Å.À.ÎÏÎËÎÂÍÈÊÎÂÀ, ïðîôåññîð àðõèòåêòóðû, çàñëóæåííûé ðàáîòíèê êóëüòóðû, ïðåäñåäàòåëü êîìèòåòà ïî äåðåâÿííîìó çîä÷åñòâó
реклама
334 ÊÎÑÌÈ×ÅÑÊÎÅ ÌÈÐÎÂÎÇÇÐÅÍÈÅ – ÍÎÂÎÅ ÌÛØËÅÍÈÅ XXI ÂÅÊÀ Å.À.ÎÏÎËÎÂÍÈÊÎÂÀ, ïðîôåññîð àðõèòåêòóðû, çàñëóæåííûé ðàáîòíèê êóëüòóðû, ïðåäñåäàòåëü êîìèòåòà ïî äåðåâÿííîìó çîä÷åñòâó Ðîññèéñêîãî îòäåëåíèÿ ÈÊÎÌÎÑ, Ìîñêâà ÊÎÑÌÈ×ÅÑÊÎÅ ÌÈÐÎÎÙÓÙÅÍÈÅ ÐÓÑÑÊÎÃÎ ÍÀÐÎÄÀ  ÎÁÐÀÇÀÕ ÄÅÐÅÂßÍÍÎÃÎ ÇÎÄ×ÅÑÒÂÀ Новое, как известно, есть основательно забытое старое. Если к фактам и событиям человеческой жизни это утверждение можно отнести лишь с немалой долей оговорок, то к мышлению – с уче том развития всего хода земной жизни – оно вполне приложимо. Само понятие «космическое мировоззрение» есть неотъемле мая часть религиозных верований любого народа. В России – это Православная вера. Вся история русской культуры, по крайней мере, все ее самые высокие достижения, будь то литература, на ука, философия и тем более искусство, включая архитектуру, так или иначе, прямо или опосредованно связаны с Православием, с христиансковселенским мироощущением русского народа. Масштабу пространства соответствовал и масштаб россий ской мысли. Что здесь первично, что вторично, не беремся утверж дать. В сонме русских святых великое множество подвижников миссионеров, первовестников христианской веры «на далеких, дотоле неведомых землях»1, давно уже ставших частью бескрай него понятия – Россия. Вспомним хотя бы освоение Сибири, когда в течение всего лишь одного столетия русские освоили огромное пространство Земли: от Урала до Тихого океана, утвердив на нем свою государст венность. А «северный фасад России» (Д.И.Менделеев), ее запо лярное пространство от Колы до Колымы с ансамблево слажен ными городами, ставшими ныне легендами, – разве не впечат ляет?! Не случайно понятие «Вселенная» – от глаголадействия «вселяться» – наличествует лишь в русском языке; в других же – 1 Выражение заимствовано из русских летописных источников. ÊÎÑÌÈ×ÅÑÊÎÅ ÌÈÐÎÎÙÓÙÅÍÈÅ Â ÈÑÊÓÑÑÒÂÅ 335 «галактика», «космос», «универсум», «всемирность» и т.п., соот ветствующие несколько иным смысловым представлениям о чело веческой жизни в целом. Да и нравственные, этические понятия российского бытия: со$знание, со$весть, со$чувствие, со$здание, со$творение, благо$ творение и т.п. свидетельствуют о смысловой всеохватности. То же относится и к словам, определяющим высшие формы че ловеческой деятельности, таким, как образование и творчество, которые, что очевидно, изначально космичны, Божественны, восходя к Образу и Творцу. И еще напомним: слово «крестьянин» в русском языке есть производное от – христианин, тоже единст венное в мире глубинно смысловое определение жизнедеятель ности человека. Отсюда становятся понятными истоки обрушив шейся именно на русское крестьянство дикой волны антихристо вой злобы совокупных ненавистников России. С особой очевидностью прослеживается это явление в исто рическом бытии древнерусского деревянного зодчества – наибо лее яркой, воочию зримой области нашей отечественной культу ры, сосредоточившей в себе исконные представления народа о жизни и ее смысле, об изначальном всесилии и красоте Правды: «Перъвое сотъворена бысть Правда Богом в человецех». И если древнерусскую иконопись князь Е.Н.Трубецкой назвал «умозрением в красках», то древнерусское деревянное зод чество правомерно назвать «умозрением в формах». В его образах отражены не только христианские, но и былые языческие пред ставления о человеке в пространстве жизни, где Земля неотрыв на от Неба, где все неслучайно и имеет свой сокровенный смысл, будь то творение Природы или нечто содеянное человеком, явно или незримо. Все значимо, все участвует во всеохватном процес се людского бытия, насыщая его добром или злом. Изначально живая и не усыпленная обволакивающей, как па утина, неправдой человеческая мысль, развиваясь в поисках ис тины, обрела ее полноту в христианстве, которое Древняя Русь приняла всем сердцем своим. Не обряды и формы приобретали главенствующее значение, а именно вселенская суть христианства, уже не ограниченная понятием Космоса как явления тварного, созданного Богом и Ему Одному подвластного. Из благотворных христианских нитей сплеталось и все безбрежное полотно рос сийской жизни. Из них же сформировался так называемый 336 ÊÎÑÌÈ×ÅÑÊÎÅ ÌÈÐÎÂÎÇÇÐÅÍÈÅ – ÍÎÂÎÅ ÌÛØËÅÍÈÅ XXI ÂÅÊÀ менталитет русского народа, который и по сей день, несмотря на многие десятилетия его ухищренных мутаций (и даже века, если пристальней всмотреться в нашу историю вместе со всебытием Русской Церкви), определяет мировоззрение и характер русской нации в целом. При этом само слово «русский» есть имя прилагательное, как подметил Ф.М.Достоевский, а вслед за ним и Вл. Соловьев. Прилагательное – к чему? К изначальному космизму миро ощущения, конкретизированного впоследствии жизненно дейст венной, земной и небесной нераздельно, Православной верой. Древнерусское деревянное зодчество – это не деревянная архитектура вообще. Его основная особенность заключается в «использовании дерева не только как строительного материа$ ла, но и как материала искусства» (А.В.Ополовников)1. В каж дом архитектурном творении, величественном храме или ма лом кресте на могиле можно увидеть отражение гармонии мира, единение материи и духа, воплощаемое человеком творцом в создаваемой им форме или сооружении. При этом особенности самого материала, в нашем случае – дерева, по лучали свое дальнейшее развитие в заново созданной форме, не противоречащей изначальной идее его творения. Природ ная основа материала и его первозданная красота не выхола щивались механической обработкой или покраской, а, напро тив, подчеркивались, преображенные человеческим сердцем и разумом для нужд земной жизни. Но нужд не только житей ских, не материальножелудочных, а в неотрыве со вселенским осознанием бытия, с проникновенной любовью в Божий за мысел жизни. «Как красота и мера скажут…» Таков был главенствующий принцип построения архитектурных сооружений в Древней Руси. Тонкой «мерности» (Г.П.Федотов) чувств и их отражению в ис кусстве народ издревле учился у природы, вглядываясь в нее и вдумываясь и основывая на долгих раздумьях свою жизнь. Это вселенское мировосприятие отражено фактически в каждом па мятнике древнерусского деревянного зодчества. 1 Эта мысль красной нитью проходит по всем книгам А.В.Ополовникова, она отражена и в его научнометодическом труде «Реставрация памятников народного зодчества» (М., 1974). ÊÎÑÌÈ×ÅÑÊÎÅ ÌÈÐÎÎÙÓÙÅÍÈÅ Â ÈÑÊÓÑÑÒÂÅ 337 Так, самое древнее жилище – изба – являет собой модель ми роздания, о чем свидетельствуют и принципы ее архитектурно пространственного устройства, и отдельные детали. Вспомним хотя бы о древнем коньке на избяной кровле, символизирующем бесконечность пути человеческой жизни. Изба – колесница, колеса – углы, Слетят серафимы из облачной мглы, И Русь избяная – несметный обоз! – Вспарит на распутье взывающих гроз... Н.Клюев «Как красота и мера скажут», – таковым был и принцип по вседневной жизни. Этика и эстетика, как известно, всегда взаимо связаны. И даже современные русские философы и богословы, не говоря о былых неисчислимых, включая и блистательный сонм философов русского зарубежья, по сей день видят в этом постулате, нехитром по словосочетанию, но всеохватном по смыслу, залог благотворного существования и дальнейшего раз вития России. М.М.Дунаев, профессор Московской духовной академии, на вновь поставленный вопрос: «Как же быть?» – ясно отвечает: «А как обустраивал русский народ свою жизнь в стародав$ ние времена: не по схеме и не по чертежу, а по принципу – как мера и красота скажут. То есть, соображая, как все новосоздаваемое впишется в уже созданное прежде: не исказит ли, не изуродует ли, украсит ли то, что есть?» [1, с. 44–45]. Не мы одни, выходит, обращаемся к древнерусскому строи тельному мастерству как к сосредоточию народной мудрости Рос сии и рассматриваем его в неразрывной связи с преобладающим мироощущением нации, опираясь на мысль Владимира Соловье ва: «Идея нации есть не то, что она думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности» [2, с. 8]. На то и наши предки опи рались, осваивая Сибирь и твердо зная, что «нужно следовать воле Промысла, а не ставить собственную волю превыше всего» [1, с. 47]. В Древней Руси облик деревянного православного храма, с од ной стороны, соотносился с образом человека, что отражено и в названиях его частей (стопа, глава, шея, воротник и т.п.), а с дру гой – с небесноземным пространством, являясь и духовным и материальным повседневно зримым его ориентиром: «Истиною 338 ÊÎÑÌÈ×ÅÑÊÎÅ ÌÈÐÎÂÎÇÇÐÅÍÈÅ – ÍÎÂÎÅ ÌÛØËÅÍÈÅ XXI ÂÅÊÀ обут, смыслом венчан» (Иларион, первый русский митрополит). Целостно возникающие поселения, монастыри или города являли собой прообраз Града Небесного Иерусалима. Традиции организации целостного пространства и каждой его составляющей в равной степени сохранялись при формировании малых, начальных поселений и при их постепенном разрастании. «Избяной литургией» назвал образный строй старорусской деревни Сергей Есенин. Если же принять во внимание, что литургия в пе реводе с греческого означает общее дело, а в церковной жизни – общую молитву, то старинные русские избы оживут перед нами соборным единением (стилистически единым) одухотворенных построек, ведомых в пространстве жизненного времени устрем ленным в высь неба православным крестом на приходском сель ском храме, всегда господствующем в окружающем пространстве. Князю Трубецкому виделась в нем «мирообъемлющая соборность», а его крестьянскому современнику, поэту Николаю Клюеву, – «народный Иерусалим»... «Бревенчатым Иерусалимом России»1 назвали мы небесно земную область нашей отечественной культуры, которой нигде в мире нет аналогов – древнерусское деревянное зодчество. Воскрешение его не искаженных «благолепными» перестройками и деформациями русского сознания образов представляется нам если и не ведущим, то одним из основных факторов, предопреде ляющих достойное состояние русской отечественной культуры. А наша культура – неотъемлемая часть общемировой благо датной духовной энергии. И не случайно еще в далеком 1915 году Николай Константинович Рерих начал свой доклад на IV Съезде русских зодчих с печальных слов: «Число погибших памятников искусства все увеличивается. Каждый год приносит новые жертвы. Оставшиеся ждут своей очереди...» [3, с. 237]. 1 Так же будет названа четвертая книга (двухтомник) выпускаемой издательством «ОПОЛО» монументальной серии «Древнерусское деревянное зодчество». Первый выпуск – «Древний Обдорск и заполярные городалегенды» (М., 1998. 412 с., 571 илл.; предисловие губернатора Ямала Ю.В.Неелова); второй – «Избяная литургия. Книга о русской избе» (М., 2002. 512 с., 803 илл.; предисловие Председателя Совета директоров РАО «Газпром» Р.И.Вяхирева); третий – «Земля Иркутская, деревянная...» – выходит в свет в начале 2004 г. с предисловием замечательного русского писателя, иркутянина В.Г.Распутина (536 с., 867 илл.). ÊÎÑÌÈ×ÅÑÊÎÅ ÌÈÐÎÎÙÓÙÅÍÈÅ Â ÈÑÊÓÑÑÒÂÅ 339 Это было произнесено еще до большевистскодьявольского переворота 1917 года. Нынешнее же состояние памятников под линно русского искусства и в первую очередь – древнерусского деревянного зодчества поистине трагично. Беда заключается не только в их повсеместном уничтожении, но и в непонимании их глубинного самобытного содержания. Их судьба зависит сейчас преимущественно от людей, далеких от традиционной культуры Святой Руси и от самой России в целом. Вникнуть в суть образного построения того или иного памят ника можно, лишь зная не только его архитектурноконструктив ные особенности, но и причины их выбора и сочетания, то есть понять мысли зодчих и предопределяющие их силы формирова ния. Это знание постигаемо при достаточно четком представле нии о ходе жизни, в течение которого и в зависимости от которо го создавался памятник. А такого рода представление невозмож но без проникновения в глубины культуры народа на различных этапах его истории, культуры целостной, включающей в себя и архитектуру, и музыку, и живопись, и литературу. Одно приближение к этому огромному пласту знаний может затребовать многодесятилетия человеческой жизни. Не каждый из наших реставраторов, историков и прочих присовокупленных к делу охраны памятников людей способен на это – лишь тот, кто вырос и был воспитан вне отрыва от корней своих, кому тем или иным способом (в семье ли, в окружении ли) привиты любовь и уважение к русской старине, к поискам истины. Опыт и знания поколений передались бы ему если не на кровногенетическом уровне, то – на интуитивнонациональном; они прямо «из возду ха» были бы поглощаемы. Именно так и формируется мироощущение, характерное для народанации в целом (если, конечно, она не находится в стадии необратимого духовного разложения), позволяющее как бы в мгновение ока уловить все краски и оттенки былой и текущей жизни и «всезрящими глазами своего чувства» (В.Г.Белинский) увидеть непреложные законы их возникновения. Другими слова ми – почувствовать истину, которая и отличает поэзию таланта, дара Божьего и источника творчества, производного от слова Тво$ рец, от исполнительского делания. Свидетельством тому служат преисполненные народной мудрости святоотеческие образы де ревянного зодчества. Да и не только они, а все шедевры русской 340 ÊÎÑÌÈ×ÅÑÊÎÅ ÌÈÐÎÂÎÇÇÐÅÍÈÅ – ÍÎÂÎÅ ÌÛØËÅÍÈÅ XXI ÂÅÊÀ культуры, включая и литературные произведения. Именно широ та мировосприятия и ее неприземленность предопределяют их общечеловеческую значимость и всемирное признание. Да и само определение «русский», чистосердечно избираемое жителями многоликой России, таит в себе причастность челове ка к нашей отечественной культуре, не хамское (а Хам, вспом ним, предал отца своего) к ней отношение. Разумеется, непричаст ность, даже незнание русской культуры вовсе не есть условие недоброго к ней отношения. Последнее происходит лишь от ду ховного примитивизма той или иной человеческой особи, что каждому из нас хорошо известно и что ярко отражено в производ ных нынешней масскультуры, низвергающей достоинство чело века до уровня одноклеточного существа, даже и не животного. Истинно культурный человек, равно как и истинно верую щий, никогда не встанет на путь разрушения какойлибо нацио нальной культуры, пусть и не близкой его убеждениям. Разрушает бездуховная недалекость, она же – незнание, не$со$знание, то есть оторванность от накопленных знаний многих и многих поколе ний. Примкнуть же к этому богатствунакоплению в одночасье невозможно, тем более при нелюбви к России и ее многостра дальной жизни. А жить в отомкнутом состоянии – безрадостно и тревожно. Словом, живя в России, надо познавать ее истинную культурукрасоту, космически прекрасную и всеохватную в каж дом своем малом проявлении. Это приближение к красоте дарует счастливое ощущение радости, то самое, к которому так прило жимы простые и ясные слова Н.К.Рериха: «Счастье – в радости. Радость – в красоте» [4, с. 391]. Литература 1. Дунаев М.М. Еще раз о русской национальной идее // Православная беседа. М., 2003. № 1. 2. Цит. по: Маслин М.А. «Велико незнанье России...» // Русская идея. М., 1992. Эта же мысль Вл. Соловьева приведена и в цитируемой работе М.М.Дунаева. Она же есть и в книге авторов «Древний Обдорск и запо лярные городалегенды» (М., 1998). 3. Цит. по: Ополовникова Е.А. Умозрение в формах // Утренняя звезда. М.: МЦР, 1993. № 1, без указания источника. 4. Рерих Н.К. Листы дневника. Т. II. М.: МЦР, 2000.
