Категории рабочих на Шахтаминских промыслах. Казанцев В. И. – учитель истории и обществознания МОУ СОШ п. Вершино-Шахтаминск Шелопугинского р-на Открытие золотоносных месторождений с середины 19-го века привело к тому, что Восточное Забайкалье покрылось густой сетью приисков, принадлежащих Кабинету Его Императорского Величества, а потом и частных приисков, требовавших обеспечения рабочей силой, техникой и продовольствием. Из-за истощения рудных запасов Горнорудная промышленность края, добывающая свинец и серебро, к тому времени приходит в упадок. Среди открытых месторождений золота были и Шахтаминские промыслы, находящиеся на территории современного Шелопугинского района. Шахтаминское месторождение было открыто в 1848-м году партией капитана А. И. Павлуцкого, а с 1851-го года началась промышленная добыча золота. Называлась Шахтама Князе-Михайловской дистанцией в честь Великого князя Михаила Николаевича и состояла из двух промыслов: Нижнего (Царицынского ) и Верхнего (Императорского), расстояние между которыми было четыре версты. Резиденция располагалась на Нижнем промысле, где жили управляющий, священник, аудитор и размещались тюрьма, главная контора, лазарет. Жителей было около трёх тысяч душ обоего пола. Данное месторождение золота вместе с Енисейскими приисками поставить Россию на одно из первых мест в мировой добыче золота, что позволило губернатору Восточной Сибири Н. Н. Муравьёву пообещать царю добычу золота в крупных размерах, и использовать труд каторжников на золотых приисках. Самой многочисленной группой населения были рабочие (1800 человек в 1854-м году): из них половина были ссыльнокаторжные. Все рабочие промыслов делились по своему положению на три группы: 1. Постоянные рабочие: а) ссыльнокаторжные; б) заводские служащие («бергалы»). 1 2. «Конные урочники». Самыми бесправными из всех этих категорий рабочих на Шахтаминских промыслах были ссыльнокаторжные. Законы о ссылке не разграничивали ссыльнокаторжных по характеру преступлений, то есть не делили на политических и уголовных. В соответствии со статьей 553 «Устава о ссыльных» 1845 г. каторжные делились на разряды. Каторжные, находившиеся в ведомстве Нерчинского Горного Правления и Казенных Палат, подразделялись на каторжных первого и третьего разрядов. В свою очередь каторжные первого разряда классифицировались по отделениям на бессрочных, то есть осужденных на работы без срока; осужденных на срок от 15 до 20 лет и осужденных на срок от 12 до 15 лет. Каторжные третьего разряда — соответственно на сроки от 6 до 8 лет и от 4 до 6 лет. В этом нормативном документе была введена классификация каторги на бессрочную каторгу и срочную. Предел бессрочной каторги определен в двадцать лет, после чего предполагалось освобождение каторжных и закрепление их за тем заведением, где они работали. Срочных каторжных по истечении срока их наказания должны были отправлять в ссылку на поселение, а бывших военных отправляли к прежнему воинскому начальству. С момента поступления на каторгу каторжных всех отделений причисляли к отряду испытуемых и содержали в тюрьмах при заводах, фабриках, приисках и рудниках. Сроки испытательных работ находились в прямой зависимости от степени наказания. Они устанавливались для каторжных первого разряда: 1) бессрочным — восемь лет; 2) присужденным к работам на время от пятнадцати до двадцати лет — четыре года; 3) присужденным к работам на время от двенадцати до пятнадцати лет — два года. Каторжным третьего разряда: 1) присужденным к работам на время от шести до восьми лет — полтора года; 2) присужденным к работам на время от четырех до шести лет — один год [Ст. 569 Устава]. В период прохождения испытательного срока на каторжных налагались оковы [ст. 556 Устава]. 2 Наказание каторгой предполагало обязательное содержание преступников в оковах. При этом вес оков, ношение только наручников или ручных и ножных оков одновременно определялись в зависимости от разряда каторжного, его половой и возрастной принадлежностей. Например, в период прохождения испытательного срока, бессрочных каторжных первого разряда обязаны были содержать в ручных и ножных оковах, а каторжных всех остальных разрядов и отделений — только в ножных. Требование налагать ножные и ручные оковы на бессрочных каторжных распространялось также на женщин. Но их оковы предполагались менее тяжелыми, чем мужские. На женщин-каторжанок всех других разрядов и отделений эта мера наказания не распространялась [ст. 556 Устава]. Временное снятие оков разрешалось в интересах производства на период выполнения сложных работ и с согласия высшего местного начальства [ст.564 Устава]. Работы осуществлялись обязательно под надзором военного караула и должны были соответствовать тяжести работ, определенных судебным приговором [ст. 560 Устава]. Сосланных за самые тяжкие преступления и склонных к побегу приковывали к тачке, которую каторжник возил за собой и спал рядом с ней. Нужно заметить, что даже бессрочные каторжники назначались на работу не более двадцати лет. 1 «На Шахтаминской каторге, где находились только уголовники, ссыльнокаторжные делились на три разряда: 1) испытуемых, содержащихся в тюрьме и оковах, для пересечения побегов, за постоянным военным караулом ( 870 человек, время испытания - от года до восьми лет); 2) исправляющихся, свободных от тюрьмы и оков, но находящихся под строгим надзором местной полиции и большей частью живущих в самом здании полиции, свой артелью( от года до трёх лет в зависимости от срока каторги); 3) испытанных, которые пользуются свободой наравне с заводскими служителями, поступают в разряд поселенцев и становятся 1 Степанова Н.Г. (Шенмайер) Каторга первой половины XIX в.: проблема формирования новой концептуальной модели российского законодательства. / Сибирская ссылка. Сборник научных статей. Иркутск, «Оттиск»-2004 г., стр.160-161 3 постоянными жителями(прикреплялись к прииску, где работали и звались «обязательные бергалы»).»2 Поселенцы, отбывшие каторгу, могли построить дом, вступить в брак, причём им выдавалось пособие деньгами и продуктами из заработанных денег. Работа на Шахтаминских промыслах шла в две смены. Днём, в основном, работали ссыльнокаторжные. Каторжников использовали на самых тяжёлых физических работах. Они делали вскрытие золотоносных песков, выворачивали и поднимали на борта разреза валуны, иногда весившие несколько сот пудов. А. А. Черкасов – горный инженер, работающий на Шахтаминских промыслах с 1853 по 1855 г. писал, что «стоило только любоваться этими пасынками судьбы и удивляться их бычачьей силе или замечательной сметке русского простолюдина». Ссыльнокаторжные, как и заводские служащие получали от казны жалование 6 руб. 90 коп. серебром и кормовые деньги 18 руб. в год. Давался и хлебный провиант: два пуда в месяц. Каждая сотня ссыльнокаторжных, содержащаяся в тюрьме, имела своего артельного старосту, который подчинялся тюремному смотрителю. Староста получал на артель припасы и вещи по установленным ценам в счёт жалования и кормовых денег. Во время ревизии тюремной инспекции 1853-го года, проводимой полковником А. Д. Озерским обнаружено, что продовольствие для ссыльнокаторжных «неудовлетворительно», хотя, сравнивая содержание на Каре и Шахтаме, решил, что на Карийской каторге арестанты находятся в худшем положении. Тюремные смотрители допускали различные злоупотребления, и Озерский потребовал, что бы их выбирали из «людей отличного поведения». Обувь и одежда для каторжников так же отпускалась из казны. Однако, по свидетельству одного частного золотопромышленника: «одежда ссыльнокаторжных известна; иногда её нельзя 2 Боголюбский С. Е. Взгляд на Шахтаминские золотые промыслы /Записки Сибирского отдела импер. Русского географ, общества, С-П. - 1856г. стр. 37. 4 назвать лохмотьями, потому, что они довольствуются всем тем браком, который остаётся вследствие совершенной негодности для какого либо сбыта...»3 Тяжёлые работы на золотых промыслах вызывали побеги рабочих, особенно ссыльнокаторжных. Например в 1858 году в Нерчинском округе со всех золотых приисках бежало 488 каторжан (24% от общей численности) и 11 ссыльных жёнок (10%). Из числа бежавших поймано было 28%. Пойманных подвергали телесным наказаниям: пороли плетьми или наказывали шпицрутенами, могли соединить руки и ноги железными перекладинами, чтобы арестант не мог повернуться, отправляли в другое место, отдавали под военный суд. Другой группой «работных людей» на Шахтаминских промыслах были заводские служащие («бергалы») комплектовались из двух групп: а) зачисленные вместо рекрутчины в рабочие; б) рабочие, приписанные к заводам. В их число входили и бывшие каторжники. Чёрнорабочие получали жалование и кормовые одинаково с ссыльнокаторжными, специалисты горного дела (уставщики, разные мастера) имели жалование от 36 до 90 рублей. Семейным так же выдавался провиант по два пуда в месяц на жену и малолетних детей: до 12 лет на ребят и до 16 лет на девиц. С 12-ти лет подростки шли работать разборщиками руды, а с 15-ти приводились к присяге и определялись на действительную горную или заводскую службу. Положение служащих в некоторых случаях было хуже, чем у каторжан. При двухсменных работах служащие работали, в основном ночью. Служащие «честного имени» с 1849-го года трудились 35 лет, а потом увольнялись в отставку с ничтожной пенсией. Часть мастеровых переводили с заводов на прииски и обратно, что мешало заводским служителям обзавестись семьёй и хозяйством. На Шахтаминских промыслах холостые рабочие жили в особом здании с помещениями на 500 человек, где ими заведовал староста из особых урядников. Он 3 Семевский В. Из истории обязательного горного труда, ж. Русское богатство 1894г. № 1, С-Пб. стр. 280. 5 имел заработок такой, как и у ссыльнокаторжных. В его обязанности входило получать на артель из казны припасы и вещи, кормовые деньги, на которые опять же из казны покупали так называемый приварок: говядину, масло и т. д. Семейные получали жалование и кормовые на руки и жили в собственных домах, представлявшие из себя небольшие избёнки и землянки. Определённое количество заводских служителей так же бежало с работ. В 1858-м году в Нерчинском округе со всех золотых приисков бежало 77 человек (4,6% от общего количества). Тюремный инспектор Озерский писал, что побег «последних - отдых и бродяжничество». Очень часто бежали от жестокости собственного начальства, несмотря на то, что, после трёхдневной отлучки казённые мастеровые предавались военному суду и подвергались наказаниям, в том числе и телесным, которое записывалось в личный формуляр. Есть данные, что наказанный шпицрутенами по выслуге лет не получал даже пенсии. Еще одна категория рабочих – так называемые «конные урочники» - это были семейные, имеющие хозяйство люди, притом далеко живущие от промыслов, которые должны были выполнять урочные земляные работы в летнее время. Урок составлял 50 кубических саженей и представлял отвозку торфа, грунта, мелких камней на отвалы. По словам С. Е. Боголюбского «старательный урочник с двумя лошадьми и одним работником справлялся со своим уроком в течение двух месяцев. После этого остальное время рабочий был свободен и, получая от казны содержание деньгами и хлебом на себя и семейство, мог заниматься землепашеством и различными промыслами: рыбалкой, охотой ит.п.» Существовали ещё «половинные урочники». Так называли слуг местных служащих (смотрителей, штейгеров и т.д.), которые были обязаны за этих людей, находящихся у них, сделать половинный урок. Все три группы рабочего населения существовали на Шахтаминских промыслах до 1864-го года, когда царь «всемилостивейше соизволили подарить Шахтаминское месторождение россыпного золота генерал-адъютанту Адлербергу 6 и наследникам поручика Бенардаки за особые заслуги при царском дворе», которые сдали Шахтаму в аренду, а работали на ней вольнонаёмные старатели.4 Таким образом, на Шахтаминских промыслах трудились различные категории рабочих от ссыльнокаторжных до вольнонаемных. Труд их был тяжел и положение в большей степени бесправно. Кабинет Его Императорского Величества извлекал только прибыль с этих промыслов и не беспокоился о нормальном существовании рабочих. Отсюда, можно согласиться с современным исследователем проблем Сибири Домешеком, который приводит слова следующего характера: «Сибирь для царской администрации была лишь источником прибыли, к нему относились как барышня к своему дальнему поместью: с него можно было только взять, а вкладывать туда необязательно…» Литература: 1. Свод Учреждений и Уставов о ссыльных //Свод законов Российской империи. Т. 14. - СПб., 1832. 2. Балабанов в. Ф. История земли Даурской. - Чита, 2003г. 3. Боголюбский С. Е. Взгляд на Шахтаминские золотые промыслы. Записки Сибирского отдела императорского Русского географического общества.- Санкт-Петербург, 1856г. 4. Васильев А. П. Забайкальские казаки.- Чита, 1916г. 5. Казанцев В. И. Шахтама (к 160-летию открытия Шахтаминского месторождения). Шелопугинские вести №15(116) 2008г.- Шелопугино. 6. Семевский В. Из истории обязательного горного труда. Русское богатство №1 1894г.-Санкт-Петербург. 7.Степанова Н.Г. (Шенмайер) Каторга первой половины XIX в.: проблема формирования новой концептуальной модели российского законодательства. / Сибирская ссылка. Сборник научных статей. Иркутск, «Оттиск»-2004 г., стр.160-161 7. Черкасов А. А. Шахтама. Из записок сибирского охотника. - Иркутск, Восточно-Сибирское издательство, 1987г. 4 Балабанов В. Ф. История земли Даурской,. Чита - 2003г., стр. 353 7