Глава 1 - Союз художников России

Глава 1. Территория города Заречного с древнейших времен до первой половины XX века
§1. Археологические памятники на территории г. Заречного
О событиях из прошлого люди узнают благодаря науке истории. Ученые-историки изучают старинные вещи и
здания, читают древние книги, где рассказывается о жизни народов и государств. Помогают им в этом деле и описания
(сочинения путешественников и дипломатов), появившиеся в те времена, когда происходили те или иные события.
Чем к более давним временам обращаются историки, тем меньше в их распоряжении книг и письменных документов.
Жизнь людей в древности помогает изучить особая отрасль истории – археология. При помощи раскопок в земле она
восстанавливает картины прошлого. Археологи обнаружили много свидетельств древней истории на территории
Пензенской области. Они раскопали стоянки первобытных людей и поселения древних людей с жилищами и
хозяйственными постройками, кладбища с могилами, содержащими различные предметы. По этим добытым
археологами фактам мы и можем составить представление о жизни нашего края в прошлом.
На территории города Заречного на сегодняшний день известно три поселения древних людей. Это – Ахунское I
городище, а также селища Зареченское и Овраг Чемодан.
С целью защиты от нападения внешних врагов община или несколько общин строили укрепленные поселения –
городища. Их вооруженный захват был первым делом при покорении данной территории, овладение таким
укрепленным центром обеспечивало господство над окружающим населением. Ахунское I городище, расположенное в
200-х метрах к западу от 18 микрорайона относилось именно к таким поселениям. В те далекие времена при
строительстве городищ люди старались максимально использовать природный ландшафт. Поэтому Ахунское I
городище располагается на мысе между двумя оврагами, глубина которых даже сегодня весьма внушительная 10 – 12
метров. В древности их глубина была значительно больше. По периметру мыса проходил вал со рвом, а также три ряда
поперечных валов со рвами, которые отделяли городище от напольной стороны.
Этот археологический памятник был открыт в 1956 году научным сотрудником Пензенского областного
краеведческого музея Михаилом Романовичем Полесских. Однако его раскопками он занялся лишь в 1963, 1964 и 1974
годах1. С 1965 по 1969 годы зареченский археолог Вера Александровна Калмыкова продолжила исследование
городища2. В 1999 году пензенский археолог Геннадий Николаевич Белорыбкин также проводил его раскопки3.
Камеральным изучением материалов городища занимался и ученый из Республики Мордовия Валерий Васильевич
Гришаков4. Многолетние исследования Ахунского I городища показали, что на площади 987 м² мощность культурного
слоя5 составляет от 20 до 40 см. Учеными было установлено – культурный слой делится на три горизонта – первый,
самый древний, относится к эпохе бронзы (II тыс. до н. э.), второй – к городецкой археологической культуре, по
археологической периодизации, принадлежащей раннему железному веку (II – IV вв.) и третий – мордовский (VIII – XI
вв.). Другими словами, начиная с эпохи бронзы и вплоть до XI века н. э., т. е. более двух тысяч лет, здесь жили люди.
Поэтому современная история нашего города это лишь мгновение.
Первыми строителями городища были люди эпохи бронзы. Это время перехода от присваивающих видов хозяйства
к производящим: от охоты, рыболовства, собирательства к животноводству и земледелию. Почему же это произошло?
Да потому что орудия труда стали изготавливаться из металла – бронзы. В отличие от каменных орудий, их можно было
изготовить в большем количестве, а их качество было значительно выше. Благодаря чему возникла возможность
развивать земледельческое и скотоводческое хозяйство. На протяжении бронзового века металлические орудия
постепенно проникали туда, где господствовал неолитический быт. К концу II тыс. до н. э. они распространились по всей
территории современной России. В нашем крае это событие произошло 35 – 37 веков назад. Большую роль в появлении
здесь бронзы, а вместе с ней скотоводства и подсечного земледелия6 сыграли племена фатьяновской, срубной и
катакомбной археологических культур7.
Как полагают ученые, первопоселенцами Ахунского I городища были племена катакомбной археологической
культуры. Она получила свое название по конструктивным особенностям могил, в которых люди хоронили своих
соплеменников8. На городище археологи нашли фрагменты глиняной орнаментированной посуды, которая характерна
только для этой археологической культуры. До сих пор остается загадкой, по какой причине племена этой культуры
покинули здешние места.
Важным рубежом в истории человеческого общества является период, когда люди научились получать железо и
делать из него различные предметы. Железные орудия труда и оружие были гораздо эффективнее и прочнее каменных
1
2
Полесских М. Р. Древнее население Верхнего Посурья и Примокшанья. Пенза, 1977.
Калмыкова В. А. Ахунское городище в Пензенской области // Вестник МГУ. М., 1971. № 1.
3
Белорыбкин Г.Н. Отчет об археологических исследованиях на территории города Заречного в 1999 году // Архив ИА РАН. Заречный, 2000.
Гришаков В. В. О времени средневекового слоя Ахунского городища в Верхнем Присурье // Проблемы средневековой археологии
волжских финнов. Археология и этнография марийского края. Йошкар-Ола, 1994. Вып. 23. С. 140-154.
5
Культурный слой – слой земли, содержащий остатки жизнедеятельности человека. В культурном слое Ахунского городища содержались
остатки жилых и хозяйственных сооружений, очаги, фрагменты глиняной посуды, кости животных, железные и бронзовые изделия (рис. 1). Находки
хранятся в Пензенском областном краеведческом музее и Музейно-выставочном центре г. Заречного.
6
Подсечное земледелие – примитивный метод земледелия, когда производилась зачистка участков леса от деревьев и кустарников.
Очищенное место рыхлилось и засевалось семенами.
7
Археологическая культура – это общность археологических памятников, расположенных на определенной территории, относящихся к
одному времени и имеющих сходные вещественные источники.
8
Брей У., Трамп Д. Археологический словарь. М., 1990. С. 105.
4
и бронзовых, и введение их в повседневный быт привело к значительным изменениям во всех областях жизни. Эти
события, происходившие в VIII – VII веках до н. э., означали начало нового периода в истории – железного века.
К тому времени на территории современной Пензенской области проживали племена городецкой культуры. Свое
название они получили по наименованию с. Городец Рязанской области, возле которого было найдено их первое
городище. Эти племена занимали большую территорию. Северной границей их расселения была Ока. Восточная
граница проходила по правому берегу Волги от впадения в нее Оки до современного Саратова. Южная – от Саратова до
Воронежа, охватывая верхнее течение Дона. Западная граница шла по территории Липецкой и Тамбовской областей.
Предками городецких племен были более древние финно-угорские племена, известные в бронзовом веке на
пространствах от Белого моря до Оки с севера на юг и от Балтийского моря до Волги и Камы с запада на восток.
Местом проживания племен городецкой культуры были укрепленные городища и неукрепленные селища. Остатки
этих поселений сохранились до наших дней.
По мнению археологов, городецкие племена поселились на Ахунском I городище в I – II веках н. э. Они
восстановили валы и рвы, укрепив их частоколом из бревен. Жилищами служили полуземлянки прямоугольной формы
длиной до 13 м и шириной до 6 м. В центре сооружался очаг, по углам ставились столбы для крыши. Вдоль длинных
стен сооружались земляные лежанки. Наземная часть жилища была деревянной в виде сруба с двускатной крышей
(Вставить фото из вложения. Подпись под рисунком: Реконструкция «длинного» дома). Кроме «длинных» домов
племена городецкой культуры сооружали небольшие прямоугольные и круглые землянки и полуземлянки, а также
наземные постройки.
Основными занятиями городецких племен являлись животноводство и земледелие, охота, рыболовство и
собирательство. Для охоты использовались железные, костяные наконечники копий и стрел, ловушки и другие
приспособления, для ловли рыбы – сети, крючки, костяные гарпуны.
Племена городецкой культуры были искусными металлургами и кузнецами. Им был известен ткацкий стан, на
котором производились различные ткани. Занимались они обработкой глины и кости. Из глины лепили сосуды, грузила
для сетей и ткацких станов, пряслица9, льячки10, литейные формы, сопла11 и тигли12.
Наиболее характерными вещами городецких племен, дошедшими до наших дней, являются глиняные горшки
особого способа изготовления. Они лепились вручную, без применения гончарного круга. На некоторых горшках на
внешней стороне прослеживались отпечатки в виде сетки. Такую посуду археологи называют сетчатой. У других
сосудов внешняя поверхность покрыта вдавлениями, похожими на отпечатки плетеной рогожки. Эта керамика получила
название рогожной. Если сетчатые отпечатки на горшках в древности были характерны для многих финских народов,
то рогожные – только для предков мордвы. «Рогожная» посуда была найдена археологами на Ахунском I городище.
Общественные отношения городецких племен находились на стадии родо-вой организации. Наличие «длинных»
домов указывает, что род состоял из больших семей, которые объединяли несколько поколений родственников,
ведущих совместное хозяйство. В конце I тыс. до н. э. началось разложение этого общества с выделением отдельных
семей.
На рубеже нашей эры городецкая археологическая культура «переросла» в древнемордовскую, об этом
свидетельствуют самые древние археологические памятники мордвы – Старший Селиксенский, Усть-Узинский и
Ражкинский могильники (II – IV века н. э.), находящиеся в Пензенской области. Их материалы позволили проследить
эволюцию специфической принадлежности женского головного убора древней мордвы – височной подвески в виде
стержня, обмотанного тонкой проволокой, со спиралькой на одном конце и грузиком – на другом. Сначала она имела
биконический грузик, а с IV века – бипирамидальный. Это украшение у пензенской группы древней мордвы бытовало до
XII века. Оно было присуще только древней мордве и у других племен не встречалось.
В это время начинает складываться мордовский язык, относящийся к финно-угорской группе, волжской подгруппе
уральской языковой семьи.
Главным занятием древней мордвы было земледелие. Сеяли морозоустойчивые зерновые и бобовые культуры –
рожь, полбу, ячмень, просо, горох, чечевицу, а также технические культуры – лен и коноплю. Урожай собирали серпами.
Мололи зерно с помощью каменных зернотерок.
Раскопки археологов свидетельствуют о высоком уровне развития ремесел у мордвы. Обнаруженные орудия труда
говорят нам о довольно развитой древней металлургии.
Немалую роль в жизни древнемордовских племен играла охота, рыбная ловля, бортничество – сбор меда диких
пчел. Природные богатства (пушнина, мед, рыба) давали возможность нашим предкам вести торговлю с соседями.
Во II – IV веках мордовские племена жили в условиях начинающегося разложения первобытно-общинных
отношений. В то далекое от нас время племена объединяли несколько родов. Каждый род состоял из нескольких
больших патриархальных семей. Род или несколько родов составляли поселение – веле. Во главе племени стоял
вождь – текштяй, тюштян, тюштя (текш – верх, вершина, атя – старик), выбираемый родовыми старейшинами –
покштянами (покш – большой, атя – старик). Родовой старейшина также избирался из глав патриархальных семей,
называемых куд-атя (куд, кудо – дом, атя – старик). Главные вопросы жизни племени решались на народных
собраниях, куда собирались все взрослые мужчины. Взрослым считался мужчина, имеющий право носить оружие.
Особое место в решении жизненно важных вопросов племени занимал совет старейшин, в который входили главы
родов.
9
10
11
12
Пряслице (прясло) – грузик, надеваемый на веретено для его утяжеления и равномерного вращения.
Льячка – глиняный ковшик для разлива расплавленного металла.
Сопло – глиняная трубка для дутья воздуха в плавильную печь.
Тигель – глиняный сосуд с острым дном для плавки цветных металлов.
На этой ступени развития зафиксировали предков мордвы иноземные авторы. В VI веке придворный историк
готских королей Иордан в своей книге под названием «О происхождении и деяниях готов», описывая племена Восточной
Европы, назвал народ Морденс (Mordens). Это было первое письменное упоминание о мордве. Ученые-языковеды
предполагают, что основу термина составляют иранские языки, с которых слово «мордва» переводится как мужчина,
человек.
В древнерусских летописях о мордве начали упоминать с XI века. Название народа, или, как полагают ученыеэтнографы, этноним «мордва» является общим для всего народа, который делится на две основные группы: мордвумокшу и мордву-эрзю. Причем сами себя они называли «мокша» и «эрзя». С VI – VII веков у древнемордовских племен
стали прослеживаться различия мокшанской и эрзянской групп. Причем южная – пензенская группа древнемордовских
племен послужила основой для формирования мордвы-мокши – коренного населения нашего края13.
Исследуя керамику Ахунского I городища, В. В. Гришаков выделил группу глиняной посуды, характерной для
мордвы VIII – XI веков14. Из этого можно сделать вывод, что до начала XI века там жили люди. Но почему же они
покинули эти места? Мы попытаемся объяснить в конце нашего очерка.
Учитывая историко-культурную значимость этого исторического объекта с 1974 года Ахунское I городище имеет
статус памятника федерального значения, т. е. находится под охраной государства.
Увеличение численности населения Ахунского I городища вынуждало его жителей расселяться на сопредельные
территории. Так, по-видимому, возникло Зареченское селище.
Зареченское селище расположенное к востоку от пруда в зоне отдыха «Лесная». Было открыто в 1999 году
зареченским археологом Владимиром
Альбертовичем Винничеком15. Археологические исследования селища
проводились Г. Н. Белорыбкиным совместно с клубом «Юный археолог» (школа № 217). В ходе раскопок выяснилось,
что культурный слой этого археологического памятника составляет около 30 см. Были обнаружены фрагментами
глиняной посуды (рис. 2), кости животных, украшения (рис. 3), предметы быта и вооружения, которые хранятся в
Музейно-выставочном центре г. Заречного. По мнению Г. Н. Белорыбкина, люди жили здесь IV – VII веках16. Однако
новые находки, 2003 – 2005 годов (свинцово-оловянный грузик, фрагмент накосника и др.), на этом селище позволяют
нам говорить, что оно продолжало существовать вплоть до XI века. Дальнейшее изучение этого памятника затруднено
тем, что в центральной его части вырыт огромный карьер.
В Ахунском I городище укрывались в случае опасности и жители поселения, которое археологи назвали селище
Овраг Чемодан. Оно находится в 500-х метрах к западу от Ахунского I городища, на левом берегу оврага Чемодан. С
южной стороны селище примыкает к сухой балке. Памятник был открыт в 2011 году зареченским археологом В. А.
Винничеком. Археологические исследования показали – культурный слой достигает здесь 20 см.
Чаще всего на поселениях археологи встречают битую керамическую посуду. Глиняная посуда селища Овраг
Чемодан (рис. 4, 1-7, рис. 5, 1,2,6,10) представлена фрагментами лепной керамики коричневого, бурого, оранжевого и
серого цвета. В качестве примесей древние гончары применяли крупную и мелкую дресву, шамот 17, а также песок.
Причем шамот в исследованной посуде встречался очень редко. Отдельные фрагменты посуды позволяют нам сделать
вывод, что преобладающими формами были горшки и банки. Края сосудов (венчики) имеют слабый профиль.
Некоторые экземпляры украшены по краю внешней стороны овальными вдавлениями (рис. 4, 1,2,4). Подобное
оформление края венчиков довольно часто встречалось в посуде населения Самарской Луки VIII – IX веков18, и у
мордвы, проживавшей в среднем течение реки Цны в VIII – XI веках19. На селище Овраг Чемодан обнаружены и
фрагменты острорёберных сосудов (рис. 4, 6,7). Керамическая посуда этого поселения почти идентична Зареченскому 20
и Ахунскому селищам21, а также мордовскому культурному слою Ахунского городища 22. Несколько отличается
оранжевая керамика, в тесте которой в качестве примеси применен мелкий песок и незначительное количество
измельченной дресвы. Такая посуда чаще всего встречалась в Армиёвском археологическом комплекса VIII – начала XI
века23.
Нашли археологи на этом поселении и фрагмент пряслицы (рис. 4, 8), сделанной из глины с добавлением мелкого
песка. Пряслица такой формы обладают очень широкими хронологическими и территориальными границами бытования.
Найденные на поселении кости животных (рис. 5, 4,5,7-9) рассказывают нам не только о пищевом рационе
мордовского населения, но и таких его занятиях, как животноводство и охота.
Железный бронебойный черешковый наконечник стрелы (рис. 4, 9), по классификации известного российского
археолога А. Ф. Медведева, относится к «шиловидным квадратного сечения с простым упором», которые появились на
Первушкин В. И., Прошкин В. Я. Мордва Пензенской области. Пенза, 2012. С. 14 – 16.
Гришаков В. В. Указ. соч. С. 140 – 154.
15
Винничек В. А. Находка древнего селища. Заречье. 1999. № 16. С. 3.
16
Белорыбкин Г. Н. Археологические исследования на территории города Заречный в 1999 году // Археология Поволжья. Пенза, 2001. С. 51.
17
Шамот – огнеупорная глина, обожженная до потери пластичности. В измельченном виде компонент при формировании посуды.
18
Матвеева Г. И. Поселения VIII – IX вв. в Среднем Поволжье // Из археологии Поволжья и Приуралья. Казань, 2003. С. 105.
19
Гришаков В. В. Керамика финно-угорских племен правобережья Волги в эпоху раннего средневековья. Йошкар-Ола, 1993. С. 38 – 45.
20
Белорыбкин Г. Н. Археологические исследования на территории города Заречный в 1999 году… С. 51.
21
Винничек В. А., Яньков В. В. Ахунское селище // Археология Поволжья. Пенза, 2001. С. 28.
22
Гришаков В. В. О времени средневекового слоя Ахунского городища в Верхнем Присурье… С. 147.
23
Винничек В. А., Сафронов П. И. Результаты исследований селища Васьканьсад в 2004 – 2006 гг. // Влияние природной среды на развитие
древних сообществ. (IV Халиковские чтения). Материалы научной конференции, посвященной 50-летию Марийской археологической экспедиции
(Юрино 5 – 10 августа 2006 г.). Йошкар-Ола, 2007. С. 204.
13
14
рубеже нашей эры и употреблялись до XIV века и позднее24. Раньше такие наконечники стрел археологии находили в
Верхнем Посурье на Ахунском селище (VIII – начало XI в.)25 и в Армиевском курганно-грунтовом могильнике26.
Найденная железная фитильная трубка с петлей для подвешивания к поясу (рис. 5, 11), находит свои аналоги в
материалах мокшанских – Старобадиковский (XI – XIV вв.)27, Кельгининский (XI – XIII вв.)28; муромского – Чулковский (VIII
– X вв.)29; удмуртского – Варнинский (конец VIII – IX в.)30 могильников. Фитильные трубочки из железа мы нашли и на
Васильевском селище31. Как считают ученые, в полость таких изделий набивался высушенный мох, на который при
ударе кресала о кремень высекались искры. Как только мох начинал тлеть, человек раздувал огонь. Подобные трубки
археологи часто находили в погребениях средневековой мордвы около пояса вместе с кресалом. В силу того, что
смерть в сознании мордвина представлялась как переход в мир иной, где для умершего продолжалось такое же
существование, что и на земле. Мордва полагали, что после смерти человек в потустороннем мире «сеет… хлеб,
торгует, пьяница пьет, вдовец или холостяк женится, девушка выходит замуж. Как и на земле люди группируются в этом
загробном мире по родам: … Смерть не есть… прекращение бытия, а особое состояние, в котором совершается
переход в иную жизнь»32. В таком случае человек на том свете не обойдется без огня.
На селище Овраг Чемодан было найдено два бронзовых браслета. У одного – литого браслета сечение дужки –
подквадратное. Концы в виде небольших выступов с внешней стороны (рис. 5, 12). Аналоги им мы находим в
мордовских археологических памятниках конца VII – первой половины VIII веков33. Другой – пластинчатый
«шляпкоконечный» с расплющенными и отогнутыми под прямым углом к основе концами (рис. 5, 3). По материалам
мордовских могильников мы его датировали VIII – XI веками34.
Обнаруженный на селище Овраг Чемодан кусок шлака (рис. 4, 10) говорит нам о том, что железо выплавлялось из
местной болотной руды примитивным сыродутным способом.
Таким образом, вновь открытое селище Овраг Чемодан по хронологии находок мы датировали VIII – началом XI
века, т. е. добулгарским временем. Этот археологический памятник принадлежал мордве-мокши, поскольку он по
материальной культуре и территориально близок Зареченскому и Ахунскому селищам, а также Ахунскому I городищу.
Мы уверены в том, что этот памятник требует дальнейших исследований, возможно археологи раскопают горн для
выплавки железа и появится вероятность детально изучить технологию местного железолитейного ремесла.
Все обнаруженные на этом поселении материалы хранятся в Музейно-выставочном центре г. Заречного.
По-видимому, мордовское население Зареченского селища и селища Овраг Чемодан использовало Ахунское I
городище вплоть до начала XI века в качестве крепости, в которой оно укрывалось в случае опасности.
В начале XI века на землю мордвы с востока пришла большая беда. Эти земли стали активно захватывать
булгары. Поэтому часть местного населения вынуждена была уйти на северо-запад (в Примокшанье), а тех кто остался
завоеватели заставили строить булгарские крепости и феодальные замки. Наверное, это было главной причиной ухода
Медведев А. Ф. Ручное метательное оружие (лук и стрелы, самострел) VIII – XIV вв. // САИ. М., 1966. С. 83. Тип 90.
Винничек В. А., Яньков В. В. Ахунское селище…С. 26. С. 31. Рис. 2, 2.
26
Павлихин А. В. Опыт классификации наконечников стрел Армиевского курганно-грунтового могильника // Археология Поволжья. Пенза,
2001. С. 81. Тип 16.
27
Беляев Я. В. Погребальный памятник XI – XIV вв. у с. Старое Бадиково // Материалы по археологии Мордовии. Саранск, 1988. С. 113.
Табл. V, 5.
28
Беляев Я. В., Вихляев В. И., Зеленцова О. В., Шитов В. Н. Кельгининский могильник. Раскопки 1990-х гг. Саранск, 1998. С. 17. С. 81. Рис.
22, 8.
29
Гришаков В. В. К истории населения правобережья Нижней Оки в конце I тысячелетия нашей эры // Материалы по археологии Мордовии.
Саранск, 1988. С. 78. С. 92. Табл. VI. 33.
30
Иванов А. Г. Погребения «ремесленников»: по материалам средневековых могильников Чепецкого поречья // Древние ремесленники
Приуралья. Ижевск, 2001. С. 170. С. 178. Рис. 1, 14.
31
Винничек В. А., Сафронов П. И. Васильевское селище // Записки краеведов. Пенза, 2004. Вып. 2. Ч. 1. С. 64. Рис. 8, 16,17.
32
Смирнов И. Н. Мордва. Историко-этнографический очерк. Казань, 1895. С. 183.
33
Вихляев В. И., Беговаткин А. А., Зеленцова О. В., Шитов В. Н. Хронология могильников населения I – XIV вв. западной части Среднего
Поволжья. Саранск, 2008. С. 140 – 141. С. 208. Рис. 58, 4 (1Б3).
34
Вихляев В. И., Беговаткин А. А., Зеленцова О. В., Шитов В. Н. Хронология могильников населения I – XIV вв. западной части Среднего
Поволжья… С. 40. С. 217. Рис. 67, 3.
24
25
мордвы с насиженных мест – перестали существовать Ахунское I городище, Зареченское и Овраг Чемодан поселения35.
Рис. 1. Ахунское I городище. 1-3 – пряслица, 4 – бронзовая щитково-рамчатая пряжка, 5-11 – фрагменты глиняной
посуды. (по Г.Н. Белорыбкину)
35
Винничек В. А., Яньков В. В. Ахунское селище… С. 28.
Рис. 2. Зареченское селище. Фрагменты глиняной посуды. (по Г.Н. Белорыбкину)
Рис. 3. Зареченское селище. 1 – нагрудная бляха, 2,3 – шейные гривны (по Г.Н. Белорыбкину)
Рис. 4. Селище Овраг Чемодан. 1-7 – фрагменты глиняной посуды, 8 – фрагмент пряслица, 9 – железный наконечник
стрелы, 10 – железный шлак.
Рис. 5. Селище Овраг Чемодан. 1,2,6,10 – фрагменты глиняной посуды, 3,12 – бронзовые браслеты, 4,5,7-9 – кости
животных, 11 – железная фитильная трубка.
§2. Вхождение территории в состав российского государства
Среднее Поволжье в XV – первой половине XVII в.
В результате распада Золотой Орды в первой половине XV в. на территории Поволжья образовались
Казанское ханство, Ногайская орда, кочевавшая в междуречье Волги и Яика (Урала) и, несколько позже, Астраханское
ханство. Как и прежде основной источник своего обогащения кочевники видели в грабежах и разбоях, которые чинили на
соседних с ними землях. Поэтому одной из главных внешнеполитических задач Русского государства стало укрепление
своих юго-восточных границ.
В середине XVI в. произошли важнейшие исторические события, которые повлияли на дальнейшее развитие
Поволжья. После двух неудачных походов (1547-48 и 1549-50 гг.) Иван IV Грозный летом 1552 г. начал решительный
натиск на Казанское ханство. 150-тысячное русское войско осадило Казань, и 2 октября в результате решительного
штурма город был взят. В 1556 г. без боя была занята Астрахань. На следующий год на верность Русскому государству
присягнул глава Большой Ногайской орды мурза Исмаил. После присоединения к России Казанского и Астраханского
ханств вся территория Пензенского края вошла в состав Русского государства. В Среднем Поволжье сложилась
своеобразная административно-территориальная единица, управлявшаяся вплоть до реформ Петра I особым
центральным органом – Приказом Казанского дворца.
Русское государство было заинтересовано в укреплении своей власти на вновь присоединенной обширной
территории. Это диктовалось как военно-стратегическим значением региона (Россия получала выход к Каспийскому
морю, который открывал дальнейший путь на Восток – в Закавказье, Персию и Среднюю Азию), так и экономическими
задачами (освоение новых территорий, имевших большие естественные богатства).
Однако включение Среднего Поволжья в состав России потребовало и новых забот по его охране. Постоянные
набеги крымских и ногайских татар заставили Ивана IV Грозного заняться созданием сторожевой службы на юговосточных окраинах государства. В феврале 1571 г. состоялся «Приговор» с участием детей боярских, станичных голов
и станичников об организации станичной и сторожевой службы. По новой росписи на южной и юго-восточной окраинах
государства учреждались 67 сторож. Между рекой Барышем, правым притоком Суры, и Цной, левым притоком Мокши,
были поставлены пять Мещерских сторож. Не вдаваясь в подробности организации сторожевой службы Пензенского
края36, отметим, что самая ближняя к территории Заречного Мещерская сторожа стояла у впадения реки Шукши в Суру
(район с.Лунино) и разъезжала по левому берегу Шукши до нынешнего Мокшана.
А защита от нападений кочевников действительно была необходима. Архивные документы свидетельствуют,
что вражеские набеги в конце XVI – первой половине XVII в. совершались достаточно регулярно. Так, в 1607 г. ногайцы
прорвались к Алатырю, разграбив многие мордовские селения. Через пять лет крымские татары и ногайцы вновь
появились здесь, а также и в Шацком уезде. В 1627 г. кочевники дошли до Темникова, где «учинили страшное разорение
и опустошение». В 1635 г. ногайцы опять проникли в мордовские земли, где, «алаторские и понизовые места
повоевали»37.
На наиболее угрожаемых участках, где проходили степные дороги (шляхи и сакмы), возводились засечные
черты и возникали укрепленные пункты. В 1630-е гг. строится Белгородская засечная черта, призванная перекрыть
Ногайские шляхи. Как говорится в одном из документов, царь Михаил Федорович «указал для защищения святых
божиих церквей и целости и покою християнского от бусурманских татарских безвестных приходов на поле построить
черту… от реки Псла к реке Дону до Воронежа к Козлову и Тамбову на 205 верст, а от Тамбова до реки Волги на 374
версты; всего на 956 верст, и по черте построить городы, а промеж городов по полям земляной вал и рвы, и остроги, и
надолбы, а в лесах засеки и всякие крепости, чтоб на его, государевы, украйны теми местами татарского приходу не
было»38. На засечных чертах в пределах Пензенского края появляются крепости и остроги, ставшие основой
возникновения первых городов. В 1636 г. началось строительство Верхнего Ломова, Нижнего Ломова и Керенска. В 3040-е гг. XVII в. по Саранской зачечной черте возникают Атемарский острог (1638), Саранск (1641) и Шишкеевский острог
(1644) В 1647-1653 гг. строится Инсарская укрепленная линия с крепостью Инсар, Потижским и Лухменским острогами. В
1663 г. возводится крепость Пенза с укрепленными пунктами по черте Рамзаевским острогом (1677-78) и Мокшаном
(1679). Наконец, в 1680-е гг. начинается строительство засечной черты от Пензы до Сызрани через Городище и Кашпир
(не была завершена). Естественно, возникновение засечных черт, крепостей и острогов потребовало от правительства
переселения на территорию края значительного количества служилых людей и «деловцов». Так начался процесс
русской колонизации Пензенского края и освоения больших пространств «дикого поля» с «ковыльной и целинной
степью» и дремучих лесов39.
На месте, где возник г.Заречный, в это время был лес. Он являлся частью Большого Сурского леса,
занимавшего всю северо-восточную часть современной Пензенской области. «А за рекою Сурою большой Сурский
лес… а пошел тот Сурский лес подле реки Суры», – отмечено в одном из документов XVII в.40 В описании Пензенского
наместничества, составленного не позже 1781 г. о Большом Сурском лесе сказано: «лес… растет дубовой, сосновой,
осиновой, ольховой, березовой, липовой, при том же рябиновой, черемуховой, илимовой, кленовой и некленовой, да
еще вяз, вятла и ивняк»41.
Об этом подробнее см.: Хвощев А.Л. Очерки по истории Пензенского края. Пенза, 1922. С.28-30; Лебедев В.И. Легенда или быль: По
следам засечных сторожей. Саратов, 1986. С.15-18; Мясников Г.В. Город-крепость Пенза. Саратов, 1989. С.79-80.
37
См.: Мясников Г.В. Город-крепость Пенза… С.81.
38
Цит. по: Хвощев А.Л. Очерки по истории Пензенского края… С.38.
39
О колонизации Пензенского края подробнее см.: Перетяткевич Г. Поволжье в XVII и начале XVIII века. Одесса, 1882; Хвощев А.Л. Очерки
по истории Пензенского края. Пенза, 1922; Гераклитов А.А. История Саратовского края в XVI – XVIII вв. Саратов, 1923.
40
Цит. по: Лебедев В.И. Легенда или быль: По следам засечных сторожей… С.6.
41
ГАПО. Ф.2. Оп.1. Д.14. Л.18-18об.
36
Мордовская колонизация Засурья
Следует отметить, что уже до появления в Пензенском крае засечных черт и крепостей территория Засурья
привлекала людей своими лесными и речными богатствами. По крайней мере с начала XVII в. здесь появляются
русские, мордовские и татарские промысловики-охотники, рыболовы и бортники, которые получали от воевод городов
Среднего Поволжья – Шацка, Темникова, Алатыря – за оброк право пользоваться естественными богатствами еще
необжитой территории. Большое распространение в Засурье получили т.н. мордовские ухожаи. Можно с уверенностью
сказать, что мордовское население появилось здесь несколько ранее русского, доказательством чего служат
мордовские названия рек, озер, ручьев и многих иных урочищ.
В каких формах проходило использование мордвой естественных богатств края? В большинстве случаев
мордовские ухожаи носят название бортных или верховых. Главной статьей извлечения доходов из бортных ухожаев
были доходы от продуктов пчеловодства – меда и воска. Бортничество являлось одним из видов примитивного
пчеловодства. Вепховые ухожаи, по мнению А.А.Гераклитова, включали такие угодья, где «используется исключительно
поверхность их, то, что находится поверх земли, не касаясь ее недр или речных глубин» 42. Так, в своей челобитной,
датированной октябрем 1689 г., мордвин д.Селиксы Пиксанка Несмеянов указывал, что «владеет он дедовскою и
отцовскою вотчиною верховым ухожьем в Пензенском уезде»43. В том же году мордва д.Алзи Саранского уезда
Родайка Сивашев «со товарищи» подали челобитную о решении в их пользу спорного дела о бортном ухожае в районе
речек Колдаис и Можарка, на который также претендовала мордва д.Сыресево Алаторского и татары д.Ногаево
Симбирского уездов. В защиту своих притязаний жители д.Алзи предъявили грамоту царя Михаила Федоровича от 1619
г., выданную их предкам, темниковской мордве деревень Солзи и Мямешево, на «оброк в Свияжском уезде вотчины
бортного ухожая Изормат с лесом, и з дубровами, и с полем» 44. Водные ухожаи (рыбные ловли и бобровые гоны),
распространенные гл.о. по течению больших рек, встречались в Засурье несколько реже.
Занятие бортничеством предполагает сезонный характер работы только в весеннее-летнее время. Осенью,
после сбора меда и воска, и зимой бортнику в лесу как будто бы делать нечего. Однако источники свидетельствуют о
том, что ухожаи использовались круглый год, и в Засурье появляются т.н. «зимники», поселения с постоянным
населением, которое занимается земледелием. Например, в отказных книгах Пензенского уезда 1680-х гг. в верховьях
р.Вяди имеется упоминание о местности, «где бывала пашенная земля и поляна, где бывала старая жилища… подле
мордовского кладбища»45.
В конце XVII в. мордва стремится закрепить за собой право владения землей «в посоп и оброк на пашню
земли». Так, в 1686-87 гг. получила землю во владение мордва д.Тургаковой Алатырского уезда Родайка Учаев и
Тагайка Третьяков и д.Сыресево Богдашка Емельянов и Тетюшка Тагаев. В отказных книгах указывалась межа «той их
земле посопному и оброчному полю – почин от устья рч.Колдаиса вверх по обе стороны до вершин, а от устья Колдаиса
по Суре вверх по правой стороне до Черемшанского бору и от него до Алякс Помры, от той Помры до Колдаинских
вершин… до вершин рч.Мочима, от Мочима до вершин рч.Изгерман, отсюда до вершин Наскавтома, далее до старого
вала и до дуба у валовых ворот; отсюда до рч.Ексарки; затем до Суры и ею до первого урочища» 46.
На отведенных мордве во владение землях появляются первые поселения. Одно из них возникло в каких-то
десяти километрах от Заречного. Это деревня Селикса (ныне с.Кижеватово). Она была основана в 1681 г. Богдашкой
Понакшиным «со товарищи» как мордовская посопная и оброчная деревня «на старинных дедов и отцов их в вотчинных
бортных ухожьях оброчных полянках меж рек Иноры и Отвели». По владенной выписи и по грамоте великих государей
селиксинская мордва платила в казну в Пензенской приказной избе «посопного хлеба по 3 чети ржи, овса тож, да
денежного оброку по 15 алтын в год»47.
Русская колонизация Засурья
С возникновением г.Пензы начинается активное проникновение в Засурье и русского населения. Сооружение в
крае засечных черт и возведение крепостей и острогов потребовало привлечения сюда значительного числа т.н.
«работных людей», принимавших участие в их строительстве, и представителей служилого сословия, служивших по
черте и получавших за службу поместное или денежное жалованье.
Вообще, служилые люди XVII в. подразделялись на служилых «по отечеству» и служилых «по прибору». К
первым относились те лица, которые несли государственную службу по своему происхождению: бояре, окольничие,
стольники, стряпчие, дворяне и др. Так, среди пензенских воевод были думный дворянин Ф.И.Чемоданов, стольники
Ф.А.Новиков, И.Ф.Путятин, Г.Я.Тухачевский. Низший слой служилых людей «по отечеству» составляли «дети боярские
городовые», которые несли гарнизонную службу в своем городе и уезде. «Чины служилые городовые» заносились в
специальные списки – десятни. Десятни характеризовали численность, вооружение, иерархию городового дворянства,
условия прохождения службы, размеры денежного жалования, величину поместного оклада. Служилые люди «по
отечеству» верстались землей индивидуально.
42
43
44
45
46
47
Гераклитов А.А. Саратовская мордва. К истории мордовской колонизации в Саратовском крае. Саратов, 1926. С.6-7.
Гераклитов А.А. Саратовская мордва… С.4.
Полубояров М.С. Заселение Пензенского края в XVII – начале XVIII в. // Земство. 1995. №2. С.174-175.
Гераклитов А.А. Саратовская мордва… С.7-8; Полубояров М.С. Заселение Пензенского края в XVII – начале XVIII в. … С.176-177.
Гераклитов А.А. Саратовская мордва… С.9-10.
РГАДА. Ф.1209. Оп.2. Д.6492. Л.299-313; http://www.suslony.ru/.
К служилым людям «по прибору» относились стрельцы, сторожевые и городовые казаки, воротники,
затинщики, пушкари, которые вербовались из различных слоев населения: разорившихся городовых дворян, вольных и
тяглых людей. Они составляли гарнизоны городов и верстались землей не индивидуально, а на определенный
контингент той или иной службы. Земля передавалась им в пожизненное пользование с условием несения сторожевой,
городовой или полковой службы48.
В первую очередь служилыми людьми осваивались те земли, которые лежали на т.н. «русской стороне», в
тылу засечной черты. Однако земель вокруг городов не хватало, и с течением времени им стали давать земли в оклад
«за чертой», в «диком поле». Во второй половине XVII в. территория Засурья как раз находилась «за валом», и ее
освоение началось лишь в 80-е гг. XVII в. Здесь были поверстаны землей многие пензенские дворяне, записанные в
Пензенские десятни. Среди них Григорий Куроедов, Осип и Тимофей Степановы. Земли в Засурье были отказаны также
подъячему Пензенской приказной избы Павлу Валяеву «вниз идучи по речке Иноре по левой стороне и вниз идучи речки
Каргадима по обе стороны, до Сурского большого леса» 49, подъячему Казанского дворца Тимофею Бакшееву, думному
дворянину Федору Ивановичу Чемоданову. На этих землях вскоре были основаны села Степановка (1684), Чемодановка
(1685), Бакшеевка (1688).
Чемодановы
Обширные владения в Сурском лесу, находящиеся ныне на территории Заречного, получил Федор Иванович
Чемоданов. Пожалованный Чемоданову лес был частью его огромного пензенского поместья, центр которого находился
в с.Чемодановка50. Отголосок дворянской фамилии Чемодановых, на землях которых находился Заречный, сохранился
в названии оврага Чемодан, недалеко от городского Лесного пруда, и в названии реки Чемодановка, что протекала по
оврагу в XIX в.51
Родоначальником Чемодановых был Чемодан Григорьевич Воропанов, живший в первой трети XVI в.52
(«чемоданом», от которого произошло имя Воропанова, называли тогда чехол для оружия).
Чемодановы были московскими дворянами (один из высших разрядов Государева двора) и принадлежали к
правящей элите Русского государства XVII в.53 В начале XVIII столетия, в период петровских преобразований, именно
московские дворяне стали ядром нового сословия Российского государства – «шляхетства» или дворянства, войдя в его
состав в качестве «столбовых дворян».
Возвышение Чемодановых пришлось на период Смутного времени, когда они показали себя верными
сторонниками царской власти, преданно служа Борису Годунову, Василию Шуйскому и Михаилу Романову –
основоположнику новой царской династии. Они жаловали Чемодановым «большие денежные и поместные оклады» 54.
Владения Чемодановых находились в Московском, Переяславском и Нижегородском уездах Московского царства55.
Отец Федора Ивановича Чемоданова Иван Иванович Чемоданов был стольником царя Михаила Федоровича
Романова, а затем воеводой у его сына – царя Алексея Михайловича (дядя И.И. Чемоданова, тоже Иван Чемоданов,
являясь стряпчим с ключом, на протяжении 20 лет с 1613 по 1633 г. входил в состав Боярской думы). В 1657-1658 гг.
Иван Чемоданов был послом России в Венеции. Царь Алексей Михайлович поручил Чемоданову занять деньги у
Венецианской республики на войну с Польшей и Швецией. Денег Чемоданов не добыл, но познакомился с европейским
бытом, сделав, по словам историка С.М.Соловьева, «немало ценных наблюдений» о жизни европейцев, «которые внес
в свой подробный и обстоятельный статейный список (отчет)» 56.
Сам же Федор Иванович Чемоданов с 1676 г. был стольником, с 1690 г. – думным дворянином. Имение в
Большом Сурском лесу он получил незадолго до того, как стал пензенским воеводой (1693-1696). По словам
В.Бенешевича, Ф.И.Чемоданов «должно быть ничем не выдавался, так как о службе его дошли… только случайные
сведения»57. Очевидно, Ф.И.Чемоданов был близок к кругу Петра I, чем была обусловлена и вся его карьера. В 1696 г.
он погиб во время Азовского похода. После его смерти имение «с усадьбами, и с животинным выпуском, и з гумны, и с
мельницею, и с лесы, и с сенными покосы, и со всеми угодьи» перешло к его вдове Анисье Ивановне Чемодановой. В
отказной книге 1700 г. написано, что на поместной земле, на речке Иноре, расположено с.Введенское [церковное
название с.Чемодановки.– С.Б., Д.М.]. К этому времени в нем находились «церковь Божия во имя Пресвятыя
Богородицы Чеснаго Ея Введения», двор помещиков, а в нем дворовые люди Оська Толузаков и Андрюшка Павлов, и
несколько крестьянских дворов (указаны фамилии крестьян: Житков, Докучаев, Губин, Белой, Исаев, Зотов, Дыкин,
Никитин, Чурмашев, Аристов, Одинцов, Кулепанов и др.)58. Откуда были переведены помещичьи крестьне, неизвестно.
Можно предположить, что первые жители с.Чемодановки были выходцами из нижегородских земель. По мнению В. и
Г.Холмогоровых, большая часть помещичьих крестьян Засурского стана Пензенского уезда, куда входило и
Белоусов С.В. Служилые люди 16-17 вв. // Пензенская энциклопедия. Пенза: Министерство культуры Пензенской области, М.: Большая
Российская энциклопедия, 2001. С.561-562.
49
РГАДА. Ф.1209. Оп.1. Д.6492. Л.591-596об; http://www.suslony.ru/.
50
О поместье дворян Чемодановых подробнее см.: Мурашов Д.Ю. Заречный из глубины веков. Заречный, 2005. С.17-22.
51
ГАПО. Ф. 171. Оп.1. Д. 258А.Л. 56.
52
Энциклопедический словарь Ф.А.Брокгауза и И.А.Ефрона. Спб, 1903. Т.38А. Кн.76. С.484.
53
Правящая элита русского государства IX – начала XVIII вв. Спб., 2006. С.335.
54
Русский биографический словарь А.А.Половцева. Т.Чаадаев-Швитков. М., 2000. С.143.
55
Акты служилых землевладельцев XV – начала XVII в. М., 2002. Т.3. С.393-394.
56
Соловьев С.М. История России с древнейших времен в 15 кн. М., 1963. Кн. VI. С.542.
57
Русский биографический словарь А.А.Половцева. Т.Чаадаев-Швитков… С.146.
58
РГАДА. Ф.1209. Оп.1. Д.6502. Л.440-443; http://www.suslony.ru/.
48
с.Чемодановка, была переселена именно оттуда 59. Кроме того, дворянский род Чемодановых был внесен в 6-ю часть
дворянской родословной книги Нижегородской губернии за 1787-1796 гг., а значит Чемодановы имели там земельные
владения и владели крепостными крестьянами 60.
В 1714 г. после смерти А.И.Чемодановой имение перешло к ее детям Ивану и Алексею Федоровичам, затем
к их детям, соответственно Алексею Ивановичу и Ивану Алексеевичу. Последним из Чемодановых (по мужской линии),
владевшим имением, был Павел Иванович Чемоданов, правнук пензенского воеводы Ф.И.Чемоданова. Он был
собственником 2105 десятин пахотной земли и 1529 квадратных саженей «строевого и дровяного леса» 61, большая
часть которого находилась на территории Заречного. В списке дворян Городищенского уезда за 1793 г. П.И. Чемоданов
указан как «лейб-гвардии прапорщик в отставке»62. В имении Чемоданов жил редко (несмотря на наличие господского
дома – деревянного и одноэтажного), предпочитая ему одно из своих поместий в Нижегородской губернии.
В начале XIX в. чемодановское имение в качестве приданого досталось дочери Павла Чемоданова Анне
Павловне, вышедшей замуж за известного историка Отечественной войны 1812 года Александра Ивановича
Михайловского-Данилевского.
Таким образом, в XVII в. в Засурье колонизация носила преимущественно правительственный (наделение
землей служилых людей, гл.о. городовых дворян) и вольный (получение земли в посоп и оброк мордовским населением)
характер.
Монастырская колонизация Засурья
Вместе с тем, существенную роль в освоении края играли и монастыри. Так, не позднее 1677 г. при активном
участии известного в стране кафедрального Московского Чудова монастыря в Засурье был основан Иванырсовский
монастырь, давший толчок развитию сел Иванырс и Лунино63.
В 60-70-е гг. XVII в. в Засурском лесу, недалеко от Заречного, на месте современных Ахун, возник Предтечев
Богородице-Одигитриев мужской монастырь. Братия монастыря насчитывала около тридцати человек. Монастырь
владел 75 десятинами пашни, а основным ремеслом монахов было изготовление «бочек, ведер, ушат и разной мелкой
деревянной посуды»64. Вероятно, монастырь был связан подземным ходом с Пензой, доходившим до ее крепостных
сооружений65. Предтечев Богородице-Одигитриев монастырь поддерживал связь с Соловецкой обителью, одним из
крупных центров старообрядческого движения второй половины XVII в. В Предтечевом монастыре и в окружавших его
лесах, возможно, что и на территории Заречного, находили приют раскольники, а также представители податных
сословий, бежавшие от рекрутских наборов и налогов в годы царствования Петра I66.
Всероссийскую известность Предтечеву монастырю принес его насельник монах Варлаам, в миру дворянин
Василий Андреевич Левин, капитан драгунского полка. Противник петровских преобразований, сторонник царевича
Алексея, Левин в марте 1722 г. на базарной площади в Пензе выступил с антигосударственной проповедью, заявив, что
Петр I – антихрист. «Меня зовут Левин, – говорил он, – царь Петр Алексеевич, он не царь Петр Алексеевич, а
антихрист…; а в Москве все мясо есть будут сырную неделю и в великий пост и весь народ мужеска и женска пола
будет он печатать, а у помещиков всякой хлеб описывать и помещикам будут давать хлеба самое малое число, а из
остального отписанного хлеба будут давать только тем людям, которые будут запечатаны, а на которых печатей нет,
тем хлеба давать не станут… Бойтесь этих печатей, православные! … бегите, скройтесь куда-нибудь… Последнее
время… антихрист пришел… антихрист»67.
После проповеди, по доносу посадского человека Федора Каменьщикова, получившего за это 300 рублей и
право беспошлинной торговли, Варлаам был арестован. Вместе с ним под арест попали игумен монастыря Феодосий и
духовник Иона. Решением Сената в июле 1722 г. Варлаам был казнен на Болотной площади в Москве, а Иона – в Пензе.
Головы их для острастки были выставлены на кольях в Пензе.
Предтечев Богородице-Одигитриев монастырь был закрыт. Монахи раскольники ушли в Троице-Сканов
монастырь в Наровчате и Саровскую ппустынь. Остальных монахов закрытого монастыря перевели в Пензенский
Спасо-Преображенский монастырь. Ему же отошла и земля, где располагался Предтечев монастырь. Сейчас это
участок между ул. Сплавной и старой Сурой в Ахунах, где сохранился пруд, трехсотлетняя ветла и колодец, в котором
находили клад серебряных петровских монет, серебряный образок Сергия Радонежского, крестики 68.
В XVIII в. характер колонизации Пензенского края меняется. На первое место выдвигается т.н. помещичья
колонизация. Поместья приобретались или жаловались мелкими и средними дворянами или даже представителями
знатных аристократических семей.
Холмогоровы В. и Г. Материалы для истории, археологии, статистики и колонизации Пензенского края в XVII и XVIII ст. //
Сборник Пензенского губернского статистического комитета. Пенза, 1899. С.23-24.
60
Русский биографический словарь А.А.Половцева. Т.Чаадаев-Швитков… С.147.
61
ГАПО. Ф. 225. Оп.4. Д.3158.
62
Там же. Ф.196. Оп.1. Д.112. Л.15об-16.
63
Полубояров М.С. Заселение Пензенского края в XVII – начале XVIII в. … С.191-192.
64
Белохвостиков Е. По монастырям Пензенского края. Пенза, 2010. С.6, 15.
65
Самсонов В. Тайны пензенских подземелий. Пенза, 2012. С.24-25.
66
Грандилевский Л. Пензенского Предтечева монастыря монах Варлаам Левин // Пензенские епархиальные ведомости. 1866. № 10. С.329330.
67
Грандилевский Л. Пензенского Предтечева монастыря монах Варлаам Левин // Пензенские епархиальные ведомости.1866. № 11. С.408.
68
Белохвостиков Е. По монастырям Пензенского края… С.116.
59
Из-за владения землей возникали многочисленные споры. Известно, например, что в 1690 г. селиксинская
мордва конфликтовала со своими единоплеменниками Пиксанкой Налемасовым «со товарищи», которые, по их мнению,
являлись беглой мордвой Наровчатского уезда и незаконно поселились на их землях. В своей челобитной они
перечисляли многочисленные прегрешения пришлых людей: сам Пиксанка «покрал воеводского племянника»,
Кечемайка убил троицкого казака, Мурзайка с племянниками и Бахтейка убили пятерых Новокрещенов, а двоих утопили
в Мокше, солдат Армоватка украл государево жалование и ружье. Не вдаваясь в правдивость предъявленных
обвинений, следует отметить, что Пиксанка Налемасов «со товарищи» вынуждены были уйти из Селиксы. В том же году
они основали с.Пиксанкино на р.Узе69.
Засурье в конце XVII – начале XVIII века
Во второй половине XVII в. территория нынешнего Заречного входила в состав Засурского стана Пензенского
уезда и находилась в введении Приказа Казанского дворца. В начале XVIII в. высшей административнотерриториальной единицей Российской империи становятся губернии. Первые восемь губерний были созданы по указу
Петра I в декабре 1708 г. Засурье вошло в состав Пензенского уезда Казанской губернии. Вновь созданные
административно-территориальные единицы оказались слишком обширными, что затрудняло их управление. Поэтому с
1719 г. губернии стали подразделяться на отдельные провинции. Пенза с Мокшаном, Рамзаем и Саранском, а также
Засурье составили Пензенскую провинцию Казанской губернии.
В начале XVIII в. на Пензенские земли дважды совершали набеги кубанские татары. Особенно разорительным
для юго-восточных окраин России стал т.н. «большой кубанский погром». В начале августа 1717 г. ногайцы, черкесы и
казаки-некрасовцы, объединенные в письменных источниках под общим названием кубанских татар, вторглись в
пределы Пензенского края. 3 августа они осадили крепость Пензу, но взять ее так и не смогли. По преданию, в самый
критический момент по крепостным стенам была пронесена Казанская икона Божией Матери, и кубанские татары,
«убоявшись лика Богоматери», сняли осаду 70. Рассыпавшись небольшими отрядами по территории Пензенского,
Саранского, Верхнеломовского, Нижнеломовского и даже Керенского уездов, кубанцы разоряли и сжигали деревни и
села, уводили в полон жителей, угоняли скот. Особенно пострадали от набега Узинский, Завальный и Шукшинский
станы Пензенского уезда71. По переписи населения, проведенной в 1717-1718 гг., т.е. сразу после «кубанского погрома»,
в Пензенском уезде было «взято в полон обоего пола 5327 чел., убито… 398» 72. Менее всего от кубанцев пострадало
население Засурья, защищенного от нападения рекой Сурой и лесами.
В конце 1717 г. по указу Петра I было начато строительство Царицынской сторожевой линии, а между Пензой и
Саратовым размещено четыре драгунских полка. Эти мероприятия положили конец набегам кочевников на юговосточные окраины Российского государства и послужили толчком для дальнейшего освоения и экономического
развития Пензенского края.
Описание городов Пензы, Верхнего и Нижнего Ломова, Керенска, составленное в 1725 г.
для
Герольдмейстерской конторы, дает некоторое представление о развитии сельского хозяйства Пензенской провинции
первой половины XVIII в.: «Хлеб родитца в городе Пензе и в пригородах в Мокшанске, в Рамзайке и в уезде рожь,
пшеница, ячмень, овес, полба, греча, проса, горох, семя конопляное масляное; в огородах овощи: капуста, огурцы,
морковь, ретька, свекла, бобы чеснок, лук, дыни, тыква. При том же городе лес красной и черной, в том же лесу и в
полях, и в огородах родятца временно яблоки, ягоды: брусника, черника, ежевика, клюква, смородина, калина, рябина,
костеника, вишня, клубника, земляника, малина, а больше бывает роду ржи, овса да овощам: капусте да огурцам, а из
ягод брусника, клубника, земляника»73.
Дороги
Важное значение для развития края имели дороги. Еще в источниках XVII в. упоминается т.н. Казачья (или
Мокшазаровская) дорога, которая связывала Пензу с Сызранью и Самарой. В XVIII в. складывается постоянный
почтовый тракт от Пензы к Симбирску и Казани, который проходил по территории Засурья. Столбовая большая
почтовая дорога, как назывался этот тракт в документах второй половины XVIII в., от Пензы имела «положение более
ровное и в немалом числе гористое; грунт под оною местами пещаной, с песком, глинистой с мелким хрящем и
черноземной». Для устроения и починки мостов жители близлежащих к дороге селений использовали лес из своих
владений большей частью осиновый, для свай и перекладов дубовый, а на плотины шел «фашинник из разного мелкого,
как то ивового, осинового, березового, ребинового, черемохового и елхового» леса74. В с.Селиксе, Городище и далее в
д.Пичелейке и с.Годяйкине располагались станции, где содержались по 16 лошадей для перевозки почты, эстафет,
проезда курьеров и частных людей75.
Полубояров М.С. Заселение Пензенского края в XVII – начале XVIII в. … С.192.
См. рукопись протоиерея Иакова Петровича Бурлуцкого о чудотворных и особопочитаемых иконах Пензенской епархии, составленную им
в 1877 г. (ГАПО. Ф.182. Оп.1. Д.2255).
71
См.: Чекалин Ф.Ф. К истории большого Кубанского погрома в 1717 г. // Пензенские губернские ведомости. 1893. №109; Белоусов С.В.
Несколько замечаний по хронологии «большого кубанского погрома» (по документам приказной канцелярии саранского ландрата Льва Аристова) //
Страницы истории Волго-Донья: Сборник науч. тр.– Пенза: ПГПУ, 1997.– Вып.2.– С.28-40.
72
Хохряков В.Х. Строельная книга г.Пензы // Сборник Пензенского губернского статистического комитета. Пенза, 1899. Вып.IV. С.22.
73
Пензенский край XVII в. – 1917 г.: Документы и материалы. Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1980. С.18.
74
ГАПО. Ф.5. Оп.1. Д.377. Л.41.
75
ГАПО. Ф.6. Оп.1. Д.174. Л.120-121.
69
70
Путешествия П. С. Палласа и И.-П. Фалька
В сентябре 1768 г. по этой дороге проезжал известный естествоиспытатель, академик Петербургской Академии
Наук П.С.Паллас, возглавлявший академическую экспедицию по исследованию юго-восточных окраин Российского
государства. Он оставил следующее описание Засурья: «15 числа [сентября], как скоро только могли собрать лошадей,
выехал я из Пензы. По ту сторону реки Суры, на песчаных берегах которой растет много дикой капусты, начался
пространной Сурский лес. За шесть верст от помянутой реки переезжают через речку Сурку, а еще 10 верст далее через
речку Инару. Ночь застигла нас в мокшанской деревне Селиксе. Живущие в сей лесистой стране мордвинцы имеют
множество ульев, и во всю зиму оставляют пчел в лесу под легкою покрышкою. Так же держат они много скота; но их
овцы столь худы, что их шерсть, кажется, по большей части смешена с козьею. Да и действительно видел я выродков от
смешения козлов с овцами. Поелику здесь довольно и смолистого леса, то многие мужики сидят смолу» 76.
В 1769 г. через Засурье в ходе экспедиции по восточной части России проезжал шведский врач И.-П.Фальк. В
своих «Записках» он отмечал: «Путь мой из Рязани при Оке в Сызрань на Волге вел чрез верхнюю страну Суры и,
следовательно, чрез Пензенскую провинцию Казанской губернии. Мое кратковременное пребывание не позволяло мне
много заниматься исследованиями»77.
Географическое описание Пензенского уезда второй половины XVIII в.
В 1773 или 1775 г. было составлено «Географическое описание города Пензы с уездом», где содержатся
интересные сведения о природе края и хозяйственной деятельности населения Посурья. В нем, в частности, говорится,
что «по реке Суре, протекающей близ города Пензы, по весне во время разлития полой воды ходят суда с подрядным
вином, [съестным?] запасом и казенным дубовым лесом. Во оных реках ловится рыба щуки, судаки, лещи окуни,
головли, лини и протчая мелкая. Реки Сура и Пенза замерзают в ноябре; проходят апреля в первых, и изредка иногда
случается и марта в последних числех; вешние наводнении бывают велики, а иногда и малы, в кои на ниских местах
поднимает полою водою и дворы. Под городом Пензою купеческих и никаких пристаней судам нет.
Хлеб сеется рожь, пшеница, полба, овес, горох, проса, гречиха и ячмень… Скот содержится лошеди, коровы,
овцы, козы и свиньи в небольшом количестве.
По лесам и степям звери медведи, волки, зайцы и лисы, белки, гарнастаи, харьки, парешни, норки, ласки,
сурки. Птицы: орлы, чижи, счегляты, пелепелки, соловьи, дрозды, скворцы, тетеревы, утки, гуси, журавли, жаворонки,
снегури, воробьи, варóны, грачи, сороки, галки, вóроны, коршуны, дятлы, савы, ястребы, кулики, пигалицы, овсяники,
пустельги, бекесы, ивашки, синицы, ласточки, касатки, стрижи, тудаки, вяхири, горлицы, голуби, курапатки, сойки,
жална… Лес имеется большой Сурской, ростет дубовой, сосновой, осиновой, ольховой, березовой, липовой, при том же
ребиновой, черемоховой, илимовой, кленовой и некленовой, да еще вяз, вятла и ивняк.
Гром слышен бывает с апреля по сентябрь, а иногда случается и в сентябре…»78.
Крестьянская война под предводительством Емельяна Пугачева
и Засурье
Во второй половине XVIII в. положение податных слоев населения значительно ухудшилось, что признавалось
даже представителями власти. «Крестьянам… подушных денег за всеконечной скудостью платить нечем», –
сообщалось во многих документах. Тяжелое положение крестьян сопровождалось злоупотреблениями со стороны
чиновников. Так, в середине XVIII в. в Сенате рассматривалось дело о злоупотреблениях пензенского воеводы Жукова,
который с одних брал взятки деньгами, лисицами, медом, других привозил в Пензу и держал «за караулом», третьих
заставлял работать на себя. Естественно, это вызывало недовольство со стороны простого населения.
В 1773-1775 гг. Среднее Поволжье было охвачено Крестьянской войной под предводительством Е.И.Пугачева.
Сенатский курьер Полубояринов, прибывший в январе 1774 г. в Саратов, сообщил местным властям, что все крестьяне
от Пензы до Саратова не платят налогов, ссылаясь на уведомление от Пугачева, что «будут вольны и независимы ни от
кого»79. Наивысшей активности выступления в крае достигли в июле-августе 1774 г., когда после поражения под
Казанью Пугачев переправился на правый берег Волги, а затем перешел Суру под Курмышем, повсеместно объявляя
крестьянам волю и освобождение от налогов и повинностей и призывая местное население к вступлению в ряды
восставших. Пугачева поддержали не только крепостные крестьяне и представители «инородческого населения»
(башкиры, татары, мордва, чуваши), но и потомки служилых людей, которые еще при Петре I были переведены в один
из разрядов государственных крестьян, крестян-однодворцев. 23 июля восставшие заняли Алатырь и двинулись по
направлению к Саранску, второму по величине городу Пензенской провинции. 26 июля атаман Федор Чумаков,
прибывший к Саранску с 30 казаками, потребовал сдачи города и организации встречи Пугачева. Воевода подполковник
Протасьев и многие дворяне бежали. Утром 27 июля жители Саранска, возглавляемые прапорщиком инвалидной
Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. СПб.: Императорская Академия Наук, 1773. Ч.1. С.123.
Записки путешествия академика Фалька / Пер. с нем. П.Петрова. // Полное собрание ученых путешествий по России, издаваемое
Императорской Академией Наук СПб., 1824. Т.6. С.27.
78
ГАПО. Ф.2. Оп.1. Д.14. Л.18-18об; Факты. События. Свершения: К 325-летию города Пензы / Авт.-сост. Т.М.Артемова, В.С.Годин,
В.А.Озерская, С.Л.Шишлов. Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1988. С.14-15.
79
Очерки истории Мордовской АССР. Саранск, 1955. Т.1. С.174.
76
77
команды Шахмаметевым и архимандритом Петровского монастыря Александром, вышли за город с хлебом-солью для
встречи повстанцев. Два дня провел Пугачев в Саранске. За это время восставшими было казнено более 300 дворян.
30 июля Пугачев через села Семилей, Бекетовку, Большой Вьяс, Бессоновку двинулся к Пензе. Всюду
крестьяне оказывали ему всяческую поддержку и торжественный прием. В Пензенском уезде по неполным данным
только 30-31 июля восставшими было убито более 400 помещиков и членов их семей и сожжено несколько десятков
помещичьих усадеб. 2 августа повстанцы торжественно вступили в Пензу. Жители города во главе с секунд-майором
Герасимовым и духовенством вышли встречать Пугачева. Однако долго в Пензе он оставаться не мог. Преследуемый
правительственными войсками, в ночь о 2 на 3 августа он покинул город и направился к Петровску 80. К восставшим
примкнули и жители многих сел и деревень Засурья. Известно, например, что пугачевцами был зарублен управляющий
хрустальной и фарфоровой фабриками в с.Пестровке иностранец Миллер, повешен управляющий в с.Знаменской
Лопуховке Перфильев, убиты священники с.Чаадаевки о.Афанасий, с.Мувал о.Емельян, с.Никольского о.Дементий 81.
Крестьянская война под предводительством Е.И.Пугачева показала явную неспособность органов местной
власти контролировать ситуацию. Появилась насущная потребность проведения реформы нового административного
деления и местного управления. Необходимость административной реформы обосновывалась излишней обширностью
существовавших губерний, неэффективностью действовавших учреждений и недостатком чиновников. Поэтому
предлагалось разукрупнить прежние губернии, пересмотреть границы уездов, ввести новые учреждения и штаты
должностных лиц. 7 ноября 1775 г. вышел указ Екатерины II «Учреждение для управления губерний Всероссийской
империи»82. Для новых образований было введено и новое название – наместничества. При Павле I этим
административно-территориальным единицам будет возвращено более привычное название – губернии. Коснулась
реформа и Пензенского края.
Новое административное деление
Реализация реформы в Поволжье происходила постепенно. 15 сентября 1780 г. было учреждено Пензенское
наместничество. Оно состояло из 13 уездов. В их число вошло 9 уездов, уже существовавших ранее: Пензенский и
Саранский (входившие прежде в Пензенскую провинцию Казанской губернии), Верхнеломовский, Инсарский и
Нижнеломовский (входившие в Тамбовскую провинцию Воронежской губернии), Керенский, Краснослободский,
Наровчатский и Троицкий (входившие в Шацкую провинцию Воронежской губернии). Еще 4 уезда (Городищенский,
Мокшанский, Чембарский и Шишкеевский) были образованы вновь83.
С 1796 г. Пензенское наместничество стало
именоваться губернией.
12 декабря 1796 г. была ликвидирована Саратовская губерния, а ее территория присоединена к Пензенской и
Астраханской. Но не надолго. По указу от 5 марта 1797 г. Саратовскую губернию восстановили. Тогда же была
упразднена Пензенская губерния. Ее уезды распределялись между Саратовской, куда отошли Городищенский,
Мокшанский и Пензенский уезды, Тамбовской (Верхнеломовский, Керенский, Нижнеломовский и Чембарский),
Нижегородской (Краснослободский, Наровчатский и Троицкий) и Симбирской (Инсарский, Саранский и Шишкеевский)
губерниями. 9 сентября 1801 г. Пензенская губерния была восстановлена.
Коснулись изменения и территории Засурья. С 1780 г. оно вошло в состав Городищенского уезда Пензенского
наместничества. В конце XVIII в. в уезде было 57 сел, 72 деревни. В них находились 49 помещичьих усадеб. В уезде
проживало 59,7 тыс. жителей, в т.ч. 34,4 тыс. помещичьих крестьян, 4,3 тыс. экономических и 17,6 тыс. ясашных
крестьян. Основным населением Городищенского уезда были русские. Кроме того, в уезде проживали 17,6 тыс. мордвы
и 400 татар84.
Основой хозяйственной жизни края являлось сельское хозяйство, ведущей отраслью которого было
земледелие. Главными зерновыми культурами были рожь, ячмень, овес, просо, гречиха. Основными
сельскохозяйственными орудиями являлись плуг, соха, борона, серп, коса. Преобладала трехпольная система
севооборота.
Образование Пензенского наместничества привело к активизации дворянской колонизации края, что было
выгодно и государству. Правительство надеялось укрепить здесь позиции дворянства и предотвратить тем самым
любую возможность народного выступления в дальнейшем.
Владения дворян Ермолаевых в Засурье
Во второй половине XVIII в. лесные дачи на месте будущего города Заречного приобрели дворяне
Ермолаевы, а в первой половине XIX века – Дубенские, Морозовы и Печорины85.
См. подробнее: Очерки истории Пензенского края. С древнейших времен до конца XIX века. Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1973. С.49-63.
Смирнов Н. Городищенский уезд во время пугачевского бунта // Пензенские епархиальные ведомости. 1873. №23. С.828-833; Очерки из
истории Пугачевщины в городах и уездах Пензенской губернии // Пензенские губернские ведомости. 1889. №172-198.
82
Полное собрание законов Российской империи с 1649 г. (далее ПСЗ). Спб., 1830. Т.XX. №14392.
83
ПСЗ. Т.XX. №15061.
84
Годин В.С., Полубояров М.С. Городищенский уезд // Пензенская энциклопедия. Пенза: Министерство культуры Пензенской области, М.:
Большая Российская энциклопедия, 2001. С.122-123.
85
Мурашов Д.Ю. Заречный: из глубины веков… С. 14-15.
80
81
Лесные дачи дворян Ермолаевых принадлежали двум ветвям этого рода. Пустошь Афанасьевская поляна –
Анне Петровне Ермолаевой и ее сыну Николаю Степановичу Ермолаеву, а примыкающая к ней полоса «дровяного и
строевого леса» Петру Степановичу Ермолаеву, еще одному сыну Анны Ермолаевой, и его потомкам.
А.П.Ермолаева была женой подполковника Степана Ермолаева, служившего в годы царствования
Екатерины II. Их сын Петр Степанович Ермолаев служил в Нижегородском драгунском полку. В 1780 г. он вышел в
отставку в чине секунд-майора. П.С.Ермолаев был крупнопоместным дворянином. Помимо Пензенской он владел
землями в Саратовской и Вологодской губерниях. В 1789-1792 гг. П.С.Ермолаев был предводителем дворянства
Пензенского уезда. Жил Ермолаев с женой и детьми в усадьбе, что находилась в селе Спасском Саратовской губернии.
Николай Степанович Ермолаев ( ? – после 1849) до 1819 г. «служил в различных пехотных полках». Он
поступил на военную службу 29 марта 1808 г. в Троицкий гарнизонный батальон унтер-офицером. В июне того же года
произведен в подпрапорщики. В сентябре 1809 г. переведен в Минский пехотный полк, где в декабре 1810 г. произведен
в портупей-прапорщики. В июне 1811 г. переведен в Куринский пехотный полк, в составе которого принимал участие в
Отечественной войне 1812 г. и заграничных походах русской армии. За отличие в сражении при Городечне 30 августа
1812 г. произведен в прапорщики. Н.С.Ермолаев участвовал в сражении на р.Березине, находился при осаде крепости
Торн, сражался при Бауцене, Лейпциге, Бриен-ле-Шато, Шампобере и Париже. 11 января 1814 г. он был произведен в
подпоручики, в декабре 1819 г. за болезнью отставлен от военной службы штабс-капитаном. После отставки проживал в
имении своей жены в с.Богородском, Жмакино тож, Саранского уезда 86.
Лесные владения Ермолаевых были относительно небольшими: Петра Ермолаева 78 десятин, Николая
Ермолаева – 74 десятины. Каких-либо построек на их территории не было. В среднем по девять десятин в каждом из
владений занимало «чистое болото». Это «болото», очевидно, можно отождествить с т.н. Медвежьим озером, что
располагалось на месте школы №220 в середине XX в. Через владения Ермолаевых в конце XVIII – начале XIX в.
проходили две проселочные дороги в Большой Сурский лес, а рядом с ними – грунтовая дорога из Пензы в
Чемодановку87.
Описание Засурья в «Книге экономических примечаний
Городищенского уезда»
Подробное описание территории, входящей ныне в состав города Заречного, содержится в «Книге
экономических примечаний Городищенского уезда», которая была составлена не ранее 1792 г. Документ имеет
большую историческую ценность. Поэтому мы приводим здесь его небольшую часть, относящуюся к рассматриваемой
теме.
«[На]звание дач. 8. Въезжей Большой Засурский лес, в которой въезд имеют города Пензы купцы, мещане да
слобод Пешей, Старой и Новой Драгунских, Конной и Черкасской пахотные салдаты, пушкари, воротники и канцелярские
сторожа, Городищенского [уезда] сел Селиксы, Чемоданова Пензенскаго, Никольского, Терновка тож, пригорода
Рамзая, Спаского Рамзай тож, деревень Альшанки, Пензятки, Заозерье тож, Петровскаго уездов, села Безводного з
деревней Смагиной разных владельцов и економических крестьян в беспорном отводе». В этой даче имелось: пашни
58 десятин, 2305 сажен; сенных покосов 47 десятин, 954 сажени; леса 13104 десятины, 988 сажен; неудобных мест 228
десятин, 333 сажени. Всего 13438 десятин, 2180 сажен. Кроме того, в результате судебных решений часть этой дачи
находилась во владении жителей с.Безводного и д.Смагиной Петровского уезда Саратовской губернии и с.Терновки
Пензенского уезда. Среди географических ориентиров этой дачи упоминаются: р.Сура, речки Акулька, Сурка, Пижа,
Сухая Медаевка, Лемзяйка, Нор-Кичкилейка, озеро Подборное, овраги Манышевский, Бурчиха, Чемоданов, Теплый,
Песчаный, два студённых ключа, три безымянных вершины, девяти безымянных отвершков и два безымянных истока
озёр Качешнова, Кривого, Подборного и Долгого, большая дорога из Пензы в Городище. В источнике отмечалось, что в
этой даче «покосы хороши; лес строевой дубовой, осиновой, липовой, между коем и дровяной».
Далее упоминаются: «9. Деревня Кичкилейка Мавры Петровны Вигелевой, Елисаветы Петровой дочери
Тухачевской, Петра Иванова сына Трескина в беспорном отводе. Число дворов 18. По ревизии душ мужеска 66, женска
45». Под усадьбой находится 2 десятины, под пашней 6 десятин, под сенными покосами 65 десятин, 1200 сажен, под
лесом 916 десятин, 1200 сажен. Неудобных мест 125 десятин, 2325 сажен. Всего 1115 десятин, 2325 сажен. Среди
географических объектов называются речка Кичкилейка исток Безымянный, правый берег р.Суры. «Земля чернозем.
Хлеб средствен, а покосы хороши. Лес строевой дубовой, осиновой, берёзовой, между коего и дровеной. Крестьяне на
пашне».
«10. Афонасьевская поляна, Анны Петровой дочери Ермолаевой… Сенных покосов 63 десятины, 1107 сажен,
лесу 484 десятины, 1404 сажени, неудобных мест 3 десятины, 1670 сажен. Всего 551 десятина, 1781 сажен». Дача
находилась «на правом берегу реки Суры и по обе стороны оврагов Чемоданова мосту, крутого Чемоданова ж,
разноназванного урочища Студённого ключа с его отвершком, безымянных трёх. Покосы хороши. Лес строевой дубовой,
осиновой, берёзовой, между коего и дровеной».
«11. Село Веденское, Чемоданово тож, Павла Иванова сына Чемоданова с выделенною церковною землёю. Число
дворов 276. По ревизии душ мужеска 846, женска 846». Под усадьбой находится 137 десятин, 1937 сажен, под пашней
2105 десятин, 2080 сажен, под сенными покосами 508 десятин, 1529 сажен, под лесом 5902 десятины, 780 сажен
ГАПО. Ф.196. Оп.2. Д.813. Л.2об-3; Белоусов С.В. Пензенцы – участники Отечественной войны 1812 года и заграничных походов русской
армии: просопографическая база данных. Пенза: ГУМНИЦ, 2011. С.104-105.
87
ГАПО. Ф.225. Оп.4. Д.20, 540.
86
Неудобных мест 366 десятин, 5 сажен. Всего 9020 десятин, 1531 сажен. Земельная дача находится «по обе стороны
речки Иноры, истока Вешняго, а ручья безымянного, на левой стороне. Церковь Введения во храм Пресвятыя
Богородицы и дом господской деревянные, а дачею ж по обе стороны большой дороги из города Пензы в город
Городище. Мучных мельниц на речках Иноре против селения три, в даче на Вяде одна, каждая об одном поставе.
Церковная земля по обе стороны истока Вешняго. Земля чернозём с песком. Хлеб хорош, а покосы средственны. Лес
строевой дубовой, сосновой, осиновой, между коим и дровеной. Крестьяне на оброке».
«12. Село Рожественское, Селикса тож, новокрещенных из мордвы ясашных крестьян. Число дворов-210. По
ревизии душ мужеска 646, женска 650». Под усадьбой находится 83 десятины, 473 сажени, под пашней 2720 десятин,
1202 сажени, под сенными покосами 1094 десятины, 146 сажен, под лесом 4012 десятин, 976 сажен. Неудобных мест
124 десятины, 75 сажен. Всего 8034 десятины, 472 сажени. Земельная дача находится «по обе стороны речки Селиксы
и большой дороги из города Пензы в город Городище. Церковь Рождества Христова деревянная. Земля чернозём с
песком. Хлеб и покосы средственны. Лес строевой дубовой, липовой, сосновой, между коим и дровеной.
Новокрещенные ясашные крестьяне на положенном казённом окладе»88.
Таким образом, после вхождения Среднего Поволжья в состав Русского государства началось быстрое
хозяйственное освоение Пензенского края. Однако это потребовало и новых забот по его охране от набегов кочевников.
На наиболее угрожаемых участках, где проходили степные дороги, возводились засечные черты и укрепленные пункты.
С возникновением г.Пензы начинается активное проникновение в Засурье русского населения. Сооружение в крае
засечных черт и возведение крепостей и острогов потребовало привлечения сюда значительного числа т.н. «работных
людей», принимавших участие в их строительстве, и представителей служилого сословия, служивших по черте и
получавших за службу земельные владения. Еще в конце XVII в. обширные владения в Сурском лесу, находящиеся
ныне на территории Заречного, получил за службу Федор Иванович Чемоданов. Вместе с тем известную роль в
процессе колонизации Засурья сыграло и мордовское население, которое, в частности, основало с.Селиксу.
Мероприятия по созданию Царицынской укрепленной линии, предпринятые Петром I, положили конец набегам
кочевников на юго-восточные окраины Российского государства и послужили толчком для дальнейшего освоения и
экономического развития Пензенского края.
В 1773-1775 гг. Среднее Поволжье было охвачено Крестьянской войной под предводительством Е.И.Пугачева,
которое затронуло и территорию Засурья. Следствием «пугачевского бунта» стало проведение важной
административно-территориальной реформы, в результате которой Засурье вошло в состав Городищенского уезда
Пензенского наместничества.
§3. Социокультурное развитие территории в XIX – начале XX в.
Административное деление и население Пензенской губернии
в начале XIX в.
9 сентября 1801 г. была восстановлена Пензенская губерния в составе 10 уездов: Городищенского, Инсарского,
Керенского, Краснослободского, Мокшанского, Наровчатского, Нижнеломовского, Пензенского, Саранского и
Чембарского89. Верхнеломовский, Троицкий и Шишкеевский уезды были упразднены, населенные пункты расписаны по
соседним уездам, а Верхний Ломов, Троицк и Шишкеев переведены на положение заштатных городов. Территория
нынешнего города Заречного вошла в состав Городищенского уезда.
По ведомости, составленной к отчету пензенского губернатора за 1811 г., в уезде (без учета дворянского
населения, священно- и церковнослужителей) насчитывалось 62747 человек обоего пола (по сравнению с 1785 г.
количество жителей увеличилось чуть более чем на 3 тыс. человек). В уездном центре, г.Городище, проживало всего
2097 человек, большинство из которых являлись экономическими крестьянами (1873 человека; муж.943, жен.930).
Численность купеческого сословия (муж.5, жен.8) и мещанского населения (муж.86, жен.88) была незначительной.
Население сел и деревень Городищенского уезда составляло 60656 человек, из числа которых 36137 (муж.18897,
жен.17240) относились к помещичьим крестьянам, 17942 (муж.9042, жен.8900) – к ясашным, 4476 (муж.2235, жен.2241) –
к экономическим крестьянам. Кроме того, в уезде проживало 928 (муж.447, жен.481) крестьян-однодворцев, 567
(муж.266, жен.301) удельных крестьян, 495 (муж.266, жен.270) татар и 111 (муж.50, жен.61) однодворческих крестьян, а
также 270 штатных и заштатных священно- и церковнослужителей90. При этом, общая численность населения
Пензенской губернии составляла 695761 человек.
Городищенский уезд в «Экономическом описании городов и сел
Пензенской губернии» 1806 г.
В «Экономическом описании городов и сел Пензенской губернии» 1806 г. приводится следующая
характеристика Городищенского уезда: «по всему Городищенскому уезду… в селениях пашенная земля в некоторых
черноземная, удобрения не требует, а в протчих с глиною, пещаная с камнем, которую удобривают назмом; пашут
сохами на лошадях и орют под зимною по два, а под еровое по одному разу, боронят, как под озимое, так и под еровое
88
89
90
ГАПО. Ф.225. Оп.2. Д.120. Л.3-4.
ПСЗ. Т.XXVI. №20004.
ГАПО. Ф.5. Оп.1. Д.382. Л.242-246об.
по одному разу; хлеб на оной земле высевается рошь, овес, полба, пшеница, горох, проса, греча, семя конопляное и
алленое; лучшей урожай в обыкновенные годы бывает четырем родам просу, овсу, гречи и гороху, а прочей
посредственной; садов нет, а в огородах во всех селениях садят капусту, агурцы, морковь, свеклу, редьку, лук и сеют
конопли. Скотоводство посредственное и состоит оное из лошадей, коров, овец, коз и свиней…, из которых лучше
водятся овцы и свиньи. Пчел некоторые держат, но в малом количестве. Принадлежащей к селениям лес сосновой,
дубовой, осиновой, березовой, черемоховой, ореховой, липовой, альховой, ильневой, ис которого сосновой, дубовой,
осиновой и липовой годен на корабельное строение, а прочей весь дровяной. Крестьяне ж делают из покупного лесу
колечы, сани, лопаты, роют из земли камни для молотия на мельницах хлеба и точения топоров, ткут из мочал рогошки,
сидят из сосновых корней дегодь и продают в разных местах на ярмонках и селениях. А протчих рукоделий, кроме
хлебопашества и скотоводства, никаких не имеют»91.
Пожары в Засурском лесу
Осенью 1808 г. в Большом Сурском лесу бушевали сильные пожары. Их причинами стали «великая сухость»,
«сильные ветры», большое количество сухой травы в лесу. Пожар начался 2 октября недалеко от д.Кичкилейки «за
Тёплым врагом». Он был таким сильным, что дым был виден даже в Пензе92. Вскоре пожары распространились на
значительные территории. Они были зафиксированы в лесных дачах сельца Бакшеевки, сел Трофимовщины и Юлово.
Пожары оказались столь значительными, что практически парализовали движение по тракту Пенза-Симбирск в районе
Большого Сурского леса. Отряд казаков Оренбургского казачьего полка под командой станичного атамана Зубкова
численностью 100 человек, возвращавшийся «в свои домы», который находился на отдыхе в с.Селиксе, утром 4 октября
спешно был «выпровожден» из села городищенским земским исправником Андреяновым и направлен в сторону
Городищ93. Для тушения пожаров местные власти задействовали в общей сложности до 1000 человек из городских
слобод г.Пензы, с.Терновки Пензенского уезда, а также жителей многих населенных пунктов Городищенского уезда. Они
привлекались к тушению огня со своими «ведрами, топорами, заступами и тому подобными пожарными инструментами»
и с 5-7-дневным запасом хлеба. 12 октября во многом благодаря активному участию местного населения пожары в
Большом Сурском лесу были потушены.
Ущерб от пожаров был значительный. В общей сложности от огня пострадало около 2 тыс. десятин (≈2180 га)
леса. Причем, «горела одна только промеж дерев высокая трава и от оной старые пни и колоды, а растущему на том
месте дровяному березовому, осиновому, ивовому, рябиновому и дубовому лесу от опаления дальнего вреда повидимому не случилось, кроме мелкого означенных родов кустарного леса, который должен быть поврежден»94.
Засурье в Отечественной войне 1812 года
Жители различных населенных пунктов Городищенского уезда приняли самое деятельное участие в
Отечественной войне 1812 г. Следует заметить, что в эту эпоху именно на крестьянство легла основная тяжесть
выполнения натуральных повинностей и уплаты окладных сборов. Формирование ополчения, поставка рекрутов,
выполнение постойной и подводной повинностей, организация для армии подвижных магазинов и приобретение волов и
фур – вот лишь неполный перечень тех повинностей, которые должны были нести крестьяне в условиях военного
времени. По подсчетам саранского историка И.С.Максимова, повинности крепостных крестьян, связанные с войной, в
денежном выражении составили более 20 руб. с ревизской души, государственных и удельных крестьян – от 15 до 20
руб.95
Сильно обременяли крестьян подводная и постойная повинности. В 1812-1814 гг. по Симбирскому тракту
постоянно следовали различные воинские команды, рекрутские партии, ратники ополчения, военнопленные армии
Наполеона, которые размещались в обывательских избах. С постоем было связано снабжение людей продовольствием,
а лошадей – фуражом. Особенно обременяли названные повинности жителей тех населенных пунктов, которые
располагались недалеко от дороги. Так, в сентябре 1812 г. ясашные крестьяне с.Селиксы жаловались на свое крайнее
разорение от того, что ежедневно вынуждены снаряжать «до 40 подвод, а с воинскими командами и до 100», в то время
как крестьяне соседних сел Чемодановки, Вышелея и Пазелок никакой подводной повинности не несут96.
Помещичьи крестьяне составили основу Пензенского ополчения, формировавшегося по манифесту
Александра I от 6 июля 1812 г. В состав 1-го пехотного полка Пензенского ополчения вошли и 20 ратников из
с.Чемодановки, которые являлись крепостными крестьянами помещика Чемоданова. Это Павел Степанов, Семен
Петров, Игнатий Трофимов, Ксенофонт Семенов, Леонтий Матвеев, Денис Павлов, Егор Семенов, Кондратий Филиппов,
Михаил Абрамов, Егор Матвеев, Василий Петров, Захар Евсевьев, Никита Сергеев, Федор Максимов, Филипп
Григорьев, Емельян Иванов, Николай Егоров, Мирон Егоров, Иван Матвеев и Ефим Елисеев97. Командиром 1-го
ГАПО. Ф.60. Оп.1. Д.299. Л.46об-47.
ГАПО. Ф.5. Оп.1. Д.302. Л.2.
93
ГАПО. Ф.5. Оп.1. Д.302. Л.14.
94
ГАПО. Ф.5. Оп.1. Д.302. Л.21.
95
Максимов И.С. Повинности населения России в связи с военными кампаниями 1812-1814 гг. // Исторические и политические науки в
контексте современной культурной традиции: Мат-лы IV Сафаргалиев. науч. чтений. Саранск, 1999. С.92.
96
ГАПО. Ф.6. Оп.1. Д.346. Л.21-21об.
97
ГАПО. Ф.5. Оп.1. Д.529. Л.201-250.
91
92
пехотного полка был назначен нижнеломовский дворянин, полковник Ксенофонт Иванович Селунский, оставивший
«Записки», которые подробно рассказывают об участии ополчения в заграничных походах русской армии 1813-1814 гг.98
Как известно, Пензенское ополчение выступило в поход лишь в первых числах января 1813 г., прибыло на
театр военных действий к концу августа и вошло в состав Польской армии под командованием генерала от кавалерии
Л.Л.Беннигсена. Вместе с полком чемодановские ратники принимали участие в осаде Дрездена, Магдебурга и Гамбурга,
а в апреле 1815 г. возвратились в родное село99.
В сражениях Отечественной войны 1812 г. участвовал выходец из крестьян помещика Чемоданова
с.Чемодановки Семен Павлов. Он поступил на военную службу по рекрутскому набору в январе 1803 г. и был зачислен
рядовым в Ладожский пехотный полк. Павлов принимал участие в русско-турецкой войне 1806-1812 гг. Он находился
при осаде Измаила, Журжи и взятии Банского укрепления. В декабре 1810 г. был произведен в унтер-офицеры. В 1812 г.
Павлов сражался при Салтановке, Смоленске, Бородино, Тарутино, Малом Ярославце, где был ранен пулей в правую
ногу100.
В июле 1813 г. по тракту из Пензы в Городище через территорию Засурья была проведена небольшая партия
военнопленных армии Наполеона численностью 23 человека (21 обер-офицер и 2 сержанта). Местом их временного
размещения (до июня 1814 г.) был избран уездный город Городище. Трое из военнопленных офицеров являлись
легионерами (legionnaire) ордена Почетного легиона. Это 37-летний капитан 106-го линейного полка 4-го пехотного
корпуса Жозеф Генье (Gueniot), 42-летний су-лейтенант того же полка Жан Фике (Fiquet) и 38-летний су-лейтенант 7-го
легкого полка 1-го пехотного корпуса Жульен Панте (Pantin)101.
Александр I в Селиксе и Чемодановке
В 1824 г. в Пензенской губернии произошло грандиозное событие: ее посетил император Александр I. Он
прибыл в Пензу по Тамбовскому тракту 30 августа и пробыл здесь до 4 сентября. В губернском центре Александр I
присутствовал на маневрах и учениях 2-го пехотного корпуса и гусарской дивизии. Кроме того, он встречался с
представителями различных сословий Пензенской губернии. Утром 4 сентября Александр I отправился далее по
Симбирскому тракту, на котором первой станцией от Пензы была Селикса. Будучи в 1897 г. с научными целями в этом
мордовском селе, известный французский ученый барон де Бай обнаружил в храмовой книге интересную запись о
посещении царем означенного населенного пункта: «1824 года сентября 4, село Селиксу посетил Государь Император
Александр Павлович. Государь ходил по селу и посещал некоторые избы с больными отставными солдатами, давая
одним по серебряному рублю, другим же более; также медными деньгами оделил многочисленный народ,
сопровождавший Его»102.
Существует мнение, что в начале сентября 1824 г. Александр I посетил и усадьбу Михайловских-Данилевских,
расположенную в Чемодановке103. После Отечественной войны 1812 г. чемодановское имение в качестве приданого
досталось дочери Павла Ивановича Чемоданова Анне Павловне, вышедшей замуж за известного военного историка XIX
в., генерал-лейтенанта Александра Ивановича Михайловского-Данилевского (1790-1848).
Михайловские-Данилевские
Родоначальником дворянского рода Михайловских-Данилевских был отец Александра Ивановича Иван
Лукьянович Данилевский (1751-1807), малороссийский казак, ставший дворянином во времена Екатерины II. Приставка
«Михайловский» появилась в фамилии Данилевского при Павле I. Император наградил ею Данилевского за верность,
произведя ее от названия недавно построенного Михайловского замка. И.Л.Михайловский-Данилевский, являясь
директором Государственного заемного банка, был достаточно богатым человеком. Его наследство составило около 100
тыс. рублей. Это позволило сыну Ивана Лукьяновича, Александру, получить прекрасное образование. Он закончил
немецкое училище при церкви Св.Петра (Петришуле) в С.-Петербурге, а затем, в 1808-1811 гг., обучался в
Геттингенском университете. Находясь в Европе, А.И.Михайловский-Данилевский совершил поездку в Италию, чтобы
познакомится с памятниками древности, в т.ч. и с только что раскопанными Помпеями104. В 1801-1807 гг. он служил в
Государственном заемном банке, а с октября 1811 – в Министерстве финансов.
В начале Отечественной войны 1812 г. А.И.Михайловский-Данилевский вступил в С.-Петербургское ополчение
и определен адъютантом к М.И.Кутузову, состоял при нем в течение всей кампании 1812 г., занимался составлением
журналов военных действий, «Известий о наших военных действиях», иностранной перепиской. Он участвовал в
Бородинской битве. В сражении при Тарутино был ранен и покинул армию для лечения раны. После своего
Селунский К.И. Записки нашему походу, писанные от скуки на марше, для воспоминания всех наших странствий и некоторых минут с
приятностью в горе проведенных // Труды Пензенской ученой архивной комиссии. Пенза, 1903. Вып.1. С.83-126; 1904. Вып.2. С.89-122; 1906. Вып.3.
С.77-86.
99
Об участии Пензенского ополчения в заграничных походах русской армии 1813-1814 гг. подробнее см.: Белоусов С.В. Пензенское
ополчение в России и в Европе (1812-1814 гг.) // Отечественная война 1812 года: Источники. Памятники. Проблемы: Материалы XV Международной
научной конференции (Бородино, 9-11 сентября 2008 г.).– Можайск, 2009.– С.265-286
100
РГВИА. Ф.489. Оп.1. Д.451. Л.68об-69; Белоусов С.В. Пензенцы – участники Отечественной войны 1812 года и заграничных походов
русской армии: просопографическая база данных. Пенза: ГУМНИЦ, 2011. С.170.
101
ГАПО. Ф.5. Оп.1. Д.511. Л.136.
102
Терехин В. Две поездки с научной целью, совершенные в нынешнем 1897 г. в уездах Пензенском и Городищенском // Пензенские
губернские ведомости. 1897. №159.
103
Гвоздев Б.Н. Поездки по Пензенской области (рукопись). С.86. Данная рукопись хранится в фондах Пензенского государственного
краеведческого музея, инв. № 12960/13.
104
ГАПО. Ф.196. Оп.2. Д.1926. Л.6-6об.
98
возвращения в строй в феврале 1813 г. по настоянию Александра I А.И.Михайловский-Данилевский перешел в Свиту
Его Императорского Величества по квартирмейстерской части с чином штабс-капитана. В ходе заграничных походов
русской армии 1813-1814 гг. он сражался при Люцене, Бауцене (награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость»),
Лейпциге, Бриен-ле-Шато, Арси, Фер-Шампенуазе. В качестве офицера Свиты присутствовал на Венском конгрессе. С
1816 г. А.И.Михайловский-Данилевский являлся директором библиотеки Главного штаба. В 1823 г. он был произведен в
генерал-майоры и назначен командиром егерской бригады 7-й пехотной дивизии. С весны 1826 г. состоял по армии и
жил в своем имении – с.Юрьево Арзамасского уезда Нижегородской губернии. А.И.Михайловский-Данилевский
принимал участие в русско-турецкой войне 1828-1829 гг. и подавлении польского восстания 1830-1831 гг. В 1835 г. он
был произведен в генерал-лейтенанты, назначен сенатором и председателем военно-цензурного комитета105.
В 1830-1840-е гг. А.И.Михайловский-Данилевский создал целый цикл работ о войнах России 1805-1815 гг.106
Особую известность ему принес четырехтомный труд «Описание Отечественной войны в 1812 году», где автор одним
из первых в российской исторической науке обратился к изучению этой героической страницы истории нашей родины.
Написанные на основе архивных материалов, впервые введенных в научный оборот, его работы и сейчас по праву
сохраняют свое научно-справочное значение.
По утверждению пензенского краеведа А.В.Тюстина А.И.Михайловский-Данилевский вместе с женой довольно
часто «наезжал» в свое пензенское имение в с.Чемодановке107. Территориальные границы чемодановского имения
Михайловских-Данилевских тех лет были такими же, как и имения Чемодановых, которым оно раньше принадлежало.
Юго-Западная, лесная, его часть ныне находится в составе г.Заречного.
Александр Иванович Михайловский-Данилевский прожил пятьдесят восемь лет и умер в 1848 г. в Петербурге
от холеры. Его могила, как и могила его жены Анны Павловны, похороненных на Тихвинском кладбище АлександроНевской лавры, не сохранилась.
В 1843 г. по раздельному акту, совершенному в С.-Петербургской палате гражданского суда между сыновьями
А.И.Михайловского-Данилевского Иваном и Леонидом, чемодановское имение досталось последнему, о чем он и
сообщил в Пензенское дворянское депутатское собрание год спустя 108.
В отличие от своего отца Леонид Александрович в Чемодановке жил постоянно. В 1850 г. он женился на
Варваре Владимировне Прокопович, дочери тайного советника В.М.Прокоповича. В январе 1854 г. у МихайловскихДанилевских родилась дочь Варвара.
По словам писателя Н.С.Лескова, Л.А.Михайловский-Данилевский был заядлым картежником. Пользуясь тем,
что его усадьба в Чемодановке находилась недалеко от Симбирского тракта, он приглашал к себе практически всех
дворян, проезжавших по нему. Покидали усадьбу «гостеприимного» Леонида Александровича дворяне обычно без
денег, проигрывая их в карты109. Несмотря на это, Л.А.Михайловский-Данилевский участвовал в благотворительных
акциях. В частности, на его средства был построен ряд строений в Спасо-Преображенском монастыре Пензы110.
В период отмены крепостного права Л.А.Михайловский-Данилевский выставлял свою кандидатуру на
дворянских выборах в губернский комитет по улучшению быта помещичьих крестьян, но избран не был.
В соответствии с выкупным договором 1863 г. Михайловский-Данилевский предоставил каждому из своих
бывших крепостных крестьян надел в 3,4 десятины пахотной земли, что соответствовало установленным нормам
надела для великорусских губерний111. Однако крестьяне ожидали большего, в связи с чем использовали любой повод
для выражения недовольства. Сразу же после заключения выкупного договора они перестали выполнять распоряжения
волостного управления, ссылаясь на то, что договор заключен неправильно, ожидая «правильную бумагу» от царя на
земли112. Чуть ранее, весной 1861 года, такая же надежда толкнула крестьян Чемодановки и Леонидовки, деревни,
появившейся на месте винокуренного завода Леонида Михайловского-Данилевского и названной по его имени, на
массовые волнения против помещика. «В имении моем крестьяне вышли из повиновения, – писал МихайловскийДанилевский пензенскому губернатору графу Е.П. Толстому в марте 1861 г., – сегодня неповиновение перешло в
предерзостное буйство. На винокуренном моем заводе, откуда я сейчас возвратился, крестьяне самовольно оставили
работы, выпустили брагу, разграбили барду. Беспорядок и буйство усиливается не по дням, а по часам. Если не будет
унят народ, нельзя предсказать до чего буйство может дойти в столь населенном имении» 113.
Строительство железной дороги
Большое значение для дальнейшего экономического развития Пензенского края имело появление здесь
железных дорог. Работы по строительству Моршанско-Сызранской (в дальнейшем Сызранско-Вяземской) железной
Малышкин С.А. Михайловский-Данилевский А.И. // Отечественная война 1812 года. Энциклопедия. М.: РОССПЭН, 2004. С.468-470.
Михайловский-Данилевский А.И. Описание похода во Францию в 1814 г. В 2 ч. СПб., 1836; он же. Описание Отечественной войны 1812
года. В 4 ч. СПб., 1839; он же. Описание войны 1813 года. В 2 ч. СПб., 1840; он же. Описание Финляндской войны на сухом пути и на море в 1808 и
1809 гг. СПб., 1841; он же. Описание турецкой войны в царствование императора Александра с 1806 до 1812 г. СПб., 1843; он же. Описание первой
войны императора Александра с Наполеоном в 1805 г. СПб., 1844; он же. Описание второй войны императора Александра с Наполеоном в 1806 и
1807 гг. СПб., 1846.
107
Тюстин А.В. Служение Отечеству // Новая газета – Мир людей. 1999. №17.
108
ГАПО. Ф.225. Оп.1. Д.154. Л.1-1об.
109
Лесков Н.С. Загон // Лесков Н.С. Собр.соч. в 12 т. М.: Правда, 1989. Т.12. С.105.
110
Пензенский Спасо-Преображенский мужской третьеклассный монастырь // Пензенские епархиальные ведомости. 1886. № 17.
111
ГАПО. Ф.225. Оп.1. Д.154. Л.1-1об, 6-6об.
112
ГАПО. Ф. 6.Оп.1. Д.3661. Л.1-5.
113
ГАПО. Ф.5. Оп.1. Д.3952. Л.2.
105
106
дороги начались в Пензенской губернии в мае 1872 г. В Городищенском уезде дорога должна была пройти недалеко от
населенных пунктов Чемодановка, Леонидовка, Шнаево, Можаровка, Архангельское Куракино. Для ее строительства
привлекались сезонные рабочие и мастеровые не только из Пензенской, но и соседних с нею губерний. В 1873 г. на
возведении железнодорожного полотна и других объектов транспортной инфраструктуры только в Городищенском уезде
одновременно находилось от 1200 до 1600 человек. Они размещались гл.о. в бараках, «поместительных и удобных»,
расположенных вдоль железной дороги и получали пищу от подрядчиков. Пища состояла «из хлеба, щей или кашицы из
пшена с соленым говяжьим мясом или рыбой, пшенной или гречневой каши с постным конопляным маслом и кваса»114.
За короткий срок на участке Пачелма – Кузнецк было сооружено 146 мостов, в т.ч. 7 больших (длиной свыше
100 м), возведены водонапорные башни, кузницы, пакгаузы, мельницы, элеваторы, паровозный сарай (депо), построены
вокзалы115. Именно в это время недалеко от нынешнего г.Заречного появилась железнодорожная станция Селикса.
12 октября 1874 г. участок пути Моршанск – Пенза – Сызрань, протяженностью 484 ¾ версты был открыт для
движения пассажирских и товарных поездов116. Трасса была однопутной. Железная дорога связала Запад и Центр
России с Поволжьем, Уралом, Сибирью и Средней Азией. После того, как в 1895 г. был открыт еще и участок Пенза –
Рузаевка, соединивший Московско-Казанскую и Сызранско-Вяземскую железные дороги, Пенза превратилась в крупный
железнодорожный узел, имеющий общероссийское значение.
Новые владельцы засурских имений
После отмены крепостного права число дворян-землевладельцев значительно уменьшилось. В 1861 г. к
семьям помещиков принадлежало 80% всех дворян, в 1895 – 55%, а в 1912 г. – 37%117. Дворянское сословие быстро
урбанизировалось. В 1897 г. 47% российских дворян уже жило в городах (в 1858 г. таких было 20%)118. Однако большая
часть частной земельной собственности в Российской империи по-прежнему находилась в руках дворянства.
Покупателями дворянских поместий обычно были купцы и крестьяне. Новые владельцы использовали
дворянские имения по собственному усмотрению, как правило, в коммерческих интересах 119. На месте дворянских
усадеб возникали дачные поселки, земля сдавалась в аренду, лес продавался на дрова и пиломатериалы.
После смерти Л.А.Михайловского-Данилевского его дочь Варвара Леонидовна, находившаяся замужем за
пианистом и композитором, председателем Русского музыкального общества Андреем Александровичем Оппелем и
проживавшая в Петербурге, продала перешедшее ей по наследству имение отца, по частям.
Самым крупным покупателем поместья Михайловских-Данилевских оказался пензенский купец первой гильдии
Василий Иванович Попов. У Василия Ивановича и его жены Надежды Дмитриевны было девять детей, в том числе
Сергей Васильевич Попов, профессор, в советское время преподаватель государственного института театрального
искусства.
В «зареченской части» приобретенных у Варвары Оппель владений Василий Иванович Попов построил в конце
XIX в. небольшую усадьбу. Она располагалась рядом с линией Сызранско-Вяземской железной дороги, недалеко от
станции Селикса. Усадьба находилась в квартале, ныне образуемом пересечением зареченских улиц Адмирала
Макарова и Моховой с проездами Литке и Фадеева120.
Центром усадьбы был одноэтажный деревянный дом, крытый железом. Его длина составляла 32 аршина (22,5
м), ширина 9 аршин (6,3 м), высота 4,5 аршина (3,15 м). На территории усадьбы, согласно земской переписи 1911 года,
находились сарай, коровник, конюшня, погреб и караулка. Все строения были деревянными, с крышей из теса.
Вокруг усадьбы располагались владения Попова. Большую их часть (604 десятины или 660 га) занимал лес,
преимущественно лиственный (360 десятин или 393 га). Строевой сосновый лес занимал площадь 95 десятин или 103
га. Оставшаяся лесная площадь приходилась на молодую поросль. Никакого «правильного лесного хозяйства» у Попова
и его наследников не велось, не было и «искусственных насаждений». Для собственных нужд проводился сбор
валежника и сухостоя. Ежегодно, с 1 апреля по 15 ноября, на пастбищах, разбросанных по лесу, нанятый подпасок пас
небольшое стадо хозяйских коров (семь голов). За состоянием леса следили два лесника. Небольшой участок пахотной
земли (9,5 десятин или 10,4 га), бывший в имении, сдавался в долгосрочную аренду служащему железнодорожного
разъезда Селикса Богомолову, который, в свою очередь, сдавал его в краткосрочную аренду крестьянам села Селикса
(Кижеватово).
После смерти В.И. Попова (1899 г.) владельцами имения были его дочери – Мария, Ольга и Серафима. Само
имение вместе с усадьбой в 1911 г. находилось в залоге у банка. Возможно, именно поэтому, чтобы рассчитаться с
долгами, в 1913 г. усадьбу и часть леса (195 десятин или 213 га) сестры Поповы продали рязанским крестьянам
Алексею, Георгию, Лаврентию и Силантию Вострокнутовым, имевшим бизнес с их братом Николаем Поповым,
занимавшимся продажей леса и жившим в небольшом городке Скопине Рязанской губернии. Братья Вострокнутовы
планировали на приобретенной земле построить дачи – загородные дома для летнего отдыха горожан. Однако сделать
это не успели из-за начавшейся в 1917 г. революции. Любопытно, что спустя тридцать семь лет, уже в советское время,
ГАПО. Ф.5. Оп.1. Д.5078. Л.41-41об, 69-69об, 71-71об, 166.
Власов В.А., Тюкленкова Е.П. Транспорт железнодорожный // Пензенская энциклопедия. Пенза: Министерство культуры Пензенской
области, М.: Большая Российская энциклопедия, 2001. С.622.
116
ГАПО. Ф.5. Оп.1. Д.5078. Л.188, 190, 191.
117
Беккер С. Миф о русском дворянстве. М.: Новое литературное обозрение, 2004. С.46-47.
118
Там же.
119
См., например, Шаповалов В.А. Оноприенко И.Г. Дворянская усадьба Центрального Черноземья в 1860-1890-е годы / Русская усадьба. М.:
Улей, 2009. Вып.15. С.65-84.
120
ГАПО. Ф.158. Оп.3. Д.1539. Л.27, 30, 53, 54-64об; Ф.225. Оп.4. Д.3483 (план); Ф.129. Оп.1. Д.171. Л.255.
114
115
в 1954 г., горсовет Пензы также планировал построить здесь «поселок дачного типа»121. По проекту на его возведение
отводилось пять лет. Около 75% территории поселка выделялось под жилые кварталы, 8,5% занимали бы
общественные здания и сооружения, 5,5% скверы и парки, 11% улицы и площади. Но вновь, как и в царское время,
реализовать задуманное не удалось. Рядом с Селиксой началось строительство секретного завода – ныне ПО «Старт».
Усадьба же Поповых, в том числе жилой дом, сохранилась до середины XX в., став местом размещения
кордона Селикса Светлополянского лесничества. Постройки усадьбы видели первостроители Заречного122.
Дворяне Ермолаевы, владевшие лесными угодьями в районе зареченской школы № 220, продали их во второй
половине XIX в. купцам М.Т.Смирнову и Я.Е.Мартышкину123. Сопредельный участок леса у А.Н.Дубенского, помещика
сел Мертовщина (ныне Сосновка) и Лопуховка, приобрел тогда же потомственный почетный гражданин Дмитрий
Васильевич Марецкий. После смерти Марецкого в 1892 г. этот участок леса перешел во владения его дочери Веры
Дмитриевны Марецкой (по мужу – Молочниковой)124.
Центром имения В.Д.Марецкой было село Мертовщина. Имение включало в себя 4949,5 десятин земли, 2430
из которых (49%) занимал лес. Годовой доход имения составлял 50-60 тыс. рублей. Его большая часть (35 000 руб.)
приходилась эксплуатацию леса, 16000 руб. составлял доход, полученный от работы мельниц, кирпичного завода и
парфюмерной фабрики, 7000-11000 руб. приходилось на долю полевого хозяйства.
Засурская дача Молочниковой (территория Заречного) представляла собой лиственный лес, 60% территории
которого было занято осиной , 20% березой и столько же липой. В даче велось правильное лесное хозяйство:
высаживалась сосна (с 1906 г.), проводились регулярные рубки леса. В 1913 г. В.Д.Молочникова получила разрешение
на строительство в Засурской даче лесопильного завода125. Завод предполагалось разместить на месте рубки леса, в 3
км от железнодорожного разъезда Селикса, в «ненаселенной местности». Здание завода, согласно проекту, было
деревянным, одноэтажным, с железной крышей. В отдельном помещении должен был находиться подвижной
локомобиль (паросиловая установка). Рядом с заводом планировался небольшой корпус для рабочих (около 15
человек). Из-за революции 1917 г. завод не был построен. Само имение В.Д.Молочниковой в 1917 г. было разорено, а
затем по решению городищенского земельного комитета ликвидировано126.
Засурско-Селиксинское лесничество
Если северо-восточная часть территории Заречного во второй половине XIX – начале XX в. находилась в
частных владениях дворян и купцов, то юго-западная входила в состав Засурской казенной дачи, которая «считалась
одной из лучших в русском государстве» 127. В 1864 г. она была выделена из Городищенского лесничества и
преобразована в образцовое Засурско-Селиксенское лесничество, ставшее первым в России подобного рода лесным
учреждением со своими штатами и более высокими окладами всему составу служащих лесной стражи. Руководил
лесничеством А.Ф.Рудзкий, «классик отечественного лесоводства» 128.
В Засурско-Селиксенском лесничестве велось правильное лесное хозяйство. Был определен четкий порядок
рубки и воспроизводства деревьев (сосны, дуба, осины, березы, ольхи), производилось осушение болот. Заготовка леса
проходила под руководством лесничего на средства казны. В лесничестве существовали специальные лесные дворы,
на которых каждый мог приобрести нужный ему лесной материал по заранее опубликованной цене. Также существовали
платные лесные билеты на охоту (в засурских лесах водились глухари, тетерева, рябчики, во время осеннего перелета
останавливались большие партии гусей), сбор лесных плодов, добывание глины, песка и торфа.
Засурское лесничество было привлекательно не только с хозяйственной, но и с научной точки зрения. В начале
XX в. растительность лесничества стала объектом изучения нашего земляка, видного ученого, доктора биологических
наук, профессора И.И.Спрыгина (не исключено, что, проводя свои исследования в Засурском лесничестве, он побывал и
на территории, занимаемой ныне Заречным)129.
В 1906 г. Засурско-Селиксенское лесничество было поделено на две дачи: первую, оставшуюся в составе
Засурского лесничества и вторую, образовавшую Пензенское лесничество. Территория Заречного осталась в составе
Засурского лесничества.
Владения Пензенского Троицкого женского монастыря
Территория Заречного, прилегающая к Ахунам, в XIX – начале XX в. была владением Пензенского Троицкого
женского монастыря, входя в его Засурскую лесную дачу. Площадь ее была небольшой. В 1884 году – 105 десятин, в
1911 году – 154 десятины130.
ГАПО. Ф.р.2539. Оп.1. Д. 491. Л. 174, 193.
Мурашов Д.Ю. Указ. соч. С.30-31.
123
ГАПО. Ф.225. Оп.2. Д.37 (картограмма владений Городищенского уезда); Ф.158. Оп3. Д.2580. Л.156 (список землевладельцев
Городищенского уезда. 1911 г.).
124
ГАПО. Ф.206. Оп.1. Д.35. Л.36; Ф.42. Оп.6. Д.102 (опись дел за 1892 г., гомер архивного дела 25726, нумерация страниц в деле
отсутствует); Ф.158. Оп.3. Д.1529. Л.18.
125
ГАПО. Ф. 6. Оп.1.Д.9691. Л.7, 12-12об.
126
ГАПО. Ф. 654. Оп. 1. Д.13. Л. 34.
127
Антонов И.С. Засурское лесничество // Из истории области. Пенза, 1993. Вып.IV. С.135.
128
Антонов И.С.Кривоносов Н.Н. Курорт Ахуны. Пенза, 2000. С.7.
129
См. Научное наследство. Т.11. Спрыгин И.И. Материалы к познанию растительности Среднего Поволжья. М.: Наука, 1986.
130
ГАПО. Ф.225.Оп.4. Д.541 (карта); Ф.158.Оп.3. Д.2580.Л.156.
121
122
По словам игуменьи монастыря Рахили, обратившейся в 1884 г. к министру государственных имуществ с
просьбой о расширении засурских владений монастыря, «в течение нескольких десятилетий пожалованный
правительством лес был оберегаем монастырем со всевозможным тщанием и заботливостью, так что на дрова для
отопления монастырских зданий употребляемы были лишь перестойный лес и валежник…остальное количество дров…
каждогодно приобретаемо было покупкою»131. Только в случае пожаров, указывала игуменья Рахиль, монастырь
проводил рубку деревьев для восстановления сгоревших зданий. После революции 1917 года Троцкий монастырь был
закрыт, а его владения, в том числе Засурская дача, национализированы.
Путешествие барона де Бая
Летом 1897 г. в Пензенскую губернию с научными целями прибыл известный французский ученый барон де
Бай. Он был командирован в Россию Министерством народного просвещения Франции гл.о. с целью изучения финноугорских племен. Де Бай совершил две поездки на территорию Пензенского и Городищенского уездов. Первую – 16
июля в т.н. урочище «Калашный Затон», где были найдены археологические артефакты (керамика, несколько кусочков
кремня и человеческих костей), относящихся к эпохе Каменного века. 17 июля барон де Бай побывал в Засурье и
посетил мордовское село Селиксу, где он «расспрашивал мордву об ее обычаях, нравах и одеждах». В селении было
сделано ряд фотографий местных жителей в национальных нарядах. Кроме того, французский ученый приобрел
«несколько старинных мордовских костюмов»132. Итогом научных исследований барона де Бая в России стало издание в
Париже книги «De Penza a Minoussinsk. Souvenirs d`une mission par Le baron de Baye. Extrait de la Revue de Geographie»133. Книга никогда не переводилась на русский язык. Вместе с тем, этнографические зарисовки обычаев
мордовского населения с.Селиксы, сделанные французским исследователем бароном де Баем, настолько интересны,
что мы предлагаем читателям впервые познакомиться с переводом соответствующих страниц текста этого
произведения134.
«Я предлагаю вам посетить деревню, в которой я их [мордву] изучал. Экипаж, запряженный четырьмя
лошадьми, привез нас в местечко, расположенное в 20 верстах от Пензы, в Городищенский уезд, в деревню Селиксу, с
населением в 2 тыс. человек мордвы, принявших православную религию около 150 лет назад… Селикса по-мордовски
означает «молодой вяз». Отсюда название этого местечка.
В этом поселке я смог наблюдать пережитки язычества. Тридцать лет назад жители деревни Селиксы все еще
ходили под священный дуб, чтобы там помолиться, убить быка, мясо которого варили и кушали все прихожане.
Священный дуб все еще стоит в трех километрах от жилищ. В настоящее время, в первую субботу после Троицы, в
деревне убивают гуся, которого кормили все жители. На самом рассвете они идут к священному дереву, сначала
молятся, а затем едят гуся и пьют крепкую брагу, местный алкогольный напиток. Этот день называется днем молитвы…
Вот другой местный обычай, практикуемый во время свадьбы. Невеста, одна в телеге, отправляется в церковь.
Над телегой деревянные дуги поддерживают полотно, которое скрывает девушку. За телегой идет мужчина,
размахивающий косой, чтобы скосить все, что в воздухе могло бы быть вредным для невесты. После церемонии, при
выходе из церкви, новобрачную несут до дома на руках свидетели.
Еще один старинный обычай. Как только человек умирает, под тело кладут либо топор, либо большой нож. Это
делается, чтобы зарезать болезнь, чтобы она не вызвала других жертв. Курильщиков (высшее утешение) в гробу
сопровождают их трубка (по-мордовски «пипка»), кисет, кремень и огниво. Мордва часто ходит молиться на могилу
своих родственников. На месте погребения они делают дырку и льют туда либо водку (вода жизни), либо брагу (напиток
на основе закваски)…
Три года тому назад, во время страшной засухи, умер старый мордвин. На его могилу привезли 5 или 6 бочек
воды, вылили ее с тем, чтобы покойный обратился к богу с мольбами о дожде.
Я вам привел лишь несколько из этих обычаев, наивных пережитков былых времен, обычаев, которые нужно
очень быстро собрать, пока они не исчезли.
В Селиксе, на протяжении 15 лет, мужчины почти полностью отказались от национального костюма. Они
носили белые рубахи в красную полоску, зимой одевали белую баранью шапку, а летом шляпу, напоминающую нашу
печную трубу. Мало-помалу все это исчезает…
Мордовские женщины и девушки продолжают носить свои национальные костюмы. Фотографии, которые
предстанут перед вашими глазами, познакомят вас с деталями этих костюмов, и мне не придется давать их длинное
описание. Поскольку на фотографиях нельзя различить цвет, я вам скажу, что узорная вышивка на белой ткани, которая
обогащает костюм мордвы, имеет синий и красно-коричнивый цвет. Я привез из Селиксы коллекцию из одежды и
предметов обихода, сделанных в деревне. Эта коллекция будет выставлена в музее Гиме с другими вещами,
привезенными мною из командировки.
Вот женщина и девушка деревни Селикса. Женщина, которой 58 лет, зовут Авдония Самаркина. 16-летняя
девушка – Авдония Павловна Петайкина.
ГАПО. Ф.128.Оп.1. Д. 611. Л.1-1об.
Терехин В. Две поездки с научной целью, совершенные в нынешнем 1897 г. в уездах Пензенском и Городищенском // Пензенские
губернские ведомости. 1897. №159.
133
De Penza a Minoussinsk. Souvenirs d`une mission par Le baron de Baye. Extrait de la Revue de Geographie. Paris, 1898.
134
Перевод с французского выполнен кандидатом исторических наук, доцентом кафедры французского языка и методики преподавания
французского языка Пензенского государственного педагогического университета им. В.Г.Белинского А.В.Борисовым.
131
132
Девушки носят что-то наподобие диадемы. Они не прячут свои волосы, как женщины. На спине висит коса,
поверх которой находится по всей ее длине украшение, составленное из ряда металлических пластинок, соединенных с
помощью разноцветных стеклянных бусинок. Серьги-подвески проходят вокруг уха, которое не проколото. На мочке
можно видеть кисточки из кроличьей шерсти. Главный наряд женщин состоит из полотняной рубахи, длинной и узкой,
под названием «панар». Обе стороны рубахи украшены лентами узорной вышивки из шелка или шерсти. «Панар»
служит одновременно и рубахой, и юбкой, на талии «панар» затянут пестрым ремешком. Девушки подвязывают к
пояснице украшение, составленное из бахромы, металлических подвесок и нанизанных украшений из стекла. Нужно
видеть их со спины, чтобы судить об этом так странно расположенном украшении. Иногда женщины носят поверх
рубахи сарафан, застегивающийся на груди с помощью застежек.
Свадебные рубахи красивее, чем все остальные. Мне удалось раздобыть одну, достаточно старинную, на
которой ткань почти не было видно из-за узорной вышивки. Свадебную рубаху дополняло украшение поясницы, очень
красиво вышитое и усеянное медными монетами, одни с изображением императрицы Анны, другие с изображением
Людовика XVI. Нумизматы могли бы пополнить свои коллекции из остатков мордовских костюмов.
У мордвы есть музыкальный инструмент под названием «уфам», сделанный из овчины; он отдаленно
напоминает волынку. Музыкант дует в кость, усеянную дырочками. Это должно быть кость орла. Получается звук, будто
дуешь в рог быка.
Мне следует сказать, что головные уборы мордовских женщин различаются в зависимости от региона. Есть
цилиндрические уборы…, другие уборы украшены одним или двумя рогами» 135.
Чемодановская волость Городищенского уезда во второй половине XIX – начале XX в.
Во второй половине XIX – начале XX в. три населенных пункта (Чемодановка, Селикса и Леонидовка),
географически расположенные недалеко от нынешнего г.Заречного, входили в состав Чемодановской волости
Городищенского уезда. В 1913 г. в с.Чемодановке насчитывалось 533 двора и проживало 3145 человек, в Селиксе – 660
дворов и 4076 человек, в Леонидовке – 83 двора и 563 человека. Всего в этих трех селениях было 1276 дворов и
проживало 7784 человека обоего пола. В Селиксе и Чемодановке находились церкви. Во всех селениях имелись школы,
в которых обучалось 219 учащихся. В Леонидовке располагался винокуренный завод. В трех селениях Чемодановской
волости в общей сложности насчитывалось 13 мельниц, в т.ч. 2 с нефтяными двигателями, 5 водяных и 6 ветряных, 7
кузниц, 14 валяльных заводов, 26 лавок, 1 трактир (в Селиксе) и 1 пекарня (в Чемодановке) 136. Преобладали хозяйства,
имевшие 6-9 десятин земли. Они составляли 36,2% (462 хозяйства). Вместе с тем, 214 хозяйств (или 16,8%)
располагали землей менее 6 десятин. Из общего количества 1276 домохозяйств, имевшихся в этих населенных пунктах,
398 (или 31,2%) являлись безлошадными, в 649 (50,9%) было по 1 лошади, в 162 (12,7%) – по 2 лошади, в 67 (5,2%) – 3
и более лошадей. В 288 хозяйствах (22,6%) не было коров, в 758 (59,4%) имелось по 1 корове, в 204 (16%) – по 2 и лишь
в 26 хозяйствах (2%) – по 3 и более коров137.
В 60-80-х гг. XIX в. в селах Чемодановка и Селикса православными миссионерами было отмечено
существование общин хлыстов138 – сектантов мистического толка, называвших себя «христами», «людьми божьими»,
«зеленым виноградником». В села учение хлыстов было занесено местными крестьянами, находившимися на
заработках в Саратовской и Тамбовской губерниях. Особенностью учения хлыстов является догмат о перевоплощении.
Хлысты верят, что Бог может воплощаться в людей несчетное количество раз. С момента воплощения такой человек
становится «живым богом» и ему во время хлыстовских богослужений («радений») воздаются особые почести. Как
отмечал преподаватель Пензенской духовной семинарии К.Н. Корольков, исследовавший этот вопрос, речи хлыстов
«пришлись многим по душе» и только заключение в тюрьму «видных сектантов» «уронило в глазах населениях» их
авторитет и ослабило влияние общины.
В период реализации столыпинской аграрной реформы вдоль линии Сызранско-Вяземской железной дороги,
рядом со станцией Леонидовка, крестьяне из деревни Леонидовка, создали 6 хуторов. Площадь самого малого была 10
десятин, самого большого – 33 десятины. По словам священника Николая Быстрова, побывавшего на Леонидовских
хуторах в 1911 г., плуг на них «вытесняет соху, земля усиленно удобряется, для чего хуторяне не останавливаются даже
перед покупкой навоза» у крестьян-общинников, «болота осушаются, земля очищается от кустарника и
распахивается»139.
Близость к Пензе и железнодорожной станции натолкнула некоторых хуторян на организацию «побочных
отраслей дохода». Крестьянин Семен Аляксин, например, возвел на своем хуторе три дачи для загородного отдыха
горожан, а Федор Мазулев «имел довольно значительную площадь под огурцами и баклажанами»140.
Особенностью экономического развития населенных пунктов Чемодановской волости являлось большое
распространение в них отхожих промыслов по валянию валенок. К 1913 г. им занималось здесь 952 человека 141.
Ремесленники отправлялись по соседним деревням, нанимались там на работу или продавали там уже изготовленное
ранее. Им приходилось отсутствовать дома в течение нескольких недель, а то и месяцев. Чтобы скрыть от других
De Penza a Minoussinsk. Souvenirs d`une mission par Le baron de Baye… P.7-8, 10, 12.
Итоги оценочно-статистического исследования Пензенской губернии. Серия III. Исследование земельных имуществ. Ч.II. Подворная
перепись крестьянского хозяйства. Вып.9. Городищенский уезд. Пенза, 1913. С.16-17.
137
Итоги оценочно-статистического исследования Пензенской губернии… С.146-147.
138
Корольков К.Н. Раскол и сектантство в Пензенской епархии. Пенза, 1897. С.19-21.
139
Н.Б. Новые крестьянские хозяйства в Пензенской губернии. Пенза, 1911. С.335.
140
Там же.
141
Итоги оценочно-статистического исследования Пензенской губернии… С.148.
135
136
секреты своего мастерства, уметь высказываться о хозяевах в их присутствии или даже обмануть их в случае
необходимости (например, говоря о качестве или цене товара), они придумали особый, тайный язык (арго). Подобный
язык, сложившийся среди шерстобитов села Чемодановки, в качестве варианта распространенный и в селе Селиксе,
назывался понатским. Словарный запас ремесленников-шерстобитов составлял более 2000 слов. Начиная с 50-х гг. XX
в. поантский язык изучался профессором В.Д.Бондалетовым, сотрудниками и студентами пензенского
педуниверситета142. «Понатскими арготизмами» обозначались названия утвари, предметов быта, одежда, обувь, пища,
орудия труда, различные действия. Отвлеченные понятия практически отсутствовали, что свидетельствует о его
бытовом предназначении. В понатском языке было много заимствований из мордовского языка. И сейчас, в
современной разговорной речи, мы используем многие из тех слов, которые сложились среди чемодановских
шерстобитов. Например, барыга – купец, бахилы – сапоги, извачкаться – измазаться, кимарить – спать, заначить –
спрятать, калымить – работать на стороне, петрить – понимать, бусой – пьяный (чаще, бухой), клевый – хороший, лох
– мужик (в современном значении более употребляется в уничижительном значении, никчемный человек) и др. 143
В годы I Мировой войны многие крестьяне Чемодановской волости ушли на фронт. 28 сентября 1914 г. в
с.Селиксе состоялось освящение госпиталя на 50 коек для раненых воинов, средства на который собирало правление
Селиксинского кредитного товарищества 144.
Таким образом, в XIX – начале XX в. территория Засурья развивалась в составе Городищенского уезда
Пензенской губернии. На землях, где в середине XX в. возник г.Заречный, располагались имения МихайловскихДанилевских и Ермолаевых. В дальнейшем помещичьи земельные дачи перешли во владение пензенского купца 1-й
гильдии В.И.Попова, потомственного гражданина Д.В.Марецкого, В.Д.Молочниковой, Пензенского Троицкого женского
монастыря. В середине XIX в. на юго-западной части нынешнего Заречного сложилось Засурско-Селиксенское казенное
лесничество. Большое значение для дальнейшего экономического развития Пензенского края имело появление в 1874 г.
в Засурье железной дороги. Именно в это время недалеко от нынешнего г.Заречного появилась железнодорожная
станция Селикса. Особенностью экономического развития населенных пунктов Чемодановской волости (Чемодановки,
Селиксы, Леонидовки) являлось большое распространение в них отхожих промыслов по валянию валенок.
§4. Сельское население Пензенского и Городищенского уездов в эпоху революционных потрясений и в годы
Великой Отечественной войны. 1920-е – первая половина 1940-х гг.
В вихре революционных бурь
В 1917 г. населенные пункты, находящиеся рядом с Заречным, села Селикса, Чемодановка, деревня и разъезд
Леонидовка, станция Селикса, входили в Чемодановскую волость Городищенского уезда.
После свержения царской власти в Пензенской губернии, как и в России в целом, наступило двоевластие.
Власть находилась в руках губернского комиссара, полномочного представителя Временного правительства, и
губернского совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Губернским комиссаром с марта по май 1917 г. был
кадет князь Л.Н. Кугушев. В Совете власть принадлежала партии эсеров.
Жители Чемодановской волости были на стороне Совета 145. Имевшие в нем власть эсеры выступали за
ликвидацию частной собственности на землю, национализацию лесов, недр и угодий, имеющих общенародное
значение. Это были требования крестьян и именно поэтому они поддерживали Совет. В мае 1917 г. руководитель
пензенского отделения партии эсеров Ф.Ф.Федорович занял пост губернского комиссара Временного правительства.
Эсеры находились у власти в большинстве уездов Пензенской губернии. Только в Мокшанском уезде уездным
комиссаром был большевик И.М.Охлопков.
Основной движущей силой русской революции было крестьянство 146. В Чемодановской волости, как и в других
волостях губернии, осуществляя «черный передел», оно захватывало помещичью землю, производило
несанкционированную рубку частновладельческого леса и самовольный вывоз заготовленных «господами» дров. Так в
сентябре 1917 года крестьяне с.Леонидовки без какого-либо разрешения вывезли с пяти делянок близ деревни дрова,
заготовленные «Торгово-промышленным товариществом на паях П.В.Сергеева». Были вывезены лучшие дрова,
остальные разбросаны по лесу. «В случае дальнейшего расхищения дров правление Товарищества вынуждено будет
остановить производство и распустить всех рабочих, - говорилось в заявлении его руководства, - что грозит большим
бедствием для рабочих и кроме того лишит Пензу и прилегающие губернии бумаги, в которой и так уже ощущается
большой недостаток»147.
В это же время крестьяне Чемодановки разграбили склады с пиломатериалом на станции Селикса,
принадлежавшие купцам Н.А.Скрябину и А.Е.Субботину148, а в Мертовщине местные крестьяне разорили усадьбу
В.Д.Молочниковой, вынеся из нее мебель, домашние вещи, продукты питания. Они же самовольно вели рубку
См.: Бондалетов В.Д. Условные языки русских ремесленников и торговцев. Рязань, 1974; он же. Финно-угорские заимствования в русских
арго. Самара, 1992.
143
Каменева О.С. Тайные языки пензенских ремесленников // Краеведение. 1999. №2 (7). С.45-50.
144
Косминский Т. Открытие госпиталя (с.Селикса Городищенского уезда) // Пензенские губернские ведомости. 1914. №252.
145
Подготовка и победа Великой Октябрьской социалистической революции в Пензенской губернии. Пенза, 1957. С. 68.
146
Кондрашин В.В. Крестьянство России в Гражданской войне: к вопросу об истоках сталинизма. М.: РОССПЭН, 2009. С. 85.
147
ГАПО. Ф.206.Оп.1. Д. 36. Л.113.
148
Там же. Л. 143, 146.
142
принадлежавшего ей леса, в том числе и на территории Заречного, реквизировали складированные для продажи доски
и брусья149. Не найдя защиты у местных властей, Молочникова, отчаявшись, написала письмо в Петроград,
председателю Временного правительства А.Ф.Керенскому, имевшее некоторый успех. Часть имущества Молочниковой
в октябре 1917 г. вернули.
Власть большевиков установилась в Чемодановской волости в феврале 1918 г. Монастырские и
частновладельческие лесные дачи, располагавшиеся на территории Заречного, были национализированы и переданы в
состав Засурского лесничества, находившегося в ведении Пензенского межрайлесхоза и одноименного леспромхоза
треста «Средлес». В 1924 г. Засурское лесничество стало учебной базой Пензенского лесного техникума, а в 1939 г., в
связи с образованием Пензенской области, вошло в Пензенский лесхоз. На момент передачи его площадь составляла
10803 га.
Годы гражданской войны (1917-1922) стали суровым испытанием для жителей губернии. Вот как, к примеру,
отражалась ситуация в Пензенском крае и в Городищенском уезде в состав которого входила Чемодановская волость, в
отдельных оперативных сводках губернской ЧК.
Июль 1919 г.: «Продовольственное состояние неудовлетворительное. В уездах введена карточная система.
Свободная торговля нормированными продуктами не замечается. Общее настроение крестьян враждебное на почве
реквизиции хлеба. Очень боятся учета хлебов на корню. По этому случаю в некоторых деревнях решили не скашивать
луга. Кулаки и часть середняков озлоблены против своих коммунистов».
Сентябрь 1920 г.: «Отношение крестьян к Советской власти безразличное, но, в общем, крестьянин свыкся с
новой властью и сознательно усвоил ее основные взгляды».
Март 1921 г.: «Настроение крестьянства уездов, где не ощущается острой голодовки и нет усиленного
привлечения крестьян к трудовой повинности, вполне удовлетворительное. В других уездах в связи с проведением
разверстки и повинностей настроение весьма тревожное, и можно ожидать волнений. Таковыми уездами являются
Городищенский, в котором идет поголовная голодовка, при усиленной трудовой и гужевой повинности, Саранский и
Керенский у., тоже голодающие, и Краснослободский у., положение которого тождественно с положением
Городищенского у.».
Март 1922 г.: «Настроение населения с каждым днем ухудшается, голод усиливается. В Городищенском у.
голодают 200 тыс. человек. На почве голода развивается эпидемия тифа. Отсутствие бараков, больниц и приемных
пунктов, а также медикаментов тормозит борьбу с эпидемией» 150.
«Голод толкает на бандитизм», – отмечалось в оперсводках ЧК. Небольшие военные отряды по 5-10 человек,
скрываясь в лесах, совершали набеги «на частных лиц и склады» 151. В тоже время в некоторых уездах
(Нижнеломовском, Саранском, Спасском) численность таких отрядов, состоявших преимущественно из крестьян,
измерялась сотнями человек. Впрочем, оперативные сводки ЧК не зафиксировали ни одного случая действия подобных
отрядов в Засурье, на месте нынешнего Заречного.
После революции, в соответствии с ленинским декретом о земле и подготовленном эсерами Законе о
социализации земли от февраля 1919 г., крестьяне Чемодановской волости разделили землю по уравнительнопотребительской норме.
В апреле 1920 г. такой раздел провели «граждане села Селикса». На общем собрании было решено
«разделить землю на 10 лет» «по 7 сажен на дом», а у «кого найдутся излишки, то отобрать». «Служащих на железной
дороге граждан селиксенского общества» собрание постановило «удовлетворить наравне с гражданами села Селикса
по норме»152.
В марте 1922 г. в результате административно-территориальной реформы Чемодановская волость вошла в
Пензенский уезд153.
По статистическим данным 1923 г. на разъезде Селикса в 17 дворах проживало 74 человека; деревня
Леонидовка состояла из 108 дворов, в них жило 605 человек; в Чемодановке в 532 дворах – 2971 человек; в Селиксе в
754 дворах – 4468 человек. На станции Леонидовка в 27 дворах проживало 139 человек 154. В поселке Ахуны, что
находился в 15 верстах от Чемодановки, жило 185 человек 155. Ахуны и Чемодановка были связаны между собой
проселочной дорогой, которая шла через территорию Заречного, и имела два оврага, весной заливавшихся водой, в
связи с чем проехать по ней в это время года было невозможно156.
В 30-е годы XX века на месте Заречного находились два лесных кордона. Один размещался в 131, другой в
132 кварталах Засурского лесничества. Кордон 131 квартала представлял собой одноквартирный дом, поостренный в
1937 г., с располагавшимися рядом с ним надворными постройками: конюшней, каретником, амбаром с погребом. На
132 квартале был двухквартирный дом, конюшня, каретник, амбар, курятник, погреб и баня.
Кордоны лесничества граничили с поселком у станции Селикса. Он состоял преимущественно из одноэтажных
домов. По воспоминаниям жительницы Заречного Г.Ф.Дубовик, здание станция было деревянным, красно-коричневого
цвета. Внутри здания постоянно находился дежурный и касса. Рядом располагался павильон овальной формы, где был
149
150
151
152
153
154
155
156
Там же. Л. 76-89; Д. 35. Л.36-37.
Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ. М.: РОССПЭН, 2000. Т.1. С. 162, 322, 390, 587.
ГАПО. Ф.р.2. Оп.1. Д.167. Л.21.
ГАПО. Ф. р. 539. Оп.1. Д.2. Л.27-30.
Там же. Ф.р.2. Оп.1. Д.25. Л.2.
Поволостные и алфавитные списки населенных мест Пензенской губернии. Пенза, 1924. С. 65.
ГАПО. Ф.р-2. Оп.1. Д.2161. Л.3.
ГАПО. Ф.р-2. Оп.1. Д.2161. Л.3.
буфет и скамейки. Напротив входа в здание станции был большой керосиновый фонарь. Он заправлялся керосином,
который хранился в находившемся на станции сарайчике. Этот сарайчик («керосинку») зимой заметало снегом. С крыши
его местная детвора каталась на санках и ледянках, сделанных из мерзлого навоза157.
Идет война народная
Накануне войны (с 1939 г. по июнь 1941 г.) на станции Селикса дислоцировался 107-й отдельный батальон
связи 61-й стрелковой дивизии. В конце мая – начале июня 1941 г. 61-я дивизия была пополнена 6 тыс.
военнообязанными из Сурского края, призванными на 45-дневные сборы. Местом сбора являлись «Селиксинские
лагеря». Уже в первые дни войны дивизия была направлена на фронт. В начале июля 1941 г. бойцы и командиры
дивизии приняли боевое крещение на Днепре в районе Рогачёв-Жлобин, участвуя в наступательных действиях 63-го
стрелкового корпуса 21-й армии Западного фронта. В дальнейшем, ведя кровопролитные бои с противником, дивизия
попала в полное окружение, из которого в качестве самостоятельной боевой единицы уже не вышла 158. Бывший
помощник начальника штаба 66-го стрелкового полка 61-й стрелковой дивизии старший лейтенант Владимир Тихонович
Пуганов позднее вспоминал: «Трагическая судьба постигла и нашу 61-ю Пензенскую дивизию. Пензенцы должны знать,
что 61-я стрелковая дивизия была укомплектована до численности военного времени целиком и полностью из
военнообязанных города Пензы и области, а поэтому она по праву называлась Пензенской дивизией. Она одна из
первых была отправлена на Западный фронт, приняв на себя всю тяжесть борьбы с гитлеровцами, стремительно
рвавшимися вглубь нашей страны, к Москве»159.
С начала Великой Отечественной войны на территории Заречного располагались соединения 37 запасной
стрелковой бригады (с 1944 г. – 37-й запасной стрелковой дивизии). Бригада была создана командованием
Приволжского военного округа (ПРИВО) в соответствии с постановлением Государственного комитета обороны № 474сс
от 13 августа 1941 г. «О запасных частях и маршевых батальонах». Местом дислокации бригады, согласно директиве
Военного совета ПРИВО, определялся район «Селиксенских лагерей и Леонидовки» 160. Выбор места был не случаен.
«Селиксенские лагеря» (то есть лагеря, расположенные рядом с железнодорожной станцией Селикса), начиная с 20-х
гг. XX в., были традиционным местом летних сборов воинских частей Красной Армии161.
Тридцать седьмая бригада (дивизия) была самой большой воинской частью Пензенской области, готовившей
пополнение для фронта. За годы Великой Отечественной войны она отправила на фронт более 400 тысяч бойцов162. В
состав бригады на момент ее формирования в сентябре 1941 года входило три запасных стрелковых полка (85-й, 98-й и
103-й), 29-й запасной артиллерийский полк, 22-й отдельный запасной батальон связи, 49-й отдельный запасной
санитарный батальон и военная прокуратура163. Общая численность бригады составляла 22085 человек. В
последующем штат бригады (дивизии) неоднократно менялся. В 1943 г. в составе бригады, к примеру, был
сформирован 20-й отдельный штрафной батальон. На момент расформирования дивизии, в октябре 1945 г., в ее состав
входило три запасных полка (85-й, 98-й, 103-й) и 4-й запасной артиллерийский полк164. Пополнение, подготовленное в
селиксенских лагерях, отправлялось в стрелковые, воздушно-десантные, минометные, танковые, артиллерийские части,
а также в соединения, сформированные на пензенской земле: 10-ю армию, 61-ю и 354-ю стрелковые дивизии. В 1941 г.,
в период немецкого наступления на Москву и возможного прорыва частей вермахта к Пензе, 37-я запасная стрелковая
бригада рассматривалась Городским комитетом обороны (ГКО) в качестве основного воинского соединения,
призванного защитить Пензу от немецко-фашистских захватчиков165. Согласно указанию ГКО, командование бригады с
3 по 8 декабря 1941 г. проводило рекогносцировку передовой, промежуточной и основной позиций обороны Пензы166.
Передовой рубеж обороны проходил по линии сел Валяевка – Панкратовка – Ардым – Борисовка. Промежуточный по
селам Веселовка, Кривозерье, Терновка. Основной – через Черкасскую и Конную слободы, по улице Подгорной,
дачного поселка Ахуны. Поражение немецко-фашистских войск под Москвой сняло угрозу вторжения вермахта в Пензу и
задачу участия в обороне города 37-й запасной стрелковой бригады.
Территориально соединения бригады (дивизии) располагались вдоль линии Куйбышевской железной дороги:
от сел Александровка и Васильевка до Чемодановки, Леонидовки и Ахун. Штаб бригады (дивизии) находился на
станции Селикса. Лазарет (в 1941 г.) – в селе Чемодановка167. Штаб 379-го запасного стрелкового полка (в 1945 г.) – в
Ахунах, в здании санатория имени Володарского168.
Повседневная жизнь бригады (дивизии) мало чем отличалась от такой же жизни других запасных частей
Красной Армии, типичный быт которых на примере 21-го запасного стрелкового полка, расквартированного под
Воспоминания Г.Ф. Дубовик хранятся в личном архиве Д.Ю. Мурашова.
Тамбовцев Г.П. На направлении главного удара // Пензенское краеведение: опыт, перспективы развития: Материалы областной научной
конференции. Пенза, 2005. Т. 1. С. 230; он же. У истоков Победы. Пенза, 2010.
159
ГАПО. Ф.р.6028. Оп.8. Д.67. Л.1-8; Тамбовцев Г.П. У истоков Победы... С.188.
160
ГАПО. Ф.п.148. Оп.1.Д.545. Л.71.
161
Тамбовцев Г.П., Волков В.Г. Селиксенские лагеря РККА в годы Великой Отечественной войны // Записки краеведов. Пенза, 2003. Вып.1. С.
151, примечание.
162
Тамбовцев Г.П., Волков В.Г. Указ.соч. С. 147.
163
Тамбовцев Г.П. Запасная стрелковая // Новая газета–Мир людей. 2002. 2 октября.
164
Тамбовцев Г.П., Волков В.Г. Указ.соч. С.141,143,151.
165
Мочалов В.А.Пензенский оборонительный рубеж 1941 года // Из истории области. Очерки краеведов. Пенза, 1995. Вып.V. С. 42.
166
ГАПО. Ф.П.148.Оп.1. Д.397. Л.152.
167
Тамбовцев Г.П., Волков В.Г. Указ.соч. С.141.
168
ГАПО. Ф.п.148. Оп.1. Д.1419. Л.30.
157
158
Новосибирском, показал в своем автобиографичном романе «Прокляты и убиты» Виктор Астафьев: занятия по боевой и
политической подготовке, голод, воровство, дезертирство и общее желание быстрее попасть на фронт.
«Кормили плохо. Солдаты были голодные, рвались на фронт. Говорили: «На фронте хоть кормят, –
вспоминала Надежда Лобанова, старшая медсестра полкового стационара 103 стрелкового полка, – все знали, что во
фронтовом пайке есть мясо. А у нас давали головы рыбьи вместо мяса да перловку. Жиров мало давали. В основном
картошка да капуста. А они же (солдаты) мужики, у них большие нагрузки! В Селиксе, помимо стрельб, было много
физической работы. Солдаты таскали тяжелые бревна, делали накаты у землянок, расширяли лагерь»169.
Еще одно воспоминание о селиксенских лагерях (только уже в поэтической форме) принадлежит белорусскому
поэту Олесю Лойко, проходившему в них военную подготовку170:
Селикса, Селикса, глухое село,
Кто был здесь, тебя не забудет:
Топор и пила и пустой котелок,
В шинелях задымленных люди…
В угрюмых бараках тревожные сны
Небритых худых новобранцев,
Да эхо поваленной наземь сосны,
Учения, марши – наука войны,
Святое солдатское братство…
Селикса, Селикса…
Над лесом дымок,
Протяжные ноты тревоги,
Окоп, карабин и прощальный гудок –
Под голос охрипший: «До встречи, браток!»,Начало победной дороги.
Факт голода в частях 37-й запасной стрелковой бригады неоднократно фиксировался жителями близлежащих
деревень и сел. «С бабушкой и дедом мы жили в землянке, сделанной на скорую руку, – вспоминает одна из жительниц
Заречного, – рядом располагались огромные военные лагеря и самое тяжелое в моей памяти – это голодные разутые
солдаты. Мороз зимой 41-го года был под сорок градусов, а они в шинелях, пилотках, многие в обмотках ходили куда-то
на работу. Бабушке было всех очень жалко и когда забивали скот, она варила в большом чугуне требуху. После работы
к нам забегали солдаты, сначала по два-три человека, а потом набивалась целая землянка и бабушка кормила их. Было
им лет по восемнадцать –девятнадцать. Как-то зимой я шла из Селиксы вдоль железнодорожного полотна и увидела
шесть замерзших солдатиков. Не помню, как добежала домой: ревела всю дорогу»171.
Сравните у Астафьева: «Дисциплина в полку не просто пошатнулась – с каждым днем управлять людьми
становилось все труднее. Парнишки в заношенной одежде, в обуви хрустящей, точнее по-собачьи визжащей, тявкающей
на морозе, ничего уже не боялись, увиливали от занятий, шныряли по расположению полка в поисках хоть какой-нибудь
еды. Утром их невозможно было поднять, вытолкать из казармы»172.
Голод и связанные с ним потери в 37-й бригаде был предметом разбирательства московской комиссии во
главе
с
маршалом
К.Е.Ворошиловым, приезжавшим в расположения лагерей в январе 1942 и в мае 1943 г. Проверив сведения о растрате
имущества и денежного довольствия, приведшие к гибели солдат, комиссия очень жестко обошлась с виновными,
расстреляв в расположении части зимой 1942 г. 23 человека и отдав под трибунал командира бригады173.
Впрочем, столь жесткие меры не выправили ситуацию. И перебои со снабжением бригады (дивизии)
продовольствием отмечались и дальше.
«С приближением периода распутицы доставка продовольствия из Пензы в лагерь Селиксу автогужевым
транспортом будет совершенно не возможна, – писал интендант 37-й бригады секретарю пензенского обкома ВКП(б) в
марте 1943 года, – бригадой своевременно полтора месяца тому назад ставился вопрос перед Облзаготзерно о завозе в
Селиксу на время распутицы необходимого запаса муки и крупы. Однако, несмотря на наши неоднократные
настойчивые требования, Облзаготзерно никакого запаса на распутицу не создало и отпускало муку и крупу лишь на
текущее довольствие. Создалось чрезвычайное положение, питание большого контингента военнослужащих, а также
обеспечение маршевых подразделений находится под реальной угрозой срыва. Прошу Вашего личного вмешательства,
помочь бригаде выйти из этого положения, обязав Заготзерно в самом срочном порядке завести в Селиксу необходимое
количество муки и крупяных изделий»174.
169
170
171
172
173
174
Лобанова Н. Правда о селиксенских лагерях // Улица Московская. 2008. 5 ноября.
Цит. по: Мурашов Д. Заречный: из глубины веков. Заречный, 2005. С.37.
Тамбовцев Г.П., Волков В.Г. Указ.соч. С. 138-139.
Астафьев В. Прокляты и убиты. М., 2009. С. 123.
Тамбовцев Г.П., Волков В.Г. Указ.соч. С.140; Охин В.П. Неизвестная война // Память сердца. Заречный, 2005. С.50.
ГАПО. Ф.п.148. Оп.1. Д.975. Л.38.
И даже в сентябре 1945 г., когда шло расформирование дивизии, перебои со снабжением части
продовольствием по-прежнему имели место. «По сообщению начальника склада НКО 347 Хейкина отоваривание
фондов на мясо о колбасу, выделяемых воинским частям, проходит крайне неудовлетворительно, – отмечал
председатель пензенского облсовета М.Захаров, – по этой причине особенно тяжелое положение создалось со
снабжением воинских частей в Селиксе»175.
Голод толкал людей к побегам. В январе – апреле 1943 г., согласно докладной заместителя командира по
политической части 37-й бригады Гвоздовского, из бригады бежало 25 человек, в основном жители Пензенской области,
призванные из Пензы, Кузнецкого, Мокшанского, Неверкинского, Сердобского, Шемышейского районов.
«Красноармейцы уходят домой, – указывалось в докладной, – лишь потому, что их родные приглашают письмами, при
появлении дома встречают и даже скрывают. Для ликвидации этого позора нужно создать такую обстановку в деревне,
чтобы их родные и жены сами предупреждали недопустимость дезертирства, разоблачали эти факты и сообщали
немедленно о дезертирах соответствующим организациям»176.
Для поднятия боевого духа солдат и офицеров бригады (дивизии) в ее расположение периодически приезжали
самодеятельные артисты из Пензы. Об одном из таких концертов, состоявшихся зимой 1942-1943 гг., рассказала
жительница Заречного А.Н.Панкратова, являвшаяся в годы войны участницей художественной самодеятельности
пензенского клуба имени Дзержинского: «однажды зимой нас повезли выступать перед бойцами, которые уходили на
фронт. Приехали в лес. Выступали перед бойцами, по-моему, в блиндаже. Позднее я узнала, что это была станция
Селикса, где размещались резервные части армии»177.
37-я запасная стрелковая дивизия была расформирована осенью 1945 г. Командиром дивизии в это время был
генерал-майор Василий Петрович Брынзов, участник первой мировой войны, георгиевский кавалер. В годы Великой
Отечественной войны он командовал 158-й стрелковой и 106-й мотострелковой дивизиями. В боях под Ельней (августсентябрь 1941 г.) был тяжело ранен, после лечения в госпиталях Москвы и Казани 178 принял командование 37-й
запасной стрелковой дивизии.
Интересный факт. Руководителям гражданских организаций Пензы (в частности Пензенского лесхоза,
пытавшегося упорядочить рубку леса в расположениях 37-й дивизии) В.П.Брынзов неоднократно заявлял: «Я здесь в
селиксенских лесах хозяин, и никакие ваши распоряжения выполнять не буду» 179. Для справки: согласно данным
Пензенского лесхоза за время Великой Отечественной войны военными частями, расположенными между Селиксой,
Леонидовкой и Ахунами, «самовольно срублено 33 тысячи кубометров древесины», что составило «40% от плановой
рубки леса». Стоимость «самовольно срубленной древесины» определялась в 250 000 рублей180.
После расформирования 37-й запасной стрелковой дивизии часть территории, где размещались ее части, в
частности, напротив разъезда Селикса, вплоть до 1951 г.181 числилась за наркоматом обороны и только потом перешла
в ведение гражданских ведомств Советского Союза.
На заключительном этапе Великой Отечественной войны началось строительство автодороги Рязань – Пенза –
Куйбышев, находившейся в ведении ГУШОСДОРа НКВД СССР. Строили ее немецкие военнопленные. Известный
пензенский краевед, писатель, директор школы с.Степановки В.Е.Малязёв, изучавший эту проблему, писал, что дорога,
проходившая по Пензенской области, была поделена на участки примерно тридцатикилометровой протяженности, где
вели укладку полотна лагерные отделения, дислоцированные в крупных населенных пунктах, которых насчитывалось от
10 до 15 в разные периоды строительства автодороги. По утверждениям местных жителей, лагерные отделения
находились в населенных пунктах: Нижний Ломов, Плес, Михайловка, Мокшан, Рамзай, Арбеково, Пенза (районы
Тамбовской заставы и Согласия), Чемодановка, Селикса, Степановка, Русский Ишим, Городище, Чаадаевка, Кузнецк.
Фактически же, военнопленные по дороге размещались более плотно, что диктовалось ускоренными темпами
строительства. Лагерные отделения насчитывали примерно от 1-й до 2-х тысяч человек. Согласно документальным
данным в строительстве Пензенского отрезка автодороги Рязань – Куйбышев принимало участие более 29 тыс.
военнопленных. Одно из лагерных отделений (типовой проект лагеря был рассчитан на 600 человек) размещалось и на
территории Заречного. После ухода из лагеря военнопленных в него были вселены заключенные ГУЛАГа, строившие
город. Находился данный лагерь на месте современного Воскресенского молитвенного дома182.
Начало массового использования военнопленных на строительстве дороги относится к концу 1944 г.
Собственно дорожные работы, связанные с укладкой полотна, проводились в теплое время года. В зимнее и холодное
весенне-осеннее время разрабатывались местные карьеры камня и песка, заготавливался круглый лес и
пиломатериалы, которые по зимнему пути подвозились к полотну дороги. Основными инструментами в руках
военнопленных были лом, кайло, лопата, носилки и тачка183.
В.Е.Малязёв записал и рассказы жителей с.Степановки и окрестных населенных пунктов, свидетельствующие
о быте немецких военнопленных и взаимоотношениях с местным населением. Кормили немцев в лагере плохо, и они
должны были искать себе пропитание на стороне. «Пища попадала в руки военнопленных не только в результате
Там же. Ф.р.2038. Оп.1. Д.1026. Л.34.
Там же. Ф.п.148. Оп.1. Д.975. Л.52, 60.
177
Панкратова А.Н.Мое военное детство // Память сердца. Заречный, 2005. С.53.
178
http://www.debryansk.ru/~ssadm/g2.htm
179
ГАПО. Ф.п.148.Оп.1.Д.1418. Л.11.
180
Там же.
181
ГАПО. Ф.Р.-2359. Оп.1. Д.347. Л.232.
182
Мурашов Д. Заречный: из глубины веков… С.45.
183
Малязёв В.Е. Немецкие военнопленные Второй Мировой войны на территории СССР (по материалам Пензенской области) // Вестник
военно-исторических исследований. Пенза, 2010. Вып.2. С.125-126.
175
176
милостыни, подаваемой местными жителями, в виде сырой или печеной картошки, молока (особо ценимого
военнопленными), хлеба (очень редко), тыквы, тоже особо ценимой, которую пленные называли русским арбузом. Они
меняли ее на кильку, нередко «ржавую», личные вещи (золотые кольца, перстни, цепочки, губные гармошки (в
последнюю очередь), ножи, воинские знаки отличия и даже немецкие монеты, что было чисто символической меной,
портсигары). К одной из жительниц села Степановки подошел военнопленный, когда она копала картошку. Встал на
колени, протянул золотое обручальное кольцо, прося за него сто рублей. «Денег нет»,– ответила женщина. «Ну дай
поесть, а то умру». Отодвинула руку с кольцом и отсыпала пол-ведра картошки. «Целовал руки, – вспоминала она, –
помолился, поплакал и ушел»… Жалость местных жителей к пленным не отступала и тогда, когда в села приходили
похоронки, пленным подавали и семьи, куда ворвалась беда. В одну из семей в селе Степановке пришла похоронка. Ее
принесли в тот момент, когда из дома выходила сестра погибшего. Она несла печеную картошку ждущим на улице
военнопленным. Очередным материнским воплем содрогнулось село. И ушли пленные, понимая, видимо, что сейчас им
не должны давать шанса выжить. Но мать сквозь рыдания сказала дочери: «Отнеси, а то ведь тоже погибнут. У них ведь
тоже матери есть». Военнопленные, прижимая к груди драгоценные картофелины, повернувшись к дому, где отныне
поселилось неизбывное горе, долго кланялись и молились184.
Автодорога Рязань – Пенза – Куйбышев, построенная немецкими военнопленными, стала важным фактором
экономического развития региона.
С историей Засурья связана судьба героя-пограничника, легендарного защитника Брестской крепости Андрея
Митрофановича Кижеватова. Он родился 7 (20) июля 1907 г. в мордовской крестьянской семье в с.Селиксе. Окончил 7
классов школы. В 1929 г. был призван в ряды РККА и остался на сверхсрочную службу. Член ВКП(б) с 1939 г. В 1941 г.
лейтенант А.М.Кижеватов являлся начальником 9-й пограничной заставы 17-го Брестского погранотряда. 22 июня он
возглавил оборону зданий пограничной заставы и комендатуры. Укрепившись в разрушенном здании заставы,
пограничники под его командованием отбили за день несколько атак протитвника. В ночь на 23 июня с группой
пограничников А.М.Кижеватов перешел в Брестскую крепость и возглавил оборону в районе казарм 333-го стрелкового
полка и Тираспольских ворот. Через неделю обороны на партийном собрании было принято решение прорываться из
окружения. 17 раненых бойцов во главе с уже тяжелораненым лейтенантом остались для прикрытия в крепости.
А.М.Кижеватов погиб 29 июня 1941 г.185 Осенью 1942 г. в деревне Великорита Малоритского района вся семья
Кижеватова была расстреляна гитлеровцами: его мать, жена и дети – 15-летняя Нюра, 11-летний Ваня и двухлетняя
Галя. В 1965 г. лейтенанту А.М.Кижеватову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Село Селикса,
в котором он родился, было переименовано в Кижеватово.
В 1971 г. на заводе в г.Заречном, в Центральной заводской лаборатории, работал родной брат А.М.Кижеватова
Степан Митрофанович. Об этом говорится в воспоминаниях Альбины Московцевой: «А на заводе, в цехах и отделах,
выпускались свои стенгазеты. Газет ЦЗЛ называлась «Испытатель». Однажды, в начале мая 1971г., я получила
задание: ко Дню победы для «Испытателя» взять интервью у Степана Митрофановича Кижеватова, который работал в
ЦЗЛ а жил в селе Кижеватово. Степан Митрофанович пригласил меня к себе домой. Я листала его семейный альбом,
слушала рассказ о семье, о судьбе его близких и, конечно, о войне, которая никак не забывается. Результатом поездки в
село Кижеватово и встречи со Степаном Митрофановичем стала напечатанная в стенгазете «Испытатель» моя заметка
«Во имя жизни»186.
В память о воинах и тружениках тыла, завоевавших победу над немецко-фашистскими захватчиками, в
Заречном в 1980 г. был торжественно открыт обелиск Победы. Обелиск выполнен в виде вертикальной стелы,
символизирующей стилизованный меч. На уширенной части обелиска (стилизация эфеса меча) размещены орден
Отечественной войны и тексты из объемных букв «Доблести воинов, разгромивших врага» и «Мужеству народа,
ковавшего Победу»187.
Обелиск напоминает и о жителях Заречного, принимавших участие в Великой Отечественной войне. Их «было
немало» среди жителей города (более 1700 ветеранов Великой Отечественной войны и свыше 2500 тружеников тыла).
Они, по словам А.С.Жукова, председателя Совета ветеранов Заречного, «составляли боевой, если можно так сказать,
костяк будущего многотысячного коллектива заводчан и строителей»188, а также других городских организаций.
Вплоть до конца 60 гг. XX в. в Заречном «не принято было носить ордена, медали», связанные с Великой
Отечественной войной. И только после московского Парада Победы 1965 г. и вручения ветеранам войны юбилейного
знака «Двадцать пять лет Победы» в мае 1970 г., «на груди ветеранов войны и труда засверкали боевые и трудовые
награды»189. Тогда же 9 мая 1970 г. в городе впервые прошел парад Победы.
Одним из старожилов Заречного был Федор Петрович Паньшин (1915-2004), полный кавалер орденов Славы.
С 1959 по 1988 г. он работал на Пензенском Приборостроительном заводе (ныне ПО «Старт») в цехе № 13 190. В годы
Великой Отечественной войны Ф.П.Паньшин был понтонером 99-го отдельного моторизированного понтонно-мостового
батальона. Участник войны с 1941 г. Свой первый орден Славы (3-й степени) Паньшин получил в августе 1944 г., орден
Славы 2-й степени – в марте 1945 г., а орден Славы 1-й степени – в победном мае 1945 г. за наведение переправы
через реки Неман и Дзелда. «За исключительное мужество и отвагу, за настойчивость в выполнении порученного дела,
184
185
186
187
188
189
190
Малязёв В.Е. Немецкие военнопленные Второй Мировой войны на территории СССР (по материалам Пензенской области)… С.127-128.
Хлюпин В.И. Сыны России. М.: Сов. Россия, 1985. С.91.
Московцева А. Когда мы были молодыми. Заречный, 2000. С. 12-13.
Энциклопедия города Заречного. Заречный, 2008. С. 368.
Жуков А.С. Слово о ветеранах // Заречный. История закрытого города. Заречный, 1998. Т.1. С.280.
Жуков А.С. Слово о ветеранах // Заречный. История закрытого города. Заречный, 1998. Т.1. С.280.
Энциклопедия города Заречного. Заречный, 2008. С. 385.
бесстрашие и героизм рядовой Паньшин достоин правительственной награды ордена Славы 1-й степени», – говорилось
в наградном листе, подписанном командиром батальона191. Сегодня на доме, где жил Ф.П. Паньшин, установлена
памятная мемориальная доска.
С 1982 по 1992 г. в Заречном жил Герой Советского Союза Федор Филиппович Шабашов (1914-1992). Как и
Ф.П.Паньшин, Ф.Ф.Шабашов воевал с 1941 г. В годы Великой Отечественной войны Шабашов был первым номером
противотанкового ружья взвода противотанковых ружей стрелкового батальона 924-го стрелкового полка. В боях на
переправе через реку Прут он подбил три вражеских орудия и три танка и «этим способствовал взятию переправы и
окружению отходящих войск противника»192, за что и был представлен к званию Герой Советского Союза. Фамилия
Шабашова высечена в Зале Славы Центрального музея Великой Отечественной войны на Поклонной горе в Москве.
В 2005 г. в Заречном при поддержке городской администрации вышел из печати сборник воспоминаний
горожан о Великой Отечественной войне. В сборнике также впервые были опубликованы списки ветеранов зареченцев,
участников боевых действий и тружеников тыла193.
191
192
193
http://www.podvignaroda.ru/?n=46774163
http://www.podvignaroda.ru/?n=150036300
Память сердца. Заречный, 2005.