Ну-с, продолжим тему двойничества. В прошлый раз история была о моем двойнике, но это была еще довольно гуманная история, мне в этом смысле вообще повезло. А так-то двойники - проблема нешуточная. Возьмем хотя бы екатеринбургского художника Леню Луговых. Так, однажды на улице его какие-то зеваки приняли за литератора В. Курицына, хотя они друг на друга нисколько не похожи, разве что оба бывают очень лохматыми. В другой раз, наоборот, сам Луговых, желая попасть на какое-то, кажется, театральное или концертное, мероприятие, куда его совершенно справедливо не пускали, сказал, что он драматург Олег Богаев, и его немедленно пустили. И вот это в нашем городе называется фейс-контролем! Но это тоже еще фигня. А вот что произошло совсем недавно с поэтессой Еленой Бочкаревой в столице. Вот эта самая поэтесса туда приезжает, и там с пользой и удовольствием проводит время. Вероятно, день-деньской ходит по театрам, музеям и богемным кабачкам. Все-таки она поэтесса, то и дело пишет стихи, довольно милые, хотя порой чересчур декадентские. Но что декадентские - это уже такая натура, с этим ничего не поделаешь. Она и сама такая: эффектная стройная брюнетка, роковые черные очи, красиво курит, элегантно выпивает, и разговоры ведет такие, что слушаешь, слушаешь, да и страшно станет! Одним словом, очень хорошенькая. Ну и вот, такая артистическая особа, да еще на отдыхе, конечно, устраивает себе культурную программу, в которую входит и посещение могилы поэта Сергея Есенина. И вот она, в соответствующем случаю настроении и прикиде, медленно пройдя меж пьяными, совершенно одна, возникает над могилой. А там тоже люди, какие-то старички, старушки интеллигентной либо безумной внешности, все торжественно, вокруг шелестят красные рябины и золотые березы, короче, все круто. И она тоже стоит, и тоже все круто, а только она как барышня чувствительная постепенно чувствует: что-то не так. Как-то напряглось мироздание. Она потихоньку озирается по сторонам, и все старички и старушки на нее, оказывается, уставились, некоторые даже крестятся. А она, хотя и поэтесса, но достаточно здравомысленна. Она понимает, что едва ли ее литературная слава столь велика, чтобы ее узнавали на улицах чужого города. Тем более, чтобы при ее виде замирали и крестились пенсионеры. Она поступила как истинный знаток человеческой психологии: медленно и величаво пошла прочь. И тут же ее догоняет один старичок и, задыхаясь от быстрого шага и волнения, спрашивает, не потомок ли она Галины Бениславской? Потому что, оказывается, она как две капли воды похожа на эту возлюбленную Есенина, и все знатоки остолбенели. Одни решили, что это призрак; другие - что живая реинкарнация, и сейчас вновь покончит с собой на могиле поэта; третьи же, атеисты, подумали, что, может быть, родственница. Так кто вы, прекрасная незнакомка? Ну, Лена как бывший медик спешно успокоила предынфактного старичка, дескать, родственница, ничего сверхъестественного, и он, хромая, побежал обратно к могиле поведать людям правду.