белая дама» в романе вальтера скотта

«БЕЛАЯ ДАМА» В РОМАНЕ ВАЛЬТЕРА СКОТТА
«ЛАММЕРМУРСКАЯ НЕВЕСТА» И ЛИТЕРАТУРНАЯ ТРАДИЦИЯ.
Киселева Екатерина Вячеславовна
IV курс, факультет гуманитарных наук
Н.М.Ильченко
доктор филологических наук, профессор
Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина
Формирование мотива «белой женщины» связано с немецкой
литературной традицией. Свое художественное воплощение он получил в
повестях Г.Цшокке «Предвестница смерти» (1817), Л.Тика «Волшебный
замок» (1836), Э.Т.А.Гофмана «История с привидением» (1819), «Эпизод из
жизни трех друзей» (1818), «Приключение в ночь под Новый год» (1815).
Немецкая проза начала XIX века представляла «белую даму» как
предвестницу смерти, несчастья, печали. Ее появление вызывало ужас и
испуг, что приводило к болезни или гибели тех, кто с ней встречался. С этим
преданием соединилось распространенное представление о белом как цвете
призраков и цвете савана – символа смерти.
Мотив «белой женщины» своеобразно осмысливался отечественными
романтиками 30-40-х годов XIX века. В России образ «белой женщины»
выполняет сюжетообразующую функцию в повестях, которые относятся к
жанру «таинственных». Среди них можно выделить повесть А.А.БестужеваМарлинского «Вечер на Кавказских водах в 1824 году» (1830),
М.Н.Загоскина «Две невестки» (1834), В.Ф.Одоевского «Орлахская
крестьянка» (1842) .
Местом действия отечественных повестей становится Польша или
Германия, а пространство замка, где появляется «белая женщина», связано с
готической традицией. Функция «предвестницы смерти» сохранялась в
отечественной повести, однако события не всегда заканчивались трагически.
Часто появление «белой дамы» заключало позитивный смысл, предупреждая
об опасности, либо спасая.
Своеобразную интерпретацию предание о «белой женщине» получает
в романах В.Скотта «Гай Мэннеринг, или Астролог» (1815), «Антикварий»
(1816), «Аббат» (1820) и «Монастырь» (1820). Все они, за исключением
последнего, строятся на появлении сверхъестественного, которое
фигурирует в представлении героев как результат их болезненного
воображения. В романе «Монастырь» призрак «белой дамы» реально
существует, помогая герою и предостерегая его от опасностей.
Известно, что В.Скотта на протяжении всей жизни интересовали
народные поверья и мифология, он считал, что суеверия характеризуют
«состояние умов и уровень культуры данной исторической эпохи» [1, с. 330].
Писатель говорил, что фантастика повышает интерес и романа, и повести, и
пьесы, если пользоваться ею с осторожностью.
По-своему мотив «белой женщины» представлен в романе Вальтера
Скотта «Ламмермурская невеста», опубликованном в 1819 году и
являющимся четвертым из цикла «Рассказы трактирщика»,
который
выходил под вымышленным именем Питера Петтисона.
В основе романа лежат реальные события, произошедшие в семье
шотландского государственного деятеля и юриста Джеймса Далримпла
(1619-1695). Его дочь, Джанет, была тайно помолвлена с лордом Рутвеном.
Однако по настоянию матери, леди Стэр, она была выдана замуж за богатого
дворянина. В припадке безумия Джанет в первую брачную ночь пыталась
заколоть своего мужа, который через две недели скончался от нанесенных
ему ударов, так и не приходя в сознание. Смерть самой девушки последовала
через месяц после трагедии и вызвала множество разговоров.
В.Скотт, не раз слышавший этот рассказ от своей двоюродной бабушки
по материнской линии Маргарет Суинтон, воспользовался им, но изменил
место и время действия: события «Ламмермурской невесты» развертываются
в восточных районах Шотландии и на полвека позже.
Действие романа относится к 1709-1710 годам. Судьба главного героя
– мастера Рэвенсвуда – неразрывно связана с историческими событиями. На
протяжении всей первой половины XVIII века в Шотландии вспыхивали
народные восстания, а среди государственных деятелей, возглавивших
политические партии вигов и тори, шла борьба за власть. Произведение
насыщено атмосферой грядущих событий – восстаний 1715-1716 годов.
«Ламмермурская невеста» считается одним из самых мрачных
шотландских романов В. Скотта. Он содержит в себе не только множество
зловещих пророчеств и предзнаменований, но и заканчивается гибелью двух
главных героев – Эдварда Рэвенсвуда и Люси Эштон. В.Г. Белинский назвал
это произведение «трагедией в форме романа» [2, с. 25]. И действительно,
поэтическая любовь принесена в жертву вражде и ненависти, а политическая
игра и корыстные интересы разбивают союз молодых людей, несут им
разлуку и смерть.
В развитие темы несчастной любви Эдгара и Люси В.Скотт привносит
готический элемент. Род Рэвенсвудов – «проклятый» род, судьба которого
предстает в ореоле мрачной легенды. Она рассказывает, что один из лордов
Рэвенсвудов, охотясь в своих владениях, познакомился около источника с
прелестной молодой девушкой. Они стали встречаться у родника и всегда
при закате солнца. Красавица требовала от своего возлюбленного
соблюдения некоторых условий: они могли видеться только по пятницам и
быть вместе до того момента, пока колокол в соседней обители не зазвонит к
вечерне. На исповеди молодой лорд рассказал об этих романтических,
полных таинственности свиданиях отцу Захарию, который посчитал, что
«духовный сын попал в сети нечистого и что погибель угрожает не только
бренному телу его, но и душе» [3, с. 56]. Он решил проверить свою
возлюбленную: в следующую пятницу колокол к вечерне должен был
ударить на полчаса позже обычного. В назначенный день влюбленные вновь
повстречались около источника и оставались там дольше положенного
времени. Однако девушка по удлинившимся теням поняла, что час вечерни
миновал. В ту же секунду она «вырвалась из объятий Раймонда и с воплем
отчаяния, прощаясь с ним навеки, бросилась в источник» [3, с. 56]. На
поверхности воды показались пузыри, которые были окрашены кровью.
Лорд Рэвенсвуд не мог выдержать потери своей возлюбленной. В память о
таинственной наяде он воздвиг около источника небольшой храм, который
охранял это место много лет. А через несколько месяцев молодой человек
скончался в битве при Флоддене. В народе говорили, что именно с этого
момента и начался упадок древнейшего рода Шотландии.
Роковое место для всего рода Рэвенсвудов было названо источником
Сирены, что весьма символично. В Египте птицы-сирены считались душами,
отделенными от тел. Сирена означает искушение, совращение женщиной,
обман, отклонение мужчины от его подлинной цели.
Родник становится свидетелем священной клятвы в вечной любви,
произнесенной Эдгаром и Люси и скрепленной нежным поцелуем и
пламенными объятиями. Кроме этого, молодые люди совершают обряд,
который становится залогом их верности друг другу: переломив золотой, они
разделяют его между собой. Люси надевает половинку монеты на шею и,
прикрыв ее платком, произносит слова: «Клянусь никогда не расставаться с
этим залогом любви. Разве что Эдгар Рэвенсвуд потребует обратно свой дар.
Но пока я ношу его у себя на груди, мое сердце не будет принадлежать
никому другому» [3, с. 219].
Лорд Рэвенсвуд ради любви к молодой девушке нарушает данную на
могиле своего отца страшную клятву: «мстить его врагам и преследовать
их, пока моя злоба не испепелит их как огонь и не развеет их прах»
[3, с. 218]. Его душа поймана чувственными соблазнами, и он решительно
отрекается от преступных замыслов.
Именно с таинственным источником связано появление призрака
«белой дамы». Эдгар Рэвенсвуд, покидая замок, принадлежащий его
предкам, погрузился в свои мысли и незаметно подъехал к роднику. Его
конь, почуяв что-то страшное, остановился и не хотел идти вперед. Взглянув
в направлении к источнику, лорд Рэвенсвуд увидел «женщину в белом, или,
скорее дымчатом одеянии». В неясно очерченной фигуре он узнал слепую
Элис. Наряд ее напоминал саван; «старуха медленно поднялась со своего
места и простерла иссохшую руку, словно приказывая ему остановиться; ее
поблекшие губы зашевелились, но с них не слетело ни звука» [3, с. 259].
Через некоторое мгновение «существо из другого мира» скрылось за
деревьями в чаще, а лорда Рэвенсвуда охватил неизъяснимый страх.
Пребывая в полном оцепенении, он поскакал к дому Элис, где узнал, что их
преданная служанка скончалась, так и не поговорив со своим хозяином перед
смертью. Теперь лорд Рэвенсвуд понял, чей беспокойный дух напугал его у
источника Сирены.
Призрак «женщины в белом» предупреждает Рэвенсвуда о смерти, и не
только его, но и Люси. Разлука с возлюбленным приводит к страданиям
главную героиню. Люси, переживая сильное чувство, бросается в бездну
безумия. Призрачные страхи усиливают ее сомнения в том, что лорд
Рэвенсвуд, ради которого она все это переносит, слишком легко принимает
эту жертву. Преследование внутри семьи, будучи самым тяжелым, приводит
к потере самообладания, а затем и разума.
Важно отметить, что на дальнейшее развитие событий влияет древнее
пророчество рода Рэвенсвудов, которое открывает Эдгару его верный слуга
Калеб. В нем говорится:
Когда последний Рэвенсвуд приедет в Рэвенсвуд
И мертвую деву невестой его назовут,
В зыбучих песках Келпи оставит он коня,
И древнее его имя исчезнет с этого дня [3, с. 193].
Предсказание становится некой враждебной силой не только для
самого лорда Рэвенсвуда, но и для его возлюбленной. Деспотизм матери
заставляет Люси Эштон уступить ее воле и нарушить клятву, данную Эдгару,
поэтому из прелестной девушки с лицом ангела она превращается в дикое
существо. Кровь жениха на руках Люси – символ зла, которому
«ламмермурская пастушка» не смогла сопротивляться.
Люси Эштон и становится «белой дамой», трагическая смерть ее стала
следующей ступенью для того, чтобы пророчество совершилось до конца.
Мастер Рэвенсвуд, вызванный на дуэль братом Люси Эштон, исчезает в
зыбучих песках Келпи. И только позднее верный слуга Калеб нашел черное
перо с его шляпы, которое до конца дней своих носил у сердца. Не зря в
названии романа В. Скотт употребляет слово «невеста», которое читатель
ассоциирует с белым платьем, с невинностью и чистотой. Однако белый цвет
несет здесь иную смысловую нагрузку, выступая не столько символом
бракосочетания, сколько символом пустоты и бледности смерти.
В романе не формируется символической оппозиции белое / черное.
Эти цвета рассматриваются здесь как негативные. Сохраняется функция
«белой дамы» как предвестницы смерти. Ее выполняет не только призрак
слепой Элис, явившийся Эдгару Рэвенсвуду около источника, но и главная
героиня – Люси Эштон. Не зря автор на протяжении всего романа
подчеркивает ее мертвенную бледность, именно к ее ногам падает убитый
стрелой ворон.
Помимо этого, В. Скотт вводит в роман безумцев-пророков. Одной из
таких прорицательниц является Эйсли Гурли, которая читает судьбу
человека по чертам лица. Сам автор называет ее Боденской колдуньей,
знающей заговоры, заклинания, исцеляющей больных с помощью ворожбы и
трав, собранных в разные часы ночи. Она предсказывает смерть Эдгара
Рэвенсвуда, говоря, что «у него на лбу написано, что ни мужской руке, ни
женской не придется касаться его после смерти, и никто не будет
распрямлять его тело на сосновой доске» [3, с. 265]. Наблюдая за свадьбой
Люси Эштон, таинственная вещунья восклицает: «В песочных часах ее, что
держит смерть, высыпаются уже последние крупинки. <…> Скоро начнут
падать листья, но ей не видать, как в день святого Мартина ветер станет
кружить их по земле» [3, с. 350]. Не зря автор сравнивает ее то со злобной
фурией (символом мщения), то с вороной (символом смерти и прорицания).
Все пророчества связаны одной мыслью – о предопределении, о
предначертании свыше пути каждого человека на этой Земле. Суеверия, во
власти которых оказываются действующие лица романов, изображены
Скоттом с реалистической объективностью историка как черты
мировоззрения и нравов описываемой им эпохи и общественной среды.
Таким образом, распространенное во многих странах Европы предание
о «белой женщине» получило своеобразную интерпретацию в романе В.
Скотта «Ламмермурская невеста». Следуя за сложившейся традицией, он
изображает этот образ как предвещающий трагические события,
нагнетающий страх и создающий зловещую атмосферу таинственности. С
этой целью активно используются атрибуты готической прозы: замок,
полуразрушенная башня, кинжал, которым Люси наносит удары своему
мужу, мрачные пророчества, клятва главных героев (таинственный обет).
Драматизм повествованию придает наличие мотива ночи, сродства душ,
проклятого места (источник Сирены), родового проклятия.
Примечания:
1. Реизов Б.Г. Монастырь. Комментарий // Скотт В. Собрание сочинений: В 20 т. –
М.- Л.: Гослитиздат, 1962. – Т.9. – С. 525-531.
2. Белинский В.Г. Разделение поэзии на роды и виды // Собрание сочинений: В 3 т.
М.: Гослитиздат, 1948. – Т.2. – С. 7-68.
3. Скотт В. Ламмермурская невеста / Пер. В.А. Тимирязева // Собрание сочинений:
В 20 т. М.- Л.: Гослитиздат, 1962. – Т.7. – C. 7-365.