Потапов В.А. Глобальное политическое пробуждение в
реклама
ГЛОБАЛЬНОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ В КОНТЕКСТЕ МИРОВОГО ПОСТМОДЕРНА В.А. Потапов Институт международных отношений ПГЛУ Пятигорский государственный лингвистический университет Процесс общественного развития невозможен без наличия цели. Когда общество, как на глобальном, так и на государственном уровне не осознает цели, то не может осознать таковую и любой индивид, представляющий собой часть целостного общества. В такой ситуации закономерно наступает стагнация, фрустрация и своего рода общественный «анабиоз». Представляется, что цель развития всегда воспринимается в форме абстрагированной веры. Однако в зависимости от исторической ситуации, этнических и социальных факторов, преобладающих в определенном обществе на определенной территории, вера может иметь различное выражение, реализуясь в религиозной, этатистской или некой формализовано-идеологической форме. Так, этапы мировой истории знают религиозную веру, веру в «Царя и Отечество», и даже в тот факт, что «Наш паровоз вперед летит и в Коммуне остановка», а также многие другие формы и эпифеномены общественной цели развития, которая в узком смысле может трактоваться как «национальная идея». Симптоматичным на наш взгляд является факт отсутствия такой идеи в современном мире (как и в современной России) и мировом политическом процессе, отличающемся крайней разрозненностью и ситуативностью, несмотря на декларируемые тенденции всестороннего углубления глобализации. Этот факт делает современный политический процесс и эпоху в целом в некотором роде уникальными, представляющими фундаментальный интерес для исследования и понимания. Названные характеристики и тенденции логически укладываются в парадигму политического постмодерна, подразумевающего, прежде всего, утрату всех неотъемлемо присущих привычному миру черт, таких, как: государство и суверенитет, в их классическом, вестфальском понимании; вертикаль власти, и обозначенная нами в качестве детерминантного концепта цель развития. Это утверждение подтверждается мнением З. Баумана, который, тем не менее, предпочитает термину «постмодерн», другое, имеющее несколько иные акценты и коннотации понятие, – «текучая модерность» [1]. Данное понятие акцентирует внимание не на факте отрицания свойств модерна в современном политическом процессе, а на «ненаправленности перемен», свойствах подвижности и непредсказуемости. З. Бауман находит яркие, выразительные образы, в полной мере отражающие суть «текучего» постмодернистского политического процесса. Он называет современную эпоху «interregnum» (междуцарствие), говоря, что «…это не только период между двумя царствованиями, но также перерыв между ломкой старого порядка и возникновением нового» [2]. Кроме того он сравнивает текущее время с самолетом, который летит по неясному курсу, в, возможно, несуществующий аэропорт, без пилота в кабине. Подводя итог, автор отмечает, что настоящее структурно отличается от эпохи модерна кроме всего прочего и природой социальных страхов и ожиданий, связанных, прежде всего, с вышеупомянутой «ненаправленностью» развития [3]. Подтверждающую высказанный нами взгляд на политику постмодерна точку зрения имеет и А. Александров, который отмечает: «…Сущность кризиса, как видится, состоит в нарастающем разрыве между вектором развития постмодернистического общества и прошлом веке, состоянием политических наличным, застывшем в структур. Действительно, наползающий на нас каток Постмодерна предполагает и реализует разрушение вертикальных взаимосвязей на всех уровнях социальной жизни, в то время как политическая модель Модерна основывается на достаточно жесткой вертикальной иерархии власти и подчинения. Инерциальное движение Модерна может продолжаться еще достаточно долго, но разложение этой парадигмы уже очевидно именно в свете тотального кризиса – экономического, политического, культурного» [4]. Интересный взгляд на проблему перестройки глобальной системы высказывает норвежский социолог Й. Гальтунг. В статье «Десять тенденций, меняющих мир», он фиксирует 10 трендов, определяющих, по его мнению, современное глобальное развитие. Среди них 5 глобальных тенденций: «закат и падение империи США», «закат Запада», «ослабление государств и усиление регионов», «подъем остальных», «рост Китая»; и 5 социальных тенденций: «укрепление наций», «укрепление гражданского общества», «рост активности молодежи», «повышение роли женщин», «усугубление неравенства и мятежи» [5]. Среди выделенных Й. Гальтунгом тенденций и обозначенных З. Бауманом и А. Александровым направлений развития современной мировой политической системы, основополагающим для понимания сути политического постмодерна, по нашему мнению, является возникновение так называемого «глобального гражданского общества». Под этим определением, однако, не следует понимать некое надгосударственное образование в форме «мирового государства». Это явление суть активизм организованного в глобальном масштабе экономического, основании всестороннего информационного, взаимопроникновения национальной на объединения принадлежности (политического, культурного и людей, которые независимо или гражданства т.д.) от разделяют общечеловеческие ценности. Таким образом, начинает обозначаться реалия, подрывающая основы, типичные для мира модерна, и, в то же время, определяющая ключевую силу, оказывающую влияние на политический процесс в настоящее время нарождающуюся активацию политического и общественного сознания в мире, или, другими словами, «глобальное политическое пробуждение». Впервые использовал это определение З. Бжезинский [6] в статье, опубликованной в The New York Times от 16 декабря 2008 года. В публикации дается определение феномена и его характерные черты. При изучении текстов выступлений З. Бжезинского можно выделить следующие тезисы, имеющие, на наш взгляд, определяющее значение для понимания феномена «глобального политического пробуждения» [7]. Во-первых, впервые в истории генерируется поиск личного достоинства в глобальном масштабе ввиду повсеместной активации политического сознания, культурных ценностей и новых экономических возможностей. Во-вторых, стимулирующими эту активацию факторами выступают национальная память, связанная с историческими противоречиями, воспоминаниями о колониальном прошлом и имперском владычестве; а также «всемирная тоска по человеческому достоинству». В-третьих, универсализация и всеобщая доступность СМИ (особенно сети Интернет) создает сообщество общего восприятия и зависти (т.е. упоминавшееся нами «глобальное гражданское общество), которое может быть использовано как среда для внедрения ложных идей этноконфессиональной мобилизации. Три названных императива, по мнению З. Бжезинского, бросают вызов, как самим существующим государствам, так и существующей глобальной иерархии, на вершине которой все еще покоится Америка. Кроме того, средой «активации» выступит в первую очередь молодежь третьего мира, ядром которой является студенчество, сконцентрированное в часто интеллектуально сомнительных учреждениях. Последней мысль, которую мы хотели бы подчеркнуть, является то, что уровень национальной безопасности более не является прямопропорциональным мощи вооруженных сил государства. В связи с последним, зафиксированным нами тезисом, З. Бжезинский отмечает, что в прежние времена было легче управлять одним миллионом человек, чем физически убить один миллион человек; сегодня бесконечно легче убить один миллион человек, чем управлять одним миллионом. В январе 2011 года, на Мировом политическом форуме, прошедшем в г. Ярославле, З. Бжезинский сделал ряд других заявлений, которые могут пролить свет на реальные интересы США и лично З. Бжезинского в контексте обозначенных им фундаментальных изменений в системе международных отношений и мировом политическом процессе [8]. Так, справедливо отмечая, что «угроза глобальному миру (сейчас) исходит не от фанатиков-утопистов, как это было в основном в течение XX века, а от турбулентной сложности, присущей волотильному феномену глобального политического пробуждения», З. Бжезинский обращается к актуальному для него вопросу о месте атлантического сообщества в новой мировой архитектуре. Он постоянно употребляет слово «сотрудничество». Например, он говорит, что Америке нужна Европа, а её (Америки) сотрудничество с Россией является расширяющимся и взаимодополняющим [9]. И это притом, что, как отмечет сам З. Бжезинский в своей речи от 14.10.2011 г. на вручении Премии им. А. Токвиля [10], судьба России ныне заключается не в том, чтобы контролировать «половину мира», а в решении задачи выживания в условиях внутренней стагнации и депопуляции на фоне растущего Востока. Вместе с тем, он предлагает в долгосрочной перспективе включить в атлантическое сообщество Россию и Турцию, что позволит к 2050 году обеспечить сотрудничество в рамках единого пространства от Ванкувера до Владивостока. Вероятно, именно такой путь может стать решением, которое проамериканскую позволит сохранить глобальную пресловутую иерархию и действующую сдержать волны «пробуждающегося народного чаяния» [11]. Прагматизм такого сценария очевиден. Создание единого пространства от Ванкувера до Владивостока (при поддержке Анкары) позволит, во-первых, создать чрезвычайно расширенный и более мощный аналог и/или преемника НАТО, во-вторых, станет возможным осуществление геополитической блокировки Китая без рисков для стран классического атлантического сообщества. Кроме того, вероятно воздействие и на Индию, которая находится ниже обозначенной линии Ванкувер – Владивосток и, выступая своего рода меридиональным лимитрофом Азии, представляет стратегический интерес США в регионе. Ясно, что при реализации такого сценария, Россия и Турция приобретают возможность быть вместе с ведущей глобальной силой, однако ценой отказа от самостоятельных геополитических ролей, амбиций и исторически свойственной обоим народам сложной и драматической, но собственной судьбы. Исходя из этого, можно условно обозначить два пути развития ситуации: 1) принятие Россией и Турцией стратегии З. Бжезинского и создание единого пространства при потере амбиций и идентичности; 2) отказ России и Турции от создания единого пространства от Ванкувера до Владивостока. При таком варианте развития событий можно предполагать, что Запад потеряет лидирующее положение в глобальной иерархии, Россия встанет на путь реализации «евразийского проекта», а Турция, вместо европейского вектора развития, предпочтет реанимацию имперского могущества. Следует полагать, что второй путь является стратегически верным с позиции Российской Федерации, т.к. только он позволяет сохранить независимость и суверенитет, как основной фактор государственности. Хотя это не значит, что существует возможность не учитывать геополитическую роль Северо-атлантического альянса. Кооперация и взаимодействие России со странами НАТО должны углубляться, но только в четко ограниченных юридическими нормами направлениях (напр.: в научной, образовательной и гуманитарной сферах). Однако любая такая кооперация должна происходить при максимальной минимизации процессов политической и экономической интеграции. Необходимо отметить, что импликатура слов З. Бжезинского, его личные и национальные интересы США, в угоду которым он пытается направить политические решения мировых элит, никак не опровергает самого факта существования феномена глобального политического пробуждения. Высокая степень вероятности прогноза З. Бжезинского подтверждается соответствием внутренней логики феномена ключевым позициям в действующем постмодернистском политическом процессе, которые были описаны нами выше. Действительно, процессы глобализации приобрели внутреннюю логику и стремятся вырваться из-под контроля. В то же время говорить о существовании политической силы, осуществляющей контроль над ними, не приходится. Сегодня налицо также дерегуляция политического и экономических процессов, то есть частичная потеря контроля над социально-экономической и финансовой сферами со стороны западной политической элиты, сознательные усилия которой необходимы для стабилизации ситуации. Общими для политического постмодерна и процесса глобального политического пробуждения являются также и ненаправленность перемен, отсутствие общественной цели и волнообразный характер развития политического процесса. Это обуславливает необходимость дальнейшего, более глубокого и системного исследования феномена, обозначенного З. Бжезинским. В этой связи мы полагаем эффективным подходить к пониманию глобального политического пробуждения в динамике, обозначая его структурные элементы в процессе нарастания его внутренней логики с течением времени. Для этого предлагается руководствоваться предложенной нами схемой (Рис. 1) динамического развития феномена глобального политического пробуждения (ГПП). Рис. 1 Как видно на схеме, ГПП, по нашему мнению, следует считать процессом направленного движения к «концу истории», полному переходу в постмодерн, который наступит после некого фундаментального и охватывающего все сферы общественной жизни кризиса мировой системы. При этом, конкретная картина будущего мира логикой ГПП никак не обозначается и может быть конкретно спрогнозирована с чрезвычайно низкой степенью вероятности. Структура динамики развития феномена может быть условно разделена на три фазы. Первая фаза, может быть обозначена как «Фаза неосознанного пробуждения». В ходе этого этапа ГПП политический процесс становится ненаправленным, волнообразным. Проявляются реалии, описанные З. Бауманом и Й. Гальтунгом («Текучая модерность», «Закат Запада», «Укрепление гражданского общества» и др.). Происходит разбалансировка сил на мировой арене. Повсеместно начинают происходить всплески гражданской активности. Это выражается в митингах, протестных движениях и т.п., которые создают благоприятные условия для внедрения тех или иных революционных настроений в социальную среду. Второй этап, согласно разработанной динамической модели, может именоваться - «Фазой осознанного пробуждения». С началом этой фазы происходит институциализация глобального гражданского общества, которое осознает собственную силу и влияние на принятие политических решений. Начинается процесс постепенного разрушения модернистской глобальной иерархии. В ходе третьего, выделяемого этапа, который именуется «Фазой трансформации» происходит глобальный кризис мировой системы. Точный формат этого кризиса в настоящее время спрогнозировать трудно, но это может быть, например, экономический коллапс, связанный с истощением запасов нефти, или мировая война, вызванная успешным укоренением логики этноконфессиональной мобилизации в уже сформированном глобальном гражданском обществе. Все это со стопроцентной вероятностью приведет к краху действующей глобальной иерархии власти и полной перестройке современной системы международных отношений. Вся описанная динамика будет сопровождаться эрозией института национального суверенитета, разрушением институтов международного права и основанных на его принципах универсальных международных организаций, возрастанием борьбы мировых элит за место в новой мировой архитектуре и т.д. Очевидно, что мир и современная система международных отношений стоят на пороге фундаментальных перемен. Эти перемены, скорее всего, будут происходить чрезвычайно болезненно, сопровождаясь сломами традиционных, но объективно утопических идеологий. Глобальная иерархия в архитектуре нового миропорядка будет выстраиваться не одно десятилетие. Однако, возможно, определение общественной цели развития, так необходимой для глобального мира и потерянной в затянувшемся «междуцарствии», станет реальным лишь после столь сложных перемен. Вместе с тем, современной России стоит смотреть в будущее с реалистическим оптимизмом и не терять своей национальной памяти, к чему призывает З. Бжезинский. «Конец истории» - это не только крах нынешнего мирового порядка, но и дорога к новой, пусть и пока неясной до конца реальности. Как писал Б. Дизраэли: «Темнее всего в предрассветный час». Примечания 1. Бауман З. Текучая современность - СПб: Питер, 2008. – 240 с. 2. Бауман З. Текучая модерность: взгляд из 2011 года. - [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.polit.ru/article/2011/05/06/bauman Там же. Александров А. «Политика Постмодерна как симуляция Политического». - [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://against-postmodern.org/aleksandrov-politika-postmoderna-kaksimulyatsiya-politicheskogo Гальтунг Й. «Десять тенденций, меняющих мир». - [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://globalaffairs.ru/number/Desyat-tendentcii-menyayuschikh-mir-15276 Brzezinski Z. The global political awakening. - [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.nytimes.com/2008/12/16/opinion/16iht-YEbrzezinski.1.18730411.html See, e.g.: Brzezinski Z. Major Foreign Policy Challenges for the Next US President // International Affairs. – 2009. – vol. 85, №1. - P.53-60. Стенограмма выступления З. Бжезинского на Мировом политическом форуме (г. Ярославль, 2011 г.) - [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.wprr.ru/?p=2377 Там же. Brzezinski Z. Zbigniew Brzezinski Receives Jury du Prix Tocqueville Prize (speech delivered Friday, October 14, 2011 in Normandy). - [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://csis.org/publication/zbigniew-brzezinskis-de-tocqueville-prize-speech См.: Стенограмма выступления З. Бжезинского… 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11.
