Александр Витальевич Репников

Александр Витальевич Репников
Русский консерватизм: вчера, сегодня, завтра
http://nationalism.org/library/science/ideology/repnikov/repnikov-conservatism.htm
Декларирование приверженности консервативным принципам постепенно становится в
современном российском обществе одним из признаков хорошего тона. При этом далеко
не все, называющие себя сегодня модным словом “консерватор” реально осознают то
глубокое содержание, которое скрывается за данным понятием.
Долгие годы понятию консерватизма придавалась заведомо негативная, чуть ли не
ругательная окраска. Это слово являлось синонимом таких определений, как:
“реакционер”, “ретроград”, “мракобес” и т.п. Считалось, что “консервативного
творчества”, как такового быть не может, поскольку основной идеей консерватизма
является “приверженность к старому, отжившему и вражда ко всему новому, передовому”
[1]. Долгие годы в отечественной историографии бытовал стереотип, согласно которому
консерваторы изображались убежденными противниками прогресса, стремившимися
повернуть “колесо истории” вспять. Подобная точка зрения грешит заведомой
односторонностью, поскольку русские консерваторы были не только “охранителями” в
прямом смысле этого слова, но так же пытались найти компромисс с происходившими в
стране переменами.
Попытки современного рассмотрения генезиса русской консервативной мысли в рамках
противопоставления “традиция - модернизация” или “прогресс - регресс” весьма условны,
поскольку ни традиция, ни модернизация не являются неким абсолютом. И реформы и
контрреформы проводятся реальными людьми, преследующими реальные интересы. К
тому же реформы вовсе не должны однозначно нести благо для большинства народа,
точно так же как контрреформы не должны обязательно иметь деструктивный характер. В
конечном счете, власть должна работать во имя страны, и живущего в ней народа. Мы
сами могли убедиться, что словом “реформы” можно при желании прикрывать любые
разрушительные для государства действия. Наблюдая за тем распадом государственности,
который вершится под знаменем “реформ”, невольно начнешь желать контрреформ.
Тотальное противопоставление традиции и модернизации возникает в том случае, если с
понятием модернизации связывается исключительно заимствование зарубежного опыта, а
под традицией понимается приверженность ко всему отсталому и отжившему. При
подобном раскладе сил практически невозможно наладить диалог между оппонентами,
поскольку приверженцы крайних взглядов демонстрируют нежелание выслушать и понять
собеседника. В этом случае радикальными “охранителями” становятся не
традиционалисты, а их противники, которые упорно отстаивают свою монополию на
истину. Представляется, что сегодняшнее обращение к прошлому русской
консервативной мысли может помочь нам в выработке политического курса, свободного
от “правых” и “левых” крайностей.
Постепенное смещение акцентов в оценке консерватизма от негативно-нейтральных к
положительно-апологетическим было связано не только с научным поиском, но и с новым
обострением проблемы “традиция и модернизация” в 90-е годы нашего столетия.
Советской цивилизации требовался новый импульс. В то время как одна часть партийной
и интеллектуальной элиты встала на прозападнические позиции, другая часть пыталась
найти опору в традиции. Для одних эта традиция ограничивалась возвращением к
ленинским (или же сталинским) нормам правления, друге предприняли попытку
соединить воедино историю дореволюционного и советского периода. Одним из первых
появившийся в обществе интерес к консервативной традиции попытались использовать
современные почвенники-традиционалисты. В 1991 г. ряд изданий патриотического
направления опубликовали статьи, посвященные столетию со дня смерти К.Н. Леонтьева
[2]. Постепенно стали возвращаться и другие забытые имена. В среде современного
монархического движения и поныне наблюдается стойкий интерес к фигурам К.П.
Победоносцева и Л.А. Тихомирова. Отметим, что первая книга Л.А. Тихомирова,
вышедшая в России после 1917 года была издана в 1992 году Российским Имперским
Союзом-орденом, и посвящена памяти Великого князя Владимира Кирилловича (чья роль
в монархическом движении оценивается, впрочем, весьма неоднозначно) [3]. За
прошедшее десятилетие стена умолчания вокруг “забытых мыслителей” была сломана. Их
книги сегодня переиздаются многотысячными тиражами и по-прежнему пользуются
повышенным спросом. Дважды была переиздана книга Н.Я. Данилевского “Россия и
Европа” [4]. Как минимум шесть (!) раз переиздали фундаментальную работу К.Н.
Леонтьева “Византизм и славянство” [5]. Трижды были переизданы статьи К.П.
Победоносцева из “Московского сборника” [6]. Дважды вышел основной труд Л.А.
Тихомирова “Монархическая государственность” [7]. За последние годы вышел целый ряд
интереснейших исследований, посвященных Н.Я. Данилевскому [8], К.Н. Леонтьеву [9],
К.П. Победоносцеву [10] и Л.А. Тихомирову [11]. Читатели наконец смогли узнать о
взглядах и деятельности С.С. Уварова [12] и М.Н. Каткова [13] без привычных
политических ярлыков. Был реабилитирован М.О. Меньшиков [14], и появилась первая
монография о нем [15]. Из небытия вернулись имена П.Е. Астафьева [16] и С.Ф. Шарапова
[17]. На конец 80-х-90-е гг. пришелся целый бум диссертационных работ, посвященных
таким видным представителям отечественного консерватизма, как Н.Я. Данилевский, К.Н.
Леонтьев, К.П. Победоносцев, Л.А. Тихомиров [18]. Сборники и отдельные статьи, по
проблематике русского консерватизма выходят не только в Москве и Санкт-Петербурге,
но и в ряде других городов России [19]. Активизировался процесс изучения русского
правомонархического движения начала ХХ века [20]. Наиболее фундаментальные
исследования в этой области принадлежат С.А. Степанову и Ю.И. Кирьянову [21].
Значительный интерес в научных кругах вызвали книги видных представителей русской
консервативной мысли, выходящие в серии “Пути русского имперского сознания” [22].
Вышло так же и несколько общетеоретических работ по русскому консерватизму [23].
Все вышеперечисленные исследования, несомненно, внесли значительный вклад в
изучение теоретических и практических основ консерватизма. Стараниями отечественных
историков и философов был создан значительный комплекс работ, в которых
рассматриваются взгляды отдельных видных идеологов русского консерватизма. Первый
этап пройден и уже можно наметить новые задачи:
1) необходимо сформулировать более четкое определение самого понятия консерватизм.
Если в советскую эпоху консерватизм трактовался как исключительно антитеза прогрессу
и развитию, то в последние годы консерватизм рассматривается, как “понятие,
обозначающее политические силы, которые в тот или иной период борются за сохранение
традиционных, сложившихся основ общественной жизни, а также характеризующее
определенный тип или стиль мышления” [24]. При этом нужно учесть, что если мы еще
можем дать формулировку консерватизма, как политического течения, то консерватизм
как тип мышления еще очень слабо изучен;
2) многоплановость и неоднородность отечественного консерватизма привела к тому, что
рассмотрение взглядов русских консервативных мыслителей только в историческом,
философском или богословском ключе влечет за собой неизбежную односторонность в
оценках. В последние годы статьи, посвященные ряду консерваторов, не считавшихся
философами появились в чисто философских сборниках [25], а взгляды консерваторовтеоретиков стали изучаться применительно к конкретно-историческому контексту. Нельзя
забывать и о том, что мировоззрение русских консерваторов было в значительной степени
религиозным, а следовательно нужно обязательно учитывать православный аспект в их
мировосприятии;
3) в качестве позитивного момента, наметившегося в последних исследованиях хочется
отметить стремление их авторов проследить тесную связь отечественного и зарубежного
консерватизма. Было бы излишне упрощенно замыкаться только в рамках русского
консерватизма, акцентируя внимание исключительно на его самобытности и
оригинальности, поскольку идеи русских консерваторов обогатили собой сокровищницу
не только российской, но и мировой (прежде всего, европейской) мысли. В те годы, когда
изучение консерватизма не приветствовалось в СССР, именно западные исследователи
смогли создать монографические работы, посвященные видным представителям
отечественного консерватизма [26]. Существующий и поныне интерес зарубежных
исследователей к русской консервативной мысли не случаен. В Европе также
существовало свое консервативное течение, представители которого стремились
осмыслить происходящие изменения. Эгалитарные идеи, связанные с модернизационным
процессом, несли с собой определенное упрощение действительности, подгоняли ее под
рационалистическое мировоззрение “среднего человека”. Это стремление к упрощению
проявлялось в различных сферах, начиная от идей однолинейного прогресса и
европоцентризма в науке и кончая идеей непрерывного научно-технического прогресса в
технике. Подобная однолинейность, призванная продемонстрировать ничем не
сдерживаемое движение прогресса, была отвергнута и российскими, и европейскими
консерваторами. Наблюдая столкновение традиционных основ миропонимания с
необратимым процессом модернизации, и русские, и европейские мыслители
задумывались над схожими вопросами. В последние годы, когда мы получили широкую
возможность ознакомиться с работами западных традиционалистов, начиная от Жозефа де
Местра и Освальда Шпенглера и заканчивая Р. Геноном, Артуром Меллером ван ден
Бруком и Э. Юнгером, необходимо рассмотреть и выделить то общее и различное, что
было и есть между русским и западным консерватизмом;
4) интерес к оригинальным концепциям отдельных представителей русской
консервативной мысли вытеснил не периферию исследования такие важные составные
части отечественного консерватизма, как его экономическая и национальная
составляющие. Попытки анализа экономических программ русских консерваторов в
основном связываются с именем С.Ф. Шарапова [27]. Хотя русский консерватизм и не
смог выдвинуть из своей среды видных экономистов, это вопрос (прежде всего в
контексте аграрной проблемы) занимал не последнее место в консервативных
разработках, и, следовательно, заслуживает более тщательного изучения. Практически не
исследованной остается тема “консерваторы и рабочий вопрос” (есть только отдельные
разработки этой проблемы в рамках рассмотрения взглядов Л.А. Тихомирова) [28].
Национальная составляющая русского консерватизма, долгое время трактовавшаяся как
“национализм” или “великодержавный шовинизм” так же нуждается в тщательном
анализе;
5) до сих пор остается дискуссионной проблема хронологических рамок русского
консерватизма. Определенные предконсервативные направления в политике можно
отнести к началу правления Екатерины II. Современный историк В.Я. Гросул считает, что
русский политический консерватизм зародился лишь в начале XIX в. с вступлением на
престол Александра I. Это, конечно не значит что консерватизм (не как политическое
течение, а как тип мышления) не существовал до вышеуказанного времени. Были до этого
времени в России и на Руси и консервативно мыслящие государственные деятели, да и
просто консервативно мыслящие индивиды. Следовательно, консерватизм, только
проявил себя к середине XVIII в., а существовал он много раньше;
6) долгое время в отечественной историографии наблюдалась определенная привязка
консерватизма к дворянству (“дворянский консерватизм”), чиновничеству (“консерватизм
бюрократии”) и интеллектуальным кругам. При этом народный консерватизм трактовался
как “наивный монархизм”. В последние годы наблюдается обратное явление, когда
некоторые исследователи доказывают, что только консерватизм низов был подлинным,
“чистым” и искренним консерватизмом. И тот, и другой подход оставляет открытым
вопрос - существовал ли народный консерватизм в действительности и как он выражался
в реальной жизни;
7) в последние годы все большее внимание исследователей привлекает феномен
либерального консерватизма [29]. Действительно, консерватизм в России представлял
настолько широкое явление, что консерваторами можно объявить (и не без основания)
таких совершенно разных людей как В.М. Пуришкевич и Б.Н. Чичерин. Это еще раз
свидетельствует о политической неоднородности консерватизма, который включал в себя
“правое”, “центристское” и “левое” направления;
8) недостаточно разработанной остается тема эволюции консерватизма в русской
эмиграции. Как правило, здесь выделяются только наиболее известные фигуры И.Л.
Солоневич, И.А. Ильин и др. Если мы согласимся с тем, что консервативные идеи
существовали и развивались в среде русских эмигрантов, то следует ли ограничиться
изучением только монархического движения? Можно ли отнести к ответвлениям
консервативной мысли представителей евразийского и сменовеховского движения? И,
наконец, как определить “русских фашистов”, которые, заявляли о себе: “ ...мы не
красные, мы не белые”. Отметим и то, что в последние годы к консервативному лагерю
начинают так же относить казачество [30];
9) с предыдущим вопросом тесно связан вопрос существования “советского
консерватизма”. Был ли консерватизм в СССР? Совпадало ли инвариантное ядро
“советского” консерватизма (если такой действительно существовал) с инвариантным
ядром консерватизма, существовавшего в самодержавной России;
10) современный консерватизм конца ХХ века еще ждет своих исследователей. В
сегодняшней политике, так же как и в науке наблюдается взлет интереса к русскому
консерватизму и его представителям. Характерно, что лидер КПРФ Г.А. Зюганов в своей
книге “Россия и современный мир”, написанной на основе его докторской диссертации по
философии, заявил о необходимости выработки новой идеологии, отвечающей
современным реалиям. Среди источников этой новой идеологии помимо В.И. Ленина он
привел Н.Я. Данилевского и К.Н. Леонтьева. Оценивая вклад Н.Я. Данилевского в
копилку мировой мысли, Зюганов писал: “В своей знаменитой книге “Россия и Европа”
Данилевский подверг критике главный эволюционистский принцип исторической науки,
предполагающий последовательное, прогрессирующее развитие человечества от низших
культурных форм к высшим” [31]. Но если встать на позицию сторонника
цивилизационного пути развития Н.Я. Данилевского, то как тогда можно примирить его с
К. Марксом и В.И. Лениным? Не случайно один из публицистов “Moscow Times” заметил,
что “Теоретических предшественников коммунистов - Гегеля, Смита, Рикардо... Зюганов
заменяет националистами-почвенниками, такими как К. Леонтьев, Н. Данилевский, И.
Ильин, как Освальд Шпенглер...” [32].
Можно говорить о том, что “мода” на консерватизм постепенно вытесняет “моду” на
либерализм. Не случайно слово “традиция” звучит в устах государственных мужей чаще,
чем “реформа”. Тяга значительной части населения к стабильности, поиск опоры на
неизменные, вечные ценности - все это было в полной мере использовано творцами PRтехнологий. Консерватизм, понимаемый как антитеза анархии и экстремизму очень
популярен в современной политике. Сейчас уже никто не выступает открыто с позиции
тотального отрицания прошлого, никто не стремится к разрыву исторической
преемственности. К консерваторам относят себя и В.С. Черномырдин и Б. Немцов. Но что
же хотят “законсервировать” те, представители движения “правых сил”, которые сегодня
называют себя консерваторами? Не скрывается ли за их показным консерватизмом
желание “заморозить” ту, во многом несовершенную и нестабильную политическую
систему, которая сложилась за последнее десятилетие в России? Если это так, то
подобный “консерватизм” не может принести позитивные плоды, а является всего-навсего
очередным прикрытием для обанкротившихся политиков. Подлинный консерватизм
всегда ставил во главу угла благо России и населявшего ее народа.
1. Советский энциклопедический словарь. М., 1980. С.628.
2. См.: Афонина В. Спасительное бремя национальной дисциплины. // Русский вестник. 1991. № 31;
Кремнев Г. Константин Леонтьев и русское будущее: К 100-летию со дня смерти // Наш современник. 1991.
№ 12; Куликов Ю. Склоняя голову: обретение могил К.Н. Леонтьева и В.В. Розанова // Литературная
Россия. 18 октября 1991; Сергеев С. Единоборство с эпохой // Литературная Россия. 22 ноября 1991; Кураева
Е. День памяти // Литературная Россия. 29 ноября 1991.
3. Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. СПб., 1992; Отклик на издание см.: Белов В.
Незамеченная книга // Наш современник. 1997. № 1.
4. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991; Данилевский Н.Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и
политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому. СПб., 1995.
5. См.: Леонтьев К.Н. Византизм и славянство // В кн.: Россия глазами русского: Чаадаев, Леонтьев,
Соловьев. СПб., 1991; Он же. Цветущая сложность. Избранные статьи. М., 1992; Он же. Записки
отшельника. М., 1992; Он же. Избранное. М., 1993; Он же. Восток, Россия и Славянство: Философская и
политическая публицистика. Духовная проза (1872-1891). М., 1996; Он же. Поздняя осень России. М., 2000.
6. См. Победоносцев К.П. Великая ложь нашего времени. М., 1993; Победоносцев К.П.: pro et contra. СПб.,
1995; Победоносцев К.П. Сочинения. СПб., 1996.
7. Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. СПб., 1992; Он же. Монархическая
государственность. М., 1998.
8. Аринин А.Н. Михеев В.М. Самобытные идеи Н.Я. Данилевского. М., 1996; Михеев В.М. Славянский
Нострадамус. Брест, 1993; Он же. Тоталитарный мыслитель. Брест, 1994; Бажов С.И. Философия истории
Н.Я. Данилевского. М., 1997; Балуев Б.П. Спор о судьбах России: Н.Я. Данилевский и его книга “Россия и
Европа”. М., 1999;
9. Сивак А.Ф. Константин Леонтьев. Л., 1991; Корольков А.А. Пророчества Константина Леонтьева. СПб.,
1991; К. Леонтьев, наш современник. М., 1993; Русская социально-политическая мысль XIX в.: К.Н.
Леонтьев М., 1995; Леонтьев К.Н.: pro et contra. Кн.1; Кн.2. СПб., 1995; Долгов К.М. Восхождение на Афон.
Жизнь и миросозерцание Константина Леонтьева. М., 1997; Косик В.И. Константин Леонтьев: размышления
на славянскую тему. М., 1997; Репников А.В. “Эстетический аморализм” в произведениях К.Н. Леонтьева.
М., 1999.
10. Победоносцев К.П.: pro et contra; Полунов А.Ю. Под властью обер-прокурора. Государство и церковь в
эпоху Александра III. М., 1996.
11. Бурин С.Н. Судьбы безвестные: С. Нечаев, Л. Тихомиров, В. Засулич. М., 1996; Ермашов Д.В.
Пролубников А.В. Ширинянц А.А. Русская социально-политическая мысль XIX - начала XX века: Л.А.
Тихомиров. М., 1999.
12. См.: Шевченко М.М. Правительство императора Николая I и политика С.С. Уварова // В кн.: П.А.
Зайончковский (1904-1983): Статьи, публикации и воспоминания о нем. М., 1998; Виттекер Ц.Х. Граф С.С.
Уваров и его время. СПб., 1999;
13. Попов А.А. М.Н. Катков: к вопросу о его социально-политических взглядах // Социально-политический
журнал. 1992. № 9; Макарова Г.Н. Охранитель. Жизнь и исторические заслуги М.Н. Каткова // Славянин.
1996. № 1; Итенберг Б.С. Российская интеллигенция и запад: Век XIX. Очерки. М., 1999; Минаев А.И. К
вопросу об оценке М.Н. Катковым британского парламентаризма XIX века // Научные труды МПГУ. Серия:
Социально-исторические науки. Сборник статей. М., 2000.
14. Меньшиков М.О. Из писем к ближним. М., 1991; Он же. Реакция на убийство Николая II. Страницы из
дневника // Русский вестник. 1991. № 20; Российский Архив (История Отечества в свидетельствах и
документах XVIII-XX вв.). Вып. IV. М.О. Меньшиков. Материалы к биографии. М., 1993; Меньшиков М.О.
Праведники и пустосвяты; Национальная комедия // Московский журнал. 1993. № 7; Он же. Сироты
Верещагина // Московский журнал. 1993. № 8; Он же. Из статьи “Чиновники и герои” // Московский
журнал. 1993. № 9; Он же. Быть ли России великой // Московский журнал. 1993. № 11; Он же. О любви.
Ставрополь, 1994; Он же. Думы о счастье. Ставрополь, 1995; Он же. В Москве // Наш современник. 1997. №
9; Он же. Выше свободы: Статьи о России. М., 1998; Он же. Письма к русской нации. М., 1999.
15. Шлемин П.И. М.О. Меньшиков: мысли о России. М., 1997.
16. Ильин Н. “Душа всего дороже...” (О жизни и творчестве П.Е. Астафьева. 1846-1893) // Русское
самосознание. 1994. № 1; Прасолов М.А. Петр Евгеньевич Астафьев: Росток русско-православной культуры
// Воронежская беседа. 1995; Гаврюшин Н.К. Забытый русский мыслитель: К 150-летию со дня рождения
П.Е. Астафьева // Вопросы философии. 1996. № 12; Астафьев П.Е. Философия нации и единство
мировоззрения. М., 2000.
17. См.: Бачинин А.Н. “Евангелие от Сергия”. Земско-самодержавный проект устроения России // Россия в
новое время: выбор пути исторического развития. М., 1994; Шарапов С.Ф. Диктатор: Политическая
фантазия. М., 1998; Лощиц Ю. “Вот такого бы диктатора...” // День литературы. 1998. № 12; Он же.
“Диктаторъ” возвращается // Москва. 1998. № 12; Чумовой С. После власти. О книге С.Ф. Шарапова
“Диктатор” // Русский вестник. № 20-21, 1999.
18. Григорьева Т.С. Концепция культурного идеала К.Н. Леонтьева. Дисс. ... к.ф.н. М., 1993; Пешков А.И.
Победоносцев К.П. как идеолог русского православия. Дисс. ... к.ф.н. СПб., 1993; Жировов В.И.
Политические взгляды и государственная деятельность К.П. Победоносцева в 80 - 90-е годы XIX века. Дисс.
... к.и.н. Воронеж, 1993; Маякунов А.Э. Национально-государственные проблемы России в творчестве Н.Я.
Данилевского. Дисс. ... к.ф.н. СПб., 1994; Михеев В.М. Философия истории Н.Я. Данилевского. Дисс. ...
к.ф.н. М., 1994; Дробжева Г.М. Проблема социокультурного идеала в социально-философских воззрениях
Константина Николаевича Леонтьева. Дисс. ... к.ф.н. М., 1995; Иванников И.А. Проблема государственного
устройства в русской политико-правовой мысли: (М.А. Бакунин, К.Д. Кавелин, К.П. Победоносцев). Дисс. ...
к.ю.н. Ростов-на-Дону. 1995; Псеуш А.А. Проблема “Россия и Европа” в историософии Н.Я. Данилевского.
Дисс. ... к.ф.н. М., 1995; Султанов К.В. Социальная философия Н.Я. Данилевского и проблема “культурноисторических типов” в современной общественной мысли. Дисс. ... д.ф.н. СПб., 1995; Милевский О.А.
Тихомиров Л.А.: (От революционности к монархизму). Дисс. ... к.и.н. Томск, 1996; Нугманова Н.Х. Н.Я.
Данилевский: традиции цивилизационного подхода в отечественной историографии. Дисс. ... к.и.н. М., 1996;
Кожурин А.Я. Социальные аспекты антропологии К.Н. Леонтьева и В.В. Розанова. Дисс. ... к.ф.н. СПб.,
1997; Репников А.В. Проблемы государственной власти в концепции русских консервативных мыслителей
конца XIX - начала ХХ вв. (исторический аспект). Дисс. ... к.и.н. М., 1997; Панаэтов О.Г. Полифонизм и
соборность как категории поэтики: Ф.М. Достоевский и К.Н. Леонтьев. Дисс. ... к.ф.н. Краснодар, 1998.
19. См.: Тезисы Всесоюзного семинара, посвященного творчеству К.Н. Леонтьева (1831-1891). Калуга, 1991;
Российская монархия: вопросы истории и теории. Воронеж, 1998; Пушкин С.Н. Историософия русского
консерватизма XIX века. Нижний Новгород, 1998; Николай Данилевский. 175 лет. Материалы IV областных
историко-философских чтений. Липецк, 1998; Российский консерватизм: теория и практика. Челябинск,
1999.
20. Подробную историографию см.: Кирьянов Ю.И. Обзор литературы о правых партиях и организациях в
России в 1905-1917 гг. // Правые партии. 1905-1917. Документы и материалы. В 2-х томах. Т.2. 1911-1917 гг.
М., 1998;
21. См.: Степанов С.А. Черная сотня в России (1905-1914 гг.). М., 1992; Он же. Черная сотня в России 19051914 гг. Дисс. ... д.и.н. М., 1993; Кирьянов Ю.И. Правые в 1915 - феврале 1917 (По перлюстрированным
департаментом полиции письмам) // Минувшее: Исторический альманах. Вып. 14. М.; СПб. 1993; Он же
“Майские беспорядки” 1915 г. в Москве // Вопросы истории. 1994. № 12; Он же. Переписка правых и другие
материалы об их деятельности в 1914 - 1917 годах // Вопросы истории. 1996. №№ 1, 3, 4, 7, 8, 10; Он же.
Правые партии в России накануне и в февральско-мартовские дни 1917 года: причины кризиса и краха // В
кн.: 1917 год в судьбах России и мира. Февральская революция: от новых источников к новому осмыслению.
М., 1997; Он же. Правые и конституционные монархисты в России в 1907-1908 гг. // Вопросы истории. 1997.
№№ 6; 8; Правые партии. 1905-1917. Документы и материалы. В 2-х томах. Т.1. 1905-1910 гг. М., 1998;
Правые партии. 1905-1917. Документы и материалы. В 2-х томах. Т.2. 1911-1917 гг.; Кирьянов Ю.И.
Переписка и другие документы правых 1911 года // Вопросы истории. 1998. №№ 10 - 12; Он же. Правые
партии в России (1905-1917 гг.): причины кризиса и краха // Россия XXI. 1999. № 2; Он же. Численность и
состав крайних правых партий в России (1905-1917 гг.): тенденции и причины изменений // Отечественная
история. 1999. № 5; Он же. Переписка и другие документы правых (1911-1913) // Вопросы истории. 1999.
№№ 10, 11-12.
22. См.: Тихомиров Л.А. Религиозно-философские основы истории. М., 1997; Он же. Критика демократии.
М., 1997; Иванов В.Ф. Русская интеллигенция и масонство: от Петра I до наших дней. М., 1997; Украинский
сепаратизм в России. Идеология национального раскола. Сборник. М., 1998; Черняев Н.И. Мистика, идеалы
и поэзия русского Самодержавия. М., 1998; Казанский П.Е. Власть Всероссийского императора. М., 1999;
Тихомиров Л.А. Апология веры и монархии. М., 1999; Толь С.Д. Ночные братья. М., 2000.
23. Российские консерваторы. М., 1997; Репников А.В. Консервативная концепция российской
государственности. М., 1999; Смолин М.Б. Очерки Имперского Пути. Неизвестные русские консерваторы
второй половины XIX - первой половины XX века. М., 2000; Гросул В.Я. Итенберг Б.С. Твардовская В.А.
Шацилло К.Ф. Эймонтова Р.Г. Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика. М., 2000;
24. Приленский В.И. Консерватизм // Русская философия: Словарь. М., 1999. С.235.
25. См.: Неволин С.Б. Лев Александрович Тихомиров // Русские философы (конец XIX - середина ХХ века):
Антология. Вып. 2. М., 1994; Назаров В.Н. Л.А. Тихомиров // Сто русских философов. Биографический
словарь. М., 1995; Амелина Е.М. Победоносцев К.П. // Русская философия: Словарь; Задорожнюк И.Е.
Мощелков Е.Н. Тихомиров Л.А. // Русская философия: Словарь.
26. См.: Kohn H. The mind of modern Russia: Historical and political thought of Russia’s great age. New Jersey,
1955; Thaden E. Conservative nationalism in nineteenth-century Russia. Seattle, 1964: Mac-Master. Danilevsky. A.
Russian totalitarian philosopher. Cambridge, Massachusetts, 1967; Lukashevich S. Konstantin Leontev (1831 1891): A study in Russian “Heroic Vitalism”. New York. 1967; Byrnes R. Pobedonostsev. His life and thought.
Bloomington. London, 1968; Wada H. Lev Tikhomirov: His Thought in his yeags, 1913 - 1923. Tokyo: institute of
social sciences University of Tokyo, 1987.
27. См. Конягин М.Ю. Шарапов С.Ф.: критика правительственного курса и программа преобразований.
Конец XIX - начало XX вв. Дисс. ... к.и.н. М., 1995; Платонов О.А. Экономика русской цивилизации. М.,
1995.
28. См.: Аврех А.Я. Столыпин П.А. и судьбы реформ в России. М., 1991. С.112-122.
29. О возрастающем интересе к этой проблеме свидетельствует проведение в Ростове-на-Дону
Всероссийской научно-практической конференции “Либеральный консерватизм: история и современность”
(25-26 мая 2000 г.).
30. См.: Российский консерватизм: теория и практика. С.83-116.
31. Зюганов Г.А. Россия и современный мир. М., 1995. С.16.
32. Marcov S. So what is Zyganov? // Moscow Times 30 марта 1996.
Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее: Сборник научных трудов. Вып.
1. Воронеж, 2001. С. 9-20