Государственное регулирование экономики в контексте

ЛЕМЕЩЕНКО
Петр Сергеевич
Заведующий кафедрой теоретической и институциональной экономики
Белорусского государственного университета, д. э. н.
(г. Минск, Республика Беларусь)
ГОСУДАРСТВЕННОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЭКОНОМИКИ В
КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННЫХ ПОЛИТИКО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ
ТЕНДЕНЦИЙ: ТРЕБУЕТСЯ РАБОТА НАД ОШИБКАМИ
Государь со всеми своими судебными чиновниками
и офицерами, вся армия и фло т представляю т собой
непроизводительных работников. Они являю тся слугами
общества и содержатся на часть годового продукта
остального населения
А. Сми т
…Если разрушается мышление, то разрушаются и порядки
Конфуций
Всякая
социально-экономическая
система,
по-разному
проявляясь
в
различных институциональных устройствах, имея тенденции к целостности и
к развитию, подвержена в этих процессах, как внутреннему, так и внешнему
воздействию. Поскольку различные формы и уровни разделения труда
обособили регулятивные элементы экономики вплоть до самостоятельных
подсистем со всеми вытекающими признаками, принципами и, следовательно,
последствиями, то идея саморазвития, саморегуляции равно как тезис о
государственном внешнем воздействии, регулировании не просто подлежат
некоторой корректировке, а нуждаются в существенном пересмотре. Из этого
логически следует необходимость формирования новой парадигмы развития и
функционирования политико-экономической системы страны, вступившей в
новое тысячелетие и, соответственно, ее теоретических основ управления, Речь
идет о возрождении на новой современной основе науки политической
экономии, которая и логически, и исторически всегда являлась тем научным
фундаментом, на котором выстраивалась конкретная экономическая политика с
адекватными принципами, методами государственного управления, критериями
эффективности. Случилось то, что наряду с существенными изменениями
«порядков» в мире, нарушился и традиционный мыслительный, научный
«порядок», порождающий мифы, ошибки и «сознательные заблуждения».
Нобелевский лауреат по экономике Г. Беккер так высказался на этот счет:
«Когда разрушается слишком большой объем знаний, экономика теряет основы
для дальнейшего накопления знаний, либо воплощенных в людей, либо
реализованных в технологиях, - а этот фактор является принципиальным
условием экономического роста» [1].
Таким образом, проблемы адекватного восприятия экономики Беларуси в
контексте ее места в мировой системе хозяйственных отношений с
вытекающими отсюда структурными элементами управления, необходимыми и
возможными
функциями
хозяйственного
механизма,
его
методов
и
эффективных форм, отражающих социально-технологический срез страны, на
сегодняшний день по-прежнему выступают главными теоретическими и
практическими
проблемами.
Иначе
говоря,
эффективная
теория
государственного управления является всего лишь частным случаем общего
политико-экономического знания. Последнее же в научно-теоретическом виде
не только не воспроизводится в республике, но и не продуцируется, не
генерируется. Организационно также не существует соответствующей научной
структуры,
независимой,
не
конъюнктурной
и
ориентированной
на
долгосрочную перспективу. Скорее всего такая ситуация является следствием
определенного состояния в национальной экономической науке и, конечно,
отсутствия должного спроса на политико-экономическое знание. Но
обращение к истории показывает, ни одна страна не может добиться
устойчивого успеха в социально-экономическом развитии без востребованости
в явном или имплицитном виде этой жизненно необходимой теории. И это одна
из ошибок, которая должна быть преодолена.
В силу своего предмета, классической методологической установки и
принципов познания политэкономия «вредная» и «опасная» наука. С одной
стороны она разрушает веру (!) в абсолютно эффективное и справедливое для
всех могущество института государства, а с другой, снимает таинство и
разрушает явную ложь при обожествлении (!) рынка как некого удивительно
волшебного, универсального, гармоничного и демократичного экономического
механизма. Политическая экономия на каждом историческом этапе и с учетом
технологической,
ресурсной
и
национальной
составляющей
позволяет
сформулировать общую социально-экономическую стратегию развития. Если
кратко, то это использование и стимулирование 5 и 6-го технологических
способов производства, которые обеспечивают конкурентные преимущества
современной экономики. Это, во-первых. Во-вторых, как бы мы ни занимались
риторикой о «социально-ориентированной модели развития» и «общенародном
благе» следует достаточно прочно усвоить, что национальная социальноэкономическая структура не является однородной и в будущем никак таковой
не просматривается. У каждого класса, слоя, «элиты» есть свой интерес, свои
затраты и результаты, критерии оценки эффективности своей деятельности и
своих инициатив. Определение этих слоев и классов, формулировка их
интересов,
установление
субординации
между
ними
имеет
крайне
практический смысл, ибо позволяет установить движущую силу нынешнего
экономического строя, найти оптимальную налоговую нагрузку и пр. Правда,
какой это экономический строй? Какова его структура и каковы тенденции
развития?
Но
ориентированный
ориентироваться
без
капитала,
просто
его
на
рынок
даже
технико-ресурсной
социальноосновы
и
противоречивых последствий, мягко говоря, наивно и не прагматично. Втретьих, размышления на политико-экономическую тематику должны привести
к пониманию того, что в современной мир-экономике «правят бал» институты в
целом и международные в частности. И даже при крайне ограниченном
национальном суверенитете для малой страны все же весьма важным является
участие в формировании или выработке институциональной среды мирсистемы. Институциональная конкуренция, таким образом, является в
современном мире доминирующей в отличие от, скажем так, конкуренции на
рынке пиццы, станков, машин или даже технологий. Сформулированная и
сформированная институциональная среда уже дает «доступ» к тем или иным
технологиям странам, которые по каким-то (?) критериям попадают в
необходимый приоритет мирового развития. Следовательно, рента от
институциональных нововведений выступает основой глобальной ренты.
Таким образом,
в-четвертых,
не просто
прибавочная
стоимость
или
прибавочный продукт является камнем преткновения в конкуренции за
экономическое развитие и благополучие, а глобальная рента. Глобальная рента
– это именно тот вид сверхдохода, ради которого образуется то, что называется
империей
с
ее
имперским духом,
идеологией
и
соответствующими
инструментами изъятия данного дохода. Речь идет о перераспределении
прибавочного продукта, создаваемого на всей территории мировой системы.
Военная империя, например, обеспечивала такое перераспределение через
прямое изъятие собственности, контрибуции, специальные военные подряды,
повинности, налоги и пр. Сегодня таким инструментом являются известные
мировые валютная и финансовая системы, дополняемые и защищаемые всем
военно-промышленным комплексом. «В действительности глобалистская
экономика, которую представляют нам в качестве панацеи, - пишет М. Алле, знает один единственный критерий – «деньги». У нее есть один культ –
«деньги». Лишенная каких-либо этических соображений, она может лишь сама
разрушить себя» [2]. Кроме того, что за последние полстолетия экономическое
неравенство между странами и людьми резко увеличилось, возникла новая
форма эксплуатации и неравенства – информационная, т.е. разнодоступность
стран и людей к достоверной (!) и научной (!) информации. С одной стороны,
разные страны имеют существенно различную материально-программную
подготовку и условия для участия в деятельности мировой информационной
сети. А с другой – глобальную ренту можно получить лишь манипулируя
сознанием и поведением всего активного человечества на информационном
поле. Это то новое "экономическое поле", которое уже освоено небольшой
частью интеллектуальной, финансовой и политической элиты, не имеющей
национальной принадлежности, но имеющей доминирующее влияние в мире.
Поэтому важно не замыкаться в своем собственном информационном
пространстве, а активно и с пониманием осваивать эти новые «экономические
поля», приносящие рентные доходы их странам-участникам через механизм
институциональной конкуренции.
В-пятых, предпосылкой формирования эффективной модели управления
выступает определение условий всего комплекса отношений воспроизводства в
стране. Надо отметить, что категория воспроизводства вообще выпала из
научного оборота и анализа. Хозяйственная практика этим сложным
комплексом отношений управляет скорее методом проб и ошибок, поэтому
законы
производства
далеко
не
идеально
согласуются
с
законами
распределения, а последние вступают в противоречия с законами обмена и
потребления. Статистические данные могут подтвердить данное положение.
Что же касается условий, то их можно разделить на необходимые и
достаточные. Одним из важнейших необходимых условий является наличие в
системе встроенных стабилизаторов, которые при влиянии внешних и
внутренних воздействий обеспечивают устойчивость и стабильность этой
системы. Поскольку данную устойчивость обеспечивают институт или
совокупность доминирующих институтов (экономический уклад, монархия,
религия, наука), то следует сформулировать стратегию институциональной
безопасности. Последняя предполагает сохранение не просто основного закона
страны и, следовательно, политической власти, а установку и соблюдение
институционального равновесия. Как бы это парадоксально ни выглядело, но
ответ на эту животрепещущую теоретическую и практическую проблему лежит
в плоскости понимания и, следовательно, регулирования законов соответствия
уровня развития производительных сил характеру и форм производственных
отношений. То есть это проблемы классической политической экономии,
которой сегодня нет. Но это вовсе не означает, что нет реальных проблем,
которые еще когда-то были замечены и достаточно убедительно для своего
периода были освещены классиками.
Мы здесь напомнили, пожалуй, один из экономических законов, которые, как
известно, объективны и которые не следует «нарушать». Их непопулярность в
экономической науке объясняется скорее недоразумением, может быть
временным (?) непониманием того, что же представляет собой современная
хозяйственная
система.
калейдоскопического
Такому
эффекта,
непониманию
статичности
в
знании
и
созданию
способствовали
разделение труда в науке и сужение ее методологической базы: политэкономия
как бы распалась на две самостоятельные ветви – политологию и собственно
экономику
с
ее
индуктивным
функциональным
методом.
Политики,
хозяйственники получили возможность проводить сильнейшие дирижистские
мероприятия безо всяких ссылок на некие объективные экономические законы.
Распространение «государственного волюнтаризма» произошло во всех странах
мира, последствия которого обусловило критику кейнсианской теории и
возрождение
неоклассических
идей
на
новой
монетарной
основе.
Постсоциалистические страны, к сожалению, не избежали всех последствий
«теоретических» парадоксов и практических коллизий. Последнее можно
выразить кратко – экономические законы и институты имеют значение!
Относительно достаточными условиями эффективного управления являются
профессиональная подготовка руководящих работников и свободный доступ
всех субъектов хозяйственного процесса к информации, а также общественный
контроль над деятельностью государственных органов. Логично когда
эффективность государственного управления контролируют не сами структуры
государства, которые объединены одним бюрократическим интересом, а
органы квалифицированные и независимые. Такой вид контроля кроме всего
прочего ликвидирует основу коррупции, борьба с которой перманентно
начинается с определенным переменным успехом во всех странах.
Литература
1. Цит. по: Васильев В.С. // США: Экономика. Политика. Идеология. 1996. № 4.
2. Алле М. Глобализация: разрушение условий занятости и экономического роста. – М.,
2003, с. 143.