400 ПУБЛИКАЦИИ И ПЕРЕВОДЫ ИСТОЧНИКОВ (если не безусловно) подлинным Анастасием. Другой вопрос, с каким Феофаном мы соприкасаемся в переводе Анастасия. И прежде всего, возможно ли труд Анастасия Библиотекаря считать настоящим переводом Хронографии Феофана, т. е. точной передачей греческого текста последней на латинском языке? Сомнение в такой возможности, в значительной мере не покидающее де Боора, имеет некоторые основания и вытекает из собственных признаний самого Анастасия, какие он делает в предисловии к Historia tripertita. З д е с ь , обращаясь к своему другу, диакону Иоанну, для которого он и пред­ принял свой перевод, он заявляет: „Verum quia praecipue necessarium arbitror ea, quae a Theodosio principe juniore in ecclesia gesta sunt, enar­ rando ad cujus videlicet tempora Theodoretus, Socrates et Sozomenus Eusebium Pamphili subséquentes libros ecclesiasticae históriáé texuerunt, operae pretium duxi ex Georgii summatim quaedam et Theophanis Chronographia plura sed succincte carpendi" n , и далее! » Porro sic ego ex his duobus illustribus viris quaedam difflorare proposui, ut paene omnia, quae a supra nominatis historiographie commemorata sunt, a me commemoranda non duxerim; ex civilibus autem gfestis quaedam summatim excerpsi quamvis a Justiniano principe ac deinceps pauca omiserim eorum, quae ab his chronographis relata sunt". Де Боор справедливо указывает, что о настоя­ щем переводе Феофана у Анастасия можно говорить только начиная с Юстива II, даже с Маврикия. Предшествующее же изложение, пред­ ставляющее эксцерпирование, переходящее часто в сжатое эпитомирование, конечно является материалом, мало пригодным для критики греческого текста оригинала. Поскольку, однако, мы в данной связи заинтересованы исключительно последней частью Летописи, мы и будем отстаивать соответствующую часть перевода Анастасия от нападок немецкого критика и издателя. Де Боор, на мой взгляд, совсем неправ, утверждая, что и в позднейших частях Анастасий в смысле п о л н о й передачи оригинала не является вполне удовлетворительным свидетелем. Он ссылается на признание Анастасия, что с Юстиниана он выпускал лишь немногое, и заключает, что и здесь он переводил не абсолютно в с е . Это соображение кажется де Боору очень важным, так как лишает возможности из молчания Анастасия в с е г д а заключать с легким сердцем об интерполяциях греческого текста. И особенно относится это не к пропускам целых рассказов и эпизодов, а к в ы ч е р к и ­ в а н и ю отдельных фраз, даже слов. Что вычеркивает Анастасий, а не вставляют переписчики Ф е о ф а н а — д л я де Боора ясно, так как „часто писец просто был не в состоянии произвести подобную интер­ поляцию". 12 Так у Анастасия мы часто не находим стоящих в грече­ ских рукописях Феофана точных (до обозначения дня) хронологических дат, не застаем и многих топографических указаний, прозвищ, титулатур.Гдевсе это мог бы почерпнуть переписчик?—вопрошает де Боор,— и тотчас же нечаянно сам подсказывает источник переписчика в этих „дополнениях". Он сопоставляет греческий текст Феофана и перевод с теми источниками Феофана, которыми мы можем еще воспользо­ ваться, и констатирует, что более полный вид совпадает с источником. 13 Рискованно, однако, ставить эти расхождения на счет сокращений переводчика. Ведь переписчики IX—X вв., как уже я указывал, не только 11 D e B o o r . Theophanis Chronographie, vol. II, p. 33. 2 Стр. 404. 13 Приводятся следующие места из Феофана: 256,Ј8; 2 6 2 , 6 _ S ! 262,27! 271, 16 ; 273,28; J 277 >1о—17 — сводимые с Феофилактом Симокаттой.