Студенко-2009

Татьяна Студенко,
Институт журналистики, БГУ (Беларусь)
Земля как феномен культуры: проблемы концептуализации
(Году родной земли посвящается)
Исторический опыт свидетельствует, что бытие человека на земле – это и бытие в
культуре, которая осознает себя, в том числе, из природного, «при-земленного» контекста:
подобным образом идентифицировало себя античное сознание – в дидактическом эпосе,
древняя и современная иудейская культура, «новоземельная» реальность США, русская
ментальность «широты и простора» и, разумеется, белорусский культурный феномен,
классический дискурс которого – дискурс о земле. Очевидно, что позитивный потенциал
феномена земли составляет позитивный потенциал осмыслившей его национальной
культуры: ценностное осмысление земли-основы (das Grund) как источник основания
(угрунтавання) нации. Отсюда необходимость обобщения культурного потенциала феномена
земли как основания для самоидентификации (индивида, этноса, нации), основы
жизнетворчества (в широком смысле – от устроения быта до культуротворчества), стимула
креативной активности (индивидуальной и коллективной), основания адекватной оценки
реальности. Последнее связано с возрастающей ролью феномена земли – безусловной
реальности – в ситуации прогрессирования виртуального пространства.
В белорусской литературе периода становления нации тема земли является
приоритетной, но до сих пор не предпринято попытки ее целостной интерпретации,
благодаря чему в уникальном Тексте отечественной классики мог быть выявлен
беспрецедентный универсум смыслов terra, интерпретированных у Я. Коласа, Я. Купалы, К.
Черного, И. Мележа полнее и глубже, чем в любой другой национальной литературе.
Причина
отсутствия
такой
интерпретации
–
отсутствие
методологической
базы,
опирающейся на опыт осмысления предельных начал феномена земли как феномена
культуры.
Особое место принадлежит «геософии» М. Хайдеггера, подчеркивающего, что земля
как место человеческого бытия, непосредственное свидетельство усилий бытия, сама зависит
от человека, чтобы быть. Особенно очевидно это в земледельческих коннотациях: земля и
землепашец совместно рождают жизнь, будучи источником жизни и друг для друга. Земля
обретает себя в человеческих усилиях, а человек – в совместном с землей творениитворчестве. Идея такого же со-творчества лежит в основе монотеистического Союза: человек
нуждается в Боге, но и Бог нуждается в человеке, признáющем Его как Бога и Его волю как
2
волю к жизни. Земля, таким образом, сущностное соответствие не только человеческому, но
и Божественному началу (тем самым, по Хайдеггеру, – и началу бытийному, Seyn) [2].
Представители польской философской школы (Януш Кучински, Йозеф Тишнер)
обосновывают понятие «терризм», наименование-выражение кризиса человеческого бытия
на земле (обыгрывание созвучия terra и terror). «Тerra – terror» – отношение, возникающее в
рамках
«технического»
освоения
реальности,
предполагающего
совокупность
(идентичность) «осваивающих» и «захватывающих» интенций. Й. Тишнер говорит в этом
случае о «диалектике силы»: гипер-освоение земли утверждает себя из протеста против
наказания за первородный грех (Быт 3:17-19): необходимость выживания переходит в –
потребность подавления, подчинения, захвата (речь идет как об отношении человека к земле,
материальному миру в целом, так и к другому человеку, ближнему). Итог «диалектики
силы», самоутверждения из самозащиты – вызов Богу. Как выход из кризиса постулируется
поиск гармонии отношений «человек – земля», «человек – Бог» – отношений со- , а не
противопоставления [1].
Очевидно, таким образом, что осмысление феномена земли не может не включать
акцента на его амбивалентности, ценностной двойственности, которая заявляет о себе и при
абстрактной идеализации «земли ради земли» (подобно «искусству для искусства»).
Одномерная идеализация разрушает феноменальную природу, полярную по своей сути:
смыслы, которые представлялись безусловно позитивными, обращаются в симулякр, пустой
знак, пустой звук. Этим востребована критическая (проблемная) концептуализация,
учитывающая многообразный исторический опыт драмы земли (гипериндустриальный
характер землепользования в США, диалектику «большой земли» России, влияние
идеологии «крови и почвы» в нацистской Германии, искажение облика Святой земли
Палестины, проблему колонизованной – «Необетованной» – земли в латиноамериканском
культурном контексте и т. д.).
Представляется, что литературоведческий анализ, ориентированный по отмеченным
проблемным полям, мог бы представить наиболее адекватное раскрытие ценностных
смыслов интерпретации земельной темы – анализ, ориентированный на:
- выявление позитивных и проблемных смыслов в том или ином «земельном тексте»,
- наличие / отсутствие авторских альтернатив фиксируемой земельной проблематике,
- осмысление сходства и различия с инокультурным опытом обращения к той же теме,
- соотнесение «терралогического» материала произведения с общей картиной смыслов
terrа,
- параллели с актуальным, современным опытом бытия «при земле».
3
Литература
1.
Tischner, J., The Crisis of the Ethos of Terrism J Tischner // Dialogue and
Universalism. – 1999. – № 1 – 2. – C. 53–59.
2.
Хайдеггер, М. Разъяснения к поэзии Гёльдерлина М. Хайдеггер; / пер. с
нем. Г. Б. Ноткина. – СПб: Академический проект, 2003. С. 319.