На правах рукописи АНАНИКОВА ВИКТОРИЯ ВИКТОРОВНА
реклама
На правах рукописи АНАНИКОВА ВИКТОРИЯ ВИКТОРОВНА ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ САМОСОЗНАНИЯ И КОПИНГ-СТРАТЕГИЙ ДЕВОЧЕК-ПОДРОСТКОВ С ХИМИЧЕСКОЙ АДДИКЦИЕЙ Специальность: 19.00.13 — Психология развития, акмеология АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук Москва 2012 Работа выполнена на кафедре нейро- и патопсихологии Института психологии им. Л.С. Выготского федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный гуманитарный университет» (РГГУ) Научный руководитель: доктор медицинских наук, профессор, ЖИЛЯЕВ АНДРЕЙ ГЕННАДЬЕВИЧ Официальные оппоненты: ОРЕСТОВА ВАСИЛИСА РУСЛАНОВНА д-р психол. наук, Институт психологии им. Л.С. Выготского РГГУ, профессор кафедры психологии личности КУЛАГИНА ИРИНА ЮРЬЕВНА канд. психол. наук, ГБОУ Московский городской психолого-педагогический университет, старший научный сотрудник Ведущая организация: Психологический институт РАО Защита состоится « 27 » декабря 2012 года в 16.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.198.10 созданного на базе РГГУ по адресу: 125993, ГСП-3, Москва, Миусская пл., д. 6, корп. 7, ауд.396. С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке РГГУ по адресу: 125993, ГСП-3, Москва, Миусская пл., д. 6, корп. 6. Автореферат разослан «26» ноября 2012 г. Ученый секретарь диссертационного совета, А.Г. Жиляев 2 I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность исследования Изучение становления, формирования личности человека всегда было и остается одной из наиболее актуальных проблем психологической науки. Согласно культурно-исторической концепции Л.С. Выготского, изучая личность, важно сохранить ее целостность, как объекта исследования. В связи с этим необходимо определение единицы анализа, обладающей всеми свойствами, присущими целому. Такой адекватной и универсальной единицей анализа личности и ее развития, охватывающей как природный, так социальный и культурный аспект, является самосознание (Г.Г. Кравцов). Сущность самосознания составляет направленность человека на познание своих физических, психологических и душевных возможностей, своего места среди окружающих людей. Результатом самопознания является формирование системы представлений о себе («Я - концепция»). Эта система определяет отношение индивида к себе и другим людям. Самосознание служит важным инструментом становления личности, необходимость которого обуславливается самой логикой исторических преобразований в одном срезе (срезе культурно-исторического развития), и ходом индивидуального развития в другом. С точки зрения Л.С. Выготского, самосознание представляет собой центральное новообразование подросткового возраста, в свою очередь, это самый неустойчивый и изменчивый период. Подросток, с одной стороны, стоит на пороге вступления в самостоятельную жизнь, с другой стороны, его притязания зависят от объективных условий (здоровья, социального положения, материального благосостояния семьи, уровня образования родителей и т.п.). Одной из центральных характеристик современного мира является глобальный характер происходящих в нем социальных изменений, неопределенность и нестабильность экономической обстановки. Все это одна из основных причин неуверенности людей в завтрашнем дне. Дети и подростки, со свойственной этому возрасту особой чувствительностью, являются наиболее незащищенными, уязвимыми, одинокими и психологически беспомощными перед жизненными трудностями, оказываются в стрессовых ситуациях. Отсутствие сформированных навыков конструктивного решения проблем приводит к поведению, отклоняющемуся от наиболее важных социальных норм. Это причиняет реальный ущерб обществу и самой личности, сопровождаясь ее социальной дезадаптацией. Социальную адаптацию в значительной степени определяет его самосознание. «Я-концепция» личности является регулятором поведения и деятельности, формируя относительно устойчивую самооценку и определенный уровень притязаний. Большое расхождение между «Я-реальным» и «Я-идеальным» выступает тревожным симптомом. Также, как неэффективное совладание со стрессом, оно нередко ведет к нарушениям поведения и социально-психологической адаптации подростка. Регулярное обращение подростка к алкоголю, наркотикам и другим психоактивным веществам (ПАВ), приводит его к химической зависимости, то есть к аддиктивному поведению. 3 Зависимое или аддиктивное поведение выражается в стремлении к уходу от реальности, посредством изменения своего психического состояния, что достигается различными способами: фармакологическими (прием веществ, воздействующих на психику) и нефармакологическими (сосредоточение на определенных предметах и действиях). Аддикции - это одно из проявлений саморазрушающего девиантного поведения. К сожалению, проблема аддиктивного поведения подростков, связанного с употреблением ПАВ, становится все более актуальной. Но часто она рассматривается односторонне: как педагогическая, психологическая, личностная, социальная или как сугубо медицинская проблема. Поэтому, представляется актуальным выявить психологические особенности самосознания аддиктивных подростков, и те, характерные паттерны совладающего поведения во фрустрирующих и стрессовых ситуациях, которые за ними скрываются. Понимание этих механизмов позволит продвинуться на пути к решению проблемы саморазрушающего поведения у детей и подростков, будет способствовать эффективности профилактической и коррекционной работы с ними. Поднятая в исследовании проблема сложна и многогранна. Перечисленные обстоятельства и определяют актуальность исследования. Цель настоящей работы: изучение взаимосвязи особенностей самосознания и стратегий совладания со стрессом девочек-подростков с химической зависимостью. Объектом исследования являются личностные особенности девочек-подростков, употребляющих ПАВ. Предметом исследования является взаимосвязь копинг-стратегий и особенностей самосознания девочек-подростков, имеющих химическую зависимость. Гипотеза исследования: Формирование личности подростка в условиях химической зависимости приводит к появлению специфических личностных характеристик, изменяя различные параметры самосознания и определяя развитие неэффективных копинг-стратегий. Среди данных особенностей, в частности: искажение сферы отношения личности к окружающему миру и ее самопрезентации, игнорирование проблем сегодняшнего дня, чрезмерно оптимистичное восприятие будущего при нарушении целеполагания личности. Методы исследования: 1. Клинико-психологические методы; 2. Экспериментально-психологические методы: 1. СЖО - тест смысложизненных ориентаций (методика адаптирована Д.А. Леонтьевым); 2. ДМО – методика диагностики межличностных отношений (тест Т. Лири, адаптирован Собчик Л.Н.); 3. Личностный опросник (А.Т.Джерсайлд); 4. Методика исследования самооценки Дембо-Рубинштейн (адаптирована А.М. Прихожан); 5. Копинг-тест Лазаруса (адаптирован Т. Л.Крюковой, Е. В. Куфтяк, М.С.Замышляевой). 3. Метод статистических оценок. 4 База исследования, выборка. Исследование проводилось на базе Государственного Образовательного Учреждения Средней Общеобразовательной Школы №114 Северо-западного административного округа департамента образования г. Москвы и на базе Городского стационарного детско-подросткового отделения наркологического диспансера №12 «Квартал» г. Москвы. В исследовании приняли участие ученицы 8-10 классов средней общеобразовательной школы г. Москвы, не имеющие зависимости от психоактивных веществ (50 человек – контрольная группа), и молодые пациентки стационарного отделения наркологического диспансера г. Москвы (60 человек – экспериментальная группа). Общее количество опрошенных составило 110 человек, средний возраст опрошенных лиц - 14 лет. Достоверность и надежность полученных результатов обеспечены методологическими положениями, выступившими основой исследования; теоретическим анализом поставленной проблемы, адекватностью методов исследования целям и задачам работы, обеспечением репрезентативных выборок исследования сочетанием количественного и качественного анализа результатов; корректным использованием методов статистического анализа полученных данных. Для проверки выдвинутой гипотезы и достижения поставленной цели исследования были поставлены следующие задачи: 1. Теоретический анализ отечественных и зарубежных подходов к изучению проблемы личностного развития в онтогенезе, особенностей копинг-стратегий личности и становления самосознания подростка, употребляющего ПАВ. 2. Разработка алгоритма и программы исследования психологических особенностей самосознания и копинг-стратегий девочек-подростков, у которых развилась зависимость, связанная с регулярным употреблением ПАВ. 3. Эмпирическое исследование, позволяющее изучить специфику выбора поведенческих стратегий совладания со стрессом и взаимосвязь с ними особенностей самосознания девочек-подростков, употребляющих ПАВ. Эмпирически исследовать такие психологические характеристики личности, как самооценка, копинг-стратегии, система смысложизненных ориентаций и сфера межличностных отношений. 4. Корреляционный анализ, позволяющий выявить значимые варианты взаимосвязи отдельных психологических характеристик личности девочек-подростков, употребляющих ПАВ. 5. Сравнительный анализ результатов экспериментального исследования для выделения психологических паттернов, характерных для девочек-подростков, употребляющих ПАВ, и девочек-подростков, не имеющих зависимости от ПАВ. Теоретико-методологическая основа исследования построена на идеях культурно-исторической концепции Л.С. Выготского и понимании проблемы самосознания, исходя из принципа единства сознания и деятельности (А.Н. Леонтьева, И.С. Кона, В.В. Столина, Е.Т.Соколовой, И.И. Чесноковой и др.). Концептуальную основу исследования составили теоретические подходы современной возрастной психологии (Е.Е. Кравцовой, И.В.Кулагиной, 5 В.С.Мухиной, Л.Ф. Обуховой, A.M.Прихожан, И.М.Слободчикова, В.А. Ясвина) и психологии личности (Л.И.Божович, Ю.Б. Гиппенрейтер, Г.Г. Кравцова, В.Т. Кудрявцева, В.А.Петровского, Н.И. Непомнящей и др.). За основу взяты идеи В.В. Петухова о функциях культуры в формировании самосознания и В.В.Рубцова, где развитие личности рассматривается в условиях взаимодействия и общения с другими людьми. Значительный вклад внесли представления о Я-концепции личности (Р. Бернс, У. Джемс и др.) и современные теории совладающего поведения (R. Lazarus, S. Folkman). В качестве основы выступили также теоретические подходы к изучению психологических особенностей девиантного поведения в подростковом возрасте (Л.Б.Шнейдер, В.С.Собкина) и исследования, изучающие проблемы аддиктивного поведения подростков (С.В. Березина, К.С. Лисецкого, В. Д. Менделевича, А.Ш.Тхостова, Н.А.Сироты, В.М.Ялтонского и др.). Достоверность и надежность полученных результатов обеспечены методологическими положениями, выступившими основой исследования; теоретическим анализом поставленной проблемы, адекватностью методов исследования целям и задачам работы, обеспечением репрезентативных выборок исследования сочетанием количественного и качественного анализа результатов; корректным использованием методов статистического анализа полученных данных. Положения, выносимые на защиту: 6. Самосознание аддиктивных девочек-подростков характеризуется специфическими особенностями такими, как сложности в произвольной саморегуляции, склонность не принимать ответственность за свое поведение на себя, бедный образ «Я», неадекватная самооценка, 7. Для девочек-подростков, зависимых от ПАВ характерна слабая сформированность смысложизненных ориентаций, отсутствие реальной основы планов на будущее, которые не подкрепляются личной ответственностью за их реализацию. 8. Существуют особенности функционирования стратегий совладения (копингстратегий) при аддиктивном поведении и в случае условно нормативного отношения к ПАВ. 9. В репертуаре стилей защитно-совладающего поведения неадаптированных подростков с аддиктивным поведением преобладают стратегии, направленные на избегание проблемы, и мало используются стратегии, направленные на разрешение проблемы. Научная новизна исследования: Выделены и описаны категории (типы) аддиктивных подростков в зависимости от их доминирующих смысложизненных ориентаций (1 категория - не направлены на будущее, целей не имеют; 2 категория направлены на будущее, имеют соответствующие цели.). Изучены психологические характеристики девочек-подростков из выделенных категорий. В отношении подростков, не имеющих зависимости от ПАВ, также описаны психологические особенности, которые имеют выраженную специфику, позволяющую отнести их к категории «группа риска возможной дезадаптации». 6 Теоретическая значимость работы связана с тем, что в работе представлены основания новой типологии целеполаганий и жизненных смыслов девочекподростков со спецификой поведения. Выявлены характеристики личности подростков служащие предикторами отклоняющегося поведения. Практическая ценность: разработанный комплекс психодиагностических методик позволяет выявить те индивидуально-личностные особенности, которые выступают факторами, способствующими формированию аддиктивного поведения подростков в форме приобщения их к употреблению ПАВ. Полученные в результате нашего исследования данные могут быть положены в основу создания системы профилактики аддиктивного поведения, а также для разработки коррекционных программ, ориентированных на людей молодого возраста зависимых от ПАВ. Материалы исследования могут быть использованы в профессиональной подготовке психологов, при разработке учебных курсов по проблематике личности и спецкурсов, посвящённых проблеме аддиктивного поведения. Апробация результатов исследования. Результаты работы были доложены в 2011, 2012 годах на заседаниях кафедры нейро- и патопсихологии Института психологии им. Л.С. Выготского, в лаборатории медико-социальных и психологических проблем здоровья Института общественного здоровья и управления здравоохранением Московской Медицинской академии им. И.М. Сеченова. По результатам исследования был подготовлен материал, включенный в учебную дисциплину «Психология отклоняющегося поведения». Результаты исследования использованы в организации психологического сопровождения детей и подростков, зависимых от психоактивных веществ, осуществляемого на базе Городского стационарного детско-подросткового отделения наркологического диспансера №12 «Квартал» г. Москвы. Материалы исследования изложены в нескольких Международных научнопрактических конференциях. 1. XII Международные чтения памяти Л.С.Выготского «Знак как психологическое средство: субъективная реальность культуры» проведённые (14-19 ноября 2011г.) на базе Института психологии им Выготского Л.С. Российского государственного гуманитарного университета, г. Москва. 2. Международная научно-практическая конференция «Психология и религия: XXI век» ГБОУ ВПО Государственная Классическая Академия Им. Маймонида (16-17 ноября 2011г.). 3. III Международная научно-практическая конференция «Психология в XXI веке» Центр научной мысли (30.11.2011г.) 4. II Международная научно-практическая конференция «В мире научных открытий» Центр научной мысли (9 января 2012г.) 5. Московская научно-практическая конференция «Алгоритмы лечения аффективных растройств» ГБОУ ВПО МГМСУ (Московский Государственный Медико-Стоматологический Университет) Институт психического здоровья и аддиктологии (13.02.2012г.) 7 6. Конференция Федерального Института Развития Образования (ФИРО) Министерства образования и науки РФ «Буллинг в образовательном пространстве: причины, формы, модели профилактики, механизмы пресечения» (19 апреля 2012г.) 7. XIII Международные чтения памяти Л.С. Выготского «Личность как предмет классической и неклассической психологии» проведённые (13–17 ноября 2012 г.) на базе Института психологии им Выготского Л.С. Российского государственного гуманитарного университета, г. Москва. Объем и структура работы: Основной текст составляет 220 страниц машинописного текста. Диссертация состоит из введения, 3 глав, выводов, заключения, списка использованной литературы и приложения. Библиография включает 200 источников, из них 10 на английском языке. Работа содержит 26 таблиц и 23 рисунка. В приложение вошли полученные экспериментальные материалы и данные их математической обработки. II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обоснована актуальность темы, определены объект, предмет, цели, задачи, гипотеза и методы исследования, раскрыты новизна, теоретическая и практическая значимость работы, сформированы положения, выносимые на защиту, приведены сведения об апробации результатов исследования. Глава 1 посвящена анализу теоретических основ исследования копинг-стратегий и самосознания личности в подростковом возрасте. Личность — это многомерная и многоуровневая система психологических характеристик. Личность и процесс её формирования неотделимы от феномена самосознания. Психологические и поведенческие характеристики сформированной личности определяются особенностями самосознания. Я-концепция включает в себя: «Реальное-Я»; «Идеальное-Я». Это наши представления о том, каковы мы на самом деле и какими бы нам хотелось и следовало быть. Самосознание как саморефлексия становится важным инструментом становления личности. В исследовании И.В. Сысоевой (2003), работах Г.Г. Кравцова, посвященных периодизации психического развития, было отмечено, что центральным новообразованием подростка является личностная рефлексия. Ее отражением выступают смысложизненные ориентации (СЖО), задающие направление и границы самореализации личности, ее саморегуляции. Это сложное и многомерное понятие, которое исследователи соотносят с тремя составляющими жизнедеятельности и временными ориентациями жизни: целью (будущим), процессом (настоящим), результатом (прошлым). В процессе личностной рефлексии, происходит самопознание субъектом своих психических актов и состояний, познается собственная личность и определяется ее отношение к самой себе (Орестова В.Р.). Этот процесс может называться персонификацией, а результат – личностной идентичностью. Частные проявления личностной идентичности могут, находят отражение в таких феноменах как самооценка («Я» реальное) и уровень притязаний («Я» идеальное). Интенсивное развитие данных процессов приходится на подростковый возраст (Прихожан A.M). 8 Подростковый возраст обычно характеризуют как переломный, переходный. Называют его по-разному: отроческий возраст, юношеский возраст, период «бури и натиска», период «гормонального взрыва», возраст полового созревания, пубертатный период. Нижней границей нормального начала пубертатности считают 10-11 лет, верхней - 18 лет. Средняя норма лежит посредине. В это время происходит переход от ребенка к взрослому во всех сферах – физической (конституциональной), физиологической, личностной (нравственной, умственной, социальной). Поэтому данный период становится как бы стартом для раскрытия жизненных позиций и устремлений. По представлениям Д. Б. Эльконина, подростковый возраст связан с новообразованиями. Согласно мнению Л.С. Выготского, основным новообразованием этого возраста выступает социальное сознание, перенесенное внутрь, то есть самосознание. В культурно-исторической концепции Л.С. Выготского наиболее полно представлен подход к подростковому периоду как к историческому образованию, в котором различаются три точки созревания: органического, полового и социального. С точки зрения Л.С. Выготского, именно самосознание представляет собой центральное новообразование подросткового возраста. Самосознание представляет собой неразрывное единство трех его сторон – когнитивной (самопознание), эмоциональной (отношение к себе) и регуляторной (самоконтроль). Развитие самосознания, как никакая другая сторона душевной жизни, считал Л.С. Выготский, зависит от культурного содержания среды. Процесс развития личности предполагает постоянную трансформацию самооценки, самоуважения, самочувствия человека, другими словами – динамику его самосознания. Самосознание (Я-концепция) является венцом развития высших психических функций, оно позволяет человеку не только отражать внешний мир. Но, выделив себя в этом мире, познавать свой внутренний мир, переживать его и определенным образом относится к себе. Степень адекватности «Я-концепции» выясняется при изучении одного из важнейших его аспектов – самооценки личности. Очень часто «Я» подростка проявляется противоречиво, создается ситуация, не удовлетворяющая личность. Адаптационные способности человека зависят от психологических особенностей личности. Психологические защиты и механизмы совладания (копинг-поведение) рассматриваются как важнейшие формы адаптационных процессов реагирования индивидов на стрессовые ситуации. Термин «копинг» («coping») происходит от английского «cope» (преодолевать) и употребляется для описания сознательных методов, используемых людьми в процессе адаптации к стрессу. Р.Лазарус и С.Фолькман обозначили психологическое преодоление как когнитивные и поведенческие усилия личности, направленные на снижение влияния стресса. Основная функция копинга, по мнению многих зарубежных и отечественных ученых состоит в адаптации человека к требованиям ситуации. Внешние и внутренние детерминанты могут привести подростка к отклоняющемуся, или девиантному, поведению. Одной из наиболее распространенных форм рискованного отклоняющегося поведения в подростковом возрасте и ранней взрослости является употребление алкоголя и других веществ, вызывающих зависимость. Разрешение жизненных проблем подростками часто 9 связано с зависимой формой поведения, а само психоактивное вещество воспринимается как средство преодоления проблем, создавая иллюзию их разрешения. Современные знания о девиантном поведении личности позволяют утверждать, что мы имеем дело с чрезвычайно сложной формой социального поведения личности, детерминированного системой взаимосвязанных факторов. Термин «отклоняющееся поведение» имеет синоним - девиантное поведение (от лат. deviatio - отклонение). В целом поведение личности отражает процесс ее социализации - интеграции в социум. Социализация, в свою очередь, предполагает адаптацию к социальной среде с учетом индивидуальных особенностей. «Уход от реальности с помощью ПАВ» по своим особенностям формирования и реализации в обществе представляет собой одну из наиболее серьезных социальных проблем – проблемы зависимого поведения. Под зависимостью понимают «стремление полагаться на кого-то или что-то в целях получения удовлетворения или адаптации». В современной литературе широко используется такие термины, как патологические привычки и аддиктивное поведение. В переводе с английского addiction - склонность, пагубная привычка. Аддиктивное поведение предполагает использование каких-то веществ или специфической активности с целью ухода от реальности и получения желаемых эмоций. Под химической зависимостью (другие названия - лекарственная, наркотическая) понимают зависимость от употребления любых психоактивных веществ (ПАВ). Факторы, способствующие приобщению к ПАВ условно можно разделить на объективные и субъективные. Факторы, защищающие от употребления ПАВ, в целом, являются антиподами факторам риска. Проблема предупреждения употребления несовершеннолетними психотропных веществ не является лишь частью проблемы профилактики алкоголизма и наркомании взрослых. Употребление алкоголя и других ПАВ в раннем возрасте имеет гораздо более тяжкие последствия для развития психики (И.Н. Пятницкая). Аддиктивное поведение является составным элементом отклоняющегося поведения, как бы наслаиваясь на социальную дезадаптацию подростка. Чтобы рассчитывать на достаточно адаптивное поведение детей, подростков и молодежи, у них должен быть высокий уровень сформированности личностных и социальных ресурсов. Здесь, прежде всего, необходимо отметить роль самосознания, Яконцепции подрастающего поколения и их стратегии совладания. Одной из наиболее значимых работ является разработанная Сиротой Н.А., Ялтонским В.М. система психопрофилактики зависимого поведения. Копингпревенция или универсальная профилактика зависимого поведения. Ее целью является формирование активного адаптивного копинг-поведения, направленного на продвижение к здоровью, формирование невосприимчивости к дисфункциональным паттернам поведения. Важным дополняющим аспектом интегративной модели копинг-профилактики является формирование системы нравственных ценностных и смысложизненных ориентаций. 10 Глава 2 отражает методы и организацию научного исследования. Глава 3 содержит результаты эмпирического исследования специфики выбора поведенческих стратегий совладания со стрессом и особенностей самосознания девочек-подростков, употребляющих ПАВ. Математическая и статистическая обработка эмпирического материала позволила выявить и описать характер тех различий, которые свойственны девушкам-подросткам с аддиктивным поведением и без него. Прежде всего, это касается структуры самосознания испытуемых, их отношения к себе и другим. Различия касаются стратегий совладания со стрессом, проявляющихся на индивидуальном, межличностном и межгрупповом уровнях взаимодействия. В нашем исследовании также были выявлены значимые (p<0,05; p<0,01) внутригрупповые корреляционные связи. Методика диагностики межличностных отношений (тест Т. Лири) позволила определить их стиль, структуру и особенности у испытуемых ЭГ и КГ. Кроме того, методика ДМО выявила зоны конфликтов, специфику представлений испытуемых о себе и своем идеальном «Я». При сравнении результатов в экспериментальной и контрольной группах, полученных по методике ДМО, были выявлены значимые различия. Они касаются 1 и 2 октанта в структуре «Я - реального», а также 3 и 4 октанта в структуре «Я - идеального». Достоверность данных различий высокая и представлена как ρ<0,001. Выраженность факторов «дружелюбие» и «доминирование» различна в структуре «Я - реального» экспериментальной и контрольной групп. Для испытуемых экспериментальной группы наиболее характерно стремление к доминированию, вплоть до полного отсутствия дружелюбия, это отражено как в оценке «Я - реального», так и в оценке «Я идеального» данной группы испытуемых. Это свидетельствует о проявлении агрессивно-конкурентной позиции, препятствующей сотрудничеству и успешной совместной деятельности. У испытуемых контрольной группы в их оценке «Я реального» наблюдается равновесие факторов «дружелюбия» и «доминирования», которое в структуре «Я - идеального» нарушается. В оценке «Я - идеального» значительно увеличиваются показатели шкалы «доминирования» и снижаются показатели шкалы «дружелюбия». Корреляционный анализ позволил обнаружить и определить характер значимых внутригрупповых корреляции по методике диагностики межличностных отношений. В отношении экспериментальной группы, среди основных корреляций отметим следующие. Если испытуемому в «Я реальном» не свойственно дружелюбие, общительность, проявление теплоты в отношениях, то и в образе «Я - идеального» их также не будет. Типы межличностных отношений, которые отражены 1, 2, 3 октантами – характеризуются склонностью к дизъюнктивным (конфликтным) проявлениям (3-й октант), большей независимостью мнения, упорством в отстаивании собственной точки зрения, тенденцией к лидерству и доминированию (1-й, 2-й октант). Проведенный нами корреляционный анализ позволил выделить значимые (p<0,05; p<0,01) внутригрупповые корреляционные связи в отношении контрольной группы, где можно констатировать иную картину. Наиболее характерно преобладание конформных установок, конгруэнтность в контактах с окружающими (7-й, 8-й), 11 неуверенность в себе, податливость мнению окружающих, склонность к компромиссам (5-й, 6-й). Если в первом варианте (актуальное «Я») преобладают октанты, отражающие характеристики зависимого и конформного поведения (5-й, 6й, 7-й), а во втором (идеальное «Я») – октанты, выявляющие независимость и доминантность (1-й, 2-й) или агрессивность (3-й), то испытуемый болезненно переживает подчиненность своей позиции, страдает его самолюбие, и компенсаторные усилия направлены на повышение своего социального статуса. В отличие, от описанных выше особенностей у экспериментальной группы, для контрольной группы характерно следующее: В образе «Я» нет характеристик, достигающих уровня 14-16 баллов, что свидетельствует об отсутствие явно выраженных трудностях социальной адаптации. Для большинства испытуемых данной группы характерно отсутствие значительных расхождений между «Я» актуальным и идеальным. Выявленные особенности позволяют разделить испытуемых данной группы на 2 подгруппы: оценки испытуемых их актуального и идеального образа «Я» либо совпадают, либо присутствует умеренное (неконфликтное) расхождение или, скорее, неполное совпадение данных образов. С целью проверки предположения о существовании специфических особенностей самосознания подростков, с различным уровнем самооценки и притязаний, а также имеющих расхождение в образе «Я» в реальных и идеальных представлениях испытуемых о себе, нами был проведен анализ корреляционной связи шкал ДМО со шкалами других методик проведенного нами исследования. Определение и изучение значимых корреляций между рассматриваемыми методиками, на наш взгляд, удобнее производить, оценив прежде возможность выделения подгрупп внутри КГ (кг1 и кг2). Процентное соотношение испытуемых контрольной группы по параметру соотнесенности образа «Я» в реальных и идеальных представлениях испытуемых о себе, представлено следующим образом: 72% испытуемых (кг2) – присутствует расхождение актуального и идеального образа «Я»; 28% испытуемых (кг1) – образ «Я» в реальных и идеальных представлениях испытуемых о себе сходен. Анализ специфики данных подгрупп демонстрирует следующее: Тип 1. У 28% испытуемых контрольной группы оценки испытуемых их актуального и идеального образа «Я» одинаковы. Это свидетельствует об удовлетворенности собой, своими межличностными отношениями. Все октанты психограммы сбалансированы, акцентуаций нет, можно говорить о гармоничном складе личности и ее межличностных отношении, т.е. о высоком уровне адаптивности. Однако, очевидно отсутствие желания изменить что-либо, пусть даже в незначительной степени. Можно предположить, что отсутствие желания меняться или, иначе, наличие черт ригидности в будущем может послужить причиной ВДА (возможной дезадаптации). Тип 2. У 72% испытуемых контрольной группы присутствует расхождение актуального и идеального образа «Я». Внутри данной категории испытуемых, в 12 свою очередь, также можно выделить две подгруппы, соответственно подтипы 2.1. и 2.2. (рис.1) У одной из подгрупп, подтип 2.1. - 34% (17 чел. из 50) испытуемых, психограмма сбалансирована, не имеет выраженных акцентуаций. Характер изменений актуального «Я» при построении образа идеального «Я» не кардинален, но эти, даже минимальные, перемены выступают как необходимое условие для дальнейшего роста личности, ее самосовершенствования. У второй подгруппы, подтип 2.2. - 38% (19 чел. из 50) испытуемых, образ актуального «Я» и идеального «Я» различен. Рисунок 1. «Типология профиля личности испытуемых контрольной группы». Значительное расхождение отдельных полярных октантов актуально и идеального «Я» необходимо считать тревожным симптомом, поскольку в дальнейшем оно может стать причиной возможной дезадаптации, привести к различным формам нарушения поведения. При сравнении результатов методики «Личностный опросник А.Т.Джерсайлда» в экспериментальной и контрольной группах, с помощью непараметрического U-критерия Манна-Уитни, были выявлены значимые отличия по следующим шкалам: «Одиночество» и «Чувство неприкаянности». Уровень значимости выявленных различий по данным шкалам определен как ρ<0,001. Из девяти диагностируемых шкал методики «Личностный опросник А.Т. Джерсайлда», у испытуемых экспериментальной группы в среднем на первый план выходят: враждебный настрой (6,83±1,11), одиночество (5,42±0,77), чувство неприкаянности (4,70±0,85), безнадежность существования (4,45±1,73) и ощущение его бессмысленности (4,45±1,71). При этом, по шкалам свобода воли и выбора, средние значения значительно ниже и составляют 2,80±1,25 и 2,47±0,91 13 соответственно. Свобода воли — это возможность человека делать выбор, вне зависимости от определенных обстоятельств, поэтому ограниченность свободы выбора ведет к снижению воли. Критичность к себе и своему поведению существенно снижается, усиливается защитно-агрессивное поведение, нарастают признаки социальной дезадаптации. Индивид не способен поддерживать прежние контакты (одиночество и чувство неприкаянности) и не может перестроиться на новые объекты привязанности, готовность к переменам отсутствует («окаменение в контактах»). Воля также тесно связана с действиями, сознанием и эмоциями человека. Чувство безнадежности, неприкаянности и бессмысленности существования отражают эмоциональное напряжение личности. В совокупности с выраженным враждебным настроем, выявленным у аддиктивных подростков, они служат отражением интенсивности суицидальных намерений данной категории испытуемых. «Расхождение между реальным и идеальным Я» (2,83±1,45), по сравнению с другими шкалами, имеет относительно невысокие значения, что, по-видимому, свидетельствует о нежелании испытуемых вносить значительные коррективы в свою жизнь и, как видно из других шкал, субъективном восприятие невозможности внесения таковых. Половой конфликт (2,38±0,87), имеет у экспериментальной группы наиболее низкие значения по сравнению с другими шкалами, однако в несколько раз превышает выраженность такового в контрольной группе(0,08±0,27). У испытуемых контрольной группы значения большинства шкал указывают на их слабую выраженность в общем состоянии личности. Значения распределены следующим образом: одиночество (0,60± 0,81),чувство безнадежности (0,70±0,54), чувство неприкаянности (0,74 ± 0,66), враждебный настрой (1,36±1,05), ощущение бессмысленности существования (2,10 ±1,16). Значение шкал свобода выбора (2,40±1,09) и воли (2,76±1,06) также невысокие, что, по-видимому, связано с трудностями самовыражения. Объясняя причины «волевой слабости» подростков, Л. С. Выготский говорил, что для подростка характерна «не слабость воли, а слабость цели». Цели, которые подросток ставит перед собой, часто не наполнены для него личностным смыслом, ситуативные, заимствованы у других (снижение свободы выбора). Желание изменить данную ситуацию отражено в достаточно высоких показателях контрольной группы (4,62±1,93) по шкале «Расхождение между реальным и идеальным Я». Скорее всего, присутствует внутриличностный конфликт, а именно конфликт «Я - идентификации», связанный с рассогласованием представлений о себе с объективной информацией, с представлением об идеале. Итак, внутриличностный конфликт – это состояние внутренней структуры личности, характеризующееся противоборством ее элементов. Острота протекания внутриличностного конфликта зависит от восприятия личностью значимости трудной ситуации, от психологической устойчивости личности, то есть способности сохранения оптимального функционирования психики в условиях фрустрирующего и стрессогенного воздействия трудных ситуаций. В экспериментальной группе наиболее тесная корреляционная связь обнаруживается по нескольким шкалам личностного опросника Джерсайлда. Обнаружены значимая (p<0,01) позитивная корреляция таких шкал, как 14 «расхождение Я - реального и Я - идеального» и «свобода воли»: чем больше свобода воли, тем выше расхождение представлений об идеальном и реальном «Я». Между шкалами «свобода воли» и «бессмысленность существования» имеются аналогичные по силе корреляционные связи (p<0,01), однако их характер обратный. Чем более выражено чувство «свобода воли», тем менее свойственно ощущение «бессмысленности существования». Такая же по силе и характеру корреляционная связь обнаружена между шкалой «свобода воли» и шкалой «безнадежность». В корреляционном анализе данных экспериментальной группы выявлены также другие, чуть менее сильные (p<0,05) корреляционные связи показателей шкал личностного опросника Джерсайлда. Такие слабые, но значимые (p<0,05), отрицательные связи найдены между шкалой «свобода выбора» и шкалами «безнадежность» и «бессмысленность существования». Значит, при изменении в большую или меньшую сторону показателей шкалы «свобода выбора», будут наблюдаться противоположные изменения шкал, с которыми у нее имеются отрицательные корреляционные связи. Аналогичная динамика будет наблюдаться между шкалами «бессмысленность существования» и «расхождение Я - реального и Я - идеального», так как у них также обнаруживается слабая (p<0,05) отрицательная корреляционная связь. Это может говорить о том, что чем меньше «расхождение Я - реального и Я идеального», тем больше «бессмысленность существования». Слабые, но значимые (p<0,05), положительные связи найдены между шкалой «свобода воли» и шкалами «половой конфликт» и «враждебный настрой». Таким образом, при изменении в большую или меньшую сторону показателей шкалы «свобода воли», такие же изменения будут наблюдаться у шкал, с которыми у нее имеются положительные корреляционные связи. Точно такая же связь и, соответственно, динамика, характерна для шкалы «половой конфликт» в отношении шкал «расхождение Я - реального и Я- идеального» и «свобода воли». В контрольной группе обнаружена значимая (p<0,01) позитивная корреляция такой шкалы личностного опросника Джерсайлда, как «расхождение Я - реального и Я - идеального» со всеми остальными шкалами: чем менее выражены такие состояния личности, как враждебный настрой, ее чувство неприкаянности и одиночества, и другие подобные этим чувства и состояния, тем меньше конфликт, то есть расхождение представлений об идеальном и реальном «Я». Аналогичные по силе и характеру корреляционные связи (p<0,01) обнаружены между шкалой «одиночество» и всеми другими шкалами данного опросника. Чем меньше личностью ощущается «одиночество», тем менее характерны для нее такие ощущения, как «бессмысленности существования», «безнадежность», «неприкаянность», «враждебный настрой». В контрольной группе показатели практически всех шкал личностного опросника Джерсайлда имеют значимую (p<0,01) позитивную корреляционную связь, исключение составляет только шкала «половой конфликт». В корреляционном анализе данных контрольной группы у данной шкалы выявлены слабые, но значимые (p<0,05) положительные связи с другими шкалами опросника, за исключением шкалы «расхождение Я - реального и Я - идеального», где обнаружена значимая (p<0,01) позитивная корреляция. Это 15 свидетельствует о том, что степень выраженности «полового конфликта» взаимосвязана с такими негативными состояниями личности как «бездомность», «враждебный настрой», и другими, определяемыми с помощью данной методики состояниями. Однако сила этой взаимосвязи относительно не высокая, значительно выше уровень корреляционной связи обнаруживается у шкал «половой конфликт» и «расхождение Я - реального и Я - идеального» (p<0,01). То есть, чем сильнее выражен «половой конфликт», тем сильнее выражена личностная дисгармония, которая характеризуется существованием нереалистического собственного идеала и несоответствием между «Я-концепцией» и «идеальным Я». Можно предположить, что это скорее конфликт между «Я-концепцией» и непосредственным опытом индивида. «Расхождение реального и идеального Я» является источником различных внутренних противоречий личности. В том случае, если противоречие между «Я-идеальным» и «Я-реальным» усугубляется и их соотношение характеризуется конфликтностью, то отмечается снижение уровня самоуважения, возрастает степень выраженности чувства одиночества, бездомности и неприкаянности, бессмысленности существования. Мы можем констатировать наличие негативной динамики в отношении смысложизненных ориентаций и других характеристик личности подростка и системы его межличностных отношений. Рассмотрим последовательно специфику этих особенностей, характер и силу корреляционной связи между ними. При сравнении результатов, в экспериментальной и контрольной группах, полученных по методике «Тест смысложизненных ориентаций» были выявлены значимые различия по следующим шкалам: «осмысленность жизни», «локус контроля - жизнь», «локус контроля - Я». Достоверность, значимость данных различий высокая (ρ<0,001). По таким шкалам, как «результат», «процесс», «цели» между ЭГ и КГ, значимых различий обнаружено не было (ρ>0,05). Однако, нельзя не отметить, что в ЭГ, по показателю среднеквадратичного отклонения, наблюдается большая вариативность полученных данных, чем в КГ (4,38 и 2,99; 6,83 и 4,79; 7,52 и 3,45 соответственно). Это означает, что в отношении измеряемых данными шкалами признаков, контрольная группа является более однородной, присутствует тенденция, общая для всех ее представителей. Распределение средних значений по шкалам методики СЖО для КГ и ЭГ представлено на рис.3. Как видно из рисунка, средние значения по шкалам методики СЖО, в экспериментальной группе, существенно ниже таковых в контрольной группе. Особенно четко это прослеживается в оценке шкалы, характеризующей «осмысленность жизни». В контрольной группе показатель данной шкалы равен 107,98±13,60, против 47,72±7,85 у экспериментальной группы. Показатели шкал «Локус контроля Я» и «Локус контроля Жизнь», в контрольной группе, равны 22,06±3,01 и 31,30±4,41 соответственно (против 7,53±2,15 и 11,05±2,75 у экспериментальной группы). Таким образом, испытуемые контрольной группы достоверно больше убеждены в том, что человек может планировать и контролировать свою жизнь, достаточно свободно принимать решения и воплощать их в 16 жизнь, что ограничения обусловлены, в подавляющем большинстве, личным выбором, спецификой целей конкретного человека. Испытуемые экспериментальной группы имеют меньшую осмысленность жизни, направленность и временная перспектива отличается ограниченностью. Данные особенности находятся в тесной связи с представлениями личности о себе и ее уровнем притязаний, а также находят отражение в ее межличностных отношениях. Шкала «осмысленность жизни» имеет значимые (p<0,01) позитивные корреляционные связи со всеми остальными шкалами методики СЖО. Чем меньше их показатели, тем меньше и сама осмысленность жизни, и наоборот. Определение и изучение значимых корреляций между рассматриваемыми методиками в экспериментальной группе, на наш взгляд, удобнее производить, оценив прежде возможность выделения подгрупп внутри ЭГ (эг1 и эг2). Проведенный качественноколичественный анализ позволил нам выделить две подгруппы внутри экспериментальной группы, в зависимости от типа направленности испытуемых в будущее. Процентное соотношение испытуемых экспериментальной группы по параметру наличия целей жизни в будущем представлено следующим образом: 57% испытуемых (эг2) – не направлены на будущее, целей не имеют; 43% испытуемых (эг1) – направлены на будущее, имеют соответствующие цели. С целью проверки предположения о существовании специфических особенностей самосознания аддиктов с различными типами направленности на будущее (наличие целей жизни в будущем и отсутствие таковых) рассматривались различия по остальным шкалам методики СЖО, а также связь со шкалами других методик проведенного нами исследования. Оценка соотношения значений шкал методики СЖО применительно к одной из групп, или точнее подгрупп ЭГ, характеризующейся направленностью на будущее (эг1) демонстрирует следующее: У 38% испытуемых подгруппы 1 экспериментальной группы (эг1) наряду с высокими показателями шкалы «цели», остальные шкалы также выражены значительно; У 52% испытуемых подгруппы 1 экспериментальной группы (эг1) наряду с высокими показателями шкалы «цели», остальные шкалы имеют высокие и средние значения; Среди рассматриваемой подгруппы не было испытуемых, чьи конечные показатели шкал имели бы низкие значения. В свою очередь, оценка соотношения значений шкал методики СЖО применительно к другой подгруппе ЭГ, характеризующейся отсутствием направленности на будущее (эг2) демонстрирует иную ситуацию: У 41% испытуемых подгруппы 2 экспериментальной группы (эг2) все шкалы методики СЖО (субшкалы) имеют низкие значения; У 35% испытуемых подгруппы 2 экспериментальной группы (эг2) только шкала «Процесс» (субшкала 2 методики СЖО) имеет высокие значения; У 24% испытуемых подгруппы 2 экспериментальной группы (эг2) только шкала «Результат» (субшкала 3 методики СЖО) имеет высокие значения. 17 Таким образом, можно говорить о наличии еще одного основания для выделения подгрупп 2 уровня (рис.2). То есть, внутри ранее выделенной подгруппы эг2, имеет место деление испытуемых на три подгруппы в зависимости от ведущей шкалы. В корреляционном анализе данных методики СЖО в отношении контрольной группы выявлена значимая (p<0,01), высокая, позитивная связь шкал друг с другом . Например, чем выше показатели шкалы «цель», тем выше и значения таких шкал, как «процесс», «результат», «локус контроля Я», «Локус контроля Жизнь», «Осмысленность жизни». В свою очередь, рост или, напротив, уменьшение показателей одной из этих шкал, приведет к соответствующим изменениям в показателях остальных шкал. Рис. № 2. «Типология СЖО испытуемых экспериментальной группы». Для исследования их специфических особенностей, у контрольной и экспериментальной групп, применялся «Копинг – тест Лазаруса». Наиболее значимые различия между ЭГ и КГ получены по таким копинг-стратегиям, как конфронтационный копинг, дистанцирование, самоконтроль, бегство-избегание, планирование решения проблемы и ее положительная переоценка. Уровень значимости данных различий определен, как ρ<0,001, то есть высокий. На наш взгляд, отсутствие высокого уровня статистически значимых различий (ρ>0,05) ЭГ и КГ по таким шкалам, как общая напряженность копинг – стратегий, принятие ответственности, поиск социальной поддержки, служит ценным материалом в анализе предпосылок и динамики формирования аддикций. Анализ полученных 18 данных по методике «Копинг-тест Лазаруса» показал, что общая напряженность копинговых стратегий в экспериментальной группе высока и составляет 69,93±5,83, в контрольной группе этот показатель ниже и составляет (45,78±9,95). В экспериментальной группе наиболее выражен копинговый механизм «БегствоИзбегание» (19,35±1,96), характеризующийся узкоспециализированной направленностью, а именно, прежде всего он способствует освобождению от проявлений дистресса, негативных эмоций и относится к совладанию, сфокусированному на эмоциях. Данный механизм представляет собой интегрированный комплекс разнообразных копинг-стратегий, более низкого разряда, и включает такие копинг-стратегии, как дистанцирование, стремление выдать желаемое за действительное и найти оправдание совершаемым действиям, т.е. выделить что-то не столь плохое (положительная переоценка). Значения шкалы «Конфронтация» (13,60±2,89) указывают на актуальность противостояния подростком сложившейся ситуации. Выраженность показателей по шкалам таких копинг-стратегий, как «Положительная переоценка» (12,23±2,68) и «Дистанцирование» (8,38±1,42), еще раз указывает на способы, используемые в данном противостоянии. «Положительная переоценка» включает пересмотр ситуации, прежде всего с прогнозируемым негативным исходом, и основывается на предположении, что переживание стрессового события включает в себя одновременно переживание как негативных, так и позитивных эмоций. Стратегии «Самоконтроль» имеет у экспериментальной группы значение 8,50±1,42, данное усиление самоконтроля в совокупности с выраженными непродуктивными копингстратегиями, приводит к снижению творческой продуктивности, стереотипности решений предлагаемых аддиктивными подростками. Такие копинг-стратегии, как «Поиск социальной поддержки», «Планирование решения проблемы» выражены незначительно и составляют в среднем 3,37±1,75 и 2,58±1,33, что также свидетельствует о склонности к интроверсии и указывает на ригидность, инертность мышления. Ригидность представляет собой затрудненность, вплоть до полной неспособности, в изменении намеченной человеком программы деятельности в условиях, объективно требующих ее перестройки. Другими словами, ригидность — это тенденция к сохранению своих установок, стереотипов, способов мышления, неспособность изменить личную точку зрения. Снижение «поиска социальной поддержки» проявляется у испытуемых экспериментальной группы, как эмоциональная закрытость, формализация контактов, направленность интересов на свой внутренний мир. Любая ситуация, когда есть необходимость выйти из роли, вызывает сильную тревогу, вплоть до агрессии. Необходимо также отметить, что для группы аддиктивных подростков характерно значительное снижение по шкале «принятие ответственности» (1,92±1,45), что проявляется в неопределенности критериев и границ дозволенного. У испытуемых контрольной группы, в отличие от экспериментальной группы, такие копинг-стратегии, как «Планирование решения проблемы» и «Поиск социальной поддержки», напротив, по сравнению с другими шкалами, выражены значительно и составляют в среднем 12,40±3,32 и 7,52±5,47 соответственно. Эти значения позволяют констатировать высокую напряженность копинг-стратегии 19 «планирование решения проблемы» и адаптационный потенциал личности в пограничном состоянии по копингу «поиск социальной поддержки». Это свидетельствует о стремлении к выработке определённого плана по выходу из создавшейся сложной ситуации и о нехватке внутренних ресурсов личности, для самостоятельного решения проблемы. В связи с этим, характерно излишне частое обращение за помощью к рядом находящимся людям. Обязательными составляющими самостоятельности являются самоконтроль (саморегуляция) и ответственность. Необходимо отметить, что значения шкалы «самоконтроль» (4,48±1,59) снижены у контрольной группы и значительно ниже таковых у экспериментальной группы (8,50±1,42). Несформированность навыка подавления эмоций, чувств, для того, чтобы прибегнуть к разумным сдерживающим действиям, будет негативно влиять на личность, ее поведение и особенности ее взаимодействия с другими. Наряду с этим, показатели шкалы копинг-стратегии «принятие ответственности» КГ (3,90±1,76), хотя и выше таковых ЭГ (1,92±1,45), статистически различаются незначительно. То есть, для испытуемых контрольной группы, также как для испытуемых экспериментальной группы, характерна минимизация принятия ответственности и на основании этого расширение границ дозволенного. Относительно невысокие показатели в сравнении с ЭГ имеют в КГ такие копинги, как «положительная переоценка» (4,84±1,08), «бегство-избегание» (4,72±1,01), «дистанцирование» (4,30±1,43), «конфронтационный копинг» (3,62±1,34). Испытуемые контрольной группы, реже по сравнению с испытуемыми экспериментальной группы, прибегают к переоценке ситуации, уменьшению ее значимости, бегству или избеганию проблемы, а также не свойственно приложение агрессивных усилий по изменению ситуации. Содержательный анализ показал, что для девушек-подростков с аддиктивным поведением, наиболее характерен выбор копинг – стратегий, в той или иной мере связанных с уходом от решения проблемы («бегство-избегание», «дистанцирование»), ее положительным переосмыслении с фокусировкой на росте собственной личности, любой ценой. Ярко выражен «конфронтационный копинг», характеризующий степень враждебности и готовности к риску. В КГ эти особенности, как было отмечено выше, выражены значительно слабее. Эти данные подтверждают результаты по другим методикам (СЖО, Личностный опросник А.Т.Джерсайлд), показывающие склонность аддиктивных подростков не раздумывать об ответственности, «жить, не вникая в проблемы» и отстаивать свои интересы агрессивным путем. Методики, направленные на исследование самооценки и особенностей межличностных отношений (Дембо-Рубинштейн, ДМО), также отражают склонность аддиктивных подростков к доминированию, агрессии, неприятию проблемы и вытеснению элементов, которые могут травмировать самосознание. По методике «Копинг-тест Лазаруса», в экспериментальной группе обнаруживается значимая корреляционная связь нескольких шкал. Обнаружена значимая (p<0,01) позитивная корреляция шкалы «общая напряженность» с такими шкалами, как «бегство», «поиск социальной поддержки», «положительная переоценка» и «конфронтационный копинг». Это означает, что изменение показателей шкалы, характеризующей 20 общую напряженность копинг-стратегий, напрямую связано с изменением тех шкал, с которыми у нее имеются значимые положительные корреляционные связи. Аналогичная динамика имеет место в соотношении шкал «планирование решения проблемы» и «принятие ответственности», «поиск социальной поддержки» и «конфронтационный копинг». Значимая (p<0,01) отрицательная корреляция обнаружена между шкалами «конфронтационный копинг» и «планирование решения проблемы». То есть, чем больше импульсивность, тем менее продумано и спланированно решение того или иного вопроса. Найдены и другие корреляционные связи, уровень которых несколько слабее (p<0,05). Так, имеется слабая положительная корреляционная связь между шкалой «положительная переоценка» и такими шкалами, как «бегство» и «поиск социальной поддержки». Это означает, что, чем сильнее выражено переосмысление ситуации, поиск в ней чего-то позитивного, тем больше происходит избегание, уход от реальной проблемы, ее самостоятельного решения, возрастает поиск социальной поддержки. Данный факт подтверждается наличием отрицательной (обратной) корреляционной связи между шкалой «принятие ответственности» и шкалами «бегство» и «конфронтационный копинг». Чем меньше аддиктивная девушка-подросток хочет принять на себя ответственность за ситуацию, тем больше она ее избегает, уходя от решения проблемы и все сильнее проявляя агрессию. Результаты проведённого корреляционного анализа между показателями различных стратегий совладания, измеренных с помощью методики «Копинг-тест Лазаруса», свидетельствуют о следующем. Имеются корреляционные связи различной направленности и силы Наибольшее количество значимых (p<0,01) положительных корреляционных связей обнаруживается у шкалы «Общая напряженность копинг-стратегий» с такими шкалами, как «самоконтроль», «поиск социальной поддержки», «принятие ответственности», «планирование решения проблемы». В отношении шкал «конфронтационный копинг», «дистанцирование», «положительная переоценка» характер выявленной корреляционной связи также положительный, но силы значительно слабее (p<0,05). В свою очередь, «дистанцирование» у испытуемых контрольной группы имеет слабую (p<0,05) положительную корреляционную связь с такими копинг-стратегиями, как «конфронтационный копинг» и «бегство». Копинг-стратегия «бегство», как видно из рисунка, имеет значимую (p<0,01) положительную корреляционную связь с «положительной переоценкой». Значимая (p<0,01) положительная корреляционная связь обнаруживается между копингстратегиями «поиск социальной поддержки» и «планирование решения проблемы», аналогичная по силе и характеру корреляционная связь обнаружена между копингстратегиями «принятие ответственности» и «положительная переоценка». То есть, испытуемые склонны решать стрессовые ситуации за счет советов и мнения окружающих, интересоваться их мнением для принятия собственного решения. С целью оценки преобладания адаптивности-дезадаптивности различных вариантов соотношения и доминирования копинг-стратегий, нам представляется важным рассмотреть процентное соотношение результатов по копинг - тесту Лазаруса испытуемых контрольной группы. В зависимости от ответов, и соответственно 21 показателей шкал соответствующих копинг-стратегий, испытуемых можно разделить на три подгруппы: 1. У 26% испытуемых все субшкалы выражены практически одинаково и представляют адаптивный вариант копинга, незначительно преобладают показатели шкалы «планирование решения проблемы» - адаптационный потенциал личности в пограничном состоянии. 2. У 34% испытуемых контрольной группы значительно преобладают показатели шкалы «планирование решения проблемы». Средние значения данной субшкалы в КГ равны 7,52±5,47. Важно отметить, что согласно принятой интерпретации копинг-теста Лазаруса, показатель субшкалы 13-18 баллов характеризует высокую напряженность копинга, свидетельствует о выраженной дезадаптации. Все остальные субшкалы выражены практически одинаково и представляют адаптивный вариант копинга 3. У 40% испытуемых контрольной группы показатели таких копингстратегий, как «планирование решения проблемы» и «поиск социальной поддержки» выражены значительно. В сравнении с другими шкалами, показатели которых отражают адаптивный вариант копинга, эти значения служат основанием предполагать наличие дезадаптации. Методика Дембо-Рубинштейн позволила получить данные о самооценке и уровне притязаний, выявить наличие различий между группами. Были обнаружены значимые различия между ЭГ и КГ, как в оценке «Я - реального», так и оценке «Я идеального». Эти различия имеют уровень значимости, определяемый, как ρ<0,001 и относятся к шкалам «здоровье», «ум, способности», «авторитет у сверстников», «внешность», «уверенность в себе». Для наглядности распределение показателей шкал данной методики ЭГ и КГ представлено на рисунке 5. Как видно из рисунка, для ЭГ наиболее характерной особенностью, ее отличием от КГ, выступают крайне высокие показатели по всем шкалам, что указывает на завышенную самооценку испытуемых ЭГ. Доминантой служит выраженность шкалы «авторитет у сверстников». Ее значения у испытуемых экспериментальной группы практически вдвое выше таковых у испытуемых контрольной группы, как в оценке «Я реального», так и оценке «Я - идеального» (ρ<0,001). Крайне высокие значения отмечаются и по шкале «уверенность в себе», что отражает самоуверенность аддиктивных подростков, их нарциссизм. Можно констатировать, что завышенная самооценка испытуемых ЭГ указывает на ряд отклонений в формировании личности. Прежде всего, это: личностная незрелость; неумение правильно оценивать результаты своей деятельности, сравнивать себя с другими; закрытость» для нового опыта; нечувствительность к своим ошибкам, неудачам, замечаниям и оценкам окружающих. Обращает на себя особое внимание тот факт, что испытуемые экспериментальной группы – это девушки-подростки, проходящие курс лечения в наркологическом стационаре в связи с регулярным употреблением различных психоактивных веществ. Именно они, а не их ровесницы из контрольной (условно нормативной) группы, указывают, что их «здоровье на высоте». Характерные для экспериментальной группы неадекватно завышенная самооценка и уровень притязаний, есть не что иное, как положительное 22 переосмысление сложной ситуации, с фокусировкой на росте собственной личности. Чрезмерно высокие показатели по шкалам «уверенность в себе» и «авторитет у сверстников» указывают на склонность к самоутверждающемуся поведению, готовности к риску и враждебности. Значимые различия между ЭГ и КГ по методике Дембо-Рубинштейн, описанные выше особенности этих различий убедительно показывают, что характерен ряд особенностей. Среди них: превалирование «конфронтационного копинга» (копинг-тест Лазаруса), враждебного настроя (тест СЖО), избыток «доминирования» (ДМО), недостаток «дружелюбия» (ДМО) и осмысленности жизни, ее направленности в соответствии с нормами окружающего мира (тест СЖО). Значения шкал методики диагностики самооценки (Дембо-Рубинштейн), полученные в ходе диагностической работы с испытуемыми экспериментальной группы, отражают их значимые (p<0,01) позитивные корреляционные связи друг с другом. Самооценка часто служит средством психологической защиты. Желание иметь положительный образ «Я» нередко побуждает индивида преувеличить свои достоинства и преуменьшить недостатки. В отношении рассматриваемой группы имеет место завышенная самооценка. Корреляционный анализ данных контрольной группы, по методике диагностики самооценки (Дембо-Рубинштейн), демонстрирует наличие большого количества значимых (p<0,01) позитивных корреляционных связей шкал друг с другом. Основной особенностью является то, что по всем шкалам в оценке «Я реального» наблюдаются высокие результаты. В идеальных представлениях несколько показателей, а именно значения шкал «Уверенность в себе» и «Здоровье» значительно возрастают, отражая нереалистичность, неадекватность, завышенный уровень притязаний. Рассматривая взаимосвязь различных показателей по методике диагностики самооценки (Дембо-Рубинштейн) и данных полученных контрольной группой в ходе выполнения других методик нашего исследования, мы должны указать на следующие особенности. Важно отметить, что различия между «Я-реальным» и «Я-идеальным» принимают конфликтный характер, когда в «идеальном - Я» представлена определенная черта, а в «Я-реальном» присутствует ее противоположность. При таком соотношении «Я-идеального» и «Я-реального» подросток будет переживать интенсивное недовольство собой, как признак фрустрации. Эмпирический материал, полученный в ходе исследования с помощью методики ДМО (тест Т. Лири), также иллюстрирует сходные особенности, что доказывают высокие положительные корреляции между шкалами данных методик. В дополнение, к интерпретации корреляций, рассмотренных выше, обратимся к определению и анализу основных корреляционных связей между методиками внутри каждой из групп. Выделенные в ходе корреляционного анализа связи между результатами методик в экспериментальной группе, демонстрируют следущие особенности: У испытуемых в экспериментальной группе следует отметить следующие корреляционные связи между методиками. Прежде всего, высокие значения 1-4 октанта методики ДМО (тест Т.Лири) имеют значимую положительную корреляцию с такими шкалами методики «Копинг – тест Лазаруса», как «конфронтационный 23 копинг», «дистанцирование», «бегство-избегание», «положительная переоценка», «общая напряженность». Для испытуемых экспериментальной группы наиболее характерно стремление к доминированию, проявлению агрессивно-конкурентной позиции, препятствующей сотрудничеству и успешной совместной деятельности. Высокие значения 1-4 октанта методики ДМО (тест Т.Лири) имеют значимую отрицательную корреляционную связь с такими шкалами методики «Копинг – тест Лазаруса», как «самоконтроль», «поиск социальной поддержки», «принятие ответственности», «планирование решения проблем». Это также свидетельствует о склонности к интроверсии, эмоциональной закрытости и формализация контактов. Не характерной является отсрочка реакции на ту или иную ситуацию, для планирования возможных вариантов ее решения, выбираемый ответ, чаще один и тот же – это агрессия. Преобладание агрессивно-конкурентной позиции противопоставлено низкому принятию ответственности, и, на этом основании, расширению границ дозволенного поведения. Такие копинги, как «конфронтационный», «дистанцирование», «бегствоизбегание», «положительная переоценка», «общая напряженность» имеют значимую обратную корреляцию с 5-6 октантами методики ДМО (тест Т.Лири). Это означает, что чем выше степень выраженности данных копинг-стратегий, тем менее характерна конформность. Испытуемые, напротив предпочитают социальные роли, в которых они могли бы привлечь к себе внимание окружающих, и неадекватно высоко оценивают свои перспективы. Данные особенности подтверждает высокая положительная корреляционная связь 5 и 6 октанта методики ДМО с «самоконтроль», «поиск социальной поддержки», «принятие ответственности», «планирование решения проблем». Снижена чувствительность к средовым воздействиям, самокритичность, не сформирована потребность в привязанности и теплых отношениях. Критичность к себе и своему поведению существенно снижается, усиливается защитно-агрессивное поведение, нарастают признаки социальной дезадаптации. У испытуемых экспериментальной группы такие копинг-стратегии, как «дистанцирование», «бегство-избегание», «общая напряженность» и «конфронтационный копинг» имеют значимые положительные корреляции с такими шкалами личностного опросника А.Т.Джерсайлд, как «безнадежность», «чувство неприкаянности», «ощущение бессмысленности существования», «половой конфликт», «враждебный настрой» и «одиночество». Увеличение дистанции в общении приводит к одиночеству. Негативизм по отношению к другим связан с высоким уровнем конфронтации, что также обуславливает ощущение бессмысленности существования, одиночества. Высокие показатели данных шкал личностного опросника А.Т.Джерсайлд связаны со снижением таких копинг - стратегий, как «самоконтроль», «поиск социальной поддержки», «принятие ответственности», «планирование решения проблем» и «положительная переоценка». Чем выше «положительная переоценка», например, тем меньше признаков критичного отношение к себе, выше уровень самопринятия. Обратная корреляция обнаруживается в соотношении шкалы «Расхождение между реальным и идеальным 24 Я» и шкал «бегство-избегание», «положительная переоценка» (копинг-теста Лазаруса). Чем больше выражен копинг связанный с уходом от решения проблемы («бегство-избегание»), ее положительным переосмыслении («положительная переоценка») с фокусировкой на росте собственной личности, тем меньше расхождение между реальным и идеальным «Я». Общая напряженность копингстратегий, как показывает прямая положительная корреляция, связана со значениями шкал «безнадежность», «чувство неприкаянности», «ощущение бессмысленности существования», «половой конфликт», «враждебный настрой» и «одиночество». Рост или уменьшение их связан с увеличением/уменьшением общей напряженности стратегий совладания. Снижение значений шкалы «Расхождение между реальным и идеальным Я» положительно коррелирует со снижением самоконтроля девочек-подростков с химической аддикцией (шкала «самоконтроль» копинг-теста). Это отражает идеализацию представлений о себе аддиктивных девочек-подростков. В отношении контрольной группы, обобщение корреляционных связей и их интерпретация отражают следующую картину: У девочек, не имеющих ПАВ аддикции, присутствуют признаки внутриличностного конфликта, а именно конфликт «Я» - идентификации, связанный с рассогласованием представлений о себе сейчас (актуальное «Я») и идеале (идеальное «Я»). Внутриличностный конфликт – это состояние внутренней структуры личности, характеризующееся противоборством ее элементов, что обуславливает формирование специфических особенностей самосознания и нередко оборачивается дезадаптивным поведением. Выводы: 1.Формирование личности девочек-подростков в условиях существования химической аддикции приводит к развитию специфических изменений психологических характеристик самосознания личности и выработки неэффективных копинг-стратегий с превалированием позиций избегания и конфронтации. 2. В результате применения разработанной схемы исследования были изучены особенности самооценки девочек-подростков, что выявило распространенность дезадаптивных тенденций в развитии личности, свидетельствуя о низком уровне развития у нее рефлексии, а также стремлении усилить личностное доминирование в межличностных отношениях. 3. Деформация самосознания у девочек-подростков страдающих химической зависимостью (аддикцией) диагностировалось на уровне декларации собственного сверхвысокого уровня здоровья, что является отражением таких копинг-стратегий, как дистанцирование, бегство-избегание. Другой формой проявления работы данных механизмов служит отрицание личностью стремления к развитию. 4. В структуре смысложизненных ориентаций у девочек-подростков с ПАВ аддикцией наиболее характерными оказались тотально низкие значения шкал, отражающих уровень осмысленности жизни и жизненной перспективы, что резко контрастировало с декларативно завышенной самооценкой. У части данных испытуемых, наблюдалась несколько иная, но также распространенная картина, где 25 продемонстрирована претензия на сверхнаполненность и результативность жизни, вытекающую из мнимой широты опыта, полученного благодаря аддикции. 5. В группе неаддиктивных, нормативно-сбалансированных девочек-подростков, выявлена отчетливая тенденция к повышению распространенности вариантов личностного развития, характерных для ПАВ аддиктов, с отрицанием роли социальной поддержки. Основные положения диссертации изложены в следующих опубликованных работах в изданиях из списка ВАК РФ: 1. Ананикова В.В. «Специфика формирования выбора стратегий совладания со стрессом у девочек-подростков с химической аддикцией» // Казанская наука. №11 2012г. – Казань: Изд-во Казанский Издательский Дом, 2012. – 301. 2. Ананикова В.В. «Особенности межличностных отношений у девочек-подростков зависимых и независимых от психоактивных веществ» // Казанская наука. №12 2012г. – Казань: Изд-во Казанский Издательский Дом, 2012 (в печати). 3. и иных изданиях 4. Ананикова В.В. «Наркогенная культура – миф или реальность?» // Материалы XII международных чтений памяти Л.С. Выготского, научно - практическая конференция «Знак как психологическое средство: субъективная реальность культуры» – Москва, 14-17 ноября 2011 г. / Под ред. В.Т. Кудрявцева (отв. ред.). – М. Рос. гос. гуманит. ун-т. Ин-т психологии им. Л.С. Выготского /стр. 66-69. 5. Ананикова В.В. «Девиация нравственной сферы девушек-подростков с аддиктивным поведением» // Материалы Международной научно – практической конференции «Психология нравственности и религия: XXI век», проводимой Государственной классической академией имени Маймонида и Институтом психологии, социологии и социальных отношений Московского городского педагогического университета 16 - 17 ноября 2011 г. / - МО, Щелково : Издатель Мархотин П.Ю. /Стр. 27-32 6. Ананикова В.В. «Аддиктивное поведение и особенности самосознания современного подростка» // Материалы III Международной научно-практической конференции «Психология в XXI веке» Сборник научных трудов/Под научной редакцией к.пс.н. А.Е. Слинько/М.: Издательство «Перо» /Стр. 62-67 7. Ананикова В.В. «Психология и клиника отклоняющегося поведения подростков» Материалы II Международной научно - практической конференции «В мире научных открытий» Сборник научных трудов/Под научной редакцией д.пед.н., проф. С.П.Акуниной. – М.: Издательство «Спутник +», 2012/Стр. 156-160 8. Ананикова В.В. «Применение психолого-педагогических технологий в работе с аддиктивными подростками» // Коллективная монография «Модернизация российского образования: тренды и перспективы» (книга 2) / - Краснодар: АНО «Центр социально-политических исследований «Премьер», ответственный редактор А.А. Киселев/ Стр. 61-81 26
