Куликов Л.В. (сост.) - Психические состояния. Хрестоматия (Хрестоматия по психологии) - 2001

ПСИХИЧЕСКИЕ СОСТОЯНИЯ
Серия «Хрестоматия по психологии»
Составитель Л. В. Куликов
Главный редактор
Зав. психологической редакцией
Ведущий редактор
Художник обложки
Обработка иллюстраций
Корректоры
В. Усманов
А. Зайцев
М. Лебедева
В. Королева
Н. Резников
Н. Романова,
Т. Брылева
Оригинал-макет подготовила
М . Лебедева
ББК88.35я7 УДК 159.922(075)
Психические состояния/Сост. и общая редакция Л. В. Куликова. — СПб.: Питер,
2001. — 512 с: ил. — (Серия «Хрестоматия по психологии»).
ISBN 5-272-00061-7
Причиной взлетов и падений, успешных и неуспешных действий и
поступков человека являются не только его потребности, желания и особенности личности, но и его психическое состояние. Мировой психологической
наукой накоплен огромный опыт в области исследования психических
состояний. В новом издании серии «Хрестоматия по психологии» собраны
фрагменты из множества публикаций отечественных и зарубежных ученых —
классиков науки, а также современных исследователей психологии состояний.
Аудитория
хрестоматии
—
преподаватели,
аспиранты,
студенты
психологических, педагогических и медицинских специальностей, все
изучающие психологию.
© Л. В. Куликов, 2000
© Издательский дом «Питер», 2001
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме
без письменного разрешения владельцев авторских прав.
ISBN 5-272-00061-7
Лицензия ИД № 01940 от 05.06.2000. Налоговая льгота общероссийский классификатор продукции
ОК 005-93, том 2; 95 3000 - книга и брошюры. Подписано к
печати 02.02.2001. Формат S4xl08'/32. Усл. п. л. 26,88.
Доп. тираж 5000 экз. Заказ № 256. ЗАО «Питер Бук». 196105, СанктПетербург, ул. Благодатная, 67. Отпечатано с готовых диапозитивов в
ГИПК «Лениздат» (типография им. Володарского) Министерства РФ по
делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций.
191023, Санкт-Петербург, наб. р. Фонтанки, 59.
psylib.myword.ru
Оглавление
Предисловие ....................................................................................... 7
Предисловие составителя .................................................................. 9
Куликов Л. В. Проблема описания психических состояний .. 11
Часть I. ОБЩЕЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ПСИХИЧЕСКИХ
СОСТОЯНИЯХ
I. Проблема психических состояний .............................................. 44
Левитов Н. Д. Определение психического состояния .................... 44
Немчин Т. А. Развитие учения о психических состояниях ... 47 Мясищев
В. Н. Психические состояния
и отношения человека ...................................................................... 52
Ганзен В. А. Описание психических состояний человека .... 60 Ильин Е.
П. Теория функциональной системы
и психофизиологические состояния ................................................. 73
Прохоров А. О. Психология неравновесных состояний ................. 83
Сосновикова Ю. Е. К сравнительной характеристике
психических состояний индивида и масс ......................................... 92
Сосновикова Ю. Е. Возрастной аспект
психических состояний ..................................................................... 99
II. Диагностика и регуляция состояний ....................................... 105
Марищук В. Л. Методы оценки функциональных состояний
и работоспособности ...................................................................... 105
Зараковский Г. М., Королев Б. А., Медведев В. И.,
Шлаен П. Я. Функциональные состояния оператора .................... 109
Зараковский Г. М., Королев Б. А., Медведев В. И.,
Шлаен П. Я. Диагностика функциональных состояний .... 121
Ильин Е. П. Оптимальные состояния человека
как психофизиологическая проблема ............................................ 130
Сафонов В. К., Филимоненко Ю. И., Суворов Г. Б.
Возможности диагностики состояния спортсмена в спорте
высших достижений ........................................................................ 139
3
Оглавление
Дикая Л. Г. Становление нервной системы психической
регуляции в экстремальных условиях деятельности ................... 144
Некрасова Ю. Б. О психических состояниях, их диагностике, управлении и направленном формировании ............... 158
III. Настроение ................................................................................. 167
Рубинштейн С. Л. Настроения ...................................................... 167
Левитов П. Д. Настроение ............................................................ 170
Зощенко М. М. [Душевный настрой]* ........................................... 174
IV. Классификации состояний ...................................................... 181
Левитов И. Д. Классификация психических состояний ....
181
Сосновикова Ю. Е. Принципы классификации
психических состояний ................................................................... 184
Ганзен В А. Систематизация психических состояний ................... 189
Часть II. ОТДЕЛЬНЫЕ ВИДЫ СОСТОЯНИЙ
V. Эмоциональные состояния ....................................................... 196
Состояния эйфории, радости, удовлетворения ................................ 196
Аргайл М. Радость .......................................................................... 196
Состояния печали и меланхолии ....................................................... 208
Фрейд 3. Печаль и меланхолия ...................................................... 208
Состояния тревоги и страха ............................................................... 219
Березин В. Ф. Психическая адаптация и тревога .......................... 219
Кемпински А. Страх......................................................................... 229
Прохоров А. ОТ [Страх] ................................................................... 236
Состояние паники ............................................................................. 237
Моляко В. А. Особенности проявления паники
в условиях экологического бедствия ............................................. 237
Щиголев И. И. Паника как один из видов
психосоциальных эпидемий ........................................................... 243
VI. Активационные состояния ................................................... 246
Состояние возбуждения .....................................................................246
Рейковский Я. Эмоциональное возбуждение ................................ 246
Теплое Б. М. [Боевое возбуждение] .............................................. 250
Ильин Е. П. Предстартовое возбуждение ..................................... 253
Состояние вдохновения ..................................................................... 259
Левитов Н. Д. [Состояние вдохновения] ....................................... 259
Теплое Б. М. [Психология музыкальных способностей] .... 263
Гончаренко Н. В. Вдохновение и интуиция .................................... 265
Шадриков В. Д. Духовные состояния ............................................. 273
* Здесь и далее названия статей, заключенные в квадратные скобки, предложены
составителем.
Оглавление
5
Состояние подъема ........................................................................... 275
Левитов Н. Д. Психическое состояние подъема
в процессе труда .............................................................................275
Кривцун О. А. [Состояние подъема в художественном
творчестве] ...................................................................................... 277
Состояние сосредоточенности .......................................................... 284
Левитов Н. Д. Сосредоточенность и рассеянность ...................... 284
Состояние рассеянности ................................................................... 286
Левитов Н. Д. [Состояние рассеянности] ...................................... 286
Состояния скуки и апатии ................................................................. 290
Левитов Н. Д. Скука ....................................................................... 290
Гримак Л. П. Скука .......................................................................... 294
Прохоров A. О. [Апатия] .................................................................. 297
VII. Тонические состояния .......................................................... 299
Состояние бодрствования ................................................................ 299
ГримакЛ. П. Бодрствование ........................................................... 299
Состояния монотонии и пресыщения................................................ 306
Илыін Е. П. Общность механизмов развития состояний монотонии и
психического пресыщения при разных видах
деятельности ................................................................................... 306
Гримак Л. П. Монотония ................................................................. 315
Состояния утомления и переутомления ........................................... 316
Платонов К. К. Профессиональное утомление ............................ 316
Горбов Ф. Д.,Лебедев В. И. О переутомлении ............................... 325
Состояниесонливости ....................................................................... 331
Горбов Ф. Д.,Лебедев В. И. Пароксизмы сонного
состояния ........................................................................................ 331
Состояние «ночной психики» ............................................................ 339
ГримакЛ. П. «Ночная психика» ....................................................... 339
Состояние сна .................................................................................... 343
Вейн A. М. Сон ................................................................................. 343
Вейн A. М., Хехт К. [Сон человека] .................................................. 346
Ротенберг В. Сновидения ............................................................. 353
Красноперов О. В., Панченко А. Л. Субъективные
характеристики сна и свойства личности....................................... 358
VIII.
Тензионные состояния ...................................................... 364
Состояния напряжения ...................................................................... 364
Немчин Т. А. Состояния нервно-психического напряжения. 364
Состояние стартового напряжения ................................................... 378
Лебедев В. И. Стартовое психическое напряжение ...................... 378
Состояние эмоционального разрешения .......................................... 385
Лебедев В. И. Эмоциональное разрешение .................................. 385
5
Оглавление
Состояние фрустрации ...................................................................... 388
Киршбаум Э. И., Еремеева А. И. Фрустрация ............................... 388
Состояние сенсорного голода ........................................................... 393
Лебедев В. И. Сенсорный голод .....................................................393
Состояние в условиях индивидуальной изоляции ........................... 399
Лебедев В. И. Одиночество ........................................................... 399
Гримак Л. П. Одиночество ............................................................. 401
Состояние в условиях групповой изоляции ...................................... 407
Хрящева Н. Ю. Особенности психических состояний
в условиях изоляции ...................................................................... 407
Лебедев В. И. Групповая изоляция................................................ 41-1
Состояние в условиях «публичности» .............................................. 416
Леонов A. А., Лебедев В. И. «Публичность»
как экстремальный фактор групповой изоляции ........................... 416
Стрессовые состояния ...................................................................... 424
Селье Г. Что такое стресс. Оптимальный уровень стресса . . 424 KumaeeСмык Л. А. Социально-психологические
исследования стресса ................................................................... 430
Kumaee-Смык Л. А. Общая структура изменения обшения
в экстремальных условиях ............................................................. 434
Бодров В. А. Роль личностных особенностей в развитии
психологического стресса .............................................................. 448
Борневассер М. Стресс в условиях труда ........................................ 454
Пельцман Л. Стрессовые состояния у людей,
потерявших работу ........................................................................ 469
Решетников М. М., Баранов Ю. А., Мухин А. П., Чермянин С. В.
Психофизиологические аспекты состояния, поведения и
деятельности пострадавших
в очаге стихийного бедствия ......................................................... 473
Решетников М. М., Баранов Ю. А., Мухин А. П.,
Чермянин С. В. Уфимская катастрофа: особенности
состояния, поведения и деятельности людей .............................. 476
Глоссарий ...................................................................................... 482
Краткие биографические сведения об авторах............................. 488
Литература для дополнительного чтения ..................................... 494
Предметный указатель .......................................................................... 505
Предисловие
Один из парадоксов современной психологии: несмотря на
очевидное для большинства исследователей и практиков
значение, которое име-ет психология состояний, она до сих nop
остается «золушкой» в семье психологических отраслей (правда
не единственной). В учебниках пси-хологии и в учебных
программах о психических состояниях не упоми-налось или
упоминалось вскользь, чаще всего в разделе, посвященном
эмоциям. He уделялось должного внимания разработке и
изучению методов диагностики и регуляции психических
состояний.
Термин «состояние» относится к числу метапонятий, а не
собствен-но психологических категорий, наряду с терминами
«функция», «сис-тема», «процесс», «свойство» и пр. В физике и
других естественных науках «состояние» — есть мгновенная
характеристика объекта, наи-более общее и неопределимое
понятие. Множество изменений состоя-ния объекта во времени
обозначается как «процесс», а внешнее прояв-ление состояния
системы по отношению к другим системам как «функ-ция».
«Свойством» называется внешнее проявление состояния системы, неизменное во времени. В психологии «состоянием»
называют некую внутреннюю характеристику психики человека,
относительно
неизменную
во
времени
составляющую
психического процесса (как это ни парадоксально звучит).
Состояние проходит вместе с породив-шим его процессом
(например, эмоциональным), а психическое свой-ство —
внешняя, константная характеристика системы, рассматрива-ется
без учета времени. Возможны, разумеется, и другие трактовки
отношений между этими понятиями. В любом случае
«психическое состояние» не формально-теоретическая, а
содержательная измери-мая характеристика психики человека.
Интерес к исследованию психических состояний в мировой и
оте-чественной психологии возник в 40-50-х годах XX века.
«Спрос» на экспериментальные исследования в области
психологии состояний обусловлен в первую очередь клинической
практикой, развитием спорта высших достижений, развитием
техники, которое требует уче-та «человеческого фактора» для
обеспечения безопасности и надеж-ности. Открытие «общего
адаптационного
синдрома»
Г.
Селье
и
рабо-ты
его
последователей обогатили психологию понятиями «стресс»,
2
Предисловие
«эмоциональный
стресс»,
«тревога»
(«аларм-реакция»).
Исследования депривации потребностен привели Розенцвейга к
открытию такого со-стояния, как фрустрация. Во всех случаях речь
шла о целостных пси-хофизиологических состояниях влияющих на
адаптацию человека, ко-торые условно можно отнести к
отклонениям от нормы.
Состояния монотонии, утомления, бодрствования стали
предметом исследования психологов труда и инженерных
психологов, спортив-ных психологов и специалистов в области
эргономики, авиационной и космической медицины. Главным
объектом этих исследований явился «человек-оператор» в
особых, чаще всего экстремальных условиях де-ятельности
(непрерывная деятельность без отдыха и сна, деятельность при
дефиците
времени
и
неопределенности,
в
условиях
информацион-ной перегрузки или сенсорной депривации, при
гравитоинерционных воздействиях и т. д. и т. п.). Следует назвать
имена В. А. Пономарен-ко, В. А. Бодрова, Л. П. Гримака, Е. П.
Ильина и многих других отече-ственных исследователей, внесших
огромный вклад в решение про-блем описания, диагностики и
регуляции состояний.
He no долгу службы, a no справедливости хочу заметить, что
ис-следования, посвященные психологическим функциональным
состоя-ниям, их диагностике и регуляции в экстремальных
условиях индиви-дуальной и групповой деятельности проводились
в Институте психо-логии РАН. Объектом этих исследований были
операторы
сложных
технических
систем
(летчики,
космонавты,подводники, врачи «скорой помощи» и т. д.). Главные
проблемы, которые решались в этих иссле-дованиях: 1)
прбгнозирование влияния состояний на динамику, эффективность, надежность операторской деятельности; 2) разработка
ме-тодов психологической и психофизиологической диагностики
функци-ональных состояний; 3) проверка эффективности старых и
разработка ковых приемов регуляции и саморегуляции
функциональных состоя-ний; 4) выявление закономерностей
совместной деятельности в экст-ремальных условиях.
Разумеется, любая книга, как ни была бы она велика по
объему, не может охватить все результаты исследований
психологических состо-яний. Однако хрестоматия восполняет
огромный пробел в системати-зации наших знаний о психических
состояниях и, несомненно, будет интересна не только
преподавателям и студентам, но и всем интересу-ющимся
научной психологией.
В. Н. Дружинин, доктор психологических наук, профессор,
заместитель директора Инстит ута психологии РАН
9
Предисловие составителя
Предисловие составителя
Состояния являются важнейшей частью всей психической регуляции,
играют существенную роль в любом виде деятельности и поведения.
Огромный объем этого класса психических явлений требует множе-ства
плоскостей анализа и описания. Вместе с тем, рассмотрение при-роды
состояний не нашло должного места как в специальной научной, так и в
учебной литературе. До сих nop трудно найти учебник по пси-хологии,
включающий в себя хотя бы небольшую главу о психических состояниях.
Теория психических состояний далека до завершенности, очень многие
аспекты психических состояний с необходимой полно-той не изучены.
Недостаточная изученность психических состояний ограничивает
возможности их диагностики, прогноза развития, изменчивости или
устойчивости, затрудняет учет влияния состояний на поведение, деятельность и межличностные отвошения. Остаются мало исследован-ными
социальные и социально-психологические причины благоприят-ных и
неблагоприятных состояний, а также потенциалы личности, по-зволяющие
регулировать состояние. Для обучения и тренировки, лечения и
реабилитации, организации трудового процесса и многих других сфер
практики остро необходимы знания психологии состоя-ний. Поэтому
практическую значимость исследования состояний труд-но переоценить.
В этой книге предпринята попытка представить накопленные психологией знания, собрав работы разных авторов, касавшихся в своих
публикациях тех или иных аспектов психологии состояний. Значитель-ное
место в книге заняли описания отдельных видов состояний. Этот раздел,
по-нашему мнению, вызовет особый интерес со стороны тех, кто
обращается к психологической литературе, решая вполне конкрет-ные
задачи диагностики, психологического воздействия на человека,
психологической коррекции личности и многие другие.
Состояния отличаются богатым разнообразием. В каждом из них одна
из характеристик является ведущей в том смысле, что она в наи-большей
степени обусловливает прочие отдельные параметры состоя
ния и его своеобразие в целом. В хрестоматии даны описания классов
состояний с доминируюшими эмоциональными и активационными характеристиками, характеристиками тонуса и напряжения (тонически-ми и
тензионными). Всего рассмотрено более тридцати видов состоя-ний.
Возникающее состояние не заменяет предыдущее одномоментно,
скачком. Состояния в большинстве случаев плавно перетекают друг в
друга. Смешанные состояния, в которых сочетаются черты одновре-менно
нескольких состояний, могут быть достаточно протяженными. Их изучение
не менее важно и интересно, чем состояний, имеющих более
определенную видовую принадлежность. Эта особенность состо-яний
проявляется в том, что нередко авторы, анализируя один вид со-стояний,
касаются и ряда других, близких к центральному предмету рассмотрения.
Поэтому читателю будет весьма полезен предметный указатель,
позволяющий быстро найти все, что есть в хрестоматии по определенному
виду или аспекту состояний.
В каждом состоянии так или иначе отражено духовное, душевное
(психическое) и телесное бытие человека. В связи с этим и в описани-ях
природы состояний можно встретить понятия разных наук. Это со-здает
определенную трудность для студентов младших курсов и для
спеииалистов смежных областей, проявляющих интерес к проблеме
состояний. Для удобства пользования книгой определения встречающихся терминов помещены в глоссарии.
Список литературы сделан широким, в него вошли не только использованные источники или цитированные работы. Такой вариант списка
облегчит ориентацию в массиве публикаиий по проблеме со-стояний тем
студентам, для которых затруднен доступ к каталогам крупнейших
национальных библиотек.
11
Предисловие составителя
Проблема описания
психических состояний
Состояние как психическое явление
Сущность и функции психического состояния. В распространен-ном
делении психических явлений — процессы, состояния и свой-ства — они
выделены и перечислены в порядке убывания динамично-сти. Именно в
такой последовательности снижается динамичность, ла-бильность,
скорость изменения явлений. Состояния занимают проме-жуточное
положение по признаку динамичности.
Мысль о различной локализации черт личности и состояний на шкале
«стабильность—лабильность» в современных исследованиях проводится
все более отчетливо. Черту определяют как постоянный способ
индивидуального приспособления к окружающему, а психиче-ское
состояние — как активность «здесь и сейчас», как временное со-стояние
сознания и настроения (Hayden, Mischel, 1976).
Черты личности и состояния, конечно, занимают разные места на
шкале «стабильность—лабильность», но важнее подчеркнуть другой
момент. В состояниях интегрирована актуальная выраженность черт
личности, сила их проявления. Хотя состояния оказывают значимое
влияние на формирование черт, обратное влияние (со стороны черт) и
для текущих, и для устойчивых состояний сильнее.
Психические состояния многомерны, они выступают и как система
организации психических процессов, и как субъективное отношение к
отражаемому явлению, и как механизм оценки отражаемой действительности. Изменение психического состояния непосредственно в процессе деятельности проявляется в виде смены субъективного отноше-ния
к отражаемой ситуации или смены мотивов по отношению к реша-емой
задаче.
В психических состояниях, так же как и в других психических явлениях, отражается взаимодействие человека с жизненной средой.
Любые существенные изменения внешней среды, изменения во внутреннем мире личности, в организме вызывают определенный отклик в
человеке как целостности, влекут за собой переход в новое психиче
Проблема описания психических состояний
12
ское состояние, меняют уровень активности субъекта, характер переживаний и многое другое.
Для психических состояний характерны различные функции.
Практически все авторы называют важнейшей функцию регулирова-ния. В
психологическом словаре состояние рассматривается как регу-лятивная
функция адаптации к окружающей ситуации и среде (Психо-логия.
Словарь, 1990). Наряду с регулятивной важной функцией со-стояний
является интеграция отдельных психических состояний и образование
функциональных единиц (процесс — состояние — свой-ство), состоящих
из иерархически организованных в единую целост-ную совокупность
психических процессов и психологических свойств (Прохоров, 1994).
Благодаря этому обеспечиваются отдельные акты психической активности
в текущем времени, организация «психоло-гического строя» личности,
необходимого для эффективного ее функ-ционирования в различных
сферах жизнедеятельности.
Категория состояния включает в себя понятия разного уровня
обобщенности, разной степени широты распространения и охвата все-го
многообразия психической активности. Психические состояния можно
рассматривать на уровне всей психики и в отдельных сферах психики.
Говоря о состояниях отдельных сфер психики, мы никак не отрицаем
принцип целостности психики, поскольку речь не идет об автономности
состояний, в которых находятся, могут находиться от-дельные структуры
психики. Психика организована по иерархическо-му принципу — состояния
отдельных частей психики являются час-тью всего состояния человека. Их
выделение возможно лишь в той сте-пени, в какой мы можем обоснованно
разделять психику на отдельные сферы, структуры или блоки.
Таким образом, состояние выступает как форма саморегуляции
психики и как один из важнейших механизмов интеграции человека как
целостности — как единства его духовной, психической и телесной
организации. Адаптивная функция состояния заключается в установ-лении
соответствия между актуализированными потребностями инди-вида и его
возможностями и ресурсами с учетом конкретных условий существования,
особенностей деятельности и поведения. Эта функция позволяет
сохранить на максимально возможном уровне здоровье, спо-собность к
адекватному поведению и успешной деятельности, возмож-ность
полноценного личностного развития.
Психическое состояние одновременно является формой интегра-ции и
текущих изменений организма, и динамики психических процес-сов, и
актуальных особенностей как отдельных сфер личности, так и личности в
целом (ее развития).
13
Проблема описания психических состояний
Детерминанты состояния. Основными детерминантами со-стояния
являются: а) потребности, желания и стремления человека (или, более
точно, осознанные и неосознанные потребности, стремле-ния и желания);
б) его возможности (проявившиеся способности и скрытые потенциалы);
в) условия среды (объективное воздействие и субъективное восприятие и
понимание текущей ситуации). Соотноше-ние этих факторов и
определяет характеристики состояния. Говорить о балансе между ними,
что нередко можно встретить, неверно, по-скольку все эти составляющие
не являются какими-либо противодей-ствующими друг другу силами.
Сила желания, не подкрепленная не-обходимыми способностями данного
индивида, далеко не всегда про-тиводействует раскрытию способностей,
напротив, часто оказывает решающее влияние на их развитие. Весьма
односторонни представле-ния о среде как противодействующей силе,
хранящей в себе прежде всего ограничения или путы для реализации
желаний. Тем не менее в неявной форме такое понимание среды
допускается в тех случаях, ко-гда говорят о «противодействии среде»,
«противостоянии средовым влияниям», «равновесии со средой» и т. п.
Непрерывность состояний. Состояние, как и все психические
явления, изменчиво. В связи с этим заслуживает внимания вопрос о
специфике его изменчивости, динамичности. Каковы особенности перехода одного состояния в другое?
Мы не встретили в обсуждениях природы состояний утверждений о
такой черте динамики состояний, как «дискретность», то есть о существовании достаточно выраженных, легко различаемых при качественном анализе переходов одного состояния в другое. Действитель-но,
редко удается однозначно, без уточнений и дополнений, отнести
состояние конкретного человека к определенному виду состояний.
Согласно взглядам С. Л. Рубинштейна основным способом существования психического является его существование в качестве про-цесса
— непрерывного, формирующегося. A. В. Брушлинский (1988),
рассматривая психологические категории непрерывного и прерывно-го,
качества и количества, обосновывает недизъюнктивный тип взаимосвязей между компонентами психического как непрерывного про-цесса.
Состояниям присущи характеристики, свойственные всей пси-хике.
Психические процессы и структуры неделимы и нерасторжимы, они
проникают друг в друга, одна структура психики является необхо-димой
частью другой (Брушлинский, 1978).
Можно считать, что в обсуждениях природы состояний достаточ-но
утвердились представления о непрерывности состояний — отсут-ствии
резко выраженных переходов из одного состояния в другое. «Чи
Проблема описания психических состояний
14
стых» состояний в деятельности практически не существует (Кашири-на,
1984). Непрерывность состояний связана с такими их сторонами, как
интенсивность и устойчивость. О различиях психических состоя-ний по
глубине свидетельствуют разнообразные эмпирические дан-ные.
Любое актуальное состояние берет свое начало в предшествующем
состоянии. Даже беглый обзор описаний и интерпретаций психичес-ких
состояний показывает частое желание исследователей найти по-нятия,
которые возможно точнее выразили бы разные градации интен-сивности
психических состояций. Так, например, В. Д. Небылицын (1976) наряду с
термином
«стрессовые
состояния»
употребляет
и
тер-мин
«стрессоподобные состояния». Е. П. Ильин (1980) пишет о «латен-тном
периоде развития состояний». Задержка в развитии состояний,
исчисляемая иногда минутами, а иногда — месяцами, обусловлена
несколькими причинами: а) преодолением инертности предыдущего
состояния; б) периодом накопления (суммации) функциональных сдвигов,
возникающих, например, в процессе работы, до «верхнего пре-дела», по
достижении которого организм начинает включать зашит-ные, или
компенсаторные,
механизмы;
в)
временем,
необходимым
для
формирования функциональной системы, реагирующей на возмушаю-щее
воздействие. и др.
Структура состояния. Состояния имеют свою внутреннюю структуру.
Она описана в работах В. А. Ганзена и В. Н. Юрченко (1976; 1981), Ю. Е.
Сосновиковой (1975) и других ученых. Ганзен и Юрченко выделили четыре
структурных уровня: социально-психоло-гический, психологический,
психофизиологический
и
физиологиче-ский.
Экспериментальные
исследования подтверждают важную роль в структуре состояния
социально-психологического и психологиче-ского уровнеи (Махнач, 1991).
На каждом из этих уровней можно рас-смотреть субъективные и
объективные характеристики. Субъек-тивные характеристики отражены в
самосознании индивида, в них про-является самоотношение, результаты
самопознания и саморегуляции. Объективные характеристики могут быть
получены с помощью объек-тивных измерений параметров организма и
психики, анализа внешне-го облика индивида, особенностей поведения и
деятельности, продук-тов труда.
В состояниях всегда есть и ситуативная, и трансситуативная
составляющая. Силу влияния каждой из них трудно измерить в до-лях или
процентах. Заметим, что здесь некорректно говорить о каком-либо
статистическом балансе. Определенные события или условия текущей
ситуации могут надолго «потеснить» трансситуативную со
15
Проблема описания психических состояний
ставляющую и в значительной степени определить многие параметры
состояния, ограничивая их возможное разнообразие. Например, заключение в концлагере, тюрьме, тяжелая болезнь, трагические собы-тия
жизни являют собой ситуативное обусловливание, которое может
охватить длительный период времени, определяя актуальное состоя-ние.
Т. Йолов (1990) предложил описывать ситуативные особенности психики в
виде дроби, в которой числителем является сила события, a
знаменателем — трансситуативные особенности психики и способы
деятельности.
От анализа природы состояния как психического явления и имеющихся в психологии представлений об этом предмете перейдем к обсуждению его характеристик.
Характеристики состояния
Состав характеристик. Состояния имеют характеристики различ-ной
степени обобщенности: общие, видовые, индивидуальные. Общим для
всех состояний является то, что они имеют временные, эмоцио-нальные,
активационные, тонические, тензионные параметры, вклю-чают в себя
ситуативную и трансситуативную составляющие. У раз-ных групп
состояний на передний план выходят разные параметры. Это дает
возможность разделять состояния на долговременные и кратковременные (по временному параметру), а также на эмоциональные, активационные, тонические или тензионные — в соответствии с тем ка-кой
имённо параметр является ведущим, определяющим остальные
параметры. Таким параметром или такой характеристикой может быть
эмоциональная — доминирование той или иной эмоции. Может выступать на передний план активационная характеристика — уровень
мотивации, полное включение в ситуацию, поглощенность происходя-щим
или, наоборот, отчужденность, отгораживание от жизненных со-бытий.
Тот ИЛИ ИНОЙ тонус организма, энергетические ресурсы также мо-гут
обусловливать многие другие параметры психических состояний, являясь
определяющим. Тонус, в свою очередь, зависит от здоровья субъекта,
биологических ритмов, характера деятельности, ее продол-жительности,
от некоторых условий среды.
Наконец, в любой момент времени человеку свойственно то или иное
напряжение. Оно может быть обусловлено внутренними факто-рами:
повышенными требованиями к своему поведению или деятель-ности,
неуверенностью в своих успешных действиях в ответственной ситуации и
т. п. Но может быть вызвано и многими внешними факто
Проблема описания психических состояний
16
рами: неблагоприятные условия деятельности, соперничество, труд-ные
условия существования...
Поскольку состояние — многомерное явление, то любое состоя-ние
может быть описано широким спектром параметров. Анализ раз-личных
описаний показывает, что отдельные характеристики состоя-ния
используются особенно часто. Такие характеристики могут быть оценены
как основные.
К таковым можно отнести следующие:
— эмоциональные (эти характеристики иногда называют модальностными, понимая под модальностью качественное своеобразие: тревога, наслаждение, созерцание...);
— активационные (отражающие интенсивность психических процес-сов);
— тонические (отражающие тонус, ресурс сил индивида);
— тензионные (отражающие степень напряжения);
— временные (отражающие продолжительность, устойчивость состояний);
— полярность состояний, другими словами, знак описываемого состояния (благоприятное, положительное или неблагоприятное, отрицательное).
Обратимся к более подробному рассмотрению перечисленных характеристик состояния.
Активация и тонус. Понятие активации широко используется в
нейрофизиологии, где оно обозначает уровеньфункционирования центральной нервной системы, _мозга. На психологическом уровне рассмотрения повышенная активация проявляется в ясности сознания,
скорости действий, движений и психомоторных реакций, энергичном
поведении, в желании находить решения, в стремлении изменять ситуацию в желаемую сторону и преодолевать трудности. В большинстве
случаев уровень активации обусловлен силой актуализированных потребностей и мотивов, оптимистическим отношением к жизненной
ситуации, верой в свои возможности. В шкале активации на одном полюсе: возбуждение, подъем, повышение интенсивности психических
процессов, темпа действий и движений, а на другом — торможение, спад,
снижение интенсивности и темпа.
В физиологии термин тонус (лат. tonus происходит от греч. tonos —
напряжение) обозначает постоянную активность нервных центров,
некоторых тканей и органов, обеспечивающую готовность к действию.
Тонус, как и активация, — стержневая характеристика со-стояния.
Поэтому необходимо рассматривать его психологические ас-пекты. К ним
неоднократно обращались различные исследователи. Так
17
Проблема описания психических состояний
например, Ю. Е. Сосновикова (1975) включает общий тонус в число
основных структурных компонентов психического состояния.
На психологическом уровне состояния тонус имеет несколько иную
трактовку. Тонус ощуидается как наличие или отсутствие энер-гии,
большой или малый ресурс сил, возможность продвигаться к поставленным целям, активно реагировать на возникающие трудности и
преодолевать их. Для повышенного тонуса свойственна повышенная
готовность к работе (в том числе длительной), субъективные ощуще-ния
внутренней собранности. Пониженному тонусу свойственна низ-кая
работоспособность, усталость, несобранность, вялость, инерт-ность,
склонность проявлять астенические реакции на возникающие трудности.
Напряжение является одной из важнейших характеристик состоя-ния.
Ее целесообразно называть «тензионная» (от англ. tension — напряжение).
Введение нового термина (Куликов, 1997) позволяет в описаниях
отделить соответствующий параметр состояния от вида со-стояния.
Тензионная характеристика присуща любым состояниям — не только тем
состояниям, в названии которых фигурирует термин «на-пряжение». В
осуществлении любого поведения и деятельности в той или иной мере
требуется волевое регулирование. Его роль — в пре-одолении
конкурирующих ценностных ориентаций, мотивов, целей, эмоционального
притяжения к различным объектам. Без освобож-дения приоритетных
побудителей и сдерживания остальных поведен-ческая активность
невозможна. Чем больше конкурирующих побу-дителей, чем ближе они по
силе к ведущей ценностной ориентации, мотиву, цели, эмоциональному
притяжению, тем больше нагрузка на волевую регуляцию, тем выше
напряжение и все связанные с ним про-явления сниженного настроения.
В шкале напряжения на одном полюсе: раскрепощенность, раскованность, расслабление, внутренний комфорт, непринужденность в
действиях и поведении, а на другом — закрепощенность, зажатость,
внутренний дискомфорт, вынужденность поведения, переживания несвободы.
Обратим внимание на существенное различие между активационными и тензионными характеристиками. Если активация детерминирована потребностно-мотивационной сферой личности, то напряже-ние —
актуальными особенностями эмоциональной и волевой сфер. В связи с
многоаспектностью и особой сложностью феномена напря-жения его
необходимо рассмотреть подробнее.
Напряжение Напряжение (англ. tension) в словаре психологии Дж.
Древера (Drever, 1974) определено как чувство натяжения, на-пряжения,
общее ощущение нарушения равновесия и готовности из
Проблема описания психических состояний
18
менить поведение при встрече с каким-либо угрожающим ситуатив-ным
фактором. В. И. Медведев и A. М. Парачев (1971) в контексте инженерной
психологии определяют напряжение как величину уси-лия, направленного
на выполнение профессиональных функций. Они выделяют несколько
видов напряжения в соответствии с теми психи-ческими функциями,
которые преимущественно вовлечены в деятель-ность: физическое,
сенсорное, интеллектуальное, эмоциональное. на-пряжение ожидания,
монотонии и политонии (вызываемое необходи-мостью частого
перекліочения внимания).
Что касается определения «эмоциональное» напряжение, то оно в
данном плане не добавляет какой-либо точности. При любом виде
напряжения (физическом, сенсорно-перцептивном, мыслительном...) с его
повышением возрастает и сила эмоциональных реакций, глубина
переживаний. Напряжение достаточно выраженное, но одновременно
«безэмоциональное» — трудно себе представить. В сфере чувств и эмоций интегрированно отражено все происходящее в организме, внутри
личности и в ее связях с миром.
Можно ли найти «собственно эмоциональное напряжение»? Во многих
случаях интенсивные переживания и ощущения напряжения вызываются
внешними
или
внутренними
(мотивационными,
ролевы-ми...)
конфликтами, повышенной нагрузкой, дефицитом времени, по-мехами и
барьерами, монотонией или депривацией (информационной, социальной)
и т. д. Именно эти факторы являются действительной при-чиной
напряж"ения, а не вызванные ими переживания, являюшиеся
закономерной реакцией на ситуацию. Поэтому с трактовкой эмоций как
причины напряжения трудно полностью согласиться. Роль эмоции
достаточно точно определена A. В. Запорожцем, писавшим: «Эмоция
представляет собой не самый процесс активации, а особую форму отражения действительности, при посредстве которого производится
психическое управление активацией или, вернее было бы сказать, осуществляется психическая регуляция общей направленности и динами-ки
поведения» (Запорожец, 1986).
Эмоция, таким образом, — это процесс, соединяющий в себе две
основные функции психики — функции отражения и регулирования.
Эмоции выступают формой организации одновременно внутренней
(психической) активности индивида и его внешней активности — поведения и деятельности.
Еще раз подчеркнем, что то или иное напряжение свойственно человеку в различных психических состояниях, которые обычно не называют состояниями напряжения по той причине, что в них доминиру-ют
другие характеристики, иные феномены.
19
Проблема описания психических состояний
Изучение напряжения имеет долгую историю, которой мы здесь не
будем касаться (основные этапы этой истории рассмотрены Т. А. Немчиным в монографии «Состояния нервно-психического напряжения»).
Данный параметр состояний заслуживает пристального внимания. Здесь
лишь напомним о точке зрения В. Вундта, который считал необ-ходимым в
каждом психическом состоянии выделять две дихотомии: напряжение—
расслабление, возбуждение—успокоение. Та или иная степень
напряжения часто является фоном других психических состо-яний. Это и
дает основание говорить о напряжении как стержневой характеристике
состояния, имеющейся у доминирующих и актуальных состояний,
эмоциональных, волевых, интеллектуальных и т. д. Как одна из главных
характеристик она тесно связана с основными пара-метрами текущего
статуса индивида — с особенностями его адапта-ции (степенью
адаптированности — дезадаптированности).
В. Д. Небылицын (1976) к экстремальным (чрезвычайным) услови-ям
относил такие предельные, крайние значения элементов ситуации,
которые в средних своих значениях создают оптимальный «фон» или, по
крайней мере, не ощущаются как источники дискомфорта. Он обра-щал
внимание на то, что экстремальность может быть создана путем выхода
за пределы диапазона оптимальных условий не только в сторо-ну их
максимализации, но и в противоположную сторону. Неблаго-приятным
фактором, повышающим напряжение, является как пере-грузка
информацией, так и недогрузка информацией (Зинченко и др., 1974).
Добавим, что только по величине нагрузки невозможно предска-зать
силу реакции, выраженность состояния напряжения. Последняя всегда
представляет собой эффект взаимодействия нагрузки и потен-циала
устойчивости психики и организма.
Вероятно, для некоторых факторов напряжения в определении силы
нагрузки могут быть использованы статистические оценки (на-пример,
средние величины), но для подавляющего большинства они или
невозможны, или лишены смысла. Даже если сила действия фак-тора
может быть измерена, значение имеет не его величина, а соотно-шение
этой величины и общей толерантности личности к нагрузке, a также
специфической толерантности (к конкретной характеристике данного вида
нагрузки).
Напряжение и стресс. Понятие напряжения тесно связано с понятием стресс. Р. Кан (Kahn, 1970) различает стресс как объективно
испытываемую трудность и напряженность как субъективное переживание. В. А. Ганзен (1984) относит ощущение напряжения к общим
субъективным характеристикам стресса.
Проблема описания психических состояний
20
В лингвистическом аспекте слова «стресс» и «напряжение» не являются синонимами, хотя и близки по значению. Значениями англий-ского
слова «stress» являются: давление, нажим, напряжение, ударе-ние, а
слово «tension» имеет другие значения: напряжение, напряжен-ность,
напряженные раздумья или переживания, напряженные отношения,
трения, натянутость, неловкость. В русском языке «напря-женность»
толкуется весьма сходным образом: сосредоточение сил, внимания при
осуществлении чего-нибудь («слушать с напряжением», «душевное
напряжение»); слово «напряженный» означает: происходя-щий с усилием,
принужденный, неестественный, неспокойный, гото-вый разразиться чемнибудь неприятным (Ожегов, 1975). Вероятно, во многих случаях
употребление терминов «стресс» и «напряжение» как синонимов вполне
допустимо. Однако это возможно не всегда. На-пример, выражение
«чувство стресса» некорректно, а выражения «чувство напряжения» или
«ощущение напряженности» вполне допу-стимы, ясно передают смысл
высказывания.
В психологических словарях (см., напр.: Коллектив..., 1987) поня-тия
стресса и психического напряжения отождествляются. В Психологическом словаре (1983) понятие «стресс» определено как состоя-ние
психического напряжения, возникающее у человека в процессе
деятельности в наиболее сложных, трудных условиях как в повседнев-ной
жизни, так и при особых обстоятельствах. В словаре «Психоло-гия...»
(1990) понятие «психической напряженности» определено как психическое
состояние, обусловленное предвосхищением неблагопри-ятного для
субъекта развития событий, сопровождаемое ощущением общего
дискомфорта, тревоги, иногда страха. Указано также, что по-нятие
«психическая напряженность» часто совпадает с понятием «психологический стресс». Отмечено, что понятие «стресс» используется для
обозначения обширного круга состояний человека, возникающих в ответ
на разнообразные экстремальные воздействия.
О стрессе чаще всего говорят применительно к экстремальным ситуациям. В последнем издании отечественного словаря по психологии
понятия стресса и напряжения объединены, стресс истолковывается как
«состояние психического напряжения, возникающее у человека в
процессе деятельности в наиболее сложных, трудных условиях как в
повседневной жизни, так и при особых обстоятельствах» (Психол. словарь, 1996).
В предисловии к русскому изданию книги «Эмоциональный стресс:
физиологические и психологические реакции» В. Н. Мясищев пишет:
«Всякая деятельность организма сопровождается напряжением, сте-пень
активности в деятельности представляет степень напряжения»
21
Проблема описания психических состояний
(Эмоциональный стресс..., 1970). Например, напряжение при выпол-нении
какой-либо привычной деятельности без активизации адаптив-ных
процессов и повышения уровня тревоги не является стрессом. Стресс
вызывает сдвиг активности в сторону повышения (чаще) или понижения от
уровня,
который
держится
при
доминирующей
(привыч-ной)
интенсивности мотивации, характерной для данного индивида. Стресс не
всегда проявляется в подъеме активности. Вялость, апатия также
являются вбзможной формой стрессовой реакции. Например, длительное
интенсивное напряжение может привести к отказу от вы-полняемой
деятельности из-за снижения мотивации и к крайне поляр-ным
эмоциональным реакциям: от острых аффектов до полного безраз-личия
(Шафранская, 1983).
Л. М. Аболин и Т. И. Аболина (1985) отмечают, что для объедине-ния
понятий «стресс» и «напряжение» нет достаточных оснований, поскольку
психические срывы на фазе шока в стрессе не всегда сопро-вождаются
переживаниями напряженности. Они подчеркивают, что под психическим
стрессом следует понимать не состояние, а прежде всего процесс, причем
всегда приводящий к каким-либо психическим отклонениям.
Напряжение может обеспечивать цели адаптации, оно необходимо
для достижения их, но оно может возникать и по иным причинам, слу-жить
другим целям. Термином «стресс» следует обозначать интеграль-ный
ответ организма в целях адаптации. Уточним, что независимо от того —
будут по прошествии некоторого времени достигнуты цели адаптации или
нет, состояние может быть стрессовым. Г. Селье посто-янно подчеркивал
адаптивную направленность стресса, отмечая, что «стресс — это не
просто нервное напряжение» (1979).
Следует также помнить, что стресс — это интегральный (глобальный) ответ организма и личности на экстремальные воздей-ствия
(стрессоры) или на повышенную нагрузку. Стресс представляет собой
явление, имеющее множество биохимических, физиологичес-ких,
психологических, социально-психологических и социальных про-явлений.
Для напряжения такие особенности не всегда характерны.
В развитии учения об адаптации в двадцатом веке наибольшее распространение получила теория «общего адаптационного синдрома»
(ОАС), разработанная Г. Селье и его последователями. В данной тео-рии
Селье широко использовал понятие стресса. В дальнейшем это понятие
стало широко используемым в разных научных дисциплинах и более
популярным, чем ОАС. В настоящее время в подавляющем большинстве
исследований по данной проблематике узловым поняти-ем стало понятие
стресса. Ведущей характеристикой стресса являет
Проблема описания психических состояний
22
ся напряжение. Вероятно, это обстоятельство способствовало объединению и смешению двух близких, но различных феноменов — стресс и
напряжение. Значительное количество эмпирических и тео-ретических
обобщений сделано в рамках исследования стресса.
Подводя итог обсуждению феномена напряжения, обратим внима-ние,
что понятие напряжения имеет разные значения: напряжение как вид
состояния и напряжение как характеристика многих других видов
состояний (тензионная характеристика). Причем характеристика, имеющая
и субъективное содержание (внутренний комфорт, непри-нужденность в
действиях и поведении или, напротив, внутреннигі дис-комфорт,
вынужденность поведения, переживания несвободы), и объективное
содержание — повышенное напряжение снижает энер-гетические ресурсы
индивида и качество деятельности, ограничивает возможные виды
поведения, уменьшает успешность деятельности и поведения.
Временные характеристики психического состояния. Мно-гие
авторы обращались к рассмотрению временных характеристик состояний. Н. Д. Левитов писал о состояниях персеверации, которые
характеризуются инертностью в переживаниях, неподатливостью изменениям, трудностью переключения. Определяя состояния как психическое явление, К. К. Платонов отмечал, что они занимают промежуточное положение между психическими процессами и свойствами
личности, он подчеркивал: «Психические состояния достаточно продолжительны (могут продолжаться месяцами), хотя при изменении
условий или вследствие адаптации могут и быстро изменяться» (1984).
По степени постоянства В. Л. Марищук (1974) выделяет доминирующие (наиболее характерные для субъекта) и промежуточные (переходные) состояния. Ю. Е. Сосновикова (1975) разделяет состояния на
такие виды: продолжительные, относительно малопродолжитель-ные и
кратковременные. Е. П. Ильин (1980) пишет о состояниях ми-молетных
(неустойчивых), длительных и хронических. Из числа хро-нических
состояний наиболее основательно изучено состояние хрони-ческого
утомления. Причиной затяжных психических состояний часто является
эффект суммации: суммация эмоционального напряжения, накопление
утомления и развитие хронического утомления.
По динамике протекания различают два основных вида стресса:
острый и затяжной (хронический). Второй вид чаще всего связан с повседневными стрессорами. В Большой медицинской энциклопедии отмечается, что особенности эндемического (хронического) стресса изучены мало. Под ним понимают состояния психического напряжения
разной выраженности, вызываемые у современного человека комплек
23
Проблема описания психических состояний
сом повседневно действующих разнообразных отрицательных факто-ров.
Последствия его во многих случаях могут длительное время оста-ваться
скрытыми. Оценить их можно ретроспективно после манифес-тации той
или иной патологии (БМЭ, 1985, Т. 24).
Независимо от того, какой исследовательской парадигмы психолог
придерживается, он оценивает сложность феномена состояния и предполагает многокомпонентность его структуры — существование различных частей и структурных единиц. Есть составляющие, различающиеся степенью динамичности: более быстро и менее быстро меняющиеся. Текущие, актуальные, состояния более изменчивы, динамич-ны,
они относятся к одному участку временной шкалы психических состояний,
к более узкому масштабу (микромасштабу), а преобладаю-щие,
доминирующие, — к более широкому. Последние можно было бы называть
трансситуативными, но при этом мы неявно утверждали бы, что все
ситуации кратковременны. Понятие ситуации довольно широко,
жизненные ситуации могут иметь разные временные масшта-бы: и малые,
и большие.
Например, неприятный разговор с сослуживцем может вызывать
состояние напряжения и занимать вполне определенное, небольшое
время. Но ситуация конфликта с близким человеком или конфликта
внутреннего (например, конфликта роли матери и роли ученого) мо-жет
вызывать длительное напряжение. Многие жизненные ситуации имеют
широкие временные рамки, в них включены многие люди, собы-тия и
разноплановые
обстоятельства
(экономические,
политические,
социальные, экологические и т. д.).
Важная роль надситуативной активности в психической регуляции и в
поведении признана давно. Потребности и мотивы различаются по
длительности своего существования и влияния на поведение и деятельность. И в структуре мотивов личности, и в структуре ее целей есть
ситуативные, или текущие, но есть и долговременные (жизнен-ные,
сквозные...).
Текущее состояние всегда зависит от факторов конкретной ситуа-ции,
но если бы оно было полностью обусловлено только этим, то его
динамику можно было бы сравнить с игрой бликов на водной поверх-ности
в солнечный день или с чем-то подобным — постоянно колеблю-щимся и
неустойчивым. Тогда ни в психодиагностике, оснащенной на-учными
методами, ни в обыденной жизни было бы невозможно прогно-зировать
поведение и переживания человека, результативность его деятельности и
многое другое.
В контексте обсуждения личностной регуляции психических со-стояний
термин «трансситуативное» имеет недостаток: в нем излишне
Проблема описания психических состояний
24
выражено звучание независимости от ситуации. От всех ситуаций никакое
состояние (кроме некоторых патологических) не может быть независимым.
Более точным, на наш взгляд, является термин доминирующее состояние.
Доминирующее мы понимаем как преобладающее во времени,
занимающее большую часть времени.
Доминирующие состояния характерны для личности в протяженном
диапазоне ее настоящего, то есть в более широком масштабе времени,
чем актуальный момент, определенный особенностями данной ситуации.
Они в меньшей степени обусловливаются обстоятельствами актуальной,
текущей ситуации с достаточно определенно очерченными временными
рамками и в большей степени — факторами социально-психологического
уровня личности. Разумеется, при таком ракурсе рассмотрения в
структуре психического состояния необходимо выделять не только
«доминирующую», но и «ситуативную» («текущую») составляющую.
Доминирующие состояния являются фоном, на котором формируются и
существуют актуальные (текущие) состояния.
Так, например, на фоне доминирующего состояния страха за жизнь
близкого человека, длительное время находящего в условиях, угрожающих его жизни, могут возникать актуальные состояния иного плана:
состояние радости, вызванное приятными новостями или успехами других
близких людей. Человек на фоне доминирующего состояния тревоги или
страха может не терять способности переходить в состояние
сосредоточенности или переживать состояния трудового подъема,
вдохновения.
Для обозначения относительно устойчивых эмоциональных фоновых
состояний в психологии утвердилось понятие настроение. Детальный
анализ этого понятия мы проведем в последующих разделах. Здесь лишь
заметим, что, на наш взгляд, настроения также целесообразно разделять
на доминирующие и актуальные (текущие). Необходимость такого
различения признается рядом специалистов. Так, например, в опроснике
«Шкала настроения» Ундервуда и Фроминга есть две подшкалы:
«постоянное настроение» и «реактивное настроение» (Bohner, Hormuth,
Schwarz, 1991). Многие клинические психологи разделяют нарушения
настроения на хронические и текущие.
Говоря о тесной связанности устойчивых состояний с социальнопсихологическим уровнем личности, необходимо обратиться и к другому
аспекту — рассмотрению настроений как состояний личности на верхнем
уровне ее регуляции. В самом деле, состояние невозможно представить
как простое психическое явление — оно имеет многокомпонентный состав.
В нем могут быть обнаружены различные феноме
25
Проблема описания психических состояний
ны, для каждого из которых характерны свои закономерности, относящиеся к различным сферам и уровням психики. Это относится и к его
важнейшей составляющей — настроению.
Эмоциональные характеристики психического состояния.
Можно считать весьма распространенной точку зрения, что психическое
состояние представляет собой сложное единство противоположных
переживаний. Смех может быть смехом сквозь слезы, радость —
сопровождаться печалью, а гневу — сопутствовать радость. Для обозначения двойственности переживаний существует специальный термин,
предложенный Э. Блейером, — «амбивалентность чувств». Он
интерпретируется как внутренне противоречивые эмоциональные состояния и переживания, связанные с двойственным отношением к человеку или явлению. Например — принятием и отвержением, удовольствием и неудовольствием, симпатией и антипатией. В этих случаях лишь
выявление ведущей, доминирующей эмоции позволяет отнести их к группе
положительных или отрицательных психических состояний.
Изучение структуры аффективной сферы с использованием факторного анализа и других математико-статистических методов обработки
эмпирических данных привело исследователей к выводу об определенной
независимости приятных и неприятных эмоций. Фактор позитивной
эффективности, включающий в себя шкалы социальной доминантности,
мотивации достижения, связан с позитивными психическими состояниями,
в то время как фактор негативной эффективности, объединяющий шкалы
агрессии и отчужденности, связан с негативными психическими
состояниями. Получены эмпирические данные, подтвердившие тесную
связь между двумерным пространством состояния и двумерным
пространством личности в измерениях экстраверсии и нейротизма (Costa,
McCrae, 1980).
Эмоциональные характеристики психических состояний тесно связаны
с таким параметром состояния, как его полярность (знак). Во многих
случаях нетрудно отнести эмоциональные состояния к «приятным» или
«неприятным»,
включающим
переживание
удовольствия
или
неудовольствия, однако так бывает не всегда. Возможность однозначно
оценить полярность состояния является спорным вопросом с более чем
вековой историей. Еще в конце прошлого века Т. Рибо (1897), сопоставляя
различные точки зрения на существование «средних, безразличных,
свободных от всякой примеси приятного или неприятного» состояний,
пришел к выводу, что, вероятно, вопрос о том, существуют ли таковые,
неразрешим. Однако существование средних, нейтральных состояний не
может являться препятствием к тому, что
Проблема описания психических состояний
26
бы использовать такую характеристику, как полярность, то есть преобладание приятных (положительных) или неприятных (отрицательных)
эмоций. Она необходима в теоретическом обсуждении и весьма полезна
для решения практических вопросов (диагноза, прогноза, экспертизы...).
Весьма существенное значение для описания психического состояния
имеет интенсивность переживаемых эмоций — их сила, яркость.
Количественные различия эмоций в значительной мере определяют
качественную специфичность психического состояния.
Таким образом, описание психического состояния не может быть
полным без указания его эмоциональных характеристик, к основным
можно отнести широту спектра переживаемых индивидом эмоций, доминирующую эмоцию, интенсивность эмоций, полярность — преобладание приятных (положительных) или неприятных (отрицательных)
эмоций.
Общий эмоциональный фон не следует представлять как некоторый
статистический баланс или математический интеграл отдельных влияний
разного знака эмоций и чувств. Такую картину нельзя было бы
представить, даже если анализировать эмоции, исходя только из их
биологического смысла. Биологический смысл отрицательных эмоций,
сопровождающих любые неудовлетворенные потребности, состоит в том,
что они побуждают организм к преодолению препятствий, мешающих
удовлетворению
существующих
потребностей.
Удовлетворение
потребности приводит к возникновению другого крайнего состояния
организма — положительной эмоции (БМЭ, 1986). Субъективно оно
сопровождается ощущениями удовлетворенности, наслаждения, радости.
Фон аффективной сферы человека является синтезом множества
эмоций и чувств, переживаемых человеком. Их возникновение и протекание обусловлено многими потребностями и мотивами, их сложным
соотношением. Естественно, что в большинстве случаев удовлетворение
различных потребностей в каждый момент времени находится в
различной стадии. Более того, многие человеческие потребности по самой
своей природе не могут быть исчерпаны на стадии удовлетворения
(насыщения), подобно основным витальным потребностям. Поэтому для
человека характерна смешанная гамма чувств и эмоций, далекая по своей
динамике от алгебраического суммирования, в котором положительные
эмоции и чувства гасят (или ослабляют) отрицательные, и наоборот.
Бывает так, что сквозь слезы прорывается смех, к радости примешивается
печаль...
Это подтверждают и результаты исследований с использованием
факторного анализа. Двухфакторная структура аффективного про
27
Проблема описания психических состояний
странства построена таким образом, что по одной ортогональной оси
располагается позитивный, а по другой — негативный аффект. Многие
термины, относящиеся к настроению, являются смешанными выражениями этих параметров. Так, приятное настроение определяется
сочетанием высокого позитивного и низкого негативного аффекта; неприятное — сочетанием высокого негативного и низкого позитивного
аффекта. Факторы позитивного и негативного аффектов выделяются при
факторном анализе данных, полученных в многочисленных исследованиях по самооценке настроения (Watson, Tellegen, 1985; Lorr, Shi,
Youniss, 1989).
В. Д. Небылицын считал, что своеобразие эмоционального облика
человека может быть охарактеризовано локализацией точки в трех-(или
более)мерном пространстве, образованном основными модальностями —
качественно
определенными
переживаниями.
Эти
модальности
представляют собой биполярные континуумы, в которых индивиды
размещаются неравномерно: близко к полюсам немногие, а большинство
— с неявно выраженной эмоциональной характеристикой. Развивая эту
мысль, А. Е. Ольшанникова и Л. А. Рабинович (1974) провели
исследование индивидуальной специфики эмоционального облика —
устойчиво доминирующих эмоций. Они исходили из того, что
индивидуальная специфика может проявляться как в острых эмоциональных условиях, так и в относительно нейтральных, то есть в
условиях, где отсутствуют очевидные объективные причины, обусловливающие эмоции той или иной модальности. Эмоции в таких
условиях характеризуют исходный эмоциональный фон субъекта, его
устойчивые эмоциональные особенности. В сходных по объективным
параметрам стрессовых ситуациях у людей возникают качественно
различные эмоции. Те из них, кто и раньше обнаруживал склонность к
гневу, проявляют гнев. У склонных к страху возникает страх. Авторы
пришли к выводу, что значительную роль в детерминации устойчивых
индивидуальных качественных особенностей эмоциональной сферы
играют индивидуально-типичные отношения между эмоциями разного
качества.
Осознанность состояния. К числу характеристик состояния относится и степень осознанности субъектом того или иного состояния. Хотя
регулирующая роль сознания и самосознания для психических состояний
сомнению не подвергается, остаются малоразработанными многие общие
и частные вопросы обусловленности состояний сознанием личности —
осознанием своих отношений с миром живой и неживой природы,
осознанием отношений с миром людей (с обществом в целом, с
отдельными группами, со значимыми другими), осознанием
Проблема описания психических состояний
28
себя (восприятием, пониманием, оцениванием и принятием себя).
Внутренняя жизнь личности, ее внутренний мир чрезвычайно богаты,
занимают внимание человека не меньше, а часто — больше, чем события
и обстоятельства окружающего мира. Все это является сильной
детерминантой психического состояния. Центральное место в осознании
состояний занимают отношения к себе, на них должны быть в большей
степени направлены усилия в теоретических и экспериментальных
исследованиях.
Настроение
Понятие настроения. Понятие «настроение» широко употребляется,
причем в обыденной речи чаще, чем в языке психологов. Очень часто и в
разных контекстах мы встречаем выражения «душевный, внутренний
настрой», «настроенность на дело, успех, на победу...». Трудно
перечислить все определения, которые присоединяются к слову «настроение». Иногда его относят исключительно к обыденному сознанию.
Это неправомерно — достаточно вспомнить, что это понятие входит в
тезаурус практически всех психологических словарей. В психиатрии этот
термин употребляется чаще, чем в психологии.
Согласно взглядам С. Л. Рубинштейна настроение в отличие от других
эмоциональных образований личностно. Эмоции, чувства связаны с
каким-нибудь объектом и направлены на него: мы радуемся чему-то,
огорчаемся чем-то.... «Настроение — не специальное переживание,
приуроченное к какому-то частному событию, а разлитое общее
состояние» (Рубинштейн, 1989).
Н. Д. Левитов понимал настроение как общее эмоциональное состояние, которое в течение известного времени окрашивает переживания
и деятельность человека; причина такого состояния человеком не всегда
сознается, и в этих случаях настроение переживается как «безотчетное».
«Для понимания специфичности настроения его полезно сравнить с
музыкой. Именно настроение дает душевной жизни мелодию, гармонию и
тембр» (Левитов, 1964). Настроение имеет тенденцию иррадиировать:
человеку, переживающему радостное настроение в связи с какой-то
жизненной удачей, все кажется милым и приятным. Левитов уточнял, что
настроения, как и все психические состояния, обусловлены и личностью, и
ситуацией. В одних случаях они более предметны, а в других —
беспредметны; в одних случаях они более личностны, в других — менее
личностны.
Под настроениями часто понимают сравнительно продолжительные,
устойчивые психические состояния умеренной или слабой интен
29
Проблема описания психических состояний
сивности, проявляющиеся в качестве положительного или отрицательного
эмоционального фона психической жизни индивида. Они придают
определенную окраску всем другим переживаниям. Сформировавшиеся
настроения, в свою очередь, способны влиять на непосредственные
эмоциональные реакции по поводу происходящих событий, изменяя
соответственно направление мыслей, восприятие и поведение человека.
Настроение влияет на все психические процессы. Будучи вызванным
определенной причиной, конкретным поводом, оно проявляется в
особенностях эмоционального отклика человека на воздействия любого
характера. Настроение может осознаваться как нерасчлененный общий
эмоциональный фон либо как четко идентифицируемое состояние (скука,
тоска, печаль, радость, восторг...). Н. Д. Левитов отмечал, что человек
часто не замечает своего настроения в течение длительного времени
потому, что нет причин и поводов для отклонения настроения от
обычного. Эти отклонения чаще всего возникают под воздействием
впечатляющих жизненных фактов.
В. А. Ганзен и В. Н. Юрченко (1981) рассматривают настроение наряду
с психическими функциями как две основные составляющие состояний
человека на его психологическом структурном уровне. Детерминантами
настроения являются интероцептивные ощущения («смутное валовое
чувство общего благополучия или недомогания», по И. М. Сеченову) и
отношения человека к окружающей действительности, к самому себе и
так далее в каждый момент времени.
Понятие «настроение» нередко употребляется для обозначения
относительно устойчивых эмоциональных фоновых состояний. Термин
«фоновые состояния» нередко употребляется в психологии и физиологии,
однако чаще всего в значении обычных для данного индивида, то есть
наиболее частых для протяженного интервала настоящего времени,
состояний. На наш взгляд, такое понимание настроений требует
некоторых уточнений. Слово «фон» имеет корни в латинском языке, в
котором «fondus» означает дно, основание. В русском языке «фон» имеет
большое число значений, поэтому его использование в качестве научного
термина без уточнения невозможно и непродуктивно.
Если под фоновым понимать состояние исходное для большинства
актуальных состояний личности, то в термине «фоновый» отражена
основная функция настроения. Если же понимать «фоновое состояние»
как слабо выраженное, то в этой трактовке настроения принижается его
значение в психической регуляции состояний. В подтверждение этому
можно привести иную точку зрения на роль настроений, представленную,
в частности, в психологических словарях. В одном
Проблема описания психических состояний
30
из них сказано: «Настроение выступает общим смысловым контекстом
всей духовной жизни и деятельности человека, оно связано со всеми
переживаниями и поступками личности» (Человек — производство —
управление, 1982). В другом отмечено: «В отличие от эмоций, чувств,
аффектов настроение является эмоциональной реакцией не на ближайшие, непосредственные события и ситуации, а на внутреннюю,
интегральную оценку их значимости для личности в контексте ее общих
жизненных планов и интересов, целей и ожиданий» (Коллектив..., 1987).
Таким образом, к настоящему времени в исследованиях психологов
выявлены многие функции настроения, во взглядах различных авторов на
сущность настроения можно обнаружить немалое сходство. Однако место
настроения во всей психической регуляции и в регуляции состояний, на
наш взгляд, определено недостаточно отчетливо. В определении роли
настроения целесообразно исходить из общих принципов организации
психики. Психика целостна, в ней есть звенья (части), реализующие
целостность ее организации (строения) — временной, пространственной,
функциональной и т. д. Личностные структуры и психические состояния
относятся к психическим явлениям различного временного масштаба.
Существуют звенья, которые их связывают, сохраняя целостность
психики. Роль такого звена, реализующего постоянное влияние личности
на психические состояния, выполняет настроение. Попытаемся дать такое
определение понятию «настроение», в котором будет отражена роль
личности как основного интегратора психики человека.
Настроение
является относительно устойчивым компонентом
психических состояний, основным звеном взаимосвязи структур личности
с различными компонентами психических состояний — чувствами и
эмоциями, переживаниями событий, происходящих в духовной,
социальной и физической жизни личности, психическим и физическим
тонусом индивида (Куликов, 1997).
В описаниях предпочитаемых, желательных настроений довольно
часто фигурирует определение «повышенное, приподнятое настроение».
Понятия «повышенное» и «гармоничное» настроение не совпадают. Под
гармоничным мы считаем необходимым понимать настроение,
способствующее возникновению состояния, которое благоприятно для
достижения личностью ее далеких и близких жизненных целей. При
эйфорическом состоянии или в экстазе настроение предельно высокое, но
не всегда гармоничное. Действительно гармоничное настроение — не
только приятные ощущения, положительные эмоции, оно рождает
состояния вдохновения, состояния высших переживаний.
31
Проблема описания психических состояний
Высших в том смысле, как это понимается в гуманистической психологии.
Гармонизация настроения во многом зависит от успешности
самореализации и саморазвития личности.
Настроение и психическое состояние. Для обозначения настроений
различного временного масштаба нет устоявшейся терминологии, но
такое разделение проводится часто. Например, в Педагогической
энциклопедии (1966) отмечено, что настроение может быть связано с
условиями определенного момента, а может быть более устойчивым,
характеризующим общее отношение человека к жизни, — одним людям
свойственно по преимуществу бодрое, жизнерадостное настроение,
другие склонны к грусти, подавленности. Настроение вызывается
условиями жизни, достижениями и неудачами в деятельности, событиями
в
окружающей
действительности,
физическим
самочувствием
(состоянием здоровья, утомлением и т. п.).
Особенности личности обусловливают доминирующее настроение —
важнейший, относительно устойчивый компонент психического состояния,
в котором объединены многочисленные факторы личностной регуляции
состояния. Влияние настроения значительно в любом конкретном
состоянии. Его роль для состояния аналогична роли направленности для
личности. Настроение, как вектор, обусловливает развертку и
относительно устойчивых (доминирующих, преобладающих), и актуальных
(текущих, переходных) состояний, их формирование и динамику в
конкретной ситуации.
Целесообразно различать настроение как компонент актуального
состояния и относительно устойчивого состояния. В последнем случае
речь идет о преобладающем настроении, характерном для индивида не
только в актуальный момент, но и в более широком интервале настоящего
времени личности. Устойчивое настроение в первую очередь связано с
успешностью адаптации личности к окружающей социальной среде.
Социальную адаптацию понимают как интегративный показатель
состояния человека, отражающий его возможности устанавливать
гармоничные отношения со средой, заботиться о других и себе, адекватно
воспринимать социальное окружение и себя, обучаться и трудиться,
изменять свое поведение в соответствии с требованиями ситуации и
собственными потребностями.
Иногда настроение рассматривают как разновидность психического
состояния. В большинстве случаев это встречается при попытке
характеризовать состояние, выдвинув на передний план особенности
настроения. Ошибочно считать настроение самостоятельным видом
состояния — настроение является лишь частью психического состояния.
Помимо него в состояние входят также физиологические, психофизиологические, социально-психологические и другие компоненты.
Проблема описания психических состояний
32
Настроение и настрой. В литературе можно встретить и объединение, и различение понятий «настроение» и «настрой». В обыденной
лексике преобладает смешение этих слов. Например, «оптимистическое
настроение» и «оптимистический настрой» воспринимаются как вполне
равнозначные выражения.
Ю. Е. Сосновикова проводит разделение понятий психологического
настроя и психического состояния. Настрой — это предрасположенность,
готовность к определенному будущему, действию, восприятию. Настрой
ближе к устойчивым чертам личности, ее направленности, деятельности,
установке. Если настрой понимать как особенность личности, близкую
направленности, то разные психические состояния могут выражать ее в
большей или меньшей мере. Настрой может выступать: 1) как компонент в
структуре личности; 2) как компонент состояния; 3) как особое психическое
состояние в случае доминирования в нем данного настроя; 4) как
длящийся процесс (Сосновикова, 1975).
На наш взгляд, настрой имеет такую же структуру, как и настроение.
Различие между ними во временных характеристиках. Настрой чаще
относится к более широкому масштабу времени личности, характеризует
эмоционально-оценочное отношение личности к вещам и событиям более
широкого плана.
Структура настроения. Являясь связующим звеном сложных
психических явлений (структур личности и различных компонентов
психических состояний), имеющих разный темп изменения и развития,
само настроение также имеет сложную структуру. Образующие его
составляющие не часто выделяются в нем с достаточной отчетливостью.
В большинстве случаев составляющие слиты, а настроение
воспринимается как нерасчлененное единство, в котором на передний
план выступает чувственный тон (эмоциональный компонент настроения).
Сложная структура настроения отражена в языке. Употребляется
выражение «умонастроения» — настроения, в которых центральными,
доминирующими являются когнитивные компоненты. Выражения «де-.
ловое (или, наоборот — неделовое) настроение», «настрой на дело»
используют, когда подчеркивают характер мотивации в структуре настроения. Для описания настроения используется широкая гамма
определений — от научных, «сухих» (например, «положительное» и
«отрицательное») до художественных («лучезарное», «весеннее», «божественное», «мрачное», «похоронное»...). По мнению Н. Д. Левито-ва,
разделение настроений на положительные и отрицательные в некоторой
мере примитивно.
33
Проблема описания психических состояний
В настроении представлены особенности телесного, душевного и
духовного бытия человека. С другой стороны, само оно так или иначе
отражено во всех этих плоскостях бытия. Но прежде всего настроение —
феномен, относящийся к психике (душевному бытию личности). Это
проявляется, в частности, в том, что все основные сферы личности
оказывают на него свое влияние. Особенное сильное влияние имеют
эмоциональная, когнитивная и мотивационная сферы. Перечисленные
сферы, в терминах В. И. Слободчикова и Е. И. Исаева (1995), — это три
типа психических явлений, или три стороны душевной жизни человека. Как
было отмечено, эмоциональная основа в настроении преобладает.
Эмоциональная составляющая. Более всего эту составляющую
настроения характеризует доминирующая эмоция, в соответствии с
представлениями В. Н. Мясищева — чувственный тон. Положительный
эмоциональный фон — веселое, жизнерадостное, повышенное
настроение; отрицательный — грустное, подавленное, пониженное
настроение. В формировании актуального и относительно устойчивого
состояния объединяются различные чувства и переживания (в том числе и
противоположного знака) с разным влиянием на чувственный тон в целом.
Слияние положительных и отрицательных эмоций образует некоторую
эмоциональную доминанту — эмоциональный компонент настроения. Он
обусловлен многими параметрами принятия себя и окружающего,
удовлетворенностью или неудовлетворенностью всем ходом жизни. В
эмоциональный компонент входят также переживания телесного
благополучия — физического комфорта или дискомфорта. Последние
теснее связаны с актуальным настроением, чем с доминирующим.
Настроение часто возникает вне контроля сознания, но это не означает, что настроение человека не зависит от его сознательной деятельности, от того, что и как он осознает; это означает, что собственно зависимость часто не попадает в поле его сознания (Рубинштейн, 1989).
«Настроение — в этом смысле бессознательная, эмоциональная «оценка»
личностью того, как на данный момент складываются для нее обстоятельства» (Там же).
Составляющая отношений. В этом компоненте в обобщенном виде
представлена структура отношений личности: особенности самооценки и
принятия себя, удовлетворенность отношениями с миром природы,
предметов, людей. Особую роль в нем играют соответствие или,
напротив, рассогласованность воспринимаемого и желаемого «Я»
личности, степень гармоничности всей совокупности отношений личности,
активность отношений личности, основные позиции личности и ее
установки.
2 Зак. № 256
Проблема описания психических состояний
34
Настроение теснейшим образом связано с тем, как складываются для
личности жизненно важные отношения с окружающими, с ходом ее
собственной деятельности. Существенным для настроения является не
только сам по себе объективный ход событий, независимо от отношения к
нему личности, но и то, как человек расценивает происходящее и
относится к нему (Рубинштейн, 1989).
Когнитивная составляющая. Личность осознает свои отношения с
миром живой и неживой природы, с миром людей — с обществом в целом,
с его отдельными группами, со значимыми другими людьми. Процессы
сознания и самосознания, самоощущения и самопознания у
бодрствующего психически здорового человека не прерываются. Представления о мире и о себе отражены и в настроении.
Когнитивный компонент настроения образуют интерпретации текущей
жизненной ситуации, полнота ее понимания. Понимание ситуации в
целом, ее оценка зависят от восприятия ситуации как определенной или
неопределенной, от прогноза перспектив развития ситуации. Все это
значимые факторы, обусловливающие формирование настроения. В этот
компонент входят также интерпретации и оценки своего телесного и
душевного здоровья, прогноз его динамики.
Мотивационная составляющая. Характер мотивов и интенсивность
мотивации — существенная детерминанта любого психического
состояния. Острота потребностей, сила мотивации во многом определяют
интенсивность эмоциональных процессов, остроту реакции на ситуацию,
на развитие событий. Все находит свое отражение в настроении.
Подчеркнем, что, говоря о мотивационной составляющей настроения,
мы вовсе не предполагаем существование некоторой особой разновидности «мотивов настроения» или особой «мотивации настроения».
Мы стремимся лишь подчеркнуть, что мотивационная сфера, как одна из
важнейших структур личности, в интегративной форме постоянно
представлена некоторым компонентном в настроениях, а через него и в
психических состояниях.
Составляющая физического самочувствия. Как уже было отмечено,
телесное бытие человека также отражено в настроении. Чувственную
основу настроения образуют, согласно С. Л. Рубинштейну, органическое
самочувствие, тонус жизнедеятельности организма и те разлитые, слабо
локализованные
органические
ощущения
(интероцеп-тивной
чувствительности), которые исходят от внутренних органов. «Однако это
лишь чувственный фон, который у человека редко имеет самодовлеющее
значение. Скорее даже и само органическое, физическое самочувствие
человека зависит, за исключением резко выражен
35
Проблема описания психических состояний
ных патологических случаев, в значительной мере от того, как складываются взаимоотношения человека с окружающим, как он осознает и
расценивает происходящее в его личной и общественной жизни» (Рубинштейн, 1989).
Физическое здоровье и настроение взаимосвязаны и обусловливают
друг друга. Повышенное, бодрое, жизнерадостное настроение приводит к
повышению жизненного тонуса и психологической устойчивости,
защищает от болезней и создает базис для выздоровления у больных. С
другой стороны, переживания своего здоровья, своих душевных и
физических сил, телесного благополучия являются очень важным
фактором, предрасполагающим к устойчивому, радостному, работоспособному настроению.
Регуляция состояний
В регуляции психических состояний целесообразно различать три
основных уровня: организмический, индивидный и личностный. Личностная регуляция психических состояний осуществляется в разных
планах. И свойства личности, и ее содержательное наполнение определенным образом влияют на возникновение и устойчивость психических
состояний.
Ценностные
ориентации,
самосознание, самооценка,
доминирующие потребности и мотивы, установки, актуализированные
цели, намерения — каждый из этих факторов влияет на возникновение и
динамику состояния. Взаимосвязи между личностью и психическими
состояниями носят характер взаимовлияния — состояния оказывают
обратное влияние на личность, ее развитие и динамику, формирование
одних
свойств
и
ослабление
других,
возникновение
и
переструктурирование мотивов и целей. Об обратном влиянии К. Юнг
писал: «Если состояние каким-нибудь образом становится хроническим,
то вследствие этого и возникает тип, то есть привычная установка, в
которой один механизм постоянно господствует, не будучи в состоянии,
конечно, полностью подавить другой, так как он необходимо принадлежит
к психической деятельности жизни» (1992).
Вряд ли возможно связать личностную регуляцию только с формальными или только с содержательными свойствами личности. А. В.
Брушлинский (1988) отмечает трудность разделения свойств личности на
формальные
и
содержательные,
поскольку
они
являются
недизъюнктивными, взаимопроникающими и взаимообусловлива-ющими.
Необходимы более конструктивные деления личностных свойств. Л. И.
Анцыферова (1990) предлагает новое понимание динамического подхода
к личности, она выделяет два класса понятий, вы
Проблема описания психических состояний
36
ражающих разные формы динамики внутренней жизни личности и ее
поведения. К первому относятся понятия психологических новообразований личности — формирование новых субъективных отношений,
позиций, черт личности, нового стиля мышления, новой системы ценностей, нового смысла жизни, совершенствования. В него входят необратимые изменения личности. Понятия, их обозначающие, объединены
на основе категории «развитие». Во второй класс входят обратимые
изменения в психологической организации личности, объединенные на
основе категории «функционирование», — это актуализация и
дезактуализация уже выработанных психологических механизмов,
операций, знаний и умений; смена установок; повышение или понижение
психического напряжения, интеллектуальных усилий, изменения
психических состояний и т. п.
Существен вопрос о тесноте связи свойств личности, о степени их
ортогональности. Ортогональность параметров личности возможна,
потому что разные полюса свойств могут проявляться в разных ситуациях,
принадлежа одной личности. В параметрах же ситуативного, актуального
состояния проявляется какая-то конкретная «точка», реализация
индивидуального диапазона данного психического качества. Здесь мы
должны говорить не о возможном доминировании одного механизма над
другим (Юнг, 1992), а о совершенном выборе — выборе, обусловленном
индивидуальностью данного человека.
Структура личности, динамика личности и состояния личности образуют основную категориальную триаду психических явлений, относящихся к личности. Структура личности — это совокупность устойчивых
связей между различными образованиями (подструктурами) личности.
Динамика личности — это развитие личности, возникновение новых
свойств и ослабление или исчезновение существующих. Эти процессы
обусловлены
возрастными
изменениями
индивида,
статусными
изменениями, средовыми и некоторыми другими факторами. Динамика
имеет как внешнюю, так и внутреннюю детерминацию, связанную с
развитием
потребностей,
мотивов,
формированием
отношений,
ценностей, установок и т. д. Динамика личности в целом — это интеграция
перечисленных отдельных процессов, сведение их в единое русло
личностного развития.
Состояния личности можно рассматривать в двух аспектах. Они
являются одновременно и срезами динамики личности, и интегральными
реакциями личности, обусловленными ее отношениями, потребностями,
целями активности и адаптивности в окружающей среде и ситуации. Они
интегрируют состояния мотивационной, эмоциональной и волевой сфер,
сферы ценностных ориентации. Состояния личности в целом и отдельных
ее сфер зависят от межличностного, соци
37
Проблема описания психических состояний
ального и экономического статуса личности, от доминирующих в настоящее время интересов, симпатий, эмоциональных привязанностей и
зависимостей. Большое влияние на состояние личности оказывают
кризисы развития. Состояния личности тесно связаны с доминирующими
установками, в них осуществляется координация отдельных линий и фаз
развития в разных сферах личности.
Не всегда легко с уверенностью отнести некоторое психическое
качество к состояниям или чертам личности. По мнению А. В. Махна-ча
(1995), критерием может служить степень стабильности измеряемого
свойства личности.
Центральным звеном взаимосвязей личностных свойств с характеристиками психических состояний является самоотношение, поскольку
именно оно определяет параметры доминирующего настроения. Большое
значение имеет также активное отношение к жизненной ситуации,
готовность личности к преодолению препятствий, удовлетворенность
самореализацией.
Классификация психических состояний
Систематизация состояний предполагает отнесение определенного
состояния к тому или иному классу. Это в большинстве случаев не удается сделать достаточно уверенно, без оговорок и примечаний. Особенно
трудны для классификации состояния в обычных, а не в экстремальных
условиях. Например, состояние некоторой напряженности часто
появляется на фоне утомления, монотонии и ряда других состояний. В
проблеме «разведения» состояний не последнюю роль играет сложность
структуры состояний.
Рассматривают состояния не только психики как целостности, но и
состояния отдельных ее составляющих. При таком подходе выделяют
состояния внимания, состояния анализаторных систем, состояния
психомоторики и др. Или в соответствии с делением психики на сферы,
описывают состояния: эмоциональные, познавательные, мотива-ционные,
волевые. Обобщая текущие характеристики функционирования основных
интеграторов психики (личности, интеллекта, сознания), используют
термины состояние личности, состояние интеллекта, состояние сознания.
Описаны и продолжают изучаться и другие классы состояний:
функциональные, психофизиологические, пракси-ческие, стенические,
астенические, пограничные, кризисные, гипнотические и другие состояния.
Критерием для различения состояний может быть взят уровень
активации. Э. И. Киршбаум и А. И. Еремеева (1990) считают, что раз
Проблема описания психических состояний
38
личия между психическими состояниями обусловлены различной интенсивностью функционирования ретикулярной формации. Этот нейрофизиологический критерий активации совпадает с психологическим —
уровнем сознания и продуктивностью поведения.
Левитов обращал внимание на то, что состояния классифицируют
либо по аналогии с классификацией психических процессов (познавательные, эмоциональные, волевые), либо заимствуя характерологические
принципы (состояние собранности—рассеянности, решительности—
нерешительности, трудового подъема — лени и т. п.). Для своей широко
известной книги Левитов принял подразделение по аналогии с
классификацией психических процессов.
Обоснование такой классификации достаточно понятно. В зависимости от ситуации (преобладающий вид деятельности, уровень эмоциональной насыщенности, комфортность или, напротив, необходимость
преодоления трудностей, препятствий и др.) параметры той или другой
сферы личности имеют разное значение в плане адекватности поведения
или успешности деятельности в целом. Другими словами, на передний
план выступают характеристики познавательной, эмоциональной или
волевой сферы — уровень функционирования, слаженность процессов
(соответственно познавательных, эмоциональных или волевых) и т. п.
Достаточно часто в качестве самостоятельного класса выделяют
эмоциональные состояния. К этой группе относят большое число состояний. Она отличается значительным пересечением с другими классификационными группами. Такая особенность объясняется тем, что
среди любых других состояний мы не сможем найти ни одного, для которого эмоциональные характеристики не имели бы значения и их не
стоило бы включать в его описание. В. Н. Мясищев эмоциональные
состояния выделял как отдельную группу эмоциональных явлений: «...
область чувств (эмоций) охватывает три разнородные группы явлений —
эмоциональные реакции, эмоциональные состояния и эмоциональные
отношения» (1960).
Эмоции и состояния неразрывно связаны. И те и другие имеют интегративные функции и обеспечивают реагирование человека как целостности (в его духовном, психическом и телесном единстве) на текущую
ситуацию, на все воздействия, направленные на него. Любое состояние
включает в себя определенные эмоции как неотъемлемую составляющую.
Эмоциональные состояния — это класс состояний, в которых
эмоциональные характеристики выходят на передний план. Отнесение к
этому классу предполагает, что индивид, находясь в одном из
эмоциональных состояний, переживает интенсивные эмоции.
39
Проблема описания психических состояний
Не только в эмоциональном состоянии, но и в других состояниях, одна
из характеристик состояния является ведущей в том смысле, что она в
большей степени обусловливает прочие отдельные параметры состояния
и его своеобразие в целом. В зависимости от того, какова ведущая
характеристика, состояния можно разделить на классы (группы).
Во второй части книги собраны работы, в которых анализируются
отдельные виды состояний. В ней четыре главы, каждая из которых
посвящена одному классу состояний. Эти классы выделены в соответствии с основными характеристиками психических состояний, описанными
выше.
Более точными названиями глав были бы такие: «Класс состояний,
выделяемых по эмоциональным (активационным, тоническим, тензионным) характеристикам». Но мы используем сокращенные названия:
«Эмоциональные (активационные, тонические, тензионные) состояния».
Такой вариант выбран по следующим соображениям. В научном языке,
как и в обыденном, весьма часто происходит свертывание фраз,
вследствие чего остаются лишь слова, несущие основную семантическую
нагрузку. Эта закономерность функционирования языка проявилась,
например, в возникновении названия «эмоциональные состояния»,
которое достаточно широко используется.
Многие состояния трудно с достаточной определенностью отнести к
тому или иному классу, они могли бы занять одновременно разные места
в предложенной классификации. Это объясняется тем, что состояния, как
и другие психические явления, имеют множество измерений. Любому
состоянию свойственны определенные уровни активации и тонуса, в
любом состоянии человек переживает какие-либо эмоции, испытывает
некоторое напряжение. Поэтому для каждого состояния могут быть
найдены и зафиксированы эмоциональные, активационные, тонические и
тензионные характеристики. Например, говоря об «эмоциональных
состояниях», обычно не имеют в виду, что только в эмоциональных
состояниях человек переживает те или иные эмоции.
Аналогичные рассуждения можно провести и в отношении остальных
классов состояний. У всех активационных состояний могут быть выделены
эмоциональные, тонические и тензионные характеристики. Например, у
человека, находящегося в состоянии сосредоточенности, есть
определенный тонус и уровень напряжения, он переживает какие-либо
эмоции и чувства.
Все перечисленные характеристики (эмоциональные, активационные,
тонические, тензионные) нет оснований считать независимы
Проблема описания психических состояний
40
ми — они взаимосвязаны и в большинстве случаев изменяются согласованно. Благоприятные состояния (или близкие к ним) характеризуются
возрастанием уровней активации и тонуса, снижением напряжения,
преобладанием положительных эмоций. Возникновению благоприятных
состояний способствует гармоничное настроение с переживанием
удовлетворенности жизненной ситуацией, уверенностью (низкой
тревогой), положительным чувственным тоном, устойчивым уровнем
настроения (повышенным). И наоборот, неблагоприятным состояниям
(или близким к ним) свойственны сниженные уровни активации и тонуса,
повышенное напряжение, преобладание отрицательных эмоций. Их
возникновению
способствует
дисгармоничное
настроение,
характеризующееся переживанием неудовлетворенности жизненной
ситуацией, повышенной тревогой, отрицательным чувственным тоном,
изменчивостью уровня настроения.
Описания эмоциональных состояний внутри главы, посвященной этому
классу состояний, размещены в порядке снижения благоприятности,
уменьшения силы положительных эмоций и возрастания силы
отрицательных. На этой шкале между положительным и отрицательным
полюсами не так много градаций. Мы не нашли в литературе большого
количества достаточно развернутых описаний различных эмоциональных
состояний. Вероятно, это связано с тем, что не каждая эмоция может
выступить в качестве определяющей всю структуру состояния в целом,
все его параметры. По этой причине число эмоциональных состояний,
привлекших внимание ученых, меньше числа перечисляемых эмоций. Как
следует из приведенных выше принципов классификации, тот факт, что в
описании состояния приведены те или иные эмоциональные
характеристики, не является основанием для отнесения данного
состояния к классу эмоциональных.
Как эмоционально нейтральное может быть взято состояние спокойствия—уверенности. Состояние спокойствия упоминается многими
исследователями. Однако как отдельный вид состояния оно не рассмотрено детально. С нашей точки зрения, это может быть объяснено
тем, что такое состояние входит как подвид в состояние удовлетворения.
Активационные состояния рассмотрены в порядке снижения уровня
активации: от высокого (состояние возбуждения) до низкого (скука и
апатия). Активация представляет собой стержневую для психики
характеристику: от психофизиологических процессов — до процессов,
включенных в социальное поведение личности. Для ряда психических
состояний может быть указан некоторый интервал, в котором величина
активации оптимальна. То, насколько благоприятно
41
Проблема описания психических состояний
активационное состояние, определяется не только близостью уровня
активации к оптимуму. В зависимости от условий, ситуации, целей,
стоящих перед индивидом, благоприятными могут быть состояния с
различными уровнями активации.
Каждое состояние обусловлено не только внутренними причинами
(процессами в организме, личностными причинами), но и — внешними:
условиями жизнедеятельности, характером труда, обстоятельствами, в
которых реализуется поведение. Эта двойная детерминация отражена в
содержании главы, посвященной тоническим состояниям. В ней
анализируются состояния суточного цикла «бодрствование— сон».
Уделено внимание состоянию сонливости, которое часто связано с
пароксизмами сонного состояния. Термин «пароксизмы» (приступы) —
медицинский, но имеет непосредственное отношение не только к
расстройствам психики, но и к ее функционированию в границах нормы.
По этой причине мы сочли необходимым дополнить описание цикла
«бодрствование—сон» материалами по этому интересному феномену.
Смена дня и ночи для человека, как и для любого другого живого
существа, важнейший регулятор его поведения и психической активности.
Бодрствование в ночное время создает основу для возникновения
необычных переживаний и проявления малознакомых сторон психики.
Этот аспект также затронут в данной главе. В главе помещены также
работы, в которых анализируется влияние особенностей деятельности и
длительности деятельности на тонус и другие параметры состояния. Для
тонических состояний особенно важен оптимальный ритм чередования
бодрствования и сна, деятельности и отдыха, при котором нагрузка
вызывает эффект тренированности, повышения работоспособности, а не
истощения сил.
Центральной характеристикой для класса тензионных состояний
является напряжение. Можно выделить следующие главные группы
факторов, вызывающих тензионные состояния.
1) Повышенная нагрузка (физическая, физиологическая, эмоциональная, информационная, рабочая), повышенные требования к результатам деятельности, осознание высокой ответственности. Осознание
ответственности следует понимать широко, сюда должны быть отнесены
и переживания событий, имеющих высокую личностную значимость (и
положительных, и отрицательных событий).
2) Выход за границы комфортной или приемлемой для данного
субъекта интенсивности взаимодействия с внешней средой (природной,
предметной, социальной). Под интенсивностью взаимодействия с
внешней средой понимается интенсивность поступающих из внешней
Проблема описания психических состояний
42
среды стимулов, интенсивность потока информации, интенсивность
общения, в том числе общения с новыми людьми. Чем больше отклонение от приемлемого диапазона, тем значительнее напряжение.
3) Препятствия на пути удовлетворения потребностей, достижения
целей и решения задач. К значительному напряжению приводят
конфликты, блокированная потребность в устойчивых, интимных межличностных связях и доверительных, эмоционально насыщенных отношениях, а также невозможность периодически побыть в уединении.
4) Физические и психические травмы, тревога за судьбу близких,
утрата близких людей, лишение условий, необходимых для нормальной
жизнедеятельности или для полноценной самореализации, раскрытия
потенциалов личности.
Отдельные виды тензионных состояний не удается выстроить внутри
данного класса в сколько-нибудь строгом порядке. Каждый фактор,
вызывающий напряжение, может быть разной силы, поэтому разной будет
и глубина состояния.
Не только переживания напряжения и повышенная тревога объединяют тензионные состояния, но также и сходные альтернативы их
возможных последствий. Здесь могут быть выделены три альтернативы
как основные: а) снижение напряжения (с соответствующими позитивными
эмоциями стадии разрешения), переход этого состояния в другое в
случаях преодоления препятствия, исчезновения препятствия при
изменении ситуации или вхождения нагрузки в пределы приемлемого; б)
адаптация к дискомфортной нагрузке или трудной ситуации (совладание);
в) истощение сил и приспособительных механизмов, приводящее к
болезни или смерти.
Собранные в этой части книги описания не охватывают всего разнообразия состояний. Во-первых, в проблеме психических состояний еще
много белых пятен — многие состояния не стали предметом пристального
внимания ученых. Во-вторых, в хрестоматию могут быть помещены
далеко не любые публикации — есть определенные требования к стилю
изложения, к объему текста и др. Вместе с тем, уже и тот материал,
который представлен — обзор более тридцати видов состояний — будет
хорошей опорой и для изучения одного из важнейших разделов
психологии, и для дальнейшей разработки проблемы состояний.
Часть I
ОБЩЕЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О
ПСИХИЧЕСКИХ
СОСТОЯНИЯХ
I _______________
Проблема
психических
состояний
Н . Д . Левитов
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПСИХИЧЕСКОГО
СОСТОЯНИЯ1
Постановкой проблемы психических состояний привлекается внимание к
существенным фактам психической жизни и вносится большая ясность в
понимание
человеческой
психики
в
целом.
Изучение
психических
состояний должно привести к необходимости рассматривать психические
процессы в их течении и результатах не сами по себе, а в теснейшей
связи с тем или иным психическим состоянием, на фоне которого
протекают эти процессы. <...>
Определение психического состояния как особой психологической
категории формулируется так: это — целостная характеристика
психической
деятельности
показывающая
своеобразие
за
определенный
протекания
период
психических
времени,
процессов
в
зависимости от отражаемых предметов и явлений действительности,
предшествующего состояния и психических свойств личности.
Раскроем это определение.
Всякое психическое состояние есть нечто целостное, своего рода
синдром. Например, состояние, называемое борьбой мотивов, хотя обычно
и относится к воле, но содержит в себе зна1 Фрагменты из книги «О психических состояниях человека». М., 1964. С. 18-21;
34-35.
Н. Д. Левитов. Определение психического состояния
45
чительные познавательные и эмоциональные элементы, причем все они
не суммируются, а образуют целостную структуру.
Весьма существенно для психического состояния то, что оно, как
сказано в определении, на некоторое время характеризует
психическую деятельность, а характеристика всегда подчеркивает
своеобразные и типические черты. Например,состояние утомления
достаточно своеобразно и типично, чтобы отличить его от
противоположного состояния бодрости и работоспособности.
Своеобразие психического состояния прежде всего означает
своеобразие протекания психических процессов. Например, состояние
рассеянности часто характеризуется отклонениями в области ощущений и
восприятия, памяти и мышления, ослаблением волевой активности,
нередко своеобразными эмоциональными переживаниями.
Вне психических процессов нет и не может быть никаких психических
состояний. Как и психические процессы, психические состояния имеют
начало и конец, изменяются. Но психическое состояние отличается
большей целостностью и устойчивостью. Психический процесс может
перейти в психическое состояние, например, процесс восприятия
художественной картины может перейти в довольно сложное психическое
состояние под впечатлением этой картины.
Психические состояния тесно связаны с индивидуальными
особенностями личности.
Общее заключается в том, что психические состояния и индивидуальные особенности дают индивидуальную и синтетическую
характеристику психической деятельности, а не просто характеристику ее
отдельных элементов, функций или сторон. Эта связь психических
состояний с индивидуальными особенностями личности находит свое
отражение в том, что терминология, примененная к психическим
состояниям, в значительной мере взята из области характерологии. Так,
мы говорим о решительности или нерешительности, об активности или
пассивности, о бодрости или подавленности и как о временных
состояниях, и как об устойчивых чертах личности.
В то же время надо отметить, что соответствие между психическим
состоянием и чертой личности отнюдь не является правилом. Так, наряду
с «безудержностью» как устойчивым
Т. А. Немчин. Развитие учения о психических состояниях
46
свойством холерического типа существует и «безудержность» как
состояние, которое в определенных условиях может иметь место у
каждого человека и не соответствовать характерным особенностям
поведения. Этот факт никак нельзя игнорировать.
Всякое психическое состояние является как переживанием, так и
деятельностью, имеющей некоторое внешнее выражение. Только следуя
принятому в советской психологии принципу единства психики и
деятельности, можно правильно описать и объяснить психическое
состояние. Если свести психическое состояние к переживаниям, то мы не
выйдем из круга той субъективности, при которой и переживание может
быть понято неправильно.
Как увидим далее, субъективное чувство усталости может не
соответствовать
утомлению,
выражающемуся
в
понижении
работоспособности. Но при характеристике переживания нельзя
ограничиться лишь показаниями внешне выраженного поведения, так как
одно и то же поведение может быть связано с разными переживаниями и
тем самым свидетельствовать о разных психических состояниях. <...>
...Далеко не все психические состояния могут быть диагностированы
путем эксперимента. Это в первую очередь относится к эмоциональным
состояниям. Очень трудно вызывать такие состояния, как аффект или
страсть, в искусственной ситуации. Однако и в области эмоций, как
показали последние работы, в частности П. М. Якобсона, возможно
экспериментирование. Была даже сделана попытка экспериментального
изучения состояния «борьбы мотивов» (исследование Т. И. Агафонова),
но в этой связи появляется сомнение, коррелирует ли «борьба мотивов» в
искусственной ситуации эксперимента с жизненной ситуацией: ведь
психическое состояние в большой мере зависит от значимости для
человека той ситуации, в которую он попадает.
Признавая допустимость и вместе с тем известную ограниченность
экспериментирования при изучении психических состояний, мы
констатируем лишь современное положение: поиски в этом направлении
должны продолжаться, но во всех случаях одних экспериментальных
показателей для диагноза психического состояния недостаточно.
47
/. Проблема психических состояний
Во многих случаях при изучении психических состояний необходимо
применять метод беседы или словесного отчета. Каждое психическое
состояние есть прежде всего переживание, и очень важно знать, как
человек сам понимает свое переживание и какое у него к нему отношение.
Поэтому в содержание словесного отчета входят не только данные об
объективных внешних фактах, но и данные самонаблюдения. Конечно,
интроспективные данные должны быть интерпретированы при помощи
других, более объективных методов, но обойти их нельзя. Известно,
например, что больного прежде всего спрашивают о том, как он себя
чувствует и на что жалуется. Желая узнать психическое состояние
здорового человека, прежде всего надо спросить о том, как он себя
чувствует.
Некоторый материал для суждения о психическом состоянии дают
продукты деятельности человека. Например, учитель, проверяя
письменную работу ученика, делает заключение: «Написана небрежно».
Это значит, что ученик, когда писал работу, был невнимателен, а может
быть, и не имел при этом должного чувства ответственности.
Очень много дает для понимания психических состояний
художественная литература. Можно сказать больше: в настоящее время
пока еще слабо разработаны объективные методы научного изучения
психических состояний, главным источником их познания являются
литературно-художественные произведения. Так, о чувствах, и прежде
всего настроениях, с большой художественной правдой говорят нам
лирические произведения; такое жизненно важное и сложное психическое
состояние, как «борьба мотивов», находит яркое изображение в
драматических произведениях.
Т. А. Немчин
РАЗВИТИЕ УЧЕНИЯ О ПСИХИЧЕСКИХ
СОСТОЯНИЯХ1
Интерес к психическим состояниям, в которых оказывался человек и
которые определяли во многом его поведение, внешний
' Фрагменты из книги «Состояния нервно-психического напряжения». Л., 1983. С.
8-11.
Т. А. Немчин. Развитие учения о психических состояниях
48
вид, деятельность, появился в глубокой древности. Одним из первых
упоминаний о специфическом состоянии «души» является упоминание о
состоянии «нирваны» в древнеиндийской литературе задолго до развития
эллинистической психологии (III — II тысячелетия до нашей эры). В ней
были осуществлены первые попытки классификации психических
состояний.
В IV в. до нашей эры Гераклитом был отмечен противоречивый
характер определения понятия «состояние» и его содержательной
трактовки.
Гераклит
указывал,
что
само
слово
«состояние»
свидетельствует о постоянстве, устойчивости этого психического
феномена. Однако в то же время он отмечал динамичность,
процессуальный характер психического состояния и полагал, что
«состояния души» могут переходить из одного качества в другое. В более
поздний исторический период представители эллинистической науки, как
известно, разделились на два лагеря: детерминистов и индетерминистов.
Первый — Алк-меон, Эмпедокл, Демокрит и др. — считали, что
психические состояния как состояния души человека обусловлены воздействием внешних и внутренних факторов. Вторые — Сократ, Платон и их
последователи
—
заверяли,
что
состояния
души
человека
индетерминированы.
Одним из первых ученых древности, высказавших идею о
приспособительном
характере
процессов,
развивающихся
при
отклонениях от нормы, был великий философ и врач древности
Гиппократ. Он полагал, что патологический процесс, и в том числе
патологическое состояние психики, — это защитная реакция, которая
имеет целью восстановление функции, возврат ее к прежнему,
нормальному состоянию и к восстановлению организмом утраченного
равновесия. Особенность такого процесса во многом определяет
специфику, в частности, психического состояния.
К IV в. до нашей эры относятся некоторые другие попытки
классификации
психических
состояний.
Стоики,
эпикурейцы
и
перипатетики выделяли не только состояния удовольствия, страдания,
желания, страсти, страха, но и «напряженность пневмы» как одну из форм
состояния души, подчеркивая, что эти состояния могут быть связаны с
неправильными суждениями об окружающем мире.
Т. А. Немчин. Развитие учения о психических состояниях
49
Наиболее четкое представление о психических состояниях в то время
было у Аристотеля. Он считал, что психические состояния — это особые
состояния души, выделял их в самостоятельную психологическую
категорию и подчеркивал связь между ними и характеристиками телесного
субстрата. Аристотель разделял понятия психического состояния и
психической деятельности и допускал, что психические состояния
развиваются под влиянием внешних воздействий. Надо полагать, что
идеи Аристотеля легли в основу последующих представлений римской
школы о том, что совокупность психических феноменов делится на
психические состояния аффективного характера, на состояния сознания и
волевые состояния (Галин, Плотин, Августин).
В конце I — начале II тысячелетия нашей эры великий ученый
Авиценна указывал, что эмоции представляют собой определенные
формы «животной силы», и подчеркивал их связь с телесными
изменениями. Ему же по существу принадлежит идея соединить медицину
с психологией, т. е. учитывать состояние души человека при оценке его
болезненных телесных расстройств. Эта идея занимала в трудах
Авиценны большое место.
В
средние
листические
века
взгляды
в
на
Европе
господствовали
психические
эмпирико-натура-
состояния.
В
частности,
высказывались мысли о том, что способность души сохранять достигнутое
состояние зависит от состояния «материи», которая может «сжиматься и
расширяться». Соответственно при «сжатии» материи наблюдаются
состояния возбуждения, напряжения, а при ее расширении — состояния
расслабления, успокоения.
В эпоху позднего средневековья и особенно в эпоху Возрождения
намечается отход от подобных упрощенно-натуралистических воззрений,
и
уже
Декарт
считал,
что
психическиесосто-яния
как
явления,
сопровождающиеся изменениями в поведении, мимике и в состоянии
внутренних
органов
человека,
вполне
могут
стать
предметом
объективного научного исследования. В XVIII—XIX вв. продолжались
попытки классифицировать психические состояния. Так, Вундт предложил
дихотомический принцип, на основе которого в каждом психическом со
Т. А. Немчин. Развитие учения о психических состояниях
50
стоянии выделял две группы: напряжение — расслабление, возбуждение
— успокоение. Следует полагать, что этот принцип исторически связан со
взглядами Спинозы на аффективную жизнь человека.
Дарвину и Джемсу принадлежат тщательные описания внешних
проявлений психических и прежде всего эмоциональных состояний. Более
того, Джемс полагал, что психические состояния (а психические состояния
он относил к состояниям сознания) являются главным предметом
психологической науки в целом.
Развитие
идей
о
саморегуляции
психической
деятельности
и
психических состояний привело в середине XIX в. к тому, что И. М.
Сеченов выдвинул принцип обратной связи в формировании и течении
психических состояний, ставший впоследствии одним из важнейших
принципов системной организации психической деятельности человека.
Таким образом, И. М. Сеченов фактически открыл новый этап в эволюции
учения о психических состояниях, который в дальнейшем привел к
возникновению подлинно научных исследований проблемы адаптации человека к изменяющимся условиям среды и противодействия организма
вредным влияниям.
Проблема
изучения
психических
состояний
тесно
связана
с
разработкой концепции о гомеостазе и адаптации. Существо этой связи
заключается в том, что психическое состояние человека отражает важные
особенности (уровень) гомеостаза и адаптированности индивида, их
психические компоненты. Одними из первых исследований проблемы о
«внутреннем постоянстве» организма в условиях изменяющейся среды
явились классические работы Бернара, выполненные в 50-60-х годах
прошлого столетия. Эти работы гармонически вписались в труды
основоположников эволюционной теории Ламарка, Дарвина и вместе с
ними заложили прочную теоретическую базу для создания в первые
десятилетия XX в. научной теории о гомеостазе. Концепция о гомеостазе в
качестве важнейшего компонента включила понятие об адаптации как
совокупности
эволю-ционно
обусловленных
приспособительных
процессов, обеспечивающих относительное постоянство динамических
взаимоотношений организма и внешней среды.
51
/. Проблема психических состояний
Изучение динамики симптомов, наблюдающихся в ходе приспособления организма к изменяющимся условиям внешней среды, и
обнаруженное при этом сходство физиологических реакций у человека и
животных дали основание одному из выдающихся ученых первой
половины XX в. Селье в конце 30-х годов выдвинуть концепцию об общем
адаптационном синдроме. Формулировка этой концепции была
предложена автором в докладе из серии «Ежегодные доклады о стрессе»,
прочитанном в Американской психологической ассоциации. Концепция
Селье о неспецифическом характере адаптационного синдрома быстро
получила всеобщее распространение, объясняющееся в числе прочего и
тем, что автор, убедительно показав неспецифичность многих
физиологических механизмов гомеостаза, снял практически основные
ограничения с принципов применения своей теории при рассмотрении
широкого круга вопросов о взаимодействии организма человека и
животных с внешней средой. Масштабы исследований по проблеме
стресса к 60-м годам достигли таких размеров, что по одним лишь
физиологическим аспектам этой проблемы публиковалось ежегодно
свыше 6000 работ. Созданная на материалах изучения изменений физиологического характера в организме теория стресса распространилась
во многих областях естествознания — медицине, биологии, физиологии,
психологии.
Однако исследователи весьма скоро обнаружили, что неспецифический характер проявлений адаптационного синдрома у человека в
чистом виде практически не встречается. Оказалось, что та абстракция от
специфических реакций, на которой основывался Селье, является лишь
теоретической схемой. На практике выяснилось, что у каждого индивида
синдром адаптации протекает своеобразно, и даже, казалось бы, чисто
«неспецифические» приспособительные реакции у двух различных людей
в фактически одинаковых условиях характеризуются глубокими
индивидуальными различиями.
По
мере
экспансии концепции
адаптационного синдрома в различные медико-биологические и особенно
в психологические дисциплины стали все чаще раздаваться голоса о том,
что чрезмерное расширение понятия «стресс» значительно снижает
возможности строго исследовать конкретные проявления адаптации с
каких-либо единых позиций (Лазарус Р., 1970).
52
Т. А. Немчин. Развитие учения о психических состояниях
Существенный вклад в исследование конкреТНЫх вопросов, связанных
с
генезисом
феноменологии,
объективными
характеристиками
психических состояний и в том числе состояний психического напряжения,
тревоги, страха, внесли русские исследователи первой четверти XX в. В
работах В. М. Бехтерева и его учеников содержатся не только
великолепные описания феноменологии эмоциональных состояний,
протекающих на фоне общего психического напряжения, но и
методологически правильные адекватные подходы к их объективному
изучению. Уже в начале нашего столетия в обширной проблематике изучения
психических
состояний
наметились
отчетливые
социокультуральные,
философско-психологические,
психоаналитические,
психосоматические и некоторые другие направления. К концу первой
половины XX в. общие задачи изучения психических состояний были
достаточно полно сформулированы в монографии Д. Н. Левитова.
В. Н. Мясищев
ПСИХИЧЕСКИЕ СОСТОЯНИЯ И
ОТНОШЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА1
В
современной
психологии
законно
много
внимания
уделяется
эксперименту и методике, но недостаточно внимания уделено основным
понятиям психологии. Очевидно, что для развития психологии необходимо
и то и другое. Большой заслугой Н. Д. Левитова2 является то, что он
привлек внимание психологов к проблеме психических состояний как
особой категории психического и осветил место и значение этой категории
среди других психических понятий. Задачей данной статьи является
рассмотрение вопроса о связи психических состояний и психических
отношений, иначе, отношений человека. Отношения человека также
определяются
нами
как
особая
категория
психического,
представляющая избирательность реакций и пере1
2
Психические состояния и отношения человека / /Обозрение психиатрии и
медицинской психологии им. В. М. Бехтерева. СПб., 1996. № 1. С. 8-14.
Левитов Н. Д. О психических состояниях человека. М., 1964.
53
/. Проблема психических состояний
живаний человека, связанную с определенными предметами и фактами
действительности.
Склонность
к
неопределенно
расширенному
пользованию обоими понятиями, по-видимому, явилась существенным
препятствием к введению их в систему самостоятельных категорий
психического.
Рассмотрение
мной
в
предшествующих
работах
взаимосвязи понятий отношения и только психических свойств и
процессов, в чем меня справедливо упрекнул Н. Д. Левитов, и
объясняется той невыделеннос-тью понятия психического состояния,
которая до указанной работы существовала. Впрочем, могу сказать о
себе, что в качестве особой категории в работе «О типах поведения и
типах нервных систем»1 в 1932 г. я уже упомянул об этом в схеме,
выделив наряду с реакциями и отношениями — состояния. Вопрос о
психическом состоянии и различных состояниях был предметом весьма
внимательного
рассмотрения
со
стороны
клинической
и
общей
психопатологии, данные которой имеют значение сравнительного метода,
которым мы воспользуемся и при группировке состояний, не претендуя на
ее законченность, и при обсуждении вопроса о связи состояний и
отношений.
Основные состояния, отмеченные клиникой, таковы: 1) состояние
активности с полюсами возбуждения или торможения, возбудимости и
тупости; 2) различные градации состояния бодрствования вплоть до
глубокого сна; 3) тесно связанные с предыдущим, но не тождественные им
состояния ясности или помра-ченности сознания; 4) сосредоточенность
или рассеянность; 5) состояние подъема или упадка «духа»; 6) апатии; 7)
утомления; 8) настроения: а) удовольствия или неудовольствия, близкие
этому состояния радости (эйфории) и горя (депрессии, меланхолии); б)
раздражительности; в) тревоги и страха; 9) сома-топсихические состояния:
голод, жажда, половое возбуждение; 10) состояния конфликта; 11)
состояния фрустрации; 12) неуверенность и нерешительность. Не
претендуя на классификацию состояний для рассматриваемой здесь
проблемы, можно ограничиться и приведенными.
В
физиологии
и
клинической
неврологии
существенное
место
занимает понятие тонуса, хотя оно относится ко всем сторонам нервнопсихической деятельности, но в центре его здесь
1
Вопросы изучения и воспитания личности. Вып. Ill—IV. М., 1932.
В. Н. Мясищев. Психические состояния и отношения.
54
стоит понятие нервно-мышечного тонуса. Психическим эквивалентом
тонуса является психическое состояние как общий фон всей психической
деятельности.
Всякая психическая деятельность протекает с большей или меньшей
степенью активности, или при более или менее активном состоянии.
Активное состояние характеризует мобилизация или высокий уровень
нервно-психической
функциональной
мобилизации,
которой
противоположны различные степени состояния пассивности. Понятие
активность или пассивность не связано с определенным психическим
содержанием, по отношению к предмету или факту всегда связано со
степенью активности: увлеченность, захваченность, заинтересованность
— разные оттенки и степени отношения, связанного с тем или иным
объектом или процессом. Противоположное состояние — пассивность —
связано с безразличным отношением. Отрицательное эмоциональное
состояние — скука — характеризует некоторый фон активности при
отсутствии
заинтересованного
отношения
и
вытекающего
отсюда
неприятно бездеятельного состояния.
Биопсихологические состояния, определенные жизненным ритмом,
представляют бодрствование и сон. Из этих бесспорных состояний первое
является условием сознательной деятельности, переживаний, отношений,
второе исключает их, но об их связи с психикой могут возникнуть
существенные заблуждения. Так, замечательный хирург и психоневролог
У. Пенфилд, по существу, отождествил функционально динамическое
понятие бодрствования с понятием сознания. Вторая ошибка принадлежит
еще более знаменитому психоневрологу, психоаналитику 3. Фрейду,
определившему сон как отсутствие желаний, иначе, безразличие. Однако
можно даже страдать от безразличия, т. е. универсально-равнодушного
отношения
к
окружающему,
Психофизиологический
план
и
вместе
с
тем
сна—бодрствования
бодрствовать.
близок,
но
не
тождествен ни с понятием психической активности—пассивности, ни с
понятием активного отношения как активно-избирательной связи и
безразличия, или равнодушного отношения.
Состояния сознания в плане изменения или нарушения сознания
представляют области психопатологии, например, дели
55
/. Проблема психических состояний
риозное, аментивное, сумеречное, состояние спутанности, автоматизма.
Эти состояния таковы,что нормальная психическая активность, которая в
основном соответствует сознательному состоянию, при них исключается
точно
так
же.
Исключаются при
этом
сознательные
психические
отношения. Если эти состояния вызываются, главным образом, травмой,
инфекцией, интоксикацией, то тяжелое психическое переживание того, к
чему человек относится как к важнейшему и ценнейшему в жизни, может
быть источником возникновения расстройств сознания, хотя и не сходных
с перечисленными, но болезненных.
В известной степени с состоянием активности находится состояние
сосредоточенности
и
противоположное
ему
рассеянности.
Сосредоточенность В. М. Бехтерев характеризовал в соответствии с
учением
А.
А.
Ухтомского
о
доминанте.
Сосредоточение,
или
концентрация психической деятельности, или непроизвольно и связано с
активно положительным отношением с привлекательностью объекта,
тяготением, интересом к нему или с отрицательным отношением,
вызывающим отвращение, раздражение или опасение. Своеобразным
является состояние произвольного сосредоточения, в котором сочетается
отсутствие непосредственного интереса к выполняемому с ответственным
отношением к своим обязанностям или опасливым отношением к
последствиям невыполнения задачи. Рассеянность соответствует не
столько
безразличному
отношению,
сколько
такому
состоянию
церебральной слабости, атонии или астении, при которой недостает
необходимого напряжения.
В связи с этим заслуживает внимания понятие стресса (stress),
состояния
напряжения.
Огромное
значение
стресса
показано
в
замечательных исследованиях Селье (Selye). Неоднократно указывалось
в связи с учением Селье о стрессе на необходимость различать
безразличные условия раздражения и раздражения важные, значимые,
создающие состояния психического напряжения. Заслуживает внимания
то, что один из основоположников экспериментальной психологии В.
Вундт в своей триаде направления чувств разделял удовольствие и неудовольствие, возбуждение и успокоение, напряжение и разрешение.
Здесь
нет
возможности
останавливаться
на
возбуждения и напряжения, отметим лишь, что возбуж
вопросе
различия
В. Н. Мясищев. Психические состояния и отношения.
56
дение может быть эндогенным и беспредметным, а напряжения всегда
связаны с отношением к предмету или ситуации, их вызвавшей. То же,
соответственно,
относится
к
противоположной
паре
успокоения
и
разрешения.
К группе психофизиологических отношений, тесно связанной с
состоянием
активности,
интересующем
нас
принадлежит
плане
заинтересованности,
следует
увлечения
состояние
отметить,
маскирует
утомления.
что
состояние
В
отношение
утомления,
а
поэтому эта сторона должна учитываться в профилактике переутомления.
Кроме того, необходимо различать, как правильно указал К. Левин (К.
Levin), утомление и насыщение1. Насыщение представляет собой, как
мной не раз указывалось, происходящее в процессе более или менее
длительной однообразной деятельности превращения положительного
отношения к деятельности в отрицательное. Нетрудно понять, что борьба
с утомлением и пресыщением должна основываться на учете различий
обоих состояний.
Явственным
эмоциональным
показателем
состояния
является
настроение. Противоположности плохого и хорошего настроения на
полюсах переходят в маниакальное, с одной, и депрессивное, с другой
стороны, состояния. Синонимом хорошего настроения является радость,
синонимом плохого — грусть и печаль. В радостном настроении, в
маниакальной
эйфории
положительные
обнаруживается
стороны
склонность
действительности
и
переоценивать
недооценивать
отрицательные, в отношении к будущему, как известно, — оптимизм в
оценке людей и их отношения к субъекту — положительная переоценка,
по отношению к себе — снисходительность к своим недостаткам и
уверенность в их легком преодолении; в отношении самооценки —
повышение ее. Противоположное — пессимизм, недоверие к людям,
самоуничижение
психиатрии
и
тому
известны
подобное
смешанные
в
депрессивном
состояния.
Так,
состоянии.
гневная
В
мания
характеризуется сочетанием возбуждения с отрицательной эмоцией
гнева.
Но
в
пределах
малой
психиатрии,
в
частности
при
неврастеническом синдроме, мы встречаемся с раздражительностью, с
которой
сочетается
повышенная
возбудимость
эмоциональным то' Levin К. W orsatz, Wide u Seviirfness. Berlin, 1926.
с
отрицательным
57
/. Проблема психических состояний
ном. Раздражительность Портит отношения, потому что чрезмерная
неадекватная реакция, вспышка раздражения разрушает положительное
отношение того, на кого она без достаточного основания направляется.
Сам же «раздражительный», в зависимости от особенностей характера, в
частности подвижности или вязкости эмоций, «остыв» от раздражения,
сожалеет и извиняется за вспышку, у «вязкого» же ранее хорошие
отношения могут сменяться и дружественные отношения расстроиться.
Очень важно деление эмоциональных состояний на эндогенные, или
аутохронные, и реактивные, или психогенные. В возникновении
эндогенно-обусловленных состояний отношения не играют роли;
состояния психогенные возникают по поводу обстоятельств, имеющих
важное значение, связанных с жизненно значимыми отношениями:
потерей дорогого лица, неудачей, катастрофой, крахом, потерей
репутации, несправедливым осуждением и т. п. Психически
обусловленное угнетение, печаль известна и в быту, известна и как
психогенная депрессия в клинике. Противоположные состояния подъема и
вдохновения, конечно, в клинике не обнаруживаются, но в психике и
деятельности людей, преданных делу и идее, многократно отмечались.
Состояние апатии характеризуется утратой активности и аффективной
реактивности. Когда апатия вызвана какими-нибудь жизненными
обстоятельствами, то она связана с важными жизненно значимыми для
человека отношениями — утратой перспектив, падением, безуспешностью
усилий. Другое эмоциональное состояние, неоднократно отмеченное при
различных формах психических заболеваний, но нередкое и естественное
в нормальных условиях, — состояние тревоги и страха. Здесь также
различаются эндогенные, часто соматогенные состояния, с одной
стороны, реактивные и психогенные состояния, с другой стороны. Эти
психогенные состояния возникают так же, как и депрессивные, по важным
и значимым поводам, когда угрожают жизненно значимые события,
которые вызывают страх за жизнь, судьбу, честь самого человека или
дорогих ему лиц. Тревога возникает, когда лица, с которыми человек
взаимодействует, вызывают подозрение, опасение или недоверие,
объективно обоснованное или необоснованное.
Жизнь человека создает состояния, связанные с биологическими
условиями: голодом, жаждой, динамикой полового вле
В. Н. Мясищев. Психические состояния и отношения.
58
чения. Объект всех этих влечений притягателен для человека. Такие
влечения, как пищевое, половое, вместе с тем могут вступать в конфликт
с требованиями этики. И исход этого конфликта характеризует личность.
Во время блокады в условиях массового голода некоторые люди умирали
от голода, но не брали чужого, некоторые, наоборот, жадно и
бесцеремонно поедали пищу других. Сексуальная этика заключается в
том, чтобы регулировать свое половое поведение в соответствии с
общественно нравственными требованиями. Одни являются рабами полового голода и послушными, вплоть до преступления, исполнителями роли
полового объекта, другие порывают связь, если она вступает в
противоречие с их моральными требованиями.
Состояние
конфликта
представляет
комплекс
возбуждения,
напряжения, агрессивных эмоций. Но чем вызывается конфликт —
мелочами повседневной жизни, притязаниями, выходящими за рамки
прав, вопросами личной карьеры, честными, протестующими против
жульничества
идейными
побуждениями,
восстающими
против
общественной несправедливости? Мотивы конфликта — противоречивое
отношение к тому, что есть и чего хочет человек или что, по его
убеждению, должно быть. Мотив конфликта характеризует личность и ее
отношения. Но и выход из состояния конфликта характерен для
особенностей личности, ее идейно-морального уровня, ее стойкости,
аффективной иррациональности, ее импульсивной реакции в конфликте
или самообладания, самокритики, разумной устойчивости и многого
другого. Неудачи в осуществлении целей или намерений вызывают
состояние, которое получило на разных языках название фрустрации (от
англ. frustration — неудача, крушение). Это и разочарование, и смущение,
и растерянность, и отчаяние. Непосредственным поводом многих
психогенных заболеваний является фрустрация. За неудачей может
последовать состояние неуверенности, которое тем ярче, чем отчетливее
в отношении к себе выражено чувство собственной неполноценности.
Здесь были освещены некоторые наиболее тесные связи состояний и
отношений. Показано было, как состояние изменяет отношение, как
отношение регулирует состояние и как нарушение отношений влечет за
собой изменение состояний. Эта связь важна и теоретически,
демонстрируя в единстве психического
59
/. Проблема психических состояний
связь психических процессов, состояний и отношений как парциальных
связей целостности личности с ее действительностью. Эта связь при ее
существенном значении для теории важна и практически, так как с ее
помощью мы можем понимать многое в динамике психической
деятельности. Разумеется, это лишь отдельные моменты или компоненты
в психической деятельности и деятельности человека. В процессе жизни и
деятельности сменяются процессы, состояния и отношения человека, но
конкретное изучение человека не может удовлетвориться изолированным
рассмотрением этих различных категорий, хотя их абстракция в анализе
необходима. При изучении отдельного характера именно взаимодействия
свойств, состояний и отношений в процессах психической деятельности и
являются в своем гармоническом и противоречивом единстве основой его
своеобразия. При изучении личности, при ее характеристике мы
встречаем в качестве существенного показателя соотношения
социогенно-психического
и
биогенно-психическо-го.
Психические
состояния, с точки зрения медицинской, педагогической, социальной,
трудовой, спортивной психологии, могут быть адекватны или
неадекватны. Пожалуй, нет надобности говорить о патологических
состояниях как депрессии при полном жизненном благополучии или
страхе без всяких поводов. Понятно, что неадекватность состояния здесь
является показателем болезни. Но когда в условиях трудового процесса
обнаруживается состояние пассивности и апатии, когда в условиях спорта
не обнаруживается бодрого состояния, готовности к минимальному
напряжению, когда на уроке обнаруживается отсутствие интереса и
рассеянность, то тогда при отсутствии, конечно, болезни это состояние
оказывается неадекватным задаче деятельности, существеннейшей
стороной которой является пассивно-безразличное отношение к задаче и
то отношение к себе, которое сказывается неуверенностью в своих силах,
чувством неполноценности. Эти состояния, неразрывно связанные с
указанными
отношениями,
являются
социально-педагогическими
следствиями условий развития и воспитания личности. Недостатки
воспитания выражаются в том, что цели и задачи, связанные с
перечисленными областями деятельности, не вызывают достаточно
активно-положительного
отношения
личности,
поэтому
человек
оказывается во власти неадекватных за
В. Н. Мясищев. Психические состояния и отношения.
60
даче состояний. При правильном воспитании человек «владеет собой»,
своими состояниями, преодолевает их, в одних случаях использует их, в
других случаях тормозит их в соответствии с общественными
требованиями дела.
Все изложенное не только освещает вопрос связи психических
состояний и отношений, но и его значение в общественно-педагогической,
медицинской, производственной и бытовой практике.
В. А. Ганзен
ОПИСАНИЕ ПСИХИЧЕСКИХ
СОСТОЯНИЙ ЧЕЛОВЕКА1
Общее описание психического состояния
Применительно к поставленной задаче системного изучения психических
состояний человека и получения структурной модели (схемы) их анализа,
описания
и
понимается
экспериментального
как
полиструктурное
сложное,
явление.
исследования
целостное,
Такое
состояние
человека
полифункциональное
рассмотрение
позволяет
и
считать
психическое состояние человека объектом системного описания. Срезом
исследования, дающим возможность получить наиболее полный набор
характеристик объекта, стали имеющиеся формы описания психического
состояния человека различных уровней обобщенности: от самых общих
описаний до описаний определенных состояний у конкретного субъекта.
В процесса анализа существующих форм описания психических
состояний человека были выявлены: качественно нестрогие описания на
литературном языке (художественные), описания качественно строгие
(терминологические)
и
описания
количественные,
полученные
в
результате экспериментальных измерений (эмпирические). Литературные
описания брались в
1
Фрагменты из книги «Системные описания в психологии». Л., 1984. С. 126—
142.
61
/. Проблема психических состояний
виде отрывков художественных произведений (прозаических и
поэтических). Например, описание состояния душевного покоя в повести
А. М. Горького «В людях»: «Лес вызывал у меня чувство душевного покоя
и уюта, в этом чувстве исчезали все мои огорчения, забывалось
неприятное, и в то же время у меня росла особая настороженность
ощущений: слух и зрение становились острее, память более чуткой,
вместилище впечатлений глубже».
К терминологическим описаниям были отнесены монографии и статьи
(или их части), посвященные теоретическому анализу психических
состояний человека. Примером их может служить монография В. В.
Суворовой (1974). Эмпирические описания включают в себя научные
статьи,
отчеты,
части
статей
и
монографий,
освещающие
экспериментальные исследования конкретных психических состояний
человека, например, статья Г. И. Акинщиковой (1969).
Все три вида описаний, дополняя друг друга, вносят существенный
вклад в создание целостного образа психического состояния человека.
Так, художественные описания наиболее полно отражают многообразие
индивидуальных проявлений субъективной (переживательной) и
поведенческой сторон состояний. Результаты экспериментальных
исследований
представляют
собой
количественное
выражение
происходящих у человека в том или ином состоянии изменений.
Обобщение и научный анализ всех данных проводятся в
терминологических описаниях.
Общая структура психического состояния
Следующей
задачей
системного
изучения
психических
состояний
человека является проведение структурного анализа полученного
множества их характеристик во всех трех формах описания.
Осуществляется этот анализ, согласно системному подходу, через
определение отношений между элементами системы, которые в
совокупности дают представление о ее структуре. В процессе
структурного анализа выявлены следующие основные взаимоотношения
характеристик психических состояний, вытекающие из самой природы
объекта: уровневость, совпадающая с уровневостью организации
человека, субъективность —
В. А. Ганзен. Описание психических состояний человека
62
объективность
ин-
и
степень
обобщенности
(общие,
особенные,
дивидуальные). На базе каждого из них формируется одна из трех
подструктур общей структуры психических состояний человека. Первая
подструктура, иерархическая, образована характеристиками каждого из
четырех основных уровней организации состояния: физиологического,
психофизиологического, психологического, социально-психологического.
Вторая подструктура, координационная, раскрывает наличие в каждом из
состояний субъективной (переживания самого человека) и объективной
(данные исследователя или наблюдателя) сторон. Третью подструктуру
состояний образуют три группы характеристик: общие, особенные и
индивидуальные,
которые
находятся
между
собой
в
отношении
включения.
Структурная
схема
психического
трех
перечисленных
состояния
представление
о
моотношениях
в
единой
структуре
физиологический,
уровень
иерархической
нейрофизиологические
биохимические
состояний.
характеристики,
изменения,
(рис.
подструктурах
сдвиги
1.1)
дает
их
взаи-
и
Самый
нижний,
подструктуры
включает
морфологические
физиологических
и
функций;
психофизиологический уровень — вегетативные реакции, изменения
психомоторики,
сенсорики;
психологический
уровень
—
изменения
психических функций и настроения человека. Характеристики поведения,
деятельности и отношения человека в том или ином состоянии
объединены на социально-психологическом уровне.
Включение всех перечисленных характеристик в компонентный состав
психического состояния не противоречит общепринятым представлениям.
Однако две из них: настроение и отношение человека, находящиеся
соответственно
на
психологическом
и
социально-психологическом
уровнях, — нуждаются в дополнительном обсуждении. Так, в литературе
имеются противоречивые взгляды на природу настроения, его источники и
связь с прочими состояниями человека. Одни авторы считают настроение
самостоятельным психическим состоянием (С. Л. Рубинштейн, Г. А.
Фортунатов, П. М. Якобсон). Другие видят в настроении совокупность
нескольких
психических
состояний
при
доминировании
одного,
придающего эмоциональную окраску сознанию (К. К. Платонов, Г. Г.
Голубев).
63
/. Проблема психических состояний
Рис. 1.1. Общая структура психического состояния человека
Будем считать, что настроение является компонентом, а значит, и
характеристикой любого состояния. Создают настроение, во-первых,
интероцептивные ощущения, о которых И. М. Сеченов писал: «Общим
фоном для относящихся сюда многообразных проявлений служит то
смутное валовое чувство (вероятно, из всех органов тела, снабженных
чувствующими нервами), которые мы зовем у здорового человека
чувством общего благосостояния, а у слабого и болезненного — чувством
общего недомогания. В общем, фон этот хотя и имеет характер
спокойного, ровного, смутного чувства, влияет, однако, очень резко не
только на рабочую деятельность, но даже и на психику человека. От него
зависит тот здоровый тон во всем, что делается в теле, который медики
обозначают словом vigor vitalis, и то, что в психической жизни носит
название "душевного настроения"» (Сеченов И. М., 1923).
Вторая важная детерминанта настроения — отношение человека к
окружающей действительности, к самому себе и т. д. в каждый момент
времени. Именно такой взгляд на настроение
В. А. Ганзен. Описание психических состояний человека
64
и позволяет считать его характеристикой настроя, синхронизации
психической и физиологической организаций человека в любом
состоянии. Можно добавить к этому, что в психиатрии настроение издавна
является важной характеристикой всех типов патологических состояний.
Отношение
человека
—
центральная,
системообразующая
характеристика (по терминологии П. К. Анохина) всего компонентного
состава психического состояния. В структуре состояния она представляет
уровень сознания и самосознания человека. Отношение как
характеристика
сознания
—
это
отношение
к
окружающей
действительности;
как
характеристика
самосознания
—
это
саморегуляция, самоконтроль, самооценка, т. е. установление равновесия
между внешними влияниями, внутренним состоянием и формами
поведения человека.
Отношения человека рассматриваются под углом зрения теории
отношений В. Н. Мясищева (1960), согласно которой вся психическая
деятельность людей в значительное мере определяется отношением
человека к объектам и процессам действительности, к другим людям, к
самому себе, т. е. всей его личностью. Анализ роли характеристики
отношения в компонентном составе психического состояния подтверждает
общие выводы теории отношений и позволяет называть целостное
состояние человека, охватывающее все структурные уровни его организации, именно психическим состоянием.
Во второй подструктуре психических состояний, координационной,
происходит дальнейшее упорядочение характеристик их компонентного
состава по признаку субъективности—объективности. Субъективными
принято считать характеристики психических явлений, сложившиеся у
субъекта в процессе самонаблюдения. Объективные характеристики
психических явлений получаются в результате внешнего, объективного
(прямого или косвенного) наблюдения поведения и деятельности
субъекта.
Из истории психологии известно, что отношение исследователей к
субъективным характеристикам психических явлений колебалось от
подчеркнутой идеализации (интроспективная психология) до полного
отрицания (бихевиоризм). Советская психология исходит из единства
внешнего и внутреннего, т. е. из единства субъективного и объективного в
любом психиче
65
ВАГанзен. Описание психических состояний человека
ском явлении. Определяющим в этом единстве признается объективное
— характеристики, полученные объективными методами исследования.
Однако отсюда не вытекает, что субъективные данные о чувствах и
переживаниях субъекта не имеют научной ценности. Считать так, по
справедливому
мнению
С.
Л.
Рубинштейна,
—
значит
отрицать
осознанность
переживания,
а
следовательно,
отрицать
сознание.
Субъективные и объективные характеристики психических состояний
человека являются характеристиками одного и того же объекта, достаточно полное изучение которого, исходя из единства внутреннего и
внешнего, невозможно без привлечения тех и других.
Третья
подструктура
психических
состояний
упорядочивает
характеристики их компонентного состава по степени обобщенности:
общие, особенные, индивидуальные. Известно, что одной из целей
любого
психологического
индивидуальных,
исследования
специфических
является
психологических
раскрытие
закономерностей
объекта. При изучении психических состояний эта цель достигается
анализом их конкретных индивидуальных характеристик у того или иного
субъекта. Однако дальнейшая цель психологического исследования
предполагает переход единичного к общему. Это означает, что изучение
индивидуальных характеристик психического состояния может быть лишь
промежуточным
этапом
анализа.
Полный
цикл
его
предполагает
выявление в индивидуальных характеристиках особенных, а затем общих,
т. е. раскрытие третьей подструктуры состояния.
Функциональный
анализ
психического
состояния
После рассмотрения компонентного состава и структуры психических
состояний
проведем
их
функциональный
анализ.
О
сложности,
многообразии функции психических состояний свидетельствует широта ее
толкований:
интегративная
и
приспособительная,
регуляторная,
организующая и дезорганизующая, функция замещения недостатка
информации, ориентирования в среде, уравновешивающая функция всех
психических состояний и т. д.
3 Зак. № 256
66
В. А. Ганзен. Описание психическ их состояний человека
Обобщая существующие по этому вопросу мнения, можно сделать
вывод, что сложная функция психических состояний включает в себя все
перечисленные выше подфункции. Основная ее роль заключается, как
видно из выполненного системного анализа, в сохранении характера
динамики
и
взаимодействия
доминированием
психики)
в
подсистем
психики
и
промежутках
времени
между
сомы
(с
двумя
последовательными, значимыми для субъекта изменениями среды. В
итоге
проведенного
психического
системного
состояния
как
анализа
сложилось
понимание
сложного
психического
явления,
характеризующегося определенной выше наиболее общей функцией.
Разработанная
структурная
схема
системного
подхода
была
применена к описанию ряда конкретных психических состояний. В
описаниях, например, стресса и утомления: художественных (Л. Н.
Толстой, А. П. Чехов, И. С. Тургенев, Ф. И. Шаляпин, Н. А. Островский и
др.), терминологических (Э. Крепелин, К. X. Кекчеев, X. И. Вайнштейн, И.
А. Кулак, Г. Селье, Л. Грехем и др.) и эмпирических (К. К. Платонов, В. Л.
Марищук, Ф. Д. Горбов, Н. И. Наенко и др.) — выделены все отмеченные и
изучаемые характеристики состояний.
Полученное множество характеристик упорядочено нами при помощи
структурной схемы анализа и описания психических состояний, т. е.
проведены операции дифференциации характеристик по основным
уровням схемы, разделения их на объективные и субъективные, общие,
особенные и индивидуальные (табл. 1.1). В связи с тем, что состояние
стресса и утомления взяты для анализа в абстрагированном от
конкретных условий и субъектов виде, то характеристики их представлены
в
таблицах
обобщенно,
без
указания
пределов
количественных
изменений.
Рассмотрим более подробно компонентный состав стресса в его
структурных взаимоотношениях (табл. 1.1).
Общие объективные и
субъективные характеристики всех структурных уровней слагают как бы
устойчивое ядро этого состояния, присутствующее в различных (по
причине,
продолжительности,
разновидностях.
Часть
из
индивидуальному
них
своеобразию)
(объективные
его
характеристики
физиологического уровня) отражает самые глубокие сдвиги в организме.
Для стресса, напри
67
/. Проблема психических состояний
мер, комплекс неспецифических физиологических сдвигов различных
уровней:
биохимических (повышение
концентрации адреналина,
стероидных гормонов в крови), морфологических (увеличение коркового
слоя надпочечников, инволюция вилоч-ковой железы, возникновение язв
желудочно-кишечного тракта) и др., выделенный и изученный Г. Селье,
получил название общего адаптационного синдрома. Остальные общие
характеристики (субъективные и объективные) более высоких уровней
тесно связаны с физиологическими сдвигами. Первые являются самыми
ранними сигналами их в сознании человека (ощущение напряжения в
состоянии стресса), а вторые — ближайшим следствием их (нарушение
двигательной координации, вегетативные реакции, расстройство
внимания, изменения поведения в состоянии стресса).
В группе особенных объективных характеристик стресса отражены
изменения, наблюдаемые на фоне общих сдвигов у достаточно больших
групп людей в таком состоянии, возникшем в конкретных условиях. Это
нарушение двигательной координации, расстройство сенсорики, памяти,
мышления, воли, восприятия времени, речи. В группе особенных
субъективных характеристик социально-психологического уровня стресса
представлено отношение человека к деятельности или ситуации. От того,
каким оно будет в каждом конкретном случае, зависит индивидуальное
своеобразие протекания этого состояния.
Третья группа — индивидуальных субъективных и объективных
характеристик
—
представляет
многообразие
индивидуальных
проявлений характеристик всех уровней, присущих конкретным субъектам
в состоянии стресса.
Понятно, что заполненность таблиц зависит от уровня изученности
психических состояний. И хотя опубликовано уже достаточно большое
количество работ, посвященных стрессу и утомлению, эти состояния в них
не раскрываются во всей полноте, целостности и личностной
обусловленности. В литературе о психических состояниях отсутствуют
данные об изменениях, происходящих на всех структурных уровнях, о
субъективной и объективной сторонах тех или иных характеристик, об
отношении как характеристике состояния и т. д.
Сведения обо всех этих характеристиках любого психического
состояния можно получить путем экспериментального
В. А. Ганзен. Описание психическ их состояний человека
68
Системное
Основные структурные уровни
Субъективные характеристики
индивидуальные особенные
общие
Социально1. а) Чувство
1. а) Отрицапсихологический:
досады,
тельное от1. Отношения.
смущения,
ношение к
2. Деятельность.
недовольства
ситуации,
3. Поведение.
собой, горя,
деятельности;
отчаяния,
б) положираздражения,
тельное, загнева,
интересованагрессии;
ное отношение
6)чувство
к ситуации,
подъема,
деятельности".
мобилизации.
Психологический: 2. а) Различные
-----2. Ощущение
1. Психические
варианты понапряжения
функции.
давленного,
2. Настроение.
безразлично
го настроения;
б) различные
варианты
возбужденного и
активного настроения.
Психофизио---------------логический:
1. Психомоторика.
2. Сенсорика.
3. Вегетативные
реакции.
Физиологический:
---------------1. Нейрофизиология.
2. Физиологические функции.
3. Биохимия.
69
описание стресса
/. Проблема психических состояний
Таблица
1.1
Объективные характеристики
индивидуальные
особенные
общие
2. а) Снижение качественных и
2. Нарушение
3. Изменение
количественных показателей
деятельности.
поведения.
деятельности;
6) срыв деятельности.
3. а) Сдвиг поведенческого реагирования к крайним точкам
шкалы «возбуждение—
торможение»;
б) неадекватность поведения.
1. а) Расстройство всех видов
1. Расстройство 1. Расстройство
внимания.
памяти в различных условиях;
памяти, мышб)
внимание рассеянное и легко ления, восотвлекаемое;
приятия времени,
в)
мышление затрудненное или речи.
ускоренное;
г)
речевая затрудненность или
активность;
д)
ускоренное переживание
времени.
1. Двигательная скованность или 1. Нарушение
3. Появление
беспокойство.
двигательной
вегетативных
2. Изменение порогов чувствикоординации.
реакций.
тельности в различных пределах. 2. Расстройство
3. Зевота, беспричинные слезы
сенсорики.
или смех, гиперемия или бледность лица, гипергидроз, тремор
пальцев, зуд тела и т. д.
—
1. Перенапря----жение нервных
процессов.
2. Физиологические сдвиги.
3. Биохимические сдвиги.
70
В. А. Ганзен. Описание психическ их состояний человека
исследования, в котором разработанная структурная схема выполняет
свое главное назначение — становится его программой. Причем схема
может быть использована как программа экспериментального
исследования любого конкретного психического состояния у каждого
конкретного состояния и у группы людей. В первом случае изучению
подвергаются
индивидуальные
характеристики
состояния
всех
структурных уровней; во втором — к нему присоединяется исследование
особенных и общих характеристик.
Упорядоченные или полученные экспериментальным путем по
разработанной схеме единообразные системные описания психических
состояний откроют новые возможности в их изучении. С их помощью
может быть проведена более точная классификация психических
состояний. Эти описания помогут расширить нынешние представления об
их структуре, функции, механизмах и методах исследования.
Место и роль психических состояний в
системе психических явлений
После выхода в 1964 г. книги Н. Д. Левитова «О психических состояниях
человека» термин «психическое состояние» получил широкое
распространение. Если раньше психологию определяли как науку о
психических процессах и свойствах личности, то сейчас в большинстве
учебников психологии встречается такая формулировка: психология — это
наука о психических процессах, состояниях и свойствах личности. Вполне
естественно встают вопросы о соотношении процессов, состояний и
свойств личности, о роли и месте психических состояний в системе
психических явлений.
В
определении
психического
состоянии,
предложенном
В.
М.
Мясищевым, отмечается, что психические состояния служат фоном для
психических процессов в силу их меньшей подвижности, так сказать,
большей «постоянной времени». Еще медленнее изменяются свойства
личности. Следовательно, по временным параметрам состояния
занимают промежуточное положение между процессами и свойствами
личности.
Уже говорилось, что психические состояния, как и другие психические
явления, можно рассматривать с позиции общего,
В.
А.
Ганзен.
человека
Описание
психических
2
состоян ий
особенного и единичного. Здесь надо подчеркнуть, что выбор того или
другого уровня рассмотрения зависит от задачи, а сами задачи, так же как
содержание и формы системных описаний, в свою очередь, зависят от
уровня рассмотрения. С позиций общего исследуются характеристики,
присущие всем состояниям и существующие у всех людей. С позиций
особенного
изучаются
характеристики
отдельных
определенных
состояний безотносительно к индивидуальной специфике их протекания у
конкретного человека. С позиций единичного рассматриваются реализации конкретного состояния у данного человека. Такие состояния
изучаются в эксперименте. Они протекают в реальном времени и могут
быть названы актуальными психическими состояниями. Именно их мы
будем иметь в виду, обсуждая далее вопрос о месте и роли психических
состояний в системе психических явлений.
В фазе бодрствования в каждый момент функционируют одновременно
несколько
психических
процессов
(внимание,
память,
ощущения, эмоции и т. д.). Интенсивность их протекания меняется, но
остаются одновременность и непрерывность во времени. Каждый процесс
характеризуется регулируемыми переменными и рядом параметров,
которые
тоже
регулируемые
изменяются
переменные.
во
времени,
хотя
Человек
обладает
и
медленнее,
чем
определенным
множеством свойств личности, однако в каждый момент времени
находится в одном-единствен-ном актуальном психическом состоянии,
которое сменяется другими. Поэтому одномоментную совокупность
психических процессов, психического состояния и свойств личности
Рис. 1.2
можно представить схематически следующим образом (рис. 1.2).
73
/. Проблема психических состояний
В теоретической физике и биологии состояние системы часто
определяют как устойчивую совокупность параметров значений системы.
Например, состояние газа характеризуется объемом, давлением и
температурой; состояние масс воздуха — атмосферным давлением,
температурой и влажностью; состояние организма — температурой тела,
артериальным давлением и частотой пульса. Аналогично можно считать,
что актуальное психическое состояние характеризуется совокупностью
значений параметров одновременно протекающих психических процессов,
по отношению к которым актуальное состояние является фоном.
Совокупность свойств личности, определяющих ее профиль, в свою
очередь, представляет собой тот рельеф, который обусловливает
своеобразие реализации актуального состояния у данного человека.
Следовательно, актуальное психическое состояние играет роль
связующего звена между психическими процессами и свойствами
личности.
Между процессами и состояниями, с одной стороны, и между
состояниями и свойствами личности, с другой, существуют сложные
диалектические взаимосвязи. Известно, что психические процессы
(например, внимание, эмоции и др.) в определенных условиях могут
рассматриваться как состояния, а часто повторяющиеся состояния
способствуют развитию соответствующих свойств личности. Поэтому
приведенная выше схема оказывается лишь первым, приближенным
описанием системы психических явлений, которые находят свое
отражение в современных определениях психологии как науки.
Функциональная структура психики человека, описанная в главе
«Вербальные описания»', относилась главным образом к психическим
процессам, психологическому описанию человека как субъекта. Но
состояния и свойства личности также выполняют функции внутренней
интеграции — дифференциации, регулирования и отражения. Можно,
однако, сказать, что процессы преимущественно реализуют функцию
отражения, состояния — функцию регулирования, а свойства личности,
объединенные актуальным «я», — функцию высшего интегратора
психической жизни человека.
1
Третья глава монографии «Системные описания в психологии». (Прим. сост.)
Е. П. Ильин. Теория функциональной системы и состояния
74
Е. П. Ильин
ТЕОРИЯ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
И ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ
СОСТОЯНИЯ1
Определение понятия состояние
Изучение
проблемы
состояний-человека
испытывает
серьезные
трудности в связи с тем, что до сих пор не дано удовлетворительного
определения понятия «состояние», хотя использование его широко
распространено в самом различном смысле и с разной степенью
обобщенности. Нас в данной статье будут интересовать состояния,
развивающиеся у человека в процессе его общественно значимой
деятельности,
которые
затрагивают
и
физиологические,
и
психологические структуры личности. Такие состояния мы называли
психофизиологическими,
чтобы
отделить
их
от
элементарных
состояний возбуждения и торможения, развивающихся на каких-то
уровнях регулирования (хотя последние непременно должны учитываться
и включаться в схему развития психофизиологических состояний). <...>
Существующие определения состояния в лучшем случае указывают,
как можно выявить состояние (поскольку описываются последствия
возникновения), но не что такое состояние. <...>
С нашей точки зрения, психофизиологическое состоя ние — это
целостная
реакция
личности
на
внешние
и
внутренние
стимулы, направленные на достижение полезного результата.
Следует подчеркнуть, что полезный результат для функциональной
системы может не совпадать с ожидаемым человеком полезным
эффектом. Это положение было сформулировано нами (Ильин Е. П.,
1968) на основании целого ряда проведенных экспериментов.
1
Фрагменты статьи из сборника «Теория функциональных систем в физиологии и
психологии»/Ред. Б. Ф. Ломов и др. М., 1978. С. 326-340.
75
/. Проблема психических состояний
Поэтому, говоря о полезном эффекте, являющемся следствием
развития определенного состояния, мы должны иметь в виду прежде всего
биологическую
целесообразность
возникновения
состояния.
Возникновение состояния страха неблагоприятно для человека, но
является целесообразной и полезной реакцией организма на угрожающую
ситуацию. Конечно, мы далеки от мысли, чтобы доказать, что все
состояния обеспечивают достижение такого полезного результата,
который вступает в противоречие с целью поведения человека и с
задачами, стоящими перед ним. Достаточно упомянуть, что человек может
вызвать ряд состояний произвольно (самовнушением) или внушением
извне и тем самым направить реакцию функциональной системы в
направлении, нужном для эффективности его деятельности.
Психофизиологическое состояние как
системная реакция
Данное нами выше определение психофизиологического состояния
предполагает, что оно — причинно обусловленное явление, реакция не
отдельной системы или органа, а личности в целом, с включением в
реагирование как физиологических, так и психических уровней (субсистем)
управления и регулирования, относящихся к подструктурам и сторонам
личности.
Вследствие этого, как правильно указывал Н.Д. Левитов (1964), всякое
состояние является как переживанием субъекта, так и деятельностью
различных его функциональных систем. Оно имеет внешнее выражение
не только по ряду психофизиологических показателей, но и в поведении
человека.
В общих чертах функциональную систему, отражением реакций
которой являются психофизиологические состояния, можно представить в
виде схемы (рис. 1.3).
В любом психофизиологическом состоянии все эти уровни должны
быть обязательно представлены, и только по совокупности показателей,
отражающих каждый из этих уровней, можно сделать заключение о
имеющемся у человека состоянии. Состояние характеризует синдром, т. е.
совокупность симптомов, а не отдельный симптом, даже и очень важный с
точки зрения диагностики.
Е. П. Ильин. Теория функциональной системы и состояния
2
Рис. 1.3
Ни поведение, ни различные психофизиологические показатели,
взятые в отдельности, не могут достоверно дифференцировать одно
состояние от другого, так как, например, увеличение пульса или
укорочение
времени
реакции
могут
наблюдаться
при
различных
состояниях.
Хотя состояние, по Н. Д. Левитову, нельзя сводить к переживаниям,
исключить их из характеристики состояний тоже нельзя. Переживания, с
нашей точки зрения, занимают ведущее место в диагностике состояния.
Именно переживание чего-то (апатии,страха,отвращения, неуверенности и
т.п.)
позволяет
достоверно
судить
о
возникшем
у
человека
психофизиологическом состоянии. «Исключение переживаний из сферы
научного исследования может привести к тому, что эти переживания,
имеющие большое значение в жизни, могут быть интерпретированы чисто
субъективно, с идеалистических позиций» (Левитов Н. Д., 1964).
Надо отметить, что вопрос о включении переживаний и ощущений в
комплекс характеристик психофизиологических со-
77
/. Проблема психических состояний
стояний для многих исследователей еще не решен. Как ни странно, но
более решительную позицию занимают физиологи, а не психологи.
Нагляднее всего противоречивость мнений о достоверности переживаний и
ощущений человека при развитии у него определенных состояний видна на
примере чувства усталости. Одни обращают внимание на то, что между
показателями работоспособности и усталости могут быть расхождения и
что мы не имеем никакого права рассматривать усталость как объективно
существующее проявление утомления. Другие отмечают, что чувство
усталости достаточно точно отражает тяжесть работы и между ними и
объективными данными (частотой пульса, частотой и глубиной дыхания,
суммарной биоэлектрической активностью мышц) отмечается высокое
соответствие.
В нашей лаборатории достоверность субъективных ощущений и
переживаний была проведена в ряде исследований, и все они показали, что
субъективным ощущениям и переживаниям вполне можно доверять, так как
в большинстве случаев обнаружилось совпадение различных субъективных
переживаний с различными психофизиологическими сдвигами.
Эти
данные
утверждают
справедливость
высказывания
А.
А.
Ухтомского, что «так называемые "субъективные" показатели столь же
объективны, как и всякие другие, для того, кто умеет их понимать и
расшифровывать. Физиолог более, чем кто-либо знает, что за всяким
субъективным
переживанием
кроется
физико-химическое
событие
в
организме» (Ухтомский А. А., 1927).
Конечно, роль ощущений и переживаний не следует переоценивать. Вопервых, для того чтобы они стали хорошим диагностическим признаком,
испытуемым нужен некоторый опыт в их анализе (например, М. Н. Ильиной
удалось добиться отчета о чувстве усталости у младших школьников лишь
после ряда пробных попыток, а Г. Н. Мызин показал, что совпадение чувства усталости с объективными показателями чаще наблюдается в группе
спортсменов, чем в группе студентов, не занимающихся спортом). Вовторых, в ряде случаев возможно совмещение двух состояний, и одно
переживание может маскироваться
78
Е. П. Ильин. Теория функциональной системы и состояния
другим. Например, если на состояние утомления наслаивается другое
состояние (воодушевления и т. п.), одно чувство (например, подъема)
может маскировать и отодвигать время проявления другого чувства
(усталости)'. И все же переживания человека необходимо учитывать при
диагностике состояний в первую очередь.
Итак, психическая сторона состояний находит отражение в виде
переживаний
и
деятельности,
чувств
страха,
(усталости,
радости
апатии,
достижения
скуки,
отвращения
успеха
и
т.
к
д.).
Физиологическая сторона состояний находит отражение в изменении ряда
функций и, в первую очередь, вегетативных и двигательных. И
переживания, и физиологические изменения неотделимы друг от друга, т.
е. всегда сопутствуют друг другу. Например, усталость, апатия и т. п.
сопровождаются изменением ряда физиологических функций (пульса,
времени реакции и др.) так же, как физиологические признаки определенного состояния сопровождаются чувством усталости, апатии и т. п.
В этом единстве психических и физиологических признаков состояний
причинным фактором может быть каждый из них. Например, при развитии
состояния монотонии причиной усиления парасимпатических влияний
может быть чувство апатии и скуки, а при развитии состояния утомления
причиной проявления чувства усталости могут быть возникающие
физиологические изменения в двигательных нервных центрах или мышцах.
Психические состояния характеризуются единством переживаний и
деятельности (Левитов Н. Д., 1964). Это значит, что психические
состояния не только некие внутренние процессы, окрашенные тем или
иным эмоциональным тоном и проявляющиеся во внешних действиях
человека. Это значит, что психические состояния оказывают влияние на
протекание деятельности. Этому соответствует и представление (Пуни А.
Ц., 1969)
О состоянии
как о фоне, на котором развивается и психическая, и
практическая деятельность человека. Надо, однако, помнить
1
Известно, например, что оптимистическая самооценка космонавтами своего
состояния может диссонировать с действительным состоянием.
79
/. Проблема психических состояний
и другое: что во многих случаях именно через деятельность (умственную,
сенсорную, физическую) развивается то или иное состояние. Поэтому
состояние во многих случаях является продуктом деятельности. В то же
время, как это ни парадоксально звучит, в ряде случаев состояния бывают
результатом бездеятельности человека, поэтому, говоря о них,
следует всегда рассматривать конкретные ситуации, в которых они
возникают.
Психофизиологические состояния —
активная реакция функциональных систем
Независимо от того, деятелен или бездеятелен человек, состояния всегда
активны по своей физиологической природе. Под этим мы понимаем,
что, во-первых, состояние — это деятельность функциональных систем,
это реакция на определенную ситуацию; во-вторых, оно возникает в
процессе
регуляции
(саморегуляции)
функциональных
систем.
Это
относится не только к рабочим состояниям (монотонии, психическому
напряжению, утомлению), но и к состоянию покоя в различных его формах,
которые после исследований Н. Е. Введенского (Введенский Н. Е., 1901)
уже не рассматриваются как пассивное состояние.
Так,
многочисленными
электрофизическими
исследованиями
установлено, что даже при отсутствии нарочитых раздражений рецепторы
посылают в центральную нервную систему редкие асинхронные импульсы
возбуждения (фоновая афферентная импульсация). В свою очередь,
нервные клетки также периодически отправляют асинхронные импульсы
возбуждения к другим нервным клеткам (фоновая межцентральная
импульсация) и в исполнительные органы (фоновая эфферентная, или
субординационная, импульсация). Эта фоновая импульсация снижает
возбудимость клеток, организуя таким образом определенный уровень
покоя.
Активная
природа
состояний
отчетливо
проявляется
в
пси-
хофизиологических состояниях. В этом мы имели возможность убедиться
при изучении состояния монотонии.
Всю
картину
происходящих
при
этом
состоянии
рассматриваем с позиции теории функциональных систем.
сдвигов
мы
80
Е. П. Ильин. Теория функциональной системы и состояния
Использовавшиеся показатели отражали разные уровни (подсистемы):
психические
(переживания)
и
физиологические
(вегетативный
и
соматический). Изменения, происходящие в этих двух подсистемах,
расценивались нами с точки зрения их целесообразности (полезного
результата). В итоге мы пришли к следующему пониманию механизмов
возникновения и развития состояния монотонии.
Однообразная (монотонная) деятельность имеет своим следствием
однообразие впечатлений, получаемых человеком от этой деятельности.
Именно
однообразие
впечатлений
(а
не
действий,
как
полагают
физиологи) и служит той побудительной причиной, которая вызывает
состояние монотонии. В мотива-ционном уровне образуется «психический
вакуум», так как эта деятельность перестает интересовать работающего,
но в то же время продолжает занимать его внимание, не давая
возможности
отвлечься
от
нее.
В
результате
физиологические
проявления этого выражены в следующих изменениях. Развивается
торможение в мотивационном уровне регулирования (что фиксируется
при изучении баланса между «внешним» возбуждением и торможением,
показывающим, как мы предполагаем, степень активности мотивационных
структур). Увеличивается время сложной зрительно-моторной реакции и
уменьшается быстрота и точность работы с корректурным тестом
Анфимова (как результат торможения высших психических уровней и
ухудшения функции внимания).
Переживание апатии и скуки вызывает желание прекратить работу.
Ответной реакцией на это является усиление влияния парасимпатической
части
вегетативной
нервной
системы,
«ведающей»
состояниями
комфорта, покоя, расслабления. Это выражается в уменьшении частоты
сердечных сокращений, в падении кровяного давления, в снижении тонуса
мышц и в повышении способности к их расслаблению.
Возникшие
включают
в
неблагоприятные
деятельность
для
продолжения
механизмы
работы
сдвиги
саморегуляции,
проти-
воборствующие дальнейшему усугублению этого состояния, причем
происходит это подчас без отчетливого отражения в сознании человека.
Усиливается возбуждение в двигательной системе, в результате чего
повышаются темп работы и степень
81
/. Проблема психических состояний
напряжения (мышечная сила), укорачивается время простой реакции.
Усиление
двигательного
возбуждения
приводит
к
более
сильной
тонизации корковых клеток и мотивационной сферы человека.
Можно было предположить, что высокий уровень возбуждения в
двигательной
системе
врабатывания
при
при
развитии
физической
монотонии
деятельности,
а
—
следствие
не
механизм
саморегуляции функциональной системы. Однако такое же повышение
возбуждения в двигательной системе обнаружено в нашей лаборатории и
при выполнении умственной деятельности.
В пользу того, что изменение уровня активности двигательной
системы
является
приспособительным
механизмом,
регулирующим
степень активированности корковых уровней, связанных с мотивацией,
свидетельствуют и факты, полученные нами при изучении состояния
психического пресыщения. При развитии этого состояния, связанного с
чрезмерным возбуждением в мотивационном уровне, в двигательной
системе уровень возбуждения у большинства испытуемых снижается.
Очевидно, это служит защитным механизмом, уменьшающим тонизацию
психических уровней, и без того сильно возбужденных.
Таким образом, изменения, происходящие при развитии состояний,
можно представить в виде функциональной системы, в которой различные
субсистемы несут различные функции. Одни субсистемы реагируют таким
образом, чтобы уменьшить влияние воздействующего на нее фактора
(развивается торможение на мотивационном уровне регулирования),
другие
субсистемы
воздействие
реагируют
фактора,
таким
вызывающего
образом,
данное
чтобы
ослабить
состояние
(усиление
возбуждения двигательной системы и тонизации коры головного мозга). В
результате нейродинамика у человека во время состояния монотонии
сдвигается
в
сторону,
обеспечивающую
большую
устойчивость
к
монотонному фактору. Так, показано, что для монотонофильных лиц (т. е.
устойчивых к монотонности труда, вследствие чего состояние монотонии
развивается у них позже) присущи некоторые типологические особенности
проявления свойств нервной системы, в частности, преобладание
«внешнего» (эмоционального) торможения и «внутреннего» (в двига
Е. П. Ильин. Теория функциональной системы и состояния
82
тельной системе) возбуждения. В процессе развития состояния
монотонии нейродинамические характеристики сдвигаются именно в этом
направлении1.
Конечно, действие механизмов адаптации к изменившейся ситуации,
направленных на сохранение гомеостатичности организма и личности в
целом, не беспредельно. В какой-то момент времени при
непрекращающемся воздействии факторов эти механизмы иссякают и
развиваются более глубокие, более устойчивые и не всегда вредные для
организма (например, при занятиях спортом) изменения функции, а
нередко и структуры. «Острое» состояние переходит в «хроническое»
(перманентное).
Латентный период
развития
состояний
Всякая реакция возбудимых систем имеет задержку в своем проявлении
— скрытый (или латентный) период. Он связан с формированием
системы, которая должна отреагировать на воздействие. Точно так же и
психофизиологические состояния при нахождении человека в той или
иной обстановке развиваются не «с места». Например, состояние
монотонии на производство развивается только через 1,5-3 часа работы,
а у некоторых — даже через 5 часов работы. Конечно, длительность
скрытого периода для различных состояний различна и порой исчисляется секундами, но все же при строгой фиксации начала воздействия и
первоначальных признаков развития того или иного состояния его,
вероятно, найти можно всегда. <...>
Психофизиологические состояния и
деятельность человека
Развитие определенных состояний, целесообразных с точки зрения
жизнедеятельности функциональной системы, может быть
Фетискин Н. П. Исследование механизмов состояния монотонии. — В кн.:
Психофизиологические основы физического воспитания и спорта. Л., 1972;
Фетискин И. П. Монотония в производственной деятельности. — В кн.:
Психофизиология спортивных и трудовых способностей. Л., 1974. С. 27.
2
I. Проблема психических состояний
Рис. 1.4
нецелесообразным с точки зрения деятельности человека, мешая
достижению поставленной им перед собой цели.
Преодоление отрицательного влияния неблагоприятных состояний
человека на его деятельность осуществляется с помощью волевых
качеств (способностей к проявлению воли в трудных ситуациях). Каждому
неблагоприятному состоянию соответствует какое-либо волевое качество:
состоянию неуверенности — решительность, состоянию страха —
смелость, состоянию утомления и монотонии — стойкость (терпеливость),
состоянию фрустрации — настойчивость, упорство в достижении цели.
В связи с этим нам представляется неправомерным отождествлять
проявление волевого качества с состоянием (Левитов Н. Д., 1964). Если
мы пойдем по этому пути, то придем к странному положению, что у
человека
может
быть
одновременно
несколько
состояний,
противоположных и взаимоисключающих друг друга: страх и смелость,
неуверенность и решительность и т. д., так как страх имеется и у смелого,
неуверенность — у решительного и т. п.
Проявление волевых качеств (силы воли) — это прежде всего
переключение
сознания
неблагоприятного
и
состояния
волевого
на
контроля
регуляцию
с
переживания
деятельности
продолжение, подачу внутренней команды к началу деятельно-
(на
ее
84
А. О. Прохоров. Психология неравновесных сост ояний
сти, к сохранению качества деятельности). Само же состояние никуда не
исчезает, и его переживание отодвигается в сознании на задний план.
Эти положения соответствуют представлениям, что одному и тому же
переживанию могут соответствовать разные формы поведения (Левитов
Н. Д., 1964). Решающую роль опять-таки здесь играют личностные
особенности, в частности, степень развития отдельных волевых качеств.
Эти отношения можно представить в виде схемы (рис. 1.4).
А. О. Прохоров
ПСИХОЛОГИЯ НЕРАВНОВЕСНЫХ
СОСТОЯНИЙ1
Концепция неравновесных (неустойчивых)
психических состояний2
Состояния как психическое явление было представлено в психологии и
преимущественно исследовалось в плоскости временной оси. Именно
временной
фактор
дифференцирующих
был
одним
категории
из
ведущих
психических явлений
дискриминантов,
в
психологии.
Исследования состояний в континууме времени позволили описать ряд
качественных признаков этой категории как феномена: проявления,
состав, структуру, функции, взаимоотношения с процессами и свойствами
и др., существенно отличающие состояние от процессов и психических
свойств3.
Фрагменты из книги «Психология неравновесных состояний». М., 1998. С.
9-24.
7
Строго говоря, все психические состояния человека неравновесны, т. к.
равновесие,
согласно
второму
закону
термодинамики,
для
биологических систем несовместимо с жизнью. Поэтом у за относительно
равновесные (устойчивые) состояния нами приняты состояния средней
(или оптимальной) психической активности. Все состояния выше или
ниже среднего уровня рассматриваются нами как неравновесные
(неустойчивые).
3
Л е в и т о в Н . Д . О психических состояниях человека. М., 1964.; П р о х о р о в А . О . Психические состояния и их функции. Казань, 1994.
1
85
I Проблема психических состояний
Переход
к
другой
плоскости
—
энергетической,
переводит
исследования состояний в область процесса — из феноменологической
(результативной)
формы
в
область
исследования
динамических
изменений состояний. В этом направлении открывается возможность
выделения этапов изменения состояний, взаимопереходов, выделения
основных характеристик процесса, их изменений в зависимости от
внешних и внутренних условий и др. По аналогии с временной осью
состояния также могут быть градуированы по энергетической шкале.
Основанием для выделения градаций состояний является континуум
активации Д. Линдсли1 и шкала уровней психической активности В. А.
Ганзена2.
В соответствии с этими основаниями состояния могут иметь разный
энергетический уровень, который находит отражение в качественной
специфике актуализирующихся состояний. За точку отсчета (как бы
«нулевая
точка»)
могут
быть
приняты
относительно
равновесные
состояния (состояния средней, или оптимальной, психической активности),
к которым могут быть отнесены состояния покоя/спокойствия, эмпатии,
сосредоточенности, психической адаптации, заинтересованности и др.
(табл. 1.2). Состояния, связанные с повышенной психической активностью
(радость, восторг, тревога и др.), а также состояния пониженной
психической активности (грезы, подавленность, печаль, утомление и др.),
характеризующиеся соответственно более высоким или низким уровнем
активности
относительно
срединной
неравновесным состояниям. В
целом,
точки,
будут
отнесены
все
состояния
могут
к
быть
«градуированы» выше или ниже «нулевой» точки.
Очевидно, что неравновесные состояния разной модальности и
интенсивности обладают специфическим качеством, отражающимся в
составе, структуре, функциях, влиянии на поведение и пр. В последнем
случае равновесные состояния являются фундаментом адекватного,
предсказуемого
и
взвешенного
поведения.
Актуализация
неравновесных состояний часто
1
2
Линдсли Д. Эмоции// Экспериментальная психология. М., 1960)
Ганзен В. А, Юрченко В. Н. Систематика психических состояний человека//Вестник ЛГУ. Сер. 6. Вып. 1. 1991. С. 47-55.
же
А. О. Прохоров. Психология неравновесных состояний
86
Т а б л и ц а 1.2
Шкала уровней психической активности сознания и общая
систематика состояний (создана на основании шкалы В. А. Ганзена
и В. Н. Юрченко, 1991)
Состояние психической активности
Уровень психической
активности
Состояние повышенной
психической активности
Состояния средней
(оптимальной) психической
активности
Состояния пониженной
психической активности
Счастье, восторг, экстаз, тревога, страх, гнев,
ярость, ужас, паника, восхищение, страсть,
ненависть, воодушевление, мобилизация,
дистресс, негодование и др.
Спокойствие, симпатия, сострадание,
эмпатия, готовность, борьба мотивов,
сосредоточенность, озарение (инсайт),
заинтересованность, сомнение, удивление,
размышление, озадаченность и др.
Грезы, подавленность, грусть, печаль, тоска,
горе, страдание, усталость, утомление,
монотония, скука, прострация,
рассеянность, релаксация, кризисное
состояние и др.
является причиной нерационального, неадекватного, агрессивного, а
иногда и трагического поведения.
позиций
системного
подхода
неравновесные
С
состояния
представляют
и
концепций
собой
самоорганизации
функциональную
структуру, образующуюся при нарушении симметрии между организмом и
средой.
Нарушения
симметрии
возникают
вследствие
процессов,
обусловленных внесением потока информации и энергии в открытую
систему,
коей
является
человек.
В
результате
вследствие
самоорганизации складывается новое функциональное образование
системы — неравновесное состояние1.
Образование
новой
функциональной
структуры
(неравновесного
состояния) возникает в виде внезапного скачкообраз
Пригожин И. От существующего к возникающему М., 1985; Пригожий И.,
Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 1986; Хакен Г. Информация и самоорганизация. М., 1991.
87
I. Проблема психических состояний
ного ответа системы («катастрофы») на изменение внешних условий.
Функциональная структура обладает определенным количеством энергии
(чем больше интенсивность психического состояния, тем большим
количеством энергии она обладает), которая диссипирует (рассеивается)
посредством действий, поступков субъекта, т. е. соответствующего
поведения,
или
обусловливает
возникновение
новых
структур
и
новообразований в личности. Это — важная особенность неравновесных
состояний, т. е. именно то, что они являются звеном, предшествующим
возникновению новообразований в структуре личности, обусловливая
возникновение последних. Впоследствии новообразования закрепляются
в виде свойств, черт и др. Возникшее новообразование, например в виде
нового обобщения (новое понимание, смысл, новое значение и пр.),
приводит к сглаживанию неравновесности и переходу системы (субъекта)
в относительно устойчивое (равновесное) состояние. Этим завершается
цикл
«равновесие—неравновесие—равновесие»
до
следующего
нарушения равновесия — ситуации, приводящей субъекта в состояние
неравновесности. <...>
Важной функцией (может быть, основной!) неравновесных состояний
является обусловливание ими процесса возникновения новообразований
в структуре личностных свойств. Возникшие новообразования в структуре
личности связаны с механизмом, который называется «возникновение
порядка через флуктуацию» (по И. Пригожину). В равновесных состояниях
он ослабляется и подавляется, тогда как в неравновесных состояниях,
наоборот, усиливается и тем самым «расшатывает» прежний порядок и
основанную на нем структуру. В результате этого возникает неустойчивое
состояние и появляется особая точка перехода (точка бифуркации), или
разветвления. Какую из возможных структур и направлений в этой точке
«выберет» система (какое «знание» или обобщение появится у субъекта),
по какому пути пойдет ее дальнейшее развитие (а новому обобщению,
знанию
или
новому
образованию
в
структуре
личности
будет
соответствовать и «новое» поведение) — все это зависит часто от
случайных факторов и заранее предсказать трудно. Поэтому, кстати,
очень важна психологическая помощь субъек
88
А. О. Прохоров. Психология неравновесных состояний
ту, находящемуся в неравновесном состоянии. Новый порядок, или
динамический режим, соответствующей структурой, которая приходит на
смену
старой
неустойчивости,
характеризуется
уже
вполне
детерминистическим поведением.
Процесс самоорганизации в рамках определенного масштаба времени
происходит в результате взаимодействия случайности и необходимости
(исключая случаи специального формирования в ходе воспитания) и
всегда связан с переходом от неустойчивости к устойчивости. Хотя
относительная устойчивость и равновесие суть необходимые условия для
существования и функционирования вполне определенной, конкретной
системы (субъекта), тем не менее переход к новой системе и развитие в
целом
невозможны
без
ликвидации
равновесия,
устойчивости
и
однородности. Новый порядок (новая структура личности) возникает
благодаря неравновесному состоянию и зависит от его интенсивности.
Последнее,
в
свою
очередь,
обусловлено
напряженностью
взаимодействия субъекта с характеристиками среды (социальной или
предметной). Интересно отметить, что при усилении неравновесности
состояния субъект проявляет те качества, которые в большей степени его
характеризуют (например, волевые или эмоциональные и др.). Неравновесные состояния как бы обнажают наиболее глубокие и активные
пласты личности.
Характерной особенностью неравновесных состояний является то, что
ничтожно
малое
воздействие
может
приводить
к
длительным
и
неожиданным последствиям (в обыденной жизни масса примеров, когда
порой незначительное слово или действие вызывало непредсказуемые
результаты).
Другая особенность неравновесных состояний связана с тем, что в
случае нарушения симметрии и интенсификации обмена со средой
информацией и энергией усиливается взаимодействие (когерентность)
между элементами системы. И чем больше охват корреляциями, т. е.
сильнее зависимость между признаками, тем сильнее когерентные связи и
тем больше система отклоняется от равновесия.
Таким образом, интенсификация взаимодействия системы и среды,
приводящая к неравновесным состояниям и усилению флуктуации,
выступает как решающий фактор для возникнове
/. Проблема психических состояний
89
ния когерентного, согласованного поведения элементов или подсистем в
психической деятельности человека. Другими словами, самоорганизация
всегда
связана
с
кооперативными
процессами,
коллективным
согласованным поведением частей системы. Именно благодаря такому
поведению возникают новые структуры из состояний (например,
возрастные кризисы и новообразования, возникающие после них). С
течением времени или изменением внешних или внутренних условий
(изменение ситуации жизнедеятельности, принятие решения, возникновение новых смыслов и пр.) корреляции разрушаются, уменьшается число
включенных
в
состояние
элементов,
происходит
сглаживание
неравновесности и система (субъект) переходит в более устойчивое
состояние (например, состояние спокойствия, удовлетворенности и др.).
Психологические детерминанты
неравновесности
В онтологическом плане равновесные и неравновесные состояния, как
отмечалось нами ранее, обусловливают разные формы и особенности
поведения. В первом случае это предсказуемое поведение, взвешенное,
во втором — неадекватное, а иногда и трагическое. Неравновесные
состояния
возникают
в
особых
условиях
жизнедеятельности
критические,
сложные
и
трудные
периоды
и
ситуации)
и
(в
часто
обусловливают возникновение пограничных и патологических нарушений.
В
основе
неустойчивого
состояния
находится
нарушение
уравновешенности с условиями внешней, предметной и социальной
среды,
ослабление
адаптационных
механизмов
субъекта
и,
соответственно, снижение адекватности поведения вплоть до полной
дезорганизации.
Одна
из
основных
причин
—
особые
ситуации
предметной и социальной среды. Границей, отделяющей обычные
условия от измененных, являются такие ситуации жизнедеятельности, в
которых под воздействием психогенных факторов психофизиологические
и
социально-психологические
механизмы,
исчерпав
резервные
возможности, более не могут обеспечивать адекватное отражение и
регуляторную
адаптационного
деятельность
человека,
т.
е.
происходит
«прорыв»
90
А. О. Прохоров. Психология неравновесных состояний
барьера, «ломка» динамических стереотипов, возникает психологическая
дезадаптация,
душевный
соответствующего
кризис,
неравновесного
который
проявляется
психического
в
состояния.
виде
Субъект
теряет контроль за состоянием, которое по силе переживания или
продолжительности превосходит его ре-гуляторные возможности. Уровень
нарушения
самоконтроля состояния
находит
отражение
в
степени
дезадаптивности поведения.
Важной особенностью определения субъектом ситуации как трудной,
напряженной и угрожающей является ее личностный смысл, осознаваемый
как
«значение
значимость
для
меня».
ситуации,
Следствие
выделение
в
ней
этого
—
пристрастность,
наиболее
существенного
обстоятельства, фактора, который вносит основное дезорганизующее
начало.
...Другим фактором, обусловливающим неравновесность, является
диссонанс
(противоречие)
между
основными,
наиболее
активными
элементами, структурами и подсистемами личности, противоречия между
ведущими мотивами, потребностями, це-леполаганиями, компонентами
структуры «Я» и др. Эти противоречия, в которых затронуты наиболее
значимые, «системообразующие» ценности личности, обусловливающие
картину мира и образ жизни, а также противоречивые тенденции потребностно-мотивационной сферы, как правило, переживается глубоко и
трудно.
Множество
литературных
примеров
свидетельство
тому
(например, «Исповедь» Л. Толстого). Неравновесные (неустойчивые)
состояния, возникающие в этих случаях, длятся очень долго, иногда —
годами,
сопровождаясь
соответствующим
поведением.
И
только
гармонизация мотивационной сферы, устранение в ней конфликтов путем
целенаправленной перестройки значимых смыслов, переоценка ценностей
приводят к облегчению — изменению состояния (переходу от неравновесности к устойчивости).
Модель возникновения новообразований в
структуре личности субъекта
Проблема становления качеств личности требует ответа на вопрос о
механизмах этого процесса, т. е. того, как возникают
91
I. Проблема психических состояний
новообразования (обобщения, знания, значения, смыслы, образ «Я»,
черты характера и др.) и как они закрепляются в структуре субъекта.
На
наш
взгляд,
психологический
механизм
возникновения
и
формирования новообразований в ходе становления личности выглядит
следующим образом. В типичном состоянии, входящем в функциональную
структуру, всегда наблюдается доминирование одной или нескольких
составляющих, обусловленных спецификой ситуации или деятельности
субъекта,
а
также
структурой
свойств
личности
(например,
эмоциональной, волевой или интеллектуальной и др.). Возникшая
доминанта
отражает
образований
структур
не
только
личности,
«напряженность»
но
и
тех
большую
или
иных
сензитивность,
чувствительность данных структур и подсистем к изменению. В силу этого
они являются как бы «мишенью» переживаемого субъектом состояния,
наиболее изменчивым звеном в структуре психологических свойств
субъекта. Например, доминирование и «напряженность» эмоциональной
или
волевой
составляющих
в
способствует
образованию
и
структуре
психического
закреплению
состояния
соответствующего
новообразования в структуре личности (повторяющаяся тревога, как
правило, приводит к возникновению и закреплению соответствующего
свойства — тревожности, а повторяющееся состояние лени/лености — к
возникновению и закреплении лени как черты характера и т. п.).
Но не все состояния обусловливают формирование новообразований
в структуре личности. Эту функцию выполняют состояния, имеющие
высокую или низкую энергетическую составляющую, т. е. неравновесные
состояния. Состояния средней или оптимальной психической активности
(равновесные состояния) не обеспечивают эту функцию. Возникновение
неравновесных состояний, как отмечалось нами ранее, обусловлено нарушением симметрии, связанной с внесением потока информации и
энергии в открытую систему, коей является человек.
Этот процесс связан с рассеиванием энергии субъекта посредством
действий, поступков и возникновением новых структур и образований в
структуре сознания. Это важная особен
92
А. О. Прохоров. Психология неравновесных состояний
ность
неравновесных
состояний
быть
звеном,
предшествующим
возникновению новообразований.
Исходя из сказанного выше, можно предположить, что процесс
формирования новообразований имеет несколько этапов. На первом
этапе происходит зарождение новообразования. Этот процесс связан с
формированием
динамического
психических процессов, в
опорного
ядра,
состоящего
из
которых данное новообразование (а в
последующем и свойство) проявляется, и конкретной деятельности или
ситуаций жизнедеятельности, на основе которой оно развивается. На наш
взгляд, зарождающееся динамическое ядро полностью обусловлено
возникшим
неравновесным
психическим
состоянием
высокого
энергетического уровня.
Второй этап — повышение выраженности новообразования и его
закрепленность
в
совершенствование
конкретной
опорного
ядра,
деятельности
повышение
и
поведении,
устойчивости
его
элементов и динамичности в пределах ситуаций определенного вида
деятельности, в способах поведения, общения и пр. Это достигается, повидимому, за счет повторения психических состояний и их центрирования
в пределах повторяющейся деятельности, т. е. возникновения типичных
устойчивых ситуаций. Это — функция длительных неравновесных
состояний низкого энергетического уровня.
На третьем этапе сформированное новообразование (в устойчивом
виде
оно
приобретает
характер
свойства)
само
репродуцирует
психические состояния определенного типа, вида и знака, благодаря
которым оно возникло, а также участвует в качестве составного элемента
в обусловливании других психических состояний.
В последнем случае обнаруживается новая сторона взаимоотношений
—
участие
сформированной
структуры
сознания
(или
нескольких
структур) в актуализации психических состояний, которые могут быть как
неравновесными, так и равновесными.
Данная схема, на наш взгляд, представляет наиболее общий
механизм, объясняющий возникновения новообразований в структуре
личности субъекта.
I Проблема психических состояний
93
Ю. Е. Сосновикова
К СРАВНИТЕЛЬНОЙ ХАРАКТЕРИСТИКЕ
ПСИХИЧЕСКИХ СОСТОЯНИЙ ИНДИВИДА
И МАСС1
Психическое состояние человека можно определить как относительно
устойчивое, конкретное взаимоотношение всех компонентов психики,
имеющее
определенную
напряженность
и
выражающее
степень
уравновешивания человека с окружающей средой в данный период
времени. Сила и напряженность различных компонентов психики в
конкретном взаимоотношении могут быть неодинаковы. Доминирование
какого-либо
компонента
эмоциональное,
определяет
интеллектуальное
и
вид
др.).
состояния
(волевое,
Доминирующими
могут
оказаться одновременно несколько компонентов. Степень уравновешенности, адекватность состояния ситуации может быть различной.
Психические
различным
состояния
образом:
1)
по
индивида
можно
принципу
временной
классифицировать
характеристики
(кратковременные, длительные, затяжные и т. п.), 2) по доминированию
компонентов (относительно простые состояния, где преобладает один из
компонентов;
сложные,
где
доминируют
несколько
компонентов;
состояния, где напряжение всех компонентов почти одинаково высоко или
низко), 3) по степени адекватности состояния данной ситуации, 4) по
причинам, вызвавшим данное состояние.
Массовидным
состояниям
уделяют
внимание
многие
авторы.
Специально рассматриваются два вида этих состояний, общественное
мнение и общественное настроение.
Вопрос
об
общественном
мнении
как
о
состоянии
сознания
обсуждается в литературе.
А.
К.
Уледов
(1968)
характеризует
общественное мнение
как
временное состояние сознания. При этом оно выступает не просто как
совокупность тех или иных идей, взглядов, представлений и чувств, а как
определенное образование, в котором неко1
Фрагменты статьи из журнала «Вопросы психологии». 1972. № 2. С. 141-144.
Ю. Е. Сосновикова. Сравнение состояний индивида и масс
торые
из
этих компонентов
занимают
доминирующее
94
положение,
«пронизывая» все содержание сознания. Сознание общества в данный
исторический
период
приобретает
определенное
своеобразие
в
зависимости от того, какими идеями (политическими, философскими,
нравственными) оно насыщено.
Б. А. Грушин (1967), обращая внимание на сложный характер
отражения действительности в общественном мнении, рассматривает
последнее как реакцию (или состояние) массового сознания. При этом
общественное мнение как состояние общественного сознания отличается
синкретичностью и сильно выраженным моментом ситуативности.
Классифицировать состояния общественного сознания можно не
только по доминирующим в них идеям и взглядам, но и по их
функционированию,
эмоциональной
окраске,
устойчивости,
интенсивности.
Понимание «общественного настроения» (Парыгин Б. Д., 1966)
позволяет считать это явление одним из важнейших мас-совидных
состояний. Оно рассматривается как сложное социально-психологическое
образование, включающее направленность всех проявлений психики. Вид
настроения зависит от преобладания какой-либо функции, например,
преобладание интеллекта определяет его как «умонастроение».
Определения психических состояний индивида и масс в своей
общепсихологической
охватываются
все
взаимоотношение
части
совпадают:
понятием
психические
компоненты
и
(структура),
относительная
их
состояние
определенное
устойчивость
и
динамичность, определенная общая напряженность (сила), наличие
доминирующих компонентов, определяющих «видовое многообразие»
состояний,
выполнение
установлении
функции,
определенных
смысл
которой
взаимоотношений
заключается
субъекта
в
(индивида,
групп, масс) со средой. Эти общие черты определяют и общее в
принципах классификации состояний.
Однако тождества между понятиями психического состояния индивида
и масс, конечно, нет. Рассмотрим, в чем заключается различие между
этими понятиями.
Состояния масс не являются простой суммой психических состояний
отдельных индивидов, но тем не менее они включают
95
/. Проблема психических состояний
все же состояния многих индивидов, групп людей, классов, народов,
обществ.
Общественное
Общественное
мнение
настроение
не
замкнуто
охватывает
рамками
народы
и
класса.
эпохи.
Эта
количественная характеристика сознания определяется широтой или
степенью
распространенности
идей,
взглядов,
чувств,
настроений,
составляющих доминанту в общественном сознании. При этом такая
количественная характеристика должна принимать во внимание не только
распространенность доминирующих психических проявлений среди всей
массы, но и доминирующие состояния «лидирующих» групп, которые являются наиболее яркими выразителями состояния, переживаемого большой
массой людей.
Сложность этой количественной характеристики состояний становится
еще
более
очевидной
при
рассмотрении
вопроса
о
выразителе
общественного мнения. Не всякое мнение отдельного человека может
считаться
общественным.
Отдельный
индивид
может
не
быть
выразителем общественного мнения, имеющего коллективную природу.
Более того, в обществе есть индивиды, которые в силу своих качеств
никак не могут быть выразителями общественного мнения. Однако
индивид-лидер может выражать общественное мнение, если его мнение
совпадает с мнением-общественности. Таким образом, индивид по параметру выражения общественного мнения может быть как предельно
оптимальным, так и совершенно не показательным.
Общественная сущность состояния индивида может быть понята лишь
после выяснения того, насколько широкой массе людей оно родственно.
Естественно
думать,
что
чем
многочисленней
группа
людей,
охваченных единым состоянием, тем больше возможности специфики в
психических состояниях отдельных индивидов этой группы. Поэтому не
все компоненты состояния отдельных индивидов будут существенными
для характеристики состояния всей группы. По-видимому, существенными
будут компоненты, общие для всех индивидов данной группы, тогда как
все другие компоненты окажутся несущественными, даже если у отдельных личностей они будут доминировать. Понятно, что чем меньше
социальная группа, тем большее количество общих суще
Ю. Е. Сосновикова. Сравнение состояний индивида и масс
96
ственных черт может характеризовать ее психическое состояние. С
увеличением группы характеристика психического состояния становится
все более общей, но вместе с тем более узкой, основывающейся лишь на
ограниченном количестве существенных компонентах.
Еще более узкой будет характеристика состояния, охватывающего
разные группы. Специфика психического состояния индивидов, входящих
в группу, будет все более нивелироваться с увеличением массы,
охваченной
единым
состоянием,
хотя
наибольшая
массовидность
предполагает вместе с тем и наибольшую возможность многообразия
индивидуальных состояний.
Сравнительная характеристика психических состояний индивида и
масс невозможна без сравнения качественных особенностей этих
состояний. Только сравнение их в качественном аспекте позволяет
понять, какие именно доминантные компоненты могут быть общими для
психических состояний индивидов, составляющих данное объединение, и
более конкретно подойти к вопросу о социальной обусловленности
психических состояний индивида.
Качественное отличие психического состояния масс от состояния
индивида порождается прежде всего их массовидной структурой и более
важным социальным значением их функции. Ранее мы показали, что для
характеристики состояния отдельного индивида может быть важным
преобладание
любого
индивидуального
компонента:
темперамента,
настроения, черты характера и др. В состоянии массы на первый план
выделяются
другие
показатели
более
важного
социального
и
политического значения: уровень сознания и сознательности масс, круг
интересов, идеалы, убежденность, потребности, социальная направленность индивидов. Эмоциональный тон, настроение приобретают
значение лишь в том случае, если они входят в комплекс с другими
общественными компонентами.
Таким образом, качественная характеристика структуры массовидных
состояний сдвигается в сторону того комплекса компонентов, который в
большей мере затрагивает общественную идейную сторону деятельности
людей. При этом следует отметить, что состояние массы может
характеризоваться высоким уровнем сознания, идейности, однако у
отдельных индиви
97
/. Проблема психических состояний
дов, входящих в данную группу, уровень осознанности и идейности может
оказаться недостаточно высоким. Возможно и обратное соотношение.
Сравнение психических состояний индивида и масс в качественном
аспекте позволяет понять возможность выражения общего состояния масс
одним человеком. Обычно лидером оказывается тот член группы,
который, получая и перерабатывая массу информации, выделяет в ней
наиболее
важное
для
жизни
общества,
создавая
тем
самым
определенную ориентацию для других ее членов. Именно благодаря
этому
он
наилучшим
образом
выражает
общественный
«спектр»
состояния людей.
Социологами выделен ряд признаков, характеризующих психические
состояния масс и не свойственных (вообще или в той же мере)
состояниям индивида. К этим признакам относятся: 1) массовидность, 2)
ярко выраженный социальный характер, 3) большая политическая
значимость в жизни общества, 4) индикация определенной тенденции
общественного развития, 5) способность к быстрой иррадиации —
«заразительность» этих состояний и 6) увеличение их силы и значения с
увеличением масс — «эффект группы». Но можно выделить еще два
признака массовидных состояний: их информативность и тенденцию к
закреплению.
Информативность состояний тесно связана с их эмоциональностью.
Эмоция — это первая, мгновенно возникающая реакция. Непосредственно и так же мгновенно воспринятая другими, она становится
«скоростной» первоначальной информацией для группы. Мы еще не
успели осознать и обдумать, а эмоция уже «сработала» — отразилась на
лице, в позе, жестах, микродвижениях — и была воспринята другими
людьми. Не случайно при восприятии одного человека другим в первую
очередь
фиксируется
именно
эмоциональное
состояние
человека.
Значение эмоционального компонента особенно рельефно выступает в
структуре состояний паники.
Информативность
эмоций
и
психических
состояний,
однако,
неравнозначна. Информация состояний более объемна, многофакторна,
более
противоречива
несомненно, оперативнее.
и
сложна.
Но
информативность
эмоций,
98
Ю. Е. Сосновикова. Сравнение состояний индивида и масс
Сравнительная
быстрота
и
непосредственность
восприятия
информации — свойства, общие и для эмоций и для психических
состояний — являются причинами их заразительности. Заразительность
того
или
иного
компонента.
состояния
зависит
Доминирование
от
силы
последнего
его
эмоционального
определяет
группу
эмоциональных состояний, может быть, наиболее заразительных. Однако
нельзя считать, что заразительность свойственна лишь эмоциональным
состояниям. Как и информативность, она свойственна всем психическим
состояниям. Интеллектуальные состояния, состояния сознания (например,
умонастроение, общественное мнение) тоже заразительны, причем по
этому
параметру
—
заразительности
—
эмоциональные
и
интеллектуальные состояния еще не сравнивались, и поэтому вопрос о
том, какие из них несут более важную информацию для человека и массы
людей, остается пока еще не изученным.
Обратимся к рассмотрению другого указанного выше признака —
тенденции к закреплению. Подобно тому, как состояния индивида,
закрепляясь,
становятся
устойчивыми
чертами
личности,
массовидные
состояния,
повторяясь,
участвуют
в
так
и
формировании
психического склада нации, народа, общества.
Психические состояния масс формируются не только в процессе
приобретения непосредственного опыта, но и путем усвоения традиций
предшествующего
поколения.
Определенные
формы
социального
взаимодействия, определенные общественные отношения сохраняются
несмотря на то, что состав индивидов в обществе меняется. Это не
означает, что переживаемые из поколения в поколение типичные для
общества психические состояния совершенно не изменяются: человек не
приспосабливается к миру культуры, а овладевает сложившимися формами и способами человеческой деятельности. Это меняет структуру
отражения, поведения, порождает новые виды и формы деятельности,
психического отражения реальности, порождает новые способности.
Многие компоненты состояния не задаются общественной средой, а
производятся в самом процессе человеческой деятельности.
4 Зак. N9 256
99
/. Проблема психических состояний
С этой точки зрения становится понятным, почему изолированное
рассмотрение психических состояний индивида вне общественных
отношений и состояний масс сильно суживает возможность их
объективного исследования и правильной оценки.
Признавая
массовидность,
ярко
выраженную
социальность,
политическую значимость, индикацию тенденции общественного развития,
заразительность, «эффект группы», информативность и тенденцию к
закреплению признаками, специфическими для массовидных состояний,
качественно отличающими их от состояний индивида, следует отметить
вместе с тем, что психические состояния индивида, переживаемые в
коллективе, в массе, совместно с другими людьми переживаются иначе,
чем в одиночестве («эффект группы»). Под влиянием других людей
состояния индивида преобразуются, а это значит, что они содержат в себе
«элемент массовости». Степень этой «массовости» различна в разных
состояниях и у разных индивидов. Отсюда, как нам кажется, вытекает
вывод о том, что признак массовости нельзя мыслить только по
отношению к коллективу, исключая его при анализе психического
состояния индивида. Отыскивая и раскрывая «элементы массовости», мы
проникаем в социальную сущность индивидуального состояния. Одновременно мы находим компонент, общий для психического состояния целой
группы людей. Исследование этих «массовидных элементов» в состояниях
индивида может также способствовать изучению процесса социализации
личности. Примерно так же обстоит дело и с другими специфическими
признаками массовидных состояний. Например, вопрос о заразительности
массовидных состояний не может быть разрешен без изучения индивидуальных состояний с точки зрения степени их возможной заразительности и качества их информативности. Точно так же и «эффект
группы» (являющийся свойством группы) сказывается в первую очередь
на состояниях индивида.
На основании сказанного, очевидно, можно сделать вывод о том, что
психические состояния индивида в той или иной мере обладают
признаками массовидных состояний, хотя они совершенно не
тождественны последним, поскольку каждый признак массовидного
состояния имеет то или иное конкретное выражение в определенном
состоянии индивида.
100
Ю. Е. Сосновикова. Возрастной аспект состояний
Заключение
Итак,
массовидные
психические
состояния
отличаются
от
ин-
дивидуальных более сложной структурой, смещенностью доминирующих
компонентов
в
количественной
сторону
общественных
явлений,
и
длительной
временной
более
более
широкой
характеристикой,
большей рельефностью специфических признаков.
Мы выделили сверх обычно указываемых два признака психических
состояний: информативность и тенденцию к закреплению.
В процессе сравнения массовидных и индивидуальных состояний
выступила тесная связь
тех и других.
Признаки,
мыслимые как
специфические для массовидных состояний, в той или иной мере
свойственны и состояниям индивида. Это лишний раз убеждает нас в
справедливости положения о том, что познание психических состояний
индивида осуществляется не «прямо», а через познание состояний масс,
и вместе с тем изучение психических состояний индивида, в свою
очередь, представляет собой один из путей исследования массовидных
состояний.
Ю. Е. Сосновикова
ВОЗРАСТНОЙ АСПЕКТ
ПСИХИЧЕСКИХ СОСТОЯНИЙ1
Психические состояния человека непременно следует рассматривать с
точки зрения ведущей деятельности, которая свойственна различным
периодам его психического развития. Именно этот аспект позволяет
глубже понять конкретную сторону каждого психического состояния,
выделить
целеобразующий эту структуру фактор,
понять причину
доминирования относительной напряженности одних и заторможенности
других пси
1
Фрагменты статьи из журнала «Вопросы психологии». 1972. № 2. С. 141-144.
Фрагменты из книги «Психические состояния человека, их классификация и
диагностика». Горький, 1975. С. 53-58.
101
I. Проблема психических состоян ий
хических проявлений в данном случае. Значимые для психического
развития психические состояния человека органически связаны с его
ведущей деятельностью.
Возрастной аспект изучения психических состояний, несомненно,
раскроет глубже закономерность образования функциональных структур,
особенности их механизмов в различные периоды возрастного развития.
Например, нервная система и ее деятельность в младшем школьном
возрасте
в
целом
характеризуется
слабостью
и
утомляемостью,
возбудимостью и неуравновешенностью. Эти свойства, суммируясь с
индивидуальными
типологическими
особенностями,
усиливаются
у
младшего школьника за счет этой сум-мации1. Естественно думать, что
общая характеристика психических состояний у этого возраста будет
связана с их быстрой сменой от одного к другому, повышенной
возбужденностью, подвижностью и, вместе с тем, их непрочностью
вследствие слабости и утомляемости. Однако психологическое их
содержание будет связано, главным образом, с ведущей учебной и все
еще присущей этому возрасту игровой деятельностью2.
В полученных нами в результате проведенных экспериментов
рисунках
младших
школьников
дети
изобразили
целую
гамму
разнообразных психических состояний сверстников, в большей мере
связанных с их учебой, чем с игровой деятельностью. Результаты учебы,
их оценка учителем и отношение ребенка к ним порождают различные
эмоциональные
причинами
и
интеллектуальные
хорошего
настроения
психические
может
быть
и
состояния.
игра
в
Но
хоккей,
протекающая во дворе с товарищами, и игра в футбол на зеленой
лужайке3.
Общение с другими людьми — с учителем, одноклассниками,
родителями, знакомыми и незнакомыми людьми — также
1
2
3
Чудновский В. Э. О возрастном подходе к психологическим особенностям.
«Вопросы психологии», 1961, № 1.
Давыдов В. В. Психология младшего школьника. Возрастная и педагогическая
психология. Материалы Всесоюзного семинара-совещания. Пермь, 1974.
Левитов Н. Д. Психические состояния учащихся на уроке. Сб.: «Вопросы
психологии личности», Учпедгиз, 1961; Плеханов А. В. О психическом
состоянии учащихся на уроке. «Советская педагогика», 1966, № 2.
Сосновикова Ю. Е. О различении психических состояний человека младшими
школьниками. Сб.: «Повышение эффективности учебно-воспитательного
процесса в школе», Горький, 1975.
102
Ю. Е. Сосновикова. Возрастной аспект состояний
вызывает у младших школьников глубокие и сильные переживания,
фиксирующиеся в виде психических состояний. На одном рисунке
изображен мальчик с огорченным лицом (углы губ идут вниз, глаза
опущены) в расслабленной сникшей позе. Подпись гласит: «Он подрался
с товарищем». На другом рисунке изображена девочка, гуляющая вместе
с подругой. У нее хорошее радостное настроение. Она улыбается и
держит в руках цветы.
Общие черты массовидного психического настроения детей младшего
школьного
возраста
связаны
с
воздействиями
и
информацией,
получаемыми по каналам больших общественных коммуникаций — радио,
кино, телевидению, печати. Изучение нами большого количества рисунков
учащихся начальных классов на тему «Кем быть?» показало, что их
переживания связаны с их ориентациями на деятельность наиболее
активного в строительстве социалистического общества поколения,
наиболее ярко выражающего в своем труде цели и задачи, стоящие сейчас перед обществом'.
Особенности подросткового возраста достаточно полно описаны в
психологической, физиологической, педагогической литературе.
Учеба и практическое овладение формами общения, а также
возрастная специфика психического развития вызывает у младших и
старших подростков характерные для них психические переживания и
состояния.
Так, например, младшие подростки во второй половине дня более
склонны к драчливости и нарушениям дисциплины. А у старших
подростков
можно
наблюдать
состояния
мрачной
подавленности,
угрюмости, плохого настроения. Гамма отрицательных психических
состояний в подростковом возрасте, по-видимому, достаточно широка, а
структура их несколько хаотична и неустойчива. Однако в этом плане,
наверное,
могут
быть
значительные
индивидуальные
различия,
связанные с главными целями ведущих деятельностей и успешностью их
достижения. Хорошие показатели в учебе и в большей мере уже
1 Сосновикова Ю. Е.
О чем говорят рисунки младших школьников на тему ♦ Кем
быть?». Сб.: «Повышение эффективности учебно-воспитательного процесса в
школе». Горький, 1975.
I0103
I. П р о б л е м а п с и х и ч е с к и х с о с т о я н и й
сформированные формы общения сокращают минорную гамму
переживаний подростка.
На основе анализа психологических исследований подросткового
возраста, мы думаем, можно выделить группы психических состояний,
свойственных этому возрасту.
В литературе о подростках, например, обсуждаются отрицательные
состояния:
1.Внутренней дискомфортности, неуютности, раздражительности,
рассосредоточенности, бесцельности. Трудно собраться с мыслями,
управлять своими действиями. Воля снижена, эмоции расторможены,
мысли не собраны. В этом состоянии подростки, особенно младшие,
подчинены ситуации и совершают неблаговидные поступки под ее
влиянием, не имея к этому специального намерения.
2. Состояние выраженного недовольства, вражды, негативного
отношения к окружающим. Оно не бывает специально направлено на
определенный предмет, действие или человека, но распространяется
почти на всех, кто включается в этот момент в «поле» жизни подростка.
Состояние это затрудняет контакт с подростком, создает барьер,
мешающий воспитательным воздействиям.
3. Состояния, близкие к агрессивности, драчливости, гневливости,
грубости-. Они вызывают конфликты со сверстниками и не располагают к
положительному отношению подростка к воспитателю.
4. Аффективные вспышки — драка, грубость, оскорбления, нарушения
дисциплины.
Состояния эти чаще возникают во второй половине дня, в конце
учебной недели, при развитии утомления, усталости, снижающих волю и
самообладание у подростка. У учащихся с твердыми установками на
хорошую учебу и корректное поведение эти состояния протекают в
сглаженном виде. Конец учебной четверти или года нивелирует их у всех
подростков, т. е. тонизирует, повышает ответственность.
Однако выделение такой группы отрицательных эмоциональных
состояний вовсе не означает, что подросткам только они и свойственны.
Для подростков не менее характерны положительные эмоциональные и
другие виды психических состояний. Укажем некоторые из них:
104
Ю. Е. Сосновикова. Возрастной аспект состояний
1. Состояния
приподнятости,
повышенного
хорошего
расположения,
радостного
эмоциональной
настроения,
активности,
общительности, располагающие к общению с ними.
2. Бурной радости, восторга при достижении желаемого, при успехе в
учебе и спорте, при восприятии сообщений об успехах друзей,
одноклассников, школы, при просмотре любимых кинофильмов, слушании
музыки и т. п.
3. Подросткам
свойственны
состояния
стремления
к
активной
физической работоспособности, активной физической деятельности.
Этими состояниями объясняется у подростков интерес и тяга к спорту,
начало занятий спортом.
4. Состояния интеллектуальной работоспособности у подростков, как
правило, сочетаются с волевыми усилиями. Они переживаются как более
трудные, ибо сильная воля, предельное самообладание, классическая
выдержка, развитое самоуправление — еще не реализованная мечта всех
подростков.
Положительные эмоциональные и интеллектуальные состояния у
подростков часто не носят сознательного характера и вызываются
внешними
причинами,
какой-либо
ситуацией.
Волевые
состояния,
наоборот, в большинстве случаев имеют внутренние причины, связанные
с идеалами, целями, процессом самоосознания, стремлением воспитать
свою волю.
Психические состояния, порождаемые различными видами общения и
деятельности у подростков, сами сильно влияют на их поведение1.
Трудовая деятельность взрослого в целом снимает и выравнивает
напряженность и колебания в психических состояниях, наблюдаемые у
подростков и в юношеском возрасте.
1
Алемаскин М. А. Правонарушения подростков как следствие неудовлетворенности общением в классных коллективах. Социально-психологические и
лингвистические характеристики форм общения и развития контактов между
людьми. Тезисы Всесоюзного симпозиума. Л., 1970; Невель-штейн В. С.
Настроение как некто, влияющий на структуру общения старших школьников.
Социально-психологические и лингвистические характеристики форм общения
и развития контактов между людьми. Тезисы Всесоюзного симпозиума. Л.,
1970; Полонский И. С. Взаимозависимость школьного и внешкольного
общения подростков. «Социально-психологические вопросы общественной
активности школьников и студентов». Ученые записки. Курск, 1971, том 88;
Радина К. А. Особенности эмоциональных состояний подростков,
подверженных религиозному влиянию. «Советская педагогика». 1965. № 8.
105
/. Проблема психических состояний
Психическим состояниям взрослого не свойственны и те особенности,
которые присущи младшему школьнику. Вступая в трудовой деятельности
в определенные производственные отношения с другими людьми, человек
выражает свою человеческую сущность. Психические состояния взрослого
поэтому наиболее многообразны и имеют свою возрастную специфику, которая может быть понята только в сравнении с психическими состояниями
других возрастов.
Несомненно, что психические состояния людей пенсионного возраста,
но еще занимающихся творческой деятельностью, представляют
значительный интерес. Геронтологическая наука располагает данными о
сохранении работоспособности и ясности интеллекта в глубоко
старческом возрасте. По-видимому, отдельные психические состояния
людей этого возраста также могут стать предметом психологического
исследования. Психологи говорят о целесообразности поддержания
высокой умственной активности у пожилых работников творческого интеллектуального труда1.
Пушкин В. Н. Эвристика — наука о творческом мышлении. ИПЛ, М., 1967.
С. 266.
II
Диагностика
и регуляция
состояний
В. Л. Марищук
МЕТОДЫ ОЦЕНКИ
ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ СОСТОЯНИЙ И
РАБОТОСПОСОБНОСТИ1
Исследование
функционального
состояния
должно
проводиться
с
помощью достаточно широкого набора методик с целью последующего
объединения полученных показателей в общую интегральную оценку. Эти
исследования должны осуществляться психологами с привлечением
врачей-клиницистов, врачей-лаборантов, а также физиологов. Основное
внимание уделяется при этом не столько абсолютным показателям,
сколько
их
изменениям
относительно
каких-то
исходных
данных,
характерных для исследуемого субъекта. Ниже приведены показатели,
которые могут быть использованы для оценки функционального состояния и работоспособности.
Внешнеэмоциональные проявления (включающие и некоторые
вегетативные реакции):
— характерные особенности мимики и пантомимики;
— наличие особого непроизвольного напряжения мышц — скованности;
' Фрагменты из статьи в сборнике «Методология исследований по инженерной
психологии и психологии труда». Ч. l ./Ред. А . А .Крылов. Л., 1974. С. 87-95.
II. Диагностика и регуляция состояний
107
—
наличие общего понижения мышечного тонуса, проявляющегося в
позе;
—
наличие
особой
подвижности,
иногда
немотивированной,
нехарактерной для изучаемого субъекта;
—
изменение цвета кожи лица (покраснение, побледнение, «серый
цвет»);
—
тремор;
—
пиломоторные реакции;
—
непроизвольные движения глаз;
—
выраженные
изменения
в
артикуляции,
в
интонациях
голоса.
Физиологические реакции:
—
частота и ритм сердечных сокращений и другие показатели ЭКГ;
—
величина
артериального
давления
(выявление
реакций
по
гипертоническому,гипотоническому типу и др.);
—
показатели дыхания (с оценкой его частоты и соотношения фаз вдоха
и выдоха);
—
показатели
температуры
тела,
температуры
кожи,
ректальной
температуры;
—
зрачковый рефлекс (изменение диаметра зрачка);
—
кожно-гальваническая реакция и величина потоотделения;
—
показатели основного обмена и теплопродукции;
—
изменения перистальтики кишок и желудка;
—
показатели силы и выносливости;
—
показатели оксигемометрии;
—
показатели электроэнцефалограммы, электроокулограммы,
электромиограммы, реограммы и других характеристик.
Биохимические данные:
—
показатели общего анализа крови (с целью выявления, например,
эозинопении и лимфопении, характерных для стрессовых состояний);
—
показатели экскреции стероидных гормонов с целью выявления
состояния стресса;
—
содержание сахара и липоидов в крови;
—
исследование рН слюны.
Неврологические показатели:
—
форма
и
диаметр
зрачков,
конвергенция, оценка нистагма;
реакция
на
свет,
аккомодация
и
В. Л. Марищук. Методы оценки состояний
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
108
дрожание век при закрытых глазах;
симметричность иннервации лица и языка;
координация движений, «пальценосовые пробы»;
сухожильные рефлексы;
рефлексы орального автоматизма. Психологические и
психофизиологические показатели:
время и ошибки сенсомоторных реакций, реакции на движущийся
объект и т. п.;
острота зрения, контрастная чувствительность, абсолютные и
дифференциальные пороги световой и цветовой чувствительности;
устойчивость ясного видения;
критическая частота слияния мельканий, фосфены;
длительность последовательных образов;
хронаксия и реобаза мышц;
показатели долговременной, кратковременной и оперативной памяти
на звуковые и зрительные стимулы;
— точность усилий и показатели двигательной памяти;
— устойчивость, концентрация, распределение и переключение
внимания, объем внимания;
— координация и точность движений (при использовании различных
аппаратных методик);
— данные пространственного восприятия и глазомера;
— данные ассоциативного эксперимента;
— показатели помехоустойчивости.
На уровне поведения и деятельности могут оцениваться (по
возможности, при сопоставлении с исходными данными):
— настроение (путем интервью и с помощью специальных опросников и
проективных тестов);
— субъективное мнение о комфорте и собственном состоянии,
утомление, работоспособность (путем специальных опросников);
— субъективное восприятие стресса (с помощью специального
опросника);
— эмоциональное состояние, установка, направленность личности
(путем различных проективных тестов, например, «тестом на
установку»);
— общие поведенческие реакции (путем наблюдения и оценки по
определенной схеме, например, с учетом адекватности
109
//. Диагностика и регуляция состояний
поступков и ответов на вопросы, критичности в самооценке, четкости
выражения мысли, способности к волевой задержке, активности или
растерянности и пассивности, перепадом настроения и т. д.); — поведение
на работе и в коллективе (путем оценки испытуемого его товарищами,
начальниками, например, методом независимых характеристик по К. К.
Платонову).
Некоторые инструментальные приемы
оценки работоспособности
В
условиях
лабораторного
эксперимента
о
фактической
рабо-
тоспособности испытуемого удобнее всего судить при моделировании для
него какой-либо целостной деятельности, например, на аппарате или
тренажере с регистрацией производительности и ошибок. При этом
ошибки целесообразно подвергать не только количественному, но и
качественному анализу (например, выделяя сенсорный и моторный их
компонент, запаздывание и импульсивность, неадекватность решений и
«действия наоборот», пропуски действий и т.д.). В ряде случаев может
быть применен метод дополнительных заданий, суть которого в оценке
количества информации, перерабатываемой помимо какой-либо основной
деятельности, а также прием «эмоциогенно-го инструктирования», когда
при выполнении психологического теста ставится задание «попытаться
улучшить результаты» (оценка наличия резервных возможностей).
В
лабораторных
условиях
может
оцениваться
также
качество
выполнения различных тестовых заданий. Они должны быть достаточно
длительными, выполняться после того как сформирован прочный навык
работы с ними, с учетом мотиваци-онного фактора и при осуществлении
наблюдения
за
общими
поведенческими
реакциями
(появление
раздражительности, сбои в работе, колебания установки на продолжение
теста и др.).
При
исследовании
различные
физической
эргографические
работоспособности
методики
и
специальные
упражнения, также в сочетании с наблюдением. Од-
применяются
физические
110
Г. М. Зараковский и др. Функциональные состояния.
ним из наиболее эффективных методов оценки фактической работоспособности является естественный эксперимент, когда показатели
времени и точности выполнения отдельных действий и операций, а также
показатели состояния регистрируются при выполнении реальной
деятельности.
В ряде случаев следует особо учитывать преимущество так
называемого полеэффекторного метода, когда одновременно в одни и те
же моменты времени, чаще всего при записи на одной ленте самописца,
оценивается целый комплекс показателей. Впервые он был применен Б.
Н. Мясищевым, который в своих исследованиях столкнулся с
расхождением вегетативного и двигательного компонентов реакций и
решил записать их на одной ленте одновременно. В зависимости от
возможностей записи регистрируются одновременно, например, ЭКГ,
дыхание, ЭЭГ, ЭМГ, КГР, характеристики движений и т. п.
Сопоставление полученных разносторонних данных и выведение
единой
оценки
в
исследовании
функционального
состояния
представляетнаибольшую трудность.
Г. М. Зараковский, Б. А. Королев, В. И.
Медведев, П. Я. Шлаен
ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ СОСТОЯНИЯ
ОПЕРАТОРА1
Функциональное
состояние
оператора
—
это
комплекс
наличных
характеристик тех функций и качеств человека, которые прямо или
косвенно
обусловливают
выполнение
трудовой
деятельности.
Это
определение проводит грань между состоянием человека и состоянием
его отдельных физиологических и
психофизиологических функций.
Получив сведения об этих функциях, мы еще не можем судить о
состоянии оператора, не зная условий взаимодействия и взаимовлияния
этих функций в процессе деятельности.
' Фрагменты из книги «Введение в эргономику»/Ред. В. П. Зинченко. М., 1974. С.
94-102.
110
I I . Диагностика и регуляция состояний
Вторая сторона этого определения заключается в его практической
направленности — важно то изменение, которое сказывается на рабочей
деятельности. В связи с этим вводятся еще два понятия: сдвиг состояния
и изменения состояния.
Под сдвигом понимается любое отклонение изучаемых интегральных
или частных характеристик от состояния, принятого за начало отсчета.
Эти изменения могут быть количественно различны и обусловливаться как
внутренними
причинами.
(флюктуация,
В
тех
биологический
случаях,
когда
ритм),
независимо
так
от
и
внешними
количественных
характеристик сдвиг состояния ведет к изменению качества деятельности,
говорят об изменении состояния.
Определение термина «функциональное состояние» позволяет дать и
классификацию состояний, основанную на указанном выше критерии
важности для выполнения рабочих реакций.
Исходным в такой классификации является состояние оперативного
покоя, под которым понимается такой комплекс характеристик оператора,
который обеспечивает его включение в непосредственный рабочий
процесс. При включении оператора в трудовую деятельность состояние
оперативного покоя сменяется рядом других состояний, зависящих как от
самой деятельности и внешних'факторов среды, так и от исходных
физиологических и психологических характеристик человека.
Динамика изменений функционального
состояния во время работы и развитие
утомления
Изменения функционального состояния оператора в процессе выполнения
им рабочей деятельности проходит несколько фаз, или этапов, которые
обозначаются как фазы изменения работоспособности: 1) мобилизации, 2)
первичной
реакции,
3)
гиперкомпенсации,
4)
компенсации,
5)субкомпенсации, 6)декомпенсации, 7) срыва, или перенапряжения.
Кроме этих фаз можно выделить стоящую несколько особняком фазу
конечного порыва.
Такое разделение на фазы обусловлено тем, что каждая из них
характеризуется закономерными изменениями физиологи
Г. М. Зараковский и др. Функциональные состояния.
112
ческих функций и различием в оценке этих фаз в зависимости от
успешности выполнения работ.
Фаза
мобилизации
называется
предстартовой.
Организм
мобилизуется еще до начала работы, когда условнорефлектор-ным путем
происходит повышение тонуса центральной нервной системы и усиление
функциональной активности ряда органов и систем. Как было установлено
Л. А. Орбели, это усиление осуществляется благодаря адаптационнотрофическим влияниям центральной нервной системы как на сами
исполнительные органы, так и на их регулирующие центры. Такое
повышение тонуса связано как с неспецифическим усилением активности
сердечно-сосудистой и дыхательной систем, ряда эндокринных органов и
усилением процессов возбуждения и торможения в центральной нервной
системе, так и со специфическими сдвигами, облегчающими
функционирование тех систем, которые будут непосредственно
участвовать в работе.
Характер специфических сдвигов определяется ранее выработанными
навыками в работе и степенью тренированности организма, теми
временными
связями,
которые
существуют
у
человека.
Непосредственным выражением фазы мобилизации является некоторое
возрастание силы сердечных сокращений, подъем максимального
артериального давления, усиление и углубление дыхания. Субъективно
эта фаза выражается в некотором отвлечении от внешних посторонних
раздражителей, во внутренней собранности, обдумывании особенностей
предстоящей работы и т. п.
Фаза первичной реакции характеризуется небольшим снижением
почти всех показателей функционального состояния. Физиологический
механизм этой фазы связан с внешним торможением, возникающим в
результате изменения характера раздражителей, поступающих в
центральную нервную систему. Эта фаза кратковременна и длится всего
несколько минут. Ее длительность зависит в первую очередь от степени
тренированности специалиста, его опыта и знания характера
выполняемой работы. Существует определенное соотношение между
фазой мобилизации и фазой первичной реакции. Если специфическая
сторона фазы мобилизации выражена достаточно отчетливо, то фаза
первичной реакции может вообще не наблюдаться и сразу же наступает
третья фаза.
113
/ / . Диагностика и регуляция состояний
Фаза
гиперкомпенсации
— одна из наиболее сложных фаз
изменения работоспособности, занимающая весь начальный период
работы. Она является как бы логическим продолжением первой фазы и
отражает
процесс
центральной
мобилизации
нервной
системы.
организма
и
Однако
между
повышение
ними
тонуса
имеется
существенная разница. Первая фаза характеризует процесс подготовки
организма
к
работе
вообще,
в
то
время
как
здесь
на
фазе
гиперкомпенсации происходит приспособление человека к наиболее
экономному, оптимальному режиму выполнения данной конкретной
работы. При этом процессы генерализации, доминирующие в период
приспособления,
постепенно
сменяются
вырабатываемым
четким
ограниченным динамическим стереотипом.
В этой фазе нет еще точного соответствия реакций организма
характеру работы, величине нагрузки: организм реагирует на данную
величину нагрузки с большей силой, чем это необходимо. В двигательных
реакциях участвует большее, чем требуется, число функциональных
мышечных единиц. Происходит как бы поиск оптимального режима
работы, когда, используя систему обратной связи, путем проб и ошибок
организм
вырабатывает
наилучшее
соответствие
своих
реакций
требуемым условиям.
Внешним проявлением этой фазы является начальное повышение
всех показателей функционального состояния систем, обеспечивающих
работу, особенно резко выраженное в двигательной сфере. Длительность
и
выраженность
этой
фазы
также
определяются
степенью
тренированности человека к данной работе. В отличие от второй фазы эта
фаза всегда присутствует, однако у хорошо тренированных людей длится
короткое время.
Чтобы отличить эту фазу от следующей, нужно помнить, что третья
фаза является динамической, ее показатели нестабильны, они довольно
резко изменяются на протяжении коротких отрезков времени.
Фаза
компенсации.
В
этой
фазе
происходит
установление
оптимального режима работы органов и систем организма и вырабатывается определенная стабилизация показателей. Физиологический
уровень
активности
систем
и
органов
необходимая мобилизация основных реакций и
является
оптимальным,
Г. М. Зараковский и др. Функциональные состояния.
113
компенсаторных уже осуществлена, режим работы наиболее
экономен. Эти особенности характеризуют фазу компенсации.
Она называется так потому, что возникшее в результате мобилизации организма некоторое расхождение в функционировании
систем здесь компенсируется.
Показатели функционального состояния организма в этой
фазе становятся стабильными и несколько превышают исходный
уровень или же равны ему. Эффективность труда в этот период
максимальна. В процессе подготовки специалистов и их
тренировки следует стремиться к тому, чтобы длительность этой
фазы была максимальной.
Фаза субкомпенсации. При определенной интенсивности и
длительности работы высокий уровень физиологических реакций
начинает несколько снижаться, показатели функционального
состояния ухудшаются. Происходит своеобразная перестройка
организма: необходимый уровень работы поддерживается за счет
ослабления менее важных функций.
Качественно меняется характер компенсаторных реакций:
компенсация осуществляется за счет процессов, менее выгодных
энергетически и функционально. Например, в сердечно-сосудистой системе обеспечение необходимого кровоснабжения
органов осуществляется не за счет преимущественного увеличения силы сердечных сокращений, а за счет возрастания их
частоты. Такое включение дополнительных форм компенсации
поддерживает относительно стабильное функциональное состояние рабочих систем организма, однако уровень их значительно
снижен. Эффективность труда при этом понижается. Наиболее
слабо реагирует организм в этой фазе на увеличение интенсивности труда, которое приводит к наступлению следующей
фазы.
Фаза декомпенсации. В этой фазе происходит неуклонное
ухудшение функционального состояния организма, причем изменяются и наиболее важные для данного труда функции. Эта
фаза характеризуется как выраженными вегетативными нарушениями — тахикардией, учащением дыхания, так и нарушением
точности координации движений, появлением большого количества ошибок в работе и т. д. Эффективность труда понижается. При продолжении работы фаза декомпенсации может
довольно быстро перейти в фазу срыва.
115
/ / . Диагностика и регуляция состояний
Фаза срыва. В этой фазе наблюдается значительное расстройство регулирующих механизмов, ярко выраженная неадекватность реакций организма на сигналы внешней среды,
резкое падение работоспособности, вплоть до невозможности
продолжения работы. Нарушение деятельности внутренних органов, осуществляющих вегетативные функции, может привести к
коллаптоидному состоянию и обморокам. В литературе имеются
указания и на смертельные исходы при чрезвычайно
напряженных и длительных физических нагрузках. Возникшие
изменения требуют длительного отдыха и даже лечения.
В литературе вторую и третью фазы нередко объединяют в
одну фазу, называемую фазой втягивания, или врабатываемо-сти,
а фазы пятую и шестую — в фазу утомления.
В том случае, когда длительная работа приводит только к
появлению четвертой или пятой фазы, перед окончанием работы
возникает специфическое состояние, называемое периодом, или
стадией, конечного порыва. Сущность этой стадии заключается в
срочной мобилизации через вторую сигнальную систему всех
дополнительных резервных сил организма и резком повышении
работоспособности.
Выраженность и длительность этой стадии во многом определяется характером раздражителей второй сигнальной системы.
Наибольший эффект достигается в том случае, когда они связаны
со стимулами большого социального значения — соревнованием,
чувством ответственности перед коллективом, сознанием
важности решаемых задач и т. п.
Таким образом, начиная с фазы субкомпенсации, возникает
специфическое состояние утомления. Время наступления этой
фазы различно и зависит от ряда причин.
Фаза, или состояние, врабатываемости имеет очень большое
значение для обеспечения заданной эффективности системы,
поэтому необходимо остановиться на некоторых факторах, влияющих на длительность и выраженность этой фазы.
Наиболее общее значение имеет уровень тренированности
оператора: чем он выше, тем короче период врабатываемости,
тем меньше колебание эффективности; сюда же относится и
исходное состояние оператора, определяемое характером отдыха
перед работой.
Г. М. Зараковский и др. Функциональные состояния.
116
Среди ряда частных факторов следует отметить следующие:
— уровень сложности алгоритма: чем он сложнее, тем больше
время врабатываемости;
— ритм работы: при равномерном ритме врабатываемость осуществляется быстрее;
— число перерывов в работе и их продолжительность; при очень
больших перерывах в процессе дежурства может быть
несколько периодов врабатываемости;
— наличие информационного шума, оказывающего такое же
влияние, как и сложность алгоритма.
факторы деятельности,
вызывающие
утомление
Основным фактором, вызывающим утомление, является интегральная экстенсивностная напряженность деятельности (нагрузка). Помимо абсолютной величины нагрузки на степени развития утомления сказывается еще ряд факторов, среди которых
необходимо выделить следующие:
— статистический или динамический характер нагрузки;
— интенсивность нагрузки, т. е. ее распределение во времени;
— постоянный и ритмический характер нагрузки. Статистическая
физическая нагрузка при прочих равных
условиях ведет к большему развитию утомления, чем динамическая, причем субъективное ощущение усталости в этом случае
выражено особенно отчетливо.
Время наступления утомления и его выраженность зависят от
степени интенсивности нагрузки следующим образом: при
увеличении интенсивности нагрузки утомление наступает раньше,
при уменьшении — время наступления утомления не изменяется
(в последнем случае производительность труда значительно
снижается, что не выгодно). Существует определенная
оптимальная интенсивность нагрузки, при которой утомление
развивается медленнее всего.
Помимо величины нагрузки существует ряд дополнительных,
способствующих развитию утомления факторов. Сами по себе они
не ведут к развитию утомления, однако, сочетаясь с действием
основного фактора, способствуют более раннему и
117
II. Диагностика и регуляция состояний
выраженному наступлению утомления. Эти факторы можно
разбить на три большие группы: 1) микроклимат, 2) использование техники, 3) нарушение режима труда и отдыха.
К первой группе относятся: пониженное содержание кислорода
во вдыхаемом воздухе, повышенное содержание углекислого
газа, высокая температура среды, повышенная влажность,
изменение барометрического давления и т. п.
Наибольшим разнообразием характеризуется вторая группа.
Среди причин, входящих в эту группу, следует назвать изменение
состава воздуха — загрязненность его различными газами
(например, продуктами неполного сгорания топлива и др.); действие механических сил, ведущих к вибрации, тряске, ускорениям,
воздействие электромагнитных колебаний, шумов и ультразвука,
изменение освещенности, неудобство рабочей позы и многие
другие.
Наконец, к третьей группе относятся факторы, связанные в
основном с нарушением режима труда и отдыха: недостаточность
времени для восстановления сил после утомления, неправильное
использование перерывов между работой, непродуманное
планирование работы и отдыха.
На развитие утомления сильно влияют эмоциональные факторы. Выраженность и время наступления утомления зависят от
исходного функционального состояния человека, его общего и
специального физического развития, тренированности и т. п.
Среди видов утомления следует специально указать на один
специфический вид, возникающий при отсутствии деятельности.
Оно довольно часто встречается в современном производстве у
специалистов, деятельность которых связана с приемом
нерегулярно и неожиданно поступающей информации, т. е. работающих в режиме ожидания. Этот вид утомления занимает
промежуточное место между общим и умственным утомлением.
Чувство усталости у этих специалистов частично обусловлено
статической рабочей позой, хотя в основном определяется
развитием сенсорной напряженности.
Сказанное позволяет считать, что описанные фазы определяются сочетанием физических и информационных характеристик
работы. Но существует еще одна специфическая форма
изменения функционального состояния оператора, в меньшей
Г. М. Зараковский и др. Функциональные состояния.
118
степени связанная с физическими характеристиками. Это в основном реакция организма оператора на информационную
структуру системы. Такая форма измененного функционального
состояния называется специфической напряженностью.
Динамика работоспособности, динамика утомления являются
неспецифическими проявлениями организма, общей реакцией на
интенсивность и экстенсивность рабочей деятельности, в то
время как состояние специфической напряженности зависит от
структуры и содержания информации в СЧМ (в системе человек—
машина).
В связи с этим основным критерием оценки специфической
напряженности, вернее, оценки характера реакции организма на
информационную структуру рабочего процесса является критерий
адекватности. Исследование этого критерия позволяет выделить
два типа состояния, которые были условно названы состоянием
адекватной
мобилизации
и
состоянием
динамического
рассогласования.
Состояние адекватной мобилизации — это такое состояние оператора, которое является оптимальным или близким к
оптимальному для данных условий работы человека, включенного в конкретную систему управления. Симптоматика и выраженность этого состояния зависят прежде всего от объема информации, ее плотности и экстенсивности, от семантической
значимости информации, характера кодирования, наличия шума,
требуемых программ реализации принятой информации и
особенностей управляемой системы. Чем больше требуемое состояние отличается от состояния оперативного покоя, тем больше
выражена активная мобилизация.
Характерной чертой адекватной мобилизации является ее
линейность, т. е. наличие прямой зависимости от субъективной
трудности выполняемой работы.
Первым шагом диагностики, или прогнозирования этого состояния, является количественный анализ информационной модели рабочего процесса для выяснения, какой элемент этой деятельности в первую очередь определяет степень адекватной мобилизации. В большинстве случаев отправной точкой для
суждения служит положение найденных характеристик на шкале
предельных возможностей человека.
119
II. Диагностика и регуляция состояний
Выявление ведущего элемента деятельности решает вопрос о
том, какое свойство или свойства оператора определяют его
выполнение, а состояние соответствующих функций и будет в
первую очередь характеризовать степень адекватной мобилизации. Однако помимо этого изменяется и состояние связанных с
ведущей функцией систем неспецифического обеспечения и
регулирующих нервных образований. Поскольку состояние этих
систем не отвлекает оператора от выполнения основных
обязанностей, а сами показатели довольно тесно коррелируют с
уровнем работ основной системы, то о степени напряженности
часто судят именно по состоянию этих систем.
Ниже приведен пример зависимости частоты пульса у операторов-телеграфистов от увеличения числа принимаемых в
минуту знаков (табл. 2.1.)
Таблица 2.1
Число принимаемых
знаков
Частота пульса
40
60
80
100
120
140
72
72
80
84
88
90
Эти данные получены при исследовании работы первоклассных телеграфистов, для которых данная работа не представляла
никаких трудностей. Отмеченные изменения пульса обусловлены
необходимостью обеспечения энергией работы по скорописи
знаков. Следует указать, что полученная зависимость аналогична
той, которая характеризует так называемую динамическую
физиологическую норму частоты пульса при разной степени
физической нагрузки (табл. 2.2).
Таблица 2.2
Величина нагрузки (по
поглощению
кислорода, см3/мин)
Частота пульса
300
400
800
1200 1600
1800
70
74
88
105
130
120
Аналогичные изменения можно обнаружить по показателям
артериального давления и другим вегетативным функциям. Подобные изменения являются закономерной реакцией, обеспечи
Г. М. Зараковский и др. Функциональные состояния.
120
вающей ответ организма и обусловливающей высокую надежность и точность в работе. Состояние адекватной мобилизации
характеризуется минимальным числом ошибок в работе и выбором оптимального алгоритма деятельности.
Может возникнуть вопрос: поскольку внешние признаки стадии
адекватной мобилизации очень близки к той стадии работоспособности, которая была описана как фаза компенсации,
то не является ли такое разделение искусственным? Конечно, эти
состояния во многом сходны, однако два существенных обстоятельства позволяют их разделить. Во-первых, это связь состояния адекватной мобилизации только с информационной
структурой работы: при увеличении трудности работы выраженность стадии увеличивается, при уменьшении ослабевает;
фаза компенсации более устойчива и мало меняется при временных колебаниях интенсивности работы. Во-вторых, она не связана со временем работы и может быть одинаково выражена как
в начале, так и в конце ее.
В тех случаях, когда предъявляемые к организму требования
находятся на пределе его физиологических возможностей или
превышают их, наблюдается переход состояния адекватной мобилизации в состояние динамического рассогласования. Однако
динамическое рассогласование может возникнуть и при небольшой информационной загрузке, когда имеются различного
рода эмоциональные сдвиги, особенно связанные с малым навыком в работе.
Состояние динамического рассогласования. При динамическом рассогласовании нарушается основная закономерность
предыдущей стадии — уровень работы по восприятию
информации не соответствует ожидаемому физиологическому
состоянию. О таком состоянии свидетельствуют большие сдвиги
вегетативных реакций, появление дополнительных реакций, в
частности, потоотделения, расширения сосудов кожи, нарушения
мышечного баланса и др. Это состояние чрезвычайно важно для
оценки работы специалиста, поскольку оно сопровождается
выраженными нарушениями работоспособности и появлением
большого числа ошибок, лишними действиями, увеличением
времени работы, вплоть до отказа от работы или ее
прекращения.
121
II. Диагностика и регуляция состояний
Таблица 2.3
Условие опыта
Количество цифр
6
3
4
5
1
2
для оператора X
для оператора Y
Фоновое испытание:
+
+
+
+
+
для оператора X
для оператора Y
+
+
+
+
+
+
7
После тяжелой нагрузки:
+
-
-
+
+
-
+
+
-
+
+
-
Обобщенный характер динамического рассогласования приводит к тому, что ошибки и неправильные действия наблюдаются
даже тогда, когда оператор должен выполнять требуемые по ходу
работы не сложные для него действия, в ином состоянии
выполняемые безотказно. На этом основан один из приемов
оценки рассогласования, когда оператору по ходу работы предлагают выполнять ряд тестов возрастающей сложности, обычно
хорошо выполняемых. Чем проще тест, при котором появилось
затруднение или ошибка, тем глубже динамическое рассогласование.
В табл. 2.3. приведен пример такого испытания операторов,
находящихся в состоянии различных степеней динамического
рассогласования. Контрольным тестом служит количество запоминаемых цифр, которые необходимо воспроизвести сразу
после их предъявления.
Видно, что при фоновом испытании, когда операторы находились в состоянии адекватной мобилизации, ими воспроизводилось шесть цифр. В состоянии динамического рассогласования
один из них мог запомнить только четыре цифры, а другой —
лишь две.
Динамическое рассогласование является более устойчивым,
чем адекватная мобилизация; уменьшение интенсивности нагрузки не сразу приводит к ликвидации этого состояния и появлению адекватной мобилизации. Должно пройти известное время,
прежде чем все признаки рассогласования исчезнут.
Г . М. Зараковский и др. Диагностика состояний
122
Г. М. Зараковский, Б. А. Королев, В. И.
Медведев, П. Я. Шлаен
ДИАГНОСТИКА ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ
СОСТОЯНИЙ1
Субъективные и объективные признаки состояния весьма многообразны, и их выраженность зависит как от особенностей человека, так и от характера выполняемой работы.
Субъективные
признаки.
Характеристика
субъективных
признаков во многом определяется мотивами деятельности, и,
особенно при состоянии адекватной мобилизации, ряд отрицательных признаков может или не замечаться, или скрываться от
экспериментатора.
В течение первых 3-4 фаз изменений работоспособности в
ощущениях человека доминируют положительные мотивы:
стремление к деятельности, чувство соревнования, определенное
чувство ответственности за выполнение трудовых действий. По
мере перехода к последующим фазам возникает постепенное
смещение мотивов в сторону охраны индивудуума. Появляется
чувство нежелания работать, стремление переключиться на
более простые формы деятельности и т. п. Для крайних фаз и
особенно для переутомления характерно появление мотива
ненависти к работе, иногда с переориентацией объекта ненависти
или на орудие труда или на окружающих членов коллектива.
По мере продолжения работы, даже при наличии фазы компенсации, и особенно при последующих фазах, как правило, возникает чувство усталости. Появляются боли, чувство онемения в
конечностях, мышцах шеи, шум в голове, давление в висках,
возникает головная боль и ряд зрительных нарушений. При выраженных явлениях утомления возникают ощущения перебоев в
сердце, нехватки воздуха.
Объективные признаки состояния. При любом виде утомления
детальное исследование может выявить изменение в характере
функционирования любой системы организма, на' Фрагменты из книги «Введение в эргономику»/Ред. В. П. Зинченко. М.,
1974. С. 104-110.
123
//. Диагностика и регуляция состояний
чиная от сердечно-сосудистой, двигательной и центральной
нервной системы и кончая такими, казалось бы, не связанными с
непосредственной работой системами, как пищеварительная и
выделительная. Такое многообразие изменений отражает закономерности функционирования организма как единого целого и
включает непосредственные реакции обеспечения функциональной нагрузки, компенсаторные реакции, комбинационные и
т. п.
Однако все эти изменения не возникают одновременно и не
развиваются в одном и том же направлении. Некоторые авторы,
фиксируя при утомлении изменение частоты пульса и кровяного
давления, указывают, что эти изменения происходят лишь у 4060% обследуемых лиц. Другие авторы отмечают, что у разных лиц
эти показатели изменяются в разных направлениях. Динамика
этих функций определяется рядом закономерностей, и, лишь
обнаружив эти закономерности, мы сможем не только понять ход
развития утомления, но и дать правильную оценку состоянию
человека и активно воздействовать на развивающееся
утомление.
Эти закономерности связаны с тем, что изменения возникают в
первую очередь в тех органах и системах, которые непосредственно обеспечивают выполнение работы. При физической
работе это мышечная система и двигательный анализатор, при
зрительной — зрительный анализатор, при работе телефонистов
— слуховой. Одновременно с этим изменения появляются в тех
системах, которые обеспечивают функционирование этих
основных систем — в дыхательной и сердечно-сосудистой.
Изменения в других системах, не связанных непосредственно
с обеспечением выполнения приемов работы, при утомлении
имеют принципиально иной характер и являются либо вторичными, имеющими общий, неспецифический характер, либо имеют
регуляторное или компенсаторное значение, т. е. направлены на
сбалансирование функционального состояния организма.
Сложные функции деятельности специалиста редко осуществляются при преимущественной нагрузке только какой-либо
одной системы органов. Большая нагрузка при любом виде деятельности падает на зрительный и слуховой анализаторы. Изменения этих анализаторов могут возникать и вторично в связи с
изменением характера функционирования центральной нерв
Г . М. Зараковский и др. Диагностика состояний
124
ной системы. В свою очередь, изменение состояния анализаторов
может повлиять на характер выполнения работы и тем самым
ускорить развитие утомления.
Изменение функционального состояния афферентных систем
проявляется прежде всего в чувствительности органов чувств. В
ранних исследованиях неоднократно отмечались факты снижения
тактильной и слуховой чувствительности при умственном
утомлении. В ряде работ констатируется снижение различных
видов зрительной чувствительности при утомлении. Изучались
такие показатели, как острота зрения, чувствительность
периферического зрения, время устойчивости ясного видения и
цветоразличения. Авторы большинства работ, в которых
констатируется снижение чувствительности органов чувств при
утомлении, не ставили перед собой задачи нахождения
количественных показателей, а лишь отмечали самый факт
снижения чувствительности. В отдельных работах можно найти
сообщения о том, что чувствительность снижалась до 20-40 % по
сравнению с исходным уровнем.
Довольно часто измерялась чувствительность глаза при воздействии электрических раздражителей в разных условиях,
вызывающих утомление. Снижение чувствительности (изменение
порога ощущения света при пропускании электрического тока
через глаз) отмечено у школьников после занятий, у радистов
после дежурства, у операторов на суммирующих машинах.
Снижение чувствительности, согласно данным некоторых из
перечисленных исследований, наблюдается в размерах от 15 до
70 % исходного уровня.
Широкое применение при оценке умственного утомления
нашел такой показатель, как критическая частота слияния
мелькающих раздражителей (КЧМ). При этом применялись
электрические раздражители глаза (критическая частота слияния
фосфена — КЧФ), световые и звуковые раздражители. Величина
изменения этих показателей, указанная в некоторых исследованиях, колеблется в пределах 0,5-10 (для КЧМ и КЧФ) и 1040 (для звуковых раздражений) в секунду.
Наблюдающееся при утомлении уменьшение частоты слияния
мельканий означает, что происходит замедление во времени
каждого цикла возбуждения, в результате чего каждое cле
125
I I . Диагностика и регуляция состояний
дующее возбуждение попадает на след, оставшийся от предыдущего, и интервал между раздражениями не воспринимается.
О скорости возникновения возбуждения свидетельствует такой
показатель, как хронаксия. В состоянии утомления наблюдается
удлинение адекватной оптической хронаксии, электрической
хронаксии глаза, а также хронаксии мышц.
О скорости прекращения возбуждения, о длительности следа,
остающегося после прекращения действия раздражителя, можно
судить, в частности, по длительности зрительных последовательных образов. В литературе есть данные также и об увеличении длительности зрительных последовательных образов
при утомлении.
Признаки изменения состояния ряда структур центральной
нервной системы могут быть обнаружены также в увеличении
длительности латентных периодов двигательных реакций на
световые и звуковые раздражители. Удлинение латентных периодов отмечено у школьников после занятий, у диспетчеров на
железной дороге, у операторов-вычислителей, у телефонисток, у
летчиков.
Распространение в последние годы ЭЭГ-методики позволило
получить еще ряд показателей утомления: удлинение времени
восстановления альфа-ритма после засвета, падение напряжения
альфа-ритма, увеличение числа как быстрых, так и медленных
волн ЭЭГ, а также увеличение коэффициента усвоения мозгом
мелькающих световых раздражений.
Какие же показатели должны выбираться исследователем при
изучении процесса развития утомления в тех системах, которые
были признаны при анализе основными для выполнения работы?
Для анализа физиологических реакций используются десятки и
сотни различных показателей и методик. Конечно, все методики
невозможно применить в конкретном случае. Решая этот вопрос,
необходимо исходить из двух основных положений.
Первое заключается в том, чтобы выбранный показатель отражал наиболее полно функциональное состояние исследуемой
системы, т. е. чтобы он был адекватен той работе, которую должна выполнять эта система. Этот метод не должен быть слишком
грубым, способным уловить изменения лишь тогда, когда они
будут слишком явно выражены, в противном случае мы рис
Г. М. Зараковский и др. Диагностика состояний
126
куем просмотреть, не уловить начальных явлений утомления, не
сможем проследить за его динамикой. В то же время избранный
метод не должен быть слишком чувствительным, чтобы не
принять небольшие функциональные колебания за явления
утомления.
Второе основное положение связано с тем, что любая система
весьма многогранна в проявлении своей деятельности, своих
свойствах. При развитии явлений утомления различные свойства
системы изменяются по-разному. Так, исследуя работу зрительного анализатора, можно изучить остроту зрения, контрастную чувствительность, абсолютные и дифференциальные
пороги световой и цветовой чувствительности, зрачковый рефлекс, аккомодацию, мышечный баланс, частоту слияния световых
мельканий и т. п.
Определить наиболее важную сторону деятельности системы
не так просто. Исходя из общих положений теории утомления,
утомление прежде всего связано с изменением состояния
центральной нервной системы. Казалось бы, можно в любом
случае исследовать только динамику основных нервных процессов в центральной нервной системе, изучить взаимоотношение
возбуждения и торможения в коре и надсегментарных отделах
мозга. Однако это не так. Дело в том, что в центральной нервной
системе характер такого взаимоотношения чрезвычайно сложен и
определяется наличной функциональной мозаикой. Мы можем
при одном и том же состоянии утомления получить различные,
противоположные по своему значению данные в зависимости от
того, как мы исследуем центральную нервную систему.
Результаты исследования связаны: а) с сигнальным значением
применяемого раздражителя или системы раздражителей; б) с
функциональным состоянием той афферентной системы, на
которую подается раздражитель; в) с биологическим значением и
ролью того органа, по реакции которого мы судим о состоянии
центральной нервной системы, и с целым рядом других факторов.
Так, если исследовать для изучения состояния центральной
нервной системы совокупность пищевых и оборонительных
рефлексов, то при ряде воздействий результаты оказываются
противоположными или несовместимыми во времени. Такие же
127
I I . Диагностика и регуляция состояний
различия наблюдаются, если исследовать центральную нервную
систему с помощью индифферентных раздражителей, которым в
процессе опыта придается условное значение, и раздражителей,
которые помимо сигнального действия характеризуются еще и
большим непосредственным действием на организм (например,
свет и болевой раздражитель).
Если применять систему раздражителей, адресованных к
функционально и территориально различным отделам коры головного мозга, то здесь наиболее выраженные изменения возникают в тех отделах, которые функционально связаны с системой, наиболее активно участвующей в осуществлении работы, т.
е. в этом случае мы вновь приходим к необходимости выбора
наиболее важной функции системы.
Как же выбрать эту систему и ту сторону ее работы, которую
необходимо положить в основу изучения процесса утомления?
Для этого необходимо прежде всего исходить из психофизиологического анализа того вида деятельности, который мы изучаем.
Следует отметить разнообразие видов деятельности, на основании изучения которых устанавливались перечисленные закономерности. Сюда относится деятельность стенографисток,
телефонисток, радистов, диспетчеров, операторов и т. д. Весьма
вероятно, что для одних видов деятельности могут оказаться
наиболее значительными одни показатели, для других — другие.
Кроме того, разные виды деятельности отличаются также и по
тем требованиям, которые предъявляются к личности работающего, по степени ответственности за качество выполнения
работы и связанного с этим нервного напряжения. Можно думать,
например, что нервное напряжение диспетчера, от правильности
и безошибочности работы которого зависит жизнь людей, больше,
чем корректора и телефонистки.
В некоторых видах деятельности, в силу особых условий,
могут быть получены даже некоторые противоречащие установленным закономерностям результаты. Так, при изучении утомления у диспетчеров были получены следующие результаты.
После дежурства у диспетчеров обнаружено удлинение периода
восстановления альфа-периодов двигательных реакций на
световые раздражители. Все эти изменения свидетельствуют об
Г. М. Зараковский и др. Диагностика состояний
128
утомлении. Наряду с этим у тех же диспетчеров зарегистрировано
стойкое повышение слуховой чувствительности. Последний
результат как бы противоречит общей тенденции к снижению
чувствительности сенсорной сферы коры при утомлении (наличие
утомления у исследуемых лиц не вызывало сомнения). Это
объясняется спецификой работы диспетчера, которая протекает в
очень
напряженной
обстановке.
Напряжение
создается
ограниченностью времени для принятия ответственных решений,
от которых зависит безопасность многих людей. При этом
информацию о том, что происходит на участке, диспетчер
получает по селектору, т. е. на слух, и свои распоряжения отдает
также устно; хронометрически установлено, что на переговоры
уходит значительная часть времени дежурства диспетчера.
Таким образом, вряд ли следует стремиться к установлению
единых для всех видов деятельности критериев утомления. Правильнее устанавливать критерии применительно к каждому виду
деятельности, опираясь на точный анализ всех условий этой
деятельности.
Диагностика состояний. На основе описанных признаков
различных состояний оператора должна быть построена рациональная система их диагностики. Исходя из целей диагностики и
контроля состояния (надежности) системы, нормирования работы
оператора и параметров обитаемости, регламентации времени
отдыха, контроля тренировки и обучения, экспериментальной
оценки и испытаний системы в период государственных
испытаний и т. д., можно выделить шесть задач, решаемых диагностикой состояния:
1. Определить готовность человека к предстоящей деятельности.
2. Зарегистрировать момент изменения состояния.
3. Найти переход в стадию динамического рассогласования.
4. Определить способность оператора выполнить работу при
заданном уровне деятельности.
5. Определить переход оператора в определенное заранее состояние.
6. Сравнить состояние человека до и после выполнения определенной деятельности или действия.
129
I I . Диагностика и регуляция состояний
Различие этих задач определяет и уровень решаемой проблемы. На одном уровне задачей является контроль наличного состояния и определение момента перехода его в другое состояние
(иногда даже независимо от знака реакции), не диагностируя это
новое состояние, т. е. основной задачей здесь является
дифференциация изменения от сдвига.
На другом уровне диагностируется переход в иное состояние
отрицательного знака при различных заданных уровнях. И,
наконец, возможна задача точных определений состояния.
Следует подчеркнуть еще раз, что практически важным является
не столько возможность зафиксировать то или иное состояние,
сколько прогнозировать его появление.
Несомненно, наиболее сложной является проблема поиска
критериев, которая до сих пор не решена положительно. Даже в
таком вопросе, как диагностика состояний утомления, несмотря на
большую предысторию, имеется много различных предложений,
методик, по которым разные авторы имеют резко противоположные мнения. Основой диагностики состояния, как это и
сделано в определении, является интегральная оценка ряда
функций.
Какие же правила существуют для выбора изучаемых функций? Следуя разработанной нами схеме, все функции организма
условно делятся на две группы — базовые и специфические
функции.
Под базовыми понимаются такие функции, которые, даже не
участвуя непосредственно в рабочем процессе, обеспечивают
уровень изменения специфических рабочих реакций и характеризуют общую направленность регуляторных процессов в организме. В первую очередь, это ряд вегетативных функций, некоторые биохимические и даже морфологические показатели, а
также ряд электрофизиологических явлений. При некоторых
состояниях, например, физическом утомлении, сочетание изменений этих функций само по себе может служить достаточным для
диагностики, но, как правило, корреляция уровня деятельности с
состоянием указанных функций весьма мала. Их состояние более
прогностично для определения наличных резервов организма и
позволяет предсказывать скорость последующего изменения
рабочей деятельности.
Г. М. Зараковский и др. Диагностика состояний
130
Промежуточное место между этими и следующими функциями
занимает ряд показателей ЭЭГ, постоянный потенциал и такие
общие
психологические
характеристики,
как
внимание,
бодрствование и др. В одних видах деятельности они имеют специфическое значение, а в других относятся к базовым функциям.
Специфические функции включают все те физиологические и
психологические функции и качества, которые непосредственно
связаны с данным видом деятельности. Перечень этих функций
достаточно четко определяется из анализа алгоритма работы
оператора и информационной модели, с которой он работает.
Однако определение такого перечня еще не решает проблему
выбора. Дело в том, что функции характеризуются различной
устойчивостью, причем динамика одних функций может быть
компенсирована динамикой других. Основываясь на очень
устойчивой функции (например, острота зрения), мы рискуем
пропустить состояние; опираясь на лабильные, зашумленные
функции, можно обнаружить изменение состояния при наличии
лишь сдвига (например, КЧСМ).
Поэтому выбор функции из полученного при анализе деятельности перечня определяется не степенью важности, а степенью устойчивости функции. Подытоживая сказанное, можно
выделить как самостоятельную проблему определение информативности показателя.
Проблема регистрации функции не является простой даже при
современном развитии техники. Она должна удовлетворять по
крайней мере трем условиям: на заданном уровне точности
определять изменения регистрируемого показателя (сюда относятся вопросы помехоустойчивости, временной задержки, амплитудных и фазовых искажений и т. п.), не отвлекать субъекта от
выполнения непосредственной работы и не вызывать непроизвольного изменения функционального состояния.
Наконец, остается одна из ключевых проблем: каким образом
извлечь максимум необходимой информации из тех показателей
функционального состояния, которые получаются при изучении
состояний, т. е. проблема математического аппарата и общих
правил поиска и определения признаков, приемов и методов
самой диагностики.
5 Зак. № 256
131
I I . Диагностика и регуляция состояний
Е. П. Ильин
ОПТИМАЛЬНЫЕ СОСТОЯНИЯ ЧЕЛОВЕКА
КАК ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКАЯ
ПРОБЛЕМА1
Со времени исследований Н. Е. Введенского и И. П. Павлова
известно, что максимальные показатели реагирования достигаются не при малых или чрезмерных по интенсивности и частоте
воздействиях внешних стимулов, а при средних, оптимальных.
Например, максимальное сокращение мышцы или наибольшая
быстрота реагирования на сигнал наблюдаются при средней (оптимальной) силе раздражителя (электрического раздражителя,
светового или звукового сигнала).
Как показано в нашей работе (Ильин Е. П., 1965), максимум
функции является только одним из признаков оптимального
функционального состояния системы, реагирующей на стимул.
Были выделены по сути дела критерии оптимального, т. е.
наилучшего рабочего состояния системы.
Первым признаком оптимального функционального состояния
является максимальное проявление функции, включенной в
выполняемую деятельность. При этом надо учесть, что максимум
функции может выражаться не только наибольшими величинами,
как, например, мышечная сила, но и наименьшими, как, например,
быстрота реагирования (чем меньшее время затрачивается на
реагирование, тем лучше) или точность регулирования
движениями (чем меньше ошибка, тем выше точность). Поэтому,
характеризуя первый признак оптимального состояния, следует
принимать во внимание не только сами абсолютные величины
того или иного показателя, характеризующего функцию, но и то,
что они отражают.
Второй признак оптимального состояния — адекватность
реагирования на стимулирующие воздействия, оптимальные по
интенсивности. Для сенсорных систем при реагировании их на
неоптимальные стимулы неадекватность реагирования будет
1
Фрагменты из статьи в «Психологическом журнале». 1981. Т. 2. № 5. С. 35-41.
Е. П . И л ь и н . О п т и м а л ь н ы е с о с т о я н и я ч е л о в е к а .
132
заключаться в переоценке сверхоптимальных стимулов и в недооценке субоптимальных. Для эффекторных систем, например,
двигательной, неадекватность реагирования также наблюдается;
причина этого будет специально обсуждаться дальше. Здесь же
сошлемся на общеизвестные данные о развитии парабиотических стадий при использовании сверхоптимальных раздражителей (Введенский Н. Е., 1901).
Следующим признаком является инерционность оптимального состояния, затрудняющая, с одной стороны, переход
на новый режим работы, а с другой — являющаяся механизмом
борьбы с помехами, которые сбивают систему с оптимального
режима работы. Особенно отчетливо этот признак проявляется в
отношении ритма работы — человек стремится работать в оптимальном темпе даже в тех случаях, когда внешние условия
вынуждают к более низкому или более высокому темпу.
Поскольку операции в реальной деятельности чаще всего
воспроизводятся многократно, то в связи с этим оптимальное
состояние характеризуется еще тремя признаками.
Один из них — длительность сохранения максимального
проявления функции: при оптимальных стимулах время сохранения максимума функции, например, высокой точности действий
больше, чем при неоптимальных стимулах. Другой пример—
длительное
сохранение
возможности
воспроизводить
оптимальный ритм без признаков его трансформации, что наблюдается при редких (субъективно монотонных) и частых
(субъективно напряженных) стимулах.
Другой признак касается мобильности функциональной системы — быстроты достижения максимального рабочего уровня и
успокоения системы после окончания работы. При оптимальном
рабочем состоянии и быстрота достижения максимального уровня
функционирования,
и
быстрота
успокоения
системы
(возвращения к исходному состоянию) — наибольшие.
Наконец, последний признак характеризует стабильность
функции на максимальном для нее уровне. Дело в том, что любая
функция даже на максимуме колеблется по величине. В ряде
исследований показано, что при оптимальных стимулах, или
параметрах действий, колеблемость функций оказывается наи
133
/I. Диагностика и регуляция состояний
меньшей, что говорит о наибольшей стабильности функционирования систем в оптимальном рабочем состоянии.
Необходимо подчеркнуть, что максимальное проявление различных сторон функции касается только ее. Другие функции в
этот момент могут не достигнуть максимального уровня, так как
применявшийся стимул не является для них оптимальным. В
связи с этим важно определять ведущую для данной деятельности функцию и по отношению к ней и осуществлять оптимизацию, т. е. подбирать оптимальные по интенсивности и частоте
стимулы. Практика и экспериментальные исследования подтверждают справедливость для психологии и физиологии
деятельности человека положения из теории автоматического
управления и оптимальных систем о невозможности совмещения
двух экстремумов (максимумов), характеризующих проявление
разных функций, если они определяют друг друга. Для того чтобы
одна из таких функций проявлялась на максимуме (например,
точность действий), другая функция (например, быстрота
действий) должна быть не максимальной, а оптимальной.
Поэтому неправомерно говорить, что «все эти признаки по существу характеризуют рабочее состояние, при котором достигаются максимальные значения к а ж д о г о (разрядка наша. —
Е. И . ) показателя производительности труда» (Мунипов В. М.,
1966).
В большинстве случаев согласовать различные функции, тем
более зависящие друг от друга, по их максимумам невозможно.
Можно лишь приблизиться путем длительной тренировки к
максимуму и второй функции. В связи с этим не может быть и
речи о критериях такого согласования. Другое дело — говорить о
согласовании двух функций не на их максимуме, чтобы получить
наибольший объем работы или наибольшую длительность ее
выполнения.
Создание оптимального рабочего состояния с помощью оптимальных стимулов — это лишь один из аспектов оптимизации
состояний и работоспособности человека. Оптимизация, хотя и
направлена на улучшение условий функционирования систем,
вовсе не гарантирует получение оптимального рабочего
состояния и максимального проявления функции по различным
характеристикам. Ведь несмотря на улучшение условий, их
Ε. П . И л ь и н . Оптимальные состояния человека...
134
2.1. Схема, показывающая различие в признаках работоспособности
функциональной системы при ее оптимальном и неоптимальном рабочем состоянии. По вертикали — величина функции, по горизонтали — время работы. F о п
— максимум функции при оптимальном состоянии системы; FH — максимум
функции при неоптимальном состоянии системы; AF — колеблемость максимума
функции: t1 — время врабатывания; t2- длительность устойчивого периода; t3 —
время восстановления (прихода системы в исходное состояние).
Рис.
оптимальные величины во многих случаях так и не достигаются.
Поэтому оптимизация — это осуществление мероприятий,
направленных на получение наиболее возможной при данных
условиях эффективности деятельности. Она может быть полной,
когда достигается максимум функции и оптимальное рабочее
состояние, и частичной, когда достигается лишь некоторое
повышение работоспособности по ведущей функции.
Из сказанного становится очевидно, что необходимо отличать
«оптимальное рабочее состояние» от понятий «оптимальная
система», «оптимизация систем» и «оптимизация состояния».
Оптимальной с точки зрения кибернетики и теории автоматического управления является система, которая способна
управлять собой, оптимизировать свою работу путем самоорганизации, самоконтроля и самообучения. Однако при этом вовсе
не обязательно, чтобы эта система находилась постоянно в оптимальном рабочем состоянии. Оптимизация состояний означает
улучшение состояния системы, и не больше. Будет ли достигнуто
оптимальное рабочее состояние, зависит от ряда уcло
135
//. Диагностика и регуляция состояний
вий, в частности от того, сумеем ли мы придать стимулам их
оптимальное значение. Оптимизация систем — еще более широкое понятие, включающее не только изменение состояния, но и
переструктурирование системы с целью наилучшего выполнения
задания.
Разграничение этих понятий сужает и предмет обсуждения
данной статьи. Надо выяснить, имеется ли вообще принципиальная возможность разработки количественных критериев оптимального состояния, с одной стороны, и если — да, то возможно ли их создать, не основываясь на качественных критериях,
— с другой.
Вопрос о количественном выражении качественных критериев
стоял перед нами с самого начала изучения оптимальных
состояний. Однако при первых же попытках решить его мы столкнулись с определенными трудностями, которые были связаны, в
частности, с индивидуальностью оптимальных величин
стимулов и параметров движений, определяющих эффективность конкретной деятельности, а также с изменчивостью (колеблемостью) исходного фона и его влиянием на величину и
качество реагирования на оптимальные стимулы.
Индивидуальность оптимума стимулов и параметров
деятельности. Вопрос о том, почему одни величины стимулов
оптимальны, а другие — нет, может быть решен, очевидно, только
в том случае, если мы будем учитывать такие факторы, как
уровень активации систем в покое (исходный фон), который, как
показано в ряде работ (например, Ильин Е. П., 1979), различен у
разных лиц, а также адаптацию систем к наиболее часто
встречающимся стимулам, к их количественным и качественным
характеристикам. Так, у лиц с постоянно высоким уровнем
активации в покое абсолютные значения оптимума для внешних
стимулов меньшие, чем у лиц с постоянно низким уровнем
активации в покое, так как у первых предел функции и ее
снижение происходит раньше при меньшей силе раздражителя,
чем у вторых. Для «внутренних» же стимулов (например, для
произвольно выбираемых испытуемым параметров движений, при
которых наблюдается наибольшая точность реагирования)
соотношения между их оптимальными значениями меняются:
более высокие абсолютные и относительные (по отно
Е. П. Ильин. Оптимальные состояния человека.
136
шению к максимуму параметра) величины оптимального параметра найдены нами у лиц с высоким уровнем активации в покое,
а не с низким уровнем активации. Это касается оптимального
усилия, амплитуды движений и темпа.
В настоящее время вопрос об оптимуме параметров деятельности человека начинает получать все большее психологическое
звучание, перерастая из чисто физиологического в психофизиологический. Сейчас уже можно ставить вопрос об изучении
целой проблемы — предпочтения человеком тех или иных
факторов внешней среды (с учетом их качественных и
количественных характеристик), стиля деятельности и поведения, общения и т. п.
Приведенные данные свидетельствуют о том, что поиск оптимальных параметров для каждого человека и для
каждой функции должен быть индивидуальным, путем
сравнения
величины
реагирования
или
эффективности
деятельности при разных интенсивностях стимулов или разных
параметрах деятельности (оптимальных и неоптимальных), так
как нет единых для всех людей оптимальных величин стимулов и
параметров деятельности.
Необходимо подчеркнуть, что если у нескольких человек и
будут найдены одинаковые оптимальные величины стимулов и
параметров деятельности, это еще не свидетельствует о том, что
максимумы функций у всех будут тоже одинаковыми. В связи с
различными потенциальными способностями (задатками) уровень
реагирования у них будет разным. Поэтому выявлять максимальные возможности реагирования и работоспособности при
создании оптимальных условий нужно индивидуально у каждого
человека.
Изменчивость исходного фона (уровня активации) и его
влияние на величину реагирования на оптимальные стимулы.
Роль этого фактора часто не учитывается при оптимизации
условий труда. Например, когда речь заходит об оптимизации
труда операторов, главным образом обсуждается один вопрос —
каковы оптимальные характеристики сигнала, каков оптимальный
объем информации, поступающей к оператору, и т. п. В пределах
большого диапазона интенсивностей стимулов стремятся
определить оперативные пороги, т. е. те оптимальные величины,
которые обеспечивают наилучшую различи
137
//. Диагностика и регуляция состояний
мость сигналов. Другая же сторона системы «человек—машина»
— функциональное состояние оператора, исходный фон, на
котором воспринимаются сигналы, часто остается вне поля зрения. О роли исходного фона в получении максимальной реакции
подробно говорилось в (Ильин Е. П., 1978)1, поэтому мы
остановимся лишь на основных моментах.
Любая система начинает работу из состояния относительного
покоя, которое характеризуется гомеостатичностью, т. е.
относительным постоянством уровня активации. Имеется оптимальная зона активации покоя, в пределах которой применение
стимула оптимальной интенсивности вызывает максимальное
проявление функции, активируемой стимулом. При отклонении
уровня активации покоя от обычного для системы (когда уровень
активации становится слишком низким или слишком высоким)
может нарушиться адекватность реагирования: оптимальные
прежде стимулы вызывают извращенные реакции (вместо
укорочения времени реакции — его удлинение и т. п.). Это
происходит вследствие того, что изменение исходного фона
уровня активации меняет физиологическую силу остающегося
постоянным по абсолютной величине оптимального стимула: при
повышении активации в покое этот стимул становится
сверхоптимальным, при снижении активации в покое — субоптимальным. Такие сдвиги уровня активации могут происходить по
многим причинам, в том числе и под влиянием деятельности,
выполняемой человеком (например, при утомлении оператора,
эмоциональном возбуждении и т. п.). Смещается при этом и
субъективная оценка человеком интенсивности внешних стимулов, что показано, например, в (Катыгин Ю. А., 1978): возбужденные аудиторы в большинстве случаев оценивали голос диктора (независимо от того, глухим или звонким он был) более
возбужденным, чем «заторможенные» аудиторы.
Именно поэтому невозможно заранее предсказывать на длительный срок оптимальные величины стимулов и параметров
деятельности. Совершенно очевидно, что система «человек —
внешняя среда» (включая в последнюю и машины) должна быть
динамичной, чтобы возникало постоянное соответ ствие
интенсивности и длительности стимула изменяюще 1
Фрагменты этой работы Е. П. Ильина помещены в настоящем издании
хрестоматии. (Прим. сост.)
Е. П. Ильин. Оптимальные состояния человека.
138
муся
уровню
активации
функциональных
систем
человека. Если в исходном дорабочем состоянии или в процессе
работы уровень активации понизится, интенсивность стимула для
получения максимального эффекта работы должна быть увеличена (по сравнению с оптимальной), если же уровень активации
повысится, интенсивность стимула должна быть уменьшена по
сравнению с оптимальной. Поэтому при проектировании систем
«человек—машина» необходимо предусматривать возможность
получения оператором с пульта управления таких сигналов, которые для него более оптимальны («удобны») в данный момент
(так же как и возможность манипулирования органами управления
при «удобных» для оператора параметрах). К такому же выводу
пришли и авторы (Leplat I., 1964; Mackworth I. F., 1964),
изучавшие средства, поддерживающие интенсивность внимания
человека на высоком уровне: в частности, при монотонном
наблюдении за сигналами предлагается увеличить количество
поступающей к оператору информации.
Конечно, выбор оптимального для данного момента параметра
стимула —дело нелегкое и требует не только определения самим
работающим своего самочувствия и на основании этого —
произвольного регулирования интенсивности и темпа поступления к нему сигналов, но и объективного и непрерывного
контроля за состоянием работающего человека с помощью аппаратуры. При этом внешний контроль должен не столько фиксировать изменения в состоянии, сколько предсказывать его
наступление в ближайшее время. Естественно, что без описанных
выше критериев или им подобных осуществить эту задачу трудно.
Трудность состоит в том, что путь здесь один — индивидуальное
изучение характеристик деятельности человека в оптимальных
условиях по сравнению с неоптимальными условиями
деятельности. Эта задача аналогична той, которая стоит в
психофизиологии спорта — определить, находится ли данный
спортсмен на высоком уровне тренированности или нет. Сравнение его показателей в динамике (в покое и при нагрузке), т. е.
когда его реакции изучаются при разной функциональной подготовке, дает возможность узнать, какими могут быть абсолютные
величины показателей у этого спортсмена в «форме» и вне
«формы». Не случайно признаки тренированности (при нагруз
139
//. Диагностика и регуляция состояний
ке) совпадают с признаками оптимального рабочего состояния,
что свидетельствует, кстати, об универсальности предложенных
критериев этого состояния и их пригодности для суждения об
оптимальности состояния не только отдельных функциональных
систем, но человека в целом.
Точно так же и в нашем случае: если мы хотим найти максимальное значение данной функции, нужно измерить ее проявление при разных и довольно широких значениях интенсивности
стимула. Та интенсивность, которая приведет к максимальной
реакции, и будет оптимальной. Конечно, при этом следует
учитывать, что она оптимальна при наличном исходном уровне
активации.
О потере стимулом оптимального значения (в том числе и при
утомлении человека) будут свидетельствовать не только
снижение максимума функции, но и увеличение вариантности ее
проявления, уменьшение помехоустойчивости и другие изменения
работоспособности по критериям оптимального состояния.
Отметим, что абсолютные значения оптимальности стимулов
и параметров деятельности могут при тренировке сдвигаться в
сторону как уменьшения, так и увеличения. Поэтому неоптимальный в данный момент стимул через некоторое время
адаптации к нему функциональной системы может стать оптимальным, а прежняя интенсивность этого стимула может потерять
свое оптимальное значение.
Мы уже отмечали, что проблема оптимальности стимулов и
параметров деятельности перерастает в проблему предпочтения
человеком тех или иных условий внешней среды, средств
саморегуляции, способов выполнения деятельности и т. д. Эта
проблема, по сути дела, только начинает изучаться, однако уже
первые результаты ее изучения привели к получению важных для
понимания оптимальности деятельности и состояний данных.
Выявлено, например, что выполнение одного и того же объема
работы в непривычном для человека или в не соответствующем
его типологическим особенностям стиле приводит к появлению
субъективной напряженности и к удорожанию физиологической
стоимости работы (Илларионов Г. Г., 1979). Следовательно,
вопрос об оптимальном рабочем состоянии не мо-
В. К. Сафонов и др. Диагностика состояния спортсмена
140
жет ставиться, если рабочий занят деятельностью в неудобном
для него стиле, неудобным способом.
Очевидно, обеспечение оптимального рабочего состояния
требует учета и факторов общения, в частности, физиологической
и психологической совместимости людей, выполняющих
совместную деятельность. Ведь несовместимость может привести
к повышению уровня эмоционального возбуждения, вследствие
чего оптимальные характеристики стимулов и параметров
деятельности могут утратить свое значение.
В заключение еще раз подчеркнем, что создание оптимального
рабочего состояния ведущей в данной деятельности функциональной системы — это один из частных случаев проблемы
оптимизации деятельности в целом. Поэтому решение этого
вопроса не может служить панацеей от всех трудностей, которые
могут встретиться в практической деятельности психолога.
Оптимальное рабочее состояние — это в лучшем случае этап в
деятельности человека, которому предшествует врабатывание и
который рано или поздно сменится другими состояниями
(утомлением, монотонией и т. п.). Однако пренебрегать этой
фазой максимальной работоспособности, заранее отказываясь
ввиду изложенных трудностей от полной оптимизации условий
труда, так же неразумно, как и полагать, что создание оптимальных условий гарантирует сохранение оптимального состояния на
весь рабочий день.
В. К. Сафонов, Ю. И. Филимоненко, Г. Б. Суворов
ВОЗМОЖНОСТИ ДИАГНОСТИКИ
СОСТОЯНИЯ СПОРТСМЕНА В СПОРТЕ
ВЫСШИХ ДОСТИЖЕНИЙ1
Современный спорт (с его удивляющими всех рекордами) как в
организационном плане, так и по сложности подготовки спортсменов безусловно является высокопрофессиональной деятель
1
Фрагменты статьи в сборнике «Психологическое обеспечение трудовой деятельности» (Эксперим. и прикладная психология. Вып. 12). 1987. С. 126—
130.
141
/ / . Диагностика и регуляция состояний
ностью и со стороны тренерского состава, и со стороны самих
спортсменов. Успешность выступления в соревнованиях — венец
и конечная цель огромной предварительной тренировочной
работы — в наше время все реже достигается взаимодействием
только тренера и спортсмена. Она требует всестороннего обеспечения подготовки спортсмена, в том числе психологического
обеспечения.
...Центральным вопросом психологического обеспечения
спортсмена в тренировочный период является диагностика
(оценка) его психического состояния как феномена, обладающего
сложной многоуровневой организацией. В связи с этим для
диагностики психического состояния спортсмена используются
принципы комплексности и многомерности.
Методически эти принципы реализуются в использовании
различных видов оценок состояния: двигательных (психомоторных) тестов, биопотенциометрии, субъективной оценки спортсменом своего состояния, анкетных методик, цветовой диагностики и т. д. Как показывает наш опыт, большое значение для
эффективности диагностики имеет обоснованный подбор методик
исследования, который должен опираться на предварительный
анализ особенностей изучаемого вида спорта. Данный анализ
завершается
выделением
достаточно
полного
перечня
спортивных качеств, необходимых для достижения высокой результативности. В их число входят блоки таких качеств, как
физические, технические, тактические, психологические (сенсорно-перцептивные, познавательные, эмоционально-волевые).
Наряду с психомоторными тестами могут с успехом применяться
анкеты самооценки спортсменом своего состояния на различных
этапах тренировочного дня, также адаптированные к виду спорта.
При составлении заключения по обследованию спортсмена
целесообразно учитывать не только конкретные значения всех
изучавшихся показателей, соотнесенных со статистическими
нормативами, но и оценки таких интегральных параметров
состояния, как стабильность, активированность и уровень
регуляции.
Возможность прогноза успешности выступления в соревновании по показателям психического состояния мы рассмотрим на
примере обследования легкоатлетов группы «спринт —
В. К. Сафонов и др. Диагностика состояния спортсмена
142
барьеры». В эксперименте участвовало 40 спринтеров высокого
класса, каждый из которых наблюдался от 2 до 10 раз. Время
наблюдения — тренировочный период. Критерием оптимальности—неоптимальности
психического
состояния
служила
успешность выступлений в последующем соревновательном сезоне. Она вычислялась как соотношение лучшего результата,
показанного в соревнованиях, к личному рекорду спортсмена.
Корреляционный анализ показал, что с соревновательной
успешностью наиболее тесно связаны следующие усредненные
самооценки: 1) общее состояние на тренировке; 2) уровень усталости за весь тренировочный день; 3) субъективная легкость
заключительной части тренировки; 4) общее состояние после
тренировки; 5) выраженность усталости после тренировки; 6)
стабильность работоспособности на тренировке.
В соответствии со смыслом каждого показателя знак коэффициентов корреляции для показателей 1, 3, 4 и 6 — положительный, для 2 и 5 — отрицательный.
Большая величина и высокая статистическая значимость
выявленных связей позволяют утверждать, что субъективные
оценки квалифицированными спортсменами своего психического
состояния как метод психодиагностики достаточно точно и
правильно отражают качество усвоения тренировочных нагрузок.
Кроме того, перечисленные шесть показателей самооценки могут
рассматриваться как индикаторы важных аспектов оптимального
состояния тренированности спринтера, его «спортивной формы».
Характерно, что наиболее информативными в отношении
соревновательной успешности оказались усредненные (по
каждому спортсмену отдельно) самооценки состояния. Этот факт
подчеркивает
необходимость
дифференцировать
в
диагностической работе компоненты состояния по их устойчивости во времени. Признавая правильным опыт спортивной педагогики в различении состояний спортивной готовности, мы
полагаем более правильным говорить не о самостоятельных оперативном, текущем и перманентном (устойчивом) состояниях, а о
соответствующих
компонентах
целостного
психического
состояния. Объективации устойчивого компонента мы уделяем
особое внимание, поскольку для индивидуализации тренировочного процесса его знание является более существенным, чем
143
/ / . Диагностика и регуляция состояний
традиционно оцениваемые психологами спорта операциональный
или текущий компоненты перед конкретными выступлениями.
Наличие корреляционных связей между соревновательной
успешностью и некоторыми показателями оценки спортсменом
своего состояния позволяет расценивать последние как индикаторы успешности тренировочной работы.
По своему психофизиологическому содержанию психомоторные показатели оказывается возможным разделить на две
основные группы. Первую составляют показатели, отражающие
стабильность и точность координации на разных уровнях психомоторной регуляции. Ко второй группе относятся показатели,
фиксирующие уровень активации нервной системы. По величине
коэффициентов корреляции и количеству связей с показателями
успешности деятельности спринтера наиболее информативными
из первой группы можно считать: среднюю стабильность по всем
психомоторным тестам, стабильность простой сенсомоторной
реакции, точность попаданий в сложном теппинг-тесте,
стабильность дозированного усилия и отмеривания заданного
интервала времени, точность реагирования на движущийся
объект.
Соответственно в группе активационных показателей наиболее информативными являются: перемеривание (т. е. субъективное завышение) заданного усилия и заданного темпа, биоэлектрический потенциал, регистрируемый на ладони руки, отношение удобного усилия к максимальному, перемеривание
заданного отрезка времени, средний уровень активации по всем
активационным показателям, отношение удобного темпа к максимальному.
Обнаруженные корреляционные связи психомоторных показателей с соревновательной и тренировочной успешностью показывают, что в них также может фиксироваться степень оптимальности устойчивого компонента психического состояния
спринтера. Кроме того, в соответствии со спецификой данного
вида спорта целесообразно при психодиагностике состояния
особое внимание уделять показателям, отражающим либо стабильность и точность двигательной координации, либо уровень
активации нервной системы спортсмена.
В. К. Сафонов и др. Диагностика состояния спортсмена
144
При обследовании группы «спринт — барьеры» в целях диагностики использовалась 8-цветовая методика М. Люшера.
Ранее на выборках бегунов на средние и длинные дистанции
было установлено, что отношение спортсмена к цветовым стимулам зависит от особенностей устойчивого компонента его
психического состояния и может использоваться поэтому для
прогнозирования успешности выступления спортсмена в соревнованиях. Так, в частности, было показано, что при тестировании
в привычных для спортсмена тренировочных условиях цветовые
предпочтения оказываются весьма устойчивыми, образуя при
многократном обследовании индивидуально специфичный
профиль цветовых предпочтений. Этот профиль объективирует,
как можно предполагать, качество и содержание устойчивого
компонента психического состояния и дает тесные корреляционные связи с соревновательной успешностью. Показано далее,
что перед напряженными, стрессовыми ситуациями (соревнование) цветовые предпочтения спортсменов значительно и неслучайным образом перестраиваются, в чем проявляется радикальное изменение структуры и уровня психического состояния
при переживании стресса. При этом характер изменения отношения к зеленому и синему цветам может прогнозировать
успешность выступления спортсмена в последующих соревнованиях, т. е. можно говорить об оптимальном и неоптимальном
стрессовых состояниях.
В группе спортсменов «спринт — барьеры» показатели цветовой методики обнаружили достаточно тесные и разнообразные
связи с самооценками психического состояния и данными
психомоторных тестов. Как и в прежних исследованиях, зафиксированы прямые и опосредованные связи показателей цветовой
методики с соревновательной успешностью. Так, большая
успешность сочетается с большими величинами вегетативного
коэффициента и склонностью к отверганию красного цвета.
Опосредованно, через психомоторные показатели, с соревновательной успешностью прокоррелировали отношение к синему
цвету и показатель неустойчивости цветовых предпочтений.
Изложенные данные дают основание утверждать, что психология спорта имеет в своем арсенале достаточно надежные и
145
//. Диагностика и регуляция состояний
адекватные методики для оценки компонентов психического
состояния высококвалифицированных спортсменов. Эта оценка
делает возможным прогноз соревновательной успешности,
выделение конкретных индикаторов оптимального состояния
спортсмена еще в тренировочный период, обоснованную коррекцию тренировочных нагрузок в целях формирования высокой
«спортивной формы».
Для дальнейшего совершенствования психологического
обеспечения подготовки спортсмена целесообразным является
экспериментальное выявление зависимости различных показателей психического состояния от вида, интенсивности и объема
выполняемой спортсменом тренировочной работы, от типологических и личностных особенностей спортсмена, а также от
содержания и уровня развития его мотивационной сферы.
А. Г. Дикая
СТАНОВЛЕНИЕ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ
ПСИХИЧЕСКОЙ РЕГУЛЯЦИИ В
ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЯХ
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ1
Наше время стремительно меняющихся социальных и экономических условий жизни, время третьей научно-технической революции характеризуется ростом нервно-психической напряженности труда, повышенными требованиями к психической
устойчивости и адаптации человека. В связи с этим все большее
внимание уделяется проблемам психической регуляции и
управления его деятельностью и состоянием. Значимость этих
проблем еще больше возрастает для профессиональных групп,
работающих в экстремальных условиях, когда именно функциональное состояние человека в большей степени в первую очередь подвергается существенной деформации, что впоследствие
Фрагменты статьи из сборника «Принцип системности в психологических
исследованиях». М., 1990.
Л. Г. Дикая. Психическая регуляция в крайних условиях
146
приводит к нарушениям и ошибкам в его деятельности, снижает
его надежность и надежность систем человек—машина.
Существование сложной диалектической взаимосвязи между
функциональным состоянием субъекта и его деятельностью
показано во многих экспериментальных исследованиях. Возникая
и развиваясь в деятельности, функциональное состояние
человека оказывает существенное, а в экстремальных условиях
— определяющее влияние на ее характеристики. Это позволяет
говорить об их взаимодетерминации. Следует иметь в виду, что
влияние состояния на деятельность неоднозначно и определяется как интенсивностью, так и качественным своеобразием
развивающихся в процессе труда функциональных состояний.
Несмотря на то, что этой проблеме посвящено большое количество работ, она еще далека от своего окончательного решения,
что можно объяснить, с одной стороны, сложным характером
взаимодетерминации состояния и деятельности, а с другой —
недостатками существующих методологических подходов к изучению этого взаимодействия. В соответствии с существующими
представлениями функциональное состояние человека определяют либо как фон, на котором развиваются психические
процессы, либо как многомерную и системную реакцию индивида
и личности, либо как целостную характеристику или симптомокомплекс параметров деятельности человека, либо, наконец,
как систему «автоморфизмов субъекта».
Проведенные на основе этих подходов многочисленные исследования функционального состояния (ФС) человека позволили
разработать разнообразные методы его диагностики и оценки.
Однако они не вскрывают психических механизмов формирования
тех или иных состояний, не позволяют прогнозировать и
эффективно управлять ими в целях предотвращения срывов и
отказов деятельности.
Наиболее перспективным методологическим ориентиром для
изучения и разработки методов направленного воздействия на
диаду «деятельность—состояние» является системный подход.
Как пишет Б. Ф. Ломов, «ключ к пониманию специфики
субъективной формы существования психических явлений (их
субъективного характера) лежит, по-видимому, на пути исследования полисистемности способа существования человека.
147
//. Диагностика и регуляция состояний
Эта форма возникает как бы на пересечении различных систем, к
которым принадлежит человек, обеспечивая его единство как
субъекта деятельности, познания, общения».
Это положение может быть применено к изучаемому нами
«взаимовлиянию» деятельности субъекта и его состояния. На
основе анализа литературных данных и собственных экспериментальных исследований мы предположили, что функциональное состояние человека является продуктом динамического взаимодействия двух психологических систем: профессиональной
деятельности (ПСД по В. Д. Шадрикову) и деятельности по саморегуляции психофизиологического состояния (ПСР). Естественно, что в каждый текущий момент на это взаимодействие
модулирующее влияние оказывают уровень бодрствования,
определяемый активационными системами мозга, личностные и
индивидуально-типологические особенности человека и ряд
других факторов.
Это предположение о необходимости и целесообразности
подхода к анализу саморегуляции состояния не как к процессу
или активности, а как к специфической деятельности субъекта,
направленной им на сохранение «наличного» состояния или на
преобразование его в «потребное» для успешного выполнения
определенной трудовой деятельности, стало возможным после
наших совместных с В. В. Семикиным экспериментов. В них было
выявлено, что на определенном этапе адаптации, когда в
функциональном состоянии происходят значительные изменения,
саморегуляция приобретает некоторые черты и компоненты,
свойственные деятельности.
До этого в ряде работ было показано, что саморегуляция деятельности оказывает определенное влияние на психические
процессы, в том числе и переработку информации, темп работы,
эффективность и надежность систем человек—машина. В этих
исследованиях к анализу психической саморегуляции подходят
как к процессу, фактору, в лучшем случае — как подсистеме
деятельности, обеспечивающей надежность, адаптивность и
стрессоустойчивость операторов к экстремальным условиям.
В практике управления психическими и психофизиологическими состояниями субъекта интерес к методам саморегуляции
проявляется очень давно, однако предметом научных психоло
Л. Г. Дикая. Психическая регуляция в крайних условиях
148
гических исследований они стали лишь в последнее десятилетие.
Поэтому до сих пор психологические механизмы действия многих
из них, в особенности способов взаимодействия, саморегуляции,
не выяснены.
Несмотря на значительные достижения в использовании
методов, в психологии до сих пор не сформированы четко основные понятия теории саморегуляции, уровни и компоненты ее
психологической системы, не определена схема ее психологического анализа и конкретные пути его проведения. Однако
необходимо отметить, что ряд авторов уже применяли понятие
деятельности по отношению к разным формам саморегуляции.
Так, В. К. Калин считает, что «волевая саморегуляция — это
своеобразная преобразовательная деятельность, в которой
объектом... является организация психических функций самого же
субъекта». С. И. Крапивинцева обосновывает необходимость
введения в ситуации утомления специальной физической
активности как дополнительного вида деятельности, направленного на восстановление сил организма и активизацию работоспособности.
Вместе с тем, как отмечает Б. Ф. Ломов, чтобы рассматривать
некоторую психическую активность как особый вид деятельности,
«нужно прежде всего доказать, что она имеет специфический
мотив, специфическую цель, специфический предмет и
средства».
В одной из последних монографий по проблемам управления
состоянием человека, в которой психическая саморегуляция
рассматривается в контексте психологии активности, автор уже
подходит к анализу некоторых составляющих этой активности, но,
к сожалению, не рассматривает ее системогенеза.
В то же время известно, что системный подход предполагает
изучение процесса формирования деятельности как развития ее в
систему.
В связи с этим мы полагали, что так же как была сформулирована В. Д. Шадриковым концепция системогенеза профессиональной деятельности, нам удастся исследовать динамику становления психологической системы саморегуляции в процессе
адаптации оператора к экстремальным условиям, «выявить
основные фазы ее развития, закономерности в их последова
149
//. Диагностика и регуляция состояний
тельном появлении и условия, обеспечивающие переход от одной
фазы к другой».
Естественно, что в реальных условиях глубокое исследование
закономерностей, механизмов и этапов формирования саморегуляции состояния как деятельности и форм ее взаимодействия с психологической системой профессиональной деятельности практически невозможно. В связи с этим в лабораторных
опытах были смоделированы такие экстремальные воздействия,
которые позволяли формировать у операторов пролонгированные
и «трудные» состояния. Это стало возможным в комплексном
эксперименте, в котором люди работали в режиме непрерывной
операторской деятельности в условиях трехсуточной депривации
сна. Участвовало 36 высокомотивируемых испытуемых. С одной
стороны, выявленные в этих условиях многообразие ФС,
неоднозначность их влияния на деятельность, сложность
детерминант, обусловливающих специфику и направленность
сдвигов показателей ФС, затрудняли изучение психической
саморегуляции состояния, а с другой — способствовали
формированию, развитию и выявлению ее разных форм и способов.
В экспериментальных исследованиях анализ роли произвольной саморегуляции в адаптации человека к деятельности в
экстремальных условиях позволил выявить ее закономерности и
механизмы как деятельности субъекта по управлению своим
состоянием.
Результаты также показали, что постепенно по мере формирования в психологической системе деятельности по саморегуляции состояния выделяются все компоненты, характерные
любой деятельности: объект, мотив, цель, результат, действия и
т. д. Специфичность этой деятельности определяется ее
объектом (психофизиологическое состояние — ПФС), совмещенностью субъекта и объекта, а также особыми способами и
средствами ее осуществления.
Очевидная связь динамики эффективности деятельности с
успешностью саморегуляции состояния выявила континуальность
этого взаимодействия, существование этапов в его формировании, наличие факторов, их определяющих и детерминирующих.
Л. Г. Дикая. Психическая регуляция в крайних условиях
150
Нами было установлено, что в обычных, нормальных условиях
трудовой деятельности необходимости в специфических усилиях
по регуляции ПФ у человека не возникает. В этом случае весьма
трудно выделить активность, связанную с саморегуляцией им
своего состояния. Она является минимальной и маскируется
рабочей активностью. Система психической саморегуляции
состояния как бы «вплетена» в профессиональную деятельность
человека, включена в нее как подсистема через ее активационные
компоненты (АКД). Изменения в состоянии совершаются как бы
автоматически, регулируются субъектом на неосознаваемом,
непроизвольном уровне. Примером такой текущей «подстройки»
активации
к
требованиям
деятельности
могут
быть
ориентировочная реакция, состояние готовности и бдительности,
операционной напряженности и др. Можно сказать, что сама
деятельность в результате профессионального обучения и опыта
субъекта обеспечивает оптимальный для ее выполнения уровень
ФС — операциональную и продуктивную напряженность. В этот
период соотнесение объективных и субъективных условий,
определение степени соответствия текущих и нормативных
факторов осуществляется неосознанно,
поэтому анализ
взаимодействия регулятивных систем активации и деятельности
возможен только на психофизиологическом уровне в рамках
активационного компонента, перестройки в котором отражаются в
динамике пространственно-временных паттернов активации
различных физиологических показателей.
Адаптирующий и регулирующий эффект изменений в активационном компоненте деятельности проявляется в продолжительном сохранении определенного, сформированного в процессе профессионального обучения оптимального для нее уровня и
формы паттернов активации, связанных с ее структурой. Нами
было показано, что падение уровня активации ниже определенных значений приводит к ухудшению качества и временных характеристик деятельности, а деструкция ее динамических паттернов вызывает ошибки и сбои при выполнении отдельных действий. На этом этапе на активационный момент деятельности
можно влиять, изменяя энергетический уровень состояния, мотивацию, информационное обеспечение, а также структуру и
151
//. Диагностика и регуляция состояний
степень освоения деятельности в процессе ее планирования и
обучения.
Деятельность в усложненных условиях (дефицита времени,
повышенных требований к точности, избирательности и т. д.)
приводит к появлению у субъекта специальной задачи — анализа
ее средств и «цены». У человека, чувствующего несоответствие
между наличным и необходимым для этой деятельности уровнем
ФС,
актуализируется
потребность
в
самосохранении,
самовосстановлении и приспособлении, что приводит к активизации систем ПСР. В этот период процесс соотнесения объективных и субъективных условий деятельности, установление
степени соответствия их текущих и нормативных значений протекает на неосознаваемом уровне. Как показывает наблюдение за
поведением испытуемых, у них возрастает тенденция к общению
с товарищами, экспериментаторами, повышается двигательная и
речевая активность, учащается смена рабочих поз, дыхательных
ритмов, частоты пульса и т. д. Все это характерно для
непроизвольной саморегуляции субъективного состояния, которая
осуществляется в этот период более активными и разнообразными способами, воздействующими в основном на активационно-энергетический и эмоциональный компоненты деятельности.
Неоптимальность ФС проявляется также в субъективных
переживаниях: «затрудненности и высокой "цены" деятельности»,
«напряженности труда», «негативного отношения к работе»,
«нежелания работать» и др. Возникающие эмоциональные
реакции также являются результатами непроизвольной активности функциональной системы ПСР.
Дальнейшее углубление трудных состояний и нарастание
негативных переживаний вызывают нарушения в психических
процессах (внимание, оперативная память), приводят к снижению
эффективности и надежности деятельности человека и развитию
у него неблагоприятных функциональных состояний: утомления,
монотонии, стресса и т. д.
На данном, втором, этапе формирования системы саморегуляции активационный компонент деятельности, развиваясь,
приобретает качество действий, навыков и умения, аналогичных
профессиональным. Можно сказать, что сначала, на преды
Л.
2
Г.
Дикая.
Психическая
регуляция
в
крайних
условиях
15
дущем этапе, существовали функциональные механизмы активации, реализующие заданные предыдущим опытом программы
по энергетическому или психофизиологическому обеспечению
профессиональной деятельности, затем на их основе сформировались операционные механизмы, представляющие собой системы действий по саморегуляции состояния. В этих условиях
специфика деятельности по произвольной саморегуляции состояния состоит в том, что она может осуществляться как в процессе труда, так и в его перерывах. Если ПСР происходит в его
процессе, то можно говорить о совмещенной деятельности. О
подобной возможности совмещения действий, относящихся к
разным видам деятельности, писал А. А. Крылов. В подобных
ситуациях переключение с одного действия на другое сопровождалось повышением уровня нервно-психической напряженности.
В нашем случае совмещение или переключение с профессиональной деятельности на действия по саморегуляции состояния, наоборот, снижало напряженность, снимало утомление,
создавая оптимальный фон для трудовой активности. Естественно возникает вопрос об условиях основной произвольной
деятельности и дополнительных действий по саморегуляции ФС.
Наши экспериментальные данные говорят о том, что возможность
совмещения зависит от ряда факторов: от специфики основной
деятельности, профессиональной подготовленности, степени
соответствия уровня состояния уровню деятельности, от
выбираемых способов и сформированности навыков по саморегуляции. Испытуемые с развитыми формами саморегуляции
продемонстрировали большую успешность совмещения ПСР с
разными видами деятельности. Совмещение зависит также от
того, существуют ли временные ресурсы переключения внимания
с выполнения действий, включенных в профессиональную
деятельность, на действия по саморегуляции своего сознания,
например, дыхательные, позно-тонические, эмоционально-репродуктивные и т. д.
Как показывает анализ, наибольшие возможности для этого
представляют сенсомоторные виды деятельности, поскольку
многие ее компоненты могут выполняться автоматически, с минимальным контролем их результатов. Менее пригодна для этого
деятельность, моделирующая работу авиадиспетчера, по
153
//. Диагностика и регуляция состояний
скольку она требовала одновременного использования сенсорно-перцептивных,
мнемических, речевых и интеллектуальных функций, а также распределения
внимания на несколько объектов. Во время этой деятельности испытуемые
использовали некоторые непроизвольные приемы ПСР, а перед ее началом обычно
проводили преднастройку, иногда идеомоторное проигрывание действий и способов
СР. В более «трудных» состояниях деятельности предшествовали кратковременные
позно-тони-ческие и динамические физические упражнения, а также специальные
режимы дыхания для снятия сонливости и повышения активации. Меньше всего
возможностей для совмещения с ПСР представляет сенсорно-перцептивная
деятельность по обнаружению пороговых звуковых сигналов, так как она требует от
субъекта непрерывного устойчивого внимания и не позволяет переключать его даже
на короткое время для осуществления приемов произвольной саморегуляции.
Попытки некоторых испытуемых сознательно включить отдельные приемы ПСР приводили к ухудшению их деятельности, которое выражалось в пропуске сигналов,
удлинении времени реакции и снижении сенсорной чувствительности. Применение
ПСР в процессе сложной интеллектуальной активности, например при решении
вербальных или визуальных задач, как правило, было также малоэффективно.
Таким образом, в начальный период развития трудных состояний успешность
совмещения человеком профессиональной деятельности с деятельностью по
регуляции состояния определяется ее спецификой, возможностью своевременно
переключать внимание с объекта одной деятельности на объект другой и степенью
сформированности навыков — как профессиональных, так и саморегуляции.
Саморегуляция на этом этапе адаптации направлена на оптимизацию ФС с целью
создания наилучших условий для более эффективного выполнения профессиональной деятельности, т. е. на формирование оптимального функционального
состояния.
По
мере
ухудшения
функционального
состояния,
снижения
психофизиологических ресурсов человека наступает период, когда он может
выполнять только одну деятельность. Человек начинает осознавать несоответствие
наличного уровня ФС
Л.
Г.
Дикая.
Психическая
регуляция
в
крайних
условиях
4
15
условиям и требованиям труда, что приводит человека к пониманию необходимости
полного
отделения
деятельности
по
саморегуляции,
превращения
ее
в
самостоятельную психическую активность со своим мотивом, целью, образом
состояния, представлением о результатах. В этот период ФС становится предметом
его внимания, субъект «принимает решение о целенаправленном преобразовании
своего ФС» и формирует «программу» действий по регуляции своего состояния.
Только на этом этапе были выявлены наряду с мотивами профессиональной деятельности
мотивы
ПСР-состояния,
которые
выражались
стремлением
к
положительным и избеганием негативных состояний. У некоторых испытуемых,
предварительно специально обученным ПСР, мотив состояния был более выражен,
присутствовал уже в начале эксперимента и был подчинен мотивам основной
профессиональной деятельности. Эти испытуемые имели четкую цель сохранения и
оптимизации ФС в условиях действия факторов, деформирующих психическое
состояние, в целях повышения эффективности труда. Так как мотив и цель
деятельности образуют своеобразный вектор «мотив—цель», то можно по аналогии
говорить и о векторе «мотив—цель» психической деятельности по саморегуляции
состояния. Анализ экспериментальных данных показал, что взаимодействие этих
двух векторов выступает системообразующим фактором регуляции деятельности в
экстремальных условиях. Это взаимодействие определяет тактику и стратегию
произвольной саморегуляции состояния субъектом.
Успешность деятельности человека на этом этапе зависит от степени
совпадения двух векторов. Вначале на этом этапе адаптации такое совпадение
сохраняется, впоследствии, когда выполнение профессиональной деятельности
приводит к истощению психофизиологических резервов человека, начинается постепенное расхождение векторов «мотив—цель». В дальнейшем это расхождение
приводит либо к снижению эффективности профессиональной деятельности за счет
стабилизации состояния, либо, наоборот, к полному отказу от нее. Некоторые из испытуемых с развитыми формами ПСР восстанавливают уровень ФС специальными
приемами и снова успешно продолжают профессиональную деятельность. Однако и
в этих условиях суще
155
//. Диагностика и регуляция состояний
ствует группа людей, у которых «мотив—цель» профессиональной деятельности
доминирует
на
всех
этапах.
Они
стараются
выполнять
ее
с
должной
эффективностью, что в конце концов приводит к резкому ухудшению их ФС,
засыпанию и последующему отказу от деятельности. В период дезадаптации, когда
высший уровень регуляции через сознание приоритета целей профессиональной
деятельности оказывается под угрозой срыва, для некоторых испытуемых ведущей
становится деятельность по саморегуляции ФС, что приводит к менее успешному
выполнению ими профессионального труда. Представители этой группы начинают
направленно и осознанно воздействовать на ФС таким образом, чтобы чувствовать
себя несколько лучше, а основную деятельность выполнять с определенной потерей
качества. И, наконец, как показали наши данные, наступает момент, когда человек
полностью
отказывается
от
выполнения
профессиональной
деятельности,
направляя все усилия только на поддержание психофизиологического состояния.
Таким образом, преобладание в этот период мотива по саморегуляции ФС
становится «несостоятельным» в роли регулятора эффективного выполнения
трудовых функций.
Даже при условии совпадения вектора «мотив—цель» профессиональной
деятельности и деятельности по регуляции состояния успешность саморегуляции
зависит также от выбора тех или иных методов и способов самовоздействия, от
степени произвольности и совершенства умений и навыков саморегуляции, от
направленности действия на тот или иной компонент состояния. В зависимости от
«трудности» последнего, степени сохранности психофизиологических резервов,
ведущей мотивации профессиональной деятельности и ряда других факторов
человек
формирует
такую
цель
и
программу
произвольной
психической
саморегуляции, которая может быть направлена либо на улучшение состояния и
деятельности, либо лишь на первое даже за счет ухудшения второго.
Выбор способа или действия ПСР определяется индивидуальным стилем
саморегуляции.
Известно,
что
у
человека
складывается
в
процессе
профессиональной деятельности определенный тип установки: на показатели ее
эффективности и качества или на надежность и устойчивость. Субъективные
«ранги»
Л.
Г.
Дикая.
Психическая
регуляция
в
крайних
условиях
15
6
этих показателей на различных этапах адаптации меняются, что естественно
сказывается на тактике ПСР. При определенных сдвигах в состоянии оператор
начинает обращать внимание не на качество деятельности, а на устойчивость ее
выполнения. В целом, на этом этапе тип установки определялся воздействием
следующих основных факторов: значимостью показателя деятельности, скоростью и
интенсивностью
изменений
функционального
состояния,
степенью
сформированности навыков ПСР и степенью их взаимовлияния. «Вес» каждого
фактора определялся, с одной стороны, спецификой и характером деятельности, с
другой — личностными и мотивационными особенностями операторов. В разных
видах деятельности и на разных этапах адаптации степень взаимовлияния этих
факторов также изменялась. У одних испытуемых доминировали показатели качества и эффективности деятельности, и они старались ее выполнять более
качественно
за
счет
резкого
ухудшения
состояния
и
истощения
своих
психофизиологических ресурсов. Для других испытуемых более важным был
показатель надежности, и тогда они так регулировали свое состояние, чтобы
допускать меньше грубых ошибок и срывов деятельности, поддерживая значение
показателя качества ее на более низком уровне. Для третьих приоритетным было
желание сохранять свое состояние на определенном, достаточно комфортном
уровне, поэтому у них резко снижались и качество и надежность деятельности.
Стратегия применения разных форм произвольной саморегуляции состояния могла
уточняться,
корректироваться
и
реализо-вываться
в
конкретной
тактике
в
зависимости от объективных условий, специфики деятельности, ее текущих
характеристик, субъективных факторов и соответствия уровня состояния требованиям актуальной ситуации. Были проанализированы по успешности разные
виды саморегуляции состояния, различающиеся по форме и влиянию на его
отдельные компоненты. На основании полученных экспериментальных данных
можно говорить о том, что эмоциональная непроизвольная саморегуляция в разной
степени проявлялась у всех испытуемых и имела свои специфические особенности
на разных этапах эксперимента.
Более
перспективным
для
успешной
адаптации
непроизвольных эмоциональных форм саморегуляции с
было
сочетание
157
//. Диагностика и регуляция состояний
волевой. Но самого значительного эффекта саморегуляция состояния достигала
тогда, когда человек для сознательного управления им использует как внутренний,
так и внешний контур регуляции, включая в него разнообразные средства («орудия»)
самовоздействия, — например, аутотренниг, биофидбек и другие системы познотонических
и
дыхательных
упражнений.
Благодаря
арсеналу
различных
психологических преобразований (изменение установок, целей, мотивов и др.)
увеличиваются возможности выбора оптимальных стратегий и тактик ПСР, а
адаптация становится управляемым процессом.
Другим необходимым условием успешности саморегуляции ФС является
адекватное отражение человеком внешней и внутренней среды организма — образ
состояния, который занимает ведущее место в его психологической системе, хотя и
отличается
своими
специфическими
особенностями.
Неразвитость
научных
представлений о субъективном отражении состояния как важнейшем звене ПСР
проявляется в недооценке его роли и отсутствии научно обоснованных способов его
исследования, что естественно сказывается на практике использования методов
произвольной саморегуляции.
Этот образ выступает первоначальным звеном в контуре произвольной
саморегуляции состояний, актуализирующим ее мотив и запускающим систему ПСР.
Необходимо
отметить,
что
наибольшая
успешность
ПСР
свойственна
тем
испытуемым, которые стараются добиться более полного, детального и осознанного
отражения собственного состояния. В процессе произвольной саморегуляции оно
проверяется, корректируется и становится более адекватным, что является второй
наиболее общей его характеристикой и одновременно еще одним фактором
успешности ПСР. Установлено, что испытуемые со сформированными навыками ПСР
легче и быстрее актуализируют эталонные образы и что эти образы-представления,
как правило, более яркие, контролируемые и богатые, а само пространство этих
■образов значительно шире, чем у людей с менее развитыми навыками. Кроме того,
оценка текущего образа и сравнение его с эталонным осуществляется более
оперативно.
Деформация ФС вызывает изменения в психическом отражении, искажает и
образ ФС. При недостаточном развитии рефлексии у человека этот образ
неотчетлив, неадекватен, нецело
158
Л. Г. Дикая. Психическая регуляция в крайних условиях
стен, он быстро «размывается», что приводит к тому, что человек неадекватно
использует способы ПСР или вообще от них отказывается.
Таким образом, изучение на основе принципа системности и концепции
деятельности А. Н. Леонтьева системогенеза деятельности по саморегуляции
субъектом своего состояния показало всю сложность этого новообразования,
развивающегося в конкретной трудовой деятельности в необычных и экстремальных
условиях. Анализ процесса и детерминант его формирования и развития позволил
выделить
его
этапы,
способы
взаимодействия
системы
саморегуляции
с
психологической системой профессиональной деятельности. Такое взаимодействие
рассмотрено
на
нескольких
уровнях:
мотивационно-целевом,
опе-рационно-
действенном, активационном.
В работе показано, что
—
ПСР как система формируется и развивается в деятельности в экстремальных
условиях среды;
—
ПСР
обусловлена
не
только
взаимодействием
субъекта
с
объектом
деятельности и со средой, но одновременно она сама является важной
«внутренней» детерминантой деятельности;
—
ПСР включает активное отражение субъектом своего состояния;
—
ПСР состояния объективируется в «продукте» — функциональном состоянии;
—
уровень
сформированности
системы
определяется
взаимодействием
ее
моторных, когнитивных и регулятивных звеньев;
—
связь психологических систем профессиональной деятельности и деятельности
по саморегуляции состояния реализуется через все компоненты системы: цели,
мотивы, образы действий и т. д.
Проведенное
исследование
к
позволяет
перспективности
подхода
межсистемному
взаимодействию
деятельности и деятельности
говорить
функциональному
о
состоянию
психологических
систем
правомерности
и
человека
к
как
профессиональной
по саморегуляции состояний, что расширяет
возможности диагностики и управления этими состояниями в экстремальных
условиях труда.
159
//. Диагностика и регуляция состояний
Ю. Б. Некрасова
О ПСИХИЧЕСКИХ СОСТОЯНИЯХ, ИХ
ДИАГНОСТИКЕ, УПРАВЛЕНИИ И
НАПРАВЛЕННОМ ФОРМИРОВАНИИ (В
ПРОЦЕССЕ СОЦИОРЕАБИЛИТАЦИИ
ЗАИКАЮЩИХСЯ)1
Проблема дефекта заикания гораздо шире проблемы речи заикающегося. Она
распространяется на область общения и самопредъявления личности. Именно
поэтому в качестве ведущего механизма социореабилитации пациентов мы
рассматриваем психические состояния, их выявление, учет и преобразование.
Психические состояния — многоуровневая система. Согласно определению Н. Д.
Левитова
—
это
определенном
целостная
отрезке
характеристика
времени,
психической
показывающая
деятельности
своеобразие
на
протекающих
психических процессов в зависимости от отраженных предметов и явлений,
предшествующих состояний и свойств личности. По своей структуре психические
состояния — своего рода синдромы, отличающиеся по знаку (положительные —
отрицательные),
предметной
направленности,
длительности,
интенсивности,
устойчивости и одновременно проявляющиеся в познавательной, эмоциональной,
волевой и других сферах психики.
По
параметрам
ситуативность—долговременность
и
изменчивость—постоянство психические состояния находятся между
психическими
Основными
процессами
свойствами
и
устойчивыми
психических
чертами
состояний
личности
служит
их
и
характера.
поситуативная
воспроизводимость (по типу условного рефлекса) и возможность в условиях особой
значимости и повторяемости переходить в устойчивые характеристики личности.
Такое промежуточное положение психических состояний ставит проблему поиска
методов и условий перевода продуктивных психических состояний в устойчивые
характеристики личности.
' Фрагменты из статьи в журнале «Вопросы психологии». 1994. № 6. С. 37-41.
160
Ю. Б. Некрасова. О психических состояниях.
Традиционно
внимание
исследователей
чаще
концентрировалось
на
психических состояниях, связанных с патологией, психологическими проблемами и
разного рода трудностями, между тем как исследование и поиск средств вызывания,
закрепления и развития позитивных психических состояний представляет особый
интерес.
Поэтому
мы
поставили
своей
главной
целью
изучение
именно
положительных, продуктивных психических состояний, развивающихся на фоне
эмоционального тонуса и повышения уровня психической активности. Разработанная нами методика системы логопсихотерапии позволяет вызывать, пролонгировать
и закреплять положительные психические состояния и таким образом переводить
личность на более высокий уровень развития.
Важной особенностью психических состояний является динамичность их
существования, протекания в континууме. Поэтому процесс социореабилитации
рассматривается нами как естественный психолого-педагогический эксперимент,
благодаря
которому
нам
удается
наполнять
психологическую
категорию
психических состояний конкретным содержанием.
В нашей системе логопсихотерапии начальный
разработанная
динамическая
этап — специально
психотерапевтическая диагностика,
которая является важнейшим элементом исследования психических состояний
пациентов. Под динамической психотерапевтической диагностикой мы понимаем
анализ психотерапевтом выполняемых в течение продолжительного времени (3-6
мес.) пациентами специально подобранных заданий. В эти задания входят
отобранные, взаимно дополняющие друг друга художественные произведения
(библиотерапия) и психологические тесты — так называемый диагностический
блок, цель которого — выявление у пациента его «картины здоровья» (вопреки
болезни).
Применительно к каждому конкретному пациенту библиоте-рапевтические
произведения и психологические тесты используются в особой связке — это так
называемая диагностика в связке. Следует отметить, что диагностические
средства выявления и оценки психических состояний включают в себя не только
самооценочные процедуры, но также и проективные методы. Наиболее ценным в
выявлении психических состояний
161
//. Диагностика и регуляция состояний
при помощи проективных методик является предоставление испытуемому известной
свободы выбора, дающей ему возможность проявлять себя по привычным
индивидуальным законам (в отличие от стандартных опросников, предлагающих
такой «выбор» уже в рамках заданной схемы и модели исследователя). В качестве
основного механизма выявления психических состояний выступает осознание их
прежде всего самим пациентом. Здесь происходит и репродуктивное моделирование
пережитого психического состояния, поэтому одна из центральных задач разработки
эффективной диагностики психических состояний — выявление информативных
показателей посредственного поведения испытуемого самим специалистом (Алехина Е. В., 1990).
Исходя
из структуры
диагностического
блока,
анализ
полученных
материалов производится по следующим показателям:
1) наличие и особенности прямых (т. е. блочных, заданных самим предлагаемым
библиотерапевтическим произведением), а также личных тем и их содержание;
2)
выявление «якорных» произведений — ставших основными для пациента, где он
раскрывается наиболее полно, эмоционально ярко. Эти произведения, как
правило, связаны с переосмыслением чего-либо, открытием для себя новых
знаний, что говорит об имеющем место психокоррекционном эффекте;
3)
соотношение полученных данных с показателями тестов и опросников;
4)
выявление опорных для психотерапевта черт индивидуальности, дающих
«портрет неповторимости» личности испытуемого.
Следует отметить, что традиционно динамическая диагностика дает картину
развития болезни. В таком случае возможно, что диагностика и лечение (коррекция)
могут проводиться с разных позиций и даже разными людьми. В наших же
исследованиях и практической работе динамическая диагностика работает не
только сама по себе, она является также психотерапевтической, что
позволяет в одно и то же время осуществлять диагностику и лечение (коррекцию).
Возникает двуединый про
162
Ю. Б. Некрасова. О психических состояниях.
цесс, в котором диагностика направляет, ориентирует коррекцию, а затем
контролирует результаты коррекционных воздействий и вновь направляет их, но уже
на новом, более высоком уровне. Такой способ построения диагностики есть своего
рода
психокоррекция,
саморегулирующихся
«лечебное
систем,
перевоспитание»,
которые,
как
а
точнее,
подчеркивает
У.
деятельность
Эшби
(1962),
«управляются своей ошибкой».
Среди психических состояний особое значение имеет психическое
состояние успеха процесса коммуникации. В нашей системе логопсихотерапии
оно
моделируется
в
ходе
специально
организованного
взаимодействия,
интегрирующего как элементы субъективного опыта пациента, так и формирующее
влияние психотерапевта. Это особое звено сложной цепи регуляции процесса
общения, организованное психотерапевтом, которое в конечном счете должно
смениться моделированием положительных мотивационно-потребностных установок
самим пациентом.
По своей роли в контексте восстановления нарушенного общения психические
состояния успеха являются ресурсными, а по структуре они приближены к
саногенным психическим состояниям. Психические состояния успеха коммуникации
выполняют
информативную
и
психотерапевтическую
функцию.
Психотерапевтическая функция данных состояний заключается в активизации
процессов внутреннего моделирования и предвосхищения коммуникативного успеха.
Изучение
эффективности
процесса
психотерапевтической
диагностики
осуществляется с помощью обратной связи от пациентов в виде положительной
динамики психических состояний. Мотивация к излечению или «подготовительная
психологическая почва» проявляется у пациентов в виде желания сотрудничества с
психотерапевтом, появления интереса к самому себе (своему образу, своему телу).
Форма психологической защиты изменяется от сокрытия своего дефекта к его
демонстрации. Возникают механизмы компенсации и гиперкомпенсации, появляются
элементы творчества, самовыражения (пока еще в неречевых формах общения).
Происходит смена ролевого поведения, поиск своего индивидуального образа. Все
это увеличивает интенсивность положительных психических состояний,
6 Зак. Ns 2S6
163
//. Диагностика и регуляция состояний
сопутствующих мотивационной включенности, выстраивается так называемая
перспективная
линия
выздоровления.
По качеству и многообразию
проявления психических состояний психотерапевт воссоздает внутреннюю «картину
здоровья» пациента.
Основные группы саногенных психических состояний, возникающих в качестве
обратной связи на эффективно реализованный для каждого отдельного пациента
прием воздействия, следующие:
—
состояния, связанные с удовольствием от самого процесса выполнения
диагностико-психотерапевтических заданий;
—
состояния «озарения», инсайта по поводу осознания себя и своей проблемы:
«...Дело даже не в силе воли, а в моральном здоровье, потому что если имеешь
реальные препятствия и даже думаешь о них — это и есть моральное
здоровье...» (из анализа книги А. Маршалла «Я умею прыгать через лужи»,
данного пациенткой Г. И., 22 года). Другой пример: «До прочтения "Барьера" я
ограничивал себе цели и задачи, однако теперь лед тронулся, и "барьер" будем
стараться перепрыгнуть» (из анализа романа П. Вежинова «Барьер» пациентом
С. А., 24 года);
—
состояние катарсиса, одним из которых является выделенный нами «эффект
Ионы» (см. рассказ А. П. Чехова «Тоска»), как реализация желания высказаться,
«выплакаться» собеседнику;
—
психические состояния уверенности в достижении цели, являющиеся ведущими
в иерархии выделенных групп состояний.
Динамика психических состояний как обратной связи на приемы воздействия
первого (пропедевтического) этапа работы вытекает как нагнетание интенсивности
саногенных состояний пациентов через многократное воображаемое «проигрывание» ими себя здоровыми. Это отвечает задаче подготовительного этапа и
проявляется в состоянии, которое мы называем свернутой моделью готовности к
излечению, когда воображение пациентов уже готово к принятию трансформации
лечебного внушения психотерапевта. Приведем примеры из анализов библиотерапевтических произведений, данных нашими пациента
164
Ю. Б. Некрасова. О психических состояниях.
ми в конце пропедевтического этапа, когда они достигают названного состояния.
Так, пациентка А. О., 18 лет, которая в ответах на первое задание писала: «Для
меня заикание, как красные флажки для волка — преграда вроде бы призрачная, но
нет ничего страшнее», — утверждает по завершении этапа: «Теперь я перейду через
флажки». Другой пациент (Ш. А., 31 год) закончил анализ пьесы Б. Шоу «Пигмалион»
словами: «Я тоже стану герцогом!» А пациент Ю. А., 20 лет, последнее задание
завершил
так:
«Финиш
подготовительного
этапа
привел
меня
в
светлое,
праздничное, активное и убедительное состояние. Течение реки времени привело к
перелому
невозвратимо.
Дать
это
настроение,
нетерпение
к
переменам,
сосредоточение на них (непроизвольно), наверное, и есть главная цель ваших
заданий, анализов текстов, которые я выполнял...»
Задачей
второго
этапа
системы
социореабилитации
—
сеанса
эмоционально-стрессовой психотерапии — является развертывание свернутой
модели излечения, усиление состояния готовности к принятию методов работы.
Основным приемом сеанса является «вызывание синдрома по ситуации в
прошлом» — моделирование ситуаций через слово и условия внешней среды (сцена,
зрительный зал и др.). Усиление и нагнетание отрицательных проблемных и
положительных саногенных психических состояний на сеансе представляют собой
психологический
механизм
«раскачки»
ригидной
системы
патологического
состояния заикающихся. Таким образом, на сеансе происходит личностномотивационный взрыв, ведущий к эмоциональным и поведенческим изменениям.
Отметим, что интенсивность и качество предыдущего психического состояния
готовят рождение последующего. Такую взаимосвязь психических состояний на
сеансе
мы
назвали
континуумом.
Данный
континуум
отличается
от
иерархической системы состояний равноценностью входящих в него элементов.
Поясним это на конкретном примере. Несмотря на наличие плана проведения
сеанса, интенсивность и продолжительность и продолжительность используемых
приемов могут меняться. Основой для таких изменений служат психические
состояния пациентов и психотерапевта. Наблюдение в ходе сеанса за психическими
состояниями пациентов позволяет оценить их встречные дей
165
//. Диагностика и регуляция состояний
ствия, готовность к преодолению недуга, степень внушаемости, силу эмоционального
возбуждения и в зависимости от результатов такой оценки переходить к
следующему приему или продолжать данный прием, усиливая его воздействие.
Непрерывной корректировкой силы и продолжительности воздействий на участников
психотерапевт вызывает состояние наибольшей мотивационной готовности для
«ввода в речь».
Наблюдения
за
психическими
состояниями
испытуемых
позволяют
психотерапевту убедиться в правильности проводимых приемов, что имеет
положительную связь с его собственным психическим состоянием. Таким образом,
психические состояния проводящего сеанс и испытуемых составляют как бы целебный замкнутый круг эмпатии врача и больных.
Психические состояния пациентов на втором этапе по своей предметной
направленности, интенсивности и эмоциональному характеру едины для всех
пациентов, поскольку моделируются в общей для них ситуации (использование
закономерного эмоционального «заражения» в группе). Финальными психическими
состояниями сеанса эмоционально-стрессовой психотерапии являются стенические
состояния коммуникативной готовности, соответствующие принятию критического
решения преодолеть психологический барьер и реализации этого решения в виде
осуществления речи с особой экспрессией. В таких состояниях после сеанса бывшие
заикавшиеся пишут словами А. С. Пушкина: «Мы рождены для вдохновенья, для
звуков
сладких...».
После
сеанса
эмоционально-стрессовой
психотерапии
у
участников группы возникает новое психическое состояние, которое мы назвали
эмоциональной волной сеанса. Находясь в этом состоянии, пациенты как бы
заново раскрываются миру, эмоционально распахиваются и в последующем с
доверием и интересом включаются в работу третьего этапа.
Задачей третьего
состояний
в
устойчивые
этапа
при
является перевод
поддержании
саногенных
выраженной
психических
мотивации.
Этому
способствует основной прием — повторение, проигрывание саногенных психических
состояний, применяемый каждый раз по-новому, что вызывает переход прежнего
устойчивого состояния болезни в устойчивое состояние здоровья. Особенностью
психических состояний, возникающих
166
Ю. Б. Некрасова. О психических состояниях.
как обратная связь на приемы воздействия третьего этапа, является их общность
для всей группы. В этом смысле каждое из них несет мощный коммуникативный
потенциал: участники группы испытывают состояния эмоционального группового переживания успеха («быть по-новому», «быть вместе», «высокое состояние духа»,
«увлечь другого в свой полет»), состояние творчества и сотворчества в группе,
желание
поделиться
радостью
с
окружающими
(«резонанс
состояний»).
Иерархически наиболее значимыми здесь являются состояния мобилизационной
готовности пациентов к принятию новой лечебной информации и внутреннего
проигрывания оптимистической модели будущего.
Финалом работы на третьем этапе системы социореабилита-ции является
возникновение
устойчивого
континуума
саноген-ных
психических
состояний,
носящего следующие характеристики:
—
доступность для осознания пациентом своих психических состояний, умение
использовать их в дальнейшем в непосредственной деятельности и общении, т.
е. самоуправление психическими состояниями;
—
включенность уже имеющегося у пациента внутреннего потенциала здоровья и
направленность его на дальнейшее развитие, т. е. эволюция внутренней
картины здоровья;
—
ориентация бывших заикающихся на сохранение и развитие полученных в ходе
занятий навыков речи, знаний и умений, на наращивание психологической и
речевой вооруженности. Такая ориентация неизбежно сочетается с ощущением
необходимости
постоянного
движения,
личностного
роста,
творчества.
Методика в руках бывших пациентов становится «самозатачивающейся»;
—
направленность состояний на разделенность их с другими людьми, на
совместность переживания (коммуникативно-диалогический характер). Такая
установка сочетается, как правило, со стремлением к глубокому пониманию и
принятию других людей.
Анализ психических состояний как обратной связи на приемы воздействия
каждого из этапов системы социореабилита-ции подтверждает, что ведущим в
нашей работе является целе
167
//. Диагностика и регуляция состояний
направленное формирование особых саногенных состояний, приводящих к стойким
новообразованиям личности через последовательное рождение, пролонгирование и
закрепление их. Таким образом, стало возможным продемонстрировать и проанализировать механизм формирования новых черт личности. Условием такого
перехода в нашей работе явилось долговременное внутреннее «проигрывание»
пациентом состояния здоровья.
Система
социореабилитации
формирует
психические
состояния
особой
эмоциональной включенности и вовлеченности на всех трех этапах работы, когда
пациенты сами выходят на уровень творчества, начинают проявлять в нем
потребность и реа-лизовывать его в определенных, связанных с излечением формах. Творческое развитие личности в данном случае есть не побочный эффект
лечения, а магистральный путь личностных изменений.
ттт
Настроение
С. А. Рубинштейн
НАСТРОЕНИЯ1
Говоря о различных видах эмоциональных образований и состо яний,
нужно
выделить
настроение.
Под
настроением
разумеют
общее
эмоциональное состояние личности, выражающееся в «строе» всех ее
проявлений. Две основные черты характеризу ют настроение в отличие
от других эмоциональных образова ний. Эмоции, чувства связаны с
каким-нибудь объектом и направлены на него: мы радуемся чему-то,
огорчаемся чем-то, тревожимся из-за чего-то; но когда у человека
радостное настроение, он не просто рад чему-то, а ему радостно —
иногда, особенно в молодости, так что все на свете представляется ра достным и прекрасным. Настроение не предметно, а личностью — это,
во-первых,
и,
во-вторых,
оно
не
специальное
пережи вание,
приуроченное к какому-то частному событию, а разлитое общее
состояние.
Порождаясь как бы диффузной иррадиацией или «обобщени ем»
какого-нибудь
эмоционального
впечатления,
настроение
ча сто
характеризуется как радостное или грустное, унылое или бодрое,
насмешливое или ироническое — по тому эмоциональ ному состоянию,
которое является в нем господствующим. Но
1
Фрагменты из книги «Основы общей психологии» в 2-х тт. М., 1989. Т. 2. С. 176-178.
169
///. Настроение
настроение отчасти более сложно и, главное, более переливчато-многообразно и по
большей части расплывчато, более богато малоуловимыми оттенками, чем более
четко очерченное чувство. Оно поэтому иногда характеризуется, например, как
праздничное или будничное — своим соответствием определенной ситуации, или как
поэтическое — своим соответствием определенной области творчества. В настроении
отражаются также интеллектуальные, волевые проявления: мы говорим, например, о
задумчивом и о решительном настроении. Вследствие своей «беспредметности»
настроение возникает часто вне сознательного контроля: мы далеко не всегда в
состоянии сказать, отчего у нас то или иное настроение.
В
возникновении
настроения
участвует
обычно
множество
факторов.
Чувственную основу его часто образуют органическое самочувствие, тонус
жизнедеятельности организма и те разлитые, слабо локализованные органические
ощущения (ин-троцептивной чувствительности), которые исходят от внутренних
органов. Однако это лишь чувственный фон, который у человека редко имеет
самодовлеющее
значение.
Скорее
даже
и само
органическое,
физическое
самочувствие человека зависит, за исключением резко выраженных патологических
случаев, в значительной мере от того, как складываются взаимоотношения человека
с окружающим и как он осознает и расценивает происходящее в его личной и
общественной жизни. Поэтому то положение, что настроение часто возникает вне
контроля сознания — бессознательно, — не означает, конечно, что настроение
человека не зависит от его сознательной деятельности, от того, что и как он
осознает; оно означает лишь, что он часто не осознает этой зависимости, она как раз
не попадает в поле его сознания. Настроение — в этом смысле бессознательная,
эмоциональная «оценка» личностью того, как на данный момент складываются для
нее обстоятельства.
То или иное настроение может как будто иногда возникнуть у человека под
влиянием отдельного впечатления (от яркого солнечного дня, унылого пейзажа и т.
д.); его может вызвать неожиданно всплывшее из прошлого воспоминание, внезапно
мелькнувшая мысль. Но все это обычно лишь повод, лишь толчок. Для того чтобы
это единичное впечатление, воспоминание, мысль определили настроение, нужно,
чтобы их эмоциональный
170
С. Л. Рубинштейн. Настроения
эффект нашел подготовленную почву и созвучные мотивы и распространился, чтобы
он «обобщился».
Мотивация настроения, ее характер и глубина у разных людей бывает весьма
различной. «Обобщение» эмоционального впечатления в настроении приобретает
различный и даже почти противоположный характер в зависимости от общего строения личности. У маленьких детей и у некоторых взрослых — больших детей — чуть ли
не каждое эмоциональное впечатление, не встречая собственно никакой устойчивой
организации и иерархии мотивов, никаких барьеров, беспрепятственно ир-радиирует
и
диффузно
распространяется,
порождая
чрезвычайно
неустойчивые,
переменчивые, капризные настроения, которые быстро сменяют друг друга; и
каждый раз субъект легко поддается этой смене настроения, не способный
совладать с первым падающим на него впечатлением и как бы локализовать его
эмоциональный эффект.
По мере того как складываются и оформляются взаимоотношения личности с
окружающими и, в связи с этим, в самой личности выделяются определенные сферы
особой значимости и устойчивости. Уже не всякое впечатление оказывается властным изменить общее настроение личности, оно должно для этого иметь отношение к
особо
значимой
для
личности
сфере.
Проникая
в
личность,
впечатление
подвергается как бы определенной фильтровке; область, в которой происходит
формирование настроения, таким образом ограничивается; человек становится
менее зависимым от случайных впечатлений; вследствие этого настроение его
становится значительно более устойчивым.
Настроение в конечном счете оказывается теснейшим образом связанным с
тем, как складываются для личности жизненно важные отношения с окружающими и
с ходом собственной деятельности. Проявляясь в «строе» этой деятельности,
вплетенной в действенные взаимоотношения с окружающими, настроение в ней же
и формируется. При этом существенным для настроения является, конечно, не
сам по себе объективный ход событий, независимо от отношения к нему личности, а
также и то, как человек расценивает происходящее и относится к нему. Поэтому
настроение
человека
существенно
зависит
от
его
индивидуальных
характерологических особенностей, в частности от того, как он относится к
трудностям — склонен ли он их пе
171
///. Настроение
реоценивать и падать духом, легко демобилизуясь, либо перед лицом трудностей он,
не предаваясь беспечности, умеет сохранить уверенность в том,что с ними
справится.
Н. Д. Левитов
НАСТРОЕНИЕ 1
Это — общее эмоциональное состояние, которое в течение известного времени
окрашивает переживания и деятельность человека; причина такого состояния
человеком не всегда сознается, и в этих случаях настроение переживается как
«безотчетное».
С. Л. Рубинштейн правильно указал, что настроение выражается в том, что
называется
строем
проявлений
личности.
Для
понимания
специфичности
настроения его полезно сравнить с музыкой. Именно настроение дает душевной
жизни мелодию, гармонию и тембр.
С. Л. Рубинштейн предложил характеризовать настроение, в отличие от других,
как он выражается, «эмоциональных образований», двумя чертами: они не связаны
с каким-либо определенным объектом и не приурочены к определенному случаю. С
этим вряд ли можно согласиться. Часто настроения возникают под влиянием
определенного объекта (например, человека, художественного произведения и др.)
и нередко вызываются определенным частным случаем. Правда, настроение имеет
тенденцию иррадиировать, как бы распыляясь между разными предметами,
например, человеку, переживающему радостное настроение в связи с какой-то
жизненной удачей, все кажется милым и приятным. В настроении волевых
элементов гораздо меньше, чем в аффекте и особенно в страстях. С точки зрения
внешней выразительности, настроение — менее яркое переживание, чем аффект и
страсть, хотя в отдельных случаях может достигнуть значительной силы. Ракмик
(Ruckmick, 1936) называет настроение «младшим партнером психической жизни»,
ко' Фрагменты из книги «О психических состояниях человека». М., 1964. С. 106-110.
172
Н. Д. Левитов. Настроение
торый находится где-то в углу, хотя и влияет на разные стороны психической
деятельности
человека.
Это
правильная
мысль,
несколько
уточняющая
определение настроения как общего эмоционального состояния. Оно часто не
лишено избирательности и хотя, как выше говорилось, обычно иррадиирует, но
имеет определенное ядро. Достойна внимания и мысль, что настроение действует
из-за угла, т. е. что оно влияет незаметно, почему обычно нелегко точно датировать
его возникновение и рассказать об этапах его влияния на сознание и деятельность
человека.
Существует безотчетное настроение, т. е. такое, происхождение которого
человеку непонятно или неясно. На самом деле эти состояния, как и все в душевной
жизни, имеют свои причины, которые действуют так, что человек их не замечает или
не хочет замечать.
Главные причины безотчетных настроений следующие:
1. Настроение вызывается несколькими поводами, каждый
из которых
совершенно недостаточен для влияния на психику, но, суммируясь, они действуют.
Человек, идя на работу, вспоминает, что забыл захватить с собой интересную книгу
для чтения в троллейбусе, затем он стоял в очереди у киоска за журналом, но ему
не хватило экземпляра. В результате настроение испортилось, но сам человек
отрицал, что на него могли повлиять такие причины, как забытая книга и
недоставшийся журнал. Однако получилось кумулятивное накопление поводов,
которые в конце концов подействовали на настроение. Подобным образом ряд
незначительных удач может в конечном счете создать радостное настроение.
2. Причина настроения такая, что человеку стыдно даже перед самим собой
сознаться в ее воздействии на настроение. Ученик весь вечер дома был в плохом
настроении, которое вызвано тем, что товарищ не дал ему ракетку для игры в
теннис. Когда ученику указали на это как на причину ухудшения настроения, он с
негодованием воскликнул: «Буду я из-за такого пустяка портить свое настроение».
3. Причина такая, которую действительно самому человеку трудно узнать. Так,
начинающееся гриппозное состояние может влиять на настроение, а сам человек
может этого состояния еще не замечать.
173
///. Настроение
От
трудности
установления
причины
часто
зависят
неопределенность,
противоречивость настроения. «Странное у меня настроение, — говорит женщина, —
хочется и смеяться, и плакать». Женщина эта в нервном и психическом отношении
совершенно нормальна, но сложность ситуации вызывает сложное настроение, при
котором нелегко разобраться в его причине. За последние дни у этой женщины было
немало и хорошего в жизни, и плохого: она как бы устала от «сшибки» хорошего и
плохого, и потому у нее возникло сложное настроение, о причине которого она с
определенностью сказать не может.
Осознанность причины настроения может быть разной. В одних случаях эти
причины точно известны («Хорошо чувствуется в поле, где пахнет свежим сеном!»); в
других — дается более общее указание на причину настроения («У меня все хорошо,
ничего неприятного нет, почему же мне быть в плохом настроении?»).
Настроение может иметь различную продолжительность. Оно может быть
мимолетным, а может длиться и несколько дней.
Бывают длительные настроения, например, когда человек «хандрит» во время
всего отпуска, так как неудачно выбрал место, где его проводить.
Если настроение продолжается относительно большое время, то оно хотя бы в
своих оттенках подвержено изменениям.
В динамике настроения можно различать несколько случаев:
1. Настроение становится более спокойным. Турист может находиться в
восторженном настроении, а потом привыкает к впечатлениям, и хорошее
настроение
принимает
более
спокойную
форму
радостного
переживания
удовлетворения.
2. Настроение усиливается, как бы прогрессирует. Скука первоначально
переживается как нечто еще терпимое, а постепенно становится все более и более
тягостной.
3. Настроение меняет свои объекты и через это приобретает большую
продолжительность. Человек в веселом настроении ищет разных компаньонов,
чтобы иметь партнеров по своему веселью.
Настроения по своей значимости для человека могут
стенические и астенические, положительные и отри-
разделяться на
174
И. Д. Левитов. Настроение
цательные, радостные и печальные, но такое различение очень общо и в некоторой
мере примитивно. Бывают сложные противоречивые настроения, как, например,
такое, которое Жуковский назвал «сладкой меланхолией». Трудно сказать, что в
этом настроении преобладает: радость или печаль. Или возьмем одно из
лирических настроений, которое передано в стихотворении Фета:
Ель рукавом мне тропинку завесила.
Ветер. В лесу одному Шумно, и жутко, и
грустно, и весело. Я ничего не пойму.
Настроения, как и все психические состояния, могут быть показательны для
личности и могут быть ситуативны. Поэтому нельзя согласиться с мнением С. Л.
Рубинштейна, что настроение не предметно, а личностно. В одних случаях оно
более предметно, в других — беспредметно; в одних случаях оно более личностно, в
других — менее личностно.
Часто настроение характеризует человека. Люди оптимистического склада
склонны
к
хорошему
настроению,
пессимисты
—
к
плохому,
печальному.
Существуют, например, «смешливые», веселые люди, которым весело и тогда,
когда другие никакого веселья в данной ситуации не переживают. Есть поэтические
«натуры», в настроении которых много лирики, романтики; есть и прозаические
люди, которым подобные настроения чужды.
Но бывают настроения ситуационные, не носящие личностного характера.
Мимолетное человеческое чувство, возникшее у Плюшкина при упоминании о
школьном приятеле, было ситуативным настроением, чуждым психическому облику
этого жалкого и словно одеревеневшего скупца. Неудачи у всех людей ухудшают
настроение, в том числе и у тех, которые обычно бодры и жизнерадостны.
Наконец, можно различать настроения по их действенности, по силе их влияния
на деятельность, поведение человека.
Некоторые настроения — платонические, ограниченные сферой переживаний.
Например, человек может иметь хорошее, бодрое настроение, но оно может не
побуждать его энергично работать, прояв
175
/ / / , Настроение
лять настойчивость. Влияние настроения на поведение зависит от того, насколько
человек
может владеть собой, справляться со своим настроением. Люди
выдержанные, хорошо контролирующие свое поведение, могут, например, успешно
работать и при плохом настроении, вызванном какой-либо неприятностью.
Некоторые люди являются жертвой своего настроения, например, при грустном
настроении становятся совершенно бездеятельными.
Люди различаются по внешнему выражению своего настроения. У одних людей
их настроение всегда можно прочитать на лице, а другие люди так хорошо
маскируют свое настроение, что о нем трудно догадаться по внешнему виду
человека. Человек шутит, смеется, а на душе у него, как говорится, «кошки скребут».
М . М . Зощенко
[ДУШЕВНЫЙ НАСТРОЙ]1
...Джек Лондон, этот здоровяк и «матрос», этот писатель величайшего
оптимизма и утверждения жизни, покончил с собой на сороковом году жизни.
Смерть эта казалась действительно неожиданной и невероятной. Родные писателя
долгое время даже скрывали это обстоятельство.
Что же оказалось? Джек Лондон в течение восьми-девяти лет написал столько,
сколько другой писатель, при нормальной работе, мог бы сделать в течение своей
продолжительной жизни.
Почувствовав крайнее утомление, писатель бросает работу и уезжает на какието чуть ли не Соломоновы острова, надеясь там починить свое здоровье долгим
отдыхом и путешествием.
Однако мозг, ослабленный крайним и длительным напряжением и отчасти
алкоголем, не мог восстановить и даже поддержать нормальную работу организма.
Потерянная инерция, на
Здесь и далее названия статей, заключенные в квадратные скобки, являются не
авторскими, а предложенными составителем. 1 Фрагменты статьи из книги
«Возвращенная молодость»//М и х а и л З о щ е н к о . Возвращенная молодость.
Голубая книга. Перед восходом солнца. Л., 1988. С. 84-86, 111-114.
М. М. Зощенко. /Душевный настрой!
176
которой держался писатель, рухнула. И реакция была столь велика, что человек без
сожалений расстался со своей жизнью.
Это, так сказать, в общих чертах картина гибели этого человека. Какова же
внутренняя механика гибели? Как простыми словами, не переводя на язык науки,
точнее объяснить механизм этой катастрофы?
Мозг, то есть нервные центры мозга, заведует всем внутренним хозяйством и
регулирует работу всех органов.
Усиленная мозговая работа возбуждает и искусственно усиливает деятельность
всех органов. (Заметим, что чем сильнее нервные раздражители, тем обычно
интенсивней эта внутренняя работа органов.)
Но вот работа прекращена. Нервных раздражителей больше не существует.
Привычной поток крови к нервным центрам и усиленное питание этих центров
прекращается. Работа центров идет вяло и с перерывами. Это влечет за собой
вялость и даже по временам бездеятельность многих органов внутренней секреции.
И налицо картина крайнего ослабления и крайнего упадка жизни.
У Лондона нервное раздражение, в силу огромной работы, было чрезвычайно
велико. Тем сильнее оказалась реакция, когда эти раздражители были убраны. Эта
смерть, если так можно сказать, произошла от неумелого обращения с самим собой.
Сделаем сравнение. Если автомобиль, идущий со скоростью восьмидесяти
верст в час, резко остановить, то катастрофа неизбежна. Это знают люди,
управляющие машинами, но этого почти не знают люди, управляющие своим телом.
Смерть Лондона была не случайна.
Но можно ли было ее избежать? По-видимому, можно. Тут потребовался бы
постепенный переход на отдых. Потребовались бы временно иные раздражители,
которые поддержали бы работу организма и не создали бы столь сильной реакции.
Такие раздражители, как смена впечатлений, поездка и путешествие, в данном
случае, конечно, не могли помочь. Они были слишком неравноценны прежним
раздражителям. На это можно было бы пойти при незначительном переутомлении.
Вопрос этот, конечно, чрезвычайной сложности, и о нем будет речь в
дальнейшем. Пока только отметим, что смерть этого писателя была не случайна, но
она была не неизбежна.
177
///. Настроение
Крайнее утомление мозга и неумение создать себе сколько-нибудь правильный
отдых привели и Маяковского к ранней смерти.
Политические противоречия не раздирали поэта — их не было. Тут главным
образом была трагедия постоянной работы. Даже гуляя по улицам, Маяковский
бормотал стихи. Даже играя в карты, чтоб перебить инерцию работы, Маяковский
(как он говорил автору), продолжал додумывать. И ничто — ни поездка за границу, ни
увлечение, ни сон — ничто не выключало полностью его головы. А если иной раз,
создавая насильственный отдых, поэт и выключал себя из работы, то вскоре, боясь
крайнего упадка сил, снова брался за работу, чтоб создать ту повышенную нервную
инерцию, при которой он чувствовал, что живет.
Трудно сказать, как именно создалось такое состояние. Быть может,
существовали какие-нибудь
природные
свойства,
какие-нибудь
органические
неправильности нервных центров. Но, может быть, это создалось благодаря
собственным ошибкам и собственному неумению руководить собой.
Известно, что Маяковский, выезжая, скажем, отдыхать на юг, менял там свой
режим — подолгу лежал на солнце, вел размеренную жизнь, но для головы, для
мозга он режима не менял. Он продолжал работать, продолжал обдумывать свои
новые произведения. И даже нередко выступал перед публикой с чтением своих
стихов. Это был, конечно, не отдых. Это создавало хроническое нервное
перераздражение. Поэт с каждым годом чувствовал себя все хуже. Головные боли,
вялость и разбитость усиливались.
Следует отметить, что причины своих недомоганий Маяковский видел в другом.
Свои частые недомогания поэт приписывал то туберкулезу, который якобы начался
у него (как ему одно время казалось), то табаку. Он бросил курить и вовсе бросил
пить, отказываясь даже от рюмки вина, однако никакого улучшения, конечно, не
последовало.
Утомленный и ослабленный мозг не слишком заботился о внутреннем
хозяйстве, которым он заведует и которое он регулирует. Это и привело поэта к
гибели.
Все другие причины и обстоятельства были чисто случайными. И если бы этих
причин не было, нашлись бы иные причины,
М . М . З о щ е н к о . IД у ш е в н ы й н а с т р о й )
178
которые толкнули бы поэта на самоубийство. Настроение искало объект.
Такая трагедия и гибель нередко случались с великими людьми. И причины
такой гибели часто создавались не только социальными обстоятельствами или
противоречиями, а попросту иной раз непомерной тратой нервной энергии,
неумением обращаться с самим собой и неумением заведовать своей сложной
машиной — своим телом. <...>
Интересно отметить, что психическая энергия, возникшая таким образом,
переключаясь, чаще всего избирает наиболее уязвимые места, то есть больные или
чем-либо ослабленные места организма.
Стало быть, при дурном сердце явления возникли бы со стороны этого больного
органа в виде припадка, сердцебиения или нарушения ритма.
При нездоровом желудке энергия избрала бы этот орган.
И не только такого рода энергия, но и любой болезненный процесс в организме
может избрать это наиболее уязвимое место.
Я вспоминаю такой любопытный случай: одному малышу (моему сыну) привили
оспу. В тот же день, наклонившись к нему, чтобы померить температуру, я случайно
обжег его ладонь папиросой. Уже на другой день на месте этого незначительного
ожога возникла оспенная язвочка, которая воспалилась гораздо значительнее, чем
на уколах, сделанных врачом. То есть раздраженное больное место оказалось
наиболее восприимчивым и доступным болезненному процессу.
Конечно, медицине известны и все эти законы, и всякого рода переключения
энергии, но большинству людей эти законы либо вовсе неизвестны, либо известны в
такой незначительной степени, что не приходится говорить о практическом
применении своих знаний.
Ведь существуют более сложные законы энергии, знание которых просто
необходимо, для того чтобы иной раз уберечься от катастрофы, или заболевания,
или даже от той ранней смерти, о которой мы упоминали. Нередко такая смерть
происходила просто от неумения руководить своим организмом, то есть незнания
самых элементарных законов энергетики.
179
///. Настроение
Часто при усиленной мозговой работе человек не чувствует ни утомления, ни
ослабления, а напротив того, он чувствует себя превосходно и не теряет
трудоспособности, полагая при этом, что его организм справляется и такая
усиленная работа ему не вредна.
Между тем мозг может потреблять энергию, видимо, значительно выше нормы,
однако это происходит, несомненно, за счет других органов, за счет других частей
организма.
Вот
почему
при
остановке
работы
реакция
иной
раз
сказывается в
чрезвычайной степени, и нередко дело заканчивается гибелью (как, например, у Дж.
Лондона).
Интересно, что даже в молодых науках известны тончайшие законы энергетики,
— во всяком случае, их знает человек, который работает в этом деле.
А законы энергетики нашего организма, быть может, и изученные в
совершенстве, мало кому известны и, во всяком случае, малопопулярны.
Конечно, существуют целые отделы науки, как гигиена и логика, но все ж это
для большинства людей малодоступно, слишком отвлеченно, туманно и, главное,
малоприменимо практически.
В сущности, до сего времени нет каких-то элементарных правил, элементарных
законов, по которым надлежит понимать себя и руководить собой не только в
области своего труда и своей профессии, но и в повседневной жизни. Тут требуется
какое-то практическое искусство понимать работу своего тела.
Ведь все специальности выработали особую и наилучшую технику работы,
причем эта техника работы постоянно рационализируется и улучшается. Художник
отлично изучил краски, которыми он работает, но жить он по большей части не
умеет и предоставляет свою жизнь случаю, природе и собственному неумению.
Скажем, мало кому известно о том, что наш организм может работать на разной
скорости (как любая машина), причем часто большая скорость отнюдь не является
вредной, а, напротив того, чрезвычайно полезной и даже благодетельной. Случайно
или по целому ряду обстоятельств человек, расходующий незначительное
количество энергии и живущий, так сказать, в медленном
М. М. Зощенко. /Душевный настрой/
180
темпе, по большей части так и продолжает жить, совершенно не предполагая, что он
может создать энергию значительно большую.
Правда, эта скорость зависит от внешних причин и является как бы не всегда
подвластной воле человека, но все же, зная об этом, человек мог бы иной раз
регулировать работу своего тела и не впадал бы в грубые ошибки.
Переход с одной скорости на другую обычно совершается случайно и нередко
является неожиданностью для самого хозяина тела.
Приходилось видеть людей, которые годами лечились от меланхолии, от упадка
сил и от нежелания жить, в то время как эта ослабленная работа организма —
вялость и пониженный обмен веществ — часто вовсе не является показателем
болезненных процессов.
Чаще всего это лишь тот медленный темп, медленная скорость, в которую
человек попал либо случайно, либо по ряду обстоятельств, либо просто не умея
руководить собой.
При слишком большой скорости организм может, как мы видели, потерпеть
катастрофу, растратив запасные силы и не заметив этого. При слишком же
незначительной скорости эта катастрофа бывает гораздо чаще и гораздо опасней —
машина может остановиться или долгое время бездействовать, не вырабатывая или
мало вырабатывая нужные для жизни и движения химические элементы.
Конечно, для каждой скорости необходимо иметь цель и устремление — машина
не может двигаться на одном месте. И это всегда надо иметь в виду.
В общем, сущность скорости заключается в следующем: если человек случайно
(или вынужденно) будет все делать медлительно, с неохотой, затрачивая
незначительную энергию, если он будет валяться, мечтать или петь грустные песни,
то такое же состояние возникает в работе организма. Причем при частой
повторности этого организм как бы привыкает пользоваться только такой скоростью.
И, привыкнув к этой скорости, человек не умеет уже освободиться от нее, полагая,
что это есть состояние его здоровья, в то время как это не состояние здоровья, а
всего лишь по большей части случайно утвердившаяся скорость.
181
///. Настроение
И наоборот — человек может приучить работать свой организм на значительную
скорость без всякого вреда для себя. В этом случае только повышается весь обмен
веществ.
Тут существует какая-то своеобразная диалектика работы организма. Все
движется, нет ничего утвердившегося, и нет состояния, от которого нельзя было бы
уйти. А если какое-либо состояние или, скажем, скорость утверждается, то это чаще
всего происходит в силу собственных ошибок или непонимания.
Тут чрезвычайно интересно отметить, что не только отдельного человека, но и
целый народ (хотя бы в нашей стране) можно перевести на другую скорость, хотя бы
и весьма непривычную. Для этого необходимо прежде всего расстаться с прежними
привычками и выработать новые, которые, утвердившись, создадут новую,
повышенную работу организма.
Конечно, тут преобладающую роль играет цель и устремление. Однако нельзя
сказать, оценивая идеалистически, что все без исключения стремятся к цели. Тем
не менее и их можно и должно изменить. Что у нас и делается не без успеха.
Стремительный темп побуждает к новой, быстрой работе организма.
Люди же, не попавшие в эту переделку, те люди, которые, вопреки всему,
старались сохранить свои навыки и прежние традиции, те самые люди, о
преждевременной старости которых мы говорили, — они все терпят катастрофу.
IV.
Классификация
состояний
Н. Д. Левитов
КЛАССИФИКАЦИЯ ПСИХИЧЕСКИХ
СОСТОЯНИЙ1
Существует множество самых разнообразных психических состояний. Для того
чтобы
сделать
их
предметом
научного
изучения,
их
необходимо
как-то
сгруппировать для лучшего обозрения, классифицировать или типизировать.
В области психических процессов по традиции сохраняется классификация на
процессы познавательные, эмоциональные и волевые. Но даже эта общепринятая
классификация недостаточна: неизвестно, например, к каким процессам отнести
внимание и интерес. Кроме того, в ней смешиваются психические процессы и
функции, например, процесс мышления стоит в одном ряду с функцией памяти.
Известно, что все попытки классифицировать индивидуально-психологические
особенности личности, за исключением темперамента, были неудачны. Только
типология темпераментов имеет традицию, насчитывающую от Галена более 19
столетий, но и в этой области чувствуется недостаточность классификации, что
сказывается, во-первых, в разном психологическом понимании типов темперамента,
а
во-вторых,
в
потребности
относить
многих
людей
к
смешанным
или
промежуточным ти' Фрагменты из книги «О психических состояниях человека». М., 1964. С. 24-27.
183
IV. Классификация состояний
пам. Нет классификации способностей. Нет
и, вероятно, не может
быть
универсальной классификации характеров, а есть только разные, причем не
исключающие одна другую, типологии характеров.
В отношении психических состояний проблема классификации, или типологии,
столь же, а может быть, и в большей мере затруднительна, как и в отношении
характера.
Слишком различны психические состояния, и притом в разном отношении. Есть
немало таких сложных и противоречивых психических состояний, которые даже
трудно наименовать; их необходимо более или менее подробно описывать.
Отказавшись от исчерпывающей универсальной классификации психических
состояний, мы все же должны сделать некоторые обобщения, или группировки,
позволяющие установить между ними линии сходства и различия.
В качестве основной, хотя и недостаточной классификации психических
состояний в данной книге взято их подразделение на состояния, относящиеся к
познавательной деятельности, эмоциям и воле, т.е. принято подразделение по
аналогии с классификацией психических процессов.
Но не везде, как показывает дальнейшее изложение, имеется совпадение
между классификацией психических процессов и классификацией состояний. Так,
удивление нами отнесено к познавательной деятельности; в этом сложном
психическом состоянии при всей его эмоциональной выраженности на первый план
выступает познавательная функция.
Однако
процессов:
номенклатура
многие
состояний
психические
часто
состояния
не
совпадает
имеют
с
номенклатурой
аналогию
скорее
из
характерологии, чем из области функционального анализа сознания (состояние
решительности — нерешительности, трудового подъема — лени).
Таким образом, принятая в книге классификация психических состояний должна
рассматриваться как условная и имеющая оперативное,рабочее значение.В ряде
случае встречались затруднения, к какой категории данное психическое состояние
следует отнести, например, состояние увлечения содержит в себе так много
эмоциональных и волевых компонентов, что почти с равным правом его можно
отнести к состояниям и эмоциональным, и волевым.
184
Н. Д. Левитов. Классификация психических состояний
Было бы заманчиво хотя бы типизировать психические состояния по аналогии с
типами или чертами характера. Этим наметилось бы столь важное сближение
временных состояний психики с более устойчивыми чертами личности. Но нет универсальной типологии характеров, а кроме того, многие черты характера выражают
направленность или, по терминологии В. Н. Мясищева, систему отношений, т. е.
черты, аналогии которым в психических состояниях не везде легко найти.
Можно различать психические состояния в зависимости от той деятельности,
которую они сопровождают. Став на этот путь, следует говорить о психических
состояниях в деятельности игровой, учебной, трудовой, спортивной. Такого рода
подразделение закономерно и в некоторой (неполной) мере отражено в данной
работе. Оно не заменяет принятой классификации на три группы, которую надо
признать основной, но дополняет ее. Вместе с тем, говоря о психических состояниях
в деятельности, приходится в ряде случаев вводить новые понятия, ставить новые
проблемы, которые не ставились, когда описывались состояния познавательные,
эмоциональные и волевые. Например, только в аспекте трудовой деятельности
ставятся проблемы утомления, энтузиазма, монотонности именно как психических
состояний.
Укажем еще несколько возможных подразделений психических состояний,
которые следует учитывать при их анализе:
1. Состояния
де
всего
вторых
—
личностные
выражаются
особенности
и
ситуативные.
индивидуальные
ситуаций,
которые
В
свойства
часто
первых
преж-
человека,
вызывают
во
у
че-
ловека нехарактерные для него реакции.
То обстоятельство, что психические состояния часто бывают личностными, т. е.
выражают ту или другую черту человека, не мешает определять их как временные
характеристики психической деятельности. Если, например, человек склонен к
аффектации, все же у него аффект является временным целостным психическим
состоянием, которое в определенное время начинается и кончается.
2. Состояния
висимости
ловека.
строения.
от
более глубокие и более поверхностные,
силы
Страсть
как
их
влияния
психическое
на
переживания
состояние
в за-
и
поведение
че-
гораздо
глубже
на-
185
IV. Классификация состояний
3. Состояния, положительно или отрицательно действующие на
человека. Такое подразделение особенно важно с практической и, в первую
очередь, с педагогической точки зрения. Апатия может служить примером
отрицательного состояния; вдохновение — состояние, положительно влияющее на
деятельность человека.
4. Состояния продолжительные и краткие. Так, настроения могут
иметь разную продолжительность: от нескольких минут до суток и ряда дней.
5. Состояния более или менее осознанные. Например, рассеянность
чаще бывает несознательным психическим состоянием, решительность всегда
сознательна; утомление может иметь разный уровень осознанности.
Патологические состояния, изучаемые психопатологами и психиатрами,требуют
специального рассмотрения.
Ю. Е. Сосновикова
ПРИНЦИПЫ КЛАССИФИКАЦИИ
ПСИХИЧЕСКИХ СОСТОЯНИЙ1
Психические состояния человека могут быть классифицированы по возрастному
принципу, по характеризующей их ведущей деятельности, по видам труда, в которых
эти состояния возникают, по принципу значимости и наибольшей выраженности в
них
существенных
личностных
свойств
человека.
Психические
состояния
различаются по степени их напряженности, по их силе, по причинам, их
вызывающим.
Любой признак психического состояния может быть положен в основу той или
иной их классификации.
Однако задача классификации заключается не только в том, чтобы выявить или
указать на признаки, по которым можно классифицировать психические состояния,
но в том, чтобы систематизировать наиболее важные из них, чтобы принципы их
систематизации отразили сущность самого явления. Классифи-
1
Фрагменты из книги «Психические состояния человека, их классификация и
диагностика». Горький, 1975. С. 78-84.
186
Ю. Е. Сосновикова. Принципы классификации состояний
кация, отмечают философы, используется как средство уточнения понятия, которым
оперирует наука.
Психическое
состояние
закономерностям
как
всякое
диалектического
другое
развития.
явление
Все
подчиняется
понятия
и
всем
категории
материалистической диалектики применены к психическим состояниям.
Психические состояния могут выступать и как причины, и как следствия какоголибо действия, поступка, деятельности. Они могут быть причинами и следствиями
каких-либо переживаний, событий в психической жизни человека. В связи с этим
можно выделить две большие, можно сказать, глобальные группы психических
состояний:состояния—причины, состояния— следствия.
Психические состояния, по сравнению с особенностями личности, чувствами,
волевыми качествами, как ситуативное и как менее устойчивое психическое
явление, в большей мере подвержены «случайным» воздействиям. Психическое
состояние, например, может быть не характерно для данного человека, т. е. быть
относительно случайным. В других случаях психическое состояние возникает
необходимо
и
закономерно.
противоположных
Следовательно,
психических
состояний:
можно
различать
случайных
и
две
группы
закономерных.
Закономерные, необходимые психические состояния могут повторяться, быть
цикличными, периодичными. Случайные психические состояния представляют собой
единичные случаи.
Психические состояния, как мы уже говорили, представляют собой движение,
развитие, процесс. Однако бывают как более застойные, так и наиболее быстро
текущие психические состояния. В связи с этим можно выделить две группы
психических
состояний,
выражающих
собой
периоды
ускоренного
течения
психических процессов и выражающих собой периоды относительного покоя,
относительной неподвижности, застойности психических процессов. Об этом говорит
Н. Д. Левитов.
По двум большим группам положительных и отрицательных психических
состояний можно условно распределить почти все психические состояния. Смех и
плач, радость и горе, гнев и восторг, состояния активного мышления и бездумья,
волевого усилия и безволия, активной деятельности сознания и его «помра
187
чения»
IV. Классификация состояний
могут
служить
примерами
состояний,
относимых
к
этим
двум
противоположным группам.
Более того, одно и то же психическое состояние может выражать собой сложное
единство противоположных переживаний. Смех может быть смехом сквозь слезы,
радость — сопровождаться печалью, а гневу может сопутствовать радость.
Сложность эмоциональных состояний отмечают психологи. В этих случаях лишь
выявление ведущего доминирующего компонента позволяет отнести их к группе
положительных или отрицательных психических состояний.
Сложность психических состояний такова, что к ним применим диалектический
закон отрицания отрицания. Человек сердится на свой гнев, радуется своей радости,
злится на свою злость, размышляет о своем состоянии размышления. Он испытывает состояние отчуждения и, вместе с тем, отчуждение к своему состоянию
отчуждения. Разумеется, что при этом отчуждение к отчуждению меняет сущность
последнего. Разочарование по поводу разочарования уничтожает его. Смех по поводу смеха прекращает последний. Отчуждение к отчуждению, горе по поводу горя,
злость к злости, гнев к гневу выражают определенное отношение человека к своему
состоянию, проявляют его активную сущность и, тем самым, меняют само состояние: отрицают, уничтожают его. В связи со сказанным можно, наверно, говорить о
группе психических состояний, выражающих собой закон отрицания отрицания.
Выделение таких больших «глобальных» в связи с понятиями и категориями
диалектики групп психических состояний может быть продолжено.
Наиболее общими существенными философскими принципами рассмотрения
всех явлений,
а, стало
быть, и
пространство,
структура,
функция.
психических состояний,
Построение
являются время,
принципов
классификации
психических состояний в соответствии с этими общими принципами подхода к изучению всех явлений — важная задача психологии. Разработанные принципы
классификации и классификация психических состояний — это основной путь к их
диагностике.
Мы уже видели, что наиболее общими для различных психических состояний
является
их
временная,
характеристики.
пространственная,
структурная
и
функциональная
Ю . Е . С о с н о в и к о в а . П р и н ц и п ы к л а с с и ф и к а ц и и с о с т о я н и й ________ 188
Т а б л и ц а 4.1
Схема наиболее общих и существенных принципов рассмотрения явлений, параметров,
характеристик и принципов классификации психических состояний человека
Время
Наиболее общие и
существенные
принципы рассмотрения всех
явлений, в том
числе и психических
Различные параВиды и
метры для наиболее свойства
общих и
времени
существенных
характеристик
психических
состояний
Наиболее общие и
Временная
существенные
характехарактеристики
ристика
психических
состояний
Параметры, взятые в Степень
качестве принципов продолклассификации
жительности
психических
состояний
Пространство Структура
Функция
Виды и
Различные
свойства
параметры
пространства структуры
Различные
параметры
функции
Пространственная
характеристика
Характеристика
функции
Характеристика
структуры
Степень
Степень
распронапряженстраненности ности
Степень
адекватности
и осознанности
Принципы времени, пространства, структуры и функции как наиболее значимые
при изучении сущности явлений мы положили в основу выделения принципов
классификации психических состояний.
Однако, прежде чем перейти к указанию выделенных нами принципов
классификации психических состояний, как нам кажется, следует обратить
внимание на необходимость различать, а не отождествлять такие понятия, как:
«общие принципы» подхода к изучению явлений, «параметры» — как различные
показатели изучаемых явлений, «общие характеристики» явлений и «принципы их
классификации».
189_________________________________________________ I V .
Классификация
в
о
S
я
я
X
в
■е-
S
яя
ии*1еЛ±иэ
aoiHSHOUwox
ЭОННВНЕОЭОЭН
эонненеозо
венненЕоэоэн
венненЕозо
aoHixaddoxaH
aoHixaddox
ЭОН±е8МЭНеЭН
SOHlPBXStfE
BBHhmjeed
вевохениНо
еэАнох
ИИХЕИН
ИИХ031ЧЯ
aai3Hedi3odu a
woh4ubhVio3
WOX33hMJOUOH9
-OHtfodndu
aoHiHaieu
aoxdB
iqwaiDMD oioaw
эняоа
эоннэжес1|чд
1ЧУ*Э1ЭИЭ
Hdi/на aoiAHMWBE
30HH3W
-adaoxiedx
аончиехои
aaVngo
i4i Ahmw
|яэен
ЭОНЧиЭ1ИЖ
MHtf
-uoWoduouew
эончиэ!
-ижиоНоЬи
ииэИэн
ishBsaw
На
иб
ол
ее
об
щ
Ос
ие
но
пр
вн
ин
ые
ци
пр
пы
ин
ра
ци
сПр
пы
см
ин
кл
от
ци
ас
ре
пы
си
ни
и
ф
я
кл
ик
вс
ас
ех
аПс
си
яв
ци
их
ф
ле
и
ич
ик
ни
пс
ес
ай
их
ки
ци
ич
е
я
есо
пс
ск
ст
их
их
оя
ич
со
ни
ест
я
ск
■е
-
Muedow wewdoH
tfodu
X
иипеХхиэ
Простран Структу
ства
ры
X
ВИНВ01ЭОЭ OJOWB3
лени
В
р
е
/
ю
Ф
у
н
к
ц
и
я
Степен Степен Степен
Степень Степень
ь
олжител распространенн ь наь
пряжен адеква осозна
ьности ости
ности тности нности
состояний
ев
я
н
я
а
ж
9
ю
О
S
В. А. Ганзен. Систематизация психических состояний
190
Отдельные, даже наиболее общие и существенные показатели, например,
показатели временных особенностей психических состояний еще не составляют их
целостной временной характеристики, а целостная их характеристика не сводится к
принципам их классификации (табл. 4.1).
В качестве принципов классификации психических состояний мы взяли такие их
параметры: степень их продолжительности, степень распространенности, степень
напряженности, степень их адекватности ситуации, нормам морали и степень их
осознанности субъектом (табл. 4.1).
Логика применения этих принципов отображена в общей схеме принципов
классификации и классификации психических состояний (табл. 4.2).
Принципы
эти
положены
в
основу
рассматриваемой
далее
общей
классификации психических состояний.
Разумеется,
никакую
классификацию
не
следует
рассматривать
как
окончательную, неизменную, завершенную, статичную, так как «познание находится
в вечном становлении, или в непрерывном формировании». Об этом говорил Ж.
Пиаже на XVIII Международном психологическом конгрессе в Москве в 1966 г. Это
относится и к выдвигаемой нами классификации психических состояний.
В. А. Ганзен
СИСТЕМАТИЗАЦИЯ
ПСИХИЧЕСКИХ СОСТОЯНИЙ1
Задачи системных описаний
психических состояний
Психические состояния стали объектом научного исследования сравнительно
недавно, после появления в 1964 г. книги Н. Д. Левитова. До настоящего времени
имеется много нерешенных теоретических вопросов, слабо обобщен огромный эм
1
Систематизация психических состояний//Системные описания в психологии.
Л., Издательство Ленинградского университета. 1984. С. 126-130.
191
IV. Классификация состояний
лирический материал. Действенным методом в этой области психологии должен
стать системный подход. В отношении психических состояний могут быть
поставлены
следующие
задачи
системных
описаний:
1)
систематизация
психических состояний человека в норме и патологии, 2) общее описание психического состояния, 3) описание конкретных психических состояний (особенное), 4)
описание конкретного состояния данного человека (единичное), 5) описание
процесса развития и деструкции психического состояния.
Далее рассматриваются возможные решения трех первых задач применительно
к состояниям человека в норме.
Систематизация психических
состояний человека
Вариант такой систематизации предлагается в работе (Ган-зен В. А., Юрченко В. Д.,
1976). С целью установления объема и содержания основного понятия из
отечественных психологических словарей были отобраны и подвергнуты анализу
187 слов-терминов, определяющих психические состояния человека. Критерием на
принадлежность к объему указанного понятия, отличающим исследуемое явление
от всех других и раскрывающим его сущность, послужило определение Н. Д.
Левитова, которое трактует психическое состояние человека как целостную
характеристику психической деятельности и поведения за некоторый период
времени,
показывающую
зависимости
от
своеобразия
отражаемых
протекания
предметов
и
психических
явлений
процессов
в
действительности,
предшествующего состояния и психических свойств личности. В законченном для
целей отбора виде этот критерий должен содержать ряд дополнительных
положений: 1) целесообразно различать состояния установившиеся и переходные,
так как человек в каждый момент времени пребывает только в одном состоянии, а
их смена осуществляется, как правило, в промежуточную, переходную стадию; 2)
психические процессы, состояния и свойства личности разграничиваются по
признаку динамичности (первые наиболее подвижны, вторые занимают среднее
положение, третьи же наиболее стабильны).
В. А. Ганзен. Систематизация психических состояний
192
В настоящее время исследователи эмоций единодушны в понимании их как
эмоциональных состояний различной продолжительности и силы. Однако эмоции,
эмоциональные состояния нельзя рассматривать в отрыве от чувств человека, этого
особого подкласса так называемых социальных эмоций. Чувства можно определить
как сложный вид устойчивого эмоционального отношения человека к различным
сторонам
действительности.
эмоциональных
состояний,
Проявляются
чувства
что
возможным
делает
в
форме
различных
включение
их
в
рассматриваемое множество.
Проведенный анализ позволил определить объем множества психических
состояний человека (63 понятия), его содержание, а также показал, что это
множество
распадается
на
две
группы:
состояния,
1)
характеризующие
аффективно-волевую сферу психической деятельности человека; 2) состояния
сознания— внимания. Каждая группа имеет общие характеристики, отражающие
наиболее
типичные,
стержневые
«напряжение—разрешение»
для
особенности
группы
входящих
волевых
в
нее
состояний;
состояний:
«удовольствие—
неудовольствие» для группы аффективных; «сон—активация» для группы состояний
сознания—внимания. Эти характеристики стали одним из дополнительных средств
критерия отбора в исследуемое множество.
Как видно из изложенного, группы аффективных и волевых состояний
рассматриваются как стороны единой аффективно-волевой сферы психической
деятельности
человека.
Такой
взгляд
вполне
правомерен,
поскольку
и
аффективная, и волевая стороны имеют общий корень — потребности человека. Например, С. Л. Рубинштейн пишет по этому поводу: «Истоки у воли и эмоции
(аффекта, страсти) общие — в потребностях; поскольку мы осознаем предмет, от
которого
зависит
удовлетворение
нашей
потребности,
у
нас
появляется
направленное на него желание; поскольку мы испытываем самую эту зависимость в
удовольствии
и
неудовольствии,
которое
предмет
нам
причиняет,
у
нас
формируется по отношению к нему то или иное чувство» (Рубинштейн С. Л.,
1946).
Как показал логико-семантический анализ, психические состояния содержат в
себе, как правило, эмоциональные и волевые компоненты. Этот факт значительно
затрудняет четкое
193
IV. Классификация состояний
о
• И)
f1
£ ™ с •
Ig
1
"(- IZ l
о5
£.
' a: X
S- s §
*9*£
•е-
8
*
T
2i
4 f и *
» Й I o-
О
т
О m
П 3
ОСiи
_ i v v
т
"в" 2
5
-О <
во *
5S
о
I
Q. о
ОI
4
и
I5 m
m
&3
<<
оS
Ол
ссош
1^
S
я*
S
•еS
и иЯ
V гI
к а)
<I ^nи
О о_
ID
Q- ?
й- u
i о Q. ™
S9о^
«I
2 с
, t га
от
^™S
2 G
i= ° 5 о u о Ф га
194
В. А. Ганзен. Систематизация психических состояний
41 О. «
3I
О I1)
V
щ
X
X
IB I
is
<и 3>
5 3
о
и 4>О 1 «
g
tz С
*e
§§» аI
±s
!
о
о.
О
л
О
4)
с
с
.О°«
П. О i
s
1
I
с5
S8s
^ CD
195
В. А. Ганзен. Систематизация психических состояний
разделение понятий и заставляет при детальной классификации учитывать
доминирование того или иного компонента в структуре состояний. Опираясь на
систему психологических понятий, мы получили следующую систему понятий,
характеризующих психические состояния человека (табл. 4.3).
Выделены группы аффективных и волевых состояний. В первой группе имеются
две подгруппы с ярко выраженным эмоциональным компонентом: эмоциональные и
гуманитарные состояния. Первая подгруппа объединяет состояния, характеризующие эмоциональную реакцию человека на актуальный раздражитель. Вторая —
состояния, сопровождающие проявления чувств людей, чаще всего в процессе
общения.
Состояния
обеих
подгрупп
делятся
на
ряд
положительных
и
отрицательных.
В группе волевых состояний также выделяются две подгруппы: праксические (от
лат. praxis — дело, деятельность) и моти-вационные. Первая включает состояния
человека на различных этапах трудовой деятельности: предрабочем, рабочем,
послера-бочем.
человека,
Вторая
—
направленных
состояния,
на
сопровождающие
удовлетворение
духовной
проявления
или
мотивов
материальной
потребности. В ней выделяются ряд органических состояний, биологических по
своей
природе,
но
имеющих
выраженный
психический
аспект,
и
ряд
ориентировочных состояний, сопровождающих познавательную деятельность человека. Состояния третьей большой группы (сознания—внимания) являются фоновыми,
создают условия для всей психической жизни человека.
Однако среди психических состояний есть большое количество таких, степень
доминирования одного компонента в которых установить достаточно сложно. Это
затрудняет локализацию их в определенной группе системы, представленной в табл.
4.3. В таких случаях система помогает установить входящие в структуру состояния
компоненты. Так, например, сложное состояния фрустрации имеет эмоциональный
(неодинаковый у различных типов личности) и волевой компоненты, причем второй
может выступать и как праксический (состояние при неудаче в работе), и как
мотивационный (реакция на препятствие в удовлетворении потребности).
7 Зак. № 256
196
IV. Классификация состояний
Другое сложное состояние — стресс — может рассматриваться с
различных сторон, но всегда остается сложным, вклю чающим
несколько компонентов. При понимании стресса по Г. Селье как общего
адаптационного синдрома это три различ ных состояния организма:
тревоги, сопротивления и истощения. Согласно предложенной системе,
все они суть различные виды волевых (праксических и мотивационных)
компонентов. Если, присоединившись к Н. Д. Левитову, рассматривать
состояние стресса в плане решения организмом и психикой трудных
задач и считать, что по силе и качественным особенностям оно зависит
от стрессора, то психические состояния при сильном страхе и
переутомлении различны, хотя и в том и в другом слу чае имеет место
стресс. Согласно нашей системе, состояние страха находится в группе
отрицательных мотивационно-ориен-тировочных состояний, состояние
при переутомлении — в группе отрицательных праксических
состояний, т. е. в них преобла дают именно эти компоненты.
Часть II
ОТДЕЛЬНЫЕ ВИДЫ
СОСТОЯНИЙ
V.
Эмоциональные
состояния
Состояния эйфории, радости,
удовлетворения
М . Аргайл
РАДОСТЬ1 Диапазон положительных
эмоций2
Существует множество словесных характеристик, описывающих положительные
переживания. Рассмотрим один из вариантов классификации настроений. Обычно с
этой целью перед определенной выборкой испытуемых ставится задача сгруппировать множество самых различных слов, несущих эмоциональную нагрузку, затем
проводится статистическое исследование (это может быть факторный анализ или
многомерное шкалирование), в результате которого определяется содержательная
основа экспертных суждений.
Один из типичных примеров подобных исследований дан на рис. 5.1.
Аналогичные результаты были позднее получены в ис
1
2
Фрагменты из книги «Психология счастья». М., 1990. С. 183-203.
В качестве синонима слова «эмоции» автор часто пользуется словом «настроения». ( П р и м . п е р . )
199
yVf. А р г а й л . Р а д о с т ь
• напряженный
испуганный
встревоженный* обеспокоенный •
.сердитый
разочарованный •
• раздосадованный
подавленный » л печальный
—
несчастный мрачный
гг
•приподнятый
• возбужденный
обрадованный •
• удивленный
^
радостный счастливый ••довольный
—
удовлетворенный^
согласный»
■
•расслабленный
спокойный •
непринужденный
сонливый.
скучающий» заторможенный
усталый •
уравновешенный
сонный, вялый*
Рис. 5.1. Два измерения эмоций
следованиях, выполненных в самых различных культурных средах
(Russell, 1983). Вышеупомянутое исследование, а также многие
другие дают основание для утверждения, что существу ют два
основных
диапазона
эмоциональных
проявлений:
прият но—
неприятно (иначе говоря, счастливый —печальный) и активация—
торможение (или степень интереса и возбужденности). Эти два
измерения остаются в силе и для эмоциональной экспрессии,
проявления чувств, например, мимики. Обнаружено, что эти два
измерения
являются
функцией
двух
совершенно
разных
нейрофизиологических систем. Однако, как мы уже видели, анализ
самоотчетных
данных
отрицательные
эмоции
показывает,
в
что
положи тельные
определенных
условиях
и
мо гут
определяться независимыми факторами (Watson and Tel-legen,
1985).
Различают несколько видов положительных эмоци й. Основному
измерению
положительных
эмоциональных
состояний
со -
ответствуют
чувство
и
(эйфория).
Они
радости
экзальтация
ассоциируются с улыбкой на лице, удовольствием от общения с
Другими людьми, ощущением принятия (окружающими), уве
200
М. Аргайл. Р адость
ренностью в себе и спокойствием, а также ощущением способности справиться с
жизненными проблемами (Izard, 1977).
Возбуждение — или, если иметь в виду меньшую степень интенсивности,
интерес — является вторым измерением эмоций. Результатом комбинации
возбуждения и радости является смех, а также состояние счастливого, радостного
возбуждения (Izard, 1977). Имеются индивиды, которые ценят и ищут острые,
интенсивные переживания, впечатления или ощущения, их так и называют:
«искатели ощущений». Особый интерес у них вызывают ощущения, связанные со
скоростью передвижения, опасностью и частой сменой сексуальных партнеров. К
этой разновидности индивидов относятся прежде всего экстраверты и молодые
мужчины. По мнению исследователей, в самом процессе активации имеется нечто
такое, что приносит чувство удовлетворения, особенно для «искателей ощущений»
(Zuckerman, 1979). Связанное с активизацией снижение тревожности является
источником радости, даже эйфории, например, в результате приземления после
прыжка с парашютом. Так или иначе, вполне допустимо, что активация может быть
одним из слагаемых радости; вероятно, она и придает нашей жизни определенный
вкус и остроту.
Удовлетворенность, релаксация и чувство комфорта характерны для
более
низкого
уровня
возбуждения,
более
низкой
степени
интенсивности
положительных эмоций, хотя тоже могут быть составляющими радости.
В
исследованиях
последних
лет
появилось
третье
измерение
эмоций:
интенсивность или глубина переживания. Например, слова ласковый и
отвратительный характеризуют высокую интенсивность переживаний, в то
время как приятный и внимательный описывают переживание низкой
интенсивности (Daly, Lancee and Polivy, 1983). Аргайл и Кросслэнд, основываясь на
сходстве своих ощущений, провели исследование, в ходе которого испытуемые
должны были сгруппировать положительные эмоции, источником которых явились 24
вида различной деятельности. Исследователи сделали вывод, что полнота переживаний, их глубина явились одним из основных направлений для группировки
эмоций. Этот вид переживаний, как установили Аргайл и Кросслэнд, побуждается
прослушиванием музыки,
V. Эмоциональные состояния
201
чтением и общением с природой. Для описания его ученые воспользовались такими
понятиями, как «вдохновение», «сладкая грусть», «незначительность моего
существования», «тронут глубоко, до глубины души, до слез» и т. д. В конечном
итоге был сделан вывод, что второе направление основано на успехе, а третье — на
чувстве привязанности к другим людям. Полнота переживаний имеет много общего
с «пиковыми переживаниями» — «моментами наиболее полного ощущения счастья и
самореализации» (Maslow, 1968). В характеристику этого «пика», или «потока»
переживаний входят:
—
поглощенность, фокусирование внимания;
—
переживание своей силы, возможностей;
—
интенсивная радость, ценность и осмысленность происходящего;
—
спонтанность, легкость;
—
целостность и подлинность.
Подобная ситуация была охарактеризована учеными (Csikszentmihalyi, 1982) как
«слияние», то есть полная погруженность в какую-либо деятельность — трудовую
или досуго-вую. Было высказано предположение, что источником этой «самоценной
вовлеченности» является равновесие между сложностью деятельности и умениями
человека, его мастерством или квалификацией. Если проблема, которую предстоит
решить, слишком сложна, появляется чувство беспокойства, если слишком проста —
то чувство скуки (Chalip et al., 1984).
Источники положительных эмоций
...ДЛЯ
того
чтобы
разобраться
в
механизме
действия
положительных
переживаний, необходимо составить классификацию их основных источников. В
исследовании, <...> как и в ряде других, с этой целью был применен факторный
анализ. Это дало возможность составить список основных источников удовольствия
(не по значению):
—
еда, выпивка, секс;
—
отдых,сон;
—
брачные, дружеские и другие близкие взаимоотношения;
—
успех, продвижение по работе, удовлетворенность;
202
М. Аргайл. Р адость
_ физическая активность, спорт, ощущение здоровья;
—
выполнение конкретной деятельности, использование умений и навыков;
—
чтение, музыка, телевизор и другие культурные развлечения;
—
интенсивные переживания, например, эстетические, религиозные.
Созданию положительных настроений или эмоций может способствовать и
сочетание
некоторых
из
вышеуказанных
элементов.
Например,
успешное
выполнение коллективной работы включает социальные компоненты, компоненты
успеха и мастерства. Танцы могут включать все эти компоненты плюс музыка и секс.
Вечер с друзьями может состоять из социальных компонентов, еды и выпивки, секса
и релаксации.
Пользование указанным списком ввиду его разнородности представляет
определенную трудность для психологов. В той же мере, в какой голод могут утолить
различные
виды
пищи,
так
и
ощущение
радости
может
принести
самая
разнообразная деятельность. При этом не следует забывать, что у разных людей
могут быть разные источники ощущения наивысшей радости: для одних это церковь,
для других музыка, спорт, работа и т. д. Все это необходимо учитывать при
разработке мероприятий, способствующих поднятию настроения.
Существующие методы классификации различных источников удовольствия
имеют
определенное
теоретическое
значение.
Следует
проводить
четкое
разграничение между непосредственными физическими ощущениями, такими как
еда, выпивка, половые связи, отдых и т. п., и удовлетворением, получаемым в
результате приобретенных привычек, например, умением занять себя приятной и
полезной деятельностью, культурным проведением досуга. Согласно мнению
психологов, последние как раз и являются главными источниками удовлетворения и
радости. Американские исследователи установили, что музыка и чтение как
факторы хорошего настроения, несколько уступая такому источнику, как общение с
друзьями, стоят значительны выше таких факторов, как еда, дом и работа (Public
Opinion, 1981).
V. Эмоциональные состояния
203
Стоит обратить внимание на тот весьма любопытный факт, что многие из
перечисленных приятных мероприятий не влекут за собой удовлетворения ни одной
из известных потребностей, а также не ведут к снижению активации. Вместе с тем
люди, когда им становится скучно, часто ищут то, что бы привело их в состояние
активации, или возбуждения. Это соображение вызвало к жизни теорию, согласно
которой имеются две основные формы мотивации и извлечения удовольствия. В
«целевом» состоянии люди преследуют серьезные цели, проявляют заботу о своем
будущем и предпочитают невысокий уровень активации. В «парацелевом»
состоянии для людей характерен поиск источников возбуждения, их интересует
действие как таковое, а не то, куда оно может привести (в этом смысле их
деятельность может напоминать игру). Существует две точки равновесия, и частные
переходы между вышеуказанными двумя состояниями вызываются внешними
событиями, фрустрацией и насыщением. При этом в предпочтении одного режима
другому прослеживаются последовательные индивидуальные различия (Apter, 1982;
1984). Хотя эта теория и не получила еще достаточно весомого эмпирического
подтверждения, она тем не менее весьма полезна тем, что пытается дать
характеристику двум совершенно различным источникам удовлетворения. <...>
Физиологическая
основа положительных
эмоций
К основным эмоциям относятся: ощущение счастья, печаль, раздраженность, страх,
отвращение, презрение, удивление, интерес и чувство стыда. Эмоции проявляют
себя в трех аспектах: в физиологическом состоянии, в мимике и других
экспрессивных проявлениях, в сознательном переживании. Экспрессия может
рассматриваться как своего рода «индикатор», как «информация», которая
необходима для окружающих. Биологический смысл наших эмоций, возможно, и
состоит в том, что они как бы служат индикаторами того, что происходит в системе,
причем индикаторами усиленными. Вполне очевидно, что болевые ощущения
полезны в том смысле, что сигнализируют нам об опасности и концентрируют наше
внимание на соответствующих
204
М. Аргайл. Р адость
участках тела и окружающей среды. Аналогично ценны сигналы удовольствия и
подкрепления, так как они направляют наше внимание на положительные и
биологически подкрепляющие факторы окружения. Необходимыми являются также
непосредственные
индикаторы
физиологического,
мотивационного
состояния
(например, голод и жажда), дающие нам возможность предпринять соответствующие
действия.
Общая эмоциональная активация (учащенное сердцебиение и т. п.) является
одним из важных факторов, так как она как бы дозаправляет организм
дополнительной энергией, для того чтобы успешно противоборствовать тем или
иным трудностям, активно реагировать на них одним из двух основных способов —
борьбой или бегством. Эта позиция находит подтверждение в экспериментальных
исследованиях. В результате этих исследований было доказано, что инъекция
адреналина интенсифицирует такие эмоции, как гнев или эйфория, вызванные
внешними раздражителями (Schachter, Singer, 1962). Однако в настоящее время
хорошо известно, что разные эмоции имеют различные характеры физиологической
активации, как было показано на примере исследования чувства страха и гнева (Ах,
1953). Дело в том, что в гипоталамусе и лимбической системе имеются определенные участки, соответствующие конкретным эмоциям, таким, как гнев, страх и
половое влечение. Наряду с этим имеются и другие участки, которые ответственны
за вариации в свойствах эмоций по двум основным измерениям: «приятно—неприятно» и степень активации (Buck, 1984)...
Путем
активации
тех
частей
мозга,
которые
контролируют
чувство
удовольствия, можно смоделировать эффекты удовлетворения от потребления
пищи; если крыса не голодна, она не будет реагировать на электронный импульс,
создающийся в соответствующем участке мозга.
Воздействие на определенные участки моделирует эффекты, получаемые от
жажды или секса, возможна и стимуляция положительных эмоций общего характера.
Проводя исследования в этой области, ученые пришли к выводу, что разные участки
человеческого
мозга
воспроизводят
самые
разнообразные
положительные
ощущения — приятный вкус, сексуальное возбуждение, релаксацию, веселье и смех
(Rolls, 1979)...
V. Эмоциональные состояния
205
Эмоциональное состояние отчасти
зависит
от субъективного ощущения
физического состояния — изменения ритма сердцебиения, кровяного давления и
других проявлений в организме. Мимика также играет определенную роль в
эмоциональном состоянии личности. На эмоции можно воздействовать, специально
(искусственно) изменяя выражение лица. В одном из исследований испытуемые,
которые, согласно поставленным условиям, должны были по мере возможностей
внешне не проявлять чувства, вызванные воздействием на них электрического тока,
то есть не менять выражение лица, испытывали менее болезненные ощущения
(Lanzetta, Cartwrght-Smith and Kleck, 1976). Основываясь на данных множества
экспериментов, исследователи пришли к выводу, что мимика может регулировать
интенсивность переживаемых эмоций, но не заменять один вид эмоций на другой
(Laird, 1984)...
Культурные традиции также воздействуют на эмоции, но несколько в ином
аспекте.
Известно,
что
определенному
времени
и
месту
соответствует
определенный набор эмоций. Некоторые исследователи полагают, что, например,
такие эмоции, как меланхолия и апатия, распространенные в XVII веке, для нашего
времени не характерны (Harre, Clarke and De Carlo, 1985). Из предыдущих глав книги
мы знаем, что депрессия принимает различные форму в разных культурных средах.
А что можно сказать об ощущениях счастья или радости? Зависят ли они от времени
и места? Ученые полагают, что зависят, но основные переживания и выражение
радости предположительно являются универсальными для всего человечества.
Относительно положительного эмоционального состояния и оценочного компонента
восприятия можно сказать, что они, по-видимому, являются первоначальными
биологическими реакциями (Zajonc, 1980).
Влияние положительных эмоций
Хорошее настроение оказывает мощное воздействие на поведенческие процессы и
мышление.
Позитивное мышление. Находясь в хорошем настроении, мы обычно
рассуждаем совсем не так, как тогда, когда находимся в плохом. В одном
исследовании был применен метод гипно
206
М. Аргайл. Р адость
за для создания следующих настроений: хорошего (счастливого) и подавленного
(депрессивного). Исследование показало, что хорошее настроение проявляется в
положительных свободных ассоциациях, в сочинении веселых историй при опросе по
ТАТ1 (тематический тест на апперцепцию), благожелательных описаниях социальных
ситуаций,
восприятии
уверенности в
себе
себя
как
социально
компетентной
личности,
чувстве
и самоуважении (Bower, 1983). На основании других
исследований был сделан вывод, что люди в хорошем настроении проявляют больше
позитивных, чем негативных действий как в своем собственном поведении, так и в
поведении других (Forgas, Bower and Krantz, 1984)...
Память. В хорошем настроении легче вспомнить радостные события в жизни
или
слова,
наполненные
положительным
смыслом.
В
одном
эксперименте
испытуемым, введенным при помощи гипноза в приподнятое или, наоборот,
подавленное настроение, предлагалось запомнить определенный список слов. В
результате эксперимента исследователи пришли к выводу, что если в момент
заучивания слов и их последующего воспроизведения испытуемый находился в
одном и том же настроении, то процесс припоминания протекает более эффективно.
Достаточно сказать, что испытуемые в хорошем настроении смогли вспомнить 78 %
слов из тех, которые они запомнили, будучи в хорошем настроении, и только 47 %
слов из тех, которые они заучивали, находясь в плохом расположении духа.
Испытывая приподнятое настроение, они припоминали больше приятных событий,
которые происходили с ними в детстве (Bower, 1981). Другие эксперименты,
основанные на иных методах стимуляции настроения (таких, как создание ситуаций,
в которых испытуемые достигают определенных успехов, высказывают положительные утверждения и т. д.), дали похожие результаты (Isen et al., 1978).
1
Тематический тест на апперцепцию (ТАТ) включает набор карточек с неопределенными по содержанию картинками, допускающими произвольное
толкование испытуемыми, которые получают инструкцию сочинить рассказ к
каждой картинке. Интерпретация ответов позволяет судить о чертах лич ности,
хотя, как показывает опыт, этот тест чувствителен и к временному, текущему
состоянию испытуемого, в том числе его настроению; это обстоятельство
подтверждает мысли М. Аргайла. ( П р и м . р е д . )
V. Эмоциональные состояния
207
Хорошее настроение позволяет лучше вспоминать слова, описывающие
положительные качества личности; при плохом же настроении легче припоминаются
характеристики негативного свойства (Teasdale and Russell, 1983). Во время
исследования, где в качестве испытуемых выступали люди, находящиеся в
депрессивном состоянии с большим колебанием настроения в течение суток, было
установлено, что в моменты относительного улучшения настроения они чаще
вспоминали счастливые события (Clark and Teasdale, 1982). В целом же есть
основания утверждать, что депрессивные больные имеют склонность помнить
только неприятные события (Lloud and Lishman, 1975). Общепринятым объяснением
подобного явления является то, что память основывается на сети ассоциативных
связей между событиями и представлениями. Они взаимодействуют с эмоциями, и в
тот момент, когда индивид находится в каком-то определенном эмоциональном
состоянии, его память настраивается на события, ассоциируемые именно с этим
состоянием (Bower, 1981).
Решение проблем. Люди, пребывающие в хорошем настроении, подходят
к решению проблем по-другому, нежели те, кто находится в нейтральном или
печальном настроении. Первые отличаются повышенной реакцией, способностью
вырабатывать простейшую стратегию решения и принимать первое же найденное
решение. В одном эксперименте перед испытуемыми была поставлена задача
прикрепить свечку к стене при помощи чертежных кнопок и книжечки со спичками'.
Решение заключалось в использовании коробки из-под кнопок, прикрепленной к
стене в виде держателя; 75 % из тех, кто перед этим видел комедийный фильм,
смогли найти верное решение по сравнению с 13%, не видевшими этот фильм, и
20%, смотревшими другой, некомедийный фильм (Clark and Isen, 1982). Еще в одном
эксперименте перед испытуемыми стояла задача дать оценку шести вымышленным
автомобилям при имеющейся ограниченной информации (9 параметров). Те
испытуемые, для которых была создана ситуация успеха при выполнении
предшествую
1
Имеется в виду распространенная в западных странах модификация спичечного
коробка наподобие раскрывающейся книжечки из плотного картона. ( П р и м .
ред.)
208
М. Аргайл. Р адость
щего задания (при помощи стимулятора — комедийного фильма), быстро справились
со своей задачей и на этот раз — за 11,1 минуты по сравнению с 19,6 минуты,
затраченными контрольной группой. В процессе решения они продемонстрировали
уверенность в выбранном методе и умение пользоваться меньшим числом данных,
чем
это
было
возможно
согласно
условиям
эксперимента.
В
итоге
экспериментаторы пришли к выводу, что их подопечные проявляли высокую
эффективность в принятии решений, при этом они действовали обдуманно и избегали ненужного риска (Isen, Mean, 1983).
Имеются
все
основания
предполагать,
что
стимулирование
хорошего
настроения (положительных эмоций) приводит к оригинальным и разнообразным
словесным ассоциациям, что говорит о потенциально более широком творческом
диапазоне (Isen et al., 1985). Все это способствует повышению творческой отдачи и
благоприятно воздействует на процесс решения задач.
Помощь и альтруизм. Многие эксперименты показали, что счастливые
люди отличаются такими качествами, как щедрость и готовность прийти на помощь
другим. Эти же качества характерны и для людей, у которых хорошее настроение
было вызвано искусственной стимуляцией положительных переживаний (получение
небольших подарков, припоминание приятных событий и т. п.). Интересно, что в
солнечные дни люди охотнее идут на участие в социологических опросах и дают
больше чаевых официантам (Cunningham, 1979). Установлено, что испытуемые,
находящиеся в хорошем настроении, готовы оказывать экспериментаторам самую
разнообразную помощь (Batson et al., 1979). Эти выводы находят серьезные
практические подтверждения. В одном из экспериментов 47 % испытуемых,
хорошее настроение у которых было вызвано воспоминаниями о счастливых
эпизодах их жизни, предложили сдать свою кровь; из тех же, кто находился в
контрольной группе, на это согласилось только 17 % (O'Malley and Andrews, 1983). В
результате анализа построений более устойчивого характера, где в качестве испытуемых выступали 1988 человек, были выведены следующие зависимости между
проявлением эгоизма и эмоциональным состоянием (счастлив—несчастлив) (табл.
5.1).
V. Эмоциональные состояния
209
Замечено,
положение
что
духа
плохое
рас-
или
отрица-
Т а б л и ц а 5.1.
тельное ЭМОЦИОНаЛЬНОе СО-
счастлив, %
стояние тоже может привес-
^
ти к повышенному желанию
оказать помощь, но совер-
эгоистичен (%)
да
41 6
нет
3,9
37,0
17 5
шенно по другим мотивам. --------------------------------------------------------------------------Испытуемые, находящиеся в
Ri^nd- 1982
плохом настроении, выражают готовность помочь, если верят, что их настроение
может измениться (Manucia, Baumann and Cialdini, 1978), или если затрачиваемые
ими усилия невелики (Weyant, 1978). Многие исследования доказали, что оказание
помощи другим действительно способствует повышению настроения. Люди, находящиеся в хорошем расположении духа, также считают, что помощь другим
является компенсирующей и полезной акцией, способствующей сохранению
положительного эмоционального состояния. Однако все равно эти люди склонны
оказать большую помощь, чем те, которые находятся в контрольной группе, даже
если им навязывается мнение о нерегулируемости их настроений (Manucia,
Baumann and Cialdini, 1984) независимо от вознаграждений и усилий (Weyant, 1978)
и даже если оказываемая ими помощь анонимна и не может быть оценена (например, в отношении маленьких детей). Есть все основания утверждать, что
счастливые люди оказывают помощь вовсе не из желания повысить свое
настроение, как это характерно для тех, чье состояние окрашено в грустные,
печальные тона.
Почему же хорошее настроение и большая готовность оказать помощь
взаимосвязаны? Хорошее настроение рождает подобные мысли, включая, по всей
видимости, размышления о положительном и доброжелательном поведении. В
хорошем настроении люди более расположены друг к другу, и, таким образом,
компенсация за помощь несколько увеличивается. Как показывают наблюдения,
люди, находящиеся в счастливом расположении духа и замечающие расхождение
между своим собственным состоянием и состоянием других, стараются каким-то
образом сбалансировать это неравенство (Dovidio, 1984). Испытуемые, у которых
было продуцировано хорошее настроение, оказыва
210
М. Аргайл. Р адость
ют помощь с большей готовностью, если их просят сконцентрироваться на себе. Это,
возможно,
происходит
потому,
что
такая
концентрация
делает
их
более
чувствительными к соображениям равенства. Характерно, что опечаленные люди
оказывают помощь с большей готовностью, если их просят сосредоточить внимание
на других (Rosenhan, Salovey and Hargis, 1981).
Симпатии по отношению к окружающим. Многие проведенные
исследования говорят в пользу того, что люди, находящиеся в хорошем настроении,
склонны более положительно оценивать свое окружение. В результате одного
эксперимента было установлено, что хорошее настроение, вызванное просмотром
комедийных фильмов или изложением позитивных самоутверждающих фактов,
ведет
к
повышению
симпатий
по
отношению
к
вымышленным
людям,
представленным лишь сообщением об их жизненных позициях (Gouaux, 1971).
Экспериментально установлено, что на взаимоотношения людей значительное
влияние оказывает и окружающая обстановка, например, уютная комната более
располагает к проявлению симпатий, нежели убого обставленная комната (Mintz,
1956).
Состояние меланхолии
3. Фрейд
ПЕЧАЛЬ И МЕЛАНХОЛИЯ1
<...> Меланхолия, точное определение понятия которой не твердо и в описательной
психиатрии, встречается в различных клинических формах, объединение которых в
одну клиническую единицу не окончательно установлено; и из них одни скорее
похожи
на
соматические
заболевания,
другие
—
на
психоген-.ные.
Кроме
впечатлений, доступных всякому наблюдателю, наш материал ограничивается
небольшим количеством случаев,
Фрагменты из книги 3. Фрейда «Основные психологические теории в психоанализе». Текст дан по книге «Психология эмоций. Тексты»/Ред. В. К.
Вилюнас, Ю. Б. Гиппенрейтер. М., 1984. С. 203-211.
211
V. Эмоциональные состояния
психогенная природа которых не подлежала никакому сомнению. Поэтому мы
наперед отказываемся от всяких притязаний на то, чтобы наши выводы относились
бы ко всем случаям, и утешаем себя соображением, что при помощи наших
настоящих методов исследования мы едва ли можем что-нибудь найти, что не было
бы типичным если не для целого класса заболеваний, то по крайней мере для
небольшой группы.
Сопоставление меланхолии и печали оправдывается общей картиной обоих
состояний. ...Также совпадают и поводы к обоим заболеваниям, сводящиеся к
влияниям жизненных условий в тех случаях, где удается установить эти поводы.
Печаль является всегда реакцией на потерю любимого человека или заменившего
его отвлеченного понятия, как отечество, свобода, идеал и т. п. Под таким же
влиянием у некоторых лиц вместо печали наступает меланхолия, отчего мы
подозреваем их в болезненном предрасположении. Весьма замечательно также,
что нам никогда не приходит в голову рассматривать печаль как болезненное
состояние и предоставить ее врачу для лечения, хотя она влечет за собой
серьезные отступления от нормального поведения в жизни. Мы надеемся на то, что
по истечении некоторого времени она будет преодолена, и считаем вмешательство
нецелесообразным и даже вредным.
Меланхолия в психическом отношении отличается глубокой страдальческой
удрученностью, исчезновением интереса к внешнему миру, потерей способности
любить, задержкой всякой деятельности и понижением самочувствия, выражающимся в упреках и оскорблениях по собственному адресу и нарастающим до бреда
ожидания наказания. Эта картина становится нам понятной, если мы принимаем во
внимание, что теми же признаками отличается и печаль, за исключением только
одного признака: при ней нет нарушения самочувствия. Во всем остальном картина
та же. Тяжелая печаль — реакция на потерю любимого человека — отличается таким
же страдальческим настроением, потерей интереса к внешнему миру, поскольку он
не напоминает умершего, потерей способности выбрать какой-нибудь новый объект
любви, что значило бы заменить оплакиваемого, отказом от всякой деятельности,
не имеющей отношения к памяти умершего. Мы легко понимаем, что эта задержка и
212
3. Фрейд. Печаль и меланхолия
ограничение «я» являются выражением исключительной погруженности в печаль,
при которой не остается никаких интересов и никаких намерений для чего-нибудь
иного. Собственно говоря, такое поведение не кажется нам патологическим только
потому, что мы умеем его хорошо объяснить.
Мы
принимаем
также
сравнение,
называющее
настроение
печали
страдальческим. Нам ясна станет правильность этого, если мы будем в состоянии
экономически охарактеризовать это страдание.
В чем же состоит работа, проделываемая печалью? Я полагаю, что не будет
никакой натяжки в том, если изобразить ее следующим образом: исследование
реальности показало, что любимого объекта больше не существует, и реальность
подсказывает требование отнять все либидо, связанные с этим объектом. Против
этого поднимается вполне понятное сопротивление, — вообще нужно принять во
внимание, что человек нелегко оставляет позиции либидо даже в том случае, когда
ему предвидится замена. Это сопротивление может быть настолько сильным, что
наступает
отход
от
реальности
и
объект
удерживается
посредством
галлюцинаторного психоза, воплощающего желание. ...При нормальных условиях
победу одерживает уважение к реальности, но требование ее не может быть
немедленно исполнено. Оно приводится в исполнение частично, при большой трате
времени и энергии, а до того утерянный объект продолжает существовать
психически. Каждое из воспоминаний и ожиданий, в которых либидо было связано с
объектом, приостанавливается, приобретает повышенную активную силу, и на нем
совершается освобождение
либидо. Очень трудно указать и экономически
обосновать, почему эта компромиссная работа требования реальности, проведенная
на всех этих отдельных воспоминаниях и ожиданиях, сопровождается такой
исключительной душевной болью. Замечательно, что эта боль кажется нам сама
собою понятной. Фактически же по окончании этой работы печали «я» становится
опять свободным и освобожденным от задержек.
Применим теперь к меланхолии то, что мы узнали о печали. В целом ряде
случаев совершенно очевидно, что и она может быть реакцией на потерю любимого
человека. При других пово
213
V. Эмоциональные состояния
дах можно установить, что имела место более идеальная по своей природе потеря.
Объект не умер реально, но утерян как объект любви (например, случай
оставленной невесты). Еще в других случаях можно думать, что предположение о
такой потере вполне правильно, но нельзя точно установить, что именно было
потеряно, и тем более можно предполагать, что и сам больной не может ясно
понять, что именно он потерял. Этот случай может иметь место и тогда, когда
больному известна потеря, вызвавшая меланхолию, так как он знает, кого он
лишился, но не знает, что в нем потерял. Таким образом, нам кажется естественным привести меланхолию в связь с потерей объекта, каким-то образом
недоступной сознанию, в отличие от печали, при которой в потере нет ничего
бессознательного.
При печали мы нашли, что задержка и отсутствие интереса всецело
объясняются работой печали, полностью захватившей «я». Подобная же внутренняя
работа явится следствием неизвестной потери при меланхолии, и потому она
виновна в меланхолической задержке (Hemmung). Дело только в том, что меланхолическая задержка производит на нас непонятное впечатление, потому что мы
не можем видеть, что именно так захватило всецело больных. Меланхолия
показывает нам еще одну особенность, которой нет при печали, — необыкновенное
понижение своего самочувствия, огромное обеднение «я». При печали обеднел и
опустел мир, при меланхолии — само «я». Больной рисует нам свое «я»
недостойным, ни к чему не годным, заслуживающим морального осуждения, — он
делает себе упреки, бранит себя и ждет отвержения и наказания. Он унижает себя
перед каждым человеком, жалеет каждого из своих близких, что тот связан с такой
недостойной личностью. У него нет представления о происшедшей с ним перемене,
и он распространяет свою самокритику и на прошлое; он утверждает, что никогда не
был лучше. Эта картина преимущественно морального бреда преуменьшения
дополняется бессонницей, отказом от пищи и в психологическом отношении очень
замечательным преодолением влечения, которое заставляет все живущее цепляться за жизнь.
214
3. Фрейд. Печаль и меланхолия
Как в научном, так и в терапевтическом отношении было бы одинаково
бесцельно возражать больному, возводящему против своего «я» такие обвинения. В
каком-нибудь
отношении
он
должен
быть
прав,
рассказывая
нечто,
что
соответствует его представлению. Некоторые из его указаний мы должны
немедленно подтвердить без всяких ограничений. Ему действительно так чужды все
интересы, он так неспособен любить и работать, как утверждает. Но, как мы знаем,
это вторичное явление, следствие внутренней, неизвестной нам работы, похожей на
работу печали, поглощающей его «я». В некоторых других самообвинениях он нам
также кажется правым, оценивающим настоящее положение, только несколько
более резко, чем другие немеланхолики. Если он в повышенной самокритике
изображает себя мелочным, эгоистичным, неискренним, несамостоятельным человеком, всегда стремившимся только к тому, чтобы скрывать свои слабости, то он,
пожалуй, насколько нам известно, довольно близко подошел к самопознанию, и мы
только спрашиваем себя, почему нужно сперва заболеть, чтобы понять такую истину. Потому что не подлежит никакому сомнению, что тот, кто дошел до такой
самооценки и выражает ее перед другими — оценки принца Гамлета для себя и для
всех других..., — тот болен, независимо от того, говорит ли он правду или более или
менее несправедлив к себе. Нетрудно также заметить, что между величиной
самоунижения и его реальным оправданием нет никакого соответствия. Славная,
дельная и верная до сих пор женщина в припадке меланхолии будет осуждать себя
не меньше, чем действительно ничего не стоящая. И может быть, у первой больше
шансов заболеть меланхолией, чем у второй, о которой мы не могли бы сказать
ничего хорошего. Наконец, нам должно броситься в глаза, что меланхолик ведет
себя не совсем уж так, как нормально подавленный раскаянием и самоупреками. У
меланхолика нет стыда перед другими, более всего характерного для такого
состояния, или стыд не так уж резко проявляется. У меланхолика можно, пожалуй,
подчеркнуть состояние навязчивой сообщительности, находящей удовлетворение в
самообнажении.
Таким образом, неважно, настолько ли прав меланхолик в своем мучительном
самоунижении, что его самокритика совпа
215
V. Эмоциональные состояния
дает- с суждением о нем других. Важнее то, что он правильно описывает свое
психологическое состояние. Он потерял самоуважение, и конечно, у него имеется
для этого основание; во всяком случае, тут перед нами противоречие, ставящее
перед нами трудноразрешимую загадку. По аналогии с печалью мы должны прийти к
заключению, что он утратил объект; из его слов вытекает, что его потеря касается
его собственного «я».
Раньше, чем заняться этим противоречием, остановимся на момент на том, что
открывается нам благодаря заболеванию меланхолика в конституции человеческого
«я». Мы видим у него, как одна часть «я» противопоставляется другой, производит
критическую оценку ее, делает ее как бы посторонним объектом. Все дальнейшие
наблюдения подтвердят возникающие у нас предположения, что отщепленная от
«я» критическая инстанция проявит свою самостоятельность и при других обстоятельствах. Мы найдем действительно достаточно основания отделить эту
инстанцию от остального «я». То, с чем мы тут встречаемся, представляет собой
инстанцию, обыкновенно называемую совестью. Вместе с цензурой сознания и
исследованием
реальности
мы
причислим
ее
к
важнейшим
образованиям
(Institutionen) и как-нибудь найдем доказательства тому, что эта инстанция может
заболеть сама по себе. В картине болезни меланхолика выступает на первый план в
сравнении с другими жалобами нравственное недовольство собой; физическая немощь, уродство, слабость, социальная малоценность гораздо реже являются
предметом самооценки; только обеднение занимает преимущественное положение
среди опасений и утверждений больного.
Объяснение указанному выше противоречию дает наблюдение, которое
нетрудно сделать. Если терпеливо выслушать разнообразные самообвинения
меланхолика, то нельзя не поддаться впечатлению, что самые тяжелые упреки
часто очень мало подходят к собственной личности больного, но при некоторых
незначительных изменениях легко применимы к какому-нибудь другому лицу,
которое больной любил, любит или должен был любить. Сколько раз ни проверяешь
положение дела — это предположение всегда подтверждается. Таким образом
получаешь в руки ключ к пониманию картины болезни, открыв в само
216
3. Фрейд. Печаль и меланхолия
упреках упреки по адресу любимого объекта, перенесенные с него на собственное
«я».
Женщина, на словах жалеющая своего мужа за то, что он связан с такой
негодной женой, хочет, собственно говоря, обвинить своего мужа в негодности, в
каком бы смысле это ни понималось. Нечего удивляться тому, что среди
обращенных на себя мнимых самоупреков вплетены некоторые настоящие; они получили возможность выступить на первый план, так как помогают прикрыть другие и
способствуют искажению истинного положения вещей: они вытекают из борьбы за и
против любви, поведшей к утрате любви. Теперь гораздо понятнее становится и
поведение больных. Их жалобы представляют из себя обвинения (Anklagen) в
прежнем смысле этого слова; они не стыдятся и не скрываются, потому что все то
унизительное, что они о себе говорят, говорится о других; они далеки от того, чтобы
проявить
по
отношению
к
окружающим
покорность
и
смирение,
которые
соответствовали бы таким недостойным лицам, как они сами; они, наоборот, в
высшей степени сварливы, всегда как бы обижены, как будто по отношению к ним
сделана большая несправедливость. Это все возможно потому, что реакции их поведения исходят еще из душевной направленности возмущения, переведенного
посредством особого процесса в меланхолическую подавленность.
Далее не представляется трудным реконструировать этот процесс. Сначала
имел место выбор объекта, привязанность либидо к определенному лицу; под
влиянием реального огорчения или разочарования со стороны любимого
лица наступило потрясение этой привязанности к объекту. Следствием этого было
не нормальное отнятие либидо от этого объекта и перенесение его на новый, а
другой процесс, для появления которого, по-видимому, необходимы многие условия.
Привязанность к объекту оказалась малоустойчивой, она была уничтожена, но
свободное либидо не было перенесено на другой объект, а возвращено к «я».
Однако здесь оно не нашло какого-нибудь применения, а послужило только к
идентификации (отождествлению) «я» с оставленным объектом. Тень
объекта пала таким образом на «я», которое в этом случае рассматривается упомянутой особенной инстанцией так же, как оставленный объект.
217
V. Эмоциональные состояния
Таким образом, потеря объекта превратилась в потерю «я», и конфликт между «я» и
любимым лицом превратился в столкновение между критикой «я» и самим
измененным, благодаря отождествлению, «я».
Кое-что из предпосылок и результатов такого процесса можно непосредственно
угадать. С одной стороны, должна была иметь место сильная фиксация на любимом
объекте, а с другой стороны — в противоречие с этим, небольшая устойчивость
привязанности к объекту. Это противоречие, по верному замечанию О. Rank'a, повидимому, требует, чтобы выбор объекта был сделан на нарцистической основе, так
что в случае, если возникают препятствия привязанности к объекту, эта привязанность регрессирует к нарцизму. Нарцистическое отождествление с объектом
заменяет тогда привязанность к объекту, а это имеет следствием то, что, несмотря
на конфликт с любимым лицом, любовная связь не должна быть прервана. Такая
замена любви к объекту идентификацией образует значительный механизм в
нарцистических заболеваниях. <...>
Меланхолия берет, таким образом, часть своих признаков у печали, а другую
часть у процесса регрессии с нарцистического выбора объекта. С одной стороны,
меланхолия, как и печаль, является реакцией на реальную потерю объекта любви,
но, кроме того, она связана еще условием, отсутствующим при нормальной печали
или превращающим ее в патологическую в тех случаях, где присоединяется это
условие. Потеря объекта любви представляет собой великолепный повод, чтобы
пробудить и проявить амбивалентность любовных отношений. Там, где имеется
предрасположение к неврозам навязчивости, амбивалентный конфликт придает
печали патологический характер и заставляет ее проявиться в форме самоупреков в
том, что сам виновен в потере любимого объекта, т. е. сам хотел ее. В таких
депрессиях при навязчивых неврозах после смерти любимого лица перед нами
раскрывается то, что совершает амбивалентный конфликт сам по себе, если при
этом не принимает участия регрессивное отнятие либидо. Поводы к заболеванию
меланхолией большей частью не ограничиваются ясным случаем потери вследствие
смерти и охватывают все положения огорчения, обиды и разочарования, благодаря
которым в отношения втяги
218
3. Фрейд. Печаль и меланхолия
вается противоположность любви и ненависти или усиливается существующая
амбивалентность. Этот амбивалентный конфликт, иногда более реального, иногда
более конституционного происхождения, всегда заслуживает внимания среди причин
меланхолии. Если любовь к объекту, от которой невозможно отказаться, в то время
как от самого объекта отказываются, нашла себе выход в нарцистическом
отождествлении, то
по отношению к
этому объекту, служащему заменой,
проявляется ненависть, вследствие которой этот новый объект оскорбляется,
унижается и ему причиняется страдание, и благодаря этому страданию ненависть
получает садистическое удовлетворение. (...)
Только этот садизм разрешает загадку склонности к самоубийству, которая
делает меланхолию такой интересной и такой опасной. В первичном состоянии, из
которого исходит жизнь влечений, мы открыли такую огромную самовлюбленность
«я» в страхе, возникающем при угрожающей жизни опасности; мы видим
освобождение такого громадного нарцистичес-кого количества либидо, что мы не
понимаем, как это «я» может пойти на самоуничтожение. Хотя мы уж давно знали,
что ни один невротик не испытывает стремления к самоубийству, не исходя из
импульса убить другого, обращенного на самого себя. Но все же оставалось
непонятным, благодаря игре каких сил такое намерение может превратиться в
поступок. Теперь анализ меланхолии показывает нам, что «я» может себя убить
только тогда, если благодаря обращению привязанности к объектам на себя оно
относится к себе самому как к объекту; если оно может направить против себя
враждебность, относящуюся к объекту и заменяющую первоначальную реакцию «я»,
к объектам внешнего мира... Таким образом, при регрессии от нарцис-тического
выбора объекта этот объект, хотя и был устранен, он все же оказался
могущественнее, чем само «я». В двух противоположных положениях крайней
влюбленности и самоубийства объект совсем одолевает «я», хотя и совершенно
различными путями. <...>
Меланхолия ставит нас еще переддругими вопросами, ответ на которые нам
отчасти неизвестен. В том, что через некоторый промежуток времени она проходит,
не оставив явных, грубых
219
V. Эмоциональные состояния
изменений, она сходится с печалью. В случае печали мы нашли объяснение, что с
течением
времени
лицо,
погруженное
в
печаль,
вынуждено
подчиниться
необходимости подробного рассмотрения своих отношений к реальности, и после
этой работы «я» освобождает либидо от своего объекта. Мы можем себе
представить, что «я» во время меланхолии занято такой же работой; здесь, как и в
том случае, у нас нет понимания процесса с экономической точки зрения.
Бессонница
при.
меланхолии
показывает
неподатливость
этого
состояния,
невозможность осуществить необходимое для погружения в сон прекращение всех
интересов. Меланхолический комплекс действует как открытая рана, привлекает к
себе энергию всех привязанностей... и опустошает «я» до полного обеднения. Он
легко может устоять против желания спать у «я». В регулярно наступающем к
вечеру облегчении состояния проявляется, вероятно, соматический момент, не
допускающий объяснения его психогенными мотивами. В связи с этим возникает
вопрос,
не достаточно
ли
потери
«я»
безотносительно к
объекту (чисто
нарцистическое огорчение «я»), чтобы вызвать картину меланхолии, не могут ли
некоторые формы этой болезни быть вызваны непосредственно токсическим
обеднением «я» либидо. Самая замечательная и больше всего нуждающаяся в
объяснении особенность меланхолии — это ее склонность превращаться в
симптоматически противоположное состояние мании. Как известно, не всякая меланхолия подвержена этой участи. Некоторые случаи протекают периодическими
рецидивами, а в интервалах или не замечается никакой мании, или только самая
незначительная
маниакальная
окраска.
В
других
случаях
наблюдается
та
правильная смена меланхолических и маниакальных фаз, которая нашла свое
выражение
в
установлении
циклической формы
помешательства. Является
искушение видеть в этих случаях исключения, не допускающие психогенного
понимания болезни, если бы психоаналитическая работа не привела именно в
большинстве этих заболеваний к психологическому разъяснению болезни и
терапевтическому успеху. Поэтому не только допустимо, но даже необходимо
распространить психоаналитическое объяснение меланхолии также и на манию.
220
3. Фрейд. Печаль и меланхолия
Я не могу обещать, что такая попытка окажется вполне удовлетворительной.
Пока она не идет дальше возможности первой ориентировки. Здесь у нас имеются
два исходных пункта: первый — психоаналитическое впечатление, второй — можно
прямо сказать — вообще опыт экономического подхода. Впечатление, полученное
уже многими психоаналитическими исследователями, состоит в том, что мания
имеет то же содержание, что и меланхолия, что обе болезни борются с тем же
самым «комплексом», который в меланхолии одержал победу над «я», между тем
как в мании «я» одолело этот комплекс или отодвинуло его на задний план. Второй
пункт представляет собой тот факт, что все состояния радости, ликования, триумфа,
являющиеся нормальным прообразом мании, вызываются в
экономическом
отношении теми же причинами. Тут дело идет о таком влиянии, благодаря которому
большая, долго поддерживаемая или ставшая привычной трата психической энергии
становится в конце концов излишней, благодаря чему ей можно дать самое
разнообразное
применение,
и
открываются
различные
возможности
ее
израсходования: например, если какой-нибудь бедняк, выиграв большую сумму
денег, вдруг освобождается от забот о насущном хлебе, если долгая мучительная
борьба в конце концов увенчивается успехом, если оказываешься в состоянии
освободиться
от
давящего
принуждения
или
прекратить
долго
длящееся
притворство и т. п. Все такие положения отличаются повышенным настроением,
признаками радостного аффекта и повышенной готовностью ко всевозможным
действиям, совсем как при мании, и в полной противоположности к депрессии и
задержке при меланхолии. Можно иметь смелость сказать, что мания представляет
из себя не что иное, как подобный триумф; но только от «я» опять-таки скрыто, что
оно одолело и над чем празднует победу. Таким же образом можно объяснить и
относящееся к этому же разряду состояний алкогольное опьянение, поскольку оно
радостного характера. При нем, вероятно, дело идет о прекращении траты энергии
на вытеснение, достигнутое токсическим путем. Ходячее мнение утверждает, что в
таком маниакальном состоянии духа становишься потому таким подвижным и
предприимчивым, что появляется «хорошее» настроение. От этого ложного
соединения придется отказаться. В ду-
V. Эмоциональные состояния
221
шевной жизни осуществилось вышеупомянутое экономическое условие, и потому
появляется, с одной стороны, такое радостное настроение, а с другой — такое
отсутствие задержек в действии.
Если мы соединим оба наметившихся тут объяснения, то получим: в мании «я»
преодолело потерю объекта (или печаль из-за потери, или, может быть, самый
объект), и теперь оно располагает всей суммой противодействующей силы, которую
мучительное страдание меланхолии отняло от «я» и сковало. Маниакальный
больной показывает нам совершенно явно свое освобождение от объекта, из-за
которого страдал, тем, что с жадностью очень голодного набрасывается на новые
привязанности к объектам. <...>
Состояния тревоги и страха
Ф. Б. Березин
ПСИХИЧЕСКАЯ АДАПТАЦИЯ И
ТРЕВОГА1
При
любом
нарушении
сбалансированности
недостаточность
психических
удовлетворения
актуальных
или
физических
потребностей,
системы
человек—
ресурсов
индивидуума
рассогласование
самой
среда
для
системы
потребностей, опасения, связанные с вероятной неспособностью реализовать
значимые устремления в будущем, а также с тем, что новые требования среды
могут обнаружить несостоятельность, являются источником тревоги. Тревога,
обозначаемая как ощущение неопределенной угрозы, характер и (или) время
возникновения которой не поддаются предсказыванию, как чувство диффузного
опасения
и
тревожного
ожидания
(Poldinger,
1970),
как
неопределенное
беспокойство (Ke_piriski, 1977), представляет собой результат возникновения или
ожидания фрустрации и наиболее интим
1
Фрагменты из книги «Психическая и психофизиологическая адаптация человека». Л., 1988.
С. 13-21.
222
Ф. Б. Березин. Психическая адаптация и тревога
ный (и облигатный) механизм психического стресса. Облигат-ность этого механизма
вытекает, очевидно, из уже упоминавшейся связи психического стресса с
включением психологической переменной — угрозы (Lasarus, 1970), ощущение
которой представляет собой центральный элемент тревоги и обусловливает ее
биологическое значение как сигнала неблагополучия и опасности. Это значение
тревоги подчеркивалось, в частности, Н. Д. Левитовым (1969), рассматривавшим
тревогу как психическое состояние, выражающееся в переживаниях опасения и
нарушения покоя, вызываемых возможными и вероятными неприятностями или
задержкой приятного и желательного. При оценке зависимости между тревогой и
психической адаптацией существенно, что указанные специфические переживания
автор соотносит с изменениями привычной обстановки.
Тревогу иногда рассматривают как форму адаптации организма в условиях
острого или хронического стресса (Панин, Соколов, 1981), однако тревога, повидимому, представляет собой не столько форму психической адаптации, сколько
сигнал,
свидетельствующий
о
ее
нарушении
и
активирующий
адаптивные
механизмы. Таким образом, тревога может играть охранительную и мотивационную
роль, сопоставимую с ролью боли (James, 1969; Kqpinski, 1977). С возникновением
тревоги связывают усиление поведенческой активности, изменение характера
поведения или включение механизмов интрапсихической адаптации; причем
уменьшение
интенсивности
тревоги
воспринимается
как
свидетельство
достаточности и адекватности реализуемых форм поведения, как восстановление
ранее нарушенной адаптации.
Важность мотивационной роли тревоги позволяет рассматривать тревогу как
основу ряда вторичных мотиваций, а редукцию тревоги — как мощное подкрепление
(Brown, 1961; Cofer, Appley, 1972). При этом тревога может не только стимулировать
активность, побуждать к более интенсивным и целенаправленным усилиям, но и
способствовать разрушению недостаточно адаптивных поведенческих стереотипов,
замещению их более адекватными формами поведения. Однако в отличие от боли
тревога — сигнал опасности, которая еще не реализована. Прогнозирование этой
опасности носит вероятностный характер,
V. Эмоциональные состояния
223
зависит и от ситуационных, и от личностных факторов, определяясь в конечном
итоге особенностями трансакций в системе человек—среда. При этом личностные
факторы могут иметь более существенное значение, чем ситуационные, и в таком
случае интенсивность тревоги в большей степени отражает индивидуальные
особенности субъекта, чем реальную значимость угрозы. Значение личностных
факторов
определило
направление
исследований,
разделяющих
тревогу
—
личностную черту, обусловливающую готовность к тревожным реакциям, и актуальную тревогу, входящую в структуру психического состояния в данный конкретный
момент (Бакеев, 1974; Spielberger, Sara-son, 1975;Ханин, 1978).
Тревога, по интенсивности и длительности неадекватная ситуации, препятствует
формированию адаптивного поведения, приводит к нарушению поведенческой
интеграции, к возникновению вторичных (осознанных или неосознаваемых) проявлений, которые наряду с тревогой определяют психическое состояние субъекта, а в
случае развития клинически выраженных нарушений психической адаптации —
картину этих нарушений. Таким образом, тревога лежит в основе любых (адаптивных
и неадаптивных) изменений психического состояния и поведения, обусловленных
психическим стрессом.
Психологическое и психопатологическое значение тревоги, которую со времени
описания невроза тревоги 3. Фрейдом (Freud, 1953) рассматривали как ствол общей
невротической организации, стало предметом обсуждения в поистине необозримой
литературе. Анализ патогенетической роли тревоги при психопатологических
явлениях, которые представляют собой клинически выраженные нарушения
психической адаптации, дает основание считать тревогу ответственной за большую
часть расстройств, в которых проявляются эти нарушения. Тревога выступает либо
как основное слагаемое различных психопатологических синдромов, либо как базис,
на котором формируются психопатологические или психосоматические проявления
(Sullivan, 1953; Еу et al., 1967; Березин, 1971; Пуховский, 1971; K^pinski, 1977; May,
1979). Несмотря на длительные и обширные исследования в этой области, подход к
понятию «тревога» и связанные с ней теоретические концепции нельзя считать
224
Ф. Б. Березин. Психическая адаптация и тревога
однозначными. Среди вопросов, по которым точки зрения исследователей
существенно расходятся, можно отметить различия между тревогой и страхом,
проблему нормальной и патологической тревоги и понимание тревоги как единого
явления или термина для обозначения совокупности явлений.
Разграничение тревоги и страха обычно базируется на критерии, введенном в
психиатрию К. Ясперсом (Jaspers, 1948), в соответствии с которым тревога
ощущается вне связи с каким-нибудь стимулом («свободно плавающая тревога»),
тогда как страх соотносится с определенным стимулом и объектом. Такой подход
наиболее распространен, несмотря на отмечаемую рядом авторов практическую
трудность дихотомического разделения тревоги и страха (Schneider, 1959; Schulte,
1961; Poldinger, 1970 и др.) и недостаточную последовательность в употреблении
терминов (например, «свободно витающий страх» (Свядощ, 1971)). В то же время
высказывается предположение, что страх соотносится с конкретным стимулом
всегда, а тревога может быть и свободно плавающей, и конкретной (Poldinger, 1970).
При оценке генеза тревоги и страха эти состояния иногда разграничивают по
условиям возникновения (тревогу соотносят с угрозой целостности личности, а страх
— с угрозой физическому существованию (Noyes, Kolb, 1966)), а также по особенностям структуры и степени сложности. При последнем подходе тревогу можно
оценивать
как
результат
аффективно-когнитивными
взаимодействия
структурами
страха с другими
(Izard,
1980).
Другие
аффектами
и
исследователи
подчеркивают количественный характер различия между тревогой и страхом, считая
тревогу менее определенным и выраженным страхом (Symonds, 1946).
Разграничение нормальной и патологической тревоги отчасти связано с
дихотомическим разделением тревоги и страха; причем тревогу в этом случае
рассматривают в основном как феномен психопатологический, а страх относят к
нормальным или патологическим явлениям в зависимости от структуры состояния, в
котором его наблюдают. Принципиальное разделение нормальной и патологической
тревоги приводит к выделению многочисленных разновидностей: нормальной,
ситуационной, невротической, психотической и т. п. (Савенко, 1974;
V. Эмоциональные состояния
225
Дементьева, 1981, и др.). Однако тревогу расценивают и как единое по сути
явление, которое может приобретать патологический характер при неадекватном
усилении тревоги, генерализации ее или смещении тревожных реакций к
специфическим стимулам (Cameron, Margaret, 1951; Thiele, 1965; Lopez-Ibor, 1969;
Ke_pinski, 1977, и др.).
Для оценки роли тревоги в процессе психической адаптации и формирования
психофизиологических соотношений рассмотренные вопросы существенны в той
мере, в какой от их решения зависит правомерность сопоставления эффективности
адаптации и выраженности тревоги как единого психофизиологического явления или
необходимость выделения качественно различных типов тревоги, каждому из
которых будет свойственно специфическое влияние на психические процессы.
Одной из причин, обусловливающих разноречивость взглядов на тревогу (и,
вероятно, наиболее существенной), может быть представление о том, что понятию
«тревога» должно соответствовать единое феноменологическое выражение ее.
Если же допустить, что проявления тревоги закономерно изменяются в зависимости
от ее интенсивности и особенностей формирования, то феноменологические
различия между тревогой и страхом, между нормальной и патологической тревогой
могут быть выражением этих изменений.
Такие
закономерности
можно
изучать
на
моделях
(клинических
и
экспериментальных), в которых возникновение тревоги и страха обусловлено
вызванным
экспериментальным
воздействием
или
патогенными
факторами
нарушения функционирования церебральных структур, играющих важную роль в
генезе эмоциональных состояний. Поскольку в этом случае тревогу можно четко
соотнести с включением конкретных физиологических механизмов и изменением
функционирования
определенных
структур,
использование
таких
моделей
позволяет проводить исследование тревоги при минимизации различий, связанных с
генезом
состояния,
предрасположенностью.
ролью
ситуационных
Адекватной
клинической
воздействий
и
моделью
такого
личностной
рода
при
рассмотрении явлений тревоги, ее последующих трансформаций и механизмов
интрапсихиче-ской адаптации представляются гипоталамические нарушения.
226
Ф. Б. Березин. Психическая адаптация и тревога
Гипоталамус,
представляющий
собой
достаточно
высокий
уровень
интегративной деятельности мозга, имеет столь важное значение в организации
эмоционального поведения, что в нем практически нет зон, раздражение которых
вызвало бы вегетативные эффекты без параллельного возникновения эмоциональных реакций (Симонов, 1981), с чем может быть связана особая роль
гипоталамуса среди лимбических структур, контролирующих тревогу и страх. Эта
особая роль гипоталамуса объясняется также тем обстоятельством, что структуры
других уровней мозга, включающиеся в эмоциональное возбуждение, находятся в
морфологической
и
функциональной
зависимости
от
эмоциогенных
зон
гипоталамуса, а раздражение этих зон можно использовать для получения
экспериментальных моделей эмоционального стресса (Судаков, 1981).
Для
решения
вопроса
о
возможности
оценки
тревоги
как
единого
функционального явления, имеющего различные феноменологические выражения,
представляют интерес данные о смене таких явлений при раздражении тех
гипоталамических структур, воздействие на которые вызывает у животных реакцию
страха.
В
этом
плане
особенно
характерны
результаты,
полученные
при
исследовании мотивированного поведения обезьян, вызванного раздражением
подкорковых структур (Lilly, 1963). В названных экспериментах раздражение зон
избегания в гипоталамусе током нарастающей силы позволило выделить три порога
реакции.
Достижение
первого
из
них
характеризовалось
появлением
настороженности, но не сопровождалось явным страхом; при втором наблюдались
выраженные реакции страха и стремление к бегству; при третьем пороге возникала
реакция паники, при которой целесообразное поведение становилось невозможным.
То обстоятельство, что описанное развитие аффективных реакций в ряду
настороженность — страх — паника отмечалось при стимуляции одной и той же зоны
гипоталамуса при неизменном характере раздражителя только в силу изменения интенсивности воздействия, свидетельствует в пользу рассмотрения этих реакций как
единого
явления.
зависимости от
эксперимента не
Однако
феноменологическое выражение его
выраженности. В
то
же время условия
меняется
в
физиологического
227
ф. Б. Березин. Психическая адаптация и тревога
позволяют
дифференцировать
тревогу
и
страх
и
достаточно
адекватно
моделировать сложные психологические и психопатологические явления.
Исследование феноменологии тревоги и ее динамики при гипоталамических
нарушениях у человека, которые можно расценивать как клинический аналог
рассмотренной экспериментальной модели, представляет возможность детально
проанализировать характер и динамику наблюдающихся аффективных состояний.
Такое изучение позволило сформулировать представления о существовании
тревожного ряда (Березин, 1967, 1971), который оказался неспецифичным для
гипоталамических расстройств и представляет собой существенный элемент процесса психической адаптации. Тревожный ряд включает несколько аффективных
феноменов, закономерно сменяющих друг друга по мере возникновения и
нарастания тревоги.
Ощущение внутренней напряженности. Это элемент тревожного
ряда, отражающий наименьшую интенсивность тревоги. Создавая напряженность,
настороженность, а при достаточной выраженности — и тягостный душевный
дискомфорт, это ощущение не имеет в то же время оттенка угрозы, а служит
сигналом вероятного приближения более тяжелых тревожных явлений. Именно этот
уровень тревоги имеет наиболее адаптивное значение, поскольку ощущение
внутренней
напряженности
способствует
интенсификации
и
модификации
активности, включению механизмов интрапсихической адаптации и при этом может
не сопровождаться нарушениями интеграции поведения.
Гиперестезические реакции. При нарастании тревоги они сменяют
ощущение внутренней напряженности или присоединяются к нему. При проявлении
гиперестезических реакций ранее нейтральные стимулы приобретают значимость,
привлекают внимание, а при большой их выраженности придают таким стимулам
отрицательную
эмоциональную
недифференцированного
окраску,
реагирования,
что
может
описываемого,
лежать
в
в
основе
частности,
как
раздражительность. Повышение значимости ранее нейтральных воздействий может
сопровождаться ощущением усиления и интенсивности (это особенно часто касается
слуховых восприятий — гиперакузии, несколько ре
8 Зак. Nt 256
228
ф. Б. Березин. Психическая адаптация и тревога
же — зрительных и тактильных). Однако такое ощущение — не обязательный
компонент гиперестезических явлений, основную отличительную черту которых
представляет
собой
нарушение
дифференцировки
значимых
и
незначимых
стимулов, ведущее к неадекватным по направленности и силе поведенческим
реакциям. С возникновением гиперестезических реакций может быть связан
описываемый
П.
В.
Симоновым
(1981)
переход
от
поведения
тонко
специализированного к реагированию по типу доминанты Ухтомского, в результате
которого множество событий внешней среды становится значимым для субъекта.
Уменьшение избирательности реагирования, вызванное сглаживанием различий
между нейтральными и значимыми восприятиями, между сигналом и фоном,
биологически
целесообразно
в
случаях
недостаточно
структурированных
и
потенциально опасных ситуаций, ибо обеспечивает необходимую генерализацию
бдительности. Однако усиление реакций на обычно незначимые стимулы и
отрицательная эмоциональная окраска нейтральных восприятий любой модальности
еще более уменьшают структурированность ситуации и усиливают тревогу, способствуя появлению ощущения неопределенной угрозы.
Собственно тревога. Это центральный элемент рассматриваемого ряда,
который проявляется ощущением неопределенной угрозы, чувством неясной
опасности (немотивированная, свободно плавающая тревога). Как уже отмечалось,
характерный признак тревоги — невозможность определить характер угрозы и
предсказать время ее возникновения. Неосознавае-мость причин, вызвавших
тревогу,
может
быть
связана
с
отсутствием
или
бедностью
информации,
позволяющей в необходимой мере анализировать ситуацию, с неадекватностью ее
логической переработки или несознаванием факторов, вызывающих тревогу в
результате включения психологических защит. В последнем случае недостаточная
структурированность
ситуации
может
быть
результатом
несовместимости
информации о причинах тревоги с установками субъекта, сложившимися системами
отношений или его представлениями о собственной личности. Интенсивность
тревоги сама по себе снижает возможность логической оценки информации. Так, в
случае тревоги, наблюдающейся в структуре гипоталамических пароксизмов,
229
V. Эмоциональные состояния
сообщенная ранее информация о генезе этих явлений и опыт предшествующих
аналогичных состояний (которые адекватно используются вне тревожных состояний)
не определяют поведение субъекта при нарастании интенсивности тревоги.
Страх.
Неосознаваемость
причин
тревоги,
отсутствие
связи
ее
с
определенным объектом, невозможность конкретизировать ощущаемую угрозу
делают
невозможным
и
какую-либо
деятельность,
направленную
на
предотвращение или устранение угрозы. Психологическая неприемлимость такой
ситуации вызывает смещение тревоги к тем или иным объектам. В результате
неопределенная угроза конкретизируется. Опасность связывается с вероятностью
наступления конкретных обязательств, с ожиданием соприкосновения с объектами,
которые расцениваются как угрожающие. Такая конкретизированная тревога
представляет
собой страх. Хотя объекты, с которыми связывается страх,
необязательно
имеют
отношение
к
действительным
причинам
тревоги,
конкретизация тревоги создает у субъекта представление о том, что угроза может
быть устранена с помощью определенных действий. Такое представление не
зависит от соответствия объекта, вызывающего страх, и реальных причин тревоги.
Для его формирования необходимо только ощущение связи угрозы с конкретной
ситуацией.
Так,
при
гипоталамических
нарушениях
формирование
страха
одиночества, толпы, страха перед поездками на городском транспорте позволяло
ослабить интенсивность расстройств тревожного ряда за счет ограничительного
поведения, дающего возможность избегать подобных ситуаций, хотя такое
поведение не затрагивало причины тревожных расстройств, тогда как до этого при
ощущении неопределенной угрозы формирование поведения, уменьшающего
тревогу, было невозможно.
Ощущение неотвратимости надвигающейся катастрофы.
Нарастание
интенсивности
тревожных
расстройств
приводит
субъекта
к
представлению о невозможности избежать угрозы, даже если она связывается с
конкретным объектом, с определенной ситуацией. Так, страх перед возможным
возникновением тяжелого соматического заболевания при появлении ощущения
неотвратимости надвигающейся катастрофы сменяется ужасом перед неминуемой и
близкой гибелью. Возмож
230
ф. Б. Березин. Психическая адаптация и тревога
ность
возникновения
ощущения
неотвратимости
надвигающейся
катастрофы
зависит только от интенсивности тревоги, а не от фабулы предшествовавшего
страха. При нарастании интенсивности тревоги это ощущение может возникнуть на
базе любого страха (например, уже упоминавшегося страха перед поездками на
городском транспорте на базе фобий одиночества или толпы), фабула которого не
свидетельствует о возможности катастрофы. Неотвратимой может представляться
даже неопределенная угроза. В этом случае развитие тревожных расстройств
достигает степени неотвратимости надвигающейся катастрофы, минуя стадию
страха.
Тревожно-боязливое возбуждение. Потребность в двигательной
разрядке при ощущении неотвратимости надвигающейся катастрофы, панические
поиски
помощи
проявляются
в
тревожно-боязливом
возбуждении,
которое
представляет собой наиболее выраженное из расстройств тревожного ряда. При
тревожно-боязливом возбуждении вызываемая тревогой дезорганизация поведения
достигает максимума, и возможность целенаправленной деятельности исчезает.
Соответственно
тяжести
включает
тревожный
в
себя
внутренней
напряженности
собственно
тревогу
—
ряд
—
страх
в
порядке
следующие
нарастаю щей
явления:
гиперестезические
—
ощущение
ощуще ние
реакции
—
неотвратимости
надвигающейся катастрофы — тревожно-боязливое возбуждение.
При пароксизмальном нарастании тревоги все указанные явления можно наблюдать
в течение одного пароксизма. В других случаях их смена происходит постепенно, а
при относительно стабильных состояниях каждый из элементов тревожного ряда
отмечается
в
течение
продолжительного
времени.
Как
правило,
между
стабильностью состояния и выраженностью тревожных расстройств существует
обратная
внутренней
зависимость:
наиболее
напряженностью,
стабильны
наименее
состояния,
стабильны
те,
характеризующиеся
картина
которых
определяется ощущением неотвратимости надвигающейся катастрофы и тревожнобоязливым возбуждением.
От выраженности тревоги и интенсивности ее нарастания зависит полнота
представленности элементов тревожного ряда: при малой интенсивности тревоги ее
проявления могут ограни-
А . К е м п и н с к и . С т р а х ___________________________________________________
231
чиваться ощущением внутренней напряженности, при стремительном нарастании
интенсивности могут не улавливаться начальные элементы ряда, при постепенном
развитии и достаточной выраженности могут прослеживаться все элементы ряда.
Таким образом, все феноменологические проявления тревоги могут отмечаться при
заинтересованности одних и тех же гипоталамических структур, возникать в этом
случае независимо от преморбидных личностных особенностей, сменять друг друга
при изменении тяжести тревожных расстройств. Все это свидетельствует в пользу
представлений о единой природе тревоги.
Рассмотрение
тревоги
на
модели
гипоталамических
поражений
дает
возможность не только оценить феноменологические проявления тревоги как
единого психологического механизма, но и проследить влияние его на организацию
психофизиологических соотношений, без чего анализ тревоги нельзя считать
достаточным. Именно при изучении тревоги исследование физиологических
коррелятов
использовалось
наиболее
широко.
Тесная
зависимость
между
симптомами тревоги, вегетативными, гуморальными и моторными сдвигами давала
основание некоторым авторам (Poldinger, 1970) считать эти сдвиги компонентами
единого синдрома тревоги.
А. Кемпински
СТРАХ1
Страх в мире человеческих переживаний явление столь распространенное и имеет
столько разных оттенков, что трудно решиться не только на попытку его
объяснения, но даже его рациональной классификации. В каждом языке существует
много
определений
для
этого
чувственного
состояния.
Они
представляют
наилучшую, на многовековом опыте опирающуюся классификацию, однако, когда
приходится давать определение таких понятий, как, например, страх, ужас, боязнь,
тревога и т. п., то, несмотря на то, что, как правило, можно чувствовать правиль' Фрагменты из книги «Экзистенциальная психиатрия». М.—СПб., 1998. С. 123-134.
232
А. Кемпински. Страх
ность или неправильность употребления термина, дать его ясное определение не
удается. Впрочем, обычно так бывает всегда, когда речь идет о понятиях,
касающихся наиболее личных переживаний. Их можно чувствовать, но трудно
определять. Собственный мир, в противоположность миру окружающему, как бы
ускользает от попыток классификации и интеллектуальной манипуляции...
Минуя редкие случаи, в которых само приготовление к борьбе за жизнь —
биологическая «холодная война» с окружающим миром — кончается смертью, можно
принять, что разнообразные физиологические реакции, сообща вызывающие общую
мобилизацию организма, имеют целевой характер. Эта целенаправленность
зависит, однако, от того, в какой степени антиципация будущего является
правильной,
окажется
ли
мобилизация
необходимой
или
избыточной.
Она
необходима тогда, когда после нее следует требующая крайнего напряжения сил
борьба за жизнь; избыточна тогда, когда после нее ничего не происходит и вся
мобилизация оказывается неэкономичным выделением энергии.
У студентов, ожидающих трудного экзамена, работа сердца сравнима по
интенсивности с его работой при высокогорном восхождении. Так стесняющее в
товарищеских контактах потение ладоней облегчает захват противника в яростной
борьбе. Позывы к мочеиспусканию и дефекации физиологически целесообразны,
так как легче убегать или бороться с пустым мочевым пузырем и кишечником, но
вызывают хлопоты, если столкновение с окружением принимает иные формы.
Увеличение свертываемости крови противодействует кровотечению, которое в
жесткой борьбе неизбежно, но если до такой борьбы дело не доходит, оно может
привести к инфаркту. Подобных примеров можно найти значительно больше...
Ситуации, вызывающие установку страха, можно поделить на четыре группы:
связанные
с
непосредственной
угрозой
жизни,
с
социальной
угрозой,
с
невозможностью осуществления собственного выбора активности и с нарушением
существующей структуры взаимодействия с окружающим миром. Следовательно, в
зависимости от генезиса можно говорить о страхе биологическом, социальном,
моральном и дезинтеграционном.
233
V. Эмоциональные состояния
Само протекание реакций страха обычно не позволяет нам различать, с каким
видом страха мы имеем дело. Это возможно лишь при подробном анализе ситуации,
вызывающей установку страха. Например, в неврозах часто встречаются приступы
сильного страха смерти, который вовсе не является биологическим страхом, так как
смерть больному не грозит, и наоборот, на начальной стадии онкологического
заболевания
нередко
выступают
симптомы
невротического
беспокойства
с
тематикой, позволяющей предполагать социальный или моральный страх, а
фактически за ними стоит биологический страх.
Биологический страх вызывается ситуацией, угрожающей непосредственно
жизни. Угроза может исходить извне или изнутри организма. В первом случае угроза
осознается ясно, и при этом мы говорим о страхе. Он бывает сильнее, если нет
возможности действовать, если человек чувствует себя в отношении опасности
беззащитным. Даже сознание, что можно самому лишить себя жизни, уменьшает
напряжение страха. В другом случае осознание угрозы неопределенное, туманное.
Есть только страх, но причины его неизвестны. Он возникает при нарушении
внутреннего равновесия в организме и, следовательно, при каждой вегетативногормональной разрядке, сопутствующей иным видам страха. Что касается его
первичной формы, можно полагать, что страх как выражение нарушения внутреннего равновесия возникает тогда, когда нарушается метаболический обмен
организма со средой. Главным элементом этого обмена является кислород.
Кислородная недостаточность, сильнее всего отражающаяся на нервной системе,
возбуждает состояние страха. Страх этого вида возникает при инфаркте сердца, при
острой недостаточности кровообращения, бронхиальной астме, потере крови и т. п.
Усиление страха зависит от степени уменьшения доступа кислорода, и потому страх
при
инфаркте
сильнее,
чем
при
анемии.
Недостаток
других
элементов
метаболического обмена: воды, питательных веществ, — обычно не вызывает столь
сильных состояний страха, как недостаток кислорода.
Основные
потребности
последовательности
организма
соответственно
можно
времени,
неудовлетворение приводит к смерти. Единицами
разместить
в
течение
во
временной
которого
их
234
А. Кемпински. Страх
времени для кислорода были бы минуты, для воды — часы, для пищи — дни. Чем
короче период, тем быстрее нарастает страх.
Страхи на сексуальной почве у человека встречаются чаще, чем те, что связаны
с угрозой жизни. Можно было бы причислить их к биологическому виду страхов,
исходя из того, что при этом речь идет об угрозе жизни, правда, не индивида, но
вида.
Угроза
жизни
индивида
здесь
только
опосредованная
в
смысле
невозможности проверки своей мужской или женской ценности и достижения
разрядки в стремлении к соединению с окружением (полная реализация установки
«к»). В противоположность биологическим потребностям, связанным с сохранением
жизни, сексуальные потребности не подлежат жестким требованиям времени, их
можно
откладывать
даже
ad
infinitum.
Такое
положение
способствует
возникновению готовности к страху, или страхово-агрессивной готовности.
Следствием закона сохранения вида является создание социальной жизни. Как
в отношении длительного периода абсолютной зависимости от ближайшего
окружения, так и в отношении возможности закрепления форм социальной жизни
(социальное исследование), человек в наибольшей степени по сравнению с
остальными живыми существами является существом общественным. Он не может
жить и развиваться без других людей и без их культурного наследия. Под их
влиянием он моделирует свою основную ориентацию в окружающем мире и
связанные с ней основные эмоциональные установки. От них он перенимает
большинство готовых форм взаимодействия с окружением. Окружающий мир
является для него, прежде всего, миром людей. Следовательно, понятно, что
исключение из социального мира, социальная смерть равняется для человека биологической смерти.
Случается, что эту последнюю человек выбирает себе сам, как на войне или в
случае самоубийства ради спасения чести, чтобы избежать социальной смерти.
Боится остракизма, осмеяния и других форм социального отвергания. С самых
ранних лет он чувствует на себе взгляд других, и ему трудно от этого оценивающего
взгляда освободиться. Его мучает чувство несправедливости, когда суждение
окружающих о нем кажется ему неправильным, или чувство вины, когда, принимая
это суждение.
235
V. Эмоциональные состояния
он сам себя казнит. Его образ социального мира часто бывает фиктивным, являясь
только отражением его собственных чувственных установок. Эти установки, однако,
находятся под сильным социальным давлением. Иногда большие социальные
группы имеют идентичное отношение к индивидам или целым группам, особенно к
недостаточно
знакомым.
Эта
«заразительность»
эмоциональных
установок
вытекает, вероятно, из того, что в социальной ориентации невозможно сохранить
безразличную установку. В отношении к другому человеку приходится принимать
установку «к» или «от». Безразличная установка является по сути негативной
установкой, трактовкой другого человека как мертвого предмета, возбуждает в нем
страх или ненависть. Под маской безразличного отношения человека к человеку в
технократически организованном обществе кроются обычно страх и агрессия.
Социальная ориентация, не терпящая, следовательно, пустоты, легко заполняется
чувствами, индуцированными ближайшим окружением. Чувства, особенно негативные, легко переносятся от одного человека к другому. Беспокойство матери
переносится на ребенка, экспрессия страха одного лица в толпе может вызвать
общую панику.
Никогда человек не вырастает из своих детских лет настолько, чтобы не искать
опоры или участия в своем социальном окружении. Если же он находит в нем
отвергание, враждебность или безразличие, в нем возбуждаются негативные
чувства страха и ненависти, которые в свой черед усиливают негативное отношение
общества. Опять действует здесь механизм порочного круга.
Моральный страх можно трактовать как интернализованное общественное
зеркало. Судья, находящийся вовне, как бы входит вовнутрь, образуя инстанцию,
называемую совестью, либо фрейдовским Супер-Эго. Этот собственный судья и
обвинитель неоднократно бывает более суров, нежели социальное окружение.
Неизвестно, в какой степени генезис совести связывается с интернализацией
социальных норм, а в какой степени вытекает из самой структуры активности живых
существ. Одной из основных черт их активности является способность самоконтроля. Результат каждого действия вновь отслеживается и влияет на коррекцию
первичной функциональной структуры.
А. Кемпински. Страх
236
По сути, это принцип обратной связи, который легче всего наблюдать в деятельности
нервной системы. Например, в каждом движении, помимо потока импульсов,
поступающих от нервных центров к соответствующим группам мышц, существует
поток импульсов, протекающих в обратном направлении — от мышц к центральной
нервной системе. Эти импульсы сигнализируют, как выполнена команда из центра,
как данная функциональная структура была реализована. Под их влиянием
импульсы, поступающие на периферию, к мышцам, подлежат изменению. Повреждение обратных путей приводит к серьезным двигательным расстройствам. Это
— самоконтролирующая система двигательной активности; она функционирует без
участия сознания, но воистину является своеобразной «совестью» мышечной активности; она дает оценку того, было ли данное движение выполнено хорошо или
плохо. Наивысший уровень интеграции деятельности нервной системы связывался
бы уже с сознательной оценкой собственной активности. Оценка самого себя была
бы, следовательно, результатом развития механизмов самоконтроля. В таком
понимании человеку предназначено быть самому себе судьей и обвинителем.
Поскольку осуждение является также одной из форм активности, оно само подлежит
дальнейшей оценке, и так может продолжаться до бесконечности. Осуждение либо
похвала самому себе влечет за собой целую гамму осциллирующих чувств в
отношении собственной персоны.
Взаимодействие человека с окружением разыгрывается, главным образом, в
социальном мире, и активность каждого человека направляется преимущественно в
сторону других людей, а потому собственная оценка этой активности зависит от результата, вызываемого этой активностью в окружении, или реакций других на эту
активность. Соответственно этой реакции человек моделирует свое поведение,
подобно тому как в приведенном примере в зависимости от мышечной реакции
изменяются высылаемые из нервных центров импульсы к мышцам. Подобным
образом социальное зеркало включает в себя не только актуальное окружение,
принимающее и наблюдающее активность данного индивида, но также и важные
персонажи из истории его жизни, а также образцы, хранящиеся в культурной тра
237
V. Эмоциональные состояния
диции. В этом смысле человек является актером, изменяющим свою игру в
зависимости от оценки реальных и фиктивных зрителей.
Интеракция с социальным окружением, исполнение определенных ролей и
связанных с ним норм поведения, оценка самого себя соответственно реакции
окружения
влияют,
как
представляется,
стабилизирующим
образом
на
эмоциональное отношение к самому себе. В одиночестве амплитуда колебаний собственной оценки самого себя оказывается больше. Отшельники чувствовали себя то
близкими к святости, то к бездне греховности. В одиночестве легче дойти до
самовлюбленности, как и до крайней ненависти, кончающейся самоубийством.
Изоляция от взаимодействия с обществом, или аутизм, приводит к катастрофическим чувственным осцилляциям в отношении к собственной персоне:
шизофреническому «люблю и ненавижу самого себя». Это, разумеется, отражается
на чувственном отношении к окружающему миру, так как чувственные векторы, как
правило,
являются
двояконаправленными;
амбивалентность
связывается
с
аутоамбивалентностью, агрессия с аутоагрессией, любовь к ближнему с любовью к
самому себе.
Интеракция с окружением складывается в определенные функциональные
структуры, которые, несмотря на огромное разнообразие и изменчивость, обладают
определенной стабильностью. Благодаря ей можно с большей или меньшей
вероятностью предвидеть будущее и соответственно к нему подготовиться.
Внезапное появление неожиданного вызывает страх. Страх будет тем больше, чем
более исключительна данная ситуация. Больше будет, например, когда в зале
сделается темно вследствие затемнения солнца, нежели в результате выключения
тока. Страх переходит в веселость, если неожиданное изумление окажется не
опасным. Это один из наиболее часто используемых способов вызывания
комического эффекта, как, например, когда измененное лицо оказывается маской.
Жизнь все время создает новые ситуации, каждая из которых вызывает
изумление. В каждом ориентировочном рефлексе есть элемент изумления, отсюда
— кратковременное чувство беспокойства и вегетативная разрядка, которая ему в
большей или меньшей степени сопутствует.
238
А. Кемпински. Страх
А. О. Прохоров
СТРАХ1
Как показали проведенные интервью, с т р а х чаще всего возникает при угрожающей
опасности, при виде некоторых людей, перед предстоящим важным делом, перед
важной встречей, во время конфликтов, при неудачах в учебе, работе, при выступлении перед большой аудиторией, при неожиданных пугающих ситуациях, при
знакомстве с субъектами противоположного пола (у некоторых) и др.
Страх очень сильно влияет на течение психических процессов. Наблюдается
резкое
ухудшение
или
обострение
чувствительности,
непонимание
сути
объясняемого, плохая осознанность восприятия. Страх влияет на мыслительные
процессы: у одних субъектов под влиянием страха повышается сообразительность,
они концентрируются на поиске выхода, у других же под влиянием страха
наблюдается
ухудшение
продуктивности
мышления,
что
проявляется
в
растерянности, в отсутствии какой-либо логики в словах и поступках. Очень часто
снижается
волевая
деятельность,
человек
просто
не
способен
что-либо
предпринять, ему трудно заставить себя преодолеть это состояние. Речь в этом
состоянии часто путаная, голос дрожит. Страх и тревожность оказывают огромное
влияние
на
внимание.
Как
правило,
внимание
рассеяно,
очень
сложно
сосредоточиться или, наоборот, наблюдается сужение сознания и, соответственно,
концентрация внимания на одном объекте.
Страх очень часто сопровождается интенсивными проявлениями со стороны
показателей физиологической реактивности, такими как дрожь, учащенное дыхание,
сильное сердцебиение («кажется, что сердце выпрыгнет из груди»). Многие
ощущают постоянное чувство голода или же, наоборот, резкое снижение аппетита.
Пробивает «холодный пот».
Состояние
страха
имеет
очень
высокую
интенсивность.
В
интенсивность страха составила 4,7 балла по 5 балльной шкале.
1
Фрагмент из книги «Психология неравновесных состояний». М., 1998. С. 44-46.
среднем
V. Эмоциональные состояния
239
Способы преодоления страха самые разные. Чаще всего для преодоления
страха субъекты используют следующее:
—
«делаю свое дело и стараюсь не показывать, как мне страшно»;
—
«плачу, со слезами исчезает страх»;
—
«слушаю любимую музыку»;
—
«много курю»;
—
«спокойно (насколько возможно) пытаюсь понять причину моего страха» и т. д.
Состояние паники
В. А. М ОЛЯКО
ОСОБЕННОСТИ ПРОЯВЛЕНИЯ ПАНИКИ В
УСЛОВИЯХ ЭКОЛОГИЧЕСКОГО
БЕДСТВИЯ (НА ПРИМЕРЕ
ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ АТОМНОЙ
КАТАСТРОФЫ (ЧАК))1
Виды паники и причины ее возникновения
Большинство определений паники связано с проявлением массового страха перед
реальной или воображаемой угрозой, состоянием периодического испуга, ужаса,
нарастающих в процессе взаимного заражения ими. Считается, что паника — одна из
форм поведения толпы. Однако следует подчеркнуть, что некоторые авторы
рассматривают панику, проявляющуюся и на индивидуальном уровне (см.,
например, Прангишвили, 1967).
Представляется, что панику можно классифицировать по масштабам, глубине
охвата, длительности и деструктивным последствиям.
По масштабам различают индивидуальную, групповую и массовую панику. В
случае групповой и массовой паники за
1
Фрагменты статьи из «Психологического журнала» 1992. Т. 13, №2. С. 66-73.
В. А. Моляко. Паника в условиях экологического бедствия
240
хватываемое ею количество людей различно: групповая — от двух-трех до
нескольких десятков и сотен человек (если они разрознены), а массовая — тысячи
или гораздо больше людей. К тому же массовой следует, очевидно, считать панику,
когда в ограниченном, замкнутом пространстве (на корабле, в здании и пр.) ею
охвачено большинство людей, независимо от их общего числа.
Под г л у б и н о й о х в а т а имеется в виду степень панического заражения
сознания. В этом смысле можно говорить о легкой, средней панике и панике на
уровне полной невменяемости. Л е г к у ю панику можно, в частности, испытывать
тогда, когда задерживается транспорт, при спешке, внезапном, но не очень сильном
сигнале (звуке, вспышке и пр.). При этом человек сохраняет почти полное
самообладание, критичность. Внешне такая паника может выражаться лишь легкой
удивленностью, озабоченностью, напряжением мышц и т. п.
С р е д н я я паника характеризуется значительной деформацией сознательных
оценок
происходящего,
снижением
критичности,
возрастанием
страха,
подверженностью внешним воздействиям. Типичный пример средней паники —
скупка товаров в магазинах при циркуляции справедливых или фиктивных слухов о
повышении цен, исчезновении товаров из продажи и т. д. Паника средней глубины
часто проявляется при проведении военных операций, при небольших транспортных
авариях, пожаре (если он близко, но непосредственно не угрожает) и различных
стихийных бедствиях.
Полная
паника
—
паника
с
отключением
сознания,
аффективная,
характеризующаяся полной невменяемостью — наступает при чувстве большой,
смертельной опасности (явной или мнимой). В этом состоянии человек полностью
теряет сознательный контроль за своим поведением: может бежать куда попало
(иногда прямо в очаг опасности), бессмысленно метаться, совершать самые
разнообразные
хаотические
действия,
поступки,
абсолютно
исключающие
критическую их оценку, рациональность и этичность. Это классические примеры
паники на кораблях «Титаник», «Адмирал Нахимов» (в последнем случае скорость
событий не дала развернуться панике «на полную мощь»), а также во время войны,
землетрясений, ураганов, пожаров в универмагах и т. д.'
V. Эмоциональные состояния
241
По длительности
паника может быть кратковременной (секунды и
несколько минут), достаточно длительной (десятки минут, часы), пролонгированной
(несколько дней, недель). Кратковременная паника — это, например, паника в
автобусе, потерявшем управление, и т. п. Достаточно длительной бывает
паника при землетрясениях, не развернутых во времени и не очень сильных.
Пролонгированная паника — это паника во время длительных боевых операций,
например, блокада Ленинграда, после взрыва на ЧАЭС.
Поскольку речь идет о временной протяженности паники, считаю необходимым
обосновывать здесь введение понятия «непрерывная паника», которое, на мой
взгляд, характеризует истинное положение о последствиях ЧАК. Для этого имеются
достаточные основания: уже более пяти лет люди в различных и по-разному
зараженных радиацией зонах пребывают в состоянии постоянной тревоги и
напряженности, подвергаясь опасности дополнительного заражения нуклидами в
пище, воде, воздухе и испытывая чувства неясности, неопределенности, страха за
самих себя, своих детей и близких. Правда, эта непрерывная паника носит в
основном скрытый, недостаточно проецированный вовне характер, проявлялась
лишь в отдельными вспышками отчаяния, озлобленности, опустошенности, депрессии и т. д. Анализу именно непрерывной скрытой атомной паники и
посвящена данная статья.
Рассматривая
деструктивные
последствия
паники,
мы
выделяем
следующие ее типы: 1 ) паника без каких-либо материальных последствий и
регистрируемых психических деформаций; 2) паника с разрушениями, физическими
и выраженными психическими травмами, утратой трудоспособности на непродолжительное время; 3) паника с человеческими жертвами, значительными
материальными разрушениями, нервными заболеваниями, срывами, инвалидностью
и длительной утратой трудоспособности.
Деструктивные последствия паники во время войны и последствия длящейся
паники после ЧАК можно отнести к третьему типу. Нам неизвестна статистика
гибели людей в результате начальных и последующих проявлений паники после
взрыва на ЧАЭС, но на основе бесед с профессионалами (врачи,
В. А. Моляко. Паника в условиях экологического бедствия
242
военные и др.), некоторых частных свидетельств можно предположить, что
отдельные смертельные случаи скорее всего являются прямым следствием сильных
переживаний, связанных с реакцией на ЧАК. Другие последствия ЧАК многократно
описаны в литературе.
Остановимся кратко на причинах возникновения и механизмах развития паники.
Общепринято
считать
основными
причинами
паники
страх,
ужас,
гиперболизируемые нередко конкретным состоянием людей, в частности, их
неготовностью
к
неожиданностям,
внезапным
опасностям,
отсутствием
соответствующей критичности при оценке конкретных ситуаций («у страха глаза
велики»). Военные специалисты среди причин паники у солдат и офицеров
называют общее моральное состояние, низкий уровень дисциплины, отсутствие
авторитета у командиров.
По существующим описаниям, есть два основных момента, определяющие
возникновение паники.
Первый связан главным образом с внезапностью
появления угрозы для жизни, здоровья, безопасности, например, при пожаре,
взрыве, аварии и т. п. Второй можно связать с накоплением соответствующего
«психологического
горючего»
и
срабатыванием
«реле»,
определенного
психического катализатора. Длительные переживания, опасения, накопление
тревоги, неопределенность ситуации, предполагаемые опасности, невзгоды — все
это создает благоприятный фон для возникновения паники, а катализатором в этом
случае в принципе может быть все что угодно (замкнуть цепь опасений может не
только сильный испуг, страх, но и абсолютно безопасные по сути проявления, звуки,
слова, чье-то поведение, какие-то сигналы, не имеющие никакого отношения к
ожидаемым опасностям).
Механизм развития бурной динамической паники можно представить как
осознаваемую, частично осознаваемую или неосознаваемую цепь: включение
«пускового сигнала» (вспышка, громкие звуки, обвал помещения, землетрясение и
т. д.), воссоздание образа опасности (он может быть самым различным)',
' Подробно об этом говорится в нашей статье «Формирование образа экологической
катастрофы», готовящейся к печати в журнале «Вопросы психологии».
V. Эмоциональные состояния
243
активизация защитной системы организма на различных уровнях сознания и
инстинктивного реагирования и следующее за этим паническое поведение (или
какая-то
его
менее
паническая
модификация,
в
том
числе
и
пассивное
реагирование, заторможенность).
Осуществленный нами анализ дает основания полагать, что проявление
скрытой чернобыльской радиационной паники связано со следующими основными
причинами: 1) страх перед полной неопределенностью и непредсказуемостью
общего воздействия радиации на человека; 2) страх перед возможными последующими разрушениями в зоне АЭС; 3) страх перед зараженностью воздуха, воды,
продуктов питания, земли, жилища, зданий и пр.; 4) отсутствие постоянной
правдивой информации об истинном положении; 5) отсутствие для подавляющего
большинства людей медицинского контроля, консультаций; 6) постоянные слухи о
гибели людей, облучении,заболеваниях,переполненности больниц зараженными и
др. (диапазон слухов огромен и включает самые нелепые и фантастические); 7)
отсутствие перспектив на переселение в чистые зоны, смену квартиры, работы и пр.;
8) постоянный страх за себя, своих родных и близких, а также перед болезнями
(особенно онкологическими); 9) неадекватная запросам людей работа средств
массовой информации (с конца апреля 1986 г. до 1990 г. эти средства, как правило,
были более чем скупы на сообщения, носившие часто искусственно приукрашенный
характер); 10) нарушение режима питания, сна, отдыха, работы в связи со всем
вышеназванным и усугубление психического состояния вследствие биофизического
ослабления организма.
Специфическую сущность
скрытой
паники
составляет
именно неясный,
труднообъяснимый страх перед радиацией.
...Итак, что же собой являет скрытая постчернобыльская паника? Прежде всего
заметим, что речь идет о скрытой панике, образной моделью которой может
служить айсберг. Это, конечно же, не тот случай, когда явных признаков паники нет
или почти нет, имеются конкретные ее проявления, а именно: 1) беспокойство,
проявляющееся в стремлении уехать из города, который сильно загрязнен
радиацией, и доставать «чистую» пищу, укрываться от пыли, пить минеральную
привозную воду и т. п.;
В. А. Моляко. Паника в условиях экологического бедствия
244
2) повышенное внимание к теме радиации в разговорах, в средствах массовой
информации, подозрительность относительно достоверности сведений об истинном
положении дел с радиацией; 3) повышенная мнительность о своем самочувствии и
самочувствии родных, близких, особенно детей, во многих случаях явное завышение
любых
негативных
признаков
плохого
самочувствия,
резкое
возрастание
«онкофобии»; 4) повышенная от-влекаемость от работы, других форм деятельности,
снижение работоспособности, продуктивности, творческой активности, повышенная
суетливость или же, наоборот, заторможенность;
5)
повышенная раздражительность, агрессивность, конфликтность (при этом
трудно отдифференцировать их от «пусковых» причин: то ли это следствие
физического воздействия на организм, то ли влияние указанных выше психических
стрессов, к которым добавились в последние годы и «нечернобыльские»);
6)
стремление отвлечься от беспокоящих мыслей, чувств при помощи алкоголя,
загулов, секса, успокоительных и близких к наркотическим лекарств и т. п.; 7)
заметное снижение у многих людей стремления к аккуратности, чистоплотности и
порядку, утрата интереса ко многим «радостям жизни».
Одновременно со всем этим многие, в том числе и автор статьи, отмечают
активизацию
религиозного
сознания
в
самых
различных
его
формах.
По
утверждению примерно трети опрошенных, в первую очередь это связано с
Чернобыльской катастрофой.
Индивидуальное выражение указанных признаков варьируется в очень широком
диапазоне, а проявление паники колеблется от случаев истерического поведения до
мрачноподавлен-ного, апатичного, отрешенного; имеются случаи игнорирования,
иногда показного, опасностей радиации.
Динамика переходов скрытых форм паники в некоторые разновидности
«открытых» практически не поддается логическому прогнозу. Катализаторами
возникновения панических состояний, как можно было выяснить, могут быть в
первую очередь конкретная информация, слух, в том числе и малоправдоподобный
или
значимый
(эта
значимость
всегда
преломляется
через
субъективные
диспозиции, установки, оценки и пр.).
Приведем два примера, свидетельствующие об очередных вспышках слухов в
Киеве в январе и июне 1991 г. В первом слу-
И. И. Щиголев. Паника как психосоциальная эпидемия
245
чае речь шла о прорыве загрязненных вод в бассейн Киевского моря и резком
возрастании содержания в ней нуклидов. Тогда буквально в течение одной ночи
люди бросились запасаться «чистой» водой, по-видимому, полностью выбрав
резервы, так как в три-четыре часа ночи ее в кранах уже не было. Вторая волна
была связана с тем, что обильные дожди смывают зараженную почву и в питьевую
воду попадают нуклиды. Из магазинов снова, не в первый раз исчезает
минеральная вода, за которой жители города ездят к артезианским скважинам,
открытым в последние годы.
Эти примеры также являются убедительным доказательством существования
скрытой паники, постоянно подпитываемой достоверными и недостоверными
слухами, статистикой (например, о росте заболеваний и смертности в Киеве) и
многим другим.
Необходимо отметить, что наличие опыта переживания длительной тревоги и
пребывания в состоянии скрытой паники, по-видимому, позволяет выработать
определенный
иммунитет
к
вновь
поступающим
воздействиям
негативного
характера. Это должно быть учтено при разработке мероприятий по нейтрализации
психологических последствий ЧАК.
И. И. Щиголев
ПАНИКА КАК ОДИН ИЗ ВИДОВ
ПСИХОСОЦИАЛЬНЫХ ЭПИДЕМИЙ1
Интерес специалистов и прежде всего психиатров и психологов к специфическим
скоротечным и массовым реакциям у людей, протекающим в виде паники, в
настоящее время приобрел достаточно актуальное звучание. Усугубление такого
интереса связано с существующим психологическим напряжением в обществе,
обусловленным определенной нестабильностью развития социально-экономических
отношений на различных континентах. Известно, что проходящие экологические
катастрофы
' Статья в журнале «Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В. М. Бехтерева»,
1995, № 1, С. 64-66.
246
V. Эмоциональные состояния
различного характера вызывали психоэмоциональные всплески в населении, нанося
ущерб «социальному зданию» всего общества. С проявлением психологических и
психических реакций усиливалась эффективность, внушаемость и легковерность,
имела место предпочтительная вера слухам, а не официальной информации. Не
случайно рассматриваемая проблема явилась целью международной конференции
«Паника и тревога: десятилетие прогресса», которая состоялась в Женеве в июне
1990 г. Паническое поведение людей всех национальностей и вероис-поведований
проявлялось еще в отдаленные времена. Над изучением внезапно возникающего,
слабо контролируемого, чаще неуправляемого и неправильного психического
поведения больших людских*групп работали такие известные отечественные
ученые, как В.М.Бехтерев (1908), А. А. Токарский (1893), Г. Я. Трошин (1926), Д. Н.
Жбанков (1905), которые рассматривали такое явление как один из видов
психических эпидемий. Ретроспективная оценка массовых контагиозных душевных
расстройств
путем
анализа
работ
этих
отечественных
ученых
является
основательным подспорьем в исследовании причин клинических проявлений и,
прежде всего, в разработке мер, предупреждающих возможность возникновения
паники.
В. М. Бехтерев (1908) считал, что паника — это «психическая эпидемия
кратковременного свойства», которая возникает в виде «подавляющего аффекта»
чаще всего при большом стечении народа, которому как бы «прививается идея о
неминуемой
смертельной
опасности»,
обусловленной
складывающимися
об-
стоятельствами. Ученый полагал, что паника неразрывно связана с инстинктом
самосохранения, который одинаково проявляется у личности вне зависимости от его
интеллектуального уровня. Внушение в толпе, в особенности имеющей идентичное
эмоциональное напряжение, распространяется, считал ученый, «подобно пожару»,
оно иногда возникает от случайно сказанного слова, в определенной степени
отражающего переживания масс, резкого звука, выстрела или внезапного движения.
В исступленной толпе каждый индивид влияет на окружающих и сам подвергается
постороннему влиянию и даже опасности.
Г. Я. Трошин (1926), рассматривал так называемые панические эпидемии у
групп лиц, случайно собравшихся, например,
247
И. И. Щиголев. Паника как психосоциальная эпидемия
в гостях, в театре, на вокзале и т. д., внимание которых конкретно фиксируется на
чем-то
необычном,
неожиданном.
чаще
сверхъестественном,
Нарастающее
эмоциональное
непознанном
и
тревожно-
напряжение
в
ожидании
неотвратимости грядущей ситуации и вызывает панический страх с потерей
ориентировки и самообладания личности, сужением сознания. В результате —
совершение
актов
самого
неожиданного
свойства,
порой
с
трагическими
последствиями.
Взгляды такого рода на этиологию и проявление клиники паники были в 1893 г.
изложены доктором медицины А. А. Токар-ским. Он указал, что при психической
эпидемии личность неминуемо подпадает под власть неодолимых сил, при этом
происходит паралич его индивидуальности и он становится «игрушкой случайных
внушений».
Земский и врачебно-общественный деятель Д. Н. Жбанков в 1905 г. изложил
характер течения так называемой «травматической эпидемии», проходившей в
Москве, когда в период революционных событий по городу, не без влияния
периодической печати и листовок, распространился слух о якобы предстоящих
избиениях
учащихся
и
интеллигенции.
Паника
приобрела
масштабы
психосоциальной эпидемии с закрытием школ и других учебных заведений.
Студенты предпочитали не носить форму, а правительство ввело в город
дополнительные войска. Естественно, что население находилось в высшей степени
эмоционального напряжения.
Аналогичное массово-паническое состояние населения Парижа отмечалось в
1789 г., оно возникло после взятия Бастилии. Французские исследователи Кабанес
и Л. Насс (1906), а также Г. Тард (1893), полагали, что в панике основным критерием
является «общая вера, общая страсть, общая цель». Подтверждением сказанному
служат слова С. С. Корсакова (1901) о том, что «трудно провести границу между
массовыми психозами и импульсивными действиями толпы».
Таким образом, паническое состояние у людей является одним из видов
психосоциальных эпидемий, изучение причин возникновения которых и путей их
ликвидации
в
настоящее
время
является
актуальным
для
проведения
психопрофилактической работы как среди организованных контингентов, так и
вообще среди населения.
VI _____________________
Активационные
состояния
Состояние возбуждения
Я. Рейковский
ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ВОЗБУЖДЕНИЕ1
Эмоциональное
эмоционального
возбуждение.
процесса
в
Предполагается,
принципе
равнозначно
что
возникновение
появлению
состояния
возбуждения. Это возбуждение связано с повышением уровня активации (arousal)
центральной нервной системы. По данным Линдсли, в течение нескольких десятков
лет
проводившего
электрофизиологические
исследования,
эмоциональные
процессы можно описывать при помощи континуума активации; на одном полюсе
будет состояние комы или глубокого сна, при котором исчезают рефлексы и который
не могут нарушить даже очень сильные раздражители, на другом — состояние
крайнего возбуждения, как в случаях, например, приступа бешенства, паники,
ярости,
экстаза.
Между
этими двумя полюсами
располагается целый ряд
промежуточных состояний, таких, как сон, апатия, сонливость, безразличие,
заинтересованность, бодрость, возбуждение, сильное возбуждение (Lindsley, 1957).
Представленный Линдсли континуум активации охватывает три типа изменений:
изменения в электрической активности
1
Фрагмент из книги «Экспериментальная психология эмоций». М., 1979. С. 40-44.
249
VI. Активационные состояния
мозга, в состоянии сознания, а также в качестве деятельности. Ниже приводится
схема, иллюстрирующая взаимосвязь этих явлений (табл. 6. 1 ) .
Приведенный континуум более подробно дифференцирует состояния низкого
уровня активации; это понятно, так как в лабораторных условиях трудно различать
состояния сильного и очень сильного эмоционального возбуждения. Однако, исходя
из данных наблюдения над поведением людей, следовало бы в верхней части
континуума различать состояние сильного эмоционального возбуждения — аффекта
(страх, гнев, радость), при котором еще сохраняются ориентация и контроль, и
состояние крайнего возбуждения, описываемое такими словами, как «паника»,
«ужас», «бешенство», «экстаз», «полное отчаяние», когда ориентация и контроль
практически невозможны.
Усиление эмоционального возбуждения может привести к двигательной
активности, увеличению скорости и силы моторных реакций, но может этих
эффектов и не вызывать; внешне человек может даже оказаться равнодушным,
неподвижным, тогда как увеличение возбуждения будет выражаться в форме
значительного усиления ассоциативной активности — в том, что обычно описывается
как «наплыв мыслей», беспрерывный поток фантазий и грез, «хаос в голове»,
ощущение сильного беспокойства, неодолимое желание что-то сделать и т. п.
Тот факт, что повышение эмоционального возбуждения может привести не
только к увеличению интенсивности внешних реакций, но и к усилению внутренней
активности, известен уже давно. В связи с этим различали стенические эмоции
(приводящие к увеличению активности — к действию) и астенические (не
побуждающие к действию).
В отдельных случаях фактор, нарушающий равновесие, может привести к
уменьшению возбуждения, то есть к снижению активации. Эмоциональный процесс,
для которого характерно уменьшение возбуждения, возникает тогда, когда
сложившаяся ситуация исключает какую бы то ни было возможность приспособления (во всяком случае, с точки зрения субъекта); такое снижение
активации может быть также следствием бурной эмоциональной вспышки или
длительного пребывания в состоянии возбуждения.
250
Я. Р е й к о в с к и й . Э м о ц и о н а л ь н о е в о з б у ж д е н и е
Т а б л и ц а 6 .1
Континуум активации (Lindsley, 1957) (опущен последний элемент этого
континуума — смерть)
Поведение
Электроэнцефалограмма
Сознание'
Сильное эмоциональное возбуждение
(страх, ярость, тревога)
Десинхронизация:
низкая или средняя
амплитуда, высокая
или смешанная частота
Ограниченное, расплывчатое сознание, диффузное
внимание, растерянность
Бдительность,
настороженность
Частичная синхронизация: в основном
быстрые низкоам-
Полное сознание,
концентрированное, избира-
плитудные волны
тельное, легко переключающееся
внимание, антиципация
Расслабленное
бодрствование
Синхронизация: оптимальный альфаритм
Лабильное внимание,
способствующее
свободным ассоциациям
Сонливость
Легкий сон
Редукция альфа-ритма, изредка мед-
Ослабленное частичное сознание,гре-
ленные низкоам-
зы, сноподобное
плитудные волны
состояние
Веретенообразные
вспышки, медлен-
Значительно редуцированное сознание
ные волны(более
(отсутствие созна-
высокой амплиту-
ния), сновидения
ды): угнетение альфа-волн
Глубокий сон
Высокоамплитудные и
очень медленные
Полное отсутствие
сознания(невоз-
волны (синхрони-
можность вспом-
зация на базе мед-
нить сновидения и
ленных волн); слу-
какие бы то ни было
чайные нерегуляр-
воздействия)
ные конфигурации
Кома
Изоэлектрическое
соПолное
' Следовало бы говорить скорее
об уровнях бодрствования,
чем отсутствие
о
сознании
стояние либо нересознания, отсутстгулярные высоко-
вие реакций на сти-
амплитудные мед-
муляцию, амнезия
ленные волны
251
VI. Активационные состояния
Эмоциональное возбуждение может принять также специфическую форму,
обычно называемую «эмоциональным напряжением». Что такое «эмоциональное
напряжение»?
Клинические наблюдения позволяют утверждать, что это
— состояние,
характеризующееся повышенным уровнем активации и соответствующим ему
эмоциональным
возбуждением,
которые
блокируются
в
экспрессивно-
исполнительной фазе. Другими словами, эмоциональное напряжение возникает, как
правило, в ситуациях, которые вызывают страх, но исключают бегство, вызывают
гнев,
но
делают
невозможным
его
выражение,
возбуждают
желания,
но
препятствуют их осуществлению, вызывают радость, но требуют сохранения
серьезности, и т. п. Оно характерно также для состояния конфликта. Во всех таких
случаях наблюдается сильная тенденция к определенным действиям, но тенденция
эта блокируется — именно тогда и возникает состояние, которое можно назвать
эмоциональным
напряжением.
Его
характерным
признаком
являются
непроизвольные выразительные движения.
Возможно, однако, что эмоциональное напряжение возникает и при других
обстоятельствах. Так, оно является необходимым опосредующим звеном для
развития некоторых эмоций. Это означает, что некоторые эмоции развиваются не
плавно, а скачкообразно: кумуляция возбуждения в одной системе приводит к
внезапному включению другой системы. Таким образом, не исключено, что
эмоциональное напряжение может возникнуть в фазе накопления возбуждения в
некотором механизме и что соответствующий акт поведения возможен только после
такого накопления. Это позволило бы объяснить взрывной характер некоторых
эмоций и типичную последовательность их развития: напряжение — взрыв —
разрешение. Так протекают гнев, отчаяние, обида и ряд других эмоций.
Кумулятивное
развитие
эмоций
подробно
описано
Т.
Тома-шевским,
выделившим на примере эмоции гнева четыре фазы его развития: фазу кумуляции,
взрыв, уменьшение напряжения и угасание (рис.6.1) (Tomaszewski, 1946).
Согласно этим представлениям, эмоциональное напряжение следует объяснить
не задержкой внешней активности, а накоплением возбуждения, которое, чтобы
вызвать определенные реакции, должно достигнуть необходимого уровня.
252
Я. Р е й к о в с к и й . Э м о ц и о н а л ь н о е в о з б у ж д е н и е
Начальная
фаза нарастания гнева
Переломный
ПлатоФаза
момент-взрыв фаза
аффекта
обиды
угасания
— —— ---------------- Раздражители, вызывающие гнев
Рис.6.1. Кумулятивное развитие эмоции гнева
Однако в действительности эмоциональное напряжение проявляется, скорее
всего, в обеих формах: торможения внешней активности и накопления возбуждения.
Б. М . Теплов
[БОЕВОЕ ВОЗБУЖДЕНИЕ]1
В традиционной психологии принято относить страх к числу эмоций астенических, т.
е. понижающих жизнедеятельность. Отсюда, естественно, делается вывод, что
страх всегда должен действовать угнетающе на психическую деятельность и тем более на интеллектуальную работу. Допустим, что это так. Однако страх вовсе не
единственно возможная реакция на опасность.
' Фрагмент из книги «Ум полководца». Текст дан по книге: Т е п л о е Б . М . Избранные
труды. В 2-х тт. Т. 1. М., 1985. С. 234-236.
Б. М. Теплое. /Боевое возбуждение/
253
Страх вовсе не является чем-то естественно неизбежным, первичным, с чем можно
бороться лишь голосом разума, привычки и т. п. Опасность может совершенно
непосредственно вызывать эмоциональное состояние стенического типа,
положительно окрашенное, т. е. связанное со своеобразным наслаждением и
повышающее психическую деятельность
Есть упоение в бою.
Все, все, что гибелью грозит, Для сердца
смертного таит Неизъяснимы
наслажденья — Бессмертья, может быть,
залог, И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог.
(А. С. Пушкин)
Такое состояние прекрасно было известно величайшему из психологов войны —
Л. Н. Толстому. Об этом говорит он в следующих строчках из «Севастополя в
декабре»: «Но зато, когда снаряд пролетел, не задев вас, вы оживаете, и какое-то
отрадное, невыразимо приятное чувство, но только на мгновение, овладевает вами,
так что вы находите какую-то особенную прелесть в опасности, в этой игре с жизнью
и смертью; вам хочется, чтобы еще и еще и поближе упало около вас ядро или
бомба».
Глубже и тоньше передано это состояние в описании переживаний капитана
Тушина во время Шенграбенского дела: «Вследствие этого страшного гула, шума,
потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не
приходила ему в голову. Напротив,'ему становилось все веселее и веселее. Ему
казалось, что уже давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел
неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был
ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он все понимал, все
соображал, все делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении...»
(Война и мир, ч. 2, гл. XX)...
Нередко думают так: состояние смертельной опасности, неотделимое от боевой
обстановки, неизбежно вызывает эмоцию страха (т. е. некоторую отрицательную
эмоцию); люди храбрые, мужественные умеют, однако, побеждать эту эмоцию и
владеть
Е. П. Ильин. Предстартовое возбуждение
254
собой: это достигается силой разума, чувства долга и т. д., большое значение имеет
привычка.
Конечно, у многих, но далеко не у всех, дело обстоит именно так. Если бы
опасность неизбежно вызывала отрицательную и мучительную эмоцию страха, то
боевая обстановка, связанная с величайшей опасностью, не могла бы содержать
чего-то влекущего к себе, притягивающего, дающего «упоение» и «неизъяснимые
наслаждения». Человек, владеющий собой и привыкший переживать опасные
ситуации, мог бы выработать в себе более или менее выдержанное отношение к
ним, но откуда могло бы взяться у него переживание «особенной прелести
опасности» и «высочайшее напряжение всех духовных струн»? Страх — согласно
обычному словоупотреблению — эмоция угнетающая. Даже и полная победа над
страхом может сама по себе дать в самом лучшем случае только нормальное
психическое состояние и отсутствие мучительных переживаний.
Но в том-то и дело, что нормального состояния в бою не бывает и быть не
может. Не может быть в боевой обстановке и спокойного состояния (в буквальном
смысле этого слова). Совершенно правильно писал Фурманов: «Спокойных нет,
это одна рыцарская болтовня, будто есть совершенно спокойные в бою, под
огнем, — этаких пней в роду человеческом не имеется. Можно привыкнуть казаться
спокойным, можно держаться с достоинством, можно сдерживать себя и не
поддаваться быстро воздействию внешних обстоятельств — это вопрос иной. Но
спокойных в бою и за минуты перед боем — нет, не бывает и не может быть»
(Фурманов Д. А. «Чапаев», гл.VI).
Вопрос не в том, переживает человек в бою эмоцию страха или не переживает
никакой эмоции, а в том, переживает ли он отрицательную эмоцию страха или
положительную эмоцию боевого возбуждения. Последнее — необходимый спутник
военного призвания и военного таланта.
Бывают люди, для которых опасность является жизненной потребностью,
которые стремятся к ней и в борьбе с ней находят величайшую радость жизни. Из
таких людей выходят обычно крупные военные деятели.
Самый яркий пример — Суворов.
«Всякий раз, когда ему приходилось провести несколько лет в не боевой
обстановке, он начинал буквально хиреть. Образно
255
VI. Активационные состояния
выражаясь, он хорошо спал только под грохот пушек. Так было с ним всю жизнь,
вплоть до глубокой старости» (Осипов К. Н., 1938). «Весь смысл жизни для него
заключался только в трех словах: армия, война и бой; вне этих слов он не знал
истинного счастья» (Мышлаевский А. 3., 1900). В 1700 г. во время первой Польской
кампании, оказавшись в течение некоторого времени вдали от боевых действий, он
пишет одному знакомому: «Здоровьем поослаб, хлопот пропасть... Коликая бы мне
милость, если бы дали отдохнуть хоть на один месяц, то есть выпустили бы в поле. С
божьей помощью на свою руку охулки бы не положил» (цит. по: Петрушевский А. Ф.,
1900). Двадцать с лишком лет спустя, во время второй Польской войны, он
находился в Финляндии, руководя постройкой укреплений. Как только начались
военные действия, он стал «истинно несчастным человеком», «рвался, как лев из
клетки».
«Постыдно мне там не быть, — писал он в то время. — Баталия мне лучше, чем
лопата извести и пирамида кирпича, мне лучше 2000 человек в поле, чем 20000 в
гарнизоне»; «Я не могу оставить 50-летнюю навычку к беспокойной жизни... Я
привык быть действующим непрестанно» (цит. по: Петрушевский А. Ф., 1900; цит. по:
Осипов К. Н., 1938).
Интересная деталь: Петр Первый, человек с ярко выраженным и рано
обнаружившимся военным призванием и талантом, имел особенное влечение ко
всем бурным и опасным явлениям «огненной стихии». «В стихии огня в виде ли
пушечной пальбы, фейерверка или пожара одинаково было для Петра что-то притягательное; он, как видно, не упускал случая побывать на пожаре» (Богословский
М. М., 1941).
Е. П. Ильин
ПРЕДСТАРТОВОЕ ВОЗБУЖДЕНИЕ1
Механизмы возникновения предстартового возбуждения и
его роль в подготовке к деятельности. У спортсменов, длительное
время занимающихся спортом, образуется система
' Фрагменты из книги «Психофизиология физического воспитания». М., 1980. С. 121-126.
256
Е. П. Ильин. Предстартовое возбуждение
условно-рефлекторных связей, которая при известных условиях (мысль, разговор о
предстоящей деятельности, привычная обстановка) активизируется независимо от
воли и желания спортсмена, подготавливая организм к предстоящей двигательной
деятельности. Предрабочие сдвиги могут возникать задолго до этой деятельности,
когда спортсмен в них еще не нуждается, поэтому условные рефлексы на рабочую
обстановку или на представление о будущей деятельности «срабатывают вхолостую». Однако, возникая непосредственно перед стартом, они играют большую
приспособительную роль.
Механизмы
состояний,
возникающих
перед
деятельностью,
помимо
условнорефлекторной, включают и психическую регуляцию состояний, волевые
процессы. Поэтому состояния, возникающие перед деятельностью, характеризуются
не только изменениями вегетативных функций (повышением пульса, ритмом
дыхания, обменом веществ), но и отражаются на проявлении двигательных качеств,
технике движений, поведении спортсмена, его речи и т. д.
Например, при большом желании достичь успеха, сопровождаемом сильным
возбуждением,
обычно
называемым
предстартовой
лихорадкой, в эмоциональной сфере наблюдается неустойчивость переживаний
эмоциональным
(одни переживания быстро сменяются другими, противоположными по характеру),
что в поведении приводит к капризности, упрямству и грубости в отношениях с
товарищами и с тренерами, к снижению самокритичности. Страдает память,
внимание рассеяно, сон нарушен (медленное засыпание, сон с мучительными
сновидениями). Внешний вид такого спортсмена сразу позволяет определить его
сильное волнение: руки и ноги дрожат, на ощупь холодные, черты лица заостряются,
на щеках появляется лихорадочный пятнистый румянец.
Спортсмен теряет аппетит, нередко наблюдаются расстройства деятельности
кишечника, пульс, дыхание и артериальное давление повышены и неустойчивы.
У спортсмена, для которого предстоящая деятельность не представляет
интереса и он в ней не хочет участвовать, наблюдается другое состояние: апатия,
сопровождающаяся общей вялостью, сонливостью, снижением быстроты движений и
ухудшением координации, ослаблением внимания и процессов вое
257
£. П. Ильин. Предстартовое возбуждение
приятия, ослаблением волевых процессов; урежением и неравномерностью пульса.
Таким образом, состояния, возникающие перед деятельностью спортсмена, не
всегда способствуют его эффективности. За предстартовыми состояниями надо
следить, знать факторы, приводящие к их возникновению, уметь их регулировать.
К сожалению, часто под «предстартовыми состояниями» объединяют все
состояния, возникающие перед соревнованием, без учета их качества. Учитывается
в основном интенсивность переживаний и сдвигов, что для практики тоже имеет
ценность, но не дает полного представления о развивающемся состоянии.
Предсоревновательные состояния предстоит еще изучать, но многое полезное для
практики известно уже и сейчас.
Прежде всего, изменилось отношение к различным формам предстартового
возбуждения. Сейчас уже нельзя подходить к их оценке с прежними мерками:
состояние предстартовой лихорадки и апатии — неблагоприятные состояния, а
состояние «боевой готовности» — благоприятное. Все оказалось сложнее. . У
спортсменов
возбудимого
типа
предстартовое
эмоциональное
возбуждение
значительно сильнее, чем у лиц тормозного типа. Для первых порог перехода в
состояние предстартовой лихорадки значительно выше. То, что для лиц тормозного
типа будет близко к состоянию «лихорадки», для лиц возбудимого типа может
являться обычным предстартовым состоянием. Следовательно, при оценке степени
эмоционального возбуждения перед стартом должны учитываться индивидуальные
особенности спортсмена.
В ряде видов спортивной деятельности (например, в спринтерском беге)
состояние
стартовой
лихорадки
может
даже
способствовать
успешным
выступлением в соревнованиях. Вот что, например, говорит по этому поводу
известная польская бегунья, экс-рекордсменка мира в беге на 100 и 200 м И.
Киршенштейн (Шевильнская): «Предстартовая лихорадка непрерывно усиливается
вплоть до того момента, когда я встаю на стартовые колодки, и исчезает лишь с
выстрелом стартера». Стартовая лихорадка не мешала спортсменке показывать
выдающиеся результаты, так как была для нее не случайным, а характерным состоянием. Вероятно, многое зависит от того, как долго длится это состояние. Вот еще
одно интервью с выдающейся спортсменкой
258
Е. П. Ильин. Предст артовое возбуждение
пловчихой Г. Степановой: «Я в Мюнхене за неделю до старта места себе не
находила. Было огромное желание победить — не могу передать, как я этого хотела.
А вылилось это в психологический сбой, 150 метров плыла прекрасно, а потом не
выдержала, зачастила. Я на этом и раньше "горела" и вот опять». (См.: «Советский
спорт», 1972, 17 декабря, 1973, 10 июня).
Состояние апатии тоже сложное явление, и его нельзя объяснить однозначно
как следствие перевозбуждения. Нежелание выполнять работу также может
привести
к
подавленному
настроению
и
торможению
нервных
центров.
Развивающееся во время апатии торможение касается не всей нервной системы.
Сначала тормозятся наименее устойчивые нервно-психические функции, прежде
всего мотивационный уровень, в то время как другие (например, двигательный) еще
остаются возмущенными или даже усиливают свое возбуждение (К. М. Смирнов, Н.
П. Фетискин).
Состояние «боевой готовности», характеризующееся оптимальной степенью
нервного и эмоционального возбуждения, также имеет свои «изъяны».
В последнее время О. В. Дашкевичем выявлено, что в состоянии боевой
готовности наряду с усилением процесса возбуждения может наблюдаться также
некоторое ослабление активного внутреннего торможения (снижается произвольный
контроль за действиями) и увеличение инертности возбудительного процесса, что
можно связать с возникновением у спортсмена сильной рабочей доминантны. В
ряде видов спорта, например, у стрелков, эти сдвиги нежелательны. Для них
оптимально отсутствие предстартового возбуждения, по крайней мере, его явных
признаков. Все же в большинстве видов спортивной деятельности наилучшие
результаты достигаются при определенной степени возбуждения.
Фактор, влияющий на интенсивность предстартового
возбуждения. Одним из важнейших факторов является уровень притязаний
спортсмена. Именно он, а не официальная значимость предстоящих соревнований,
определяет качество и степень возникающих реакций. Важно, чтобы уровень
притязаний был адекватным имеющимся возможностям, т. е. не превышал их, но
был бы и не ниже, что наблюдается у лиц с эмоциональ
9 Зак. № 256
259
VI. Активационные состояния
ной неустойчивостью. Эмоционально стабильные спортсмены оценивают свои
возможности выше среднего уровня.
Индивидуальные особенности проявления предстартового
возбуждения. На одну и ту же ситуацию спортсмены реагируют перед
соревнованиями различно. Одни уединяются, уходят в себя, другие становятся
повышенно общительными, разговорчивыми. Известная американская бегунья
Кэтти Хэд-монт за сутки перед стартом на Мюнхенской олимпиаде говорила
следующее: «Ищу грохота. Без шума не могу настроиться. В тишине руки опускаются
и ноги не бегут». Другие отвлекаются от предстоящих соревнований: будущий
чемпион олимпиады В. Борзов бродил по залам выставок картин. Третьи стараются
не нарушать привычный ритм жизни — тренируются по два часа и проходят обычные
для себя дистанции. Исследователи Б. А. Душков, Ф. П. Космолинский и А. К. Попов
по поведению в предстартовом состоянии выявили два типа людей: с высокой и
пониженной
степенью
самоконтроля,
что
связано,
вероятно,
с
ролью
эмоционального и волевого компонентов. У лиц с высокой степенью самоконтроля
наблюдается стремление к уточнению инструкций и заданий, к проверке и
опробованию места деятельности и оборудования, у них нет скованности и повышенной ориентировочной реакции на обстановку. Качество выполнения заданий у
этих лиц не снижается, а вегетативные показатели (кожно-гальваническая реакция,
пульс, дыхание) не выходят за пределы верхних границ физиологической нормы.
У спортсменов с пониженной степенью самоконтроля наблюдается нервноэмоциональное напряжение, что внешне проявляется в психическом возбуждении
или, наоборот, в депрессии, выражающейся в стремлении «свернуть» подготовку,
обойти
трудности.
Это
состояние
сопровождается вегетативными
сдвигами:
тахикардией, гипергидрозом, спонтанными колебаниями кожно-гальванической
реакции; нередко отмечается нарушение сна, вплоть до расстройства суточного
цикла «сон—бодрствование».
Индивидуальные
различия
предстартовых
сдвигов
выявлены
и
у
представителей других видов спорта: у одних гимнасток более выраженными были
изменения со стороны сердечно-сосудистой системы (эти спортсменки имели
сильную нервную систему) и в меньшей степени — со стороны двигательной систе
260
Е. П. Ильин. Предст артовое возбуждение
мы, у других сдвиги больше касались двигательной системы и в меньшей степени —
вегетативных систем (эти реакции характерны для спортсменок со слабой нервной
системой). Очевидно, эти различия связаны с тем, что ограничение мышечных проявлений эмоций делает более выраженным их вегетативный компонент. С такими
особенностями
реакций
организма
могут
быть
связаны
неблагоприятные
последствия отсутствия «мышечной разрядки». В этом случае эмоции скорее
приобретают интенсивность и характер стресса, оказываются труднопереносимыми
для человека.
Опыт спортсмена тоже обусловливает особенности предстартового волнения.
Польский психолог В. Навроцка нашла, что у большей половины из 800 опрошенных
спортсменов предстартовые волнения уменьшилось в ходе спортивной карьеры и
только у незначительной части увеличилось. У опытных спортсменов наблюдается
меньшая частота сердечных сокращений, чем у неопытных. Однако предстартовые
сдвиги тремора, вариативность двигательного темпа и концентрации внимания
выражено больше у опытных спортсменов. Такая разнонаправлен-ность проявлений
свидетельствует о необходимости дифференцированного подхода в выборе
показателей
при
оценке
предстартовых
изменений
с
учетом
уровня
подготовленности спортсменов.
Возрастные особенности предстартового возбуждения. У
юных спортсменов (14-18 лет), по данным С. А. Баку-лина, предстартовое
повышение пульса, артериального давления и мышечной силы выражено больше,
чем у взрослых.
Время возникновения предстартового возбуждения зависит
от многих факторов: специфики деятельности, мотивации, стажа в данном виде
деятельности, пола и даже от развития интеллекта. Раннее предстартовое волнение
возникает чаще у женщин, чем у мужчин, у юных спортсменов, чем у взрослых, у
спортсменов с более высоким образованием, чем у спортсменов, имеющих среднее
и восьмилетнее образование. Последнее связано с тем, что с развитием интеллекта
повышается способность к прогностическому анализу.
Очевидно, что слишком рано возникающее предстартовое возбуждение
приводит к быстрой истощаемости нервного потенциала, снижает психическую
готовность к предстоящей дея-
9 Зак. № 256
И. Д. Левитов. /Вдохновение]
261
тельности. Например, А. В. Родионовым выявлено, что у боксеров, проигравших бои,
предстартовое волнение более ярко развивалось уже в день первого взвешивания,
когда до боя оставалось один-два дня. У победителей предстартовое возбуждение
развивается более своевременно (в основном, перед боем). Конечно, раннее
появление предстартового напряжения может возникать и вследствие того, что
спортсмены плохо тренированы и чувствуют себя неуверенно. Неуверенность
приводит к раннему напряжению, а раннее напряжение — к «перегоранию» и
проигрышу.
Для
некоторых
видов
спортивной
деятельности
оптимальным
является
возникновение эмоционального возбуждения за один-два часа до соревнований.
Следует
отметить,
что
выраженное
предстартовое
возбуждение
у
квалифицированных спортсменов точнее приурочено к началу работы, чем у
новичков (К. М. Смирнов).
Состояние вдохновения
Н. Д. Левитов
[ВДОХНОВЕНИЕ]1
Особой формой подъема является вдохновение. Это состояние, строго говоря,
имеет место только в творческой деятельности. Вдохновение — состояние
творческого подъема, которое объективно выражается в усилении, а отчасти в
ускорении творческой продуктивности, а субъективно переживается как особая
готовность, внутренняя «мобилизованность» на создание творческих продуктов.
Вряд ли возможно изучать вдохновение, не привлекая субъективный материал.
Само по себе острое повышение производительности труда еще не говорит о том,
что оно — продукт вдохновения. Не всегда можно «прочитать» состояние вдохновения, наблюдая внешний облик человека. Необходим метод
1
Фрагменты из книги «О психических состояниях человека». М.. 1964. С. 234-238.
И. Д- Левитов. /Вдохновение]
262
словесного отчета, благодаря которому можно получить данные о вдохновении как
переживании.
Конечно, этот материал сопоставляется с другим, в первую очередь с тем,
который получается путем анализа продукта творческой деятельности и, что еще
более важно, документов, показывающих этапы творчества, например, эскизов
художника. Можно с помощью соответствующих приборов зарегистрировать обычно
происходящие при состоянии вдохновения изменения в деятельности сердечнососудистой и дыхательной систем, электропроводимости кожи, но все подобные
показатели весьма разнозначны, и потому по ним нельзя судить, имеем ли мы дело
со специфическим состоянием вдохновения или каким-либо другим видом
эмоционального возбуждения.
Более всего материала по вдохновению как переживанию можно найти в
области искусства. Но это состояние часто возникает и в других областях творческой
деятельности.
Оно, несомненно, играет
немалую
роль
в
изобретательской
деятельности.
Можно наметить следующие характерные черты вдохновения как особого подъема в
творческой деятельности: / . Сознание легкости творчества: О ней Пушкин
писал:
И мысли в голове волнуются в отваге, И
рифмы легкие навстречу им бегут, И
пальцы просятся к перу, перо к бумаге,
Минута — и стихи свободно потекут.
Сознание легкости творчества при состоянии вдохновения не означает, что
устраняется всякое усилие, оно всегда нужно, но вдохновение снимает с усилия
часто присущую ему окраску тягостности. Это — легкость побеждающего
человека, который видит, что дело идет успешно, творческая победа близка.
2. Исключительная концентрация на объекте творчества.
«Я забываю мир», — писал Пушкин.
Такой концентрацией объясняется свойственная многим замечательным людям
рассеянность по отношению ко всему другому, кроме объекта творчества. Когда
Бетховен записывал приходившие ему в состоянии вдохновения музыкальные
фразы на манжетах рубашки, он в это время не обращал на это внимания.
263
VI. Активационные состояния
Конечно, подобные чудачества совсем не обязательны при вдохновении, но они
служат иллюстрацией того, насколько при творческом подъеме, в его острой форме,
усиливается концентрация внимания.
3. Активизация наблюдательности и мышления.
«Вдохновение, — писал Пушкин, — есть расположение
души к живейшему принятию впечатлений, следственно и быстрому соображению
понятий, что и способствует объяснению оных».
Отсюда нельзя согласиться с той точкой зрения, что вдохновение в своей
основе — бессознательное состояние, какое-то «наитие»; наоборот, сознание при
нем обостряется, но оно, как выше сказано, полностью поглощается объектом
творчества, поэтому нередко человек не отдает себе отчета в том, какими
приемами он пользуется в процессе творчества.
В мыслительной деятельности при вдохновении участвует интуиция, опять-таки
не как бессознательный процесс, а как известный концентрат или итог мысли, в
значительной мере освобожденный от своих дискурсивных элементов.
4. Эмоциональный подъем.
Не без
основания принято думать, что состояние вдохновения очень
эмоционально.
Там, где трепет, всегда имеется эмоциональный подъем. Обычно вдохновение —
радостное психическое переживание. К. Паустовский говорил, что во вдохновении
есть свой поэтический подтекст, и сравнивал вдохновение с сияющим летним утром
и первой любовью.
Встречаются
высказывания,
в
которых
как
будто
бы
отрицается
эмоциональность вдохновения. Тот же Пушкин в одном из писем к Плетневу
говорил, что для вдохновения нужно серьезное спокойствие, а он в данное время
совсем не спокоен. Чехов советовал писателям во время их творчества быть
холодными, как лед.
Так как эмоциональная окрашенность вдохновения не вызывает сомнений, то
подобные высказывания надо понимать так, что следует в этом состоянии
воздерживаться от такого рода неконтролируемого волнения, которое может
дезорганизовать работу. Не исключается и такая интерпретация, что вдохнове
И. Д- Левитов. /Вдохновение]
264
ние обычно эмоционально, но в некоторых случаях и у некоторых людей оно менее
эмоционально. Чехов был человеком, не склонным к аффективным состояниям, и
потому в моменты подъема творчества он не всегда переживал то вдохновение,
которое
отличается
эмоциональной
возбудимостью.
5.
Переживание
«одержимости».
Оно заключается в том, что находясь в состоянии вдохновения, человек
чувствует себя непреодолимо подчиненным этому состоянию, которое над ним
властвует.
Салтыков-Щедрин в одной из своих рецензий писал: «Поэт творит под влиянием
возбужденного чувства (вдохновения); вдохновение с своей стороны есть нечто
совершенно особливое, независимое, не столько управляемое поэтом, сколько
управляющее им».
Характером одержимости отличаются все сильные эмоциональные состояния, в
особенности аффекты и страсти. Одержимость, переживаемая при вдохновении,
объясняется тем, что человек проявляет себя в эти моменты творчества с наиболее
сильной стороны.
Вдохновение как состояние особого творческого подъема часто возникает
неожиданно. «Искать вдохновения, — писал Пушкин в своем предисловии к
"Путешествию в Арзрум", — всегда казалось мне смешной и нелепой причудою;
вдохновение не сыщешь, оно само должно найти поэта». Но вдохновение не
беспричинно. Чайковский писал: «Вдохновение — это такая гостья, которая не любит
посещать ленивых. Она является к тем, которые призывают ее». Основная мысль в
этом высказывании: вдохновение — результат предварительного труда. Слова Чайковского не противоречат словам Пушкина, так как если можно в известной мере
предвидеть, что вдохновение увенчает упорный творческий труд, то когда именно
эта «гостья» появится, предсказать трудно. Нередко бывает так, что работать
хочется, а вдохновения нет, подобно тому как иногда думаешь много, ни к чему не
приходишь и «вдруг» словно «осеняет» идея.
Напрашивается вывод, который часто необходимо делать при определении тех
или других психологических категорий: понимать вдохновение в двух смыслах —
более широком и более узком. В широком смысле слова вдохновением следует на-
265
Б. М . Теплое. Психология музыкальных способностей
зывать всякое состояние творческого подъема, и поэтому можно сказать про
некоторых
людей,
что
их
труд
вдохновенный,
они
всегда
работают
с
воодушевлением. С этой точки зрения вдохновителем называется человек,
воодушевляющий других на работу. В узком смысле слова вдохновение — такое
состояние творческого подъема, которое отличается особой легкостью творчества,
исключительной концентрацией, обострением наблюдательности и мышления, в
значительной
мере
приобретающих
интуитивный
характер,
яркой
эмоциональностью и переживанием «одержимости».
Существуют различные причины и поводы к возникновению вдохновения. К ним
относятся впечатляющие события общественной жизни, вдохновлять могут люди и
их деятельность, природа, произведения искусства. Многие художественные
произведения создавались под влиянием любви к близкому человеку. Так, музой у
Данте была Беатриче, источниками вдохновения у Некрасова, по его собственному
признанию, были Родина-мать и его родная мать.
Часто нити, связывающие состояние вдохновения с детерминирующей его
причиной, бывают настолько тонкими и незаметными, что его появление кажется
беспричинным. Но, как и у всякого безотчетного настроения, причина вдохновения
всегда имеется; надо только уметь ее найти.
Б. М . Теплое
ПСИХОЛОГИЯ МУЗЫКАЛЬНЫХ
СПОСОБНОСТЕЙ1
Одна из важнейших черт психологии всякого крупного музыканта — умение
(употребляю это слово только потому, что мне не удается подобрать лучшее)
эмоционально
погружаться
в
захватившее
его
содержание
и
концентрировать на нем все свои душевные силы. Я имею в виду то
психологическое состояние, которое обычно называется вдохновением.
' Фрагмент из книги «Психология музыкальных способностей». Текст дан по книге: Теплое
Б.М. Избранные труды. В 2-х тт. Т. 1.М., 1985. С. 46-47.
266
Н. В. Гончаренко. Вдохновение и интуиция
Это состояние П. И. Чайковский описывает так: «Напрасно я бы старался
выразить вам словами все неизмеримое блаженство того чувства, которое
охватывает меня, когда явилась главная мысль и когда она начинает разрастаться в
определенные формы. Забываешь все, делаешься точно сумасшедший, все внутри
трепещет и бьется, едва успеваешь намечать эскизы, одна мысль погоняет другую»
(письмо от 1 марта 1878 г.). Важно подчеркнуть, что здесь речь идет вовсе не о
каком-то состоянии возбуждения вообще, а именно о захваченности определенным
содержанием. В письмах и дневниках того же Чайковского можно найти сколько
угодно доказательств. Вот выдержка из письма Чайковского к Танееву о «Евгении
Онегине»: «Если была когда-нибудь написана музыка с искренним увлечением, с
любовью к сюжету и действующим лицам оного, то это музыка к "Онегину". Я таял и
трепетал от невыразимого наслаждения, когда писал ее» (Письма П. И. Чайковского
и С. И. Танеева, письмо от 5 февр. 1878 г.).
Приступая к сочинению «Орлеанской девы», Чайковский был занят изучением
материалов, касающихся судьбы Жанны д'Арк. В одном из писем этого периода к Н.
Ф. фон-Мекк он пишет: «Вечером в этом возбужденном состоянии я принялся за
чтение вашей книги, и когда дошел до последних дней Иоанны, ее abjuration
(отречение. — Б . Т . ) , где силы ей изменили и она признала себя колдуньей, мне до
того в лице ее стало жалко и больно за все человечество, что я почувствовал себя
совершенно уничтоженным. О сне и думать было нечего... Недаром артисты
называют свои произведения детьми своими» (письмо от 10 дек. 1878 г.).
Вот отрывок из дневника периода сочинения «Пиковой дамы»: «Кончил сегодня
7-ю картину... Ужасно плакал, когда Герман испустил дух» (запись 14 марта 1890 г.).
Формы вдохновения могут быть совершенно различными у разных творческих
личностей, но основные признаки — концентрация в творческом процессе всех сил
на определенном содержании и эмоциональная захваченность этим содержанием —
при
качественном
разнообразии
всегда
налицо.
Римский-Корсаков
по
эмоциональному складу очень отличался от Чайковского, но и у него процесс
вдохновения был тоже эмоциональным, хотя и совсем по-иному. Он чрезвычайно
тонко подме-
267
VI. Активационные состояния
тил особенность своей творческой личности, сказав однажды, что «творец от
обыкновенного смертного отличается лишь громадной восприимчивостью к слабым
эмоциям» (см.: Ястреб-цов В. В., 1917). Для вдохновения Римского-Корсакова и
были, по-видимому, характерны эти слабые (в противоположность скорее б у р н ы м ,
чем с и л ь н ы м ) эмоции, глубоко его захватывающие.
Психологическая
природа
творческого
вдохновения
теснейшим
образом
связана с проблемой в н и м а н и я , поэтому-то в психологическом анализе личности
музыканта особенности внимания занимают очень важное место. Эти особенности
проявляются в умении не только отвлекаться от наличных в данный момент помех,
но и постоянно возвращаться к творческому процессу после вынужденного теми или
иными обстоятельствами отрыва от него.
Н . В. Гончаренко
ВДОХНОВЕНИЕ И ИНТУИЦИЯ1
Лучезарное
вдохновение!
Кто
из
настоящих
творцов
не
испытывал
его
непостижимую, чудотворную силу! Оно как могучий поток уносит давящий груз
сомнений, неуверенности, заторы прежних неудач, приносит новые, свежие идеи,
неожиданные решения. Все вдруг проясняет, делает понятным, достижимым, и
невозможное
становится
возможным.
Поэты
не
случайно
называют
его
божественным.
Момент вдохновения, исключительного подъема творческой мощи, сила
интуиции иногда достигают такой интенсивности, что не осознаются целиком самим
автором, не управляются его холодным рассудком, и поэтому плодотворные
результаты такого воодушевления оказываются временами неожиданными для
самого художника или ученого. В таких случаях некоторые из них признавали, как
это ни парадоксально, что то или иное их произведение кажется им «выше» их
возможностей или по
1
Фрагменты из книги «Гений в искусстве и науке». М., 1991. С. 242-252.
268
Н. В. Гончаренко. Вдохновение и интуиция
явление его они не могут объяснить сами. А. Блок говорил о «Двенадцати»: «Оно
больше меня и больше себя. Это — настоящее».
Разумеется, ни одна творческая личность не может «прыгнуть» выше себя
самой — превзойти можно других, но не себя. Каждый может сделать только то, что
он может, и никто не сделает того, что ему не дано. Но иногда человек не
подозревает силы своих возможностей или недооценивает их и собственные
блестящие достижения может воспринимать с чувством удивления. А поскольку
творческие резервы великих огромны, то нет ничего странного в том, что они не
всегда отдают себе отчет в них.
Вдохновение и является тем состоянием, когда с предельной мощью
раскрываются все творческие возможности личности; бьют полным потоком все
источники энергии; разум, воля, воображение, фантазия как бы устремляются в
одном направлении, подстегивая и стимулируя друг друга. Оживает прапамять,
прихотливо сплетаются логика мысли и магия образов, неожиданно возникают
непредугаданные видения, рождаются прозрения, и как бы силой колдовства все это
выстраивается
в
слова
текста,
воплотившего
предчувствованное
когда-то,
задуманное когда-то, но теперь ставшее явью, поражающей непредвиденным
совершенством, глубиной идей и живописностью картин самого автора. Эти часы не
только продуктивны (человек делает больше), но они благотворно сказываются и на
качестве труда: он все делает лучше, ловчее, виртуознее. Состояния эти истощают
духовные силы, но дарят просветление.
Чем больней душе мятежной, Тем
ясней миры.
(А. Блок)
И хотя поэтам принадлежат самые красивые слова о вдохновении, о моментах
их особо радостного общения с музами, вдохновение не менее редко осеняет и
творчество ученого. Это состояние замечательно описал В. И. Вернадский: «Но
бывают другие минуты, когда сильно и смело рвешься вперед, когда видишь,
понимаешь все, что казалось раньше непонятным и недостижимым; тогда
чувствуешь какую-то особую живую силу в себе, чувствуешь ясно связь свою со
всем, что было и жило рань
И. В. Гончаренко. Вдохновение и интуиция
269
ше, что работало на том же пути, чувствуешь ясную, непонятную, невыразимую
словами связь с тем, что будет работать на том же пути много позже... те силы, какие
скрываются в материи... я хочу узнать те причины, которые заставляют ее являться в
тех правильных, математически гармоничных формах, в каких мы всюду видим и
чувствуем ее. И одно из звеньев этой гармонии материи мы сами и все живые
существа». Эта характеристика вдохновения ценна тем, что в ней говорится не просто
об особом состоянии духа, как это обычно делается, а о связи творческой силы
человека с творческой мощью природы, об осознании себя как элемента космоса,
звена гармонии, ощущении своего места в цепи человеческих поколений.
Вдохновение не является прерогативой творческих личностей, в том числе
гениев, — ведь оно знакомо любому человеку, в том числе людям физического труда.
И сказать, что оно гениев посещает чаще других, можно лишь в том смысле, что они
больше трудятся и неоднократно переживают это состояние. Кто больше работает,
тот чаще испытывает бурный прилив сил, именуемый вдохновением, и в этом смысле
великие творческие личности находятся в лучшем положении, как все истинные
труженики в сравнении с теми, кто считает труд неистинной жизнью, а праздность —
жизнью настоящей.
Расхожий образ гения, объятого вдохновением, в общественном мнении часто
порождается легковесными кинофильмами и романами. Гений, взбираясь на одну из
вершин Кавказа и вдохновленный открывающимся видом, еще не отдышавшись, уже
декламирует:
В глубокой теснине Дарьяла,
Где роется Терек во мгле...
Под шум проливного дождя возникают удивительные стро- -ки: «Слезы людские,
о слезы людские». Не успев растереть шишку от ударившего по голове яблока,
ученый формулирует закон всемирного тяготения.
Все это могло быть и, вероятно, было. Но для того чтобы создать совершенство,
надо иметь великий ум, огромный талант. Многие поэты попадали под проливной
дождь, но только Тютчев переложил вызванные им ассоциации в бессмертный стих.
Шедевры рождает не вдохновение само по себе, а уже давно
270
Н. В. Гончаренко. Вдохновение и интуиция
накопленный поэтом или ученым жизненный или научный опыт, знания, умение
точно, а у поэтов и эстетически совершенно выразить свои мысли, чувства,
впечатления. И роль вдохновения в этих случаях — это функция искры,
воспламенившей то, что уже готово было вспыхнуть, превратившись в пламень
творчества.
Само по себе вдохновение, и в этом Эдисон прав, не обеспечивает успех
творчеству,
его
значительные
достижения,
—
ведь
оно
только
толчок,
дополнительный стимул к деятельности и последнюю заменить не может.
Доказательством бесплодности одного вдохновения является то, что его может
испытывать
даже
человек
в
творческом
отношении
бесплодный
и
бес-
перспективный. Оно не может превратить среднего поэта в гениального. Академик
А. И. Белецкий в замечательной работе «В мастерской художника слова»,
опровергая мысли о полной непроизвольности, импровизационности поэтического
слова, писал: «Этот "тякжий пламенный недуг" может пройти, как проходят
физические недомогания... без всякого внешнего следа. Любой из неисчислимого,
особенно в наши дни, ряда стихотворцев может испытывать то же, что в подобные
моменты испытывает великий поэт... Как горячо и искренне рассказывает,
например, Надсон о тайнах и чудесах, совершавшихся в его "убогой каморке", но он
сам также искренне вынужден признать, что "безумные жгучие звуки", вызванные из
души в бессонную ночь страстным чувством, умирают, родясь, что стих выходит
бессильным и слабым, несмотря на всю призрачную силу экстатического подъема».
В
одном
из
стихотворений
Баратынский
сказал:
«Глупцы
не
чужды
вдохновения...» Но бездарность, пытающаяся оседлать Пегаса, выглядит смешно, ее
вдохновение рождает жалкие плоды:
Его капустою раздует, А
лавром он не расцветет.
Художественное вдохновение, говорит Гегель, «заключается именно в том, что
поэт полностью поглощен своим предметом, целиком уходит в него и не
успокаивается до тех пор, пока он не придаст художественной форме законченный,
отчеканенный характер».
271
VI. Активационные состояния
Взгляд Гегеля на вдохновение как на «полное поглощение предметом»
замечательно точно схватывает не только его природу, но и способ его рождения.
Как часто можно услышать от людей творческого труда жалобы на отсутствие
вдохновения, наблюдать их напрасные усилия ускорить его приход. Некоторые хотят
вызвать подъем не трудом, а бездельем, нытьем, бесцельной тратой драгоценного
времени. Гегель решительно не соглашается с тем, что вдохновение можно вызвать
искусственно
или
«посредством
чисто
духовного
намерения
творить».
Он
категорически также возражал против отождествления вдохновения с чувственным
возбуждением. «Но одна лишь горячая кровь еще не есть вдохновение, и
шампанское не создает поэтического произведения». Вызвать вдохновение в любое
время по своему усмотрению не под силу никому, в том числу и гению. «Самый
большой гений может сколько угодно ложиться на зеленую траву и смотреть в небо
утром и вечером, когда дует свежий ветер, — все же его не коснется тихое дыхание
вдохновения».
В качестве доказательства он приводил пример Мармонте-ня, который сидел в
Шампани в погребе, где было 6 тысяч бутылок вина, но «в него не влилось ничего
поэтического». Гегель пишет, что ни чувственное возбуждение, ни голая воля и
решение не доставляют подлинного вдохновения.
Прав Гегель, считавший, что ни один шедевр в искусстве не был создан с
помощью шампанского. Но мнение о том, что наркотические стимуляторы
способствуют творению чего-то исключительного по красоте, все еще очень живуче.
Выдающийся мексиканский художник Давид Сикейрос не без юмора в своих
мемуарах рассказывает, как он и его друзья пытались в молодости проверить это
заблуждение на деле. На это их вдохновили слова Риверы: «Все необычное, все
исключительное в искусстве тольтеков, как и всех других доиспанских художников
Мексики, в особенности скульпторов, объясняется тем, что они творили под
воздействием "каннабис индика", то есть марихуаны». Взволнованные этим
открытием, пишет Сикейрос, уже видящие свое недалекое славное будущее, мы
приняли решение курить марихуану, чтобы достичь верха совершенства древних
мастеров доиспанской Мексики. Накурившись марихуаны, Сикейрос со своими
помощниками забрался на леса семиметровой высо
272
Н. В. Гончаренко. Вдохновение и интуиция
ты, чтобы продолжить работу над росписью стен одного из колледжей. Но в тот
момент, пишет художник, «когда наше воображение и наша фантазия достигли
недосягаемых высот», они свалились вниз. От смерти их спас песок, на который они
упали. Все же месяц они вынуждены были проваляться в постели. Другой их коллега
продолжал курить марихуану, сыпал ее в чай и в спиртные напитки. Кончил он тем,
что попал в сумасшедший дом, где продолжал творить «шедевры», по его словам, не
имеющие равных в мире. С иронией Сикейрос заканчивает рассказ об этом такими
поучительными словами: «Мне кажется, наша ошибка состояла в следующем: коль
скоро мы, художники, вообще безумцы по своей природе, то применение этой травки
переполняет чашу нашего и без того слишком богатого воображения, то есть, иными
словами, приводит нас к невменяемости. Давайте же обходиться тем, что нам
присуще от рождения, и баста».
Недостаток таланта вино не восполняет, отсутствие идей не компенсирует
присутствие алкоголя, в котором еще никому не удалось найти истину, хотя совет
искать ее именно там существует много столетий. Время труда можно заполнить
выпивкой, но нельзя заменить творческое вдохновение состоянием опьянения.
Хорошо известны слова Чайковского, что вдохновение — гостья капризная и не
любит посещать ленивых. Убедительным доказательством того, что творческое
вдохновение — закономерный результат напряженного труда, является то, что на
него нельзя опереться, то есть воспользоваться его воодушевляющей силой в той
области, которую не знаешь.
Сошлемся также на авторитет композитора И. Ф. Стравинского. Он писал:
«Профан воображает, что для творчества надо ждать вдохновения. Это глубокое
заблуждение. Я далек от того, чтобы совсем отрицать вдохновение. Напротив,
вдохновение — движущая сила, которая присутствует в любой человеческой
деятельности... Но эта сила приводится в действие усилием, а усилие это и есть
труд».
Без
знания
и
умения
вдохновение
не
осеняет,
поэтому
о
степени
художественного мастерства надо судить не по способности художника «вызывать»
у себя состояние вдохновения, а по уровню его профессионального искусства.
Измерить последнее
273
VI. Активационные состояния
трудно, особенно у гениев, но его уровень, часто как и мера одаренности, разный.
Но умение, какого бы уровня оно ни достигало, — стартовая площадка для полета
вдохновения.
Что же касается гениев, то они, хотя и не все, не отрицали роли вдохновения в
творчестве, особенно в молодые годы, но все же больше полагались на труд. В этом
смысле интересны высказывания Гоголя. Кто будет отрицать, что многие страницы
его произведений написаны с истинным вдохновением. И все же он не очень
доверял постоянству последнего. Своего друга В. А. Соллогуба, автора «Тарантаса»,
он часто укорял в лени и на его жалобы — «не пишется» — отвечал: «А вы все-таки
пишите... возьмите хорошенькое перышко, хорошенько его очините, положите перед
собой лист бумаги и начните таким образом: "мне сегодня что-то не пишется".
Напишите это много раз сряду, и вдруг вам придет хорошая мысль в голову! За ней
другая, третья, ведь иначе никто не пишет, и люди, обуреваемые постоянным
вдохновением, редки, Владимир Александрович!» А в письме к нему же он как бы
дальше развивал эту мысль: «Все будет у вас обдумываться, соображаться и
устраиваться во время самого написания». Сам В. А. Соллогуб принадлежал, кажется, к числу тех писателей, которые слишком много надежд возлагали на
вдохновение. Он и творческий кризис Гоголя в последние годы жизни склонен был
объяснять недооценкой великим писателем вдохновения: «Прежде гений руководил
им, тогда он уже хотел руководить гением. Прежде ему невольно писалось, потом он
хотел писать и, как Гете, смешал свою личность с независимым от его личности
вдохновением».
Роден вообще не верил во вдохновение. Обращаясь к художникам, он
советовал: «Больше терпения! Не надейтесь на вдохновение. Вдохновения вообще
не существует».
Но не одно творчество может вызвать у человека необыкновенный подъем
духа, прилив сил, взрыв энергии. Иногда крайне отрицательные эмоции (например,
смерть супруги у Баха) могут быть причиной самозабвенного труда как средства
найти в нем утешение, уйти от страданий. Непостижимо, но и такая гнетущая боль
души может обусловить рождение шедевра. Здесь ведь тоже происходит такое
потрясение всей душевной организации человека, такое обострение всех его
болевых точек, что оно приводит в движение все его силы, но без радости ощуще
274
Н. В. Гончаренко. Вдохновение и интуиция
ния их игры, их гармонической динамики. Вероятно, в таком состоянии Д.
Шостакович писал свою Ленинградскую симфонию. По-видимому, в таком состоянии
духа
Моцарт
писал
«Реквием». Глубокое
душевное
переживание,
крайнее
возбуждение духа накладывает неизгладимую печать на стиль, язык, весь
внутренний лад художественного или научного произведения. Об одном из
сочинений Герцена Тургенев отозвался: «...все это написано огнем, слезами и
кровью», «так писать умел он один из русских».
Последователь Фрейда А. Кестлер считает, что творческие свершения
возможны лишь в тех случаях, когда происходит переход от плоского повседневного
существования — в период трагического и кризисного состояния (любовь, смерть,
потеря близких). Но вовсе не обязательно для творческого успеха человеку
попадать в «пограничную ситуацию», выражаясь языком экзистенциалистов.
Величайший шедевр — «Войну и мир» — Л. Толстой писал в наиболее светлый и
спокойный период своей жизни.
Но вернемся к вдохновению положительного характера, не связанному
непосредственно с трудом. Радостная весть о победе помогла первому марафону:
греческий воин без специальной подготовки пробежал сорокакилометровую
дистанцию. Не одному ученому радостная для него весть, не имеющая прямой связи
с его творческой деятельностью, помогла быстрее завершить труд или найти лучший
способ решения задачи. Доброжелательная встреча читателями первой части
опубликованного романа может помочь писателю в том, чтобы еще лучше и совершеннее сделать вторую. Успех одной оперы вдохновляет композитора добиться
еще большего, работая над второй. Ведь одним из спутников вдохновения является
уверенность, а ее благотворное влияние на исход творчества общеизвестно. Давно
подмечено, что у педагога, вовремя и умно поощряющего учеников, успехи больше,
чем у того, кто или безразличен к работе, или все надежды возлагает на страх
наказания. Правило это распространяется на творцов любого возраста и любого
ранга. Ведь сам смысл творчества — доставить радость людям и себе. Радость
успеха, ожидание удачи и признания людей — один из источников вдохновения.
275
В. Д- Шадриков. Духовные состо яния
В. Д. Шадриков
ДУХОВНЫЕ СОСТОЯНИЯ1
Чем же характеризуется духовное состояние? Духовное состояние характеризуется
расширением сознания, активным включением в процесс постижения истины
подсознания, установлением коммуникативной связи сознания и подсознания, и тем
самым
резким
расширением
информационной
базы
понимания
проблемы,
энергетической активизацией, переключением эмоций с режима блокирования
информации на режим энергетической подпитки.
Духовное состояние характеризуется гармонизацией личности, устранением
противоречий с окружающей средой или блокированием этих противоречий,
сосредоточением на познаваемой проблеме, на постижении истины, внутренним
равновесием, позитивным взглядом на жизнь, высокой концентрацией устремлений,
усилением воли и ее контроля со стороны личности, «я».
Духовное состояние характеризуется переходом к образному мышлению, что,
со
своей
стороны,
способствует
активизации
информационного
обмена
с
подсознанием, т. к. информация персонального подсознания хранится в образной и
чувственной форме2. Образность помогает осмыслить ситуацию целостно, раскрыть
новые отношения, посмотреть на старые на новом уровне интеграции.
Духовные состояния характеризуются высокой продуктивностью воображения,
что в свою очередь расширяет информационную емкость нашего сознания.
В духовном состоянии слова и понятия могут переводиться в образы и чувства,
способствуя этим включению процессов воображения.
Духовное состояние, как мы уже отмечали, одновременно является и
мотивационным состоянием. Но в отличие от био
' Фрагменты из книги «Духовные способности». СПб., 1997. С. 27-32.
2
Информация подсознания складывается из совокупности архаичных содержаний памяти, из
личной генной информации предков, а также из прижизненно полученной информации.
И. Д- Левитов. Психическое состояние подъема в труде
276
логических мотиваций это будет духовная мотивация, порождаемая духовными
ценностями личности. Важнейшей среди этих ценностей является вера: вера в бога,
вера в идею, вера в добро, вера в кумира, лидера, героя. Другой, не менее
значимой, детер-минантой духовного состояния и духовной мотивации является
любовь: любовь к богу, любовь к женщине, любовь к Отечеству.
Духовное состояние характеризуется высокой избирательностью мышления,
определяемой духовными ценностями личности...
Так как духовное состояние способствует расширению информационной базы,
подключает информационные ресурсы подсознания, то тем самым духовное
состояние способствует продуктивности мышления.
Духовное
состояние
характеризуется
чувством
внутренней
активности,
единением духовных способностей и свойств, чувств и эмоций, единением
умственных, нравственных, духовных качеств, стремлением к духовному прогрессу.
К духовным стремлениям следует отнести: интеллектуальные, моральные и
религиозные, а также добросовестность. Важную роль в определении духовного
состояния играет чувство нравственного и умственного превосходства, чистоты или
чувство вины.
В духовном состоянии — секрет творчества. Духовное состояние определяет
отбор информации, характер ее обработки, установление отношений и характера
обобщений. Духовное состояние повышает направленную проницательность ума
индивида, выделяет те свойства объектов, которые позволят разрешить проблему,
раскрыть истину.
Духовное состояние может возникать как в случаях практической жизни, так и в
научном поиске, в искусстве. Духовное состояние воздействует на интеллект. Мы
под этим понимаем «способность судить, размышлять и отвлекать, которая называется в практической жизни благоразумием, здравым смыслом, тактом, хитростью,
умом, проницательностью, в искусстве — творчеством и вкусом, в науке —
способностью открывать, обобщать и схватывать отношение» (Т. Рибо, 1884) <...>
Клиническое состояние характеризует фиксация на идее, односторонней
направленности мышления и эмоциональной заряженности, сужение сознания. Эти
признаки проявляются
1
Фрагменты из книги «О психических состояниях человека». М., 1964. С. 232233.
277
VI. Активационные состояния
уже в случаях «сверхценной идеи» и прогрессируют в паранойяльных состояниях
(para около; noos — мысль, разум). Духовное состояние как бы противостоит
клиническому состоянию. Оно, как мы уже отмечали, характеризуется расширением
сознания, яркостью и ясностью отражения действительности, целостностью этого
отражения, углубленным пониманием собственного «я», четкостью ориентировки в
прошлом, настоящем и будущем, глубоким проникновением в ситуацию, уравновешенностью в отношениях, уверенностью в собственных силах, широтой и
проницательностью мышления, позитивным настроением.
Состояние подъема
Я. Д. Левитов
ПСИХИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ ПОДЪЕМА В
ПРОЦЕССЕ ТРУДА1
В динамике трудового процесса следует выделить моменты и этапы, которые
сопровождаются психическими состояниями, характеризуемыми как состояния
подъема.
К этим состояниям прежде всего относятся начальный и конечный волевые
подъемы.
В начале работы этот подъем объясняется необходимостью сделать хороший
старт, поставить ясную и по возможности большую цель, создать нужные условия и
т. п. Начальный волевой подъем также связан с новизной работы и тем самым
повышенным к ней интересом, энергией, с которой принимаются за дело, еще не
успевшее надоесть, с отсутствием какого-либо утомления, иногда с преодолением
недостатков предстартового состояния.
Конечный волевой подъем объясняется тем, что работа приближается к концу,
предвидятся ее результаты, происходит про
278
И. Д- Левитов. Психическое состояние подъема в труде
верка своих достижений; все это часто побуждает подогнать себя, чтобы получить
лучший результат и иметь заслуженный отдых.
Состояния подъема в начале и конце работы относятся к разным рабочим
периодам: дню, неделе, кварталу; они усиливаются, когда работа приобретает особо
ответственный характер.
У Крэпелина в его кривой работы эти состояния названы побуждением и
волевыми импульсами; этим подчеркивается их действенный характер.
Указанные состояния волевого подъема возникают не всегда и не у всех людей.
Большое значение для его возникновения имеет коллектив, который часто дает
нужную зарядку на старте и стимулирует увеличить усилие во время финала.
Волевой подъем на работе часто сопровождается волевым напряжением. Выше
говорилось о напряжении как умственном состоянии, так как часто, особенно при
умственной деятельности, в нем преобладают познавательные компоненты, как, например, при решении трудной математической задачи. Но и в этом случае
напряжение,
поскольку
оно
сопровождается
усилием,
является
не
только
познавательным, но и волевым состоянием. В процессе труда волевое усилие часто
не содержит ярко выступающих познавательных компонентов, оно имеет отчетливую форму самоприказа, мобилизации внутренних ресурсов. Конечно, и в таких
случаях психическое состояние имеет некоторые познавательные компоненты, но
они как бы отступают на второй план. Как видим, разница между умственным и
волевым напряжением относительна, но она существует и находит свое выражение
в различии субъективных переживаний при том и другом напряжении.
Состояние
напряжения
нередко переживается
как
приятное,
если
оно
сопровождается уверенностью в своих силах, в том, что усилия затрачиваются не
напрасно.
Но не всякое состояние напряжения приятно, и не всегда оно свидетельствует о
подъеме в работе. Оно иногда переживается как мучительное состояние, в котором
выступают неуверенность, сознание своей слабости, переутомление. Такое состояние может дезорганизовать человека и привести к понижению производительности
труда.
1
Фрагменты из книги «О психических состояниях человека». М., 1964. С. 232233.
О. А. Кривцун. [Состояние подъема в творчестве]
. Jit.
279
Фрагмент статьи «Личность художника как предмет психологического анализа» в «Психологическом журнале», 1996, № 2. С. 100-107.
О. А. Кривцун. [Состояние подъема в творчестве]
280
Особо производительность своего труда, особых эмоций при этом не переживают;
е место в во всяком случае, их эмоции во время труда не имеют яркого внешнего выражения.
психическ
Энтузиазм является состоянием восторженности, особого рода радостного
их
возбуждения, которое
может
быть
поставлено в
один
ряд
с состоянием
состояния вдохновения, о котором будет идти речь ниже. Выполняя работу с энтузиазмом,
х подъема человек часто менее чувствует напряжение и утомление, так как находит для себя
на работе самую благоприятную эмоциональную поддержку.
занимает
Но в энтузиазме имеются компоненты познавательный и волевой, хотя он в
энтузиа основном, как говорилось, является состоянием эмоциональным. Энтузиазм — это
зм. Это — обострение внимания, наблюдательности и воображения. Вместе с тем это весьма
сложное
активное состояние, при котором человек чувствует свою энергию, свою силу.
психическ
ое
состояние,
в которомО. А. Кривцун
прежде
всего
выделяетс
я
[СОСТОЯНИЕ ПОДЪЕМА В
ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТВОРЧЕСТВЕ]1
...Обратимся к одной из центральных для нашей темы проблем — связи между
страстное
психическими состояниями человека и его характером. «Психические состояния
отношени
е к делу.
Поэтому
энтузиазм
кумулируются, становятся характерными. В этом отдаленный эффект события
жизни». Следовательно, задача состоит в выявлении того, что представляют собой
эти устойчивые состояния, возникновение которых провоцирует любой творческий
акт. Следующий шаг — как эти
скорее
можно
относить к
эмоциона
льным
состояния
м.
Некоторы
е
люди,
чрезмерно
рассудочн
ые,
«су-
хие», даже
отлично
работая,
заметно
повышая
Фрагмент статьи «Личность художника как предмет психологического анализа» в «Психологическом журнале», 1996, № 2. С. 100-107.
281
VI. Активационные состояния
повторяющиеся, константные состояния приводят к «сгущению» определенных
психических признаков, делают их характерными для «внутреннего устройства»
творца.
...Устройство личности художника таково, что его психический аппарат должен
прежде справится не с внешними, а с внутренними раздражителями (импульсами),
от которых нельзя уклониться. Императив диктует не ситуация, а «океаническое
чувство» самого мастера, которое просится наружу, которое невозможно удержать в
себе. Как было известно еще Канту, сама природа гения дает искусству правило,
мыслит собственную деятельность как свободную, побуждающую с большим
доверием относится к своему чутью, склонна скорее сама задавать «тональность»
ситуации, чем соответствовать имеющимся ожиданиям.
Особенности поведения художника отсюда отмечены ослаблением значения
внешнего мира. Своеобразное объяснение этому можно обнаружить в теории
американского
психолога де Чармса,
различающего два типа личности
—
«самобытных» и «пешек». «Чувства, присущие самобытному индивиду, сильнее
влияют на поведение, чем чувства, присущие "пешке". Этот личностный аспект —
гораздо
более
важный
мотивационный
фактор,
чем
реальные
события.
"Самобытному" индивиду присуще сильное чувство личной причастности, ощущение,
что центр сил, влияющих на его окружение, находится в нем самом. "Пешка" же
ощущает эти силы как неподвластные ему, как личностные силы других людей».
Самоуглубляясь в художественном переживании, художник достигает не только
«ослабления» роли внешней реальности, но и укрепления своего воображаемого
мира как не менее важной реальности; способен сделать этот мир для множества
вовлеченных в него живым, развивающимся, самодостаточным.
Как и у любого человека, переживание художника — это прежде всего борьба
против невозможности реализовать внутреннее предназначение своей жизни.
Вместе с тем работа художника по перестройке своего психологического мира
направлена не столько на установление смыслового соответствия между сознанием
и бытием (как естественный результат переживаний большинства), а скорее на
достижение соответствия между
О. А. Кривцун. IСостояние подъема в творчестве!
282
каждым новым замыслом и его художественным претворением. Художнику
приходится преодолевать, таким образом, не разрыв сознания и жизни, а разрыв
сознания (замысла) и его действительного воплощения.
Если
обычное
переживание
нацелено
на
выработку
«совладеющего»
поведения, достижение реалистического приспособления человека к окружению, то
переживание художника озабочено проблемой выражения собственного видения и
чувствования в максимальной степени полноты и совершенства. Импульсы, которые
получает творческий дух его натуры, гораздо сильнее и действеннее, чем те,
которые диктуют реальные необходимости жизни. Более того, «смысловое принятие
бытия» у художника только тогда и может состояться, когда открывается простор
осуществлению
приоритетное
внутренних
стремление
необходимостей
художника
—
не
его
в
жизни.
том,
чтобы
Таким
образом,
просто
выжить,
проникнувшись императивами внешней действительности, а в том, чтобы иметь
возможность сотворить то, что ему предназначено.
На этих путях рушится увлекающая некоторых психологов и философов
сентенция, гласящая, что «жизнь выше, чем ее смысл». Художник, который мог бы
сказать иначе: художественное прозрение жизни, ее одухотворение выше, чем то,
что формируется как ее смысл. Развивая эту идею о силе проницательного
творческого начала, можно утверждать, что в известном смысле любовь художника
к творчеству есть нелюбовь его к «миру», невозможность оставаться в границах
этого «мира». В психологической науке удачное «совладеющее» поведение описывается как повышающее адаптивные возможности личности. У художника же все
наоборот:
чувство
обретенной
в
завершенном
произведении
искусства
адаптивности усиливает стремление заглянуть за новые горизонты, расширить
границы, углубиться в муки выращивания нового замысла, вновь приводящего
творца в конечном итоге к выходу за пределы данного мира.
Внутри художника, таким образом, действуют как бы исключающие друг друга
силы: стремление к снятию
напряжения в окончательном результате
творческого акта, несущее удовлетворение и некоторое угасание деятельной
потребности
концентрации,
и
одновременно
потребность
к
подъему
напряжения,
283
VI. Активационные состояния
новому активному преодолению среды. Первый комплекс движущих сил поведения
подробно разработан 3. Фрейдом (сублимация), второй — Л. Берталанфи и Ш. Бюлер.
Близкие идеи высказывал Г. Гессе, утверждая, что путь художника — непрестанное
самоотречение, в то время как идеал мещанина — самосохранение.
Беспристрастный анализ любого творческого акта показывает, что это процесс
далеко не спонтанный. В какой бы мере человек, осененный талантом, ни полагался
на силы «извне», ему необходимо мастерство (овладение ремеслом), умение точно
выбирать среди множества путей свой единственный, терпеливо взращивать в себе
установку на творчество. Все это требует овладения разными навыками защиты — от
бесконтрольности аффектов и инстинктов, от диктата канона, шаблона, рутины и т.
п. Главный защитный фактор — это способность художника осуществить интеграцию
своего «я». Именно поэтому, что интенсивность «повышенной» жизни художника
слишком велика и амплитуда его переживаний гораздо сильнее, чем у обычного
человека, он принужден в творческом акте максимально «собирать» себя. Требуется
жесткая самодисциплина, чтобы добиться в этой концентрации синтеза, гармонии,
удержать установку на целесообразность действий.
Необходимость достигать колоссальной концентрации сил в момент создания
произведения (наряду с потребностью вживания в разные роли) может быть оценена
как еще одно константное, повторяющееся состояние, сопровождающее жизнь
художника. Способность художника добиться собранности души в ее высшем
средоточии, выходить в иррациональном порыве за пределы себя, пределы данного
мира, подчинять этому все прочие цели обсуждалось в литературе уже начиная с
античности. История искусств хранит множество примеров, когда смертельно
больному писателю, живописцу удавалось оттянуть время смерти до момента
завершения произведения. Энергия творчества способна на время нейтрализовать
не связанные с ней физические ощущения, болевые стрессы. Так, Г. Вишневская
вспоминает, как во время исполнения партии Тоски на сцене Венской оперы от
пламени свечи вспыхнул ее парик. После краткой остановки оркестра спектакль был
продолжен и завершен. Только
О. А. Кривцун. [Состояние подъема в творчестве!
284
спустя несколько часов певица почувствовала изнемогающую боль в руках —
обгорели ногти в момент, когда актриса пыталась сдернуть парик.
Кумулятивный эффект от необходимости постоянной концентрации, «собирания
себя», необходимости удерживать высокую амплитуду чувств — повышенная
впечатлительность,
нервность,
неуравновешенность,
экзальтация,
иногда
принимающая болезненные формы. Накопление наблюдений об этих состояниях
уже в начале века дало повод для возникновения многочисленных исследований,
трактующих психическую патологию как имманентную составляющую гения.
Художник, по мнению многих, это костер, который требует много дров.
Состояние творческого исступления счастливит глубже, но и пожирает быстрее.
«Даже при внешне монастырской жизни оно (искусство. — О . К . ) порождает такую
избалованность, переутонченность, усталость, нервное любопытство, какие едва ли
может породить жизнь самая бурная, полная страстей и наслаждений», —
размышляет Т. Манн. Не секрет, что со временем становится труднее и труднее
сохранять отзывчивость к новым переживаниям. Импульсы, вдохновляющие вчера,
должны быть усилены, чтобы помочь удержать вдохновение сегодня. В процессе
творческой эволюции, с одной стороны, налицо потребность психики художника в
новых и новых сильных впечатлениях и переживаниях, с другой — в той или иной
мере очевидны симптомы ее изношенности. Дирижерам известны многочисленные
случаи, когда оперные певицы вынуждены в определенный момент жизни оставлять
большие партии не потому, что «умаляется» голос или музыкальная память, а потому, что психика уже не в состоянии, как прежде, выдерживать неослабного
напряжения, длящегося на протяжении трех-четы-рех часов спектакля.
Как результат систематического переживания высокой амплитуды чувств —
усиление лабильности психики, быстрые и частые переходы от «повышенной» жизни
к угнетенности, и наоборот. Сколь бы удачным ни был отдельный творческий акт, по
существу, это всегда стресс. Во множестве дневников, писем, мемуаров описаны
состояния исчерпанности, возникающие как результат завершения творческой
работы (М. Цветаева: «Какая
285
VI. Активационные состояния
на сердце пустота после снятого урожая!»). Немало художников свидетельствовали,
что массовый успех действовал на них как депрессант (в частности, Грета Гарбо).
Действительно, спустя некоторое время (снижение апогея) чувство опустошенности
становится чрезвычайно острым.
В этой связи не столь уж парадоксальной кажется догадка о том, что любой
поэт
нуждается
в
«не-поэте»:
компенсаторные механизмы,
творческой
личности
позволяющие переболеть
необходимы
некие
отчаянием, пережить
апатию, скрыться от постороннего взгляда в постстрессовом состоянии. Тот, кто
подсмотрел жизнь художника в ее непоэтические минуты, бывает сильно
разочарован. «Писатели, художники, которые должны были бы зажигать в других
чувства и впечатления и ум которых, проявляясь в беседе, должен бы искриться
золотою пылью уединенных трудов, в обществе блекнут наравне с посредственностями, — свидетельствует посетитель кафе на Монмартре. — Усталые мыслить или
притворяться мыслящими, они приходят по вечерам отдохнуть...»
Необходимость
в
колоссальной
концентрации
сил
в
момент
создания
произведения и сопровождающий ее последующий «откат» — это устойчивый
механизм любого творческого акта
— также проявляет себя в бытийной,
повседневной жизни, накладывает отпечаток на человеческие характеристики
художника. Пламя угасает, и состояние творческого порыва сменяет обыденность.
Отсюда и безудержное стремление к одиночеству, которое принимает у художников
характер пандемии.
С одной стороны, творчество есть то, что связывает художника с другими
людьми, становится для него убежищем от одиночества. С другой — «писатель
может говорить свободно только наедине с самим собой... Для того, установить
контакты с современниками, он должен порвать всякие контакты с ними, и в этом
всегда есть что-то от безумия». Чем в большей степени художник достигает уровня
индивидуального самосознания, утверждая свое уникальное личное тождество, тем
в большей степени он сталкивается лицом к лицу со своим одиночеством.
Одиночество художника, когда оно выступает как условие его творчества, есть
добровольное уединение («Только тот любит одиночество, кто не осужден его
испытывать»). Такого рода
О. А. Кривцун. [Состояние подъема в творчестве]
286
наблюдения накоплены и психологической наукой: «Здоровое развитие психики
требует чередование периодов интенсивного периода получения ощущений и
информации с периодами погруженности в уединение с целью их переработки,
поскольку в глубинах нашего сознания происходит гораздо большая часть процесса
мышления, чем на уровне линейного мышления, привязанного к внешнему миру».
В случае художника можно говорить о «позитивном типе одиночества»,
переживаемом как необходимое условие раскрытия новых форм творческой
свободы, генерирования нового опыта, новых экспериментов. В противовес этому
негативный тип одиночества связан, как правило, с переживанием отчуждения от
своего «я», состоянием «печальной пассивности», летаргического самосострадания
и т.п.
Многие художники, называющие себя одинокими, не были изолированы от
остальных в объективном смысле: они состояли в браке, жили с друзьями и с
семьей.
Сильной
детерминан-той
одиночества
здесь
была
неудовлетворенность наличием друзей и взаимосвязей и связанное с ней
чувство депрессии (М. Лермонтов, Л. Толстой, П. Чайковский, В. Комиссаржев-ская,
А. Ахматова и др.).
Художник
знает
осуществление,
но
не
знает
осуществленного.
Сам
производящий принцип, живущий в его душе, оказывается сильнее тех конкретных
произведений, которые он производит. Творец как самобытная личность все время
меняет «формулу» своего существования, присваивает новые пространства и
смыслы, которые его окружению бывают далеко не всегда ясны. Всепоглощающая
творческая интенция зачастую является причиной того, что раз установившиеся
дружеские связи тают и идут на убыль. На каждой ступени своего развития такой
человек склонен ощущать потребность завести новых друзей, не похожих на
прежних. Нередко сам художник сознает, что его затруднения в отношениях с
другими людьми вызваны не случайными, а внутренними чертами его личности, не
тем, что легко «перехитрить» и можно коррелировать, а тем, что действует
неодолимо. Состояние одиночества, таким образом, отчасти избирается самим
художником, отчасти навязывается ему как условие творческого успеха и
творческих поисков.
287
VI. Активационные состояния
Состояние сосредоточенности
Н. Д. Левитов
СОСРЕДОТОЧЕННОСТ
Ь И РАССЕЯННОСТЬ1
В психологии нет общепринятого мнения относительно того, следует ли считать
внимание психическим процессом, стороной сознания, психической функции. В
наиболее распространенных определениях внимания оно чаще всего определяется
как направленность сознания на тот или иной объект. С этой точки зрения, относить
внимание к психическим состояниям не следует; однако внимательность как
сосредоточенность на определенном объекте или группе объектов, заполняющая в
определенное время сознание, довольно отчетливо выраженное психическое
состояние.
В
этом
смысле
Рибо
говорил
о
состояниях
напряженного
и
непроизвольного внимания (10; 94)...
Состояние
сосредоточенности
имеет
довольно
определенное
внешнее
выражение: ослабление или полное прекращение излишних движений, напряженную
мимику, активизацию тех мышц, работа которых способствует лучшему восприятию
находящегося в фокусе сознания объекта. Но это мимическое выражение состояния
сосредоточенности гораздо заметнее в том, что можно назвать внешней
сосредоточенностью, т. е. направленной на внешний объект. Эта сосредоточенность
облегчается самим объектом, который привлекает к себе; если он изменчив и
многообразен,
состояние
сосредоточенности
может
быть
продолжительным.
Любители кино не замечают, как прошло время, которое они затратили на просмотр
интересного фильма. Но нередко объект труден для восприятия, и тогда
сосредоточенность
требует
усилий,
становится
напряженной.
Было
бы
не-
правильным считать, что если объект интересен, то сосредоточенность приобретает
непроизвольный
характер.
Едва
ли
можно
назвать
непроизвольной
сосредоточенность шахматистов на
1
Фрагмент из книги «О психических состояниях человека». М., 1964. С. 79-83.
288
И. Д- Левитов. Сосредот оченность и рассеянность
весьма
интересной,
можно
сказать,
захватывающей
и
временами
очень
напряженной партии. Лучше не смешивать категории: непроизвольность
—
произвольность внимания с категориями интересность — неинтересность объекта.
Внимание
может
иметь
при
сосредоточенности
разный
объем.
Сосредоточенность на многих объектах возможна при определенных условиях:
объекты должны иметь нечто общее, входить в одну систему и должны быть хотя бы
частично знакомы. При первом посещении станочного цеха человек, никогда не
бывший на производстве, не может объединить полученные впечатления, и он или
сосредоточится на отдельных предметах, не объединяя их в одно целое, или его
внимание приковывается к отдельным деталям.
Состояние сосредоточенности необходимо и в тех случаях, когда внимание
распределяется между несколькими деятельно-стями. Обычно распределение
внимания противопоставляется концентрации, но так как сосредоточенность —
самая существенная черта внимания, то нельзя считать какое-либо состояние
внимания несосредоточенным. Люди, обладающие способностью распределять
внимание между несколькими деятельно-стями, достигают в этом успеха в том
случае, если несколько деятельностей образуют связное целое или некоторые из
них автоматизируются и тем самым не требуют внимания. Распределение внимания
между
несколькими
разнохарактерными
де-ятельностями
чрезвычайно
затруднительно, а в ряде случаев и недостижимо.
Внутренней сосредоточенностью следует назвать такое психическое
состояние, при котором в фокусе сознания происходят мысли, переживания.
Примером такой сосредоточенности может быть та, которая переживается при
решении математической задачи, при планировании работы, при самоанализе. В
качестве иллюстрации можно взять так называемые внутренние монологи, при
помощи которых человек старается разобраться в себе и в событиях в своей жизни.
Примерами монологов, иллюстрирующих внутреннюю сосредоточенность, могут
служить монолог Бориса Годунова («Достиг я высшей власти»), Монолог Гамлета
(«Быть или не быть»), исповедь Лаевского перед самим собой («Дуэль». Чехов). Эти
внутренние монологи
289
VI. Активационные состояния
имеют разную силу и часто переживаются как нечто драматическое; однако им
присуща
черта
сосредоточенности,
выражаясь
языком
К.
Юнга,
«интровертированности», при которой все внешнее отодвигается на второй план.
Клод Фролло в романе Гюго «Собор Парижской богоматери», охваченный страстью
к цыганке Эсмеральде, так углубился в анализ этой страсти и так остро переживал
ответственность за нее, что как исступленный шел по Парижу, не замечая никого, —
он весь был охвачен стремлением справиться со своей страстью.
Но не следует преувеличивать различие между состояниями внешней и
внутренней сосредоточенности. Нет ничего внешнего, что бы не имело резонанса в
переживаниях человека, и нет ничего внутреннего, что в конечном итоге не
детерминировалось бы внешним.
Состояние рассеянности
Н. Д . Левитов
[СОСТОЯНИЕ РАССЕЯННОСТИ]1
Сосредоточенности противоположна рассеянность. Рассеянность— довольно
типичное
психическое
состояние,
которое
прежде
всего
характеризуется
особенностями внимания: его отклонением и тем самым некоторыми нарушениями в
умственной ориентировке. Под словом «рассеянность» объединяются различные
слабости сосредоточенности.
Прежде всего под рассеянностью можно понимать такое общее ослабление
внимания, при котором человек не может ни на чем сосредоточиться. Это —
расслабленность внимания, которая особенно часто имеет место при утомлении и
скуке.
Физиологическая
природа
такой
рассеянности
двоякая:
ослабление
ориентировочно-исследовательской рефлекторной деятельности и отсутствие в коре
головного мозга сильных, т. е. достаточ-
1
Фрагмент из книги «О психических состояниях человека». М., 1964. С. 8487.
290
Н. Д - Л е в и т о в . / С о с т о я н и е р а с с е я н н о с т и /
но концентрированных и устойчивых очагов возбуждения. На почве ослабленности
коркового возбуждения возникает то состояние пассивного торможения, при
котором весьма затрудняется образование новых и оживление приобретенных
связей.
Можно было бы назвать это психическое состояние вялостью внимания, так как
все в сознании и деятельности человека при такой вялости расплывчато, как бы не в
фокусе. Назвать это состояние невнимательностью нельзя, так как даже у сильно
утомленного и клонящегося ко сну человека внимание хотя и в очень слабой форме,
но имеется.
Второй вид рассеянности имеет своим источником чрезмерную, поверхностную,
нерегулируемую
подвижность
внимания.
Такая
рассеянность
свойственна
маленьким детям, отличающимся большой впечатлительностью и вместе с тем
очень неустойчивой фиксацией внимания. В коре больших полушарий при такой
рассеянности
происходит
чрезвычайно быстрая смена очагов возбуждения,
затрудняющая образование сколько-нибудь устойчивых связей и особенно точных
дифференцировок. При слабом развитии второсигнальной деятельности и при активности остающихся без должного контроля со стороны коры подкорковых
процессов действия детей приобретают характер хаотических реакций. У взрослых
людей состояние рассеянности при нерегулированной подвижности нервных
процессов возникает нередко в тех случаях, когда они получают одновременно или
быстро следующие одни за другими новые и сильные впечатления. Такое состояние
переживает иногда приезжающий в Москву человек, никогда не бывавший в
больших городах. Он бывает так ошеломлен впечатлениями, что внимание его «порхает» от одного предмета к другому и ни на чем по-настоящему не может
остановиться.
Третий вид рассеянности довольно резко отличается от двух первых тем, что
этот вид рассеянности сочетается с очень большой сосредоточенностью, которая
порождает в ряде случаев поразительную невнимательность ко всему другому, в
том числе даже к тому, что выполнялось по привычке, вошло в постоянный
жизненный обиход. Это самый яркий пример отрицательной индукции, когда при
очень сильных концентрированных очагах возбуждения в коре головного мозга так
тормозятся дру
291
VI. Активационные состояния
гие участки, что становится весьма затруднительным оживление соответствующих,
даже элементарных связей.
Такую
рассеянность
часто
называют
«профессорской»,
так
как
она
обнаруживается у ряда ученых, настолько занятых своей работой, что из-за
отсутствия внимания ко всему другому они допускают анекдотические действия. Про
французского математика Пенлеве рассказывают, что он, углубившись в математические вычисления, находясь на шумной улице Парижа, делал мелком эти
вычисления на задней стенке стоявшего фиакра. Фиакр поехал, пошел за ним и
Пенлеве, продолжая свои вычисления; фиакр поехал быстрее, пришлось и
математику за ним побежать, чтобы продолжать на нем свои вычисления.
Большая сосредоточенность при «профессорской рассеянности» приводила к
ослаблению или потере общей ориентировки. Отсюда такие анекдотические
действия, как, например, отказ войти в свою квартиру на основании, что на наружной
двери квартиры сам профессор оставил записку: «До 1 4 часов меня не будет».
Такого рода рассеянность присуща далеко не всем профессорам, и не только
им. Она проявляется в повседневной жизни у разных людей. Один ученик не слышал
объяснения учителем нового материала и не мог повторить его потому, что, как он
сказал, думал о том, как решить заданную ему на предыдущем уроке арифметики
задачу вторым способом. Чем сильнее концентрация в одной области, тем скорее
можно ожидать рассеянности в других, не связанных с данным объектом, областях.
И. П. Павлов считал неправомерным называть такое состояние рассеянностью.
«И про меня, — пишет он, — в стариковском моем виде можно сказать, что я
рассеянный, потому что сплошь и рядом путаю вещи, нужно брать одну — я беру
другую, иногда слова путаю, одно вместо другого выскакивает, но это вовсе не есть
рассеянность. Физиологически говоря, это есть именно концентриро-ванность, но на
фоне лабильной нервной деятельности. Я потому рассеян — могу уйти без шапки,
могу позабыть, что надо, — что я сосредоточился, конечно, немножко на другом
основании, я сосредоточился на известном факте, а так как энергии больших
полушарий не хватает, то у меня слишком сильная отрица-
f{. Д. Левитов. /Состояние рассеянности/
289
тельная индукция, и я позабываю, все остальные раздражители на меня не действуют».
Павлов пользовался термином «рассеянность», анализируя те ее формы, которые
своим физиологическим механизмом имеют сильную отрицательную индукцию. Возражая
против объяснения состояния рассеянности одного больного расстройством памяти,
Павлов говорит: «А это связано с тем, что когда вам говорят, вы думаете о чем-либо и не
воспринимаете то, что говорят». Заслуга Павлова заключается в том, что он точно описал
физиологический механизм рассеянности при очень большой сосредоточенности. Это
состояние можно назвать сосредоточенностью, если не обращать внимания на отношение
человека, находящегося в таком состоянии, к внешним раздражителям и выполнению
привычных действий; но это состояние — яркое выражение рассеянности, общепризнанное
в быту, если обратить внимание на реакции человека на все другое, выходящее из круга
деятельности, в которую он погружен.
Во всех трех описанных состояниях рассеянности имеется то общее, что человек
теряет управление своим вниманием и тем самым в какой-то мере ориентировку в
действительности. Общим является и то, что, хотя рассеянность обычно относится к сфере
внимания, она широко захватывает психику и ее внешние выражения в деятельности. Так
как вниманию присуща, как правильно указал П. Я. Гальперин, организационная функция
в отношении психической деятельности, то рассеянность — всегда показатель известной
дезорганизованности психики. Но далее этого сходство между тремя видами рассеянности
не простирается. Это разные состояния недостатка сосредоточенности с разными
лежащими в их основе физиологическими механизмами. Одно дело — рассеянность от
общей слабости процессов возбуждения и торможения, когда все бледно в сознании,
ничто в нем не фокусируется; другое дело — рассеянность от чрезвычайной подвижности,
«беглости» внимания, когда очаги возбуждения быстро меняются, не консолидируются;
третье дело — рассеянность как сопутствующее явление особо сильной отрицательной
индукции.
Следует указать, что нередко рассеянность может возникать под влиянием плохо
регулируемых чувств. Сильные и особенно
10 Зак. № 256
293
VI. Активационные состояния
мучительные чувства могут привести к общему ослаблению впечатлительности по
отношению к действительности, могут также вызвать беспорядочную подвижность
внимания и могут через механизм отрицательной индукции создавать такую концентрацию чувств, при которой все другое не воспринимается.
Состояния скуки и апатии
Н. Д . Левитов
СКУКА1
Скука относится к таким пассивным психическим состояниям, при которых
понижаются
внимание
и
интерес
к
действительности,
и
в
том
числе
к
познавательной деятельности. С физиологической точки зрения скука является
пассивным торможением, что дало основание Павлову назвать ее сном с открытыми
глазами. Одной из причин, вызывающих тормозное состояние, служит однообразное
повторение каких-либо несильных раздражителей.
Художественное изображение одуряющей скуки дано Чеховым в рассказе
«Сонная одурь». Идет заседание окружного суда. Большая жара, дела в суде
неинтересные. Секретарь монотонным голосом читает обвинительный акт. «Судьи,
присяжные и публика нахохлились от скуки. Под влиянием "жужжания" секретаря
мысли его (защитника. — Н. JI.) потеряли всякий порядок и бродят». То они
обращены на длинный нос судебного пристава, то сосредоточиваются на картинах
домашней жизни, то на воспоминаниях о разгуле с цыганкой. «А секретарь жужжит,
жужжит, жужжит... В глазах защитника начинает все сливаться и прыгать. Судьи и
присяжные уходят в самих себя, публика рябит, потолок то опускается, то
поднимается... Мысли тоже прыгают и, наконец, обрываются... Надя, теща, длинный
нос судебного пристава, подсудимый, Глаша — все это прыгает, вертится и уходит
далеко, далеко, далеко...»
1
Фрагмент из книги «О психических состояниях человека». М., 1964. С. 88-92.
291
Н. Д. Левитов. Скука
Можно сказать, драматическое переживание скуки описал Чехов в рассказе «Драма».
Долгое слушание чтения совершенно неинтересной драмы вызвало у слушателя полную
дезориентировку в действительности: «Мурашкина стала пухнуть, распухла в громадину и
слилась с серым воздухом кабинета; виден был только один ее надвигающийся рот; потом
она вдруг стала маленькой, как бутылка, закачалась и вместе со столом ушла в глубину
комнаты...»
В указанных рассказах Чехова даны характеристики состояния скуки одуряющей
(«Сонная одурь») и мучительной («Драма»). Не всякое состояние скуки столь одуряюще и
мучительно, оно имеет разные формы и разное течение.
Все то общее, что объединяет состояние скуки, можно свести к следующему:
а)
сознание неинтересности, ненужности, незначительности
того, что человек воспринимает или делает;
б)
незнание того, когда это неинтересное окончится, своего
рода сознание беспросветности;
в)
чувство неудовлетворенности от вынужденной пассивности,
от даром затраченного времени;
г)
рассеянность первого и второго из описанных выше видов:
слабость или поверхностная подвижность внимания.
Как и все психические состояния, скука вызывается внешними причинами, а также
зависит от индивидуальных особенностей человека.
Есть объективно скучные события или состояния: все незначительное, однообразное,
как говорится, ничего не говорящее ни уму, ни сердцу. Есть, например, скучные книги,
люди.
Было бы упрощением действительности сказать, что ничего скучного для человека,
если он не предрасположен к скуке, нет, что в каждом неинтересном предмете можно
найти интересное. Действительно, бывают случаи, когда то, что кажется большинству
людей совершенно неинтересным, вызывающим скуку, некоторым людям интересно. Но
если отрицать существование объективных возбудителей скуки, то мы, таким образом, не
только
вступим
в
противоречие
с
действительностью,
но
и
с
неоправданным
либерализмом отнесемся к людям, пишущим скучные книги, читающим скучные лекции.
295
V I . Активационные состояния
Но в скуке много и субъективного, зависящего от личности человека. Прежде
всего, человек может скучать от неподготовленности к данным впечатлениям, от их
непонятности. Одному ученику IV класса по недоразумению мать дала почитать
роман Тургенева «Дым». Ученику импонировало то, что ему, девятилетнему
ребенку, дали читать роман Тургенева. Однако впоследствии, будучи студентом,
этот ученик писал о том, что он при чтении «Дыма» переживал такое состояние
мучительной скуки, что мог прочесть лишь 10-20 страниц. Подобным образом
скучают люди, попавшие на симфонические концерты, на которых исполняются
непонятные им музыкальные произведения. Ученики скучают на уроках, если им
непонятно объяснение учителя.
Состояние скуки зависит также от круга интересов человека. Возьмем для
примера такое занятие, как посещение художественных галерей и выставок. Люди,
не имеющие интереса к живописи, посещают галереи и выставки только как бы по
обязанности. Для
любителя живописи
эти
посещения
—
источник
богатых
впечатлений.
Состояние скуки зависит и от индивидуального вкуса человека. Некоторые
любят проводить отпуск на юге, в другой местности им отдыхать скучно; другие,
отдыхая на юге, скучают по природе средней полосы России. Индивидуальный вкус
проявляется и в отношении людей к разнообразию впечатлений. Одни люди не
гонятся за разнообразием впечатлений, и эти люди обычно не относятся к разряду
«скучливых»; другим скоро все надоедает, и им хочется непрерывно менять
впечатления.
Можно предположить, что люди с малой подвижностью нервных процессов
менее остро переживают скуку, чем люди с большей подвижностью нервных
процессов. Флегматики менее расположены к скуке, чем сангвиники. Однако это
положение справедливо, если не учитывать других факторов, влияющих на скуку.
Флегматик, вынужденный оторваться от привычных ему интересных впечатлений,
будет скучать больше, чем сангвиник, попавший в неинтересную для него
обстановку.
Состояние скуки —. неприятное. Еще Карамзин в своем «Гимне глупцам» сказал:
«Есть томная на свете мука, змея сердец; ей имя скука...»
И. Д- Левитов. Скука
296
Но переживается скука разными людьми по-разному. Особенно подвержены
скуке и тяжело ее переживают люди капризные, нетерпеливые, не имеющие
самообладания.
Особое место занимает скука, вызываемая расставанием с тем, что человеку
дорого. В повести Чехова «Степь» томительную скуку переживал Константин, не
находивший себе места в те дни, когда горячо им любимая жена уехала к родным.
Переживая скуку, человек в огромном большинстве случаев старается выйти из
этого состояния. Этот выход может быть сделан разными путями. Первый путь:
присмотреться к тому, что кажется неинтересным и скучным, и постараться найти в
нем что-либо заслуживающее внимания. Так, кажущаяся скучной книга при более
вдумчивом и внимательном к ней отношении может оказаться не лишенной
интереса. Второй путь: использовать неинтересность, однообразность впечатлений
для того, чтобы сосредоточиться на своих мыслях, планах, воспоминаниях и т. п.
Павлов не случайно обратил внимание на значение развитой внутренней жизни для
борьбы со скукой, вызываемой однообразными раздражителями. «Разве это не
общеизвестная истина, хотя до сих пор оставшаяся без научного освещения, что все
люди, а особенно не имеющие сильной внутренней жизни (курсив наш. —
Н. Л.), при однообразных раздражениях, как бы ни было неуместно и
несвоевременно, неодолимо впадают в сонливость и сон». Третий путь: смена
нервных процессов. Павлов дал очень ценное и оправдываемое жизнью замечание,
что попытка рассеять скуку лишь путем разнообразия впечатлений дает очень мало.
Нужно слишком много разных впечатлений для такого эффекта, а это практически
трудно осуществимо.
К скуке близко состояние апатии. Как и скука, апатия — пассивное состояние,
связанное одновременно с понижением тонуса подкорки и тем самым эмотивного
фонда и возбудимости коры, как и скука, апатия выражается в чувстве неудовлетворенности, переживается как тягостное состояние. Но между скукой и апатией
имеется и существенное различие. Апатия — состояние равнодушия, которое
вызывается не только однообразием впечатлений, но часто и, наоборот, их
чрезмерным количеством. Она может быть выражением и общей вялости, подоб
297
VI. Активационные состо яния
но скуке, и следствием перевозбуждения. Павлов
говорил: «Апатию надо
рассматривать как явление слабости вследствие перевозбуждения, когда все
напряжение отпало». Так, нередко у учащихся после напряженных и утомительных
экзаменов наблюдается временное состояние апатии.
Скучая, человек открыто или про себя протестует против тех условий, которые
вызывают скуку; при апатии ему обычно бывает безразлично, будет ли смена
впечатлений и действий или нет, ему часто даже хочется уйти от излишних
впечатлений. Особенно характерен для апатии пониженный эмоциональный тонус,
который в значительной мере объясняется отсутствием сколько-нибудь ярко
выраженных интересов.
Существуют различные объективные причины, которые могут вызывать апатию.
К ним прежде всего относятся неудачи, жизненные неприятности. Под влиянием
большого горя человеку все в жизни может казаться ненужным, безразличным.
Но апатия может быть также вызвана пресыщенностью впечатлений. Ребенок,
«заваленный игрушками», часто безучастно к ним относится, находится в хорошо
выраженном во внешнем облике апатическом состоянии. В таких случаях происходит своеобразное переутомление впечатлениями, одним из проявлений которого
служит апатия.
Апатия очень вредно влияет на познавательную и всякую другую деятельность
человека и в известной мере парализует ее. Апатия препятствует любопытству,
любознательности, заинтересованности.
Л . П. Гримак
СКУКА1
Скука — это состояние по своим внешним проявлениям схоже с состоянием
монотонии, но значительно более сложной природы. Монотония — это в основе своей
биологизированное состояние, оно результат временного воздействия внешних
однооб-
' Фрагмент из книги «Общение с собой». М., 1991. С. 143-145.
298
J], П. Гримак. Скука
разных условий. Внутренняя же психическая деятельность при этом может быть
достаточно интенсивной, жизненные установки — весьма активными, да и сама
монотонная деятельность при этом может быть наполнена большим смыслом.
Скука же, наоборот, проявляется там, где теряется смысл в работе или, еще
шире, — в жизни. Австрийский психиатр и психолог В. Франкл состояние,
характеризующееся
дефицитом
смысла
в
определенном
периоде
жизнедеятельности человека, назвал экзистенциальным вакуумом (экзистенция —
смысл). Он считал, что это явление в наши дни стало широко распространяться по
целому ряду причин.
Еще в начале своей истории человек потерял некоторые из основных своих
инстинктов,
в
первую
регламентировали
те
из
них,
что
жизнедеятельность.
очередь,
Но
этим
дело
определяли
не
поведение,
ограничилось.
В
последующем развитии человек претерпел вторую потерю: одна за другой рушились
и исчезали традиции, которые представляли основу для формирования жизненных
установок и определяли его поведение в повседневной жизни. Особенно это стало
заметно в эпоху индустриализации, проявившись в полную силу в период научнотехнической революции.
В настоящее время значительная часть людей с трудом себе представляет
истоки многих обычаев и традиций. Попробуйте ответить, например, на вопрос о
корнях
традиции
празднования
дня
рождения.
В
результате
постепенно
складывается такое положение, когда, считает Франкл, никакой инстинкт не подсказывает человеку, что он «вынужден» делать, никакая традиция не говорит ему,
что он должен делать, вскоре он уже просто не знает, что он хочет делать.
Постепенно
утрачиваются
осмысленность
жизни,
ее
широкий
социально-
исторический контекст. Жизненный смысл, а вслед за ним и тонус становятся
тусклыми, недопроявленными, плоскими. Без ощущения связи с прошлым теряется
ощущение глубины и наполненности существования, пропадают, размываются
опоры и цели жизни. Не считать же достижение личного материального, вещного
достатка главной целью и смыслом деятельности человека. Проблема скуки по
мере роста материального благосостояния становилась все более актуальной.
Особенно это характерно для разви
299
VI. Активационные состояния
тых стран Запада. Обостряло проблему все заметнее сокращающееся трудовое
время, интенсификация и узкая специализация производства. Большинство людей в
этих условиях не знает, что же делать со своим досугом. Тягостное состояние
безделья
и
бессмысленного
отдыха
оказалось
настолько
действенным
и
распространенным, что зарубежные психиатры даже выделили новую форму
провоцируемого им заболевания, получившего название «воскресного невроза»,
который характеризуется резким ухудшением настроения и самочувствия человека
в свободные от работы дни.
Ощущение своей одномерности, загнанности в узкие рамки прагматически
организованного
общества
потребления
чревато
для
человека
серьезными
вывихами социального поведения и жизнедеятельности, сдвигами в его установках,
разладом в психической организации. В первую очередь страдает от этих явлений
молодежь, расходующая свое жизненное время на поиски эрзаца, заменителей
подлинных человеческих ценностей и увлечений. Именно с бессмысленным досугом
связан рост алкоголизма, юношеской преступности, сексуальных извращений во
всем мире. Заполнение «экзистенциального вакуума» принимает все более жесткие
формы, когда жертвами насилий, убийств становятся случайные люди.
Проблема скуки очень важна и для пожилых людей, так как им еще труднее
бывает наполнить смыслом тот избыток времени, который образуется у многих
после выхода на пенсию. Теряются живые связи с прежним трудовым коллективом,
задававшим
во
многом
темп
и
цели,
смыслообразующую
основу
жизне-
деятельности. Заполнить образовавшийся психологический вакуум, поменять
жизненные ориентиры в пенсионном возрасте сложно было всегда, тем более это
трудно сделать в наше излишне рационализированное время.
На скуку как на довольно распространенное состояние современного человека
давно обратили внимание философы и писатели, осмысливающие человеческое
существование. Так, например, М. Хайдеггер упоминает о скуке, заставляющей банального человека вести поиск, как бы ему «обезличиться и забыться». А. Камю
характеризует скуку как довлеющую над человеком повседневную рутину. «Подъем,
трамвай, четыре
300
А. О. Прохоров. Апатия
часа в конторе или на заводе, обед, трамвай, четыре часа работы, ужин, сон;
понедельник, вторник, среда, четверг, пятница, суббота, все в том же ритме — вот
путь, по которому легко идти день за днем. Но однажды встает вопрос "зачем?". Все
начинается с этой окрашенной недоумением скуки. Скука является результатом
машинальной жизни...» Однако скука может оказывать положительное действие —
«приводить в движение сознание» для рефлексивных процессов, посредством
которых производится оценка сложившихся обстоятельств, дается начальный
толчок для поиска путей выхода из этого тягостного положения.
А. О. Прохоров
АПАТИЯ1
Состояние апатии чаще всего возникает при напряженных и длительных
интеллектуальных и физических нагрузках, в случае неудовлетворенности в
личностно
значимых
ситуациях,
в
случае
разочарования в
человеке,
при
хронических стрессовых ситуациях, при расставании с близкими навсегда, при
длительном непонимании со стороны окружающих, при конфликтах и одинокости и
др., т. е. в случае повторяющихся травмирующих или необратимых ситуациях.
Так же как и состояние страха, апатия оказывает негативное влияние на
психические процессы. Но, так как это состояние более длительно и менее
интенсивное, то и влияние апатии менее выражено. Наиболее сильно апатия влияет
на волевые процессы и мышление. Человек в состоянии апатии не может и не хочет
заставить себя что-либо предпринять, что-либо изменить. Его воля ослабевает, он
как бы «плывет по течению». Что касается мышления, то апатичный (переживающий
апатию) человек не хочет задумываться, а если и задумывается, то приходит к
выводу о бессмысленности, о тщете всех своих попыток. Все психические процессы
как бы замедляются: рассеянное вни
' Фрагмент из книги «Психология неравновесных состояний». М., 1998. С. 45-46.
301
VI. Активационные состояния
мание, не хочется ничего вспоминать и тем более продумывать или придумывать.
При апатии речь замедляется, появляются паузы, большое количество времени
человек просто молчит. Говорит как бы нехотя, через силу. В этом состоянии
эмоции как бы «смазаны», все притуплено, приостановлено.
Апатия
оказывает
тормозное
влияние
на
протекание
физиологических
процессов. Здесь нет сильного сердцебиения или учащенного дыхания. Как правило,
дыхание замедляется, становится глубоким с частыми вздохами. Многие жалуются
на головные боли, боль под грудиной, ноющую боль в области сердца. Наблюдается
ярко
выраженное
снижение
двигательной
активности,
отсутствие
желания
двигаться, вялость во всем теле. Аппетит снижается или полностью отсутствует. В
целом,
резких
изменений
в
протекании
физиологических
процессов
не
наблюдается.
Человек в состоянии апатии ведет себя как автомат. Субъект делает все
монотонно, для него характерно полное отсутствие инициативы. Он как бы уходит в
себя, наблюдая жизнь со стороны. Человек в состоянии апатии способен просидеть
на одном месте несколько часов, ни о чем не думая. Характерна довольно сильная
утомляемость.
Апатия — более длительное, но менее интенсивное состояние. Средняя
интенсивность 3,57 балла. Длительность: от нескольких часов до нескольких дней
или даже месяцев.
Исходя из результатов опроса, наиболее часто в состоянии апатии люди
совершают следующие помогающие действия:
—
«анализирую ситуацию, пытаюсь выявить причину»;
—
«занимаюсь деятельностью, эмоционально заглушаю пережитое»;
—
«слушаю музыку, читаю любимую книгу»;
—
«уезжаю из дома»;
—
«стараюсь найти выход»;
—
«остаюсь в одиночестве»;
, — «занимаюсь аутотренингом» и т. д.
VII __________
Тонические
состояния
Состояние бодрствования
Л . П. Гримак
БОДРСТВОВАНИЕ'
Две трети жизни человек проводит в бодрствующем состоянии, которое обычно
противопоставляется состоянию сна. При этом подразумевается, что собственно
жизнь и находит свое законченное выражение именно в состоянии бодрствования.
Приходится лишь удивляться, что, несмотря на первостепенное значение этого
состояния для жизни каждого человека и общества в целом, психология
бодрствования как психология уровней ясности сознания еще не создана, да и
вообще взаимосвязь и вза-имообусловленнсть процессов, составляющих это
психическое явление, выяснены еще далеко не достаточно. Считается, что каждому
человеку от рождения присуще «умение бодрствовать», и никакой проблемы здесь
не существует. И только психоневрологи да, пожалуй, педагоги начинают
догадываться, что во многих случаях человека следовало бы с детских лет учить
полноценному
бодрствованию,
причем
безотносительно
к
его
характеру
и
темпераменту. Несомненно, в будущем, когда наука о человеке, в частности
психология, достигнет более высо
1
Фрагменты из книги «Резервы человеческой психики». М., 1987. С. 107— 117.
303
VII. Тонические состояния
кого уровня, эта задача будет решаться практически. Рассмотрим подробнее, какие
же реальные предпосылки имеются для ее решения.
Бодрствующее состояние человека связано с осмысленной деятельностью.
Вместе с тем уровень бодрствования, сопровождающий деятельность, может быть
крайне различным: в одних случаях он близок к дремотному, в других — внутреннее
напряжение
напоминает
содержательной
стороны
экстаз.
Следовательно,
включает
в
себя
бодрствование
определенную
кроме
количественную
характеристику, которую можно назвать интенсивностью бытия. (Мы не касаемся
здесь вопроса о ложной интенсивности бытия, которая проявляется при отравлении
наркотиками и при некоторых психических заболеваниях.) Именно эта сторона
бодрствования привлекает основное внимание исследователей. Повседневная
практика изобилует примерами, свидетельствующими о том, что продуктивность
бытия
зачастую
определяется
интенсивностью
сопровождающих
его
психофизиологических реакций...
Несмотря на то что бодрствование представляет собой состояние, вызванное
комплексной, системной реакцией всего организма, его принято рассматривать с
психологической
и
физиологической
сторон.
В
психологическом
плане
интенсивность бодрствования нашла свое отражение в повседневной речи в таких
выражениях, как умственная энергия, напряжение духа, внутреннее усилие и т. п.
В физиологии это явление получило название активации. При этом имеется в
виду быстрое нарастание активности центральной нервной системы, что, в свою
очередь, вызывает соответствующую интенсификацию периферических процессов в
организме.
С
установлено,
помощью
что
тонких
интенсивность
нейрофизиологических
бодрствования
экспериментов
определяется
было
изменением
активности специфического нервного аппарата, расположенного в стволовых
отделах мозга и получившего название ретикулярной формации. Характерно, что
эти нервные структуры ответственны и за пробуждение спящего организма.
Повышение тонуса ретикулярной формации приводит к нарастанию интенсивности
бодрствования.
Низшей ступенью бодрствования следует считать просоноч-ное состояние —
нечто среднее между сном и бодрствовани-
304
Л. П. Гримак. Бодрствование
ем, — имеющее, как установлено еще И. П. Павловым, свои особые фазы, которые
представляют весьма большую значимость для жизнедеятельности организма.
Подробно об этом речь будет идти позже. Здесь важно лишь отметить, что сами по
себе
эти
состояния
способны
оказывать
замечательный
«разгрузочный»,
«умиротворяющий» и успокаивающий эффект и чаще всего испытываются во время
отдыха на природе.
Таким образом, состояние бодрствования можно было бы представить в виде
своеобразной шкалы, где исходной нижней точкой является реакция пробуждения, а
далее каждому приросту процессов возбуждения в центральной нервной системе
соответствует новый уровень повышения интенсивности бодрствования вплоть до
высших степеней эмоционального всплеска — экстаза, блаженства и т. п.
Представление о постепенном нарастании интенсивности бодрствования не
предполагает, однако, что при этом пропорционально возрастают и продуктивные
возможности организма. На шкале уровней бодрствования имеется лишь какой-то
определенный диапазон активности организма, соответствующий наибольшей
продуктивности поведения
(деятельности). Возбуждение, превышающее этот
диапазон, приводит уже к снижению возможностей организма.
Экспериментально
установлено,
что
интенсивность
бодрствования
в
значительной степени отражается на процессах обучения и запоминания. Уровень
бодрствования может оказывать непосредственное влияние на продуктивность
деятельности. Впрочем, эта зависимость является более сложной. Так, утомленный
человек может некоторое время выполнять заданную работу со свойственной ему
производительностью. Вместе с тем, если провести в этот период тщательное
физиологическое обследование работающего, можно установить, что у него
повышен мышечный тонус, учащены дыхание и сердцебиение, активизирован ряд
других
функций.
производительности,
Следовательно,
несмотря
на
«энергетическая
стоимость»
работы
сохранность
в
данном
уровня
случае
оказывается завышенной. И лишь на следующем этапе, когда резервные
возможности организма уже на исходе, начинает снижаться и эффективность
работы.
305
VII. Тонические состояния
Установлено, что саморегуляция психического тонуса может осуществляться
тремя путями: посредством изменения общего поведения организма, при помощи
эмоциональных или же соматических (телесных) реакций. В свою очередь, эти
реакции по обратным нервным связям воздействуют на мозг и тем самым изменяют
интенсивность
его
работы'.
Теория
саморегуляции
психического
тонуса,
необходимого для оптимальной деятельности человека в данных конкретных
условиях, была выдвинута в свое время американским психофизиологом Г.
Фрименом2.
Согласно
этой
теории,
чрезвычайная
психическая
активность,
возникающая в результате избытка нервной энергии, приводит к ее разрядке через
речевые, двигательные и физиологические реакции внутренних органов. Наоборот,
недостаток психической активности сопровождается включением механизмов мозга,
вызывающих местное или общее напряжение скелетных мышц, которые при этом
вырабатывают большее количество нервных импульсов, поступающих в головной
мозг, что и повышает его уровень бодрствования.
Для характеристики психического тонуса человека в каждый текущий момент
Фримен
рекомендовал
учитывать
следующие
показатели:
1)
показатель
пробуждения (arousal index), отражающий количество энергии, мобилизованной в
организме в ответ на воздействующий стимул; 2) показатель разряда (discharge
index), соответствующий количеству энергии, истраченной организмом на ответную
реакцию; 3) показатель восстановления (recovery quotient), представляющий собой
соотношение
двух
предыдущих
показателей
и
указывающий
на
скорость
восстановления энергии в организме.
Конечно, это весьма приближенный подход к оценке уровня бодрствования. Он
не учитывает других существенных моментов этого чрезвычайно сложного процесса,
и прежде всего то обстоятельство, что мозг способен контролировать приток раздражителей и интенсивность двигательной деятельности, а тем самым и уровень
собственной активности. Не учитывается и то, что наличие некоторого оптимального
уровня нервной активно' См. Крауклис А. А. Саморегуляция высшей нервной деятельности. Рига, 1964.
2
F r e e m a n G . L . The energetics of human behaviour. N. Y., 1948.
306
Л. П. Гримак. Бодрствование
сти является обязательным условием нормальной работы механизмов головного
мозга. Недооценивается роль расслабления скелетных мышц и режима дыхания в
регуляции уровня бодрствования, а кроме того, не принимается во внимание еще
одно условие: у человека нервное равновесие поддерживается не только
посредством биологической и психической активности; важнейшим фактором
саморегуляции
психического
тонуса
человека
является
его
социальная
деятельность во всех ее многообразных проявлениях.
Исследуя комплексный характер ответных реакций организма на различные
воздействия, А. А. Крауклис установил, что любая ответная реакция включает в
себя
первичные
и
вторичные
приспособительные
эффекты.
Первичные
представляют собой непосредственный ответ на конкретное воздействие, вторичные же вызывают неспефицическую реакцию — изменение общего уровня
бодрствования организма, и являются основными механизмами, обеспечивающими
условнорефлекторную саморегуляцию уровня общей активности бодрствующего
организма Выявлено несколько типов такого рода саморегуляции.
Первый из них осуществляется посредством усиления двигательной активности.
«Отреагирование» такого типа встречается, например, в тех случаях, когда
взволнованный человек буквально «не находит себе места», беспрестанно
двигается, ходит, стремится «излить душу» в разговоре даже с посторонним
человеком.
Второй тип саморегуляции реализуется с привлечением дополнительного
притока в мозг нервной импульсации. Сюда можно отнести такие распространенные
средства тонизирования, как физическая нагрузка, воздействие на органы чувств,
рецепторы кожи (музыка, холодный душ, массаж и т. п.). Таким образом, если в
первом случае саморегуляции имеет место отвод избыточной нервной энергии от
мозга,
то
во
втором
специально
продуцируется
дополнительная
нервная
импульсация, необходимая для тонизирования мозга.
Наконец, третий тип саморегуляции характеризуется использованием условных
(привычных) сигналов, сочетавшихся
1
См.: Обмен веществ и питание. Рига. 1962. С. 85; Крауклис А. А. Саморегуляция высшей нервной деятельности. Рига, 1964. С. 281.
307
VII. Тонические состояния
ранее с определенным уровнем бодрствования и потому вызывающих его
привычным
образом.
Так,
высокая
продуктивность
работы
связывается
с
дружественной обстановкой в коллективе и т. п. Все три типа саморегуляции высшей
нервной деятельности взаимосвязаны и взаимообусловлены, вызывают, поддерживают или ослабляют друг друга.
Установлено также, что высокий уровень бодрствования мозга обеспечивает
большую полноту анализа и синтеза воспринимаемой информации, лучшее
использование накопленного опыта, а значит, и формирует более точные ответные
реакции. В этих условиях текущая деятельность организма наиболее полно
соответствует не только наличной ситуации, но и ее вероятным изменениям в
ближайшем будущем.
Рассмотрим теперь подробнее каждый из трех перечисленных механизмов
саморегуляции уровня бодрствования и особенности их проявления в поведенческих
реакциях.
1 . Саморегуляция посредством «отреагирования» использует соотношение
между активностью задержанной, т. е. циркулирующей в мозгу, и активностью,
выходящей из мозга. Если количество выходящей из мозга импульсации больше
поступающей, напряжение психической деятельности уменьшается. Наоборот, если
соотношение между задержанной импульсаци-ей и импульсацией, выходящей из
мозга, отклоняется в сторону задержки, напряжение уровня бодрствования
возрастает. Это, в свою очередь, уменьшает приток внешней информации в центральную нервную систему и тем самым предотвращает перевозбуждения организма.
Такая циклическая нервная активность представляет собой основное условие для
осуществления всех основных функций мозга. Она объединяет деятельность мозга в
пространстве
и
во
времени,
обеспечивает
отсчет
времени,
образование
кратковременной и оперативной памяти. Другими словами, циркулирующая, т. е.
задержанная в мозгу, активность является основой непрерывности психической
деятельности и деятельности организма в целом. Охранительный характер двигательного «отреагирования» подтверждается тем обстоятельством, что человек в
подавляющем большинстве случаев способен волевым усилием ослабить или
подавить вторичные двигательные приспособительные реакции...
Л. П. Гримак. Бодрствование
308
2.
Саморегулация
посредством
изменения
притока
нервной
импульсации носит несколько иной характер. Если первый тип саморегуляции
включается в действие для того, чтобы устранить функциональные сдвиги, уже
сформировавшиеся в центральной нервной системе, то второй тип саморегуляции
призван предотвращать возможное психическое перенапряжение.
В физиологии установлена исключительно важная роль скелетной мускулатуры
как мощного источника нервной импульсации, поступающей в мозг и способной в
широких пределах изменять его уровень бодрствования. В свою очередь, высшие
отделы центральной нервной системы весьма тонко регулируют поток нервных
импульсов, идущих к мозгу. При этом мышечное напряжение, «энергизируя»
центральную нервную систему, способствует улучшению работы органов чувств.
Избыточное мышечное напряжение формируется во всех случаях, когда, несмотря
на усталость, человек вынужден выполнять тонко координированную работу. Есть
категория людей с невысоким психическим тонусом, которые в беспокойной,
шумной обстановке работаю лучше, чем в спокойной. Предполагают, что в этих случаях легкий дискомфорт деятельности приводит к дополнительному мышечному
напряжению, повышающему уровень бодрствования мозга, а следовательно, и
продуктивность деятельности.
Естественно, что мышечное расслабление, лишая мозг стимулирующей
импульсации,
приводит
к
снижению
уровня
бодрствования.
Как
известно,
наибольшее расслабление скелетных мышц происходит во сне, причем в этом
случае степень мышечной расслабленности, как правило, коррелирует с глубиной
сна. Именно поэтому у людей, не выработавших способности устранять остаточное
мышечное напряжение, сформировавшееся в течение рабочего дня, обычно имеет
место трудное засыпание или наблюдаются другие нарушения ночного сна.
Вторым
звеном
в
системе,
саморегуляции
психического
напряжения
посредством изменения притока нервной импульсации является режим дыхания. В
работах советского физиолога А. И. Ройтбака' было показано, что нервные
импульсы из дыха
1
См. например: Ройтбак А. И. Биоэлектрические явления в коре больших
полушарий. Тбилиси, 1955.
309
VII. Тонические состояния
тельного центра распространяются по специальным нервным путям на кору мозга и
весьма существенно влияют на ее тонус: вдох — повышает, а выдох — снижает его.
Стало понятным, почему максимального физического усилия человеку удается
достичь именно в момент задержки дыхания на вдохе. Следовательно, тип дыхания,
при котором вдох производится в замедленном темпе, а выдох — быстро и энергично,
тонизирует нервную систему и повышает уровень бодрствования.
3. Саморегуляция психического тонуса посредством изменения внешних
условий является, пожалуй, наиболее известным способом коррекции самочувствия
и состояния. Она включает многочисленные формы воздействия человека на
внешние условия, которые посредством обратных связей, в свою очередь, оказывают
стимулирующий или же тормозной эффект на психическую деятельность. Сюда
относятся все виды церемониального поведения людей перед наступлением важных
и ответственных событий. История обрядов со времен первобытного человека до
наших дней дает огромное число примеров важности такого рода регуляции
состояний.
Состояния монотонии
и пресыщения
Е . П. Ильин
ОБЩНОСТЬ МЕХАНИЗМОВ РАЗВИТИЯ
СОСТОЯНИЙ МОНОТОНИИ И
ПСИХИЧЕСКОГО ПРЕСЫЩЕНИЯ ПРИ
РАЗНЫХ ВИДАХ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ1
• Монотонность труда, проявляющаяся все в большей мере вследствие внедрения в
производство конвейерной,полуавтоматизированной и автоматизированной систем,
вызывает серьезную
Статья в сборнике «Психические состояния. Межвузовский сборник». Л., 1981.
С. 43-49.
Е. П. Ильин. Общность механизмов развития.
310
озабоченность психологов труда. На ряде всесоюзных совещаний, посвященных
этой проблеме, были вскрыты существенные методологические слабости в изучении
этого вопроса. Вместо изучения механизмов, критериев и стадиальности развития
определенных
состояний
при
монотонной
деятельности
большинство
исследователей по-прежнему фиксируют различные показатели, характеризующие
психомоторные и вегетативные функции на протяжении рабочего дня, причем срезы
делаются не тогда, когда у рабочих появляются первые ощущения дискомфорта, а
по установившейся традиции — в середине первой половины рабочего дня, до обеда,
сразу после него и в конце рабочего дня. В других случаях срезы делаются через
каждые 1 — 2 часа работы. Такой подход оправдывает себя в определенной мере
при изучении динамики работоспособности, но не адекватен при изучении
состояний, возникающих в
процессе работы. Практически все сводится к
установлению изменения изучаемых функций и к суждению на основании этих
изменений о степени тяжести или напряженности труда. Состояния же остаются не
выявленными, тем более что субъективные их признаки (переживания скуки,
отвращения, усталости и т. п.), как правило, не фиксируются. А без них судить о том,
какие конкретно в данный момент развиваются состояния, чрезвычайно трудно.
С самого начала изучения проблемы монотонии мы отказались от этого
традиционного подхода. Решения ряда практических и научных задач требовало
установления н а ч а л а развития состояний, возникающих при монотонной работе. В
качестве критерия начала развития состояний мы выбрали переживание человеком
безразличия к работе, апатии, скуки, наступающее при истечении определенного
рабочего времени. Естественно, что этот субъективный критерий требовал
объективного подтверждения, т. е. изменения в определенном направлении ряда
психических и физиологических функций. В поисках этих критериев важно было с
самого начала придерживаться какой-либо гипотезы о механизмах развития
состояния монотонии. Когда мы приступали к исследованиям, в отечественной
литературе господствовала точка зрения, что состояние монотонии является
следствием быстрого нервного истощения, развития запредельного торможения в
работающих нервных центрах (при фи
311
VII. Тонические состояния
зической деятельности — в двигательных). Авторы исходили при этом из
предположения И. П. Павлова, что долбление постоянного раздражителя в одни и те
же нервные клетки приводит к развитию в них запредельного торможения. При
таком подходе тормозные явления, сопутствующие состоянию монотонии, нужно
было искать прежде всего в двигательных центрах. Однако имеющиеся к тому
времени экспериментальные данные противоречили этому объяснению механизмов
развития состояния монотонии: вместо ожидаемого удлинения времени простой
сенсомоторной
реакции
было
выявлено
ее
укорочение,
что
никак
не
свидетельствовало о развитии торможения в двигательных центрах, а наоборот,
заставляло думать об усилении в них возбуждения. В то же время сложная
сенсомоторная реакция замедлялась. Налицо была явная диссоциация в направленности изменений нервных процессов на разных уровнях ЦНС. В связи с этим
нами было выдвинуто предположение, что при развитии состояния монотонии
усиление торможения (снижение активации) касается высших психических уровней,
связанных прежде всего с мотивацией, с эмоциональным реагированием на
выполняемую работу. На других же уровнях, в том числе и на двигательном, сдвиги
активации могут носить даже противоположный характер.
Проверка этой гипотезы была осуществлена Н. П. Фетис-киным. Выбрав в качестве
модели физическую деятельность (работа на велостанке в лабораторных условиях,
выполнение операции штамповки рабочими прессового производства Волжского
автомобильного завода, работа спортивного характера — гребля в бассейне и т. п.), Н.
П. Фетискин показал разно-направленность изменений показателей, относящихся к
разным уровням управления деятельностью человека. Было установлено, что время
сложной сенсомоторной реакции в момент жалобы испытуемых на апатию, скуку,
сонливость увеличивается, а время простой реакции либо остается неизменным, либо
даже - укорачивается. Это свидетельствует о том, что на одном уровне ЦНС
развивается торможение, в то время как на другом (двигательном) возбуждение может
увеличиваться. Измерение сдвигов баланса между возбуждением и торможением на
двух уровнях (эмоционально-мотивационном — «внешний» баланс и на
312
Е. П. Ильин. Общность механизмов развития.
двигательном — «внутренний» баланс) подтвердило это. В то время как по
«внешнему» балансу наблюдался отчетливый сдвиг в сторону торможения (речь
идет именно о с д в и г е , а не о том, что у всех возбуждение, например, сменялось
торможением), по «внутреннему» балансу наблюдался явный сдвиг в сторону
возбуждения. Рост активации в двигательных центрах подтверждался и другими
данными — увеличением (при жалобах на скуку) мышечной силы и произвольного
темпа движений. Все эти данные подтверждали выдвинутую нами гипотезу и
опровергали прежнюю точку зрения о развитии торможения в двигательных центрах
при
физической
работе.
В
дальнейшем
выдвинутая
гипотеза
получила
подтверждение и в других исследованиях. Было выявлено также, что при жалобах
испытуемых на апатию и скуку снижаются (по сравнению с уровнем, достигнутым в
период врабатывания) показатели вегетативных функций: пульс, артериальное
давление, потребление кислорода и энерготраты, рассчитанные на кг веса
испытуемых, а также КГР. Это свидетельствует о том, что при развитии состояния
монотонии
баланс
между
симпатической
и
парасимпатической
регуляцией
изменяется в сторону усиления последней.
После получения этих данных встала задача их упорядочения, нахождения
смысла описанных выше изменений в рамках формирования функциональной
системы как реакции на действие монотонного фактора. В итоге возникла схема
(рис. 7. 1 ) , отражающая изменения, происходящие в различных функциональных
подсистемах
при
развитии
состояния
монотонии,
а
также
связи
и
взаимообусловленность этих сдвигов.
Ведущим
признаком
является
снижение
психической
активности,
что
выражается эмоционально в потере интереса к работе, нейродинамически — в
сдвиге «внешнего» баланса в сторону торможения, психодинамически — в снижении
внимания, что приводит к увеличению времени сложной зрительно-моторной
реакции за счет увеличения времени «центральной задержки», вегетативно — в
усилении парасимпатических влияний (урежения частоты сердечных сокращений и
т. п.). Очевидно, эти изменения не обходятся без участия ретикулярной формации
как одной из систем активации, что предполагал еще В. Хак-кер. Однако снижение
психической активности мозга на фоне
313
VII. Тонические состояния
Монотонная
работа
Снижение уровня
психической активности
Блок саморегуляции
Т(+Г
(+)
Увеличение
моторной активности
темпа
работы,укорочение
времени
простой
реакции
Нейродинамика
Эмоции
«внешнему»
балансу
Безразличие,
апатия, скука
сонливость
Сдвиг в
сторону
торможения по
Психические
функции
Увеличение
мышечной силы,
увеличение
произвольного
Снижение внимания,
увеличение времени
«центра-|
льной
задержки» и времени
сложной реакции
Вегетатика
Усиление парасимпатических
влияний урежение пульса,
снижение артериального
давления,
снижение
энергозатрат
Нейродинамика
Сдвиг в сторону
возбуждения по
«внутреннему»
балансу
Рис. 7.1. Схема развития состояния монотонии как системной реакции
продолжающейся деятельности вступает в противоречие с задачей, которую
призвана решать функциональная система, организованная для выполнения данной
работы. Это приводит к включению блока саморегуляции, который усиливает двигательную
активность,
возможно,
посредством
другой
системы
активации
—
лимбической. Рост двигательной активности приводит к увеличению потока
проприорецептивных импульсов в кору головного мозга. Тем самым системами
саморегуляции предпринимается попытка хотя бы частично повысить уровень
психической активности. Происходит саморегуляция по второму типу, т. е.
посредством усиления афферентного потока с рецепторов к центрам.
Конечно,
предлагаемая
морфофункциональные
схема
образования
обща
и
головного
возможность рассматривать многообразные изме
не
затрагивает
мозга.
Однако
конкретные
она
дает
314
Е. П. Ильин. Общность механизмов развития.
нения психологических и физиологических функций с единых теоретических
позиций и устранить возникающие при изолированном рассмотрении каждого
показателя противоречия в трактовках наблюдаемых сдвигов.
Например, укорочение времени простой реакции обычно рассматривается как
благоприятный признак, свидетельствующий о повышении работоспособности
испытуемого. Зная же, что у человека развивается состояние монотонии,
укорочение времени реакции нужно рассматривать уже с негативных позиций, как
один из признаков возникшего неблагоприятного состояния.
Наряду с описанными выше сдвигами, характеризующими синдром состояния
монотонии, в проведенных в нашей лаборатории исследованиях наблюдались
случаи с противоположными изменениями в мотивационной и двигательной сферах,
а именно — переживание испытуемыми чувства отвращения к выполняемой работе,
которое сопровождалось укорочением времени сложной зрительно-моторной
реакции за счет укорочения времени «центральной задержки» и увеличением
возбуждения по «внешнему» балансу. Кроме того, при этих сдвигах изменяется в
противоположную сторону и частота основного тона речи: если при развитии
состояния монотонии она снижается, то при обратном состоянии она повышается.
Таким образом, в этом случае мы имеем дело с состоянием, характеризующимся
повышением психической активности человека сверх нормы. Это дает основание
рассматривать
его
как
состояние
психического
пресыщения.
Оно
характеризуется некоторым уменьшением двигательной активности, что следует
рассматривать как один из способов саморегуляции — уменьшение афферентного
потока с мышц в ЦНС, где возбуждение и без того велико. Правда, вегетативные
сдвиги при развитии состояния психического пресыщения остаются такими же, как и
при состоянии монотонии — усиливается парасимпатическое влияние. Объяснение
этому факту пока найти трудно.
Состояние психического пресыщения может сменять состояние монотонии, если
монотонная деятельность не прекращается длительное время. Есть также
основания
полагать,
самостоятельно, без
что
психическое
пресыщение
может
развиваться
и
315
VII. Тонические состояния
предшествующего развития состояния монотонии. Какое состояние появится при
монотонной работе, определяется во многом типологическими особенностями
нервной системы испытуемых.
Все эти данные были получены нами при выполнении испытуемыми физической
деятельности.
Возникае'т
соответствует
результатам,
вопрос:
насколько
полученным
при
представленная
выше
схема
исследовании
других
видов
монотонной деятельности человека, например перцептивной.
В качестве перцептивной деятельности нами использовались корректурные
таблицы Анфимова. Время работы, которая состояла в зачеркивании определенной
буквы, не ограничивалось и зависело от того, когда испытуемый начинал
жаловаться на то, что ему работа надоела. Как правило, работа продолжалась 30-40
мин, в отдельных случаях — 60-90 мин. У испытуемых до работы, после
врабатывания и при жалобах измерялись те же показатели, что и при физической
работе.
Как и раньше, в проведенном исследовании выявились две группы испытуемых,
в одной из которых наблюдались сдвиги, соответствующие состоянию монотонии, а
в другой — состоянию психического пресыщения. Результаты сравнения этих
изменений по аналогичным показателям при сенсорной и физической деятельности
приведены на рис. 7.2, 7.3 и 7.4. Как видно, направленность изменений одинаковых
показателей однотипна как при физической, так и при перцептивной деятельности,
что дает основание говорить об общности механизмов развития этих состояний
независимо от выполняемой деятельности. Различие заключается в величине
сдвигов: при перцептивной деятельности они меньшие, чем при физической работе.
В заключение отметим, что изложенная картина развития возникающих при
монотонной работе состояний монотонии и психического пресыщения в реальных
условиях
профессиональной,
учебной
и
спортивной
деятельности
может
осложняться наличием других факторов и возникающих состояний (в частности,
утомления). В «осложнении» описанной картины могут принимать участие прежде
всего условия деятельности и сам характер работы: отсутствие афферентных
стимулов, работа
520
510 500 490
480 470 460
450 440 430
420 410 280'
270 260 250
240 230
К
190
180 170 160
/
150 140 -
Фон Врабат. Монот.
Фон Врабат. Пересыщ.
Рис. 7.2. Изменения сенсомоторных показателей (времени сложной реакции ВР сл ,
времени простой реакции ВР п [> и центральной задержки) в состояниях монотонии
(слева) и психического пресыщения (справа) при выполнении различного вида
работы.
По вертикали — время, мс, по горизонтали ■ — точки измерения. Сплошные кривые —
данные п ри физи ческой работе, п ун кт ирные — данные при перцептивной деятельности.
Столбиками показано время «центральной задержки» при перц ептивной деятель ности.
317
VII. Тонические состояния
6,0
5,5
5,0
\
.* 4,0 с;
I 3.5
§ з.о
$2.5
а
Л 2,0 1,5
1,0 0,5
данные для физической работы, две
нижние — данные для п ерцептив ной
деят ельности. Сплошные линии — при
состоянии монотонии, пун ктирные — при
психи ческом пресыщении.
Фон Врабат. Монот., Пресыщ.
Фон
Врабат. Монот., Пресыщ.
Рис. 7.4. Энерготраты при монотонной физической работе и перцептивной деятельности
По вертикали — энерготраты, по гори зонтали — точки измерения. Светлые
столбики—дл я
физической
работы,
заштрихованные — для п ерцептив но й
деят ельности.
Рис. 7.3. Изменение пульса при монотонной физической работе и перцептивной деятельности
По вертикали — п ульс, по горизонтали —
точки измерения. Две верхние кри вые —
мелкими мышечными группами и т. д. На это обращает внимание Т. К. Кашкина.
Однако
речь
здесь
должна
идти
о
классификации
монотонной
деятельности, а не о разных состояниях монотонии (автор предлагает выделять
монотонию I и II типа). Естественно, что разные по степени монотонности условия
труда вызывают
и
различия характеристик
состояния
монотонии
(времени
появления с начала работы и глубины развития), но сама картина этого состояния в
основных чертах будет однотипной.
318
Л. П. Гримак. Монотония
Л . П. Гримак
МОНОТОНИЯ1
Монотония — состояние, противоположное стрессу, характеризуется сниженным
уровнем жизнедеятельности, наступает в результате воздействия однообразных
раздражителей, то есть снижением внешней стимуляции. О монотонии можно
говорить применительно к рабочей обстановке, существующей на производстве, но
она может быть и результатом индивидуального стиля жизни или же следствием
сложившихся жизненных обстоятельств, которые вызывают скуку и «голод» чувств.
Монотония, возникающая в процессе рабочей деятельности, и монотония
жизненных условий проявляются весьма различно. Прежде всего «количественно»,
в зависимости от глубины и объема отрицательных воздействий, и «качественно»,
то есть определяются длительностью их влияния на жизнедеятельность человека. В
повседневной
жизни
встречается
масса
вариантов
и
сочетаний
рабочей
(профессиональной) и жизненной (бытовой) монотонии. В своих крайних формах эти
виды монотонии могут накладываться одна на другую, усиливаться, исключительно
отрицательно влияя на психическое состояние человека. Проявлением рабочей
монотонии является притупление остроты внимания, ослабление способности к его
переключению, снижение бдительности, сообразительности, ослабление воли,
сонливость. При этом развивается неприятное эмоциональное переживание,
сопровождающееся
стремлением
выйти
из
этой
гнетущей
обстановки,
«встряхнуться», активироваться. Все эти неприятные явления исчезают при
вхождении человека в нормальную внешнюю среду.
Проявления бытовой монотонии затрагивают глубинные личностные структуры,
вызывая более стойкие состояния скуки и апатии, которые нередко сказываются и
на качестве профессиональной деятельности человека, и на особенностях его
межличностных отношений.
Проблема монотонии в психологии впервые актуализировалась в связи с
появлением конвейерного производства. Немец
1
Фрагменты из книги «Общение с собой». М., 1991. С. 123-125.
319
VII. Тонические состояния
кий психолог Г. Мюнстерберг, работавший в США, еще в 1914 году объявил
проблему монотонности труда одной из важнейших. С того времени проведено
громадное число психологических, физиологических и медицинских исследований
влияния монотонных условий на деятельность человека. Не прошел мимо этой
проблемы и И. П. Павлов. Он считал, что «долбление в одну нервную клетку»
длительно действующего раздражителя приводит ее в тормозное состояние, так как
в эту сторону под воздействием угнетающих психику факторов склоняется баланс
нервных
процессов.
При
неизменных
условиях
торможение
начинает
распространяться и на другие участки коры головного мозга.
Были и другие подходы к объяснению причин монотонии, уточняющие и
конкретизирующие механизм развития тормозных состояний при однообразной
деятельности. Например, М. И. Виноградов, советский физиолог, считал,что
монотония является следствием быстрого нервного истощения из-за бедности
внешней стимуляции, развития запредельного торможения. Показательны в этом
смысле особый режим труда и быта на подводной лодке, пребывание в темноте
подземных пещер и т. п.
Состояния утомления
и переутомления
К . К . Платонов
ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ УТОМЛЕНИЕ1
Есть два основных пути изменения процесса труда с целью повышения его
производительности: интенсификация и рационализация. Интенсификация труда
достигается путем ускоре-- ния темпа рабочих движений, уменьшения пауз для отдыха,
увеличения физических нагрузок и т. д. Если интенсификация труда совмещается с
рационализацией
и
осуществляется
в
разумных
пределах,
то
результат
положителен. Чрезмерная ин-
1
Фрагменты из книги «Вопросы психологии труда». М., 1970. С. 208-217.
ее
320
К. К. Платонов. Профессиональное утомление
Минуты
Рис. 7.5. Классическая кривая работы
1 — полученн ая кривая; 2 — кривая упражнения; 3 — кривая утомления; 4 — кривая
стим уляции; 5 — крив ая привыкани я; 6 — кривая напряжения воли (по Э. Креп елин у,
1902).
тенсификация приводит либо к снижению качества труда, либо к повышению
утомляемости, а чаще к тому и другому одновременно.
Возрастание
утомляемости
при
интенсификации
труда
вызывается
увеличением количества движений в единицу времени, повышенной физической
нагрузкой, отсутствием отдыха во время работы, нарастанием волевого усилия,
большим напряжением произвольного внимания, отрицательной эмоциональной
окраской деятельности.
Однако
утомление
возникает
и
в
процессе
работы,
выполняемой
в
оптимальном темпе. Еще в 1902 г. Э. Крепелин на основании многочисленных
экспериментов с дозированной работой
321
VII. Тонические состояния
построил
так
называемую кривую
работы, названную в . дальнейшем его
именем (см. рис. 7.5).
Он
показал,
что
фактически
получаемая кривая продуктивности работы
есть
равнодействующая
упражнения,
утомления, стимуляции, имеющих место в
начале
работы
и
перед
ее
концом,
привыкания к работе и напряжения воли.
При
этом
вместе
с
возрастающим
упражнением уменьшается не только способность к упражнению, но и утомление.
Кривая Крепели-на является лишь схемой,
и в различных конкретных случаях роль ее
отдельных компонентов различна. Выявить их
Рис. 7.6. Модернизированная кривая
нелегко, но общая идея ее бесспорно
работы.
I — уровень максимальны
х возможностей. правильна.
II
—
уровень
продуктивности
дея Наш сотрудник Е. А. Дере-вянко на
тельности; III — уровень эмоционального
основании
лабораторных экспериментов и
напряжения; IV — уровень утомления: 1 —
период врабатываемости ; 2 — период исследований дееспособности в реальных
оптимальной работоспособности; 3 — пеусловиях труда при обычной и повышенной
риод полной компенсации; 4 — период неустойчивой компенсации; 5 — конечный нагрузке предложил некоторую модипорыв, 6 — прогрессирующ ее сниж ение
фикацию
кривой
Крепелина,
более
продуктивности (по Е. А. Деревянко, 1959).
отвечающую хорошо усвоенной трудовой
деятельности, когда фактор упражнения уже не играет заметной роли (рис. 7.6).
Он различает 4 компонента: максимальные возможности, продуктивность
деятельности,
эмоционально-волевое
напряжение
и
утомление,
по-разному
взаимодействующие в течение 6 периодов кривой работы:
1) период врабатываемости — некоторое увеличение максимального уровня
работоспособности и в ряде случае нарастание продуктивности;
К. К. Платонов. Профессиональное утомление
2)
322
период оптимальной работоспособности — относительная стабильность уровней
максимальной возможности, продуктивности и волевого усилия;
3)
период полной компенсации — появление утомления, вызывающего снижение
максимальной работоспособности, но не проявляющегося в продуктивности
деятельности за счет повышения волевого усилия.
4)
период неустойчивой компенсации — нарастание утомляемости, продолжение
снижения максимальной работоспособности, колебание волевого усилия и
соответствующее колебание продуктивности;
5)
конечный порыв, повышение продуктивности работы за счет волевого усилия;
6)
прогрессивное снижение продуктивности в случае продолжения работы.
В системе понятий психологии труда утомление есть закономерный процесс
временного снижения работоспособности, наступающий в результате деятельности.
Утомление — нормальная реакция на деятельность.
Утомление часто смешивают с усталостью, считая ее легкой степенью
утомления.
Усталость — психическое явление, переживание, вызываемое утомлением и
близкое по своей природе переживаниям боли, голода, жажды. Степень усталости и
утомления может не совпадать за счет положительного или отрицательного эмоционального фона деятельности, однако усталость является чутким «натуральным
предупредителем о начинающемся утомлении», — говорил А. А. Ухтомский.
Иногда различают общее и местное утомление. Но это деление весьма условно.
«Источник ощущения усталости помещают обыкновенно в работающие мышцы; я же
помещаю его... исключительно в центральную нервную систему»,— писал И. М.
Сеченов, заложивший основу рефлекторной теории утомления, пришедшей на
смену теории утомления как истощения (Н. Schif, М. Verworn) и гуморальной теории
утомления как отравления (Е. Pfluger).
Специфическим вопросом гигиены труда является профилактика утомления.
Задача физиологии труда заключается в изучении физиологических изменений в
организме, вызывае
323
VII. Тонические состояния
мых влиянием трудовой среды и процессом труда. Трудовая экспертиза изучает как
переутомление, достигшее степени болезни, так и потерю трудоспособности в связи
с повышенной утомляемостью, вызванной различными заболеваниями.
Для психологии труда в проблеме профессионального утомления наиболее
специфической задачей является изучение изменений способности выполнения
определенных
элементов
профессиональной
деятельности,
наступающих
в
результате утомления, или, иными словами, изменений трудовой дееспособности
под влиянием утомления.
Понятие дееспособность — психологическое; оно определяет возможность
выполнения конкретного вида деятельности без ошибочных действий; понятие
работоспособность — биологическое, изучаемое физиологией обычно в одних
показателях у
человека
и у
животных;
понятие
трудоспособность —
социальное, оцениваемое трудовой экспертизой по совокупности всех сведений о
данном человеке...
Волевое усилие, эмоциональное возбуждение, интерес к выполняемой работе
могут и компенсировать, и маскировать наступившее утомление, объективно
подтвержденное наличием ряда физиологических показателей: в первом случае
дееспособность не снижается, во втором снижается, но отсутствует чувство
усталости. Интерес к делу рождает*инициативу, поиски новых способов выполнения
задания, при этом дееспособность иногда не только не снижается, но даже
значительно повышается. Усталость может иметь место, но ее может и не быть.
Наличие усталости в подобном случае может помогать компенсированию утомления
и являться стимулом к повышению произвольного внимания. Напротив, отсутствие
интереса
к
работе,
астенические
эмоции
способствуют
появлению
резко
выраженной усталости и снижению дееспособности раньше, чем наступают
физиологические сдвиги, характеризующие утомление. Изучение этих соотношений
в
конкретных
видах
трудовой
деятельности,
общая
их
классификация
и
использование выявленных закономерностей для повышения качества труда — все
это является задачами психологии труда.
Кумуляция (накапливание) утомления в результате несоответствия между
утомлением и отдыхом приводит к качественно
К. К. Платонов. Профессиональное утомление
новому состоянию человека — п е р е у т о м л е н и ю .
разработки
психогигиенических
дополнительные
и
мероприятий
способствующие
факторы
324
В психологии труда для
важно
различать
наступления
основной,
утомления
и
переутомления.
Основным фактором утомления и переутомления является сама трудовая
деятельность. Однако утомление, возникающее на производстве, может быть
значительно осложнено дополнительными факторами, которые сами по себе также
вызывают утомление. Это могут быть, например, плохой транспорт на работу,
плохая организация труда и частые неполадки, дополнительная работа вечером,
чрезмерное
увлечение
спортом
и
т.
д.
Кроме
того,
надо
учитывать
и
способствующие факторы, которые сами по себе не вызывают утомления, но
способствуют его появлению и утяжеляют его. К ним относятся хронические заболевания и плохое физическое развитие, нарушение режима питания, курение и
алкоголь, неблагоприятные условия среды и т. д.
Психологические и психогигиенические мероприятия должны быть нацелены на
облегчение основного и устранение дополнительных и способствующих факторов.
Нам при изучении динамики утомления и дееспособности дважды пришлось
столкнуться с парадоксальными кривыми, свидетельствующими вначале о резком
проявлении утомления, постепенно выравнивающемся в течение '/ 2-2/з Рабочего
времени. Первый раз (в 1933 г.) это были многосемейные работницы цеха малых
прессов Горьковского автомобильного завода, пешком приходившие издалека на
работу после утомительной домашней работы и отдыхавшие на нетяжелой сидячей
работе. Второй раз (в 1946 г.) это были летчики, утомленные городским транспортом
и железной дорогой и отдыхавшие в полете.
Различают три вида утомления и переутомления: физическое (пилка дров,
земляные работы и т. д.), умственное (бухгалтерская работа, проверка тетрадей
учеников и т. д.) и эмоциональное (работа актера, летчика), хотя чаще они бывают
комбинированными.
«Широкое
понятие
перенапряжения
высшей
охватывает не только случаи острой и хронической
11 Зак. Nt 256
нервной
деятельности...
325
VII. Тонические состояни я
о> v
D-
t
0
&
I- - ст.
0
го
0>
п
%.
VO Q_
° ™
пэ
Q-
X
м
еос
т
X
m
ш
За
о.
\о
ш
Г
чSон
>>
О Я)
о о.
"я
хллiиI
S 1 01 :
ст. X
>- X
О.
СО
X 4)
0) о ж ю
X
5
го
X Ои *
X 10
I О-ш о>
iU о. m
о.
01 л 0)
I о
с£ О.
U
>- с
С
О
г
о
с
0)
о
и
о
ч
01
01
VO
о
т
326
VII. Тонические состояния
X
X
0>
X
И1
X
X
и
о
Sххо
t- О. >. X
О О О) га о> к
% и
5
ш 3 « ?.>~ О
>•
о> £
X О
О) *->
о
т
327
К. К. Платонов. Профессиональное утомление
психотравматизации, но и те случаи, когда так часто говорят об интеллектуальном,
или об эмоциональном, переутомлении. Необходимо подчеркнуть при этом, что
эмоциональное утомление особенно тесно связано с утомлением вегетативным», —
так А. И. Иванов-Смоленский (1949) раскрывал механизмы переутомления. Каждый
из этих видов утомления и переутомления требует соответствующего отдыха.
Переутомление может быть различной степени. Если бы переутомление не
накапливалось ото дня ко дню, то не нужны были бы выходные дни, отпуска и дома
отдыха. Приводимая ниже схема (табл. 7.1) может помочь уточнению степеней переутомления и необходимых при них психогигиенических мероприятий, однако надо
помнить, что это только схема. Легкое переутомление вполне закономерно перед
очередным отпуском; выраженное переутомление может иметь место только в
случае нарушения психогигиенических правил. Тяжелое переутомление является
болезнью
—
неврозом
истощения.
При
изучении
признаков
утомления
и
переутомления у рабочих различных профессий необходимо конкретизировать эту
общую схему.
Психологическая симптоматология утомления чрезвычайно многообразна и
непостоянна. Она определяется характером деятельности, условиями среды и
особенностями человека. К. X. Кекчеев, много работавший над проблемой
утомления, дал одну из наиболее полных сводок картины его проявления (1947).
В
сенсорной
чувствительности
сфере
под
различных
электрочувствительность
глаза,
влиянием
утомления
отмечается
анализаторов.
Снижается
ночное
слуховая
чувствительность,
падение
зрение,
обонятельная
чувствительность и мышечная. Резко ухудшается устойчивость ясного видения не
только при выполнении работ, требующих напряжения зрения (у граверов), но и тех
работ, при которых не нужно напрягать зрение (у бурильщиков нефтяных скважин).
В двигательной сфере отмечается уменьшается мышечной силы, ухудшение
координации движений, появляются лишние движения, скорость простой и сложных
реакций и точность сложных уменьшается; при ходьбе длина шага становится короче (на 5-25%).
328
Ф. Д. Горбов, В. И. Лебедев. О переутомлении
Умственная деятельность и интенсивность внимания также снижаются,
появляется
выпадение
распределение
и
памяти
и
переключение
затруднение
внимания,
запоминания,
наблюдается
усложняется
тенденция
к
персеверациям.
Очень характерный симптом утомления — сонливость днем и расстройство сна
ночью.
Вообще
расстройство
сна
является
чрезвычайно
чутким
индикатором
утомления и перехода его в переутомление. Конечно, наиболее интересным и
современным методом его исследования является электроэнцефалография. Но для
психолога-практика (напоминаю, что для него написана эта книга) этот метод
недоступен, как и значительно более простой — актогра-фия, т. е. пневматическая
запись двигательной активности спящего. Зато методом опроса не так уж трудно
получить подчас очень убедительную картину по следующей «формуле сна»:
Засыпает: обычно (быстро — медленно, примерно в минутах), после
утомления (быстрее — медленнее), после волнения (быстрее — медленнее),
окружающая обстановка мешает или мало мешает.
Спит: крепко — чутко, спокойно — беспокойно (вздрагивает, стонет,
разговаривает), продолжительность сна потребная и фактическая.
Сновидения: нет, редко, часто, помнит — забывает; повторяемость их;
характер (нейтральные, кошмарные, ситуационные).
Просыпается: во время сна (часто — редко, полностью — частично, вновь
засыпает легко — трудно), после сна (легко — трудно, сразу — постепенно, свежим —
вялым).
Сравнение и обобщение различных проявлений утомления позволяют установить
одну практически чрезвычайно важную закономерность: под влиянием утомления
отдельные относительно простые функции меньше изменяются, чем более сложная
деятельность, связанная с функцией второй сигнальной системы. Однако еще более
сложная деятельность за счет компен-- саторных механизмов может быть более
устойчивой к утомлению, чем отдельные функции. Поэтому практическая оценка
степени утомления должна проводиться на основании достаточно разностороннего
учета изменений отдельных функций и дееспособности.
329
VII. Тонические состояния
Ф. Д. Горбов, В. И. Лебедев
О ПЕРЕУТОМЛЕНИИ1
Наблюдения показывают, что умственные действия, связанные с решением
проблемных ситуаций в условиях лимита и даже дефицита времени, т. е. когда
оператор не успевает за темпом событий, вызывают большое умственное
напряжение.
По данным А. И. Киколова (1967), за 30-40 мин до начала работы у
железнодорожных диспетчеров
максимальное артериальное давление крови
повышается до 150 мм рт. ст. и держится на таком уровне в течение всей смены,
давая пиковые выбросы при технических неполадках и нарушениях графика
движения поездов. По его данным, на другой день после работы параметры
физиологических процессов не приходят к исходным величинам. Остается
несколько повышенным артериальное давление крови, электровозбудимость и
лабильность зрительного анализатора и некоторые другие показатели. Эти
функциональные сдвиги сохраняются до следующего дежурства.
Известно, что изменения в состоянии крови, так же как и реакции со стороны
высшей нервной деятельности, сердечнососудистой и других систем, являются
«зеркалом», в котором отражается стрессовое состояние организма. А. И. Киколов в
своих исследованиях установил, что за 30 мин до работы у диспетчеров аэропорта
уровень сахара в крови повышается до 100-180 мг. Такое повышение уровня сахара
в крови в литературе оценивается как предстартовое стрессовое состояние. Этот
уровень сахара держится у диспетчеров до конца рабочей смены. Аналогичные
изменения имеются и у железнодорожных диспетчеров.
С большим потоком информации сталкиваются в своей работе режиссеры и
ассистенты
студии
телевидения,
работающие
за
пультом
управления.
Им
одновременно приходится следить за несколькими изображениями, держать
непрерывную микрофонную связь с операторами, актерами и другими участниками
работы, следить за точностью передачи. Большая ответствен
1
Фрагменты из книги «Психоневрологические аспекты труда операторов». М.,
1975. С. 52-59.
330
Ф. Д. Горбов, В. И. Лебедев. О переутомлении
ность за качество передаваемой информации в эфир откладывает также
определенный отпечаток на их эмоциональное состояние.
Как показали физиологические исследования этих режиссеров и ассистентов,
проведенные А. М. Киколовым, их работа за пультом управления оказывает
значительное воздействие на деятельность высших отделов головного мозга.
Характерные результаты дало измерение лабильности нервных процессов.
Динамика сдвигов критической частоты мельканий по этим исследованиям
свидетельствует о том, что к концу работы у операторов наблюдаются резко
выраженные явления утомления. Однако наиболее показательными в отношении
утомления
являются
данные
со
стороны
сердечно-сосудистой
системы.
У
режиссеров и ассистентов при передаче в эфир частота пульса возрастает в
среднем на 13 ударов, при допущенных ошибках — на 15-18. Максимальное
артериальное давление увеличивается в среднем на 26 мм рт. ст. У отдельных представителей этой профессии указанные отклонения весьма значительны. Так, у
одного из режиссеров с большим опытом работы до передачи в эфир артериальное
давление крови равнялось 146/72 мм рт. ст. Из-за ошибок и неполадок в работе оно
повысилось до 180/ 90 мм рт. ст. Автор подчеркивает, что у операторов студии
телевидения
кроме
повторяющегося
ежедневного
повышения
артериального
давления крови во время работы наблюдается также повышение его на другой день.
Подобные изменения происходят у режиссеров, у которых передачи в эфир
проходят без ошибок и технических неисправностей.
Как известно, в физиологии и психологии труда под утомлением понимают
временное понижение работоспособности. Как правило, при явлениях утомления
активный отдых и ночной сон полностью снимают ощущение усталости и
восстанавливают все происшедшие функциональные сдвиги в организме, вызванные предшествующей работой. В тех случаях, когда возникшие изменения за
период отдыха не приходят полностью к исходным величинам, а оператор
продолжает
работать,
то
возникают
явления
аккумуляции.
В
результате
прогрессивного, изо дня в день «копящегося» остаточного утомления, по выражению
А. А. Ухтомского, возникает состояние переутомления.
331
VII. Тонические состояния
Между утомлением и переутомлением существуют не только количественные,
но и качественные различия. Если при утомлении возникают функциональные,
быстро проходящие сдвиги, то при переутомлении возникшие изменения начинают
носить стойкий (инертный) характер. И если необходимые психогигиенические меры
не будут осуществлены, то настанет определенный момент, когда прогрессирующие
явления переутомления перерастают в заболевание (невроз, гипертоническая
болезнь и др.). Читателя, заинтересовавшегося вопросами, связанными с развитием
неврозов у летнего состава, мы отсылаем к монографии А. И. Северского (1965).
Очень часто в системе человек—машина оператор на протяжении длительного
времени выполняет однообразные ритмичные движения. Например, удерживание
самолета по курсу и высоте без проведения каких-либо маневров. Эту деятельность
по праву можно назвать монотонной.
В специальной главе мы будем говорить о невротических состояниях,
вызываемых монотонностью во всех ее проявлениях. Здесь же мы остановимся на
своеобразном
феномене
переутомления,
вызываемом
однообразной
деятельностью в течение длительного времени в условиях монотонной обстановки.
Речь пойдет о тех случаях, когда человеку становится затруднительно, а иногда и
невыносимо тягостно выполнять легкие разделы его работы и относительно гораздо
легче — трудные.
А. П. Чехов в повести «Скучная история», от первого лица излагая переживания
старого, больного и усталого человека, говорит о беспокоящей этого старика
бессоннице, об утомляемости, безразличии, в то же время рассказывает читателю о
том, что этот человек в состоянии интересно и с увлечением читать целый курс
лекций в университете и что более трудные в общем смысле работы выполняются
им с гораздо меньшим напряжением, чем легкие. Вот несколько фраз из текста:
«...и замечательно, чем проще письмо, тем мучительнее мое напряжение. За
научной
статьей
я
чувствую
себя
гораздо
свободнее
и
умнее,
чем
за
поздравительным письмом или докладной запиской... писать по-немецки или
английски для меня легче, чем по-русски».
О глубоком проникновении А. П. Чехова в психологию и физиологию утомления
свидетельствует целый ряд моментов его
Ф. Д. Горбов, В. И. Лебедев. О переутомлении
творчества. Так, А. П. Чехов из писем А. С. Суворина понял, что сам
Суворин, а также и артисты толкуют ег о пьесу «Иванов» не так, как
хотел А. П. Чехов. В ответном письме А. С. Суворину А. П. Чехов
подробно разъясняет образ Иванова. Говоря об утомлении и скуке,
которые характеризуют состояние Иванова, А. П. Чехов подчеркивает,
что «утомляемость (это подтвер дит д-р Бертенсон) выражается не в
одном только нытье или ощущении скуки. Жизнь утомленного человека
очень не ровна. Все утомленные люди не теряют способности
возбуждаться в сильнейшей степени, но очень ненадолго, причем после
каждого возбуждения наступает большая апатия...».
Эта пьеса была далеко не безразлична А. П. Чехову, о чем говорят
заключительные слова письма: «...если всего вышеиз ложенного нет в
пьесе, то о постановке ее не может быть и речи. Значит, я написал не
то, что хотел. Возьмите пьесу назад».
Из письма можно заключить, что А. П. Чехов аргументиро вал
поступки, поведение личности Иванова не только на своих личных
наблюдениях, но и базируясь на физиологических исследованиях. Об
этом свидетельствует ссылка на доктора Л. Б. Бертенсона —
петербургского врача, автора научных ра бот по гигиене и санитарии
(1850-1925).
Подобно тому, как это описано А. П. Чеховым в повести «Скучная
история», где уставшему профессору легче написать научную статью,
чем пустяковое письмо, летчикам иногда становится легче выполнить
сложный пилотаж, учебный воздуш ный бой, чем выполнять полет по
прямой в условиях монотонной обстановки. В подтверждение
сказанного приводим наблюдение.
Обследуемый 3., 1924 г. рождения, летчик. По окончании летной
школы в 1945 г. в течение 6 лет затруднений в летной работе не испы тывал. Летал с большим желанием, хорошо перенося перегрузки и
высотные полеты.
С 1951 г. стал систематически совершать ночные полеты. В тече ние
1952-1953 гг. отмечал несколько повышенную утомляемость. В ноябре
1953 г. стали проявляться преходящие головные боли и боли в правой
половине лица. По поводу гайморита получил несколько се ансов УВЧтерапии. Это лечение было проведено в санатории общего типа, где
летчик отдыхал. К моменту возвращения в часть летчик чув ствовал
себя вполне здоровым. В полетах первое время чувствовал себя
хорошо. В дальнейшем стал отмечать повышенную утомляемость,
332
333
VII. Тонические состояния
легкие головные боли. Сначала эти явления были выражены в такой
легкой форме, что он им не придавал значения.
За медицинской помощью несколько позднее заставило обратить ся
не чувство утомления и головные боли, а своеобразные непонятные для
больного явления, которые стали возникать у него в длительных
ночных полетах. В этих полетах по условиям видимости направление и
положение самолета приходилось выдерживать только по приборам,
однако с необходимостью при этом и ведения постоянного наблюдения
за световыми земными ориентирами (объекты наблюдения). Во время
таких полетов у обследуемого 3. стали возникать своеобразные лож ные
переживания «остановки самолета», «потеря скорости» с появле нием
затем потемнения в глазах, чувство онемения рук, жара во всем теле.
Иногда близкие к такому состоянию явления стали возникать и в
дневных полетах, однако в более легкой степени. Эти явления легко
проходили после активного пилотирования самолетом (снижение его с
последующим подъемом, изменение скорости), которое совершалось
летчиком с таким расчетом, чтобы не нарушить грубо заданный режим
полета. Обследуемый полагал, что этот разработанный им «комплекс »
активного пилотирования мог бы помочь ему и при совершении поле тов в ночное время, но применить его в этих условиях он просто не
решался.
Но уже при развитии этих состояний высший пилотаж, трениро вочный воздушный бой с большими перегрузками переносилис ь обследуемым по-прежнему хорошо.
При обращении к врачу об этих своеобразных, непонятных ему со стояниях, боясь быть неправильно понятым, не сообщил, а ограничил ся
лишь жалобой на головную боль. При дополнительном опросе вра чом
части было выяснено, что у больного в детстве был «солнечный удар»,
что в сочетании с головными болями было расценено как указа ние на
свойственную больному сосудистую неустойчивость. Обследу емый был
отстранен от полетов и направлен на стационарное обследо вание.
При обследовании со стороны внутренних органов, органов зрения,
ЛОР-органов патологических изменений обнаружено не было. В не врологическом статусе очаговых знаков, оболоченных явлений не об наружено. Во время беседы эмоциональные реакции (игра вазомото ров,
гипергидроз) возникали в те моменты, когда разговор заходил о
случаях плохого самочувствия в воздухе и обстоятельствах возникно вения описанных выше явлений. На электроэнцефалограмме патоло гической активности нет. Электрокардиограмма в норме.
Особого внимания в данном наблюдении заслуживает факт лучшей
переносимости тех элементов полета, которые связаны с воздействи ем
относительно больших сил по сравнению с горизонтальным поле том,
где перегрузки практически не было. Если считать, что в указан
334
Ф. Д. Горбов, В. И. Лебедев. О переутомлении
ных полетах фактор монотонности был причиной утомления, то в дей ствиях летчика по «инициативному» пилотированию легко усмотреть
прием борьбы с утомлением, основанный на увеличении афферента ции. Следует подчеркнуть, что сам обследуемый оценивал длительный
полет по приборам в условиях темной ночи как утомительный именно
вследствие однообразия. Он также отметил, что когда световые ори ентиры по условиям погоды были видны по всему маршруту, то пило тирование значительно облегчалось.
Состояние с клинической стороны было расценено как невротическое,
связанное с переутомлением. Иллюзия «остановки самолета», потеря «чувства
поступательного движения», по всей вероятности, связана с недостатком обратной
афферента-ции.
В отличие от других видов ложных восприятий пространственного положения,
встречающихся как у новичков, так и у опытных летчиков, переживание «остановки
самолета» мы встречали только у опытных летчиков в связи с переутомлением.
Это состояние было расценено как развившийся невроз (нарушение сна,
раздражительность, напряженность, сопровождающаяся переживанием остановки
самолета, потери интереса к полетам — летать стало неохота). Последняя, а именно
потеря интереса к любимому делу, — признак, имеющий большое практическое
значение, на что в свое время указывал В. К. Рот в своей работе «Неврастения и
леность» (1897).
Подобные состояния возникают не только у летчиков, но и у лиц других
профессий. Так, мы наблюдали переводчика, который брался за более трудные
переводы на иностранный язык, в то время как даже мысль о более легком
переводе на родной язык для него было просто несносной. Подобные явления встречаются у паркинсоников, которые, как это ни странно, гораздо легче ходят по плохой
дороге, чем по гладкому полу.
В состоянии переутомления люди начинают хуже переносить укачивание. При
этом характерным является то, что ухудшение переносимости укачивания касается
прежде всего относительно более слабых степеней раздражителя и только уже
позднее
—
более
сильных.
Мы
обследовали
лиц
с
разными
степенями
переутомления. Установлено, что, например, при качании на качелях Хилова для
лиц в состоянии переутомления ха-
335
VII. Тонические состояния
рактерна
пониженная
переносимость
качания
относительно
более
слабой
интенсивности. Интересно, что усиление разма-хов качания, так же как более
сложная и трудная деятельность в приведенных клинических наблюдениях,
вызывала иногда облегчение состояния с исчезновением неприятных проявлений
укачивания.
Состояние сонливости
Ф. Д. Горбов, В. И. Лебедев
ПАРОКСИЗМЫ1 СОННОГО состояния
2
В период второй мировой войны было обращено внимание на то, что у летчиков в
длительных ночных полетах возникают своеобразные трудные состояния. Несмотря
на опасность и ответственность, летчики испытывали как бы апатию, внимание притуплялось, возникала непреодолимая сонливость. С легкой руки Н. Херона стали
говорить тогда о «психологии скуки».
С этим явлением авиационные врачи столкнулись и в послевоенный период при
длительных полетах даже в дневное время. Так, Г. О. Ефремов, Е. А. Деревянко
отмечали, что в длительных полетах характерны жалобы летчиков на сонливость.
По их данным, в таких полетах на бомбардировщиках на сонливость жалуются чаще
всего стрелки (56 %), т. е. лица, выполняющие однообразную работу, в то время как
летчики — в 21 % случаев, а штурманы — в 18%. Следует отметить, что эти данные
касались деятельности летного состава до введения автопилотов.
Ф. П. Космолинский (1966) пишет о том, что в 50-х годах, когда в
самолетовождение была введена автоматика (автопилоты и другие автоматические
приборы), случаи сонливости у летчиков стали отмечаться значительно чаще.
Налицо было явное
1
2
Пароксизм (греч. paroxysmos) — острый приступ болезни. Клинически:
внезапное, острое, обычно повторяющееся кратковременное появление или
усиление признаков болезни.
Фрагменты из книги «Психоневрологические аспекты труда операторов». М.,
1975. С. 116-123.
336
Ф . Д . Го р б о в и д р . П а р о к с и з м ы с о н н о г о с о с т о я н и я
влияние монотонной обстановки в условиях, когда операторы только следили за
показаниями приборов.
Явления притупления внимания и развития сонного состояния наблюдаются не
только у летчиков, но и у машинистов железнодорожного транспорта, операторов
электростанций, шоферов и операторов других профессий.
В. Н. Пушкин (1966) проанализировал материалы аварий, происшедших по вине
машиниста. По его данным, 61 % связан с относительно резким снижением
бдительности.
Автор
провел
экспериментальные
исследования
готовности
к
экстренному действию в условиях монотонности, моделирующих работу машиниста.
В течение 3-часового опыта обследуемым давалось 30 раздражителей, на которые
они должны были реагировать ответной реакцией. Интервал раздражителей
варьировал от 1 до 10-15 мин, создавая тем самым необходимый элемент внезапности.
На основании полученных материалов В. Н. Пушкин сделал следующие выводы:
а)
в ходе монотонной работы бдительность колеблется;
б)
как
ет
правило,
100
готовность
%,
личных
а
к
колеблется
обследуемых
лосу,
которую
ности
обследуемых
действию
между
45
образуют
можно
ходе
опыта
65
%.
Колебания
или
менее
более
обозначить
к
в
и
как
действию
в
средний
условиях
не
достигау
раз-
широкую
уровень
данного
поготов-
экспери-
мента;
в)
эксперименты
показали,
ствию
в
ный
момент
В
ходе
опыта
опыта
при
вается
значительное
сительно
среднего
опытах
что
соответствующей
В.
Н.
колебания
полосе
резким
готовности
прерываются
к
в
западением
кривой
очередной
подаче
раздражителя
снижение
готовности
уровня.
Пушкина
Такое
было
к
условно
бдительности.
обнаружи-
действию
снижение
дей-
определен-
готовности
названо
отнов
критической
точкой.
Примером такой критической точки может служить один из многочисленных
графиков (рис. 7.7), представленных в работе В. Н. Пушкина. Как видно на этом
графике, основная масса ответов распределяется в полосе от 45 до 70 %. Эта полоса
и является средним уровнем готовности для данного опыта. При по
337
VII. Тонические состояния
%
10090-80-
0
10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110120 130 140 150160 170 180
Минуты
Рис. 7.7. Кривая бдительности обследуемого (на 160-й минуте видна «критическая точка» выражающаяся в резком снижении бдительности)
даче раздражителей на 60-й минуте произошло первое резкое снижение кривой.
Величина готовности к действию упала с 45 % на 55-й минуте до 19 % на 60-й
минуте. В дальнейшем при подаче следующего раздражителя на 60-й минуте
готовность поднялась к своей средней полосе и достигла 65 %.
После этого в течение последующих 74 мин кривая продолжала колебаться в
основном в пределах указанной полосы. Однако, начиная со 140-й минуты, она
стала резко снижаться и, образовав ступень, свидетельствующую о закономерном
снижении, достигла к 160-й минуте 10 %. Это и есть критическая точка данного
опыта.
В. Н. Пушкин пишет: «Значение критической точки для профессий, требующих
повышенной бдительности (железнодорожный машинист, оператор и т. д.), состоит в
том, что она является внутренним фактором возможности возникновения аварии.
Если аварийная ситуация возникает в тот момент, когда бдительность работника
находится в точке наибольшего снижения, то он не успевает своевременно принять
меры и тем самым не препятствует аварийной ситуации перерасти в серьезное происшествие» (1966).
338
Ф . Д . Го р б о в и д р . П а р о к с и з м ы с о н н о г о с о с т о я н и я
Из 61 % аварий, происшедших в связи с потерей бдительности машиниста, по
данным В. Н. Пушкина, 4 % падает на абсолютную потерю бдительности, связанную
с развитием сонного состояния. Остальные 57 % происшествий были связаны с относительно резким снижением бдительности.
Необходимо подчеркнуть, что критическая точка была обнаружена В. Н.
Пушкиным в 78 % всех опытов и, следовательно, «она представляет собой явление,
характеризующее
специфику
динамики
готовности
к
действию
в
условиях
монотонности» (В. Н. Пушкин, 1986).
Исследователь сопоставил субъективные переживания обследуемых в момент
нахождения их в критической точке с отчетами машинистов, совершивших аварии в
результате потери бдительности. Так, у обследуемого Д. готовность к действию
колебалась в полосе 40-70 %. Начиная со 140-й минуты она резко падала и к 154-й
минуте достигла 8 % . Этот обследуемый, отвечая на вопрос о его состоянии во
время опыта, сказал, что забылся и, когда погасла лампочка, не сразу мог прийти в
себя
и
поэтому
эксперименте
медленно
сопоставляется
переключил
В.
Н.
тумблер.
Пушкиным
с
Это
самонаблюдение
объяснением
в
машиниста,
совершившего аварию: «Скорость была 15 км/ч, потерял чувство, глаза закрылись, и
воспринял сигнал при подъезде до вагонов в 30 метрах, затормозил, но вагоны были
близко...»
Характерно, что дремотное состояние у операторов может в одних случаях
развиваться постепенно и осознаваться ими, в таких случаях операторы усилием
воли борются с ним. И несмотря на активное сопротивление, некоторым операторам
не
удается
противостоять
развивающемуся
сонному
состоянию.
Развитию
торможения в условиях однообразной обстановки благоприятствует неполный отдых
накануне работы и явления переутомления.
В других случаях сонное состояние развивается пароксиз-мально, длится
короткий промежуток времени и не осознается операторами. О. Н. Кузнецов и В. И.
Лебедев (1972) неоднократно наблюдали эти состояния в условиях экспериментальной
монотонной
обстановки,
моделирующей
некоторых обследуемых пароксизмально возника
операторскую
деятельность.
У
339
VII. Тонические состояния
ющие перерывы в операторской деятельности с развитием сна (что отчетливо было
видно на электроэнцефалограммах) продолжались всего 30-50 с.
Аналогичные пароксизмы при анализе причин аварий, допущенных по вине
операторов,
требуют
диагностики
с
от
психоневролога
эпилептическим
припадком
проведения
типа
дифференциальной
эпилептического
состояния
отсутствия (абсеанса' и нарколепсией2).
Если
эпилептический
припадок
удается
исключить
по
данным
электроэнцефалограммы (отсутствие эпилептической активности при проведении
различных нагрузочных проб, включая электроэнцефалограмму с базальным
отведением), то приступ нарколепсии отдифференцировать от пароксизмально
развившегося сна в монотонных условиях гораздо сложнее. Это затруднение
связано с тем фактом, что по электроэнцефалографической картине и по внешним
проявлениям нарколептиче-ский приступ практически не отличается от проявления
естественного сна. При этом сне, как и при обычном, бывают сновидения. Человека,
спящего во время приступа, можно разбудить и т. д. В связи с этим целым рядом
исследователей было высказано предположение о том, что суть заболевания при
нарколепсии заключается в необычно частом включении механизмов сна в
неадекватных условиях, который носит неодолимый характер, а не в формировании
особых патологических нейродинамиче-ских структур, вызывающих сноподобное
состояние.
В своем электроэнцефалографическом исследовании А. А. Генкин, В. П.
Данилин и Л. П. Латаш (1968) показали, что суть стабильного дефекта функции сна
при нарколепсии заключается в постоянном снижении уровня мозговой активности,
характеризующего состояние бодрствования в покое у больно
1
2
Абсеанс, или абсанс (фр. a b s e n c e — отсутствие) — кратковременное
(от 2 до 20 с) угнетение или выключение сознания с последующей
амнезией. Часто сопутствует генерализованным эпилептическим
припадкам. ( П р и м . с о с т . )
Нарколепсия — симптомокомплекс, характеризующийся приступами
сонливости и каталептическими припадками. Нарколептические
припадки возникают при любых обстоятельствах. Нередко паде ния
мышечного тонуса возникают рефлекторно — в связи со смехом,
испугом, резким звуковым раздражителем. ( П р и м . с о с т . )
340
Ф . Д . Го р б о в и д р . П а р о к с и з м ы с о н н о г о с о с т о я н и я
го нарколепсией по сравнению с уровнем, определяющим бодрствование здорового
человека. Этот уровень не является статистически фиксированной величиной, а
периодически изменяется, колеблется в связи с воздействиями из внешней и
внутренней среды, смещающими его от необходимого (оптимального) значения, и
вмешательством процессов регулирования, направленных на возвращение его к
данному
значению.
У
здоровых
людей
с
достаточно
высоким
уровнем
бодрствования в обычных условиях подобные колебания, как правило, не приводят к
периодическому засыпанию в дневное время. При нарколепсии стабильное
снижение исходного уровня бодрствования приводит к тому, что эти регуляционные
колебания переходят границу между бодрствованием и сном (т. е. включают
механизмы сна) и вызывают соответственно приступ засыпания в дневное время. По
всей вероятности, то же самое, но с обратным знаком, характеризует уровень
глубины ночного сна, в связи с чем колебания этого уровня при нарколепсии
приводят к весьма типичным и частым пробуждениям больного ночью.
В
многодневных
непрерывных
экспериментах,
проведенных
с
резким
ограничением потока внешних раздражителей в условиях монотонной обстановки (в
сурдокамере), В. И. Мяснико-вым (1964) была выявлена своеобразная динамика
биоэлектрической активности мозга обследуемых. Он установил, что в указанных
условиях у здоровых молодых людей снижалась амплитуда альфа-ритма исходной
электроэнцефалограммы, увеличивался латентный период экзальтации альфаритма после предъявления световых раздражителей, а сама экзальтация принимала
застойный характер. Все это свидетельствует о развитии тормозных процессов в
центральной нервной системе. По данным этого же автора (1967), изучавшего
деятельность обследуемых при измененных режимах (работа ночью, сон днем, что
довольно часто встречается в профессии операторов), в этих условиях развитие
дремоты
в
период
бодрствования
(на
электроэнцефалограмме
отмечалось
снижение амплитуды биопотенциалов и появление диффузных медленных волн)
оказывало влияние на качество сна. Сон становился неглубоким, и обследуемые
долго не могли заснуть. Примерно аналогичные результаты в подоб
341
VII. Тонические состояния
ных опытах наблюдал и А. Н. Лицов (по данным электроэнцефалограммы и
субъективным переживаниям, 1971 г.).
О. Н. Кузнецовым и В. И. Лебедевым (1972) было выдвинуто предположение,
что
в
условиях
монотонности
(особенно
при
измененном
режиме
сна
и
бодрствовании) как бы модулируются некоторые патофизиологические механизмы
нарколепсии (перераспределение уровней бодрствования и сна).
О трудностях дифференциальной диагностики пароксиз-мально возникшего
выключения сознания в условиях монотонности от нарколепсии можно судить по
приводимым клиническим наблюдениям.
Обследуемый 1915 г. рождения, летчик. В 1943 г. при вынужден ной
посадке получил ушиб головы в лобной области о приборную дос ку с
кратковременной потерей сознания (без тошноты, рвоты, ретро градной
амнезии). В 1944 г. при аварии опять получил ушиб головы, в
результате чего отмечалась кратковременная потеря сознания и рет роградная амнезия в течение 5 -6 ч. Летную работу в обоих случаях не
прервал. В полетах чувствовал себя хорошо.
В последний год временами отмечались головные боли, беспокой ный сон сопровождался кошмарными сновидениями, был поверхност ным. В течение дня в полетах и в наземной обстановке, особенно в
жаре или духоте, появлялась сонливость. Так, например, дважды за сыпал в поезде метро, проезжая свою остановку. Заснул однажды в
приемной начальника.
12/IV 1946 г. поступил в ЛОР-отделение госпиталя с диагнозом:
подострый пансинуит. Перечисленные выше жалобы предъявлял не вропатологу на консультации.
При активном обследовании со стороны внутрен них органов и органов зрения патологических изменений не найдено. Кровяное давле ние 120/70 мм рт. ст., пульс 72 удара в минуту. В ЛОР -отделении диагноз пансинуита не подтвержден. Со стороны ЛОР -органов патологических изменений не найдено. В нервном ста тусе очаговых знаков,
менингеальных явлений не обнаружено. Отмечены лишь живость су хожильных рефлексов и нерезко выраженный симптом Хвостека.
Больной обследован в барокамере с высотой подъема 5000 м в течение
30 мин. Переносимость гипоксии хорошая.
В предварительном клиническом заключении случаи непреодоли мого засыпания с расслаблением тонуса мышц шеи, смыканием глаз,
бывшие в разной обстановке, при наличии закрытой травмы черепа по
типу сотрясения мозга в анамнезе, были расценены как связанные с
поражением межуточного мозга. Ввиду подозрения на их органиче
Ф . Д . Го р б о в и д р . П а р о к с и з м ы с о н н о г о с о с т о я н и я
342
ский посттравматический характер назначено дообследование, кото рое
исключило поражение межуточного мозга.
Имевшееся нарколептическое состояние было расценено как функ циональное. Больному рекомендова н отдых. К летной работе он признан негодным.
Обследуемый С, 20 лет, шофер, поступил на стационарное обсле дование по поводу следующего происшествия. 23/IX 1970 г. около 3 ч
дня свернул на машине с шоссейной дороги и наехал на телеграфный
столб. О случившемся рассказал следующее. Во время езды по трассе
вел машину и разговаривал с гражданкой Н., которую взялся подвести
до города. Во время езды почувствовал сильное желание вздремнуть.
Хотел остановить машину, но постеснялся девушки. Не останавлива ясь,
высунулся в боковое окно, чтобы обдуло ветром. Вскоре чувство
дремоты прошло. Что произошло в дальнейшем, не помнит. Очнулся от
сильной встряски машины, которая наехала на столб.
Гражданка Н. засвидетельствовала: во время езды шофер просил
разговаривать с ним, чтобы не уснуть. По ее словам, он ехал без види мых признаков сонливости. Неожиданно машина съехала с дороги и на
небольшой скорости наехала на столб.
Из анамнеза выяснилось, что обследуемый С. в конце июля был
назначен в колонну машин, сформированную для уборки нового урожая. В последний месяц он интенсивно работал, перевозил зерно из
совхоза на элеватор. Иногда спать приходилось по 4 -5 ч в сутки. Последнее время стал ощущать дремотное состояние во время езды. «Сон
прогонял тем, что иногда останавливал машину и дремал или спал несколько минут прямо в кабине».
При объективном обследовании патологии не выявлено. На элект роэнцефалограмме патологической активности не выявлено. Данный
случай был расценен как развитие сна в условиях монотонной обста новки у несколько астенизированного человека.
Н. М. Рудный (1971) приводит следующее наблюдение. Обследуе мый Б., летчик-инструктор, при выполнении маршрутного полета с
курсантом (в кабине под шторкой) неожиданно перестал отвечать на
запросы курсанта по радиоперег оворному устройству. Курсант, не ле тавший ранее самостоятельно по приборам, открыл шторку и зашел на
посадку. Перед посадкой на высоте 200 м после выпуска закрылков в
управление включился инструктор и произвел посадку.
Медицинское обследование в стационар ных условиях с проведением записей электроэнцефалограммы и различных проб -нагрузок не
выявило отклонений в состоянии здоровья летчика.
Как выяснилось, в ночь накануне полетов летчик спал всего 4 ч. В
последнее время летная нагрузка была чрезвычайно интенс ивной.
Кратковременное выключение сознания нашло свое объяс нение в
недостаточном отдыхе накануне и большой нагрузке в
Л. П. Гримак. «Ночная психика
343
предшествующие дни, что, по мнению специалистов, и обусловило развитие сна в
условиях монотонной обстановки.
При развитии сонного торможения во время работы возникают сновидения,
которые в некоторых случаях воспринимаются человеком как реальность. В
соответствии с сюжетом сновидения человек начинает предпринимать те или другие
действия.
Приводим пример.
Однажды в одну из московских поликлиник два милиционера привели испуганного, дрожащего человека. Он рассказал, что вел боль шой
автобус. Его сменщик не пришел, пассажиров было много, и его
уговорили в суточный рейс ехать одному. При въезде в город на боль шой скорости он врезался в колонну солдат. От их крика он обезумел,
выскочил из автобуса и спрятался. Милиционеры смущенно пожима ли
плечами и говорили, что никаких солдат автобус не давил и что во обще
в городе аварий не было. Этому случаю врач X. Ибрагимов дал
следующее объяснение. Шофер просто крепко заснул и увидел во сне
то, чего больше всего боялся в жизни (цит. по: А. Гудимов, 1967).
Смешение сновидений с реальностью мы неоднократно наблюдали в условиях
монотонности при проведении сурдокамер-ных испытаний. Этот феномен нами был
назван «ореализован-ными сновидениями».
Состояние «ночной психики»
А. П. Гримак
«НОЧНАЯ ПСИХИКА»1
«Ночная психика» — этим термином мы обозначили комплекс психических
явлений, характерных для функционирования психики человека в ночное время.
Наверное, каждому приходилось замечать, что его состояние и восприятие
мира, образ мышления в ночное время по каким-то параметрам существенно
отличаются от дневных. Избавившись от круговерти дневных забот и получив
передышку от ин
Фрагменты из книги «Общение с собой». М., 1991. С. 138-143.
Л. П. Гримак. «Ночная психика»
344
формационных нагрузок, ночью мы более непосредственно переживаем бытие как
таковое, получаем возможность интуитивно ощутить свои интимные связи с
природой, осознать неукротимость течения времени.
В ночные часы само существование природы становится ближе к нам,
непосредственнее ощущаются и наши связи с ней, а сами переживания отличаются
какой-то глубиной и остротой. Ночью усиливается чувство одиночества, человек
остается один со своими мыслями, страхами, грозными образами. Темнота
вызывает беспокойство, изменяются картины действительности: они делаются
таинственными, загадочными, а человек может почувствовать себя бессильным,
одиноким, непонятным окружающими, оставленным всеми. С поразительной
глубиной и точностью передал это состояние Ф. И. Тютчев в стихотворении
«Бессонница»:
Часов однообразный бой, Томительная
ночи повесть! Язык для всех равно чужой
И внятный каждому, как совесть!
Кто без тоски внимал из нас, Среди
всемирного молчанья, Глухие времени
стенанья, Пророчески-прощальный глас?
Нам мнится: мир осиртелый
Неотразимый Рок настиг — И мы, в
борьбе, природой целой Покинуты на нас
самих;
И наша жизнь стоит пред нами, Как
призрак на краю земли, И с нашим веком
и друзьями Бледнеет в сумрачной дали...
Итак, ночные часы часто воспринимаются человеком как неуютное время,
вызывающее тревожные ассоциации. Но ночное время — это не только «сдвиг в
психологии». Это нередко и ощутимый физиологический дискомфорт, как это
поэтически отражено у Валерия Брюсова:
Ночью ужас беспричинный В
непонятной тьме разбудит;
345
VII. Тонические состояния
Ночью ужас беспричинный
Кровь палящую остудит; Ночью
ужас беспричинный Озирать
углы принудит; Ночью ужас
беспричинный Неподвижным
быть присудит.
Сердцу скажешь: «Полно биться! Тьма, и
тишь, и никого нет!» Сердцу скажешь:
«Полно биться!» Чья-то длань во мраке
тронет... Сердцу скажешь: «По лно
биться!» Что-то в тишине простонет...
Сердцу скажешь: «Полно биться!» Ктото лик к лицу наклонит. Напрягая силы
воли, Крикнешь: «Вздор пустых
поверий!»
Ночные страхи детей — одна из нередких жалоб, с которой матери приводят
своих детей к невропатологу. Никаких других отклонений в здоровье и психике у
ребенка нет и не было, и «вдруг» лет с пяти он начинает бояться темноты, бояться
один спать, порой начинает просыпаться ночью с криком и дрожа от страха, а потом
долго не может заснуть. В медицине это состояние даже назвали особым латинским
термином pavor nocturnus, что означает в переводе — страх ночной. Подобные
ночные страхи представляют собой наследие нашего эволюционного прошлого,
рудименты имевшегося у первобытных людей инстинкта самосохранения. Ночь
всегда была связана с большим числом опасностей, чем день. И для ночных страхов
было больше реальных оснований, чем у современного человека.
Известный французский спелеолог Норберт Кастере считает, что неслучайно
темнота вызывает у людей неприятные ощущения и специфические реакции и
изменения в психической сфере. В своей книге «Зов бездны» он пишет: «Огромное
большинство людей испытывает интенсивный страх перед темнотой, поэтому легко
объяснить немалое их отвращение к пещерам... Боязнь ночи, ужас мрака, повидимому, столь же древни, как и само человечество. Это атавистическое чувство,
вероятно, унаследовано от наших доисторических предков. В те далекие времена в
ночную пору человек перед лицом опасности был безоружным, он не мог отражать
нападение диких зверей. Ночью
346
Л. П. Гримак. «Ночная психика»
малейший шум кажется подозрительным, тревожным, угрожающим. Хорошо
известно также, что ночью человек куда более мнителен, страхи овладевают им в
большей степени, чем днем».
Феномен
«ночной
психики»
создает
особенно
много
проблем
людям,
страдающим неврозами, сердечно-сосудистыми и другими заболеваниями. Простой
страх перед бессонницей — сравнительно безобидная форма проявления ночной
психики. Проявляется он в виде своеобразного невроза ожидания, когда человек
лежит, закрыв глаза, с настороженным сознанием и «вибрирующими нервами» из-за
своеобразного конфликта между постоянной направленностью мысли на желание
заснуть и подспудной уверенностью, что заснуть все равно не удастся.
У сердечно-сосудистых и депрессивных больных нередко возникает страх перед
сном из-за боязни заснуть «беспробудно». Больные в таких случаях заставляют
себя не спать — ходят, читают по ночам, принимают определенную, заведомо неудобную позу, чтобы не спать крепко и не пропустить того приступа ухудшения
состояния, который уже не даст возможности проснуться.
В «Скучной истории» словами ее персонажа — старого человека — А. П. Чехов
очень ярко описал типичное поведение такого рода больных. «Я просыпаюсь после
полуночи и вдруг вскакиваю с постели. Мне почему-то кажется, что я сейчас внезапно умру. Почему кажется? В теле нет ни одного такого ощущения, которое бы
указывало на скорый конец, но душу мою гнетет такой ужас, как будто я вдруг
увидел громадное зловещее зарево.
Я быстро зажигаю огонь, пью воду прямо из графина, потом спешу к открытому
окну. Погода на дворе великолепная. Пахнет сеном и чем-то еще очень хорошим.
Видны мне зубцы палисадника, сонные тощие деревца у окна, дорога, темная
полоса леса; на небе спокойная, очень яркая луна и ни одного облака. Тишина, не
шевельнется ни один лист. Мне кажется, что все смотрит на меня и прислушивается,
как я буду умирать...
Жутко. Закрываю окно и бегу к постели. Щупаю у себя пульс и, не найдя на руке,
ищу его в висках, потом в подбородке и опять на руке, и все это у меня холодно,
склизко от пота. Дыхание становится все чаще и чаще, тело дрожит, все внутренности в движении, на лице и на лысине такое ощущение, как будто
347
VII. Тонические состояния
на них садится паутина... Я прячу голову под подушку, закрываю глаза и жду, жду...
Спине моей холодно, она точно втягивается вовнутрь, и такое у меня чувство, как
будто смерть подойдет ко мне непременно сзади, потихоньку... Боже мой, как
страшно! Выпил бы еще воды, но уж страшно открыть глаза и боюсь поднять голову.
Ужас у меня безотчетный, животный, и я никак не могу понять, отчего мне страшно:
оттого ли, что хочется жить, или оттого, что меня ждет новая, еще не изведанная
боль?»
Мы не будем останавливаться на вопросах, связанных с расстройством сна и
бессонницей, — это прерогатива медицины. Описываемое состояние нам важно
знать как основной фон, на котором при определенных условиях могут быть
разыграны разноликие формы нарушений сна. Особенно легко это происходит у
людей в начальных стадиях неврозов или же соматических заболеваний, когда на
общий гнетущий фон накладываются неприятные, ноющие ощущения в тех или иных
органах и частях тела. Они усиливаются к середине ночи, происходит нарастание
эмоциональной напряженности, возникают явления ник-талгии — головная боль или
чрезвычайно тягостные ощущения в нижних конечностях, может сформироваться
так называемый синдром «беспокойных ног», вынуждающий таких людей просыпаться через полтора-два часа после засыпания.
Состояние сна
А. М. Вейн
СОН1
С о н (somnus) — функциональное состояние мозга и всего организма человека и
животных, имеющее отличные от бодрствования специфические качественные
особенности деятельности центральной нервной системы и соматической сферы,
характе
1
Фрагменты статьи из Большой медицинской энциклопедией. М., 1984. Т. 23. С. 512-514.
348
А. М. Вейн. Сон
ризующиеся торможением активного взаимодействия организма с окружающей
средой
и
неполным
прекращением
(у человека)
сознаваемой
психической
деятельности.
Выделяют две фазы сна — медленного (ФМС) и быстрого сна (ФБС); иногда
фазу быстрого сна называют парадоксальным сном. Эти названия обусловлены
характерными особенностями ритмики ЭЭГ во время сна — медленной активностью
в ФМС и более быстрой в ФБС.
ФМС
разделяется
на
4
(электроэнцефалографическими)
стадии,
отличающиеся
характеристиками
и
биоэлектрическими
порогами
пробуждения,
являющимися объективными показателями глубины сна. Первая стадия (дремота)
характеризуется отсутствием на ЭЭГ альфа-ритма, являющегося характернейшим
признаком бодрствования здорового человека, с десинхро-низацией (снижением
амплитуды) и появлением низкоамплитудной медленной активности с частотой 3-7 в
1 с (тета- и дельта-ритмы). Могут регистрироваться ритмы и с более высокой
частотой.
На
электроокулограмме
возникают
изменения
биопотенциала,
отражающие медленные движения глаз. Вторая стадия (сна средней глубины)
характеризуется ритмом «сонных веретен» с частотой 13-16 в 1 с, т. е. отдельные
колебания биопотенциалов группируются в пачки, напоминающие форму веретена.
В
этой же стадии из фоновой активности четко выделяются 2-3-фазных
высокоамплитудных
потенциала,
носящих
название
К-комплексов,
нередко
связанных с «сонными веретенами». К-комплексы регистрируются затем во всех
стадиях ФМС. Амплитуда фоновой ритмики ЭЭГ при этом растет, а частота ее
уменьшается по сравнению с первой стадией. Для третьей стадии характерно
появление на ЭЭГ медленной ритмики в дельта-диапазоне (т. е. частотой до 2 в 1
сек. и амплитудой 50-75 ж/се и выше). При этом продолжают достаточно часто
возникать «сонные веретена». Четвертаястадия (поведенчески наиболее глубокий
сон) характеризуется доминированием на ЭЭГ высокоамплитудного медленного
дельта-ритма.
Третья и четвертая стадии ФМС составляют так называемый дельта-сон.
ФБС отличается низкоамплитудной ритмикой ЭЭГ, а по частотному диапазону
наличием как медленных, так и более высо
349
VII. Тонические состояния
кочастотных ритмов (альфа- и бета-ритмов). Характерными признаками этой фазы
сна являются и так называемые пилообразные разряды с частотой 4-6 в 1 с,
быстрые движения глаз на электроокулограмме, в связи с чем эту фазу часто
называют сном с быстрыми движениями глаз (ФМС называют сном без быстрого
движения глаз), а также резкое снижение амплитуды электромиограммы или полное
падение тонуса мышц диафрагмы рта и шейных мышц.
Сон человека и животных циклически организован. У человека длительность
одного цикла сна составляет в среднем 1,5— 2 ч (за ночь наблюдается 3-5 циклов).
Каждый из циклов состоит из отдельных стадий ФМС и ФБС. Первое проявление
ФБС происходит через 1 — 1,5 час. после засыпания вслед за стадиями ФМС.
Дельта-сон характерен для первых двух циклов сна, длительность же ФБС
максимальна на протяжении III и IV циклов (обычно это ранние утренние часы). В
среднем у человека в молодом и среднем возрасте ФМС составляет 75-80 %
длительности всего сна, при этом первая стадия — около 10 %, чторая стадия — 45-50
% и дельта-сон — около 20 %. ФБС занимает соответственно 20-25 % длительности
сна. Эти значения существенно отличаются от аналогичных показателей у новорожденных детей, а также в пожилом и старческом возрасте.
Во время разных фаз и стадий сна происходят существенные перестройки в
деятельности
мозга
в
целом,
его
отдельных
функциональных
систем
и
висцеральных, эндокринных функций. Исследование деятельности отдельных
нейронов во время ФМС показало, что средняя частота импульсации в большинстве
структур мозга уменьшается, хотя в некоторых из них, активно обеспечивающих
наступление и протекание сна, она увеличивается по сравнению с состоянием
бодрствования.
В период сна происходит существенное уменьшение активности двигательной
системы, что обусловлено активным т о р м о ж е н и е м , исходящим из ствола мозга.
Несмотря на общее снижение двигательной активности, во время сна
отмечается наличие различных движений — от мелких (в виде подергивания мышц
лица, туловища и конечностей, возникающих при засыпании и учащающихся в
период ФБС) до более массивных (в форме перемены позы в постели), наблюда
350
VII. Тонические состояния
ющихся во всех стадиях сна и часто предваряющих смену стадий.
Психическая деятельность в отдельных стадиях и фазах сна также имеет свою
специфику. Для стадии дремоты характерны своеобразные зрительные образы
(гипнагогические грезы). При пробуждении людей из более глубоких стадий ФМС
нередко можно получить отчеты о мыслеподобной психической деятельности,
иногда о расплывчатых зрительных образах, не обладающих той яркостью,
эмоциональностью, которые характерны для типичных сновидений, возникающих в
ФБС.
А. М. Вейн, К. Хехт
СОН ЧЕЛОВЕКА1
Сон у здоровых людей и его реакция на
некоторые действия
Сон в среднем занимает
V жизни человека и является вместе с периодом
бодрствования основным функциональным состоянием человека, составляя цикл
бодрствование—сон. Если назначение бодрствования кажется очевидным — в этот
период человек осуществляет свою жизненную программу, организовывает свое
поведение в соответствии с потребностно-мотиваци-онными моделями, активно
взаимодействует с внешней средой, то назначение сна долгое время казалось
загадочным. Лишь успехи сомнологии в последние десятилетия начинают приоткрывать завесу
над
этой загадкой
и
способствовать
формированию
научных
представлений о роли сна в жизнедеятельности человека. Открытие циклической
организации сна, его неоднородность, наличие внутри него нескольких фаз и стадий
ставят вопрос о необходимости понимания не только назначения сна в целом, но и
составляющих его фаз и стадий, отдельных циклов. Впрочем, и бодрствование не
является однородным состоянием. Мы выделяем 7 функциональных состояний в
цикле бодр-
1
Фрагменты из книги «Сон человека: Физиология и патология». М., 1989. С. 119-138.
VII. Тонические состояния
351
ствование—сон:
напряженное
бодрствование,
бодрствование
расслабленное,
дремота, неглубокий медленный сон, глубокий медленный сон, быстрый сон.
Каждое
из
этих
состояний
электроэнцефалографических,
описано
паттерном
электромиографических,
поведенческих,
вегетативных
и
психических параметров и представляет собой закономерную психофизиологическую организацию. Таким образом, если в состоянии бодрствования по уровню
поведенческой
активности,
концентрации
внимания,
вегетативной
активации
выделяются три функциональных состояния, то во сне их четыре. Дремота, которая
соответствует по рубрификации сна 1 -й стадии медленноволнового сна, является
собственно
переходным
состоянием
от
бодрствования
ко
сну.
Неглубокий
медленный сон — это 2-я стадия фазы медленного сна, занимает доминирующее по
длительности место среди других состояний и характеризуется наличием сонных
веретен. Глубокий медленный сон, или дельта-сон, включает в себя 3-ю и 4-ю стадии
ФМС. ФБС представляет собой еще одно особое функциональное состояние мозга.
Состояние сна можно рассматривать как интегративное отражение многих
эндогенных и экзогенных влияний. К числу первых относится возраст, пол,
состояние вегетативной и эндокринной систем, генетические факторы. Огромное
влияние на сон оказывают факторы внешней среды и экзогенные факторы. Сон
теснейшим образом связан с предшествующим бодрствованием, и на него
оказывает влияние насыщенность периода бодрствования физической и умственной
деятельностью, объем стрессорных факторов, среди которых важное место
занимает эмоциональный стресс. <...>
Особенности личности и сон
Сон является точным показателем эмоционального состояния человека,
состояния его психической сферы. Достаточно очевидно, что нарушения сна в своей
основе прежде всего имеют те или иные психические расстройства. Правомерно
предположить, что одним из аспектов изучения сна здоровых людей может явиться
сопоставление
особенностей структуры
особенностей. Сейчас уже оче
сна и
индивидуально-типологических
352
А. М. Вейн, К. Хехт. Сон человека
видно, что параметры сна у здоровых людей колеблются в определенных пределах,
что обусловлено многими факторами (возраст, пол, характер профессиональной
деятельности, семейные традиции, наследственные особенности)...
М. С. Муртазаев провел в нашей лаборатории исследования 66 здоровых
добровольцев мужского пола в возрасте 22—34 лет. В эту группу не были включены
лица, занимающиеся тяжелым физическим трудом. Все обследовались с помощью
психометрических тестов МИЛ, Кэттела, Айзенка и полиграфического исследования
сна. <...>
Обратим внимание, во-первых, что личностные факторы, выделенные по тесту
Айзенка (Е, N), не оказывают влияния на дельта-сон и ФБС, так же как и в
отдельности факторы Q, и Q|r Во-вторых, наибольшее воздействие на дельта-сон и
ФБС имеют факторы, выделенные в тесте МИЛ. В-третьих, факторы, воздействующие на дельта-сон и ФБС, общие, а различия заключаются в том, что
гипоманикальные тенденции (9-я шкала) оказывают влияние на дельта-сон, а
взаимоотношение
ригидности аффекта
(6 шкала)
и
вытеснения факторов,
вызывающих тревогу (3-я шкала) на представленность ФБС. Естественно, что ограниченный выбор личностных показателей и параметров сна, а также небольшое
число испытуемых не могут дать полную картину взаимоотношений параметров
личности и сна, однако уже сейчас можно утверждать наличие тесных и
закономерных связей между ними.
Депривация сна. ...Итогом наших исследований влияния физической
нагрузки на сон добровольцев (молодых мужчин) является установление ряда
факторов. 1. Прежде всего, обнаруживается увеличение продолжительности и
углубление сна, главным образом, за счет увеличения дельта-сна. Параметры ФБС
в реакцию не включаются. 2. Выраженность сдвигов структуры сна зависит от
времени проведения нагрузки: чем ближе к моменту засыпания была нагрузка, тем
выраженнее были сдвиги в структуре сна. 3. Характер сдвигов зависит от исходных
особенностей сна и прежде всего представленности 4-й стадии ФМС. Последняя
определяет как бы устойчивость структуры сна к применяемой функциональной
нагрузке. 4. Наибольшие сдвиги определяются в I цикле сна.
VII. Тонические состояния
353
Следовательно, сон выполняет определенную адаптивную роль при воздействии
физической нагрузки, при этом наибольшее значение имеет дельта-сон. Адаптивные
процессы происходят и в состоянии бодрствования, о чем свидетельствуют результаты применения дневной физической нагрузки.
Умственная нагрузка. ...Детальное исследование влияния умственной
нагрузки провел в нашей лаборатории В. В. Куликовский на 13 здоровых мужчинах
(средний возраст— 28 лет). Умственная нагрузка проводилась после рабочего дня,
начиная с 18 ч, и продолжалась 4,5-5 ч. Она включала в себя ряд психометрических
тестов, которые проводились в определенной последовательности: корректурная
проба Бурдона, таблицы Шульте, счет по Крепелину, тест Эбингауза на кратковременную память, тест МИЛ. После этого предлагался стандартный текст на 18
страницах. Испытуемые после ознакомления с ним должны были написать два
изложения: первое включало 10 предложений по 10 слов в каждом, и второе
составляло 20 предложений, точно отражающих содержание отрывка. Нагрузка
включала в себя сумму процессов внимания, памяти, эмоций, элементы творчества,
т. е. основных слагаемых в интеллектуальной деятельности.
В
течение
3
ночей
осуществлялась
полиграфическая
запись:
1-я
—
адаптационная ночь, 2-я — фоновая запись, 3-я — запись после вечерней умственной
нагрузки...
Прежде
всего
сопровождающаяся
можно
подчеркнуть,
чувством
утомления
что
вечерняя
(субъективные
умственная
отчеты
нагрузка,
испытуемых),
вызывает негрубые, но достаточно отчетливые изменения в последующем сне. Они
не носят однозначного характера. И, с одной стороны, усиление трофотроп-ных
влияний (увеличение дельта-сна, уменьшение ЧСС, снижение продуцирования КГР),
связанных с процессами адаптации и восстановления после утомления, с другой
стороны — снижение дельта-индекса, снижение представленности 2-й стадии к
суткам, снижение во II цикле индекса сонных веретен — говорят и об одновременном
негрубом
усилении
свидетельствует
о
активирующих
вовлечении
результатов своей деятельности.
восходящих
эмоциональных
систем,
систем,
что,
возможно,
оценке
испытуемым
354
А. М. Вейн, К. Хехт. Сон человека
Важно подчеркнуть, что все сдвиги обнаружены в ФМС, в то время как ФБС не
участвовала в реакции на умственную нагрузку, за исключением укорочения
латентного периода ФБС, исходное укорочение которого характерно для больных с
аффективными (депрессивными)расстройствами.
Эмоциональный стресс и сон. ...М. С. Муртазаев исследовал в нашей
лаборатории 15 здоровых мужчин молодого возраста. За 2 ч до начала сна
создавалась эмоционально значимая ситуация, в ходе которой вызывалась
отрицательная
эмоциональная
реакция
на
оценку
экспериментатором
выполняемого задания (связанного с профессиональной подготовкой, уровнем
интеллектуального развития, общей эрудицией)...
Исследования Т. Г. Вознесенской поведенческих, вегетативных и гуморальных
сдвигов после использования этой нагрузки полностью подтвердили ее выраженный
стрессогенный характер. Обнаружены значительные изменения в структуре сна.
Прежде всего они касались увеличения латентного периода наступления 2-й, 3-й и 4й стадии ФМС, а также сокращения представленности (в мин и в %) 4-й стадии ФМС.
Увеличились активационные показатели, отмечалось больше переходов в состоянии
бодрствования и 1-ю стадию ФМК. Эффективность сна снизилась. Все указанные
сдвиги особенно ярко проявились в I и III циклах; II цикл выглядит более глубоким,
чем до нагрузки. Существенных изменений в характеристиках ФБС не было.
Влияние алкоголя. В литературе имеются данные исследований о
влиянии этилового спирта на ночной сон здоровых испытуемых. Выявляемые при
этом изменения в большой степени зависят от дозы алкоголя, индивидуальной
толерантности, времени приема. При всем этом многообразии условий осуществления нагрузки наиболее общими выводами являются положения об
углублении дельта-сна и подавлении ФБС (Williams et а!., 1972; Freeman, 1972;
Mendelson et al., 1977).
В
нашей
лаборатории
А.
А.
Сидоров
провел
достаточно
детальное
обследование этого вопроса на 14 здоровых мужчинах (средний возраст 29,4 года),
не злоупотребляющих алкоголем. Алкоголь в виде однократной дозы 96% этилового
спирта из расчета 1,0 г на 1 кг массы тела принимался испытуемыми за 30 мин до
сна. Полиграфические исследования структуры сна проводились в течение 3 ночей:
1-я—адаптационная ночь,
VII. Тонические состояния
355
2-я —фоновая и 3-я — ночь'после нагрузки. Субъективно после приема этилового
спирта наступало состояние легкой эйфории, неприятные ощущения при засыпании
отсутствовали, сон оценивался как достаточно хороший, состояние после пробуждения не отличалось от обычного.
Длительность сна достоверно не менялась. Было сокращено время засыпания
(соответственно 23 и 14 мин, р<0,01), увеличилась представленность в процентах к
общему времени сна дельта-сна ( 1 8 и 22%, р<0,05), главным образом за счет
прироста 4-й стадии ФМС, при этом возрос и дельта-индекс (46 и 53, р<0,05).
Латентные периоды 2-й и 3-й, особенно 4-й стадии ФМС сократились...
Таким образом, однократный прием этилового спирта в средних дозах у мужчин,
не злоупотребляющих алкоголем, вызывает характерные изменения структуры сна,
проявляющиеся в его углублении за счет нарастания дельта-сна и снижения активационных проявлений. Умеренное подавление ФБС не находит отражения в
субъективных
ощущениях.
Обсуждая
нейрофизиологические
механизмы
полученных изменений в структуре сна, можно думать о подавлении алкоголем
восходящих
активирующих
систем
мозга
и
усилении
деятельности
синхронизирующих систем.
Заключение. Главный вывод в том, что сон чутко реагирует на все, с чем
человек встречается повседневно. Прежде всего, он, несомненно, зависит от такого
биологического фактора, как возраст. Это также вопросы созревания мозга и
формирования паттерна сна в детстве, это и фактор старения организма и мозга,
находящий отражение в структуре сна. Сон является также отражением и общей
психофизиологической организации человека. Особенности личности определяют во
многом поведение людей в различных жизненных обстоятельствах. Сон — тоже
форма поведения, и удается выявить определенные его закономерности у людей с
различной психической организацией. Многие нагрузки, которые мы использовали,
моделировали реальные жизненные ситуации. Это и физические, и умственные, и
эмоциональные воздействия, это и лишение сна (полное или частичное) в
экстремальных или рабочих обстоятельствах, это и однократный прием алкоголя.
Все они существуют в нашей повседневной жизни, часто сочетаясь и происходя в
состоянии
356
А. М. Вейн, К. Хехт. Сон человека
бодрствования, накладывают определенный отпечаток на следующем за состоянием
бодрствования сне. Таким образом, мы можем утвердительно ответить на
поставленные в начале этой главы вопросы и уже не только говорить о факте
влияния многих факторов на сон, но и обсуждать особенности реакции сна, как
правило, специфические, на те или иные воздействия. Общая закономерность
заключается в том, что изменения отмечаются прежде всего в ФМС, а если еще
точнее,
то
в
дельта-сне.
Как
правило,
при
этом
происходит
увеличение
продолжительности дельта-сна, а часто и усиление механизмов, участвующих в его
формировании, что находит свое отражение в увеличение дельта-индекса. Только
эмоциональный
стресс
включает
активационные
механизмы
мозга,
и
это
проявляется, в частности, определенным подавлением дельта-сна.
В то же время ФБС значительно реже включается в определенную реакцию на
воздействия. Лишь при введении алкоголя выявляется подавление этой фазы,
сочетающееся с увеличением продолжительности дельта-сна. А при введении ГАМКсодер-жащих препаратов и иглорефлексотерапии происходит легкое одновременное
увеличение продолжительности ФБС и дельта-сна. Все эти данные позволяют более
трезво взглянуть на значение этих ведущих функциональных состояний мозга. После
открытия ФБС, что является одним из самых главных достижений современной
сомнологии, интерес многих ученых был сосредоточен на этой фазе. Однако
постепенно становится ясной особая роль дельта-сна в жизнедеятельности
организма. Механизмы увеличения продолжительности дельта-сна не являются
однозначными. Так, в случае с приемом алкоголя речь идет о химическом
воздействии этанола на механизмы мозга. Подобное же действие оказывают и
фармакологические средства. Усиление деятельности механизмов, ответственных
за генерацию дельта-сна при физической и умственной нагрузке и после депривации сна позволяет думать о необходимости усиления анаболических,
восстановительных процессов, а также о роли дельта-сна в процессах переработки
поступающей информации. В целом речь идет об адаптивной роли дельта-сна. Этому
не
противоречат
результаты
о
сокращении
данной
фазы
эмоционального стресса. Прежде всего это отражает факт учас-
после
острого
357
В. С. Ротенберг. Сновидения
тия дельта-сна в реакции на это воздействие. Значимость ситуации определяет
доминирование активационных сдвигов в мозге, а отчеты испытуемых на следующее
утро свидетельствовали, что в процессе сна им не удалось до конца преодолеть
пережитую ими психическую травму. Защитные психологические механизмы
продолжают свою адаптивную деятельность и после ночного сна, следующего за
эмоциональным стрессом. Имеются данные, что у здоровых людей, находящихся в
состоянии хронического стресса, дельта-сон увеличивается. Все эти соображения
ведут к представлению об особой роли дельта-сна в приспособлении человека к
меняющимся условиям внешней среды.
Было также показано, что на многие воздействия сон реагирует изменением
своей циклической организации. Создается впечатление, что в конце каждого цикла
мозг оценивает произошедшие сдвиги (достаточные, избыточные, недостаточные) и
в соответствии с этим организуется последующий цикл. Известно, что цикл сна
завершается ФБС. Возможно, что наряду с ролью биоритмического маркера ФБС
еще и необходима для адекватной оценки реакций мозга на различные воздействия,
и это определяет ее устойчивость в различных экспериментальных ситуациях.
Эти физиологические исследования в определенной степени подсказывают
врачу и тактику лечения инсомнических расстройств, часто имеющих в своей основе
недостаточность дельта-сна. Адекватная психофизиологическая нагрузка ведет к
увеличению дельта-сна и должна использоваться в комплексе лечения нарушений
сна.
В. С. Ротенберг
СНОВИДЕНИЯ1
Сновидения (somnium, ед. ч.) — образные представления, нередко яркие,
фантастичные,
эмоционально
окрашенные,
возникающие
во
время
субъективно воспринимаемые как реальность.
1
Статья в Большой медицинской энциклопедии. М., 1984. Т. 23. С. 464-465.
12 Зак. Nt 256
сна
и
358
В. С. Ротенберг. Сновидения
Здоровые люди, как правило, помнят о своих сновидениях при пробуждении из
фазы быстрого (по электрофизиологическим показателям) сна. При пробуждении из
фазы медленного сна отчеты о сновидениях встречаются редко. Поскольку обычно
сон содержит
4-5 эпизодов
быстрого сна, которые чаще сопровождаются
переживаниями одного или даже нескольких сновидений, то можно утверждать, что
каждый здоровый человек за все время сна (обычно ночного) видит не менее 4
сновидений. Но они запоминаются только в тех случаях, когда пробуждение
происходит непосредственно из фазы быстрого сна утром или среди ночи. Поэтому
люди, регулярно пробуждающиеся утром из медленного сна, считают, что они видят
сновидения очень редко.
Предполагают, что животные также видят сновидения во время быстрого сна.
Так, после разрушения у кошек ядер locus coeruleus, обеспечивающих угнетение
мышечного тонуса во время фазы быстрого сна, животные при наступлении этой
фазы сна осуществляли сложные формы агрессивного, оборонительного и
исследовательского поведения, как бы участвуя в собственных сновидениях. Эти
данные, а также результаты многочисленных лабораторных исследований на людях
позволяют считать фазу быстрого сна физиологической основой сновидения. Во
время этой фазы сна усиливается мозговой кровоток, повышается температура
мозга, увеличивается частота импульсных разрядов в нейронах ствола мозга, коры
больших полушарий и таламуса, причем характер активности нейронов во всех этих
образованиях такой же, как во время состояния наиболее активного бодрствования.
Активация коры
головного
мозга, характерная для
появления сновидения,
относительно более выражена у человека в правом полушарии. Это соответствует
преобладанию в сновидениях пространственно-образного мышления. Во второй
половине ночи в последних эпизодах фазы быстрого сна, когда отчеты о
сновидениях становятся более подробными и связными, различия в активности
левого и правого полушарий нивелируются.
Большинство
экспериментальных
данных
свидетельствуют
о
том,
что
тонические компоненты фазы быстрого сна (активация коры больших полушарий,
угнетение тонуса поперечно-полосатой мускулатуры) создают необходимые условия
для нор
359
VII. Тонические состояния
мального
сновидения,
тогда
как
содержание
сновидения
коррелирует
с
особенностями физических компонентов быстрого сна. Показано, что степень
эмоциональной окраски сновидения связана с частотой сердечных сокращений и
дыхания, степенью вазоконстрикции и выраженностью кожно-гальванической реакции в последние минуты быстрого сна перед пробуждением. Частота сердечных
сокращений в фазе быстрого сна зависит также от степени воображаемого участия
субъекта в сюжете сновидения. Однако интенсивные изменения вегетативных показателей регистрируются не только при отчетах о ярких, хорошо запоминающихся
и эмоционально насыщенных сновидениях, но и при отсутствии каких бы то ни было
содержательных отчетов.
Установлено, что чем ярче сновидения, чем активнее «участвует» в них
субъект, и чем легче они запоминаются, тем интенсивнее быстрые движения глаз.
При
этом направление движений
глаз
перед
пробуждением соответствует
пространственному расположению тех объектов в сновидениях, на которых в
последний раз фиксировался взор. Интервалы же между движениями глаз иногда
соответствуют периодам в сновидениях, когда спящий фиксирует взор на
неподвижном объекте. С другой стороны, сновидения при офтальмоплегиях
содержат зрительные образы, но не сопровождаются быстрыми движениями глаз, а
в сновидениях слепорожденных нет зрительных образов, хотя регистрируются
движения глаз. При так называемой корковой слепоте количество быстрых
движений глаз уменьшено, и они направлены только в сторону сохранного поля
зрения, а у животных с удаленной корой головного мозга быстрые движения глаз
сохраняются, но становятся регулярными и монотонными. Все это позволяет
предполагать, что между быстрыми движениями глаз и сновидениями отсутствует
жесткая причинно-следственная зависимость. Сновидения могут вторично влиять на
интенсивность и направленность движений глаз, но само существование последних
зависит только от сохранности генерирующих их стволовых образований.
Высокая интенсивность быстрых движений глаз, так же как и выраженные
изменения вегетативных показателей, иногда встречается и при отсутствии
содержательных отчетов о сновидениях. Вопрос о причине отсутствия отчетов при
пробужде
360
В. С. Ротенберг. Сновидения
ниях из быстрого сна относится к числу наиболее спорных. На этот счет предложены
две гипотезы. Первая предполагает «вытеснение» из сознания неприемлемого для
личности содержания сновидения, способного вызвать чувство тревоги и страха.
Вторая
гипотеза
объясняет
амнезию
содержания
сновидения
механизмом
интерференции сновидений друг с другом, а также с впечатлениями, возникающими
непосредственно в момент пробуждения. Показано, что утреннее воспроизведение
ночных сновидений зависит от их необычности, подробности и аффективной
насыщенности и подчинено закономерностям мнести-ческой деятельности. Особую
роль при этом имеет зрительная (образная) память. По-видимому, в различных
условиях играют роль и механизмы интерференции, и механизмы вытеснения. В
происхождении
самих
образов
сновидений
большая
роль
принадлежит
мнестическим процессам. И. М. Сеченов называл сновидения «небывалыми
комбинациями бывалых впечатлений». В сновидениях могут активизироваться
следы долговременной памяти, связанные даже со случайными впечатлениями
большой давности. В то же время впечатления предшествующего дня влияют на
содержание сновидений в относительно ограниченных пределах. Информация,
поступающая в мозг извне, во время быстрого сна не меняет кардинально сюжет
сновидения, но, как правило, включается в уже развивающийся сюжет. Время в
сновидениях течет с такой же скоростью, что и в бодрствовании.
Переживание и запоминание сновидения в большой степени зависит от
особенностей личности и характера эмоционального состояния перед сном, причем
оба эти фактора взаимодействуют друг с другом. В эмоционально-позитивных или
нейтральных условиях отчеты о сновидениях наиболее часты и развернуты у
психологически
высокочувствительных
личностей,
склонных
к
тревожным
и
депрессивным реакциям. При снижении настроения перед сном и в условиях
эмоционального стресса у лиц с низким уровнем чувствительности и не склонных к
тревоге число отчетов о сновидениях увеличивается, а у высокочувствительных,
напротив, уменьшается. Есть основания предполагать, что у таких личностей
система «быстрый сон — сновидения» работает с максимальной нагрузкой уже в
относительно спокойных условиях, а при эмоциональном стрессе наступает функци
361
VII. Тонические состояния
ональная декомпенсация этой системы, проявляющаяся уменьшением числа
отчетов о сновидениях. У лиц с высокой эмоциональной устойчивостью система
«быстрый сон — сновидения» работает, как правило, на нижних пределах своих
возможностей, и эмоциональный стресс приводит к ее активации. Следовательно,
уменьшение числа содержательных отчетов о сновидениях может быть обусловлено
двумя прямо противоположными факторами — низкой потребностью в сновидениях у
лиц с высокой психической устойчивостью и недостаточными функциональными
возможностями системы, формирующей сновидения, у чувствительных личностей в
условиях эмоционального стресса.
Кроме уровня психологической чувствительности на отчеты о сновидениях
влияют и другие личностные факторы. Содержание сновидений зависит также от
пола и возраста. Сновидения у мужчин более активны, чем у женщин, в них больше
мотивов враждебности по отношению к другим мужчинам. У детей, напротив, более
активны сновидения девочек, чем сновидения мальчиков. Сновидения детей часто
отражают прямые исполнения желаний: мальчишки видят себя в сновидениях
выполняющими взрослую работу, а юноши — ситуацию власти над сверстниками.
Преобладание образного мышления обеспечивает своеобразное изменение
сознания в сновидениях. Отсутствует отражение объективной реальности, нарушено
знание о себе как о субъекте познания, человек не осознает себя видящим сновидениях, в результате чего нет критического отношения к воспринимаемым событиям. В
то же время самооценка и такие эмоции, как чувство вины и стыда, сохранены,
поэтому неприемлемое для личности содержание сновидений не осознается. Такая
диссоциация
сознания
создает
условия
для
выполнения
сновидением
его
функциональных задач.
Результаты многочисленных исследований свидетельствуют о том, что одной из
основных функций сновидений является эмоциональная стабилизация. Первый
систематический анализ этой функции сновидений предпринял 3. Фрейд, который
полагал, что главная задача сновидений заключается в доведении до сознания в
замаскированном виде вытесненных биологических мотивов и неприемлемых
представлений. Такая трактовка с со
362
VII. Тонические состояния
временных
позиций
признается
ограниченной.
Показано,
что
сновидения
составляют важное звено в системе психологической защиты. Искусственное
лишение фазы быстрого сна меняет всю структуру механизмов психологической
защиты, повышает уровень эмоциональной напряженности, ухудшает запоминание
эмоционально значимого материала, тормозит процессы творческого мышления.
Потребность в сновидениях повышена при невротической тревоге, депрессии и всех
состояниях, которые характеризуются отказом от поиска способов изменения
неприемлемой
ситуации.
Функциональная
неполноценность
сновидений,
проявляющаяся в уменьшении содержательных отчетов, вероятно, играет важную
роль в патогенезе неврозов и психосоматических заболеваний.
Основным методом изучения сновидений и их функций является анализ отчетов
о психических переживаниях при пробуждении из фазы быстрого сна после
различных функциональных нагрузок, предшествующих засыпанию. Такие нагрузки
включают
изменение
уровня
эмоциональной
напряженности,
гипнотические
воздействия, интеллектуальные задачи разной степени сложности. Кроме того,
применяют анализ психического состояния и поведения после искусственного
лишения фазы быстрого сна или после изменения характера сновиден-ческой
активности
с
помощью
вышеуказанных
функциональных
нагрузок
или
фармакологических воздействий.
Широко распространенный на Западе метод психоанализа сновидения очень
субъективен.
О. В. Краснопёрое, А. А. Панченко
СУБЪЕКТИВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ СНА
И СВОЙСТВА ЛИЧНОСТИ1
Параметры сна здоровых людей определяются многими факторами: возраст, пол,
характер профессиональной деятельности, семейные традиции, наследственные
особенности. Правомерно
1
Фрагменты статьи в журнале «Вопросы психологии», 1991, № 6. С. 139-141.
363
О. В. Красноперое и др. Характеристики сна и личность
предположить, что существенное влияние на сон оказывают индивидуальнотипологические особенности личности, однако фундаментальные исследования этой
проблемы практически отсутствуют.
...Целью
настоящей
психологических
свойств
работы
явилось
личности
на
изучение
субъективную
влияния
некоторых
характеристику
сна.
Исследования проводились на студентках I-II курсов медицинского института в
возрасте
18-22
лет.
Для
определения
психологических
особенностей
использовались: личностный опросник Айзенка (форма А) и шкала реактивной и
личностной тревожности (ШРЛТ). Изучение субъективной характеристики сна
проводилось по специально разработанной анкете, состоящей из 47 вопросов,
касающихся количественной и качественной характеристики сна и сновидений.
Всего обследовано 115 человек.
Результаты и их обсуждение
Анализ полученных данных выявил значительные различия в субъективной
характеристике сна у лиц с различными психологическими свойствами (табл. 7.27.4), хотя по длительности суточного сна между группами различий не выявлено, что
связано скорее всего с социальными ограничениями времени сна.
У
лиц
с
высоким
нейротизмом
(табл.
7.2)
субъективно
оптимальная
длительность суточного сна (желаемая длительность суточного сна, которая, по
мнению испытуемых, должна приносить хорошее самочувствие, настроение,
высокую работоспособность) несколько выше, чем у лиц с низким нейротизмом;
среди эмоционально нестабильных неудовлетворенные глубиной своего сна
составляют почти третью часть. Хорошее самочувствие после пробуждения
значительно чаще отмечают эмоционально стабильные лица. Испытывающие
болевые ощущения в сновидениях почти в 4 раза чаще встречаются среди
эмоционально нестабильных. Среди лиц с высоким нейротизмом чаще встречаются
испытуемые, которые считают, что видят сновидения почти каждые сутки и на
протяжении всей ночи. Эмоционально нестабильные личности лучше и дольше
помнят содержание сновидений, чаще видят особые сновидения перед
364
О. В. Красноперое и др. Характеристики сна и личность
Таблица
7 .2
Различия субъективной характеристики сна у лиц с высоким и низким нейротизмом
Показатели субъективной
характеристики сна
Субъективная оптимальная длительность суточ-
Лица с низким нейротизмом,
Лица с высоким нейротизмом,
п = 15
п = 22
7,4±0,25
Достоверность различий
8,2±0,2
р<0,05
80
22,7
р<0,001
Не удовлетворены глубиной своего сна (%)
0
27,2
р<0,05
Отмечают болевые ощущения в сновидениях
13,3
50
р<0,05
Видят сновидения почти
каждые сутки (%)
60
95,4
р<0,05
Считают, что видят сновидения на протяжении
13,3
50
р<0,05
Хорошо помнят содержание сновидений (%)
0
59
р<0,001
Долго не забывают содержание сновидений
46,7
95,5
р<0,01
Видят особые сновидения
перед болезнью (%)
13
55
р<0,01
Часто видят кошмарные
сновидения (%)
0
32
р<0,05
Отмечают преобладание
неэмоциональных сно-
26,6
0
р<0,05
60
40
95,4
91
р<0,05
р<0,01
ного сна(час)
Отмечают хорошее самочувствие сразу после
пробуждения (%)
(%)
всей ночи (%)
(%)
видений (%)
Желают видеть сны (%)
Утром чувствуют себя
лучше, если сновидения
сопровождались положительными эмоциями
(%)
365
VII. Тонические состояния
Т а б л и ц а 7.3
Различия субъективной характеристики сна у интро- и экстравертов
Показатели субъективной
характеристики сна
Интроверты, п =
19
27,4±4,8
Экстраверты, п =
21
12,59±1,9
Достоверность различий
Ночью вообще не просыпаются
(%)
Очень редко видят кошмарные сновидения (%)
52,3
15,7
р<0,05
85,7
47,3
р<0,05
Собственная речь в сновидениях отсутствует (%)
42,8
0
р<0,01
Слышат во сне музыку (%)
Выражают желание видеть
сны (%)
38,1
73,7
р<0,05
39,1
89,5
р<0,01
Длительность
(мин)
засыпания
р<0,05
Т а б л и ц а 7.4
Различия субъективной характеристики сна у лиц с высоким и низким
уровнем личностной тревожностью
Показатели субъективной
характеристики сна
Низкотревожные,
п = 16
Высокотревожные,
п = 25
Достоверность различий
Субъективная оптимальная длительность суточ-
7,5±0,15
8,32±0,16
р<0,001
0
28
р<0,05
13,22
27,56
р<0,01
ного сна(час)
Ухудшение самочувствия
после увеличения длительности сна больше
обычного
Длительность
(мин)
засыпания
Хорошее самочувствие
после сна приходит че-
25,4+5,4
5,4±8,5
р<0,02
Желание видеть эмоциональные сновидения (%)
26,7
84
р<0,01
Собственная речь в сновидениях отсутствует (%)
6,6
44
р<0,02
Частота встречаемости
температурных ощуще-
13,3
48
р<0,05
рез (мин)
ний в сновидениях (%)
О. В. Красноперое и др. Характеристики сна и личность
366
болезнью и кошмарные сновидения, чем эмоционально стабильные. У лиц же с
низким нейротизмом чаще встречаются неэмоциональные сновидения. Желают
видеть сны 95,4 % испытуемых с высоким нейротизмом и только 60 % — с низким.
Утром чувствуют себя лучше, если сновидения сопровождались положительными
эмоциями, чаще лица с высоким нейротизмом.
Выявлено, что интроверты (табл. 7.3) засыпают более чем в 2 раза дольше и
просыпаются ночью реже, чем экстраверты. Интроверты почти в 2 раза реже видят
кошмарные сновидения. Все экстраверты в своих сновидениях разговаривают, когда
почти у 43 % интровертов собственная речь в сновидениях отсутствует. Экстраверты
почти в 2 раза чаще слышат во сне музыку, и среди них в 2 раза больше желающих
видеть сны.
Высокотревожным лицам (табл. 7.4) для того, чтобы быть в оптимальной
физической форме, необходимо спать дольше, чем низкотревожным, хотя при
увеличении длительности сна больше обычного первые отмечают ухудшение
самочувствия. Субъективная длительность засыпания высокотревожных лиц более
чем в 2 раза дольше, чем у низкотревожных. У лиц с высоким уровнем тревожности
хорошее самочувствие после пробуждения проходит в 2 раза позже, чем у
испытуемых с низким ее уровнем. Высокотревожные значительно чаще хотят
видеть эмоциональные сновидения, чем низкотревожные, собственная речь в
сновидениях отсутствует у 44 % высокотревожных испытуемых и только у 6,6 %
низкотревожных.
статистической
По
частоте
значимости
встречаемости
достигли
различия
ощущений
в
только
температурным
по
сновидениях
ощущениям, которые чаще встречаются у высокотревожных лиц.
При обобщении полученных результатов выявляется повышение субъективно
оптимальной длительности сна у лиц с высоким нейротизмом и высоким уровнем
личностной тревожности, хотя при увеличении длительности сна больше обычного
они чаще отмечают ухудшение самочувствия. Из этого следует, что у таких людей
из-за их высокой тревожности, мнительности, эмоциональной лабильности может
возникнуть страх недостатка длительности сна, его глубины, т. е. возникают не
объективные, а субъективные расстройства сна — нарушения «чувства сна»
(способности человека адекватно оценивать длительность и качество своего сна
или засыпания).
367
О. В. Красноперое и др. Характеристики сна и личность
Установлены факторы, предрасполагающие к тем или иным формам нарушений
сна:
высокая
тревожность
и
интровертиро-ванность
ведут
к
увеличению
длительности засыпания, экстра-вертированность приводит к более частым ночным
пробуждениям, высокий уровень тревоги ведет к неудовлетворенности глубиной сна.
Но в каждом конкретном случае необходимо выяснить, являются ли эти
нарушения объективными или относятся к нарушениям «чувства сна».
Полученные
информативность,
результаты
показывают
эмоциональность
большую
сновидений у
значимость,
лиц
образность,
с высоким
уровнем
личностной тревожности, нейротизма и экстравертированности по сравнению с
низкотревожными,
эмоционально
стабильными
и
интровертированными,
что
является, по-видимому, компенсаторной реакцией первых для улучшения их
адаптации к окружающей социальной среде.
Почти все экстраверты, высокотревожные и эмоционально нестабильные
испытуемые хотят видеть сны. И несмотря на то, что им значительно чаще снятся
кошмары, они желают видеть именно эмоциональные сны, что в большей степени и
способствует их адаптации.
Таким образом, результаты проведенного исследования свидетельствуют, что
индивидуально-типологические особенности личности оказывают существенное
влияние на восприятие человеком своего сна.
VIII___________
Тензионные
состояния
Состояние напряжения
Т. А. Немчин
СОСТОЯНИЯ НЕРВНО-ПСИХИЧЕСКОГО
НАПРЯЖЕНИЯ1
Состояния человека, развивающиеся у него в особых, например, в особо сложных,
или «стрессовых» условиях, принято называть стрессовыми состояниями. Однако
точное определение самого понятия «психическое состояние» дать весьма трудно,
так как это понятие в психологии является одним из наиболее «проксимальных». В
соответствии с трактовкой «Словаря русского языка» С. И. Ожегова (1977) слова
«состояние» его смысл рассматривается как положение, в котором находится ктолибо или что-либо, звание, социальное или имущественное положение; физическое
или душевное положение; возможность или невозможность что-либо сделать. В
латинском языке этому слову соответствует слово «статус» (status), во всяком
случае, общепризнано обозначение русского слова «состояние» этим латинским
термином.
Однако очевидно, что понятия «статус» и «состояние» не синонимы. Если статус
— это совокупность характеристик яв-
' Фрагменты из книги «Состояния нервно-психического напряжения». Л., 1983. С. 12-17, 116126.
369
VIII. Тензионные состояния
ления или объекта в какой-либо единичный момент, то обычное понимание в
психологии
слова
«состояние»
охватывает
не
один
какой-то
момент,
а
определенный промежуток времени. В связи с процессуальностью практически
любого явления человеческой психики характеристики этого явления в каждый
последующий момент будут иными, и, значит, статус также будет иным. Поэтому
понятие «статус» в том смысле, в каком оно употребляется как в психологии, так и в
медицине, — понятие условное, обозначающее не какую-то неизменяющуюся
совокупность характеристик, а динамическую, т. е. изменяющуюся в каждый
последующий момент совокупность признаков, которая, однако, описывает в
обобщенном виде свойства или признаки явления, оказывающиеся типичными и
относительно устойчивыми для данного явления в определенном промежутке
времени.
Различные авторы дают разные определения понятия «психическое состояние».
Некоторые из них, например, Джемс (1905), идентифицируют понятия «состояние» и
«процесс», другие — Рибо (1894) — сводят понятие «психическое состояние» к
понятию «состояние сознания», третьи так или иначе связывают психические
состояния с характеристиками эмоциональной сферы (Симонов В. П., 1978, 1981). В
литературе имеются определения К. К. Платонова, А. Ф. Лазурского, А. А. Смирнова
и др.
Нам представляется наиболее полным определение Д. Н. Левитова (1964),
который считает, что психическое состояние — это самостоятельное проявление
человеческой психики, всегда сопровождающееся внешними признаками, имеющими
преходящий,
динамический
характер,
не
являющимися
психическими
процессами или свойствами личности, выражающееся чаще всего в эмоциях,
окрашивающее
всю
психическую
деятельность
человека
и
связанное
с
познавательной деятельностью, с волевой сферой и личностью в целом. По мнению
В.
М.
Мясищева,
функциональным
психическое
уровнем
состояние
психической
выступает,
деятельности,
по
на
существу,
общим
фоне
которого
развиваются психические процессы, и заключается в переживании человеком
отражения общего фона психической деятельности. Таким образом, в структуру
психического состояния (синдром) входят определенная модальность
Т. А. Немчин. Состояния нервно -психического напряжения
переживания,
конкретные
изменения
в
протекании
психических
370
процессов
(психической деятельности) в целом, отражение особенностей личности и характера,
а также предметной деятельности и соматического состояния.
...Основной целью адаптации, т. е. оптимального приспособления организма к
конкретным условиям, являются сохранение функционально-морфологического
единства организма индивида, высокого уровня его деятельности и обеспечение
оптимальных возможностей для достижения имеющихся потребностей.
...Роль психического фактора наиболее ярко проявляется в развитии нервнопсихического напряжения у человека в тех случаях, когда соматические изменения
сравнительно невелики и главное место в симптоматологии этого состояния занимают разнообразные сдвиги в нервно-психической деятельности.
Из изложенного выше ясно, что у человека связи между стимулом и реакцией
практически всегда носят не прямой, а опосредованный характер. Вследствие этого
внешние поведенческие реакции на ту или иную ситуацию у человека также опосредованы той оценкой, которую дает человек самой ситуации. Естественно, что
объективные
характеристики
нервно-психической
деятельности,
умственной
работоспособности, памяти, внимания и др. могут не соответствовать ожидаемым
физиологическим сдвигам при стрессе. Эти обстоятельства свидетельствуют о том,
что строгая специфичность основных проявлений адаптационного синдрома у
человека как бы заканчивается уже на том этапе его развития, на котором в процесс
его формирования включается нервно-психическая сфера, т. е. у человека какаялибо строгая неспецифичность даже основных признаков адаптационного синдрома,
на
что
указывал
Селье,
практически
отсутствует.
Высочайший
уровень
условнорефлекторной деятельности человека, наличие у него психики и сознания,
позволяющих отражать внешний мир, свои переживания в тончайших нюансах и
привносить в это отражение богатый и разнообразный прошлый опыт, сомнения,
колебания, нравственные, моральные, эстетические и многие другие, лишь человеку
присущие
критерии
оценки
ситуации
не
только
обусловливают
глубокую
индивидуализацию поведения при столкновении с трудной или опасной ситуацией,
но и, на наш взгляд, в значительной степени лежат в основе этих переживаний.
371
VIII. Тензионные состояния
Отмеченные обстоятельства свидетельствуют о том, что решающим фактором,
определяющим механизмы формирования психических состояний, отражающих
процесс адаптации к сложным условиям у человека, является не столько объективная сущность «опасности», «сложности», «трудности» ситуации, сколько ее
субъективная, личная оценка человека.
...Интеллектуальные и эмоциональные компоненты личности могут иметь
неодинаковое значение в развитии синдрома адаптации прежде всего из-за
возможности различного уровня развития интеллекта и эмоциональной сферы у
одного и того же человека. Кроме того, специфика участия эмоциональных
компонентов личности в формировании оценки степени опасности или трудности
ситуации совершенно не та, что при интеллектуальной оценке ситуации. Это
различие существенно сказывается на феноменологической картине синдрома
адаптации.
Так, при преобладающем участии интеллектуально-когнитивных подструктур
личности в оценке ситуации высокой сложности можно ожидать, что в выражении
адаптационного синдрома будут доминировать явления психического дискомфорта,
а в тех случаях, когда стрессовой ситуации дается преимущественно эмоциональная
оценка,
в
клинической
свойственны
картине
состоянию
разнообразных
можно
ожидать
эмоционального
сома-то-вегетативных
тех
проявлений,
возбуждения,
сдвигов
и
т.
переживания
е.
которые
комплекс
соматического
дискомфорта. Естественно, что в первом случае клиническая картина синдрома
адаптации будет носить менее стереотипизированный и более индивидуальный
характер, а во втором проявления этого синдрома будут ближе к общим, типичным,
неспецифическим реакциям адаптации. По-видимому, есть достаточно веские
основания
ожидать
заметных
различий
в
клинических
проявлениях
«эмоционального» и «интеллектуального» стресса.
Следует
подчеркнуть,
что
одно
из
наиболее
глубоко
разработанных
направлений в изучении стресса — эндокринно-биохи-мическое — также не дает
основания
считать,
качественными
что
нет
прямых
характеристиками
корреляций
биохимических
между
сдвигов
количественнои
клиническими
особенностями во время переживания человеком стрессовых ситуаций. В одном
случае при наличии объективной опасности могут оказать
Т. А. Немчин. Состояния нервно -психического напряжения
ся
слабовыраженными
или
даже
полностью
отсутствовать
372
биохимические
корреляты соответствующих данной ситуации эмоций, а в другом случае, напротив,
при объективно безопасной ситуации или при сравнительно легко преодолимых
затруднениях у человека могут обнаружиться практически все типичные проявления
стрессового состояния.
В связи с этим приобретает важное значение вопрос об объективной оценке
экстремальной ситуации. Что следует считать стрессогенными обстоятельствами?
Данный вопрос с особой остротой встает перед инженерной психологией, и в частности при проектировании систем человек—машина.
До настоящего времени в работах, посвященных поставленному вопросу, нет
единства взглядов, но есть большое количество попыток упорядочить систему
понятий «экстремальная ситуация» и «экстремальное состояние». К сожалению, эти
понятия нередко смешиваются, и те факторы, которые должны быть отнесены к
характеристике ситуации, приписываются состоянию субъекта и, наоборот, признаки
состояния субъекта — человека — рассматриваются как экстремальные факторы.
В
одних
случаях
обстоятельства,
в
под
которые
экстремальными
попадает
ситуациями
человек
и
понимаются
которые
такие
характеризуются
параметрами, предъявляющими последнему требования, выходящие за пределы
функционального диапазона его приспособительных возможностей, обусловленных
эволюционным процессом. Так, А. В. Коробков, правильно подчеркивая, что
критериями границ приспособительного диапазона являются те характеристики
функций, которые сформировались в результате эволюционного развития органов и
систем, обладающих этими функциями, не отмечает важной и чаще всего
решающей роли фактора субъективного отражения индивидом объективных
параметров экстремальной ситуации (Крылов А. А., 1972). Индивидуальное
отражение объективной реальности в сознании человека создает субъективную
оценку ситуации, степени ее опасности, представление о масштабах возможной
угрозы, предположения о возможных последствиях и в соответствии с этим
участвует в организации приспособительных реакций. Экстремальными факторами
следует считать не только те, которые по своим объективным характеристикам
373
VIII. Тензионные состояния
выходят за рамки диапазона оптимального обитания человека, но и те, которые
выходят за рамки оптимальных условий трудовой деятельности (Небылицын В. Д.,
1976). Это уточнение имеет принципиальное значение, особенно когда речь идет о
человеке, так как трудовая деятельность, психофизиологические компоненты
которой включают в себя мотивацию, предполагает участие широкого комплекса
субъективных,
индивидуальных
характеристик
человека,
работающего
в
экстремальных условиях. В данном случае оценка ситуации формируется не только
с учетом характеристик самой ситуации, но и с учетом мотивов деятельности и меры
стремления к достижению конечной цели (Мясищев В. Н., 1960). Конкретное
перечисление А. В. Короб-ковым и В. Л. Марищуком (Марищук, 1961; Марищук,
Коробков, 1969) факторов, определяющих некоторую ситуацию как экстремальную,
вызывает определенные сомнения в его последовательности. <...>
Клинические
и экспериментальные
данные
свидетельствуют
о высокой
сложности структуры нервно-психического напряжения. Многообразие субъективных
и объективных характеристик нервно-психического напряжения обусловливает
наличие
разных
полиморфизм
степеней
выраженности,
симптоматологии
этого
различных
состояния.
вариантов
Результаты
течения
и
проведенных
исследований позволили выделить три степени выраженности состояния нервнопсихического напряжения.
Первая степень напряжения может быть названа напряжением лишь условно,
так как, в сущности, при этом признаков напряжения либо не наблюдается совсем,
либо их проявления настолько незначительны, что испытуемые не склонны считать
свое состояние нервно-психическим напряжением. По сути дела, это состояние
покоя, своеобразной невключенности субъекта в деятельность для достижения
цели. При таком положении отсутствуют не только мотивы для достижения цели, но
и
мотивы
к
деятельности.
Испытуемые
не
ощущают
каких-либо
явлений
соматического или психического дискомфорта или, напротив, комфорта и не
расценивают ситуацию, в которой они оказались, как экстремальную. В связи с
подобным отношением к обстоятельствам, к условиям деятельности, к задачам, которые должны решать испытуемые, они не обнаруживают за
Т. А. Немчин. Состояния нервно -психического напряжения
374
метных признаков реагирования на ситуацию и поэтому при объективных
исследованиях и субъективных отчетах о своем состоянии и ощущениях у них не
выявляется существенных изменений, дающих право расценивать их состояние как
состояние напряжения. В результате при исследовании испытуемых характеристики
их состояния не отличаются от обычных, повседневных характеристик как
соматических систем, так и психической сферы.
Наиболее показательными и свойственными именно состоянию нервнопсихического напряжения являются II и в меньшей степени III степени его, т. е.
умеренно выраженное и чрезмерное нервно-психическое напряжение.
Самыми общими характеристиками II степени нервно-психического напряжения
выступают
мобилизация
соматического
психической
функционирования
и
деятельности,
чувство
повышение
общего
активности
подъема
морально-
психических, душевных и физических сил. Если при этом и наблюдаются отдельные
неприятные ощущения со стороны соматических органов и систем, то они как бы
маскируются,
заслоняются
эмоциональным
фоном,
общей
позитивной
приподнятым
окраской,
настроением,
положительным
активным
стремлением
преодолеть трудности и добиться высоких результатов при достижении цели. Таким
образом, при умеренно выраженном нервно-психическом напряжении не только
отчетливо проявляются мотивация к достижению цели, стремление к энергичным
действиям, но и испытывается удовлетворение от самой деятельности. Иными
словами, в данном случае имеет место благоприятное сочетание или полное
слияние мотива деятельности и мотива цели. У испытуемых не возникает
противоречия между отношением к желаемой цели и отношением к нередко
нелегкому труду на пути к ее достижению, и поэтому эффективность и продуктивность их деятельности оказываются высокими.
Экспериментально-психологические
исследования
умеренно
выраженного
нервно-психического напряжения обнаружили существенно позитивные сдвиги в
психической
деятельности.
При
напряжении
этой
степени
возрастает
эффективность основных свойств внимания, увеличивается его объем, внимание
становится более устойчивым, усиливается способность к кон
Т. А. Немчин. Состояния нервно -психического напряжения
375
центрации на выполняемом задании, снижается отвлекаемость. Повышение
продуктивности функции внимания при II степени нервно-психического напряжения
связано еще и с некоторым уменьшением переключаемости внимания, что
обеспечивает сосредоточенность индивида на решении главных задач, стоящих
перед ним в данной экстремальной ситуации.
При умеренно выраженном нервно-психическом напряжении изменяется
функция памяти, хотя модификация мнемичес-кой функции при напряжении не
имеет столь отчетливого и целостного положительного характера, как функции
внимания. Исследования показали, что если объем кратковременного запоминания
при II степени нервно-психического напряжения увеличивается, то способность
индивида к долговременному вербальному сохранению либо практически остается
прежней, либо обнаруживает тенденцию к снижению, больше проявляющуюся в
старшем возрасте. Таким образом, уже при анализе изменений аттенционной и
мнестической функции при II степени НПН становится очевидной не только
неодинаковая интенсивность внутрифункциональных, но и различная направленность как внутрифункциональных, так и межфункциональных связей. Аналогичные
данные содержатся и в литературе, посвященной изучению влияния эмоциональных
факторов на память.
Заметные сдвиги при умеренно выраженном нервно-психическом напряжении
происходят также в логическом мышлении. Если при отсутствии напряжения около
двух третей испытуемых успешно решают упрощенный вариант предложенной им
задачи и лишь одна треть оказывается способной справиться со сложным
вариантом, то при II степени НПН сложный вариант задачи могут решить уже более
половины
испытуемых.
Следовательно,
при
напряжении
этой
степени
увеличивается продуктивность логического мышления.
Естественно полагать, что повышение продуктивности логического мышления
как одной из самых важных психических функций надлежит связать с активизацией
других, рассмотренных выше, психических процессов. Можно сказать, что при напряжении
II
степени,
о
чем
свидетельствуют
результаты
факторного
и
корреляционного анализа, наблюдается повышение эффективности когнитивной
деятельности в целом, несмотря на
Т. А. Немчин. Состояния нервно -психического напряжения
376
неоднонаправленность
видов
межфункциональных
характеристик
отдельных
когнитивных процессов. В ряде работ имеются указания, которые не противоречат
этим данным.
При умеренном нервно-психическом напряжении существенно изменяются по
сравнению с состоянием покоя характеристики психомоторной сферы человека. В
период подготовки или ожидания деятельности в экстремальных условиях, если
развивается напряжение II степени, значительно снижаются как амплитудные, так и
частотные характеристики тремора. Эти сдвиги не только наглядно представлены в
экспериментальных тремографических данных, но и нашли свое отражение в
субъективных отчетах испытуемых. Нервно-психическое напряжение II степени
сопровождается повышением продуктивности, увеличением точности движений,
уменьшением количества ошибок.
Аналогичные по направленности сдвиги наблюдаются и при исследовании более
высокого уровня психомоторной сферы. Так, динамический тремор, являющийся
показателем координации движений, при умеренном нервно-психическом напряжении обнаруживает улучшение своих характеристик. Эффективность функции
самого высокого уровня регуляции психомоторной деятельности — волевого усилия —
при напряжении II степени также возрастает. Можно сказать, что в более продуктивной волевой организации деятельности психомоторной сферы при этой
степени
нервно-психического
напряжения
с
особой
яркостью
проявляются
способности индивида к мобилизации в условиях сложной ситуации.
Таким
образом,
умеренная
характеризуется
практических
эффективности
психической
степень
нервно-психического
всеобъемлющим
деятельности
и
повышением
представляет
напряжения
качества
такую
и
форму
психического состояния индивида, при которой со всей полнотой раскрываются
способности человека к достижению цели, к выполнению той или иной работы.
Параллельно с модификациями в психической деятельности и в психомоторике
при II степени НПН наблюдаются изменения в динамических характеристиках
нервной системы. В целом данные изменения можно квалифицировать как
повышение
377
VIII. Тензионные состояния
уровня ее активированности. Об этом говорят сдвиг времени ориентировочной
реакции в сторону ее укорочения, повышение амплитуды кожно-гальванической
реакции, служащей показателем мощности нервного импульса, увеличение времени
первого колебания КГР и количество колебаний в единицу времени в последующем
периоде КГР...
Следовательно, при нервно-психическом напряжении II степени наблюдается
целый комплекс энергетических сдвигов, которые, в сущности, направлены на
повышение энергообеспеченности организма, т. е. на создание более мощной и
более надежной энергетической базы для обеспечения благоприятных условий
деятельности организма в экстремальной ситуации.
Структурные
особенности
умеренно
выраженного
нервно-психического
напряжения имеют определенные отличия, связанные с половыми, возрастными и
даже профессиональными характеристиками испытуемых.
Среди испытуемых II степень нервно-психического напряжения намного чаще
встречается в мужской подгруппе. Однако этот факт статистически недостоверен и
позволяет говорить лишь о некоторой тенденции к преобладанию у мужчин умеренно
выраженного
принадлежности
напряжения.
отмечены
Более
в
существенные
отдельных
различия
по
половой
структурно-феноменологических
особенностях напряжения II степени.
Так, факторный анализ показал, например, что для женской подгруппы
испытуемых более характерен комплекс сдвигов в эмоциональной сфере и в
психомоторике. Поэтому симптоматология умеренно выраженного напряжения у
женщин
сложилась
из
таких
факторов,
как
«когнитивно-эмоциональный»,
«психомоторно-соматический» и «сомато-психический» (порядок перечисления по
убыванию факторных весов). У мужчин же порядок расположения и сами факторы
выглядят иначе: «когнитивный», «соматико-симпатический» и «общеоценочный».
Анализ анамнестических данных обнаружил, что «прошлый опыт», т. е. накопление
впечатлений о пребывании в экстремальных ситуациях, у женщин больше связан с
ситуациями, расцениваемыми как экстремальные главным образом субъективно, в
то время как у мужчин этот опыт чаще основан на действительно объективных
экстремальных ситуациях.
Т. А. Немчин. Состояния нервно -психического напряжения
378
Каких-либо других существенных различий в феноменологической структуре
напряжения II степени между мужской и женской подгруппами обнаружено не было,
за исключением ярче выраженной тенденции к повышению устойчивости внимания у
мужчин и увеличению объема внимания у женщин. Иными словами, характеристики
когнитивной деятельности при умеренном нервно-психическом напряжении у
мужчин и женщин изменяются практически однонаправленно.
Изменения в психомоторике при НПН II степени у мужчин и женщин сильнее
обусловлены половыми различиями. Так, например, повышение продуктивности
установочного тремора у женщин более выражено, чем у мужчин. В то же время у
женщин оказался ниже индекс реактивности психомоторной сферы, что особенно
отчетливо выразилось в характеристиках изменения динамического тремора. При
умеренном
напряжении
продуктивность
динамического
тремора,
т.
е.
координирован-ность движений, у женщин выше, чем у мужчин. У женщин же
обнаружены более высокие показатели возрастной изменчивости и более низкие по
сравнению с мужчинами показатели коэффициентов асимметрии.
Показатели волевого усилия у женщин в целом меньше, чем у мужчин, однако
более низкие характеристики реактивности волевой сферы, высокие значения
возрастной изменчивости и билатеральной асимметрии свидетельствуют о том, что
в регуляции волевого компонента деятельности при II степени напряжения самые
высокие уровни нервно-психической организации у женщин принимают нисколько не
меньшее участие, чем у мужчин.
Половых
различий
в
характеристиках
ориентировочной
реакции
и
в
особенностях электрической активности мозга у мужчин и женщин при умеренно
выраженном нервно-психическом напряжении выявлено не было. Энергетические
характеристики у женщин отличались меньшим увеличением минутного объема
сердца, меньшим повышением артериального давления при несколько большем
подъеме
диастолического
давления
и
противоположным,
по
сравнению
с
мужчинами, направлением изменений в пульсовом давлении — снижением у женщин
при некотором повышении у мужчин. Предположение о том, что у
379
VIII. Тензионные состояния
женщин гиподинамические характеристики нервно-психического напряжения II
степени свидетельствуют о более умеренной активизации симпатических влияний,
чем у мужчин, подтверждается и оценкой изменений в терморегуляции. Довольно
высокая величина температурного градиента у женщин при II степени напряжения
указывает на то, что у них имеет место более активное влияние на терморегуляцию
парасимпатического отдела вегетативной нервной системы, т. е. на энергорегуляцию, у женщин при умеренном напряжении активнее, чем у мужчин, воздействуют
эрготрофные парасимпатические эффекты.
При
рассмотрении
структурно-функциональных
особенностей
чрезмерно
выраженного нервно-психического напряжения (напряжения III степени) обращает
на себя внимание то, что для него типичны дезорганизация психической
деятельности, существенные отклонения в психомоторике, глубокие сдвиги в нейродинамических характеристиках, серьезные отклонения в ряде энергетических
показателей и ярко проявленное чувство общего физического и психического
дискомфорта. Несмотря на то, что субъективные ощущения при этой степени
напряжения весьма полиморфны и принимают характер жалоб, на первый план все
же
выступают
жалобы
на
нарушение
деятельности
соматических
органов.
Психические нарушения, также имеющие место, остаются как бы на втором плане,
маскируются соматическими жалобами. Наиболее частыми жалобами при этом являются жалобы на нарушения со стороны сердечно-сосудистой системы, органов
дыхания и выделительной системы и лишь затем идут жалобы на нарушения в
психомоторике
и
на
снижение
способностей
к
продуктивной
умственной
деятельности. Чувство физического дискомфорта у испытуемых, переживающих
напряжение III степени, сопровождается отрицательным эмоциональным фоном,
падением настроения, ощущениями тревоги, беспокойства, острым ожиданием
неудачи, провала и других неприятных последствий сложившейся экстремальной
ситуации.
И хотя испытуемые с напряжением III степени старались подчеркнуть, что у них
имеются прежде всего соматические нарушения, статистические характеристики
результатов их обследования указывают на то, что наиболее выраженные сдвиги
Т. А. Немчин. Состояния нервно -психического напряжения
380
у них наблюдаются со стороны психической деятельности. К этим нарушениям
относятся ухудшение внимания, снижение памяти, умственной работоспособности,
сообразительности, помехоустойчивости, настроения, эмоциональной устойчивости,
координации движений, неверие в возможность собственными силами преодолеть
затруднения и отсюда неверие в успех и т. д.
В симптоматологии чрезмерно выраженного нервно-психического напряжения
отмечены заметные различия между мужчинами и женщинами. Факторный анализ
жалоб у мужчин показал, что ведущий симптомокомплекс у них составляют нарушения соматических функций, а затем идут нарушения со стороны психической
деятельности. У женщин же, напротив, ведущее место в жалобах занимают
нарушения психической деятельности и прежде всего эмоциональные расстройства,
а соматические изменения стоят на втором плане. Поэтому первым фактором у
мужчин оказался фактор «соматический», вторым — «когнитивный» и третьим —
«общеоценочный». У женщин первым фактором явился «когнитивный», вторым —
«сома-то-психический» и третьим — «общеоценочный».
Результаты объективного исследования при III степени напряжения обнаружили
учащение пульса до 100 и более ударов в минуту, подъем артериального кровяного
давления (в редких случаях — его падение), учащение дыхательных движений, сопровождающееся чувством недостаточности вдоха, метеоризм, сухость во рту,
обильную потливость, значительное повышение тонуса мышц, тремора, нарушение
точности при выполнении координационных проб, функциональные нарушения речи,
суетливость в поведении, излишнюю жестикуляцию (в ряде случаев, напротив,
склонность застывать в неподвижной позе) и некоторые другие менее часто
встречающиеся симптомы.
Объективное
исследование
нервно-психического
выявило отчетливые признаки нарушений в
напряжения
III
степени
психической сфере. Особенно
значительными оказались снижение объема внимания, его устойчивости и
способности к концентрации, изменения переключения внимания. В характеристики
способности внимания к переключению отмечены различные варианты изменений.
Так, у здоровых лиц происходит сниже
381
VIII. Тензионные состояния
ние способности к переключению внимания. У больных же, например, неврастенией
способность внимания к переключению, напротив, увеличивается, а у больных
истерическим неврозом и неврозом навязчивых состояний этот показатель
уменьшается намного сильнее, чем у здоровых лиц. При напряжении III степени
существенно снижаются продуктивность кратковременной памяти и способность к
долговременному вербальному сохранению. Были обнаружены ярко выраженные
негативные сдвиги и в такой характеристике оперативного мышления, как
способность к решению логических задач. Наиболее заметными эти сдвиги были у
больных
неврозами,
в
симптоматологии
у
которых
отмечались
тревожно-
депрессивные черты.
Отчетливые
признаки
дезорганизации
психомоторной
деятельности
при
чрезмерно выраженном нервно-психическом напряжении заключались в увеличении
установочного тремора, снижении его продуктивности. Особенно показательны
нарушения тремора у больных неврозами с состояниями тревоги и страха, в
частности у больных истерией (провалы, выбросы в тремог-рамме). У больных с
астенической симптоматикой и у преподавателей старшей возрастной подгруппы
наблюдались участки стереотипии на тремограмме. Существенное снижение
продуктивности динамического тремора свидетельствует о том, что при напряжении
III степени страдает координаторная деятельность; наиболее заметно это у больных
истерией.
Показатели волевого усилия при чрезмерном напряжении были значительно
снижены, причем глубина снижения была тем ярче проявлена, чем более глубокими
были клинические признаки напряжения. Так, у больных неврозами с напряжением
III степени волевое усилие снижено интенсивнее, чем у студентов. Самый глубокий
дефект волевых качеств был обнаружен у больных с вялотекущей формой
шизофрении.
Нейродинамические характеристики при чрезмерном напряжении также имеют
свои особенности, заключающиеся в существенном укорочении латентного периода
ориентировочной реакции, увеличении амплитуды колебания и количества колебаний в течение первых трех минут на КГР. Наиболее короткий латентный период
наблюдался у больных неврозами навязчивых состояний. При напряжении III
степени отмечено преобла
382
VIII. Тензионные состояния
дание высокочастотной ритмики на электроэнцефалограмме, особенно у больных
неврозом навязчивых состояний, у которых полностью отсутствовал альфа-ритм, а
показатель коэффициента К значительно сдвигался в сторону увеличения.
Специфические особенности чрезмерно выраженного нервно-психического
напряжения в энергетических характеристиках проявлялись в том, что минутный
объем сердца у здоровых испытуемых увеличивался на 10-15 % по сравнению с
лицами,
переживающими
напряжение
II
степени,
отмечались
значительное
повышение артериального кровяного давления, снижение пульсового давления,
подъем
систолического
показателя
(особенно
у
преподавателей
старшей
возрастной подгруппы).
Состояние стартового
напряжения
В. И. Лебедев
СТАРТОВОЕ ПСИХИЧЕСКОЕ
НАПРЯЖЕНИЕ1
В период службы на океанской подводной лодке мы обратили внимание на то, что за
двое-трое
суток
до
длительного
автономного
похода
моряки
становились
эмоционально напряженными. Некоторые из них отказывались от запланированных
в эти дни коллективных посещений стадионов, кино, концертов и просили у старшего
помощника остаться на корабле и поработать на своих боевых постах. И хотя все
уже было подготовлено к походу, моряки еще и еще раз все перепроверяли,
чистили, смазывали, подкрашивали и т. д. Это не частное явление, а общая закономерность, проявляющаяся на всех кораблях перед выходом в океан на
длительный период времени. За два-три дня перед по-
1
Фрагменты из книги «Личность в экстремальных условиях». М., 1989. С. 88-101.
383
VIII. Тензионные состояния
ходом моряки настраиваются на предстоящие испытания, в своих мыслях они уже в
море. Такой настрой играет важную роль в успешном решении поставленных задач.
По нашим наблюдениям, и перспектива парашютного прыжка вызывала
изменение обычного состояния и настроения у людей, совершающих его впервые.
Внешне поведение испытуемых было различным. У одних появлялись беспокойство,
не свойственная им суетливость; другие, наоборот, становились несколько
заторможенными, молчаливыми. В ночь перед прыжком у всех «новичков» сон был
недостаточно глубоким. На этом этапе у них отмечалось повышение артериального
давления крови, учащение пульса, дыхания и другие отклонения в вегетативных
функциях. Основным фактором, накладывающим отпечаток на их эмоциональное
состояние, являлась недостаточная уверенность в безотказном действии парашюта
и отсутствие страховки. Приведу самонаблюдение: «Накануне прыжка долго не мог
заснуть. Ночью часто просыпался и окончательно проснулся в пять часов утра. Хотя
старался не думать о прыжке, мысль постоянно возвращалась к подробностям
неудачно выполненных прыжков и к трагическим случаям». '
Свои действия, возможные отклонения от намеченной программы, аварийные
ситуации мысленно «проигрывают» не только парашютисты, но и опытные летчики и
космонавты.
Но, пожалуй, никто с такой тщательностью не готовится в своем воображении к
встрече с аварийными ситуациями, как летчики-испытатели. У. Бриджмен пишет о
том, что в своем воображении он воспроизводит все детали предстоящего полета,
что его мысли в предполетный период с раннего утра до поздней ночи полны
предстоящим испытанием. Такое воображаемое «проигрывание» готовит те
приемы,
которыми
он
мгновенно
пользуется
при
возникновении
реальных
аварийных ситуаций в воздухе. М. Л. Галлай рассказывает об одном летчикеиспытателе: «Готовясь к полету, педантично продумывал сам (и всячески советовал
делать то же другим) все детали предстоящего задания. При этом он не только не
гнал от себя мысли о возможных осложнениях, отказах и неисправностях... а,
напротив, активно шел им навстречу, сам старательно выискивал их и заранее
намечал наиболее правильные действия в любом, самом,
384
В. И. Лебедев. Стартовое психическое напряжение
казалось
бы,
неблагоприятном варианте».
Такой
способ
подготовки
перед
испытанием самолетов утвердился среди летчиков-испытателей большинства стран
мира.
Чем ближе время к старту, тем выраженнее проявляется психическая
напряженность. Накануне старта у ряда космонавтов отмечался недостаточно
глубокий сон. О своих переживаниях накануне полета А. В. Филипченко вспоминает:
«Многие журналисты писали, что космонавт перед полетом приказал себе лечь
спать и сразу уснул... Мне и тогда не верилось, что человек может, ни о чем не
думая, взять и спокойно уснуть... Ничего подобного со мной не было. Спокойствия —
тоже. Мысли — о предстоящем полете. Все прикидывал, чтобы не упустить что-либо
важное или даже второстепенное. Сон не шел».
Все это позволяет утверждать, что психическое напряжение накануне старта
порождается не непосредственно внешними воздействиями («стимул—реакция»), а
опосредуется «проигрыванием» в воображении возможных аварийных ситуаций и
линии своего поведения в надвигающихся событиях. «Опережающее отражение» (П.
К. Анохин),
с одной стороны, является необходимым
условием успешной
деятельности в неожиданных ситуациях (например, если не раскроется основной
парашют,
готовность
моментально
раскрыть
запасной).
С
другой
стороны,
неопределенность, непредсказуемость возможных отказов вызывает состояние
тревожного ожидания, которое чаще всего возникает тогда, когда ситуация для
человека не совсем известна, когда он не сталкивался с ней ранее (первый бой,
первый парашютный прыжок, первый космический полет и т. д.).
Следует отметить, что психическая напряженность на этом этапе выполняет
мобилизационные функции только тогда, когда у летчиков и космонавтов имеется
доверие к летательному аппарату и уверенность в том, что если возникнут
неполадки, то их можно будет устранить.
Однако «проигрывание» возможных опасных для жизни ситуаций может
вызвать не только психическую напряженность, мобилизующую возможности
человека в условиях неопределенной ситуации, но и пассивное отношение к ней,
повести к дезориентации психической деятельности и развитию неврозов.
385
VIII. Тензионные состояния
К
моменту
старта
психическая
напряженность
этого
этапа
достигает
кульминационной точки. Представляет интерес наблюдение за Ю. А. Гагариным во
время старта космического корабля «Восток». Здесь надо заметить, что один из
контрольных полетов космического корабля «Восток», предшествовавших полету
человека, закончился неудачно: «экипаж» в составе собак Пчелки и Мушки погиб.
«Юрий, — вспоминает Г. С. Шонин, — четко и конкретно выразил свое мнение и отношение к этому взволновавшему нас событию: "Жаль спутник, в который вложены
большие средства. Но в таком грандиозном деле неизбежны и издержки". За 4 часа
до старта пульс у него равнялся 64 ударам, а частота дыхания составляла 12 циклов
в минуту. За 5 минут до старта частота пульса возросла до 115 ударов, а число
дыхательных циклов — до 25~в минуту. К моменту старта частота пульса достигла
157 ударов в минуту. Несмотря на выраженные вегетативные реакции, Ю. А. Гагарин
внешне
был
спокоен,
четко
выполнял
команды,
вел
радиопереговоры.
Эмоциональная напряженность перед стартом отмечалась и у других космонавтов».
«Волнующее нетерпение охватило меня, — рассказывал Г. С. Титов, — скорее бы
начался полет».
Если космонавт во время старта только в воображении «проигрывает»
возможные неблагоприятные исходы полета, то при парашютных прыжках к этому
присоединяется зрительное восприятие высоты, служащее своеобразным сигналом
опасности и вызывающее пассивно-оборонительную реакцию, сопровождающуюся
эмоцией
страха.
Психофизиологический
механизм
этой
реакции,
видимо,
унаследован человеком от его животных предков.
У тех, кто прыгает с парашютом впервые, после посадки в самолет и во время
полета в зону десантирования частота пульса возрастает до 140 ударов в минуту и
выше, появляется резкая бледность, сухость во рту, мышечная напряженность, дрожание пальцев рук, зрачки расширяются. Изменяется и поведение: у одних
возникает оцепенение, дрожь, сосредоточенность и заторможенность; у других —
двигательное возбуждение, от-влекаемость, трудность сосредоточения.
Почти все прыгающие впервые отмечают, что, стоя в дверцах самолета, очень
тягостно смотреть на землю. О своем эмо
386
В. И. Лебедев. Стартовое психическое напряжение
циональном состоянии обычно говорят: «захватывает дух», «сжимается сердце»,
«столбенеешь от страха», «не можешь сдвинуться». Приведу самонаблюдение,
относящееся к этому этапу: «Самолет вырулил на взлетную полосу, пробежал по
ней и начал быстро набирать высоту... Подсчитал у себя пульс — 130 в минуту!
Напротив меня вдоль борта сидели парашютист-испытатель Валерий Галайда и два
товарища, прыгающие впервые. Во внешнем виде была значительная разница.
Валерий сидел улыбающийся и о чем-то говорил с руководителем прыжков Н. К.
Никитиным.
Два
других
парашютиста
сидели
с
бледными,
я
бы
сказал,
маскообразными лицами. В позе и в движениях, которые они совершали редко,
чувствовалась скованность и напряженность. Глядя на них, я подумал о себе, что и я
не лучше их выгляжу. Время тянется очень медленно. Хочется поскорее отделаться
от этого тягостного состояния. Н. К. Никитин дает команду: "Приготовиться!" Встаю
на ноги, но они плохо меня слушаются, как будто стали ватными. Усилием воли
заставляю себя подойти к открытой двери. Прыгаю я вторым за Галайдой. Стою за
ним и стараюсь не смотреть вниз, а гляжу в его спину».
О психическом состоянии на этом этапе космонавт В. А. Шаталов пишет: «В
ожидании прыжка, как правило, у всех были вытянутые, с кривыми улыбками лица,
сердце будто уходило в пятки, а по спине пробегала противная холодная дрожь...
Подойдя к открытому люку самолета, я вдруг почувствовал, как ноги мои сделались
ватными. Заглянул вниз, и внутри у меня все сжалось в комок. Захотелось тут же
отойти и отказаться от прыжка».
«Замирание», «остолбенение» от страха, по И. П. Павлову, проявляется в
максимальном
снижении
двигательной
активности
при
восприятии
высоты
(глубины), когда продолжающееся движение могло бы привести к повреждению или
гибели организма при падении. «...То, что психологически называется страхом,
трусостью, боязливостью, — писал он, — имеет своим физиологическим субстратом
тормозное состояние больших полушарий, представляет различные степени
пассивно-оборонительного рефлекса».
Момент
отделения
от
летательного
аппарата
психологически является самым трудным и пережива
при
первом
прыжке
387
VIII. Тензионные состояния
ется наиболее остро. Об этом говорит как собственный опыт автора, так и
самонаблюдения
большинства
парашютистов.
Во
время
подачи
команд
«Приготовиться!» и «Пошел!» напряженность достигает наивысшей степени. Именно
в момент отделения от самолета необходимо активное волевое усилие для преодоления
эмоции
страха.
Вот
что
вспоминает
об
этом
А.
Г.
Николаев:
«...инструктор... скомандовал: "Пошел!" Куда там пошел, если во всем теле
наступило какое-то оцепенение. Я хочу шагнуть за борт и не могу. Собрал всю волю,
оторвал руки от борта кабины и прыгнул». Л. П. Гримак рассказывает о том, как
парашютист, чувствуя, что ноги ему не повинуются, попросил инструктора:
«Пожалуйста, подтолкните. Хочу прыгнуть, но не могу».
Как видим, наибольшее торможение коры полушарий происходит в момент
совершения прыжка. В ряде случаев у тех, кто прыгает впервые, возникает
состояние ступора. Примером может служить наблюдение В. Г. Романюка за врачом,
совершавшим первый прыжок. Когда была дана команда: «Пошел!», парашютист,
казалось, ее не слышал. Застывшим взглядом он смотрел в бездну у своих ноги не
двигался. «Вернитесь в кабину!» — крикнул я. Он оставался в прежней позе, видимо,
боясь пошевелиться. Парашютист сорвался с крыла самолета, когда инструктор
создал резкий крен. Фал принудительно открыл парашют. После приземления врач
ничего не помнил о том, что было с ним в воздухе.
Повторные прыжки с парашютом человек переживает менее остро: спадает
напряженность,
внимание
становится
более
устойчивым.
Постепенно
вырабатываются навыки управления телом в пространстве при задержке раскрытия
парашюта. Наконец появляется способность оценивать время в свободном падении
с точностью до долей секунды.
Наблюдения за космонавтами подтверждались объективными данными. Если в
первый день прыжков перед посадкой в самолет и в самолете у космонавтов
отмечалось резкое учащение пульса, что свидетельствовало о значительном
эмоциональном напряжении, то в последующие дни реакция пульса была значительно меньшей. При повторных прыжках эмоциональные проявления не исчезали,
но реакции на опасность приобретали ха
388
В. И. Лебедев. Стартовое психическое напряжение
рактер стенического, боевого возбуждения, связанного с активизацией психической
деятельности. Как отмечал Б. М. Теплов, в традиционной психологии нередко можно
встретить утверждение, что страх во всех случаях вызывает отрицательные (астенические) эмоции и понижает жизнедеятельность. «Однако, — указывал он, — страх
вовсе не является чем-то естественно неизбежным, первичным, с чем бороться
можно лишь голосом разума, привычки и т. д. Опасность может совершенно
непосредственно
вызывать
эмоциональное
состояние
стенического
типа,
положительно окрашенное, т. е. связанное со своеобразным наслаждением и
повышающее деятельность».
Большое значение в преодолении психологического барьера, в стенизации
эмоций при угрозе для жизни имеют те цели, которые ставит перед собой человек,
его мотивация. Личностная мотивация, дело всей жизни, может совпадать с национальными, государственными и в конечном счете общечеловеческими интересами.
Она может носить и сугубо эгоистический характер. Чем выше общественно
значимые цели, которые ставит перед собой человек, тем легче он преодолевает
трудности, возникающие на его пути.
Таким образом, необычные условия существования предстают перед человеком
в форме информационной неопределенности. Наши наблюдения показывают, что,
судя по субъективным переживаниям людей, результатам психологических тестов и
вегетативным реакциям, психическая напряженность на этом этапе отличается при
различных
испытаниях
(сурдокамерные
испытания
и
др.)
и
разных видах
деятельности, связанной с угрозой для жизни (парашютные прыжки, полеты на
самолетах и космических кораблях, выход в открытый космос), лишь степенью своей
выраженности. В динамике стартового психического напряжения при наличии
фактора риска четко прослеживаются как неуверенность в надежности технических
систем, так и мысленное «проигрывание» возможных аварийных ситуаций и своих
ответных действий. Чем ближе к старту, тем интенсивнее осуществляется эта форма
психической деятельности, что обусловливает нарастание эмоциональной напряженности к моменту старта. Уверенность в материальной части и в своих
профессиональных навыках, появляющаяся после
389
VIII. Тензионные состояния
многократного пребывания в необычных условиях существования, не освобождает
человека в период старта от интенсивной предвосхищающей деятельности,
сопровождающейся эмоциональными реакциями, которые в этих условиях, как
правило, носят стенический характер. Существенное влияние на волевые действия в
условиях угрозы для жизни оказывают ценностные ориентации(мотивация)личности.
Состояние
эмоционального разрешения
В. И. Лебедев
ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ РАЗРЕШЕНИЕ1
После отделения от самолета в течение нескольких секунд до раскрытия парашюта
человек подвергается ряду кратковременных, но резких и необычных для него
воздействий, вызывающих ряд новых ощущений. Для этого момента характерны
нарушения в психике у прыгающих впервые: они не в состоянии осознать, а затем
воспроизвести в памяти детали и ощущения, пережитые ими в первые секунды
своего падения. Космонавт В. Ф. Быковский так охарактеризовал это состояние:
«Как оттолкнулся от самолета — не помню. Начал соображать, когда рвануло за
лямки и над головой "выстрелил" купол». После раскрытия парашюта у большинства
прыгающих наступает радостный подъем настроения, переходящий очень часто в
эйфорию. В. А. Шаталов рассказывает: «Стало тихо и спокойно. Посмотрел наверх —
надо мной был огромный купол. Хотелось смеяться, кричать, петь песни. Стало
смешно — неужели это я так отчаянно трусил там, в самолете? Я готов был прыгать
еще и еще...»
Как уже отмечалось, чем ближе к старту космического корабля, тем сильнее
психическое напряжение космонавтов. Сра
1
Фрагменты из книги «Личность в экстремальных условиях». М., 1989. С. 102-106.
13 Зак. №256
390
В. И. Лебедев. Эмоциональное разрешение
Т а б л и ц а 8.1
на орбиту
Время исследования
4 часа до старта
5-минутная готовность
Старт
Средний период выведения
корабля на орбиту
Конечный период
Переход к невесомости
Г
а
г
а
Т
р
и
и
т
н
о
Н
в
ик
ол
ае
П
в
оп
ов
ич
Б
ы
ко
вс
Т
ки
ер
й
е
ш
ко
ва
Частота пульса у космонавтов при ожидании старта и во время выведения корабля
64
115
157
124
69
106
121
119
72
114
135
121
56
118
127
112
68
133
152
129
84
127
154
154
109
105
108
102
112
—
122
107
117
104
148
140
зу же после старта эмоциональное напряжение начинает спадать. Это хорошо видно
при анализе частоты пульса у космонавтов, выполняющих одиночные полеты на
кораблях «Восток», при ожидании старта и во время выведения корабля на орбиту
(табл. 8.1).
То, что резкое нарастание частоты пульса в период пятиминутной готовности и в
момент старта обусловлено эмоциональным напряжением, подтверждается тем,
что, несмотря на нарастание перегрузок в период выведения кораблю на орбиту,
частота пульса стала значительно снижаться. После выведения корабля на орбиту у
космонавтов, как и после раскрытия парашюта при первых прыжках, отмечается
эмоциональное состояние разрешения. В. А. Шаталов вспоминал: «Сердце мое
билось учащенно. Чувствовалась какая-то необыкновенная легкость не только в
теле, но и... в мыслях. Хотелось прыгать, петь, смеяться...» «Первое, что
испытываешь, когда космический корабль выходит на орбиту... — пишет В. И.
Севастьянов, — это радость... эмоционально приподнятое, избыточно возбужденное
состояние...»
В условиях угрозы для жизни человеку требуется подавить состояние страха.
Это связано с интенсивностью основных
391
VIII. Тензионные состояния
нервных процессов — возбуждения и внутреннего торможения. В момент выхода
человека из напряженной ситуации начинается расслабление. Когда интенсивность
внутреннего торможения начинает спадать, берет перевес подкорка, получается положительная индукция, которая находит свое разрешение в эйфории, двигательном
возбуждении.
За то, что мы имеем здесь дело со снятием информационной неопределенности
и эмоцией разрешения, говорит следующий факт. Через достаточно большое время
нахождения в космосе, т. е. когда уже произошла переадаптация либо после
окончания какой-либо деятельности, сопряженной с большой ответственностью или
угрозой для жизни, можно вновь наблюдать эту реакцию. Так, американский
астронавт М. Коллинз сделал в одиночестве 27 витков вокруг Луны. После успешной
стыковки корабля с лунной кабиной, в которой находились Н. Армстронг и Э.
Олдрин, у него возникло двигательное возбуждение. «Все это время, пока я "ловил"
лунный модуль, — рассказывает Коллинз, — мне казалось, что я не выдержу
напряжения. Когда же мы состыковались, меня обуяла прямо-таки нечеловеческая
радость: я стал размахивать руками, зачем-то сорвал с себя привязанную к шее
книжку с инструкциями и заданиями, а затем порвал ее».
Состояние эмоционального разрешения на том или ином этапе деятельности
летчиков, космонавтов, подводников необходимо учитывать в практике обеспечения
полетов и выполнения других заданий. В тех случаях, когда эта психологическая
закономерность не принимается во внимание, могут возникнуть нарушения в
выполнении программы полета, экспериментов и т. д. Примером может служить
эпизод, имевший место при полете космических кораблей «Союз-4» и «Союз-5». По
программе полета после стыковки этих кораблей сразу же должен был начаться
переход космонавтов Е. В. Хрунова и А. Е. Елисеева через открытый космос из
одного корабля в другой. Процесс стыковки осуществлялся впервые, что обусловило
высокую напряженность у членов экипажа. Когда стыковка произошла, у космонавтов возникло выраженное состояние эйфории, двигательного возбуждения,
которое не позволило им сразу же начать запланированный переход. Е. В. Хрунов
рассказывает: «Кораб
392
VIII. Тензионные состояния
ли плавно сближались. Расстояние все уменьшалось, а наше напряжение
нарастало... Мягкий толчок, на приборной доске загорелся сигнал: "Есть стыковка"...
От радости мы с Елисеевым как бы забыли, что нам надо через некоторое время
покинуть... корабль и выходить в открытый космос». Командир корабля «Союз-4» В.
А. Шаталов вспоминает об этом эпизоде: «Облегченно вздыхаю и во весь голос
радостно кричу ребятам: "Добро пожаловать, Байкалы!" В ответ слышу какие-то
радостные бессвязные возгласы... Перебивая друг друга, экипаж "Со-юза-5" бурно
выражает
свой
восторг
по
поводу
успешного
выполнения
первой
части
эксперимента... Я запросил экипаж "Со-юза-5" о готовности к началу новой операции
по переходу космонавтов из корабля в корабль. И тут оказалось, что ребята все еще
никак не могут успокоиться после успешной стыковки».
Из сказанного можно заключить, что во время преодоления психологического
барьера при первом парашютном прыжке, полете в космос и других видах
деятельности, сопряженной с угрозой для жизни, у человека возникают сложные,
противоречивые
психические
состояния
—
от
эмоционального
напряжения,
обусловливаемого чувствами ответственности, тревоги и страха на этапе старта, до
радостного ликования и двигательного возбуждения после успешного завершения
этой деятельности.
Состояние фрустрации
Э. И. Киршбаум, А. И. Еремеева
ФРУСТРАЦИЯ1
У каждого человека существует определенный набор поведенческих реакций и
поступков, с помощью которых он стремится удовлетворить свои потребности,
решить встающие перед ним задачи и осуществить свои планы на будущее. Однако
в своей повседневной деятельности он постепенно наталкивается на препятствия и
сопротивления на пути кдостижению цели. Если эти препятствия и сопротивления
сильно выражены, то у чело-
1
Фрагмент из книги «Психические состояния». Владивосток, 1990. С. 78-82.
393
VIII. Тензионные состояния
века возникает специфическое эмоциональное состояние, состояние фрустрации
(англ. frustration означает расстройство, срыв планов, крушение). Таким образом,
под фрустрацией понимается специфическое эмоциональное состояние, которое
возникает в тех случаях, когда человек на пути к достижению цели сталкивается с
препятствиями и сопротивлениями, которые или реально непреодолимы, или
воспринимаются как таковые. Как правило, состояние фрустрации достаточно
неприятное и напряженное, чтобы не стремиться избавиться от него. Человек,
планируя свое поведение на пути к достижению поставленных целей, одновременно
мобилизует блок обеспечения цели определенными действиями. В данном случае
говорят
об
энергетическом
обеспечении
целенаправленного
поведения.
Но
представим себе, что перед запущенным в ход механизмом вдруг неожиданно
возникает препятствие, т. е. психическое событие прерывается, тормозится. В месте
прерывания или задержки психического события (т. е. в нас) происходит резкое
«затопление», повышение психической энергии. Запруда приводит к резкой
концентрации энергии, к повышению уровня активации подкорковых образований, в
частности, ретикулярной формации. Этот переизбыток нереализуемой энергии
вызывает чувство дискомфорта и напряжения, которое необходимо снять, поскольку это состояние достаточно неприятное.
Итак, к условиям возникновения состояния фрустрации относятся:
1)
наличие потребности как источника активности, мотива как конкретного
проявления потребности, цели и первоначального плана действия;
2)
наличие сопротивления (препятствия-фрустратора).
1)
пассивное
В свою очередь, препятствия могут быть следующих видов:
внешнее
сопротивление
(наличие
элементарной
физической
преграды, барьера на пути к цели; удаленность объекта потребности во
времени и в пространстве);
2)
активное внешнее сопротивление (запреты и угрозы наказанием со стороны
окружения, если субъект совершает или продолжает совершать то, что ему
запрещают);
3)
пассивное
внутреннее
сопротивление
комплексы неполноценности; неспособность
(осознанные
или
неосознанные
394
Э. И. Киршбаум, А. И. Еремеева. Фрустрация
осуществить намеченное, резкое расхождение между высоким уровнем притязаний
и возможностями исполнения); 4) активное внутренне сопротивление (угрызения
совести: оправданы ли выбранные мною средства в достижении цели, моральна ли
сама по себе цель).
Поведение в состоянии фрустрации может быть самым разным, оно зависит от
многих факторов: от возрастных особенностей, личностных свойств, от силы
фрустратора, привлекательности цели, от объема «запруженной» психической
энергии. Неоднократно давались попытки создать классификацию основных типов
реагирования
в
фрустрационных
ситуациях.
Создатель
теории
фрустрации
Розенцвейг, обобщив данные своих исследований, счел нужным свести все виды
реакций к девяти типам. Он же составил методику определения типов реагирования
человека, на основании которой мы можем с достаточно большой вероятностью
предсказать, как будет вести себя тестированный человек в экстремальных
ситуациях, каковы его адап-ционные возможности.
Немецкий психотерапевт Беттхер (BottcherH. F., 1973) во всей совокупности
реакций
на
фрустраторы
выделяет
две
группы.
В
первую
группу
входят
поведенческие реакции, которые остаются в пределах нормы, т. е. в целом
сохраняется конструктивное поведение:
1. В данном случае препятствие усиливает мотивацию. Мы не отказываемся от
наших целей, мы продолжаем с еще большей настойчивостью стремиться к ним.
Препятствие интенсифицирует наши действия, повышает наш уровень активации.
2. Препятствие вынуждает нас пересмотреть ситуацию в целом, сопоставить
уже достигнутое с затратами, сопоставить используемые средства и цели, изменить
средства, сохранив цель. Возможна даже и корректировка первоначальной цели.
Адаптивное (остающееся в пределах нормы) поведение характерно для
человека, у которого даже под воздействием сильных раздражителей (препятствий)
состояние фрустрации не наступает. Это является следствием толерантности, т. е.
терпимости, выносливости по отношению к фрустраторам. Толерантность (в
широком смысле стрессоустойчивость) можно воспитать. Психическое здоровье
человека собственно и означает
395
VIII. Тензионные состояния
сознательное управление своим поведением в экстремальных условиях путем
построения эффективных моделей поведения.
Однако если толерантность низка, то человек реагирует на фрустраторы даже
незначительной силы
неадекватным поведением. Приведем основные типы
неконструктивного поведения в затруднительных ситуациях:
1. Наиболее частой реакцией в состоянии фрустрации является агрессивное
поведение. Эта реакция настолько часто проявляется, что позволила, например,
психологам Йельского университета выдвинуть гипотезу: любая фрустрация создает
побуждение к агрессии. Еще в 1926 году было проведено исследование ответов 45
студентов в ситуациях фрустрации. Из 145 случаев возникновения фрустрации в 113
ответом было агрессивное поведение: словесный отпор, оскорбление, физические
нападки на человека, который вызвал ситуации фрустрации. Это, безусловно,
экстремальный случай, но он характерен для агрессивного поведения, в котором не
содержатся конструктивные элементы.
2. Однако не всегда агрессия выливается на предполагаемого виновника, в
силу своего характера и конкретных обстоятельств мы иногда не способны проявить
прямую, открытую агрессию по отношению к тому, кого мы считаем виновником той
неприятной ситуации, в которую мы попали. И тогда происходит смещение агрессии
на другого, ни в чем не повинного человека. Мы находим или даже имеем под рукой
своего «козла отпущения». Например, молча выслушав несправедливые, как нам
кажется,
упреки
от
своего
начальника,
мы
приходим
домой
и
изливаем
накопившуюся злость на ни в чем не повинных жену и детей. И наоборот, мы можем
молча выносить несправедливые упреки и придирки от близких (ради благополучия
семьи), но зато на работе от нас достается нашим коллегам (стоит заметить, что в
основном подчиненным). Агрессия может быть направлена и на самого себя. И тогда
мы бьем себя в лоб, рвем на себе волосы в «бессильной» ярости, приговаривая:
«Так мне и надо! Зачем ввязался в эту историю?!» Мы можем вымещать агрессию на
неодушевленных предметах: со всей силой стучим по столу, бьем посуду, ломаем в
ярости мебель и т. д. Представьте себе довольно часто встречаемую сцену: муж и
жена изводятся в обоюдном крике, хватают что попадется под руку и бьют
396
Э. И. Киршбаум, А. И. Еремеева. Фрустрация
это об пол. В подобном неконструктивном поведении есть элементы как скрытой,
так и смещенной агрессии.
Однако существуют ситуации, когда проявление агрессии недопустимо. Это —
пример с воспитанием в авторитарной семье, в которой за каждый проступок
ребенка следуют жестокие репрессии со стороны родителей или старших сиблингов,
где любое сопротивление карается всей мощью родительской власти. Итоги
подобного воспитания могут быть двоякого рода: или ребенок усваивает методы
своих родителей, которые он с «успехом» будет использовать на следующем
поколении (в сущности, перед нами опять же случай со смещенной агрессией, но
смещение происходит с определенной отсрочкой во времени), или из ребенка
вырастает невротическая, апатичная и безынициативная личность.
Довольно часто обиженный человек представляет себе сцены мести, ничего не
предпринимая на самом деле, т. е. побуждение к агрессии замыкается в кругу
фантазии.
3. Часто при невозможности достичь своих целей человек начинает успокаивать
себя, «усматривая» в недостигаемых целях массу недостатков, которые раньше
игнорировались, или отказывается от них как недостойных столь больших трат сил.
Это как в басне «Лиса и виноград»: лиса не может достать виноград, а потому он
зеленый и невкусный. Такой выход из дискомфортного состояния называется
рационализацией, псевдопереосмыслением ситуации.
Существует
определенная
вероятность
использования
разных
типов
непродуктивных реакций представителями разных типов темперамента. Так, для
холерика более вероятна агрессия, он, как правило, находит виновника своих неудач
и затруднений. Для сангвиника характерно обесценивание ситуации и уменьшение
значимости цели. Меланхолик склонен к самообвинениям и к фиксациям («жвачке»)
на происходящем. Флегматику свойственно обесценивание событий и стремление
пустить все на самотек.
Отметим, что мы привели здесь неполный список возможных реакций на
фрустраторы. В психологии личности эта тема раскрывается гораздо шире и глубже.
Здесь следует помнить, что личность формируется и развивается благодаря
наличию препятствий как внутреннего плана,
В. И. Лебедев. Сенсорный голод
397
так и внешнего. Они стимулируют пиковую активность личности, расширяют спектр
связей личности с миром, делают их глубже и дифференцированнее. Поэтому
бегство от фрустиру-ющей нас, но и постоянно радующей нас действительности
означает бегство от этого «прекрасного и яростного мира».
Состояние сенсорного голода.
В. И. Лебедев
СЕНСОРНЫЙ ГОЛОД'
Поскольку в обычных условиях человек чрезвычайно редко сталкивается с
прекращением воздействия раздражителей на рецепторы, он не осознает этих
воздействий и не отдает себе отчета, насколько важным условием для нормального
функционирования его мозга является «загруженность» анализаторов.
Вот как описывает воздействие сурдоэффекта в наших исследованиях Г. Т.
Береговой: «И тут на меня обрушилась тишина... Я услышал свое дыхание и еще как
бьется мое сердце. И все. Больше ничего не было. Абсолютно ничего... Постепенно я
стал ощущать какое-то беспокойство. Словами его трудно определить; оно
вызревало где-то внутри сознания и с каждой минутой росло... Подавить его,
отделаться от него не удавалось...» Эмоциональная напряженность в первые двое
суток в условиях изоляции и сенсорной депривации объективно выражалась в
показателях электроэнцефалограммы, кожно-гальванического рефлекса, частоты
пульса, дыхания,-а также в нарушении восприятия времени.
Особый
интерес
представляет
тот
факт,
что
наступающая
тишина
воспринимается вначале не как лишение чего-то, а как сильно выраженное
воздействие.
Тишину
начинают
«слышать».
Приведем
ряд
самонаблюдений
восприятия тишины в различных условиях: «Тишина временами стучала в ушах»
(Антарктида, К. Борхгревинк); «Тишина была громкой, как нож, ударяю
' Фрагмент из книги «Личность в экстремальных условиях». М., 1989. С. 153-171.
В. И. Лебедев. Сенсорный голод
398
щий в барабанную перепонку» (испытуемый в опытах Раффа); «Трудно передать
"молчание камня", и поэтому спелеолог... стремится не слушать тишины, ибо в этих
глубочайших преддвериях ада особенно четко звучат шумы; биение сердца, хрипы
легких, хруст суставов и шейных позвонков» (Н. Кастере); «Вторые сутки подводная
лодка лежит на грунте. Во втором отсеке безмолвие, которое, как это ни странно,
начинает звучать. Очень редко с потолка на палубу падают капли конденсата. Несколько удивлен, что они могут так громко стучать» (самонаблюдение автора).
В измененных условиях нехватка афферентных, идущих от органов чувств
импульсов для нормального функционирования мозга начинает осознаваться и
переживаться как потребность. Согласно И. М. Сеченову, эту потребность как с
психологической, так и с физиологической точки зрения можно поставить рядом с
ощущением голода. «Зрительное желание, — пишет он, — отличается от голода,
жажды, сладострастия лишь тем, что с томительным ощущением, общим всем
желаниям, связываются образные представления». Характерно, что люди, испытывающие потребность в афферентации, сами сравнивают свое состояние с
голодом, а удовлетворение ее — с насыщением. Так, об условиях жизни в Антарктиде
В. Песков пишет: «Особенно скучает человек по зрительным образам, когда он находится в длительном (санном. — В . Л . ) походе. Но вот люди возвращаются, их
кормят, дают помыться и сразу же показывают фильмы, сколько они хотят. В
течение нескольких часов они смотрят фильмы: три-четыре фильма, пока не
насытятся. И только потом они начинают жить обычной жизнью зимовщиков».
Потребность в сенсорных ощущениях в условиях изоляции вначале может
переживаться неопределенно. Испытуемый Ч. на пятый день эксперимента так
охарактеризовал свое состояние: «Странное самочувствие: точно меня лишили
воздуха, чего-то не хватает, а чего — не пойму». По мере увеличения срока
пребывания в подобных условиях — независимо от того, будет ли это в космическом
полете, в Арктике и в модельном эксперименте — данная потребность начинает
осознаваться все более отчетливо. Причем люди испытывают потребность не только
в зрительных и слуховых восприятиях, но и в афферентации со
399
VIII. Тензионные состояния
стороны тактильных, температурных, мышечных и других рецепторов. Приведем
несколько примеров.
Марио Маре (Антарктида): «Я бы охотно лишился своего... жалования ради того,
чтобы взглянуть на зеленую траву, покрытый цветами луг, на котором пасутся
коровы, на березовую или буковую рощу с желтеющими листьями, по которым
струятся потоки осеннего ливня». П. С. Кутузов (Антарктида): «Ужасно хочется
видеть зелень, чувствовать ее запах, слышать треск кузнечиков, птиц, даже лягушек,
лишь бы живых». А. Г. Николаев: «В космическом полете... по земным привычным
звукам, явлениям и ароматам мы поистине сильно скучали. Иногда все это земное
чувствовали, слышали и видели во сне». Е. Терещенко, вспоминая о камерном
исследовании, писал, что все чаще хотелось открыть куда-то дверь и увидеть что-то
другое. Все равно что, только бы новое. Иногда мучительно, до рези в глазах, хотелось увидеть яркий, определенный простой свет спектра или кумачовый плакат,
синее небо. А. Н. Божко (годичное гермока-мерное исследование): «Закрываю глаза
и, кажется, чувствую запах земли, леса, слышу пение птиц. До чего же хочется увидеть солнце, выкупаться в реке, побродить по лесу, по лугам». М. Сифр (пещера):
«Как бы мне хотелось ощутить дыхание свежего ветра или живительную влагу дождя
на своем лице».
При полетах на кораблях класса «Восток» и «Союз», на которых невозможно
было достаточно полно загрузить опорно-двигательный аппарат, космонавты
испытывали потребность в мышечных усилиях. Г. Т. Береговой так охарактеризовал
это состояние: «...тело начинает как бы тосковать по нагрузкам... Захотелось
почувствовать самого себя, ощутить себя изнутри — волокнами мышц, связками
суставов; захотелось спружи-ниться, что ли, выгнуться, подтянуться до хруста в
костях...»
Во время длительных автономных походов на подводных лодках, по нашим
самонаблюдениям и по наблюдениям за моряками, четко возникало ощущение
голода по впечатлениям внешнего мира. Когда лодка всплывала и имелась
возможность на несколько минут подняться на ходовой мостик, каждый с нетерпением ожидал своей очереди, чтобы подышать свежим воздухом, полюбоваться
морской поверхностью, погреться на солнце или поглядеть на звезды (чаще всего
всплытие производилось в ночное время). По данным В. Д. Ткаченко, в
ассоциативном тес
В. И. Лебедев. Сенсорный голод
400
те («произвольные образы») моряки записывали в основном слова: «луг»,
«березка», «дуб», «трава» и т. д. Появление потребности в сенсорных ощущениях у
полярников отмечают многие исследователи Арктики и Антарктики.
Видимо, к компенсаторным реакциям в ответ на сенсорный голод следует
отнести появление каждую ночь обильных и ярких сновидений.
Космонавту В. Соловьеву во время полета почти каждую ночь снилась земля —
грибы в осеннем лесу, речка детства, футбольные матчи, шум дождя. И лица
родных, друзей, иногда просто знакомых.
На третьем месяце полета на орбитальной станции «Са-лют-7» В. Ляхов в
беседе с корреспондентом сказал, что сновидения приходят к ним теперь каждую
ночь. Сны обычные, земные, домашние. Просыпаются бодрые, с хорошим
настроением, будто дома побывали.
О появлении ярких цветных сновидений во время зимовок говорят и полярники.
По мнению многих лиц, оказавшихся в условиях сенсорного и информационного
голода, сновидения помогают удовлетворению потребностей в ощущениях и информации и нередко сравниваются с передачами по цветному телевидению или
кинофильмами...
Эмоциональный
фон
всегда
сопровождает
в
период
бодрствования
психическую деятельность, но замечается он лишь в тех случаях, когда сдвигается в
положительную или отрицательную сторону. На этапе неустойчивой психической
деятельности при воздействии монотонии наблюдаются колебания эмоционального
фона с тенденцией его снижения.
Особенно ярко это проявляется в опытах с длительной гипокинезией, в которых
испытуемых укладывают в постели на длительные сроки — до 120 суток — с
запрещением двигаться и вставать. Весьма характерна частая беспричинная смена
настроения на протяжении дня: неоправданно радужное настроение сменяется
умеренной депрессией, а депрессия — эйфорией. Испытуемые сообщали, что им
«все надоело», «надоело обследоваться», бывают дни, когда «внутри все
переворачивается», «раздражает присутствие врачей», что бывают такие состояния,
когда хочется «что-нибудь выкинуть», «кого-то ударить», «запустить чем-нибудь, что
попадет под руку»; жалова
401
VIII. Тензионные состояния
лись, что по вечерам на них «наваливается тоска», «какое-то отупление, безумие,
апатия». Испытуемый на седьмой день гипокинезии записал: «Настроение меняется
как ленинградская погода. Этот дневник мне надоел не меньше, чем гиподинамия. И
вообще чувствую себя лучше, когда нет никого и никто не смеется». Малейшие
пустяки служили испытуемым поводами для бурных эмоциональных реакций,
конфликтов как между собой, так и с обслуживающим персоналом и врачами.
Иногда в ответ на незначительные ситуации у мужчин на глазах появлялись слезы.
В сурдокамерных экспериментах у ряда испытуемых через неделю появлялась
эйфория,
сменявшаяся
эксперимента.
К
концу
сонливостью
и
потерей
десятого
дня
появлялась
интереса
к
продолжению
раздражительность
и
вспыльчивость. В дальнейшем обнаруживались снижение работоспособности, общее
понижение психического тонуса, вялость и апатия, ослабление волевых процессов,
эмоциональная лабильность, раздражительность, скука и тоска, расстройство сна.
Состояние апатии, безразличия, заторможенности наблюдалось и у испытуемых в годичном гермокамерном эксперименте.
У находящихся в обстановке сниженной афферентации и активности участников
антарктических
экспедиций
особенно
часто
обнаруживались
депрессия,
раздражительность и тревожность. Люди чувствовали себя подавленными и
усталыми. У многих из них отмечались вспышки гнева, проявления конфликтности.
Д. Линдсли с соавторами пишет: «Исследования, проведенные на небольших
научных станциях в Антарктиде с участием от 9 до 30 человек, показали, что
вероятность появления раздражительности, депрессии, скуки, социального отчуждения... изменяется прямо пропорционально степени и длительности изоляции». Е.
А. Ильин установил, что в первые полтора месяца зимовки на антарктической
станции «Восток» у полярников отмечалось общее оживление, приподнятое
настроение. На втором месяце наметился спад общей активности, люди выглядели
несколько меланхолично. На четвертом месяце на фоне общего снижения
психического
тонуса
настроение
у
них
стало
неустойчивым,
лабильным,
выполняемая работа их утомляла. Периоды пониженного настроения сменялись
периодами раздражительности. На последних месяцах зимовки у всех снизил
В. И. Лебедев. Сенсорный голод
402
ся интерес к работе, возросло нервно-эмоциональное напряжение.
У астронавтов и космонавтов по мере увеличения продолжительности полетов
также стали отмечаться проявления эмоциональной лабильности и нарушения сна.
К концу полета эмоциональная лабильность могла проявляться в слезливости.
В. И. Севастьянов рассказал: «Очень сильное и своеобразное эмоциональное
воздействие оказали на нас встречи по телевидению с нашими женами и детьми,
даже слезы подступали, когда мы слушали их голоса... Этот период "открытых",
раскрепощенных эмоций подействовал на нас оздоровляюще, на несколько дней
была стерта накопившаяся усталость и психическое напряжение, связанное с ней».
Показательно, что сам Севастьянов назвал это состояние «эмоциональной
открытостью». Такое же состояние во время полета отмечали и другие космонавты.
В. Лебедев в дневнике писал: «...настроение было кислым... Вдруг я услышал (во
время сеанса связи. — В . Л . ) очень знакомую украинскую мелодию, но никак не мог
понять, откуда она, и тут я понял, что это играет мой сын на пианино. Это так
приятно было, что у меня аж слезы от неожиданности выступили».
С
увеличением
ослабление
внимания
продолжительности
и
сенсорной
интеллектуальных
депривации
процессов
происходит
(«путаются
мысли»,
«невозможно на чем-либо сосредоточиться»). Почти все испытуемые отмечали
быструю утомляемость при предъявлении тестов на сообразительность, указывали
на невозможность последовательно обдумывать типичные ситуации («мысли стали
короткими, перебивают друг друга, часто разбегаются»).
В экспериментальных условиях на этапе неустойчивой деятельности людей в их
психическом статусе наблюдаются следующие изменения: снижение настроения
(вялость, апатия, заторможенность), временами сменяющееся эйфорией, раздражительностью,
вспыльчивостью;
сосредоточиться,
т.
е.
работоспособности
и
ухудшение
нарушения
ослабление
сна;
нарушения
внимания;
снижение
процессов
памяти.
Вся
эта
укладывается в астенический синдром (истощение нервной системы).
способности
умственной
симптоматика
403
В. И. Лебедев. Одиночество
При снижении настроения и активности у космонавтов во время полета имело
место увеличение низкочастотных потенциалов на электроэнцефалограмме, что
расценивается как развитие тормозного процесса. С увеличением времени
пребывания на арктических станциях у зимовщиков также обнаруживалось
смещение ритмов биопотенциалов мозга в сторону низких частот. Эти изменения
коррелировали
с
эмоциональными
состояниями
полярников:
отмечались
меланхолия, апатия, в отдельных случаях — выраженная депрессия.
С
увеличением
продолжительности
сенсорной
депривации,
по
данным
электроэнцефалографических исследований, проводившихся А. Н. Лицевым, у
испытуемых в бодрствующем состоянии все отчетливее проявлялись медленные
волны, что свидетельствовало о развитии в коре полушарий гипнотических фаз.
Таким
образом,
на
определенном
этапе
воздействия
измененной
афферентации в коре полушарий возникают гипнотические состояния, которые, по
нашему
мнению,
препятствуют
гибкому
и
быстрому
процессу
отражения
изменяющейся обстановки и нормальному течению психических процессов, что и
вызывает появление отрицательных эмоций.
Состояние в условиях
индивидуальной изоляции
В. И. Лебедев
ОДИНОЧЕСТВО1
Этот фактор весьма существенно действует на психическое состояние, о чем
свидетельствуют самонаблюдения людей, находящихся в условиях одиночества. Д.
Слокам, совершивший в прошлом веке в одиночестве кругосветное путешествие на
яхте, рассказывает, что в безмолвии океана он чувствовал себя бесконечно
одиноким, его часто охватывало чувство страха. В. Виллис, вспоминая о своем
трансатлантическом плавании на пло
1
Фрагменты из книги «Личность в экстремальных условиях». М., 1989. С. 30-32.
404
Л. П. Гримак. Одиночество
ту, пишет: «...с одиночеством связаны и минуты страданий, когда тобой овладевает
смутная тревога от сознания, что ты живешь на краю бездны. Человек нуждается в
общении с себе подобными, ему необходимо с кем-нибудь разговаривать и слышать
человеческие голоса». Врач А. Бомбар, переплывший с целью эксперимента на
резиновой
лодке
Атлантический
океан,
заключает:
«Полное
одиночестве
невыносимо. Горе тому, кто одинок!»
Длительное одиночество неизбежно вызывает изменения в психической
деятельности. Р. Бэрд после трех месяцев одиночества на леднике Росса
(Антарктида) оценил свое состояние как депрессивное. В его воображении
рождались яркие образы членов семьи, друзей. При этом исчезало ощущение
одиночества. Появлялось стремление к рассуждениям философского характера.
Часто возникало чувство всеобщей гармонии, особого смысла окружающего мира.
Христина Риттер, проведшая 60 суток в одиночестве в условиях полярной ночи на
Шпицбергене, рассказывает, что ее переживания были сходны с теми, которые
описал Бэрд. У нее возникали образы из прошлой жизни. В мечтах она
рассматривала свою прошлую жизнь как в ярком солнечном свете. Оно чувствовала,
что как бы слилась воедино со вселенной. У нее развивалось состояние любви к этой
ситуации, сопровождавшееся очарованием и галлюцинациями. Эту «любовь» она
сравнивала с состоянием, которое испытывают люди при приеме наркотиков или
находясь в религиозном экстазе.
Известный русский психиатр П. Б. Ганнушкин еще в 1904 г. отмечал, что
реактивные психические состояния могут развиваться у людей, по тем или другим
причинам оказавшихся в условиях социальной изоляции. Ряд психиатров описывают
в своих работах случаи развития реактивных психозов у людей, попавших в
социальную изоляцию вследствие незнания языка. Говоря о так называемых
«психозах старых дев», немецкий психиатр Э. Кречмер четко выделяет как одну из
причин относительную изоляцию. По этой же причине реактивные состояния и
галлюцинозы могут развиваться у одиноких пенсионеров, вдовцов и др. Особенно
отчетливо патогенное воздействие этого фактора на психическое состояние
выступает в условиях одиночного заключения.
1
Фрагменты из книги «Общение с собой». М., 1991. С. 128-136.
405
VIII. Тензионные состояния
Представляют
интерес
самонаблюдения
революционеров,
подвергшихся
одиночному заключению. Декабрист Беляев в своих воспоминаниях о пребывании в
Петропавловский
крепости
рассказывает:
«Одиночное,
гробовое
заключение
ужасно... То полное заключение, какому мы сначала подвергались в крепости, хуже
казни». Ему вторит декабрист Зубков: «Изобретатели виселицы и обезглавливания
— благодетели человечества; придумавший одиночное заключение — подлый
негодяй; это наказание не телесное, но духовное. Тот, кто не сидел в одиночном
заключении, не может представить себе, что это такое». Революционер М. А.
Бакунин в одном из писем сообщал: «Ах, мои дорогие друзья, поверьте, всякая
смерть лучше этого одиночного заключения, столь восхваляемого американскими
филантропами!» Э. Тэльман в письме другу писал: «Раньше я никогда не чувствовал
и не представлял себе так реально, что значит находиться в одиночном заключении
и быть изолированным от людей, какое психологическое воздействие это оказывает
с течением времени на думающего человека, если он присужден так жить годами».
«Безумие, — пишет советский историк М. Н. Гернет, — было для узников почти
неизбежным уделом при более длительных сроках пребывания в крепости». Немецкий психиатр Э. Крепелин в своей классификации психических болезней выделил
группу «тюремных психозов», к которым он относит галлюцинаторно-параноидные
психозы, протекающие при ясном сознании и возникающие обычно при длительном
одиночном заключении.
А. П. Гримак
ОДИНОЧЕСТВО1
Одиночество — [один из видов] трудных состояний. Они вызываются недостатком
внешней стимуляции физического и социального характера. В человеке, как
существе
социальном,
исторически
развивавшемся
в
больших
группах,
филогенетически закрепилась потребность к постоянному общению с себе подобными. Поэтому потеря контактов с другими людьми, длитель
406
Л. П. Гримак. Одиночество
ное одиночество представляют для него серьезный фрустриру-ющий фактор.
Общение человека с самим собой особенно обостряется в условиях одиночества.
Различают
абсолютное
и
относительное
одиночество.
Первое
встречается
сравнительно редко и, если исключить специальные эксперименты, чаще всего
бывает следствием несчастных случаев (обвал в шахте, происшествие в безлюдной
местности, на море и т. п.).
Для
относительного
одиночества
жизненных
предпосылок
оказывается
значительно больше. По продолжительности, степени изоляции и по своему
происхождению
формы
относительного
одиночества
могут
быть
самыми
разнообразными. Так, например, в условиях относительного одиночества протекают
многие виды профессиональной деятельности, когда общение с другими людьми
осуществляется
лишь
эпизодически
(летчики-истребители,
водители
автотранспорта, космонавты и т. п.).
Наиболее ярко основные черты одиночества проступают, когда человек
длительное время находится в таких естественных условиях, которые ограничивают
его
общение
с
другими
людьми,
как,
например,
спелеологи,
одиночки-
мореплаватели. Моделью такого рода условий можно считать индивидуальную
изоляцию в лабораторных условиях. Она содержит все признаки строгого
одиночества:
сенсорную
депривацию,
социальную
депривацию
и
фактор
«заключения».
Сенсорная депривация связана со снижением интенсивности и уменьшением
разнообразия притока раздражителей, поступающих из внешней среды. Социальная
депривация обусловлена отсутствием возможности общения с другими людьми, или
же общение возможно лишь со строго ограниченным контингентом людей. В этом
случае человек не получает привычной социально значимой информации, не может
реализовать чувственно-эмоциональные контакты, которые возникают при общении
с другими людьми. Характеризуя недостаточность сенсорного притока, известный
американский психотерапевт Э. Берн вводит понятие «структурирование времени».
«Структурный голод столь же важен для жизни, — считает он, — как и сенсорный
голод... Структурный голод связан с необходимостью избегать скуки... Если скука,
тоска
длятся
достаточно
долгое
время,
то
они
становятся
синонимом
эмоционального голода и могут иметь те же последствия. Обособленный от
общества че
1
Фрагменты из книги «Общение с собой». М., 1991. С. 128-136.
407
VIII. Тензионные состояния
ловек может структурировать время двумя способами: с помощью деятельности или
фантазии».
Термин «структурирование времени», на наш взгляд, недостаточно точно
отражает сущность психологического явления, определяемого им. Будет точнее под
этим термином подразумевать наполненность времени деятельностью, ибо только
деятельность и структурирует поток бодрствующего сознания. Фантазии же, о
которых говорит Берн, это ведь тоже своеобразная деятельность. Поэтому в
дальнейшем
мы
будем вместо словосочетания «структурирование времени»
употреблять выражение «наполненность времени». Такое уточнение более верно,
потому что общение с собой и как психическая деятельность по реальному
управлению собственной личностью, и как фантазия — «общение в памяти» или же
грезы на «заданную тему» — представляет собой мощный способ именно наполнения
времени деятельностью. Умение занять себя, найти форму общения, деятельности
играет особенно важную роль в экстремальных условиях жизни. Рациональное
использование избытка свободного времени в вынужденном одиночестве позволяет
сохранять на вполне приемлемом уровне даже биологические функции организма.
Возьмем в качестве иллюстрации этого положения случаи из практики одиночного
заключения, описанные Львом Разгоном. «Мой тюремный день был расписан почти
по минутам, — пишет он. — Я одновременно сочинял несколько книг: в разное время
дня разные книги. Я их придумывал по страницам, главам, частям. Иногда — как
будто я сидел за столом, за. бумагой — я подолгу задумывался над какой-нибудь
фразой, словом... Одной из этих "книг" были мои воспоминания о годах детства. Она
так тщательно "написалась" в голове, что в лагере, во время моей ночной работы
нормировщиком, я ее очень быстро, без всяких помарок, перенес в толстую общую
тетрадь, присланную мне из Москвы... Другая сочиненная в голове книга называлась
"Легенда о Сталине". Надо сказать, прелюбопытная получилась книженция! У меня
были довольно солидные источники информации, побольше, чем у многих его
биографов. Кроме того, я не обязан был соблюдать в отношении своего героя
видимость научной объективности... Я почти закончил эту "Легенду". Но на бумаге не
восстановил, и она ушла в небытие.
408
Л. П. Гримак. Одиночество
Потом был "музыкальный час" — когда я вспоминал музыку. И много времени я
отводил предстоящему судебному процессу... В программу моих ежедневных
заданий входила еще шестикилометровая прогулка. Камера имела пять шагов в
длину, три в ширину. По диагонали — семь шагов. И я гулял. Проходя мимо стола, я
каждый раз перекладывал спичку и таким образом считал шаги. Очень быстро я
научился делать это совершенно автоматически. По тому, сколько раз спички
перешли с одного места на другое (что я тоже отмечал), я узнавал пройденное
расстояние. Само собою, большинство моих сочинительств и других умственных игр
происходило во время прогулки».
Хорошим способом наполнения времени является игровая деятельность,
направленная как бы на самого себя (решение кроссвордов, ребусов, шахматных
задач и т. п.). Такой тип игровой деятельности известен под названием «лудизм».
Его отличие от соревновательной игры в том, что такая игра стимулируется
стремлением
сообразить,
найти
решение,
а
не
чувством
соревнования
и
соперничества с другим. Играющий борется с трудностями, содержащимися в самой
игре, а не против конкурента. Можно сказать, что соревнование идет с самим собой.
Другим видом преодоления монотонии в условиях одиночества, изоляции
является
творчество
(очень
часто
литературное),
обращение
к
искусству.
Возникающая в условиях одиночества повышенная потребность в самоанализе
может служить своеобразной психической разрядкой, преодолением этого тягостного состояния за счет интенсификации самообщения.
Фактор «заключения» характерен для индивидуальной изоляции. Он связан с
лишением возможности свободного передвижения, соприкосновения с окружающей
средой и с вынужденным нахождением в ограниченном пространстве. Эксперименты, в которых исследовалось действие вышеуказанных факторов на состояние
человека, показали, что существенные изменения в
психофизиологическом
состоянии человека происходят уже при воздействии одного лишь фактора
«заключения». Изменения электроэнцефалограммы свидетельствуют о снижении
уровня бодрствования, ухудшении возможностей мыслительной деятельности.
Появляется чувство беспокойства, тревоги, изменяются параметры самооценки
состояния и т. д. Добавление к «заключению» двух других компонентов — социаль
409
VIII. Тензионные состояния
ной и сенсорной депривации — увеличивает число сдвигов в психическом состоянии,
а сами воздействующие условия переносятся все тяжелее.
Советскими и зарубежными учеными установлено, что пребывание человека в
условиях индивидуальной изоляции может повести к целому ряду нарушений в
области восприятия, мышления, памяти, внимания, эмоциональных процессов. У
испытуемых возникает состояние напряжения, появляется раздражительность,
несдержанность,
эмоциональная
неустойчивость,
ухудшается
умственная
работоспособность, понижается способ концентрации внимания и т. п. Особенно
жесткие условия индивидуальной изоляции — полная тишина, темнота, постоянная
оптимальная температура и т. п. — вызывают довольно серьезные отклонения в
психических процессах, вплоть до галлюцинаций.
Немалое значение для преодоления трудных состояний имеет собственная
активность и готовность к этим ситуациям. Это хорошо видно, если рассмотреть и
сравнить данные экспериментов и описания фактов вынужденного одиночества.
Состояние одиночества в естественных условиях существенно отличается от
индивидуальной
изоляции
в
строгом
эксперименте.
Так,
например,
у
мореплавателей-одиночек, полярных исследователей не происходит изменений в
познавательных способностях. Причина — в их вынужденной постоянной активности:
перед ними все время встают новые и новые задачи, от правильного и быстрого
решения которых порой зависит жизнь. Снижение же активности, увеличение числа
элементов сенсорной депривации (слабое освещение или полная темнота, тишина,
пониженная двигательная активность) действительно вызывают ухудшение памяти,
затрудняют осмысливание и обобщение чувственных восприятий. И наоборот,
появление возможностей даже минимального общения, при тех же условиях
сенсорной депривации, как, например, в условиях групповой изоляции, снимает ряд
существенных моментов, присущих индивидуальной изоляции. Даже в жестких
условиях лабораторного исследования значительно уменьшается воздействие сенсорной депривации. Правда, следует сказать, что постоянное пребывание в
замкнутой группе людей выдвигает перед человеком другие, не менее сложные
проблемы и трудности.
410
Л. П. Гримак. Одиночество
Итак, можно констатировать, что существует ряд условий, способствующих
успешному перенесению индивидуальной изоляции. Это прежде всего максимально
возможная включенность в целенаправленную деятельность, высокая адекватная
мотивация, четкое осознание необходимости решения задач исследования или
путешествия как своих личных. Замечено, что одиночество легче переносят люди,
хорошо
информированные
о
возможных
психических
состояниях,
«ориентирующиеся» в реакциях организма и самочувствии в условиях изоляции,
знающие способы самоорганизации жизнедеятельности в этих условиях. Ситуация
изоляции является, таким образом, стрессовой и экстремальной для индивида
настолько, насколько он сам воспринимает ее как таковую.
Однако одиночество — это не только трудное состояние, которого следует
избегать. Одиночество, форма, так сказать, социального голода,как и дозированное
физиологическое голодание, может быть и полезно и необходимо человеку как
средство
лечения
души,
восстановления
себя,
своей
самости,
средство
самосовершенствования. Человеку необходимо периодически оставаться наедине с
собой, со своими мыслями и чувствами, со своими сомнениями и тревогами,
находить лишь в самом себе и слушателя, и собеседника, советчика и утешителя.
Силу воздействия одиночества на человека заметили давно. Одиночество как
обязательное
условие,
очищающая
процедура
или
даже
стиль
жизни
—
отшельничество, было весьма распространенным явлением в ряде религий. Оно
представляло собой самоизоляцию, отречение от мира, общества, семьи, уединение
в пустынных местах. Явление это характерно как для древневосточных религий:
буддизма, брахманизма, иудаизма, так и для христианства, где отшельничество
изначально получило распространение в III—IV веках в связи с преследованием
христиан. Позже отшельничество стало добровольным подвижничеством во имя
веры как акт религиозного самосовершенствования.
Отшельники, или анахореты, уединялись от людей и жили в пещерах, подвергая
себя различным истязаниям, отказывались от нормальной пищи и еды. Этим
подчеркивалось презрение к собственной плоти, к мирским ценностям. Со
временем церковь
Н. Ю. Хрящева. Психические состояния при изоляции
411
ввела новую форму отшельничества — монашество, организованное на основе
монастырских уставов и поддающееся более жесткому контролю со стороны церкви.
На
Руси
издавна,
еще
со
времен
церковного
раскола,
уходили
в
отшельничество, в скиты старцы и старицы, не согласные с моралью и деяниями
своего общественного окружения. Длительное время соблюдая в одиночестве
строгий монашеский режим, проводя большую часть времени в молитвах, такие
отшельники вырабатывали высочайшие духовные качества, глубокое понимание
человека, механизмов его душевной жизни, знание способов помощи страждущим,
творили подвиги, то есть обретали те свойства, что издревле получили название
«святости».
Состояние в условиях
групповой изоляции
Н. Ю. Хрящева
ОСОБЕННОСТИ ПСИХИЧЕСКИХ
СОСТОЯНИЙ В УСЛОВИЯХ изоляции1
В настоящее время факт влияния условий изоляции — оторванности человека или
группы людей от широкого социального окружения — на психическую деятельность
является установленным. Понятие «изоляция» охватывает очень широкий круг
явлений и используется для обозначения ситуаций, порой очень далеких по
содержанию и по характеру влияния на психическое состояние и поведение
человека.
В зависимости от используемых критериев могут быть выделены различные
виды изоляции. Например, изоляция может быть добровольной или вынужденной
(случайной). Вынужденная изоляция при равных условиях переносится тяжелее, чем
добровольная. Изоляция может быть кратковременной или длительной: от
нескольких часов в лабораторных экспериментах до
1
Статья в сборнике «Психические состояния (Экспериментальная и прикладная психология.
Вып. 10)». Л., 1981. С. 83-88.
412
Н. Ю. Хрящева. Психические состояния при изоляции
года и более в антарктических экспедициях, на гидрометеорологических станциях.
Кроме того, учитывая временной фактор, можно выделить еще два вида изоляции:
первый, когда период изоляции заранее определен, и второй, когда один человек
или группа людей находятся в изоляции на неопределенный промежуток времени.
Тяжелее переносится изоляция, когда человек не знает момента ее завершения. В
том случае, когда период изоляции определен, происходит настройка на заданную
длительность.
Еще одним критерием для выделения различных видов изоляции является
наличие или отсутствие возможности ее прерывания. В том случае, когда такая
возможность есть, влияние изоляции на человека, по-видимому, будет менее
сильным, чем тогда, когда такая возможность отсутствует.
Наиболее методологически и методически важным является выделение
индивидуальной и групповой изоляции с последующим делением каждого из этих
двух видов на изоляцию в естественных и лабораторных условиях В случае
индивидуальной изоляции в лабораторных условиях в термокамере находится один
человек, при групповой изоляции — группа людей (обычно 2-3 человека).
Примерами индивидуальной изоляции в естественных условиях могут служить
мореплаватели-одиночки,
находящиеся
в
спелеологи,
подземных
пещерах.
длительное
Наиболее
время
в
одиночестве
распространенным
случаем
групповой изоляции является изоляция в естественных условиях. Ей подвержены
экипажи судов и подводных лодок, уходящих в длительное плавание, космических
кораблей и станций, научно-исследовательские экспедиции в Арктику, Антарктику и
другие труднодоступные области Земли, геологические партии и т. д.
Можно выделить три уровня изучения влияния условий изоляции на человека и
группу: 1 ) изучение реакций организма, психических состояний, самочувствия и
особенностей поведения человека при индивидуальной изоляции; 2) изучение перечисленных реакций отдельного человека, но уже в условиях групповой изоляции; 3)
изучение особенностей групповых процессов в условиях групповой изоляции. На
каждом из трех уровней можно выделить исследования, проведенные в лабораторных условиях, и исследования или наблюдения, осуществлен
413
VIII. Тензионные состояния
ные в естественных условиях. В этой статье мы рассмотрим только особенности
психических состояний и поведения отдельного человека при индивидуальной и
групповой изоляции.
Индивидуальная изоляция в лабораторных условиях может рассматриваться как
модель при изучении влияния изоляции на человека и группу, поскольку в ней
наиболее полно и наглядно представлены все факторы, оказывающие влияние на
человека в ситуациях изоляции. Это — сенсорная депривация, социальная
депривация и фактор «заключения».
Сенсорная депривация связана с уменьшением интенсивности и разнообразия
притока раздражителей одной или более модальностей. Социальная депривация
обусловлена отсутствием возможности общения с другими людьми, получения социально содержательной информации, реализации целого ряда привычных прав и
обязанностей. Фактор «заключения» при индивидуальной изоляции в лабораторных
условиях связан с лишением возможности свободного передвижения, соприкосновения с окружающей средой и с вынужденным нахождением в ограниченном
пространстве экспериментальной камеры.
Необходимо отметить, что в экспериментах по изучению влияния сенсорной
депривации на человека испытуемый неизбежно подвергается и социальной
депривации, и «заключению» в ограниченном пространстве. А в лабораторных
исследованиях с применением социальной депривации сенсорная депривация
может отсутствовать, но обязательно будет действовать фактор заключения.
Было
проведено
достаточно
много
исследований
с
целью
выяснения
относительной важности влияния сенсорной депривации, социальной депривации и
«заключения» на психическое состояние и поведение человека. Полученные
результаты свидетельствуют о том, что ряд изменений в регистрируемых параметрах обусловлен одним лишь фактором «заключения». Уже в том случае, когда
испытуемый
подвергался влиянию
только
этого
фактора,
в
экспериментах
наблюдались уменьшение частоты альфа-ритма на ЭЭГ, снижение эффективности
мыслительных процессов, появление чувства беспокойства, тревоги, изменения в
самооценке и т. д. При добавлении к «заключению» двух других компонентов —
сначала социальной, а потом и сенсорной депривации — число сдвигов в
психическом состоянии че
414
Н. Ю. Хрящева. Психические состояния при изоляции
ловека растет, а экспериментальные условия переносятся испытуемыми все
тяжелее.
В большинстве исследований по изучению индивидуальной изоляции в
лабораторных
условиях
испытуемые
подвергаются
воздействию
сенсорной
депривации, а следовательно, и двух других факторов. При этом чаще всего
используются три основных способа организации эксперимента: 1) лишение испытуемого всех возможных раздражителей; 2) лишение испытуемого структурированных
раздражителей
(перцептивная
депривация);
3)
воздействие
на
испытуемого
ограниченного круга повторяющихся, монотонных стимулов.
В
многочисленных
работах
советских
и
зарубежных
исследователей
установлено, что пребывание человека в лабораторных условиях индивидуальной
изоляции ведет к целому ряду нарушений в области восприятия, мышления, памяти,
внимания,
эмоциональных
напряжения,
появляется
неустойчивость,
процессов.
У
испытуемых
раздражительность,
ухудшается
умственная
возникает
состояние
несдержанность,
эмоциональная
работоспособность,
увеличивается
латентный период ответной реакции в ассоциативном эксперименте, понижается
способность концентрации внимания и т. д. В случае применения особенно строгих
условий индивидуальной изоляции (например, погружение испытуемого в воду,
температура которой практически не ощущается телом человека) появляются
довольно серьезные отклонения, вплоть до галлюцинаций.
Значительные нарушения фиксируются также при увеличении длительности
эксперимента в жестких условиях. Следует, однако, заметить, что серьезные
нарушения психической деятельности и поведения человека наблюдались только в
условиях строгой сенсорной депривации при полном отсутствии целенаправленной
деятельности и значительной гиподинамии. При приближении условий эксперимента
к
реальной
деятельности
(гермокамерные
испытания)
число
отклонений
в
психическом состоянии и поведении испытуемых уменьшается, а иногда наблюдается и улучшение в выполнении некоторых заданий.
Несмотря на очень большое количество исследований в области изучения
влияния на человека индивидуальной изоляции в лабораторных условиях, до сих пор
не представляется возможным сделать окончательные выводы из-за отсутствия
единой
415
VIII. Тензионные состояния
схемы организации экспериментов, невозможности учета всех независимых
переменных и т. д.
В ряде гермокамерных экспериментов советскими исследователями не было
зафиксировано никаких отклонений в
испытуемых.
По-видимому,
это
психическом состоянии и поведении
связано
с
целым
рядом
причин:
высокая
мотивированность участников эксперимента, высокая степень занятости во время
эксперимента, знание результатов предыдущих исследований, большое желание
участвовать в подобных испытаниях, тщательная подготовка, соответствующие
индивидуальные
особенности.
«Как
правило,
наличие
целенаправленной
деятельности, понимания испытуемым задач проводимого исследования резко
улучшают переносимость условий экспериментальной изоляции», — пишут В. В.
Парин, Ф. П. Космолинский и Б. А. Душкой (1970).
Существенно отличается от ситуации индивидуальной изоляции в лабораторных
условиях ситуация индивидуальной изоляции в естественных условиях. Изоляцию в
данном случае обычно невозможно прервать, ;:рок ее иногда заранее известен, а
порой не определен. Часто, помимо других факторов, оказывающих влияние на
психику человека, возникает опасность для жизни.
С целью определения особенностей психических состояний человека в этих
условиях
нами
был
проведен
мореплавателями-одиночками,
анализ
содержания
спелеологами,
ряда
книг,
написанных
полярниками.
Это
напоминало
индуктивный вариант контент-анализа, в ходе которого выделяются интересующие
элементы содержания на основании знания лишь общей темы исследования. В ходе
работы с текстом книг нами выделялись все характеристики, свидетельствующие об
изменениях в психическом состоянии, поведении и самочувствии человека под
влиянием условий индивидуальной изоляции. Проведенный анализ показал, что
большинство реакций, свойственных человеку в этих условиях, относится к
эмоциональной
и
регулятивной
сферам:
неуравновешенность,
повышенная
чувствительность, беспокойство, неуверенность в себе, приступы тоски, тревоги,
уныние, безразличие, вялость и т. д. Нарушений же когнитивной сферы почти не
отмечается. Это согласуется с имеющимися в литературе данными относительно
того, что эти на
416
Н. Ю. Хрящева. Психические состояния при изоляции
рушения
связаны
непосредственно
с
фактором
сенсорной
депривации,
а
подтверждается, в частности, тем, что только спелеолог М. Сифр, который провел 63
дня в условиях с элементами довольно сильной сенсорной депривации (полная
темнота в пещере, слабый свет в палатке, тишина, пониженная двигательная
активность),
отмечал
у
себя
ухудшение
памяти,
снижение
способности
к
осмысливанию и обобщению чувственных восприятий, зрительные ощущения типа
галлюцинаций. Отсутствие нарушений в когнитивной сфере у мореплавателей-одиночек, полярных исследователей и других людей, находящихся в инидвидуальной
изоляции в естественных условиях, может объясняться также и тем, что все они
очень мало времени находились в бездействии, постоянно были заняты активной
деятельностью, перед ними все время вставали новые и новые задачи, от
правильного и быстрого решения которых порой зависела их жизнь.
условиях
групповой
изоляции
отсутствует
индивидуальной
В
изоляции.
Даже
условиях
в
ряд
моментов,
лабораторного
присущих
исследования
существенно уменьшается сенсорная депривация. В то же время постоянное
пребывание в замкнутой группе людей выдвигает новые проблемы и трудности.
Данные наблюдений и специально проведенных исследований показывают, что
совокупность факторов, характерных для групповой изоляции в лабораторных
условиях, вызывает изменения в состоянии и поведении человека, аналогичные
динамике характеристик психического состояния и поведения испытуемых в
условиях нестрогой индивидуальной изоляции в термокамере. Пребывание человека
в изолированной группе в естественных условиях вызывает, главным образом,
изменения в эмоциональной и в меньшей степени в регулятивной и когнитивной
сферах психики. У полярников, моряков, работников гидрометеорологических
станций
достаточно
типичными
являются
состояние
тревожности,
неуравновешенности, неустойчивого настроения, нарушение регуляции цикла сон—
бодрствование. Особенно много наблюдений проведено врачами на антарктических
станциях.
«...Наблюдения,
проведенные
подавляющим
советских
антарктических
экспедиций,
показывают,
большинством
что
врачей
микросимптомы
функциональных нарушений высшей нервной деятельности в виде неустойчивого
417
VIII. Тензионные состояния
настроения, тревожности и нарушений регуляции цикла сон— бодрствование можно
считать достаточно типичными у сотрудников антарктических экспедиций», — пишет
П. В. Бундзен (1972).
Американские исследователи отмечают четыре симптома, которые были
зафиксированы ими у зимовщиков в Антарктиде (Polar human biology. New York,
1973). Эти симптомы являются столь общими, что могут рассматриваться как
характеристики обычного адаптивного поведения полярников. Их совокупность
может
быть
названа
«зимовочным
синдромом»,
состоящим
из
следующих
симптомов: депрессия, проявление враждебности, нарушение сна и ослабление
познавательной способности.
Таким
образом,
нарушение
цикла
сон—бодрствование
и
отклонения
в
эмоциональной сфере в виде раздражительности, снижения настроения, его
неустойчивости,
возникновения
тревожного
состояния
отмечаются
и
отечественными, и зарубежными исследователями и могут считаться довольно
типичными реакциями отдельного человека на групповую изоляцию в естественных
условиях.
Не
все
авторы
выделяют
такие
симптомы,
как
«проявление
враждебности» и «ослабление познавательной способности». Последний симптом
расшифровывается
американскими
исследователями
как
ухудшение
памяти,
способности сосредоточиться на чем-нибудь, рассеянность, интеллектуальная
«вялость». Советскими врачами на антарктических станциях также отмечались
появления
общей
усталости,
снижение
скорости
переработки
информации,
ухудшение памяти, потеря интереса к работе. Все эти реакции, по-видимому,
являются выражением одного и того же процесса, а именно нарастания тормозных
процессов в коре головного мозга, ослабления тонуса нервной системы. Однако на
этом
общем
фоне
при
проведении
специальных
исследований
некоторые
показатели психической деятельности могут не только не ухудшаться, но даже и
улучшаться, что и было отмечено рядом авторов.
Что
же
касается
еще
одного
симптома,
выделяемого
американскими
исследователями — проявления враждебности, — то он отмечается и отечественными
исследователями. Перечисленные реакции были обнаружены и нами в ходе
комплексного социально-психологического исследования, проведенного во время
15-й Советской Антарктической экспедиции.
Н. Ю. Хрящева. Психические состояния при изоляции
418
В. И. Лебедев
ГРУППОВАЯ ИЗОЛЯЦИЯ1
Из истории научных экспедиций, зимовок в Арктике и Антарктике, длительных
плаваний на кораблях и плотах можно привести большое количество примеров,
говорящих о том, что небольшие группы перед лицом трудностей и опасностей
сплачиваются еще сильней. При этом люди сохраняют в своих взаимоотношениях
чувство сердечной заботы друг о друге, нередко жертвуют собой во имя спасения
товарищей. Ярким примером может служить экспедиция к Южному полюсу,
возглавлявшаяся Р. Скоттом. Девять месяцев на арктической льдине сплоченно
работала четверка папанинцев.
Однако история научных экспедиций и плаваний знает и немало печальных
случаев разобщенности людей, попавших в условия длительной групповой изоляции.
Так, в первый международный полярный год (1882-1 883) американская экспедиция
высадилась на «Землю Элсмира» (Крайний Север). В условиях групповой изоляции
между членами экспедиции начали возникать конфликты. Для наведения порядка
начальник экспедиции Грилли использовал систему суровых наказаний. Даже
прибегая к расстрелу своих подчиненных, он не сумел справиться с порученным ему
заданием. В 1898 г. небольшое судно «Бельжи-ка» осталось на зимовку у берегов
Антарктиды. Во время зимовки у членов экипажа появились раздражительность,
недовольство, недоверие друг к другу, стали возникать конфликты. Два человека
сошли с ума.
Советский полярник Е. К. Федоров пишет, что «в маленьких коллективах
складываются своеобразные отношения... Пустяковая причина — может быть,
манера разговаривать или смеяться одного — способна иной раз вызвать...
нарастающее раздражение другого и привести к раздору и ссоре». Конфликтность,
агрессивность, возникающую, казалось бы, без видимых причин, Р. Амундсен назвал
«экспедиционным бешенством»
Фрагменты из книги «Личность в экстремальных условиях». М., 1989. С. 33-39.
В. И. Лебедев. Групповая изоляция
419
(«болезнь, о которой ни слова не говорится в медицинских справочниках»), а Т.
Хейердал — «острым экспедиционитом». «Это психологическое состояние, когда
самый покладистый человек брюзжит, сердится, злится, наконец, приходит в ярость,
потому что его поле зрения постепенно сужается настолько, что он видит одни лишь
недостатки
своих
товарищей,
а их
достоинства
уже
не воспринимаются».
Характерно, что именно страх перед «экспедиционным бешенством» побудил Р.
Бэрда включить в список вещей для своей первой экспедиции в Антарктиду 12
смирительных рубах.
В социально-психологических исследованиях как советских, так и зарубежных
психологов и врачей убедительно показано, что с увеличением времени пребывания
полярников на антарктических станциях вначале появляется напряженность во взаимоотношениях, а затем и конфликты, которые за шесть-семь месяцев зимовки
перерастают в открытую враждебность между отдельными членами экспедиции. К
концу экспедиции значительно увеличивается число изолированных и отвергаемых
членов
группы.
Комплексное
гидрометеорологических
станций
медико-психологическое
за
Полярным
кругом,
обследование
проведенное
И.
13
К.
Келейниковым, показало, что на всех станциях имеются более или менее
выраженные нарушения в сфере взаимоотношений, приводящие к конфликтам и
появлению «отвергаемых». И. Ф. Рябинин и другие, проводившие исследования на
полярных и высокогорных гидрометеорологических станциях, на которых живут по
четыре-семь
человек,
отмечают,
что
больше
всего
огорчают
зимовщиков
конфликты. «Полярники говорят в один голос: избавьте нас от конфликтов, все
остальное придет само». Авторы приводят случаи, когда из-за конфликтности
приходится в условиях полярной ночи снимать со станций неужившихся людей. В
ряде случаев конфликты разрешаются убийством или самоубийством.
Продрейфовав на судне «Фрам» до 84-й параллели, Нансен со своим большим
другом Иогансеном отправились на лыжах к Северному полюсу. Достигнув 86°4'
северной широты и поняв бесполезность дальнейших усилий, они повернули на юг.
Почти полтора года они добирались до Большой земли в труднейших условиях
Арктики. Но самое тяжелое, что им пришлось
420
А. А. Леонов и др. «Публичность» и групповая изоляция
пережить, рассказывал Ф. Нансен в Эдинбургском университете на лекции под
названием «То, о чем мы не пишем в книгах», — это общение между собой. Бывшие
друзья стали так раздражать друг друга, что почти перестали разговаривать. Да и
сами их редкие обращения друг к другу (иногда один раз в неделю) носили сугубо
официальный характер.
Как отмечал П. В. Вудзен, на четвертом месяце пребывания в Антарктиде
«особенности
характера»
членов
экспедиции
уже
не
являются
причинами
конфликтов. Исследователи единодушны во мнении, что основной фактор,
определяющий эмоциональные реакции отдельных лиц или коллективов в целом, —
это ограниченность жизни пределами станции. Именно групповая изоляция, а не
холодный
климат,
определяет
напряженность
во
взаимоотношениях
членов
экспедиции.
Состояние в условиях
«публичности»
А. А. Леонов, В. И. Лебедев
«ПУБЛИЧНОСТЬ» КАК
ЭКСТРЕМАЛЬНЫЙ ФАКТОР
ГРУППОВОЙ ИЗОЛЯЦИИ1
Одно из величайших мучений — это не иметь возможности
быть одному, вечно быть под взглядом...
С. С. Корсаков
0 значении этого фактора мы можем составить представление, проанализировав
решение Р. Бэрда провести зимовку во время своей второй экспедиции в Антарктику
на леднике Росса в одиночестве, хотя имелась возможность взять кого-либо к себе в
«напарники». Это решение он обосновал следующим образом: «Руководствуясь
соображением опыта, зная специфические
1
Фрагменты из книги «Психологические проблемы межпланетного полета». М., 1975. С.
92-100.
14 Зак. №256
421
VIII. Тензионные состояния
условия жизни в полярных областях и воздействие их на психику человека, я после
долгих размышлений пришел к заключению, что оставить на станции двух
зимовщиков было бы в высшей степени неразумно. Ведь не надо забывать, что этот
метеорологический форпост находится в глубине ледяного барьера Росса, и
жителям его предстояло полное одиночество в течение не менее семи месяцев,
причем четыре из них они провели бы в абсолютной темноте при самых
неблагоприятных условиях, какие только можно было себе представить на земном
шаре. Жизнь на станции во многих отношениях напоминала бы жизнь на темной,
мертвой, замерзшей планете, и в течение долгих недель станция была бы столь же
недосягаема, как и далекая планета. И вот в этом ледяном погребе на краю света, в
гнетущую полярную ночь, при тусклом свете фонарика, в тесноте и неудобстве
ютятся два человека. Какое бы ни было их настроение, их душевное состояние, они
вечно на виду друг у друга, ибо уйти им некуда. Каждый лишний шаг, каждый жест,
каждое невзначай брошенное слово одного может вызвать бесконечное раздражение второго, потому что всякая мелочь приобретает чудовищное значение.
Какие нервы могут выдержать такое постоянное напряжение? Можно ли при таких
условиях предугадать реакцию своего лучшего друга или быть совершенно
уверенным в собственном состоянии и восприятии? Разумеется, не исключена
возможность, что два человека при таком сожительстве достигнут полной душевной
гармонии. Нет ничего невозможного на свете, в особенности, когда речь идет о
человеческой психике. Но все же я лично предпочитал полное одиночество опасности возненавидеть своего товарища или стать ненавистным ему».
Прийти к такому выводу Р. Бэрд имел полное основание: «Во время своей
первой зимовки в Литл-Америке, — писал он, — я много часов провел с человеком,
который находился на грани убийства или самоубийства из-за воображаемого
преследования со стороны другого человека, бывшего ранее его верным другом. От
этого никто не гарантирован».
Однако он просчитался в своих расчетах. Жизнь в одиночестве в маленькой
хижине, в безмолвном окружении снегов в полярную ночь превратилась для него в
кошмарное существование.
А. А. Леонов и др. «Публичность» и групповая изоляция
422
После трех месяцев одиночества Бэрд оценил свое состояние как депрессивное.
Он стал бояться отравления угарным газом от печки в помещении, обвала крыши от
снега и того, что он не будет своевременно спасен. Затем апатия так подействовала
на него, что он перестал заботиться о еде, о поддержании тепла и гигиене своего
тела. Он лежал в постели безо всяких желаний, и у него появились галлюцинации.
О том, что это так, свидетельствуют и экспериментальные исследования. Мы уже
говорили, что при помощи телевидения и других устройств в условиях сурдокамеры
за испытуемым ведется непрерывное наблюдение. Состояние испытуемых, находящихся под постоянным наблюдением, получило в работе О. Н. Кузнецова
название «публичность одиночества». Одна из испытательниц Н. в отчетном докладе
после эксперимента рассказывала: «Больше всего меня угнетало не одиночество, я
привыкла и люблю его, а то, что за мной наблюдали».
Чем же можно объяснить психологические механизмы этого явления? Согласно
теории «социальных ролей личности», в поведении люЯей всегда есть нечто
заданное обществом, его нормами, запретами и традициями. При выполнении той
или другой функциональной роли человек становится в какой-то мере «актером на
великой сцене жизни». Так, руководитель на глазах своих подчиненных невольно
ведет себя иначе, чем в домашней обстановке. Есть много поведенческих действий,
которые человек вряд ли решится совершить в присутствии других. О том, как люди
различно ведут себя в обществе и в одиночестве, свидетельствуют также
многочисленные кинодокументы, отснятые «скрытой камерой».
Когда человек знает, что за ним наблюдают, он старается постоянно удержаться
в какой-то ролевой функции и скрыть от других все то, что его обуревает в данный
момент. В экспериментах по длительной изоляции в условиях сурдокамеры можно
было увидеть своеобразные картины поведения различных испытуемых, в частности,
женщин. Испытуемая А. скованна, по сравнению с обычным поведением у нее
наблюдается заторможенность, движения экономичные, строго необходимые для
выполняемой деятельности. По образному выражению одного из наблюдавших,
испытуемая «как бы сжалась в комочек», желая
14 Зак. №256
А А. Леонов и др. «Публичность» и групповая изоляция
423
скрыть свой внутренний мир от назойливого взгляда экспериментатора.
У испытуемой Б. постоянная любезная, однообразная, несколько обезличенная
эмоционально, маловыразительная улыбка. Движения ее и позы как бы продуманы
и нарочито изящны, что неестественно для ненаблюдаемого одиночества. Испытуемая «как бы подает себя экспериментатору». Испытуемая Г. на протяжении опыта
озабоченно суетлива, искусственно весела. Непосредственность ее несколько
неестественна.
Такая «игра» на зрителя вызывает постоянное напряжение нервной системы (а
это обусловливает тягостные переживания) и бесконечно долго продолжаться не
может. Об этом процессе в условиях групповой изоляции Р. Бэрд пишет следующее:
«Люди могут в полном согласии работать вместе при свете солнца, когда труд
поглощает их энергию, а условия жизни позволяют отстранится друг от друга, если
какая-нибудь случайная причина вызовет их нервное раздражение. При таких
условиях умный и сдержанный человек может замаскировать свои истинные чувства
и даже свою внутреннюю сущность. В этом отношении ему помогает то
обстоятельство, что у его товарищей нет ни времени, ни желания проникнуть в его
душу. Совсем иначе обстоит дело в полярную ночь. Уйти некуда. Вся жизнь
ограничена четырьмя стенами, и все, что ты делаешь, говоришь, даже думаешь,
становится достоянием всех. Товарищи постоянно наблюдают за тобой — кто
открыто, кто тайком — ведь досуга так много! А когда сорок различных
индивидуальностей ведут скученное существование в течение долгих месяцев,
неизбежно назревают всевозможные столкновения — не физического, а скорее
психологического характера. Тут уж никого не обманешь. Рано или поздно должна
вскрыться внутренняя сущность человека, и только она одна играет роль, только по
ней судят о человеке. Этот неизбежный процесс может превратить полярную ночь
для некоторой категории людей в кромешный ад».
«Исследователи единодушны во мнении, — отмечают В. В. Борискин и С. Б.
Слевич, — что основной фактор, определяющий эмоциональные реакции отдельных
лиц и коллектива в целом — это ограниченность жизни пределами станции. Именно
этот фактор, а не холодный климат, не опасности работы и
Л. Л. Л е о н о в и д р . « П у б л и ч н о с т ь » и г р у п п о в а я и з о л я ц и я
424
трудности быта определяют психологическую адаптацию членов зимовки. Человек,
постоянно находясь в обществе одних и тех же людей, вынужден строго
контролировать свои эмоции. И чем меньше людей на станции, тем больше
психическая напряженность... При изоляции в тяжелых природных условиях ярко
проявляются
как
хорошие,
так
и
плохие
черты
характера.
Недовольство,
зародившееся у одного, может быстро заразить всю экспедицию».
Этот
«ад», по выражению Р. Бэрда, для некоторой категории людей
заканчивается развитием реактивных психозов, получивших название у полярных
исследователей «экспедиционное бешенство». Так, по данным Ф. Лоу, в 1959 г. с
американских антарктических станций было эвакуировано шесть душевнобольных
человек. Он пишет, что возникали психические заболевания и на австралийских
антарктических станциях. Конечно, в развитии психозов в экспедиционных условиях
повинна не одна какая-либо причина, например, совместное проживание, а их
комплекс. Однако и сам по себе фактор постоянной «публичности» человека может
служить причиной развития реактивного психоза, что подтверждается следующим
наблюдением.
Как уже было отмечено выше, при длительном сурдокамер-ном эксперименте
испытуемая Н. тягостно переживала не столько состояние изоляции и одиночества, а
то, что за ней непрерывно наблюдали. Эта мысль не покидала ее не только в нерегламентированное время, но и сопровождала как постоянный аккомпанемент в
период
выполнения
работы,
предусмотренной
программой.
Испытуемая
рассказывала, что постоянно следила за собой, боясь «выглядеть неприлично». В
конце опыта ей даже стало казаться, что наблюдатели, находящиеся в аппаратной,
могут читать ее мысли по лицу, глазам, мимике, по любым мелким движениям, «что
она
полностью
раскрыта»,
что
все
ее
мысли
могут
быть
прочитаны
по
электроэнцефалографическим записям. Это состояние «раскрытое™» для нее было
крайне тягостным. Свои переживания испытуемая расценивала если не как
болезненные, то, во всяком случае, необычные и неприятные. Она безуспешно
пыталась бороться с ними, а после выхода из сурдокамеры чувствовала себя
некоторое время неловко с сотрудниками, проводящими эксперимент. Мысли, что о
ней из
425
VIII. Тензионные состояния
вестно больше, чем бы она хотела, не покидали ее. Только через 10-12 дней она
вошла в норму. Такое состояние следует рассматривать, по-видимому, не как
развившееся нервно-психическое заболевание, а как пограничную, переходную
фазу от здоровья к болезни.
Судя по литературным данным, в некоторых случаях участники экспедиций,
проживающие в групповой изоляции, через определенное время перестают
стесняться друг друга. Сопоставляя плавание на «Ра-1» и «Ра-2», Ю. А. Сенкевич
пишет, что во втором плавании обнаружилось, «что мы перестали друг друга
стесняться. Разгуливаем, фигурально говоря, в неглиже, не боимся ненароком
задеть собеседника словом или жестом, откровенность наших реплик иногда
чрезмерна и граничит с бестактностью». В других случаях происходит полная
раскрытость своего душевного мира друг перед другом.
Чтобы сделать «жизнь более сносной» 7-10 человекам, живущим в условиях
групповой изоляции в экспедиционных условиях, Марио Маре считает, что при
строительстве помещений для полярных зимовок необходимо предусмотреть,
«чтобы у каждого члена экспедиции была отдельная, хотя и маленькая комната. Это
условие, необходимо для морального здоровья обитателей...» А вот что пишет К.
Борхгревинк, который в составе экспедиции из 10 человек провел зимовку в
Антарктиде в 1899-1900 годы: «Деревянные койки располагались вдоль стен одна
над другой. По совету врача койки были забраны переборками, так что нам
приходилось влезать в них и вылезать через отверстия, занавешенные куском
материи. Доктор считал, что многим полезно и даже необходимо по временам
оставаться в одиночестве; правильность этого вскоре подтвердилась. Когда мы
лежали, отгороженные от всего мира, на своих койках, последние по своему уюту и
убранству могли, конечно, казаться нам модернизированным гробом. Но такое
размещение вполне оправдалось на практике. На протяжении антарктической ночи
мы так надоели друг другу, что иногда можно было наблюдать следующую картину:
кто-нибудь, собираясь вылезти, осторожно поднимает свою занавеску, чтобы
убедиться, что в комнате нет чужого ненавистного лица. Увидя товарища, который
уже выбрался из своей койки, чтобы глотнуть свежего воздуха, он снова
Л. Л. Л е о н о в и д р . « П у б л и ч н о с т ь » и г р у п п о в а я и з о л я ц и я
426
задергивает свою занавеску, как если бы увидел отрубленную голову медузы». В
годичном гермокамерном эксперименте испытуемые через каждые десять дней
менялись
спальными
полками,
расположенными
в
виде
яруса,
как
в
железнодорожном вагоне. А. Н. Божко пишет, что каждый с нетерпением ждал своей
очереди попасть на верхнюю полку, так как она «позволяет максимально
изолироваться».
О потребности членов экспедиции в уединении у Р. Бэрда мы находим
следующее: «Было у нас несколько человек, которые, невзирая на холод, ежедневно
выходили на прогулку. Иногда мы шли группами, но чаще гуляли поодиночке
...потому что каждому хотелось побыть наедине с собой. Несколько минут одиночества и созерцания под высоким сводом небес действовали весьма благотворно».
«Мы радовались наступлению ночи, — рассказывал Э. Брен, — ибо, когда наступала
ночь, мы не видели друг друга».
Опыт показывает, что человека сильнее всего раздражает то, что находится в
большой зависимости от него, на что он может в наибольшей мере воздействовать.
Наименее эмоциональны те раздражители, на которые человек не может
воздействовать. Вот почему человек, живущий в группе, должен научиться мысленно «переводить» раздражители из, казалось бы, доступных его влиянию в
недоступные. «Так, — пишет Алякринский, — если источником раздражения является
особенность
речи
партнера,
его
медлительность
или,
наоборот,
высокая
подвижность, следует убедить себя в том, что эти черты личности партнера не
являются нарочитыми и не зависят от него, так же как его рост, цвет волос и т. п.
Следует представить себе, что и партнеру могут быть неприятны некоторые
присущие мне особенности и что, следовательно, я не имею права осуждать его,
быть
недовольным
им.
Так
постепенно
вырабатывается
способность
к
объективированию психического облика своих товарищей по группе и тем самым
ослаблению вызываемых ими отрицательных эмоций».
Он далее указывает, что тренирующийся должен быть «нацелен» на проявление
«максимальной бдительности» в отношении зарождающихся у него отрицательных
эмоций. Он должен научиться переводить в фокус своего сознания эмоцию, форми
427
А. А. Л е о н о в и д р . « П у б л и ч н о с т ь » и г р у п п о в а я и з о л я ц и я
рующуюся где-то на его периферии, связанную с партнером по группе. Автор
подчеркивает, что «даже незначительное, быстро исчезнувшее раздражение не
должно проходить незамеченным каждым членом группы. Следует отдавать себе
отчет, что это мимолетное чувство может перерасти в сильную, уже плохо
управляемую
эмоцию».
Следовательно,
каждый
из членов
группы
должен
устанавливать причину отрицательной эмоции и подавлять ее. Своеобразный метод
снятия психической напряженности во взаимоотношениях был эмпирически найден
испытателями в годичном эксперименте. «Мы решили, — пишет А. Н. Божко, — при
трениях откровенно и спокойно обсуждать предмет ссоры, вникать в ее суть. При
этом соблюдать одно правило: каждый должен говорить о своих собственных
ошибках. Критика другого запрещена. Результаты оказались отличными. У нас даже
появился термин "оздоровить отношения"».
«Дренажом» отрицательных эмоций в условиях групповой изоляции может
явиться ведение дневниковых записей. Подтверждением этому могут служить
выдержки из дневниковых записей двух испытателей, у которых возникла
психическая напряженность в групповой изоляции.
«В таких условиях, — пишет А. Н. Божко, — когда нет возможности "излить душу",
дневник становится единственным молчаливым другом и всегда верным союзником.
Кроме того, он позволяет взглянуть на события вчерашнего дня с позиций сегодняшнего,
а
такой
анализ
всегда
полезен...
Он
способен
"разрядить"
накалившуюся обстановку, а также помочь критически оценить свои поступки и
поступки товарищей. Он хорошее средство подавления раздражения и помогает
запечатлеть интересные события нашей жизни. Наконец, работа над дневником заполняет свободное время, не дает развиться безделью — самому страшному врагу в
условиях изоляции. Вот почему день за днем я веду дневник событий нашей жизни.
То же делает и Герман и, вероятно, по тем же соображениям».
О благотворном влиянии дневниковых записей интимного характера в условиях
групповой изоляции пишут Борхгревинк, Бэрд и др. Небезынтересно также, что для
многих писателей процесс творчества являлся «освобождением» от чувств и переживаний, которые переполняли их до крайнего предела. Об этом
428
VIII. Тензионные состояния
состоянии
Ламартин
пишет:
«Пусть
будет
благословен
тот,
кто
выдумал
письменность, этот разговор человека со своей собственной мыслью, это средство
снятия бремени с его души. Он предотвратил не одно самоубийство». Арнаудов в
этой же работе приводит следующие слова писателя Яворова: «Из моей души всегда
исчезало страдание, если я находил слово высказать его». Яворову вторит
французский писатель Андре Жид, который пишет, что «если бы ему помешали
создать книги, он бы покончил жизнь самоубийством».
Б. С. Алякринский считает, что дневник как средство изживания негативных
эмоций
только
тогда
оправдывает
свое
назначение,
«когда
его
автор
преимущественное внимание уделяет анализу своего поведения в группе, своих
переживаний в отношении других членов группы, когда он предельно откровенно и
самокритично рассматривает все случаи назревавшего или уже возникшего
конфликта и долю своей вины в этом».
Стрессовые состояния
Г. Селье
ЧТО ТАКОЕ СТРЕСС. ОПТИМАЛЬНЫЙ
УРОВЕНЬ СТРЕССА1
Слово «стресс», также как «успех», «неудача» и «счастье», имеет различное
значение для разных людей. Поэтому дать его определение очень трудно, хотя оно и
вошло в нашу обыденную речь. Не является ли «стресс» просто синонимом
«дистресса»2? Что это, усилие, утомление, боль, страх, необходимость сосредоточиться, унижение публичного порицания, потеря крови или даже неожиданный
огромный успех, ведущий к ломке всего жизненного уклада? Ответ на этот вопрос —
и да, и нет. Вот почему так трудно дать определение стресса. Любое из пере-
1
2
Фрагменты из книги «Стресс без дистресса». М., 1979. С. 25-65.
D i s t r e s s (англ.) — горе, несчастье, недомогание, истощение, нужда; s t r e s s (англ.) —
давление, нажим, напряжение.
429
f. Селье. Что такое стресс
численных условий может вызвать стресс, но ни одно из них нельзя выделить и
сказать — «вот это и есть стресс», потому что этот термин в равной мере относится и
ко всем другим...
Стресс
есть
неспецифический
ответ
организма
на
любое
предъявленное ему требование. Чтобы понять это определение, нужно сперва
объяснить, что мы подразумеваем под словом неспецифический. Каждое
предъявленное организму требование в каком-то смысле своеобразно, или
специфично. На морозе мы дрожим, чтобы выделить больше тепла, а кровеносные сосуды кожи сужаются, уменьшая потерю тепла с поверхности тела. На
солнцепеке мы потеем, и испарение пота охлаждает нас. Если мы съели слишком
много сахара и содержание его в крови поднялось выше нормы, мы выделяем часть
и сжигаем остальное, так что уровень сахара в крови нормализуется. Мышечное
усилие, например бег вверх по лестнице с максимальной скоростью, предъявляет
повышенные требования к мускулатуре и сердечно-сосудистой системе. Мышцы
нуждаются в дополнительном источнике энергии для такой необычной работы,
поэтому сердцебиения становятся чаще и сильнее, повышенное кровяное давление
расширяет сосуды и улучшается кровоснабжение мышц.
Каждое лекарство и гормон обладают специфическим действием. Мочегонные
увеличивают выделение мочи, гормон адреналин учащает пульс и повышает
кровяное давление, одновременно поднимая уровень сахара в крови, а гормон
инсулин снижает содержание сахара. Однако независимо от того, какого рода
изменения в организме они вызывают, все эти агенты имеют и нечто общее. Они
предъявляют требования к перестройке. Это требование неспецифично, оно состоит
в адаптации к возникшей трудности, какова бы она ни была.
Другими словами, кроме специфического эффекта все воздействующие на нас
агенты
вызывают
также
и
неспецифическую
потребность
осуществить
приспособительные функции и тем самым восстановить нормальное состояние. Эти
функции
независимы
от
специфического
воздействия.
Неспецифические
требования, предъявляемые воздействием как таковым, — это и есть сущность
стресса.
430
VIII. Тензионные состояния
С точки зрения стрессовой реакции, не имеет значения, приятна или
неприятна ситуация, с которой мы столкнулись. Имеет значение лишь
интенсивность потребности в перестройке или в адаптации. Мать, которой сообщили
о гибели в бою ее единственного сына, испытывает страшное душевное потрясение.
Если много лет спустя окажется, что сообщение было ложным и сын неожиданно
войдет в комнату целым и невредимым, она почувствует сильнейшую радость.
Специфические результаты двух событий — горе и радость — совершенно различны,
даже противоположны, но их стрессорное действие — неспецифическое требование
приспособления к новой ситуации — может быть одинаковым.
Нелегко представить себе, что холод, жара, лекарства, гормоны, печаль и
радость вызывают одинаковые биохимические сдвиги в организме. Однако дело
обстоит именно так. Количественные биохимические измерения показывают, что
некоторые реакции неспецифичны и одинаковы для всех видов воздействий...
Стресс — это не просто нервное напряжение '. Этот факт нужно
особенно подчеркнуть. Многие неспециалисты и даже отдельные ученые склонны
отождествлять
биологический
стресс
с
нервной
перегрузкой
или
сильным
эмоциональным возбуждением. Совсем недавно д-р Дж. Мейсон, бывший президент
Американского психосоматического общества и один из наиболее известных
исследователей психологических и психопатологических аспектов биологического
стресса, посвятил прекрасный очерк анализу теории стресса. Он считает общим
знаменателем
всех
стрессоров
активацию
«физиологического
аппарата,
ответственного за эмоциональное возбуждение, которое возникает при появлении
угрожающих или неприятных факторов в жизненной ситуации, взятой в целом». У
человека с его высокоразвитой нервной системой эмоциональные раздражители —
практически самый частый стрессор, и, конечно, такие стрессоры обычно
наблюдаются у пациентов психиатра.
Но стрессовые реакции присущи и низшим животным, вообще не имеющим
нервной системы, и даже растениям. Более
1
Хотя нервное напряжение — это тоже стресс. (Прим. ред.)
431
VIII. Тензионные состояния
того, так называемый стресс наркоза — хорошо известное явление в хирургии, и
многие исследователи пытались справиться с этим нежелательным осложнением
отключения сознания...
Стресс не всегда результат повреждения. Мы уже говорили, что
несущественно, приятен стрессор или неприятен. Его стрессорный эффект зависит
только от интенсивности требований к приспособительной способности организма.
Любая нормальная деятельность — игра в шахматы и даже страстное объятие —
может вызвать значительный стресс, не причинив никакого вреда. Вредоносный или
неприятный стресс называют «дистресс».
Слово
«стресс»
пришло
в
английский
язык
из
старофранцузского
и
средневекового английского и вначале произносилось как «дистресс». Первый слог
постепенно исчез из-за «смазывания» или «проглатывания», подобно тому как дети
превращают слово «because» в «cause». Теперь слова эти имеют различное
значение, несмотря на общность происхождения, так же как в литературном языке
мы отличаем «because» (потому что) от «cause» (причина). Деятельность, связанная
со стрессом, может быть приятной или неприятной. Дистресс всегда неприятен...
Оптимальный уровень стресса
Расположение и благодарность, а также их антиподы — ненависть и жажда мести —
более всех других чувств ответственны за наличие или отсутствие вредного стресса
(дистресса) в человеческих отношениях.
Сильные
положительные
или
отрицательные
чувства
тесно
связаны
с
условными рефлексами, которые первый начал изучать русский физиолог Иван
Петрович Павлов. В отличие от врожденных безусловных реакций, условные
рефлексы приобретаются в результате повторных сочетаний и обучения. Мы на
опыте постигаем необходимость избегать всего, что вызывает отрицательные
эмоции или приводит к наказанию, и усваиваем те формы поведения, которые
приносят поощрение и вознаграждение, то есть вызывают положительные чувства.
В наших экспериментах мы много раз видели, что кратковременный
стресс может привести к выгодам и потерям.
432
Г. Селье. Что такое стресс
Они
поддаются
точному
учету,
можно
объективно
измерить
признаки
физиологического сопротивления. Когда все тело подвергается кратковременному
интенсивному стрессу, результат бывает либо благотворным (при шоковой терапии),
либо вредным (как в состоянии шока). Когда стрессу подвергается лишь часть тела,
результатом
может
быть возросшая местная
сопротивляемость (адаптация,
воспаление) или гибель тканей, в зависимости от обстоятельств.
Существует стереотипная физическая модель ответа на стресс независимо от
его причины. Исход взаимодействия со средой зависит в такой же мере от наших
реакций на стрессор, как и от природы этого стрессора. Нужно осуществить разумный выбор: или принять брошенный вызов и оказать сопротивление, или уступить и
покориться.
Мы
довольно
подробно
обсудили
медицинские
аспекты
сложных
взаимоотношений между химическими воздействиями, которым мы подвержены, и
ответами организма на эти воздействия. Психический стресс, вызываемый
отношениями между людьми, а также их положением в обществе, регулируется
удивительно похожим механизмом. В какой-то момент возникает столкновение
интересов — стрессор; затем появляются сбалансированные импульсы — приказы
сопротивляться или терпеть. Непроизвольные биохимические реакции организма на
стресс
управляются
теми
же
законами,
которые
регулируют
произвольное
межличностное поведение.
В зависимости от наших реакций решение оказать сопротивление может
привести к выигрышу или проигрышу, но в наших силах отвечать на раздражитель с
учетом обстановки, поскольку мы знаем правила игры. На автоматическом,
непроизвольном уровне выгода достигается с помощью химических ответов (иммунитет, разрушение ядов, заживление ран и т.д.), которые обеспечивают
выживание и минимальное для данных условий разрушение тканей. Эти реакции
либо спонтанны, либо направляются рукой опытного врача. В межличностных
отношениях каждый может и должен быть своим собственным врачом, руководствуясь здравой естественной философией поведения.
Разным людям требуются для счастья различные степени стресса. Лишь в
редких случаях человек склонен к пассивной,
433
VIII. Тензионные состояния
чисто растительной жизни. Даже наименее честолюбивые не довольствуются
минимальным жизненным уровнем, обеспечивающим лишь пищу, одежду и жилье.
Люди нуждаются в чем-то большем. Но человек, беззаветно преданный идеалу и
готовый посвятить всю свою жизнь совершенствованию в областях, требующих
яркой одаренности и упорства (наука, искусство, философия), встречается так же
редко, как и чисто растительный тип. Большинство людей представляют собой нечто
среднее между этими двумя крайностями.
Средний гражданин страдал бы от тоски бесцельного существования точно так
же, как и от неизбежного утомления, вызванного настойчивым стремлением к
совершенству. Иными словами, большинству людей в равной мере не нравится и отсутствие стресса, и избыток его. Поэтому каждый должен тщательно изучить самого
себя и найти тот уровень стресса, при котором он чувствует себя наиболее
«комфортно», какое бы занятие он ни избрал. Кто не сумеет изучить себя, будет
страдать от дистресса, вызванного отсутствием стоящего дела либо постоянной
чрезмерной перегрузкой.
Лауреат Нобелевской премии Альберт Сент-Дьердьи Bbipa-зил эту мысль очень
четко:
«Деятельность человека направляется стремлением к счастью. Счастье — это в
значительной мере реализация самого себя, то есть удовлетворение всех духовных
и материальных запросов. Удовольствие — это удовлетворение потребности, и не
может быть большого наслаждения без большой потребности. Способность создает
потребность использовать эту способность».
Последействие стресса может быть длительным, даже когда
стрессор прекратил свое действие. Известно много специфических реакций
иммунитета, которые очень долго предохраняют организм после единственного
соприкосновения с бактериями или змеиным ядом. Но имеется и неспецифическая
сопротивляемость, которая приобретается регулярными умеренными нагрузками на
наши органы, например на мышцы или на мозг. Здесь долговременный выигрыш
состоит в том, чтобы держать их «в хорошей форме», а долговременный проигрыш
может быть вызван перенапряжением, приводящим к необратимым повреждениям
тканей...
434
VIII. Тензионные состояния
Объединяющая
роль
совместного
труда.
О
преимуществах
сотрудничества в животных и человеческих сообществах уже говорилось. Но
совместный труд имеет и другое значение: он порождает сплоченность и
солидарность. Когда предстоят чрезвычайные лишения, воодушевление общего
идеала и общей цели — лучший способ помочь каждому человеку переносить тяготы.
Удивительное поведение лондонцев в «битве за Англию» и русских во время
блокады Ленинграда показывает, какую стойкость и какое мужество можно вдохнуть
в людей таким путем. Это были впечатляющие примеры психосоциальной
устойчивости в условиях, казалось бы, непреодолимых трудностей.
А. А. Китаев-Смык
СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ
ИССЛЕДОВАНИЯ СТРЕССА1
Необходимо признать, что многие углубленные исследования ряда частных
проблем, связанных с проблемой «стресса жизни», существенно обогатили наши
знания социально-психологической сущности стресса.
Было показано, что социально-психологический стрессор характеризуется, в
частности, изменением субъективной значимости общественного мнения для
субъекта. Для одних его значимость при «социальном давлении» возрастает, для
других может снижаться. Показано, что направленность этих изменений зависит, в
частности, от оценки субъектом взаимоотношений в группе, т. е. психологического
«климата».
...Изменение при стрессе субъективной значимости окружения находится в
зависимости от уровня выраженности и динамики изменений таких показателей
личности, как «место опоры» при оценке ситуации, степень невротизма и интро—
экстраверсии, тревожности, циклоидных колебаний настроения и т. п.
Фрагменты из книги «Психология стресса». М., 1983. С. 230-234.
435
Д. А. Китаев -Смык. Исследования стресса
Субъективная значимость ситуации находится в сложной, нелинейной зависимости
с интенсивностью и продолжительностью стресса. Важным фактором в определении
направления изменений отношения к мнению окружающих при кратковременном
стрессогенном воздействии того или иного рода является исходная, возникшая до
стресса оценка субъектом отношения к нему. Социальная «полезависимость» при
неподтверждении при стрессе имевшихся до него «полесигналов» свертывается
(уменьшается), снижается поведенческая активность (Еу-senck Н. J., 1975). При
доминировании
социально-психологических
проявлений
стресса
(социально-
психологического синдрома.стресса) обращение субъекта к общественному мнению
увеличивается. У экстерналов это может проявляться в виде усиления опоры на
окружающих, у интерналов — в попытке увеличения психологического давления на
них. При доминировании в экстремальных условиях интеллектуальной активности
(как проявления стресса) экстравертивная ее форма увеличивает субъективную
значимость общественного мнения, инт-ровертивная форма — снижает. Широко
обсуждаются изменчивость и управляемость состояния тревожности. Райтменом в
эксперименте было показано, что у ряда субъектов тревожность снижается в
присутствии других людей. Однако П. Спектор и Ф. Зайсфрунк (Spector P. Е., Sistrunk
F., 1978) не подтвердили «всеобщности» его выводов. В их экспериментах снижение
в присутствии других людей тревожности в ожидании шокового воздействия
(ситуационной тревожности) возникало только как результат отвлечения внимания
обследуемых. Видимо, влияние окружающих лиц на тревожность характера
является значительно более сложно дифференцированным явлением.
Были высказаны по меньшей мере две альтернативные гипотезы относительно
влияния поддержки со стороны лидера рабочей группы и товарищей по группе на
проявление
«производственного»
стресса.
Согласно
первой
гипотезе,
стрессогенные факторы и поддержка влияют на развитие стресса у субъекта
независимо друг от друга, т. е. каждый из этих двух факторов оказывает прямое
влияние при стрессе на такие психологические феномены, как удовлетворение
деятельностью, самооценки и т. п. Вторая гипотеза предполагала, что поддержка,
оказы
436
VIII. Тензионные состояния
ваемая субъекту во время его деятельности в стрессогенных условиях со стороны
рабочей группы, препятствует возникновению у данного субъекта проявлений
стресса. Исследования, проведенные на группах моряков военно-морского флота
США с регистрацией таких эффектов социально-психологического синдрома
стресса, как «ролевая неопределенность (двусмысленность)», «ролевой конфликт»
и т. п., показали большую правомерность первой гипотезы. Если расценивать эти
данные как заслуживающие доверия, то следует считать, что социальная
«поддержка» в группе, работающей в стрессогенных условиях, не снижая
выраженности стресса, способствует «переводу» его неблагоприятных проявлений в
благоприятные, т. е. дистресса в эустресс.
...Существуют два подхода в оценке активности общения в экстремальных
условиях. Одни авторы говорят о тех или иных формах, видах общения людей при
стрессе,
подразумевая,
(взаимосодействии,
что
стресс
сказывается
взаимопротиводействии
и
т.
на
этом
взаимодействии
п.).
Другие
рассматривают
активность общения людей при стрессе как собственно стресс, т. е. как
определенного
рода
в
той
или
иной
мере
неспецифические
проявления
адаптационно-защитной активности человеческого сообщества. Эта активность
интегрируется из общественного поведения отдельных людей при стрессе. Авторы,
придерживающиеся второго подхода к анализу изменений общения при стрессе,
рассматривают измененное в экстремальных ситуациях взаимодействие людей как
особую форму стресса, как его социально-психологический субсиндром.
Таким образом, речь идет либо о результате влияния на характер общения
стрессовых преобразований в индивидуальной структуре личностных особенностей
и в функциональных системах организма индивида, либо об одном из проявлений
стресса, но о проявлении иного уровня, чем стресс индивида. Во втором случае
следует предполагать реальность стрессовых трансформаций уже не в одном
человеке, а в группе, организации, коллективе — в массе людей. Целесообразными
могут стать и тот и другой подходы к анализу специфики общения при эмоциональной напряженности большинства взаимодействующих людей. Первый из
указанных подходов может оказаться оправ-
437
JJ. А. Китаев -Смык. Исследования стресса
данным, когда основной массив исследования общения состоит из изучения таких
феноменов, как общение при стрессе индивида, личности, общение в группе, в
коллективе,
но
без
подробного
экологических,эргономических,социологических
аспектов
анализа
адаптации
людей
к
экстремальным факторам среды. Второй подход более целесообразен при изучении
адаптации
общественного человека, сообщества людей при экстремальных
условиях, вызванных природной и социальной средой. Использование в настоящей
работе как предмета исследований прежде всего человека в его целостной
биологической и социальной, общественной сущности делает целесообразным
рассмотрение особенностей общения в экстремальных условиях как субсиндрома
стресса, сплетающегося и взаимодействующего с другими формами проявлений
стресса, с другими его субсиндромами.
Изменения общения при стрессе могут возникать как при действии на человека
физических, физиологических стрессов, так и в результате контактов с людьми,
характер общения которых изменен имеющимся у них стрессом. Целесообразно использовать три уровня анализа изменения общения как субсиндрома стресса.
Первый (мегауровень) должен охватывать анализ взаимодействия людей в их
общении
на
протяжении
больших
отрезков
времени,
сопоставимых
с
продолжительностью жизни поколений, с учетом так называемого «стресса жизни»,
т. е. изменения особенностей личностных характеристик и показателей здоровья,
возникающих под влиянием длительных социальных, биологических и физических
стрессоров, действующих локально на группу людей или на широкие слои
населения. Второй (метауровень) относится к анализу отдельных актов общения
людей при стрессе с учетом их индивидуальных профессиональных и т. п.
особенностей, а также с учетом специфики стресс-факторов. Третий уровень
анализа (микроуровень) должен относиться к изучению отдельных, сопряженных
элементов
общения
при
стрессе,
раскрываемых
специальными
методами
исследования (психофизическими, инженерно-психологическими и т. п.).
Естественно полагать, что признаки субсиндрома общения при стрессе могут
так или иначе проявляться на разных этапах развития стресса как важный элемент
адаптационно-защитных
438
VIII. Тензионные состояния
ответов индивида на экстремальность ситуации. Взаимодействие совокупности
людей при стрессе должно создавать более эффективный защитный потенциал, чем
антистрессовый потенциал отдельного человека. Стрессовые изменения общения
вплетаются в структуру жизнедеятельности, поведения, рабочей активности людей.
Они могут существенным образом, отрицательно или положительно, влиять на
психологический климат коллектива, на производительность труда, на успешность
преодоления экстремальных ситуаций. При разработке мер овладения стрессом
необходимо,
учитывая
конкретные,
частные
факторы
формирования
рассматриваемого синдрома, базироваться на анализе общих закономерностей
социально-психологических феноменов, особым образом проявляющихся в экстремальных условиях. Характер и динамика субсиндрома изменения общения при
стрессе обусловливаются набором стрессоров, индивидуальными и личностными
особенностями людей, на которых действуют эти стрессоры, социокультурными
нормами, предусматривающими набор средств управления стрессом.
Л . А. Китаев-Смык
ОБЩАЯ СТРУКТУРА ИЗМЕНЕНИЯ
ОБЩЕНИЯ В ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ
УСЛОВИЯХ1
Острый стресс, возникший по причинам, не зависящим от общения, или же когда
сам акт общения оказывается стрессоген-ным, существенно меняет характер
последнего. При этом может проявиться многообразие форм человеческого
общения.
Отличительной
чертой
общения
при
остром
стрессе
является
эмоциональность, которая может резко усиливать или, напротив, подавлять
активность
взаимодействия
людей;
делать
его
приятным,
желанным
или
мучительным, невыносимым.
...На основании обобщения собственных исследований общения при групповой
изоляции в условиях многосуточного вра-
1
Фрагменты из книги «Психология стресса». М., 1983. С. 280 -287.
JJ. А. Китаев -Смык. Общение в экстремальных условиях
439
щения1, во время экспедиций в труднодоступных ненаселенных местностях (тайга,
высокогорье и т. п.), в ходе опроса и обследования участников многомесячных
рейсов на рыбопромысловой базе «Восток», а также на основании анализа
литературных данных, касающихся указанной проблемы, можно предложить
следующую схематическую дифференциацию стадий развития общения при стрессе
(рис. 8.1).
Первой стадией стрессогенного изменения общения, часто ускользающей от
внимания исследователей стресса из-за ее, казалось бы, обыденности, можно
считать ориентировочное «замирание» индивида (индивидов). Человек, оказавшись
в стрес-согенной обстановке, как бы замирает, затаивается, присматриваясь к
окружающим людям, оценивая их и перспективу своих контактов с ними. Эта стадия
общения при стрессе может длиться от нескольких секунд, минут до нескольких
часов. Она возникает и в незнакомых экстремальных условиях, и в том случае, когда
человек
бывал
в
таких
условиях
раньше;
и
когда
стрессогенный
фактор
подействовал на человека в присутствии незнакомых ему людей, и когда вокруг
хорошо знакомые люди. Для этой стадии характерно снижение активности общения.
Вербальное общение может полностью прекратиться, тем не менее «замерший»
человек полностью не исключается из общения, так как продолжает следить за
окружающими людьми. Некоторая заторможенность людей в этой стадии может
замедлять процесс их знакомства, их совместную деятельность и их «дискуссии».
Состояния тревожности, настороженности, любопытства, смущения, гнева и т. п.,
определяющие эмоциональную окраску общения в этой стадии, могут периодически
возвращаться (ремиссировать) на протяжении нескольких первых дней и даже
недель в ходе общения при развивающемся стрессе.
С первых секунд стрессогенной ситуации человек как бы впитывает информацию
о новизне социального окружения или о том, как повлияли на прежнее социальное
окружение экстремальные факторы. Первое, что определяется человеком, часто не
вполне осознанно, — это не стало ли опасным его социальРечь идет о космических кораблях, вращающихся на орбите Земли. (Прим. сост.)
Л. А. Китаев -Смык. Общение в экстремальных условиях
440
Рис. 8.1. Схема развития социально-психологического субсиндрома стресса
ное окружение и не требует ли с его стороны мгновенных защитных действий.
Второе — получение информации о перспективах развития общения в сложившихся
стрессогенных условиях. Оценки, решения, психологические установки, сделанные в
этой стадии общения, у одних людей забываются, даже если эти решения были
верны и продуктивны; у других, напротив, могут быть стойкими и долго влиять на
характер общения, буду
441
VIII. Тензионные состояния
чи и верными, и ошибочными: «он мне сразу не понравился» или «любовь с первого
взгляда» и т. д. Подчас требуется много столкновений с действительностью, чтобы
исправить
неверную
психологическую
установку
на
партнера
по
общению,
сложившуюся в первой стадии общения. Созданию таких неверных установок
способствуют внешние признаки партнеров: непривычный облик может вызвать
неприятные чувства; партнер может быть похож на ранее встречавшегося человека,
что может повлиять на отношение к новому знакомому; смущение, скрываемое партнером, может быть ошибочно принято за его развязность, наглость или за
угрюмость,
злобность.
Часто
влияет
на
отношение
к
незнакомому
или
малознакомому партнеру по общению сторонняя информация о нем: клевета,
похвала и др.
Вторая стадия развития общения при стрессе характеризуется увеличением
интенсивности тех или иных проявлений общения или даже возникновением форм
активного общения, несвойственных для данного человека вне экстремальных условий, т. е. при отсутствии у него симптомов стресса. Эта стадия развития общения
может
быть
названа
стадией
личностной
«экспансии»,
подготавливающей
установление своего ролевого статуса. Это вторая стадия в одних случаях может
быть боле^е сходна с первой, в других — со второй стадиями общения, описанными
М. А. Новиковым. Интенсификация общения, характерная для этой стадии,
направлена на оптимизацию исходной социальной позиции для получения или
захвата желаемой престижной социальной роли. Как правило, осознанная меркантильность при этом отсутствует. Направленность этой своеобразной экспансии, ее
цель, а также частое в этой стадии «самовозрастание» интенсивности общения
почти совершенно не осознаются общающимися субъектами. Данные опросов и наблюдений
подтверждают
то,
что
в
этой
стадии
интенсификация
общения
собственного и у других людей объясняется «просто радостью, не омраченной
прошлыми обидами» (из отчета испытуемого И.), тем, что «с новым человеком
приятно поговорить, много нового можно узнать» (из отчета палубного матроса П.),
«приятно узнать, что есть общие знакомые, что бывали в одних и тех же морских
портах» (из отчета тралмастера Ж.). Таким образом, у большинства людей
собственная эмоциональная
Л. А. Китаев -Смык. Общение в экстремальных условиях
442
оживленность в начале общения совершенно не воспринимается как попытка
блеснуть своими знаниями, возможностями, чтобы предстать перед другими людьми
в лучшем свете, чем это удавалось данному человеку в прежнем социальном
окружении. И все же тот факт, что на данной стадии общения люди «демонстрируют» перед окружающими свои, как им кажется, лучшие качества, чего они не
делали раньше, будучи в привычных условиях, говорит скорее о «экспансивнозахватническом» характере активизации их общения, чем о как бы распрямлении их
личностного статуса, «сжатого» прежним социальным окружением. В этой стадии
частым, тем более при равенстве интеллектуального и речевого потенциала, бывает
бурный обмен информацией. Люди сообщают сведения часто банальные, но
кажущиеся им интересными и встречающие внимание со стороны собеседника. При
таком информационном «извержении» говорящий, как правило, невольно пытается
не только овладеть вниманием слушающего, но и приобрести его уважение. В случае
неразговорчивости
человека
содержанием
такого
информационного
«извержения» у него может стать «показная» успешная деятельность. «Молчун» в
этой стадии развития общения в экстремальных условиях склонен заняться
деятельностью, демонстрирующей его деловитость и умелость перед взором незнакомого партнера. Подобный импульс к высказыванию положительных знаний,
умений возникает и у хорошо знакомых людей, попавших в незнакомые
стрессогенные условия. Такое «демонстрирующее общение» протекает, как
правило, на фоне положительных эмоциональных переживаний, на фоне эйфоричной дружественности. Однако могут быть и другие формы эффективности
общающихся в этой стадии. В условиях парной изоляции после первого знакомства
возникают различные эмоционально-позитивные акции, служащие как бы для пробы
партнера «на зуб». Частая форма таких неосознаваемых «проб» — навязываемое
«гостеприимство». Человек предлагает партнеру посмотреть на какую-либо свою
вещь, книгу, испробовать лакомство, принесенное из дома, и т. п. Такого рода
«одаривание» дополняет речевую «экспансию» в захвате благорасположенности
партнера, его уважения, признания им достоинств напарника. Такие взаимные или
односторонние акции в данной, началь
Л. А. Китаев-Смык. Общение в экстремальных условиях ____________________ 443
ной стадии общения воспринимаются скорее благосклонно, чем настороженно.
Исключения могут быть в случае, если собеседник, на которого обрушено
информационное
«извержение»,
отличается
неврастеничностью,
повышенной
утомленностью, резко отрицательной психической установкой на всю ситуацию, в
которой
происходит
общение,
или
национально-этническими
нормами,
отвергающими интенсивный информационный обмен. При общении в данной стадии
— личностной «экспансии», направленной на установление ролевого статуса, —
иногда возникает чрезмерно аффективное поведение: ажитированное либо,
напротив, скованное с неловкостью движений и словесных выражений. В
последующих стадиях общения уменьшается возможность для такого интенсивного
информационного обмена, потому что со временем уменьшается установка на
терпимость к партнеру, на солидарность с ним'.
...Если условия совместной изоляции сопряжены с действием дополнительных
стрессогенных факторов, вызывающих болезненное состояние, сопровождающееся
телесным недомоганием или плохим настроением, в таких условиях часто возникает
более тесное общение, связанное с заботой о партнере, с уходом за ним (третья
стадия). При этом в значительнойзшре разрушается, размывается зональное
дифференцирование межличностной территории людей. Происходит как бы слияние
этих
территорий.
Мотивация,
проистекающая
из
чувства
собственной
необходимости, вскрывает дополнительные (новые)
'...4) В начале знакомства в экстремальных, стрессогенных условиях некоторые люди
склонны к интимным излияниям, невозможным при будничном общении. Чрезвычайная,
критическая ситуация как бы отменяет старые, имевшиеся до нее нормы поведения, тогда
как новые нормы поведения, адекватные экстремальным условиям, еще не сформированы.
У эмоционально лабильных и недалеких людей как бы снимаются социальные запреты в
поведении, в высказываниях. Откровенные заявления, интимные признания при этом
могут способствовать возникновению обоюдного доверия, сплоченности. Но при
чрезмерности интимных излияний, тем более когда они не соответствуют этическим
правилам собеседника, они могут вызвать в последующем обоюдное чувство неудобства,
которое может оказаться питательной средой для скрытой или явной неприязни. 5) В
данной стадии при формировании и распределении социальных ролей возможно
ошибочное наделение партнера качествами своего идеала. Естественно, разочарование в
дальнейшем может увеличить стрессогенную критичность взаимоотношений...
444
Л. А. Китаев -Смык. Общение в экстремальных условиях
адаптационные резервы организма и личности у того, кто помогает. У того, кому
помогают, дополнительные внутренние резервы мобилизуются благодаря чувству
собственной нужности дружески настроенному партнеру. Проявление субъектом
заботы о соседе свидетельствует для субъекта о своей «ценности» для соседа и о
его «ценности» для себя. Возникающая в такой ситуации вынужденной помощи
«внутриорганизменная» информация у каждого из общающихся об их обоюдной
«социальной ценности» оказывает
мощный антидистрессовый эффект, про-
являющийся, в частности, в изменении показателей стресса. Лишение чувства
собственной необходимости и
недомогание,
чтобы
помочь
мотивации,
побуждающей
другому, ухудшает
пересиливать
состояние
и
свое
самочувствие.
Взаимопомощь приводит к тому, что личное пространство перекрывается личным
пространством
субъективно
партнера,
стесненными.
и,
таким
При
образом,
этом
в
субъекты
сравнительно
оказываются
лучшем
менее
положении
оказывается заботящийся партнер. Ситуация вынужденной заботы о партнере
может способствовать укреплению дружественности общения на долгий срок. Даже
когда заботящийся субъект вынужден скрывать (или не скрывает) то, что он
тяготится обязанностью оказывать помощь, даже тогда факт помощи, как правило,
способствует лучшему взаимопониманию в дальнейшем обоих индивидов.
По
окончании
стадии
личностной
«экспансии»
(а
если
была
стадия
«вынужденной помощи» партнеру, то после ее окончания) ролевые функции
общающихся относительно стабилизируются. Это четвертая стадия развития
общения при стрессе. Стабилизация ролевого статуса может проходить и
эмоционально-монотонно, и сопровождаться аффективными актами общения как с
положительной, так и отрицательной эмоциональной окраской. При этом образуются
неформальные группы. В стрессогенных условиях ядро такой группы отличается
большей
внутренней
устойчивостью,
сплоченностью,
достигающейся
через
постоянное напряжение внутригруппового противоборства. Чем экстремальнее
условия
существования,
«непримкнувшими»,
неформальных групп.
тем
сохранять
труднее
людям,
нейтралитет
перед
склонным
лицом
оставаться
конфронтирующих
445
VIII. Тензионные состояния
Возникновение эмоциональных, вегетативных и других признаков дистресса
сопровождается
дальнейшим
изменением
активности
общения.
Измененное
общение может стать наиболее заметным проявлением стресса на определенной
фазе его развития, т. е. возможно доминирование субсиндрома изменения общения
при
стрессе
(социально-психологического
субсиндрома
стресса).
Его
можно
рассматривать как пятую стадию развития общения при стрессе. В одних условиях
такое изменение общения характеризуется увеличением его активности, в других —
его снижением. При стрессовой активизации общения в разных условиях могут
преобладать компоненты либо межличностного взаимодействия, консолидирующие
группу (социально-позитивные), либо дезорганизующие ее (социально-негативные).
Из числа первых можно выделить три основных компонента общения. Первый —
усиление тенденций поддерживать лидирующий концепт и его носителя. Это —
усиление склонности выделять лидера и следовать за ним; благосклонное
отношение к предложениям общения со стороны окружающих. Зачинатель акта
общения
первоначально
принимает
на
себя
роль
лидера
в
общении.
Соответственно, концептуализация начала его общения отражает его лидирование.
При наличии у партнеров по общению стрессовых социально-позитивных тенденций
лидирование в акте общения получает дружественный, заинтересованный отклик.
Надо полагать, с проявлением тех же тенденций связаны случаи самопожертвования
ради спасения жизни другого человека в экстремальных ситуациях. «Заслонить
грудью командира!» — такое решение может приходить импульсивно. Такого рода
решения быстры, однозначны, как правило, не оставляют места для сомнений и
обусловливают действия подчас сложные, точные, кажущиеся непроизвольными.
Эти действия есть особая стрессогенная форма защитительного общения, направленного на спасение носителя неких ценностей, такого, как лидер группы, как
продолжатель рода, как объект привязанности, как объект — носитель возможности
повысить социальный престиж спасителя.
Второй основной компонент активизации общения, консолидирующего группу, —
усиление у субъекта склонности к при
Л. А. Китаев -Смык. Общение в экстремальных условиях
446
нятию на себя роли носителя или генератора лидирующего концепта, лидера группы,
коллектива, лидера в общении. Такие тенденции к лидированию при стрессе могут
быть адекватными возможностям субъекта к требованиям ситуации и неадекватным
им. Во втором случае неуместные, неверные, не поддерживаемые окружающими
людьми попытки руководить ими, организовывать их в коллектив могут оказывать
противоположный эффект, т. е. способствовать дезорганизации группы.
Третий компонент социально-позитивной направленности общения при стрессе
— производный двух первых в случае их продуктивной реализации. Это чувство
общности с коллективом, «чувство локтя», дружественности, взаимной симпатии.
Оно способствует установлению сплоченности членов группы, их солидарности, а
при
наличии
общей
воодушевляющей
цели
—
проявлениям
коллективного
энтузиазма.
В относительно изолированных малых группах людей возникает своеобразная
общность эмоций. Механизмы такой «индукции» изучались еще В. М. Бехтеревым.
Недавно описан случай, когда в сурдокамерном эксперименте астенизационнодепрес-сивное состояние охватило всех трех испытуемых потому, что им
показалось, что они отравлены угарным газом. При этом у них возникали все
субъективные проявления и поведенческие признаки такого «отравления» (Новиков
М. А., 1981). Из числа физиологических реакций, сопровождающих деятельность в
условиях групповой изоляции, заслуживают внимания факты совпадения колебаний
пульса
у
рядом
наблюдается в
работающих
людей.
«Синхронизация
пульсовых
кривых
большей степени при кооперативном типе межличностного
взаимодействия партнеров, выполняющих парную словесную пробу, либо в тех
случаях конкуренции, когда соперничество ограничивается вербальными реакциями
и не влечет за собой негативных поведенческих, постуральных и интонационных
реакций» (Новиков М. А., 1981)
При стрессе в экстремальных условиях далеко не всегда активизируется
социально-психологическая активность, т. е. активность общения, способствующая
консолидации
группы,
коллектива
(«кооперативный
тип
межличностных
взаимоотношений», в общих чертах описанный выше). При некоторых особен
JI. А. Китаев-Смык. Общение в экстремальных условиях
447
ностях экстремальных условий велика вероятность возникновения при стрессе,
возникающем у многих членов группы (коллектива), активизации общения, ведущей
к дезорганизации коллектива (группы). Требуются большие, специальным образом
организованные
усилия,чтобы
дезорганизующих
группу
препятствовать
тенденций,
чтобы
развитию
направить
стрессовых,
социальную
форму
адаптационно-защитного потенциала по пути не дезорганизации, а консолидации
группы (социума). Рассмотрим общую структуру такой стрессовой социально-психологической
активности,
для
которой
характерно
преобладание
компонентов
общения, направленных на дезорганизацию группы.
В ней (как и в консолидирующую группу активизации общения) можно выделить
три компонента. Первый — возникновение у людей склонности к конфронтации с
лидирующим концептом, с его носителями. Это может проявляться в активизации
непризнания авторитета руководителя, в нежелании подчиняться приказам, в
раздражительности, грубости, вспыльчивости, в нетерпении к казавшимся раньше
несущественным неоптимальным действиям и личностным особенностям партнеров
по общению.
Второй компонент социально-негативных изменений общения при стрессе —
возникновение
неприязни
к
психологическим
нагрузкам,
связанным
с
ответственностью других людей или перед другими людьми. Это ведет к уклонению
от ответственности за общее дело, за любое дело, не рассматриваемое как личное.
Третий компонент стрессогенной социальной активности, дезорганизующий
группу, — это возникновение в экстремальных условиях у ряда индивидов отчуждения
от интересов группы, возникновение представления о снижении значимости общих
целей, возрастание склонности замыкаться в кругу личных интересов и дел.
Разобщенность интересов членов группы, противопоставление их интересам
коллектива при такой стрессовой активизации общения может приводить к
конфронтации между членами группы, к распаду коллектива. У отдельных его
членов возникает представление о большей эффективности индивидуальных путей
выхода из стрессовой ситуации, а не кол
448
VIII. Тензионные состояния
лективных. Следует отметить характерные для такой формы общения при стрессе
застойность
снижение
собственных
критичного
к
негативных
ним
социально-психологических
отношения.
«Забываются»
установок,
хорошие
качества
окружающих людей, недооценивается перспектива положительной переоценки
сиюминутных обид. Отношение окружающих людей могут представиться субъекту
при таком течении стресса опасными для него, требующими защитных или
«ответных»
агрессивных
действий.
Анализ
общения
между
членами
производственных бригад на рыбопромысловых базах (РПБ) в ходе многомесячного
рейса без заходов в порты показал, что социально-негативные компоненты общения
становятся доминирующими во многих бригадах на пятом-седьмом месяцах
плавания. Стрессовый эффект длительной групповой изоляции и скученности
усугублялся на РПБ напряженным режимом труда (работа по 12 часов в сутки, 8+4,
без освобождения от работы в субботние и воскресные дни). Исследования Ю. М.
Стенько, В. Д. Ткаченко и др. показали, что при этом снижалась производительность
труда и возрастала заболеваемость с широким спектром болезней. Наши
исследования людей, принимавших участие в таких рейсах, показали, что в
подавляющем большинстве случаев неприязненные отношения между людьми,
возникшие в ходе рейса, исчезают, как правило, через 2 недели после прибытия в
порт приписки судна, т. е. «домой». Между тем не только сохраняются, но и часто
становятся
аффективно
выраженными
положительные,
дружественные
взаимоотношения, базирующиеся на воспоминаниях о «приятных», «веселых»,
«интересных» случаях, происходивших в рейсе. Случаи собственного социальнонегативного поведения, имевшие место в рейсе, начинают казаться неуместными,
достойными сожаления, неадекватными той ситуации, которая была. Взаимные
обиды чаще прощаются, забываются по принципу: «Кто старое зло помянет, тому
глаз вон!».
Можно полагать, что указанные выше формы активизации общения в своей
основе имеют адаптивное значение. Позитивные направлены на консолидацию
группы
коллектива,
противостоящего
экстремальной
ситуации.
Социально-
негативные направлены, условно говоря, на разрушение экстремальной сре
J I . А . К и т а е в - С м ы к . О б щ е н и е в э к с т р е м а л ь н ы х у с л о в и я х ________ 449
ды, опосредованное «ломкой» социума (группы). Адаптивная направленность
активизации общения может не осознаваться людьми, у которых она возникает.
...Помимо описанных выше форм стрессовой активизации общения, при иных
внешних и внутренних факторах, обусловливающих поведение в экстремальных
ситуациях, возможно стрессовое уменьшение активности общения, возникающее за
счет значительного ухудшения функционального состояния и самочувствия членов
группы, коллектива. В результате симптоматики дистресса (апатия, адинамия,
снижение умственной и физической активности, чувство дискомфорта и т. п.) снижается мотивация и способность к общению.
Склонность к общению может снижаться при стрессе и при сравнительно
удовлетворительном физическом состоянии и самочувствии членов группы. Это
бывает
при «интериоризации» мыслительной активности индивида при его
самоуглубленности, различные формы которой характерны для хронического
стресса. Интенсивность общения снижается при стрессовой самоотчужденности
субъекта, когда для него, казалось бы, снижается значимость собственной персоны
и отношения к себе окружающих людей. Человек пренебрегает своим внешним видом, мнением о себе других людей, гигиеной своего тела, регулярным питанием и т.
д. Некоторыми исследователями подобное самоотчуждение интерпретируется как
форма протеста против стрессогенного социального давления, не всегда полностью
осознаваемая субъектом.
Кроме перечисленных форм, снижение активности общения при стрессе
возможно при сохранности активности поведения. В наших исследованиях в
условиях групповой относительной изоляции был отмечен феномен «когнитивного
нигилирования» партнера. У испытуемого появлялась нарастающая неприязнь к
партнеру по изоляции. Ее причиной было, главным образом, своего рода
«переполнение», «перегрузка» субъекта информацией разного рода, исходящей от
его партнера, при том, что прочая информация из внешнего мира была крайне
ограничена и однообразна. Партнер становился не столько ненавистен, сколько
нежелателен, избегаем вплоть до того, что испытуемые начинали избегать
встречаться взглядами и даже смотреть друг на дру-
VIII. Тензионные состояния
га. Так, для того чтобы взять какой-либо нужный предмет, человек предпочитал не
поворачиваться в сторону этого предмета, если при этом его лицо должно было
оказаться обращенным к партнеру. Вместо такого поворота на сравнительно
меньший угол человек предпочитал достать нужный ему предмет, сделав поворот в
противоположную сторону, на значительно больший угол, так, чтобы не увидеть
напарника,
даже
в
том
случае,
когда
последний
обращен
спиной
к
поворачивающемуся человеку1. Действовал принцип: «Глаза б мои на тебя не
смотрели!». Подобный феномен был обнаружен также М. А. Новиковым. Дальнейшее развитие такой тенденции чревато возникновением склонности к агрессии
как выражению побуждений к реальному нигилированию партнера. Причем агрессия
может быть направлена как на него, так и на себя (суицид). Последнее — это
результат стремления уничтожить общение с партнером, с объектом общения (т. е. с
избыточностью однообразной монотонной информации, исходящей от партнера по
общению) через уничтожение себя — субъекта общения. Такие формы болезненно
измененного общения, как некритичная, не вполне контролируемая сознанием
агрессивность по отношению к партнерам по общению и суицид, могут возникнуть
при нескольких, казалось бы, различных, предшествовавших формах общения: 1) в
результате неблагоприятного развития «когнитивного нигилирования» партнеров; 2)
активизации общения, дезорганизующего группу, при невозможности покинуть
группу или «уединиться» в ее структуре. Вероятность попыток «ломки» не
1
Нами было дифференцировано шесть степеней «когнитивного нигилирования» партнера.
Приведем примеры вербализации испытуемыми своего отношения к соседу при разной
выраженности данного феномена. 1-я степень: «Все время помню, что не надо заходить на
территорию соседа». Актуализация в сознании целесообразности ограничить контакты с
партнером. 2-я степень: «Предпочитаю не смотреть в сторону, где сидит сосед». Избегание
визуальных контактов. 3-я степень: «Неприятно произносить слова, которые часто говорит
сосед». Избегание «вербальной общности». 4-я степень: «Разговаривать с соседом —
неприятно, когда приходится — произношу слова с усилением, иногда с запинкой, с
заиканием». Нарушение вербального контакта. 5-я степень: «Несколько раз поймал себя на
том, что забывал обычные слова, которые часто произносил сосед». Амнестиче-ские
реакции на партнера по общению. 6-я степень: «Подолгу сосед для меня перестает
существовать, хотя при совместной деятельности, как это ни неприятно, приходится вновь
и вновь смиряться с его существованием». Периодическое «когнитивное нигилирование»
партнера по общению.
451
j], А. Китаев-Смык. Общение в экстремальных условиях
приемлемой для субъекта, нетерпимой им формой общения через агрессию в адрес
партнеров — участников общения наиболее высока, когда к прочим стрессогенным
факторам, обрушившимся на субъекта, присоединяется надругательство над ним,
физическое притеснение его со стороны кого-либо из членов группы при участии
или попустительстве остальных ее членов. Возникновение в экстремальных
условиях у
некоторых людей
садистских
наклонностей
рассматривают
как
стрессогенную патологическую реакцию, направленную на объект, «замещающий»
недостижимый и неустранимый стрессор (Menierre Р., 1961). Стрессогенная
застойность концептуализации мнимого стрессора в случае садистских отношений
проявляется в том, что жертва аффективной агрессии, будучи первоначально случайной, в дальнейшем как бы притягивает «мучителя» тем сильнее, чем более
некритично актуализируется в сознании последнего антистрессовый эффект
замещающей «мнимой борьбы» со стрессором'.
Следует отметить, что актуализация в сознании при стрессе возможности или
необходимости крайних форм агрессии или самоагрессии (об убийстве партнера или
о самоубийстве) может возникнуть внезапно, неожиданно для субъекта. Причем
субъект может либо осознавать абсурдность этих действий, либо ошибочно
признавать их необходимыми, неизбежными. Внутреннее побуждение к агрессии
может,
как
это
кажется,
внезапно
возникнуть
в
состоянии
аффективной
конфронтации с партнером. Есть сообщение о том, что совершенное насилие
снижает уровень стресса у человека, его совершившего, тем «спасая» его от
психической стрессогенной травмы. Но какой ценой? (Menninger К., 1977).
1
На основании собственных экспериментальных исследований и
анализа литературы нами были дифференцированы следующие
степени стрессогенной агрессивности или депрессивной склонности к
суициду. 1-я степень: подобные тенденции, полностью, отчетливо не
актуализирующиеся в сознании (осознаются позднее); 2 -я степень:
периодические, неожиданные для себя самого мысли о возможности
агрессии; 3-я степень: постоянные, сдерживаемые мысли об
агрессивных актах, воспринимаемые субъектом как несерьезные; 4-я
степень: периодическая неспособность сдерживать агрес сивные
выпады против партнеров по общению (препирательства, ругань и т.
п.); 5-я степень: намеренная подготовка осуществления не
критически оцениваемых субъектом, т. е. кажущихся ему
оправданными и нужными, агрессивных действий в адрес партнеров
по изоляции.
452
VIII. Тензионные состояния
В. А. Бодров
РОЛЬ ЛИЧНОСТНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ В
РАЗВИТИИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО
СТРЕССА1
Многими исследователями отмечалось, что специфичность реагирования в стрессе
обусловливается не только характером внешней стимуляции, но и психологическими
особенностями субъекта. Базовиц с соавторами писали: «...в будущих исследованиях... не следует рассматривать стресс в качестве фактора, навязанного
организму, его следует рассматривать как реакцию организма на внутренние и
внешние процессы, которые достигают тех пороговых уровней, на которых его
физиологические и психологические интегративные особенности напряжены до
предела или более того» (Basowitz Н., 1955). То же самое по существу подчеркивает
и Р. Лазарус (1970): вследствие «индивидуальных различий в психологической
конституции отдельных личностей любая попытка объяснить характер стрессовой
реакции, основываясь только на анализе угрожающего стимула, была бы тщетной».
Он также отметил, что определение неблагоприятности стимула, условий, событий
требует, чтобы это воздействие соотносилось со структурой и функцией того объекта
(ткань, орган, индивид, личность), на который оно направлено. Применительно к
психологическому стрессу степень вредности или неблагоприятности стимула также
зависит от характера психологической структуры личности.
Вредность
стимула,
создающего
психологическую
стрессовую
реакцию,
воспринимается символически в виде совокупности представлений о событии с
неблагоприятным исходом, последствиями. Иногда оно формируется в психический
образ будущего события с нежелательным исходом, и в этом случае вредность
стимула как бы предвидится.
Форма ответа на стрессогенное воздействие вырабатывается индивидом по
мере того, как он продолжает взаимодейство
1
Фрагменты из книги «Психологический стресс». М., 1995. С. 96-103.
453
g. А. Бодров. Личностные особенности и стресс
вать с ситуацией через процессы идентификации и оценки сигналов, выработки
стратегии поведения и т. д., —личностная реакция в этом процессе является
определяющей. Отмечено также значение интенсивности и темпа нарастания
внешнего воздействия. При остром интенсивном воздействии реакция обычно
бывает грубая, массивная, в ней маскируются особенности личности. При менее
интенсивном и медленном воздействии экзогенных факторов роль личностной
реакции проявляется более отчетливо. Временная последовательность проявлений
различных физиологических и биологических реакций в большой мере обусловлена
индивидуальными особенностями субъекта. Тут как раз и выявляются «природные»
свойства нервной системы, ее устойчивость к интенсивности и длительности
воздействия,
возможности
барьера
психической
адаптации,
а
также
сформированный индивидуальный стиль деятельности, наличие готовых планов,
программ и стратегий поведения, психологическая надежность когнитивных
процессов и т. д.
Известно, что один и тот же стрессогенный стимул либо вызывает, либо не
вызывает развитие стрессовой реакции в зависимости от ориентации человека по
отношению к этому психологическому стимулу. Не само по себе воздействие как
таковое является причиной последующей реакции организма, а отношение к этому
воздействию, его оценка, причем оценка негативная, основанная на неприятии
стимула с биологической, психологической, социальной и прочих точек зрения
данного индивида. Объективно вредоносный стимул, если он не признается за
таковой данной личностью, не является стрессором. Физиологические проявления
стрессора у данного конкретного индивида не могут быть непосредственно
соотнесены
с
характером
стресс-воздействия.
Не
внешние,
а
внутренние
психологические условия и процессы являются определяющими для характера
ответного
реагирования
организма.
Типы
и
формы
этих
реакций
имеют
индивидуальные, личностные черты.
Однако понятие психической напряженности не расшифровывает модальность
эмоционального
сдвига.
Длительные
состояния
психической
напряженности
положительного биологического или социального знака (радость встречи, решение
трудной задачи, разрешение конфликта и т. п.) не приводят к
15 Зак. №256
454
g А. Бодров. Личностные особенности и стресс
развитию стресс-реакции с ее деструктивными последствиями. В развитии
психологического стресса ведущее значение имеют отрицательные эмоциональные
состояния,
перенапряжения,
обусловленные
отрицательными
эмоциями,
конфликтными ситуациями. В широком смысле психологический стресс понимается
как реакция субъекта на «угрозу», которая воспринимается дистантно, вызывает
соответствующее эмоциональное отношение к данному воздействию, что является
запускающим процессом подготовки организма и личности к возможным последствиям. Именно модальность эмоционально-психического восприятия стимула
(или ситуации) в качестве промежуточной переменной преобразует огромное
разнообразие
индивидуальных
проявляющийся
характеристик
определенными
стресс-воздействий
психологическими,
в
процесс,
физиологическими
и
поведенческими параметрами. Не «сила» стресса, не его объективная качественная
характеристика, не реальная ситуация окружающей среды как таковые, а оценка
стимула, воздействия, ситуации, психологическая оценка сигнала негативного,
отвергаемого
(аверсивного)
неподготовленности
при
невозможности
стереотипизированных
избавления
механизмов
от
него
или
«избегания—защиты»
являются определяющим фактором для классификации последующей комплексной
реакции организма как эмоционально-стрессовой.
Таким образом, психологический стресс представляет собой реакцию субъекта
на
угрозу
воздействия
экстремального
сигнала
или
ситуации,
которая
воспринимается и оценивается таким образом (то есть как угроза) с помощью
механизмов психического отражения и сугубо индивидуально. Следует отметить,
что в качестве «угрожающего» может восприниматься не только реально стрессовая
обстановка, но и ее символы или воображаемая ситуация, а также осознание
отсутствия готовых программ деятельности в данной ситуации.
При рассмотрении проблемы психической регуляции личности в экстремальных
условиях
жизнедеятельности
обращает
на
себя
внимание
использование
нескольких направлений ее изучения. В общей форме они сводятся к определению
основных черт или типов личности, характеризующих поведение в этих условиях,
влияния особенностей экстремальных ситуаций на
455
VIII. Тензионные состояния
личностный статус, значения тех или иных личностных свойств в адаптационных
процессах при длительном нахождении в этих условиях, роли личности в
преодолении экстремальных воздействий, взаимосвязи личностных особенностей
субъекта с другими его характеристиками (когнитивными, эмоциональными,
темпераментальными) в процессах регуляции поведения и т. д.
Как известно, личностные характеристики, имеющие свою содержательную и
динамическую сторону, в соответствии с системным подходом в психологии могут
быть отнесены к наиболее общим психологическим категориям регулятивных, когнитивных и коммуникативных функций (Ломов Б. Ф., 1984).
Изучение роли личностных факторов в экстремальных условиях деятельности и
при развитии стрессового состояния обычно проводят с точки зрения особенностей
осуществления их регуляторных функций. Наибольший интерес проявляется к
вопросам личностной детерминации эмоциональной устойчивости, а также развития
психологического
стресса.
Основное
внимание
уделяется
исследованиям
психологических особенностей лиц с поведением типа «А» (расположенных к
развитию стресса по коронарному типу), характера проявления тревожности и
соотношения личностной и ситуативной тревожности в различных условиях
деятельности,
зависимости
психических
состояний
от
уровня
интро—
экстравертированности личности, ее когнитивного стиля, локуса контроля и ряда
других.
Так, в исследовании, проведенном В. Васильевой, установлено, что помимо
специфических для каждого вида деятельности (специальности) профессионально
значимых личностных качеств, существуют и важные для многих профессий
качества, например, личностная тревожность, определяющая уровень переживаний
напряженности любой экстремальной деятельности. Регуляторами состояния
напряженности выступают и другие качества: экстравертированность в большей
степени связана с подверженностью напряженности и усталости, чем интровертированность. У руководителей полетов, деятельность которых весьма сложна
и связана с необходимостью принятия ответственных решений, регуляторами
напряженности являются такие качества, как личностная тревожность, устойчивость
внимания, невротизм—стабильность и когнитивный стиль.
456
g А. Бодров. Личностные особенности и стресс
В
зарубежных
исследованиях
особенностей
взаимосвязи
характеристик
личности, стресса и заболеваний также уделено большое внимание изучению роли
некоторых
психологических
свойств
в
регуляции
стрессовых
процессов.
Остановимся на обсуждении трех характеристик: локус контроля, психологическая
выносливость(устойчивость)и самооценка.
Как известно, концепт локуса контроля разработан J. Rotter (1966, 1990). Локус
контроля определяет, насколько эффективно может человек контролировать
окружающую обстановку или владеть ею. В модели J. Rotter люди располагаются в
континууме между двумя крайними точками: внешним (external) и внутренним
(internal) локусах контроля. Под внешним контролем понимается такое восприятие
позитивных или негативных событий, которое не связывается с личным поведением
и поэтому неподконтрольно. Экстерналы видят большинство событий как результат
случайности, контролируемой силами, неподвластными человеку.
Интернал, наоборот, чувствует, что только некоторые события находятся вне
сферы человеческих влияний. Даже катастрофические события могут быть
предотвращены хорошо продуманными действиями человека. Внутренний контроль
основан на восприятии позитивных или негативных событий как последствий личных
действий и, таким образом, потенциально находящихся под личным контролем.
Интерналы располагают более эффективной когнитивной системой. Они тратят
существенную часть своей умственной энергии на получение информации, что
позволяет им влиять на значимые для них события. Они прикладывают больше
усилий для того, чтобы господствовать в своем личном, социальном и рабочем
окружении. Интерналы также имеют выраженную тенденцию разрабатывать
специфические и конкретные планы действий в тех или иных ситуациях. Таким
образом, чувство владения собой они могут развивать настолько, что это позволяет
им более успешно справляться со стрессовыми ситуациями.
В большом количестве исследований были предприняты попытки обнаружить
связь между локусом контроля, способностями справляться со стрессом и
проблемами с личным здоровьем или здоровьем семьи. В обзоре (Averill J. R., 1973)
подчерки
g Д. Бодров. Личностные особенности и стресс
457
ваются три основных типа личного контроля. Это поведенческий контроль, который
затрагивает некоторое направление действий; когнитивный контроль, который, в
первую очередь, отражает личную интерпретацию событий; контроль решительности, который определяет процедуру выбора способа действия. Автор утверждает, что
«каждый из типов контроля связан со стрессом комплексно, иногда увеличивая его
силу, иногда снижая его, иногда не влияя на него совсем... связь личного контроля
со стрессом — это, в первую очередь, функция самой значимости... контроля... для
индивида».
...Есть люди, которые выглядят особенно жизнерадостными и невозмутимыми,
— стресс почти не влияет на их действия или чувства. S. Kobasa (1979, 1982) нашла
доказательства того, что особенности личности играют значительную роль в
сопротивлении связанным со стрессом болезням. Она отмечает, что жизнерадостные люди — психологически выносливы, устойчивы. Согласно S. Kobasa,
три основные характеристики составляют выносливость: контроль, самооценка и
критичность. Контроль определяется и измеряется как локус контроля. Самооценка
— это чувство собственного предназначения и своих возможностей. Критичность
отражает
степень
важности
для
человека
безопасности,
стабильности
и
предсказуемости событий.
...Многие исследователи изучают различные проявления самооценки и, в
частности, ее связи с успехом или неудачей купирования стресса. Связь
самооценки с купированием стресса комплексна. Она включает в себя обратную
связь от многих предыдущих успешных или неуспешных попыток купирования воздействий. Если люди оценивают себя достаточно высоко, маловероятно, что они
будут реагировать или интерпретировать многие события как эмоционально
тяжелые или стрессовые. Кроме того, если стресс возникает, они справляются с ним
лучше, чем лица с низкой самооценкой. Это дает человеку дополнительную
информацию о своих возможностях и способствует повышению уровня самооценки.
Согласно Т. Rosen et al. (1982), трудности с купированием стресса у людей с
низкой самооценкой исходят из двух видов негативного самовосприятия. Во-первых,
люди с низкой самооценкой имеют более высокий уровень страха или тревожности
VIII. Тензионные состояния
458
поддействием угрозы, чем люди с положительной самооценкой. Во-вторых, люди с
низкой самооценкой воспринимают себя как имеющих неадекватные способности
для того, чтобы противостоять угрозе. Они менее энергичны в принятии
превентивных мер и, вероятно, имеют более фатальные убеждения, что ничего не
смогут сделать для предотвращения плохих последствий. Они пытаются избегать
трудностей, так как убеждены, что не справятся с ними.
М . Борневассер
СТРЕСС В УСЛОВИЯХ ТРУДА1
Концепция стресса как реакции организма
Концепция стресса как реакция понимает под стрессом неспецифический паттерн
реакции организма на нагрузку. Теоретический посылки этой концепции вытекают
из исследования Се-лье (1946), который предположил, что каждый стрессор вызывает в организме реакцию определенного типа. Все реакции, независимо от типа,
имеют целью повышение сопротивляемости организма, которое обеспечивается
различными физиологическими и биохимическими средствами. Селье назвал этот
феномен общим адаптационным синдромом (ОАС). Он характеризуется тремя
важными особенностями.
1. Независимость от стимула: реакция организма всегда одинакова и не
зависит от природы стимульной ситуации. Стимулом могут быть разные по уровню и
по силе воздействия ситуации — шум, дефицит времени, негативные жизненные
события и др., но все они приводят к идентичной реакции организма в виде
кратковременного выброса энергии.
2. Неспецифическая
физиологическая
реакция:
гормональный
центр
основывается на генерализованном неспецифическом физиологическом процессе.
Все стрессоры вызывают активацию двух гормональных систем — симпатикоадрено-медул
1
Фрагменты статьи в журнале «Иностранная психология», 1994, № 1.Т. 2. С. 44-50.
459
VIII. Тензионные состояния
лярной и пиуитарно-адрено-кортикальной, вследствие чего в кровь поступают
адреналин/норадреналин или кортизол/кор-тикостерон. В результате возрастает
частота сердечных сокращений и дыхания, поднимается кровяное давление,
уменьшается энергетический запас в печени, а также возрастает интенсивность
циркуляции крови в скелетных мышцах (Franken-haeuser, 1986).
3. Длительные перегрузки приводят к болезни: физиологические реакции в
ответ на кратковременные стрессоры (например, тревогу) исчезают сразу же, как
только ситуация меняется на благоприятную. Более длительные нагрузки приводят
к
стойкой
повышением
адаптации
физиологической
сопротивляемости
организма.
системы,
Однако
которая
сопровождается
чрезмерные по силе
и
длительности нагрузки ведут к срыву работы адаптационной системы, что является
причиной различных заболеваний, таких как сердечная недостаточность, гастрит,
диабет и даже рак (Everly, 1989).
Концепция стресса породила множество эмпирических исследований, которые
подтвердили исходную теоретическую модель лишь частично. Выделилось два
наиболее спорных момента. Первый был отмечен психиатром Мэйсоном (Mason,
1971). Он показал ошибочность тезиса о неспецифичности реакции организма. Дело
в том, что Селье вывел его на основании исследования лишь одного типа
стрессовых ситуаций, а именно тех, в которых испытуемый оказывался практически
в безвыходном положении, не имея возможности что-либо изменить своими
действиями. В этих ситуациях, действительно, наблюдались сходные реакции
организма. В ситуациях иного типа, когда испытуемый имел возможность какимлибо образом изменить ход событий, организм реагировал по-другому. Как было
показано Генри и Стифенсом (Henry & Stephens, 1977), разные по типу стрессоры
активируют разные гормональные системы и приводят к разным по типу
заболеваниям. Если у человека есть возможность контролировать ситуацию,
активируется симпатико-адрено-медуллярная система, и перегрузки здесь ведут к
заболеваниям типа сердечной недостаточности (активный стресс). Когда стрессор
не поддается контролю, активируется пиуитар-но-адрено-кортикальная система, что
при длительном воздей
460
М. Борневассер. Стресс в условиях труда
ствии вызывает заболевания, связанные со сбоями в иммунной системе (пассивный
стресс). Таким образом, рассматриваемая концепция стресса как реакции
организма валидна стрессовым ситуациям только одного типа — тем, которые
характеризуются неопределенностью, ограниченностью или полной невозможностью контроля, безнадежностью. В социальных организациях такие ситуации
скорее исключение, чем правило.
Другой спорный момент концепции отмечен психологами. Он касается роли
познания и эмоций в стрессе как субъективном феномене. Психологический взгляд
на стресс придает значение когнитивным оценкам ситуации, которые часто сопровождаются негативными эмоциями типа гнева или тревоги. В этом смысле Кан
(Kahn, 1970) различает стресс как объективно испытываемую трудность и
напряженность как субъективное переживание. Лазарус и Фолкмен (Lazarus &
Folkman,
1986)
благополучия
определяют
личности
психологический
взаимоотношения
со
стресс
как
средой,
которые
«значимые
для
подвергают
испытанию имеющиеся в распоряжении ресурсы организма и в ряде случаев могут
их превышать». Таким образом, с психологической точки зрения стресс связан с
познанием, эмоциями и действием. Рассматривая эти аспекты, можно объяснить
индивидуальные различия в переживании стрессовой ситуации и успешности ее
преодоления.
В целом можно сказать, что критика спорных моментов рассмотренной
концепции стресса привела к более дифференциальному подходу в его изучении и к
пониманию
того,
что
стресс
является
специфическим
взаимоотношением
специфической личности и специфической ситуации.
Стресс как регуляция отношения
организма со средой
Селье как представитель бихевиористской медицины рассматривал стресс в
качестве однонаправленной связи организма и среды (негативный внешний стимул
—
физиологическая
реакция
организма).
Психологический
подход,
разрабатываемый, в частности, Лазарусом и его коллегами, понимает стресс как регуляционные, или двунаправленные, отношения: среда воздей-
461
VIII. Тензионные состояния
МОДЕЛЬ СТРЕССА
ОБЪЕКТИВНАЯ СИТУАЦИЯ
I
ИНТЕРПРЕТАЦИЯ И ОЦЕНКА
ВОЗМОЖНОСТИ
ТРЕБОВАНИЯ
НЕСООТВЕТСТВИЕ
ПЕРЕЖИВАНИЕ СТРЕССА
РЕАКЦИЯ И ПОСЛЕДСТВИЯ
ИНДИВИД
РАБОТА
снижение
достижений
Психические/
психосоматические
реакции
ОРГАНИЗАЦИЯ
снижение
продуктивности
Рис. 8.2
ствует на индивида, а индивид в свою очередь влияет на среду, познавая ее,
относясь к ней эмоционально и каким-либо образом действуя. Как показано на рис.
8.2, ядром такого подхода служат два типа отношений: 1) взаимоотношение
внешних требований и возможностей личности; 2) взаимоотношение способности
личности к преодолению негативного воздействия и того, что объективно требуется
в конкретной ситуации. Стресс наиболее вероятен, если есть несоответствие между
личностными возможностями и объективными требованиями, а именно, если
требуется больше того, на что человек способен.
Для
объяснения стресса
Лазарус
и
его
коллеги
разработали модель
динамических процессов, ядром которой являются различные типы когнитивных
оценок, эмоции и процессы активного преодоления стрессора. На первых этапах
разработки модели эмоции рассматривались лишь в качестве феномена, сопровождающего изучаемые процессы, однако впоследствии эмоции
462
М . Б о р н е в а с с е р . С т р е с с в у с л о в и я х труда
получили более высокий статус, поэтому Лазарус и Фолкман (1987) описывают свой
подход как когнитивно-отношенческую теорию эмоций и преодоления стресса.
Оценки — это когнитивные суждения высокой степени сложности. Оценке
подвергается как то, что объективно требуется в данной ситуации, так и
возможности личности при ориентировке на задачу (проблему) и при ориентировке
на управление собой. Модель динамических процессов описывает три типа оценок:
1. Первичные оценки касаются объективной проблемной ситуации — является
ли она стрессовой для субъекта? Этот тип оценок включает суждения о
релевантности/нерелевантности
ситуации,
ее
позитивности/негативности,
о
настоящих и возможных событиях. Наиболее значимыми с точки зрения релевантности стрессу событиями являются ситуации опасности, угрозы, утраты, боль. В
условиях труда они порождают проблемно-ориентированный интерес.
2. Вторичные оценки касаются мер преодоления стресса — какие стратегии
наиболее подходящие для данного субъекта, насколько они будут успешны, есть ли
у индивида силы справиться с ситуацией. Если индивид не обладает адекватными
стратегиями, то возникает стресс, связанный с необходимостью справиться с
задачей.
3. Пересмотр первичных и вторичных оценок имеет место в том случае, когда
получена новая информация о ситуации или появились новые суждения о
возможном успехе. Таким образом, стресс рассматривается как длительный
процесс, вбирающий в себя различного рода оценки, действия по преодолению
стрессора, обратную связь и, если это необходимо, выработку новых стратегий
поведения в стрессовой ситуации.
Считается, что эмоции имеют физиологический, когнитивный и оценочный
аспект. Эмоции касаются негативных или позитивных оценок в ситуации, когда
возможности человека не соответствуют объективным требованиям, что часто
сопровождается
физиологическими
реакциями.
При
этом
и
стресс
может
оцениваться по-разному — позитивно или негативно. Позитивная оценка стресса
возникает, если человек испытывает позитивные эмоции (например, удивление или
радость), а также в
463
VIII. Тензионные состояния
том случае, когда человек, хоть с долей сомнения, но верит в себя и в то, что он
сможет преодолеть стрессовую ситуацию. Негативно оцениваемый стресс имеет
место при наличии у человека негативных эмоций — гнева, тревоги, если он не
уверен в себе и боится неуспеха.
В проблемной ситуации человек может демонстрировать два типа поведения по
ее преодолению: а) сосредоточенное на проблеме; б) сосредоточенное на
субъективных переживаниях личности. Таким образом, процесс преодоления
стрессора предполагает как непосредственно действия субъекта, так и когнитивную
работу, включающую различного рода интерпретации, эмоции и оценки сложности
задачи, внутренних ресурсов субъекта, вероятности успеха. Этот тип когнитивной
работы
Фишер
(Fisher,
1988)
называет
«работой
неудовлетворенности»
и
рассматривает как средство создания оптимистичной, ориентированной на успех
установки, которая является основой контроля и эффективного управления
стрессом. В этом смысле программы тренинга по управлению стрессом должны
включать в себя как тренинг поведения, так и тренинг когнитивных оценок ситуации.
Рассмотренные концепции стресса не являются взаимоисключающими. Они
имеют много общих элементов, особенно в современных интерпретациях (см. Apply
& Trumbull, 1986). Это справедливо и в отношении физиологических компонентов
стресса, и в отношении его когнитивных составляющих, определяемых как
элементы-медиаторы стрессовых реакций. Вместе с тем есть существенные
различия. В концепции стресса как реакции организма стресс рассматривается как
объективное явление, а в концепции стресса как регуляции отношений организма со
средой объективные элементы имеют статус предполагаемых, или материала для
когнитивных оценок. Процесс преодоления стресса также понимается по-разному:
реактивная концепция считает этот процесс автоматической реакцией организма, а
регуляционная
концепция
рассматривает
его
как
намеренное
действие,
подверженное влиянию со стороны многих факторов, таких как когнитивные оценки,
аттитюды и представления о своих возможностях и уязвимости. Наконец, реактивная концепция описывает стресс как общую — в противополож
464
М . Б о р н е в а с с е р . С т р е с с в у с л о в и я х труда
ность индивидуальной — реакцию на угрожающее событие, в то время как
регуляционная концепция допускает индивидуальную дифференциацию: например,
у тех людей, которые в трудной ситуации, несмотря на сомнение, верят в свой успех
и заинтересованы в нем, возникает стресс; в аналогичных условиях у людей, не
заинтересованных в результате своей работы, возникает дистресс. Однако стресс
может перерасти в дистресс в том случае, если человек очень сильно сомневается в
себе и если рабочая нагрузка непомерно высока. Фридман и Розенман (Friedman &
Rosenman, 1974) описали тип поведения в стрессе (он был назван поведением Атипа), где были выявлены индивидуальные различия. Данное поведение возникает в
случае жесткого дефицита времени, характеризуется выраженным чувством
соревнования
и
крайней
степенью
раздражительности,
напряженности
и
нетерпимости. Одновременно наблюдается повышение кровяного давления и
усиливается секреция корти-зола.
Причины и следствия стресса
в условиях труда
В любой социальной организации причиной стресса является несоответствие того,
что требует конкретная ситуация, и того, что может сделать в данной ситуации
работник, имеющий определенный уровень способностей, умений и навыков.
МакГрат (McGrath, 1981) выделяет три основные системы, которые вступают во
взаимодействие друг с другом в социальных организациях: 1) техническая и
материальная база; 2) социальное окружение; 3) личность как член организации.
Взаимодействие личности и техники конституирует задачу; отношение материального и социального окружения, которые частично совпадают, представляет
нормативные предписания и определяет степень автономии; взаимодействие
личности и социального окружения задает роли, ожидания и конфликты. Возможны
6 различных источников стресса как различных типов несоответствия между
требуемым и возможным:
—
физические (громкость, запах и др.);
—
социальные(нормативные ограничения);
Af. Б о р н е в а с с е р . С т р е с с в у с л о в и я х т р у д а
465
—
личностные (тревожность, низкая самооценка);
—
особенности задачи (степень сложности, монотонность выполняемой работы);
—
структурные (необходимость работы в группе или индивидуально);
—
ролевые (возможность инициативы или подчиненность лидеру).
Регуляционная концепция стресса предполагает в норме соответствие между
внешними и внутренними факторами. Расхождение возникает в результате
занижения/завышения предъявляемых требований. Со стороны техники может быть
пере- или недогрузка работой. Возможны неясности ролевых позиций и ожиданий.
Руководителю необходимо так организовать рабочие места, чтобы избежать
возможных несоответствий.
На практике производственный стресс часто есть результат недостаточной
информированности работника о том, что от него конкретно требуется, или
недостаточной интеграции новичка с организацией. В частности, Нельсон (Nelson,
1987) показал, что процесс превращения нового сотрудника в «полноправного»
члена коллектива нередко сопровождается чувством неопределенности и тревоги.
В других эмпирических работах на большом материале показано, что ожидания
новичков зачастую нереалистичны и чересчур оптимистичны (Rehn, 1993). В
результате возникает настолько значительное расхождение между ожиданиями и
реальностью, что оно приводит к состояниям, близким к шоковым. Если человек
находится в таком состоянии довольно длительное время, то у него снижается
удовлетворенность своей работой и сопротивляемость стрессу. Очевидно, что
новичку необходима предварительная, максимально реалистичная информация о
работе, что дает ему возможность подготовится к возможным стрессовым
ситуациям и тем самым противостоять им. Уэйнос (Wanous, 1980), предложивший
такой подход, описывает его как весьма эффективный.
Сходная по сути причина лежит в основе того, что новички испытывают
трудности социальной интеграции как с организацией в целом, так и с отдельной
рабочей группой. Стать полно-
466
V111. Т е н з и о н н ы е с о с т о я н и я
правным членом социальной группы означает для работника занять определенную
позицию в группе, взаимодействовать с другими ее членами и иметь представление
о ценностях того социума, в который он включен. Чувство удовлетворенности
работой и степень связанности с группой высоко коррелирует с тем, насколько
успешно складываются социальные отношения в новой для человека организации.
Если они достаточно благоприятны для работника, то он гораздо более устойчив к
стрессу и к воздействию стрессовой ситуации в целом. В этом смысле очень важно
для работника иметь четкое представление о нормах и ценностях организации или
группы, понять корпоративную культуру, которая является основой социальных
оценок,
внутренних
правил
коммуникации
и
взаимодействия,
разрешения
возникающих конфликтов. Организационная социализация, т. е. помощь новичкам в
знакомстве с ролевыми требованиями, приспособлении к социальным нормам,
овладении
задачей,
рассматривается
как
метод,
помогающий
людям
в
идентификации с организацией и уменьшающий вероятность появления конфликтов
и стресса.
Как уже упоминалось, каждое затруднение, с которым сталкивается человек,
является стрессовым только в том случае, если оно оценивается негативно и/или не
имеется адекватной стратегии его преодоления, т. е. если требования ситуации превышают ответные возможности человека. Негативные последствия могут возникнуть
и тогда, когда такая ситуация становится хронической. В этом случае необходимы
меры по управлению стрессом. На практике важно понять, где заключен источник
хронического дисбаланса — во внешних требованиях, которые слишком высоки, или
в возможностях личности, которые слишком ограничены. В связи с этим возникает
вопрос, какие нагрузки нормальны и допустимы и какие возможности требуются?
Что характерно, на такого рода вопрос нет однозначного ответа, поскольку ответ
зависит от конкретных условий ситуации: так, ожидания в отношении рабочего на
конвейере
совсем
иные,
чем
в
отношении
руководителя.
Соответственно
различаются и те средства, с помощью которых нужно проводить работу по
редукции стресса.
467
М- Борневассер. Стресс в условиях труда
Стресс следует отличать от ситуации встречи с нагрузкой и от кризиса.
Любая работа предполагает наличие определенной нагрузки, однако не всякая
нагрузка представляет трудность. Нагрузка — это объективная категория, а
трудность — это то, что связано с субъективными возможностями индивида.
Нагрузка может быть описана, например, степенью вероятности сбоя в работе,
вероятностью появления у работника психосоматического заболевания или'даже
повышением уровня разводов. Эмоции и борьба с собой не имеют здесь большого
значения (Grief, Bamberg & Semmer, 1991; Frese & Zapf, 1991). При стрессе появляется состояние дисбаланса, при котором человек не имеет адекватной
стратегии действий для решения конкретной задачи или преодоления возникшей
эмоциональной реакции. В ситуации стресса, связанного с задачей, человек может
прибегнуть к стратегии ситуационного контроля (например, обращение к коллегам
за
конкретной
помощью)
или
управления
своими
реакциями
(например,
воспользоваться позитивными самоинструкциями). Если человек теряет контроль
над ситуацией или своими эмоциональными реакциями, то у него возникает стресс,
ведущий к бегству из ситуации, отказу от должности, социальной изоляции,
самоотчуждению и др.
Кризис есть состояние длительного личностного дисбаланса, который является
результатом
сильного
по
степени
воздействия
(беспорядочный
шум)
или
неожиданного (неожиданное увольнение) события. Длительные и интенсивные
эмоциональные реакции приводят к тому, что человек не способен справиться с
ситуацией. Улих с соавт. (Ulich et.al., 1985) определяет кризис как сильный
временный
процесс
индивидуального
изменения
под
воздействием
неблагоприятного фактора, характеризующийся притупленностью чувств, частичной
дезинтеграцией действий, потерей стабильности в эмоциональных реакциях,
сильной неуверенностью в себе. Для восстановления нарушенного баланса
необходимо профессиональное вмешательство психолога.
Последствия стресса изучались многими исследователями. Есть свидетельств
того, что стресс приводит к различным заболеваниям (Everly, 1989). Однако стресс
не всегда вызывает бо-
468
М. Борневассер. Стресс в условиях труда
лезнь. Человек может противостоять даже длительным и сильным стрессорам, если
он владеет адекватными стратегиями поведения в стрессовой ситуации (хотя,
безусловно, эффективность какой-либо стратегии величина непостоянная, зависящая, к примеру, от частоты применения). Только сочетание ситуационной
перегрузки и ограниченных когнитивных и эмоциональных возможностей ведет к
заболеванию.
Развитие болезни вследствие стресса — процесс, имеющий множество стадий,
от первых признаков реакции на стрессор до определенного диагноза, например,
хронического
заболевания
сердца.
Эти
последовательные
стадии
есть
последовательное ослабление сопротивляемости: негативные аффективные реакции становятся все сильнее, когнитивные способности ослабляются, снижается
эффективность физиологических реакций, а сопутствующие этому соматические
факторы — ограниченная подвижность, курение, избыточный вес, плохое питание —
увеличивают вероятность развития болезни. Хронический стресс ведет к тому, что у
человека складывается впечатление, что он попадает в зависимость от ситуации и
контроль над ней утерян. В этом заключаются главные причины возникновения
болезни. Применительно к производству можно сказать, что если на рабочем месте
возможность управления
ситуацией
очень
низка,
а
напряженность
работы
значительна, то такая работа сама по себе является стрессором (см. модель
Карасека (Karasek, 1989)).
Снижение
удовлетворенности
медиаторами в
работой
и
истощение
являются
важными
отношении стресса и болезни. Удовлетворенность работой
рассматривается как позитивное эмоциональное состояние, которое есть результат
позитивно оцениваемых условий работы — отношений с коллегами и руководителями, содержания
работы, материального и технического обеспечения,
психологического климата и характера управления, продвижения по службе и
оплаты труда. Если что-либо из перечисленного перестает удовлетворять — и как
следствие возникает дисбаланс между тем, что имеется, и желаемым —
удовлетворенность работой снижается. Поскольку степень неудовлетворенности во
многом зависит от субъективных оценок, то человек может повести себя в этой
ситуации по-разному: дать
469
VIII. Тензионные состояния
деструктивную реакцию типа агрессии или искать конструктивные пути решения
проблемы
типа
коррекции
нереалистичных
ожиданий,
поиска
социальной
поддержки и др.
Истощение
особенностями
характеризуется
которого
особым
являются
эмоциональным
эмоциональная
состоянием,
опустошенность,
деперсонализация и ограниченные способности к достижению. Часто истощение
появляется у людей, которые длительное время работают в социальной сфере,
например, медсестер и учителей. Важной причиной возникновения такого состояния
служит наличие крайне идеалистического представления об этой работе. Когда оно
вступает в противоречие с реальностью, в человеке происходит эмоциональная
борьба, приводящая к снижению самооценки и развитию неуверенности в себе.
Наконец,
следует
упомянуть,
что
проведено
множество
исследований,
показывающих связь хронического стресса с определенным типом заболевания.
Наиболее значительный материал накоплен в отношении таких болезней, как
сердечно-сосудистая недостаточность, снижение иммунитета, желудочно-кишечные
и респираторные заболевания (см. Everly, 1989). Заметим, однако, что подобные
исследования часто методически не вполне корректны. Требуются лонгитюдные и
физиологически фундированные исследования, чтобы получить реальную картину
связи стресса и болезни. Тем не менее очевиден тот факт, что хронический стресс,
истощая человеческие ресурсы, делает организм все более и более уязвимым, что
ведет к серьезным заболеваниям.
Управление стрессом
С
психологической точки зрения стресс является в
большой степени
индивидуальным феноменом. Однако, как было показано, его последствия влияют
на поведение человека в рабочей обстановке, на продуктивность организации в
целом и ее психологический климат. Менеджерам предприятий и руководителям
высокого уровня необходимо понимать важность психологической работы по
управлению стрессом. Такая работа может быть определена как «...любая
программа активных действий, сосре
470
М. Борневассер. Стресс в условиях труда
доточенных на сокращении числа существующих производственных стрессоров или
помогающих работникам свести к
минимуму
негативные последствия этих
стрессоров» (Ivancevich et al., 1990).
Личность и ситуация взаимозависимы. Невозможно изменить человека, не
влияя на ситуацию. Например, проведение с работниками тренинга по повышению
уверенности в себе может иметь огромное влияние на рабочую ситуацию. Работник,
выражая в ходе тренинга свои ожидания и конструктивную критику, меняет
социальный климат на рабочем месте и коммуникативное поведение своего
руководителя и, возможно, вносит определенный вклад в изменение организации.
Таким образом, вмешательство в стрессовую ситуацию может иметь огромный
отзвук на разных уровнях всей организационной структуры. Развитие персонала
часто связано с развитием всей организации.
Конечная цель такого рода вмешательств двоякая: изменение ситуации
(уменьшение числа стрессоров или их интенсивности) и изменение личности
(изменение когнитивных оценок ситуации или личностных стратегий поведения).
Изменение стрессогенности рабочей ситуации требует понимания отношений
между индивидуальными и организационными условиями. При этом необходимо
проанализировать дизайн рабочего места и его эргономичность, уровень требуемых
навыков, степень безопасности работы. Важное место занимает система подбора
кадров, стиль управления и др.
Работа с когнитивными оценками ситуации у индивида требует понимания
индивидуального восприятия, структуры установок и их изменение. Тем самым в
центре этого подхода находится личность со своими ценностями, намерениями,
эмоциями и потенциалом действия. Существенным моментом при этом становится
понимание индивидуальных различий.
Изменение стратегии преодоления стресса предполагает главным образом
модификацию демонстрируемого (открытого) поведения человека. Этот подход
требует
применения
различных
техник
модификации
поведения,
а
также
специфических методов переноса навыков, полученных в ходе тренинга, на рабочую
ситуацию. Существует несколько возможностей в этом
М- Борневассер. Стресс в условиях труда
471
МОДЕЛЬ УПРАВЛЕНИЯ СТРЕССОМ
Г
1
Выявление требований и возможностей
ДИАГНОЗ
•
В каких ситуациях возникает стресс?
f
г
>
ВОЗДЕЙСТВИЕ
Разработка и применение обучающей программы
Как уменьшить стресс?
КОНТРОЛЬ
Измерение и оценка эффективности
обучающей программы
Касается ли эта эффективность
—
индивида
—
работы
—
организации
Рис. 8.3
направлении — применение метода последовательного обучения, использование
методических программ, периодическое повторение тренинга, работа в кружках
мастерства. Таким образом возможно определять степень уменьшения стресса и
изменять ситуацию, если уменьшение не возникло.
Концептуализация конкретных программ воздействия на стресс должна
ориентироваться как на теорию, так и на практику. Теория и практика не исключают
одна другую. Более того, конкретные методы изменения производственных
ситуаций не могут быть применены без фундаментальных знаний, например, о
рабочем месте. Как показано на рис. 8.3, вначале этого процесса должна
присутствовать фаза диагностики, а в конце — фаза управления.
Любое воздействие должно учитывать не только специфические условия
рабочего места, но и индивидуальные оценки, рациональные или иррациональные
убеждения, эмоциональные статус работающего человека. При этом обязательна
эмпирическая оценка конкретных требований и условий в конкретных ситуациях.
Организационная психология предлагает множе
472
Л. Пельцман. Стресс у людей, потерявших работу
ство ценных инструментов для такого диагностического анализа (например,
опросник удовлетворенности работой, техника критического случая, подробнее см.
Шулер (Schuler), 1993).
Заключительная тема для обсуждения в этом контексте касается оценки и
контроля того эффекта, который имеет проводимый тренинг. Существует ли чтонибудь, поддающееся измерению, на уровне индивида, рабочего места или
организации в целом? В организационной психологии эта тема долгое время
замалчивалась. Проведено лишь малое число систематических исследований этой
проблемы, большинство из которых было сфокусировано на кратковременных
индивидуальных
улучшениях
(анализ
физиологических
параметров,
психосоматических жалоб, эмоционального состояния). Причины такого положения
очевидны — достаточно сложно провести систематическую и всестороннюю оценку
на предприятии. Иногда невозможно, в силу экономических или политических
причин, выбрать участников тренинга, организовать контрольную группу или наблюдение за работником на его рабочем месте в лонгитюдном исследовании. Особенно
сложным оказывается контроль и измерение организационных изменений как
следствия тренинга по управлению стрессом. Однако личный опыт автора
показывает, что длительные наблюдения за людьми на рабочих местах, беседы с
ними и с руководящим звеном, а также использование ряда экономических
показателей может дать много ценных данных, которые являются основой для
адекватного оценивания.
Обоюдная заинтересованность работников и
организации в предупреждении стресса в
процессе труда
Как было показано, именно хронический стресс — через ряд последовательных
стадий — ведет к нежелательным последствиям типа чувства неудовлетворенности,
потери мотивации, истощения, появления психосоматических жалоб и более
серьезных
заболеваний.
Следовательно,
необходимо
избегать
хронического
стресса. Это — предмет основной заботы как самого работника, так и учреждения,
которое должно организовать рабочие места таким образом, чтобы хронические
стрессы
1
Фрагменты статьи в «Психологическом журнале», 1992, № 1. Т. 13. С. 126-130.
473
VIII. Тензионные состояния
не возникали, а также предлагать работникам различные программы тренинга для
корректировки их переживаний и поведения. Для организации стресс нежелателен
сам по себе, а применение специальных техник уменьшения стресса выигрышно и
для работников, и для организации. Работники и организация не могут более
рассматриваться как находящиеся в оппозиции друг к другу, в современных
организациях применяемые программы по стрессу это учитывают. Таким образом,
избегание хронических стрессов — дело обеих сторон, т. к. что плохо для работника,
то плохо и для организации в целом.
Л . Пельцман
СТРЕССОВЫЕ СОСТОЯНИЯ У ЛЮДЕЙ,
ПОТЕРЯВШИХ РАБОТУ1
...Работая в этой области, я придаю особое значение проблеме безработицы,
поскольку она вызывает множество тяжелых переживаний, стрессовые состояния.
Мы изучали эту проблему, используя преимущественно метод интервьюирования.
Проведено
обследование
широкого
круга
людей,
потерявших
работу
или
находящихся под угрозой ее потери, которые связаны с предприятиями области
Каринтиа.
Выделено несколько фаз развития специфических стрессовых состояний.
Фаза 1 — состояние неопределенности и шока. Это тяжелое субъективное
переживание, причем страх и эмоции выступают как факторы риска, при которых
человек подвержен другим неприятностям: болезням, несчастным случаям. Следует
отметить при этом, что наиболее сильным патогенным фактором является не только
сама потеря работы, но и длящаяся угроза того, что это произойдет. В данном
случае предвидение этого неприятного события и та или иная подготовка несколько
облегчают положение.
474
Л. Пельцман. Стресс у людей, потерявших работу
Фаза
2
—
наступление
субъективного
облегчения
и
конструктивное
приспособление к ситуации. Эта фаза длится 3-4 месяца после потери работы. Но
уже в первые недели без работы многие люди начинают испытывать облегчение и
даже радость из-за наличия свободного времени. Появляется удовлетворение
жизнью. Некоторые отмечают улучшение состояния здоровья. Начинаются активные
поиски нового места работы.
Однако в некоторых случаях стрессовые состояния оказываются стойкими и не
поддаются устранению. Человек начинает преувеличивать опасность своего
положения и тогда уже не воспринимает его как отдых.
Фаза 3 — утяжеление состояния. Оно наступает обычно после 6 месяцев
отсутствия работы. Обнаруживаются деструктивные изменения, когда вопрос
касается
здоровья,
психики,
финансов,
социального
положения
человека.
Наблюдаются дефицит активного поведения, разрушение жизненных привычек,
интересов, целей. Подрываются силы противостояния неприятностям. Особенно
велики деструктивные изменения при длительной безработице, когда человек не
имеет хотя бы небольшого заработка на временной, сезонной или черной работе. Не
менее неприятны для человека колебания, связанные с появлением надежды найти
работу и потерей этой надежны. Они могут вести к прекращению поисков.
Фаза 4 — беспомощность и примирение со сложившейся ситуацией. Это тяжелое
психологическое состояние наблюдается даже при отсутствии материальных
трудностей и в том случае, когда человек удовлетворен пособием по безработице.
Состояние апатии возрастает с каждым месяцем. Отсутствие даже минимальных
успехов в поиске работы ведет к потере надежды. Человек прекращает попытки
изменить положение и привыкает к состоянию бездеятельности. Порой люди боятся
найти работу. Социальные службы общества не предпринимают усилий для того,
чтобы помочь человеку трудоустроиться. Задача психолога состоит в том, чтобы
выяснить реальные нужды людей, понять их состояние и создать условия,
соответствующие их внутренним потребностям.
Трудные экономические условия общества отражаются не только на психике
человека, но и на состоянии его здоровья.
1
Фрагменты статьи в «Психологическом журнале», 1992, № 1. Т. 13. С. 126-130.
475
JI. Пельцман. Стресс у людей, потерявших работу
Рис. 8.4. Средняя длительность болезни людей разных категорий
Ось абсцисс — испыт уемые: а — работающие; б — люди, находя щиеся под
угрозой потери работы; в — потерявши е работ у; ось ор динат — среднее число
дней болезни. Темный столбик — реакции (глаз, кожи и др.) на инфекции.
Светлый столби к — хронически е болезни (ревматизм, язва жел удка). Сетчаты й
столбик — несчастные случаи н а рабо те и вне ее. Косой штрих — обычные
болезни (атеросклероз, диабет).
В 1982 г. я исследовала заболеваемость, а также частоту несчастных случаев у
служащих завода металлических изделий перед закрытием завода. Полученные
данные свидетельствовали о чрезвычайно большом возрастании числа несчастных
случаев, происшедших на работе и вне ее, об обострении хронических и простудных
болезней в период угрозы увольнения. Эти явления в меньшей степени характерны
для людей, уже лишившихся работы (рис. 8.4). Полученные факты говорят об общей
депрессивности у людей, теряющих или потерявших работу. Обратим внимание на
то, что ситуация ожидания неприятного события для человека тяжелее, чем само
это событие.
В
исследовании
Г.
Селье
(1956)
показано,
что
непредсказуемые
и
неуправляемые события более опасны, чем предсказуемые и управляемые. Это же
мы отметили и у нашего континген
М. М. Решетников и др. Психофизиологические аспекты...
476
та. Когда люди считают, что они могут справиться с неприятностью, их
самообладание нейтрализует действие стрессора. Такое же позитивное действие
оказывает возможность обратиться за поддержкой. Отрицательный результат
неуправляемых событий особенно ощутим. Когда люди понимают, как протекают
события, могут повлиять на них или хотя бы оградить себя от неприятностей,
вероятность
стресса
значительно
снижается.
Этот
факт
подтверждается
и
биохимическими данными.
В большинстве исследований отмечаются негативные характеристики стресса,
тем самым как бы ставится знак равенства между стрессом и тяжелыми
переживаниями. Необходимо, однако, обратить внимание на его положительное
значение в жизни человека. Сколько-нибудь крупные достижения вряд ли могут
осуществиться без стресса. Решение любой проблемы требует напряжения сил,
физического или умственного усилия, что в той или иной мере вызывает стресс. При
этом люди порой неожиданно открывают в себе новые возможности. Аналогичная
картина наблюдается в ситуации безработицы, что отражено во второй стадии
развития стрессового состояния.
При исследовании стресса, происхождение которого имеет экономическую
основу, особенно важно сконцентрироваться на способах его преодоления, найти
специфические
пути
управления
им.
Некоторые
специалисты
считают,
что
эффективным антистрессом может быть только сильная социальная поддержка,
которая существенно смягчает негативные последствия стресса. Это, конечно,
правильно. Однако нередко люди, попав в трудную ситуацию, избегают тех, кто им
может помочь. Они замыкаются, предпочитают справляться со сложностями сами.
Для преодоления трудной ситуации при безработице имеют значение многие
обстоятельства жизни человека. Так, служащие с постоянным жалованием больше
страдают от потери работы, чем те, кто работает сдельно. Служащим труднее найти
другую работу. Для них безработица может стать не временной трудностью, а
личной катастрофой, которую они не преодолеют, может быть, и годы.
Полученные нами данные показывают, что не каждый вид отсутствия работы
сопровождается финансовым крахом и психологической травмой. Многие сезонные
рабочие удовлетворены
477
VIII. Тензионные состояния
жизнью на пособие по безработице. Вынужденный перерыв в работе они используют
для отдыха. Первые три месяца, пока сохраняется надежда трудоустроиться,
безработные удовлетворены жизнью. Только те, кто не работал больше года, не мог
избежать стресса. Однако в 40-45 лет эта надежда становится практически
нереальной.
Было бы напрасно думать, что экономические, культурные и экологические
условия являются надежными показателями благополучия общества. Психологи
давно отмечали, что объективно хорошие условия жизни не обеспечивают
удовлетворенности населения. Нет и прямой зависимости между внешними
условиями жизни и ее психологическим качеством. Также не существует надежных
статистических показателей состояния психологического здоровья общества.
Однако можно назвать важные показатели психосоциальной патологии: алкоголизм,
самоубийства, разводы, преступления. Эти явления — как причина, так и следствие
социального стресса.
М . М . Решетников, Ю. А. Баранов, А. П.
Мухин, С. В. Чермянин
ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
СОСТОЯНИЯ, ПОВЕДЕНИЯ И
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПОСТРАДАВШИХ В
ОЧАГЕ СТИХИЙНОГО БЕДСТВИЯ1
В целях изучения особенностей поведения, психофизических реакций,состояния и
работоспособности людей, подвергшихся воздействию стихийного фактора большой
разрушительной силы (землетрясение до 10 баллов по шкале Рихтера) в периоде 12
по 22 декабря 1988 г. в городе Ленинакане, нами проведено обследование 70
мужчин в возрасте от 19 до 35 лет. Все обследованные на момент землетрясения
были соматически здоровы
Фрагменты статьи в «Психологическом журнале», 1989. № 4. Т. 10. С. 125-128.
478
М. М. Решетников и др. Психофизиологические аспекты...
и в процессе стихийного бедствия не получили каких-либо травм.
...Для полноты характеристики степени воздействия комплекса экстремальных
— прежде всего психоэмоциональных — факторов на обследованную категорию
пострадавших следует отметить, что часть 9-этажных зданий, устоявших после
первых толчков, с выбежавшими на балконы и террасы жителями (преимущественно
женщинами и детьми) рушилась у них на глазах. Реакция оцепенения («ступора»)
длилась около 15 мин, по истечение которых, слыша крики и стоны из-под развалин
и побуждаемые лидерами, все, кто мог, приступали к спасательным работам,
направленным в первую очередь на поиск собственных семей (уже независимо от
призывов и действий формальных и неформальных лидеров). В то же время
большинство обследованных указывают на важность фактора внешнего побуждения
при выходе из состояния оцепенения. В первые сутки продолжительность
спасательных работ составляла до 18-20 ч.
В динамике состояния подвергшихся воздействию стихийного бедствия лиц, по
предварительным данным, можно выделить четыре последовательные фазы, или
стадии.
1. «Острый эмоциональный шок». Развивается вслед за состоянием
оцепенения и длится от 3 до 5 ч; характеризуется общим психическим напряжением,
предельной
мобилизацией
психофизиологических
резервов,
обострением
восприятия и увеличением скорости мыслительных процессов, проявлениями
безрассудной смелости (особенно при спасении близких) при одновременном
снижении
критической
целесообразной
оценки
деятельности.
ситуации,
В
но
сохранении
эмоциональном
состоянии
способности
в
этот
к
период
преобладало чувство отчаяния, сопровождавшееся ощущениями головокружения и
головной боли, сердцебиением, сухостью во рту, жаждой и затрудненным дыханием.
До
30%
обследованных
при
субъективной
оценке
ухудшения
состояния
одновременно отмечают увеличение работоспособности в 1,5-2 раза и более. В
качестве примера можно привести случай с обследованным Р., который, обнаружив
жену и дочь на крыше 9-этажного дома (лестничные пролеты нижних этажей были
разрушены), используя металлическую ограду клумбы и веревку, в течение часа
смог взобраться на крышу и спасти семью.
М. М. Решетников и др. Психофизиологические аспекты.
479
2. «Психофизиологическая демобилизация». Длительность до трех
суток. Для абсолютного большинства обследуемых наступление этой стадии связано
с первыми контактами с теми, кто получил травмы, и с телами погибших, с
пониманием масштабов трагедии («стресс осознания»). Характеризуется наиболее
существенным ухудшением самочувствия и психоэмоционального состояния с
преобладанием
чувства
растерянности,
иррациональной
направленности),
панических
понижением
реакций
моральной
(нередко
—
нормативности
поведения, снижением уровня эффективности деятельности и мотивации к ней,
депрессивными тенденциями, некоторыми изменениями функций внимания и
памяти (как правило, обследованные не могли достаточно четко вспомнить, что они
делали в эти дни). Большинство опрошенных жаловались в этой фазе на тошноту,
«тяжесть» в голове, неприятные ощущения со стороны желудочно-кишечного тракта,
снижение (даже отсутствие) аппетита. К этому же периоду относятся первые отказы
от выполнения спасательных и «расчистных» работ (особенно связанных с извлечением тел погибших), значительное увеличение количества ошибочных действий при
управлении транспортом и специальной техникой, вплоть до создания аварийных
ситуаций.
3. «Стадия разрешения» — 3-12 суток после землетрясения. По данным
субъективной оценки, постепенно стабилизируется настроение и самочувствие.
Однако по результатам наблюдений у абсолютного большинства обследованных
сохраняются
пониженный
эмоциональный
фон,
окружающими,
гипомимия
(маскообразность
лица),
ограничение
контактов
снижение
интонационной
с
окраски речи, замедленность движений. К концу этого периода появляется желание
«выговорится», реализуемое избирательно, направленное преимущественно на лиц,
которые не были очевидцами стихийного бедствия, и сопровождающееся некоторой
ажитацией.
Одновременно
появляются
сны,
отсутствовавшие
в
двух
предшествующих фазах, в том числе с тревожными и кошмарными сновидениями, в
различных
вариантах
трансформирующих
впечатления
трагических
событий.
Например: «Снилась драка и перестрелка с покойниками, и не только погибшими
здесь, но и с теми, которые умерли раньше».
480
VIII. Тензионные состояния
На фоне субъективных признаков некоторого улучшения состояния объективно
отмечалось
дальнейшее
снижение
физиологических
резервов
(по
типу
гиперактивации).
...Прогрессивно нарастали переутомления. Средние показатели физической
силы
и
работоспособности
(в
сравнении
с
нормативными
данными
для
исследованной возрастной группы) снизились на 30%, а по показателю кистевой
динамометрии — на 50% (в ряде случаев — до 10-20 кг). В среднем на 30%
уменьшилась
умственная
работоспособность,
появились
признаки
синдрома
пирамидной межполушарной асимметрии.
4. « С т а д и я в о с с т а н о в л е н и я » . Началась с 12-го дня после землетрясения
и наиболее отчетливо в исследованный период проявлялась в поведенческих
реакциях: активизировалось межличностное общение, начала нормализоваться
эмоциональная окраска речи и мимических реакций, впервые после землетрясения
были отмечены шутки, вызывавшие эмоциональный отклик у окружающих,
восстанавливались
сновидения у большинства
обследованных.
В
состоянии
физиологической сферы позитивной динамики и в этой фазе выявлено не было.
М . М . Решетников, Ю. А. Баранов, А.
П. Мухин, С. В. Чермянин
УФИМСКАЯ КАТАСТРОФА:
ОСОБЕННОСТИ СОСТОЯНИЯ,
ПОВЕДЕНИЯ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЛЮДЕЙ1
В период с 5 по 13 июня 1989 г. авторами проведено социально-психологическое
изучение и психофизиологическое обследование пострадавших в результате взрыва
газа большой разрушительной силы и железнодорожной катастрофы двух пассажирских поездов, а также лиц, участвующих в аварийно-спасательных работах.
Фрагменты статьи в «Психологическом журнале», 1990. № 1. Т. 11. С. 95-101.
481
jVJ. M . Р е ш е т н и к о в и д р . У ф и м с к а я к а т а с т р о ф а
Цели экспедиции — оказание психологической и психотерапевтической помощи
пострадавшим и тем, кто принимал участие в аварийно-спасательных работах,
осуществление психофармакологической коррекции, изучение особенностей психофизиологического состояния, поведения и деятельности людей при массовых
ожоговых поражениях в результате объемного взрыва, эквивалентного заряду в 300800 т тротила.
...При оценке психического статуса пострадавших (71 чел.) с легкой (33%) и
средней (67%) степенями тяжести состояния, находившихся на лечении в клиниках
города и Ожоговом центре, установлено, что те или иные изменения в психической
сфере
обнаруживаются
у
100%.
Среди
наблюдаемых
психопатологических
синдромов преобладали астенодепрессивные состояния и психогенный ступор.
...Ретроспективное изучение обстоятельств катастрофы показало, что в момент
взрыва абсолютное большинство пострадавших спали (местное время 01 ч 14 мин).
Сразу после взрыва и мгновенно последовавшего воспламенения вагонов поведенческие реакции имели преимущественно витальную направленность, обусловленную
инстинктом
самосохранения.
В
последующем
у
спасшихся
из
числа
лиц,
следовавших в дороге вместе с родственниками (в случаях гибели последних),
достаточно часто наблюдалось формирование «комплекса вины», сопровождавшегося выраженной психопатологической симптоматикой, вплоть до бредовогаллюцинаторных
состояний.
При
многократном
повторном
воспроизведении
событий (на 4, 6, 8-е сутки после катастрофы) рассказы этих пострадавших все более
дополнялись, бесспорно, привнесенными «воспоминаниями» о попытках оказать
помощь
близким
(бессознательная
реализация
механизмов
психологической
защиты). В процессе психотерапевтических бесед такие пострадавшие чрезвычайно
внима--тельно следили за мимикой и речью врача, вероятно, ожидая явного или
скрытого осуждения. Установить контакт с этой группой больных (в отличие от
большинства других) было достаточно легко. Отмечался выраженный настрой на
длительные
и
повторные
беседы
(психологический
феномен
«отторжения
воспоминаний», реализуемый посредством их вербализации). Получение искренних,
без излишней фиксации, заверений вра
482
yW. M . Р е ш е т н и к о в и д р . У ф и м с к а я к а т а с т р о ф а
ча, что в данной ситуации они сделали все, что могли, демонстрация полного
доверия к практически ежедневно дополняемым рассказам о происшедшем
способствовали существенному улучшению состояния пациентов и купировали
психопатологические нарушения, в том числе бредовые симптомы, в отдельных
случаях сменяемые ситуационной эйфорией (реакция на «снятие чувства вины»).
...Весьма характерной являлась психогенная анестезия в течение первых 10-15
мин после взрыва получения травм и ожогов при сохранении ясного сознания и
способности к рациональной деятельности практически у 100% обследованных.
Улице
повышенным чувством ответственности (например, у должностных лиц
поездной бригады) длительность психогенной анестезии в отдельных случаях
достигала 15 мин (даже при общей площади ожоговых поражений И-Ша степени до
40% поверхности тела). Одновременно отмечалась значительная мобилизация
(сверхмобилизация) психофизиологических резервов и физических сил: некоторые
пострадавшие выбирались из перевернувшихся на бок вагонов с заклинившимися
выходами из купе, в прямом смысле раздирая руками перегородки крыши.
...Сразу после того, как пострадавшие покинули горящие вагоны, они
организовались в небольшие (до 10-15 чел.) группы, в последующем действовавшие
достаточно
«автономно».
В
каждой
группе
выделялся
свой
лидер
и
реализовывались социальные феномены поддержки и помощи. При этом сознание
отдельных членов таких групп «замыкалось» лишь на ближайшем окружении
(своеобразное тоннельное состояние сознания). Какие-либо воспоминания о других
группах являлись чрезвычайно размытыми. Характерно также значительное
торможение воспоминаний о событиях от момента образования группы и выхода из
очага пожара до встречи со спасательными и врачебными бригадами. Этот период
(около двух часов) практически не воспроизводился в рассказах пострадавших или
упоминался ими воспринимаемым как «в тумане». Примерно в 70% случаев
образовавшиеся группы первоначально старались «укрыться» в лесу, но из-за того,
что огонь перекинулся и сюда, вынуждены были вернуться к железнодорожному
полотну. Отдельными лицами высказывалось мнение о возможности применения
ядер
483
VIII. Тензионные состояния
ного оружия. Однако большая часть пострадавших осознавала связь взрыва с
утечкой газа, запах которого ощущался в вагонах до катастрофы. Опасаясь
повторных
взрывов,
первоначально
абсолютное
большинство
пострадавших
старались как можно быстрее покинуть место катастрофы. Понимание того, что
помощь придет именно в этот район, относится к более позднему периоду времени.
В беседах с пациентами полностью отсутствовали (или во всяком случае не
вербализовались) воспоминания о трупах и останках погибших, словно их и не было
на месте катастрофы. Редко упоминалось и о перенесенной боли. Гораздо чаще
говорилось об ознобе. Во всех случаях до прибытия спасательных и врачебных
бригад отмечалось существенное изменение восприятия временных интервалов
(«казалось, что время вообще остановилось»). Нужно отметить, что в отдельных
случаях наблюдались попытки зализывания полученных ожогов (например, на
руках). Это интерпретировалось нами как регрессия поведенческих реакций.
Данный феномен отмечался преимущественно у лиц примитивного склада и в
последующем
приводил
протеолитическим
к
действием
значительным
слюны
и
осложнениям,
обусловленным
дополнительным
вторичным
инфицированием.
В первые дни пребывания в клиниках пострадавшие не отмечали каких-либо
сновидений. Восстановление сновидений относилось преимущественно к 5-му дню
после катастрофы. Характерно, что чем меньше была тяжесть поражения, тем
раньше и ярче проявлялась психопатологическая симптоматика в состоянии
бодрствования, особенно при поражениях лица, рук и ног. Это позволяет высказать
предположение о наличии конкурентных отношений между тяжестью соматических и
психических нарушений в остром периоде после сочетанной (психической и
физической) травмы. Как это ни странно, но до прибытия нашей группы понятие
«психическая травма» при оказании помощи пострадавшим не употреблялось.
...Обследование членов аварийно-спасательных команд показало, что наиболее
существенные изменения наблюдались в их психическом состоянии. 98 %
обследованных отметили, что испытали «страх и ужас от увиденного», 62 % указали
на чувство растерянности, слабость в конечностях. В 20 % случаев
484
yW. M . Р е ш е т н и к о в и д р . У ф и м с к а я к а т а с т р о ф а
собственное состояние по прибытие на место катастрофы характеризовалось как
предобморочное.
Все
100
%
опрошенных,
ретроспективно
оценивая
свое
самочувствие в период аварийно-спасательных работ, отмечали многочисленные
соматические жалобы, сохранявшиеся и во время отдыха, в частности такие, как
головокружение, головная боль, боли в области желудка, тошнота, рвота,
расстройство стула. 54 % обследованных в последующие дни жаловались на
нарушения сна (трудности засыпания, сонливость днем и бессонница ночью,
прерывистый сон, сопровождавшийся кошмарными сновидениями), повышенную
раздражительность и подавленное настроение. У 10 % обследованных установлено
наличие умеренно выраженных гипер-тензивных реакций и тахикардии; в 22 %
случаев отмечалось снижение показателей кистевой динамометрии на 25-30 % (по
сравнению
с
нормативными
для
этой
возрастной
группы
данными).
Ориентировочная оценка снижения уровня работоспособности в первые часы после
прибытия на место катастрофы составляла около 50 % . Приводим рассказ одного
из участников аварийно-спасательных работ.
...Офицер Р.: «Когда прибыли на место катастрофы, то первое, что
увидели, — это искореженные поезда. На вагонах живого места не
было. Они были какого-то грязно-красного цвета. Многие вообще ни на
что не похожи, так — груда металла. Никогда такого раньше не ви дел.
Даже сердце застучало. Пошли с группой офицеров смотреть — что там
на месте. Первое, что бросилось в глаза, — трупы обгоревших. Мы
прямо оцепенели. Такого даже представить себе нельзя. Никогда мы не
видели трупов, на которых полностью сгорела одежда, сгорели волосы,
другие части тела, такие, например, как уши, нос, губы... Не возможно
себе этого представить. Многие трупы были перекорежены, как вагоны,
без кожи, просто обгорелое мясо на костях. Трудно было отвести
взгляд... Когда получили команду сносить трупы поближе к месту
погрузки, не каждый мог решиться на эту работу... И вот м ы начали их
собирать... С первого раза многие даже не могли взяться... Непонятно
было — что это? — руки или ноги, а иногда торчал просто кусок кости
с мясом, такого обгорелого. Очень трудно было взяться, почувствовать
в руках части человеческого тела... О собенно тяжело было смотреть на
трупы детей... Одного мне самому пришлось выно сить. Маленького
совсем грудного ребенка, примерно трех -четырех месяцев. Было очень
трудно все это воспринять. Я до этого мертвых детей никогда не видел.
А у самого — трое. Младший примерно того
М. М. Решетников и др. Уфимская катастрофа
485
же возраста... У меня даже руки затряслись. Но вроде неловко звать
кого-то на помощь. Пришлось самому вытаскивать его из -под вагона,
брать на руки, нести. Тяжело, даже не то слово... Там идти -то всего...
Несколько раз останавливался. При ходилось класть его на землю, завернутого в тряпку какую-то, какая под руку попалась. Очень трудно
было. И не только морально, физически трудно было. Как ослабел
вдруг. Хорошо, тут ребята подошли, положили его на носилки, укрыли
и унесли...»
16 3 >1С. № 2 5 6
Глоссарий
Абсеанс (или абсанс) — кратковременное (от 2 до 20 с) угнетение или
выключение сознания с последующей амнезией. Часто сопут ствует
генерализованным эпилептическим припадкам.
Ажитация — возбуждение, двигательное беспокойство, непрестанная
потребность в движении.
Актография — метод автоматической регистрации двигательной ак тивности при помощи специальных приборов.
Анаболический процесс или анаболизм (ассимиляция) — один из двух
основных процессов промежуточного обм ена веществ (совокупности химических превращений веществ от поступления их в
кровь при переваривании пищи до выделения конечных продук тов
обмена из организма).
Альфа-ритм — основной ритм электроэнцефалограммы в состоянии
относительного покоя. Его частота у взрослых — 8-13 Гц с характерным периодическим усилением и ослаблением (альфа -веретена).
Аментивное состояние сознания — состояние при аменции.
Аменция — синдром расстроенного сознания, состояние острой спутанности (полная дезориентировка в месте, вр емени, собственной
личности и т. п.).
Астенический тип — один из трех основных типов телесной органи зации (по Э. Кречмеру), ему свойственны отказ от борьбы с труд ностями в ситуации преодоления, робость, пассивный страх, склон ность к переживаниям уныния, печали.
Аутизм — фиксация на внутренних переживаниях, уход в себя, отго роженность от внешнего мира, потеря эмоционального контакта с
окружающими.
Аутоагрессия — агрессия, направленная на самого себя.
Афферентация — поток сигналов от афферентных нейронов, передающих информацию от органов чувств (глаз, ушей...) в централь ную нервную систему для обработки.
Бета-ритм — ритмические колебания потенциалов электроэнцефа лограммы частотой 15-30 кол/с. Его выраженность увеличивает ся
при физической или умственной работе, при эмоциональном напряжении.
Библиотерапия — лечебное воздействие на личность больного, реа лизуемое чтением книг с целенаправленным их подбором.
487
Гл о с с а р и й
Биофидбек, или биологическая обратная связь (БОС) — метод
целесообразного саморегулирования физиол огических функций
организма. В ходе тренировок с помощью внешней обратной связи,
реализуемой аппаратурными средствами, субъект постепенно на учается управлять некоторыми функциями (например, частотой
сердечных сокращений, величиной артериального давления), неподдающихся в обычных условиях произвольному контролю.
Вазоконстрикция — сужение кровеносного сосуда.
Вазомоторная реакция — изменение тонуса кровеносных сосудов в
какой-либо конечности или в органе тела, вызывающее измене ние
диаметра(просвета) сосудов.
Гиперакузия — повышение остроты слуха
Гипергидроз — повышение потоотделения.
Гипнагогические образы — образы, появляющиеся в состоянии
сонливости, в момент засыпания.
Гипокинезия — 1) симптом двигательных расстройств, выражаю щийся в
понижении двигательной активности и скорости движения при
некоторых поражениях мозга; 2) ограничение подвижности,
обусловленное образом жизни, особенностями профессиональ ной
деятельности, постельным режимом в период заболевания.
Гипоманикальный — свойственный гипомании — нерезко выраженному маниакальному состоянию, характеризующемуся нерез ким
повышением настроения, стремлением к деятельности.
Гипоталамус — одна из основных структур переднего мозга. Гипота ламус контролирует автономную нервную систему и эндокринную
систему.
Грезы — вид воображения, близкий мечтам, но отличающийся от них
свойством нереальности и несбыточности.
Делириозное состояние сознания — состояние при делирии. Делирий —
синдром помрачения сознания, характеризующийся вы раженными
зрительными
истинными
галлюцинациями,
иллюзиями,
нарушениями ориентировки в месте и времени.
Дельта-ритма — ритмические медленные колебания потенциалов
электроэнцефалограммы Частотой 1 -3,5 кол/с и более. Выраженность этого ритма увеличивается при некоторых формах стресса,
длительной умственной работе, когда появляется чувство устало сти.
Депривация — (англ. d e p r i v a t i o n — лишение, утрата) недостаточ ность
удовлетворения каких-либо потребностей.
Диастолическое давление — кровяное давление в фазе диастолы.
Диастола — фаза сердечного цикла: расширение полостей сердца,
связанное с расслаблением мускулатуры их стенок, во время кото рого полости сердца наполняются кровью.
Глоссарий
488
Диссоциативные расстройства (состояния) — расстройства, при
которых одна часть личности становится отделенной от другой.
Дистимия — преходящее угнетение настроения без видимой причи ны с
преобладанием отрицательных эмоций и снижением влечений.
Инсомния — бессонница. Частичная инсомния — наиболее распространенная форма нарушения сна. Проявляется неудовлетворен ностью ночным сном, его глубиной и длительностью. Полная ин сомния встречается крайне редко, длится непродолжительно.
Интернализованное (явление) — явление, перенесенное внутрь
субъекта; происходящее во внутреннем мире личности.
Кожно-гальваническая реакция (КГР) — изменение электрической
сопротивляемости кожного покрова. КГР широко использует ся при
измерении уровня активации.
Коллаптоидное состояние — состояние, близкое к состоянию коллапса.
Коллапс — состояние при угнетении центральной нервной системы.
Характеризуется расстройствами сознания, резким сни жением
кровяного давления, снижением тонуса мышц и темпера туры тела и
т. п.
Контент-анализ — метод, с помощью которого через количествен ные
характеристики текста (например, частоту употребления оп ределенных терминов и их сочетаний) раскрываются закономерно сти содержания, а в ряде случаев — назначение и причины опубликования текста.
Критическая частота слияния мельканий (КЧМ) — методика
определения лабильности зрительного анализатора, его функцио нального состояния. Испытуемому предъявляется мелькающий
сигнал с нарастающей и снижающейся частотой в диапазоне от 7 до
60 Гц. Экспериментатор фиксирует, по сообщению испытуе мого,
момент слияния (при повышении частоты) и момент появле ния
отдельных мельканий (при понижении частоты).
Критическая частота слияния фосфена (КЧФ) — методика определения
лабильности зрительного анализатора, его функцио нального
состояния. Ритмический характер фосфена сохраняется до 70 -90
электрических раздражений в 1с. При большей частоте раздражений
фосфен исчезает, так и не превратившись в слитный.
Лимбическая система (или висцеральный мозг) — комплекс структур
конечного, промежуточный и среднего мозга, составляю щих
субстрат для проявления наиболее общих состояний организ ма
(бодрствования, сна, эмоциональных, мотивационных и т. д.).
Промежуточный (межуточный) мозг — часть мозгового ствола (отдел
головного мозга), включающая эпиталамус, метаталамус, таламус,
гипоталамус.
489
Гл о с с а р и й
Мнестические (мнемические) процессы — процессы памяти.
Нарколепсия — симптомокомплекс, характеризующийся приступа ми
сонливости и каталептическими припадками. Нарколептиче -ские
припадки возникают при любых обстоятельствах. Нередко па дения
мышечного тонуса возникают рефлекторно — в связи со смехом,
испугом, резким звуковым раздражителем.
Никталгия — боль, возникающая в ночное время'
Облигатный — обязательный, непременный.
Обсессивно-компульсивные расстройства — расстройства, основной
чертой которых являются повторяющиеся обсессивные мысли (одни
и те же идеи, образы, влечения) и компульсивные дей ствия или
ритуалы (повторяющиеся вновь и вновь стереотипные поступки).
Оксигемометрия — измерение уровня наполнения крови кислоро дом.
Онкофобия — страх заболеть раком.
Офтальмоплегия — паралич нескольких или всех глазных мышц.
Парабиоз (термин введен русским физиологом Н. Е. Введенским) —
состояние возбудимой ткани, возникающее под влиянием сильных
раздражений и характеризующееся нарушением проводимости и
возбудимости. Выделяют следующие стадии (или фазы): первич ную
(примум), фазу наибольшей активности (оптимум) и фазу сни жения
активности (пессимум).
Парабиотические стадии — стадии парабиоза.
Паркинсоники — больные паркинсонизмом. Болезнь проявляется
мышечным расстройством, характеризующимся продолжительным
быстрым тремором (дрожанием) конечностей, отсутствием сенсомоторной координации и быстрой утомляемостью.
Пароксизм — острый приступ болезни; внезапное, острое, обычно
повторяющееся кратковременное появление или усиление призна ков
болезни.
Персеверация — склонность к застреванию в речи, мышлении,
устойчивое повторение или продолжение однажды начатой дея тельности, например, повторение какого-либо слова в письменной
или устной речи в неадекватном контексте. Помимо персеверации в
мышлении различают также моторные, сенсорные и эм оциональные
персеверации.
Постуральные рефлексы (реакции) — рефлексы, обеспечивающие
устойчивое сохранение положения тела или его частей (голо вы,
туловища, конечностей) как в пространстве, так и по отноше нию
друг к другу. Они обеспечивают сохранение по зы, чем отличаются
от двигательных рефлексов.
Глоссарий
490
Преморбидные особенности — совокупность факторов (врожден ных и
приобретенных, биологических и психологических), прини мающих
участие в возникновении, формировании и течении забо левания.
Проксимальный — расположенный ближе к центру тела (противоположное — дистальный).
Психомоторика -г- проявление психической активности (объективи зация) в сенсомоторных, идеомоторных и эмоционально -моторных
реакциях и актах.
Психоз — глубокое психическое расстройство. Психиче ская активность
больных при психозах отличается резким несоответствием
окружающей действительности (расстройства восприятия, памя ти,
мышления, эмоциональности и др.), что проявляется наруше ниями
поведения. Форм психозов очень много, одна из наиболее
распространенных форм — шизофрения.
Психотический — относящийся к психозу.
рН слюны — показатель химического состава слюны, его сдвига в
кислую сторону или в щелочную. Ректальная температура —
температура, измеренная в прямой
кишке.
Реобаза — нижний абсолютный порог возбуждения. Чаще всего тер мин
реобаза относится к раздражению живых тканей электрото ком и
обозначает минимальную величину силы (или напряжения) тока,
способную при неопределенно долгом времени воздействия
вызывать возбуждение ткани (напр., сокращение мышцы).
Реограмма — запись характеристик кровообращения.
Самоотчетные данные — зафиксированные самонаблюдения испы туемого, произведенные им по ходу эксперимента и после него.
Саногенный — способствующий оздоровлению.
Сенсорика — 1) процессы возникновения ощущений; 2) совокупность
анализаторов (органов ощущений и восприятий).
Сомнология — научное направление, предметом которого является сон.
Стеничность — склад личности, характеризующийся высоким жиз ненным тонусом, значительной активностью, устойчив остью побуждений.
Стероидные гормоны — обширная группа соединений, обладающих
высокой биологической активностью и образующихся в организме
человека и животных из общего предшественника — холестерина. К
ним относят все гормоны коры надпочечников и половых желез.
Стрессор — фактор, вызывающий стресс.
Сурдокамера — применяемое в экспериментальных исследованиях
помещение, изолирующее испытуемого от звуков внешней среды.
491
Гл о с с а р и й
Сурдоэффект (лат. s u r d u s — глухой) — последствия изоляции от
звуков внешней среды.
СЧМ — устоявшаяся аббревиатура словосочетания «Система чело век—
машина».
Таламус — часть переднего мозга, передающая нервные импульсы по
сенсорным каналам к соответствующим участкам коры головного
мозга. Таламус играет важную роль в процессах памяти.
Темпераментальные свойства — свойства темперамента.
Теппинг-тест — методика определения скорости простейших движе ний,
не требующих зрительно-двигательной координации (например,
нажатия на ключ электросчетчика или легкие удары каранда шом по
бумаге). Получаемые числовые величины являются одними из
возможных показателей психического темпа и некоторых свойств
нервной системы (силы, истощаемости).
Тремор — быстрые ритмические колебательные движения конечнос тей
или туловища, вызванные мышечными сокращениями.
Фобии ( навязчивые страхи) — разновидность навязчивых состоя ний,
проявляющаяся интенсивными и непреодолимыми страхами. В
структуре навязчивости преобладает аффект тревоги.
Фосфены — ощущение света, возникающее от электрического раз дражения глаза. Активный точечный электрод фиксируют повязкой
у наружного угла глаза, индифферентный — помещают на
предплечье или грудь.
Хронаксиметрия — совокупность методик изучения возбудимости
тканей, органов и сложных систем организма, основанная на изме рении минимального времени действия раздражителя удвоенной
пороговой силы, вызывающего физиологический эффект.
Хронаксия — показатель скорости возникновения возбуждения (в
анализаторе, мышце).
Электромиограмма — запись, получаемая путем регистрации био потенциалов мышц.
Электроокулограмма — запись, получаемая методом регистрации
движений глаз, основанным на графической фиксации изменения
электрического потенциала сетчатки и глазных мышц.
Эмотивный — связанный с эмоциями.
Эргография — метод графической регистрации работы мышц чело века.
В психологии и психофизиологии используется для оценки
состояния работоспособности человека.
Краткие биографические сведения об
авторах статей
АРГАЙЛ Майкл — профессор Кембриджского университета (Анг лия),
специалист в области социальной психологии, меж личностного
общения, психологии и социологии семьи.
БАРАНОВ Юрий Александрович (род. 17.09.50) — кандидат психологических наук, декан факультета социальной медицины, зав.
кафедрой психоаналитической диагностики Государственной ев рейской академии им. Маймонида. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : медицинская психология.
БОДРОВ Вячеслав Алексеевич (род. 1931) — доктор медицинских наук,
профессор. Длительное время работал в Государственном научно исследовательском испытательном институте авиационнсй и
космической медицины, возглавлял работу большого коллекти ва. С
1988 г. научный сотрудник Института психологии РАН, в на стоящее
время главный научный сотрудник Института психологии РАН.
Область
исследований:
психофизиологические аспекты деятельности летчиков и космонавтов , профотбор.
БОРНЕВАССЕР Манфред (Bornewasser Manfred) — доктор философии.
Диплом о высшем образовании по психологии получен им в 1973 г.
(Дюссельдорф), доктор в области социальных наук (1977 г.) В
настоящее время является приват-доцентом Психологического
института Вестфальского Вильгельм -Университета Мюнстера. Область исследований: межгрупповое поведение, стресс.
ГАНЗЕН Владимир Александрович (1927-1997) — доктор психологических наук, профессор. Окончил физический факультет Ле нинградского государственного университета. С 1952 г. по 1959 г.
преподавал физику и математику в школе. С 1959 г. старший ин женер физиологического института им. А. А. Ухтомского ЛГУ. С
1966 г. и до конца жизни преподаватель факультета психологии
ЛГУ. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : психология восприятия, системная
методология теоретической психологии.
ГОРБОВ Федор Дмитриевич — психоневролог, доктор медицинских
наук, специалист по авиационной и космической медицине.
Область
исследований:
психические
состояния,
психофизиологические аспекты р аботоспособности и надежности
оператора.
Краткие биографические сведения об авторах ста тей
493
ГРИМАК Леонид Павлович (род. 1931) — психофизиолог, гипнолог,
доктор медицинских наук. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : психические
состояния и поведение в экстремальных условиях, природа гипноза,
использование гипноза и суггестивных воздействий в различных
целях.
ДИКАЯ Лариса Григорьевна — кандидат психологических наук, зав.
лабораторией психологии труда Института психологии РАН.
О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : психическая саморегуляция, управление
состояниями.
ЗАРАКОВСКИЙ Георгий Михайлович (род. 26.03.25) — доктор
психологических наук, профессор. Окончил Военно -медицинскую
академию. С 1956 г. по 1958 г. был адъюнктом этой академии, а за тем научным сотрудником, начальником отдела психофизиологии
военно-морского труда. С 1965 г. работал в Институте авиационной
и космической медицины начальником отдела психологическо го
отбора. С 1987 г. заведовал лабораторией эргономики Всесоюз ного
НИИ технической эстетики. В последние годы работает веду щим
научным сотрудником Эргоцентра. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й :
эргономика, психология труда, инженерная психология.
ЗОЩЕНКО Михаил Михайлович (1894-1958) — советский писатель.
ИЛЬИН Евгений Павлович (род. 20.03.33) — доктор психологических
наук, профессор. Окончил Ленинградский санитарно -гигиенический
медицинский институт по специальности «санитарный врач», затем
аспирантуру по физиологии спорта в Научно -исследовательском
институте физкультуры (1962). С 1963 г. сотрудник ла боратории
инженерной психологии, с 1966 старший преподаватель факультета
психологии Ленинградский государственный универ ситет . С 1969
профессор РГПУ им. А. И. Герцена. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й :
дифференциальная психофизиология, психология труда и спорта,
общая психология.
КЕМПИНСКИ Антони (1918-1972)— польский психиатр, доктор
медицины, профессор. Участвовал в сражениях второй мировой
войны солдатом польской армии. В Испании был интернирован в
концентрационный лагерь, в 1943 г. служит пилотом в Королев ском
воздушном флоте (Англия). После второй мировой войны окончил
медицинский факультет Эдинбургского университета. Многие годы
работал в Психиатрической клинике Медицинской академии в
Кракове, с 1969 г. руководил ей.
КИТАЕВ-СМЫК Леонид Александрович — доктор психологических
наук, профессор. Многие годы работал в Центре подготовки
космонавтов, Институте психологии РАН. В настоящее время ве дет
педагогическую деятельность в ряде Московских вузов.
Краткие биографические сведения об авторах статей.
494
КРАСНОПЕРОВ Олег Васильевич — старший научный сотрудник
Алтайского государственного медицинского института, Барнаул.
КРИВЦУН Олег Александрович — доктор философских наук, ведущий
научный сотрудник Государственного института искусст вознания,
Москва.
ЛЕБЕДЕВ Владимир Иванович — доктор психологических наук,
профессор. Многие годы работал в Центре подготовки космонав тов.
ЛЕВИТОВ Николай Дмитриевич (1890-1972) — доктор педагогических
наук (по психологии), профессор. Окончил Петербургскую
духовную академию со званием магистра (1914 г.). Учась в акаде мии, одновременно занимался психологией в Петербургском пси хоневрологическом институте у профессоро в А. Ф. Лазурского и В.
С. Серебренникова. С 1923 г. по 1936 г. работал сначала в Цент ральном институте труда, а затем руководил психологической ла бораторией Института В. А. Обуха. С 1936 г. работал в Институте
политехнического образования, в 1938 г. пер ешел в Институт психологии, где возглавлял сначала лаборатории воли и характера, а
затем — психологии личности. С 1946 г. он был профессором Мос ковского государственного педагогического института. В после дний
периоджизни (с 1960 г.) Левитов вел научно -педагогическую
деятельность в Московском областном педагогическом институте,
где он заведовал кафедрой психологии. Левитовым написаны пио нерские работы по проблеме психических состояний. Еще в 1955 г.
в журнальной статье он выделил группу психических явлен ий, которые не подпадают ни под понятие «психический процесс», ни под
понятие «психологическая особенность личности», образуя осо бую
категорию «психические состояния». В 1964 г. вышла в свет его
книга «О психических состояниях человека», которую он назы вал
любимым детищем. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : психология личности,
психология состояний, педагогическая психология, психо логия
труда.
ЛЕОНОВ Алексей Архипович — летчик-космонавт СССР.
МАРИЩУК Владимир Лаврентьевич (род. 21.09.26) — доктор
психологических на ук, доктор философии, профессор. Окончил
Харьковское училище летчиков -наблюдателей (1948 г.), Ленинградский Военный институт физической культуры (ВИФК) (1953 г.).
Служил в должности начальника воздушной разведки полка,
начальника авиационного отделения на учно-исследовательской
лаборатории. С 1975 г. вел преподавательскую работу в ВИФК. С
1989 г. профессор кафедры гуманитарных дисциплин ВИФК.
О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : поведение в экстремальных усло виях,
стресс, психодиагностика и профотбор, разностороннее вое
495
Краткие биографические сведения об авторах статей
питание в высших учебных заведения, история психологии и педа гогики.
МЕДВЕДЕВ Всеволод Иванович (род. 1924) — доктор медицинских наук
(1958 г.), профессор (1966 г.), член -корр. АМН (1984 г.), член-корр.
РАН (1987 г.). Окончил Военно-медицинскую академию (1947 г.).
После окончания ВМА был оставлен в адъюнктуре, про работал в
ВМА до 1987 г. Возглавлял кафедру нормальной физио логии (19751987 гг.), занимал другие руководящие должности. В настоящее
время работает в аппарате РАН. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й :
психофизиология, психология труда, инженерная психология.
МОЛЯКО Валентин Алексеевич — доктор психологических наук, зам.
директора. НИИ психологии Украины. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й :
психология технического творчества, поведение в ситуациях
угрозы.
МУХИН Александр Петрович ■— доктор философских наук, зам. на чальника ВМА, зав. кафедрой философии.
МЯСЧЩЕВ Владимир Николаевич (10.07.1892-04.10.1973) — психолог,
психотерапевт.
Окончил
медицинский
факультет
Психо неврологического института, основанного В. М. Бехтеревы м. Первые четыре года научной работы начинающего исследователя про шли в тесном общении с учителем — А. Ф. Лазурским. В 1919 г. В.
Н. Мясищев начал работать в Психоневрологическом институ те
(позже получившем имя В. М. Бехтерева) как научный сотруд ник,
клиницист, экспериментатор. Впоследствии он становится ди ректором этого института и многие годы возглавляет это извест ное
научное и лечебное учреждение. С 1945 г. и до последних дней
Мясищев был профессором Ленинградского университета, где в
1950-х годах заведовал кафедрой психологии, активно участвовал в
создании отделения психологии философского факультета Ле нинградский государственный университет, а затем и факультета
психологии (образован в 1966 г.).
НЕМЧИН Тигран Анатольевич (1931 -1990) — доктор психологических
наук, профессор. Окончил Военно-медицинскую академию, служил
врачом в Военно-морском флоте. С 1962 г. работал науч ным
сотрудником института им. В. М. Бехтерева, с 1968 г. и до кон ца
жизни преподавал на факультете психологии Ленинградского
государственного университета.
НЕКРАСОВА Юлия Борисовна — доктор психологических наук, ведущий
научный сотрудник Психологического института РАО.
ПАНЧЕНКО Анатолий Леонидович — кандидат медицинских наук,
доцент Алтайского государственного медицинского инстит ута,
Барнаул.
Краткие биографические сведения об авторах статей.
496
ПЕЛЬЦМАН Линде — доктор психологии, профессор университета
Клагенфурта, Австрия.
ПЛАТОНОВ Константин Константинович (1906-1984) — доктор
медицинских наук, доктор психологических наук, профессор. С
1925 г. сотрудник Психотехнической лаборато рии Южных железных дорог, в 1932-1934 гг. зав. психофизиологической лабора торией Горьковского автомобильного завода, затем Челябинского
тракторного завода. В 1935-1959 гг. занимался авиационной пси хологией. В последние годы своей жизни Платонов работал научным сотрудником Института психологии АН СССР. Своими иссле дованиями Платонов внес существенный вклад в становление оте чественной психологии труда и авиационной психологии, психоло гии личности, теоретической психологии, психодиагностики.
ПРОХОРОВ Александр Октябринович (род. 06.01.48) — доктор
психологических наук, профессор. Работал в лаборатории психо физиологии индивидуальных различий Казанского университета, В
настоящее время заведует кафедрой психологии Казанского го сударственного педагогическо го университета. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : методология и теория психологии, психические состояния,
психосемантика, психотерапия.
РЕЙКОВСКИЙ Януш — польский психолог, профессор, автор ряда книг:
«Методологические проблемы современной психологии» (1964 г.),
«Деятельность личности в условиях психологического стресса»
(1966 г.), «Проблемы психологии мотивации» (1964 г.).
РЕШЕТНИКОВ Михаил Михайлович (род. 04.09.50) — доктор
психологических наук, профессор, ректор Восточно -Европейского
института психоанализа. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : психоаналитический подход в психотерапии, психическая саморегуляция, пове дение в экстремальных условиях.
РОТЕНБЕРГ Вадим Семенович — доктор медицинских наук, руко водитель группы 1-го Московского медицинского института им. И.
М. Сеченова.
РУБИНШТЕЙН Сергей Леонидович (18.06.1889-11.01.60) —психолог и
философ. Образование получил в Германии. С 1917 г. — доктор
философии Марбурского университета. В 1919 г., по воз вращении
на родину, избран приват-доцентом Новороссийского университета.
В 1930 году был приглашен для заведования кафед рой психологии в
Ленинградском педагогическом институте. В 1942 г. был переведен
в Москву, где возглавил Институт психо логии при Московском
государственном университете. В 1945 г. Рубинштейн создал
Сектор психологии в Институте философии АН СССР — первую
психологическую лабораторию в Академии
Краткие биографические сведения об авторах статей
497
наук СССР. С. Л. Рубинштейном на основе диалектического мате риализма была разработана целостная и стройная философско -психологическая концепция человека, его деятельност и, поведения и
сознания, всей его психической и духовной жизни. В обобщающем
труде «Основы общей психологии» (1935) он изложил систему пси хологических знаний с позиций материализма.
САФОНОВ Владимир Константинович (род. 12.04.48) — кандидат
психологических наук, доцент факультета психологии Санкт Петербургского государственного университета. Тренер -психолог
сборных РФ по стрельбе (с 1993 г.). О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : психология состояний, психология спорта.
СЕЛЬЕ Ганс (1907-1982) — канадский биолог и врач. Разработал учение
о стрессе, основанное на понятии общего (генерального)
адаптационного синдрома — совокупности нейрогуморальных реакций, обеспечивающих мобилизацию психофизиологических ре сурсов организма для адаптации к трудным условиям.
СУВОРОВ Георгий Борисович (род. 12.03.47) — кандидат психологических наук, доцент факультета психологии Санкт -Петербургского государственного университета. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й :
психология состояний, психология спорта.
ТЕПЛОВ Борис Михайлович (09.10.1896-28.09.1965) — психолог,
психофизиолог. Окончил философское отделение историко -филологического факультета Московского университета (1921). До 1933
г. занимал различные руководящие должности в научных уч реждениях Красной Армии. В 1940 г. защитил докторскую диссер тацию «Психология музыкальных способностей» в Ленинграде. Вел
преподавательскую работу в вузах, главным образом в Мос ковском
университете и Институте повышения квалификации му зыкантовпедагогов. Труды Теплова обогатили многие отрасли пси хологической науки: общую психологию и психофизиологию, педагогическую, военную психологию, инженерную психологию и
психологию труда, историю науки.
ФИЛИМОНЕНКО Юрий Иванович (род. 20.11.50) — кандидат
психологических наук, доцент факультета психологии Санкт -Петербургского государственного университета. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : психология состояний,психическая саморегуляция.
ФРЕЙД Зигмунд (06.05.1856 — 23.09.1939) — австрийский психолог,
психиатр и невропатолог, создатель психоанализа. В 1873 -1881 гг.
учился в Венском университете. С 80-х гг. XIX в. Фрейд занимается
практической медициной и в соавторстве с доктором Й. Брейером
публикует в 90-х гг. XIX в. ряд работ по психогенному
происхождению истерии. В 1899 г. вышла книга «Толкование сно
498
Краткие биографические сведения об авторах статей
видений» — главная работа Фрейда. В 1910 г. было образовано
международное психоаналитическое объединение. Фрейдом напи сано большое количество работ, в которых изложена его теория
личности, роль бессознательного ядра в психической активности,
поведении индивида, психических расстройствах. В п оздний период
творчества Фрейд сосредоточился на социокультурных пробле мах.
ХРЯЩЕВА Нина Юрьевна — кандидат психологических наук, до цент
факультета психологии Санкт-Петербургского государственного
университета, директор Института тренинга. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : психология общения, психотренинг, психологическое
консультирование.
ЧЕРМЯНИН Сергей Викторович (род. 02.11.54) — доктор медицинских
наук, начальник научно-исследовательского отдела Воен номедицинской академии. О б л а с т ь и с с л е д о в а н и й : психофизиология
деятельности в экстремальных условиях, коррекция функцио нальных состояний.
ШАДРИКОВ Владимир Дмитриевич (род. 18.11.39) — доктор психологических наук, профессор. Научную и педагогическую дея тельность начинал в Ярославском государственном университ ете,
работал деканом факультета психологии. В 1982 г. назначен рек тором Ярославского государственного педагогического института
им. К. Д. Ушинского. В течение многих лет является заместителем
министра общего и профессионального образования РФ, ведет на учную и преподавательскую деятельность в Москве. Область ис следований: психология деятельности, психология личности, пси хология способностей, психология труда, педагогика.
Литература для
дополнительного чтения
А б о л и н Л . М., А б о л и н а Т . И . К проблеме психологического стресса в
спорте//Психология спортивной деятельности/Ред. П. А. Жо -ров.
Казань, 1985.
А л е к с а н д р о в с к и й Ю . А . Состояние психической дезадаптации и его
компенсация. М., 1970.
А м б р у м о в а А . Г . Анализ состояний психологического кризиса и их ди намика/ /Психологический журнал, 1985, № 6.
Аннотированный указатель литературы по психологическим методи кам/Ред. Л. В. Куликов. СПб., 1994.
А н о х и н П . К . Эмоциональное напряжение как предпосылка к разви тию
неврогенного заболевания/ /Вестн. АМН СССР, 1965, № 6.
А р г а й л М . Психология счастья. М., 1990.
Б а л а ш о в а Т . Н . , Ц ы ц а р е в С . В . Методика исследования самооценки
эмоционального состояния больных алкоголизмом//Психологи ческая диагностика при нервно-психических и психосоматических
заболеваниях/Под ред. Л. И. Вассермана, И. А. Кудрявцева. Л.,
1985.
Б е р е з и н Ф . Б . Психическая и психофизиологическая адаптация чело века. Л., 1988.
Б о д р о в В . А . Психологический стресс. М., 1995.
Б о р н е в а с с е р М . Стресс в условиях труда/ /Иностранная психология,
1994. Т. 2.№ 1.С. 44-50.
Боченков А. А., Маклаков А. Г., Мухин А. П., Чермянин С В .
Динамика социально-психологического и психофизиологического
состояния моряков экипажа атомной подводной лодки «Комсомо лец» в постстрессовый период//Психологический журнал, 1995. №
1.
Б р у ш л и н с к и й А . В . О взаимосвязи природного и социального в психи ческом развитии человека/ /Проблемы генетической психофизи ологии человека/Под ред. Б. Ф. Ломова, И. В. Равич -Щербо. М.,
1978.
Б р у ш л и н с к и й А . В . О категориях «непрерывное и прерывное», «каче ство и количество» в психологии//Категории материалистической
диалектики в психологии/Под ред. Л. И. Анцыферовой. М., 1988.
Литература для дополнительного чтения
500
Вассерман Л. И., Беспалько И. Г., Гильяшева И. Н., Иовлев Б. В.
Психодиагностика в медицине и проблемы ее развития//Психо логическая диагностика при нервно-психических и психосоматических заболеваниях/Под ред. Л. И. Вассермана, И. А. Кудрявце ва.
Л., 1985.
В а с и л ь е в И . А . К вопросу об индикаторах эмоциональных состоя ний/
/Психол. исследования М., 1973. Вып. 4.
В е й н А . М . , Х е х т К . Сон человека: Физиология и патология. М., 1989.
В е й н A . M . Сон//Большая медицинская энциклопедия. М. , 1984. Т. 23.
С. 512-514.
Вопросы кибернетики. Психические состояния и эффективность дея тельности. М., 1983.
Г а н з е н В . А . , Ю р ч е н к о В . Н . Системный подход к анализу, описанию
и экспериментальному исследованию психических состояний че ловека//Психические состояния/Под ред. А.А.Крылова. Л., 1981
(Экспер. и прикл. психология; Вып. 10).
Г а н з е н В . А . Системные описания в психологии. Л., 1984.
Г л о т о ч к и н А . Д . , П и р о ж к о в В . Ф . Психические состояния человека,
лишенного свободы. Высш. шк. МОООП СССР, М., 1968.
Г о г о л ь Н . В . О тех душевных расположениях и недостатках наших,
которые производят в нас смущение и мешают нам пребывать в спо койном состоянии / / Психологический журнал, 1991, № 3. С . 93-98.
Г о н ч а р е н к о Н . В . Гений в искусстве и науке. М., 1991.
Г о р б о в Ф . Д . О состояниях напряжения и утомления в условиях изо ляции от внешних раздражений/ /Журн. ВИД, 1963, Т. 13. Вып. 4.
Г о р б о в Ф . Д . Детерминация психических состояний/ /Вопросы пси хологии, 1971, № 5. С. 20-29.
Г о р б о в Ф . Д . , Ч а й н о в а Л . Д . О трудных состояниях, возникающих в
задачах сложного различения при лимитированной деятельно сти/
/Вопросы психологии, 1960, №6.
Г о р б о в Ф . Д . , Л е б е д е в В . И . Психоневрологические аспекты труда
операторов. М., 1975.
Г р и м а к Л . П . Общение с собой. М., 1991.
Г р и м а к Л . П . Резервы человеческой психики. М., 1987.
Д а н и л о в а Н . Н . , Л и с о в и к В . В . Семантическое пространство состояний человека//Тез. докл. к VII съезду общества психологов СССР.
Дефектология, физиология, психофизиология. М., 1989, С. 117 -118.
Д а н и л о в а Н . Н . , О н и щ е н к о В . , С ы р о м я т н и к о в С . Н . Трансформация
семантического пространства терминов состояний под влиянием
информационной нагрузки в условиях дефицита времени/ / Вестн.
МГУ, Сер. 14. 1990, №4.
501
Литература для дополнительного чтения
Диагностика и регуляция эмоциональных состояний. Сборник матери алов всесоюзн. симп. Москва—Одесса, 1989. В 2-х частях.
Диагностика психических состояний в норме и патологии/Ред. Ф. И.
Случевский. Л., 1980.
Д и к а я Л . Г . Становление нервной системы психической регуляции в
экстремальных условиях деятельности//Принцип системности в
психологических исследованиях. М., 1990.
Д и к а я Л . Г . , С е м и к и н В . В . , Щ е д р о е В . И . Исследование индивидуального стиля саморегуляции психофизиологического состоя ния/
/Психологический журнал, 1994, № 6. С. 28-37.
Доскин В. А., Лаврентьева Н. А., Мирошников М. П., Шарай В. Б.
Тест дифференцированной самооценки функционального состоя ния//Вопросы психологии, 1973, № 6.
Д м и т р и е в а М . А . , К р ы л о в А . А . , Н а ф т у л ь е в А . И . Психология труда
и инженерная психология. Л., 1979.
З а в а л о в а Н . Д . , П о н о м а р е н к о В . А . Психические состояния человека
в особых условиях деятельности//Психологический журнал, 1983. Т.
4. №6.
З а п о р о ж е ц А . В . Избранные психологические труды. В 2 -х т. М., 1986.
Т. 1.
Зараковский Г. М., Кор олев Б. А., Медведев В. И., Шлаен П. Я.
Введение в эргономику/Ред. В. П. Зинченко. М., 1974.
З е л е н о в а М . Е . , Л а з е б н а я Е . О . , Т а р а б р и н а Н . В . Психологические
особенности посттравматических стрессовых состояний у участни ков войны в Афганистане//Психологический журнал, 1997, №2. С.
34-47.
З и н ч е н к о В . П . , Л е о н о в а А . Б . , С т р е л к о в Ю . К . Психометрика утомления. М., 1977.
З и н ч е н к о В . П . , М о р г у н о в Е . Б . Человек развивающийся. Очерки рос сийской психологии. М., 1994.
З о щ е н к о М . Возвращенная молодость. Голубая книга. Перед восходом
солнца. Л., 1988.
И л ь и н Е . П . Проблемы монотонии и пути ее решения//Психофизио логические основы физического воспитания и спорта/Ред. Е. П.
Ильин. Л., 1972. С. 127-141.
И л ь и н Е . П . Психофизиология физического воспитания: деятельность
и состояния. М., 1980.
И л ь и н Е . П . Общность механизмов развития состояний монотонии и
психического пресыщения при разных видах деятельности / / Пси хические состояния/Отв. ред. А. А. Крылов. Л., 1981. (Экспер. и
прикл. психология. Вып. 10).
И л ь и н Е . П . Оптимальные состояния человека как психофизиологи ческая проблема//Психологический журнал, 1981. Т. 2. № 5.
Литература для дополнительного чтения
502
И л ь и н а М . Н . Самооценка состояния в зависимости от некоторых ти -
пологических
характеристик//Психофизиологическое
изучение
учебной и спортивной деятельнос ти Л., 1981, С. 39-92.
Й о л о в Т . Экстремальные ситуации и ситуативные особенности пове дения личности//Психология личности в социалистическом об ществе: личность и ее жизненный путь/Ред. Б. Ф.Ломов, К. А.
Абульханова-Славская. М., 1990.
К а ш и р и н а Л . В . Системный подход к исследованию функционального
состояния
напряженности//Проблемы
психофизиологии.
Диа гностика нарушений и восстановление психических функций чело века. Ч. 1: Тез. сообщ. к VI съезду психологов СССР. М., 1983.
К а ш и р и н а Л . В . Основные проблемы в исследовании и оценке функциональных состояний / / Проблемы инженерной психологии: Тез.
VI Всесоюз. конф. по инженерной психологии «Психологические и
психофизиологические характеристики операторской деятельнос ти». Вып. 2. Л., 1984.
К е м п и н с к и А . Экзистенциальная психиатрия. М. -СПб., 1998.
К и р ш б а у м Э . И . , Е р е м е е в а А . И . Психические состояния. Владивосток, 1990.
К и т а е в - С м ы к Л . А . Психология стресса. М., 1988.
К о к с Т . Стресс. М., 1981.
Коллектив. Личность. Общение: Словарь социально -психологических
понятий/Ред. Е. С. Кузьмин, В. Е. Семенов. Л., 1987.
К р а с н о п е р о е О . В . , П а н ч е н к о А . Л . Субъективные характеристики
сна и свойства личности/ /Вопросы психологии, 1991, № 6. С. 139 141.
К р и в ц у н О . А . Личность художника как предмет психологического
анализа.//Психологический журнал, 1996, № 2. С. 100 -107.
К р ы л о в А . А . , К у л и к о в Л . В . Опыт применения Фрайбургского лич ностного опросника в диагностике психических состояний/ /Тео ретические и прикладные вопросы психологии: Сб. статей. Вып. 1.
4.2. СПб.. 1995, С. 5-12.
К у л и к о в Л . В . , С т р е л ь ц о в Н . М . Особенности стресса у безработных/
/Человек в изменяющемся мире: социальные и психологи ческие
проблемы/Ред. Б. Д. Парыгин.: Матер, науч. конф., 20 -23 апреля
1993 г. Ч. 1.СП6., 1993. С. 112 -114.
К у л и к о в Л . В . Личностный фактор в преодолении стресса / / Актуаль ные проблемы психологической теории и практики/Под ред. А. А.
Крылова. СПб., 1995. (Экспер. и прикл. психология. Вып. 14). С.
92-99.
К у л и к о в Л . В . Стресс и стрессоустойчивость личности/ /Теоретичес кие
и прикладные вопросы психологии: Сб. статей. Вып. 1. Ч. 1. СПб.,
1995. С. 123-132.
503
Литература для дополнительного чтения
К у л и к о в Л . В . , И г н а т о в а Е . Н . , Р о з а н о в а М . А . Социальные и соци-
ально-психологические аспекты стрессоустойчивости личности / /
Теоретические и прикладные вопросы психологии: Сб. статей.
Вып.1.4.2. СПб., 1995, С. 87-96.
К у л и к о в Л . В . Психология настроения. СПб., 1997.
К у л и к о в Л . В . Классификация настроений по количественным крите риям/ /Психология психических состояний: Сб. науч. статей. Вып. 2.
Изд-во КазГПУ. Казань, 1999. С. 51 -64.
К у л и к о в Л . В . Доминирующее настроение при различных акцентуа циях личности/ /Журн. практического психолога. М., 1999, № 7 -8.
С. 156-165.
Л а з а р у с Р . Теория стресса и психофизиологические исследования/ /
Эмоциональный стресс: физиологические и психологические реак ции/Под ред. Л. Леви, В. Н. Мясищева. Л., 1970.
Л а з е б н а я Е . О . , З е л е н о в а М . Е . Военно-травматический стресс: особенности посттравматической адаптации участников боевых дей ствий/ /Психологический журнал, 1999, № 5.
Л е б е д е в В . И . Личность в экстремальных условиях. М., 1989.
Л е о н о в А . А . , Л е б е д е в В . И . Психологические проблемы межпланетного полета. М., 1975.
Л е в и т о в Н . Д . О психических состояниях человека. М., 1964.
Л е в и т о в Н . Д . Психическое состояние беспокойства, тревоги//Вопросы
психологии, 1969, № 1.
Л е в и т о в Н . Д . Психическое состояние персеверации и ригидности/ /
Вопросы психологии, 1971, № 5.
Л е в и т о в И . Д . Психическое состояние агрессии//Вопросы психоло гии,
1972, №6.
Л е о н о в а А . Б . , М е д в е д е в В . И . Функциональные состояния человека
в трудовой деятельности. М., 1982.
Л е о н о в а А . Б . Психодиагностика функциональных состояний челове ка. М., 1984.
Л е о н о в а А . Б . , К у з н е ц о в а А . С . Психопрофилактика стрессов. М.,
1993.
М а р и щ у к В . Л . Функциональные состояния и работоспособность/ /
Методология исследований по инженерной психологии и психологии труда. Ч. 1 /Под ред. А. А. Крылова. Л., 1974. С. 87 -95.
М а р т е н е Р . , Р и в к и н Ф . , Б е р т о н Д . Кто предсказывает тревогу луч ше:
тренеры или спортсмены?//Стресс и тревога в спорте: Международный сб. научных статей/Сост. Ю. Л. Ханин. М., 1983.
М а т о в а А . А . Комплексное исследование психических состояний че ловека в индивидуальной и групповой деятельности//Вопросы
психологии, 1973, № 4.
Литература для дополнительного чтения
504
М а х н а ч А . В . Компонентный анализ психического состояния челове ка
в особых условиях деятельности/ / Психологический журнал, 1991.
Т. 12. № 1.С. 66-75.
М а х н а ч А . В . К проблеме соотнесения динамических психических со стояний и стабильных свойств личности/ / Психологический жур нал, 1995. Т. 16. №3. С. 35-43.
М е д в е д е в В . И . , П а р а ч е в А . М . Терминология инженерной психологии. Л., 1971.
М е р л и н В . С . Очерк интегрального исследования индивидуальности.
М., 1986.
М о л я к о В . А . Психологические последствия Чернобыльской катаст рофы/ / Психологический журнал, 1992. Т. 13. № 1. С. 135 -146.
М о л я к о В . А . Особенности проявления паники в условиях экологичес кого бедствия (на примере Чернобыльской атомной катастрофы).
Психологический журнал, 1992. Т. 13. № 2. С. 66 -73.
М я с и щ е в В . Н . Основные проблемы и современное состояние психо логии отношений человека//Психологическая наук а в СССР/ Ред. Б.
Г. Ананьев и др. Т. 2. М., 1960.
М я с и щ е в В . Н . Личность и отношения человека//Проблемы лично сти.
М., 1969.
М я с и щ е в В . Н . Психические состояния и отношения человека/ /Обо зрение психиатрии и медицинской психологии им. В. М. Бехтере ва,
1996, № 1-2. С. 8-14.
Н а е н к о Н . И . Психическая напряженность. М., 1976.
Н а т а р о в В . И . , Н е м ч и н Т . А . Нервно-психическое напряжение и психопрофилактика состояний здоровья студентов//Психологичес кий
журнал, 1988, № 3. С. 87-92.
Н о с е н к о Э . Л . Эмоциональное состояние как опосредующий фактор
влияния самооценки на эффективность интеллектуальной деятель ности подростка//Психологический журнал, 1998, № 1.
Н е к р а с о в а Ю . Б . Динамика психических состояний заикающихся при
логопсихотерапии//Вопросы психологии. 1985, №2. С . 127-132
Н е к р а с о в а Ю . Б . О психических состояниях, их диагностике, управ лении и направленном формировании (в процессе социореаби литации заикающихся)//Вопросы психологии, 1994, №6. С. 37 -41.
Н е м ч и н Т . А . Состояния нервно-психического напряжения. Л., 1983 .
Н е р с е с я н Л . С , Х а в и н А . Б . Прогнозирование готовности к экстрен ному действию в состоянии стресса//Вопросы психологии, 1980, №
5.
Н е б ы л и ц ы н В . Д . Психофизиологические исследования индивидуаль ных различий. М., 1976. О ж е г о в С . И . Словарь русского языка. 10-е
изд. М., 1975.
505
Литература для дополнительного чтения
О л ь ш а н н и к о в а А . Е . , Р а б и н о в и ч Л . А . Опыт исследования некоторых
индивидуальных характеристик эмоциональности/ /Вопросы пси хологии, 1974, № 3.
О р л и к о в А . Б . О клинической типологии тревожных состояний//
Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В. М. Бехтерева, 1992, № 1.
Педагогическая энциклопедия: В 4 т. Т. 3. М., 1966.
П е л ь ц м а н Л . Стрессовые состояния у людей, потерявших работу/ /
Психологический журнал. 1992, Т. 13. № 1.
П л а т о н о в К . К . Профессиональное утомление//Вопросы пс ихологии
труда. М. : Медицина. 1970.
П л а т о н о в К . К . Краткий словарь системы психологических понятий. 2 е изд. М., 1984.
П р о х о р о в А . О . Интегрирующая функция психических состояний/ /
Психологический журнал, 1994. Т. 15. № 3. С. 136 -145.
П р о х о р о в А . О . Психические состояния и их функции. Казань, 1994.
П р о х о р о в А . О . Функциональные структуры психических состоя ний/ /
Психологический у.урнал, 1996, № 3. С. 9 -18.
П р о х о р о в А . О . Неравновесные психические состояния и их характе ристики в учебной и педагогической деятельности / / Вопросы психологии, 1996, № 4. С. 32-43.
П р о х о р о в А . О . Методики диагностики психических состояний лично сти: Учебно-методич. пособие. Казань, 1997.
П р о х о р о в А . О . Психология неравновесных состояний. М., 1998.
П р о х о р о в А . О . Неравновесные (неустойчивые) психические состоя ния/ /Психологический журнал, 1999, №2. С. 115 -124.
Психические состояния (Экспериментальная и прикладная психоло гия,
Вып. 10)//Ред. А. А. Крылов. Л., 1981.
Психические состояния и эффективность деятельности. Сборник ста тей/Ред. Ю. М. Забродин. М., 1983.
Психологический словарь/Ред. В.В.Давыдов, А. В. Запорожец, Б. Ф.
Ломов и др. М., 1983.
Психологический словарь/Ред. В. П. Зинченко, Б. Г.Мещеряков. 2 -е
изд. М., 1996.
Психология психических состояний: Сб. науч. статей. В ып. 1. Казань.
1998.
Психология психических состояний: Сб. науч. статей. Вып. 2. Казань.
1999.
Психология. Словарь/Под ред. А. В. Петровского, М. Г. Ярошевско го. 2-е изд. М., 1990. Психология травматического стресса
сегодня/Ред. В. Н. Дружинин,
В. В. Спасенников. М., 1994.
Литература для дополнительного чтения
506
Психология эмоций. Тексты/Ред. В. К. Вилюнас, Ю.Б. Гиппенрейтер.
М., 1984.
Р е й к о в с к и й Я . Экспериментальная психология эмоций. М., 1979.
Р е ш е т н и к о в М . М . , Б а р а н о в Ю А . . М у х и н А . П . , Ч е р м я н и н С . В . Психофизиологические аспекты состояния, по ведения и деятельности
пострадавших в очаге стихийного бедствия//Психологический
журнал. 1989. Т. 10. №4. С. 125-128.
Решетников М. М., Баранов Ю.А., Мухин А. П., Чермянин С. В.
Уфимская катастрофа: особенности состояния, поведения и дея тельности людей/ /Психологический журнал, 1990. Т. 11. № 1. С.
95-101.
Р и б о Т . Психология чувств. Киев, 1897.
Р о ж д е с т в е н с к а я В . И . Индивидуальные различия работоспособнос ти:
Психофизиологическое исследование работоспособности в ус ловиях
монотонной деятельности. М., 1980.
Р о т е н б е р г В . С . Сновидения//Большая медицинская энциклопедия. М.,
1984. Т. 23. С. 464-465.
Р у б и н ш т е й н С . Л . Основы общей психологии. Т. 2. М., 1989.
Р ы б а л к о Е . Ф . Комплексная характеристика состояния утомления / /
Психические состояния/Под ред. А. А.Крылова . Л., 1981 (Экспер. и
прикл. психология. Вып. 10).
С а ф о н о в В . К . Диалектическая функция психического состояния//
Вестн. СПбГУ. Сер. 6. Вып. 4. 1998, С. 65 -71.
С а ф о н о в В . К . , Ф и л и м о н е н к о Ю . И . , С у в о р о в Г . Б . Возможности
диагностики состояния спортсмена в сп орте высших достижений/ /
Психологическое обеспечение трудовой деятельности (Эксперим. и
прикладная психология. Вып. 12). 1987. С. 126 -130.
С е л ь е Г . На уровне целого организма. М., 1972.
С е л ь е Г . Стресс без дистресса. М., 1979.
С е ч е н о в И . М . Избранные философские и психологические произведения. М.; Л., 1975.
С л о б о д ч и к о в В . И . , И с а е в Е . И . Психология человека. М., 1995.
С м и р н о в К . М . Скрытое утомление/ /Гигиена труда и профессиональ ные заболевания, 1989, №2. С. 28 -31.
С о с н о в и к о в а Ю . Е . К вопросу об определении понятия и принципах
классификации психических состояний человека//Вопросы пси хологии, 1968, № 6. С. 112-116.
С о с н о в и к о в а Ю . Е . К сравнительной характеристике психических со стояний индивида и масс//Вопросы психологии. 1972. № 2. С. 141 144.
С о с н о в и к о в а Ю . Е . Психические состояния человека, их классифика ция и диагностика. Горький, 1975.
507
Литература для дополнительного чтения
Стресс и тревога в спорте: Международный сб. научных статей/Сост.
Ю. Л. Ханин. М., 1983. С у д а к о в К . В . Системные механизмы
эмоционального стресса. М.,
1981.
С у х о д о л ь с к и й Г . В . Математико-психологические модели деятельно сти. СПб., 1994. Стресс и тревога в спорте. М., 1983.
Ф е т и с к и н Н . П . Исследование механизмов состояния монотонии/ Ред.
Е. П. Ильин. Л., 1972. С. 14 -149.
Ф е т и с к и н Н . П . Влияние типологических особенностей в проявлении
основных свойств нервной системы на возникновение состояния
монотонии/Ред. Е. П. Ильин. Л., 1972. С. 150 -154.
Ф е т и с к и н Н . П . Системное исследование монотонии в профессио нальной деятельности. Автореф. докт. дис... СПб., 1993.
Ф р е с с П . Эмоции//Экспериментальная психология. Вып. 5/Ред. П.
Фресс, Ж. Пиаже. М., 1975.
Х а н и н Ю . Л . , Б у л а н о в а Г . В . Статус и эмоциональное состояние лич ности в группах развития/ /Вопросы психологии, 1981, № 5.
Ч а й н о в а Л . Д . , Б а т о в В . И . , Е р м о л а е в а М . В . Исследование смысловых образований в структуре функциональных состояний//Пси хологический журнал, 1982, № 6. С. 66 -72.
Человек—производство—управление:
Психологический
словарь справочник руководителя/Под ред. А. А. Крылова, В. П. Сочивко.
Л., 1982 .
Ш а д р и к о в В . Д . Духовные способности. СПб., 1997.
Ш а ф р а н с к а я К . Д . Адаптивные реакции при психических состояниях
человека / / Проблемы психофизиологии. Диагностика нарушений и
восстановление психических функций человека. Ч. 1: Тез. сообщ. к
VI съезду Общества психологов СССР. М ., 1983.
Щ и г о л е в И . И . Паника — как один из видов психосоциальных эпи демий/ /Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В. М.
Бехтерева, 1995, № 1. С. 64 -66.
Эмоциональный стресс: физиологические и психологические реак ции/Под ред. Л. Леви, В. Н. М ясищева. Л., 1970.
Ю н г К . Психологические типы. М., 1992.
Ю р ь е в А . И . Классификация и диагностика отрицательных праксичес ких состояний человека/ /Вестн. ЛГУ № 23, Вып. 4. С. 85-88.
***
B o h n e r G . , H o r m u t h S . , S c h w a r z N . «Mood Survey*. Die Stimmungs-Skala:
Vorstellung
und
Validierung
einer
Survey*//Diagnostica. 1991. Vol. 37, № 2.
deutschen
Version
des
♦Mood
Литература для дополнительного чтения
508
C o s t a Р . Т . , M c C r a e R . R . Influence of extraversion and neiroticism on
subjective well-being: happy and unhappy people//Journal of
Personality and Social Psychology. 1980. Vol. 38, № 4. C u n n i n g h a m
M . R . What do you do when you are happy or blue? Mood,
expectancies and behavioral interest//Motivation and Emotion.
1988. Vol. 12, №4. D r e v e r J . A dictionary of Psychology. Middlesex,
1974. H a y d e n Т . , M i s c h e l W . Maintaining trait consistensy in the
resolution of
behavioral inconsistency: the wolf in sheep's clothing?//Journal of
Personality. 1976. Vol. 44. H e n r y J . P . , S t e p h e n s P . M . Stress, health
and the social enviroment.
A sociobiological approach to medi cine. N. Y., Heidelberg, Berlin,
1977.
K a h n R . L . Some propositions toward a researchabie conceptualization of
stress//Social and psychosocial factors in stress/Ed. by J. E. McGrath.
New York, 1970.
L a z a r u s R . , F o l k m a n S . Cognitive theories of stress and t he issue of
circularity// Dynamics of stress. Physiological, psychological and social
perspectives/ Ed. by M. H. Appley, R. Trumbull. New York, 1986.
L o r r M . , S h i A . Q . , Y o u n i s s R . P . A bipolar multifactor conception of
mood
state//Personality and Individual Differences. 1989. Vol. 10, №2.
M a c L e o d A . K . , W i l l i a m s M . G . Moderate levels of chronic mood
disturbance are associated with increased cognitive complexity about
the self/ /British Journal of Medical Psychology. 1991. Vol. 64, № 2.
M a s o n J . A . A reevaluation of the concept of «non specifity* in stress
theory/ /Journal of Psychiatric Research. 1971. Vol. 80. R a n d a l l Т . ,
C r a b t r e e D . , A n t r i m L . Relations between personality
measures and physiological reactivity using a perceptual motor
challenge//Perception and Motor Skills. 1989. Vol. 69, № 3. S c h w a r t z
G . E . Physiological patterning and emotion. Implication for the
self-regulation of emotion//Self-Control and Self-Modification
Emotional Behaviour. New York; London, 1982. S m i t h C . A . ,
E l l s w o r t h P . C . Patterns of cognitive appraisal in emotion
/ / Journal of Personality and Social Psychology. 1985. Vol. 48, № 4.
W a t s o n D . , T e l l e g e n A . Toward a consensual structure of mood//
Psychological Bulletin. 1985. Vol. 98, № 2. W e s s m a n A . E . , R i c k s D .
F . Mood and Personality. New York, 1966.
Предметный указатель
Активация 16-17,40-41,54,
84-88, 134-139, 142, 149151, 191, 202, 246-249, 300,
308-312,372-377 Апатия 57,
79-80, 256, 293294, 297-298, 307, 315, 328,
397-399, 445 Гиподинамия
395-399,403407, 445 Депрессия 57, 59,
204-208,
396-400 Меланхолия 208219,397-399 Мобилизация
111,117-120,
192, 380 Напряжение 1722,55,127,
191-192, 249, 225,276,279283, 325-330, 364-391, 416,
419-424,426,449 Настроение
24, 28-35, 62-64,
167-180, 200-208,210, 396399,417 Работоспособность
108-139,
316-324 Сновидения 353-363,
395-396 Состояние
бодрствования 54,71,299306,412-413
возбуждения 246-259, 384
вдохновения 57, 259-272
монотонии 77-81, 192,306-316,
327-330, 336-339, 396
определение его 12,44-47,
92, 364-366 паники 192,237245 переутомления 192,321-339
печали 208-219
С о с т о я н и е ( п р о д о л ж . ) подъема
57, 262-263 пресыщения 56,
192,80,
306-315 радости 196208,247 рассеянности 55, 192,
286-290 сенсорного голода
192,
393-407,409-412 скуки 54,
79-80, 192,
290-297, 308, 315, 397 -399
сна 54,248,324,327,
340-363, 395-399 сознания
54-55, 273-275,
394-399,418 сонливости 248,
308,
324,331-339
сосредоточенности 55,
284-586 страха 74,192,219237,247,
341-343 тревоги 192,219229,
375-378 удовлетворения 196208 утомления 56, 110-128,
175—
179, 192, 316-328, 349-350
фрустрации 58, 388-393
эйфории 53, 192, 197-203,
396, 398
Состояния
возрастные особенности их
99-104, 258-259 доминирующие
и настроения
23-24, 31, 37 «воля 82-83, 147,
170, 193,
254-256, 275-276, 317320,372-377
510
Состояния (продолж.)
«деятельность 46, 77, 144-157,
169, 183, 199-201,254-259,
277-283
и мотивы 34,36,153-156, 169,
220, 273-275, 384-385, 389393, 439
и отношения 33-34, 52-60, 6364,206-208
и потребности 199-202,389
и психические процессы 29, 34,
45, 59, 71-72, 203-206,273275, 284-289,297-298, 304305, 349-350, 370-378
и свойства личности 28,32, 3537,45,70-72,82, 90-91, 97,
173,211-221, 277283,287,347-348, 358-363,
390-393, 430-454
«творчество 174— 180, 205—
206, 259-272, 277-283
и чувства 33, 63-65, 77, 168
«эмоции 18,25-27,38, 56-58
Состояния (продолж.)
классификация их 37-42,
Предметный указатель
53-58,92, 182-194
психофизиологические
аспекты 73-81, 130-139,
202-203,257-258, 325330,373-378 структура их и
настроения
14-15,32-35,61-65
тензионные характеристики
их 17-20,41-42,
370-378 устойчивые 2224,28-31,81,
141, 158, 184,240-243,
277-283 функциональные
105, 109—
129, 145-157 функции их 1112,65-72, Страх 57,219-237,250253, 399
Стресс 19-22, 51, 55, 66-69,
194,350, 366-368,424-481
Тонус 16-17,41,53-54,80, 111,
302-303, 397-399 Тревога
57,219-229,241-243,
370-385, 409, 435 Эмоции 18,
25-27, 38, 96, 168,
196-208,265