С.А.Коначева Кантовский трансцендентализм как «точка

С.А.Коначева
Кантовский трансцендентализм как «точка отсчета метафизики».
В докладе рассматривается интерпретация критической философии
Канта в
трансцендентальном томизме. На примере работ Жозефа Марешаля, Карла Ранера,
Рихарда Шеффлера рассматривается возможность сопряжения трансцендентальной
рефлексии с онтологической мыслью и разработки онто-теологии трансцендентальными
методами. В центре внимания оказывается трансцендентальный анализ суждения,
который приводит католических теологов к тезису о познаваемости бытия. Каждое
определенное суждение об определенном предмете оказывается и суждением о бытии,
которое находит свое выражение в связке «есть», хотя и определенным и ограниченным
способом. Мы можем выражать в суждении подобную определенность и ограниченность,
только если располагаем понятием, которое ни в коем случае не являясь неопределенным,
является неограниченным. Это понятие бытия в неограниченном смысле, в соотнесении с
которым мы только и можем тематизировать каждую конечную определенность как
конечную. В каждой предикации и аффирмации со-предицируется бесконечное бытие. В
каждой сущности, выявляемой нами в суждении, со-присутствует бесконечное бытие. Тем
самым трансцендентальная анализ суждений приводит нас назад к тезису Фомы
Аквинского, изложенному в трактате «Об истине»: «Всякая познанная сущность выявляет
в познаваемом предмете имплицитное присутствие Бога». Конечно, мы ничего не можем
знать о Боге как о предмете среди других предметов, но «только в бесконечной
перспективе наших стремлений». Мы «знаем» Его как «знаем» конечный пункт,
задающий направление всем шагам нашего пути познания.
В докладе также анализируются проблемы, возникающие при постулировании
Карлом Ранером «принципиальной познаваемости всего бытия», которая принадлежит к
«изначальному устройству каждого сущего». В работе «Дух в мире» предлагается тезис о
том, что бытие и познание объединены изначальным единством: «К сущности бытия
принадлежит
познающая
соотнесенность
с
самим
собой»,
говорится
о
«самопредставлении», «при-себе-бытии» «освещенности» самого бытия. Подобный
вывод, при котором бытию заранее приписывается некоторое внутреннее отношение к
самому себе, более того, эта соотнесенность бытия с самим собой описывается как
познавательная, представляется не вполне оправданным.
Преодоление проблем, возникающих при постулировании познаваемости бытия
как такового в трансцендентальном томизме осуществляется в обращении к человеку,
спрашивающему о бытии. Аналитика бытия является одновременно аналитикой человека,
его способности априорно познавать бытие. Ранер утверждает, что человек обязательно
спрашивает о бытии, поскольку бытие во всей его тотальности дано ему только как нечто,
о чем вопрошают. Таким образом, отправной точкой метафизики становится вопрос о
бытии как вопрос, поставленный человеком. Поскольку, по Ранеру, невозможно
спрашивать об абсолютно неизвестном, тот факт, что человек ставит вопрос о бытии,
подтверждает возможность априорного схватывания бытия вообще. Каким образом
возможно такое предварительное знание бытия? Мы схватываем a priori, «человеческое
мышление всегда сопровождается невыразимым знанием бытия как условием всего
знания существующего индивида». Но что же есть бытие как таковое, описанное Ранером
как самоосвещенность и аналогически отнесенное ко всем сущим? Более того, что
составляет отношение человека к бытию? Ранер, как и Жозеф Марешаль, предполагает,
что ответы на эти вопросы могут быть получены из анализа акта суждения. В каждом
суждении предикат утверждает нечто о субъекте. Кроме того, в той мере, в какой
суждение верно, оно само утверждает нечто, независимое от процесса суждения. В этом
процессе человек устанавливает объект своего суждения как нечто отличное и
независимое от его суждения и тем самым отличное и независимое от него самого. Таким
образом человек конституирует самого себя как субъект, противоположный объекту. Как
субъект, он в состоянии возвратиться к себе, только отталкиваясь от объектов, с которыми
он находится в первоначальном единстве. Только через познавательный процесс человек
оказывается способным постигать себя как субъект, который существует в самом себе и
свободен. Но здесь возникает вопрос: «Что является последней причиной возможности
человека в его существовании-в-самом-себе занять позицию, отличную от вещей, которые
он абстрагирует в сознательном суждении мысли?» Для Ранера этот вопрос оказывается
всего лишь иной стороной знакомой проблемы схоластической философии. В каждом
суждении вещь утверждается как «та» или «эта».
Способность схватывать ту или иную
единичную вещь предполагает способность подводить ее под общее понятие, то есть
способность поднять чувственное восприятие до уровня понятия. В эпистемологии
томизма это и называется «абстракцией». Тем самым, спрашивать об условии
возможности человеческого «существования-в-самом-себе» означает спрашивать о
возможности абстракции.
Ранер описывает абстракцию как способность отделить «чтойность» от любого
конкретного «что». «Абстракция, таким образом, есть признание неограниченности
чтойности, которая дана в единичной чувственной вещи». Для того чтобы поднять
чувственное восприятие единичного «этого» до признания неограниченного «этого»,
интеллект должен схватить единичное как «ограниченное». Но для того чтобы
обнаружить этот «предел», разум должен схватывать единичные вещи в соотнесении с
чем-то большим. Под «чем-то большим» Ранер подразумевает бытие вообще. Описанный
выход за пределы единичного он назовет «предпостижением» (Vorgriff). В каждом акте
познания единичного «интеллект всегда простирается за пределы единичного объекта и
таким образом не просто схватывает застывшую чтойность», но познает объект в его
ограниченности
и
соотнесенности
с
тотальностью
всех
возможных
объектов.
Предпостижение – условие возможности универсального понятия, абстракции, которая, в
свою очередь, является тем, что делает возможным объективацию данных чувственного
восприятия и сознательного «существования-в-самом-себе» .
Ранер утверждает, что непосредственный объект этого предпостижения не может
быть объектом в таком же смысле, как те предметы, которые сделались познаваемыми
через само предпостижение.
В этом контексте сущее, которое обладает бытием в
абсолютном смысле, несомненно должно быть самим Богом. Бог постулируется с той же
самой необходимостью, как и само предпостижение. Он оказывается тем сущим, которое
подтверждает абсолютное «обладание экзистенцией». Предпостижение никогда не
представляет объект вообще, в его «одинокой» единичности. Напротив, в этом
предпостижении (как необходимом и всегда уже актуализированном условии каждого
акта человеческого познания и каждого человеческого действия) существование
экзистентной вещи уже подтверждено абсолютным бытием (то есть Богом). В
предпостижении непонятийно утверждается причина существования сущего. Таким
образом, Ранер утверждает, что из самого движения человеческого разума мы в состоянии
установить существование Бога.
Тем самым, если трансцендентальная философия задает вопросы об условиях
возможности опыта, предполагая, что эти условия не являются самоочевидными, но их
можно
назвать,
анализируя
акты
человеческого
созерцания
и
мышления,
трансцендентальная теология стремится показать, что акты созерцания и мышления не
получают обоснования в самих себе, не могут они его получить и из предметности мира,
поскольку
сама
эта
предметность
становится
возможной
только
посредством
трансцендентальности. Эти акты не могут сами по себе организовать множество
восприятий в какой-то упорядоченный контекст опыта и тем самым дать человеку доступ
к «объективности».
Трансцендентальная теология
демонстрирует «случайность»
человеческой трансцендентальности, ее несамодостаточность.
Тогда единственным
условием
«детерминирующим»
возможности
человеческой
трансцендентальности,
трансценденцию человеческого знания и свободы, становится Бог.
Kant's transcendentalism as the "starting point of metaphysics."
The paper is devoted to the interpretation of Kant's critical philosophy in transcendental
Thomism. We analyze the works by Joseph Marechal, Karl Rahner, Richard Schaeffler and
consider the possibility of correlation the transcendental reflection with ontological thought. We
argue that transcendental Thomism is an attempt to construct the onto-theology by the
transcendental methods.
Светлана Александровна Коначева – доктор философский наук,
современных
проблем
философии
Российского
государственного
зав. кафедрой
гуманитарного
университета, konacheva@mail.ru.
Konacheva Svetlana A – Doctor in Philosophy, Section of modern problems of philosophy,
Depatment of Philosophy, Russian State University for Humanities, konacheva@mail.ru