Люди пользуются известными благами, которые

Люди пользуются известными благами, которые природа доставляет им даром, как,
например, воздухом, водой, светом солнца; но это не те блага, которые обыкновенно
принято называть богатством. Это название дается только тем предметам, которые
имеют собственную, им присущую ценность и которые сделались исключительной
собственностью своих владельцев, как, например, земли, металлы, монеты, хлеб, ткани и
вообще товары всякого рода. Если же это название дается также процентным бумагам,
векселям и т.п., то это, очевидно, лишь потому, что они представляют собой
обязательства, по которым владельцы их могут получить вещи, имеющие ценность сами
по себе. Богатство всегда пропорционально этой ценности: оно велико, если велика
сумма составляющих его ценностей; оно мало, если мала сумма входящих в его состав
ценностей.
По общепринятому пониманию богатыми людьми называют тех, кто обладает
большим количеством этих благ, имеющих определенную ценность. Но когда речь идет о
том, чтобы изучить, как образуются, распределяются и потребляются богатства, то этим
же именем называют все предметы, заслуживающие его, независимо от того, много ли их
или мало, точно так же как зерном называется как отдельное зерно, так и целый мешок
этого товара.
Ценность каждого предмета, пока она не установлена, совершенно произвольна и
неопределенна. Владелец его может ценить ее очень высоко, но от этого он не будет
богаче. Но с того момента, как другие лица, желающие приобрести данный предмет,
соглашаются дать за него в обмен другие предметы, в свою очередь имеющие ценность,
количество этих последних предметов, предлагаемых в обмен, является мерилом
ценности данного предмета, так как за него могут дать тем более, чем более он стоит сам
по себе.
К числу предметов, которые могут быть отдаваемы в обмен на предмет, который
желают приобрести, относится монета. Количество монет, которое владелец их
соглашается дать в обмен за приобретаемый предмет, называется его ценой; это его
рыночная цена в данном месте и в данное время, если владелец предмета уверен, что
получит ее в случае, если захочет отделаться от этого предмета.
Знание истинной природы богатства, как оно сейчас объяснено, знание всех
трудностей, которые приходится преодолевать для его приобретения, знание того, как
оно распределяется в обществе, как можно пользоваться им, а также всех последствий
этих разнообразных фактов составляет науку, которую принято теперь называть
политической экономией.
Ценность, которую человек придает какому-нибудь предмету, имеет свое первое
основание в том употреблении, какое он может из него иметь. Одни предметы служат
нам пищей, другие — одеждой, третьи защищают нас от суровых влияний климата, как,
например, наши дома, четвертые, как, например, украшения, обстановка этих домов,
удовлетворяют вкусу, составляющему также своего рода потребность. Всегда же
несомненно то, что если люди признают за предметом определенную ценность, то лишь в
отношении его употребления: что ни на что не годится, тому и не дают никакой цены.
Эту способность известных предметов удовлетворять разным потребностям человека я
позволю себе назвать полезностью (потребительной ценностью).
Я скажу так: производить предметы, имеющие какую-нибудь полезность, значит
производить богатство, так как полезность предметов составляет первое основание их
ценности, а ценность есть богатство.
Но создавать предметы нельзя: масса материалов, из которых состоит мир, не может
быть ни уменьшена, ни увеличена. Все, что мы можем делать, — это воспроизводить эти
материалы в той форме, в которой они становятся пригодны для нашего употребления и
которой они раньше не имели, или в той форме, в которой может увеличиться их
полезность. Следовательно, тут есть создание, но не материи, а полезности, и так как эта
полезность сообщает предметам ценность, то является производством богатства.
Вот в каком смысле надо понимать слово производство в политической экономии и в
каком оно будет употребляться в этом сочинении. Производство не создает материи, но
создает полезность. Оно не может быть измерено ни в длину, ни в объеме, ни в весе
продукта, но только соответственно полезности, сообщенной предмету.
Но из того, что цена предмета есть мерило его ценности, а ценность есть мерило его
полезности, не следует выводить того нелепого заключения, будто искусственным
возвышением цены предметов можно увеличить их полезность. Меновая ценность, или
цена предмета, служит только верным указателем полезности, которую люди признают в
предмете, если только происходящий между ними обмен предметов не нарушается
никаким для их полезности сторонним влиянием, подобно тому как барометр показывает
давление атмосферы лишь постольку, поскольку никакое стороннее влияние не нарушает
производимого на него влияния атмосферы.