этничность и национализм в постсоветском пространстве

Тишков А.В.
ЭТНИЧНОСТЬ И НАЦИОНАЛИЗМ В ПОСТСОВЕТСКОМ
ПРОСТРАНСТВЕ
В условиях глубоких политических и социальных преобразований,
которые происходят в Российской Федерации в последние годы, этнический
фактор стал одним из важнейших параметров общественной жизни и
приобрел манифестные, а во многих случаях - конфликтные формы. В
зависимости от теоретико-методологических подходов, политической
ориентации и этнической заангажированности ученые и политики поразному оценивают содержание и смысл этнического феномена, причины
межэтнических противоречий и конфликтов в России и в целом в
постсоветском пространстве. Доминирующей среди российских и
зарубежных экспертов является парадигма "распада империи" и
"национального возрождения" народов бывшего СССР, которые реализуют
признанный
международным
сообществом
принцип
права
на
самоопределение. Эта концепция предполагает, что основной причиной
распада СССР как тоталитарного государства с многоэтничным составом
населения явилось угнетенное дискриминируемое положение нерусских
народов, культура и идентичность которых подверглась насильственной
деформации в целях реализации официальной концепции "слияния наций" и
конструирования единого "советского народа".
В целом эта концепция опирается на ряд очень сильных аргументов и
во многих своих аспектах ее трудно оспаривать. Во-первых, СССР, как и его
предшественник - царская Россия, были государственными образованиями
имперского типа, история которых содержала многочисленные завоевания,
территориальную экспансию, колониальные методы управления, культурную
ассимиляция многочисленных этнических групп в пользу доминирующих
русского языка и культуры. Во-вторых, коммунистический режим, особенно
в эпоху сталинизма, совершил длинный список преступлений и
насильственных проектов в отношении бывших советских национальностей,
среди которых: акты геноцида в форме массовых депортаций и репрессий
(крымские татары, российские немцы, калмыки, корейцы, народы Северного
Кавказа
и
другие),
аннексия
и
ликвидация
самостоятельной
государственности
(народы
Прибалтики,
Тува),
катастрофическое
разрушение среды обитания и подрыв традиционных систем
жизнеобеспечения ряда этнических групп в результате неэффективного
хозяйствования и осуществления военных программ (аборигенные народы
Севера и Сибири, каракалпаки в Узбекистане, калмыки в России и другие).
В-третьих, советское государство практиковало насаждение русскоязычного
официоза в форме "интернациональной" коммунистической идеологии,
подавляя любые стремления к автономии и проявления инициативы со
стороны регионов и этнических общин, если они не были освящены властью
центральных и периферийных элит. В-четвертых, Центр и правившая
коммунистическая бюрократия жестко регламентировали повседневную
жизнь граждан, нарушая их права и свободы, игнорируя интересы и запросы,
в том числе и те, которые были связаны с их этнической культурой и
ценностями.
Другими словами, было достаточно причин для распада СССР и
этнического кризиса в постсоветском пространстве. Но почему этот кризис
произошел и продолжается его эскалация в условиях либерализации и
демократических трансформаций? Почему наиболее острые и кровавые
этнические конфликты, войны и чистки произошли и происходят не по
центральной линии противоречий между доминирующим народом - русским
и теми, кто обретает свою "национальную независимость", а их основным
адресатом становятся нетитульные меньшинства? Наконец, почему столь
быстро казалось бы, позитивные процессы "национального возрождения" из
союзников демократических преобразований превратились в одно из их
наиболее серьезных препятствий и обрели формы узкоэтнического
национализма и посттоталитарных ксенофобий и насилия? На эти вопросы
имперская парадигма не дает ответы, как и ее более поздние модификации,
объясняющие
сегодняшние
конфликты
заговором
проимперских
консервативных сил или агонией распадающегося государства-монстра.
Этничность как терапия и основа коллективного действия
Уникальность бывшего СССР состояла в том, что это было
"единственное в мире государство, в основу организации которого был
положен этнический принцип". Хотя марксистско-ленинская идеология
провозгласила себя интернационалистской доктриной, ее интергративной
частью стали идеи и политическая практика этнического национализма. Суть
последнего состояла в том, что фактически все основные этнические группы
из которых состояло население государства, были объявлены
"социалистическими нациями и народностями" и каждой из них была
пожалована своя собственная государственность. Одни - наиболее крупные, получили ее в виде национально-государственных образований (союзные и
автономные республики), другие - в форме национально-территориальных
образований (автономные области и округа). Всего таких "национальных
государств" в бывшем СССР было 53, в сегодняшней России их число
составляет 21.
Базовой идеологией такой политики была марксистско-ленинская
теория национального вопроса и ее академическая модификация в виде
"советской теории этноса", основные положения которых сводились к
следующим постулатам:
население мира состоит из сформировавшихся в период этногенеза
объективно существующих базовых социальных группировок (архетипов) в
форме этнических общностей (этносов), высшим типом которых являются
нации;
нации обладают набором обязательных характеристик, среди которых
собственная территория, общность экономических связей, единый язык и
отличительный социально-психологический менталитет (национальный
характер);
условием существования и развития наций является собственная
государственность, на территории которой члены данной группы
объявляются представителями "коренной нации". а остальные граждане "некоренным населением".
Исходя из примордиалистической трактовки этничности и политики
т.н.
"национально-государственного
строительства"
в
советском
пространстве с середины 1930-х годов осуществлялась практика социального
расизма, т.е. фиксации государством в личных паспортах этнической
принадлежности граждан обязательно по одному из родителей, т.е. "по
крови" в виде записи "национальность", что поощряло взаимоисключающую
этническую лояльность даже среди многочисленных потомков от смешанных
браков, а в реальной жизни часто использовалось для дискриминации и
получения
привилегий
по
этническому признаку.
Откровенной
дискриминации подвергались представители "нестатусных" групп, т.е.
дисперсные меньшинства без "своей государственности", особенно из числа
"наказанных народов" (евреи, немцы, крымские татары. поляки. корейцы и
т.д.). Привилегии и преимущества получали прежде всего "старшие братья":
в центре - это прежде всего представители основных восточнославянских
народов (русские, украинцы, белорусы), в республиках - представители
титульных национальностей, т.е. тех, кто дал название республики, и от
имени которых как бы и была провозглашена данная государственность.
Вместе с этим советский режим, хотя и руководствуясь престижнопропагандистскими мотивами, вложил много энергии и ресурсов в
обоснование декларации о "полном решении национального вопроса в
СССР" и превосходстве принципа "социалистического" (читай:
этнонационального) федерализма над практикой "буржуазного" федерализма,
построенного на сугубо региональной основе. В республиках, а также среди
малочисленных народов поощрялось развитие образования (для 57
этнических групп была создана собственная письменность), культуры в ее
профессиональных формах (музыка, театр, литература), а также
поддерживалось создание престижных институтов (атрибутов) национальной
государственности (академии наук, издательское дело, кинематография,
профессиональные творческие союзы). В 1960-1980-е годы в республиках
сложились мощные интеллектуальные элиты, достаточно сильные кадры
местной бюрократии, политиков и управленцев, а средний уровень
образования, особенно пропорция лиц с высшим образованием и учеными
степенями значительно превысил общесоюзные показатели, т.е. среди
основного населения России.
Растущий интеллектуальный потенциал и влияние периферийных элит
дополнялось демографическими факторами: рост численности большинства
нерусских (вернее, неславянских) народов значительно опережал
аналогичные показатели среди русских, украинцев, белорусов и народов
Прибалтики.
В итоге такой противоречивой политики, когда политический режим и
официальная идеология на декларативном и престижном уровнях поощряли
этнический национализм (в значительной мере как средство непрямого
управления через местные клиентелистcкие элиты), а, с другой стороны,
жестко контролировали деятельность всех общественных и государственных
институтов и подавляли личные свободы, сложилась достаточно
парадоксальная ситуация, которая во многом объясняет причины и характер
распада СССР и современные этнические конфликты в России и других
новых государствах. В условиях краха официальной идеологии и
однопартийной политической системы, при отсутствии развитых институтов
гражданского общества (многопартийность, местное самоуправление,
общественные и деловые ассоциации и личностные свободы) единственной
наиболее доступной и мобилизирующей основной коллективного действия
стала групповая солидарность по принципу этнической лояльности.
Этнические элиты (гуманитарная интеллигенция и местная партийная
номенклатура) взяли на вооружение идеи национализма и в условиях
политической
либерализации
начали
борьбу
за
национальное
самоопределение своих государственных образований. Часть союзных
республик (Литва, Латвия, Эстония, Молдова, Грузия) с самого начала
сформировали требования полной сецессии, т.е. выхода из СССР и
образования новых независимых государств, другие выступили с
программами реформирования бывшего Союза на основах конфедерации.
Входящие в состав Российкой Федерации автономные республики и округа
начали борьбу за повышение своего политического статуса, расширение
экономической самостоятельности и более широкие свободы в решении
вопросов социального и культурного развития.
Эта борьба опиралась на поддержку граждан титульных
национальностей, оформивших массовые общественные движения,
политические партии, культурные ассоциации и центры. Эти коалиции также
обрели преимущественно этнический по своему составу характер, хотя в
движениях за суверенитет и независимость на первых стадиях участвовали
представители других этнических групп (например, часть русского населения
в Прибалтике).
Этничность. включая чувство принадлежности к опрделенной нации,
стала не просто средством политической мобилизации, но и формой терапии
от гигантской травмы, которая была нанесена прошлыми режимами большим
и малым народам бывшего СССР. Обращение к собственной культуре и
языку, традициям и ценностям стало средством восстановления утраченного
коллективного достоинства и сохранения целостности этнической общности,
принадлежность к которой достаточно стойко сохраняли бывшие советские
граждане. Несмотря на ассимиляцию, социально-культурную деградацию в
условиях неэффективной экономики и низкого уровня жизни, за годы
советской власти с карты страны фактически не исчезла ни одна культура, и
ее население сохранило высокую степень этнической идентичности,
консолидировалось в т.н. социалитстические нации даже в тех регионах
(например, в Средней Азии и на Северном Кавказе), где до этого клановые,
религиозные или династические связи, а не культурно-языковые факторы
лежали в основе политических образований.
Таким образом, этнический кризис в постсоветском пространстве,
включая распад Советского Союза, является результатом не только
неспособности прошлого режима создать благоприятные социальные
условия жизни для своих граждан, а также совершенных несправедливостей
в отношении бывших советских национальностей, но и не менее
закономерным итогом прошлой доктрины в области национальной политики
и "успехов" в осуществлении.
Национализм и конфликты после распада СССР
После августовского путча 1991 г. СССР распался на 15 независимых
государств. Казалось бы, самые крупные советские нации реализовали право
на самоопределение и создали "свои" суверенные национальные государства.
Подняли свой статус до уровня "национальных государств" еще 21 народ
(или нация) Российской Федерации. Согласно тексту Федеративного
договора, подписанного всеми субъектами Федерации 31 марта 1992 г.
(кроме Чечни и Татарстана), бывшие автономии стали суверенными
национальными государствами в составе России. Во всех независимых
государствах и в большинстве российских республик были приняты новые
конституции и законы, которые закрепили приоритет титульных этнонаций,
особенно через формулу единственного официального языка, систему
предпочтительного избирательного права для "коренного населения",
ограничения в вопросах гражданства и прав на владение собственностью.
Еще на первых парламентских и местных выборах эпохи перестройки
почти во всех республиках произошло вытеснение из органов власти
представителей нетитульного населения, а титульные группы обеспечили
себе ощутимое сверхпредставительство. этот процесс получил свое
продолжение и в условиях независимости. Так, например, на выборах осенью
1992 г. в Эстонии и летом 1993 г. в Латвии в парламенты этих государств
были избраны исключительно только этнические латыши и эстонцы. Еще
более дискриминационная ситуация складывается на уровне исполнительных
орнанов власти, причем не только в новых государствах, но и в некоторых
российских республиках, Так: например: в Чеченской республике,
руководство которой взяло курс на выход из состава России, парламент и
правительство полностью состоят из этнических чеченцев, хотя русские в
этой республике составляют более 1/3 населения. В Татарстане, который
также добивается ассоциированного статуса с Россией, 80-85 % всех
назначений на ключевые административные посты сделаны президентом
республики М.Шаймиевым в пользу этнических татар, хотя татары
составляют в республике немного более 50 % населения.
Трагизм ситуации заключается в том, что осуществление доктрины
этнического национализма и образование новых национальных государств
происходит на территориях, население которых имеет мультиэтничный
состав населения. Все новые государства, кроме Армении (после изгнания из
нее азербайджанцев), а также российские республики не имеют
моноэтнического характера. парадоксально, но наиболее моноэтничными
являются Россия и Литва, где доля доминирующих групп (русских и
литовцев) составляет 81 % и 82 % соответсовенно. В остальных государствах
доля титульного населения, претендующего на исключительный контроль
институтов власти, на доступ к ресурсам и на привилегированное положение,
составляет примерно 40-60 %. Таким образом, в категорию "новых
меньшинств" попали десятки миллионов бывших советских граждан, в том
числе около 25 миллионов русских, живущих за пределами Российской
Федерации.
В самой Росси из 21 республики русские составляют большинство
населения в 10 республиках и почти во всех 11 автономных округах, а
титульные национальности составляют большинство только в 6 республиках.
Так, например, в Башкирии живет больше татар и больше русских, чем
башкир, которые считают республику "своим" государством и претендуют на
доминирующее в нем положение.
Несоответствие доктрины этнонациональной государственности
реальной демографической и политической ситуации вызывает новые
коллизии и конфликты уже после распада СССР. Особенно в ситуации, когда
самоопределившиеся этнонации, вернее их новые правящие элиты, начинают
осуществлять меры по притеснению и дискриминации иноэтничных
жителей. В Грузии попытка бывшего президента Гамсахурдиа упразднить
территориальную автономию южных осетин привела к 3-летнему грузиноосетинскому вооруженному конфликту. Применение силовых методов в
отношении абхазского меньшинства уже при руководстве Шеварднадзе стало
одной из главных причин грузино-абхазской войны, за один год которой уже
погибло более 8 тысяч человек.
Молдавский национализм и стремление ультранационалистов
осуществить воссоединение этого государства с Румынией вызвали
молдаско-гагаузский конфликт (гагаузы - тюркское этническое меньшинство
в Молдове) и разрушительные военные действия в восточной части страны
(Приднестровье), где проживает русско-украинское меньшинство.
В свою очередь межэтническая напряженность и новые конфликты
вызываются ростом сепаратизма среди лидеров малых этнических групп,
которые также ставят цель "национальное самоуправление" от новых
центров, образовать "свои" государства, изменить сушествующие
государственные или внутригосударственные границы, которые, как
правило, не совпадают с границами расселение этнических групп. Тем более,
что в сталинские времена эти границы устанавливались, изменялись или
вообще ликвидировались по воле кремлевских правителей.
Желание исправить прошлые несправедливости приводит к новым
несправедливостям в отношении нынешнего поколения граждан, т.к. во
многих случаях изменилась радикально за последние полвека
демографическая ситуация, а за последние годы - ситуация геополитическая.
вернуться в прошлое невозможно, как и невозможно реализовать принцип
предоставления каждой этнической группе собственного государства обеспечение благоприятных условий существования его граждан.
Сепаратизм - это реакция на неспособность бывших и новых
государственных образований, их политических элит выполнить эту
функцию и найти демократическую формулу совместного существования
граждан различного этнического происхождения. Национал-радикализм
центробежные тенденции, особенно в России, вызывают также и медленные
процессы децентрализации власти и управления экономикой. В России и
других государствах продолжают сохранять свои позиции сторонники
унитаризма, а в условиях социального кризиса и моральной травмы
активизируют свою деятельность русские националисты и шовинисты,
мечтающие вернуть мифическое "величие державы".
В этих условиях, на наш взгляд, выход состоит в поиске новой
формулы российской государственности, в новом выборе в пользу
плюралистического
общества.
Демократическое
согражданство
и
культурный плюрализм могут составить основу политической формулы
новых государств, в том числе и России, сменив безответственную
социальную инженерию с огосударствлением и территориализацией
этничности.
Стратегия и механизмы для мультиэтнических обществ
На основе наших научных разработок и личного политического опыта
нам представляется возможным сформулировать следующие предложения.
Управление и функционирование государственности в этнически
разделенных обществах требует особой компетенции творческих подходов,
политической воли и существенных материальных ресурсов. В Российской
Федерации политика в отношении национальностей должна иметь своим
субъектом все народы и охватывать всю территорию страны. Ее цель - не
навязывать верхушечные, патерналистические концепции и не поднимать до
уровня официальной политики групповые мифы и иррациональные
доктрины. Ее цель - создавать наиболее благоприятные условия для
этнокультурных общностей в сохранении прав и запросов граждан,
связанных с их национальной принадлежностью.
Сложившаяся после распада СССР этнодемографическая ситуация и ее
проекции в политику при всей их болезненности требует общей установки
для лидеров новых государств на интеграцию всех живущих в них бывших
советских граждан в новую общественно-политическую среду. В интересах
межэтнического согласия противодействовать форсированным изменениям
демографической ситуации, особенно через насилие и нарушение прав
человека. В миграционной политике приоритетными должны быть меры по
сдерживанию миграций, т.к. массовые перемещения людей в будущем
создадут еще более сложные проблемы.
Потенциально наиболее острые и масштабные конфликты для всех
новых государств, в том числе и для России, заключают в себе политическая
ущемленность и моральная дезориентация русских, проекция на эту группу
бед и неисправностей, вызванных господствовавшей политической системой.
Русские как этническая общность, их статус и культура должны стать
субъектом национальной политики в Российской Федерации и сферой
межгосударственных программ и соглашений.
Федерализм - наиболее оптимальный принцип внутригосударственного
устройства многонациональных обществ. Существование части субъектов
федерации в форме национальных республик - это политическая реальность,
которая должна всячески уважаться. Однако это не означает наделение
титульных национальностей в республиках "своей" государственностью. В
республиках сохраняется сложный состав населения и в них, как и в краях и
областях, должны осуществляться программы оптимизации межэтнических
отношений и разрешения конфликтов.
Рассредоточение власти из единого центра, расширение регионального
суверенитета и местных полномочий делают институты власти и службы
государства более близкими и более чувствительными к запросам культурно
различных групп, живущих в одном государстве. Поэтому федерализм
должен сочетаться с гораздо более сильным самоуправлением. Расширение
прав и ресурсов местных сообществ ограничит снизу стремление к
исключительности республиканских и областных правящих элит, позволит
лучше учитывать культурные запросы граждан и разрешать возникающие
противоречия.
На уровне федерального правления должны быть осуществлены меры.
в том числе конституционные и законодательные, по приданию центральным
органам власти и управления, а также информационно-культурному
пространству многоэтничного характера, отражающего этнокультурный
облик населения Российской Федерации. Необходимо расширить
представительство нерусских народов в руководящем составе федеральных
министерств, дипломатическом корпусе, армейских офицерских кадрах.
Необходимо расширить объем радио и телевидения на языках народов
России, создать правительственные газетные и информационные издания на
основных языках народов Северного Кавказа, Поволжья и Сибири, создать
государственную службу языковых переводов.
В Российской Федерации должна быть выработана избирательная
система, которая достигла бы двух целей: обеспечение представительства в
более широком смысле, т.е. через различные формы влияния и учета
интересов этнической группы политиками, принадлежащими к различным
группам. Избирательная система должна предотвращать узурпацию власти
на всех уровнях представителями одной группы за счет других и ставить
политиков в зависимость от голосов иноэтничного электората, поощрять
обязательства по обеспечению интересов различных групп и по достижению
межэтнического согласия.
В полиэтнических обществах должны поощряться ассоциации,
объединения, коллективы, построенные на территориальных, хозяйственных,
профессиональных принципах. Эти коалиции должны пересекать этнические
границы, затруднять образование моноэтнических группировок и
политических союзов, переводить соперничество по внутриэтническим
параметрам.
В многонациональном обществе существует фактическое неравенство
национальностей, а этническая солидарность используется для достижения
социальных и политических преимуществ. Задача политиков избегать резкой
социальной стратификации по этническим параметрам, предотвращать явные
диспропорции
в
социальных
условиях
жизни
непосредственно
контактирующих групп, обеспечивать равные условия для социального
продвижения граждан независимо от их национальности. Особые и срочные
меры в этом плане должны быть приняты в ходе осуществления
экономических реформ и приватизации.
Малочисленные народы, сохраняющие традиционные системы
жизнеобеспечения и проживающие в экологически хрупкой среде,
нуждаются в особых правах на территории и ресурсы хозяйственного
использования, на квотное представительство в органах власти, на
окончательное решение вопросов, затрагивающих основы их жизни. Но
возрождение малочисленных народов возможно только через интеграцию в
современные формы хозяйствования, в том числе через развитие
общественного предпринимательства, включая проекты по разработке
ресурсов, рекреационному бизнесу.
Экстерриториальная национально-культурная автономия есть наиболее
глубокая и действенная форма реализации прав и интересов национальностей
как на коллективном, так и на индивидуальном уровнях. По всей территории
Российской Федерации на федеральном, республиконско-региональном
уровнях должны поддерживаться инициативные программы по развитию
культурных центров и образовательных институтов, организации средств
информации на родных языках.
Этнические общины должны получить право на политическое
представительство,
владение
собственностью,
различной
формы
общественного самоуправления, культурноориентированные хозяйственную
деятельность, организацию образовательного процесса любого уровня,
собственное культурные учреждения, общественные фонды, разнообразные
связи с родственными этническими группами в России и за рубежом. Не
вместо, а вместе с национально-государственными образованиями
национально-культурная
автономия
является
важнейшей
формой
национального самоопределения народов Российской Федерации.