Способы содержания армий Западной Европы в XVI — начале XVIII вв.... положения

Способы содержания армий Западной Европы в XVI — начале XVIII вв. в период военного и чрезвычайного
положения
Леншин С.И., кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры конституционного (государственного) и
международного права Военного университета, полковник юстиции
В переходный период становления военного искусства в XVI—XVII вв. вместе с развитием благоприятных условий
для учреждения постоянных войск могли выработаться способы и средства для постоянного снабжения войск
жалованьем и продовольствием.
В книге «Состояние военного права в Западной Европе в эпоху учреждения постоянных войск (XVI, XVII и начало
XVIII века)», изданной в 1881 г. начальником Александровской Академии генерал-аншефом, военным юристом П.О.
Бобровским, был сделан обзор иностранных систем военного права как источников военного законодательства,
получивших свое развитие в русской армии в начале XVIII столетия. Чтобы объяснить мотивы военно-уголовных
законов, вошедших в части Артикула Воинского (с 5-й до 12-й главы), касающиеся довольствия и снабжения войск
оружием, одеждой, мы должны представить те условия, под влиянием которых устанавливались эти законы в
Западной Европе в переходную эпоху военного искусства, и те причины, которые заставили государства постепенно
отказаться от средневековых способов содержания войск, заменить иноземные наемные войска и временные
национальные ополчения постоянными регулярными войсками и ввести рациональную систему военного хозяйства 1.
В XVI и XVII столетиях в денежном довольствии войск, в способах их материального содержания не было
постоянства в финансировании, допускались злоупотребления, беспорядки в снабжении. В XVI в. Италия, Германия,
Польша, Венгрия, Нидерланды, бывшие театром военных действий, нередко превращались в голые пустыни с
разоренными городами и селами, с погрязшими в нищете жителями, вследствие того, что голодные солдаты их
обирали, грабили, отнимали у них скот и имущество, а в случае сопротивления избивали, не щадя ни пола, ни
возраста. Разбои и грабежи были обыкновенным явлением в войнах с Турцией; к разбоям и грабежам присоединялись
всякого рода насилия в течение всей 30-летней войны; те же явления, а также пожары и опустошения сопровождали
походы французской армии, действовавшей на Рейне, в последнюю четверть XVII столетия.
Известна суровость карательных законов в Западной Европе в период религиозных войн. Эта суровость,
соединенная с жестокими наказаниями за грабежи и насилия, удержалась, не ослабевая: в 1645 г. сословия нижней
Австрии жаловались, что императорские войска ведут себя хуже неприятеля. Не обращая внимания на постановления
о дисциплине и ордонансы о продовольствии, они разграбили целые деревни и рынки, обворовали замки, грабили
церкви, угоняли скот. Останавливаясь на постой в городах и деревнях на территории противника, да и в своих
государствах, солдаты и офицеры, несмотря на обильное снабжение их в натуре, под разными предлогами, вымогали
деньги у хозяев дворов, а в случае отказа угрожали поджогами, поэтому жители оставляли свои дома, засеянные поля,
бежали в леса и боялись вернуться назад. Еще хуже вели себя разного рода иноземные союзники: неаполитанцы,
польские казаки. Разрушительными были и действия французских войск на Рейне в 1688 г., когда солдаты разрушили
некоторые цветущие города и местечки, расстреливали жителей, либо обирали их до последней рубашки. Таким же
было и разорение Венгрии солдатами императорской армии Денольда I.
Однако ни законы о наказания «до смерти», соединенные с пытками, ни виселицы, установленные в лагерях, на
торговой площади «Proviant-Platz», или виселицы в обозах не могли остановить зло, глубоко укоренившееся в нравах
военных людей XVI и XVII столетий.
Многие причины поддерживали беспорядки и злоупотребления в содержании войск. Может быть, некоторая вина
падает на перешедшие в наследство к новым европейским народам обычаи старых, но негодных военных учреждений
Рима и Византии. Человека нанимали за определенную месячную плату, и за это он обязан был удовлетворять не
только свои нужды, но и потребности военного ремесла, он должен был, например, получать провиант у
правительственного чиновника, который продавал муку по высокой цене. В этой перепродаже нередко
заинтересованы были сами полководцы.
Прежде всего, необходимо отметить несвоевременную, неполную плату войскам правительствами денежного жалованья. Сами правительства, вынужденные вести войну с внешним или внутренним врагом, не располагали
достаточными денежными средствами для исправного и своевременного снабжения войск деньгами и
продовольствием не только на театре военных действий, но иногда даже при самом начале сбора их, до выступления в
поход. Между тем развитие огнестрельного оружия увеличивало размер военных расходов в сравнении с холодным
оружием до XVI в. В этой связи возникали разные дополнительные налоги на содержание войск, что часто
значительно превышало доходы королей. Король Венгерский, Матвей Корвин, для содержания своих постоянных
войск должен был расходовать в год 1 060 000 червонцев. Для пополнения казны ему пришлось прибегнуть к
обращению за субсидиями к разным сословиям. На сословия евреев налагались особые подати, даже духовенство,
свободное от всяких налогов, случалось, в отдельные периоды, несло у него некоторые военные повинности.
Не имея возможности аккуратно выплачивать содержание войскам, правительства стран, стремясь удержать войска,
не препятствовали грабежам со стороны своих войск и нередко признавали их де-факто. Разграбление имущества
взятого приступом города считалось со стороны атакующего законным способом поддержки материального состояния
своих войск. Полководцы и генералы считали поджоги в неприятельской стране принадлежностью военного
искусства. Для руководства поджогами в числе чинов штаба имелась должность «брандмейстер».
Установленные под весьма разнообразными наименованиями и видами подати были недостаточны и притом
поступление их в центральные кассы замедлялось нередко на целый год после объявления о cбopе их, а деньги между
тем давно требовались для ведения начатой воины. Во время гуситских войн (1417—1434 гг.), в 1427 г., был
1
Бобровский П.О. Военное право в России при Петре Великом. СПб., 1886.
определен специальный налог: сотый пфеннинг с каждого лица. В первой половины XV в. существовали разные
налоги на сословия. Например, в Саксонии самая древняя подать за напитки (tzyse) шла на военные нужды.
В Польше в 1467 г. издержки на уплату солдатам жалованья составляли 270 000 червонцев. Для приобретения такой
суммы сейм определил особый налог. Но деньги поступали медленно и неисправно, и королю для предупреждения
беспорядков пришлось выдать каждому солдату по одному гульдену в счет следующего ему платежа. В 1566 г. на
Люблинский сейм явились солдаты, которым правительство должно было 700 000 гульденов; они не отпускали короля
до тех пор, пока не получили своих денег. Императоры очень часто жаловались на медленность исполнения
обещанного имперскими чинами, а иногда на то, что чины вовсе не исполняли обещанного. Император Сигизмунд из
обещанных 500 000 червонцев получил едва половину от своих имперских чиновников. Для покрытия необходимых
расходов, при отсутствии наличных денег и при скудости источников для увеличения подати, приходилось или делать
займы за весьма высокие проценты, или прибегать к чеканке монеты с понижением ее пробы, или усиливать размер
конфискации, или увеличивать случаи денежных штрафов.
В войсках часто происходили беспорядки оттого, что деньги на продовольствие поступали неаккуратно, каждый
воин сам должен был заботиться о своем продовольствии; поэтому не существовало каких-либо общих мер, какойлибо определенной системы для приобретения продуктов. Не имея правильно устроенных запасов в хлебных
магазинах, и не имея денег для аккуратной уплаты содержания, правительства должны были признавать добычу,
грабеж средством для утоления солдатами голода.
Для установления порядка и пополнения казны в XVI и XVII вв. были введены денежные штрафы, которые стали
суровыми наказаниями для военнослужащих.
Провиантмейстер во время военных действий в 1566 г. писал императору Максимилиану II, что «онъ не можетъ отправлять своей должности, такъ какъ въ течении целаго полугода онъ не получалъ ни одного пфеннига (keiuen Heller
nocli Pfennig) и долженъ былъ щатить изъ собственнаго кармана чиновникамъ, и что съ 60,000 флориновъ, которые
ему обещаны, но имъ еще не получены, онъ не можетъ въ этомъ походе продовольствовать войска. Между темъ,
солдаты берутъ у него насилъственно провиантъ и деньги, угрожая даже жизни его».
Содержание магазинов в 1548 г., следовавших за войском, часто ложилось контрибуцией на местное население.
Магазины обязаны были пополнять жители той страны, в которой находился театр военных действий, или соседней с
ней страны. Солдаты обязаны были брать хлеб из магазинов по высокой цене, в этом были заинтересованы сами
полководцы. Но и полководца обманывали военные тыловые чиновники.
На театре военных действий жителям собственной или неприятельской страны, обложенной контрибуцией, принято
было уплачивать деньги за забираемые для солдат продукты по определенной пониженной таксе. Но начальники
предпочитали реквизиции, подобные шаги чаще делались в неприятельской стране. Часто при отсутствии
возможности расплачиваться с жителями за взятые у них продукты наличными деньгами прибегали к выдаче
квитанций.
В тридцатилетнюю войну, несмотря на энергичные императорские меры, беспорядки и замешательства в
продовольствии войск достигли крайнего предела. Солдаты, не получая того, что им следовало, насильственно брали
у жителей муку, крупу, сено, овес, солому. Офицеры брали для себя на квартирах не только неположенные им
продукты, например вино, но даже деньги. За полученные у населения продукты выдавались квитанции. Эти
квитанции скупались офицерами-провиантмейстерами, другими офицерами у жителей за маленькие деньги, а затем
правительство оплачивало их полностью.
Полковники и капитаны, а также ротмистры, получая квартирные и продовольственные деньги, должны были
своевременно рассчитываться с населением, но они делали произвольные, меньшие, незаконные вычеты из жалованья
или оттягивали сроки платежей. В законах Западной Европы были установлены вычеты из жалованья солдат: за
снабжение их оружием и предметами снаряжения, за порчу оружия, за порчу лошади, за выдачу в натуре рационов, за
мундирную одежду2. Полковники, капитаны при вычетах прибегали к недостойным средствам. Нередко случалось,
что самые исправные солдаты получали на руки не более половины оклада жалованья (Soldо), которое было весьма
велико.
Несмотря на готовность Голландских Соединенных Штатов удовлетворять солдат жалованьем своевременно,
капитаны находили множество предлогов обсчитывать солдат или оттягивать сроки платежа. Кроме значительных
незаконных вычетов из жалованья, остатки его солдаты скоро и легко растрачивали на торговом рынке (Marck-Platz,
Proviant-Platz), где маркитанты и разного рода торгаши, пользуясь покровительством полковников, присвоивших себе
право торговли в лагерях всякими продуктами, устанавливали произвольные цены и легко наживали в сговоре с
маркитантами большие деньги. Не только солдаты, но и правительства стран были предметом спекуляций
полковников. Вошло в обычай у полковников и капитанов получать жалованье и корма за подставных людей и
лошадей; несмотря на угрозу быть наказанными, офицеры требовали от жителей стол (питание без денег), вина,
конфет, денег и особой квартиры.
В постоянных войсках Византийской империи существовало право военачальников и чиновников целые годы
числить по спискам убитых, умерших или вышедших в отставку солдат. Жалованье они получали за полное
положенное число людей, тогда как их не было и половины в строю.
В пехоте служил низший класс населения стран, солдаты делились на три разряда, сообразно старшинству службы.
Начальники и чиновники старательно наблюдали, чтобы по возможности солдат не попал ни в первый, ни во второй
класс, для этого убитые и вышедшие в отставку, когда-либо выбывшие из первых двух классов, продолжали
числиться по спискам, а жалованье их доставалось чиновникам. И низшему классу, если представлялось возможным,
жалованье не выплачивалось. Подобная несправедливость вела к возмущению в войсках.
2
Бобровский П.О. Указ. соч.
Несмотря на жалобы и доносы по поводу подставных лиц (blinde Namen) и невзирая на суровые уголовные санкции,
многие начальники после непродолжительного военного похода возвращались домой богатыми людьми.
Хуже всего было то, что неправильное получение в войсках жалованья, а затем и невыдача его под разными
предлогами портили и развращали солдат. Нужда в самом необходимом способствовала грабежам, побуждала к
насилию.
В Германии по отчету 1614 г. на содержание одного немецкого пехотного солдата уходило два оклада (второй был
приписан офицерами для получения жалованья), что вело к бунту против начальников 3. В 1553 г. пять солдат при
роспуске войска потребовали «денег или крови», направили копья на своего начальника А. фон Брандиса, а стрелки
приготовились стрелять в него. Он стал бы жертвой ярости солдат, если бы не подоспели люди, спасшие его.
Беспорядки и злоупотребления в довольствии войск вели к грабежу жителей, который сопровождался неистовством,
буйством, самоуправством и разного рода бесчинствами. Побуждаемые к воровству из нужды, солдаты отправлялись
грабить окрестные села уже и без нужды, из жадности или же из-за легкой наживы за счет мирных, невинных
жителей. «Толпы солдат бродили по окрестностям лагеря или крепости, как хищные звери, прибегали к неимоверным
жестокостям над крестьянами; у тех, которых они признавали богачами, вымучивали признание о спрятанных деньгах
или имуществе. Подобное поведение вызывало месть: крестьяне, собравшись с оружием, нападали на одиноких солдат и убивали их как собак, или замучивали до смерти». Нередко горожане и крестьяне нападали на солдат, только что
оставивших квартиры, и отнимали у них награбленное имущество. Таким образом, на театре военных действий, либо
в тылу армии, или в осаждаемой крепости, происходила между солдатами и крестьянами ожесточенная малая война,
причем обе стороны изощрялись в жестокостях.
Случалось, что сам ротный командир, не зная, чем довольствовать своих солдат, снимался с позиции, оставляя
линию обороны и отправлялся в окрестные села за контрибуцией для продовольствия своих солдат.
Не получая ни денег, ни определенных припасов, командиры налагали контрибуции на окрестные села по своему
усмотрению, невзирая на то, что страна, подчинявшаяся их полководцу, обложена была общей контрибуцией по его
распоряжению. Вооруженные шайки солдат, подобно саранче, истребляли фураж, полевые овощи и плоды, грабили
дома и погреба, лишали жителей всего необходимого, заставляли их утолять голод древесными почками и травой,
есть даже собственных детей и мертвечину.
Во Франции в XVI в., когда военные люди были подсудны мировым судьям, граждане имели по закону право
насильно отнимать у солдат награбленное ими имущество. За похищенный скот «гражданские власти созывали
набатом жителей, могли преследовать войска и отнимать похищенный солдатами багаж, лошадей, волов, ослов».
Затем мировые судьи привлекали офицеров к ответственности и взыскивали с них убытки.
В начале XVIII в. армии зарубежных стран снабжались централизованно, а также за счет населения захваченной
страны.
3
Art. 76. Comment. Petri Pappi von Fratzberg.