Ориентироваться на ТЭК как на локомотив развития экономики

Ориентироваться на ТЭК как на локомотив развития экономики
сегодня уже недопустимо
Интервью с Виталием Бушуевым,
директором Института энергетической стратегии Минпромэнерго РФ
За постсоветскую историю России было написано три Энергетические стратегии, в каждой из которых по
отношению к предыдущей менялись количественные параметры и принципы государственной политики
касательно ТЭК. Каждая новая ЭС означала очередной поворот в энергетической политике страны. Так, первая
стратегия (1995) поощряла использование природного газа и предполагала бурное развитие нефтегазового
комплекса, вторая (2000) ставила главным приоритетом энергосбережение и наращивание экспорта
нефтепродуктов при сдерживании экспорта ресурсов. Третья (2003) в очередной раз поменяла базовые
ориентиры: была признана локомотивная роль ТЭК в экономическом развитии страны и обоснована задача
накопления инвестиционного капитала, в том числе за счет роста нефтедобычи и развития экспорта нефти и
газа.
В настоящее время Институт энергетической стратегии Минпромэнерго России параллельно с работой по
уточнению основных параметров Энергетической стратегии на период до 2020 года начал разработку
Концепции новой Энергетической стратегии на период до 2030 года (ЭС '2030). Новая ЭС будет разработана до
конца 2007 года и вступит в действие в 2008 году. В чем будет ее принципиальное отличие от предыдущих?
Изменит ли ЭС '2030 ориентиры энергетической и экономической политики страны? Какую роль играет (должна
играть) энергетическая стратегия в формировании экономической политики страны?
С этими вопросами мы обратились к Виталию БУШУЕВУ, директору Института энергетической стратегии,
доктору технических наук, профессору.
Ред.: Виталий Васильевич, в чем заключается специфика Энергетической стратегии как официального
документа, каковы ее отличия от других документов, например законов?
В.Б.: Прежде всего, Энергетическая стратегия - не директивный или нормативный, а декларативный, в хорошем
смысле этого слова, и стратегический документ, назначение которого отражать приоритеты, цели и задачи
энергетической политики страны, а не просто закреплять законодательно действия субъектов этого рынка. Сегодня
многие хотели бы видеть в ЭС законодательный документ. Но закон и стратегия - документы разного свойства и
назначения. Концепция и структура ЭС складывались в течение многих лет. Это документ "непрямого действия",
включающий в себя два блока - идеологический (общую концепцию развития ТЭК) и индикативный (набор
показателей развития ТЭК в увязке с показателями других отраслей, показывающий общую логику развития
экономики). Такая структура была проверена временем и оправдала себя, поэтому будет сохранена и в ЭС '2030.
Ред.: Однако многие аналитики критикуют предыдущие ЭС за то, что задачи, поставленные в них, не были
решены и, по сути, ни один из предыдущих вариантов ЭС не смог стать практическим руководством к
действию для бизнеса и власти. Согласны ли вы с этим утверждением?
В.Б.: Не совсем. Во-первых, цель ЭС состоит не только и даже не столько в том, чтобы все количественные
показатели идеально совпали с прогнозными. Если сравнивать ЭС с планом ГОЭЛРО, то тот, конечно, содержал
больше конкретики (например, сколько электростанций предстоит построить), но и там, вопреки стереотипам,
плановые цифры почти никогда не совпадали с фактическими показателями. Стратегия дает лишь ориентиры, к
которым надо стремиться, направления, которые необходимо развивать. Во-вторых, цели, поставленные в ЭС
несколько лет назад, на сегодняшний день практически все достигнуты. Чтобы не быть голословным, приведу
несколько примеров. В 1992 году были приняты антикризисные меры по обеспечению страны ТЭР по четырем
позициям: (1) не допустить срыва поставок энергоресурсов, (2) снизить энергоемкость российской экономики, (3)
провести приватизацию, (4) обеспечить привлечение инвестиций в отрасль. Все это было выполнено. Другой
пример. В начале 1990-х годов впервые было декларировано создание ВИНК (было просчитано, что их в стране
должно быть 3-4 с капиталом различного происхождения - этого достаточно) и эта цель тоже достигнута. И в
ценовой политике разработчики ЭС оказались правы. Рост цен на газ, который мы наблюдаем сегодня, был
просчитан еще в 2000 году. Правительство было предупреждено о том, что цены на газ во избежание кризисных
явлений необходимо начинать повышать плавно. Иначе придется цены увеличивать позднее, но резко. Так и
произошло. Проблема, на мой взгляд, состоит вовсе не в том, что стратегия составляется неправильно, а в том, что
правительство, приняв стратегию, переключается на тактику, то есть начинает реализовывать текущие задачи,
которые могут не совпадать с целями, поставленными в стратегии и даже противоречить им. Разработчики же ЭС
пока не могут оценить риски - что произойдет, если не выполнить то, что предусмотрено в ЭС! Однако сегодня
ситуация меняется. Правительство проявляет все больший интерес к стратегии развития страны в целом и
отраслевым стратегиям, уделяет вопросам их разработки все больше внимания. Это закономерно: тактика
перерастает в стратегию. У ЭС в нашей стране много потенциальных потребителей, поэтому ее роль в развитии
экономики очень велика.
Ред.: Но, как известно, сегодня в стране нет долгосрочной программы социально-экономического развития. На
что в таком случае опирается (должна опираться) ЭС?
В.Б.: Половина нашей экономики - это ТЭК. Поэтому с чего начинать реформирование экономики - с ТЭК или с
других отраслей - не имеет принципиального значения. Энергетическая стратегия может заложить основу для
стратегии социально-экономического развития страны, конечно, принимая во внимания существующие ориентиры.
Например, цель удвоения ВВП за 10 лет в ЭС '2030 принята во внимание.
Ред.: При разработке ЭС необходимо подняться над текущей ситуацией и заглянуть в будущее, с тем чтобы
предвидеть факторы, под воздействием которых будет происходить развитие ТЭК. Удалось ли это в 2003
году, если судить с позиции сегодняшнего дня?
В.Б.: Почти удалось. Конечно, внешние факторы оказались более благоприятными по сравнению с заложенными в
ЭС. Разработчики предполагали, что может быть сначала подъем мировых цен, а затем спад, но не решились
отразить это в ЭС; было принято среднее значение цены нефти без акцента на волатильность. С учетом нынешнего
начала снижения цен, их средний уровень за несколько лет, скорее всего, совпадет с уровнем, заложенным в ЭС.
Но есть один феномен: как бы ни менялись внешние условия, а объем добычи ТЭР по факту отличается лишь на
4% от заложенного в ЭС. Эластичность российского ТЭК не очень высокая по отношению к темпам развития
экономики и мировой конъюнктуре рынка. Происходит лишь корректировка добычи первичных ТЭР и объемов
экспорта. Надо учитывать, что ТЭК живет своей жизнью - не только внешней, но и внутренней.
Ред.: Какие факторы учитываются при построении новой ЭС?
В.Б.: Это ряд новых факторов. В частности, (1) изменение роли России в обеспечении глобальной энергетической
безопасности, идеологической, организующей и ресурсообеспечивающей роли в мировой энергетике. Конечно,
Россия не может гарантировать миру глобальную энергетическую безопасность, но, тем не менее, сама такая
постановка вопроса определяет общие задачи всех стран. (2) Новая база нефтяных цен и новая их прогнозная
оценка исходя из возможной динамики и волатильности. Дальше такого скачка цен не будет, но будет другой
уровень цен. (3) Обострение социально-политических и экономических отношений между Россией и СНГ. Газ
становится более важным политическим фактором, и это тоже новое явление. (4) Увеличение темпов
экономического развития России, что ставит вопрос о новых требованиях к обеспечению внутреннего рынка и
ограничении экспорта ТЭР.
Ред.: Каковы принципы построения новой ЭС?
В.Б.: Во-первых, ЭС '2030 - в отличие от предыдущих - инновационно-ориентированная, а не ресурсноориентированная стратегия. Продолжать ориентироваться на ТЭК как на локомотив развития экономики сегодня
недопустимо. Во-вторых, она основывается на географической диверсификации поставок ТЭР (рост доли стран
Азии при сохранении доли поставок в Европу) и диверсификации использования самих ТЭР, в т.ч. масштабного
использования угля, шахтного метана, атомной и гидроэнергии, НВИЭ. В-третьих, ЭС-2030 предполагает переход от
проблемы экологической безопасности к проблеме экологической эффективности. Экология должна стать не
ограничителем, а целью развития ТЭК и всей экономики. Конечно, ЭС '2030 не будет призывать к поголовному
переходу на водородное топливо и ветряную энергетику, но будет ориентировать на то, что каждый ресурс имеет
своего потребителя. Ведь треть всей территории России находится в зоне так называемого децентрализованного
энергообеспечения. Пока это слабо учитываются, зачастую уголь и мазут транспортируется за тысячи километров
туда, где можно использовать местные виды топлива.
Ред.: Но ведь инновационное развитие предполагает огромные инвестиции, а на сегодняшний день едва ли не
основной проблемой развития ТЭК является недостаток инвестиционных средств. Как предполагается ее
решать?
В.Б.: Да, самый главный вопрос в ТЭК связан с инвестиционными средствами. И если примерно до 2001 года была
их нехватка, то сейчас средства есть, но нет механизмов, которые бы их направили в нужном направлении, помогли
пропорционально вложить. На мой взгляд, данная проблема сводится к проблеме неконкурентоспособности
продукции нашей промышленности на внутреннем и мировых рынках. В то же время сам ТЭК - надежный
потребитель нового оборудования. На ТЭК работает множество отраслей и ТЭК с помощью и при поддержке
государства должен стать заказчиком инновационного развития.
Ред.: Сегодня много говорится о принципиальном изменении роли государства в регулировании национальной
экономики и, в частности, в ТЭК. Где, по вашему мнению, оно будет усиливать свое влияние? В.Б.: Во-первых, в
стратегии определения приоритетов развития ТЭК. Сами компании этого не сделают. Во-вторых, государство
должно взять на себя роль инновационного стимулятора, опять же, сами компании не обеспечат себе
инновационного развития. И в-третьих, это создание всей инфраструктуры (производственной, рыночной,
поддержка среднего бизнеса, который более склонен к инновациям). Государство должно передавать инновации и
технику нефтяным компаниям. Тогда и малый бизнес стал бы стремиться к инновациям. Роль государства состоит в
том, чтобы не только создавать правила игры, но и быть игроком в недропользовании, освоении стратегически
важных месторождений, создании транспортных энергокоммуникаций, на рынке инвестиционных и инновационных
ресурсов.
Ред.: Развитие какого рынка энергоресурсов, внутреннего или внешнего, по вашему мнению, должно в ЭС стать
приоритетным?
В.Б.: На сегодняшний день существует опасность медленного наращивания добычи внутри страны. Бурная
газификация страны при росте экспорта может обернуться дефицитом. Возникнет дилемма - снижать внутреннюю
потребность или срывать контракты. Ямал надо осваивать в первую очередь, но "Газпром" ставит на Штокман,
исходя из экспортных возможностей. Тем не менее, я считаю, что потребности внутреннего рынка надо закрывать в
безусловном порядке.
Ред.: Как будет меняться добыча и экспорт нефти и газа, согласно ЭС '2030?
В.Б.: Экспорт нефти будет стабилен, не превысит уровень 2005 года. Экспорт газа будет расти до 2015 года, затем
стабилизируется. Добыча нефти будет расти. Максимум, который может быть достигнут в период до 2030 года, а это
по расчетам 2015 год, составит 570-590 млн тонн, затем добыча начнет плавно снижаться.
Ред.: Сегодня ресурсная база существенно отстает от темпов добычи. Насколько серьезна, на ваш взгляд, эта
проблема для дальнейшего развития ТЭК?
В.Б.: Принципиальный вопрос: а должна ли ресурсная база добычу опережать? Возьмем, к примеру, Норвегию, где
нефти осталось на 8 лет и ресурсная база также отстает. Беда России не в том, что нет запасов, а в том, что
снижается КИН, ухудшается состояние оборудования. Сегодня 15% оборудования невозможно загрузить по причине
физического и морального старения. И это действительно представляет угрозу энергетической безопасности страны
и ведет к учащению локальных аварийных ситуаций.
Ред.: Но как тогда будет меняться роль России в мировой энергетике?
В.Б.: Наша страна в будущем может стать регулирующим поставщиком, модератором и дирижером мирового рынка
энергоресурсов. Но не с помощью физических поставок нефти, а путем использования стратегических
экономических, технологических, политических и дипломатических факторов.
2007 г.
ж. "НЕФТЕГАЗОВАЯ ВЕРТИКАЛЬ"
http://www.ngv.ru/article.aspx?articleID=24309