ЕСЛИ СТЕНЫ ПАДАЮТ, ЗНАЧИТ, ЭТО КОМУ

ЕСЛИ СТЕНЫ ПАДАЮТ, ЗНАЧИТ, ЭТО КОМУ-НИБУДЬ НУЖНО
21.10.2009 09:47 - Обновлено 29.10.2009 09:47
Падение берлинской стены стало символом краха тоталитарной системы в ее
коммунистической версии
ФРГ празднует 20-летие падения Берлинской стены.
Это историческое событие имеет не только внутригерманское значение, знаменовавшее
объединение Германии. Это событие общеевропейского, даже мирового масштаба.
Падение Берлинской стены стало символом краха тоталитарной системы в ее
коммунистической версии, начала демократической трансформации бывших
социалистических стран, преодоления раскола Европы на два враждующих лагеря.
Другое дело, что не все постсоветские государства воспользовались благоприятным
шансом, предоставленным историей. Для многих из них, включая Беларусь, вопрос о
демократической трансформации все еще стоит на повестке дня. В этом смысле опыт
краха диктатуры в Восточной Германии может быть интересен для других стран.
Диктатуры рушатся по-разному, но все же можно извлечь некоторые исторические
уроки.
Прежде всего, ГДР с разгромным счетом проиграла экономическое соревнование с
ФРГ. К 1989 году производительность труда в Восточной Германии составляла 20% от
уровня Западной Германии. Принципиально важно, что данный факт, как и
преимущество рыночной экономики вообще, было очевидным для всего населения ГДР,
это невозможно было скрыть никакими пропагандистскими ухищрениями. Что и
послужило важным фактором стремления восточных немцев к переменам. В последние
годы власти ГДР брали в больших количествах кредиты у ФРГ, и только за счет этого
удавалось удерживать ситуацию под контролем.
Это вам ничего не напоминает? В последние три года белорусским властям тоже
удается поддерживать иллюзию стабильности в основном благодаря иностранным
кредитам и российским дотациям. Но большинство населения об этом не подозревает.
К моменту краха коммунистического режима в ГДР он был ненавистен большинству
населения страны. Это потом возникла ностальгия по социализму, и до сих пор Левая
партия в Восточной Германии набирает большое количество голосов. А к 1989 году
народ относился к тогдашней власти ГДР как к иностранному оккупационному режиму.
И как только горбачевский СССР отказался применять силу для удержания
социалистической системы в странах Центральной Европы, она развалилась как
карточный домик. Не помогла ни многолетняя пропагандистская обработка населения,
ни огромный, всесильный аппарат подавления. «Штази» — спецслужба ГДР отличалась
особой репрессивностью, большим аппаратом, масштабом контроля над обществом. Но в
момент «бархатной революции» ее сотрудники бросились спасать свои шкуры, жечь
архивы и пр.
Поэтому прочность диктаторского режима зависит не столько от силы государственного
аппарата, сколько от настроения общества. Без поддержки большинства населения
сторонникам перемен невозможно добиться смены власти.
1/3
ЕСЛИ СТЕНЫ ПАДАЮТ, ЗНАЧИТ, ЭТО КОМУ-НИБУДЬ НУЖНО
21.10.2009 09:47 - Обновлено 29.10.2009 09:47
В среде белорусской оппозиции существует культовая концепция, что если на улицу
выйдет 100 тыс. протестующих, то власть падет. В ГДР за неделю до падения
Берлинской стены в столице на Александр-плац вышло около 1 млн митингующих. И
ничего не произошло. Не оказалось авторитетных лидеров, способных куда-то повести
народ, были преувеличенные представления о силе правящего режима, существовал
страх, что полиция и войска начнут стрелять в народ.
Ситуация кардинально поменялась в результате на первый взгляд незначительного
события. Через неделю после этого митинга высокий партийный функционер на
пресс-конференции сообщил, что новые, более либеральные условия выезда граждан
ГДР за рубеж вступают в силу немедленно. Народ повалил к Берлинской стене,
пограничники растерялись, пограничный режим был ликвидирован. Это произошло 7
ноября 1989 года и стало решающим моментом падения коммунистического режима.
Стена оказалась более гнилая, чем всем представлялось. Что не смогли сделать 1 млн
человек, сделала неудачная фраза одного чиновника.
До возведения Берлинской стены переход граждан ГДР в Западный Берлин был
относительно несложным. По мере разрыва в экономическом развитии двух Германий
поток беженцев на Запад нарастал день ото дня. Например, только за 9 августа 1961
года он составил 1926 человек. С одной стороны, это ставило под угрозу существование
ГДР как государства. Но с другой стороны, это был клапан, через который выходил пар
недовольства. После перекрытия границы 13 августа 1961 года, возведения Берлинской
стены этот клапан был перекрыт. Протестный потенциал стал накапливаться, паровой
котел перегрелся и взорвался в 1989 году.
Таким образом, наличие социальных клапанов и амортизаторов – важный элемент
устойчивости и выживаемости диктаторских режимов. Например, режим Кастро на Кубе
периодически открывает двери и разрешает выехать в США всем недовольным.
Остаются лишь те, кто готов принять существующую систему и правила игры. И этим
обеспечивается устойчивость режима.
Если говорить о Беларуси, то открытые границы являются важным фактором
выживания белорусской социальной модели. Ибо самые недовольные уровнем жизни в
стране и желающие заработать больше давно уехали на Запад. Этот процесс активно
продолжается, особенно в среде молодежи. Несколько сотен тысяч белорусов уехали на
заработки в Россию. В результате этого протестный потенциал не накапливается, а
утекает за рубеж.
Еще один интересный сюжет из недавней немецкой истории. После краха ГДР встал
вопрос о наказании высших руководителей страны и сотрудников «Штази», виновных в
репрессиях против граждан. Ведь в Восточной Германии было 250 тысяч
политзаключенных. Однако осудить удалось всего несколько человек. Потому что в
основном они действовали на основании законов ГДР, которые были очень
репрессивными. Прямо анекдотический пример с Эрихом Мильке, который много лет
возглавлял министерство государственной безопасности. Его судили не за массовые
репрессии против граждан ГДР, а за то, что еще до войны в 1930-е годы он убил двух
2/3
ЕСЛИ СТЕНЫ ПАДАЮТ, ЗНАЧИТ, ЭТО КОМУ-НИБУДЬ НУЖНО
21.10.2009 09:47 - Обновлено 29.10.2009 09:47
полицейских.
В этом смысле ситуация в Беларуси сильно отличается. Сегодняшнее белорусское
законодательство существенно более демократическое, уголовный и административный
кодексы ближе к нормам правового государства. И репрессии против оппозиции и
гражданского общества осуществляются, как правило, с грубым нарушением правовых
процедур. Поэтому вопрос об ответственности виновных рано или поздно встанет на
повестку дня.
И последний момент. Опыт Восточной Германии показывает, что трансформация
социалистической экономики – это большая и трудная задача даже при огромной
помощи со стороны ФРГ. Через 20 лет после объединения, несмотря на
многомиллиардные финансовые вливания, экономика земель бывшей ГДР составляет
сегодня только 75% от западной части Германии, уровень жизни – 85%, безработица
вдвое выше. ■ ВАЛЕРИЙ КАРБАЛЕВИЧ
P.S. Автор выражает благодарность Министерству иностранных дел Германии и
Посольству ФРГ в Беларуси за организацию поездки в Берлин.
3/3