Министерство науки и высшего образования Российской Федерации НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ТОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ (НИ Т Г У ) Филологический факультет Кафедра романо-германской филологии (РГФ) ДОПУСТИТЬ К ЗАЩИТЕ В ГЭК Руководитель ООП д-р филол. наук, профессор /й с Н. Е. Никонова « » ~nut?sc„f 2021 г. ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА МАГИСТРА МАГИСТЕРСКАЯ ДИССЕРТАЦИЯ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ОБРАЗ ПОДРОСТКА В « Y O U N G A D U L T » ЛИТЕРАТУРЕ КАК ПРОБЛЕМА ПЕРЕВОДА (НА М А Т Е Р И А Л Е Р О М А Н А С. ЧБОСКИ «THE PERKS OF BEING A W A L L F L O W E R » ) по направлению подготовки 45.04.01 ФИЛОЛОГИЯ (магистратура) «Текстовые технологии: создание и перевод» Бутусова Юлия Алексеевна Руководитель ВКР канд. филол^наук, доцент / р О Л & г / R H . Горенинцева « -/У » и^/^ли/ 2021 г. Автор работы студент группы №13980 Ю. А. Бутусова f/-/а^г?^/* Томск - 2021 АННОТАЦИЯ Выпускная квалификационная работа «Художественный образ подростка в романе Стивена Чбоски “The Perks of Being a Wallflower” как проблема перевода» имеет своей целью выявить основные переводческие стратегии реконструкции лингвокультурного образа подростка в переводах на русский и немецкий языки. Исследование опирается на широкую теоретическую базу, представленную в списке литературы и насчитывающую 118 источников. Работа состоит из трех глав – двух теоретических и одной практической. В первой главе раскрывается проблемы дефиниции и выделения литературы «young adult» как самостоятельной литературной категории, рассматриваются особенности развития литературы «young adult» в США, России и Германии, определяется специфика и основные характеристики литературы данной категории. Во второй главе рассматриваются особенности перевода литературы для детей и подростков, определяется понятие художественного образа в целом и образа подростка в частности, описываются типы, структура и свойства художественного образа, рассматриваются особенности перевода образа персонажа в произведении литературы «young adult». В третьей главе дается информация о романе С. Чбоски и его критической и переводческой рецепции в США, России и Германии, определяется специфика художественного образа главного героя-подростка, проводится сравнительно-сопоставительный анализ оригинала романа с его русскими и немецким переводами на разных уровнях текста с целью определения используемых переводчиками стратегий воссоздания образа. В заключении представлены обобщающие выводы и перспективы исследования. ОГЛАВЛЕНИЕ ВВЕДЕНИЕ ............................................................................................................................... 3 1 Современная литература категории «young adult» ............................................................... 7 1.1 Литература «young adult»: к определению целевой аудитории ..................................... 7 1.2 Становление и эволюция литературы «young adult» в США ....................................... 10 1.3 Художественное своеобразие современной литературы «young adult» ...................... 16 1.4 Литература для подростков и юношества в России и Германии ................................. 21 2 Литература «young adult» в аспекте перевода..................................................................... 28 2.1 Художественный образ подростка в аспекте перевода ................................................ 28 2.2 Прагматические аспекты перевода литературы «young adult» .................................... 32 3 Образ подростка Чарли в русской и немецкой переводческой рецепции ......................... 44 3.1 Роман С. Чбоски «The Perks of Being a Wallflower» (1999): «разрешить нельзя запретить» ............................................................................................................................ 44 3.2 Роман С. Чбоски «The Perks of Being a Wallflower» как литература «young adult» .... 47 3.3 Образ Чарли в русских и немецком переводах: стратегии и приемы реконструкции 51 3.3.1 Реконструкции на уровне номинаций ........................................................................ 51 3.3.2 Реконструкция идиостиля персонажа на лексическом и синтаксическом уровнях . 59 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ....................................................................................................................... 71 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОЧНИКОВ .................................. 73 ............................................................................................................................................................. 82 2 ВВЕДЕНИЕ Данная работа посвящена выявлению и изучению приемов реконструкции художественного образа подростка в русских и немецком переводах романа С. Чбоски «The Perks of Being a Wallflower», относящегося к категории «young adult». Образ подростка в художественной литературе является одним из интереснейших объектов исследования, что во многом обусловлено особым физиологическим и психологическим состоянием героя, находящегося на перепутье между детством и взрослостью. Амбивалентность и парадоксальность этого возрастного состояния, определяемого Э. Шпрангером как период «врастания индивидуальной психики в объективный и нормативный дух эпохи», порождает различные виды межличностных, межпоколенческих и социальных конфликтов, которые становятся объектом изображения художественной литературы, равно как и объектом исследовательского внимания ученых-гуманитариев: психологов, социологов, антропологов, лингвистов и литературоведов. Современную литературу о подростках и для подростков в настоящее время часто обозначают английским термином «young adult». Впервые как отдельное направление «young adult» выделилась в рамках англо-американской художественной литературы в 1950-х гг., однако исследователи (А. Нильсен, К. Донельсон, М. Карт) обнаруживают тесные генетические связи произведений для «молодых взрослых» с традицией немецкого романа воспитания эпохи Просвещения. Литература «young adult» является наджанровым образованием и представлена большим количеством поджанров (роман взросления, фэнтези, подростковая антиутопия, sick-lit и т.д.), однако в целом произведения данной категории обнаруживают общие черты: многоплановый сюжет, постепенное создание напряженности, понятный стиль изложения, аутентичные диалоги. В центре такого произведения обычно находится герой-подросток, переживающий экзистенциальный кризис и меняющийся под влиянием сложившихся обстоятельств. Именно во многом благодаря тому, что литература «young adult» посвящена определению и преодолению границ, поиску ответа на вопрос «кто я?», она оказывается востребована не только непосредственной целевой аудиторией – читателями-подростками в возрасте 12–19 лет, но и их родителями и ностальгирующими взрослыми. Популярности литературы «young adult» также способствуют определенные социальные процессы (инфантилизация взрослых, раннее взросление детей, диджитализация и трансмедиальный потенциал. 3 информатизация) и ее Несмотря на то, что сейчас в России появляется все больше авторов, пишущих для подростков и молодежи (Т. Михеева, Е. Рудашевский, Н. Дашевская, Д. Вильке, Д. Сабитова, Д. Доцук, Е. Мурашова и другие), на российском книжном рынке литература категории «young adult» представлена преимущественно переводными изданиями, что объясняет наш исследовательский интерес к переводческой проблематике. Подросток – это социальный конструкт (концепт), следовательно, представления о подростках и подростковой литературе могут существенно отличаться в разных культурах. Подростковая литература, как и любая словесность, полифункциональна, однако выбор ведущей функции в оригинальной и принимающей культурах может не совпадать, что, безусловно, будет влиять на выбор переводческой стратегии. Кроме того, в разных культурах существуют различные нормы, которые необходимо соблюдать при создании произведения для определенной возрастной категории. Руководствуются ли переводчики, работающие с художественной литературой для подростков, особыми соображениями при выборе стратегии прагматической адаптации произведения, учитывая степень регламентированности и подконтрольности такой литературы в принимающей культуре, или определяющим фактором для них будет художественное своеобразие текста оригинала? Исходя из вышеизложенного, актуальность данного исследования определяется растущим в настоящее время интересом к литературе «young adult», в том числе к теоретическим и практическим вопросам ее перевода. Сравнение переводов англоязычного произведения «young adult» на русский и немецкий языки позволит определить стратегии, которые используются при реконструкции образа подростка, и то, насколько они определяются рамками национально-культурного контекста. Наше исследование проводится на материале американского эпистолярного романа «The Perks of Being a Wallflower» (букв. «Преимущества жизни тихони»), написанного С. Чбоски в 1999 г. и в настоящее время считающегося классикой литературы «young adult», двух его переводов на русский язык (любительский перевод М. Тарасовой, Э. Градовской, М. Чулковой, А. Колодий, А. Ятсан 2012 г. и профессиональный перевод Е.С. Петровой 2013 г.) и перевода на немецкий язык К. Винтер 2000 г. Объектом исследования являются художественный образ подростка Чарли в романе С. Чбоски «The Perks of Being a Wallflower» и его реконструкция переводах на русский и немецкий языки. Предмет исследования – лингвостилистические средства, методы и приемы воссоздания художественного образа подростка Чарли в русских и немецких переводах. 4 Литература «young adult» как отдельная категория изучалась в основном зарубежными учеными (А. Нильсен, К. Донельсон, М. Карт, В. Юсен, М.А. Фу-Ян Шен, Д. Браун, Э. Стивенс, Э. Ауйлдер, А. Тизли), в то время как в отечественном литературоведении данная литература находится на исследовательской периферии. Роман С. Чбоски «The Perks of Being a Wallflower», в частности образ главного героя Чарли, на настоящий момент времени является практически неисследованным, что вкупе с малоизученностью художественных средств конструирования образа подростка в литературе «young adult» с литературоведческой и переводческой точек зрения определяют новизну данного исследования. Цель данной исследовательской работы – выявление стратегий реконструкции художественного образа героя-подростка в переводе произведения литературы «young adult». Достижение цели предполагает решение следующих задач: 1) рассмотреть вопрос определения литературы «young adult», выделить ее основные характеристики и жанры; 2) определить особенности и проблемы перевода литературы «young adult»; 3) определить понятие художественного образа персонажа, его структурные компоненты, особенности перевода художественного образа подростка; 4) рассмотреть художественное своеобразие романа С. Чбоски «The Perks of Being a Wallflower» и выделить авторские средства создания образа подростка Чарли; 5) на основе компаративного анализа выделить основные способы перевода и переводческие трансформации, используемые для реконструкции образа подростка Чарли в русских и немецком переводах романа. В качестве основных методов исследования выступают методы научного описания и сравнительно-сопоставительного анализа, историко-биографический метод, метод функционального анализа текста. Структура и содержание работы определены целью и задачами исследования. Данная выпускная квалификационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, а также списка использованных литературных и научных источников, состоящего из 122 наименований. Во введении дается информация об исследовании «young adult» литературы как самостоятельной литературной категории, краткая история изучения образа героя произведения литературы «young adult» в аспекте перевода, описывается материал исследования, определяются цели, задачи и методы работы. 5 В первой главе раскрывается проблемы дефиниции и выделения литературы «young adult» как самостоятельной литературной категории, рассматриваются особенности развития литературы «young adult» в США, России и Германии, определяется ее специфика и основные характеристики. Во второй главе рассматриваются особенности перевода литературы для детей и подростков, определяется понятие художественного образа в целом и образа подростка в частности, выделяются типы, структура и свойства художественного образа, рассматриваются особенности перевода образа персонажа в произведении «young adult». В третьей главе дается информация о романе С. Чбоски «The Perks of Being a Wallflower», его критической и переводческой рецепции в США, России и Германии, определяется место героя Чарли в системе персонажей романа и специфика его художественного образа. Проводится сравнительно-сопоставительный анализ оригинала романа С. Чбоски с его русскими и немецким переводами. Анализ проводится на разных уровнях текста (лексический, стилистический, синтаксический) с целью определения используемых переводчиками стратегий и приемов реконструкции образа подростка. В заключении обобщаются выводы, сделанные в ходе исследовательской работы, и выявляются перспективы дальнейшего исследования. 6 1 Современная литература категории «young adult» 1.1 Литература «young adult»: к определению целевой аудитории Несмотря на большую популярность литературы «young adult» и стремительность ее развития, на настоящий момент критики и литературоведы не пришли к единому мнению относительно точного объема содержания понятия этой литературы, отражающего ее специфику. Сложность выработки общей дефиниции объясняется как расплывчатостью возрастных границ понятий «ребенок», «подросток», «молодежь», «взрослый» в разных культурах, ведущей к динамичности целевой аудитории, так и многообразием ее жанровых и текстовых форм (роман-антиутопия, фэнтези, дневниковые записи, эпистолярий, записи из личного интернет-блога, графические романы, поэзия, хоррор и т.д.). Выражение «young adult» переводится с английского как «молодой взрослый» и относится к людям подросткового возраста и старше, однако точные возрастные рамки категории «young adult» на данный момент времени не установлены. По определению Всемирной организации здравоохранения к категории «молодые люди» относятся люди в возрасте от 10 до 24 лет включительно 1, при этом, согласно точке зрения, высказанной в онлайн-журнале «Child and Adolescent Health», такие возрастные границы в большей степени соответствуют особенностям периода подросткового взросления и существующим социальным представлениям о данном жизненном этапе человека2. Американские исследователи А. Нильсен и К. Донельсон понимают под «молодым взрослым» любого человека в возрасте примерно от 12 до 18 лет, произведения читающего «young adult» для своего удовольствия или для выполнения учебных заданий 3. Интернет-портал Goodreads определяет литературу «young adult» как художественную литературу для подростков и молодежи в возрасте 13–21 года4. В свою очередь, исследователь и известный эксперт по литературе «young adult», председатель Американской ассоциации библиотечных услуг для подростков (Young Adult Library Services Association) и Ассамблеи национального совета учителей английского языка по 1 World Health Organization // Coming of Age: Adolescent Health. URL: https://www.who.int/healthtopics/adolescents/coming-of-age-adolescent-health (access date: 20.05.2020). 2 Sawyer S. M. [et al.]. The Age of Adolescence // The Lancet Child & Adolescent Health. Vol. 2, N 2. The Netherlands, 2018. P. 223–228. 3 Donelson K. L., Nilsen A. P. Literature for Today’s Young Adults / A. P. Nilsen, K. L. Donelson. 8th ed. Boston, 2008. 491 p. 4 Young adult // Goodreads. URL: https://www.goodreads.com/genres/youngadult (access date: 20.05.2020). 7 литературе для подростков (Assembly on Literature for Adolescents of the National Council of Teachers of English), М. Карт отмечает, что с середины 1990-х гг. возрастные параметры «молодых взрослых» стали менее строгими и в настоящее время к читательской категории «young adult» относят также людей в возрасте до 25 лет, имеющих проблемы, схожие с подростковыми, ищущих ответы на те же самые вопросы и «сопоставляющих себя с героями произведений»5. В рамках программы «Национальная оценка прогресса в образовании» (The National Assessment of Educational Progress), проведенной в 1985 г. службой образовательной аттестации США, «молодым взрослым» считались люди в возрасте от 21 до 25 лет6. Однако в последних исследованиях в рамках программы «Национальной оценки прогресса в образовании» (The National Assessment of Educational Progress) указанные возрастные рамки «молодых взрослых» определяются от 26 до 35 лет7. Верхняя граница может показаться завышенной, однако М. Карт, ссылаясь на научные исследования, доказывающие, что мозг полностью созревает только к 25 годам, утверждает, что в последнее время процесс взросления существенно замедлился8. Расширение возрастных границ также объясняется сменой социальных ролей и изменением самого темпа жизни: в современном обществе молодые люди могут долго находиться в поиске себя и позиционировать себя в качестве подростка, стоящего на пути к взрослению. В условиях современной социальной реальности можно говорить о таком явлении, как кидалты. Термин «кидалт» (kidult – «взрослый ребенок», от английских слов kid – ребенок, и adult – взрослый) был впервые упомянут Э. Калькуттой в 1998 г. в работе «Задержка развития: поп-культура и эрозия взросления». Исследователь утверждает, что современное общество все более явно показывает свое нежелание взрослеть, стремление «сбежать в детство» от бремени взрослой жизни и ответственности9. В настоящее время кидалтами называют людей среднего возраста, обычно уже состоявшихся личностей с успешной карьерой, которые при этом увлекаются просмотром мультфильмов и компьютерными играми, коллекционируют игрушки, носят одежду с детскими и подростковыми принтами. В ряде работ по психологии (Ф. Фуреди10, Е.Р. ЯрскаяСмирнова, Г.Г. Карпова, М.А. Ворона11) вышеупомянутые особенности поведения называют признаками синдрома Питера Пэна, по аналогии с героем одноименной повести 5 Cart M. From romance to realism: Fifty years of growth and change in young adult literature. New York, 1996. 324 p. 6 Doeringer P. B. [et al.]. Turbulence in the American Workplace. Oxford, 1991. P. 22–32. 7 Data Sharing and Demographic Research. URL: https://www.icpsr.umich.edu/web/DSDR/series/126 (access date: 20.05.2020). 8 Там же. P. 119. 9 Calcutt A. Arrested Development: Pop Culture and the Erosion of Adulthood. London: Cassell, 1998. 10 Furedi F. Therapy Culture: Cultivating Vulnerability in an Uncertain Age, London, New York. 2004. 11 Ярская-Смирнова Е. Р., Ворона М. А., КарповаГ.Г. «Веселые, непонимающие и бессердечные»? О феномене Питера Пэна. // Электронный периодический журнал «Неприкосновенный запас». Вып. 6. 2008. 8 Дж. Барри о мальчике, который отказывался взрослеть. Представителям поколения Питера Пэна свойственен психологический и социальный инфантилизм, страх и избегание ответственности, а также неприятие идентичности взрослого 12. С другой стороны, сдвиг возрастных границ можно объяснить коммерческими стратегиями американских издательств, желающих расширить свой рынок за счет публикации книг для возрастной категории 15–25 лет: данное явление получило название «MTV demographics» (MTV – музыкальный канал в Америке, его наибольшая аудитория – молодежь от 12 до 34 лет). В России ситуация с возрастными рамками категории «young adult» еще более неопределенная. Специалист по возрастной психологии Е.А. Сорокоумова в исследуемом возрастном промежутке выделяет следующие этапы: подростковый, юношеский, зрелый (ранняя зрелость). Подростковый этап (11–16 лет) характеризуется усвоением социальных ролей, приобретением самостоятельности, осознанием своих возможностей, становлением жизненной позиции, желанием проявить себя и почувствовать свою значимость. Юношеский этап (от 16–17 до 18–19 лет) характеризуется критическим взглядом на мир, мыслями о будущей профессии и цели в жизни. На этом этапе значимыми остаются признание со стороны социума, зависимость от некоторых взрослых. Ранняя зрелость (18– 30 лет) характеризуется овладением ролью взрослого человека, нарастающим чувством ответственности, максимальной вовлеченностью в общественные отношения13. В отечественной практике литературу «young adult» чаще всего соотносят с подростковой, которую традиционно рассматривают как часть детской литературы для возрастной категории 15–16 лет. С другой стороны, С.А. Карайченцева отмечает, что данный возраст, скорее, классифицируется как юношество или старший школьный возраст – от 14 до 16 лет, а непосредственно термином «книги для подростков» в России обозначается литература для детей среднего школьного возраста – от 11 до 13 лет14. Отечественный исследователь А.А. Зеличенок, в свою очередь, присваивает «young adult» возрастную категорию 13–19 лет15. На российском книжном рынке, где пока преобладают переводные произведения «young adult», также можно наблюдать несовпадение возрастных рамок литературы «young adult» с традиционной целевой аудиторией: литература для подростков имеет Dvornyk M. Postmodern rejuvenation of grown-ups: Who are kidults? // Психологічні науки: Проблеми і здобутки: Зб. наук. пр. Киев, 2016. № 9. C. 56–71. URL: http://lib.iitta.gov.ua/ 705695/1/Postmodern%20Rejuvenation%20of%20Grown-Ups%20Who%20KIdults%20Are.pdf (дата обращения: 30.05.2020). 13 Сорокоумова Е. А. Возрастная психология : краткий курс. СПб., 2007. 208 с. 14 Карайченцева С. А. Книговедение: Литературно-художественная и детская книга // Издания по филологии и искусству: Учебник для вузов. М., 2004. 435 с. 15 Зеличёнок А. А. Особенности творчества Джона Грина (на примере романа «Виноваты звезды») // Учен. зап. Казан. унта. Сер. Гуманит. науки. Казань, 2014. № 2. С. 187–197. 12 9 четкие возрастные границы – 14–18 лет, в то время как многие переводные произведения «young adult» в соответствии с положением Федерального закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» 16 маркированы как «18+» и относятся уже к категории литературы для взрослых, поскольку затрагивают темы, традиционно табуированные в отечественной литературе для детей и молодежи – секс, определение сексуальной ориентации, употребление наркотиков и алкоголя, суицид и т.д. Возможно, поэтому российское «young adult» издательство Like Book корректирует диапазон возраста читателей, определяя его границы от 12 до 21 года 17. В данной работе мы будем рассматривать литературу «young adult» как категорию художественных произведений, адресованных подросткам и молодым людям в возрасте от 15 до 25 лет, написанных от лица героя, который относится к той же возрастной категории, что и потенциальный читатель произведения 18. 1.2 Становление и эволюция литературы «young adult» в США Впервые о «young adult» литературе как об отдельной категории заговорили в США в 1950-е гг. после выхода в свет нескольких романов, адресованных как подросткам, так и людям старших возрастов, затрагивающих важнейшие социальные и духовные темы. Следовательно, именно США можно считать родиной литературы «young adult». Параллельно с США, на протяжении XX-XXI вв. литература «young adult» активно развивалась в других европейских странах, в том числе и в России, при этом отечественные литературные традиции переплетались с литературными традициями запада. Прежде чем обратиться к истории развития «young adult» литературы, необходимо рассмотреть такой литературный жанр, как роман воспитания (Bildungsroman), оказавший большое влияние на формирование «young adult» литературы. Понятие «роман воспитания» было предложено исследователем К. Моргенштерном в середине XIX в. Изначально данный термин применялся к произведениям эпохи Просвещения, однако Федеральный закон "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию" от 29.12.2010 N 436-ФЗ // КонсультантПлюс. 2010. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_108808/ (дата обращения: 30.05.2020). 17 Что такое Young Adult и с чем его едят // ulikebook. 2018. URL: https://ulikebook.ru/ news/chtotakoe-young-adult-i-s-chem-ego-edyat (дата обращения: 30.05.2020). 18 Wadham R. L., Ostenson J. W. Integrating Young Adult Literature Through the Common Core Standards. Santa Barabara, 2013. 1st ed. 274 p. 16 10 быстро «преодолел рамки своей эпохи»19. В современном мировом литературоведении к роману воспитания относятся произведения разных авторов и разных эпох: так, например, М.М. Бахтин называет романом воспитания как произведение Ф. Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» (1533–1564), так и роман И.А. Гончарова «Обломов» (1859). Основная идея романа воспитания – показать жизненный путь героя, сталкивающегося с различными трудностями и проходящего через испытания. Обычно в процессе герой встречает своего «учителя» и к концу сюжета либо достигает духовного роста, либо доходит до отчаяния и самоубийства. Жанровые особенности романа воспитания отчасти совпадают с характеристиками литературы «young adult» – он также раскрывает путь духовного развития главного героя, часто в ситуации межпоколенческого конфликта, описывает влияние социальной среды, представляет собой повествование от первого лица). По мнению ряда исследователей (F. McCulloch20, D. Wallenstorfer21, J. Stephens22, E. Sharma23), влияние романа воспитания на «young adult» литературу, оформившуюся в отдельную категорию в XX в., очевидно. родоначальниками литературной Так, произведения, категории которые «young принято adult» считать изначально классифицировались как романы воспитания (например, произведение С. Хинтон «Изгои», 1965 г.). Тем не менее, не представляется оправданным отождествлять литературу «young adult» с романом воспитания, так как произведения для «молодых взрослых» XX–XXI в. имеют отличительные черты. Прежде всего, в романе воспитания, помимо процесса становления и развития героя как личности, отражено также историческое становление самого мира: чаще всего главный героя романа находится на рубеже двух эпох и становится свидетелем знаменательных исторических и социальных событий. Как подчеркивал М.М. Бахтин, «этот переход совершается в нем и через него. Он принужден становиться новым, небывалым еще типом человека»24. Такой историзм не характерен для «young adult» произведений, фокусирующихся в основном на процессе взросления, развития и социализации героя-подростка, сталкивающегося с различными 19 Краснощекова Е. А. Роман воспитания – Bildungsroman на русской почве: Карамзин, Пушкин, Гончаров, Толстой, Достоевский. СПб., 2008. 480 с. 20 McCulloch F. A History of the Bildungsroman. Bildungsromane for Children and Young Adults // Cambridge Core. Cambridge, 2019. URL: https://www.cambridge.org/core/books/history-of-thebildungsroman/bildungsromane-for-children-and-young-adults/E99A7B324C50F0047AB0BE167E879389 (access date: 20.11.2020). 21 Wallenstorfer D. The Bildungsroman in American Young Adult Literature. Growing Up Female Over Time. Hamburg, Germany, 2017. 106 p. 22 Stephens J. Young Adult: A Book by Any Other Name ... : Defining the Genre // Virginia Tech. University Libraries. 2007. URL: https://scholar.lib.vt.edu/ejournals/ALAN/v35n1/stephens.html (access date: 20.11.2020). 23 Sharma E. The Young Adult Dystopia as Bildungsroman : Formational Rebellions Against Simplicity in Westerfeld's Uglies and Roth's Divergent. Claremont, 2014. 57 p. 24 Бахтин М. М. Роман воспитания и его значение в истории реализма // Бахтин М. М. Собрание сочинений. М., 2012. Т. 3 : Теория романа (1930—1961 гг.). С. 190. 11 трудностями на своем пути, при этом историческое становление мира либо не отражено в произведении вообще, либо представлено на фоне главных жизненных событий героя. Главным героем современных произведений «young adult» является подросток, который находится в процессе познания себя, своей телесности, равно как и мира и себя в мире (авторы описывают первый сексуальный опыт, раскрывают темы сексуальной ориентации, однополых отношений, подростковой беременности, физических изменений тела подростка, отношения к наркотикам), в то время как роман воспитания в основном ориентирован на описание духовного развития героя. К тому же, герой романа воспитания не всегда является подростком, обычно в произведении представлен целый путь взросления человека, то есть в начале романа читатель знакомится с ребенком, в конце же прощается уже со взрослым героем, достигшим духовной и физической зрелости. В произведениях «young adult» мы наблюдаем только часть пути главного героя: действие произведения не занимает продолжительного времени, чаще всего описан год из жизни героя-подростка, иногда и более короткие периоды. Многие зарубежные исследователи (В. Чарская-Бойко, М. Иванкива25) начинают рассматривать историю развития современной литературы «young adult» со времени выхода в свет романа Дж. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» (The Catcher in the Rye, 1951), который в настоящее время считается классикой американской и мировой литературы. М. Карт считает отправной точкой в развитии литературы «young adult» роман С. Хинтон «Изгои» (The Outsiders», 1967). Однако А. Нильсена и К. Донельсона, предпосылки к формированию и развитию американской литературы «young adult» как самостоятельной категории появляются в начале XIX в., что непосредственно связано различными историческими и социальными процессами26. А. Нильсен и К. Донельсон выделяют основные этапы зарождения и формирования литературы «young adult» как самостоятельной категории. Первый период, получивший название «a century of purity with a few passions» (рус. «век непорочности с некоторыми страстями»), приходится на XIX в. Если вплоть до XVIII в. американская литература для детей и подростков носила строго религиозный характер, а герои детского и подросткового возраста изображались взрослыми и дееспособными, но при этом незрелыми духовно людьми, то уже в 1800-х годах отношение к детству стало постепенно меняться. Во многом это было связано с историческими и социальными изменениями в Чарская-Бойко В. Ю., Иванкива М. В. Социальная тематика в современной российской литературе для подростков : мировая традиция и национальная специфика // Детские чтения. Екатеринбург, 2015. № 2. С. 177. 26 Donelson K. L., Nilsen A. P. Literature for Today’s Young Adults / A. P. Nilsen, K. L. Donelson. 8th ed. Boston, 2008. P. 50. 25 12 США: территория страны увеличилась, возросло число городов, активно развивалась медицина, у молодого поколения пропала необходимость с ранних лет отправляться на заработки. Подростка стали воспринимать как ребенка, стоящего на пути к взрослению. Детская литература этого периода все еще сохраняет религиозный характер и направленность на проповедь благочестивого образа жизни, однако при этом она становится более реалистичной, постулирующей земную жизнь человека. В этот период среди подростков и молодых людей были популярны два вида романа – бульварный (dime novel) и сентиментальный (domestic, sentimental novel). Сентиментальные романы также назвали женскими (women’s fiction), так как в основном именно эту часть читательской аудитории привлекал незамысловатый, часто повторяющийся сюжет: он основывался на повествовании о главной героине, обычно молодой девушке, осиротевшей и попавшей под покровительство какого-либо благодетеля, встречающей привлекательного мужчину с темным прошлым, которому нельзя доверять, но ради которого героиня готова изменить себя и искупить свои грехи. Эти романы были написаны в русле религиозных веяний того времени и описывали все чувства и переживания молодой девушки, пытающейся найти свое место в постоянно меняющемся обществе. В бульварных романах, наоборот, была заинтересована мужская читательская аудитория. Действия популярных бульварных романов разворачивались на западе США, главными героями в основном являлись отважные мужчины- революционеры, воины, путешественники. Романы содержали описания различных приключений героев, преступлений и любовных интриг, однако часто имели простой и клишированный сюжет. В первой половине XX в. в США произошли многочисленные социальные изменения: завершился процесс урбанизации, началась Первая мировая война, люди жили в смятении и страхе, что вкупе с историческими причинами породило Великую депрессию 1930-х гг., после которой последовало начало Второй мировой войны. В результате вышеперечисленных исторических событий около трех миллионов подростков и молодых людей в возрасте от 16 до 25 лет были вынуждены оставить обучение или работу, многие оказались на улице. Это время с 1900 по 1940 гг. А. Нильсен и К. Донельсон называют периодом «От безопасности романтизма к началу реализма» (From the Safety of Romance to the Beginning of Realism27). В этот период литература «young adult» отчетливо разделилась на произведения для девочек и мальчиков. За основу такого разделения, зачастую довольно субъективного, обычно брался сюжет произведения и авторская Donelson K. L., Nilsen A. P. Literature for Today’s Young Adults / A. P. Nilsen, K. L. Donelson. 8th ed. Boston, 2008. P. 50. 27 13 манера написания, при этом книги для девочек часто подвергались критике. Так, Ф.Т. Бэйкер в своем труде «Библиография детского чтения» (1908 г.) писал, что большинство произведений для девочек 1910-х годов являлись «ужасно слабыми по сюжету; в них отсутствовали вымысел, действия, юмор» (перевод наш – Ю. Б.)28. Напротив, книги для мальчиков считались более интересными, захватывающими и поучительными. К. Востровски Уинлоу объясняет такое разделение закрепившимся в обществе стереотипным суждением о социальных ролях мальчиков и девочек, их интересах и предпочтениях: мальчикам интересны активные действия, захватывающий сюжет и интриги, девочкам – плавное повествование, любовные линии и всё то, что не будет интересно мальчикам29. В период 1900–1930-х годов также зарождается новая категория романов – юношеский роман (Junior или Juvenile Novel). Такой термин впервые был использован в 1933 г. при публикации романа «Пусть ревет ураган» (Let the Hurricane Roar) Р. Уайлдер Лэйна. Примечательно, что издательство Longmans, Green & Co опубликовало роман как произведение «young adult», хотя на тот момент литературу «young adult» еще не выделяли как самостоятельную категорию. Следующий период развития «young adult» литературы в США приходится на 1940–1960-е гг. и имеет название «От определенности к неопределенности» (From Certainty to Uncertainty30). В это послевоенное время США испытали множество социальных и культурных потрясений, что привело к десегрегации школ, расовым беспорядкам, борьбе за гражданские права. Культурные, социальные, расовые, экономические разрывы затронули и сферу образования. Так, преподаватели и педагоги стали обращать больше внимания на читательские интересы самих подростков, руководствуясь положением о том, что выбранные педагогами материалы для чтения зачастую не соответствовали возрасту учащихся и не воспринимались ими на должном уровне. Самыми популярными авторами этого периода среди подростков и молодых людей являлись: Х.Д. Бойлстон, М. Дейли, Г. Фельсен, Р. дю Жарден, У. Фарли, Дж. Саммерс и другие. В 1954 г. Р. Карлсен, проанализировав статистику читательских интересов среди подростков, пришел к выводу, что их читательский выбор основывается на желании ознакомиться с историей близкого им по духу персонажа и убедиться в том, 28 29 Baker F. T. A Bibliography of Children’s Reading. New York, 1908. P. 6–7. Vostrovsky, C. A Study of Children’s Reading Tastes // Pedagogical Seminary. Vol. 6, No. 4. 1899. P. 535. Donelson K. L., Nilsen A. P. Literature for Today’s Young Adults / A. P. Nilsen, K. L. Donelson. 8th ed. Boston, 2008. P. 59. 30 14 что они не одиноки в борьбе с жизненными проблемами31. Сюжет произведений «young adult» обычно включал в себя рассказ о лучших годах в старшей школе, свиданиях и вечеринках, выпускных, подростковых романах, но при этом оставались и табуированные темы (половые отношения, богохульство, суицид, гомосексуализм, социальная или расовая несправедливость). Темы беременности, употребления алкоголя или наркотиков, курения, развода, ухода из школы были представлены как пример плохого, неблагополучного образа жизни. Сюжет обычно был довольно простым, включающим в себя одного или двух основных героев и нескольких второстепенных персонажей. Практически всегда такие произведения были сфокусированы на определении ценностей и морали представителей среднего класса. Такие книги часто были очень схожими и практически всегда имели счастливый конец, но при этом не теряли своей популярности, несмотря на их дидактический характер. В 1950-е гг. все также остается популярным роман воспитания: наибольшим успехом пользуются произведения Б. Смит «Дерево растет в Бруклине» (A Tree Grows In Brooklyn, 1943), У. Голдинга «Повелитель мух» (Lord of the Flies, 1955), Дж.Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» (The Catcher in the Rye, 1951). Такую популярность можно объяснить тем, что история главного героя, ищущего свое место между детством и взрослой жизнью, выбирающего свой жизненный путь, рассуждающего о социальных моральных нормах, является очень актуальной и близкой для «молодых взрослых» середины XX в., периода социальных изменений и неуверенности в завтрашнем дне. Последний период в классификации А. Нильсен и К. Донельсона приходится на 1960–1980 гг. и носит название «Неопределенность становится турбулентностью» (Uncertainty Becomes Turbulence 32). В этот период в США произошло множество важнейших социальных перемен, таких как: образование Национальной организации женщин в 1966 г., Стоунволлские бунты 1969 года, положившие начало движению за права геев, изменение избирательного возраста с 21 года на 18 лет, решение Верховного суда США 1973 г. о законном разрешении женщинам делать аборты. На 1960-80-е гг. также приходится период бэби-бума – сильного демографического скачка и последующего за ним роста числа молодежи, что привело к активному развитию молодежной культуры, на которую делался большой акцент в искусстве и литературе, в сфере образования, политики и экономики. Все вышеперечисленные факторы повлияли на Carlsen G. R. Behind Reading Interests // English Journal, 1954. №3. P. 7–10. Donelson K. L., Nilsen A. P. Literature for Today’s Young Adults / A. P. Nilsen, K. L. Donelson. 8th ed. Boston, 2008. P. 65. 31 32 15 изменение мировоззрения американцев и их социальных ролей: люди становились более открытыми к изменениям и лояльнее друг к другу. На фоне экономического расцвета появилось новое поколение молодых людей, которые имели яркую культурную самоидентичность, что обусловило возросший интерес авторов к жизни молодежи и большую популярность произведений «young adult», в которых можно было прочесть истории персонажей с актуальными для молодого поколения проблемами и найти ответы на волнующие вопросы. Именно в это время зародились и укрепились те тренды и особенности категории «young adult», которые являются актуальными на настоящий момент времени. 1.3 Художественное своеобразие современной литературы «young adult» В настоящее время на современном рынке литература «young adult» представлена следующими жанровыми разновидностями: а) Coming-of-age или проза о взрослении). Отличительные черты данного жанра: отсутствие динамики действия, преобладание монологов и диалогов, преобладание тем созревания, культурного и психологического роста, поиск решения проблем взрослого мира, приобретение жизненной мудрости. Примером подобного произведения может послужить роман Дж. Кэрролла «Дневники баскетболиста» (The Basketball Diaries, 2005), повествующий о жизни городского подростка, его взрослении, осознании своей наркотической зависимости и попытках исправить свою жизнь. б) High School или школьная повесть). Главный герой произведений данного жанра – школьник, чаще всего только вливающийся в новый коллектив, обычно является изгоем или человеком, не принимающим школьные правила, традиции, предпринимающий меры борьбы с ними. Часто повествование ведется от первого лица: главный герой описывает свою школьную жизнь, а также свой собственный мир, в который он погружается, находясь вне стен школы. В качестве примера можно серия романов С. фон Зигесар «Сплетница», (Gossip Girl, 2002–2009), которая рассказывает о жизни подростковой элиты Манхэттэна, в частности школы, в которой учатся главные герои романов. в) Dystopian Teen Fiction или антиутопия для подростков. В таких произведениях главные герои – это девушки и юноши, отличающиеся смелостью, физической и психологической стойкостью, проживающие в подчеркнуто иерархическом обществе. Герои восстают против правил государственного строя с целью вернуть себе и своим близким свободную, счастливую жизнь. Авторы произведений данного жанра стремятся показать читателю мрачную, пугающую жизнь общества, потенциально возможную в 16 ближайшем будущем, и предоставляет ему почву для размышлений о проблемах современного общества и влияния наших действий на него. Пример данного жанра – трилогия С. Коллинз «Голодные игры» (The Hunger Games, 2010–2011), повествующая о девушке-подростке, вынужденной рисковать своей жизнью ради спасения своей семьи и всей страны, порабощенной государством. г) Sick-lit или проза о болезнях. Данный жанр «young adult» произведений до сих пор вызывает полемику среди литературных критиков и педагогов: так, например, в 2013 г. в английской газете «Daily Mail» была опубликована статья журналистки Т. Кэри, которая называла «sick-lit» «тревожным феноменом», приводящих подростков к депрессии и романтизирующих смерть 33. Эта статья положила начало ожесточенным дискуссиям на тему влияния «sick-lit» на подростковую читательскую аудиторию. Например, М. Паули34, С. Каин35) утверждают, что «sick-lit» позволяет читателю посмотреть на мир под другим углом, столкнуться с его реальностью и увидеть, какими стойкими, разными могут быть их сверстники. Главные герои данных произведений – подростки или молодые люди – страдают от смертельных заболеваний, но при этом продолжают жить полной жизнью, влюбляются, путешествуют, веселятся с друзьями. Примером произведения подобного жанра может послужить роман Дж. Грина «Виноваты звезды» (The Fault in Our Stars, 2012), повествующий о девушке, больной раком, которая влюбляется в молодого человека и находит новых друзей, путешествует, встречается со своим кумиром и живет полной жизнью, несмотря на суровую реальность. Разнообразие тем и форм делает проблемным определение жанровой специфики литературы «young adult». Так, М. Карт в принципе сомневается, что какая-либо формулировка «в состоянии потенциально отразить всю специфику рассматриваемой категории литературы»36. М.А. Фу-Ян Шен в своей диссертационной работе предлагает рассматривать термин «young adult» как зонтичный, в целом относящийся к произведениям, написанным для подростков и молодых взрослых и включающий в себя такие понятия, как «teenage books» или «adolescent literature» (русс. подростковая литература), «juvenile fiction» (русс. юношеская литература) 37. В ряде отечественных 33 Daily Mail Online. URL: https://www.dailymail.co.uk/femail/article-2256356/The-sick-litbooks-aimedchildren-Its-disturbing-phenomenon-Tales-teenage-cancer-self-harm-suicide-.html (access date: 20. 11. 20). 34 Pauli M. ’Sick-lit’? Evidently young adult fiction is too complex for the Daily Mail // The Guardian. 2013–2015. 35 Cain S. YA books on death: is young adult fiction becoming too dark? // The Guardian. 2014. URL:. https://www.theguardian.com/childrens-books-site/2014/may/11/ya-books-on-death-is-young-adult-fictionbecoming-too-dark (access date: 20.05.2020) 36 Cart M. From romance to realism: Fifty years of growth and change in young adult literature. New York, 1996. 324 p. 37 Fu-Yuan Shen M. A. Narrative Strategies in Robert Cormier’s Young Adult Novels : Ph.D. dissertation / M. A. FuYuan Shen. Ohio, 2006. P. 12–24. 17 исследований (Г.Д. Галимова, Л.М. Мухтарова38, Е.В. Лекаревич39) также отмечается, что термин «литература “young adult”» не имеет точного определения и является нераспространенным в отечественном литературоведении. Нам представляется, что для определения литературы «young adult» целесообразно использовать термин «мегажанр», под которым мы, вслед за Ю. Подлубновой, понимаем совокупность жанров, объединяющих в себе произведения, имеющие одну функциональную роль и обладающие схожими художественными чертами40. Так, несмотря на жанровое разнооборазие, произведения литературы «young adult» обнаруживают общие черты, позволяющие выделить их в отдельную категорию. По наблюдениям Дж. Браун и Э. Стивенс, литература «young adult» фокусируется на создании образов молодых персонажей и «описывает их идентичность, приключения, мечты и жизненные испытания»41. К такому же выводу приходят Э. Ауйлдер и А. Тизли, утверждая, что в литературе для «молодых взрослых» затрагиваются проблемы, с которыми сталкиваются или могли бы столкнуться молодые люди42. Одной из главных особенностей литературы «young adult» является ее острая социальная направленность – изображение социальной, экономической ситуации странытопоса в современном мире и отношение к ней главного героя, как человека, формирующего определенные взгляды на мир. Примером тому могут послужить различные произведения жанра антиутопии, такие как трилогия С. Коллинз, в которой главная героиня-подросток выступает против сложившегося политического и экономического устройства ее страны и вместе со своими друзьями-единомышленниками борется за свое лучшее будущее43. Исследователи (А. Нильсен, К. Донельсон, М.А. Фу-Ян Шен) также отмечают, что литература «young adult» направлена на отражение этнической многогранности мира за счет использования различных мотивов и сюжетов других культур, создания образов героев разных национальностей44. В качестве примера можно привести произведение Э. Осман «Я рожден(а) для этого» (I was born for this, 2018), главная героиня которого – Галимова Г. Д., Мухтарова Л. М. Анализ создания образа американских подростков в романе «Виноваты звезды». Казань, 2019. Т. 3, №2. С. 2. 39 Лекаревич Е. В. Масскульт для подростков : жанр антиутопии //Детские чтения. 2016. Т. 9. №. 1. С. 135–151. 40 Подлубнова, Ю. С. Метажанры, мегажанры и другие жанровые образования в русской литературе // Сервер конференций. URL: http://conf.stavsu.ru/conf.asp?ReportId=518 (дата обращения: 15.11.2020). 41 Brown J. E., Stephens E. C. Teaching Young Adult Literature: Sharing the Connection. Belmont, 1985. 320 p. 42 Wilder A., Teasley A. B. High School Connection YA: FAQ (We're Glad You Asked). Blacksburg, 2000. Vol. 28, № 1. P. 55-57. 43 Коллинз С. Голодные игры. И вспыхнет пламя. Сойка-пересмешница. М., 2012. 896 с. 44 Donelson K. L., Nilsen A. P. Literature for Today’s Young Adults / A. P. Nilsen, K. L. Donelson. 8th ed. Boston, 2008. P. 73. 38 18 мусульманка, рискнувшая пойти против воли родителей ради исполнения своей мечты и встречи со своими интернет-друзьями из Великобритании. Повествование частично ведется от первого лица героини, что позволяет читателю ближе познакомиться с переживаниями и впечатлениями героини от знакомства с другой культурой, другим устройством жизни и восприятием самой себя в новом обществе. Таким образом, литература «young adult» изображает не только внутренний мир героя-подростка, его эмоциональные и психологические переживания, но также и отражает различные социальные, экономические и этнические проблемы современного герою мира. Другой характерной особенностью литературы «young adult» является упомянутая ранее нечеткость возрастных границ целевой аудитории, что обусловлено процессом инфантилизации современного общества. Согласно Р. Дж. Самуэльсону, для общества XXI в. характерны такие противоречивые процессы, как быстрое взросление детей и подростков, а также отрицание взрослыми собственной зрелости45. Эти тенденции современного общества можно объяснить процессами активной информатизации и цифровизации, а также стандартизации молодежного стиля жизни как наиболее универсальной и привлекательной культуры 46. В результате таких тенденций современной социальной действительности, авторы произведений «young adult» открыто говорят на темы, которые ранее были табуированными в детской и подростковой литературе, в то время как, например, произведения-антиутопии и фантастика, относящиеся к категории «young adult», все чаще привлекают внимание взрослых, которые не желают или не решаются принять свой возраст и зрелость47. Помещая в фокус произведения «young adult» героя-подростка, стоящего на пути личностного и физического развития, имеющего свои личные установки, травмы и чувства, погруженного в определенную культурную и социальную среду, авторы, пишущие для категории «молодых взрослых» предпринимают попытку дать голос подростку, а не рефлексирующему о подростковой жизни взрослому. Протагонист обычно представлен как самостоятельная или стремящаяся к самостоятельности личность, пытающаяся решить свои проблемы самостоятельно, при минимальном участии либо же вовсе без участия взрослого персонажа. Нередки случаи, когда сюжет строится на противостоянии подростка-протагониста и враждебного взрослого мира (например, антиутопии Дж. Дэшнера «Бегущий в лабиринте» (The Maze Runner, 2009), С. Майер «Гостья» (The Host, 2008), В. Рот «Дивергент» (Divergent, 2011)). Поэтому отличительной 45 Samuelson R. J. Adventures in Agelessness / R. J. Samuelson. New York, 2003. 253 p. Bernardini, J. The Infantilization of the Postmodern Adult and the Figure of Kidult. Iasi, Romania, 2014. Vol. 5, № 2. P. 39–55. 47 Там же. P. 43. 46 19 чертой большинства произведений «young adult» литературы является повествование от первого лица, что в свою очередь определяет стилизацию текста произведения под разговорную молодежную речь. Так, например, современные авторы, пишушие «young adult», делятся знаниями в своих блогах в интернете и рекомендуют коллегам, создающим произведение для подростков и молодых людей, писать от первого лица и в настоящем времени, а также максимально погрузиться в современную поп-культуру, пообщаться с подростками и постараться воспроизвести в своем произведении «речь и стиль мышления современного молодого поколения»48. Помимо этого, в большинстве произведений «young adult» преобладает монологическая речь с редким включением в текст диалогов, при этом нередко монологи героя представлены в форме дневниковых записей, писем, личного блога в интернете. Сюжет произведений «young adult» обычно отличается быстрым развитием событий, имеет ограниченное количество персонажей и описываемых событий. Прежде всего, быстроразвивающийся сюжет позволяет заинтересовать и постоянно держать читателя в напряжении, что привлекательно для читателей-подростков. Помимо этого, быстрый темп развития событий позволяет продемонстрировать процесс взросления главного героя, справляющегося с конкретной кризисной ситуацией. Другая характеристика современной литературы «young adult» - ее трансмедиальный потенциал49. В произведениях «young adult» часто используются различные медиа-форматы, например, графический роман, а также формат блога или чата, на основе которого строится повествование произведения. Кроме того, благодаря событийной насыщенности и обращению к актуальным темам, сюжеты этих произведений зачастую становятся сценариями для фильмов, при этом после экранизации популярность самих книг увеличивается. Литература категории «young adult» активно продвигается через социальные сети. Например, к основным стратегиям продвижения произведения «young adult» издатели относят создание привлекательной и оригинальной обложки, необходимой для оказания визуального эффекта на современного читателя-подростка, а также продвижение книги на различных медиаплатформах и активное введение автором своих социальных сетей для привлечения внимания читателей и разжигания их интереса к чтению50. Многие издатели и авторы произведений «young adult» также советуют своим коллегам продвигать произведения через блоггеров и других интернет-инфлюенсеров, 48 Alliance of Independent Authors. URL: https://selfpublishingadvice.org/the-secrets-to-selfpublishing-yabooks-successfully-s-r-johannes/ (access date: 20.05.2020). 49 Шакиров С. М. О трансмедиальности. Челябинск, 2017. С. 17. 50 Key Book Promotion Strategies for Marketing Young Adult (YA) Titles // IngramSpark. URL: https://www.ingramspark.com/blog/4-key-book-promotion-strategies-marketing-young-adult-ya-titles (access date: 20.05.2020). 20 имеющих свою широкую подростковую аудиторию, которая доверяет и прислушивается к их выбору и взглядам51. Помимо этого, блоггерское продвижение литературы «young adult» дает возможность непосредственного обсуждения произведения и, следовательно, позволяет читателю-подростку выразить свое мнение, ознакомиться с критикой и взглядами других, то есть услышать и быть услышанным, что очень важно для подростка, находящегося в процессе познания мира и его многогранности. Возможность ознакомиться с чем-то новым и нашумевшим, обсудить это со сверстниками и взрослыми, определенно привлекает внимание молодого читателя к произведению «young adult». 1.4 Литература для подростков и юношества в России и Германии В то время как в США литература «young adult» уже давно сформировалась как отдельный литературный жанр и издательское направление, имеет собственные библиотечные ассоциации (Young Adult Library Services Association), литературные премии (The Michael L. Printz Award, Stonewall Book Awards, The William C. Morris YA Debut Award), продолжает активно развиваться и находить огромную поддержку среди читателей, в России она находится только в процессе оформления в отдельную и самостоятельную литературную и издательскую категорию (С.Е. Сапожникова, Я.О. Смирнова52). Сам термин «young adult» появился в нашей стране относительно недавно и в настоящее время наиболее широко используется в литературной критике и издательском деле (например, в таких издательствах, как «Freedom» и «Эксмо», выходит отдельная серия книг «young adult»). Несмотря на новизну термина «young adult», литература для подростков и юношества в России имеет продолжительную историю. То, что создается сейчас отечественными авторами, безусловно, испытывает влияние западной традиции, но во многом опирается на отечественный опыт. Прежде всего, стоит отметить, что отечественная подростковая литература, так же, как и американская «young adult», восходит к роману воспитания начала XIX в. М.М. Бахтин, автор первого теоретического труда по исследованию традиций романа воспитания в России, к наиболее известным русским авторам романа воспитания относит, прежде всего, автобиографическую трилогию Л. Толстого («Детство» (1852), 51 Alliance of Independent Authors. URL: https://selfpublishingadvice.org/the-secrets-to-selfpublishing-yabooks-success (access date: 20.05.2020). 52 Сапожникова С. Е., Смирнова Я. О. Междисциплинарный характер исследовательской деятельности студентов гуманитарного профиля (на примере исследования произведений young adult) // Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина. Екатеринбург, 2015. С.137. 21 «Отрочество» (1854) и «Юность» (1857)). Данные произведения Толстого Бахтин называет «идиллическими» и выделяет такие характеристики, как единство место и времени, преобладание родового над индивидуальным (герой обычно живет по завету старшего поколения). Важные события в жизни героя – любовь, брак, дети, труд и смерть – всегда связаны с жизнью природы, при этом сам герой постоянно меняется и развивается в процессе взросления. Другим ключевым автором романа воспитания, по мнению М.М. Бахтина, является «Обыкновенная история» А.И. Гончарова (1847). В.В. Кожинов отмечает, что еще одной важной особенностью отечественного романа воспитания является уделяемое авторами внимание на влияние окружающей социальной среды на героев произведения, так как именно в этой среде герои проходят путь своего развития и становления как личности и «полезного члена общества»53. А. Диалектова указывает на то, что герои обычно проходят путь духовного развития и становления с детства до возраста физической и духовной зрелости, то есть в некоторых романах герой развивается на протяжении всей своей жизни54. Расцвет «педагогической идеи» романа воспитания, по словам М.М. Бахтина, приходится на XX в., когда появляются такие произведения, как «Детство» (1913), «В людях» (1916) и «Мои университеты» (1940) М. Горького; «Школа» (1929), «Судьба барабанщика» (1939) А. Гайдара; «Кондуит и Швамбрания» (1935) Л. Кассиля и другие. Учитывая то, что в советском обществе первой половины XX в. большое внимание оказывалось социальной педагогике в целом и воспитанию нового типа личности в частности, подростковая и детская литература этого периода зачастую имела ярко выраженный идеологический характер, что, соответственно, оказывало сильное влияние на создание определенных сюжетов произведений и образов героев55. Советская подростковая литература еще долгое время сохраняла в себе характеристики романа воспитания (воспитание в герое личности, полезной для общества, столкновение с жизненными реалиями, в борьбе с которыми герой духовно растет, детерминированность средой – школа, сверстники, семья), а также тенденции детской литературы предшествующего века: ярко выраженный морализаторский и дидактический характер произведений, а также создание психологически разработанных характеров персонажей56. Помимо этого, советская подростковая литература активно развивалась: Кожинов В. В. Происхождение романа. М., 1963. С. 400. Диалектова, А. В. Воспитательный роман в немецкой литературе эпохи просвещения : (Учеб. пособие для филол. фак.) / М-во высш. и сред. спец. образования. Мордов. гос. ун-т им. Н. П. Огарева. Саранск, 1972. С. 28. 55 Бахтин М. М. Роман воспитания и его значение в истории реализма // Бахтин М. М. Собрание сочинений. М., 2012. Т. 3 : Теория романа (1930—1961 гг.). С. 180—217. 56 Там же. С. 180-127. 53 54 22 появлялись новые средства художественной выразительности, на фоне исторических событий создавались новые темы, которые советские писатели брали за основу для создания новых реалистичных характеров. Так, например, для подростковой литературы XX в., в частности для 1940–1950-е гг., характерно раскрытие темы трудовых и военных подвигов. В таких произведениях обычно превалировал дидактизм, основывавшийся на стремлении воспитать верного, трудолюбивого и отважного гражданина своей страны57. Главными героями становились идеальные дети и подростки, отличавшиеся большой физической и моральной силой, смелостью, верностью своей родине, ее социальнореволюционным идеям. В качестве примера подобных произведений можно привести: «Стожары» (1948) А. Мусатова, «Тетрадь Андрея Сазонова» (1947) Н. Кальма, «Добрый дом» (1955) М. Слуцкиса, «Сирота» (1955) Н. Дубова. Советские авторы произведений для подростков также активно освещали проблему соотношения мира ребенка/подростка и взрослого, родительского внимания и любви, подготовки детей к взрослой жизни (например, «Честное комсомольское» А. Кузнецовой (1960 г.)). В середине XX в. авторы создают все более неоднозначные характеры детей и подростков, как протагонистов, так и антагонистов, обращаясь к двум аудиториям сразу: к детям/подросткам и к их взрослым воспитателям. Кроме того, писатели стали свободнее выражаться на тему национализма, без идеализации и умолчания о жестокости («Ночевала тучка золотая» А.И. Приставкина (1987)). В XXI вв. отечественная подростковая литература претерпевает множество изменений: писатели все чаще обращаются к табуированным темам, рассказывают о страшных и жестоких событиях прошлого, задают важные нравственные вопросы и дают подростку шанс сформировать свое собственное мнение и позицию. Так, в подростковой литературе часто встречаются темы войны, сиротства, тема семьи и неполных семей, переосмысление отечественной истории страны 58. По сравнению с американской литературой «young adult», в которой одним из самых популярных жанров является антиутопия, современные отечественные авторы, пишущие для подростков, редко обращаются к данной теме. Как замечает Е.А. Асонова, «дети и большая политика — тема, практически не затронутая литературой для детей, если не считать определенной ее части — дети и война»59. Тем не менее, в современной российской подростковой литературе наблюдается тенденция к большей открытости в 57 Чарская-Бойко В. Ю., Иванкива М. В. Социальная тематика в современной российской литературе для подростков : мировая традиция и национальная специфика // Детские чтения. Екатеринбург, 2015. № 2. С. 177. 58 Там же. С. 179. 59 Асонова Е. А., Бухина О. В. Кому страшен «Сталинский нос»?. URL: http://www.colta.ru/articles/literature/286 (дата обращения: 20.05.2020). 23 освещении разнообразных социальных и исторических тем60. Так, в 2010-е гг. стали появляться первые отечественные произведения для детей и подростков, посвященные теме Большого террора, где страшная ситуация жестокости и насилия представлена глазами подростка через призму его искренней реакции и честного отношения к происходящему (повести Е. Ельчина «Сталинский нос» (2013), О. Громовой «Сахарный ребенок: история девочки из прошлого века, рассказанная Стеллой Нудольской» (2014)). В подростковой литературе начинают затрагиваться такие темы, как насилие и жестокость, алкоголь, наркотики, проституция, половые взаимоотношения, детиинвалиды и дети с ограниченными возможностями (Д. Сабитова «Три твоих имени» (2012)). Активно осваивается современными отечественными авторами жанр «sick-lit». Как утверждают исследователи В.Ю. Чарская-Бойко и М.В. Иванкив, тема больных детей была табуированной в советской подростковой литературе: считалось, что советский гражданин всегда является здоровым как морально, так и физически 61. Исключений было немного, например, повесть Ю.И. Ермолаева «Дом отважных трусишек» (1975), которая показывала стойкость девочки в борьбе с болезнью и имела счастливый конец. На современном ответственном рынке литературы «young adult», наряду с большим количеством переводных произведений о больных детях и детях с ограниченными возможностями (например, М. Хэддон «Загадочное ночное убийство собаки» (The Curious Incident of the Dog in the Night-Time, 2004), Б. Мюллер «Планета Вилли» (Planet Willi, 2015), С. Каст «Лето Мари-Лу» (Fallet Mary-Lou, 2012), М. и М. Гаярдо «Мария и я» (María y yo, 2014)), появляются произведения отечественных авторов: «Карантин» М. С. Романушко (2004), «Маргарита» М. Богорад (2014), «Бумажные маки» М. Вехова (1999), «Приключения другого мальчика» Е. Заварзина-Мэмми (2014), «Голос» Д. Доцук (2016) и другие. Авторы таких произведений чаще всего делятся личным опытом прохождения через различные заболевания либо рассказывают об опыте их родных и знакомых, стараясь передать детям и подросткам, страдающим подобными заболеваниями, идею о том, что они, как и все другие, могут жить обычной жизнью, наслаждаться ею и не бояться трудностей. Писатели также обращаются к родителям, стараясь доказать им, что их дети являются неотделимой частью общества, способны на многое и заслуживают прекрасной жизни. В отличие от американской литературы жанра «sick-lit», отечественные произведения про детей с ограниченными возможностями чаще всего имеют счастливый конец, многие посвящены теме борьбы и преодолении какого-то Лупанова И. П. Полвека: советская детская литература 1917–1967: очерки. М., 1969. 669 с. Чарская-Бойко В. Ю., Иванкива М. В. Социальная тематика в современной российской литературе для подростков: мировая традиция и национальная специфика // Детские чтения. Екатеринбург, 2015. № 2. С. 185. 60 61 24 физического недуга. Американские произведения «sick-lit», наоборот, зачастую трагичны и показывают читателю, как герой учится принимать себя, свою болезнь и неминуемую смерть. Главная идея отечественных авторов – показать читателю-подростку реалии жизни, ее трагические и счастливые стороны, научить принимать и любить жизнь такой, какая она есть, следовательно, фокус внимания к данной идее в современной отечественной литературе для подростков немного смещается. «Сложные» темы в подростковой и юношей литературе поднимаются в России, во многом, благодаря переводной литературе, в то время как отечественные авторы не рискуют обращаться к ним и таких произведений пока еще немного: например, «Шутовской колпак» Д. Вилке, «Я бы на твоем месте» А. Жвалевского и Е. Пастернак. При этом тема табу в детской и подростковой литературе является одной из самых обсуждаемых в российском общественном и издательском контексте, где ведутся жаркие дискуссии на тему того, нужна ли детям и подросткам остросоциальная литература, поднимающая вопросы, на которые даже родители боятся говорить со своими детьми (секс, однополые отношения, жестокость и насилие, религия и политика). Так, в 2020 г. проблема табу в детской и подростковой литературе стала центральной на вебинаре «Табу в детской литературе: фантомные и реальные», организованном Лабораторией социокультурных образовательных практик (МГПУ) в рамках научно-практического семинара «Детские книги в круге чтения взрослых» 62. В целом, заметим, что современная отечественная подростковая и юношеская литература оказывается под большим влиянием западных традиций, что представляется естественным, поскольку количество переводной литературы «young adult» в России ежегодно растет. Отечественные авторы продолжают раскрывать сложные социальные и нравственные темы в своих произведениях, опираясь на западные литературные традиции (неконвенциональность американской письма, литературы сокращение «young adult». самоцензуры), Можно стиль утверждать, что и тематику современная отечественная литература для подростков и юношества, переживающая на данный момент стадию активного развития, находится в поиске собственного пути и одновременно «в открытом диалоге с западным культурным кодом»63. В Германии детская и юношеская литература является одной из самых важных и пользующихся спросом составляющих книжного производства и детской культуры. Книги Какие табу существуют в детской литературе? // Московский городской университет. М., 2010. URL: https://www.mgpu.ru/event/kakie-tabu-sushhestvuyut-v-detskoj-literature/ (дата обращения: 15.03.2021). 63 Чарская-Бойко В. Ю., Иванкива М. В. Социальная тематика в современной российской литературе для подростков : мировая традиция и национальная специфика // Детские чтения. Екатеринбург, 2015. № 2. С. 190. 62 25 для детей и подростков активно издаются и читаются. Согласно статистическим данным, Литература для детей и молодежи составляет 11% книжной продукции и 15,8% годовых продаж в общей книжной торговле64. Публикуются самые разные книги: от детских энциклопедий до авантюрных романов для подростков, большой популярностью пользуются произведения в жанре фэнтези и детективы. Многие произведения современных немецких авторов достойного литературного уровня переводят на другие языки и охотно читают в других странах65. Критики и литературоведы отмечают, что для современной детской литературы Германии характерно стирание возрастных границ. Книги для читателей старше 12 лет уже считаются произведениями категории «young adult». Еще в середине 1970-х годов, когда были опубликованы романы М. Энде «Момо» и «Бесконечная история», появился термин «All-Age-Literatur» (русс. «литература, ориентированная на все возрасты»), что символизировало тенденцию к росту популярности так называемой кроссовер- литературы, т.е. литературы для возрастной группы от 13 и старше». В среде литературоведов и самих писателей существуют разные точки зрения на расширение возрастных границ, в частности Р. Пантос, руководитель рабочего комитета по детской и юношеской книге Биржевого союза германской книготорговли, считает, что всевозрастная ориентация книг губительна для детской литературы и зачастую не учитывает возрастные особенности и читательские потребности детей66. Издание литературы для детей и юношества поддерживается немецким правительством, при этом молодежь активно вовлекается в обсуждение литературы. Так, Немецкая детская литературная премия присуждается, в том числе, при участии молодежного жюри, которое принимает решение полностью автономно. По наблюдению Д. Брейтмозер и Д. Беккари, молодежное жюри никогда не отбирает на премию чисто фантастические книги, отдавая предпочтение произведениям, посвященным новейшей истории или общественно-политической тематике. Так, обладатель награды 2018 г., полуавтобиографический роман М. Пракельс «Als ich mit Hitler Schnapskirchen aß» (русс. «Когда я ел шоколадные конфеты с Гитлером», 2017), рассказывает историю взросления в Восточной Германии. Пракельс представляет портрет поколения, живущего за пределами больших городов, изображая, то, как идеи правого толка, гнев и ненависть начинают распространяться по некогда «идиллической стране». Также у читателей молодого 64 Шуман Е. Германия читает детские книги. URL: http://p.dw.com/p/HP8W (дата обращения: 14.04.2021). 65 Шуман Е. Детские книги – самый успешный экспорт из Германии. URL: http://p.dw.com/p/OYD9 (дата обращения: 14.04.2021). 66 Пантос Р. Детская книга вытесняется с рынка. URL: http://kidreader.ru/article/1174 (дата обращения: 15.04.2021). 26 поколения Германии востребованы книги, посвящены эпохе нацизма (Д. Бойн, И. Хервиг, М. Гессе); поиску убежища и миграции (К. Аманд, Д. Рейнхарт, С. Тасане); дискриминации, расизму, движению Black Lives Matter (Д Слейтер, Э. Томас) или личным кризисам, вызванным смертью или психическим заболеванием (С. Хёфлер, Н. и Б. Шустерман). Также популярны как немецкие, так и переводные романы-антиутопии и художественные произведения об экстремизме67. В последние годы наиболее частой тематикой таких книг являются мотив «сoming-of-аge» (Н. Мол «Es war einmal in Indianerland», 2011), ощущение отчужденности и чувство, «как будто ты живешь на улице» (J. Scheerer «Mein innerer Elvis», 2010) и противостояние насилию, как психологическому, так и общественному (C. Antelmann «Der Rabe ist Acht», 2014)68. В целом, немецкая литература «young adult» во многом ориентируется на американские образцы. Переводная литература «young adult» пользуется в Германии большой популярностью, что, по мнению ряда, критиков, негативно сказывается на развитии немецкой литературы для детей и юношества. Так, по мнению Брункена, имена молодых немецких авторов, пишущих для детей и подростков, можно «пересчитать по пальцам», потому что немецкие издатели не помогают новым авторам выходить на рынок, предпочитая вместо этого предоставлять публике «новых зарубежных авторов, которые уже сделали себе имя» и доказали свою «конкурентоспособность» (стр. 41). Переплетение нескольких литературных традиций наиболее ярко проявляются переводах популярных произведений «young adult» на другие языки. В нашем исследовании мы обратимся к одному из самых известных произведений «young adult» XXI в. – эпистолярному романа «The Perks of Being a Wallflower» американского писателя С. Чбоски, чтобы рассмотреть особенности создания образа подростка в произведении «young adult», а также различные приемы, к которыми прибегают русские и немецкие переводчики для реконструкции образа героя. 67 Literature for Children and Young Adults in Europe (Part One: Germany and France) // CzechLit. 2020. URL: https://www.czechlit.cz/en/feature/literature-for-children-and-young-adults-in-europe-part-one-germany-andfrance/ (access date: 15.04.2021). 68 Dankert B. Die große Vielfalt. URL: https:// www.goethe.de/de/kul/lit/20679368.html (access date: 15.04.21). 27 2 Литература «young adult» в аспекте перевода С момента своего формирования, в процессе развития и роста популярности литература «young adult» активно переводилась на другие языки. Так, например, в исследуемой категории на переводную литературу, главным образом англо- американскую, литературу приходится большая часть отечественного книжного рынка литературы для подростков и молодежи. Такую же ситуацию можно наблюдать в других европейских странах, например, в Германии. Феномен преобладания англо-американской литературы «young adult» на мировом книжном рынке объясняется, с одной стороны, процессом глобализации, а с другой – популярностью американской молодежной культуры, доминирующей в мире в середины XX в. Это подводит нас к проблеме перевода английской и американской литературы «young adult» для иностранных читателей-подростков. Стоит отметить, что перевод подростковой литературы имеет свои нюансы, обусловленные возрастом целевой аудитории, в связи с чем переводчик сталкивается с различного рода трудностями в реконструировании текста для принимающей культуры, начиная со специфики художественного образа героя произведения «young adult», заканчивая общими лингвостилистическими особенностями оригинала. 2.1 Художественный образ подростка в аспекте перевода Понятие образа обширно и многогранно, что объясняется его интердисциплинарным характером: термин «образ» используется в различных областях знания (философии, психологии, мифологии, антропологии, искусствоведении, истории, лингвистике, языкознании, литературоведении), объем его значений определяется контекстом употребления и варьируется в диапазоне от материальных объектов до аудиовизуальных представлений. В отечественном литературоведении уже в 1920-х гг. были сформулированы два подхода к изучению образа: он рассматривался либо как сугубо речевое явление – свойство языка литературных произведений (речевые образы), либо как явление более сложное, то есть как система конкретно-чувственных деталей, формирующая и воспроизводящая само содержание литературного произведения (литературные образы). Так, исследователь-литературовед А.И. Ефимов относит к литературным образы персонажей, а к речевым – собственно изобразительно-выразительные языковые свойства, 28 которые, по его мнению, определяют художественное значение произведения69. Однако при этом А.И. Ефимов не учитывает, что речевые образы не являются исключительно прерогативой художественных произведений. Кроме того, речь в целом приобретает художественную значимость только тогда, когда становится средством воплощения художественного содержания. Как утверждает П.В. Палиевский, понятие образа намного шире языковой образности и является «сложной взаимосвязью образных деталей конкретно-чувственной формы, которая создает нечто новое в произведении, отличающееся большой содержательной емкостью»70. С данным утверждением согласен М.Б. Храпченко, исследующий образ как особую модель синтетического освоения окружающего мира, подразумевающую эмоциональное отношение к объекту творчества и установку на внутреннее совершенство художественного обобщения71. По определению Е.Б. Борисовой, является основной единицей художественной формы, «системой конкретно-чувственных средств, воплощающей собственно художественное содержание», то есть художественно освоенную реальную действительность, создаваемую с помощью словесно-речевых и художественно-композиционных приемов72. Таким образом, мы видим, что в современной филологической науке образ функционирует как многозначное понятие, обладающее многослойной и неоднозначной структурой. Художественный образ имеет ряд основных черт, определяющих его специфику и неоднозначность. Среди таковых его внутренняя противоречивость, обуславливающая возможность множественных интерпретаций73, в результате чего образ, воплощенный в литературном произведении, образ может вызывать совершенно противоположные эмоции и впечатления у разных читателей. Другими важными характеристиками художественного образа являются выраженные в нем «единство индивидуального и типического»74, «рационального и эмоционального»75. Необходимо также выделить единство субъективного и объективного в образе. Любой образ можно назвать проявлением индивидуального, но в то же время и продуктом реального мира, независимого от создателя образа. Наконец, важнейшим свойством образа является его антропоцентричность. Действительно, предметом художественного изображения всегда Ефимов А. И. Стилистика художественной речи / А. И. Ефимов. М., 1957. 448 с. Палиевский П. В. Литература и теория / П. В. Палиевский. 3-е изд., доп. М., 1979. 287 с. 71 Храпченко М. Б. Горизонты художественного образа / М. Б. Храпченко. М., 1982. 334 с. 72 Борисова Е. Б. О содержании понятий «художественный образ» и «образность» в литературоведении и лингвистике // Вестн. Челяб. гос. ун-та. 2009. № 35. С. 20–26. 73 Роднянская И. Б. Художественный образ // Большая советская энциклопедия. URL: http://bse.scilib.com/article120043.html (дата обращения: 12.04.2020). 74 Жирмунский В. М. Введение в литературоведение : курс лекций / В. М. Жирмунский. СПб., 1996. 438 с. 75 Николаев А. И. Основы литературоведения : учеб. пособие для студентов филол. специальностей / А. И. Николаев. Иваново, 2011. 255 с. 69 70 29 является человек, в то время как остальные компоненты образного мира, включая самые незначительные и случайные детали и явления, подчинены главной идее произведения – изображению и переосмыслению человеческой реальности, созданию целостного образа человека76. В центре любого произведения «young adult» находится подросток, вокруг которого разворачиваются все события. Протагонист-подросток является выразителем идей автора, поэтому чаще всего вся история произведения рассказывается от лица этого героя. Автор дарит читателю «young adult» произведения возможность прожить другую жизнь, полную приключений и переживаний, борьбы и поиска ответов на волнующие взрослые вопросы. В процессе чтения и отождествления себя с героем-подростком читатель может найти для себя важные ответы, советы или же просто удостовериться в том, что в мире, пусть и художественном, есть его сверстники, имеющие те же или схожие проблемы, мысли и чувства. Исходя из этого, мы можем утверждать, что одной из центральных проблем «young adult» литературы является поиск самоидентичности главного героя-подростка: как культурной, исторической, социальной, так и сексуальной, духовной и профессиональной. Образ персонажа является отражением жизненного опыта реальной психологической личности автора, а также результатом усилий автора как творческой личности в моделировании реальной действительности. Подобная двойственная природа функционирования персонажа в виртуальном пространстве текста становится источником воздействия на эмоционально-волевую сферу читателя, его уникальной интерпретации реальных жизненных ситуаций, в которых обнаруживается вымышленный персонаж77. Таким образом, создаваемый образ подростка должен быть убедительным и правдоподобным настолько, чтобы читатель поверил ему, заинтересовался и прислушался к словам автора, транслируемым через героя. Следовательно, при переводе произведения «young adult» важно обратить особое внимание на реконструкцию образа героя-подростка, так как именно от этого зависит достоверность передаваемой мысли автора и успешное установление крепкой и доверительной связи с читателем. Персонаж литературного произведения имеет два облика – внешний и внутренний. Внешний облик персонажа имеет большое значение для установления его значимости в семантической структуре художественного текста. По мнению Е. Фарино, внешние Тимофеев Л. И. Основы теории литературы : учеб. пособие для пед. ин-тов / Л. И. Тимофеев. 5-е изд., испр. и доп. М., 1976. 448 с. 77 Амирханян В. В. Образ персонажа в аспекте семантической структуры целостного художественного текста // Язык и право: актуальные проблемы взаимодействия : материалы V Междунар. науч.-практ. конф. Ростов н/Д., 2015. С. 118–124. 76 30 проявления персонажа – его физический облик, возраст, профессия, одежда, выражения лица, болезненные состояния, мимика, жесты и имя – оказываются ключом к внутреннему «Я»78. Словесный портрет отличается особой наглядностью и выразительностью, стимулирующими активную работу читательского воображения, он может быть компактным или рассредоточенным, то есть неоднократно встречающимся в ходе повествования. В произведениях «young adult» преобладает тенденция к созданию второго типа словесного портрета персонажа, когда автор использует портретные вкрапления, различные штрихи для создания динамической картины изменяющейся внешности персонажа. Это обуславливается спецификой образа героя-подростка, изображенного в ситуации перманентных духовных и физических изменений, познающего жизненную реальность и ищущего свое место в мире. Внутренний облик персонажа складывается из его мировоззрения и этических убеждений, дающих смысл его существованию, мыслей, привязанностей, веры или отсутствия таковой, высказываний и поступков. Герой может осознавать эмоции, анализировать собственную деятельность. Художественная рефлексия позволяет автору выявить личностную самооценку героя, охарактеризовать его отношение к самому себе. Одним из важнейших средств формирования внутреннего облика персонажа является его речевой портрет, не только дающий представление о социальном статусе, возрасте, профессии, но и отражающий особенности характера, чувства, мировоззрение. Т.П. Тарасенко под речевым портретом понимает «совокупность языковых и речевых характеристик коммуникативной личности или определенного социума в отдельно взятый период существования»79. По словам ученого, на речевой портрет в равной степени оказывают влияние все личностные составляющие и индивидуальные черты говорящего от психологических до гендерных и возрастных характеристик 80. Именно через речевой портрет раскрывается и развивается эмоциональность персонажа81, что объясняет активное использование эпистолярия иди дневниковых записей в произведениях категории «young adult»: благодаря такой форме оправдано повествование от первого лица, открывающее читателю внутренний мир героя и позволяющее вступить с ним в заочный диалог. Таким образом, реконструкция речевого портрета персонажа становится одной из важнейших задач перевода произведения «young adult». Фарино Е. Введение в литературоведение : учеб. пособие / Е. Фарино. СПб., 2004. 639 с. Тарасенко, Т. П. Языковая личность старшеклассника в аспекте ее речевых реализаций (на материале данных ассоциативного эксперимента и социолекта школьников Краснодара): автореф. дис. канд. филол. наук // Краснодар, 2007. C. 26. 80 Бялик. Б. А. Судьба Максима Горького / Б. А. Бялик. 3-е изд., доп. М., 1986. 478 с. 81 Маслова В. А. Лингвокультурология : учеб. пособие / В. А. Маслова. М, 2001. 202 с. 78 79 31 Помимо речи, персонаж также реализует себя через поступки. В поступках, в том числе и бездействии, заключаются указания на главные личные цели героя, мотив, побудивший его к действию, раскрываются особенности характера, его психологическое состояние, что является важнейшим аспектом при анализе образа героя-подростка, находящегося в процессе взросления и познающего жизненную действительность. Соответственно, при анализе образа такого персонажа важно уделить большое внимание саморефлексии героя, а также тому, какую оценку его поступкам дают другие действующие лица. Важным аспектом характеристики персонажа является также его интродукция: авторское введение в произведение действующего лица и создание его первичного образа, формирующего в сознании читателя первое представление о герое82. Интродукция персонажа предполагает анализ словесно-речевых и сюжетно-композиционных средств, с помощью которых автор вводит действующее лицо в произведение. Наконец, важным компонентом образа персонажа является отношение к нему автора, являющееся сквозной категорией и пронизывающей все произведение. Автор как творец, создавая художественное произведение, через образы персонажей делится с читателем своими мыслями и переживаниями. Суммируя вышесказанное, можно утверждать, что образ персонажа представляет собой комплекс, конструируемый на различных семантических уровнях с помощью разных языковых единиц, гипонимическими83. которые Принимая по решения отношению к относительно целому можно считать гипонимических единиц, переводчик должен постоянно иметь перед собой совокупный образ персонажа во всей его полноте и динамике развития. Если считать, что главная цель художественного перевода заключается эстетического в комплекса, эквивалентной то реконструкции переводчику не только всего информационно- добиться денотативной эквивалентности, но и помнить о необходимости воспроизвести в переводе все эксплицитные и имплицитные связи, чтобы обеспечить желаемое воздействие на получателя перевода. 2.2 Прагматические аспекты перевода литературы «young adult» Борисова Г. В. Лингвопоэтические средства создания образов пожилых англичан в романном творчестве Р. Пилчер : дис. … канд. филол. наук : 10.02.04 / Г. В. Борисова. Самара, 2011. 184 с. 83 Разумовская В. А. Художественный образ как единица перевода: булгаковская Маргарита // Вестник Челябинского гос. ун-та. Сер. : Филология. Искусствоведение. 2014. С. 25–31. 82 32 В «Толковом переводческом словаре» Л.Л. Нелюбина прагматический аспект перевода определяется как «установка на адресата, получателя перевода», который «требует учета тождественности эффекта, производимого оригиналом и переводом»84. Поскольку сущность его в том, что «исходный и конечный тексты обычно адресованы разным получателям»85, Ю. Найда и Ч.Р. Табер86 вводят прагматический критерий адекватности перевода (реакция на конечное сообщение должна соответствовать реакции на исходное сообщение), при этом речь идет не «о полном тождестве восприятия», а лишь об их «соответствии»87. Учет прагматических аспектов при работе с текстом помогает определить закономерности конкретного переводческого решения. Л.С. Бархударов полагает, что учет прагматического фактора является «необходимым условием достижения полной переводческой адекватности»88. По мнению А.Д. Швейцера, прагматические аспекты требуется учитывать, поскольку это «наиболее важные фильтры, определяющие не только способ реализации процесса перевода, но и сам объем передаваемой информации»89. Специфические особенности жанра художественного текста влияют на то, как именно происходит учет прагматики получателя перевода, т.е. что предпринимает переводчик, чтобы добиться такого же эмоционального воздействия текста перевода на реципиента, какое оказывает текст оригинала. Задачей переводчика является создание текста, нацеленного на замещение оригинального текста в культуре, для которой создается перевод. Следовательно, переводной текст характеризуется вторичностью и установкой на замещение исходного в другой языковой и культурной среде90. Очевидное для реципиента в первичном коммуникативном акте может быть совершенно непонятным для реципиента во вторичном коммуникативном акте. Следовательно, стремясь достигнуть коммуникативной равноценности и адекватности воздействия, переводчик должен прибегнуть к прагматической адаптации, под которой понимается «внесение определенных поправок на социально-культурные, психологические и иные различия между получателем оригинального и переводного текста»91. Понятие прагматической 84 Нелюбин Л. Л. Толковый переводоведческий словарь / Л. Л. Нелюбин. 3-е изд., перераб. М., 2003. 320 с. Швейцер А. Д. Семантико-стилистические прагматические аспекты перевода // Иностранные языки в школе. 1971. С. 6-16. 86 Eugene A. Nida, Charles R. Taber. The theory and practice of translation. Leiden, 1969. Р. 218. 87 Швейцер А. Д. Семантико-стилистические прагматические аспекты перевода // Иностранные языки в школе. 1971. С. 6-16. 88 Бархударов Л. С. Язык и перевод : вопросы общей и частной теории перевода / Л. С. Бархударов. – М., 1975. С. 125. 89 Швейцер А. Д. Перевод и лингвистика / А. Д. Швейцер. М., 1973. С. 244. 90 Швейцер А. Д. Теория перевода : Статус, проблемы, аспекты / А. Д. Швейцер. М., 1988. С. 48. 91 Швейцер А. Д. Перевод и лингвистика / А. Д. Швейцер. М. : Воениздат, 1973. С. 242. 85 33 адаптации не поддается однозначной трактовке со стороны лингвистов, что обусловлено существованием нескольких точек зрения на данное явление. Считается, что впервые оно было определено канадскими лингвистами Ж.-П. Вине и Ж. Дарбельне92, позднее получив развитие в трудах Ж. Делиля93, Ж. Бастина94, А. Нойберта95, Г. Егера96, Ю. Найды97. Попытки дать определение прагматической адаптации предпринимались и отечественными теоретиками перевода, такими как Л.Л. Нелюбин98, Р.К. МиньярБелоручев 99, А.Д. Швейцер100, Н.К. Гарбовский101, В.Н. Комиссаров102. Не ставя перед собой задачи рассмотреть классификации видов прагматической адаптации детально, заметим, что несмотря на противоречия, обнаруженные в трудах как отечественных, так и зарубежных ученых, между пониманием адаптации как самостоятельного вида языкового посредничества и как неотъемлемой части процесса перевода, нельзя не согласиться с Г. Клингбергом, считающим бесспорным положение о том, что в большинстве случаев адаптация при передаче исходного текста для иноязычной аудитории является полноценным методом перевода художественных произведений103. Нам представляется, что среди прочих факторов, значимых при выборе общей стратегии и конкретных приемов прагматической адаптации текста оригинала, немаловажным, помимо принадлежности получателя текста к конкретной принимающей лингвокультуре, является возраст потенциальной читательской аудитории. Существует две точки зрения на специфику перевода литературы для «молодых взрослых»: по аналогии с переводом детской литературы и использованием соответствующих стратегии либо же соотнесение произведений «young adult» с соответствующим жанром взрослой литературы и использование подходящих для этого жанра переводческих стратегий с 92 Вине Ж.-П., Дарбельне Ж. Технические способы перевода, Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М., 1978. С. 157-167. 93 Delisle J., Lee-Jahnke H., Cormier M. Terminologie de la Traduction: Translation Terminology. Hatfield, South Africa, 2010. 256 p. 94 Bastin G. L. Adaptation // Routledge Encyclopedia of Translation Studies. New York, 2005. 654 p. 95 Neubert А. Pragmatische Aspekte der Übersetzung. In : Grundfragen der Übersetzungswissenschaft. «Fremdsprachen». Leipzig, 1968, PP. 21—33. 96 Егер Г. Внутриязыковые прагматические значения //Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике: Сборник статей : Пер. с англ., нем., франц. Вступительная статья и общая ред. перевода В. Н. Комиссарова. М., 1978. С. 146-150. 97 Найда Ю. К науке переводить. Принципы соответствий //Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике: Сборник статей: М., 1978. С. 114-137. 98 Нелюбин Л. Л. Толковый переводоведческий словарь / Л. Л. Нелюбин. 3-е изд., перераб. М., 2003. 320 с. 99 Миньяр-Белоручев, Р.К. Теория и методы перевода. М., 1996. 208 с. 100 Швейцер А. Д. Теория перевода. Статус, проблемы, аспекты / А.Д. Швейцер. М., 1988. 158 с. 101 Гарбовский Н. К. Теория перевода / Н.К. Гарбовский // Теория перевода : Учебник. М., 2004. 544 с. 102 Комиссаров В. Н. Теория перевода (лингвистические аспекты). Учеб.для н.-тов и фак. иностр. яз М., 1990. 253 с. 103 Klingberg G. Kinder- und Jugendliteraturforschung / G. Klingberg. Eine Einführung Graz : Hermann Böhlaus Nachf, 1973. P. 196. 34 поправкой на возраст потенциальных читателей 104. В любом случае, очевидно, что определяющим становится возрастной фактор. Как и Г. Клинберг, Т. Пууртинен признает адаптацию полноценным методом перевода, более того, утверждает, что при переводе произведения для детей адаптация текста неизбежна, так каждая культура имеет свои ограничения, следовательно, понятия «хорошо» и «плохо» в разных культурах могут варьироваться или даже противоречить друг другу105. Р. Ойттинен также заявляет о неизбежности адаптации детской литературы при переводе, объясняя это тем, что любой перевод априори предполагает адаптацию текста оригинала на каком-либо уровне106. Вместе с тем, Ойттинен отмечает, что при работе с произведением для детей переводчик должен исходить из любви и уважения к детям, учитывая их уровень интеллектуального и эмоционального развития, не воспринимая их способности читать и воспринимать информацию как ограниченные. По мнению З. Шавит, детская литература находится на периферии литературной полисистемы, в связи с чем перевод для детей можно рассматривать как «сверхзадачу», что объясняет большую свободу переводчиков при работе с оригинальным текстом 107. При этом исследователь отмечает, что адаптация текста оригинала может быть оправдана только в случае, когда переводчик изменяет оригинальное произведение, руководствуясь своим представлением о «хорошем и плохом» в культуре, а также особенностями восприятия произведения читателем, с учетом его возраста и принадлежности к другой лингвокультуре. Для каждой культуры один из этих аспектов является превалирующим и зависит от функции детской литературы, являющейся основной для определенной культуры в определенную эпоху. Шавит считает, что в связи с тем, что в настоящее время в детской литературе все реже прибегают к открытой назидательности, адаптация текста осуществляется в соответствии с уровнем когнитивного развития ребенка 108. Литература «young adult», ориентированная на подростков, также как и детская литература, находится на периферии литературной полисистемы и традиционно переводится в соответствии с нормами принимающей культуры 109. Как утверждает Н. Бен-Эри, ориентация на принимающую культуру и ее нормы при переводе подростковой литературы превалируют над стремлением сохранить адекватность Şirin Okyayuz, A. Anglo-American Teen Literature in Translation // New Review of Children's Literature and Librarianship. London, 2017. Vol. 23, NO. 2. P. 148–171. 105 Puurtinen T. Syntax, Readability and Ideology in Children's Literature // Meta : journal des traducteurs // Meta: Translators' Journal, 1998. Vol. 43, № 4. Р. 524–533. 106 Oittinen R. Translating For Children / R. Oittinen. USA, 2000. 222 р. 107 Shavit Z. Translation Of Children‘s Literature As A Function Of Its Position In The Literary Polysystem. 1981. Vol. 2, № 4. P. 171–179. URL: http://www.jstor.org/stable/1772495 (access date: 15.07.2020). 108 Там же. 109 Tempert S. Translating Young Adult Literature. The High Circulation Rate of Youth Language and Other Related Translation. Problems in The Catcher in the Rye and The Outsiders. Utrecht, 2013. P. 27. 104 35 перевода, так же как и при переводе детской литературы, однако масштаб изменений исходного текста будет напрямую зависеть от количества и критичности различий между передающей и принимающей культурами110. С другой стороны, в силу пограничного положения литературы «young adult» между детской и взрослой литературой111, стратегии перевода произведений для подростков и юношества будут определяться спецификой целевой аудитории: уровень эмоционального, интеллектуального и психологического развития подростка приближен к уровню развития взрослого, читатель-подросток имеет больший жизненный опыт, а также способность рефлексировать над прочитанным и самостоятельно делать выводы. Таким образом, при работе с произведением для подростков переводчик сталкивается с проблемами иного рода, которые могут быть неактуальными при переводе детской литературы. По мнению С. Темперт, практически все переводческие трудности подобного рода связаны с особым языком литературы для подростков112. Г. Клинберг выделяет пять основных стратегий адаптации при переводе произведения для детей: языковая адаптация, пурификация, модернизация, сокращение, адаптация культурного контекста113. Возможно, здесь написать, что из этих стратегий при переводе литературы «young adult» наиболее актуальными оказываются пурификация, модернизация и адаптация культурного контекста. Языковая адаптация подразумевает под собой избегание различных сложных средств художественной выразительности, использование переводчиком коротких предложений и ограниченного словарного запаса, соответствующего интеллектуальному уровню потенциального читателя. В отличие от читателя-ребенка, читатель-подросток уже способен воспринимать авторские аллюзии и метафоры, отсылки к другим источникам, рассматривать описываемые в произведении события в свете своего личного жизненного опыта, рефлексировать над прочитанным и делать выводы. Подобные психологические и умственные способности потенциального читателя обуславливают использование автором в произведении различных художественных средств выражения, отсылок и реминисценций. Следовательно, при работе с подростковой литературой переводчику необходимо уделять данному 110 пласту средств художественной Nitsa Ben-Arie. Didactic and Pedagogic Tendencies in the Norms Dictating the Translation of Children's Literature : The Case of Postwar German-Hebrew Translations // Poetics Today. Durham, 1992. URL: https://www.jstor.org/stable/1772799 (access date: 15.05.2020). 111 Joosen V. From Breaktime to Postcards : How Aidan Chambers Goes (Or Does Not Go) Dutch // Children’s Literature in Translation. UK, 2006, P. 61–78. 112 Tempert S. Translating Young Adult Literature. The High Circulation Rate of Youth Language and Other Related Translation. Problems in The Catcher in the Rye and The Outsiders. Utrecht, 2013. P. 29. 113 Там же. 36 выразительности и интертекстуальности, не избегая ее, но используя различные приемы компенсации при переводе, например, комментирование. Стратегия сокращения, по мнению Г. Клинберга, необходима только в том случае, если произведения для взрослых переводится и адаптируется для детей: если переводчик использует стратегии упрощения и сокращения при переводе произведения, изначально написанного для детей, он нарушает авторские права и демонстрирует неуважение к читателю. Клинберг также отмечает, что в случае, когда при переводе сокращение текста необходимо, лучше исключать из оригинального текста целые главы, отрывки или целые предложения, а также делить сложное предложение на несколько простых без удаления слов и фраз из них, также при сокращении нельзя изменять авторский стиль114. Пурификация представляет собой модификацию текста оригинала, целью которой является создание текста перевода, соответствующего системе ценностей потенциального читателя, при этом в рамках перевода детской литературе речь идет о ценностях взрослых, транслируемых детям через текст произведения. При этом пурификация подразумевает под собой не только модификацию определенных слов или фраз, которые переводчик посчитает неподходящими или неприемлемыми, но больших фрагментов текста, в которых раскрываются табуированные по мнению взрослых темы. Исходя из этого, вопрос приемлемости и неприемлемости использования определенных фраз и фрагментов текста в переводе произведения для детей является довольно субъективным. Главной областью применения стратегии пурификации в работе над переводом «young adult» произведения видится в работе с языком подростков. Язык литературы «young adult» в целом представляет собой комплексную проблему перевода, так как молодежный язык не имеет какого-либо набора правил или норм произношения и правописания, при этом значение и сфера употребления многих разговорных лексем и выражений не указаны в словарях. Следовательно, переводчику необходимо определять значение слов при помощи контекста или самостоятельно проводить лингвистическое исследование по определению семантики, а также подбирать эквиваленты в языке перевода, соответствующие значению и стилистике оригинала. При этом сохранение молодежного языка в тексте перевода необходимо, прежде всего, для сохранения эффекта живой речи и реконструкции речевого портрета героя-подростка. Помимо этого, дополнительной проблемой для переводчика при работе с молодежным языком являются табуированные слова, которые не принято открыто произносить в художественных произведениях, в связи с чем переводчику приходится прибегать к использованию 114 Klingberg G. Kinder- und Jugendliteraturforschung / G. Klingberg. Eine Einführung Graz : Hermann Böhlaus Nachf, 1973. P. 198. 37 перифраза. Так, например, в качестве табуированной лексики могут выступать нецензурные выражения, слова, обозначающие представителей сексуальных меньшинств, религиозная лексика. Другая проблема перевода, связанная с языковыми особенностями «young adult» литературы, заключается в переключении языковых кодов в тексте произведения (code switching). Ш. Хаффман определяет переключение языковых кодов как «попеременное использование двух языков или их разновидностей в рамках одного высказывания или разговора»115. В качестве примера переключения языковых кодов можно привести роман Дж. Сэлинджера «Над пропастью во ржи», в котором главный герой использует молодежный язык и разговорную лексику для общения со сверстниками, однако, общаясь со взрослыми, герой говорит на литературном английском языке. Следовательно, таким образом герой-подросток переходит от одной разновидности языка к другой в зависимости от его социального окружения и положения в обществе. М. Вискайно отмечает два аспекта переключения языковых кодов, которые необходимо учитывать и сохранять при переводе произведения «young adult»: 1) так как переключение кодов, прежде всего, проявляется на уровне стилистики, переводчику следует стремиться к сохранению и воспроизведению в тексте перевода всех стилистических особенностей оригинала; 2) переключение кодов также выполняет различные прагматические функции, которые необходимо сохранять при переводе. По мнению исследователя, при переводе художественного произведения переводчик всегда должен стремиться к достижению функциональной эквивалентности, следовательно, главной задачей переводчика является создание текста перевода, оказывающего такой же эффект и вызывающего такую же реакцию у иностранного реципиента, что и оригинальное произведение у его читательской аудитории116. Стратегия модернизации представляет собой стремление переводчика сделать текст более современным и тем самым более интересным для потенциального читателя. В рамках модернизации текста оригинала переводчик может изменить время действия произведения, использовать современные языковые единицы или же заменить некоторые детали текста на более современные. Переводчику «young adult» литературы довольно часто приходится обращаться к использованию данной стратегии в связи со спецификой языка подростков, подверженному постоянному обновлению. Так, Р. Ойтиннен117 и Vizcaíno M. J. G. Cisneros’ Code-Mixed Narrative and its Implications for Translation // Mutatis Mutandis. Spain, Montclair, 2008. Vol. 1, № 2. P. 212–224. 116 Там же. 117 Oittinen R. Translating For Children / R. Oittinen. New York and London : Garland Publishing, 2000. 205 р. 115 38 С. Темперт118 выделяют одну из важнейших характеристик литературы категории «young adult», которая также может вызывать трудности при переводе – тенденция языка произведений «young adult» довольно быстро меняться, прежде всего, на лексическом и стилистическом уровне. Эта особенность литературы для подростков и молодых взрослых объясняется тем, что молодежная культура в целом подвержена изменениям и нестабильности, частой смене тенденций, что отражается в языке молодежной культуры и, соответственно, проявляется в литературе для подростков и отличает ее от детской и взрослой литературы. Следовательно, переводчик сталкивается с проблемой подбора актуальной эквивалентной лексики, соответствующей современному уровню развития молодежного языка принимающей культуры. Однако в таком случае, учитывая склонность молодежного языка к постоянным изменениям на всех уровнях, существует большой риск того, что перевод может быстро устареть и со временем перестать быть интересным, актуальным для современной подростковой аудитории119. Стоит отметить, что данная проблема возникает не в процессе перевода произведения, а уже после его публикации, однако в процессе перевода произведения для читателей подросткового возраста переводчику необходимо иметь в виду данную особенность «young adult» литературы, чтобы сохранить актуальность переводимого текста для иноязычного читателя. Помимо языковых особенностей, проблемой перевода могут стать культурные реалии. Если при работе с детской литературой переводчик нацелен на культурную адаптацию текста, отталкиваясь от уровня эмоционального и интеллектуального развития ребенка и его способности воспринимать «чужое», то при переводе литературы для подростков наоборот необходимо сохранять культурные элементы в тексте перевода, так как в данном случае задачей переводчика является изображение реального мира и его культурного разнообразия. Э. Холл выделяет три уровня культуры, которые вместе формируют «модель айсберга» или «триаду культуры»: видимый, полувидимый и невидимый120. Работая с элементами определенного культурного уровня, переводчик выполняет разные задачи. К видимому уровню относятся физические объекты культуры, например: музыка, архитектура, еда, одежда, а также язык и поведение представителей определенной культуры. Чтобы верно понимать и интерпретировать объекты видимого уровня культуры, необходимо знать определенные факторы, которые их обуславливают. 118 Tempert S. Translating Young Adult Literature. The High Circulation Rate of Youth Language and Other Related Translation. Problems in The Catcher in the Rye and The Outsiders. Utrecht, 2013. P. 29. 119 Tempert S. Translating Young Adult Literature. The High Circulation Rate of Youth Language and Other Related Translation. Problems in The Catcher in the Rye and The Outsiders. Utrecht, 2013. P. 29. 120 Hall E. T. Beyond Culture / E. T. Hall. New York, 1976. 256 p. 39 Данные факторы относятся к двум другим уровням культуры. Так, к полувидимому культурному уровню относят нравственные нормы, правила поведения, традиции и обычаи определенной культуры, в то время как к невидимому уровню принадлежат религиозные убеждения, особое восприятие мира, правила построения отношений, стиль общения и мышления. Описывая данные компоненты культуры, Э. Холл определяет их как элементы, находящиеся «под водой», то есть как скрытые и зачастую неочевидные факторы, однако без них невозможно принимать и понимать факторы видимого уровня, составить верное представление о другой культуре. По мнению Д. Катан и Л.Д. Григуцэ121, только видимый и полувидимый культурные уровни могут стать источниками проблем перевода, при этом при работе с каждым из них требуется определенный подход. Так, при переводе элементов видимого уровня культуры переводчику необходимо ориентироваться прежде всего на оригинал, однако при работе с полувидимым культурным уровнем переводчику следует ориентироваться в первую очередь на целевую аудиторию текста перевода, при этом сохраняя авторские намерения и основную мысль оригинала122. Тем не менее, при работе с любыми культурными элементами от переводчика требуется бикультурный подход123, то есть переводчику необходимо верно понимать и интерпретировать культурные элементы исходного текста и передавать их в тексте перевода доступным иностранному читателю образом. При этом, знакомство с обеими культурами и их спецификой не исключает того, что автор может столкнуться с различного рода трудностями при переводе, так как прежде всего переводчик ориентируется на читателя перевода, его фоновые знания и способность верно воспринимать другую культуру. Следовательно, при выборе той или иной стратегии (форенизации или доместикации) при работе с культурными элементами переводчик должен исходить именно из специфики читательской аудитории тексте перевода. Г. Клингберг выделяет девять методов адаптации культурного контекста 124: 1) пояснение от переводчика при сохранении культурно-маркированной лексики; 2) перевыражение (rewording) – передача оригинального смысла без сохранения культурно-маркированной лексики; 3) пояснительный перевод – описание функции или способа употребления культурно-маркированного элемента без его упоминания в тексте перевода; 4) 121 Griguță Loana-Dora. Translating Young Adult Literature: Problems and Strategies. John Green`s An Abundance of Katherines. Romania, Cluj-Napoca, 2013. P. 11. 122 Katan D. Translating Cultures : An Introduction for Translators, Interpreters and Mediators. Manchester, 1999. 380 p. 123 Griguță Loana-Dora. Translating Young Adult Literature: Problems and Strategies. John Green`s An Abundance of Katherines. Romania, Cluj-Napoca, 2013. P. 11. 124 Там же. 40 внетекстовое объяснение культурно-маркированного элементы (сноска, предисловие, переводческий комментарий); 5) замена культурно-маркированного элемента прямым эквивалентом в языке перевода; 6) замена функциональным эквивалентом; 7) упрощение культурно-маркированного элемента; 8) исключение элемента (нулевой перевод); 9) локализация – модификация всего текста путем переноса его в культуру, страну и эпоху, которые знакомы читателю перевода. Данный метод адаптации отличается от других своей радикальностью, так как в данном случае текст оригинала подвергается масштабной модификации: изменяются большая часть текста, все культурно-маркированные элементы, лексика и синтаксис оригинального текста. По мнению Г. Клинберга, локализация является самым нежелательным методом адаптации детской литературы при переводе, так как в результате ребенок лишается возможности ознакомиться с чем-то новым, узнать о других культурах и странах мира, расширить свой кругозор и определить для себя понятия «свое» и «чужое»125. З. Шавит выступает против модификации текста оригинала исходя из идеологических причин, так как в таком случае текст перевода выступает как идеологический инструмент. Так как само понятие детство является социальным концептом, не имеет четких возрастных границ и определяется идеологией, чаще всего переводчик вынужден руководствоваться своими представлениями о том, что «хорошо» и что «плохо» для реципиента текста перевода. Шавит также признает допустимым, что в процессе адаптации текста оригинала переводчик может убирать некоторые части текста, которые считает неприемлемыми для детей (остросоциальные или философские, а также табуированные темы – секс, насилие, смерть, пр.) или сложными для понимания126. В случае перевода литературы «young adult» решение убирать или оставлять запретные темы, озвученные в оригинале, остается за переводчиком, который опирается, прежде всего, на свой культурный опыт, а также на собственные представления о подростках и реципиентах текста перевода. Таким образом, мы видим, что некоторые проблемы перевода «young adult» литературы во многом схожи с переводческими проблемами детской литературы: переводчики «young adult» литературы используют те же стратегии, что и переводчики, работающие с произведениями для детей, однако используют их в большем или меньшем объеме, ориентируясь на более взрослый возраст читателей. Основной задачей переводчика литературы «young adult» является реконструкция образа подростка, который 125 Klingberg G. Kinder- und Jugendliteraturforschung / G. Klingberg. Eine Einführung Graz : Hermann Böhlaus Nachf, 1973. P. 199. 126 Shavit Z. Translation Of Children‘s Literature As A Function Of Its Position In The Literary Polysystem. 1981. Vol. 2, № 4. P. 171–179. URL: http://www.jstor.org/stable/1772495 (access date: 15.07.2020). 41 формируется на различных уровнях языка через особенности номинации персонажа, описание его внешности, характера, особенности поведения, его личную историю и речевой портрет. При этом, наибольшую проблему при переводе литературы «young adult» представляет речевой портрет персонажа по причине того, что большая часть произведений данной литературной категории написана от первого лица, в связи с чем переводчику необходимо уделять повышенное внимание лексическим и стилистическим особенностям языка молодежи, отражающего этническое и социальное многообразие современного мира. Таким образом, в настоящем исследовании мы рассматриваем художественный образ подростка как ведущий структурообразующий элемент произведения литературы «young adult», обладающий сложносоставной и полисемантичной структурой. Создаваемый при помощи вербальных и художественно-композиционных средств, образ подростка выступает как некая картина бытия, отличающаяся конкретностью, но в то же время и обобщенностью описания. Антропоцентричная природа художественного образа определяет его ориентированность на читателя-подростка и его действительность, что делает художественный образ героя-подростка наиболее интересным объектом изучения. Создавая образ подростка, автор наделяет его особыми чертами, особенно ярко проявляющимися в речевом поведении героя. В идиолекте персонажа-подростка могут быть использованы в разном соотношении как уникальные, так и типичные характеристики, например, язык субкультур и попкультур, культурно-маркированная и табуированная лексика. При реконструкции образа героя переводчику необходимо учитывать прагматику оригинала и ориентированность автора на читателя культуры оригинала, а также прагматику перевода, то есть переводчик должен быть уверен в том, что реконструируемый образ подростка будет принят и понят читателями принимающей культуры. Следовательно, при выборе стратегии перевода многое будет определяться национально-культурным контекстом принимающей стороны. К возможным проблемам, с которыми может столкнуться переводчик, работая над реконструкцией образа герояподростка, относится язык и речь подростка: сюда входят как вопросы синтаксиса речи (распространенная или нераспространенная речь), стилистики (фонетические, графические и лексические способы стилизации разговорной речи героя-подростка, а также графические способы стилизации – например, текст может быть оформлен в виде блога, дневника, электронных сообщений), так и в целом проблема пересоздания языковой личности героя в переводе. Итак, при воссоздании образа героя-подростка произведения «young adult», переводчик часто сталкивается с множеством трудностей, которые определяются 42 лексическими, стилистическими, синтаксическими особенностями произведения рассматриваемой литературной категории, наличием табуированных тем и различных языковых кодов, а также приверженностью «young adult» литературы к частым и быстрым языковым изменениям. В связи с этим, работа над воспроизведением эстетического комплекса, создающего художественный образ героя-подростка в тексте «young adult» произведения, требует от переводчика больших усилий, концентрации и проявления его профессионального мастерства. 43 3 Образ подростка Чарли в русской и немецкой переводческой рецепции 3.1 Роман С. Чбоски «The Perks of Being a Wallflower» (1999): «разрешить нельзя запретить» Роман Стивена Чбоски «The Perks of Being a Wallflower», опубликованный в 1999 г., в настоящее время считается классикой литературы «young adult». Написанный в форме писем анонимном адресату, он рассказывает историю застенчивого пятнадцатилетнего подростка Чарли, борющегося с одиночеством и депрессией, причиной которой послужило самоубийство его лучшего друга и смерть в аварии тети Хелен. Чарли также страдает от посттравматического стрессового расстройства, причиной которого стало сексуальное насилие со стороны его тети, однако герой осознает это лишь к концу романа, так как долгое время блокирует страшные воспоминания и не дает выход эмоциям. Несмотря на непростое психическое состояние, Чарли старается наслаждаться жизнью: он заводит новых друзей в старшей школе, влюбляется, начинает дружить со своим учителем английской литературы, благодаря которому открывает для себя множество новых книг. Герой ищет себя и свое место в мире, но при этом всегда готов служит опорой для своей семьи и друзей. Как и в других произведениях категории «young adult», в романе С. Чбоски раскрываются актуальные для читателей-подростков темы взросления, поиска своего места в мире, дружбы и любви, семейных отношений. Вместе с этим, американский писатель обращается к темам, долгое время табуированным или неприемлемым для обсуждения с подрастающим поколением (наркотики, мастурбация, детализированные описания сексуальных сцен, домашнее насилие, гомосексуальные отношения). После публикации «The Perks of Being a Wallflower» быстро стал одним из наиболее популярных произведений в категории литературы «young adult». Вторая волна его популярности пришлась на 2012 г. в связи с выходом в свет экранизации и появлением множества переводов книги на другие языки. Такое, казалось бы, триумфальное шествие романа по миру, наталкивалось на сопротивление со стороны родителей и школьной администрации у себя на родине. Так, в школах ряда штатов США роман запретили включать в списки литературы для чтения. Согласно данным интернет-издания Huffington Post, на период 2007–2008 гг. был зафиксирован 41 случай исключения «The Perks of Being a Wallflower» из школьных программ и фондов библиотек по причине неподобающего содержания, включающего сцены насилия, злоупотребления наркотиками 44 и алкоголем, порнографические описания и вульгарный язык127. В 2009 г. в рамках политики «Интеллектуальная свобода» Американской библиотечной ассоциации роман С. Чбоски был добавлен в ежегодный список «10 самых спорных книг» (Top 10 Most Challenged Books). Данные списки составляются с опорой на информацию, полученной из СМИ и отчетов из школ и библиотек, отправленных на базу Американской библиотечной ассоциации128, с целью проинформировать общественность о цензурированных книгах в школах и библиотеках. Л. Берк в своей статье для сайта новостного телеканала CNN объясняет неоднозначный отклик на роман С. Чбоски открытым обращением автора к вопросам, которые на момент публикации романа чаще всего замалчивались. Критик подчеркивает, что родители просто не могли допустить, что их дети, «которых они были склонны представлять в наилучшем свете», могут думать или переживать то же, что и главный герой романа: «Стремясь оградить детей от погружения в пугающую реальность, они отзываются о романе как о неподобающем, непристойном произведении для подростков»129. Тем не менее, «The Perks of Being a Wallflower» не теряет своей актуальности и продолжает набирать популярность не только среди подростков, но и у взрослых читателей. После выхода экранизации в 2012 г., когда о романе узнали в мире и многим захотелось сравнить фильм с первоисточником. В это же время роман С. Чбоски стали активно переводить на разные языки. Первый русский перевод романа вышел под заглавием «Трудности жизни изгоя» и был выполнен в 2012 г., практически сразу же после выхода фильма, группой энтузиастов (М. Тарасова, Э. Градовская, М. Чулковая, А. Колодий, А. Ятсан), состоящих в фан-клубе актрисы Эммы Уотсон «Miss Emma Watson»130, исполнившей в фильме роль Сэм. В предисловии переводчики написали о том, что необходимым перевести роман на русский язык, чтобы читатели «смогли по-настоящему насладиться книгой». Спустя год появился второй русский перевод произведения под заглавием «Хорошо быть тихоней», выполненный профессиональной переводчицей Е. С. Петровой, который несколько раз переиздавался в последующие годы. Согласно исследованиям читательских интересов, проведенным в 2017 г. среди русских подростков 13–17 лет, роман «The Perks of Being a Wallflower» является одним из 127 Banned & Challenged Books // American Library Association. URL: http://www.ala.org/advocacy/bbooks/frequentlychallengedbooks/top10 (access date: 20.03.2020). 128 Там же. 129 An Analysis of Chbosky’s Perks of Being a Wallflower : Controversial or Realistic? // Book Binding. URL: https://yabookbinding.wordpress.com/2016/09/07/an-analysis-of-chboskys-perks-of-being-awallflowercontroversial-or-realistic/ (access date: 20.03.2020). 130 Miss Emma Watson // Эмма Уотнсон // ВКонтакте. URL: https://vk.com/missemmawatson (дата посещения: 15.09.2020). 45 самых популярных произведений зарубежной литературы «young adult», при этом, по мнению Е.Б. Брякотниной и Е.А. Полевой131, значительное влияние на читательский выбор оказала экранизация романа. Стоит отметить, что в отечественных школах современная зарубежная литература в списки литературы не включена, следовательно, выбор романа С. Чбоски основан на интересах самого подростка. Л.В. Милёшина так объясняет интерес подростков к американскому роману: «В современной литературе привлекает то, что школьнику понятны описываемые реалии <…>. В таких текстах ученик находит себя, свою жизнь и свои проблемы»132. Отечественные критики и педагоги не считают роман С. Чбоски провокационным или неподходящим произведением для подростков, наоборот, отмечают необходимость знакомства с современными зарубежными произведениями категории «young adult», ставя таких писателей, как С. Чбоски, Дж. Грин, Дж. Мойес в один ряд с отечественными авторами для подростков и молодежи М. Петросян, А. Жвалевским, Е. Пастернак, В. Воскобойниковым, С. Востоковым, чьи книги «смогли вызвать особый интерес подростков, вовлекая их в процесс чтения, вызывая желание взять в руки книгу еще не один раз»133. Просмотр читательских аннотаций и критических рецензий на сайтах Livelib.ru, Goodreads.com, labirint.ru и ряда других показал, что отечественные читатели дают противоречивые оценки роману С. Чбоски, высказывая порой полярные мнения: от восторженных («Сэлинджер XXI века», «невозможно оторваться», «история пробирает, вдохновляет») до абсолютно уничижительных («уйма грязи и пошлятины», «клишированное произведение», «Книгу надо отправить в мусоропровод», «примитивный язык повествования»). Не сошлись читатели и в оценке целевой аудитории книги: в ряде рецензий можно увидеть, что роман С. Чбоски адресован, скорее, взрослым людям и родителям подростков, с тем, чтобы они могли задуматься о своих взаимоотношениях с детьми. На немецкий язык исследуемый роман С. Чбоски также переводился дважды. Оба немецких перевода появились еще до выхода фильма. Первый перевод вышел в 2000 г. и был выполнен переводчицей Керстин Винтер под названием «Vielleicht lieber morgen» (букв. «Возможно, завтра будет лучше»). Книга была опубликована по соглашению с американским издательством оригинального романа «Pocket Books» в Нью-Йорке. В 2011 г. появился второй перевод романа на немецкий, выполненный Оливером Плашкой и Брякотнина Е. Б., Полева Е. А. Изучение круга чтения подростков как педагогическая проблема // Научнопедагогическое обозрение. Pedagogical Review. Томск, 2016. №2. С. 130. 132 Свирина, Н. М. Чтение подростков : Результаты исследования и сравнительный анализ / Н. М. Свирина. СПб., 2017. №3 (49). С. 66. 133 Там же. 131 46 опубликованный под заглавием «Das also ist mein Leben» (букв. «Вот такая моя жизнь»). В отличие от неоднозначной русской рецепции романа С. Чбоски, среди критических рецензий на сайтах Amazon.De, MediaMarkt.de, Thaila в основном преобладают положительные отзывы, многие читатели сходятся во мнении о том, что в произведении раскрываются важные темы любви и дружбы, поиска себя, борьбы с психологическими травмами: “Das Buch ist ziemlich mitreißend und Emotional” (книга довольно увлекательная и эмоциональная), “Für die einen ist alles total langweilig und sinnlos, für die anderen ist es einfach wie ein Spiegel für die Seele” (Одним она может показаться совершенно скучной и бессмысленной, для других она как зеркало души), “Absolut lesenswert und der Film ist absolut sehenswert” (абсолютно точно стоит прочитать, и абсолютно точно стоит посмотреть фильм). 3.2 Роман С. Чбоски «The Perks of Being a Wallflower» как литература «young adult» В жанровом отношении исследуемое произведение С. Чбоски можно отнести к роману взросления (coming-of-age). Этот жанр литературы «young adult», обнаруживая особо тесную генетическую связь с романом воспитания (Bildungsroman), имеет, тем не менее, ряд отличий от немецкого предтечи. По мнению Д. Майлз 134 и Дж. Сэммноса135, одной из основных характеристик романа воспитания является представленное в произведении взаимодействие между социумом и личностью: автор романа воспитания показывает читателю, каким образом и в какой степени общество влияет на становление личности героя, определяет его путь развития. То же самое мы наблюдаем в анализируемом романе С. Чбоски: Чарли уходит в себя из-за потери лучшего друга, однако благодаря людям, которые его окружают, начинает бороться с психологическими травмами и раскрывается как личность. Как и в романе воспитания, в центре произведении С. Чбоски главный герой-подросток, выступающий основным катализатором событий. Наконец, одной из характерных художественных особенностей романа воспитания является акцентирование роли литературы в формировании личности героя, что можно также наблюдать и в романе С. Чбоски: это выражено через увлечение Чарли литературой и дружбой со школьным учителем Биллом. 134 Hirsch M., Miles D. H. Defining Bildungsroman as a genre. PMLA, 91. 1976. P. 122–123. Sammons J. L. The Bildungsroman for non-specialists : An attempt at a clarification // J. N. Hardin (Ed.), Reflection and action : Essays on the Bildungsroman. Columbia, SC: University of South Carolina Press, 1991. P. 26–45. 135 47 Вместе с тем, отличия произведения С. Чбоски от классического романа воспитания очевидны. Прежде всего, заметим, что если в романе воспитания обычно показан весь путь духовного и личностного развития героя, начиная его с ранних лет и зрелостью и даже старостью, то у С. Чбоски читатель наблюдает за и взрослением Чарли всего лишь в течение года, который становится для подростка переломным. В конце романа Чарли не взрослый, он не смотрит на свой опыт с высоты прожитых лет, но, обретя новое знание о себе и окружающем мире, по прежнем находится внутри ситуации. Такой образ героя вызывает у читателя большее доверие, потому что он лишен характерной для взрослой позиции назидательности и «всезнайства». Во-вторых, эпистолярная форма анализируемого романа предполагает то, что герой-нарратор сам решает, что он желает рассказать читателю, а о чем умолчать. Повествование от лица Чарли в романе отличается фрагментарностью, герой часто не заканчивает свои мысли, может писать письма каждый день или же пропускать неделю. Такая прерывистость повествования не характерна для традиционного романа воспитания136, в котором путь личностного развития представлен линейно. Читатель романа С. Чбоски не может увидеть полной картины описываемых событий, так как все действия других персонажей представлены с субъективной точки зрения. Герой-нарратор излагает свою историю и вербально представляет мир исключительно от своего «я». С другой стороны, внутренняя фокализация дневникового письма дает возможность эффективно выражать скрытые и недоступные внешнему наблюдателю мысли и чувства рассказчика, открывает путь разнообразным формам самонаблюдения и рефлексии. Благодаря анонимным письмам Чарли читатель может примерить на себя роль адресата и стать для героя близким другом, погрузиться в его историю и проникнуться его переживаниями. Повествование от лица главного героя за счет когнитивного и эмоционального вовлечения в рассказываемую историю позволяет читателю идентифицировать себя с протагонистом и прийти к важным осмыслениям, получить возможность научиться эмпатии. Также стоит отметить, что оригинальное заглавие романа, содержащее две разговорные лексические единицы «wallflower» (букв. тихоня, застенчивый человек) и «perks» (букв. блага, преимущества), изначально определяет модель нарратива произведения «young adult», отличительными чертами которого являются неформальный 136 Matos A. Writing through Growth, Growth through Writing : The Perks of Being a Wallflower and the Narrative of Development // Virginia Tech University Libraries. URL: https://scholar.lib.vt.edu/ejournals/ALAN/v40n3/matos.html (access date: 20.05.2020). 48 характер повествования, преобладание разговорного стиля речи, ирония, юмор, отсутствие дидактизма. Чарли является рассказчиком романа и основным двигателем сюжета произведения, именно этот герой является выразителем идей и мыслей автора: С. Чбоски актуализирует голос подростка в своем романе как для постановки важнейших философских, социальных и психологических вопросов, так и для представления вариантов их решения. Чарли является одним из самых неоднозначных и сложных героев не только в системе персонажей рассматриваемого романа «The Perks of Being a Wallflower», но и среди многих современных произведений литературы «young adult» в целом. С самого начала романа читатель начинает знакомство с героем и его историей: он узнает, что Чарли уже пришлось пережить самоубийство своего лучшего друга Майкла и смерть любимой тети Хелен, после чего герой впадает в депрессию, сам того не осознавая. Чарли замыкается в себе, ему сложно разобраться в своих мыслях и чувствах (по этой причине герой начинает писать письма анонимному адресату, выражая на бумаге все мысли и эмоции), становится уязвимым – герой почти никогда не может постоять за себя, настоять на своей точке зрения или своих интересах. Уже ближе к концу развязки, читатель узнает еще одну причину замкнутости Чарли, которая является ключевой в понимании всего образа главного героя – он страдает от посттравматического стрессового расстройства, причиной которого стало сексуальное насилие со стороны тети Хелен, воспоминания о котором Чарли долгое время блокирует, не давая выход собственным эмоциям. Тем не менее, травма не меняет его отношения к жизни: Чарли не ожесточается, сердце его попрежнему переполнено любовью к миру и людям, он всегда готов проявить заботу и понимание по отношению к своей семье и друзьям. Однако такая самоотдача, искренность и бескорыстие по отношению к другим приводит к тому, что Чарли начинает ставить счастье и чувства окружающих на первое место. В своих дневниковых записях, обращенных к анонимному адресату, герой часто просит прощения и старается объяснить причину своих чувств или поступков. Чарли будто пытается оправдать свои действия и чувствует некоторую долю вины за то, что нагружает своими переживаниями и проблемами другого человека, что так несвойственно герою. Например, первая запись в дневнике заканчивается фразой: «I don’t know why I wrote a lot of this down for you to read. The reason I wrote this letter is because I start high school tomorrow and I am really afraid of going (русс. «Я не знаю, зачем я столько написал для тебя. Я написал это письмо, потому что завтра начинается учеба в старшей школе, и мне действительно страшно туда идти». 49 Перевод наш. – Ю. Б.). Извинения, намерения пояснить свои действия можно наблюдать во всем тексте романа: ● Kind of like my Aunt Helen and me. I’m sorry. “My Aunt Helen and I.” That’s one thing I learned this week (русс. «Почти так же, как мы с тетей Хелен. Прошу прощения, ‘тетя Хелен и я’. Я научился этому сегодня. (Перевод наш. – Ю. Б.) ● I would tell you his position, but like I said, I would like to be anonymous to you. I hope you understand. (русс. «Я бы объяснил тебе его поведение, но, как я уже сказал, мне бы хотелось сохранять анонимность. Я надеюсь, ты меня понимаешь». Перевод наш. – Ю. Б.) ● I hope it’s okay that I’m telling you this. (русс. «Надеюсь, ты не против, что я тебе это рассказываю». Перевод наш. – Ю. Б.) Он часто просит прощения, даже если в случившемся нет его вины, при этом сам никогда не выражает свои эмоции и хранит молчание, считая, что так будет лучше. В первой части романа можно отметить, что в разговорах со сверстниками и родными Чарли застенчивостью немногословен, и нежеланием что можно обременять объяснить свойственной других своими герою переживаниями или проблемами. Примером этому может послужить сцена разговора Чарли с его первой девушкой Мэри-Элизабет: «I would have explained that I didn’t want to start going on dates again and I was just doing these things as a friend, but I knew it would have only made things worse, so I didn’t. I just said, “I’m sorry.”»137. В повествовательной же части речь Чарли конструируется за счет сложных, многосоставных предложений, что связано с желанием героя поделиться накопленными переживаниями и эмоциями хотя бы на бумаге, а также обусловлено его эрудированностью, интересом к литературе и новым знаниям. Перейдя в старшую школу, Чарли знакомится со своим новым учителем литературы Биллом, который, увидев в своем ученике большой потенциал, начинает давать ему дополнительные задания к прочитанным книгам, обсуждает с ним различные произведения, учит Чарли высказывать свое мнение, анализировать прочитанное. Участие Билла помогает герою развить навыки письменной речи, научиться формулировать свою точку зрения и отстаивать свою позицию. В конечном итоге, отстраненность Чарли и взгляд с позиции наблюдателя позволяют ему развить способность к рефлексии и саморефлексии, что в конечном итоге помогает ему разобраться в себе, научиться анализировать свое эмоциональное состояние и поступки, понять свое место в мире, обрести новых друзей и получить поддержку семьи. 137 Chbosky, S. The Perks of Being a Wallflower. New York, NY, 1999. P. 78. 50 Чарли по сей день остается одним из самых любимых персонажей «young adult» литературы среди читателей подросткового и более старшего возраста. Такую преданность и любовь читателей по отношению к персонажу можно объяснить тем, что С. Чбоски удалось создать образ исключительно светлого и искреннего героя, чистые намерения которого вкупе с безграничной любовью к близким, добротой, уважением к старшим и сверстникам, не могут оставить читателя равнодушным. Казалось бы, Чарли – обычный парень из старшей школы, сталкивающийся с теми же проблемами, что и большинство современных подростков, однако его сложная жизненная история, искренность и милосердие эмоционально поражают читателей. Помимо этого, на примере Чарли автор показывает своим читателям, что даже такому тихому, изначально закрытому подростку, как Чарли, все равно удается справиться с жизненными проблемами, обрести друзей и исполнить свои мечты, что безусловно дарит читателю надежду на лучший исход событий. Образ Чарли является комплексным, созданным на разных уровнях текста, он формируется через описание его внешности и характера, особенности поведения и его личную историю, однако, учитывая жанровые и стилистические особенности эпистолярного романа, наибольший интерес в аспекте перевода в данном произведении для нас представляют номинации героя и его речевой портрет на разных уровнях языка. 3.3 Образ Чарли в русских и немецком переводах: стратегии и приемы реконструкции 3.3.1 Реконструкции на уровне номинаций Одним из основных средств речевого воплощения смысловой категории «персонаж» в романе С. Чбоски являются номинации. Так, уже в заглавии романа «The Perks of Being a Wallflower», что буквально переводится как «Преимущества жизни тихони», заявлена главная особенность Чарли, определяющая как психологическое состояние, так и поведенческую модель героя – «wallflower». Данная лексема ранее использовалась для обозначения застенчивых девушек, не танцевавших на балах из-за стеснения или отсутствия кавалера, со временем значение слова стало более широким: в современной разговорной речи лексема «wallflower» относится в целом к тихим, застенчивым людям138. Таким образом С. Чбоски актуализирует определенный типаж Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный : в 2 т. / Т. Ф. Ефремова. М., 2000. Т. 1. 138 51 застенчивого подростка, а также определяет модель будущего нарратива художественного произведения (неформальный характер, ирония, юмор, отсутствие дидактизма). Помимо этого, заглавие романа имеет свойство оксюморона, объединяя противоречащие на первый взгляд понятия: трудно представить какие-либо преимущества, которые подросток может получить, находясь в роли школьного аутсайдера, доверяющего свои мысли и чувства дневнику. Чарли почти никогда не может постоять за себя, настоять на своей точке зрения или своих интересах, так как боится обидеть других или поставить их в некомфортное положение. Герой всегда ставит счастье и чувства окружающих на первое место, при этом сам никогда не выражает свои эмоции и хранит молчание, считая, что так будет лучше. Однако с другой стороны, его отстраненность, взгляд с позиции наблюдателя, позволяет ему развить способность к рефлексии и саморефлексии, что в конечном итоге позволяет Чарли понять свое место в мире, обрести друзей, получить поддержку семьи. Травма не меняет его отношения к жизни, он не ожесточается, сердце его по-прежнему переполнено любовью к миру и людям. Рассмотрим, как данная номинация передана в русских переводах «The Perks of Being a Wallflower». В любительском переводе группы М. Тарасовой для перевода номинации «wallflower» переводчики используют лексему «изгой», которая, согласно толковому словарю, означает человека, стоящего вне какой-либо среды, общества, отвергнутого; отщепенеца»139. Однако Чарли по сути не является изгоем, он страдает от одиночества, но это, скорее, его внутреннее ощущение: у Чарли есть семья, которая, как окажется в последствии, заботится о нем; у него есть друзья и девушка, которая в него влюблена; учитель английского Билл охотно общается с Чарли и помогает ему раскрыть свой творческий потенциал. Таким образом, его отверженность скорее результат его внутреннего ощущения, модели поведения, обусловленной во многом не социально, а психологически. Выбор лексемы в русском переводе актуализирует несколько иной типаж героя-подростка, очень популярного в современной отечественной литературе категории «young adult» (например, таких подростков можно встретить в скандальной повести Е. Мурашевой «Класс коррекции»). Стоит также отметить, что в любительском переводе разговорная лексема «perks» (блага, «плюшки»140) в заглавии романа переведена через антоним «трудности», вследствие чего в заглавии иначе расставлены смысловые акценты. Более того, заявленная в заглавии номинация «изгой» никак не поддерживается текстом 139 Macmillan Dictionary. Electronic data. Basingstoke : Springer Nature Limited, 2009–2019. URL: https://www.macmillandictionary.com/ (access date: 04.05.2021). 140 Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный : в 2 т. / Т. Ф. Ефремова. М., 2000. Т. 1. 52 перевода, поскольку нигде помимо заглавия не встречается. Такой неэквивалентный перевод одной из ключевых номинаций, указанных в заглавии романа, может привести к формированию ошибочного горизонта ожидания – лексема «изгой», заявленная в заглавии, задает иной вектор восприятия, вызывающий ожидание трагической развязки или бунтарства со стороны героя. В свою очередь Е. С. Петрова для перевода лексемы «wallflower» использует разговорный вариант «тихоня», обозначающий тихого, смирного человека 141, что позволяет сохранить как основное значение оригинальной лексемы, так и разговорный стиль речи. Слово «perks» Е. С. Петрова переводит наречием «хорошо», сохраняя значение оригинала и не смещая его смысловые акценты. Немецкий перевод К. Винтер был опубликован под заглавием «Vielleicht lieber morgen» (русс. «Возможно, завтра будет лучше»). Очевидно, что заглавие полностью меняется интонационно: так как переводчица исключает номинацию персонажа, в переводном варианте заглавия активно начинает звучать внешний голос «всезнающего» другого, возможно даже повзрослевшего Чарли. Призывая надеяться на лучшее будущее, заглавие предлагает читателю взгляд на ситуацию в перспективе. Такое восприятие реальности не характерно для подростков в романах «young adult», хотя и мечтающих о будущем, но живущих сегодняшним днем, «здесь и сейчас». Заглавие в переводе Винтер начинает звучать дидактично, вынося на первый план нравственно-воспитательный пафос произведения. Можно сказать, что оно утрачивает провокативность совмещения противоположных понятий, вследствие чего представляется менее удачным с учетом подростковой читательской аудитории, зачастую отторгающей незавуалированный дидактизм. В 2011 г. был опубликован второй перевод романа на немецкий, выполненный Оливером Плашкой и опубликованный под заглавием «Das also ist mein Leben» (букв. «Вот такая моя жизнь»). Хотя полный текст данного перевода оказался нам недоступен мы сочли возможным рассмотреть перевод заглавия, предложенный О. Плашкой. В отличие от варианта К. Винтер, О. Плашка, в том числе и за счет использования местоимения «mein» (мой), сохраняет в переводе заглавия голос подростка, размышляющего над своей жизнью. Однако переводчик использует нейтральные лексические единицы вместо разговорных «perks» и «wallflower», фигурирующих в оригинале, меняя тем самым стилистический регистр заглавия. Также, О. Плашка, как и К. Винтер, не сохраняет ключевую номинацию главного героя романа. Возможно, уходя от 141 Macmillan Dictionary. Electronic data. Basingstoke : Springer Nature Limited, 2009–2019. URL: https://www.macmillandictionary.com/ (access date: 04.05.2021). 53 актуализации определенной ролевой модели, переводчики рассчитывали на более широкий охват подростковой читательской аудитории, или, исходя из толерантных соображений, желали отойти от использования каких-либо социальных ярлыков в тексте перевода. Помимо заглавия, автор раскрывает фигурирующую в заглавии произведения лексему «wallflower» и ее метафоричность в самом тексте произведения, через диалоги героев и описываемые события, за счет чего формируется целостный образ героя и авторская эмоциональная оценка. Так, мы узнаем, что представляя Чарли своим друзьям, Патрик также называет его «wallflower»: «Patrick then said something I don’t think I’ll ever forget: “He’s a wallflower 142”» (Затем Патрик сказал то, что я, наверное, никогда не забуду: «Он тихоня». Перевод наш – Ю. Б.). Посмотрим, как данная номинация передана в русских переводах: Перевод М. Тарасовой и др. Перевод Е. С. Петровой «Он невидимка» «Тихоня наш» В любительском переводе не сохраняется заявленная в заглавии ключевая номинация – в тексте произведения её перевели с использованием лексемы «невидимка», которая означает: 1) то, что недоступно зрению, невозможно увидеть; 2) (разг.) тот, кто редко показывается на людях, которого трудно найти, застать где-либо143. Данный вариант перевода соответствует оригиналу по семантике и стилю. Е. С. Петрова, в свою очередь, использует ту же лексему, что и в заглавии романа, тем самым сохраняя значение оригинальной номинации и поддерживая заданное заглавием направление реконструирования образа. К. Винтер, в свою очередь, переводит слово «wallflower» лексемой «Mauerblümchen», имеющей значения: 1) девушка, которую редко приглашают танцевать или не замечают мужчины; 2) человек или вещь, на которую обращают мало внимания»144, что в полной мере семантически соответствует оригиналу. Стоит также обратить внимание на то, как переводчица дополняет оригинальный текст: «Charlie ist ein Mauerblümchen – er blüht im Verborgenen» (Чарли тихоня – он цветет втайне. Перевод наш – Ю.Б.). Можно предположить, что согласно словарю К. Дудена, слово “Mauerblümchen” 142 Chbosky, S. The Perks of Being a Wallflower / S. Chbosky. New York : Pocket Books, 1999. 120 p. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный : в 2 т. / Т. Ф. Ефремова. М., 2000. 144 Duden Wörterbuch. URL: https://www.duden.de/ (access date: 20.05.2021). 143 54 не является часто употребляемой лексемой в немецком языке145, в связи с чем переводчик принимает решение добавить объяснение, раскрыв значение используемого слова. В одном из писем Чарли рассказывает о том, что Патрик, увидев, как Чарли и Сэм целуются, от удивления произнес: «It’s too bad you’re not gay. Then again, if you were gay, I would never date you. You’re a mess» (русс. «Жаль, что ты не гей. С другой стороны, если бы ты был геем, я бы с тобой точно не встречался. Ты ходячая катастрофа». Перевод наш – Ю.Б.). В словах Патрика отражена ирония по отношению к Чарли и замешательство изза его непосредственности. Друзья Чарли не привыкли наблюдать подобную эмоциональность и искренность в словах и поступках других, поэтому зачастую действия и слова Чарли кажутся окружающим странными, не укладывающимися в привычный шаблон. Рассмотрим, как передана номинация «mess» в русских переводах романа. Перевод М. Тарасовой и др. Перевод Е. С. Петровой Очень жаль, что ты не гей. Я Очень жаль, что ты не гей. От перестал плакать. — Хотя, опять же, если такого у меня даже слезы ненадолго бы ты был геем, я не стал бы с тобой высохли. – А с другой стороны, если б ты встречаться. Ты тот ещё кадр. был геем, я бы с тобой не водился. От тебя сплошная холера. Для перевода разговорной лексемы «mess», означающей человека, который эмоционально неустойчив, или чья жизнь постоянно находится в хаосе146, группа М. Тарасовой выбирает жаргонную лексическую единицу «кадр», которая означает интересного человека, обладающего какой-то индивидуальной особенностью, часто вызывающей смех147. Если в оригинале Патрик говорит о непредсказуемости действий Чарли, то в переводе лексема «кадр» добавляет в оценку ироничное звучание. Вариант Е.С. Петровой – «от тебя сплошная холера» – представляется в большей степени эквивалентным оригиналу: упоминание названия заразной болезни подразумевает то, что из-за героя происходят одни лишь неприятности. Любопытно заметить, что оригинальная лексема «date» в переводе Е. С. Петровой передана как «водиться» (т.е. водить знакомство, дружбу148), что, в некоторой степени, можно рассматривать как проявление стратегии языковой пурификации – оригинальное английское «date» имеет Там же. The Online Slang Dictionary. URL: http://onlineslangdictionary.com/meaning-definitionof/mess#:~:text=noun,from%20him%2C%20he's%20a%20mess (access date: 04.05.2021). 147 Slovar.cc. URL: https://slovar.cc/sleng/vor/2487797.html (access date: 04.05.21). 148 Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. URL: https://classes.ru/allrussian/russian-dictionary-Ozhegov-term-3572.htm 145 146 55 значение «встречаться, состоять в романтических отношениях» 149, т.е. в переводе речь уже идет о дружбе с геем, но не романтической связи. В группе М. Тарасовой глагол переведен «date» эквивалентной лексической единицей «встречаться», которая используется молодежью для описания романтических отношений. В переводе К. Винтер данные слова Патрика представлены следующим образом: «Andererseits würde ich wahrscheinlich doch nichts mit dir anfangen wollen, selbst wenn du scwul wärst. Du bist das personifizierte Chaos» (С другой стороны, я, наверное, не хотел бы иметь с тобой ничего общего, даже если бы ты был геем. Ты – олицетворение хаоса. Перевод наш – Ю. Б.). Мы видим, что для перевода слова «mess» К. Винтер использует лексему «Chaos» в значении «полный беспорядок» 150, что соответствует семантике оригинала. Стоит также отметить, что слово «date» Винтер переводит как «anfangen» в значении «начинать, приняться за что-либо»151, то есть, за счет генерализации значения оригинальной лексемы в немецком переводе читатель может воспринять слова Патрика как отказ в целом общаться с Чарли в принципе. Таким образом, как и в случае перевода Е.С. Петровой, слова Патрика могут быть восприняты немецкоязычным читателем как негативное, критическое отношение к главному герою, в то время как в оригинале речь идет о необдуманном поступке Чарли (именно это поведение порицает Патрик, указывая на необдуманность действий Чарли по отношению к девушке). Адресантами подчеркнуто негативных номинаций героя практически во всех случаях являются малознакомые Чарли люди или же те, кто мало общаются с героем, редко интересуются его жизнью и лишь наблюдают за ним со стороны. Таким персонажам поведение Чарли, его искренность и простодушие кажутся чуждыми, не укладывающимся в рамки привычного поведения сверстников. Первая негативная номинация Чарли звучит из уст его сестры, разозлившейся на него из-за того, что Чарли проболтался учителю и родителям о жестоком поведении ее молодого человека: «You’re a freak, you know that? You’ve always been a freak. Everyone says so. They always have» (русс. «Ты фрик, ты знаешь это? Ты всегда был фриком. Все так говорят. И всегда говорили». Перевод наш. – Ю. Б.). Из текста романа мы знаем, что отношения Чарли с его сестрой не очень близкие, однако обычно она относится к Чарли с любовью, следовательно, такие грубые слова могли быть сказаны девушкой в порыве чувств, при этом героиня здесь ссылается на мнение своих сверстников, повторяя их слова. Данная номинация повторяется в тексте еще раз, и уже звучит из уст незнакомца: «“God, that kid is such a fucking freak,” I heard one of the boys 149 Urban Dictionary. URL: https://www.urbandictionary.com/define.php?term=date (access date: 20.03.21). 150 151 Duden Wörterbuch. URL: https://www.duden.de/ (access date: 20.05.2021). Там же. 56 whisper when I was halfway down the hall» (русс. «Боже, этот парень такой фрик», – услышал я шепот одного из мальчиков, когда был уже на полпути по коридору». Перевод наш. – Ю.Б.). Эти слова были сказаны одним из подростков после того, как герой подошел к компании ребят и спросил у подруги его умершего друга Майкла, скучает ли она по нему. В данном случае через нецензурную лексику и отрицательную номинацию подростки выражают свое удивление, вызванное поведением Чарли и искренностью его слов, окружающим это зачастую кажется непривычным и странным. Рассмотрим, как данная номинация передается в русских переводах романа. Перевод М. Тарасовой и др. Перевод Е. С. Петровой Ты урод, знаешь об этом? Ты всегда Ты дебил, ясно? С рождения. Все был уродом. Все это знают. Все так говорят, что ты дебил. говорят. Разговорная лексема «freak», имеющая словарное значение «странный или необычный человек, не похожий на других в своем роде» 152, в XX вв. приобрела преимущественно пейоративное значение. Как мы видим, в обоих вариантах переводчикам удалось подобрать эквивалентные единицы: в первом переводе лексема «урод», имеющая два значения: 1) человек с некрасивой, безобразной внешностью, 2) человек с какими-либо дурными, отрицательными свойствами153; во втором переводе разговорная лексема «дебил», которая в молодежном сленге чаще всего используется как оскорбление, которое не несёт никакой смысловой нагрузки и используется, чтобы унизить своего собеседника. В немецком переводе романа лексема “freak” передана прилагательным “verrückt“: «Du bist total verrückt, weißt du? Du bist schon immer verrückt gewesen. Jeder sagt das. Immer schon» (русс. «Ты совсем спятил, ты же знаешь? Ты всегда был сумасшедшим. Все так говорят. Всегда». Перевод наш – Ю. Б.). Прилагательное «verrückt» имеет значение «паталогически запутанный в мышлении и действиях, сумасшедший»154. В отличие от русских переводов, данный вариант является наиболее близким семантически, однако стилистически он отличается, поскольку немецкое прилагательное нейтральное и относится к сленгу. 152 Cambridge Dictionary. Cambridge : Cambridge University Press, 2019. URL: https://dictionary.cambridge.org/ru/ (access date: 20.03.21). 153 Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толковословообразовательный : в 2 т. / Т. Ф. Ефремова. М., 2000. 154 Duden Wörterbuch. URL: https://www.duden.de/ (access date: 20.05.2021). 57 Во втором случае лексема «freak» сопровождается прилагательным «fucking», имеющим в словаре помету «vulgar»155. Перевод М. Тарасовой и др. Перевод Е.С. Перевод К. Винтер Петровой Господи, этот Господи, вот урод. Mein Gott, der Ker парень — грёбаный урод. list wirklich ein totaler Spinner. В русских переводах мы видим реализацию стратегии пурификации. У Е. С. Петровой перевод лексемы «fucking» отсутствует, а группа М. Тарасовой использует для перевода нецензурной лексики жаргонный эвфемизм. В свою очередь, К. Винтер не использует эвфемизм, так как существительное «Spinner» имеет в словаре помету «груб». В тексте романа также встречается еще одна отрицательная номинация: «Charlie, you’re such a pussy». Лексема «pussy», имеющая в данном контексте значение «трусливый человек”, имеет разные варианты перевода как стилистически-маркированная единица и сопровождается пометами от «груб.» до «вульг.». Данная фраза принадлежит кузенам Чарли и представляет собой реакцию на отказ Чарли покурить травку в машине, что также свидетельствует о том, что поведение героя, его «правильность» воспринимаются сверстниками как нечто странное, несвойственное подростковому поведению. В обоих русских переводах данная лексема переведена как «неженка», имеющая значение “изнеженный, избалованный человек»156. Такой вариант перевода не совпадает с оригиналом на семантическом уровне: в оригинале автор использует уничижительную лексическую единицу с целью показать свойственную подросткам грубость, в то время как используемая в переводах лексема «неженка» будто смягчает категоричность подростков. К. Винтер переводит данную номинацию, используя разговорную уничижительную лексему «Weichei» в значении «слабак» 157. Переводчице удается сохранить семантику и стилистику оригинала. Стоит также обратиться к словам учителя Билла о Чарли, которые являются показательными по причине того, что представляют собой характеристику герояподростка от лица взрослого: учитель 155 Билл не раз демонстрирует свою Merriam-Webster Dictionary. URL: https://www.merriam-webster.com/dictionary/fucking (access date: 20.03.2021). 156 Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толковословообразовательный : в 2 т. / Т. Ф. Ефремова. М., 2000. 157 Duden Wörterbuch. URL: https://www.duden.de/ (access date: 20.05.2021). 58 заинтересованность в своем ученике и его способностях, делится с ним книжными рекомендациями, назначает дополнительные задания, которые направлены прежде всего на развитие навыков рефлексии и критического мышления, педагог старается научить Чарли открываться и не бояться своих мыслей и чувств. Называя Чарли своим другом, учитель указывает также на то, что относится к нему на равных и воспринимает Чарли как взрослого, а не ребенка. Так, например, Билл обращается к Чарли, которого он пригласил к себе в гости после окончания учебного года: «Charlie, you’re one of the most gifted people I’ve ever known. <…> I do consider you a friend, Charlie» (русс. Чарли, ты один из самых одаренных людей, которых я знаю. <…> Я действительно считаю тебя своим другом, Чарли. Перевод наш. – Ю. Б.). Все переводчики передают данные номинации Чарли буквально, не изменяя интенции Билла по отношению к своему ученику. Однако стоит обратить внимание на то, что акцент на выполняемом действии, который в оригинале передан лексически через использование вспомогательного глагола в утвердительном предложении («I do consider»). Такое усиление переводится на русский язык как «действительно», «на самом деле», «всетаки», «все же», «точно», «обязательно». В русском переводе Е. С. Петровой усиление выполнено на лексическом уровне («Я, в самом деле, считаю тебя своим другом, Чарли»), в то время как в переводе группы М. Тарасовой данный аспект не передан вовсе («Я считаю тебя своим другом, Чарли»). В немецком переводе усиление передается графически посредством выделения курсивом местоимения «ich» («Denn ich betrachte dich als einen Freund, Charlie»). Таким образом переводчик показывает, что Биллу неважно, что другие думают о Чарли и как сам Чарли относится к нему. Выделяя личное местоимение, Билл заявляет о своей позиции и дает Чарли понять, что тот может в любом случае рассчитывать на помощь учителя. 3.3.2 Реконструкция идиостиля персонажа на лексическом и синтаксическом уровнях Как было отмечено выше, помимо номинаций, автор актуализирует типаж застенчивого подростка в заглавии романа и продолжает его развивать в тексте произведения, конструируя нарративный идиостиль протагониста через особый подбор лексики, идиоматики, синтаксиса при конструировании. Под идиостилем в данном 59 исследовании мы понимаем индивидуальную манеру, способ, которым исполнено анализируемое произведение158. Речь Чарли развивается на протяжении всего романа, герой много читает по рекомендации учителя Билла, учится анализировать и писать эссе по проичтанным произведениям. С начала ведения дневника, знакомства с учителем Биллом, который дает своему ученику индивидуальные задания на письмо и чтение, Чарли также начинает целенаправленно работать над своей письменной речью. То есть, ведение такого дневника становится определенной формой терапии, благодаря которой Чарли может не только научиться формулировать и делиться своими мыслями, но отвлечься от внешних проблем и конфликтов, для героя такие письма становятся безопасным местом, где он не боится быть настоящим, уязвимым или навязчивым159. В нашем исследовании мы обратимся к первым и финальным письмам Чарли с целью проследить и рассмотреть изменения, которые претерпевает идиостиля героя-нарратора, а также способы передачи данных модификаций в русских и немецком текстах перевода. Первые письма Чарли отличаются неорганизованностью и беспорядочностью: повествование является фрагментарным, а мысли рассказчика часто остаются незаконченными или нераскрытыми. В записях преобладают сложносочиненные нерапространенные предложения, с повторяющимися союзами и зачастую отсутствующей пунктуацией. Однообразный синтаксис задает монотонность повествования, как будто герой старается собраться с мыслями, не решается либо не знает, как говорить о том, что его волнует. Так, например, в одном из первых своих писем Чарли вспоминает о случае из детства, который, очевидно, вызывает у него множество неоднозначных эмоций и воспоминаний, которые герою сложно понять и принять: S. Cbosky: «Aunt Helen told my father not to hit me in front of her ever again and my father said this was his house and he would do what he wanted and my mom was quiet and so were my brother and sister. I don’t remember much more than that because I started crying really 158 Федотова M. A. К вопросу о разграниечении понятий идиостиль и идиолект языковой личности. / M. A. Федотова // Записки з романо-германської філології. 2013. Вып. 1. С. 220–226. 159 Narrative Matos A. Writing through Growth, Growth through Writing: The Perks of Being a Wallflower and the of Development // Virginia Tech University https://scholar.lib.vt.edu/ejournals/ALAN/v40n3/matos.html (access date: 20.05.2020). 60 Libraries. URL: hard and after a while my dad had my mom take me to my room. It wasn’t until much later that my mom had a few glasses of white wine and told me what happened to her sister»160. В этом отрывке мы можем наблюдать многосоставные, многосоюзные предложения с отсутствием знаков пунктуации, многочисленные повторы на лексическом уровне (например, местоимение «my» перед перечислением членов семьи), создающие эффект незрелой, детской речи. Мы видим, что герою, прежде всего, важно поделиться воспоминаниями, выразить эмоции на бумаге, которые, однако, остаются неотрефлексированными. Рассмотрим, как данные особенности идиостиля нарратора переданы в переводах. Перевод М. Тарасовой и др.: «Тётя сказала отцу, чтобы он больше меня не бил, но папа сказал, что это его дом, и что он может делать в нём всё, что захочет. Поэтому мама была тихая, такими были и мы с братом и сестрой. Я не помню, что случилось, но я стал очень сильно плакать, и через некоторое время родители пришли в мою комнату. Мама выпила несколько бокалов белого вина и рассказала мне, что случилось с её сестрой». В русском любительском переводе М. Тарасовой и др. многие предложения передаются практически дословно, с сохранением синтаксических структур оригинала. Лексика в переводе, как и в оригинале, нейтральная, безоценочная. Помимо сохранения оригинального синтаксиса, использование буквального перевода, практически кальки (например, «я стал очень сильно плакать», «мама была тихая»), позволяет переводчикам передать не только специфику незрелой речи героя, но и его эмоциональное состояние и настроение. Перевод Е.С. Петровой: «Тетя Хелен сказала отцу, чтобы не смел при ней поднимать на меня руку, а он такой: это мой дом, что хочу, то и делаю. Мама промолчала, брат с сестрой тоже. Больше я ничего не помню, потому что разревелся, и отец велел маме увести меня с глаз долой. Много позже мама, хватив белого вина, рассказала мне, что случилось с ее сестрой»161. В профессиональном переводе Е. С. Петровой синтаксис заметно усложняется: включена прямая речь другого персонажа, деепричастные обороты, многосоставные 160 161 Chbosky S. The Perks of Being a Wallflower. New York, NY, 1999. P. 6. Чбоски С. Хорошо быть тихоней // пер. Е. С. Петровой. М., 2013. 298 с. 61 предложения оригинала разбиты на более короткие, нет повторяющихся союзов. Идиостиль нарратора заметно изменяется: такая художественная обработанность текста и изменения оригинального синтаксиса лишают искренности повествования. Изменения происходят и на лексическом уровне через добавление оценочной лексики («поднимать руку», «разревелся», «с глаз долой», «хватив белого вина») и изменения модальности («не смей поднимать руку», «отец велел маме»). То есть, Чарли в переводе Е.С. Петровой уже не испытывает проблем с самовыражением, он заметно взрослее, способен оценивать события. Перевод К. Винтер: «Tante Helen sagte meinem Vater, dass er mich nie wieder in ihrer Gegenwart schlagen solle, und mein Vater antwortete, dass das hier sein Haus sei und er tun könne, was er wolle. Meine Mutter sagte nichts und meine Schwester und mein Bruder auch nicht. Ich weiß nicht mehr viel von dem, was danach geschah, denn ich fing an zu heulen und nach einer Weile sagte mein Vater, dass meine Mutter mich in mein Zimmer bringen solle. Erst viel, viel später, als meine Mutter einmal ein paar Gläser Weißwein getrunken hatte, erzählte sie mir, was ihrer Schwester passiert war»162. В переводе К. Винтер, в свою очередь, полностью сохраняются синтаксические структуры оригинала. Переводчица также передает многосоюзие, повтор местоимений, сохраняет объем и грамматические основы оригинального текста, однако с соблюдением всех правил немецкой пунктуации. Следовательно, в данном варианте переводе идиостиль героя-нарратора передан с максимальной точностью, при этом читатель немецкоязычного перевода может почувствовать эмоциональное состояние Чарли. Такое точное воспроизведение синтаксических структур оригинала позволяет также передать контраст первых и последующих записей героя, а значит проследить за процессом развития как писательских навыков героя, так его развития как личности. Стоит также отметить, что в переводе Е. С. Петровой очень заметны расхождения с оригиналом на лексическом уровне в тех случаях, когда переводчица заменяет нейтральные слова и выражения стилистически маркированной лексикой, образными выражениями и идиомами. То есть, фактически Петрова стилизует речь Чарли под стандартизированную речь подростка, ориентируясь в большей степени на собственные представления о подростках и героях подростковой литературы. 162 Chbosky S. Vielleicht lieber morgen : ein MTV-Buch / S. Chbosky. Aus dem Amerikan. von Kerstin Winter. Köln, 2000. 222 p. 62 Так, например, фразу «And I felt weird. Really weird…», которую использует Чарли, чтобы описать свое эмоциональное состояние в свой день рождения, Е. С. Петрова переводит следующим образом: «А я терзался. Реально терзался, потому что бродил по магазинам и не мог решить, какой подарок хотел бы получить от меня папа». Слово «weird» является нейтральной и широко употребляемой английской лексемой, в то время как используемый Е.С. Петровой глагол «терзался» можно отнести к книжной лексике, что добавляет речи Чарли отсутствующий в оригинале оттенок самоиронии. Оригинал Перевод Перевод М. Тарасовой и др. And I А felt weird. Really weird, чувствовал because as I was странно. Е.С. Петровой я А я терзался. себя Реально Перевод К. Винтер Und ich fühlte терзался, mich seltsam. Richtig Очень потому что бродил komisch, weil ich walking around all странно, потому что по магазинам и не durch all die Läden the stores, I didn’t прохаживался по мог решить, какой lief und nicht wusste, know what present всем отделам и не подарок хотел бы was meinem Vater my dad would like to знал, какой подарок получить от меня schenken sollte. receive from me. понравился бы папе. папа. В отличие от перевода Е.С. Петровой, в любительском переводе романа, выполненном М. Тарасовой и др., данная лексема передана буквально. К. Винтер для перевода слова «weird» использует два разных прилагательных: «seltsam» в значении «отличный от обычного, странный163» и «komisch», имеющее два значения: 1) забавный, вызывающий смех; 2) странный164. Таким образом, за счет использования лексемы «komisch» с двумя различными денотативными значениями, у немецкоязычного читателя может сложиться впечатление того, что герой считает всю ситуацию этого дня комичной, как и свое состояние, которое ему при этом сложно определить каким-либо конкретным образом. Это не соответствует идее автора, показывающего читателю растерянность героя, его неспособность понять самого себя и свои чувства, что на самом деле его настораживает и даже пугает. Необходимо также отметить выделенную нами характерную особенность перевода Петровой, которую также можно считать стратегией. При переводе речи Чарли, Е. С. 163 164 Duden Wörterbuch. URL: https://www.duden.de/ (access date: 20.05.2021). Там же. 63 Петрова чаще делает выбор в сторону разговорной лексики, в то время, когда в оригинале используются нейтральная лексика. Оригинал Перевод Е.С. Петровой Перевод Перевод М. Тарасовой и др. К. Винтер «Перепихнут «переспать» «schlafen» «Family» «Родичи» «родители» «Eltern» «stop crying» «не «не плачь» «Hör auf zu «Sleep» ься» раскисай» «Бриджет – «Bridget who is crazy…» heulen» «Бриджит, у «Bridget, die она малость которой не в ziemlich чокнутая…» порядке с durchgeknallt ist…» психикой» «I don’t know «Вон сколько «Я не знаю, «Ich weiß why I wrote a lot of накатал – а тебе почему я написал nicht, warum ich dir this down for you to читать.» так много сегодня.» ausgerechnet das jetzt read.» erzählt habe.» Зачастую используемые в переводе Петровой разговорные лексемы не соответствует оригиналу и способствуют модификации образа главного героя. В глазах русскоязычного читателя перевода Чарли может выглядеть как типичный подросток, ничем не отличающийся от своих сверстников, местами дерзкий и грубый, что прямо противоположно образу застенчивого и закрытого героя-подростка, который транслирует автор в своем произведении. Работа Чарли над своим стилем прямо показана в текстах его писем. Обратимся к одному из писем, написанных Чарли спустя месяц ведения дневника, здесь герой уже не столь скрытен перед анонимным адресатом, он рассказывает своем погибшем друге Майкле и его взаимоотношениях с подругой Сьюзан: 64 S. Chbosky: «It’s funny, too, because boys and girls normally weren’t best friends around my school. But Michael and Susan were. Kind of like my Aunt Helen and me. I’m sorry. “My Aunt Helen and I.” That’s one thing I learned this week. That and more consistent punctuation». В данном примере мы видим, что герой постепенно начинает обращать внимание на грамматическую сторону своих записей, использовать правила пунктуации, учится вычленять и оформлять в самостоятельные предложения отдельные мысли из общего потока речи. Перевод М. Тарасовой и др.: «Это забавно, ведь обычно в моей школе девочки не дружили с мальчиками. Но Майкл и Сьюзен были лучшими друзьями. Как мы: я с тётей Хелен. То есть, “я и тётя Хелен”. Я выучил это не так давно. И ещё согласование знаков препинания». В переводе М. Тарасова и др. вновь переводят предложения дословно, сохраняя оригинальные синтаксические структуры. Перевод Е.С. Петровой: «Это, между прочим, удивительно, потому что у нас в школе мальчишки и девчонки не дружили. А Майкл и Сьюзен подружились. Типа как мы с тетей Хелен. Ой, извини. Примерно как мы с тетей Хелен. Это нам на той неделе объясняли. И еще особые случаи пунктуации». Е.С. Петрова, в свою очередь, изменяет грамматические структуры оригинала, а также осложняет текст вводными конструкциями, меняет залог предложения. Так, например, «that’s one thing I learned this week» переведено как «это нам на той неделе объясняли», за счет чего в переводе не передается значимость проделанной работы Чарли, которому на самом деле важно замечать собственные успехи и делиться ими с близкими. Такие изменения синтаксиса оригинала в переводе Е. С. Петровой приводят к тому, что образ героя-подростка модифицируется в глазах читателя перевода: переводчица не передает интерес Чарли к жизни, к учебе, его желание узнавать новое о мире и о самом себе, желание стать лучше. Перевод К. Винтер: «Das finde ich schon auch etwas komisch, den normalerweise waren Jungs und Mädchen auf meiner Schule nicht «beste Freunde». Michael und Susan schon. Vielleicht so wie ich und Tante Helen. Oh, tut mir Leid. «Tante Helen und ich». Das ist eins von den Dingen, sie ich diese Woche gelernt habe. Das und korrekte Interpunktion». 65 В немецком переводе сохраняются все синтаксические структуры оригинала, так как К. Винтер придерживается стратегии дословного перевода. При анализе данного отрывка стоит также обратить внимание на фразу Чарли «Kind of like my Aunt Helen and me. I’m sorry. “My Aunt Helen and I”» (Типа как мы с тетей Хелен. Извини. «Тетя Хелен и я» (Перевод наш – Ю. Б.)). Чарли поправляет себя и исправляет неверную грамматическую форму «me» на личное местоимение «I». В трех переводах данное предложение представлено по-разному. В русском любительском переводе предпринята попытка решить данную проблему на уровне синтаксиса, как и в оригинальном тексте: «Как мы: я с тётей Хелен. То есть, “я и тётя Хелен”». Однако, в связи с тем, что обе синтаксические формы, представленные в переводе, не нарушают норму русского языка, можно заключить, что переводчикам не удалось передать авторскую идею, то есть показать работу Чарли над своими писательскими навыками. Е.С. Петрова, в свою очередь, решает данную переводческую проблему на лексическом уровне, вновь прибегая к использованию разговорной лексики, в то время как в оригинале используются нейтральные лексемы: «Типа как мы с тетей Хелен. Ой, извини. Примерно как мы с тетей Хелен». Немецкая переводчица К. Винтер переводит анализируемые слова Чарли следующим образом: «Vielleicht so wie ich und Tante Helen. Oh, tut mir Leid. “Tante Helen und ich”» (Может быть, так же, как я и тетя Хелен. Ой, прости. «Тетя Хелен и я» (Перевод наш – Ю. Б.)). Здесь синтаксические особенности оригинала переданы на таком же уровне посредством изменения порядка слов, то есть, переводчице таким образом удается адекватно передать авторскую идею, не меняя речь Чарли на лексическом уровне. Теперь обратимся к эпилогу романа, в котором Чарли делится своими наблюдениями о произошедших за год событиях, анализирует свои эмоции и свое место в мире. Здесь мы можем наблюдать, каких результатов достиг герой не только в плане личностного развития, но и также в изучении языка, в работе над своими писательскими навыкам: S. Chbosky: «But it’s like when my doctor told me the story of these two brothers whose dad was a bad alcoholic. One brother grew up to be a successful carpenter who never drank. The other brother ended up being a drinker as bad as his dad was. When they asked the first brother why he didn’t drink, he said that after he saw what it did to his father, he could never bring himself to even try it. When they asked the other brother, he said that he guessed he learned how to drink on his father’s knee. So, I guess we are who we are for a lot of reasons. And maybe 66 we’ll never know most of them. But even if we don’t have the power to choose where we come from, we can still choose where we go from there. We can still do things. And we can try to feel okay about them»165. В данном отрывке мы можем заметить, какую работу проделал Чарли над своей речью: в его письмах присутствует логическая связь между представленными идеями и историями, герой-рассказчик связывает их воедино и приходит к одному выводу, соблюдает правила пунктуации и разбивает предложения на более короткие и лаконичные. В представленном отрывке присутствует вступление к истории, заключение и выводы, к которым пришел Чарли в итоге, каждая часть логически связана с предыдущей, отсутствует хаотичность и фрагментарность повествования, которую мы могли наблюдать в его первых письмах. Герою, видимо, удалось достичь внутренней гармонии, прийти к пониманию и принятию мира, в котором он живет, к принятию себя и своего психологического состояния. Обратимся к переводам романа. Перевод М. Тарасовой и др.: «Один брат вырос успешным плотником и никогда не пил. Другой брат закончил тем, что пил так же страшно, как и отец. Когда первого брата спросили, почему он не пьёт, он ответил, что после всего того, что алкоголь сделал с отцом на его глазах, он даже не смог бы заставить себя попробовать. Когда второго брата спросили об обратном, он ответил, что научился пить, кажется, уже на отцовских коленях. Так что, я думаю, мы являемся теми, кем являемся, по множеству причин. И, возможно, мы никогда не узнаем многих из них. Но даже если у нас нет возможности выбирать, откуда начинать свой путь, мы можем выбрать, где его закончить. Мы можем сделать многое. Мы можем попытаться стать счастливыми». В русском любительском переводе М. Тарасова и др. не изменяют своей переводческой стратегии и стараются следовать тексту оригинала: письменная речь Чарли также усложняется, появляется больше сложноподчиненных предложений (“Как в той истории о двух братьях, чей отец был алкоголиком, которую мне рассказала моя доктор”), связь между частями предложений становится более разнообразной (“Когда первого брата спросили <...> Когда второго брата спросили об обратном, он ответил...”). Перевод Е.С. Петровой: «Но как тут не вспомнить историю, рассказанную мне доктором. Жили-были два брата, и отец их был горьким пьяницей. Старший брат стал 165 Chbosky, S. The Perks of Being a Wallflower. New York, NY, 1999. P. 119. 67 мастеровым и за всю жизнь не взял в рот ни капли. Младший брат спился, подобно отцу. Когда старшего брата спросили, почему он не пьет, он ответил, что никогда не мог заставить себя даже пригубить спиртное, поскольку видел, что оно сделало с его отцом. Когда вопрос задали младшему брату, он ответил, что к спиртному пристрастился с детства, сидя у отца на коленях. Так что мы, я считаю, становимся такими, как есть, в силу множества причин. И вероятно, большую часть из них никогда не узнаем. Но если не в нашей власти выбирать, откуда мы пришли, то уж куда двигаться, мы выбираем сами. Мы в любом случае способны на многое. И можем постараться смотреть на вещи позитивно». Сравнивая первые и последнее письмо Чарли в переводе Е.С. Петровой, можно заметить, что они не имеют таких выраженных различий: все предложения построены по правилам грамматики и пунктуации русского языка, осложнены вводными конструкциями («Так что мы, я считаю, становимся такими...», «И вероятно, большую часть из них никогда не узнаем»), причастными и деепричастными оборотами («Но как тут не вспомнить историю, рассказанную мне доктором»). То есть, на синтаксическом уровне переводчик не воспроизводит контраст первых и последних писем Чарли, изначально задуманный автором как один из показателей личностного развития главного героя. Можно подвергнуть критике и решения, принятые переводчиком на лексическом уровне. Как было заявлено выше, в оригинальном тексте Чарли использует преимущественно нейтральную, эмоционально неокрашенную и стилистически немаркированную лексику. Ситуация постепенно меняется вместе с изменениями внутреннего состояния героя. Можно предположить, что в своем переводе Петрова предпринимает попытку восполнить потери на синтаксическом уровне и конструирует идиостиль протагониста, очевидно исходя из собственных представлений о специфике подростковой речи, опять же, насыщая ее разговорными оборотами и сленгом. В финальных письмах Чарли, очевидно желая воспроизвести контраст и зафиксировать взросление Чарли через текст, Петрова, на наш взгляд, прибегает к другой крайности – в речи Чарли начинают появляются сказовые обороты («жили-были», «горький пьяница», «не взял ни капли», «пригубить спиртное»), которые более характерны для речи взрослых, нежели чем подростка. В результате такого перевода утрачивается доверительный тон повествования, работающий на сближение читателя и героя-нарратора, на основе которого строится оригинальный роман. За счет обильного использования сказовых оборотов и сокращения количества разговорной лексики в данном варианте перевода повествование приобретает характер открытого дидактизма, что, прежде всего, противоречит авторской задумке и специфике 68 произведений категории «young adult», а также разрушает связь между повествователем и читателем. Перевод К. Винтер: «Aber meine Ärztin hat mir das Beispiel von den zwei Brüden erzählt, deren Vater Alkoholiker war. Ein Bruder wurde ein erfolgreicher Zimmermann, der keinen Tropfen Alkohol trank. Der andere wurde genauso ein Trinker wie sein Vater. Als man den ersten Bruder fragte, warum er nicht trank, sagte er, dass sein Vater ihm ein abschreckendes Beispiel gegeben habe. Der andere meinte, er habe den Alkohol ja schon mit der Flasche eingesogen. Daraus schließe ich, dass wir aus vielen Grüden so sind, wie wir sind. Und vielleicht werden wir uns über die meisten niemals klar werden. Aber selbst wenn wir keinen Einfluss darauf haben, woher wir gekommen sind, bleibt uns auf jeden Fall die Möglichkeit zu wählen, wohin wir gehen. Wir können etwas unternehmen. Wir können Dinge tun. Und wir können mit dem, was wir tun, zufrieden sein». В переводе К. Винтер, как и у М. Тарасовой и др., мы можем наблюдать точное воспроизведение синтаксических конструкций оригинала, а также дословный перевод слов Чарли. Однако переводчица производит несколько лексических замен, делая таким образом речь героя-нарратора более разнообразной: например, фразу «after he saw what it did to his father, he could never bring himself to even try it» Винтер переводит как «…dass sein Vater ihm ein abschreckendes Beispiel gegeben habe» (…что отец подал ему ужасный пример. Перевод наш – Ю. Б.). Также, фразу «he guessed he learned how to drink on his father’s knee» Винтер переводит следующим образом: «…er habe den Alkohol ja schon mit der Flasche eingesogen» (… он пристрастился к алкоголю уже с тех пор, как пил из бутылочки. Перевод наш – Ю. Б.), таким образом переводчица передает смысл оригинала (герой рассказа наблюдал за пагубной привычкой отца с детства), однако за счет использования слова «die Flasche» в абстрактном значении «любой сосуд из стекла, металла или пластика»166 семантика метафоры может остаться для немецкоязычного читателя перевода непонятой или неясной. В связи с этим, рассказ Чарли и выводы, к которым он приходит после, могут показаться читателю несвязными и нераскрытыми, такое искажение идиостиля нарратора может оказать влияние на образ Чарли, прошедшего долгий путь работы над собой и над своими писательскими навыками. Тем не менее, в целом К. Винтер удается передать особенности идиостиля героя-рассказчика, практически повсеместно следуя оригиналу на синтаксическом и лексическом уровнях. 166 Duden Wörterbuch. URL: https://www.duden.de/ (access date: 20.05.2021). 69 Таким образом, проведенный анализ первых и последних писем Чарли продемонстрировал, что наибольшего успеха в реконструкции идиостиля нарратора достигли переводчики-любители, а также немецкая переводчица К. Винтер, которым удалось сохранить синтаксические особенности оригинала и не подвергать модификациям речь Чарли на уровне лексики, чего мы не можем наблюдать в переводе Е.С. Петровой. 70 ЗАКЛЮЧЕНИЕ «The Perks of Being a Wallflower», роман американского писателя и режиссера Стивена Чбоски, опубликованный в 1999 г., по сей день остается одним из самых известных произведений категории «young adult». В своем романе С. Чбоски раскрывает различные табуированные темы, которые, однако, могут волновать или интересовать читателя-подростка (алкоголь, наркотики, ранняя беременность, суицид, сексуальное насилие, гомосексуальные отношения), в связи с чем произведение вызвало большой ажиотаж среди педагогов и преподавателей, считавших его провокативным и недопустимым для чтения подростками. Тем не менее, с течением времени дискуссии по поводу допустимости открытого обсуждения подобного рода тем в произведениях для подростков прекратились, и в 2012 г. «The Perks of Being a Wallflower» был экранизирован, после чего обрел свою популярность во многих странах мира. Это вызвало большой интерес среди отечественных и зарубежных литературоведов, лингвистов и переводчиков. С момента своей публикации неоднократно был переведен на многие европейские языки, существует также два русских перевода романа: любительский перевод (М. Тарасова, Э. Градовска, М. Чулковая, А. Колодий, А. Ятсан, 2012 г.), выполненный фанатами романа и представленный на сайте в интернете, а также профессиональный перевод (Е.С. Петрова, 2013 г.). В данной работе нами был рассмотрен художественный образ главного героя романа «The Perks of Being a Wallflower», которым является подросток Чарли, пишущий письма анонимному адресату и повествующий от первого лица о своей жизни, семье и друзьях. Из романа мы узнаем об одиночестве героя, его депрессивном состоянии, о его истинных эмоциях и страхах, о сексуальном насилии со стороны тети героя, о психологических травмах Чарли. Выделенные нами характерные особенности образа героя-подростка позволили рассмотреть авторские стратегии создания образа на различных уровнях текста. Исходя из цели данной работы, заключающейся в определении различных переводческих приемов и стратегий реконструкции художественного образа героя-подростка, был проведен сравнительно-сопоставительный анализ двух русскоязычных и одного немецкоязычного переводов романа: «Трудности жизни изгоя» М. Тарасовой и др. (2012 г.), «Хорошо быть тихоней» Е. С. Петровой (2013 г.) и «Vielleicht lieber morgen» К. Винтер (2000 г.). В результате анализа нами были выделены основные стратегии и приемы, к использованию которых прибегали вышеуказанные переводчики. Так, в русском 71 любительском переводе М. Тарасова и др. в основном придерживаются стратегии буквального перевода, сохраняя на оригинальный синтаксис и стилистику романа и используют русские лексемы, эквивалентные или семантически близкие оригиналу. Благодаря данной стратегии переводчикам удается реконструировать образ героя без критических модификаций, передав при этом особенности речи Чарли и отразив изменения его идиостиля, свидетельствующие о пути личностного развития, пройденным героем. Однако, за счет использования семантически несоответствующей лексики и эвфемизмов модифицируются номинации главного героя, что приводит к искажению образа Чарли в восприятии читателей. В профессиональном переводе Е.С. Петровой, образ героя подвергается различным модификациям за счет использования переводчицей следующих стратегий: семантические несоответствия при переводе номинаций героя, чрезмерное использование разговорной лексики, изменение авторской стилизации речи героя на уровне синтаксиса, опущение и генерализация. Переводчица создает типизированный образ подростка, основываясь на своих собственных представлениях и стереотипах, что приводит к искажению оригинального образа героя: Чарли утрачивает свою индивидуальность в данном тексте перевода, при этом авторская идея показать постепенное развития личностных и коммуникативных навыков героя через его творчество перестает быть центральной в переводе. Наиболее точным и полным можно признать перевод К. Винтер «Vielleicht lieber morgen» (2000 г.), в котором образ главного героя Чарли практически не модифицируется, голос подростка не заглушается. Переводчик придерживается таких приемов и стратегий, как: использование лексем, семантически близких оригиналу, стилизация речи Чарли на лексическом и синтаксическом уровнях, использование эквивалентов немецкого языка при переводе устойчивых выражений. Такие переводческие приемы способствуют более точной реконструкции образа Чарли и сохранению авторской мысли, озвученной через голос героя-подростка. В связи с тем, что художественный образ персонажа в «young adult» литературе, и образ Чарли в романе С. Чбоски в частности, остаются слабо изученными в рамках переводоведения, дальнейшие перспективы нашего исследования могут развиваться в данном направлении. Данная работа, по нашему мнению, может быть использована в качестве модели для изучения других художественных «young adult» произведений и тех трансформаций, которые происходят с ними в переводе. 72 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОЧНИКОВ 1. Alliance of Independent Authors. – Electronic – data. URL: https://selfpublishingadvice.org/the-secrets-to-selfpublishing-ya-books-successfully-s-rjohannes/ (access date: 20.05.2020). 2. Realistic? An Analysis of Chbosky’s Perks of Being a Wallflower: Controversial or // Book – Binding. Electronic – data. URL: https://yabookbinding.wordpress.com/2016/09/07/an-analysis-of-chboskys-perks-of-beingawallflower-controversial-or-realistic/ (access date: 20.03.2020). 3. Baker F. T. A Bibliography of Children’s Reading // F/ T/ Baker. – Washington : Government Printing Office, 1909. – P. 6–7. 4. Banned & Challenged Books // American Library Association. – Electronic data. – URL: http://www.ala.org/advocacy/bbooks/frequentlychallengedbooks/top10 (access date: 20.03.2020). 5. Bastin G. L. Adaptation // Routledge Encyclopedia of Translation Studies. – New York, Routledge, 2005. – 654 p. 6. Bernardini J. The Infantilization of the Postmodern Adult and the Figure of Kidult. – Iasi, Romania : Lumen Publishing House, 2014. – Vol. 5, № 2. – P. 39–55. 7. Brown J. E., Stephens E. C. Teaching Young Adult Literature : Sharing the Connection. – Belmont : Wadsworth, 1985. – 320 p. 8. Cain S. YA books on death: is young adult fiction becoming too dark? // The Guardian. – 2014. – Electronic data. – URL: https://www.theguardian.com/childrens-bookssite/2014/may/11/ya-books-on-death-is-young-adult-fiction-becoming-too-dark (access date: 20.05.2020). 9. Calcutt A. Arrested Development : Pop Culture and the Erosion of Adulthood. – London : Bloomsbury Academic, 1998. – 288 p. 10. Cambridge Dictionary. – Electronic data. – Cambridge : Cambridge University Press, 2019. – URL: https://dictionary.cambridge.org/ru/ (access date: 20.03.2021). 11. Carlsen G. R. Behind Reading Interests // English Journal, 1954. – №3. – P. 7–10. 12. Cart M. From romance to realism : Fifty years of growth and change in young adult literature. – New York : HarperCollins, – 1996. – 324 p. 13. Chbosky, S. The Perks of Being a Wallflower / S. Chbosky. – New York : Pocket Books, 1999. – 120 p. 73 14. Chbosky, S. Vielleicht lieber morgen : ein MTV-Buch / S. Chbosky. Aus dem Amerikan. von Kerstin Winter.. – Köln : vgs, 2000. 222 p. 15. Daily Mail – Online. Electronic – data. URL: https://www.dailymail.co.uk/femail/article-2256356/The-sick-litbooks-aimed-children-Itsdisturbing-phenomenon-Tales-teenage-cancer-self-harm-suicide-.html (access date: 20. 11. 2020). 16. Dankert B. Die große Vielfalt. – URL: https:// www.goethe.de/de/kul/lit/20679368.html (access date: 15.04.21). 17. Data Sharing and Demographic Research. – Electronic data. – URL: https://www.icpsr.umich.edu/web/DSDR/series/126 (access date: 20.05.2020). 18. Delisle J., Lee-Jahnke H., Cormier M. C. Terminologie de la Traduction: Translation Terminology. – Hatfield, South Africa, Van Schaik Publishers, 2010. – 256 p. 19. Doeringer P. B. [et al.]. Turbulence in the American Workplace. – Oxford : Oxford University Press, 1991. – P. 22–32. 20. Donelson K. L., Nilsen A. P. Literature for Today’s Young Adults / A. P. Nilsen, K. L. Donelson. – 8th ed. – Boston : Pearson, 2008. – 491 p. 21. Duden Wörterbuch. – Electronic data. – URL: https://www.duden.de/ (access date: 20.05.2021). 22. Dvornyk M. Postmodern rejuvenation of grown-ups: Who are kidults? // Психологічні науки: Проблеми і здобутки: Зб. наук. пр. – Киев, 2016. – № 9. – C. 56–71. – URL: http://lib.iitta.gov.ua/ 705695/1/Postmodern%20Rejuvenation%20of%20Grown- Ups%20Who%20KIdults%20Are.pdf (дата обращения: 30.05.2020). 23. Education Resources Informational Center. – Electronic data. – URL: https://eric.ed.gov/?q=young+adult+age&id=EJ1204465 (access date: 20.05.2020). 24. Eugene A. Nida, Charles R. Taber. The theory and practice of translation. – Leiden, Netherlands : E. J. Brill, 1969. – Р. 218. 25. Furedi, F. Therapy Culture : Cultivating Vulnerability in an Uncertain Age. – London & New York : Routledge. 2004. – 236 p. 26. Fu-Yuan Shen M. A. Narrative Strategies in Robert Cormier’s Young Adult Novels : Ph.D. dissertation / M. A. Fu-Yuan Shen. – Ohio : The Ohio State University, 2006. – P. 12–24. 27. Griguță Loana-Dora. Translating Young Adult Literature: Problems and Strategies. John Green`s An Abundance of Katherines. – Romania, Cluj-Napoca, 2013. – P. 11. 28. Hall E. T. Beyond Culture / E. T. Hall – New York : Anchor Press, 1976. – 256 p. 74 29. Hirsch M., Miles D. H. Defining Bildungsroman as a genre. – PMLA, 91. – 1976. – P. 122–123. 30. Joosen V. From Breaktime to Postcards : How Aidan Chambers Goes (Or Does Not Go) Dutch // Children’s Literature in Translation. – UK : St Jerome Publishing, 2006. – P. 61–78. 31. Katan D. Translating Cultures : An Introduction for Translators, Interpreters and Mediators. – Manchester : St. Jerome Publishing, 1999. – 271 p. 32. Key Book Promotion Strategies for Marketing Young Adult (YA) Titles // IngramSpark. – Electronic data. – URL: https://www.ingramspark.com/blog/4-key-bookpromotion-strategies-marketing-young-adult-ya-titles (access date: 20.05.2020). 33. Klingberg G. Kinder- und Jugendliteraturforschung / G. Klingberg. Eine Einführung. –Graz : Hermann Böhlaus Nachf, 1973. – P. 196. 34. Literature for Children and Young Adults in Europe (Part One : Germany and France) // CzechLit. 2020. – URL: https://www.czechlit.cz/en/feature/literature-for-children-andyoung-adults-in-europe-part-one-germany-and-france/ (access date: 15.04.2021). 35. Macmillan Dictionary. – Electronic data. – Basingstoke : Springer Nature Limited, 2009–2019. – URL: https://www.macmillandictionary.com/ (access date: 04.05.21). 36. Matos A. Writing through Growth, Growth through Writing : The Perks of Being a Wallflower and the Narrative of Development // Virginia Tech University Libraries. – URL: https://scholar.lib.vt.edu/ejournals/ALAN/v40n3/matos.html (access date: 20.05.2020). 37. McCulloch F. A History of the Bildungsroman. Bildungsromane for Children and Young Adults // Cambridge Core. Cambridge, 2019. – Electronic data. – URL: https://www.cambridge.org/core/books/history-of-the-bildungsroman/bildungsromane-forchildren-and-young-adults/E99A7B324C50F0047AB0BE167E879389 (access date: 20.11.2020). 38. Merriam-Webster Dictionary. – Electronic data. – URL: https://www.merriam- webster.com/dictionary/fucking (access date: 20.03.2021). 39. Miss Emma Watson // Эмма Уотнсон // ВКонтакте. – URL: https://vk.com/missemmawatson (дата посещения: 15.09.2020). 40. Neubert А. Pragmatische Aspekte der Übersetzung. In: Grundfragen der Übersetzungswissenschaft. «Fremdsprachen». – Leipzig, 1968. – P. 21—33. 41. Nitsa Ben-Arie. Didactic and Pedagogic Tendencies in the Norms Dictating the Translation of Children's Literature: The Case of Postwar German-Hebrew Translations // Poetics Today. – Durham, 1992. – URL: https://www.jstor.org/stable/1772799 (access date: 15.05.2020). 75 Oittinen R. Translating For Children / R. Oittinen. – New York and London : 42. Garland Publishing, 2000. – 205 р. 43. // Pauli M. Sick-lit? Evidently young adult fiction is too complex for the Daily Mail The Guardian. – – 2013. Electronic – URL: (access date: data. www.guardian.co.uk/books/2013/jan/04/sick-lityoung-adult-fiction-mail 20.05.2020). 44. Puurtinen T. Syntax, Readability and Ideology in Children's Literature // Meta: journal des traducteurs // Meta: Translators' Journal. – 1998. – Vol. 43, № 4. – Р. 524–533. 45. Sammons J. L. The Bildungsroman for non-specialists : An attempt at a clarification // J. N. Hardin (Ed.), Reflection and action : Essays on the Bildungsroman. – Columbia, SC: University of South Carolina Press, 1991. – P. 26–45. 46. Samuelson R. J. Adventures in Agelessness / R. J. Samuelson. – New York, Newsweek, 2003. – 253 p. 47. Sawyer S. M. [et al.]. The Age of Adolescence // The Lancet Child & Adolescent Health. – Vol. 2, N 2. – The Netherlands, 2018. – P. 223–228. 48. Sharma E. The Young Adult Dystopia as Bildungsroman : Formational Rebellions Against Simplicity in Westerfeld's Uglies and Roth's Divergent // Scripps Senior Theses. – Claremont, 2014. – P. 57. 49. The Shavit Z. Translation Of Children‘s Literature As A Function Of Its Position In Literary Polysystem. – 1981. – Vol. 2, № 4. – P. – 171–179. URL: http://www.jstor.org/stable/1772495 (access date: 15.05.2020). 50. Şirin Okyayuz, A. Anglo-American Teen Literature in Translation // New Review of Children's Literature and Librarianship. – London, 2017. – Vol. 23, NO. 2. – P. 148–171. 51. Slovar.cc. – Electronic data. – URL: https://slovar.cc/sleng/vor/2487797.html (access date: 04.05.2021). 52. Virginia Stephens, J. Young Adult : A Book by Any Other Name ...: Defining the Genre // Tech. – University Libraries. – – 2007. Electronic data. – URL: https://scholar.lib.vt.edu/ejournals/ALAN/v35n1/stephens.html (access date: 20.11.2020). 53. Tempert S. Translating Young Adult Literature. The High Circulation Rate of Youth Language and Other Related Translation. Problems in The Catcher in the Rye and The Outsiders. – Utrecht, 2013. – P. 27. 54. The Online Slang Dictionary. – Electronic data. – http://onlineslangdictionary.com/meaning-definitionof/mess#:~:text=noun,from%20him%2C%20he's%20a%20mess (access date: 04.05.2021). 76 URL: 55. Urban Dictionary. – Electronic – data. URL: https://www.urbandictionary.com/define.php?term=date (access date: 20.03.2021). 56. Vizcaíno M. J. G. Cisneros’ Code-Mixed Narrative and its Implications for Translation // Mutatis Mutandis. – Spain, Montclair, 2008. – Vol. 1, № 2. – P. 212–224. 57. Vostrovsky, C. A Study of Children’s Reading Tastes // Pedagogical Seminary. – Vol. 6, No. 4. – 1899. – P. 535. 58. Wadham R. L., Ostenson J. W. Integrating Young Adult Literature Through the Common Core Standards. Santa Barabara, Libraries Unlimited, 2013. – 1st ed. – 274 p. 59. Wallenstorfer D. The Bildungsroman in American Young Adult Literature. Growing Up Female Over Time. / D. Wallenstorfer. – Hamburg, Germany : Verlag Dr. Kovac, 2017. – 106 p. 60. Wilder A., Teasley A. B. High School Connection YA: FAQ (We're Glad You Asked). – Blacksburg, 2000. – Vol. 28, № 1. – P. 55–57. 61. World Health Organization // Coming of Age: Adolescent Health. – Electronic data. – URL: https://www.who.int/health-topics/adolescents/coming-of-age-adolescent-health (access date: 20.05.2020). 62. Young adult // Goodreads. – Electronic data. – URL: https://www.goodreads.com/genres/youngadult (access date: 20.05.2020). 63. Амирханян В. В. Образ персонажа в аспекте семантической структуры целостного художественного текста // Язык и право : актуальные проблемы взаимодействия : материалы V Междунар. науч.-практ. конф. – Ростов н/Д., 2015. – С. 118–124. 64. Асонова Е. А.., Бухина О. В. Кому страшен «Сталинский нос»? – URL: http://www.colta.ru/articles/literature/286 (дата обращения: 20.05.2020). 65. Бархударов Л. С. Язык и перевод : вопросы общей и частной теории перевода / Л. С. Бархударов. – М. : ИМО, 1975. – С. 125. 66. Бахтин М. М. Роман воспитания и его значение в истории реализма // Бахтин М. М. Собрание сочинений. — М. : Языки славянских культур, 2012. — Т. 3: Теория романа (1930—1961 гг.). — С. 180–217. 67. Бахтин М. М. Роман воспитания и его значение в истории реализма // Бахтин М. М. Собрание сочинений. — М. : Языки славянских культур, 2012. — Т. 3: Теория романа (1930—1961 гг.). — С. 180–217. 68. Борисова Г. В. Лингвопоэтические средства создания образов пожилых англичан в романном творчестве Р. Пилчер : дис. … канд. филол. наук : 10.02.04 / Г. В. Борисова. – Самара, 2011. – 184 с. 77 69. Борисова Е. Б. О содержании понятий «художественный образ» и «образность» в литературоведении и лингвистике // Вестн. Челяб. гос. ун-та. – 2009. – № 35. – С. 20–26. 70. Бялик. Б. А. Судьба Максима Горького / Б. А. Бялик. – 3-е изд., доп. – М. : Худож лит., 1986. – 478 с. 71. Галимова Г. Д., Мухтарова Л. М. Анализ создания образа американских подростков в романе «Виноваты звезды». – Казань : Казанский вестник молодых ученых, 2019. – Т. 3, №2. – С. 2. 72. Гарбовский Н. К. Теория перевода / Н.К. Гарбовский // Теория перевода: Учебник. – М.: Изд-во Моск. Ун–та, 2004. – 544 с. 73. Диалектова, А. В. Воспитательный роман в немецкой литературе эпохи просвещения : (Учеб. пособие для филол. фак.) / М-во высш. и сред. спец. образования РСФСР. Мордов. гос. ун-т им. Н. П. Огарева. - Саранск : [б. и.], 1972. – 38 с. 74. Е. Б. Брякотнина, Е. А. Полева. Изучение круга чтения подростков как педагогическая проблема // Научнопедагогическое обозрение. Pedagogical Review. – Томск, 2016. – №2. – С. 130. 75. Егер Г. Внутриязыковые прагматические значения //Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике: Сборник статей: Пер. с англ., нем., франц. Вступительная статья и общая ред. перевода В. Н. Комиссарова. – М. : Международные отношения, 1978. – С. 146-150. 76. Ефимов А. И. Стилистика художественной речи / А. И. Ефимов. – М. : Изд- во МГУ, 1957. – 448 с. 77. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково- словообразовательный : в 2 т. / Т. Ф. Ефремова. – М. : Рус. яз., 2000. – Т. 1. 78. Ж.-П. Вине, Ж. Дарбельне, Технические способы перевода, Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. – М. : Прогресс, 1978. – С. 157-167. 79. Жирмунский В. М. Введение в литературоведение : курс лекций / В. М. Жирмунский. – СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1996. – 438 с. 80. Зеличёнок А. А. Особенности творчества Джона Грина (на примере романа «Виноваты звезды») // Учен. зап. Казан. унта. Сер. Гуманит. науки. – Казань, 2014. № 2. – С. 187–197. 81. Какие табу существуют в детской литературе? // Московский городской университет. – М., 2010. – URL: https://www.mgpu.ru/event/kakie-tabu-sushhestvuyut-v- detskoj-literature / (дата обращения: 15.03.2021). 78 82. Карайченцева С. А. Книговедение : Литературно-художественная и детская книга. Издания по филологии и искусству : учебник / С. А. Карайченцева .— М. : Московский государственный университет печати, 2004 .— 435 с. 83. Кожинов В. В. Происхождение романа. – М. : Советский писатель, 1963. – 84. Коллинз С. Голодные игры. И вспыхнет пламя. Сойка-пересмешница. – М. : 440 с. АСТ, 2012. – 896 с. 85. Комиссаров В. Н. Слово о переводе: (очерк лингвистического учения о переводе). – М. : Междунар. отношения, 1973. – 215 с. 86. Краснощекова Е. А. Роман воспитания – Bildungsroman на русской почве: Карамзин, Пушкин, Гончаров, Толстой, Достоевский. / Е. А. Краснощекова. СПб. : Изд-во Пушкинского фонда, 2008. – 478 с. 87. Лекаревич Е. В. Масскульт для подростков: жанр антиутопии //Детские чтения. – 2016. – Т. 9. – №. 1. – С. 135–151. 88. Лупанова И. П. Полвека: советская детская литература 1917–1967: очерки. – М. : Детская литература, 1969. – 669 с. 89. Маслова В. А. Лингвокультурология : учеб. пособие / В. А. Маслова. – М. : Academia, 2001. – 202 с. 90. Миньяр-Белоручев, Р.К. Теория и методы перевода. – М. : Московский лицей, 1996. – 208 с. 91. Найда Ю. К науке переводить. Принципы соответствий //Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике : Сборник статей. – М. : Международные отношения, 1978. – С. 114–137. 92. Нелюбин Л. Л. Толковый переводоведческий словарь / Л. Л. Нелюбин. — 3- е изд., перераб. — М. : Флинта : Наука, 2003. — 320 с. 93. Николаев А. И. Основы литературоведения : учеб. пособие для студентов филол. специальностей / А. И. Николаев. – Иваново : ЛИСТОС, 2011. – 255 с. 94. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. – 1900 – 1964. – URL: https://classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Ozhegov.htm (дата обращения: 20.03.2021). 95. Палиевский П. В. Литература и теория / П. В. Палиевский. – 3-е изд., доп. – М.: Сов. Россия, 1979. – 287 с. 96. Пантос Р. Детская книга вытесняется http://kidreader.ru/article/1174 (дата обращения: 15.04.2021). 79 с рынка. – URL: 97. в Подлубнова, Ю. С. Метажанры, мегажанры и другие жанровые образования русской литературе // Сервер конференций. – URL: http://conf.stavsu.ru/conf.asp?ReportId=518 (дата обращения: 15.11.2020). 98. Разумовская В. А. Художественный образ как единица перевода: булгаковская Маргарита // Вестник Челябинского гос. ун-та. Сер.: Филология. Искусствоведение. – Челябинск, 2014. – С. 25–31. 99. Роднянская энциклопедия. – И. Б. Электрон. Художественный дан. – [Б. образ // Большая м., б. г.]. советская – URL: http://bse.scilib.com/article120043.html (дата обращения: 12.04.2020). 100. Сапожникова, С. Е., Смирнова Я. О. Междисциплинарный характер исследовательской деятельности студентов гуманитарного профиля (на примере исследования произведений young adult) // Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина. – Екатеринбург, 2015. – С.137. 101. Свирина, Н. М. Чтение подростков: Результаты исследования и сравнительный анализ / Н. М. Свирина. СПб. : Филологический класс, 2017. – №3 (49). – С. 66. 102. Сорокоумова Е. А. Возрастная психология / Е. А. Сорокоумова. : краткий курс. СПб. : Питер, 2007. – 208 с. 103. Тарасенко Т. П. Языковая личность старшеклассника в аспекте ее речевых реализаций (на материале данных ассоциативного эксперимента и социолекта школьников Краснодара): автореф. дис. канд. филол. Наук. – Краснодар, 2007. – C. 26. 104. Тимофеев Л. И. Основы теории литературы : учеб. пособие для пед. ин-тов / Л. И. Тимофеев. – 5-е изд., испр. и доп. – М. : Просвещение, 1976. – 448 с. 105. Фарино Е. Введение в литературоведение : учеб. пособие / Е. Фарино. СПб., 2004. 639 с. 106. Федеральный закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» от 29.12.2010 N 436-ФЗ // КонсультантПлюс. – 2010. – URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_108808/ (дата обращения: 30.05.2020). 107. Федотова M. A. К вопросу о разграниечении понятий идиостиль и идиолект языковой личности. / M. A. Федотова // Записки з романо-германської філології. – 2013. – Вып. 1. – С. 220–226. 108. Храпченко М. Б. Горизонты художественного образа / М. Б. Храпченко. – М. : Худож. лит., 1982. – 334 с. 80 109. Чарская-Бойко В. Ю., Иванкива М. В. Социальная тематика в современной российской литературе для подростков: мировая традиция и национальная специфика // Детские чтения. – Екатеринбург : Кабинетный ученый, 2015. – № 2. – С. 177. 110. Чбоски С. Хорошо быть тихоней // пер. Е. С. Петровой. М. : Азбука– Аттикус, 2013. – 298 с. 111. Что такое Young Adult и с чем его едят // ulikebook. https://ulikebook.ru/ news/chto-takoe-young-adult-i-s-chem-ego-edyat – 2018. – URL: (дата обращения: 30.05.2020). 112. Шакиров С. М. Трансмедиальность рекламного дискурса // Знак: проблемное поле медиаобразования. – 2020. – № 3 (37). – С. 64–70. 113. Швейцер А. Д. Перевод и лингвистика / А. Д. Швейцер. – М. : Воениздат, 1973. – С. 244. 114. Швейцер А. Д. Теория перевода. Статус, проблемы, аспекты / А.Д. Швейцер. – М. : Наука, 1988. – 158 с. 115. Швейцер А. Д. Семантико-стилистические прагматические аспекты перевода // Иностранные языки в школе. – 1971. – № 3. – С. 6–16. 116. Шуман Е. Германия читает детские книги. – URL: http://p.dw.com/p/HP8W (дата обращения: 14.04.2021). 117. Шуман Е. Детские книги – самый успешный экспорт из Германии. – URL: http://p.dw.com/p/OYD9 (дата обращения: 14.04.2021). 118. Ярская-Смирнова Е. Р., Ворона М. А., Карпова Г. Г. «Веселые, непонимающие и бессердечные»? О феномене Питера Пэна. // Электронный периодический журнал «Неприкосновенный запас». – Вып. 6. (62). – 2008. – URL: https://magazines.gorky.media/nz/2008/6 (дата обращения: 29.05.2020). 81 82
