Российские перспективные стратегические планы
реклама
Ш. И. Бектинеев, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории НАН Республики Беларусь (г. Минск) Российские перспективные стратегические планы 1809-1812 гг. по ведению кампании 1812 года и боевые действия в Беларуси Исследования в российской и белорусской военной историографии по разработке российскими (император, военный министр, комиссии при Военном министерстве, отдельные политические деятели и генералы) и французскими государственными и военными деятелями стратегических и тактических планов ведения кампании 1812 г., чаще всего, рассматриваются фрагментарно. Общей сводки и исследований разработанных «стратегических планов» или их проектов в настоящее время практически не имеется. Исследовались и изучаются преимущественно один-два общеизвестных плана - К. Л. Фуля и Б. М. Барклая де Толли. В послевоенное время (после военных кампаний 18121815 гг.) в русском обществе бытовало даже мнение, что русское командование не имело какого-либо определенного плана ведения войны с Наполеоном. Иногда такие высказывания звучат и в настоящее время. Но это неверно, поскольку было разработано немало проектов, которые были поданы на обсуждение Российскому Императору, в Сенат, Государственный совет и Военное министерство. После поражения союзников в русско-прусско-французской войне 18061807 гг., закончившейся Тильзитским миром 25 июня (7 июля) 1807 г., распалась очередная антифранцузская коалиция. Россия вынуждена была признать приобретенные титулы Наполеона I Бонапарта (1804-1814, 1815) и его родственников и присоединиться к невыгодной для ее экономики континентальной блокаде Англии. Но вскоре Наполеон начал проявлять недовольство нарушением Россией континентальной блокады, вялым ведением ею русско-турецкой войны 18061812 гг., особенно в 1809-1811 гг., отказом поддерживать марионеточное польское государство Великое Герцогство Варшавское (далее - ВГВ) и пр. Особенно накалилась обстановка после отказа Александра I выдать замуж за «императора французов» свою сестру великую княжну Анну Павловну. Все эти противоречия вынудили обе стороны в 1810-1811 гг. начать подготовку к войне. 1 Весной 1811 г. император Наполеон пришел к выводу, что уже в следующем году придется начать войну против России, которая может опередить Францию, что даст ей стратегическое и военной преимущество. Для осуществления восточной кампании Наполеон мобилизовал на это не только французские войска, но и воинские формирования своих сателлитов (Северная Италия, Неаполитанское королевство, Рейнский союз, ВГВ, Австрия, Пруссия и «монархии» родственников Наполеона). Перед вторжением в Россию «Великая армия» Наполеона численностью около 600 тысяч человек была разделена на 17 корпусов, расположенных в Пруссии и ВГВ вдоль русской границы. По мнению большинства исследователей событий Отечественной войны 1812 г., во вторжении участвовало около 480 тысяч человек, а остальные войска находились в резерве и следили за Пруссией и Австрией. «Император французов» свою, как он называл для конспирации, «польскую кампанию» планировал, опираясь на свой прежний опыт ведения военных кампаний в Центральной Европе, провести за 2-3 года. Вначале он предполагал, что русские войска будут следовать наступательной тактике (повидимому, он какими-то путями узнал о проекте Барклая де Толли начала 1811 г.). Видя, что Россия выбирает оборонительную стратегию, он решил разгромить русские армии, численность которых была в 2-2,5 раза меньше наполеоновских, в 2-3 генеральных сражениях в приграничных губерниях, а при удаче захватить ее историческую столицу (Москву) и заключить выгодный для себя мир. Но когда не удался замысел разгромить русские армии поодиночке, ему пришлось следовать за ними вглубь империи, что со временем привело к сокрушительному поражению. По свидетельству его соратников во время продвижения к Москве Наполеон предполагал остановиться в Витебске или Смоленске и заключить почетный мир [26, с. 587-588]. Русская общественность на первых порах войны 1812 г. не могла понять, почему русские армии все время отступают, и имеется ли какой-либо план для борьбы с агрессором. По поводу якобы отсутствия какого-либо плана ведения войны с Наполеоном известный военный историк, генерал-лейтенант Российской Императорской армии (с 1863 г.) М. И. Богданович (1805-1882) писал следующее: «Весьма неосновательно мнение - будто бы действия русских армий в первую половину кампанин 1812 года, от вторжения Наполеона в пределы России до занятия Французами Москвы, ведены были без всякого определенного плана. Но столь же неосновательно было бы утверждать, что 2 соображения, входившие в первоначальный план действий русских войск, были исполнены точно в таком виде, в каком они были предложены. В то время, когда Наполеон готовился вторгнуться в Россию, никто у нас не мог в точности определить - ни образа действий наших армий, ни направления, по которому следовало двигаться в случае отступления, ни конечного пункта, к коему довелось нам отступать. Все это зависело в 1812 года - как и во все войны - от многих обстоятельств недоступных человеческой предусмотрительности. Наполеон, точно также как и мы, не мог знать в начале войны, по каким направлениям он будет вести свои войска во все продолжение действий и как далеко зайдет он в Россию; сам он, по достижении Смоленска, колебался в нерешимости - идти ли вперед, либо остановиться на Днепре и зимовать в Литве и Белоруссии» [4, с. 93-94]. Одним из первых М. И. Богданович поднял вопрос об исследованиях, представленных в предвоенное время различных планов ведения войны против Наполеона и его армии. М. И. Богданович в 1835 г. окончил Военную Академию, где в 1843 г. стал профессором кафедры военной истории и стратегии, а с 1863 г. состоял официальным (штатным) военным историографом при военном министре. Для создания своего капитального труда по 1812 г. он имел доступ к государственным и военным архивам, ознакомился с исследованиями предшественников и различными мемуарами. В 1810-1812 гг. в адрес высшего военного руководства России было подано свыше 40 проектов, в которых предлагались как наступательные, так и оборонительные действия против войск Наполеона I. Главную роль в подготовке конкретного плана ведения будущей войны осуществлял военный министр М. Б. Барклай де Толли, опиравшийся на данные разведки. Эти данные в 1811 - первой половине 1812 г. ему поставлял один из руководителей внешней военной разведки полковник П. А. Чуйкевич. Окончательный этап военного планирования пришелся на весну 1812 г. Значительное влияние на разработку планов военных действий оказали идеи, высказанные военным министром в записке «О защите западных пределов России», которая была представлена Александру I в январе 1811 г. [2, с. 586]. Стратегическая концепция войны, принятая Александром I к весне 1812 г., была рассчитана на длительный срок - кампания 1812 г. рассматривалась как первый этап, а в 1813-1814 гг. предусматривался перенос военных действий в Европу [2, с. 586]. Несмотря на колебания в выборе пути и средств ведения войны, российское командование к началу военных действий твердо решило придерживаться отступательной тактики. Об этом свидетельствовали и меры по 3 эвакуации (вывоз ценностей, архивов, продовольствия), порча дорог и мостов, уничтожение мельниц, магазинов и т.п. Операционный план первого периода войны, как письменно оформленный документ, до сих пор не выявлен [2, с. 587], Поскольку все сорок проектов планов ведения войны с Наполеоном нам недоступны, мы рассмотрим некоторые из них, которые, как нам кажется, представляют определенный интерес. Мы можем назвать имена некоторых составителей: К. Л. Фуль (июнь-июль 1811 г.), д’Алонвиль (1811-1812 гг.), Б. М. Барклай де Толли (январь 1811 г.), К. Л. Толь (29.04.1812), П. И. Багратион (март - начало апреля 1812 г.), Л. Л. Беннигсен (?), Ю.-А.-Ф.-В.Л. Вольцоген (август 1810 г.), П. А. Чуйкевич (1-я половина 1812 г.) и др. М. И. Богданович в своем труде рассмотрел несколько таких проектов: довольно подробно разобрал план французского эмигранта графа д'Алонвиля (составлен в январе 1811 г., представлен русскому императору в январе 1812 г.); план Толя (29.04.1812). Александр I в июне-июле 1811 г. утвердил к исполнению план, составленный К. Л. Фулем (принят императором к исполнению в июне-июле 1811 г.), а проект плана 4 Барклая де Толли «о лучшем способе действий против Наполеона», представленный в январе 1812 г., император вовсе не рассматривал. Проект д'Алонвнля (1811–1812), составленный на французском языке, император Александр I показывал военному министру Барклаю де Толли, которому он понравился, т.к. соответствовал его концепции заманивания вглубь страны неприятеля и изматывание его физически и морально. Д'Алонвиль в своем «Мемуаре» указывает, как следует вести войну с Наполеоном: «…его цель состоит в том, чтобы действовать быстро и извлекать из войны всевозможный выгоды; следовательно - должно вовлечь его в войну медленную и разорительную; в особенности же следует избегать генеральных сражений, отступать внутрь страны, увлекая за собою противника, держать по возможности силы свои сосредоточенными, наводнить области, которые неприятель оставит у себя в тылу, казаками, для действий против Французских отрядов, посылаемых для добывания продовольствия. Необходимо содержать неприятеля в беспрестанном опасении; ограничиваться частными встречами, которые, поддерживая самоуверенность собственных войск, утомляют противника, ослабляют его, и, во всяком случае, более вредны для армии, отдалившейся на 600 лье (2,000 верст) от своих границ, нежели для армин ведущей войну в собственной стране. Для протнводействия же темь смелым обходам, которыми Наполеон решал судьбу войн, следует иметь позади действующей армин другую армию - резервную, которая могла бы поддерживать главные силы и обеспечивать их сообшения. Таким образом, ведя войну, можно выиграть время, и между тем пройдут четыре или пять летних месяцев, самых удобных для действий неприятельской армии, по изобилию фуража, продолжительности дней и по свойствам климата, с наступлениемь же осени и зимы, долгие ночи будут способствовать предприятиям русских легких войск и затруднять действия французов, которые, привыкнув к умеренному климату, потерпят от ненастья и стужи более нежели русские…» [4, с. 94-96]. «Мемуар» или план ведения войны с Наполеоном, был найден в архивах графа, генерала от инфантерии К. Л. Толя после его кончины. Этот проект был представлен Александру I князем П. М. Волконским 29-го апреля 1812 года в Вильно. По мнению Толя, русским армиям следовало ограничиваться только оборонительными действиями, потому что уже был пропущен благоприятный момент для наступления, т.к. Наполеон сосредоточил 220 тысяч человек при Варшаве. Автор проекта считает, что русские войска слишком растянуты почти на 800 верст. Поэтому неприятель, отделив два 20-тыс. корпуса, для 5 прикрытия своих флангов, может направить 160-тыс. армию в промежуток между русскими армиями (имеются в виду 1-я и 2-я Западные армии), чтобы разобщить их и разгромить. Здесь, как мы видим, он еще не знал численность готовой к вторжению наполеоновской армии в 480 тыс. чел. и их дислокацию. Далее автор проекта предлагает для борьбы с противником фактически ту же дислокации русских войск, которая имелась на май-июнь 1812 г. По мнению К. Л. Толя, необходимо действовать сосредоточенными силами, остерегаясь разобщения 1-й и 2-й Западных армий болотами р. Припяти [4, с. 99-100, 474485]. Поскольку К. Л. Толь являлся генерал-квартирмейстером в 1-й Западной армии и являлся ревностным последователем военно-теоретических взглядов французского генерала А. А. Жомини, то он довольно подробно расписал дислокации русских воинских частей. Известно, только то, что этот план уже поздно было даже учитывать, поскольку через 2 месяца началась война. М. И. Богдановича, который имел беседы с участниками Отечественной войны 1812 г. и Заграничных походов 1813-1814 гг., сделал вывод, что при составлении своего плана К. Л. Фуль использовал два постулата, которые проповедовали король прусский Фридрих Великий и прусский принц Генрих, «оборонительную войну должно вести двумя армими, из которых одна удерживала бы неприятеля с фронта, между тем как другая действовала бы ему во фланг и тыл. Затем, Фуль занял от Бюлова идею, будто бы лучший способ удержать наступающего противника заключается в том, чтобы расположить свою армию в стороне от прикрываемого пути, заняв тaк называемую фланговую позицию» [4, с. 102]. К. Л. Фуль при разработке плана использовал опыт Семилетней войны 1756-1763 гг., в частности, создание прусскими войсками в 1761 г. Бунцельвицкого лагеря в Силезии. Из современной военной практики он взял за основу укрепленные линии Торрес-Ведрас, созданные в 1810 г. в Португалии А. Веллингтоном. При составлении своего плана Фуль полагал, что Великая армия Наполеона (всего 240 тыс. чел.) будет состоять из двух частей, которым окажут противодействие две российские армии (1-я и 2-я Западные) общей численностью 230 тыс. чел.: Двинская и Днепровская. Первая, отступая от границы, должна была занять Дрисский лагерь и получить там подкрепление. Всего в укрепленном р-не предполагалось сосредоточить до 120 тыс. чел. Днепровская армия должна отступать «до приближения подкреплений со стороны Молдавской армии» и одновременно препятствовать соединению двух частей Великой армии, атакуя их с флангов и с тыла. Предполагалось, что Наполеон будет вынужден направить основные свои силы на Дрисский лагерь. 6 Тогда Днепровская армия сможет уничтожить неприятельские резервы и нарушить их коммуникаций. В ходе оборонительных боев противник утратит свое численное превосходство, после чего Двинская армия сможет перейти в наступление в направлении Мемель-Тильзит- Инстербург [13, с. 758]. Интересно то, что практически ни в одном исследовании не приводится полный текст плана Фуля. М. Богданович о нем вообще ничего не пишет. План известен по воспоминаниям и запискам генералов и офицеров, которые слышали что-то о нем. Операционный план первого периода войны, как письменно оформленный документ, до сих пор не обнаружен. В литературе до сих пор ведется дискуссия - проводилось ли отступление летом 1812 г. по плану или стихийно, под влиянием складывавшейся ситуации. Но в источниках встречаются упоминания о существовании «общего операционного плана» [2, с. 587]. Согласно стратегическому плану, утвержденному Александром I, подполковник Л. И. Вольцоген в июле 1811 г. выбрал и обследовал место для лагеря в излучине р. Западная Двина на ее левом берегу. Строительство Дрисского лагеря началось в апреле 1812 г. На правом берегу Западной Двины, где располагались провиантские склады, никаких укреплений не имелось. Лагерь располагался между основными операционными магистралями - в 30 км к югу от дороги Вильно – Санкт - Петербург и в 180 км к северу от дороги Вильно-Москва, поэтому неприятель, имея превосходящие силы, мог обойти его и блокировать [25, с. 259]. 27 июня 1812 в лагерь начали прибывать отступавшие от Свенцян первые части 1-й Западной армии, которые стали занимать 1-ю и 2-ю линии укреплений. Результаты осмотра местности военным руководством и квартирмейстерами и поступившие известия о попытке неприятеля обойти левый фланг 1-й Западной армии и активизации его действий против 2-й Западной армии показали, что в случае обороны Дрисский лагерь может стать ловушкой для российской армии. 1 июля 1812 г. участники Военного Совета (кроме Фуля), собранного Александром I, высказались за оставление Дрисского лагеря. 2 июля 1812 г. 1-я Западная армия выступила из лагеря к Витебску, стремясь соединиться со 2-й Западной армией П. И. Багратиона [25, с. 259]. Оставление Дрисского лагеря означало крах плана Фуля и отступление вглубь России русских практически происходило без какого-либо плана. Новый план борьбы с войсками Наполеона появился только после Бородинского сражения 25-26 августа 1812 г. Это был 7 известный Петербургский план, состоявший из 4-х частей, которые предназначались отдельным военачальникам. Кроме группы военноначальников, выступавших за оборонительный план ведения войны с Наполеоном и его Великой армией, имелись офицеры и генералы, выступавшие за наступательный характер такой войны. К ним относились генералы Б. М. Барклай де Толли (в 1810-1811 гг.), П. И. Багратион в начале 1812 г. и, отчасти, полковник квартирмейстерской части К. Ф. Толь. Самым первым, кто начал разрабатывать стратегический план ведения будущей войны с Наполеоном I был генерал от инфантерии военный министр (18.01.1810-24.08.1812) М. Б. Барклай де Toлли, который представил в январе 1812 г. императору Александру I обширную записку «О защите западных пределов России». М. Богданович сообщает, что первые высказывания М. Б. Барклая де Toлли о составлении перспективного плана ведения войны с Наполеоном относятся к 1808-1809 гг. Будучи на излечении после тяжелого ранения под Прейсиш-Эйлау (26.01.1807) в Мемеле (сейчас, г. Клайпеда в Литве) сказал немецкому историку Нибуру следующие слова: «Если бы мне довелось воевать против Наполеона в звании Главнокомандующего - говорил тогда Барклай - то я избегал бы генерального сражения и отступал до тех пор, пока Французы нашли бы, вместо решительной победы, другую Полтаву». Нибур тогда же довел слова Барклая де Толли до сведения прусского министра Штейна, который сообщил их генералу Кнезебеку, а Кнезебек - Вольцогену и Фулю. Вольцоген, обладавший необыкновенной начитанностью, не только усвоил переданные ему мысли Барклая, но, дополнив их собственными суждениями, составил план действий против Наполеона, который был представлен им генерал-квартирмейстеру, князю Волконскому, в августе 1810 года…» [4, с. 104]. Главным разработчиком оперативных замыслов стал Барклай де Толли, который уже в январе 1811 г. подал Александру I «Записку…» с планом военных действий. В записке разбирались как оборонительные, так и наступательные способы действий, причем предпочтение отдавалось последнему. Военный министр предлагал занять территорию герцогства Варшавского, чтобы лишить противника средств для ведения войны и тем самым облегчить собственную оборону. С этой целью он предлагал разделить российские войска на две армии и расположить их на флангах, а в центре разместить обсервационный корпус [2, с. 586-587; 4, с. 486-489]. Но тщательно разработанный план не был принят, т.к. в это время шла работа над планом Фуля. 8 В мае-июне 1812 г. русские армии дислоцировались с севера на юг в следующем порядке: На севере, на линии от Вильно-Ковно до Лиды, находилась 1-я Западная армия под командованием военного министра Барклая де Толли (120-122 тыс. человек и 380 орудий); на линии от Гродно до Бреста располагались войска 2-й Западной армии генерала от инфантерии П. И. Багратиона (около 49,5 тыс. человек и 168 орудий). 3-я Западная (Обсервационная) армия генерала от инфантерии А. П. Тормасова (43-44 тыс. человек и 168 орудий) располагалась на юге в районе г. Луцка [10, с. 247; 17, с. 8, 213-222]. Наступательный характер имел проект ведения войны, предложенный П. И. Багратионом. 16 (28) марта 1812 г. П. И. Багратион был утвержден императором на должность главнокомандующим 2-й Западной армией [8, с. 130, № 56]. До этого Багратион был не у дел и находился «по армии», т.е. в резерве. Вполне вероятно, что в преддверии грядущей войны он мог разрабатывать свой вариант ведения войны с Наполеоном, представленный в марте или апреле императору [8, с. 130-138, № 57]. Несмотря на то, что он не получил прямого ответа, командующий начал приводить свои войска в боевой порядок для осуществления составленного плана [8, с. 138, № 56]. В своем проекте Багратион предполагал сосредоточить корпуса вдоль польской границы - близ Белостока около 100 тыс. чел.; вдоль прусской границы - 5 дивизий, а во второй линии войска численностью около 50 тыс. чел. Для этого необходимо было заготовить продовольствия и фуража на 250 тыс. человек. На Балтийском море предполагалось иметь в готовности флот. Для предупреждения противника русские корпуса должны быстрым маршем двинуться к Варшаве и Данцигу (Гданьску) через Пруссию, которая является союзницей Франции. Дальнейшие действия русской армии будут диктоваться ответными мерами Наполеона. Но на этот проект Багратион не получил ответа, поскольку уже осуществлялась подготовка плана Фуля. Наступательный характер имел так называемый «Померанский план», который состоял из союзного договора России и Швеции от 24 марта (5 апреля) 1812 г. и двух дополнительных конвенций, принятых 3 (15) июня и 18 (30) августа 1812 г. [24, с. 123-131, 155-157, 175-179; 7, с. 581]. По этому проекту предполагалась высадка объединенного десанта в Шведской Померании, которая была оккупирована французскими войсками в январе 1812 г. Согласие обеих сторон на ее проведении было зафиксировано в 9 статье 4-й Петербургского союзного договора от 24.03. (5.04.) 1812 г., согласно которой объединенный российско-шведский корпус (25-30 тыс. шведов и 15-20 тыс. русских) должен был возглавить шведский наследный принц Карл-Юхан (бывший наполеоновский сподвижник маршал Франции Ж.-Б.-Ж. Бернадот). Русский корпус должен был возглавить генерал-лейтенант Ф. Ф. Штейнгейль, который позже в октябре-декабре 1812 г. принимал участие в боях в Беларуси. Но и этот проект не был осуществлен, поскольку наполеоновские войска продвигались вглубь России и необходимы были русские войска в Прибалтике против корпуса маршала Э. Макдональда. Отступление российской Главной армии (1-я и 2-я Западные армии) после Бородина (24-26 августа (5-7 сентября) 1812) (основные действия состоялись 26 августа) и затем оставления 2 (14) сентября Москвы на «милость» Наполеона только укрепили решимость М. И. Кутузова усилить борьбу с агрессором и по возможности привлечь для этого более широкие народные массы, а не только официально созванные губернские ополчения. Почти сразу же после оставления Москвы на пути в предполагаемые Тарутинские лагеря полководец и его сподвижники стали разрабатывать перспективный план борьбы с «супостатом» [3, с. 5-6]. Результатом этих разработок явились кутузовские «Предписания» (точные названия их нам неизвестны), разосланные 6 (18) сентября Главной квартирой командующим 3-й Обсервационной армии генералу А. П. Тормасову [18, с. 244-245, № 284] и Дунайской армии адмиралу П. В. Чичагову [14, с. 244, № 283]. Кутузов полагал, что их войска уже частично соединились и начали наступать против войск австрийского фельдмаршала (с сентября 1812 г.) К. Ф. Шварценберга и саксонско-польского корпуса французского дивизионного генерала Ж.-Л.-И. Ренье. Фельдмаршал приказал Чичагову присоединить к своей армии корпус генерала Ф. Ф. Эртеля, дислоцированный около Мозыря, и направиться через Кобрин - Ново-Свержень - Минск к Могилеву и выйти на Смоленскую дорогу для соединения с Главной армией. Тормасову предписывалось с оставшимися частями бывшей Обсервационной армии защищать Волынскую и Подольскую губернии и обеспечивать тыл Чичагова [1, с. 564-565; 3, с. 5; 18, с. 244-245, № 284]. Однако 8 сентября 1812 г. к Кутузову в Красную Пахру (Смоленская губ.) прибыл из Санкт-Петербурга флигель-адъютант полковник А. И. Чернышев, который привез разработанный в столице план военных действий, о чем было доложено императору 10 сентября [1, с. 564; 4, с. 5-6; 19, с. 268, № 323]. Этим планом более ранние предписания, отосланные фельдмаршалом Чичагову и 10 Тормасову, были отменены. Эта отмена была не случайной, поскольку уже в 1810-1811 гг. приближенными Александра I и сотрудниками военного министра М. Б. Барклая де Толли были разработаны перспективные планы будущей кампании 1812 г. и Заграничных походов русской армии 1813-1814 гг., которые дорабатывались и уточнялись в начале 1812 г. [2, с. 596-597]. «Петербургский план», вернее, «Рескрипт императора Александра I …о плане военных действия против французских войск», не имел единого варианта, а состоял из четырех отдельных высочайших рескриптов на имя М. И. Кутузова, П. В. Чичагова, А. П. Тормасова П. X. Витгенштейна и Ф. Ф. Штейнгейля. Собственно Кутузову указаний о военных действиях против противника и не было, он о них узнал из какого-то письмо императора или самих рескриптов Чичагову и Тормасову, где подразумевалось, что «основная задача» в борьбе с врагом ставится Дунайской (позже 3-й Западной) армии Чичагова. Каждому поименованному военачальнику в рескриптах ставились оперативные задачи и указывались сроки и маршруты движения их войск. 1(13) сентября 1812 г. Александр I подписал рескрипт о соединении под командованием Чичагова сил 3-й Обсервационной и Дунайской армий [17, с. 463-465; 11, с. 42-46]. При этом Кутузову рекомендовалось отозвать Тормасова в Главную армию и «вверить ему резерв» [1, с. 564; 19, с. 268, д. № 323]. Согласно «Петербургскому плану», основные силы Чичагова должны были двигаться через Пинск и Минск, куда должен был подойти и корпус Эртеля, к 15 октября достичь Борисова и занять линию р. Березина и течение р. Ула, где подготовить оборонительные рубежи и отрезать неприятелю дороги на запад. Часть сил Чичагов должен был оставить для прикрытия своих действий с тыла. А корпуса П. Х. Витгенштейна и Ф. Ф. Штейнгейля должны были усиленными маршами следовать к Борисову на соединение с Чичаговым. Кутузов принял к исполнению «Петербургской план», но сделал некоторые примечания, чтобы «командующие не очень стеснялись бы» установленными в нем сроками [19, с. 268, № 323]. 10 сентября 1812 г. Чернышев выехал к Чичагову [19, с. 268, № 324], армии которого предстояло сыграть решающую роль в реализации «Петербургского плана», и прибыл к нему 17 сентября. Как и предполагал Кутузов, поставленные в плане сроки оказались невыполнимыми. 10-11 сентября армии Чичагова и Тормасова форсировали р. Стырь и перешли в наступление. 30 сентября они заняли Брест-Литовск, где Чичагов задержался на две недели из-за необходимости обеспечить армию продовольствием. И только 15 октября его войска направились через Пружаны, 11 Слоним, Ново-Свержень и Кайданово на Минск, оставив для прикрытия тыла от неприятеля отряд генерал-лейтенанта Ф. В. Остен-Сакена (27 тыс. чел.), который блестяще справился с поставленной задачей [1, с. 564; 4, с. 6-7; 12, с. 481-493, 4 плана]. Остен-Сакен не только связал войска К. Ф. Шварценберга и Ж. Л. Рейнье на Брестчине, но и частично осуществил маневр, который в начале года предлагал П. И. Багратион. 12 (24) ноября его войска переправились через р. Мухавец и двинулись к Брест-Литовску. В случае удачи он мог перекрыть пути отступления польско-литовского корпуса Рейнье в Польшу. 18 ноября корпус Рейнье покинул Брест-Литовск и отступил на Ружаны, что позволяло уйти ему за рубеж. На следующий день свой корпус отвел к Пружанам Шварценберг [17, с. 62-65]. Именно все эти действия Остен-Сакена не позволили противнику выступить на соединение с Наполеоном к Борисову и открыли путь в Польшу на Белосток и Варшаву. Читателям известно, что Наполеону с основными кадрами своей армии, которые позже стали костяком новой армии, удалось вырваться из окружения, переправившись 14-17 (26-29) ноября 1812 г. под Студенкой через р. Березину. Как это произошло - это уже другой вопрос. Таким образом, ни один предвоенный план не был использован полностью. Претворялись в действия некоторые фрагменты планов М. Б. Барклая де Толли, П. И. Багратиона и, вероятно, плана К. Ф. Толя. Литература 1. Безотосный,В.М. Петербургский план / В. М. Безотосный // Отечественная война 1812 года. Энциклопедия. - Москва, 2004. - С. 564-565. 2. Безотосный,В.М. Предвоенные планы Российского командования / В. М. Безотосный // Отечественная война 1812 года. Энциклопедия... - С. 586-587. 3. Бектинеев,Ш.И. Войска генерала Е. И. Чаплица в Березинской баталии 14-17 (26-29) ноября 1812 г. / Ш. И. Бектинеев // Колодеевские чтения: материалы II Международной научно-практической конференции / Борисовская центральная районная библиотека им. И. Х. Колодеева; сост.: И. А. Карпова, А. А. Балябин. - Борисов, 2011. - С. 5-20. 4. Богданович,М. История Отечественной войны 1812 года, по достоверным источникам / М. Богданович. - СПб, 1859. - Т. I. - 555 с. 5. Богданович,М. История Отечественной войны 1812 года, по достоверным источникам / М. Богданович. - СПб, 1860. - Т. III. 12 6. «Вторая дополнительная конвенция (секретная) к Русско-шведскому союзному договору от 24 марта 1812 г.», Або, 18 (30) августа 1812 г. // Россия и Швеция: документы и материалы: 1809-1818 гг. / Советская часть редколлегии: А. А. Громыко и др.; шведская часть редколлегии: Гуннар Ярринг и др. Москва, 1985. - С. 175-179. 7. Галямичев,А.Н. Померанский проект / А. Н. Галямичев // Отечественная война 1812 года. Энциклопедия… - С. 581. 8. Генерал Багратион. Сборник документов и материалов / под ред. С. Н. Голубова и полк. Ф. Е. Кузнецова. - Москва, 1945. - С. 262-279. 9. «Дополнительная конвенция к Русско-шведскому союзному договору от 24 марта 1812 г.», Вильно, 3 (15) июня 1812 г. // Россия и Швеция: документы и материалы: 1809-1818 гг. / Советская часть редколлегии: А. А. Громыко и др.; шведская часть редколлегии: Гуннар Ярринг и др. - Москва, 1985. - С. 155-157. 10. Керсновский,А.А. История русской армии / А. А. Керсновский. Москва, 1992. - T. 1. - 304 c. 11. Михайловский-Данилевский,А.И. Описание Отечественной войны в 1812 году / А. И. Михайловский-Данилевский. – СПб,1839. - Т. III. - 428 с. 12. Михайловский-Данилевский,А.И. Описание Отечественной истории 1812 года / А. И. Михайловский-Данилевский. - Москва, 2007 (2008). - 576 с. 13. Парсамов,В.С. Фуля план / В. С. Парсамов, В. М. Безотосный // Отечественная война 1812 года. Энциклопедия… - С. 757-758. 14. Письмо М. И. Кутузова генералу А. П. Тормасову об охране Киева, Волынской и Подольской губерний и обеспечении тыла армии П. В. Чичагова (1812 г. сентября 6) // М. И. Кутузов. Сборник документов / под ред. полк. Л. Г. Бескровного. - Т. 4, ч. 1 (Июль-октябрь 1812 г.). - Москва, 1954. - С. 244-245. 15. Письмо М. И. Кутузова адмиралу П. В. Чичагову о предстоящем выполнении плана военных действий, составленного Александром I // М. И. Кутузов. Сборник документов (1812 г. сентября 10) / под ред. полк. Л. Г. Бескровного. - Т. 4, ч. 1 (Июль-октябрь 1812 г.). - Москва, 1954. - С. 268. 16. План кампании 1812 года, представленный П. И. Багратионом Александру I // Генерал Багратион. Сборник документов и материалов / под ред. С. Н. Голубова и полк. Ф. Е. Кузнецова. - Москва, 1945. - С. 130-138. 17. Подмазо,А.А. Большая Европейская война 1812-1815 годов: Хроника событий / А. А. Подмазо. - Москва, 2003. - 368 с. 18. Предписание М. И. Кутузова адмиралу П. В. Чичагову о перемещении Дунайской и 3-й Западной армий к Могилеву для создания угрозы тылу противника и сближения с главными силами (1812 г. сентября 6) // М. И. 13 Кутузов. Сборник документов / под ред. полк. Л. Г. Бескровного. - Т. 4, ч. 1 (Июль-октябрь 1812 г.). - Москва, 1954. - С. 244. 19. Рапорт М. И. Кутузова имп. Александру I о принятии к исполнению плана военных действий для армий П. В. Чичагова и А. П. Тормасова (1812 г. сентября 10) // М. И. Кутузов. Сборник документов / под ред. полк. Л. Г. Бескровного. - Т. 4, ч. 1 (Июль-октябрь 1812 г.). - Москва, 1954. - С. 268. 20. Рескрипт имп. Александра I «в бывшую армию генерала Тормасова» о плане военных действий против французских войск (1812 г. августа 31) // М. И. Кутузов. Сборник документов / под ред. полк. Л. Г. Бескровного. - Т. 4, ч. 1 (Июль-октябрь 1812 г.). - Москва, 1954. - С. 465-466. 21. Рескрипт имп. Александра I адмиралу П. В. Чичагову о плане военных действий против французских войск (1812 г. августа 31) // М. И. Кутузов. Сборник документов / под ред. полк. Л. Г. Бескровного. - Т. 4, ч. 1 (Июльоктябрь 1812 г.). - Москва, 1954. - С. 463-465. 22. Рескрипт имп. Александра I генералу П. Х. Витгенштейну о плане военных действий против французских войск (1812 г. августа 31) // М. И. Кутузов. Сборник документов / под ред. полк. Л. Г. Бескровного. - Т. 4, ч. 1 (Июль-октябрь 1812 г.). - Москва, 1954. - С. 466-468. 23. Рескрипт имп. Александра I генералу Ф. Ф. Штейнгелю о плане военных действий против французских войск (1812 г. сентября 1) // М. И. Кутузов. Сборник документов / под ред. полк. Л. Г. Бескровного. - Т. 4, ч. 1 (Июль-октябрь 1812 г.). - Москва, 1954. - С. 468-470. 24. «Русско-шведский договор», Санкт-Петербург, 24 марта (5 апреля) 1812 г. // Россия и Швеция: документы и материалы: 1809-1818 гг. / Советская часть редколлегии: А. А. Громыко и др.; шведская часть редкол.: Гуннар Ярринг и др. - Москва, 1985. - С. 123-131. 25. Смирнов,А.А. Дрисский лагерь / А. А. Смирнов // Отечественная война 1812 года. Энциклопедия… - С. 259. 26. Соколов,О.В. Предвоенный план Наполеона / О. В. Соколов // Отечественная война 1812 года. Энциклопедия… - С. 587-588. 14