СМЕРТЕЛЬНАЯ БОЛЕЗНЬ: ЭТАПЫ ПРИМИРЕНИЯ

СМЕРТЕЛЬНАЯ БОЛЕЗНЬ: ЭТАПЫ ПРИМИРЕНИЯ
Анна Евстропова, член общества
православных врачей Ростова
На основании книги американского психолога Элизабет КюблерРосс «О смерти и умирании».
Автор выделяет пять этапов, которые сменяют друг друга.
ПЕРВЫЙ ЭТАП: ОТРИЦАНИЕ И ИЗОЛЯЦИЯ
Американский психолог общалась более чем с двумя сотнями
обреченных больных, и большинство из них призналось, что их первой реакцией
на известие о смертельной болезни были слова: «Нет, только не я, не может
быть!»
Отрицание — во всяком случае, частичное — присуще почти всем
пациентам не только на первых стадиях болезни, но и в течении всей болезни,
проявляясь время от времени.
Обреченные больные какое-то время допускают возможность
собственной смерти, но затем им приходится отбрасывать такие мысли, чтобы не
потерять волю к жизни.
Отрицание, по мнению автора, здоровая попытка справиться с
болезненными и мучительными обстоятельствами, в которых многим
умирающим больным приходится находиться довольно длительное время.
Отрицание играет роль буфера, смягчающего неожиданное потрясение. Оно
позволяет пациенту собраться с мыслями, а позже воспользоваться другими
формами защиты.
Большинство пациентов не отрицают правду долго и упорно. Отрицание
чаще всего является временной формой защиты и вскоре сменяется частичным
смирением, т. к. существуют доказательства наличия болезни, которые человеку
приходится принять.
Пациенты могут какое-то время совершенно реалистично описывать
свое положение, а потом внезапно теряют способность к его объективной
оценке.
Потребность в отрицании возникает время от времени у любого
пациента, и в самом начале развития серьезной болезни это происходит чаще,
чем в конце жизни. Такая потребность может возникать и исчезать довольно
быстро; чуткий и восприимчивый слушатель заметит ее и не станет разрушать
защиту больного. Помочь можно простым разговором. Если больной хочет
поговорить о смерти, то лучше сделать это прежде, чем она подступит к
изголовью. Чем больше сил остается у человека, тем легче ему обсуждать эти
вопросы, тем меньше пугает его приближение смерти
Семье больного тоже легче обсуждать подобные вопросы в периоды
относительного здоровья и благополучия
ВТОРОЙ ЭТАП: ГНЕВ
Когда пациент уже не в силах отрицать очевидное, его начинают
переполнять ярость, раздражение, зависть и негодование. Возникает следующий
вопрос: «Почему именно я?»
В противоположность этапу отрицания, с этапом гнева и ярости семье
больного и сотрудникам больницы справиться очень трудно. Причина
заключается в том, что возмущение пациента распространяется во всех
направлениях и временами выплескивается на окружающих совершенно
неожиданно. Врачи оказываются недостаточно хорошими специалистами, они не
понимают, какие анализы нужно взять, какое питание назначить; они либо
слишком долго держат пациента в больнице, либо не принимают во внимание
его желания, требования особых привилегий; они допускают, чтобы в палату
пациента положили очень неприятного больного.
Больной встречает членов семьи без доброжелательности, ведет себя так,
словно не ждал их прихода, что превращает посещение в мучительное событие.
Родственники откликаются на такой прием скорбью и слезами, чувством вины и
стыда, могут даже начать избегать новых визитов, но это только усиливает
раздражение и злость больного.
Проблема заключается в том, что лишь немногие люди пытаются
поставить себя на место больного и представить, что может означать эта
раздражительность. Скорее всего, мы чувствовали бы то же самое, если бы наш
привычный образ жизни прервался так преждевременно. Все, что мы начали
создавать, останется незавершенным или будет закончено другими.
Заработанные тяжким трудом средства, которые были отложены, чтобы
насладиться несколькими годами отдыха и удовольствий, путешествий и
любимых занятий, теперь воспринимаются как наследство, предназначенное не
для нас. Тяготит и разлука с близкими людьми. Сама болезнь причиняет
неудобство, иногда боль. Может оказаться, что человек чувствует непонимание
со стороны самых близких людей, одиночество. Особенно страшно оставлять эту
жизнь человеку не верящему в загробную жизнь, ведь мир предстоит оставить
навсегда и лишиться всего. И что делать с этой злостью? На кого ее
выплеснуть? Только на тех людей, которые, оказались поблизости.
На чем бы ни остановился взгляд больного в этот период, всюду он видит
поводы для недовольства. И тогда пациент начинает делать все возможное,
чтобы его не забыли: повышает голос, чего-то требует, жалуется и просит
уделить ему внимание.
Это просто последний крик: «Я еще жив, не забывайте об этом. Вы
слышите? Я еще не умер!»
Если к больному относятся с уважением и пониманием, уделяют ему
время и внимание, тон его голоса скоро станет нормальным, а раздраженные
требования прекратятся. Он поймёт, что остается значимым человеком, что о
нем заботятся, хотят помочь ему жить как можно дольше. Он поймет: для того,
чтобы его выслушали, не обязательно прибегать к вспышкам раздражения.
Однако если врачи и члены семьи считают, что пациент рассержен лично
на них, они тоже начинают испытывать раздражение и только укрепляют
враждебное отношение больного. Они могут избегать его, сократить частоту
посещений и осмотров либо пускаться в бессмысленные споры, пытаясь отстоять
свою точку зрения — не понимая при этом, что выбранный больным предлог
совершенно не связан с подлинными причинами его поведения.
ТРЕТИЙ ЭТАП: ТОРГОВЛЯ
Третий этап, когда пациент пытается договориться с болезнью, не так
хорошо известен, но тем не менее очень полезен для больного, хотя длится
совсем недолго. Если на первом этапе он не мог открыто признать печальные
факты, а на втором чувствовал обиду на окружающих и на Бога, то теперь
пытается прийти к некоему соглашению, которое отсрочит неизбежное. Его
желание практически всегда заключается сначала в продлении жизни, а позже
сменяется надеждой хотя бы на несколько дней без болей и неудобств.
ЧЕТВЕРТЫЙ ЭТАП: ДЕПРЕССИЯ
Когда обреченный пациент уже не может отрицать свою болезнь, когда
ему приходится идти на очередную операцию или госпитализацию, когда
проявляются новые симптомы недуга, а больной слабеет и теряет вес, небрежной
улыбкой грустные мысли уже не отбросишь. Оцепенение или стоическое
отношение, раздражительность и обиды вскоре сменяются ощущением огромной
потери.
Не удается сохранить дом, выстроенный для спокойной старости, или
отправить ребенка учиться в колледж — то есть исполнить свои давние замыслы,
Добавим к этому потерю работы из-за долгого отсутствия или
нетрудоспособности. По той же причине матерям и женам нередко приходится
добывать средства к существованию и, следовательно, лишать детей прежнего
внимания. Если же болеет молодая мать, малышей иногда отдают в интернаты,
что усиливает горечь и чувство вины пациентки.
Все эти причины депрессии хорошо известны любому, кто имеет дело с
больными. Однако существует скорбь, которую переживает смертельно больной,
когда готовится к окончательному прощанию с этим миром. Необходимости
различать эти две формы депрессии Они различаются по своему характеру, и
относиться к ним следует различно. Если первая по сути является настоящей
депрессией с точки зрения медицины, то вторая сопряжена с духовными
проблемами.
ПЯТЫЙ ЭТАП: СМИРЕНИЕ
Если в распоряжении пациента достаточно много времени (то есть речь
не идет о внезапной и неожиданной смерти) и ему помогают преодолеть
описанные выше этапы, он достигнет той стадии, когда депрессия и гнев
отступают. Он уже выплеснул все прежние чувства: зависть к здоровым людям и
раздражение теми, чей конец наступит еще не скоро. Он перестал оплакивать
неминуемую утрату любимых людей и вещей и теперь начинает размышлять о
грядущей смерти с определенной долей спокойного ожидания. Больной
чувствует усталость и, в большинстве случаев, физическую слабость. Кроме
того, у него появляется потребность в дремоте, частом сне через короткие
интервалы времени, но эта сонливость отличается от длительного сна в период
депрессии. Это не тот сон, который означает попытку побега от
действительности или отдыха от болей, неудобств или зуда. Такая постепенно
усиливающаяся потребность во сне во многом похожа на младенческую, только
она развивается в обратном порядке. Это не безропотная и безусловная
капитуляция, не настроение полной безнадежности («А какой в этом смысл?»)
или моральной усталости («Я уже не в силах с этим бороться»). Конечно, это
указывает на то, что сопротивление начало ослабевать, но даже капитуляция
сама по себе — это еще не смирение.
Борьба закончена и наступает время «последней передышки перед
дальней дорогой», как выразился один из пациентов. Кроме того, в это время
помощь, понимание и поддержка больше нужны семье больного, чем самому
пациенту. Когда умирающий отчасти обретает покой и покорность, круг его
интересов резко сужается. Он хочет оставаться в одиночестве — во всяком
случае, уже не желает вторжения новостей и проблем внешнего мира.
Посетителей он часто встречает без радушия и вообще становится менее
разговорчивым; нередко просит ограничить число посетителей и предпочитает
короткие встречи, перестает включать телевизор. Наше общение все меньше
нуждается в словах: пациент может просто жестом предложить нам немного
посидеть рядом. Чаще всего он только протягивает нам руку и просит посидеть
молча. Для тех, кто чувствует себя неловко в присутствии умирающего, такие
минуты тишины могут стать самым значительным переживанием. Иногда
достаточно вместе молча послушать пение птиц за окном. Для пациента наш
приход служит свидетельством того, что мы будем рядом с ним до самого конца.
Мы даем ему понять, что ничуть не против того, чтобы посидеть без слов, когда
все важные вопросы уже решены и остается только ждать того мгновения, когда
он навсегда сомкнет веки. Больного очень утешает, что его не забывают, хотя он
почти все время молчит. Пожатие руки, взгляд, поправленная подушка — все это
может
сказать
больше,
чем
поток
«громких»
слов.
Для таких встреч лучше всего выбирать вечернее время, устраивать их в конце
дня. В это время суток сопричастность душ не нарушается больничным шумом,
медсестры не обходят больных с градусниками, а уборщицы не моют полы —
возникают недолгие минуты уединения, которыми лечащий врач может
завершить свой рабочий день; в это время их никто не потревожит. Такие
встречи не занимают много времени, но пациенту очень приятно знать, что о нем
не забыли даже после того, когда уже не в силах для него что-либо сделать.
Облагораживают они и посетителей — они начинают понимать, что смерть — не
такое пугающее, ужасное событие, каким оно многим видится. Как сказал царь
Соломон: «Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира;
ибо таков конец всякого человека, и живой приложит это к своему сердцу»
Еккл.7, 2.
Мы обсуждили различные этапы, которые проходит оказавшийся перед
лицом трагической вести человек, — защитные механизмы, выражаясь
медицинским языком, или механизмы поведения в экстремально трудных
ситуациях. Эти механизмы действуют на протяжении различных периодов
времени, сменяя друг друга, а иногда и сосуществуя. .