Карев В. А., Об итогах четвёртого раунда переговоров по
реклама
В. А. Карев вице-президент, Фонд содействия экономической безопасности V. Karev, Upon the results of North Korea nuclear program’s 4th round six-party talks and evolution of the situation in Korean peninsula ОБ ИТОГАХ ЧЕТВЁРТОГО РАУНДА ПЕРЕГОВОРОВ ПО ЯДЕРНОЙ ПРОГРАММЕ КНДР И РАЗВИТИИ СИТУАЦИИ НА КОРЕЙСКОМ ПОЛУОСТРОВЕ Прерванный 7 августа с.г. четвёртый раунд шестисторонних переговоров по ядерной программе КНДР был возобновлён в период с 13 по 19 сентября и привёл к положительным результатам. Впервые договаривающиеся стороны 19 сентября смогли подписать уже пятый по счёту проект совместного заявления по итогам четвёртого раунда переговоров, подготовленный китайской стороной. Ключевыми положениями этого документа являются следующие: Северокорейская сторона заявляет о своем праве на мирное использование атомной энергии. Прочие участники переговоров уважают эту позицию и соглашаются обсудить вопрос о предоставлении КНДР легководного реактора в должное время. Cеверокорейская сторона подтверждает обязательства отказаться от всего ядерного оружия и осуществляемых ядерных программ, как можно скорее вернуться в Договор о нераспространении ядерного оружия, а также под инспекции МАГАТЭ. США признают, что у них на Корейском полуострове нет ядерного оружия и у них нет намерения нападать или вторгаться в Северную Корею с использованием обычного или ядерного оружия. КНДР и США заявляют о намерении уважать суверенитет друг друга, мирно сосуществовать и стремиться к нормализации отношений. Помимо этого, в заявлении говорится о готовности КНДР и Японии "предпринять шаги, направленные на нормализацию двусторонних отношений, в соответствии с Пхеньянской декларацией на основе преодоления негативного исторического прошлого и урегулирования остающихся нерешенных проблем". Китай, Япония, Южная Корея, Россия и США заявили о намерении предоставить КНДР энергетическое содействие. Южная Корея подтвердила свое предложение от 12 июля 2005 года о предоставлении КНДР двух миллионов киловатт электроэнергии. Все стороны согласились предпринять скоординированные шаги для реализации изложенного в заявлении консенсуса на поэтапной основе в соответствии с принципом "обязательство в обмен на обязательство, действие в обмен на действие". Договоренность была достигнута в самый последний момент, когда некоторые наблюдатели уже заговорили о провале возобновлённого раунда переговоров, который длился семь дней. Условия объявил китайский дипломат, заместитель министра иностранных дел У Давэй. Договоренность вовсе не означает, что кризис вокруг северокорейской ядерной программы полностью исчерпан. Впереди сложный процесс реализации соглашения и доработки его спорных положений. Главное из этих положений - сроки поставки в Северную Корею реактора на "легкой воде". Сложной также является проблема возобновления международных инспекций северокорейских ядерных объектов. Именно с отказа три года назад от такого рода инспекций начался дипломатический кризис, и все это время многосторонние переговоры успеха не приносили. Генеральный директор МАГАТЭ Мухаммед аль-Барадеи перед началом сессии Совета управляющих этого агентства заявил, что дату возобновления регулярных инспекций в КНДР ещё предстоит согласовать, однако, Пхеньян уверяет, что это может произойти довольно скоро. По его словам, перед международными инспекторами будет стоять непростая задача, поскольку они не имели доступа к ядерным объектам в Северной Корее с 2002 года. Результаты переговоров по корейской ядерной проблеме, отметил аль-Барадеи, "внушают оптимизм и свидетельствуют о возможности разрешения конфликтных ситуаций, если заинтересованные стороны не оставляют усилий и продолжают прямой диалог". Российские эксперты в области атомной энергетики уже оценили, что могут построить в Северной Корее реактор ВВЭР-640 на лёгкой воде, поскольку он самый безопасный. ВВЭР-640 строится в корпусе реактора ВВЭР-1000, на треть меньше мощностью. Подобный реактор Россия строит в Иране и Китае и он является единственным типом ядерных реакторов, которые Россия строит за рубежом. Стоимость этого проекта может составить более 640 млн. долларов и этот тип реактора невозможно использовать для создания ядерного оружия. Вместе с тем, для анализа перспективы развития ситуации на Корейском полуострове целесообразно исследовать позиции договаривающихся сторон и те события, которые предшествовали и способствовали принятию итогового документа. В целом, позиция руководства КНДР по её ядерной программе сводилась к следующему. Накануне отъезда в Пекин 13 сентября представитель Северной Кореи на переговорах Ким Ге Кван заявил, что его страна имеет право на "мирные ядерные разработки", добавив при этом, что "это право не нуждается в подтверждении". Это была беспроигрышная позиция, так как отстаивание такой же позиции со стороны Ирана перед "евротройкой" и со стороны государств, не владеющих ядерным оружием, на Конференции по рассмотрению действия ДНЯО, хорошо вписывалась в общий контекст событий. Заявление Джорджа Буша накануне юбилейной сессии Генеральной Ассамблеи ООН, в котором он признал право Ирана на развитие ядерных технологий в мирных целях под контролем инспекторов МАГАТЭ, поставило США в двусмысленную позицию "двойных стандартов". Большие надежды возлагались на встречу в верхах ООН и Конвенцию о борьбе с ядерным терроризмом. Однако, большое количество поправок, внесённых США, практически обессмыслило этот документ, где нет даже точного определения слова "терроризм". Отсутствие международного документа, на основании которого можно было ограничить КНДР в ядерных разработках, только сыграло на пользу северокорейской стороне. Это дало ей возможность, несмотря на категорические возражения со стороны США и Японии, поднять вопрос о предоставлении КНДР легководного реактора. Поддержка этого предложения со стороны Китая, России и Южной Кореи (что вызвало раздражение Вашингтона) позволило в последний день переговоров достичь консенсуса. Кроме этого явного успеха северокорейской стороны в арсенале её дипломатических средств на переговорах остаются: встречное требование к США отказаться от "ядерного зонтика" над Южной Кореей, согласиться на проверку заверений в отсутствии на южнокорейской территории американского ядерного оружия, внести поправку в статус американских военнослужащих, постоянно размещённых на юге полуострова, требования по выводу американских войск из Южной Кореи и замена соглашения о перемирии на полноценный договор о мире с США. Однако, достигнутые итоги четвёртого раунда переговоров могут быть перечёркнуты непредсказуемой политикой КНДР. Буквально на следующий день после окончания переговоров 20 сентября официальным информационным агентством KCNA было распространено заявление МИД КНДР, в котором говорится: "США не должны даже мечтать о ядерном разоружении КНДР до тех пор, пока не будут предоставлены реакторы на лёгкой воде. Это наша обоснованная и нерушимая позиция". Государственный департамент США заявил, что высказанные в заявлении МИД требования КНДР противоречат соглашению, подписанному в Пекине в ходе переговоров, а официальный Токио сообщил, что требование Пхеньяна неприемлемо. Таким образом, можно констатировать, что северокорейская сторона, внимательно отслеживая ход международных переговоров по рассмотрению действия ДНЯО и иранскому "ядерному досье", неудачи США в Ираке и Афганистане и имея возможность по собственному усмотрению выбирать выгодное время для переговоров, продолжит дипломатическую игру с целью получить для себя как можно больше преимуществ. Уже сейчас КНДР добилась признание своего права на мирное использование атомной энергии в условиях своего выхода из ДНЯО и из-под инспекций МАГАТЭ (в отличие от Ирана). Сейчас уже можно видеть, что попытки США договориться с Ираном и Северной Кореей относительно свёртывания их ядерных программ продемонстрировали ограниченные возможности дипломатии Вашингтона строить по-новому многосторонние отношения. Они существенно снизились из-за войны в Ираке. Поэтому можно констатировать, что администрация Буша демонстрирует сейчас признаки большей гибкости на переговорах с Северной Кореей, не отказываясь в то же время от жёсткого давления. Во-первых, это касается назначения главой американской делегации на переговорах более компромиссного Кристофера Хилла, которому предоставлено больше свободы, чем его предшественнику Джеймсу Келли. Хилл может сам выбирать подход, включая встречи один на один. Он считает, что для США будет приемлем пошаговый процесс, когда за каждой уступкой со стороны КНДР следует вознаграждение со стороны США и других участников шестисторонних переговоров. Хилл отметил, что когда КНДР "примет решение о полном и поддающемся проверке демонтаже своей ядерной программы", США и другие участники переговоров предпримут "соответствующие шаги". Вполне вероятно, что серьёзной проблемой последующих переговоров может стать проверка ядерных объектов КНДР, которые в большинстве своём являются подземными. США отмечают, что им неизвестно местонахождение ключевых элементов двух северокорейских ядерных программ. Это означает, что им придётся добиваться права осматривать почти все объекты на территории страны. Многие в американской администрации не верят, что КНДР готова пойти на такой шаг. Во-вторых, администрация Буша всё больше убеждается, что одностороннее давление на КНДР не приносит результатов. Поэтому всё больший упор делается на посредников в переговорном процессе, прежде всего, Китай и Россию. В частности, Хилл на слушании в сенатском комитете в июне с.г. заявил: "Учитывая исторические связи России и Северной Кореи и тот факт, что у них довольно тесные политические взаимоотношения, причём во многих случаях эти личные связи, а также, разумеется экономические отношения, возникает вопрос: все ли имеющиеся у русских рычаги они используют?" Некоторые представители администрации США заявляют, что Россия до сего момента проявляла в переговорах чрезмерную пассивность и не использовала те рычаги влияния, которыми она обладает. Любые действия Москвы "затрагивают личный престиж президента Путина, а он не готов испытывать судьбу, чтобы узнать, насколько далеко он может зайти". По их мнению, если бы Москва проявила политическую волю, она могла бы стать игроком с идеальным сочетанием влиятельности и нейтралитета, чтобы помочь достичь соглашения с Пхеньяном. В свою очередь, представители России заявляют, что они могут выступать в качестве посредников. Однако настаивают, что Россия обладает значительно меньшим влиянием, чем Китай, который оказывает Северной Корее наибольшую помощь и является её крупнейшим торговым партнёром. Надо отдать должное китайской стороне, которая предотвратила срыв переговоров из-за возникших разногласий между КНДР и США по ключевым вопросам: отказа Пхеньяна от ядерных программ и признания его права на мирное использование атомной энергии; предоставление КНДР легководного реактора. Этому способствовала встреча в Нью-Йорке Председателя КНР Ху Цзиньтао и Президента США Джорджа Буша накануне возобновления очередного раунда шестисторонних переговоров. Ху Цзиньтао пообещал Бушу усилить давление на Пхеньян при обсуждении ядерной программы КНДР в ответ на поддержку китайской стороны в обеспечении мира и стабильности в районе Тайваньского пролива. В-третьих, гибкая позиция США на переговорах не может вызывать доверия у КНДР из-за нескоординированности действий Госдепартамента и Министерства обороны США. Проведённые с 22 августа по 2 сентября крупномасштабные учения "Ыльчи Фокус ленз" на территории Южной Кореи создали определённую напряжённость накануне шестисторонних переговоров. Власти КНДР тогда расценили это как угрозу "приготовления США к войне в завершающей стадии". А планы этих учений уже привели 12 августа к срыву договорённости на рабочих переговорах Севера и Юга между военными представителями. Нервозность на переговорах в их самой трудной стадии создали и угрозы со стороны госсекретаря США Кондолизы Райс заморозить авуары КНДР, если Пхеньян не пойдёт навстречу на переговорах в Пекине. Она практически в ультимативной форме потребовала от КНДР добиться прогресса на переговорах в течение ближайших пяти дней. Таким образом, можно констатировать, что демарш, предпринятый КНДР сразу же после подписания итогового документа, может подтолкнуть США к более жёстким мерам. Опять, как и в ходе предыдущих раундов переговоров, возникла дилемма – кто должен сделать первый шаг: КНДР по демонтажу своей ядерной программы; или США по строительству легководного реактора в КНДР. Дело в том, что текст заявления "шестёрки" в ряде вопросов весьма расплывчат и не содержит чётких обязательств пошагового решения проблем. Так, в отношении главного требования Пхеньяна – предоставить ему легководный реактор в обмен на отказ от ядерной программы – сказано, что это требование "будет обсуждено в должное время". Аналогичными обтекаемыми фразами обставлены обещания "развивать сотрудничество в области торговли, энергетики и инвестиций". Определённый прогресс на шестисторонних переговорах обозначился в отношениях между КНДР и Японией. Северная Корея, ранее отказавшаяся от официальных двусторонних консультаций с японской делегацией, уже на второй день возобновившихся переговоров пошла на контакт с японской стороной. Пхеньян выразил готовность возобновить диалог с Токио о нормализации двусторонних отношений. Эту встречу японские представители расценили как сенсационную. Однако, проявившаяся в дальнейшем японская позиция не обещает серьёзных прорывов в улучшении взаимоотношений между двумя странами. Основные разногласия возникли по следующим вопросам. Намерение японского правительства вновь поднять на переговорах вопрос о судьбе похищенных японцев. В итоговом заявлении этот пункт обозначен завуалировано: "предпринять шаги, направленные на нормализацию отношений в соответствии с Пхеньянской декларацией на основе преодоления негативного исторического прошлого и урегулирования остающихся нерешённых проблем". В начале переговоров глава японской делегации Кэнъитиро Сасаэ требовал отказа КНДР от всех ядерных программ. Однако, после признания права КНДР на мирную атомную деятельность японская сторона заявила, что намерена пристально наблюдать за тем, как северокорейская сторона будет придерживаться своих обязательств. С резким заявлением выступило японское руководство и по вопросу создания легководного реактора для КНДР. Генеральный секретарь кабинета министров Японии Хироюки Хосода заявил, что "Япония всегда выступала даже против мирного использования ядерных технологий странами, не заслуживающими доверия. Строительство легководного реактора равнозначно разрешению Северной Корее проводить работы по обогащению урана, что может привести к созданию КНДР ядерного оружия на основе урана". Эта жёсткая позиция японского руководства, в основном, обусловлена победой премьер-министра Дзюнъитиро Коидзуми на парламентских выборах, а следовательно, внешняя политика японского кабинета не претерпит существенных изменений. Можно предполагать, что, следуя проамериканским курсом, Япония будет: выступать на стороне США в вопросе демонтажа северокорейской ядерной программы; продолжать курс на подписание мирного договора с Россией лишь при условии передачи четырёх южнокурильских островов; продолжать военную реформу в направлении превращения сил самообороны в обычную армию с расширенными функциями для проведения миротворческих операций за рубежом; поддерживать США в их противостоянии Китаю по "тайваньской проблеме". Активная позиция Китая в ходе четвёртого раунда переговоров, большая работа, проделанная его делегацией по выходу на подписание итогового документа, создаёт ему предпосылки серьёзно упрочить свою роль в региональной и международной политике. Итоги переговоров показали, что: именно Китаю удалось привести Северную Корею за стол переговоров и убедить её смягчить свою позицию в вопросах использования ядерной энергии в мирных целях; Китаю удалось использовать свои рычаги давления на Пхеньян, что безусловно будет отмечено в мировом сообществе; Китаю удалось воздействовать на позицию США и Японии в вопросе признания прав КНДР на мирное использование ядерной энергии и предоставления ей легководного реактора; теперь Китаю будет гораздо легче отстаивать свою позицию в тайваньском вопросе, в частности, в том, что возможная продажа вооружений США Тайваню негативно скажется на безопасности в этом регионе; в своём новом статусе главного регионального миротворца у КНР будет больше возможностей донести свою точку зрения до всех заинтересованных сторон. Вместе с тем, в Пекине предстоят ещё более сложные переговоры по вопросам проведения инспекций северокорейских ядерных объектов, о полномочиях международных инспекторов, о размере и формах международной помощи Северной Корее и множестве других политических вопросов, касающихся признания суверенитета КНДР и гарантий её безопасности. Можно предполагать, что китайское руководство постарается не упустить этот шанс для поднятия своего международного престижа. Нельзя не заметить и ещё одну очевидную связь успехов четвёртого раунда переговоров с проведёнными впервые 18-25 августа российско-китайскими учениями "Мирная миссия-2005" на Шаньдунском полуострове. Многие иностранные эксперты рассматривают эти учения не только как отработку действий в случае конфликта на Корейском полуострове или в Тайваньском проливе, но и в более широком геополитическом аспекте в рамках всей Евразии. Никто из них не поверил, что они направлены на отработку борьбы с "терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом". Судя по масштабам привлекаемых сил, это была отработка модели полномасштабной миротворческой операции в региональном конфликте. Если обобщить все экспертные оценки проведённых российскокитайских учений (в основном, американские и британские), то они сводятся к следующему. Проведение Китаем и Россией беспрецедентных совместных военных учений вызвали в Вашингтоне нешуточную тревогу. Проблема, с которой сталкиваются США в Азии, - это уменьшение американского влияния, сопровождающееся ростом экономической, военной и дипломатической мощи Китая. Это требует не рефлекторной реакции, а всеобъемлющей стратегии, которой Вашингтон в настоящее время не располагает. Стабильное расширение близкого российско-китайского партнёрства может привести к тому, что стратегическое присутствие США во всей Евразии от Тихого океана до Балтийского моря будет серьёзно ограничено, если вовсе не прекращено. У США вызывают беспокойство разнообразные цели этих учений, такие как: "Это выставка, на которой Россия, крупнейший поставщик оружия Китаю, демонстрирует стратегические бомбардировщики и другое вооружение, которое значительно расширит возможности Пекина по распространению своего влияния"; "Это демонстрация намерения Китая наращивать возможности для нападения на Тайвань с моря, что повышает важность Тайваньского пролива для США"; "Это посылка Вашингтону сигнала о том, что Китай и Россия могут решить проблему Северной Кореи и заставить Ким Чен Ира вести себя прилично без американского вмешательства"; "Это один из последних ходов в давней "Большой игре" иностранных держав в богатой нефтью Средней Азии, в которой наблюдается растущее сопротивление военному присутствию США, пришедших в регион после событий 11 сентября 2001 года". "Декларация, принятая Шанхайской организацией, раскрывает ещё большую проблему для США: Китай всё чаще использует многосторонние организации, к которым ООН не имеет никакого отношения, чтобы сместить ось принятия решений в сфере экономики и безопасности от Вашингтона к Пекину. Примером может служить формула "АСЕАН плюс 3", т.е. десять членов Ассоциации государств Юго-Восточной Азии плюс Китай, Япония и Южная Корея. В декабре этого года данные тринадцать стран проведут в Малайзии первый саммит Восточно-Азиатского сообщества. без Соединённых Штатов". "Москва и Пекин с охотой пошли на проведение совместных учений, поскольку и та, и другая сторона видит в своём партнёре "стратегический тыл". Такие широкие геополитические выводы вызвал сам факт проведения российско-китайских учений. Что касается непосредственно Корейского полуострова, то эксперты склоняются к мысли, что российско-китайские учения на Шаньдунском полуострове являются отработкой модели совместной миротворческой операции в Корее. Это вызвано следующими факторами: Во-первых, дестабилизация ситуации на полуострове не выглядит совершенно невероятным событием. Причем положение в КНДР и отношения между двумя Кореями являются фактором неопределенности абсолютно для всех игроков. Во-вторых, ситуация на Корейском полуострове напрямую затрагивает российские интересы. Так, хотя Москва однозначно признает китайский суверенитет над Тайванем, российское участие в десантной операции по захвату мятежного острова абсолютно исключено - это внутрикитайское дело. В-третьих, именно Корейский полуостров является наиболее выгодным местом для пробы сил в нарастающем американо-китайском противостоянии. Тайвань плохо подходит для этого, поскольку он слишком важен для Китая, чтобы ставить его под удар. Военное вторжение грозит подорвать экономический потенциал Тайваня и надолго отвратить от Пекина значительную часть населения острова. Корейский полуостров - совсем другое дело. КНДР включена Вашингтоном в "ось зла", в Южной Корее размещен американский контингент, и при определенном стечении обстоятельств, например, неожиданном падении северокорейского режима или стихийном объединении двух Корей, КНР и США просто обречены бороться за патронаж над Корейским полуостровом. Необязательно это будет означать прямое столкновение, но военный потенциал и готовность применить силу будут иметь в этом споре сверхдержав решающее значение. В-четвёртых, не меньшую роль в определении "победителя" будет играть способность создать для проведения миротворческой операции коалицию стран - наиболее эффективную и приемлемую для корейцев. Шанхайская организация сотрудничества - практически готовая платформа для такой коалиции. Недаром ведь на российскокитайских учениях в качестве наблюдателей присутствовали представители других стран - членов ШОС, а также страннаблюдателей: Ирана, Пакистана, Индии и Монголии. Китайцы показали, что они способны действовать в рамках коалиции - это один из важнейших итогов прошедших учений. Раньше считалось, что китайцы всегда будут действовать одни. Теперь видно: то, что делали на учениях китайцы, - это точная копия того, что американцы сделали в Ираке. Однако, очевидно, что проведённые учения носили больше характер политической демонстрации, которая не осталась незамеченной в обеих Кореях, США и Японии. Вероятно, этот факт сыграл свою роль в преддверии шестисторонних переговоров. В-пятых, состоявшаяся российско-китайская демонстрация военно-политических возможностей несет в себе еще одно весьма важное сообщение - по определенным направлениям Россия готова работать в паре с Китаем, выполняя роль ведомого. Более того, не будет большим преувеличением сказать, что, играя вторым номером на Дальнем Востоке, российские Вооруженные силы одновременно выполняли еще одну важную функцию - они условно обеспечивали стратегическое прикрытие отрабатываемой региональной миротворческой операции. Практически накануне активной фазы российско-китайских учений Россия проводила крупные учения Северного флота и стратегической авиации, в которых принял участие президент России. А 24 августа, уже во время активной фазы российско-китайских маневров, Ракетные войска стратегического назначения успешно провели пуск ракеты РС-20 (ракета Satan, по классификации НАТО). Таким образом, в противовес американским военным планам "Преемптивные атаки против Северной Кореи" (CONPLAN 5026), "Основные боевые операции на Корейском полуострове" (US PACOM OPLAN 5027-04), "Реакция на коллапс Северной Кореи" (PACOM/US-ROK Combined Forces Command CONPLAN 5029), "Полный спектр предконфликтных операций против Северной Кореи" (PACOM CONPLAN 5030-03) была представлена новая концепция действий коалиционных сил по разрешению возможного конфликта на Корейском полуострове. Многие эксперты считают, что российско-китайские учения – это первый шаг к построению новой системы безопасности в Азии, центральным элементом которой может стать Шанхайская организация сотрудничества. Выводы Итоги четвёртого раунда переговоров по ядерной программе КНДР показывают следующее: 1. В целом, исход переговоров следует считать положительным, хотя бы потому, что они не привели к обострению ситуации в регионе, особенно в условиях появившихся признаков подготовки КНДР к подземному испытанию ядерного оружия. В этом большая заслуга принадлежит организатору шестисторонних переговоров Китаю, делегация которого умелой дипломатией смогла вывести участников переговорного процесса на подписание компромиссного итогового заявления, показав себя в качестве эффективного и влиятельного посредника. 2. Вместе с тем, декларативный характер совместного заявления не устранил главной проблемы в противостоянии между США и КНДР: кто должен делать первый шаг: КНДР – по демонтажу своей ядерной программы; или США – по строительству легководного реактора в КНДР. Заявление от 19 сентября 2005 года очень напоминает то соглашение, которое не удалось подписать в 1994 году. Соединённые Штаты вряд ли согласятся предоставить ядерный реактор до того, как Северная Корея разоружится. Это означает, что за последние десять лет на переговорах так и не было достигнуто прогресса. Жёсткое заявление северокорейской стороны сразу же после окончания четвёртого раунда переговоров: "Соединённые Штаты не должны даже мечтать о ядерном разоружении КНДР до тех пор, пока не будут предоставлены реакторы на легкой воде", могло стать реакцией на жёсткое заявление главы американской делегации Кристофера Хилла. После окончания переговоров он указал на массу препятствий для восстановления дипломатических отношений между КНДР и США, хотя при заключении соглашения на переговорах Северная Корея добилась от США очередной уступки – договорённости о перспективах восстановления дипломатических отношений. Кроме того, в заявлении шла речь о нарушении прав человека в Северной Корее, хотя эта тема не затрагивалась в ходе шестисторонних переговоров. Северная Корея и ранее негативно реагировала на то, что она называет "враждебным поведением", например, когда американские лидеры называли "тираном" Ким Чен Ира. Таким образом, Соединённые Штаты своими прямолинейными выпадами в адрес Северной Кореи дают ей возможность и далее удерживать под своим контролем дипломатическую игру, направленную на получение очередных уступок. 3. Сейчас становится всё более очевидным, что режим Ким Чен Ира считает разыгрывание "ядерной карты" основным условием своего сохранения, ведя грамотную дипломатическую игру и используя противоречия между участниками переговорного процесса. Главная задача – затягивание переговорного процесса, выдвигая неприемлемые требования, которые становятся очередной главной темой переговоров. В частности, Япония высказала мнение, что последнее заявление Северной Кореи является неприемлемым, но "показывает, что вторая стадия переговоров уже началась". Похоже, что Пхеньян рассчитывает затянуть переговоры до очередных президентских выборов в США в 2008 году в надежде на смену администрации Буша. Для этого он располагает широким диапазоном возможных дипломатических требований: предоставление легководного реактора в обмен на отказ от своей ядерной программы, возвращение в ДНЯО и под инспекции МАГАТЭ; подписание пакта о ненападении со стороны США, в том числе с использованием ядерного оружия, особенно в условиях недавно объявленной Пентагоном новой "Доктрины объединённых ядерных операций" и ставшего известным концептуальным оперативным планом Стратегического командования США "Глобальный удар" (CONPLAN 8022). В нём Северная Корея рассматривается как один из объектов ударов обычным и ядерным оружием; возможность проведения КНДР инспекций американских военных объектов на территории Южной Кореи на предмет отсутствия ядерного оружия в ответ на инспекции представителей МАГАТЭ на территории Северной Кореи; дипломатическое признание США Северной Кореи как суверенного государства; вывод американских войск из Южной Кореи; замена соглашения о перемирии 1953 года на полноценный договор о мире с США; получение конкретных проектов развития сотрудничества в области торговли, энергетики и инвестиций со стороны странучастников переговоров и т.д. Любое из этих требований может быть выдвинуто на следующих раундах переговоров. 4. Вместе с тем, состоявшаяся российско-китайская демонстрация военно-политических возможностей в ходе учений "Мирная миссия-2005" свидетельствует о появлении серьёзной третьей силы, с которой не могут не считаться ни США, ни Северная Корея. Дополненная дипломатическим успехом Китая на шестисторонних переговорах эта сила может кардинально изменить традиционные подходы и противоречия между государствами Северо-Восточной Азии относительно Корейского полуострова ещё со времён "холодной войны". Уже стало понятным, что США в новых условиях не имеют чётко сформированной стратегии по разрешению кризиса на Корейском полуострове и действуют в рамках традиционных стереотипов, сложившихся со времён Корейской войны. Северокорейский режим для своего выживания также действует в рамках традиционных представлений. Но в конечном счёте, сейчас становится всё более очевидным, что северокорейская ядерная проблема является лишь составной частью проблемы объединения двух Корей, которое может произойти стихийно. Необходимо учитывать, что возраст Ким Чен Ира и элиты, сформировавшейся вокруг него, подходит к своему пределу. Далее возможны непредсказуемые последствия, как в СССР. Поэтому и в интересах России, и в интересах Китая не допустить бесконтрольного развёртывания этого процесса. В выигрыше останется тот, у кого будет чётко разработанная стратегия разрешения северокорейского ядерного кризиса и последующего объединения двух Корей под патронажем Китая и России.