Поведение в свете (темноте) аффекта и интеллекта

Поведение в свете (темноте) аффекта и интеллекта
Зинченко В. П., ГУ-ВШЭ
«Даже умные звери уже понимают, как наша жизнь ненадежна в мире рассудка», писал Р.М. Рильке. Это же знали и понимали задолго до Рильке Б. Спиноза, Г.Ф. Гегель,
за мыслью которых стояли все силы души: не только ум, но и воля, и страсть. В. Гёте
видел в познании и мышлении «бездны чаяния, ясное сознание данного, математическую
глубину, физическую точность, высоту разума, подвижную стремительность фантазии,
радостную любовь к чувственному». Наш выдающийся психолог Л.С. Выготский,
развивал идеи Спинозы о единстве аффекта и интеллекта. Именно ему принадлежит
положение об интеллектуализации внимания, воображения, памяти, чувств. Чувства не
только становятся «умными», но и меняют свое место в структуре поведения и
деятельности, все более сдвигаются от конца к началу. С их помощью осуществляется не
только оценка результата деятельности, но и предвосхищение ее успешности (или
неуспешности) ее протекания. Чувства представляют собой нечто большее, чем
аккомпанемент, сопровождающий те или иные жизненные акты. Они вносят весомый
вклад в создаваемую человеком всегда пристрастную картину мира, в управление
поведением и деятельностью. Эта их роль далеко не всегда сочетается и согласуется с
регулирующими функциями интеллекта: каждый на своем опыте знает состояния, когда
ум с сердцем не в ладу. Знает и помнит, когда игра страстей побеждала бессильные усилия
ума. С сожалением мы вспоминаем и о своем недоверии к собственным чувствам.
Казалось бы, в сказанном нет ничего нового и неожиданного. Казалось бы, что
упомянутые выше гении, да и наш личный опыт должны были бы заслуживать доверия,
но ни Спиноза, ни Гегель, ни другие мыслители не смогли поколебать классического
идеала рациональности. Вопреки очевидности, неклассическая рациональность (об идеале
говорить рано) с трудом пробивает себе дорогу в научном и практическом сознании.
Психологам, конечно, приятно, что их коллега Дэниел Канеман получил Нобелевскую
премию по экономике за доказательство того, что процессы принятия решения в ситуации
неопределенности включают в себя механизмы, выходящие за пределы классического
рационального мышления. Вместе с тем, досадно, что создатели иррациональной
госплановой экономики СССР не догадались в свое время представить свои «труды» в
Нобелевский комитет. Наш приоритет не вызывает сомнения.
Подобно интеллекту, человеческие чувства не всесильны. Им тоже свойственны
заблуждения, обладающие, как и истина, своей энергией. К счастью, реальная жизнь вовсе
не представляет собой постоянного соревнования и противоборства аффекта и интеллекта.
Известный психолог А. В. Запорожец, пытаясь расшифровать положение Л. С.
Выготского о единстве аффекта и интеллекта, исследовал возникновение у детей
синтетических аффективно-эмоциональных комплексов типа аффективных образов,
моделирующих
смысл
определенных
ситуаций
и
начинающих
регулировать
динамическую сторону поведения ребенка уже на относительно ранних ступенях его
развития. Л.И. Божович говорила об этом же в терминах «мотивирующих представлений»,
подчеркивая их побудительную силу. В конце концов, в процессе развития эмоции имеют
шанс стать умными, обобщенными, предвосхищающими не только близкие, но и
отдаленные последствия поведения и деятельности. Равным образом, и интеллект в союзе
с эмоциями приобретает черты эмоционального мышления, играющего столь важную
роль в смыслоразличении, смыслообразовании и целеполагании. Именно в таком
взаимодействии А.В. Запорожец видел то единство аффекта и интеллекта, которое Л.С.
Выготский считал характерным для высших человеческих чувств.
Вместе с тем, при всем своем единстве аффект и интеллект выполняют разные
функции в поведенческих и деятельностных актах, да и в актах целого мышления. В
последних, если они не тривиальны, непременно присутствуют интуиция и дискурсия
(логика), которые имеют разные постоянные времени. Первая – практически мгновенна,
вторая – требует времени, порой очень большого. Можно предположить, что в
интуитивных актах доминируют эмоции, в дискурсивных – интеллект. Когда же требуется
реализация решения, в свои права вступает воля. Примером может служить давний
эксперимент В.Б. Малкина, поставившего гроссмейстеру задачу запомнить сложную
шахматную позицию, предъявленную на 1 секунду. Гроссмейстер ответил, что он не
запомнил ни фигур, ни их позиций, но твердо (и верно) сказал, что позиция белых слабее.
Подобная эмоциональная интуиция вовсе не уникальна, она, скорее, типична для самых
разных форм поведения, в том числе и экономического. Аффект и интеллект не только
соперничают, но и взаимодействуют, взаимно контролируют и корректируют друг друга.
Важнейшим для экономического поведения является чувство доверия и недоверия,
которое может быть как безоглядным, так и осторожным, разумным. В первом случае
доверяющий, не догадываясь о том, что человек всегда больше того, что мы можем о нем
узнать, исходит из иллюзорной предпосылки, что Другой, вызывающий у него чувство
доверия, прозрачен и предсказуем. Доверие как бы исходит из презумпции понимания
Другого и самого себя. В предельном случае доверие есть бред, позволяющий находиться
в счастливом неведении будто Другой действительно есть, что он индивидуальность, что
у него могут быть свои специальные намерения и мысли относительно тебя. Такое
доверие есть своего рода «загрубление входа» в мир чужой и своей собственной
субъективности. Справедливости ради, надо признать, что без такого загрубления нельзя
жить.
Проще
довериться,
чем
каждый
раз
взбираться
по
лестнице
рангов
интеллектуальной рефлексии, описанной В.А. Лефевром: я думаю, что он думает, он
думает, что я думаю… и так до тех пор, пока сам себя не обманешь. Нелепо вооружаться
компасом, перебираясь через лужу. Так недалеко и до паранойи. Рефлексия, конечно,
необходима, но столь же необходимо ее приостановить, чтобы дать волю свободному
действию, в основе которого лежать аффективно-когнитивные образы и смыслы. В
докладе будет идти речь не только о доверии, но и недоверии к доверию самому себе и о
недоверии к своему недоверию, которое не менее полезно.
Подозреваю, что анализ чувства доверия и недоверия нескоро утратит свою
актуальность: «Наилучшие люди на свете / С царской щедростью лгали в глаза». (Арсений
Тарковский). Лгали, лгут и будут лгать! Поэтому со щепоткой соли нужно относиться не
только к Другому, но и к самому себе.