Раздолье на чужих делянах - Иркутская область Официальный

реклама
Раздолье на чужих делянах
Задержанных с поличным «чёрных» лесорубов обычно отпускают с миром
Автор: Георгий КУЗНЕЦОВ
Для серьёзного разговора за круглым столом, организованным на прошлой неделе комиссией по
правам человека, общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов и
силовых структур региональной Общественной палаты, собрались очень разные люди. Кроме
членов комиссии, в беседе участвовали представители Агентства лесного хозяйства Иркутской
области, министерства лесного комплекса регионального правительства, Законодательного
Собрания, общественных структур. Было много людей в погонах и в штатском из двух прокуратур,
таможни, регионального управления МЧС, региональных подразделений федеральных надзорных
структур, Главного управления МВД РФ по Иркутской области. Плюс эксперты. К сожалению (это
потом стало ясно, что «к сожалению»), среди участников разговора «О состоянии
правонарушений в лесной отрасли Иркутской области и мерах по их предупреждению» не было
ни одного представителя судейского корпуса и лесного бизнеса.
Автор фото: Георгий КУЗНЕЦОВ
Начальник федерального государственного лесного надзора Агентства лесного хозяйства
Иркутской области Алексей Бархатов скороговоркой зачитал цифры, характеризующие ситуацию с
лесонарушениями в Приангарье за девять месяцев нынешнего года. Для объективности сравнил
их с прошлогодними за тот же период. Разница между «было» и «есть» оказалась совсем
небольшая.
С 1 января по 1 октября нынешнего года в лесах Иркутской области выявлено (именно
выявлено, а не совершено в целом) 1634 случая незаконных рубок. В прошлом году за те же
месяцы работниками агентства лесного хозяйства и полицией было выявлено 1638 криминальных
заготовок древесины. Нынче объём незаконно заготовленной древесины за девять месяцев
составил 147 тысяч 211 кубометров, а в прошлом году было 171 тысяча 900 кубометров. Нынче
общий ущерб, нанесённый лесному фонду Иркутской области незаконными рубками, составил
729 миллионов 430 тысяч рублей, а в прошлом году было побольше – 837 миллионов 711 тысяч
рублей. В этом году к уголовной ответственности за криминальные рубки привлечено 445
человек. В 2011-м кандидатов на нары было 419. Но в тюрьмах от этого теснее не стало.
Российские самые «гуманные» в мире суды традиционно ограничивают меру наказания
условными сроками. «Чёрные» лесорубы этих судов уже и пугаться-то перестали, рассматривают
их как хоть и неприятные, но неизбежные издержки своей «профессии». Знают, что в конечном
счёте практически всех задержанных на воровских делянах с миром отпустят домой. Трактора,
лесовозы, бензопилы (за девять нынешних месяцев, по данным Бархатова, на криминальных
делянах было задержано 278 единиц лесозаготовительной техники, 208 единиц
автотранспортных средств, более 400 бензопил), с помощью которых совершались преступления,
за несущественным исключением тоже вернут собственникам.
Бархатов не назвал цифры, которая мне показалась любопытной, по-этому я рассчитал её сам: в
среднем каждый из лесных преступников «наказал» родное государство в прошлом году на 1 млн.
999 тысяч рублей, а нынче только на 1 млн. 639 тысяч. Меньше. Значит, и без реальных сроков
лишения свободы «чёрные» лесорубы могут когда-нибудь исправиться. Надо только подождать.
Несколько поколений. Потому что в организованные преступные группы частенько входят отцы с
сыновьями и племянниками. Ну и, кроме того, ущерб-то они нанесли не какому-нибудь
конкретному человеку, а всего лишь России. Вот если бы кто ящик коньяка в супермаркете украл,
тогда бы, конечно, по всей строгости, потому что у коньяка есть хозяин.
– К реальным срокам лишения свободы даже за неоднократные незаконные рубки в крупных
размерах, совершённые организованными группами, почти никто не осуждён, – докладывал
участникам круглого стола Алексей Бархатов. – За последние пять лет, по сведениям из полиции, в
нашей области было только два таких случая.
Похоже, что в высшую гуманность судов по отношению к «чёрным» лесорубам, превратившим
за два последних десятилетия легкодоступные для населения леса в хило-больные редколесья,
поверили не все участники круглого стола. Поэтому первый вопрос, который участники заседания
задали начальнику межрайонного отдела по борьбе с преступлениями в лесной отрасли
Управления экономической безопасности и противодействия коррупции ГУ МВД РФ по Иркутской
области Дмитрию Никифорову, тоже касался судебных решений.
– Абсолютно правильно, – подтвердил слова Бархатова главный лесной полицейский области. –
Суды фактически к лишению свободы у нас не осуждают. Мы с работниками агентства
преступников из леса вытаскиваем, а на следующий день они опять в лесу.
– А что прокуратура? Она соглашается с такими мягкими приговорами по уголовным делам?
– Это вопросы к прокуратуре, – дипломатично перевёл стрелки Дмитрий Николаевич. Но
прокуроры не отреагировали.
А удивления продолжились.
– Остаётся много нерешённых проблем, затрудняющих работу по пресечению незаконных рубок и
незаконного оборота древесины, – скороговоркой, чтобы успеть уложиться в отведённый
регламент, читал текст Алексей Бархатов. – В первую очередь они связаны с большим
количеством никем не контролируемых пунктов приёма и переработки древесины на территориях
муниципальных образований, действующих с согласия глав поселений. Созданных, в том числе,
иностранными предпринимателями, в основном выходцами из Китая. При отсутствии
возможности легальной заготовки древесины на сельских пилорамах в большей степени
перерабатывается незаконно заготовленный лес…
Алексей Николаевич оторвал взгляд от бумаги:
– Это на самом деле большая проблема. Если взять Осинский, Боханский районы, да и многие
другие, особенно вдоль железной дороги, там не то что зрелых, но и приспевающих лесов уже не
осталось. Вырубаются совсем молодые.
Оказывается, в одном только Осинском районе, где лесосырьевой базы практически не
существует, находится, по словам Алексея Бархатова, более пятидесяти официальных пунктов
приёма и отгрузки древесины. Плюс к ним самодельные «штильки» во дворах местных жителей,
которые тоже принимают круглую древесину, перерабатывают её и «сдают китайцам».
– Или по Олонкам: в центре посёлка китайцы создали предприятие, которое работает в три
смены. Восемь пилорам в круглосуточном режиме перерабатывают древесину, которая поступает неизвестно откуда. Но муниципальную власть это совсем не волнует, потому что если и
будет спрос, то не с глав администраций поселений, а с лесников и с правоохранительных
органов. Но у нас физически людей не хватает, чтобы уследить за каждым двором, за каждой
деревней.
Сколько самостийных «штилек» спрятано в области по сельским усадьбам, точно никто не
знает. А вот число официальных предприятий, осуществляющих приём и отгрузку древесины,
известно. В соответствии с действующим уже два года област-ным законом №93 «Об организации
деятельности пунктов приёма и отгрузки древесины на территории Иркутской области» к
настоящему времени удалось заставить пройти официальную регистрацию 2130 таких
предприятий. С ними, работающими по специально принятому для них закону, казалось бы,
проблем быть не должно. Но есть.
– Законом №93 не предусмотрено изъятие древесины, находящейся на этих пунктах, но
легальность которой не подтверждена соответствующими документами, – сообщил Алексей
Бархатов.
Смысл фразы, похоже, дошёл не до всех участников обсуждения лесных проблем.
– Действительно, закон приняли нужный, наболевший, долгожданный. Но как правоприменитель
я хочу сказать, что недостаточно в нём рычагов для эффективной работы, – подтвердил Дмитрий
Никифоров. – В законе не предусмотрен порядок изъятия древесины, законность происхождения
которой не подтверждена, а её необходимо изымать в доход государства.
По глазам вижу: опять не поняли многие участники разговора, про что толкуют им лесник с
полицейским. Спрашивают: как это может быть, чтобы древесина на официально
зарегистрированном предприятии оказалась в нелегальном обороте?
– Представьте, приехали мы в пункт приёма и отгрузки древесины. Там лежит тысяча кубометров
круглого леса, а по документам должно быть только 800 кубов. Значит, 200 приобретено
незаконно, с какой-то нелегальной деляны. Откуда она взялась, хозяин пояснить не может. По
право-применительной практике других государств, вся древесина с такого предприятия обычно
немедленно забирается в доход государства. А мы этого сделать не можем. Мы составляем
протокол и отправляем в суд. А древесина остаётся тому, кто её незаконно купил или сам
заготовил.
Теперь как будто всем понятно. Но поверить невозможно, что украденное в соответствии с
законом оставляется тому, кто украл, чтобы он завтра быстренько изготовил какой-нибудь
договор купли-продажи или иные «липовые» документы для легализации товара.
– В рамках областного закона существует также проблема привлечения к ответственности
должностных и юридических лиц, – негромко рассказывал Никифоров. – Штрафы там прописаны
большие. Но суды крайне неохотно идут на привлечение руководителей к ответственности. По
работникам штрафы проходят довольно легко, а вот что касается привлечения к ответственности
руководителей, то здесь у нас пока имеется всего четыре решения суда. Все они по Чунскому
району. Остальные районы области практически не работают в этом направлении или просто,
может быть, боятся…
Потом был вопрос, почему у нас так много предприятий, де-факто от-гружающих древесину с
территории Иркутской области, зарегистрировано де-юре в Новосибирске, в Барнауле, в других
субъектах РФ. Если на него ответить коротко, то – потому что это не запрещено законом. А если
честно, как растолковала участникам круглого стола Анна Минеева, прокурор Управления по
надзору за исполнением федерального законодатель-ства прокуратуры Иркутской области, то
делается это специально, потому что регистрация в другом субъекте РФ значительно расширяет
возможности избежать ответственности.
Были, конечно же, выступления, вопросы, предположения и догадки об активной
коррупционной поддержке криминального лесного бизнеса. Но не было доказательств. И никто
из присутствовавших силовиков, к большому сожалению, не привёл ни одного примера
раскрытого крупного коррупционного преступления в лесной отрасли, хотя высказывалось
убеждение, что до 60 процентов от общего документооборота, связанного с лесным бизнесом,
является «липой». Наверное, поэтому установленный ущерб от преступлений в лесной отрасли за
полный прошлый год, по официальным данным, составил в нашей области около 1,5 миллиарда
рублей. И нынешний, скорее всего, окажется не меньше. Подчеркну: установленный, доказанный
ущерб. Только тот, что не удалось замаскировать. А фактический, как утверждают некоторые
эксперты, может оказаться больше не на 10 процентов, а в 10 и даже в 20 раз.
Скачать