Евроремонт как политический лозунг

Евроремонт как политический лозунг
Все говорят о модернизации, и все согласны с тем, что модернизация - экономическая, социальная и даже (о,
смельчаки!) политическая – нужна.
Удивительное для нашего общества,
давно уже впавшего в коловращение
ересей и хаос разномыслия, единство
слов. Но что-то не слишком стремительно эта модернизация развивается.
Ощущение такое, что общество и
страна продолжают жить по каким-то
своим законам, превращающим эту
модернизацию в нечто, лишь отдаленно напоминающее то, о чем говорят с
официальных трибун и экспертных
кафедр. Возникло даже подозрение,
что само слово выбрано неудачно. То
есть по сути все верно, но для лозунга
слабовато, не духоподъемно.
национал!». Так что дело все-таки не в
абстрактности термина. Провозглашенные Горбачевым «ускорение», «гласность» и «перестройка», несмотря на
свою очевидную русскость (и даже историческую преемственность по отношению к политическому словарю начала ХХ века – после Октябрьского манифеста Николая II), счастья ни стране,
ни ее людям, ни даже ее экономике не
принесли.
Иноязычный лозунг или исконно
русский, абстрактный или приземленно-конкретный – не в этом суть. Все за
модернизацию. Единство в слове есть.
Нет его в определении смысла этого
слова и в воле по реализации того, что
каждый под модернизацией понимает.
Думаю, не слишком упрощу ситуацию, если скажу, что в общественном
сознании (не только массовом) призыв
к модернизации России примерно соответствует понятию «сделать евроремонт». То есть во всех областях жизни
нужно сделать «как в Европе»: дома,
газоны, парламент, дороги, магазины,
партии, музыку, кино, суды, прессу...
Действительно, под лозунгом «модернизации» - в нашей стране и сегодня
во всяком случае - никого не поднимешь не то что в бой, но и на трудовой
подвиг, на который большевики умели
(до середины 70-х) подвигнуть массы и
даже элиту практически ежедневно.
Однако и в лозунгах советских коммунистов большинство слов были иностранными и предельно абстрактными:
электрификация, коллективизация, индустриализация... И даже – «Вперед, к
победе коммунизма!». Захваченный
врасплох вопросом крестьянина, за
большевиков он или за коммунистов,
Чапаев в знаменитом фильме находит
убедительный (для всех, кроме всезнающего комиссара) ответ: «Я за Интер-
Проигнорирую такую «мелочь»,
как то, что в нынешнюю «русскую зиму», неожиданно опустившуюся на
«Европу», поезда, автомобили и самолеты почему-то перестали там перемещаться «по-европейски». Коснусь
более существенного.
Во-первых, зачем – при открытости
границ и свободе перемещения - произ2
водить товары «как в Европе», когда их
можно там купить? Были бы деньги.
Зачем организовывать обслуживание
(кроме того, что касается повседневности) «как в Европе», если можно просто
слетать туда и там отдохнуть, развлечься и пошопинговать? Были бы деньги.
сии два века до 1917 года и 25 последних лет.
Те, кто понимает модернизацию в
высоком смысле – как средство достижения не столько «европейского комфорта», сколько лидерства, должны
вспомнить о таком понятии, как «жертва». Нельзя добиться лидерства, чем-то
не жертвуя или в оптимальном случае
не оплачивая стремление к лидерству
более высоко, чем обычным комфортом
для тех, кто это лидерство обеспечивает.
Во-вторых, если здесь, в России,
устроить все «как в Европе», то и платить зарплату местным жителям придется «как в Европе». И права профсоюзам дать такие же. И налоги платить не
по плоской шкале... Но тогда откуда
возьмутся сверхприбыли, на которые
можно покупать европейские товары и
летать в Европу на отдых? Противоречие практически антагонистическое.
Платой за такую модернизацию
должен быть либо отказ от «модернизации как евроремонта» (в первую очередь для элиты), либо сверхкомфорт,
т.е. сверхоплата для всех, кто модернизацией займется. А последнее означает,
что – скажу совсем прямо – наши ученые и наши рабочие должны получать
больше, чем в Европе. Политической
воли ни для первого, ни для второго
пока не наблюдается.
В-третьих, если все в России будет
«как в Европе», то зачем тогда сама Европа? И зачем Россия, если ты не можешь ничем выделиться на фоне
остальных ее (Европы) жителей?
Смысл жизни исчезает, общественный
идеал улетучивается, потребительский
эталон нивелируется. Единственное целеполагание бытия отечественной элиты и интеллигенции («как в Европе»)
вообще испаряется. А жить без хоть какой-нибудь цели не умеют даже богатые и интеллигенты.
Наконец, третий вариант – идея!
Если есть вдохновляющая идея, практически не важно, сколько ты получаешь (хотя в открытом и потребительском обществе, каковым теперь является наше общество, и в эпоху глобализации речь не может идти о бессребреничестве или прозябании на грани
бедности).
Словом, «модернизация как евроремонт», безусловно, существенно, хоть и
местами, улучшает нашу жизнь в плане
комфорта и других приятных вещей, но
никакого отношения к инновационной
экономике и прорывным технологиям
не имеет. Ее удел – постоянно догонять, постоянно отставая. Таков смысл
существования правящего класса Рос-
Индустриализация 30-х годов вдохновлялась двумя идеями: «не создадим
передовую промышленность – нас раздавят в грядущей войне» и «мы строим
более счастливую и справедливую
жизнь, чем в странах капитализма». И
сработало. Промышленный и научный
3
взлет 50-70-х годов, наследие которого
мы почти «доели», был вдохновлен послесталинской свободой, верой в скорое достижение материального благополучия не для себя только, а для всех,
ясно осознаваемой миссией глобальной
и передовой сверхдержавы и, конечно,
самими успехами в борьбе за мировое
лидерство.
го личного комфорта не доползешь. И
еще: ты-то пожертвуешь, а тот, кто богаче или выше тебя, просто переведет
свою сверхприбыль в зарубежный банк.
В ту самую Америку, с которой когдато мы на равных соревновались и под
которую нам сейчас предлагают лишь
подравняться.
Итак, дело не в термине «модернизация». Дело в том, что низы не видят
в этой модернизации никакой выгоды
для себя, а верхи не хотят ради этой
модернизации пожертвовать чем-либо
своим. То есть флюидов искренности
от верхов не исходит. Ну и смысл, конечно, непонятен. Ибо цель «стать
нормальной страной» непонятна даже
обитателям сумасшедшего дома. Не то
что нормальным (то есть уважающим
себя) людям. Ну а политическую волю
наш народ столько раз по призыву
начальства проявлял, что теперь,
наученный опытом того, что у начальства эта воля уже заканчивается, а мы
ее всё проявляем и проявляем, решил
сначала получить весомые доказательства того, что на этот раз его не обманут.
Не догнать, а перегнать – вот что
фактически провозглашалось и Сталиным в 30-е годы, и Хрущевым в 50-е и
начале 60-х, и даже ранним Брежневым. Подтянем обозы – и обгоним их!
Только так рождаются Королевы, Келдыши и Гагарины. На Руси по крайней
мере. А усилием политической воли им
выделяются необходимые ресурсы вне планов и норм, даже вне номенклатурных условностей. Как известно, и
при Брежневе оклад президента Академии наук СССР был выше жалованья
генерального секретаря ЦК КПСС.
Народные массы этого, конечно, не
знали. Но элита-то знала. А народные
массы, пока верили в искренность
начальнического порыва и пока им
предлагалось соревноваться с единственно достойным соперником – с самой могучей державой Запада, осваивали целину, строили угробленную нынешними
начальниками
СаяноШушенскую ГЭС и находили нефть в
Тюмени и газ на Ямале.
И дать эти доказательства можно.
Для чего тоже нужно проявить политическую волю. Но об этом – в следующий раз.
Виталий Третьяков,
декан Высшей школы
телевидения МГУ
А вот личный комфорт все-таки
сподручнее строить поодиночке, а не
скопом. Это все понимают. И не в тайге, а поближе к центрам власти и крупного капитала. И не жертвуя ничем,
ибо если жертвуешь, то никогда до это4