Достижение поставленных целей предполагало решение

На правах рукописи
БЕЛОВА АЛИНА ВИКТОРОВНА
ТАМБОВСКОЕ ГУБЕРНСКОЕ ЖАНДАРМСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ:
СТРУКТУРА, ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, КАДРЫ
(1867–1917 гг.)
Специальность 07.00.02 – Отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Тамбов 2008
Работа выполнена на кафедре Российской истории
Академии гуманитарного и социального образования
Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина.
Научный руководитель:
доктор исторических наук, профессор
Протасов Лев Григорьевич
Официальные оппоненты:
ведущий специалист ГАРФ,
доктор исторических наук
Перегудова Зинаида Ивановна
доктор исторических наук, доцент
Аронов Дмитрий Владимирович
Ведущая организация:
Московский государственный областной университет
Защита состоится «19» июня 2008 г. в 10 часов на заседании диссертационного
совета Д 212.183.03 по присуждению ученой степени кандидата исторических наук при
Орловском государственном университете по адресу: 302026, г. Орел, ул. Комсомольская, 95.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Орловского государственного университета.
Автореферат разослан «__» ___________ 2008 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
кандидат исторических наук, доцент
Т.И. Кононова
2
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования обусловлена совокупностью обстоятельств,
связанных с современным состоянием российского общества и государства.
Во-первых, искусственное замалчивание вопросов, связанных с деятельностью
политической полиции Российской империи рубежа XIX–XX вв., в советской историографии отчасти из-за идеологических барьеров, отчасти из-за боязни неизбежных аллюзий относительно преемственности царской и советской систем безопасности. Вовторых, остродискуссионный в современном российском обществе вопрос об эффективности силовых органов в борьбе с терроризмом. В-третьих, в условиях формирования
демократического правосознания актуален вопрос об особой подсудности и подследственности преступлений против государства. Отдельный интерес в этой связи представляет исследование правовой базы функционирования карательных и правоохранительных структур рубежа XIX–XX вв., их роли в складывании российской ментальности.
Воссоздание целостной картины функционирования дореволюционных органов
политического сыска предполагает изучение ее различных фрагментов, исследование на
локальном уровне, чтобы полнее мобилизовать массив источников, доступ к которым до
начала 1990-х гг. был чрезвычайно затруднен. Анализ документальной информации,
хранящейся в Государственном архиве Тамбовской области (ГАТО) и Государственном
архиве Российской Федерации (ГАРФ), позволил по-новому подойти к осмыслению
проблем эффективности, целесообразности и законности деятельности органов политического сыска по защите государственных интересов Российской империи.
Объектом исследования избрано функционирование жандармского аппарата
Российской империи рубежа XIX–XX вв. на губернском уровне.
Предметом исследования является Тамбовское губернское жандармское управление (ТГЖУ) как типичное учреждение системы политического сыска империи.
Хронологические рамки исследования определяются временем существования
Тамбовского ГЖУ, с момента создания в 1867 г. до ликвидации в марте 1917 г.
Территориальные рамки исследования охватывают границы Тамбовской губернии конца XIX – начала XX вв., типичного (по большинству социо-экономических и
национально-культурных показателей) региона империи, что позволяет рассматривать и
само учреждение, и его работу как своеобразную матрицу для изучения истории политического сыска рубежа XIX–XX вв., экстраполировать многие выводы на другие ГЖУ
империи, возможно, менее представленные в региональных архивах.
3
Историография. Все многообразие публикаций по теме исследования хронологически можно разделить на 3 группы: литература до октября 1917 г., советского периода и с начала 1990-х гг. (постсоветская). Каждый из этапов обусловлен конкретноисторическим развитием страны, общественно-политическое состояние которой, несомненно, влияет на содержание, полноту, методы и оценку исследований.
Литература дореволюционного периода носила описательный характер, что и не
удивительно ввиду отсутствия доступа историков к документальной базе. Работы имели,
преимущественно, публицистическую направленность и посвящались либо обоснованию необходимости реформирования жандармско-полицейского аппарата1, либо вопросам использования провокаторских приемов органами политического сыска2. Особняком
стоят труды, касавшиеся правовых условий функционирования учреждений политической полиции. Выходившие в виде сборников и сводов для руководства, они концентрировали в себе действовавшие на момент издания приказы и циркуляры Департамента
полиции (ДП), штаба Отдельного корпуса жандармов и других правительственных
учреждений. Давая обобщающий экскурс в историю становления и развития полицейских учреждений России, эти сборники разъясняли права и обязанности жандармских
чинов по наблюдению, производству дознаний, а также некоторые вопросы организационного, строевого и хозяйственного планов, относившиеся к подразделениям КЖ 3.
Вследствие указанной специфики наличия значительного «первичного» материала они
вполне могут быть использованы и в качестве источниковой базы.
Заложив первый камень в фундамент изучения истории жандармских учреждений
Российской империи, дореволюционная историография на этом себя исчерпала. Однако
интерес к органам госбезопасности не угас, получив в первые же послереволюционные
годы мощный импульс в связи с деятельностью Чрезвычайной следственной комиссии
Временного правительства, по итогам работы которой вышли стенографические отчеты
Лопухин А.А. Из итогов служебного опыта. Настоящее и будущее русской полиции. М., 1907; Белецкий С.П.,
Руткевич П. Исторический очерк образования и развития полицейских учреждений в России. СПб., 1913.
2
Глинский Б.Б. Отдельные эпизоды агентурной деятельности Департамента полиции в 80-е годы // Исторический
вестник. 1912. Т. 127. № 2. С. 667–690; Гредескул Н.А. Террор и охрана. СПб., 1912; За кулисами Охранного отделения. Берлин, 1910.
3
Добряков (полк.). Краткий систематический свод действующих законоположений и циркулярных распоряжений,
относящихся до обязанностей чинов губернских жандармских управлений по наблюдению за местным населением
и по производству дознаний. СПб., 1903; Мордухай-Болтовской В.П. Сборник узаконений для руководства чинов
полиции и Корпуса жандармов при исследовании преступлений по Судебным уставам 20 ноября 1864 г. и правилам высочайше утвержденным 19 мая 1871 г. СПб., 1872; Савицкий С.В. Систематический сборник циркуляров
Департамента полиции и Штаба Отдельного корпуса жандармов, относящихся к обязанностям чинов Корпуса по
производству дознаний. СПб, 1908.
1
4
допросов виднейших деятелей политического сыска империи 4, а также отдельных комиссий по разбору документов ДП, охранных отделений, ГЖУ, что позволило ознакомиться с материалами этих учреждений «посторонним» лицам. Первые работы по вопросам функционирования органов политической полиции были написаны именно членами этих комиссий (В.К. Агафонов, М.А. Осоргин, С.Б. Членов, С.Г. Сватиков и др.)5.
Поток публикаций, посвященных анализу деятельности учреждений политического сыска, не прерывался и в последующие 1920-30-е гг., когда к материалам жандармских архивов стали допускать историков. Но, заметим, авторы этих работ касались, преимущественно, отдельных аспектов деятельности данных учреждений, оставляя вне поля зрения общую картину их эволюции, не говоря уже о комплексном подходе к вопросу
функционирования этих органов6. Литература этого периода свое внимание концентрировала на методах борьбы царизма с революционным движением, на основе чего разоблачалась реакционная сущность прежнего режима и его охранительных структур.
В 1940-50-е гг. проблема российских дореволюционных служб безопасности перестала быть востребованной, и, прежде всего, властью: стереотипы обозначились уже
на прежних этапах, а доступ в архивы был фактически закрыт.
В 1960-70-е гг. вновь появляется интерес к системе политических институтов царизма, включая его органы безопасности. Изучение вопроса идет сразу по двум направлениям – в историческом и правовом аспектах, но, разумеется, при сохранении прежних
идеологических оценок7. В последующие годы (вплоть до начала 1990-х) исследование
истории политической полиции продолжает относиться к разряду «второстепенных» и
ведется, преимущественно, на диссертационном уровне 8. В 1989 г. впервые именно в
рамках диссертационного исследования предметом специального изучения стало кон-
Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 г. в Чрезвычайной
следственной комиссии Временного правительства / Под ред. П.Е. Щеголева. Т. 1–7. М.-Л., 1924–1927.
5
Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1917; Осоргин М.А. Охранное отделение и его секреты. М., 1917; Членов С.Б. Московская охранка и ее секретные сотрудники. М., 1919; Сватиков С.Г. Русский политический сыск за
границей (по документам Парижского архива заграничной агентуры Департамента полиции). Ростов-на-Дону,
1918.
6
Кантор Р.К. К истории черных кабинетов // Каторга и ссылка. 1927. № 8 (37). С. 90–99; Лемке М.К. Наш заграничный сыск (1881-1883) // Красная летопись. 1923. № 5. С. 67–84; Лонге Ж., Зильбер Г. Террористы и охранка. М.,
1924; Щеголев П.Е. Охранники и авантюристы. М., 1930 и др.
7
Ерошкин Н.П. Очерки истории государственных учреждений дореволюционной России. М., 1960; Зайончковский
П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия (политическая реакция 80-х – начала 90-х годов). М., 1970;
Юшков С.В. История государства и права СССР. М., 1961; Хохлов А.В. Карательный аппарат царизма в борьбе с
революцией 1905–1907 гг. М., 1975 и др.
8
Перегудова З.И. ДП в борьбе с революционным движением (годы реакции и нового революционного подъема).
М., 1988; Тютюнник Л.И. Департамент полиции в борьбе с революционным движением в России на рубеже XIX–
XX веков (1880–1904 гг.): Дис. … канд. ист. наук. М., 1986; Ярмыш А.Н. Политическая полиция Российской империи (1880–1904). Харьков, 1978 и др.
4
5
кретное учреждение политического сыска – Московское охранное отделение9. Основное
внимание в работе уделялось методам борьбы царской охранки с революционным движением, другие стороны ее деятельности автором – Ю.Ф. Овченко – не затрагивались.
В целом же, на втором этапе изучения проблемы функционирования силовых органов дореволюционной России историки сталкивались практически с теми же препонами, что и их предшественники: засекреченные архивы и необходимость следования государственной доктрине.
Настоящий прорыв в этой области (как и во многих других) произошел с начала
1990-х гг.: появляется целый ряд публикаций (от изданий для массового читателя до серьезных научных работ), посвященных разным аспектам функционирования политической полиции России рубежа XIX–XX вв.10
200-летие МВД стало следующей отправной датой, «спровоцировавшей» появление трудов, посвященных отдельным направлениям функционирования министерства и
его составных частей11, а также проведение ряда тематических конференций (1998 г. –
«МВД России – 200 лет», 1999 г. – «МВД России – 200 лет: опыт, история, проблемы»).
Современный этап историографии отмечен новыми концептуальными подходами
к политической системе дореволюционного общества, образующими методологическую
основу изучения проблемы функционирования и развития жандармских органов. Значительного подъема достигла диссертационная исследовательская практика, расширилась
ее география. Как и прежде, изучение вопроса идет в двух направлениях – в историческом и правовом русле12. При этом работы носят более обобщающий характер, рассматривая жандармско-полицейский аппарат как единый механизм в системе губернских карательных органов. Но по-прежнему, за исключением упомянутой диссертации Ю.Ф.
Овченко Ю.Ф. Московское охранное отделение в борьбе с революционным движением в 1880–1904 гг.: Дис. …
канд. ист. наук. М., 1989.
10
Головков Г., Бурин С. Канцелярия непроницаемой тьмы. М., 1994; Жухрай В.М. Провокаторы. М., 1993; Он же.
Тайны царской охранки: авантюристы и провокаторы. М., 1991; История сыска в России // Энциклопедия тайн и
сенсаций. Минск, 1996; Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы: [Политический сыск в России, 1649-1917]. СПб.,
1992; Рууд Ч., Степанов С.А. Фонтанка, 16. Политический сыск при царях. М., 1993 и др.
11
Жандармы в России / Сост. В.С. Измозик. СПб.-М., 2002; Перегудова З.И. Политический сыск России (1880–1917
гг.). М., 2000; Прайсман Л.Г. Террористы и революционеры, охранники и провокаторы. М., 2001; Реент Ю.А. Общая и политическая полиция России (1900–1917 гг.). Рязань, 2001 и др.
12
Горяинов В.М. Исторические аспекты деятельности Корпуса жандармов Российской империи в XIX – начале XX
вв.: Дис. … канд. ист. наук. Курск, 2001; Кокшаров А.В. Полицейские органы Владимирской губернии во второй
половине XIX – начале XX века.: Дис. … канд. ист. наук. Иваново, 1999; Макаричев М.В. Политический и угловный сыск России в конце XIX – начале XX века: (По материалам Нижегородской губернии): Дис. … канд. ист.
наук. Саранск, 2003; Минаков А.С. Губернское ведомство МВД: состав, функции, взаимодействие с центром: (По
материалам Орловской губернии второй половины XIX – начала XX вв.): Дис. … канд. ист. наук. Орел, 2003;
Трушков С.А. Административно-полицейские органы Вятской губернии второй половины XIX – начала XX вв.:
Дис. … канд. ист. наук. Киров, 2001; Чудакова М.С. Политический сыск России в конце XIX – начале XX вв. (в
региональном аспекте): Дис. … канд. ист. наук. Ярославль, 1997.
9
6
Овченко и современной работы И.М. Горбачевой13, губернские жандармские управления
остаются вне поля зрения историков и юристов.
Важной вехой на пути переосмысления роли органов госбезопасности в истории
России стала монография, подготовленная видными учеными (Р.Н. Байгузин, В.А.
Динес, В.В. Журавлев, В.Г. Шевченко, В.В. Шелохаев), в которой на материалах многовековой истории страны (от Рюрика до В.В. Путина) всесторонне анализируется идеология и концепция государственной безопасности, функции и роль ее органов и структур в
исторических судьбах отечественной государственности14.
Отдельные аспекты изучаемой диссертантом темы рассмотрены в исследовательской работе Ю.А. Ершова, который вводит понятие «социальной защищенности» чинов
полиции, и, частично, жандармерии, понимая под ним довольно широкий спектр вопросов: жалование, вещевое довольствие, обеспечение жильем, возможности карьерного роста, наградную систему, пенсионное обеспечение и т.п.15
Вопросами внешнего облика чинов полиции и КЖ, историей развития обмундирования и вооружения в отечественной историографии занимаются лишь двое исследователей – С.О. Гонюхов и В.И. Горобцов, выпустивших совместно несколько монографий по этой теме16.
Ю.А. Реент в докторской диссертации разделяет такие понятия, как «источники
осведомления политической полиции» и «методы работы», указывая, что секретная
агентура, наружное наблюдение и перлюстрация, которые в большинстве крупных работ
относятся к «методам», по сути являются «источниками осведомления», о чем в свое
время писал еще жандармский генерал А.И. Спиридович17. Указанное разделение поддерживается и автором данного исследования, что нашло место в соответствующем разделе диссертации.
Вопросам взаимодействия жандармерии и чинов прокурорского надзора посвящена работа С.М. Казанцева18. Автором ставится «этическая проблема» следующего плана:
степень вовлеченности чинов прокуратуры, а через них и Министерства юстиции, в
Горбачева И.М. Индивидуальный политический террор леворадикальных партий и борьба с ним Московского
охранного отделения (конец XIX в. – 1917 год): Дис. … канд. ист. наук. М., 2006.
14
Государственная безопасность России: история и современность / Под. ред. Р.Н. Байгузина. М., 2004.
15
Ершов Ю.А. Полиция России в пореформенный период: комплектование, профессиональная подготовка и социальная защищенность, историко-правовой аспект: Дис. … канд. юр. наук. СПб., 1998.
16
Гонюхов С.О., Горобцов В.И. Очерки истории организации органов внутренних дел России: Учеб. пособие.
Красноярск, 1998; Гонюхов С.О. Российская полиция в мундире. М., 2000; Гонюхов С.О., Горобцов В.И. МВД России. 200 лет на страже закона и правопорядка. М., 2002.
17
Реент Ю.А. Полицейская система Российской империи в начале XX века, 1900–1917. М., 2002.
18
Казанцев С.М. История царской прокуратуры. СПб., 1993.
13
7
«грязные дела» охранки. Создание КЖ и III Отделения расценивается им как демонстрация властью своей неспособности борьбы с оппозицией легальными методами.
А. Левандовский в предисловии к воспоминаниям жандармского генерала В.Д.
Новицкого (кстати, одного из начальников Тамбовского ГЖУ) поднимает «субъективную» тему отношения жандармов к службе и оценку ими эффективности, перспектив
борьбы с революционным подпольем, что позволяет по-новому подойти к вопросу результативности работы политической полиции, с позиции самих ее представителей 19.
Англоязычная историография, основываясь, преимущественно, на опубликованных источниках и материалах библиотеки Гуверовского института, касается общих вопросов функционирования органов политического сыска императорской России, их эффективности в противостоянии революционному подполью. В частности, Н. Шлейфман
в своей работе, посвященной деятельности секретных агентов охранки в партии эсеров20,
указывает в числе важнейших причин падения самодержавия карьеризм и соперничество
охранных отделений и жандармских управлений, подрывавших эффективность их совместных усилий в борьбе с революционным движением21.
В центре внимания другого видного зарубежного исследователя – Ф. Цукермана –
административно-полицейский аппарат императорской России22. Он одним из первых
сравнил широту полномочий царской системы безопасности с аналогичными учреждениями европейских стран. Следуя в русле популярной на Западе теории о «полицейском
государстве» в России, Ф. Цукерман указывает на более широкие, в сравнении с европейскими аналогами, полномочия российских органов политического сыска, обеспечивавшие им контроль над обществом23.
Проблемам эффективности российской системы госбезопасности рубежа XIX–
XXвв. посвящена работа Д. Дейли24. Автор приходит к выводу о том, что политическая
полиция в том виде, в каком она существовала в императорской России, была в состоянии бороться только с законспирированными группами революционеров, но не подходила для предотвращения крупных социальных перемен25.
Левандовский А. Политический сыск в России: система и люди / Новицкий В.Д. Из воспоминаний жандарма. М.,
1991. С. 3–18.
20
Schleifman N. Undercover agents in the Russian Revolutionary Movement: The SR Party 1902–1914. New York. 1988.
21
Данные по: Рыжаков Д.Г. Органы политического сыска дореволюционной России в англоязычной историографии (вторая половина XX в.) // Вопросы истории. № 3. 2008. С. 167.
22
Zuckerman F. The Tsarist Secret Police in Russian Society. 1880–1917. New York. 1996.
23
Рыжаков Д.Г. Указ. соч. С. 167.
24
Daly J. Autocracy under Siege: Security Police and opposition in Russia. 1866–1905. DeKalb: Northern Illinois University Press. 1998.
25
Рыжаков Д.Г. Указ. соч. С. 167.
19
8
Сейчас в зарубежной историографии, как и в российской, наблюдается тенденция
сужения рамок исследования. Работы затрагивают отдельные эпизоды деятельности органов политического сыска дореволюционной России26.
Вопросам функционирования региональных силовых органов посвящены работы
американского исследователя Р. Эбота27. Уделяя преимущественное внимание структуре, функциям правоохранительных органов, он рассматривает и вопросы взаимодействия полиции и жандармерии, отмечая, что, если на охранку возлагалась задача внутреннего разложения (посредством секретных агентов) революционных организаций, то
полиция должна была осуществлять обязанности каждодневных репрессий в отношении
противников самодержавия28.
В 1989 г. в рамках сборника научных статей о гражданском праве в императорской России вышел материал по системе политического сыска. В центре внимания – вопрос о влиянии органов госбезопасности на складывание гражданского общества 29. Вывод автора не утешителен: какая бы политическая сила ни победила в борьбе за власть в
России в начале XX в., «итогом вряд ли стало установление гражданского общества»30.
Таким образом, комплексное изучение функционирования региональных звеньев
жандармского аппарата Российской империи рубежа XIX–XX вв. до сих пор не становилось объектом специального научного исследования. В диссертации на примере типичного «звена» силовой структуры империи – Тамбовского ГЖУ – предпринята попытка
восполнить недостаточную изученность указанного вопроса.
Цели исследования видятся в историко-правовом анализе и конкретноисторическом изучении функционирования губернских звеньев жандармского аппарата
империи рубежа XIX–XX вв. в контексте социально-политических изменений на материалах одного из типичных его учреждений – Тамбовского ГЖУ.
26
Lauchlan I. Russian Hide-and-Seek: The Tsarist Secret Police in St. Petersburg 1906–1914. Helsinki. 2002; Zucherman
F. The Tsarist Secret Police Adroad: Policing Europe in a Modernizing World. New York. 2003.
27
Abbott R. Police reform in the Russian Province of Iaroslavl (1856–1876). – Slavic Review. 1973. № 2. vol. 32. p. 292–
302; Turston R. Police and People in Moscow 1906–1914. – The Russian Review. 1980. № 3. vol. 39. p. 320–338.
28
Данные по: Рыжаков Д.Г. Указ соч. С. 168.
29
Lieven D. The Security Police, Civil Rights and the Fate of the Russian Empire 1855–1917. Civil Rights in Imperial Russia. Oxford. 1989, p. 235–262.
30
Цит. по: Рыжаков Д.Г. Указ. соч. С. 168.
9
Достижение поставленных целей предполагало решение следующих задач:
 на основе всестороннего изучения законодательной базы и архивных материалов
охарактеризовать организационную структуру и направления функционирования
ТГЖУ с учетом региональной специфики;
 выявить источники финансирования, уровень материально-технической оснащенности, уяснив возможности и резервы Управления в деле выполнения поставленных государством задач;
 осветить вопросы кадровой политики, комплектования и динамики численности
личного состава, системы профессиональной подготовки служащих, а также
проблемы социальной поддержки чинов жандармерии;
 рассмотреть основные каналы информационного обеспечения и методы работы
Тамбовского ГЖУ по противодействию революции, выявить законность и эффективность предпринимавшихся мер.
Научная новизна. В исследовании предпринята попытка комплексного анализа
возникновения и функционирования местного органа госбезопасности – Тамбовского
губернского жандармского управления, которое впервые становится объектом самостоятельного изучения.
Источниковая база исследования. Основу диссертационной работы составили
архивные фонды Тамбовского ГЖУ (в ГАТО), Департамента полиции и Отдельного
корпуса жандармов (в ГАРФ). Многие материалы впервые вводятся в научный оборот.
Документы, извлеченные из архивохранилищ, условно можно разделить на 4 категории:
1) документы законодательного характера, официально-нормативные материалы, регламентирующие статус, структуру, права и обязанности органов политического сыска
Российской империи. Это различные положения, правила, как-то: «Положение о Корпусе жандармов» (9 сентября 1867 г.), «Правила о порядке действий чинов Корпуса
жандармов по исследованию преступлений» (19 мая 1871 г.) и др.;
2) ведомственные нормативные акты – циркуляры, приказы МВД, ДП и штаба ОКЖ,
конкретизировавшие компетенцию местных учреждений. Особую ценность в этом
плане представляют именно циркуляры, сочетавшие информационные и распорядительные функции, ориентировавшие и направлявшие местные органы сыска по вопросам их внутреннего распорядка и направлениям работы;
10
3) дела по наблюдению, розыску, производству дознаний, материалы совещаний,
финансовые и кадровые документы, отчеты и прочая служебная переписка, раскрывающая особенности работы местных органов сыска. Эта категория источников требует к
себе строго критического подхода – стремление выглядеть в лучшем виде перед руководством и коллегами будет, по-видимому, существовать во все времена;
4) пресса. Однако в силу вполне понятных обстоятельств, обусловленных спецификой деятельности спецслужб и предшествовавшим общественно-политическим развитием страны, этот источник не может рассматриваться в качестве достоверного канала
информации.
Отдельную группу источников составляют воспоминания государственных и революционных деятелей, чинов политической полиции, помогающие полнее раскрыть
атмосферу, в которой протекала борьба двух сил – правительственного и революционного лагеря31. Воспоминания, как правило, отражают те вопросы, которые остаются вне
рамок официальных документов. Субъективные по характеру подачи материала, они
также требуют к себе критического подхода.
Методологическую основу диссертации составили методы исторического исследования, основанные на принципах объективности, историзма и диалектического познания, некоторые историко-философские методы (антикваризм и презентизм), а также
методы историко-правового сравнения. При анализе эмпирического материала, связанного с деятельностью жандармского органа, уделялось внимание историческим источникам, их источниковедческой критике.
Основные положения, выносимые на защиту:
1) Тамбовское ГЖУ являлось составным звеном единой цепи губернских жандармских органов, что обусловило и наличие сходных проблем. Несмотря на военную организацию, в деятельности этого регионального органа довольно четко прослеживаются
присущие всему жандармскому корпусу чиновничье-бюрократические черты со всеми
вытекающими отсюда «последствиями», как-то: излишнее бумаготворчество, боязнь
инициативы, формализм и проч.
Герасимов А.В. На лезвии с террористами. М., 1991; Гершуни Г. Из недавнего прошлого. Париж, 1908; Джунковский В.Ф. Воспоминания. М., 1997; Заварзин П.П. Жандармы и революционеры: Воспоминания. Париж, 1930; Заварзин П.П. Работа тайной полиции: Воспоминания. Париж, 1924; Курлов П.Г. Гибель императорской России. М.,
1991; « Ника». Воспоминания жандармского офицера. // Жандармы в России. СПб.-М., 2002. С. 543–561; Новицкий
В.Д. Из воспоминаний жандарма. М., 1991; «Охранка»: Воспоминания руководителей охранных отделений. Т. 1-2.
М., 2004; Поляков А. Записки жандармского офицера // Жандармы в России. СПб.-М., 2002. С. 482–537; Спиридович А.И. Великая война и февральская революция (1914–1917). Мн., 2004; Спиридович А.И. Записки жандарма. М.,
1991 и др.
31
11
2) Борьба с революционным подпольем протекала с переменным успехом, определяясь многими факторами, и, не в последнюю очередь, розыскными, организаторскими
способностями очередного начальника ТГЖУ. Как и в большинстве ГЖУ, розыскная работа Тамбовского управления строилась на паритете внутреннего и наружного наблюдения, что отличало губернских жандармов от их коллег из охранных отделений, специализировавшихся на внутреннем освещении деятельности партийных ячеек.
3) Объединению полицейских сил на местном уровне мешали не только властные
интересы губернаторов и корпоративный дух жандармского корпуса, но и диаметрально
противоположные платформы построения двух силовых структур: полиция – чиновничий аппарат, жандармерия – военизированный, что не позволяло создать на этой основе
некое единое военно-гражданское учреждение.
4) Наличие у политической полиции Российской империи рубежа XIX–XX вв. многочисленных обязанностей при отсутствии единой инструкции и политической пассивности основной части общества создавало предпосылки для злоупотреблений властными
полномочиями. В этой связи отдельное значение приобретал фактор «моральной ответственности» жандармского офицера, накладывавший свой отпечаток на полноту применения предоставленных ему инструкциями прав.
Теоретическая и практическая значимость работы. Положения и результаты
исследования могут быть использованы при создании обобщающих трудов по истории
органов политического сыска Российской империи рубежа XIX – XX вв., а также в преподавании курса «Отечественная история» в высших и средних учебных заведениях,
курсов юридических дисциплин «История государства и права», «Оперативнорозыскная деятельность». Полученные результаты могут составить фактографическую
основу для разработки краеведческих курсов по истории Тамбовского ГЖУ, оппозиционного движения, губернской администрации и использоваться в музейной работе.
Апробация работы. Результаты исследования опубликованы в виде тезисов и
статей общим объемом 2,2 п. л. Различные аспекты темы рассматривались на конференциях: «Первая российская революция: взгляд из будущего» (Тамбов, 25-26 апреля
2006г.); «Конституция. Выборы. Государство» (Тамбов, 12-13 декабря 2006 г.); «Тамбов:
история, современность, перспективы» (Тамбов, 2007 г.). Диссертация обсуждалась на
кафедре Российской истории Академии гуманитарного и социального образования Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина и рекомендована к защите.
12
II. СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, приложений, списка
использованных источников и литературы.
Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект, предмет,
хронологические и территориальные рамки исследования, формулируются цели и задачи
работы, отмечается новизна и практическая значимость результатов. Здесь же дается характеристика источниковой базы и методологических принципов, которыми руководствовался диссертант.
В главе I – «Тамбовское губернское жандармское управление (ТГЖУ) в системе
силовых органов империи» – охарактеризована организационная структура Тамбовского
ГЖУ, его положение в системе губернских, региональных и имперских силовых органов.
§ 1 – «Общая характеристика Управления» – посвящен рассмотрению истории
создания, штатной численности, структуры Тамбовского ГЖУ.
Реформой 1867 г. в каждой губернии Российской империи были учреждены губернские жандармские управления, призванные нести, первоначально, преимущественно наблюдательные обязанности. Непосредственным поводом к очередной реформе
жандармского аппарата послужило покушение Д. Каракозова на Александра II (апрель
1866 г.), однако причины ее лежали гораздо глубже. Когда в 1820-х годах создавался
Корпус жандармов, революционное движение было представлено, преимущественно,
дворянским сословием. Иная ситуация сложилась к 1860-70-м гг.: главной фигурой движения стал разночинец. Это потребовало переориентации жандармерии на контроль за
более широкими слоями либеральной интеллигенции и студенчества. Возникла необходимость создания разветвленной сети территориальных жандармских органов, выходивших на центральные органы политического сыска напрямую.
Численность жандармов для огромной империи была невелика: на первом году
своего существования (в 1827 г.) Корпус насчитывал 4 278 человек, к 1917 г. – 15 712
служащих32. Таким образом, за все время КЖ вырос примерно в 4 раза. Согласно штатного расписания Тамбовское ГЖУ в начале XX в. насчитывало 25 человек: начальник
Управления, адъютант, 2 помощника, 3 вахмистра, 16 унтер-офицеров и 2 писаря. В
1906 г. в связи с революционными событиями численность нижних чинов была увеличеИзмозик В.С. Политический розыск ведет Третье отделение (1826–1880 годы) / Жандармы в России. СПб.–М.,
2002. С. 251; Рууд Ч., Степанов С. Фонтанка, 16: Политический сыск при царях. М., 1993. С. 91.
32
13
на еще на 4 человека. Приведенные цифры опровергают сложившееся мнение, что влияние жандармов на жизнь общества определялось их чрезмерно большой численностью:
25-29 человек применительно к Тамбовской губернии, насчитывавшей к началу XX в.
около 3-х миллионов населения, вряд ли можно считать «большим числом». Более того,
далеко не во всех уездах губернии имелись жандармские пункты. Даже в период максимального «охвата» (после Первой русской революции) из 12-ти уездов губернии жандармский надзор действовал только в 7-ми, т.е. в половине уездов.
Являясь самостоятельной структурной единицей системы учреждений политического сыска, ТГЖУ противостояло всем антиправительственным выступлениям в губернии, для чего было наделено широкими полномочиями. Постоянная связь с центральными органами политического сыска и местной администрацией позволяла Управлению
относительно успешно справляться со своими функциями. Основной акцент в работе делался на борьбу с массовыми выступлениями, нелегальными партиями, организациями,
движениями. Наряду с общей полицией и другими военизированными органами, ТГЖУ
оказывало поддержку губернатору в проведении общегосударственного внутриполитического курса. ГЖУ в губерниях, где не были созданы охранные отделения, являлись как
бы «центральными» органами для всех жандармских структур. В Тамбовской губернии
это выражалось в пересылке отчетов и других данных для районного охранного отделения (РОО) через ТГЖУ, в обращении железнодорожного жандармского начальства к руководству Управления с просьбами решить вопрос на уровне губернатора и т.п.
Органы госбезопасности рубежа XIX–XX вв. имели весьма широкий спектр полномочий, играя важную роль в жизни общества (укажем хотя бы на удостоверение политической благонадежности граждан). Отсутствие же единой инструкции, определяющей
права и обязанности жандармов, при общей политической пассивности основной части
российского общества создавали предпосылки для злоупотреблений властными полномочиями. Однако говорить об отсутствии законной основы деятельности дореволюционных спецслужб33, на наш взгляд, тоже не приходится. Практика законотворчества Российской империи признавала только одного субъекта законодательной власти – монарха.
Все секретные инструкции и циркуляры, касавшиеся полномочий силовых ведомств,
должны были получить высочайшее одобрение и только после этого обретали силу если
не законов, то, во всяком случае, обязательных постановлений.
Измозик В.С. Политический контроль и сыск: методологические аспекты / Политический сыск в России: история
и современность. СПб., 1996. С. 11.
33
14
В § 2 – «ТГЖУ и губернская администрация» – рассмотрен спектр вопросов по
взаимодействию двух силовых структур – полиции и жандармерии – в целях поддержания общественного порядка в губернии, оценивается эффективность этой работы, выявляются причины, мешавшие слаженным действиям полицейских сил на местном уровне.
Изученный материал позволил проследить сближение позиций жандармских и
полицейских структур в деле борьбы с преступностью как таковой, что к началу XX в.
создало реальные предпосылки к объединению этих служб под общим руководством.
Однако шаги правительства в этом направлении чаще всего не шли дальше законопроектов. Историки по-разному оценивают причину этого феномена – властные интересы губернаторов, корпоративность Корпуса жандармов. В диссертационном исследовании
указывается еще одна возможная причина неудач правительства в деле интеграции полицейских структур – кардинальное отличие в принципах построения: жандармерия –
военизированный аппарат, полиция – чиновничий, что не позволяло создать на этой основе унифицированное, военно-гражданское учреждение. В данной ситуации либо жандармерию нужно было переводить на «мирные» рельсы, либо полицию делать военизированной.
§ 3 – «Двоецентрие: Корпус жандармов и Департамент полиции» – носит обзорный характер и посвящен устройству КЖ и ДП, вопросам взаимодействия двух учреждений, их влиянию на функционирование местных органов сыска. Распорядительная
документация и Корпуса и Департамента свидетельствует о достаточных рычагах воздействия на территориальные жандармские органы в вопросах реализации разрабатываемых в центре мер. Вмешательство КЖ в наблюдательную, следственно-розыскную работу жандармских учреждений, равно как ДП в сферу кадровой политики, было невелико, ограничиваясь, как правило, мероприятиями справочно-консультативного характера.
В главе II диссертации – «Направления деятельности» – исследуются различные
аспекты функционирования Тамбовского ГЖУ: от осуществления поставленных государством задач до внутреннего распорядка работы.
В § 1 – «Следственно-розыскная часть» – анализируется ставшее к концу XIX в.
определяющим в деятельности жандармских структур следственно-розыскное направление работы, прослеживается эволюция использовавшихся в этой сфере методик, оценивается их результативность и законность.
Начав XIX столетие с наблюдения за жизнью различных слоев общества, ко второй половине века политическая полиция приобретает ставший привычным облик силы,
15
предназначенной для борьбы с государственными преступлениями. Этот период прошел
под знаком обретения жандармерией дополнительных полномочий, что явилось, во многом, следствием развития и оформления революционного движения внутри империи.
Одержав в 1880-90-х гг. победу в противостоянии революционному подполью в столицах, власть потерпела поражение на местном уровне. Перемещение политической активности в регионы застало, по словам Л.А. Ратаева, губернскую администрацию «совершенно неподготовленною»34. Как показали события, во многом не готов к этому оказался и местный жандармский аппарат. Революция 1905-07 гг. стала испытанием режима на
жизнеспособность, а его охранительной системы – на соответствие своему назначению.
Но и работая на пределе возможностей, политическая полиция не могла успешно противостоять революционной стихии. В этих условиях ее эффективность определялась позицией общества в вопросе способов трансформации существующего режима и правопорядка. В годы «смуты» монархия устояла благодаря не столько репрессиям, сколько вынужденному политическому компромиссу с обществом, декларированному Манифестом
17 октября.
Следует отметить, что революция стала и тем самым фактором,  условно назовем
его «естественным отбором»  благодаря которому проверке подверглась не только
«профпригодность» кадрового состава Корпуса, но и все наработки в области борьбы с
антиправительственным движением. Революционная «гроза» оставила после себя не
только разрушения, но и освободила пространство для использования новых приемов и
методов в работе силовых структур.
В § 2 – «Наблюдательная деятельность» – рассматривается все многообразие задач, поставленных государством перед губернскими жандармскими органами в плане
наблюдения за положением дел на местах, указываются источники поступления информации, оценивается результативность этого направления работы.
Установлено, что несоразмерность задач по наблюдательному направлению с
численным составом Корпуса сводила многие мероприятия в этой сфере к обычному
формализму (сбор сведений о благонадежности граждан, наблюдение за иностранными
подданными на территории губернии, негласный надзор). Использование же правительством потенциала КЖ в смежных сферах – заведование обучением, вооружением и снаряжением уездно-полицейской стражи, создание контрразведывательных отделений –
дополнительно распыляло силы. В связи с этим в диссертационном исследовании выска34
ГАРФ. Ф. 102. ДП ОО. 1902 г. Оп. 230. Д. 1791. Л. 1.
16
зывается несогласие с мнением И.Н. Кравцева, полагающего, что ресурсы политической
полиции следовало использовать для нейтрализации иностранной разведывательной
угрозы в годы русско-японской войны, а то, что это не было сделано – «крупный просчет правительства»35. Для подобных утверждений все же нет достаточных оснований.
Контрразведка – особая сфера деятельности, имеющая слабое соприкосновение с основной функцией политической полиции – борьбой с различными проявлениями антиправительственной деятельности внутри государства.
§ 3 – «Хозяйственная, строевая и инспекторская части» – посвящен вопросам
обеспечения губернских жандармских управлений (на примере Тамбовского ГЖУ) обмундированием, вооружением и снаряжением, строевого обучения кадрового состава,
проведения инспекторских смотров. Эта тематика мало разработана, что нельзя признать
терпимым: ведь к основным компонентам силовых структур государства относится не
только юридическая база, в рамках которой они функционируют, но и униформа, служащая особым отличительным знаком государственной принадлежности, а также оружие, необходимое для силового выполнения поставленных задач. Форменная одежда –
не менее важный фактор поведения, мироощущения и, в конечном счете, психологии
жандарма, чем дисциплинарный устав или инструкции по ведению политического розыска. В проведенном исследовании предпринята попытка комплексно рассмотреть вопрос обеспечения жандармских управлений (на примере Тамбовского ГЖУ) вещевым и
артиллерийским довольствием. Более же детальное изучение этого аспекта функционирования губернских жандармских органов, несомненно, должно стать предметом отдельного исследования.
В § 4 – «Канцелярия Управления, делопроизводство» – анализируются роль и место канцелярии в деятельности Тамбовского ГЖУ, рассмотрены основные разновидности типовой служебной документации, правила делопроизводственной переписки, выявлена степень сохранности основных архивных фондов, указаны причины утраты документов.
Выявлено, что наличие разнообразных обязанностей и вытекавшая отсюда необходимость ведения регулярной отчетной документации помимо желания жандармов делало канцелярию важным элементом деятельности органов политического сыска, со
временем едва ли не подчинившей все остальные сферы жандармской практики. Развитие и совершенствование методов работы политической полиции пропорционально вели
35
Кравцев И.Н. Тайные службы империи. М., 1999. С. 83–84.
17
и к увеличению объемов переписки, особенно в следственно-розыскной и наблюдательной деятельности. Канцелярия в Российской империи традиционно являлась важным
элементом любого государственного института, и Корпус жандармов, несмотря на свою
военную организацию, исключением не стал. В работе этого органа власти на рубеже
XIX–XX вв. весьма четко прослеживаются чиновничье-бюрократические черты со всеми вытекающими отсюда «последствиями», как-то: бюрократизм, излишнее бумаготворчество, в меньшей степени формализм, боязнь инициативы. Подобное положение
дел не являлось секретом для руководства, стремившегося склонить чашу весов в пользу «живого дела». Однако прилагавшиеся усилия оказывались нередко бесплодными.
В главе III – «Основные каналы информационного обеспечения» – рассмотрены
основные источники осведомления политической полиции: внутренняя и наружная агентура, перлюстрация переписки.
В § 1 – «Внутренняя агентура» – уделено внимание вопросам финансирования
агентурной работы Тамбовского ГЖУ, которое до Первой русской революции не имело
возможности развиваться ввиду недостатка выделявшихся средств. Соглашаясь с Л.А.
Ратаевым, резко критиковавшим постановку агентурной работы в большинстве ГЖУ
империи36, диссертант все же не склонен вменять им это в вину, поскольку в условиях
скромного финансирования ожидать грандиозных успехов не приходилось. Характеризовать в положительную или отрицательную сторону работу по вербовке секретных сотрудников в ТГЖУ имеет смысл только с 1906 г., когда аванс на эти цели вырос в несколько раз, составив итоговую цифру в 850 руб. Удачными для тамбовских жандармов
следует признать 1908 и 1909 гг.: в результате серии крупных «ликвидаций» и арестов
деятельность партийных ячеек в губернии затихла надолго. В целом же борьба с революционным подпольем протекала с переменным успехом. Многое здесь зависело от
начальника Управления, его способностей и упорства в достижении поставленных целей.
В приложении к диссертации приводится список секретных агентов, установленных автором в процессе изучения материалов Тамбовского ГЖУ в фондах ГАТО и
ГАРФ. В связи с засекреченностью этого направления работы выявить какие-либо социальные характеристики сотрудников весьма затруднительно. Анализ имеющегося материала позволил сделать вывод о сохранении паритета в Тамбовской губернии между
внутренним и наружным наблюдением, несмотря на усилия ДП склонить чашу весов в
36
ГАРФ. Ф. 102. ДП ОО. Оп. 1902 г. Д. 1791. Л. 3 об.
18
пользу первого. Дело в том, что «качеством» провинциальная секретная агентура в сравнении со столичной в силу объективных обстоятельств блистала редко. Основу ее составляли вспомогательные агенты.
В § 2 – «Филеры и наружное наблюдение» – анализируется постановка службы
наружного наблюдения в Тамбовском ГЖУ, оценивается ее эффективность.
Установлено, что на протяжении длительного времени филерское наблюдение
осуществлялось, преимущественно, силами унтер-офицеров ТГЖУ. Вольнонаемных
агентов наружного наблюдения в то время имели единичные управления, что вызывалось замкнутостью системы госбезопасности. К тому же жандармы-филеры выгодно отличались от «наемников»: были дисциплинированы, грамотны, знали специфику службы. Первые наемные агенты появились при Тамбовском ГЖУ в 1910 г., но их число не
превышало 1-2 человек, остальными (7-8 человек) были те же унтер-офицеры. Только к
1914 г. филерский отряд был полностью скомплектован из людей по найму. Однако, несмотря на стремление руководства политического сыска повысить профессионализм филеров, наружное наблюдение так и не смогло подняться выше унтер-офицерского уровня, проигрывая и морально, и интеллектуально растущему мастерству конспирации деятелей подполья. В проведенном исследовании автором в качестве определяющей причины этого феномена указывается на отсутствие постоянно действующей школы по подготовке людей к несению подобного рода службы, что явилось одним из упущений дореволюционной службы госбезопасности.
§ 3 – «Перлюстрация переписки» – посвящен вопросу секретного вскрытия частной корреспонденции в Российской империи и, в частности, в ТГЖУ, описывается
структура службы перлюстрации, основные приемы работы, указаны «объекты» «законной» перлюстрации (корреспонденция политарестантов, гласноподнадзорных, лиц, привлеченных к политическим дознаниям). Факты самовольной перлюстрации в Тамбовском ГЖУ диссертантом не выявлены.
Обосновано, что вскрытие частной корреспонденции являлось грубым нарушением правил Всемирного почтового союза, членом которого была и Россия. Уголовное законодательство всех стран-участниц предусматривало суровые наказания (от тюремного
заключения до высылки в одну из отдаленных губерний) за нарушение тайны частной
переписки. Между тем перлюстрация в России существовала и всегда была наиболее
секретной в комплексе источников информации. Сфера эта также регулировалась законодательными и ведомственными нормами. Что же до нарушения правил Всемирного
19
почтового союза, то приоритет норм международного договора над нормами государственного закона, существующий ныне в России и закрепленный в Конституции РФ (п. 4
ст. 15), в Основных законах Российской империи не фигурировал. Имевшееся же противоречие между законностью наиболее действенных методов политического сыска и
необходимостью скрывать их применение от общества объяснялось тем, что монархия
оказалась неспособной поддерживать государственный порядок методами, соответствующими общественной морали.
В главе IV – «Социальные аспекты функционирования ТГЖУ» – затрагиваются
вопросы рекрутирования кадрового состава, сделана попытка реконструкции социокультурного облика чинов Тамбовского ГЖУ на основе всей совокупности данных, имевшихся в распоряжении диссертанта.
В § 1 – «Рекрутирование кадров» – рассмотрены вопросы пополнения всех категорий служащих ТГЖУ, оценивается профессионализм кадров. Последний во многом
определяется предшествующей подготовкой кандидата. Между тем первоначальное
обучение нижних чинов КЖ отсутствовало – они осваивали работу уже в процессе
службы. С подготовкой офицеров дело обстояло несколько лучше благодаря специальным подготовительным курсам, однако их продолжительность (от 3 до 6 месяцев) и программа, где дисциплины по оперативно-розыскной деятельности были представлены
слабо, не позволяли надеяться на подготовку высококвалифицированных специалистов.
Ставка делалась, в значительной мере, на практическое обучение прошедших экзамены
офицеров уже в процессе службы. Но если несоответствующих унтер-офицеров по прошествии 5 лет можно было отчислить из Корпуса, то удалить несоответствующих офицеров было труднее. Частичный выход из этого положения был найден во введении порядка ежегодной аттестации, что, однако, не обеспечивало объективность, поскольку
представляло исключительные права в характеристике офицеров начальнику жандармского управления.
Кадровая работа в жандармерии, особенно со второй половины XIX в., стала отличаться значительной долей прагматизма и имела свои устоявшиеся принципы профессиональной этики. К недостаткам можно отнести формализм значительной части документов и громоздкость самой системы управления кадрами. Тем не менее, указанные
недостатки не мешают характеризовать кадровую работу в Корпусе, в целом, как обеспечивавшую выполнение поставленных государством задач, что косвенно подтвержда-
20
ется интересом иностранных государств (Японии, Турции) к вопросу устройства и
функционирования жандармского корпуса.
В § 2 – «Социокультурный портрет личного состава» – рассмотрены различные
аспекты социокультурного облика чинов Тамбовского ГЖУ, выявлены доминирующие
черты служебного уклада, частично реконструировано внеслужебное времяпрепровождение.
Изученные документы показывают, что среди жандармов проводилась систематическая идейно-воспитательная работа, регламентировавшаяся из Петербурга, основными
стержнями которой были идея защиты монархии и тесно связанного с ней православия, а
также стремление поддержания авторитета жандармского Корпуса в обществе. Между
тем установлено, что отношение самого общества к жандармам было двойственным. С
одной стороны, явно прослеживаются осторожность, подозрительность и даже ненависть определенной категории населения вследствие вполне понятной специфики жандармской службы; с другой – уважение, особенно на фоне более низкого культурного и
морального уровня полицейских чинов. На жандармов нередко смотрели как на гарантов
стабильности и порядка, а иногда и как на третейских судей.
Жандармская служба, связанная с большими морально-психологическими и физическими нагрузками, была по плечу не каждому. Между тем на протяжении почти всего периода существования Корпуса (исключая, пожалуй, период Первой русской революции) отбоя от желающих поступить в него не было: конкурс был высок, а отбор тщателен. На первое место в привлекательности жандармской службы автором диссертационного исследования ставится содержание, значительно превышавшее служебные оклады представителей других силовых структур (полиции, армии). На второе место – активная государственная политика (начиная с Первой революции) по социальной поддержке малоимущих чинов Корпуса (введение новых форм натурального довольствия и
увеличение прежних окладов, практика денежных пособий, бесплатное санаторнокурортное лечение, служба призрения, улучшение пенсионного обеспечения), что, в конечном счете, обеспечивало постоянный поток желающих поступить в КЖ и стабильность основного состава служащих.
В заключении формулируются основные выводы исследования.
Установлено, что органы госбезопасности рубежа XIX–XX вв. имели весьма широкий спектр полномочий, играя важную роль в жизни дореволюционного общества.
Отсутствие же единой инструкции, определяющей права и обязанности жандармов, при
21
общей политической пассивности основной части общества создавали предпосылки для
злоупотреблений властными полномочиями. В этой связи отдельное значение приобретал фактор «моральной ответственности» жандармского офицера, накладывавший свой
отпечаток на полноту применения предоставленных ему инструкциями прав.
После реформы 1867 г. основным структурным подразделением КЖ стали губернские жандармские управления, явившиеся реакцией охранительных структур государства на развитие – в плане политической направленности, интенсивности и размаха –
революционного движения в стране. Между тем сама политическая полиция никогда не
рассматривалась властью в качестве инструмента силового воздействия на массы (для
этого существовали другие рычаги – полиция, армия), что и обусловило относительно
малую численность жандармского корпуса применительно к размерам империи.
К началу XX в. явственно проявилась тенденция к объединению усилий полицейских структур в борьбе с преступностью как таковой: полиция активно привлекалась (на
второстепенных ролях) к расследованию политических дел, заимствовала у жандармерии методы борьбы с оппозицией; Корпус жандармов, в свою очередь, участвовал в поимке уголовных преступников, расследовании громких уголовных дел. Однако желаемого единства действий полицейских структур, особенно на губернском уровне, достигнуть так и не удалось, что, несомненно, внесло свою лепту в неслаженность действий
местной администрации в февральские и мартовские дни 1917 г.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
1) Белова А.В. К истории Тамбовского губернского жандармского управления / А.В.
Белова // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. – Тамбов,
2004. – Вып. 4 (36). – С. 39–43. – 0,43 п. л.
2) Белова А.В. Розыскные циркуляры в системе полицейского делопроизводства /
А.В. Белова // IХ Державинские чтения. – Тамбов, 2004. – С. 19–20. – 0,06 п. л.
3) Белова А.В. О расквартировании нижних чинов Тамбовского ГЖУ в 1869 г. / А.В.
Белова // X Державинские чтения. – Тамбов, 2005. – С. 74–75. – 0,07 п. л.
4) Белова А.В. Наградная система в жандармерии в начале XX в. / А.В. Белова // XI
Державинские чтения. – Тамбов, 2006. – С. 117–118. – 0,06 п. л.
5) Белова А.В. Организация службы наружного наблюдения в Тамбовской губернии
на рубеже XIX–XX вв. / А.В. Белова // XII Державинские чтения. – Тамбов, 2007. – С.
163–166. – 0,18 п. л.
22
6) Белова А.В. Тамбовские жандармы в борьбе с революцией / А.В. Белова // Первая
российская революция: взгляд из будущего. Материалы Всероссийской научной конференции (Тамбов, 25-26 апреля 2006 г.). – Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина; ООО
«Центр-пресс», 2006. – С. 147–155. – 0,47 п. л.
7) Белова А.В. Развитие системы идентификации преступников в практике жандармских учреждений Российской империи рубежа XIX–XX вв. / А.В. Белова // Общество и
государство в России: традиции, современность, перспективы: Сборник научных статей. – Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2006. – Вып. 2.– С. 82–89. – 0,39 п. л.
8) Белова А.В. Проблема взаимоотношений жандармских и полицейских структур на
региональном уровне на рубеже XIX–XX вв. / А.В. Белова // Конституция. Выборы.
Государство. Всероссийская научно-практическая Чичеринская конференция. Сборник
материалов. – Тамбов: Изд-во ООО «Центр-пресс», 2007. – С. 135–138. – 0,36 п. л.
9) Белова А.В. Жандармская служба в Тамбове на рубеже XIX–XX вв. / А.В. Белова //
Тамбов:
история,
современность,
перспективы.
Сборник
материалов
научно-
практической конференции, посвященной 370-летию города Тамбова. – Тамбов: Изд-во
Першина Р.В., 2007. – С. 33–35. – 0,19 п. л.
23