Лекция 2. Возникновение экономической мысли

Лекция 2. Возникновение экономической мысли
Вопросы.
1. Предыстория экономической науки
2. Экономическая мораль в Древнем Египте и в Междуречье.
3. Экономическая мысль в древней Индии и в Древнем Китае.
Вопрос 1. Предыстория экономической науки
Возникновению экономической науки предшествовали длительные
исторические эпохи формирования социальных закономерностей и их
осмысления в системе общественного сознания. Те или иные представления
о хозяйственных процессах, о роли, задачах и формах организации
производства, об использовании его результатов неотделимы от
человеческой жизнедеятельности и возникли вместе с человеческим
обществом и процессом труда. Первоначально все виды деятельности были
непосредственно слиты в едином трудовом процессе, участниками которого
являлись все члены первобытной общины. В течение многих тысячелетий
первобытной эпохи постепенно формировались исходные представления о
взаимосвязи производства и потребления, о целях и средствах трудовой
деятельности, о хозяйственных пропорциях. Эти представления выступали в
качестве элементов коллективного сознания первобытных общин, отражали
практику хозяйственных процессов, включались в систему первобытного
мифологического сознания.
Процессы перехода от присваивающего к производящему хозяйству, от
каменных
к
металлическим
орудиям
способствовали
росту
производительности труда, величины прибавочного продукта, а на этой
основе — возникновению первых очагов цивилизации, письменности,
классового общества и государства. Уже первые письменные источники
содержат разнообразную информацию по экономическим вопросам. Эти
источники, появившиеся в странах Древнего Востока 6—5 тысяч лет назад,
отражали особенности социально-экономического развития первых
цивилизационных систем. Экономическую основу древневосточных обществ
(Древнего Египта, Двуречья, Индии, Китая) составляло ирригационное
хозяйство в долинах крупных рек с мягкими почвами, позволявшими вести
обработку земли бронзовыми орудиями труда. Хозяйственные системы этих
стран в течение нескольких тысячелетий сохраняли черты переходности от
первобытного к рабовладельческому обществу. Сельские общины выполняли
роль основных производственных ячеек, натуральное хозяйство преобладало
над возникающим товарным, широкое распространение получили
коллективные формы рабовладения в разновидностях храмового и царского
2
хозяйства, важнейшие функции организации производства и потребления
принадлежали государству, жречеству и чиновничеству.
Обществоведческое знание имело здесь еще целостный, нерасчлененный
характер. Экономические идеи выступали в качестве сторон, элементов в
общесоциологических трактатах, сводах законодательства, в частнохозяйственных документах, в сочинениях религиозного и художественного
характера. К их ' числу можно отнести такие древнеегипетские тексты, как
«Книга Кемит», «Поучение Ахтоя», «Речение Ипувера», свод
древневавилонского права, получивший название «Кодекс царя Хаммурапи»,
созданный в Индии сборник предписаний и наставлений, известный как
«законы Ману», — его создание приписывалось мифологическому
прародителю людей, воззрения китайского мыслителя Конфуция и другие
аналогичные источники. Существовавшие экономические отношения
раннеклассового общества понимались и провозглашались в этих
произведениях в качестве единственно возможных, извечно существующих,
естественных и неизменных в будущем. В качестве преобладающих методов
изучения и отражения практики выступали описательность и абсолютизация
архаических
традиций.
Причины
фактически
функционирующего
экономического порядка полностью сводились к божественной воле. В силу
этого экономическая мысль древневосточного общества имела еще характер
преднаучных элементов общественного сознания.
Следует отметить, что экономическая наука не тождественна
экономической мысли, экономическим представлениям, воззрениям и
учениям вообще. Различные экономические идеи исторически возникли и
продолжают возникать и высказываться на обыденном, преднаучном и
ненаучном уровнях. Экономическая, как и в целом обществоведческая
мысль, вначале представляла собой обыденную, а затем преднаучную форму
общественного сознания. Она сохраняла черты переходности от
свойственного первобытному обществу мифологического мышления,
ориентированного на абсолютизацию и обожествление традиций, — к
собственно научному, предполагающему выявление экономических
закономерностей в результате осознанной исследовательской деятельности.
Как только наука становится самостоятельным элементом в системе
общественного разделения труда, появляются и те ее разделы и отрасли,
которые связаны с изучением хозяйства и поиском путей повышения его
результативности. Выделение экономической теории в качестве особой,
отдельной отрасли научного знания — это результат длительного
исторического развития общественного производства, его осмысления и
изучения. Важным этапом этого процесса было развитие древневосточной
обществоведческой
мысли,
отразившей
хозяйственные
явления
раннеклассовых цивилизаций.
3
Вопрос 2. Экономическая мораль в Древнем Египте и в Междуречье.
Экономические концепции, возникшие в странах Древнего Востока,
отражали особенности социальной организации в этих первых очагах
цивилизации.
Первые в истории человечества центры государственной цивилизации
возникли примерно 6 тыс. лет назад в Древнем Египте и в Двуречье
(Месопотамии). Их хозяйственные системы имели много общих черт, в связи
с чем и основные элементы экономических представлений характеризовались
значительным сходством. В каждом из этих древних центров цивилизации
первые переходные предгосударственные образования возникли на базе
храмового хозяйства, первоначально появившегося как совместное хозяйство
племенных культовых учреждений и затем постепенно, в течение ряда веков,
трансформировавшегося
в
рабовладельческую
экономическую
и
государственную систему. Возникавшая власть военных вождей находилась
в противоречивом взаимодействии с властью жрецов; на базе храмового
развивалось царское хозяйство, иногда охватывавшее, практически, всю
экономику страны. Жрецы выполняли религиозные, хозяйственные и
административные функции, составляли костяк чиновничьего аппарата.
Наиболее известные из древнеегипетских источников, дающие
осознанную оценку социально-экономического мироустройства, относятся к
эпохе Среднего царства (начало II тыс. до н. э.). Это так называемые «книга
Кемит», а также тексты, получившие названия «Поучение Ахтоя» и «Речение
Ипусера». В «Поучении Ахтоя» его автор с позиций служилой
рабовладельческой знати ведет речь о превосходстве чиновника над простым
трудящимся людом; различия в судьбах людей трактуются в духе
божественного предопределения.
Классовая позиция рабовладельцев наглядно отражена в «Речении
Ипусера», автор которого, по-видимому, богатый и знатный человек,
описывает события народного восстания в конце Среднего царства (середина
XVIII в. до н. э.). Давая действиям восставших крайне негативную оценку,
Ипусер все изложение строит на антитезе: как было раньше (нормальное, по
его мнению, естественное, предопределенное богами состояние общества) и
как стало теперь, во время восстания. Автор отождествляет бедствия ранее
господствовавших социальных слоев с катастрофой всего общества, с
крушением мира. Восстание и происходящие в результате него социальные
изменения представляются как нарушение установленного богами порядка,
при котором рабы выполняют все виды физических работ; среди свободных
существуют четкие кастовые границы между простолюдинами, неджесами
(мелкими и средними рабовладельцами), чиновниками, жрецами, знатью и
т.д.; провинции исправно платят налоги, писцы ведут учет доходов, а архивы
надежно хранят все хозяйственные документы. Земля и основная часть всех
4
видов богатств — в руках фараона, храмов, «сильных», сановников. Такова,
по определению идеолога рабовладельцев, нормальная, естественная
социально-экономическая структура общества.
Экономическая мысль Двуречья нашла свое наиболее яркое
проявление в законодательстве и в отдельных государственных реформах.
Попытка противостоять экспансии рабовладельческих отношений, усилить
позиции слабеющей общины и на этой основе создать своеобразный
компромиссный вариант «смешанной экономики» была предпринята
шумерским царем Урукагиной (середина III тыс. до н. э.). Урукагина
попытался предотвратить усиление частной собственности, он приказал
вернуть земли, скот, рабов храмам, а храмовое достояние — в фактическое
распоряжение общин. Были приняты меры к ограничению произвола богатых
рабовладельцев, чиновников, надзирателей.
Однако последующая политика аккадских царей, правителей из так
называемой «третьей династии Ура», царей древневавилонского государства
отражала повсеместное отступление общины, прогрессирующее усиление
рабовладения, частной собственности, товарно-денежных отношений.
Ослабление общины, обращение свободного населения в рабство за долги
ослабляло армию, подрывало социальную опору государства. Это требовало
поиска новых путей сочетания рабовладельческих и общинных, натуральнохозяйственных и товарных начал в экономике.
Одна из наиболее известных попыток в этом направлении — кодекс
царя Хаммурапи (XVIII век до н. э.).
Клинописные законы вавилонского царя Хаммурапи, высеченные на
базальтовой скале, отразили картину сложного дифференцированного
общества. Ее определяло не только государственное регулирование, но и сеть
отношений на основе закрепления функции платежа за драг. металлом –
серебром. Использование серебра усилило выдачу займов в долг –
ростовщичество – и процесс обращения несостоятельных должников в
рабство.
Безоговорочно защищая рабство как систему, устанавливая жестокие
наказания рабам за неповиновение и бегство, кодекс, вместе с тем, содержал
положения, направленные на поддержание социального статуса свободного
населения. Рабство за долги объявлялось временным состоянием, вводились
определенные ограничения на формы эксплуатации свободных людей,
временно пребывающих в состоянии рабства за долги. Всесторонне
регулировались торговые отношения, которые рассматривались как
необходимый элемент экономической системы. Столь же необходимым
элементом экономики признавалась частная собственность, в том числе
частное рабовладение, получившее явный приоритет перед старыми
5
общинными традициями. Но официальный статус общины как основной
социальной ячейки подтверждался — свободные лица, права которых
защищались кодексом, рассматривались, прежде всего, как члены общины, и
лишь через ее посредство — как подданные государства.
Т.Е. свод законов вавилонского царя отразил новое понимание
государственной мудрости – расширение опоры власти не только за счет
военно-чиновничьей и жреческой прослойки, но и заботе о низших слоях
населения.
Хаммурапи провозгласил, что бог справедливости «Солнца» вручил
ему законы для того, чтобы «сильный не притеснял слабого». Однако
справиться с пагубными последствиями ростовщичества, ставшего
настоящим бичом цивилизаций Плодородного Полумесяца, не удалось.
6
Вопрос 3. Экономическая мысль в Древней Индии и в Древнем Китае.
В Древней Индии и Древнем Китае государственная цивилизация
возникла несколько позднее, чем в Двуречье, — приблизительно в середине
II тыс. до н. э. Развиваясь также на базе ирригационного хозяйства,
государственные системы достаточно быстро приобрели здесь военнозахватнический характер и распространились на значительные пространства
за пределами первоначальных очагов возникновения в долинах рек;
появились крупные государственные комплексы, царская власть быстрее
получила преобладание над властью жрецов.
В экономической мысли Древней Индии нашли отражение черты
экономики этой крупнейшей страны в эпоху господства рабовладельческих
отношений. К таким чертам относятся, прежде всего, военно-захватнический
характер первоначальных форм рабовладения и устойчивость общины,
объясняемая ее особой ролью в осуществлении ирригационных работ.
Важным следствием этих особенностей явилась кастовая ориентация
индийской экономической и вообще социологической мысли. Социальноэкономическая структура индийского общества в I тыс. до н. э. нашла свое
наиболее полное отражение в так называемых «законах Ману» — сборнике
предписаний и наставлений, приписываемых мифическому прародителю
людей. Согласно закону Ману, люди (за которыми в полной мере признается
это качество) могут состоять в одной из четырех «варн», т. е. каст —
брахманов, кшатриев, вайшиев и шудр. Уделяя особое внимание проблеме
взаимодействия каст, законы Ману, вместе с тем, довольно противоречиво
трактуют рабство. С одной стороны, шудры, по существу, выступают как
каста коллективных рабов. С другой — рабство трактуется как
самостоятельная проблема: определяются семь разрядов рабов, в отдельных
случаях говорится о рабском состоянии представителей высших каст. Такая
противоречивость — следствие затянутости в Индии переходных процессов
от общинных отношений к собственно рабовладельческим, причем касты —
это наследие как социального расслоения внутри общин, так и различий
социального статуса представителей племен завоевателей и завоеванных.
Своеобразие рабовладельческих отношений в Древней Индии нашло
свое отражение и в известном трактате «Артхашастра»(«наука о политике, об
управлении»), приписываемом политическому деятелю Каутилье (IV век до
н. э.).
Анализ экономических проблем в Древнем Китае был обусловлен
достижениями этой страны в развитии производительных сил, глубиной
социальных противоречий и масштабностью решаемых задач. В VI-IV веках
до н. э. в центре внимания китайских ученых находился вопрос о судьбах
общины и, в связи с этим, — о природе и значении государства. Конфуций
(время жизни — вторая половина VI — начало V веков до н. э.) и ранние
конфуцианцы (Мэн-Цзы и др.) вели речь о необходимости сохранения и
7
укрепления общины, идеализировали старые общинные порядки и мораль,
критиковали противоречия рабовладельческого общества, деспотизм
государства. Вместе с тем, они ощущали неизбежность утверждения
рабовладельческих порядков и пытались лишь смягчить их крайности,
осуждая алчность и жестокость рабовладельцев. Хотя экономические идеалы
конфуцианцев были утопичны, они отражали, вместе с тем, реальные
общественные проблемы и противоречия. Конфуцианские общинные
иллюзии подвергались критике представителями школы «легистов» (Шан-Ян
и др.), отстаивавшими необходимость утверждения частной собственности,
приоритета устанавливаемых государством законов, роста государственных
доходов и ликвидации пережитков архаичных форм хозяйствования.
Переходным,
половинчатым
концепциям
конфуцианцев
легисты
противопоставляли программу полного утверждения рабовладельческой
собственности.
Усиление роли частного землевладения и рабовладения, ставшее
опасным для единства государства, привело к попыткам их ограничения
посредством союза государства с общинами, выполнявшими новую
социальную роль: получателя земли в пользование от верховного
собственника — государства (реформы Ван Мана, I в. н. э.). Экономическая
мысль Древнего Китая, отражавшая условия относительно развитого
рабовладельческого хозяйства, характеризовалась, таким образом, широким
охватом проблем и разнообразием подходов к вопросам хозяйственной
практики.