МЕЖКОНФЕССИОНАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В КАЗАХСТАНЕ: РЕЛИГИОЗНЫЕ И СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ

МЕЖКОНФЕССИОНАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В КАЗАХСТАНЕ:
РЕЛИГИОЗНЫЕ И СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
В современном мире религиозная принадлежность, наряду с этнической,
превращается в значимый фактор общественной жизни. Поэтому отношения
между конфессиями – межконфессиональные отношения – приобретают
первостепенное значение: характер и содержание межконфессиональных
отношений во многом определяют стабильность полиэтнических и
многоконфессиональных обществ. Казахстанское общество относится именно
к таким. Поэтому межконфессиональное согласие не просто желательно для
Казахстана, но крайне необходимо. Согласие между конфессиями выступает
условием самого существования множества конфессий, так как в отсутствие
согласия возникает конфронтация между конфессиями, и как результат – при
позитивном, без социальных потрясений, исходе – доминирование одной
конфессии из множества их, чему сопутствует протекционализм государства
именно этой конфессии и заметное отступление государственной политики, от
принципов светского государства. Это нежелательный и опасный для
казахстанского общества сценарий. Поэтому межконфессиональное согласие,
которое, к счастью, сегодня существует в Казахстане, надо сохранять и
укреплять.
Для осуществления такой задачи необходимо хорошо понимать, чем является
межконфессиональное согласие по существу. Согласие между конфессиями –
каково его содержание и возможно ли это согласие в принципе? Надо сразу
акцентировать внимание на том обстоятельстве, что межконфессиональное
согласие может пониматься двояко: во-первых, как собственно согласие
между конфессиями в их внутреннем вероисповедальном смысле и, вовторых, как согласие больших социальных групп, относящих себя к верующим
той или иной конфессии. В первом случае межконфессиональное согласие
есть согласное сосуществование различных конфессий, а во-втором –
социальная, общественная проекция этих отношений, т.е. уже как бы
вторичный, пропущенный через общественную призму согласованный способ
функционирования конфессий.
Строго говоря, впрямую конфессии не взаимодействуют. Они существуют
каждая в среде своей паствы и достаточно автономны. К примеру, для того,
чтобы существовать и делать главное свое дело – спасать души для вечной
жизни, христианство не нуждается в исламе, оно самодостаточно. Также и
ислам, после своего возникновения уже не нуждается в христианстве;
мусульмане, опираясь на Коран и хадисы, способны следовать пути
Мухаммада. Иными словами, с точки зрения догматики и норм веры ислам и
христианство автономны, независимы и никак не взаимодействуют. Поэтому
говорить об их согласии или отсутствии такового неправомерно.
Совсем другое дело межконфессиональное согласие, обозначенное нами в его
втором значении: общественное содержание, общественный статус этого
согласия. Именно в этом значении межконфессиональное согласие
чрезвычайно важно для стабильности любого многоконфессионального
общества и казахстанского общества, в частности. Правда, и здесь есть
проблемы, к рассмотрению которых мы и перейдем.
Конфессии в их общественном смысле представлены в обществе
священнослужителями этих конфессий, идеологией и – самое главное для
общества – большими группами верующих и еще более крупными группами
сочувствующих и околорелигиозных людей. Они, эти группы, реально
воплощают
возможности
межконфессиональных
отношений.
Но
обозначенные выше группы не однородны и не тождественны в их отношении
к отправлению веры. Соответственно не совпадают и позиции этих групп в
межконфессиональных отношениях, и еще более – в межконфессиональном
согласии.
Люди, истинно верующие в Бога, в Аллаха, вносят конструктивный вклад в
межконфессиональное согласие; именно верующими оно создается и
поддерживается. Что же касается большей части населения Казахстана,
относящих себя – согласно ряда социологических исследований – к
верующим, но не отвечающих критериям веры, то это население может как
способствовать межконфессиональному согласию, так и дестабилизировать
его. Такая неопределенность связана с тем, что околорелигиозная среда, не
имея настоящей веры, может легко менять свое отношение к собственной
конфессии и – еще легче – к чужой. Вероятность такой смены отношений
увеличивается в кризисные периоды, в эпохи социальных потрясений, когда
как раз и требуется крепкая вера, которой эти люди не обладают.
В связи со столь разным вкладом этих двух групп – верующих и считающих
себя верующими – в межконфессиональное согласие, необходимо определить,
хотя бы приблизительно, величину этих групп, для того, чтобы яснее
представлять себе состояние межконфессиональных отношений и их
перспективу. Согласно социологическим исследованиям, проведенным
Центром изучения общественного мнения и Казахстанским институтом
социально-экономической информации и прогнозирования, 70-80 %
казахстанцев относят себя к верующим. Эта цифра вызывает сомнение в своей
истинности. Чтобы быть верующим, мало отнести себя к этой категории
людей и изредка выполнять религиозные предписания и обряды. Мало
подозревать или интуитивно чувствовать наличие всемогущего существа, от
воли которого очень многое зависит; мало быть пантеистом. Верующий
человек регулярно ходит в церковь, в мечеть, в молитвенный дом; верующий
принадлежит к церковной общине, к умме, к религиозной организации,
верующий регулярно молится, исполняет заповеди и обряды; строит свою
жизнь в соответствии с нормами веры. Таким критериям отвечает только
небольшая часть относящих себя к верующим. Мы считаем, что верующих в
вышеобозначенном смысле в Казахстане где-то 15-20 % от общего числа
населения РК. Косвенно это подтверждают и сами социологи. Так, например,
С.Е.Жусупов, директор Казахстанского института социально-экономической
информации и прогнозирования, отмечает, что «можно сделать вывод, что с
начала 90-х годов существенно увеличилось количество людей, считающих
себя верующими, а также возросла исполняемость религиозных,
преимущественно массовидных, обрядов. Вместе с тем, это показатели
экстенсивного, а не интенсивного роста: корректнее говорить не о росте числа
верующих, а о существенном сокращении количества атеистов».
Вот эти-то 15-20% и "цементируют” межконфессиональное согласие в
Республике Казахстан. Что же касается мнимо верующих, считающих себя
верующими, просто чувствующих присутствие всемогущего существа, то
категория эта скорее опасна для межконфессионального согласия и
социального мира в Казахстане. Опасна она потому, что, не имея веры, берется
судить о религиозных истинах, правилах поведения, о том, как дόлжно
исповедовать веру, о задачах, стоящих перед обществом в связи с решением
проблем духовной жизни, об отношении к самым разным феноменам
общественного и государственного бытия. Эти не подкрепленные верой
суждения в сочетании с критической оценкой происходящего в обществе,
будучи дополненными аргументами религиозной исключительности,
избранности могут привести к принятию сначала идей, а затем и практики
религиозного экстремизма.
Как и для всякой многоэтнической страны, для Казахстана характерно
отождествление населением своей конфессиональной принадлежности с
этнической. Так, азиатские этносы, и казахи в том числе, относят себя к
мусульманам, а европейские – к христианам ("русскоязычные”, в основном, к
православию). Совпадение конфессиональной и этнической принадлежности
не является неизбежностью, оно, собственно говоря, ни из чего не следует. И
ислам, и христианство являются религиями мировыми, всеобщими,
адресованными каждому человеку вне зависимости от его национальной
принадлежности. Но исторически и геополитически сложилось так, что эти
религии имеют свой ареал распространения, хотя говорить об ареале
распространения применительно к религиям неверно. Религии обращаются к
каждому человеку, к его душе, к его совести вне зависимости от места его
проживания, от уровня его образования, от его возраста, пола, нации и всех
иных социальных особенностей. Для религий человек, его душа является
абсолютной ценностью; к человеку, как к духовному существу взывают
религии, и каждый человек может исповедовать любую веру.
Но здесь возникает коллизия, состоящая в том, что исповедание веры
осуществляется человеком хотя и лично, но в обществе, в государстве.
Государство же в целом – особенно государство, принявшее ту или иную
религию до "эпохи демократизации”, явно или неявно настаивает на
преимущественном исповедании своим населением именно этой религии.
Абсолютное выражение эта тенденция приобретает в теократических
государствах, в странах, имеющих государственную религию. Государства,
обладающие устойчивыми демократическими традициями, являются, как
правило, светскими, в них религиозные организации отделены от государства,
и все религии имеют равные права. Но и в этих странах на государственном
уровне, также как и на уровне общественного сознания, отдается
предпочтение какой-либо одной из религий. Так в США при законодательно
закрепленном равноправии религий, реальный приоритет имеет христианство,
что, впрочем, может быть объяснено большим числом верующих – христиан.
Аналогично дело обстоит и в странах Западной Европы. Вот в каком смысле
можно говорить об историческом и геополитическом "ареале”
распространение той или иной религии.
Исторически сложилось так, что многие люди, и целые народы исповедуют
какую-либо религию как бы по наследству, без глубокого личностного
принятия ее. В таком случае говорят о "вере предков”, об обязанности каждого
члена этноса следовать этой вере, хотя в таких аргументах мало правды:
человек должен именно лично принять веру (или может не принять вообще
никакую, оставшись неверующим). Миссионеры во все времена пытались
воздействовать на властителей, обратить их в свою веру, чтобы, используя
властные полномочия неофита, привести к вере все население страны – такой
способ удобен, но неверен по существу: миссионер должен "стучаться” в
каждое сердце, а не обращать в свою веру целые народы без их ведома – это
эффективно только на первых порах, впоследствии принятая таким образом
вера ослабевает, уходит.
Отсюда следует, что, строго говоря, отождествление конфессиональной и
этнической (а тем более государственной) принадлежности неверно,
поверхностно, не отвечает сущности веры. Но, хотя это отождествение и
неверно, однако повсеместно распространено. Таково же положение и в
Казахстане. Поначалу кажется, что такая ситуация способствует стабильности
общественного устройства в силу своей простоты. Но на самом деле эта
ситуация, напротив, чревата дестабилизацией общества. В ситуации
подобного отождествления любое напряжение, будь то в сфере
межконфессиональных или межэтнических отношений, автоматически
распространяется на обе эти сферы, что с очевидностью углубляет
противоречия и приводит к противостоянию и даже к конфликту. Этот аспект
межконфессиональных отношений чрезвычайно важен для Республики
Казахстан, сохраняющей стабильность как в межконфессиональных, так и
межэтнических отношениях.
Стабильность
и
устойчивость
межконфессиональных
отношений
концептуально следуют из относительно автономного сосуществования
конфессий. В том случае, когда число конфессий, действующих в стране
велико, а в РК функционирует около 50 конфессий и деноминаций, признание
автономности каждой из них становится условием межконфессиональной
стабильности и, тем более, согласия. В этой ситуации властные структуры и
лидеры конфессий должны соблюдать целый ряд условий, чтобы сохранить
стабильность.
Во-первых, государство обязано создать единое правовое пространство для
функционирования всех конфессий и деноминаций и само строго
придерживаться законодательно оформленных норм взаимодействия
государства и религиозных объединений. Светский характер государства
предполагает именно такую политику в религиозной сфере.
Во-вторых, хотя миссионерская деятельность – необходимый элемент
религиозной жизни, в условиях Казахстана в ее осуществлении следует быть
умеренным и осмотрительным. Прозелитизм только усложнит отношения
между конфессиями, чему примером неприятие так называемых
"нетрадиционных” конфессий как исламом, так и православием, неприятие во
многом вызванное именно активной и не всегда корректной миссионерской
работой проповедников "новых” деноминаций.
В-третьих, не следует провоцировать догматических споров между
конфессиями в попытках выявления "лучшей” религии. Доступная пропаганда
сущности религии – вот что можно делать для знакомства населения
Казахстана с содержанием истин веры. Право выбора конфессиональной
принадлежности или атеизма остается за человеком. Но образовательная
работа конфессиями должна вестись. И для того, чтобы познакомить
население с основами религий – а за годы советского атеизма религиозная
грамотность упала едва ли не до нуля, - и для того, чтобы обеспечить человеку
возможность осознанного выбора конфессии.
В-четвертых, осуществляя конфессиональную деятельность, необходимо
принимать в расчет интересы Республики Казахстан, не абсолютизируя
способы и формы этой деятельности.
Выполнение
этих
условий
будет
способствовать сохранению
межконфессионального согласия и стабильности в религиозной сфере.
Имеются, впрочем, некоторые внутриконфессиональные аспекты, ведущие к
определенным противоречиям между конфессиями. К таким аспектам
относятся следующие. Убеждение каждой конфессии в истинности именно
своей веры. Вероисповедальная необходимость вести миссионерскую
деятельность, что способно привести к "конкуренции” за новообращенных.
Последний момент не стоит преувеличивать, так как буквальной борьбы
между конфессиями за души людей не происходит. По крайней мере две самые
крупные конфессии Казахстана – ислам и православие – излагают сущность
своих вероучений и ждут добровольного решения человека принять веру; так
что здесь имеет место не конкуренция, но предоставление возможности;
воспользуется ли человек этой возможностью – зависит от него.
До сих пор мы рассматривали только внутренние Казахстану условия
сохранения
устойчивых,
согласных
межконфессиональных
отношений. Очевидно, однако, что на содержание этих отношений
определенное влияние оказывают и внешние условия, так как религиозная
деятельность носит международный и даже всемирный характер. Главные
моменты здесь таковы. Духовные центры всех конфессий и деноминаций
находятся вне Казахстана, что делает Казахстан открытым религиозному
воздействию из-за рубежа. В последние годы заметно активизировалась
просветительская, миссионерская и благотворительная деятельность этих
зарубежных центров. Если говорить об исламе, то в РК сейчас функционирует
(особенно на юге) множество религиозных фондов и центров, деятельность
которых только в последний год стала отчасти контролироваться Духовным
управлением мусульман Казахстана.
Другим аспектом внешнего влияния на состояние межконфессиональных
отношений в РК является заметная политизированность многих зарубежных
религиозных центров. Это привносит в межконфессиональные отношения
политические проблемы, противоречия, напряженность. Думается, надо до
минимума сократить влияние политики на религиозную сферу. Это влияние
различно, но в целом негативно.
Религия в идеальном ее отправлении высоконравственна, политика же, к
сожалению, скорее, наоборот. В современном мире – и это можно легко видеть
– имеется много сил, заинтересованных в политизации религии, множество
организаций,
стремящихся
прикрыть
религиозными
аргументами
политически корыстные цели. Религия зачастую оказывается втянутой в
межгосударственные и межэтнические конфликты.
В частности, ислам пытаются представить как агрессивную религию, как
религию с позиции силы. Ислам в некотором отношении мирская религия,
вследствие чего она близка многим актуальным социальным и политическим
проблемам современности. Отсюда возникает соблазн представить ислам
духовным основанием экстремизма и терроризма. Но это явная подтасовка и
ложь. Ислам относится к числу авраамических религий спасения, и,
следовательно, основное содержание ислама и его цель – спасение
человеческой души, а вовсе не захват политической власти или терроризм.
Всеобщая духовная безграмотность, однако, очень способствует порождению
образа ислама – врага современной цивилизации. Определенный протест
ислама на игнорирование его права участвовать в формировании духовного
климата современности имеется. Следовательно, надо предоставить исламу
право быть духовным фактором цивилизации, а не подталкивать его к
попыткам завоевать это право.
В Казахстане пока нет агрессивных проявлений исламского экстремизма
(экстремизма, который, как мы только что показали, есть не более, чем
неадекватная реакция на нежелание или неумение доминирующей западной
цивилизации встроить ислам в современную картину мира). Однако
исключить возможность таких проявлений в недалеком будущем нельзя. Для
снижения вероятности развития событий в этом направлении не следует
примитивным образом заигрывать с исламом, необходимо создать условия для
раскрытия его гуманистического потенциала.
На наш взгляд абсолютно беспочвенной и крайне поверхностной является
концепция раскола мира по линии ислам-христианство. Абсурдно утверждать,
что ислам и христианство близки и между ними нет разницы. Различия есть и
различия принципиальные, но различия эти лежат в религиозной сфере, в
сфере догматики и норм веры. Для того, чтобы вынести эти различия из сферы
религии и придать им политическую окраску, политическое звучание,
заинтересованным в этом силам приходится очень постараться и много
поработать. Всемирные политтехнологи направляют ход истории таким
образом, чтобы все реальные противоречия современного мира получили
оформление в виде религиозно-культурного противостояния. Так как люди
видят действительность такой, какой им ее рисуют "дизайнеры” современной
истории, то и сконструированную модель мировой политики с
противостоянием ислама и христианства (как антуража этой модели) люди
принимают за реальность.
Казахстан, хотя и вовлечен в орбиту мировой политики, но периферийным
образом. Это смягчает для Казахстана жестокость многих мировых процессов
современности. И хотя в геополитическом отношении Казахстан сейчас как
бы в центре событий (как и вся Центральная Азия), но это пассивноцентральное положение; в глубоком смысле он может только реагировать, но
не "задавать правила игры”.
В таких условиях не следует суетиться. В отношении политики в области
религии сказанное означает, что не надо принимать решений, к которым
Казахстан подталкивают. Не надо нарушать межконфессиональное
равновесие, не надо склоняться к протекционизму какой-либо одной религии.
Население
Казахстана
достаточно
индифферентно
относится
к
существованию различных конфессий в стране. Если не будировать
политические аспекты религии и не провоцировать процессы исламского
возрождения
или
новохристианского
миссионерства,
то
волна
политизированной религиозности откатится. При этом экзальтированная и
политически ангажированная сегодняшняя массовая религиозность в
Казахстане обнаружит свою искусственность и примет реальные объемы.
Конкретно, на наш взгляд, тенденции в религиозной и межконфессиональной
сфере для Казахстана выглядят следующим образом. Роль ислама во многих
сферах жизни казахстанского общества будет нарастать. Будут делаться
попытки – отчасти удачные – ввести ислам в содержание общенациональной
идеологии. Будет вестись работа по "очищению” ислама от языческих и
"народных” наслоений, но не очень активно и не спешно. Будет несколько
иерархизирована система руководства мусульманской общины и
субординировано мусульманское духовенство. Повысится грамотность как
духовенства, так и рядовых верующих. От преимущественно коллективного
отправления обрядов и ритуалов будет сделан переход к осознанно личному,
углубленному вероисповеданию норм ислама.
Православие будет удерживать свои позиции, не увеличивая, заметно, число
приходов. Будет сделан акцент на углубление исповедания и практики
отправления веры. Повысится религиозная грамотность и уровень знания
догматов и норм жизни во Христе (среди верующих).
Позиции "нетрадиционных” конфессий могут как усилиться, так и ослабнуть,
что зависит от политики государства в области религии и религиозных
организаций. Скорее всего, бурный рост общин протестанского направления
прекратится, число верующих, несколько сократившись, останется
стабильным. Активная миссионерская деятельность "нетрадиционных”
конфессий и деноминаций станет более умеренной и спокойной. Число
агрессивных и экстремистски ориентированных религиозных групп
сократится, часть их может уйти в полуподпольное существование.
Межконфессиональные отношения в РК в ближайшее время не претерпят
существенных изменений. В среднесрочной перспективе прогнозируется
некоторое обострение этих отношений, но не глубокое, а связанное с
изменением позиций и удельного веса конфессий. В целом, если не произойдет
ничего экстраординарного в общегосударственном масштабе, стабильность в
межконфессиональной сфере Казахстана сохранится.
Этот небольшой прогноз основан на некоторых уже заметных тенденциях в
области развития внутриконфессиональных и межконфессиональных
отношений. Религия достаточно автономная сфера общественной жизни, и все
же она вплетена в эту жизнь, поэтому очень многое в религиозной области
будет зависеть от хода экономических и социально-политических
преобразований от уровня и глубины демократизации казахстанского
общества.