Непоименованный договор – это договор, который напрямую не предусмотрен действующим законодательством, однако ему не противоречит, и не соответствует квалифицирующим признакам отдельных закрепленных в законодательстве видов поименованных договоров. Поскольку российский законодатель не закрепляет легального определения непоименованного договора, указывая в ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, лишь на возможность заключения иных договоров, не содержащихся в законе [1], в российской цивилистике дискуссионными продолжают оставаться вопросы возможности существования непоименованных договоров, его понятия и квалифицирующих признаков В процессе квалификации договора принимается во внимание не название, а содержание договора, включающее в себя такие характеристики, как предмет, права и обязанности сторон, возможные риски и их распределение и так далее Классификация непоименованных договоров отсутствует и это связано со смыслом такого договора, который заключается в максимальной степени его индивидуальности. Каждый такой договор квалифицируется независимо от сходства с другими договорами. Как следствие уникальности договора, его особенности не урегулированы законодательно. Однако, подобные соглашения должны соответствовать общим требованиям, относимым к договорам. Согласно пункту 1 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор считается заключенным лишь в том случае, когда достигнуто соглашение сторон по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение [1]. Непоименованным договором считается, например, договор добровольного возмещения вреда, договор установления спонсорских отношений, договор на использование отдельных конструктивных элементов зданий в рекламных целях [2], соглашение о товарной неустойке, соглашение о конфиденциальности 1) договор о добровольном возмещении вреда; 2) договор об установлении спонсорских отношений; 3) договор об использовании отдельного конструктивного элемента здания для рекламных целей и другие. Судебная практика по непоименованным договорам не очень обширна, видимо, потому, что многие компании стремятся «подогнать» свои взаимоотношения с партнерами под известные им договорные конструкции. Впрочем, сделать это стремятся и суды, переквалифицируя малопонятный договор в более привычный, как это сделал, например, ФАС Центрального округа в своем довольно давнем постановлении от 27.02.2007 № А09-5394/066. Суд решил, что заключенный сторонами договор консигнации – это разновидность договора комиссии, по которому консигнант выступает в роли комитента, а консигнатор – комиссионера. Чаще всего судебные споры из договора консигнации сводятся к взысканию долга за неоплаченный товар. Практика по ним в основном складывается в пользу консигнантов, но только при условии, что они докажут факт передачи товара консигнатору для реализации (постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 21.12.2009 по делу № А58- 8559/08, Поволжского округа от 16.09.2010 по делу № А5513929/2009, Уральского округа от 05.05.2008 № Ф09-3049/08-С5). Встречаются и единичные, но не менее интересные дела. Например, о взыскании убытков в связи с повреждением переданного на консигнацию товара, которое рассматривал ФАС Северо-Западного округа (постановление от 02.08.2010 по делу № А44-5457/2009). В нем консигнант поставил консигнатору товар, который тот должен был оплатить в течение пяти дней после реализации. Однако в результате пожара поставленное консигнатору для продажи оборудование пришло в негодность. Ответчик пытался сослаться на отсутствие его вины в причинении убытков, но суд эти доводы не принял во внимание. Дело в том, что в договоре стороны прописали ответственность консигнатора за любые повреждения, порчу или гибель товара. И поскольку оговорки об освобождении от такой ответственности в случае отсутствия вины в соглашении не было, суд посчитал, что консигнатор обязан возместить контрагенту полную стоимость полученного оборудования.127 Договор консигнации часто применяется во внешнеэкономических отношениях, когда консигнант передает для реализации товар консигнатору, осуществляющему торговую деятельность на территории другого государства. У сторон такого договора может возникнуть спор и с налоговыми органами, например, если речь идет о консигнации без перехода права собственности на товар к консигнатору. Так произошло в деле № Ф04- 3078/2007(34280-А46-37), которое рассматривал ФАС Западно-Сибирского округа (постановление от 28.06.2007). Налоговики решили, что консигнант, поставивший товар иностранному консигнатору, не имеет права на применение ставки НДС 0%, так как право собственности на товар к консигнатору не перешло, а значит, не было реализации. Однако суд кассационной инстанции с инспекторами не согласился, пояснив, что право на возмещение экспортного НДС закон не связывает с моментом перехода права собственности на товар.128 Итак, в современной судебной практике дела, связанные с непоименованными договорами, встречаются всё чаще и чаще. Однако, попрежнему не выработано единого подхода судебных органов к вопросам действительности таких договоров. Возможно, разрешить данную проблему может соответствующее разъяснение, которое будет дано Верховным Судом РФ
