Ибрагимова 3.3.
реклама
40 ИДЕЯ: ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, НАЦИОНАЛЬНОЕ, РОССИЙСКОЕ Ибрагимова 3.3. 1. «Общечеловеческое является самым национальным» (А.ФЛосев)? Становление национальной идеи эллинизма происходило в процессе осознания греками своего этнического родства и принадлежности к одной культуре, традициям, языку, что позволило грекам противопоставить себя как «эллинов» всем прочим народам, говоривших на непонятных языках. Несмотря на то, что идея эллинизма способствовала консолидации всех греков, она все же не свелась к идее национальной ограниченности и «перешагнула» в идею ойкуменистической истории, Идея, создавшая один народ (точнее, родственную группу народов), приобрела черты всемирности, всезначимости, общечеловечности. Обретение такого статуса происходило в условиях преломления идеи через мироощущение и потребности других народов. Ортега-и-Гассет пишет, что у молодых народов нет своих идей, идея более древней культуры обволакивает их, как одежды. Что же касается идеи всемирной эллинской истории, то ее социальным эквивалентом является динамика взаимоотношений 41 внутриэллинского мира и мира варваров, в результате которой духовно-практические потребности варваров нашли адекватное воплощение в греческой национальной идее. Процесс трансформации идеи эллинизма в идею всемирности истории отражает потребность в осознании связи национального и общечеловеческого как объективных моментов единого бытия. 2. О национальной идее. Самосознание нации реализуется в пространстве нескольких основных идей, имеющих, как правило, две направленности. Вопервых, это идея национальной особенности, самодостаточности, которая связана отчасти с архаичными условиями (либо специфическим историческим периодом в жизни этноса). Цель данной идеи сводится к созданию духовного, экономического и политического единения нации. Налицо процессы консервации, осуществляемые на основе устоявшихся моральных, этических, религиозных стереотипов и механизмов (истоки феномена «японского чуда» - в мотивах средневековой японской общины). Во-вторых, это идея идентификации с мировым вне-национальным бытием человечества, необходимости интеграции в мировой диалог разных цивилизаций. Национальная идея становится актуальной, когда процесс образования нации может считаться фактом истории, и возникает потребность в создании символов унификации одного этноса с другими этническими образованиями. Мировая история подтверждает наличие бурных национальных импульсов, обнаруживающих аморфность качеств национальных образований, которые традиционно считались состоявшимися. Цепь социальных коллизий придает истории некоторых этнических образований зловещую, антигуманную направленность. У нас есть все основания признать несостоятельность и утопичность наших рефлексий в отношение подобных «состоявшихся» наций. Эти две направленности национальной идеи составляют одну реальность национального самосознания. А Тойнби отмечает любопытную вещь: исламские народы восприняли наряду с остальными западными понятиями и западный национализм. 42 Таким образом, вопрос о политической и духовной общности подобных заимствований - не праздный. 3. Русская идея и российская национальная идея. Русская идея - один из краеугольных камней русской философской традиции. Это достаточно специфическое явление в истории философских направлений, поскольку подобную страсть к осмыслению национальной идеи обнаружили особенно ярко именно русские мыслители. Для судеб русской философии это скорее вопрос не только национального самосознания, а нечто более широкого. В нем - квинтэссенция русских философских исканий вообще. Понятие «русская идея» имеет свою динамичную историю, включающую в себя основные вехи полемики западничества, славянофильства, евразийства, православия, католичества. Наиболее популярный и устойчивый компонент русской идеи связан с мессианскими мотивами русского народа (впрочем, это не совсем только прерогатива русских). Действительно, подобные мотивы органически образуют социально-философскую ветвь православного мироощущения. Правда, сегодня сведение понятие «русская идея» к одной лишь констатации национальной исключительности уместно. Современные исторические реалии поставили проблему ее корреляции с российской национальной идеей. Уже традиция русского космизма дала пищу для осознания универсальности, вселенскости русских идей. В этом смысле и саму русскую идею возможно понять как «русское» осмысление извечных коллизий жизни и смерти, предельности человеческого бытия и безудержного сопротивления ей, в т.ч. и в реальной социальной практике. Все эти моменты важны для понимания российской национальной идеи, если таковая действительно существует. Сомнению есть место, поскольку ближайшие исторические реалии XX столетия свидетельствуют о реализации не совсем «русской идеи». О какой исключительности может идти речь, если марксизм есть западная идея, которую Россия переняла. Еретическое для 43 Запада учение, по мнению А.Тойнби, стало для России долгожданной духовной пищей. Это обстоятельство не может не вносить диссонанс в звучание понятия «российская национальная идея», которое фиксирует, скорее, момент духовной преемственности, чем современные социально-политические реалии. Динамика общественного бытия привносит свои коррективы в содержание идеи, которая связана прежде всего с утверждением принципов и ценностей общенационального согласия.
