себе
самому?
Мюллер. Не могу знать.
Цахес. Тьфу на тебя, холуй несчастный.(поднимается и направляется под лучи света,
бьющие из окон.) Почему свет не греет?
Мюллер. Отойдите! Вас могут увидеть и узнать!
Цахес что-то бурчит себе под нос. Мюллер встает и отбрасывает его от лучей света. Цахес
начинает истерически смеяться, словно в страшном сне.
На заставе
Пограничная застава представляет собою небольшую крепость с П-образным внутренним
двором. В глубине его под навесом сидят по-турецки за игрой в ГО, потягивая кальян,
двое комиссаров пограничной стражи: Артур Шлимберг и Чень Ли Фуй. Слева от них
вход в казарму, из которой доносятся звуки «Боевого гимна республики».
Артур. Ты мне все дыхание перекрыл. Так все деньги тебе проиграю! Хорошо тот караван
обобрали, сверх пошлины еще десятину отката на брата…
Чень. А то, тумать нато.
Артур. Посмотри, здесь глаза есть, и тут тоже, так?(Чень кивает.) Значит, жива будет
группа?
Чень. Та, будет.
Артур. Это хорошо. Значит, повоюем. Ой! Представляешь? Че вспомнил… Я когда в
цахеской охранке сидел, моего камрада обработали хорошо, у него глаз вытек.
Представляешь? Этим гнидам все можно было! Его бросают в камеру, я на нарах сижу,
смотрю – у него не рожа, а фарш… ууух, меня чуть не вырвало тогда. Еле сдержался.
Чень. Хоти тавай!
Артур. А я че? А я вот так! Я уж думал, он умрет, но вроде ничего, выжил. Ему сейчас
орден дали, пенсию сделали.
Чень. Хоросо посол!
Артур. А то, где наша не пропадала! Меня без хрена не сожрешь.
Раздается звонок. Артур вскакивает и исчезает в казарме. Чень, под шумок, меняет
расположение камней на доске. Артур возвращается в тревоге.
Чень. Хоти!
Артур. Да иди ты! Какой-то рейхсверовец звонил, сообщил, что в нашу сторону под
видом паломников направляется группа беглецов, всего шесть человек. И среди них есть
один опасный преступник – кто, не сообщил.
Чень. Потнять заставу?
Артур.(замечает изменения на игровой доске.) Ты что, без меня ходил? Вот хитрый! Я
тебе!
Артур уже замахивается, но в этот момент появляется стражник.
Стражник. Ситуайены комиссары! Наш патруль задержал подозрительных личностей,
разрешите ввести их?
Чень. Конесно, вводи!
Артур.(Ченю.) Вперед батьки командовать!(Стражнику.) Вводи их!(Ченю.) Уберись тут!
Стражник исчезает. Чень убирает доску для игры в ГО, а затем и кальян внутрь казармы.
Артур в это время приводит себя в порядок, застегивает мундир, прилизывает волосы.
Наконец, оба занимают свои места под навесом, сев по-турецки и приняв важный вид.
Появляются Бенедикт Мюллер и Йозеф Браун, переодетые паломниками, оба с посохами
и массивными плетеными корзинами за спинами. За ними следуют носильщики, несущие
богато украшенный, занавешенный дорогими занавесками паланкин, сквозь шелка
которых едва виднеется силуэт маленького лысого человека. Процессия сопровождается
стражами границы.
Все останавливаются посреди двора.
Мюллер и Браун отвешивают церемониальные поклоны. Носильщики ставят паланкин на
землю.
Артур. День добрый вам, ситуайены путники! Я Артур Шлимберг, волею народа старший
комиссар пограничной стражи и начальник этой заставы. Куда путь держите?
Мюллер. Мы паломники, идем на восток, дабы собрать пожертвования на возведение
мест культа, мы также сопровождаем знаменитого настоятеля Западного храма Вана Пу в
его нелегком пути на историческую родину.
Чень. Ооо, великий уцитель!
Артур. Сколько вас всего?
Браун. Патэро.
Артур.(в некотором замешательстве. На ухо Ченю.) Их всего пять человек, мне сообщили
о шестерых. Вдобавок, они не смахивают на бандитов. Если мы их задержим, скандала не
избежать.
Чень.(на ухо Артуру.) Приказы им зацетать разресительную храмоту!(Артур кивает в знак
согласия.)
Артур. Раз вы собираете деньги на восстановление религиозных построек, у вас должна
быть разрешительная грамота! Зачитайте ее!
Мюллер невозмутимо подходит к Брауну и начинает рыться в его рюкзаке. Находит
первую попавшуюся бумагу, достает, встает в торжественную позу и начинает важно
читать.
Мюллер.(нараспев.) «Да славится свет! Да будет блажен тот, кто способствует
распространению благодати по земле! Кто добр, в ком есть сострадание и воля.
Держателю сей бумаги дано великое право и благословение творить благо: собирать
пожертвования, участвовать в строительстве культовых построек и распространять
банковские реквизиты! Да будет проклят каждый до седьмого колена, кто помешает ему в
его славном деле!» Далее подпись и дата.(убирает бумагу. Кланяется.)
Пауза. Цахес в паланкине резко дергается и откидывает голову назад.
Артур. (после короткого размышления.) Теперь я уверен, что вы честные и добрые люди!
Чень. Не стоит их задерзывать. До седьмого кольяна – это серезно!
Артур.(после некоторой паузы.) Можете идти, доброго пути вам!
Мюллер и Браун кланяются. Процессия покидает заставу. Стражники уходят в казарму.
Артур и Чень достают доску для игру в ГО и кальян и снова садятся убивать время.
Чень. Эх, заль, не попросиль благословления у мастера…
Артур. Возвращай как все было! Вот хитрый жук!
Чень. Хоросо!
Артур. Не понимаю я всю эту мистическую чушь… как же в Олегоффляндии все слилось,
европейскость и азиатчина, запад с востоком… цивилизация с варварством, логика с
бредом…
Чень. Ты как Лао Цзы говорис! Тот тозэ был есё тем мутьретцом.
Артур. Ты слышал легенду о Вещем Олеге?
Чень. Нет.
Артур. Как-то Олег узнал не то от юродивого, не то во сне, что примет смерть от своего
коня. Это был его любимый конь, с ним он прошел через многие битвы, но, что
поделаешь, отправил его в отдаленную конюшню, где тот и сдох. Приходит Олег к его
костям, а тут – бац, и из его черепа змея, он – раз ее мечом, и готово! Потому он и Вещий,
знал свое будущее. Человек, что знает день завтрашний – мудрый человек. Будь готов к
неожиданностям.
Чень. А сто било бы, если змея его укусыла?
Артур. Да черт его знает!
Чень. Хоти!
Артур. Да хожу я! Все дыхание перекрыл!
В заставу въезжает на горном велосипеде Вальтер Бауман при шашке и длинной кобуре.
Артур и Чень так увлечены игрой, что не замечают его приезда. Вальтер звонит в
велосипедный звонок. Те вскакивают и подбегают к нему.
Вальтер. Волею народа майор рейхсвера Вальтер Бауман. Здесь не появлялась процессия
из пяти человек: двух паломников с посохами, двух носильщиков и еще одного человека в
паланкине.
Артур. Да, так точно, ситуайен майор!
Вальтер. Почему же вы их не задержали, как было приказано?!
Артур. Речь шла о шести…
Вальтер. Шестой был наш агент, они его раскрыли и убили. Его труп валяется в кустах в
километре от вашей заставы! Идиоты!
Артур. Мы побоялись реакции служителей культа, они же немного того(двигает
указательным пальцем у виска.). Еще засудят, на кол посадят… Эти могут.
Вальтер. Сейчас я вас на кол посажу!
Артур.(Ченю.) Поднимай людей! Мы еще успеем их догнать!
Чень бросается в казарму. Слышен вой сирены.
Вальтер. Боюсь, уже поздно.
Артур. Черт!(подходит к навесу и ударяет ногой доску для игры в ГО.)
Вальтер. Нет, хуже черта… это был Цахес.
Артур. Похоже, мне перекрыли дыхание.
Вальтер достает из ножен шашку и медленно приближается к Артуру. Из казармы
выбегает Чень со словами: «Есть виход.»
Затемнение.
За восточной границей
Бенедикт Мюллер и Йозеф Браун несут паланкин.
Мюллер. Здорово мы их обдурили, а Йозеф?
Браун. Зацем било насылщаков отпюскать? С ными лэгче било б.
Мюллер. Так надо. Это же ради нашего президента! Они не должны знать, куда мы его
понесем. Я бы их вообще пришил.
Браун. Иа усталь.
Мюллер. Давай передохнем, надо было их подольше поэксплуатировать. Не привык я
работать физически.
Останавливаются, ставят паланкин на землю.
Браун. Уххх, ногы болат.
Мюллер. А у меня поясница, эти тропы… Вот что значит Азия! Посмотри, в порядке ли
наш президент.
Браун.(шепотом.) Лучшэ ты, иа его боюс.
Мюллер. Что?
Браун. Пожауста.
Мюллер приподнимает занавеску со словами «Президент, как вы...» В ужасе отстраняется
от него.
Мюллер. Он, он…. Он того!
Браун. Кяк?
Мюллер. А я почем знаю?!
Браун. Он же биль живоой!
Мюллер. Мы все это время несли труп…
Браун. Почэму он?
Мюллер. Сердце не выдержало. Когда на заставу пришли, наверное, тогда эта гнида и
сдохла.
Браун. Што будэм дэлат?
Мюллер. Поцелуй его, может, проснется!(Браун наклоняется к паланкину.) Нет, во мудак!
Я же пошутил. Валим! От мертвого проку мало. Мавзолей ради этого гада строить не
будут. Это точно.
Браун. А кюда?
Мюллер. Я назад, паспорт новый сделаю и новую жизнь начну.
Браун. А иа?
Мюллер. Тебя уже осудили, оставайся здесь.
Браун. Ти прав.
Мюллер. Кстати, все хотел спросить, откуда у тебя этот акцент, имя и фамилия вроде
олегоффляндские?
Браун. Мой папа помэнял в свое врэма, чтоб у мэня проблэм не было.
Мюллер. Вот они и появились. Эххх… Как же не везет. Давай, расходимся! Еще
поживем.
Уходят.
Некоторое время спустя появляется Вальтер Бауман вместе с Чень Ли Фуем и
пограничными стражниками.
Чень. Мы давно границу пересли. Так нельзя. Пот трипунал попатем!
Вальтер. Поговори мне еще! Смотрите!(указывает на брошенный паланкин)
Осматривают находку. Чень приподнимает занавеску.
Чень. Этат мертвый. Это зе!
Вальтер. Да это ОН. У меня был приказ брать живым. Впрочем, ничего-ничего, нам он и
такой милей всего. Еще сослужит службу.(вынимает шашку из ножен.)
Затемнение.
Слышен звук стали рассекающей воздух.
Видение третье
Действующие лица:
Максимилиан Навалион, первый консул, командующий рейхсвером, за 40 лет
Бальтазар Биркеман, бывший высокопоставленный чиновник, служивший еще
доцахескому правительству, во 2-ой сцене уже ВРИО второго консула, под 70 лет
У Даль Цин, второй консул, маршал, командующий и идеолог гоминьдона,
националистического движения и одноименной военизированной организации, частично
взявшей на себя функции полиции, под 50 лет
Эдвард Лемман, президент Олегоффляндии, за 60 лет
Анна Люксембург, теперь уже член рейхсвера
Вальтер Бауман
Тень Цахеса
Бойцы рейхсвера
В кабинетах
Здание парламента. Свет загорается над кабинетом Максимилиана Навалиона. За столом
сидит Анна Люксембург в форме унтер-офицера рейхсвера за современным ноутбуком и
печатает. По кабинету туда-сюда ходит Навалион и диктует ей свои речи. Он одет в
черную форму рейхсвера с генеральскими звездами на петлицах.
Навалион. «…как мною было сказано выше, проведение досрочных выборов, отмена
системы консулата, а также роспуск гоминдона и рейхсвера с последующей реформой
правоохранительной системы являются первостепенными задачами. Главное в нынешней
ситуации не дать сосредоточиться власти в руках у небольшой группы граждан и не
допустить установления олигархии в Олегоффляндии под предлогом всеобщего
благоденствия и справедливости.» Вы успеваете записывать?(Анна кивает в ответ.)
Хорошо. «К сожалению, сейчас нет никаких гарантий, что достигнутые нами в последнее
время успехи и прогресс не обернутся против нас самих. Свобода без контроля народа
есть анархия или, что гораздо хуже, террор. Мы боролись за перемены, и мы их получили,
теперь мы должны сделать так, чтобы перемены не прикончили нас и того, чего мы
достигли. Я понимаю, какие опасности нас ждут, но иного выхода не вижу.» Ниже: дата и
М. Навалион, первый консул. Дайте-ка посмотреть.(подходит к ноутбуку и внимательно
смотрит на напечатанное.) Вроде, все в порядке. Распечатать.
Анна выходит из кабинета. Дверь слабо поскрипывает. Навалион подходит к окну и
открывает его, делает глубокие, словно последние в жизни, вдохи. Слышно, как на
площади шумит недовольная толпа. Возвращается Анна с распечатанными листками.
Анна. Ситуайен первый консул! Ваша речь готова.
Навалион.(не оборачиваясь.) Народ снова недоволен. Он не хочет видеть нас. Мы
устарели. Впрочем, за это мы и боролись. Как считаешь, я правильно поступаю?
Анна. Если это ради общего блага.
Навалион.(перебивает ее.) Ты где раньше работала, печатаешь как-то неуверенно?
Анна. Учительницей была в школе, обществознание и историю вела.
Навалион. Правда?(оборачивается.) А я вот адвокатом был.(закрывает окно.) Пару
страничек в сети вел, за правду боролся.
На столе мигает лампочка внутренней связи. Анна принимает вызов, надевает наушники.
Анна. Кабинет ситуайена первого консула, штаб-секретарь Люксембург на связи. Так,
понятно.(обращается к Навалиону.) Ситуайен Биркеман только что прибыл.
Навалион. Проси, чтобы впустили.
Анна. Пропустите его.(снимает наушники.)
Навалион. Анна, не могли бы вы выйти на несколько минут.
Анна. Разумеется. Простите мне мое любопытство, а это тот самый?
Навалион. А вы как думаете?
Анна. Но разве он не преступник? Он же столько наворовал!
Навалион. (повышенным голосом.)Вы на чьей стороне? При какой власти он был
преступником?
Анна молча выключает ноутбук, берет его и выходит. Дверь издает страшный протяжный
скрип. Навалион гневно смотрит ей в след.
Навалион. Чертова дверь! Никак смазать не могут!(пауза.) Что я на нее орал?
Входит Бальтазар Биркеман, маленький круглый человек, похожий не то на пингвина, не
то на ворона. Он почти что лыс, хитрые глазки быстро бегают из стороны в сторону. В
руках у него портфель.
Биркеман. Ну и двери у вас, скрипят-таки.
Навалион. Приветствую вас, ситуайен Биркеман. Чем обязан?
Биркеман. Здрасте-здрасте, я только-таки вернулся. Выхожу, знаете ли, я из самолета. И
шо меня встречает? Дожди! Именно из-за них мне так не нравилось место моей, знаете ли,
вынужденной политэкономической эмиграции. Ну ладно чертова овсянка и стейки с
кровью… но дожди! Они меня просто-таки достали, даже больше чем их проклятые суды.
Навалион. У меня мало времени.
Биркеман. Я, знаете ли, слышал о ваших планах по роспуску и реорганизации силовых
структур. Также до меня-таки дошли весьма интересные слухи об упразднении консулата
и проведении досрочных выборов.
Навалион.(крайне удивленный.) От кого у вас такая информация?
Биркеман. Это, знаете ли, неважно. Вы же в любом случае будете избираться на
пост(указывает пальцем в небо. Навалион с подозрением смотрит на него.). Признайтесь,
у вас не хватит-таки собственных денег и ресурсов?
Навалион. Да, это так. Но я не сомневаюсь в победе. Здравый смысл лучше несбыточных
обещаний.
Биркеман. Говоря про обещания, вы-таки имеете в виду господина маршала?
Навалион. Да, второго консула У Даль Цина.
Биркеман. Знаете, боюсь, господин первый консул, вашим надеждам не суждено будет
сбыться. Его политика более понятна большинству граждан.
Навалион. Политика говорите? Все эти националистические бредни бритоголового
азиата?
Биркеман. Знаете ли, да. У него-таки все четко. Олегоффляндия для олегоффляндцев.
Навалион. Олегоффляндия для олигофренов.
Биркеман. Пускай так. Шо есть у вас? Он максималист, а вы-таки идеалист. Ваша
программа хороша, но этого не достаточно. Без моих денег и ресурсов вам не выиграть.
Навалион. Грязных денег и грязных ресурсов!
Биркеман. Ну и шо, шо грязных?! Поймите, я был во власти до Цахеса, и если бы не он,
кто знает, куда бы я продвинулся. Но я, знаете ли, стар, и мне не хочется зря тратить
остаток своей жизни на всякую ерунду. Я хочу видеть у власти в Олегоффляндии
адекватного человека, пускай он и будет идеалистом. Ведь ваш противник маршал – это
фанатик, а вы более-менее приличный человек, за вами пока что рейхсвер и почти
половина парламента.
Навалион. Я не хочу портить свою репутацию. Связь с таким человеком как вы поставит
меня в весьма неловкое положение.
Биркеман. Если не возражаете, я хотел бы-таки показать вам одну весьма интересную,
знаете ли, запись. Ее сделали мои агенты.
Навалион. Хорошо, только побыстрее.
Биркеман достает из портфеля ноутбук и ставит его на письменный стол. Навалион
садится за него. Свет над кабинетом Навалиона гаснет. Становится виден кабинет второго
консула маршала У Даль Цина. Это бритый наголо человек в белой форме с желточерными нашивками. Он лежит на кушетке в углу. В кресле напротив него сидит
человечек с козлиной бородкой и в очках – Эдвард Лемман, президент Олегоффляндии.
Лемман. Побег Цахеса свидетельствует о слабости Навалиона и некомпетентности
рейхсвера. Мы должны внести резолюцию об импичменте первого консула. Я хоть и
выполняю чисто представительские функции, но имею право…
У Даль.(резко прерывает его.) Замолци! Президентский ти нас козел! Кто тебя послусает?
Нузны радикальные меры!(встает с кушетки. Закуривает сигарету.)
Лемман.(после некоторой паузы.) Я попрошу вас не забывать, что мы вместе сражались,
нас вместе избрали, и действовать мы должны тоже вместе! Так что попрошу не
оскорблять меня!
У Даль. Ви слиском обидчивий! Ви слиском долго зили в Лютеции!
Лемман. Ладно, к черту меня! Что за радикальные меры?
У Даль. Ликвидяция.
Лемман.(в шоке.) Кого?
У Даль. Перваго консюла и всего рукавотства рейхьсвера.
Лемман. Как? Вы в своем уме? Мы же…
У Даль. Тяк нато, если ви не в курсе, побег Цахеса биль подстроень. Навальон поймает
его и возмет власть в свои рюки.
Лемман. Что?
У Даль. У нась нет вихода. План узэ готов. Он оцень изясен. К созалению я не могу
сказать все детали. Вецером Навальона не будеть!
Лемман. И вы станете единственным консулом, точнее единственным живым консулом.
У Даль. Каньцлером!
Лемман. Вы варвар!
У Даль. Ви со мной?!
Лемман. Как я уже говорил, действовать мы должны вместе. Как-никак именно я
вынужден буду сообщить о…
У Даль. Вот и хоросо!
Свет над кабинетом второго консула маршала У Даль Цина гаснет, свет зажигается над
кабинетом Навалиона.
Биркеман. Шо вы-таки думаете об этом?
Навалион. Вы меня обманываете!
Биркеман. Это, знаете ли, не в моих интересах. Запись можете оставить себе. Она
подлинная.
Пауза.
Навалион. Считайте, что я принял вашу помощь, господин Биркеман.
Биркеман. Можете называть меня Бальтазар. Мы же теперь друзья.(протягивает
Навалиону руку, но тот ее не пожимает.) Хорошо, тогда действуйте!(уходит.)
Навалион. Чертова дверь!(включает внутреннюю связь.) Начальника спецотдела, срочно
сюда! Да и пришлите кого-нибудь чтоб смазали дверь!
В корзине
Все тоже здание парламента. Свет зажигается над приемной. За столом сидит Анна
Люксембург и печатает на ноутбуке. Появляется Вальтер Бауман с корзиной в руках.
Вальтер. Анна! Привет!
Анна.(бросает печатать.) Привет. Что ты здесь делаешь?
Вальтер. Пришел доложить о выполнении опасного задания. Если бы ты знала, что в
корзине.
Анна. Неужели?
Вальтер. Вот именно. Какие планы на сегодня?
Анна. Ты шутишь? А как же жена?
Вальтер. Она может и подождать.
Анна. Даже не знаю, у меня смена через два часа заканчивается.
Вальтер. Вот и хорошо.
Анна. И еще. Извини, тебе придется оставить корзину здесь у меня.
Вальтер. Почему же?
Анна. Приказ свыше. Первый консул боится покушений. Ты же слышал про маршала и
президента?
Вальтер. Да. Драться до конца. В чем смысл? Я узнал от бойцов, что У Даль подорвал
себя последней гранатой… Он все время носил ее с собой. Леммана, вроде, взяли живым,
но он в критическом состоянии. Попал под горячую руку. Но та обнародованная запись…
Как они могли? Теперь у нас остался только один лидер…
Анна. Лучше бы их не было вовсе!
Появляется Бальтазар Биркеман с портфелем в руке.
Биркеман. А, майор Бауман! Как ваша миссия?(указывает на корзину.)
Вальтер. Простите, мы знакомы?
Анна. Добрый день, ситуайен Биркеман!
Вальтер. Так значит, это сам Бальтазар Биркеман, черный кардинал, реликт доцахесских
времен!
Биркеман. Я бы на вашем месте выбирал-таки выражения! Как-никак я теперь
приближенный нашего лидера. Я, знаете ли, в курсе вашего секретного задания, от неготаки много шуму на всю страну.
Вальтер. Я хочу сам доложить об успешном выполнении МОЕЙ миссии.
Биркеман. Я сделаю это за вас. Убирайтесь отсюда, пока…
Вальтер. Пока что?!
Анна. (обращается к Вальтеру.) Ситуайен майор, боюсь, вам придется подчиниться.
Ситуайен Биркеман был недавно назначен на закрытом заседании парламента ВРИО
второго консула.
Вальтер. Да подавитесь вы своей корзиной и тем, что внутри!(Ставит корзину у стола.
Резко разворачивается и уходит. Биркеман берет корзину свободной рукой и идет по
направлению к входу кабинета Навалиона.)
Приемная погружается в темноту. Зажигается свет над кабинетом Навалиона. На столе
лежит и спит Навалион. В кабинет входит Биркеман с корзиной в руке.
Биркеман.(громко.)Доброе утро, ситуайен Максимилиан!
Навалион.(резко вскакивает.) Это вы Биркеман?! Что вы такое принесли?
Биркеман. Посмотрите сами.(ставит корзину на стол и открывает ее.)
Навалион.(подходит к ней и заглядывает внутрь.) Это же голова Цахеса!
Биркеман. Теперь вы-таки станете спасителем нации с таким трофеем, это именно то, что
нужно всем. Вы покажите его гнилую башку и вас будут боготворить!
Навалион. А это точно он?
Биркеман. Посмотрите повнимательнее.
Навалион хочет достать голову и засовывает руку в корзину, но тут же одергивает ее.
Навалион. Змея!(падает на пол и начинает дергаться.)
Биркеман садится за его стол.
Биркеман. У вас-таки удобное кресло. Меня, знаете ли, до Цахеса называли факиром,
заклинателем змей, скольких гадов я устранил на своем пути… Вот только-таки о Цахеса
споткнулся, думал пешка, оказался-таки ферзь.
Навалион. Вааам этоооо нее соойдет сс руук.
Биркеман. Еще как сойдет. Спишу вашу смерть на месть последователей погибшего
маршала. Сразу, знаете ли, и образ врага нарисуется. Бейте бывших гоминдоновцев! Как
вам? Кстати, примерно таким образом У Даль Цинь и планировал вас убить. Изящнотаки, правда?
Навалион. Неет нее сойдееет…
Биркеман.(с издевкой.) Ах какая трагедия… (смеется.)
В кабинет вбегают бойцы рейхсвера.
Навалион.(слабеющей рукой указывает на Биркемана.)Ооон уббиил меееня! Нее веерьтте
ееему!(рейхсверовцы набрасываются на Биркемана.) Остааавьте егооо в жиивыых, оон
дооолжен предддстааать перееед судооом!(умирает.)
Резкое затемнение. Пауза. После нее свет зажигается над кабинетом Навалиона. Он лежит
и спит на столе. В кабинет входит Анна.
Анна.(тихо.) Ситуайен первый консул.(Навалион без движения. Громче.) Ситуайен
первый консул.(снова никакой реакции. Громко.) Ситуайен первый консул!(Навалион
вскакивает в ужасе и орет что есть мочи. Анна отстраняется от него, наконец, находит в
себе силы.) Ситуайен первый консул, это я, ваша секретарша Анна!
Навалион. (в замешательстве.) Анна?!!
Анна. С вами все в порядке?
Навалион. Я жив?
Анна. Да, живы, мне позвать врача?
Навалион.( резко приходит в себя.) Чего?
Анна. К вам господин Биркеман.
Навалион.(меняется в лице.) Он с корзиной?
Анна.(удивленно.) Да, а откуда вы…
Навалион. Впусти его и позови охрану, пусть она войдет следом за ним по моему
сигналу. Я стукну по двери два раза.
Анна. Я поняла, все исполню. Вам точно не нужен врач?
Навалион.(жестко.) Пошла вон! Вот назойливая!
Анна удаляется. Навалион приводит себя в порядок. В кабинет входит Биркеман с
корзиной.
Биркеман.(громко.)Доброе утро, ситуайен Максимилиан!
Навалион. Это вы Биркеман?! Что это вы такое принесли?
Биркеман. Посмотрите сами.(ставит корзину на стол и открывает ее.)
Навалион. Я уже знаю, это голова Цахеса.(пауза.) И кое-что еще. Засуньте туда руку и
вытащите это.
Биркеман. Вы-таки в своем уме?
Навалион. Делайте то, что я вам говорю!
Биркеман. Я отказываюсь!
Навалион. Ах вот как!(подходит к двери и стучит по ней два раза. В кабинет тут же
заходит Охрана. Обращается к одному из охранников.) Ситуайен, дайте мне вам
пистолет!(охранник достает пистолет из кобуры и отдает его Навалиону, тот направляет
его на Биркемана.) Ситуайены, вы сейчас будете свидетелями несостоявшегося
покушения на вашего командира. Итак, ситуайен Биркеман, чего же вы боитесь? Вы же
заклинатель змей! Лезьте!
Биркеман засовывает руку внутрь корзины и тут же отдергивает ее. Падает и начинает
дергаться в нервных предсмертных конвульсиях.
Биркеман. Кааак тыы ууузнал?
Навалион. И принял он смерть от своего коня. Из коня да в короля.
Затемнение.
В рейхсканцелярии
Теперь уже бывшее здание парламента. Кабинет теперь уже рейхсканцлера Навалиона.
Окно раскрыто нараспашку, перед ним стоит сам канцлер. Слышны восторженные крики
толпы перед зданием. В кабинет заходит Анна Люксембург.
Анна. Господин канцлер!
Навалион.(резко оборачивается.) Вообще-то, ситуайен! Господ больше нет!
Анна. Я подумала, что в сложившейся ситуации данное обращение будет уместнее.
Навалион. Обращайтесь так, как принято в рейхсвере!
Анна. Слушаюсь, гос… ситуайен канцлер! К вам ситуайен Бауман, разрешите принять?
Навалион. Конечно-конечно, и прикажите, чтобы исправили внутреннюю связь как
можно скорее.(Анна уже собирается идти. Навалион останавливает ее.) Анна! Скажите
честно, вы участвовали в антицахеских демонстрациях?
Анна.(пауза.) Нет. Мне было некогда в то время.
Навалион. Вот как? Мне все ясно. Идите.
Анна уходит. Навалион закрывает окно. В этот момент в кабинет заходит Вальтер Бауман.
Вальтер. Волею народа майор рейхсвера Вальтер Бауман прибыл по вашему приказу!
Навалион. Хорошо-хорошо!(оборачивается.) Отныне вы не майор, а подполковник
рейхсвера. Приказ уже подписан, это вам за успешное выполнение опасного
задания!(достает из кармана коробочку с шпалами, подходит к Вальтеру и прикрепляет к
его петлицам. Жмет руку.) Вы молодец, Вальтер. Вы уже сделали многое. Я слышал, что
вас, как и меня, в свое время хорошо потрепала охранка Цахеса. По идее, я должен вам
верить. Но недавно, произошли события, которые заставили меня по-новому взглянуть на
некоторых людей, в том числе и на вас. Эта история со змеей всего лишь наиболее яркий
эпизод. Итак, ближе к делу. Это вы написали рекомендательное письмо Анне, моей
секретарше?
Вальтер. Да, я.
Навалион. А вы знали, что она не участвовала в борьбе против прежнего режима?
Вальтер. Да, знал.
Навалион. И все же написали. Что же вас подвигло на этот проступок?(Вальтер
колеблется.) Впрочем, можете не отвечать. Я слышал, о ваших отношениях. Они уже
ставят крест на вашей карьере в рейхсвере,(иронично.) хоть мы и сидели с вами в когда-то
в одном СИЗО. Я все знаю.
Вальтер. Ситуайен канцлер…
Навалион. Я вам не ситуайен! Сегодня вы напишите заявление о добровольном уходе из
рейхсвера.(срывает петлицы со шпалами на мундире Вальтера и бросает их на пол.)
Вальтер. Разрешите идти?
Навалион. Вы переводитесь в Комиссариат Иностранных дел, я рекомендовал вас на
должность первого секретаря посольства по торговым вопросам. Через три дня едите в
Лютецию. Это все, что я могу для вас сделать. Считайте, за прежние заслуги. Надеюсь, на
этом посту вы проявите себя также ярко, как и на предыдущем.
Вальтер. Я слышал, вы отстранили еще пятерых. Я не последний, так? Вы ведете себя
очень неразумно, вы убираете всех сильных людей вокруг себя.
Навалион. У нас пока что демократия, так что говорите, сколько влезет. Эти ходы более
чем разумны. На шахматной доске может остаться только один король. Мне нужны
сильные люди, но за границей, наш имидж, имидж всей страны, будет зависеть от таких,
как вы. Не опозорьте нас. И не забывайте, что на каждого человека всегда можно найти
рычаги давления.
Вальтер. Моя жена?
Навалион. А что она? Пускай работает, я слышал, она судит всех ударными темпами. Все
нормы перевыполняет. Так сейчас и надо. Гоминдоновцы теперь прибавились к бывшим
полицаям. Если не дать сейчас народу того, что он хочет, а хочет он врага, то и меня и вас
выскоблят и раздавят как клещей, которые присосались к телу Матушки-Олегоффляндии
и вот-вот заразят ее какой-нибудь энцефалитной дрянью.
Вальтер. Разве мы за это сражались? За то, чтобы быть паразитами?
Навалион. Это суть власти.
Вальтер. Разрешите взять с собой в качестве секретарши Анну. Ей все равно здесь
больше нечего делать.
Навалион. Ах вы плут! Я слышал про ваши отношения, мне доложили. Ну, так уж и быть,
черт с вами. Но ваш сын останется здесь с матерью.
Вальтер. Еще один рычаг давления?
Навалион. Вы свободны.
Вальтер. А вы нет.(разворачивается и уходит. Дверь снова скрипит.)
Навалион открывает окно и снова слушает шум восторженной толпы.
Слышится голос: «Зря ты так с ним!» Навалион резко оборачивается.
Дверь со скрипом медленно открывается и закрывается. За столом медленно
материализуется Тень Цахеса, которая выглядит куда более молодой и величественной,
чем живой Цахес до этого. У Цахеса снова есть волосы, как в те давние времена, когда он
был молод и только пришел к власти, и выглядит он очень счастливым.
Навалион. Кто ты? Что ты здесь делаешь?
Тень Цахеса. Хотел спросить тебя о том же. Я тот, чью голову ты выставил на всеобщее
обозрение.(пауза.) Я тот, благодаря кому ты есть. Я тот, чей побег ты подстроил. Зря ты
обругал того молодца. Если бы он был чуточку быстрее и успел бы на заставу, я был бы
жив. Впрочем, кто знает? Я сам прикусил свой воротник с пришитой ампулой. Сам себя
замочил. Я же разведчик…
Навалион. Тебя не существует, ты умер.
Тень Цахеса. Формально, да. Но стоило мне умереть, как я снова ожил и обрел свою
силу.(гладит свои волосы.) Каждый мой волосок – это человек. Ты не представляешь,
сколько людей хотят, чтобы я был жив. Сколько людей с тупой радостью и скорбью
вспоминают меня. Сколько людей кричат: «Цахеса на вас нет!». И вот я есть, в меня верят,
а, значит, я существую.(достает из стола Навалиона доску с шахматами, высыпает их на
стол и расставляет фигуры.)
Навалион. Нет, тебя нет. Это бессмысленно.
Тень Цахеса. Я стал мифом. Я мертв, но я живее тебя. В политическом смысле. Ты умен,
это ты подстроил мой побег, чтобы я выглядел бОльшим злодеем. Но хуже уже быть не
могло. Живым я вам не дался.
Навалион. Выходит, я проиграл?
Тень Цахеса. Я был лыс очень долго, я утратил власть еще при жизни, за много лет до
переворота. Я так и не понял, кто его совершил. Миллионы людей не умеющих работать
кормились за счет меня, я был им выгоден, меня называли лысым колоссом на глиняных
мозгах. Меня использовали. Но они не верили в меня…
Навалион. Так я проиграл или нет?
Тень Цахеса. Давай сыграем в шахматы. Победителю достанется страна.
Навалион играет с Тенью Цахеса в шахматы на судьбу страны.
Эпилог
Великий пенсионарий
Действующие лица:
Президент, за 120 лет.
Премьер, за 110 лет.
Секретарь, под 80 лет.
Второй секретарь, под 80 лет.
Посол, 40 лет.
Кабинет президента той самой страны, роскошно обставленный.
В кабинет через парадный вход заходят Посол и Секретарь.
Секретарь. Господин Президент скоро будет, утренние процедуры. Вдобавок ему сегодня
не здоровится. Да и добавьте возраст.
Посол. Возраст? А как же сообщения ваших газет о железном здоровье вашего лидера?
Секретарь. Ну, это ведь наши газеты.
Посол. Постоянно забываю, где я.
Секретарь. Садитесь!(указывает на стул, приставленный к президентскому столу. Посол
садится.)
Посол. Долго ждать?(Секретарь открывает дверь справа от стола, присматривается к
чему-то. Наконец, заходит внутрь.) Ну и дела! Дурдом какой-то!
Дверь справа открывается. Секретарь выкатывает инвалидную коляску в которой сидит
Президент и приставляет ее к столу. Посол встает и кланяется, как и положено по этикету.
Президент – дряхлый лысый старичок с накинутым на плечи пуховым платком поверх
костюма, который велик ему как минимум на два размера.
Секретарь.(громко.) Президент нашей страны, джихангир, бессмертный и наимудрейший
защитник веры, великий пенсионарий и прочия, прочия, прочия Максимилиан Навалион
Первый рад приветствовать вас!
Посол. От лица моей страны приветствую вас, господин президент!
Президент. Ппп…ппп…пппо…пппооо….пппооса…дить?
Секретарь.(делает знак Послу. Тот садится. Секретарь переводит с президентского
языка.) Господин Президент только что поинтересовался, с какой целью вы попросили у
него аудиенции?
Посол. Причина та же, что и всегда – возврат денег и рекомендации провести кое-какие
реформы…
Президент. Ммм…ммм….мммо…мммоччч…ить…
Секретарь. Вопрос денег практически решен. В ближайшее время вам будет
предоставлено решение нашего правительства. А что касается реформ, то они не
требуются! Тем более это внутренние дела нашего государства.
Посол. Поймите, когда средний возраст депутата или чиновника – 90 лет, очень сложно
вести конструктивный диалог.
Президент. Ппп…ппп…пппо…пппооо….пппооса…дить!!!
Секретарь. (переводит с президентского языка.) Граждане не готовы к реформам.
Нынешний аппарат с его огромным колоссальным накопленным опытом глупо менять.
Все его члены также вечны, как и великий пенсионарий.
Посол. (достает из внутреннего кармана письмо и кладет на стол.) Это письмо от моего
Президента вашему. Также мое правительство попросило передать следующее
требование: в течение недели погасить все долги. На этом все.
Президент. Ммм…ммм….мммо…мммоччч…ить.
Секретарь. Аудиенция окончена!
Посол встает, три раза кланяется и покидает кабинет.
Президент. Ппп…ппп…пппо…пппооо….пппооса…дить???
Секретарь берет конверт, вскрывает, читает письмо и рвет его на части.
Секретарь. Вам это знать не нужно.
Президент. Ммм…ммм….мммо…мммоччч…ить!!! Мммоччч…ить! Мммоччч…ить!!!
Секретарь. А теперь подпишем указы.(достает из стола бумаги, затем берет чернильницу,
засовывает в нее палец Президента и прикладывает его к документам.)
Президент. Мммоччч…ить!
Секретарь. Конечно мочить! Сейчас примем лекарство и начнем.(достает из кармана
флакон с микстурой.) Так, здесь главное не переборщить, а то так и на тот свет можно
угодить.(в этот момент двери парадного входа открываются. Секретарь ставит флакон с
микстурой на стол.)
Через парадный вход ввозят также на инвалидной коляске Премьера. Примерно такого же
дряхлого старичка, примерно в таком же не по размеру большом костюме, но чуть
помоложе и в пенсне. Его везет Второй секретарь, который одет точно также как
Секретарь и лицо у него примерно такое же.
Второй секретарь. Премьер нашей страны и пенсионарий Илья Яшык!(приставляет
коляску к столу.)
Премьер. А мозно мне мячик?
Президент. Ппп…ппп…пппо…пппооо….пппооса…дить?
Премьер. Папа, кто этот дядя?
Второй секретарь. Этот дядя твой друг и соратник – Максимилиан Навалион Первый!
Секретарь. Хватит пороть чушь!
Второй секретарь. В смысле?
Секретарь. В прямом! Деньги платить надо, посол приходил!
Второй секретарь. А отложить? Занять!
Президент. Мммоччч…ить…
Секретарь.(президенту.) Да помолчи ты! (Второму секретарю.) Не дают нам. Нам уже
давно не верит никто…
Второй секретарь. А может для виду провести реформы? Ну, не знаю, молодых к власти
допустить – тех, кому, скажем, 60 лет.
Секретарь. Разворуют все!
Второй секретарь. Воровать уже нечего…
Президент. Пппооо….пппооса…дить!
Премьер. Хочу гулять во двор!
Секретарь. Достали эти два придурка! Пойдем выйдем, поговорим в спокойной
обстановке?(указывает на дверь справа от стола.)
Второй секретарь. Заодно покурим.
Секретарь и Второй секретарь выходят через правую дверь.
Президент и Премьер остаются одни.
Премьер. Как ты, Навалион?
Президент. Мммоччч…ить…
Премьер. Чертов инсульт! Как с тобой эта хрень случилась, так и мне вот… Ты
понимаешь, о чем я? Каждый день прикидываюсь дураком, лишь бы не трогали…
Президент. Пппооо….пппооса…дить.
Премьер. Я все думаю, что дальше будет. К чему эта молодежь страну приведет… Мы же
хорошо правили почти 60 лет, что им не так? Посадили всего пару миллионов, ну и что?
Не бедно жили же…
Президент. Пппооса…дить!!!
Премьер. Вот – вот. Больше надо было. Не доглядели.
Президент. Мммоччч…ить!!!
Премьер. Правильно, самый верный метод!
Президент резко дергается, кажется, что к нему на секунду вернулись разум и силы. Берет
флакон с микстурой, открывает его и осушает.
Президент. (громко.) Идиоты!!!
В кабинет быстро заходят Секретарь и Второй секретарь.
Секретарь.(мерит пульс у Президента.) Умер.(поднимает флакон.) Эхх, микстура.
Второй секретарь. Как? Он же бессмертный.
Секретарь. Слушай, я тебя прошу, только без этой хрени!(обращается к Премьеру.) Что
ж, поздравляю вас господин Премьер, теперь вы Президент, вы отныне великий
пенсионарий!
Второй секретарь. Надеюсь, хоть этот год поправить успеет… А то все предыдущие
дохнут как тараканы.
Секретарь. Это неважно, у нас этих стариков как козлов нерезаных! Замена всегда
найдется.
Теперь уже бывший Премьер и Новый Президент. Папа, я хочу гулять!
Постэпилог
Темнота. В центр помещения падает столб света. Он освещает череп коня. В правый угол
падает другой столб света, освещающий Олега, витязя, похожего на викинга, в кольчуге и
с мечом в ножнах. Он медленно приближается к черепу и обходит его кругом. Из
глазницы черепа выползает змей. Змей кусает Олега. Тот падает замертво. Луч света
освещает его труп.
Лето 2012 года – весна 2013 года
Написано Павлом Соколовым