Исходя из того, как понимают картину мира социологи

Исходя из того, как понимают картину мира социологи, психологи, психоаналитики и нейрофизиологи, её следует определить как:
систему образов (и связей между ними) — наглядных представлений о мире и месте человека в нём, сведений о взаимоотношениях человека с
действительностью (человека с природой, человека с обществом, человека с другим человеком) и самим собой; составляющие картину мира образы являются не
только (и не столько) зрительными, но и слуховыми, осязательными и обонятельными; образы и сведения чаще всего имеют эмоциональную окраску;
порождаемые этой своеобразной конфигурацией образов и сведений жизненные позиции людей, их убеждения, идеалы, принципы познания и деятельности,
ценностные ориентации и духовные ориентиры; любые существенные изменения картины мира влекут за собой перемены в системе указанных элементов.
В соответствии с этими особенностями картина мира:
целиком определяет специфический способ восприятия и интерпретации событий и явлений;
представляет собой основу, фундамент мировосприятия, опираясь на который человек действует в мире;
имеет исторически обусловленный характер, что предполагает постоянные изменения картины мира всех её субъектов[1].
Субъектом или носителем картины мира является и отдельный человек, и социальные или профессиональные группы, и этнонациональные или религиозные
общности.Картина мира — сложноструктурированная целостность, включающая три главных компонента — мировоззрение, мировосприятие и мироощущение.
Эти компоненты объединены в картине мира специфическим для данной эпохи, этноса или субкультуры образом[2].
Мировосприятие (то есть чувственно-образная часть) — это совокупность наглядных образов культуры, человека, его места в мире, взаимоотношений с миром и
другими людьми и т. п.Мировоззрение — концептуальная часть, представленная общими категориями пространства, времени, движения и т. п. Основные
крупные элементы — каркас картины мира — представляют собой набор исходных принципов или представлений, фундаментальных допущений о мире или тех
его частях, которые касаются ситуации. Они могут и не осознаваться человеком, но встроены в картину мира, ибо необходимы для интерпретации любой
жизненной ситуации, для определения смысла и для оценки того, что происходит. Некоторые из них, такие как движение, причинность, намерение, тождество,
эквивалентность, время и пространство, возможно, даже основываются на врождённых свойствах человека[3]. Другие, такие как добро и зло, отношение к жизни
и смерти, к себе в мире, к другим людям и т. п., явно порождаются и осваиваются в процессе воспитания и развития.
Мироощущение представляет собой особый склад мышления, систему своих категорий или особое соотношение понятий.
Обычно переход от одной стадии общественного развития к другой сопровождается резким изменением или ломкой общественной картины мира, утверждением
новых эталонов мирообъяснения. Новое мировоззрение формирует новое мировосприятие и мироощущение в конечном счёте — новую картину мира. Прогресс
— развитие человека и человечества — это последовательное изменение и усложнение индивидуальных и групповых картин мира.
Таким образом, из картины мира вытекает всё остальное — и ценности, и иерархия, и парадигмы научного познания, и допустимые способы человеческих
действий. Следовательно, картина мира может служить интегральной типологической характеристикой культуры[4]. По этим соображениям можно (и следует)
применять термины «культура» и «картина мира» как взаимозаменяемые, ибо разные учёные вкладывают в слово «культура» противоречивые, порой
взаимоисключающие толкования: от бытового уровня понимания воспитанности той или иной личности до понятия о созданном людьми мире культурных
ценностей и далее вплоть до представления о культуре как о всеобщем способе существования человеческого рода[5].
Особенности различных картин мира
Выделяют следующие признаки-критерии, на основе которых можно различать особенности различных картин мира:
масштабность;чёткость;эмоциональная окрашенность;свет и мрак;присутствие прошлого, настоящего и будущего;аналитизм и синтетизм;
выделенность субъекта из внешней среды;активность-пассивность;знаковость (символичность);рефлексивность;насыщенность межчеловеческими отношениями;
конформность;детерминированность мироустройства;степень общей развитости;особенности развития репрезентативной системы.
Мир не хорош и не плох, — утверждали ещё мудрецы древности, — он таков, каким мы его воспринимаем. Что же определяет восприятие мира, а следовательно,
и отношение к нему, человеком?
Издавна известно, что даже самые добросовестные свидетели, наблюдавшие один и тот же эпизод, часто дают о нём противоречивые показания. Происходит это
потому, что у свидетелей могут более или менее существенно отличаться картины мира. Скажем, у одних в ней преобладают светлые, у других — мрачные тона,
у одних в её центре прошлое, у других — будущее, у одних она насыщена человеческими отношениями, у других основное место отведено природе; одни
картины мира сложны и красочны, другие просты и бесцветны и т. д. И, проецируя эпизод в сложившуюся у него картину мира, свидетель непременно подвергает
его при этом трансформации. Картина мира служит чем-то вроде координатной сетки, определяющей смысл и содержание любых воспринимаемых объектов и
образов. Это происходит потому, что люди чувствуют и действуют не в соответствии с некими «объективными фактами», но исходя из своих всегда субъективных
представлений о них. А эти последние определяются многими обстоятельствами. Исследованиями установлено, что, например, «представления о счастье и
иерархия жизненных ценностей могут заметно расходиться не только у разных народов и культур, но и у представителей разных поколений или разных
субкультур внутри одной культуры, одного народа»[6]. Главная причина этого — наличие у разных народов, этносов и субкультур да и, пожалуй, у каждого
человека своей индивидуальной картины мира, в соответствии с особенностями которой каждый человек и ведёт себя так или иначе[7].
Своеобразная картина мира присуща любой социальной общности — от нации или этноса до социальной или профессиональной группы или отдельной
личности. Мало того, каждому отрезку исторического времени соответствует своя картина мира. Другими словами, любое достаточно крупное человеческое
сообщество имеет дифференцированные картины мира как по горизонтали (различные социальные группы современников), так и по вертикали: картины мира —
это не нечто застывшее, но исторически изменчивый процесс приспособления к меняющимся реалиям. Так, например, картина мира крестьянина отличается от
картины мира его современника-университетского профессора. Но точно так же сегодняшний крестьянин или профессор воспринимает мир совсем не так, как
представители этих же социальных групп сто лет назад. Различаются картины мира у католика и православного, у мусульманина и буддиста. Подобные различия
хорошо иллюстрирует искусство. Например, Париж в изображении китайских художников отличается от Парижа Писсарро и Моне. А природа у современных
пейзажистов разительно отличается от её изображения XIII—XIV веков. Не случайно также говорят, к примеру, о Петербурге Гоголя и Достоевского или о
булгаковской Москве.
Магическая картина мираБорис Моносов
В настоящее время на прилавках многих книжных магазинов можно найти разнообразные репринтные и оригинальные издания по магии. Ознакомившись с
большинством из этих трудов, как правило, приходишь к мысли о каких-то утраченных ныне знаниях, отголоском которых являются эти странные трактаты.
Данная работа написана в помощь тем, кто пытается овладеть искусством, которое в течение тысячелетий называлось магией. В ней нет расшаркивания в адрес
религий; автор излагает позицию магов безотносительно того, нравится она кому-то или нет.
Мы рассматриваем магию как систему знаний и, ни в коем случае, не связываем ее с верованиями во что-либо и не являемся приверженцами какой бы то ни
было религии. Магия отличается от религии в главном: религия - это парадигма, требующая веры, а магия - это система знаний, постоянно нуждающаяся в
проверке. Вся практическая магия связана с получением личного опыта.
В мире существует множество религий. От Кришнаизма до квантовой физики включительно. Религии - это то, что не подлежит дискуссии. Просто в это надо
верить. Например, никто, включая папу римского, не понимает - что такое "Бог", но они верят, что он есть и (совсем не понятно - почему) любит их. Многие
"ученые" ничего не понимают в квантовой физике, а некоторые и в механике Ньютона, но верят в свою "священную книгу". Например, в "Капитал" Маркса, или
"Майн Кампф" Гитлера.
Священные книги бывают разные. Многие люди, отсидев срок в вузе и даже совершив священный ритуал защиты диссертации, наивно считают себя учеными, на
самом деле являясь правоверными прихожанами той или иной религиозной доктрины. Они верят, что "вот этого и вот этого нет и быть не может, потому что
никогда не бывает". Из этих рассуждений следует, что они ознакомлены со всем списком возможного, то есть прочли "священную книгу" и уверовали.
Так вот, маги - атеисты. Причем самого гнусного толка. Маги отрицают окончательную истинность какого-нибудь списка реальности и занимаются творением
новых списков. Таким образом, в магию приходят те, кто перерос священные книги и изводит жрецов (происходящих от глагола "жрать") вопросами: как, почему и
зачем? Одним словом, если вы верите, что мир незыблем и сотворен чем-либо в соответствии с каким-то незыблемым планом, вам еще далеко до магии.
Современная физика описывает мир как трехмерное пространство, по крайней мере, в наиболее известных ее областях: механике, термодинамике и оптике.
Однако при создании теории гравитации возникла необходимость ввести еще один параметр - время, которое в определенных условиях не является уже
однонаправленным и равномерным фактором. При углублении исследований строения материи возникла физика элементарных частиц - "квантовая физика".
Сразу же столкнувшись с огромными сложностями описания свойств элементарных частиц, физики начали решать их, вводя совершенно новые параметры,
такие как спин, странность, очарованность и т.п. Однако, такой подход лишь еще сильнее усложнил образное восприятие описываемых процессов.
Еще на заре современной физики было введено понятие "поле". Имелось в виду свойство некоторых физических объектов взаимодействовать между собой на
расстоянии. Реально это выглядело как настоящее столкновение тел: одно тело передает другому импульс без видимого соприкосновения. Введя понятие поля
как некоторой материальной субстанции, физики перешли к проблеме распространения в ней энергии, создав понятие о волнах поля. Далее было выделено два
параметра - заряд и масса, каждый из которых создавал свое поле: соответственно, электрическое и гравитационное. При движении заряженных частиц характер
взаимодействия изменялся, и ученые ввели еще одно поле - магнитное.
Подход магии несколько отличен. Рассматривая любое взаимодействие в N-мерном пространстве, маги говорят о протяженности объектов по 4, 5, 6 и более
измерениям и способности объектов взаимодействовать по этим параметрам, то есть за пределами обычного восприятия.
Пример, иллюстрирующий возможность такого взаимодействия. Два шарика лежат на плоскости. Плоское существо, обитающее в этой плоскости, воспринимает
их как две точки, отстоящие друг от друга. Предположим, этот условный плоский человек захочет эти точки сблизить. На расстоянии двух радиусов шары войдут
во взаимодействие и остановятся. Любые дальнейшие попытки сблизить шары будут направлены против сил упругости. Однако для плоского человечка
расстояние между этими двумя точками еще существует, и совершенно непонятно, что мешает шарам сблизиться. Это может навести его как раз на мысль о
существовании некого силового поля между этими точками. Если далее представить поток энергии, падающий извне на эту плоскость, то возникшую около точки
зону тени человечек будет трактовать как некоторое свойство этого поля.
Иначе говоря, в магии понятия длины, ширины, времени, массы, заряда, очарованности и странности соответствуют протяженности по некоторым
дополнительным измерениям. Понятие резонанса, означающее в физике тот факт, что объект, обладающий полем, "достал" другой объект и вошел с ним во
взаимодействие, в магии означает непосредственное взаимодействие объектов по какому-то параметру. Пространство, образованное измерениями свыше трех,
используемых обычно в физике: длина, ширина, высота - называется в магии "Тонким Миром". Объекты Тонкого Мира - это обычные материальные объекты,
находящиеся в нашем мире, но вне зоны обычного трехмерного восприятия. Пример: гусеница, ползающая по плоскости, воспринимает мир как почти плоский
(для нас). Муха, летающая на высоте метра, будет находиться вне зоны ее восприятия, хотя так же материальна, как и гусеница.
Для того, чтобы говорить о сознании магов, необходимо рассказать о Точке Сборки. Она представляет собой орган, имеющийся в наличии у любого человека и
находящийся вне зоны восприятия для людей с трехмерным сознанием. Функционально Точка Сборки похожа на переключатель телевизионных каналов. Если
вы смотрите телевизор, то мир, который вы воспринимаете, соответствует включенному телевизионному каналу. При переключении канала вы попадаете в
совершенно другой мир, соответствующий программе передач, транслируемой по этому каналу. Точка Сборки существует также у растений и животных, однако
только существо разумное (как мы это понимаем) способно сознательно оперировать этим органом.
Маги говорят, что Точка Сборки "монтирует" мир. Соответственно для каждого индивидуума остальные люди и объекты являются внешними. В результате
возникает картина мира, или программа являющаяся равнодействующей всех Точек Сборки. Маги называют эту картину мира договором. Можно сказать, что на
компьютере одновременно прокручивается ряд программ и манипулируя Точкой Сборки можно перемещаться из одной программы в другую, или путешествовать
между параллельными мирами. Во сне точка сборки смещается самопроизвольно, и в зависимости от места, куда она сместилась, мы видим более или менее
образные сны. Маги различают несколько видов движения Точки Сборки в том числе вертикальное движение, поперечное движение, движение наружу или
внутрь.При движении Точки Сборки в вертикалях изменяется структура самого человека. Представьте себе что мы проецируем на плоскость авторучку. При
перпендикулярном положении, на плоскости мы увидим круглое пятно, при изменении угла проекции форма проекции объекта будет меняться. Таким образом
перемещая Точку Сборки вертикально человек как бы изменяет свой внешний вид. При этом движение Точки Сборки вниз изменяет вид человека в сторону
животного начала (вспомните театр теней, где рука актера может изобразить волка). При движении Точки Сборки вверх человек воспринимается как в большей
степени интеллектуальное, нежели животное, существо. На теле человека различают семь вертикальных зон возможной фиксации Точки Сборки (они также
называются чакрами).Кроме того, возможно движение ТС влево, собирающее мир тонких материй, энергоинформационных структур, и вправо - в сторону
большей плотности материи. При движении Точки Сборки внутрь или наружу меняется Договор, или принцип сборки мира. Другими словами, человек смещается
в параллельный мир.Маги рассматривают время так же, как и другие измерения, при этом утверждают, что оно не одномерно, а двумерно. Если с первым
измерением связываются изменения и процессы, то второе измерение соответствует многовариантности событий и называется "расширением времени". Таким
образом, процесс развития становится ветвящимся, и возникают направления, являющиеся ответвлением от исходного. Возникает структура дерева, имеющего
ствол и ветви. Ствол олицетворяет собой наиболее вероятный ход процесса, а ветви - менее вероятные пути; все ветви, в свою очередь, тоже разветвляются,
выдавая все менее и менее вероятные варианты, в итоге стремящиеся к нулю (здесь мы сталкиваемся с теорией пределов). Между мирами существуют
"переходы" - точки разветвления. Эти точки пространства имеют одновременно физику (свойства) обоих миров, поэтому для обоих миров они аномальны
(аномальные зоны). Попав в такую зону, обычный человек может перейти в параллельный мир (перестраивается его Точка Сборки). Маги могут сместиться таким
образом не только в аномальной зоне, а в любой точке (если у них хватит энергии).
Каждый из миров представляет из себя некоторый диапазон возможностей (вроде реки, имеющей не только длину, но и ширину). Соответственно условия
Договора (или описание мира, его физика) отличаются в середине и на краях диапазона. Между мирами (Договорами), по аналогии с телевизионными каналами,
лежат неструктурированные зоны (информационные массивы), именуемые подпространством. Выйдя из пространства в подпространство, человек теряет
синхронизацию с мерностью пространственно-временного потока и может войти обратно в любой точке пространства-времени.
От типа взаимодействия с окружающим миром зависит положение фиксации Точки Сборки. Маги называют это "магическими практиками" или Великим Деланием.
Смысл такого делания, в отличие от обычного метода совершения поступков, состоит не в получении внешнего результата, а в наработке внутренних качеств
(изменении позиции фиксации Точки Сборки).Существует три способа изменять положения своей Точки Сборки, что приводит к изменению картины мира.
Первый из них называется сновиденьем и связан с изменением фиксации ТС во время сна. Искусство сновиденья состоит в том, чтобы при переходе от сна к
бодрствованию сохранить позицию фиксации ТС там, куда она сместилась. Второй метод основан на смещении ТС при взаимодействии с другим человеком, или
событием. Окружающий мир (Договор) не однороден, и способен воздействовать на положение нашей ТС. Этот метод называется сталкинг и связан с
последовательным целенаправленным взаимодействием нашей ТС с другими людьми, или объектами. Третий метод называется намерением и является чисто
магической практикой, связанной с уровнем развития (сознания) человека. Практикуя намерение, маг целенаправленно монтирует тот мир, который его
устраивает, то есть создает новый Договор.ТС каждого человека фиксируется внешней энергией. Эта энергия нарабатывается Договором и является суммой
всех энергий, находящихся в радиусе восприятия данного человека. Если какую-нибудь личность экранировать от всех внешних энергий, то этот человек
перестанет удерживаться в Договоре. В самом Договоре энергии распределены не равномерно. Существуют аномалии связанные с энергетикой Земли, они
называются геопатогенными зонами, и аномалии, связанные с энергетикой биологических объектов - биопатогенные зоны. Разные люди способны накопить
разное количество энергии фиксации ТС.Способность человека фиксировать ТС других людей в какой-то позиции (в рамках существующего договора)
называется лидерством, или способностью быть лидером.
Когда мы стоим перед выбором какого-то действия, то своей Точкой Сборки мы как бы изменяем весь мир, или порождаем альтернативный договор. Реально
существует множество договоров, вариантов существования мира. Каждый Мир включает в себя мелкие договоры, называемые также "эгрегорами". Например,
эгрегор какой-то страны, договор в которой отличается от договоров других стран. Эгрегоры делятся на "естественные" и "искусственные". Естественные
эгрегоры связаны с планетарной и природной энергетикой (зайцы, волки, олени, дубы, березы...), а искусственые - с жизнью человеческого общества (религии,
государства, фирмы, партии...). Множество мелких договоров соединено в большой Договор, который мы и называем нашим миром.
Картина, описывающая систему параллельных миров, иллюстрацией к которой мы выбрали дерево, была бы неполной без упоминания о возможности
существования других "деревьев". Другими словами, возможны и, по утверждению магов, существуют независимо от нашего мира множества миров (вселенных),
отличных друг от друга. Существование множества Вселенных, часть из которых имеет границы с нашей Вселенной, описывается законом или правилом "пяти
первоэлементов": Земли, Воздуха, Огня, Воды и Эфира.
Применительно к современным физическим моделям можно рассматривать первоэлементы магов как агрегатные состояния вещества нашего мира. Так, понятие
элемента Земля соответствует представлению о твердом состоянии вещества, Вода описывает жидкости, Воздух - газы, а Огонь - плазму. Пятый же элемент
Эфир описывает вещество, являющееся в равной степени твердым, жидким, газообразным и плазмой. Это вещество ставится магами в соответствие с понятием
жизни и живой материи.Наш мир граничит с множеством других миров, построенных в принципе на других агрегатных состояниях материи, но имеющих хотя бы
одно агрегатное состояние, соответствующее состояниям материи нашего Мира. Так например, в Мирах стихии Огня плазма такая же, как в нашем Мире, а все
остальные агрегатные состояния, которых может быть и не четыре, другие. Теоретически могут существовать миры, в которых, скажем, два или три агрегатных
состояния совпадают с нашим миром, а остальные элементы отличаются.
Люди привыкли считать мышление чем-то личным, замкнутым в их внутреннем мире, однако это не так. Мыслеформы, порожденные сознанием человека,
существуют далее независимо от его сознания. Кроме того, многие мысли, которые человек считает своими, таковыми не являются, а приходят извне. Создавая
мыслеформу, человек вкладывает в нее некоторое количество информации и энергии. Именно энергия определяет ее жизнеспособность во времени.
Дело в том, что энергия эта расходуется. По истечении ее мыслеформа рассасывается. Некоторые мыслеформы представляют собой весьма автономные
образования. Такие мыслеформы называются сущностями. Их принципиальное отличие состоит в возможности самостоятельного питания, а следовательно, и
длительного независимого существования. Подпитка такой мыслеформы происходит от энергии людей. Для того, чтобы подключиться, она вибрирует на своей
частоте, вложенной в нее при создании. Если человек откликается на этой частоте, то мыслеформа к нему подключается и питается его энергией. При этом
человек удерживается в том русле мыслей и эмоций, которые входят в состав мыслеформы. Такова природа всевозможных маний и одержимости идеями.
В магии существует несколько видов процедур, таких, как, например, "заклинание". Заклинания представляют собой энергетические структуры, созданные за счет
личной энергии мага. Он строит их узор сам. В основе заклинаний лежит представление о способе кодирования информации мозгом. Любой образ, воспринятый
органами чувств, передается нервными цепочками в мозг, где образуется пространственная структура, соответствующая внешнему обьекту. Если эту структуру
спроецировать на плоский экран, мы получим изображение, именуемое в магии Мандалой. При этом необходимо иметь в виду, что изображенные в
многочисленных справочниках магические символы являются только плоскими проекциями многомерных структур.
Большое значение имеет то, в пространстве какой мерности был создан оригинал - мандала, проекцию которой мы видим на плоском листе бумаги или холста.
От этого зависит сила и форма воздействия изображенной мандалы на людей с разным уровнем сознания.
Заклинания могут быть устойчивыми, или довольно быстро теряющими силу. Это зависит от способа их закрепления и питания энергией. Заклинание может быть
привязано к месту, наложено на конкретного человека или связано с конкретным обьектом.Механизм действия заклинания почти всегда сводится к считыванию
энергий энергетических линий непосредственно мозгом человека, минуя органы чувств. При этом под влиянием заклинания, человек получает весь комплекс
ощущений, которые должны были бы возникнуть, если бы событие происходило реально. Например: мы пытаемся отучить человека от вредной привычки к
алкоголю. С этой целью мы накладываем на него заклинание, которое заставляет его мозг отождествить ощущения, получаемые от приема алкоголя, с
ощущениями от приема обычной воды. В результате, на уровне ощущений исчезает то состояние, ради которого человек пил. Прием алкоголя теряет смысл.
Само же заклинание представляет собой структуру, помещаемую в центры распознавания ощущений: вкусовых, обонятельных и др..
В современной науке есть теории, предполагающие наличие связей между всеми организмами нашей планеты. Если предположить, что эта теория верна, то
можно говорить об одном суперсуществе - "Биосфере", обитающем на нашей планете. Такое существо должно обладать чем-то вроде сознания. Некоторые
ученые предполагают, что это сознание может быть весьма развитым и представляет собой некое "Единое информационное поле" планеты, хранящее в себе
информацию обо всех событиях, происходивших на ней когда-нибудь. В магии, древнейшей научной системе, существующей на нашей планете, это сознание
именуется "Гением Земли". Многие случаи гениальных прозрений и озарений связаны с возможностью включения сознания отдельных людей в эту планетарную
информационную базу. Иными словами, планета обладает "памятью" и оперативным мышлением, которые могут стать доступными для людей, обладающих
специальными техниками включения, и, что немаловажно, соответствующим уровнем развития интеллекта.
Возможны так же "контакты" или включения, возникающие вследствие различных случайных причин. "Гений Земли" является интегралом мышления
человечества. Многие проблемы, над которыми ломают головы отдельные ученые, уже решены на этом уровне путем суммирования информации всех людей,
занятых в решении данной проблемы. С этим механизмом связано одно довольно странное явление - одновременные открытия, совершаемые в различных
странах независимыми друг от друга исследователями. Если проблема решена на уровне компьютера, состоящего из голов всего человечества, она может быть
прочитана и выведена на уровень осознания людей. Это относится к взаимодействию людей с оперативной (текущей) памятью планеты. Кроме того, существует
такой тип взаимодействия, при котором сознание человека проникает в долгосрочную память планеты. Маги называют это включением в "хроники Акаши".
Пользование этим механизмом дает магам возможность проникать своим сознанием в далекое прошлое Земли. С этой информационной базой планеты связано
проявление таинственного механизма: видения битв и других событий прошлого, иногда наблюдаемые людьми в небесах. В разные времена мистики и пророки
спонтанно проникали своим сознанием в эту часть сознания планеты и обнаруживали там картины жутких катастроф. Не умея ориентироваться в
пространственно-временном континууме информационной базы планеты, они принимали эти древние катастрофы за грядущий конец света и пугали
человечество пророчествами, описывающими жуткие картины всеобщей гибели.
Маги являются профессионалами в работе с Гением Земли. Они имеют систему знаний и специальные техники, позволяющие включаться в конкретные
механизмы сознания планеты. Это дает возможность производить получение информации не в качестве чудесного и спонтанного озарения, а в качестве обычной
систематической работы. Для определения временных координат того или иного события используется привязка к атрибутике, для чего необходимы
специальные познания в области истории костюма, архитектуры, техники, оружия.
Существуют направления магии, позволяющие работать с видением будущего. Такая работа может проводится по отношению к отдельным людям,
организациям, государствам или даже по отношению ко всему человечеству. Результаты, полученные таким путем, обнадеживают. Никакое глобальное
уничтожение человечеству не грозит, хотя различные катаклизмы, происходившие в прошлом, будут происходить и в будущем. Конечно, ни одна цивилизация не
вечна, как не вечна и сама наша планета. Однако разум ищет и находит выходы из различных ситуаций.
Маги считают себя представителями другой цивилизации и чувствуют себя в современном мире примерно так же, как Миклухо-Маклай чувствовал себя среди
папуасов. В соответствии со своими воззрениями папуасы могли считать его богом, Дьяволом или волшебником, хотя он был простым исследователем с
европейским высшим образованием.Любая попытка оценить деятельность магов приводит людей в замешательство и ставит перед лицом непонятного.
Непонятное же всегда трактуется как угрожающее. Так, человек в комнате, где люди тихо общаются между собой, чувствует себя объектом разговоров, хотя они
могут идти о совсем абстрактных вещах. Непонятное трактуется как угроза, вызывает страх, так как страх является защитным механизмом, срабатывающим
именно на неизвестную угрозу.Например, известно, что существуют масонские ложи. Известно, кто в них входил, есть описание ритуалов, письма, предметы. Не
известно только - для чего все это существовало? Хотя не известно явно примеров злой воли масонов, включая знаменитое разоблачение итальянской ложи ПЕ2, основной грех которой состоял в том, что ее членами оказались весьма влиятельные люди, их (масонов) постоянно обвиняют во всех смертных грехах.
Непонятное кажется враждебным.Маги не претендуют на власть над людьми. Правительства как источники порядка в социуме их, как правило, устраивают.
Власть над людьми для магов так же не привлекательна, как для человека власть над стадом обезьян. Дело в том, что маги занимаются изучением мира, а
система общественных взаимоотношений их не интересует в принципе. Чем выше уровень мага, тем более его внимание сосредоточено на вещах абстрактных и
социальным структурам не интересных. Иными словами, человеческий социум находится в стороне от интересов магов.
Физическая модель, излагаемая автором, принадлежит не ему и считается общепринятой в магии. Именно она скрыта под покровом древних оккультных
трактатов. Если она вас не устроит, вы можете попытаться создать свою. В конце концов, любая модель - это только попытка приблизиться к истине. Но очень
важный момент: модель должна по возможности объяснять все известные уже феномены и предсказывать те, с которыми человечество столкнется в будущем. В
худшем случае создается несколько моделей: одна объясняет часть феноменов, вторая - другую часть и т.д. Но тогда возникает проблема стыковки этих
моделей. Однако наличие самой модели - непременное условие для серьезного занятия наукой. Если вы начнете заниматься прикладной магией, не имея
общего представления о силах, с которыми вы работаете, можете считать себя в лучшем случае покойником. В более плохом варианте - на долгие годы вашим
прибежищем станет психиатрическая клиника.
КАРТИНА МИРА
как образ мира, модель мира (близкие по значению понятия — «модель универсума», «схема реальности», «схема сознания», «внутренний мир человека»,
«структура субъективного опыта», «субъективная картина мира» и др. ) — понятие, характеризующее субъективную системность мировосприятия и
мироощущения человека: целостную, многоуровневую систему представлений о мире и его взаимосвязях, о др. людях, о себе и своей деятельности, о
пространственной и временной последовательности событий, их причинах, значении и целях. Поскольку у Homo sapiens биологически не заданы ни система
координат его эколог, ниши, ни ее базовые параметры, ни характер взаимоотношений с внеш. средой и себе подобными, человеку, чтобы «правильно»
ориентироваться в реальности (и тем самым обеспечить свое видовое выживание), пришлось самостоятельно решать задачу формирования и накопления
представлений обо всех вышеназванных характеристиках мира своего существования, используя тот ментальный «инструментарий», к-рый сформировался у
него в ходе биолог, эволюции (см. : Культура, Модель культуры, Типы культурного опыта). При этом опыт восприятия системы мироустройства, важности и
характера взаимосвязей отд. элементов и компонентов этой системы (включающей и самого человека), процессов, в ней происходящих, и характера отношения к
миру и его реалиям (формирование собственно К. м. ), накопление к-рого происходило в тесной и неразрывной взаимосвязи с выработкой спектра желательных и
нежелательных (с т. зр. обеспечения видового существования человека) форм и способов действий в мире, устроенном опр. обр. , — этот опыт сам должен был
представлять собой некую систему представлений и ощущний (иначе оставались бы неясными «правила игры» в этом мире, а следовательно, и «методы»
выживания в нем). К. м. представляет собой основу, фундамент мировосприятия, опираясь на к-рый человек действует в мире. Она объединяет все известные
человеку образы и понятия в единый общий глобальный образ, в к-ром содержится все, с чем он сталкивался в жизни (или о чем у него есть те или иные
представления). К. м. — сложнейшее психич. образование, к-рое формируется с самого раннего детства, чтобы человек мог ориентироваться и выжить в мире
настоящем; это многослойная конструкция, хранящая в себе все знания об устройстве окружающего мира в виде представлений и/или образов, «уложенных» в
соотв. с опр. «архитектурой». Именно наличие системно-целостной К. м. позволяет человеку ориентироваться среди «текущего ряда познаваемых опытным
путем предметов» (Д. Дьюи).
Одним из первых, еще в нач. 20-х 20 в., к понятию «К. м. » обратился Шпенглер. Вся действительность, писал он, может быть созерцаема в ее образе, к-рый
представляет собой возможные способы понимания жизни «. . . в форме единообразной, одухотворенной, благоустроенной картины мира». Такая картина «. . .
есть необходимая нам форма воспринимания всего того, что действительно существует, как осуществляющего себя в устроенном порядке». Более того,
Шпенглеру впервые в истории удалось построить типологию мировых культур, приняв в качестве осн. критерия различия в К. м. (см. : Типология культурная).
Один из наиболее фундаментальных выводов, сделанных в этой связи Шпенглером, — следующий: хотя каждый думает, что существует «единственный,
самостоятельный и вечный мир», на самом деле «существует столько же миров, сколько людей и культур».
Важное значение в развитии понимания данного феномена имела работа Хайдеггера «Время картины мира», где этот философ прямо отождествил
превращение мира в его картину с процессом превращения человека в субъекта, т. е. с началом такого человеч. существования, когда намечается овладение
действительностью («целокупным сущим»). «К. м. », по его мнению, означает не просто некую картину, изображающую мир, но «. . . мир, понятый в смысле такой
картины». Это как бы еще один, «второй», мир, построенный человеком для себя и поставленный им между собой и «реальным миром». Еще более
«заостренным» на этой особенности К. м. выглядит мнение Юнга. «Не надо думать, — писал он, — что наше мировоззрение есть некое единственно правильное,
«объективное» отражение действительности. Это всего лишь суеверие. На самом деле оно является не средством, с помощью которого мы постигаем истину, а
лишь картиной, которую мы рисуем ради нашей души».
Фромм называл Км. , опр. обр. организованную и внутренне связанную, «картой нашего природного и социального мира и нашего места в нем». Только К. м.
«позволяет человеку упорядочивать все обрушивающиеся на каждого индивида впечатления», ориентироваться и «найти отправную точку». «Конечно, — писал
Фромм, — люди могут отрицать, что у них есть всеобъемлющая картина мира, и тем не менее можно легко показать, что все их представления основываются на
общепринятой, разделяемой членами их группы, картине мира». М. Вебер, в свою очередь, обратил внимание на то, что «Км. » в истории человечества часто
служили вехами, указывающими путь, по к-рому следовала динамика людских интересов. Именно К. м. , по утверждению М. Вебера, определяла, «от чего» и «в
чем» искали спасения «. . . и — об этом надлежит помнить — могли его обрести. . . ».
Важность изучения К. м. как феномена человеч. психики осознавалась и многими учеными-психологами, работавшими в русле марксистской, когнитивной и
гештальтпсихологии. Когнитивную психологию, напр. , наиболее интересовал вопрос об организации знания в памяти субъекта, в т. ч. характер соотношения
вербальных и образных компонентов в процессах мышления, а также проблема построения образа знакомого пространственного окружения (когнитивной карты),
создающегося и видоизменяющегося в процессах активного взаимодействия субъекта с окружающим миром. Гештальтпсихологи, изучая психику человека с т. зр.
целостных структур, гештальтов (первичных, по их мнению, по отношению к своим компонентам), сделали осн. акцент на идее, что внутр. , системная
организация сознания определяет свойства и функции образующих его частей (рез-том чего являются, напр. , такие особенности восприятия, как его
константность, структурность, зависимость образа предмета от его окружения, и т. д. ), объясняя процесс построения сенсорного образа особым психич. актом
постижения, мгновенного схватывания отношений в воспринимаемом поле (инсайт), — в противоположность бихевиоризму, к-рый объяснял поведение организма
в проблемной ситуации перебором «слепых» проб, случайно приводящих к удачному решению.
Понятие «образ мира» оказалось весьма значимым для активно развивавшейся советскими учеными психолог, теории деятельности, в к-рой оно выводится,
исходя из понимания единства отраженного в сознании объективного мира и системного характера человеч. деятельности, задающей «образ мира» как момент
своего движения. А. Н. Леонтьев, напр. , придерживался той т. зр. , что «в психологии проблема восприятия должна ставиться как проблема построения в
сознании индивида многомерного образа мира, образа реальности». В работах Леонтьева образ (картина) мира трактуется как многомерное психолог,
образование, к числу «квазиизмерений» к-рого относятся координаты пространства-времени и «квазиизмерение» значения (последнее может быть представлено
в виде «субъективных семантических пространств» — моделей категориальной структуры индивидуального сознания, на основе к-рой осуществляется
классификация к. -л. объектов, понятий и т. п. путем анализа их значений).
Рядом психологов акцентируется значимость участия целостного образа мира в порождении познавательных гипотез, выступающих в качестве начального звена
процессов построения нового образа, непрерывное генерирование к-рых, идущих навстречу внеш. символам, является выражением активной природы образа
мира — в противоположность представлениям о познавательных образах, возникающих лишь как рез-т рефлекторных процессов. Более того, говоря о важности
К. м. в сознании и поведении человека, психологи подчеркивают, что «. . . люди действуют и чувствуют не в соответствии с действительными фактами, а в
соответствии со своими представлениями о фактах. У каждого есть свой определенный образ мира и окружающих людей, и человек ведет себя так, как будто
истиной являются эти образы, а не представляемые ими объекты» (Э. Берн).
Т. о. , при формировании К. м. реальность как бы удваивается: с одной стороны, существует «объективная» реальность как таковая, с другой — ее психическая
модель. И хотя последняя производится психикой, но относительно независима от нее, поскольку проецирована вовне и воспринимается, «конструируется»
психикой как самостоят, объект. Любое содержание, будучи осознано человеком, становится для него реальностью; чем-то несомненным и замещает собой
«внешние» содержания и факты. (В этом смысле галлюцинация так же реальна, как лицо диктора на телеэкране, как воспоминание о первой школьной
учительнице или физич. свойства окружающих предметов. Многие исследователи отмечали, что различение явлений реальных и воображаемых вообще
является сложной филос. проблемой; известен знаменитый риторический вопрос, поставленный в кит. философии: кто кого видит во сне — Лао Цзы бабочку или
бабочка Л ао Цзы?) Иными словами, «реальный» мир, с к-рым человек сталкивается ежедневно, сам по себе для него «ничего не значит» — Homo Sapiens просто
не способен реагировать на те объекты, к-рые он не может ощутить, идентифицировать, назвать и объяснить, поместив в особое «смысловое поле». Он может
взаимодействовать только с понятым им, классифицированным, названным и узнаваемым миром, к-рый представляет (или заменяет) ему мир «реальный». Т. о. ,
К. м. служит чем-то вроде «призмы», к-рая, «преломляя» текущую информацию из внеш. и внутр. источников, определяет содержание любых воспринимаемых
образов.
Феномен К. м. , естественно, оказался в центре внимания и получил свою специфическую трактовку и у исследователей, работающих в сфере культурной
антропологии. Они выработали понятие этнической К. м. — «единой когнитивной ориентации, являющейся невербализованным, имплицитным выражением
понимания членами каждого общества «правил жизни», диктуемых социальными, природными и сверхъестественными силами».
Этническая картина мира — это «свод основных допущений и предположений, обычно не осознаваемых и не обсуждаемых, которые направляют и
структурируют поведение представителей данной общности почти так же, как грамматические правила, неосознаваемые большинством людей, структурируют и
направляют их лингвистическое поведение». (С аналогичных позиций в нашей науке выступает, напр., Г. Гачев, считающий, что все нормативное поведение тех
или иных групп или общностей есть функция особой этнической картины мира: «. . . эта особая структура общих . . . элементов (хотя они и понимаются поразному, имеют свой акцент) и составляет нац. образ, а в упрощенном выражении — модель мира». )
Понятие «К. м. » оказалось тесно связанным с понятиями «ментальность» и «менталитет», к-рые стали осн. и гл. объектом изучения в одном из направлений
историографии 20 в. , La Nouvelle Histoire («Новая историческая наука»), у истоков к-рого в 30—40-е стояли М. Блок и Февр и к-рое активно развивалось с 60-х
трудами Ле Гоффа. Дюби. ЭЛЛя-дюри и др. (У нас в стране исследования этой направленности связаны прежде всего с именем А. Я. Гуревича. ) Представители
школы «Анналов», как ее теперь именуют (по названию журнала «Анналы. Экономики. Общества. Цивилизации», осн. в 1929 М. Блоком и Л. Февром), ведя речь о
менталитете, понимали под ним «. . . весь тот комплекс основных представлений о мире, при посредстве которых человеческое сознание в каждую данную эпоху
перерабатывает в упорядоченную «картину мира» хаотичный и разнородный поток восприятий и впечатлений» (А. Гуревич). Не случайно сам Ж. Ле Гофф
называет это направление «исторической антропологией». Культура в понимании «анналистов» (кстати, очевидно, позаимствованном у этнологов и
культурантропологов) есть сам способ человеческого существования, система мировосприятия, совокупность Км. , явно или латентно присутствующих в сознании
членов об-ва и определяющих их социальное поведение. При этом «анналисты» особенно подчеркивали значимость в картине мира тех «. . . не
сформулированных четко и не вполне осознаваемых (или вовсе неосознаваемых) манер мыслить, подчас лишенных логики умственных образов, которые
присущи данной эпохе или определенной социальной группе. Эти способы ориентации в социальном и природном мире представляют собой своего рода
автоматизмы мысли; люди пользуются ими, не вдумываясь в них и не замечая их, наподобие мольеровского господина Журдена, который говорил прозой, не
догадываясь об ее существовании. Системы ценностей . . . могут быть имплицированы в человеческом поведении, не будучи сведены в стройный и продуманный
нравственный кодекс. Но эти внеличные установки сознания имеют тем более принудительный характер, что не осознаются. . . Идеи представляют собой лишь
видимую часть «айсберга» духовной жизни общества. Образ мира, заданный языком, традицией, воспитанием, религиозными представлениями, всей
общественной практикой людей, — устойчивое образование, меняющееся медленно и исподволь, незаметно для тех, кто им обладает. Можно представить себе
человека, лишенного определенного мировоззрения, но не индивида, который не обладал бы образом мира, пусть непродуманным и неосознанным, но властно
определяющим (в частности, как раз благодаря его неосознанности) поступки индивида, все его поведение. . . » (А. Гуревич).
«Км. », след. , представляет собой своеобр. «культурную матрицу», в рамках к-рой человек только и может мыслить и действовать в мире. Безусловно, К. м.
каждого человека индивидуальна и своеобразна; однако формирование этой «культурной матрицы» обусловливается всей суммой культурных воздействий той
социокультурной среды, к к-рой принадлежит тот или иной человек. В то же время, еще в нач. 20 в. У. Джеймс утверждал, что мир обычного «повседневного»
сознания — это лишь один из многих существующих «миров сознания». Др. словами, К. одного и того же м. — даже в пределах одного типа культурного сознания
— может быть множество. В связи с этим возникает вопрос об иерархичности К. м. (при смене иерархических уровней рассмотрения этого явления — от отд.
личности к социуму в целом). К. м. можно выделить и описать у любой социальной, этнической или психолог, общности. При этом на уровне субкультурной
общности ее «К. м. », представляя из себя целостный феномен, естественно, не сводима к индивидуальным «Ajw. » личностей, к-рые составляют данную
субкультурную страту: она являет собой некий инвариант этих «личностных» К. м. То же самое можно сказать и о «Км. », рассматриваемой на уровне некоего
конкр. социума в целом: она является инвариантом того способа видения мира, к-рый — при всех нюансах этого видения на более «низких» уровнях — позволяет
говорить о культуре данного социума как о целостном феномене (представляя собой, в то же время, объединение всех этих нюансов в целостную «цветущую
сложность»). Однако можно выделить и те принципиально разл. способы «видеть мир, себя в этом мире и понимать характер своих действий в этом мире,
поскольку он устроен именно так, а не иначе», к-рые присущи целым глобальным культурным эпохам (ибо при всех различиях конкр. культур, к-рые существовали
в пределах такой культурной эпохи, фундаментальные основания их способа видеть мир, их мировоззрений, их «К. м. » оказываются также инвариантны, что,
собственно, и продуцирует появление своеобр. комплексов культурных артефактов и реалий той или иной эпохи, принципиально отличных от комплексов
артефактов и реалий др. культурной эпохи). Но, вероятно, можно попытаться охарактеризовать и универсальную К. м. , свойственную всему человечеству, —
правда, она будет, скорее всего, слишком абстрактна. (В принципе можно, видимо, описать и Км. того или иного века, напр. 20 в. ; однако при этом будут сильно
различаться К. м. начала, сер. и кон. века, причем Км. венской культуры нач. века будет не похожа на К. м. петерб. культуры Серебряного века, и т. д. )
Вообще говоря, все К. м. можно представить в виде своеобр. «матрешки». Предположим, что мы выделили европ. , азиат, и афр. К. м. Однако и внутри европ. К.
м. можно выделить франц. , нем. , итал. , брит, и иные К. м. Можно пойти еще дальше и внутри, скажем, британской, можно обнаружить Км. шотландцев,
ирландцев и уэльсцев. И т. д. вплоть до уникальной Км. отд. человека. Такая модель позволяет рассмотреть всю структурную вертикаль мировосприятия
человечества — от К. м. отд. индивида до культуры человечества в целом.
«К. м. », т. о. , предлагает человеку для интерпретации любой ситуации комплекс исходных принципов и представлений, допущений о мире или тех его частях, крые касаются стратегии принятия решения или действия в данной ситуации. Эти фундаментальные допущения, к-рые могут и не осознаваться на рац. уровне,
служат критериями для определения смысла и для оценки того, что происходит. Но они же одновременно являются элементами, из к-рых выстраиваются
ограничения и ориентиры при интерпретации реальности. Ведь человек действует и ведет себя в мире именно в соотв. с теми «правилами игры», к-рые
проистекают из так или по-другому представляемого им себе «системного устройства» мира, в к-ром он существует; иначе говоря, и характер, и конкр.
содержание той или иной культуры определяются именно «Км. » соответствующей культуры и ее ментальностью как модусом этой «К. м. ».
В связи с этим возникает проблема степени корректности разл. вариантов субъективного отражения реальности, запечатленного в К. м. человека (социума),
причем в первую очередь в масштабах историко-культурного процесса в целом. Глубоко укоренившийся в сознании европейца взгляд на динамику этого
процесса как на постепенную смену «неправильных», «фантастических» (и тем самым некорректных) все более «правильными» (в идеале — «научными»)
представлениями о мире является, с культуролог, т. зр. , как минимум слишком «самонадеянным» (как, в частности, отмечал Леви-Стросс: «Каждая цивилизация
имеет тенденцию к завышенной оценке объективной направленности своего мышления»).
Оправданием «истинности» именно новоевроп. , «научного» взгляда на мир служит повсеместно принимаемый тезис: да, совр. науч. К. м. неполна, но задача
совр. науки как раз и состоит в том, чтобы ее всемерно пополнять, расширять и углублять, поскольку наука - адаптивная подсистема культуры и в качестве
таковой обязана адекватно моделировать реальность. Но заметим, что человек на протяжении многих тысячелетий (и даже десятков тысячелетий) своего
существования обладал мифологической К. м. , потом, наряду и параллельно с ней, была сформирована — и существовала почти тысячелетие — К. м. человека
античности, а затем, еще в течение как минимум тысячелетия, сознание ср. -век. Европы являлось носителем «христианского» типа мировосприятия,
«христианской» К. м. , — прежде чем стал формироваться новоевроп. «научный» взгляд на мироздание как на сверхсложную динамическую систему
материально-физического характера. Однако если задачей культуры, в соотв. с культуролог, т. зр. на этот феномен, является «. . . построение системы
выживания в мире социума как целостной системы на основании принятой в нем модели мира, построенной в головах людей. . . » (П. Черносвитов), то возникает
резонный вопрос: «. . . как человечество выживало на протяжении десятков тысяч лет до того, как была построена . . . научная «картина Мира» — коль скоро
только последняя и признается современной наукой «истинной», хотя и неполной?» (П. Черносвитов). Ответвдан-ном случае будет однозначным: если
мировосприятие по определению должно адекватно моделировать мир (ибо адекватность этой модели — единственная гарантия видового выживания человека),
то придется признать, что все способы мировосприятия, все Км. , к-рые существовали на протяжении культурной истории человечества, так или иначе адекватны
(либо придется утверждать, что человечество никогда не существовало, поскольку попросту не могло выжить!). Но в таком случае речь должна идти уже не о
степени корректности, правильности моделирования этого мира человеч. сознанием на разл. этапах человеч. истории, а о специфике тех проекций мира как
системы на сознание, к-рые оказывались сущ-ностно значимыми для человека разл. культурно-истор. эпох (в связи со стоявшими перед ним в тот или иной
период специфическими задачами сохранения себя как вида), поскольку каждая из этих проекций, очевидно, содержала важнейшие представления о системных
параметрах и самом способе мироустройства, а следовательно, и о законах функционирования мира (см. : Типы культурного сознания, Мифологический тип
культуры, Античный тип культуры, Средневековый западно-христианский тип культуры, Новоевропейский тип культуры). (Вероятно, возможен и разговор о
«точности» этого моделирования, но лишь в границах того или иного способа восприятия мира. ) Именно поэтому опыт предыдущих культурных эпох — пусть в
снятом, реинтерпретированном, виде — оказывался сущностно столь значимым для последующих историко-культурных периодов.
Несмотря на относительно длительную историю вопроса (к-рая насчитывает вот уже ок. сотни лет), многие существенные моменты, связанные с изучением
феномена Км. , были и остаются весьма плохо исследованными. Так, до сих пор наблюдаются серьезные разночтения в трактовке содержательного наполнения
самого термина «картина мира»; отсутствуют четкие критерии разведения этого и родственных ему понятий; не построена пока инвариантная модель этого
феномена, наличие к-рой позволило бы, в частности, корректно, по единым параметрам, сопоставлять Км. , выстраиваемые разл. типами культурного сознания; и
т. д. Одной из наиболее непроработанной — и в философско-эстетич. , и в психолог. , и в культуролог, лит-ре — остается проблема, связанная с изучением
эстетич. составляющей К. м. (см. : Эстетическое). Лишь в 90-е 20 в. , когда началась серьезная разработка методологии системных исследований культуры,
культурологами были сделаны первые попытки применения принципов системного подхода к изучению не только культуры в целом, но и отд. ее феноменов и
подсистем, в т. ч. эстетич. и искусства как чрезвычайно значимых составляющих культурного опыта человечества (см. : Методология культурологических
исследований, Искусство, Эстетическое). И, тем не менее, уже из этих работ следовало, что и сама способность человека к «эмоциональной ориентации» в
природной и социальной среде (путем эмоц. «принятия» или «неприятия» характера организующих основ реальности), и накопление такого опыта в культуре, и
создание ряда искусств, языков, посредством к-рых осуществляется не только накопление и трансляция алгоритмов «эмоционального мышления», но и сама
«настройка» эмоц. сферы человека на возможность такого рода реакций (обеспечивающая тем самым возможность пользования членами того или иного социума
соответствующей частью культурного опыта), должны иметь прямое и непосредств. отношение к формированию той «матрицы восприятия», к-рую представляет
собой К. м. Причем механизмы «эмоциональной ориентации», как следует из их «культурно-системного» понимания, оказываются не неким инструментом
«внешнего» воздействия на картину мира («раскрашивая» К. м. , более «убедительно» подавая те или иные фрагменты «рационального» восприятия и т. д. , как
это следует, напр. , из концепции Выготского); они сами, вместе с сознанием человека, «работают» на формирование характера этой картины, создавая в
психике человека «эмоциональный облик» мира. Можно ли в этой связи говорить о наличии у человека некоей автономной «эстетич. картины мира», либо
эстетич. компонента представляет собой просто одну из и-мерностей многомерного феномена К. м. , — это, с одной стороны, проблема ракурса анализа; с др.
стороны, возможно, «эстетическая картина мира» — это, действительно, некая достаточно автономная составляющая отражения мира в человеч психике,
находящаяся в весьма сложных взаимоотношениях с др. составляющими этого отражения.
Лит. :Леонтьев А. Н. Образ мира// Леонтьев А. Н. Избр. психологические произведения: В 2 т. Т. 2. М. , 1983; Гуревич А. Я. М. Блок и «Апология истории» // Блок
М. Апология истории или ремесло историка. М. , 1986; Он же. Послесловие: Жак Ле Гофф и «Новая историческая наука» во Франции //Ле Гофф Ж. Цивилизация
Средневекового Запада. М. , 1992; Берн Э. Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных. М. , 1991; Фромм Э. Иметь или быть. М. , 1990; Хайдеггер
М. Время картины мира //Хайдеггер М. Время и бытие. М. , 1993; Шпенглер О. Закат Европы. Т. 1: Образ и действительность. Но-восиб. , 1993; Юнг К. Г.
Проблемы души нашего времени. М. , 1993; Вебер М. Избранное: Образ общества. М. , 1994; Леви-Стросс К. Первобытное мышление. М. , 1994; Художественная
жизнь современного общества: В 4 т. Т. 1: Субкультуры и этносы в художественной жизни. СПб. , 1996; Черносвитов П. Ю. О зависимости «картины мира» от типа
мышления // Мир психологии. 1996. № 4/9; Соколов К. Б. Человек — это его картина мира // Российская наука на заре нового века. М. , 2001; Осокин Ю. В.
Введение в теорию системных исследований искусства. М. , 2003.
Ю. В. Осокин, К. Б. Соколов
Картина мира - понятие, выражающее эволюцию обыденных, науч. и филос. представлений о природе, об-ве, человеке и его познании в зависимости от
конкретно-истор. способов и форм познават. деятельности и социальной практики. Она складывается как осмысление образов мира, лежащих в основе
жизнедеятельности, культуры и практики человека; упрощает, схематизирует и интерпретирует действительность как всякий познават. образ, вместе с тем
выделяя из бесконечного многообразия отношений сущностные, базисные связи. Значимый филос. анализ когнитивных и онтолог. предпосылок К. м.
принадлежит прежде всего Хай-деггеру. Мир для него выступает «как обозначение сущего в целом», не ограничивается космосом и природой, к миру относится и
история. Км. не есть что-то срисованное, но то, на что человек нацелен как на «поставленное перед собой»; это не изображение мира, но «мир, понятый в
смысле такой картины»; не К. м. превращается из ср. -век. в новоевроп. , но мир вообще становится картиной, а сущее становится сущим в своей представленности. Составляя себе такую картину, человек и самого себя выводит на сцену, ставит себя относительно опредмечиваемого сущего. Это означает, что
превращение мира в картину есть тот же самый процесс, что и превращение человека как мысляще-представляющего существа, обладающего «новой свободой»
и самостоятельно решающего, что может считаться достоверным и истинным, в субъект. Чем наступательнее ведет себя субъект, тем неудержимее наука о мире
превращается в науку о человеке, антропологию, и поэтому только там, где мир становится картиной, «впервые восходит гуманизм», сущее в целом
интерпретируется и оценивается от человека и по человеку, что и стало обозначаться словом «мировоззрение».
Близость К. м. к этому понятию отмечается Дильтеем в его учении о типах мировоззрения, где отношение людей к миру рассматривается как «подпочва»
мировоззрений. Строение этих систем сходно, поскольку на основе той или иной К. м. , возникающей в рез-те закономерной последоват. работы нашего
познания, решаются вопросы о значении и смысле мира, выводятся осн. принципы жизни. Среди кажущейся случайности мировоззрений в каждом из них
существует постоянное отношение между Км. , оценкой жизни и целями. Однако мировоззрения не являются созданием мышления и не возникают в рез-те одной
лишь воли познания, хотя это важно, но они также рез-т жизненного опыта и позиции, всей структуры психического целого. Дильтей рассматривает типы
мировоззрений в религии, поэзии и литре, а также особый тип — метафизику, к-рая возникает, когда мировоззрение возвышается до связного рац. целого, научно
оправдывается и претендует на общезначимость, выходя за пределы методолог, приемов частных наук. Он использовал понятие «К. м. » и в др. работах, однако
не раскрывал его содержания, полагая, по-видимому, интуитивно ясным. Значимым является то, что Дильтей применял понятие «К. м. » при анализе наук о духе
(культуре) и поэтому тесно связывал с этим феноменом такие базовые сущности, как жизнь, цель, человек-субъект, что отсутствует в исследованиях
естественно-науч. К. м. или рассматривается натуралистически. Его анализ разных подходов и типов исследования человека — предметная метафизика греков,
волевая позиция римлян, религ. жизненные идеалы и их смена, «теория жизненного поведения», выявление осн. типов антропологии в культуре 16—17 вв. — все
это в конечном счете исследование разл. форм отношений человека к миру, к его месту в мире, способы представленности человека в куль-турно-истор. К. м.
Понимание К. м. в науках о культуре невозможно без ориентации на человека — понимания его места в мире и способов видения им этого мира; соответственно
здесь нет такого противопоставления субъекта и мира, как в естественнонауч. Км. , но описываются лишь типы понимания мира, включающего в себя и самого
человека. Так, в ранневизант. культуре, как показал Аверинцев, можно выявить ситуацию, когда человек воспринимал «мир как школу», мир во времени и
пространстве был поставлен «под знак школы». Как истор. , так и биограф, время отд. жизни имело смысл лишь как время «педагогической переделки человека»;
пространство ойкумены рассматривалось как место для всемирной школы. Ветхозаветная история при этом могла быть интерпретирована как история смены
«учителей» — Ноя, Авраама, Моисея, премудрого Соломона, пророков. Бог сам был гл. учителем в этих школах. Не только история — педагог, процесс, но и
природа предстает как «дидактическое пособие» для наглядного обучения, а главное — пособие по «курсу нравственности», поскольку природа — творение Бога
и ее законы, как и законы морали, имеют единый источник. В таком мире человек — «школяр», старательно принимающий уроки своего Учителя», вечно
обучающееся дитя, а священные тексты и тексты культуры всегда дают «уроки», и слово, кн. занимают особое место в такой К. м. — в естествознании это
отражалось в метафоре «Книги природы». Эти представления в обновленном виде и сегодня присутствуют в гуманит. знаниях, для к-рых реальностью является
сам текст, что и находит отражение в К. м.
Иной аспект фундамент, проблемы «человек в культуре и Км. », близкий к личностному знанию, исследовался Витгенштейном. Усвоенная нами еще в детстве
общая К. м. принадлежит к сфере личностного знания и представлена особым типом эмпирич. высказываний, принимаемых на веру как несомненные и
сопутствующие нам всю жизнь. Они обладают неотъемлемыми свойствами — прежде всего системностью, тесно связанной с системностью общего знания,
принадлежащего многим людям; и поэтому единичное знание — индивидуальная К. м. имеет содержание и значимость,
полученные в контексте общего знания. Др. особенность принимаемых на веру эмпирич. высказываний — это неявная форма их существования, такова природа
и К. м. , поскольку она оказывается само собою разумеющимся основанием познания и как таковая даже не формулируется. По Витгенштейну, усвоение К. м. в
детстве, осн. на доверии взрослым, — не чисто познават. процедура, но одна из «форм жизни» наряду, напр. , с «языковыми играми», не просто знания, но осн.
на них реальные действия. Итак, усвоенная с детства К. м. является для нас достоверной не потому, что она очевидна или специально обоснована, но потому,
что принята на веру при общении и обучении, как следствие «бытия среди людей». Сомнение приходит после веры, и это выразится, в частности, в усвоении в
дальнейшем науч. картины мира, степень систематизации знаний в к-рой резко возрастает. Однако ее принятие также будет содержать элементы веры, но не
повседневной, а формирующейся в рамках к. -л. науч. парадигмы.
Потребность в науч. систематизации знаний о культуре и об-ве, входящих в К. м. , привела к спец. исследованиям в социально-гуманит. знании. В теоретикосоциолог. работах М. Вебера К. м. также тесно связываются с человеком; прежде всего К. м. понимаются как «стрелочники», определяющие пути, по к-рым
интересы продвигают действия человека. Осуществляя сравнительно-истор. исследование социокультурных типов рациональности, он сопоставляет три
наиболее общие и развитые К. м. , истолковывая их как опр. морально-практич. отношения человека к миру. Первая — это К. м. , осн. на конфуцианском и
даосистском типе религиозно-филос. воззрений, определяющая отношение к миру как приспособление; вторая К. м. основана на идеях индуизма и буддизма и
проповедует отрешенность от мира; третья — возникшая на основе идей иудаизма и христианства, с Ближнего Востока пришедшая в европ. культуру,
определяет отношение человека к миру как овладение им. Каждая из них предполагала соответствующий тип рациональности, образ действия и стиль жизни.
Эти идеи были применены Вебером, в частности, при исследовании сложных взаимоотношений протестант, этики и «духа капитализма». Он положил начало
постижению феномена К. м. не только в философии и науках о культуре, но и в «понимающей социологии», что существенно дополнило исследования в естеств.
науках.
Науч. К. м. формировалась в естествознании как интегра-тивная система представлений о действительности, синтез знаний, получаемых в разл. науч.
дисциплинах и имеющих ценностное и социокультурное измерение. Трудности анализа науч. картины мира Км. как ценностно-мировоззренч. формы знания в
значит, мере сопряжены с тем, что она существует в науке гл. обр. неявно — в текстах и подтекстах, в разнообр. несистематизированных высказываниях ученых
о предпосылках теории. Науч. К. м. только еще становится предметом философско-методолог. исследования, за ней часто не признается право быть самостоят,
единицей знания, она принимается как метафора, некий вспомогат. иллюстративный образ.
Содержат, логико-гносеолог. анализ обнаруживает, что все три термина, входящие в понятие «науч. Км. » — «мир», «картина», «научная», весьма многозначны и
несут значит, философско-мировоззренч. нагрузку. В совр. лит-ре осознается, что, хотя термин «мир» вполне правомерен, его корректное применение
предполагает учет многозначности этого термина и того факта, что понятие «мир» не существует вне рамок опр. филос. и науч. идей и концепций и что с их
изменением предметно-смысловое значение и методолог, роль этого понятия также изменяется.
Др. составляющая понятия науч. К. м. — «картина». Именно этот часто буквально понимаемый термин долгое время удерживал представления о науч. К. м. на
интуитивном уровне, придавал этому понятию метафорический смысл, подчеркивал чувственно-наглядный характер, оставляя в тени концептуальность науч. К.
м. Очевидно, что термин «картина» — дань ранним представлениям о синтезе знания как наглядной красочной картине природы, в к-рую каждая наука вносит
краски и детали. Примером может служить многотомный труд Гумбольдта «Космос. Опыт физического мироописания». Он обстоятельно «нарисовал» К. м. на
уровне развития науки нач. 19 в. , но в то же время уже анализировал осн. методолог, моменты этой процедуры, указав, в частности, на то, что «физика
вселенной не должна быть смешиваема с так называемой энциклопедией естественных наук», а в учении о Космосе частное может рассматриваться только в его
отношении к целому, как часть всемирного явления. В совр. знании все чаще вместо «картины» начинают употреблять иные термины: «модель», «интегральный
образ», «онтологическая схема» и др. В этом факте находят свое отражение две существенные тенденции в развитии науч. К. м. как формы знания. Способы
синтезирования, интеграции науч. знаний, изменяются, осуществляется переход от науч. Км. как образа, модели, наглядной картины к науч. К. м. как особой
логической форме науч. знания. Первая модификация понятия представлена гл. обр. в обыденном сознании и на ранних этапах развития науки, вторая — в
более развитой, в особенности в совр. науке. Речь должна идти, по-видимому, не столько об утрате наглядности К. м. , сколько об истор. изменении характера
наглядности и смене объектов, выполняющих эту функцию. Эти тенденции отмечал еще Планк как «ослабление роли исторически-человеч. элемента»,
подчеркивая важность выяснения вопроса: является ли эта картина только целесообразным, но в сущности произвольным созданием нашего ума, или же мы
вынуждены признать, что она отражает реальные, не зависящие от нас явления природы? Планк полагал, что деятельность великих ученых была успешной лишь
потому, что они были уверены в реальности Км. , в возможности до опр. момента отождествлять ее с самим миром. Этот момент определяется тем, что структура
мира видится нам в зависимости от уровня развития познания и практики, от системы концептуальных средств, применяемых при описании мира. Кроме того,
существует различие в языковых средствах описания, в частности, на эмпирич. и теорет. уровнях, что отмечал Эйнштейн, говоря о разных К. м. физикаэкспериментатора и физика-теоретика. Еще более важно, что существует зависимость наших представлений о физич. мире от положения познающего человека
во Вселенной и от специфики его познават. средств. Это признавалось не только Эйнштейном, но и Гейзенбергом, Бором и др. выдающимися
естествоиспытателями.
Сегодня науч. К. м. понимается как компонент оснований науч. поиска, специфическая форма мировоззрения, выступающая в качестве предпосылочного знания;
она позволяет выявить и интерпретировать предмет науки, ее факты и теорет. схемы, формулировать новые исследовательские задачи и способы их решения.
Науч. К. м. — это форма теорет. знания, к-рая представляет предмет исследования соответственно истор. этапу развития науки и коррелятивно применяемым
методам. В ходе интеграции и систематизации конкр. знаний именно через науч. К. м. происходит передача фундамент, идей и принципов из одной науки в
другую. Еще в 60-х гг. отеч. философы М. В. Мостепаненко и несколько позже В. Ф. Черноволенко предположили, что между философией или мировоззрением в
целом и физикой существует промежуточное звено — физич. Км. , через к-рую эти области знания оказывают влияние друг на друга. Наиболее изученная и
фундамент, для др. наук физич. К. м. характеризует предмет физич. исследования посредством ряда представлений: о фундамент, физич. объектах, о типологии
объектов, изучаемых в физике, об общих особенностях взаимодействия объектов (причинности и закономерности физич. процессов), о пространственновременных характеристиках физич. мира. Смена этих представлений в связи с изменением практики и познания приводит к перестройке и смене физич. науч. К.
м. Как наиболее разработанные в физике известны механическая и электродинамическая науч. Км. , построение квантово-релятивистской картины мира еще не
завершено. Синтез спец. К. м. в естественно-науч. и общенауч. К. м. происходит на основе филос. идей и принципов и в тесной связи с основаниями теорий этих
наук и эмпирич. слоем знаний (опытом). Следует различать К. м. и теорию как по понятийным структурам, логическим средствам их построения, так и по
способам и последствиям их смены или изменению границ применения (П. С. Дыш-левый). Изучение филос. и логико-методолог. природы К. м. , ее структуры и
функций перешло на новый качеств, уровень в работах акад. В. С. Степина. К. м. представлена как фундамент, понятие методологии науки, через нее вводится
система онтолог. принципов — обобщенная характеристика предмета исследования путем представления о фундамент, объектах, о их типологии и общих
закономерностях, о пространственно-временной структуре реальности. Напр. , принципы: мир состоит из неделимых корпускул; их взаимодействие
осуществляется как мгновенная передача сил по прямой; корпускулы и образованные из них тела перемещаются в абсолют, пространстве с течением абсолют,
времени — описывают механическую Км. , сложившуюся в 17 в. Степин предложил новую концепцию взаимодействия К. м. и теории, связи между к-рыми
обеспечиваются особыми процедурами отображения, устанавливающими соответствие между признаками идеальных объектов теорет. схем и К. м. , благодаря
чему происходит их объективация, отнесение к единой предметной области. Если законы теории формулируются на языке математики, отображение теорет.
схем на К. м. обеспечивает их содержательно-смысловую интерпретацию; отображение на ситуации реального опыта — эмпирич. интерпретацию уравнений, что
в целом обеспечивает функционирование теории и применение ее к объяснению и предсказанию новых фактов. На одну и ту же К. м. может отображаться
несколько теорет. схем, составляющих ядро разл. теорий. В зависимости от уровня систематизации различаются общенауч. К. м. , интегрирующая достижения
естеств. , гуманит. и техн. наук, представляющая системно-структурные характеристики науч. познания как целого, и спец. К. м. , или дисциплинарные онтологии,
представляющие предметы каждой отд. науки. Революции и фундамент, изменения в конкр. науках приводят к пересмотру сложившихся представлений о
действительности и ведут к изменениям не только в спец. , но и в общей Км. Формирование Км. — процесс не только внутринауч. , но происходящий во
взаимодействии с разл. областями культуры. Наглядные образы из культуры могут переходить в науку, напр. , в качестве образов Вселенной — мир как часы,
мир-механизм, Кн. природы; наглядность К. м. способствует пониманию науч. абстракций и формул, филос. интерпретация к-рых обнаруживает их мировоззренч.
и общекультурные смыслы.
Все больше осознается значимость понятия «науч. К. м. » для методологии гуманит. наук, что особенно проявилось в исследовании проблемы «язык и науч. Км.
». Так, введение понятия «науч. К. м. » в антрополог, лингвистику позволяет выявить разл. виды влияния на язык разл. К. м. — религиозно-мифолог. , филос,
науч. , худож. Выясняется, что язык непосредственно участвует в двух процессах: в его недрах формируется языковая К. м. — один из наиболее глубинных слоев
К. м. у человека; сам язык эксплицирует и вводит через спец. лексику др. К. м. , соответственно элементы иной культуры. Языковая К. м. содержит всю
информацию о мире, закрепленную средствами живых, разговорных языков, ее осн. содержание покрывает содержание концептуальной Км. и включает доп.
информацию о мире, варьируемую от языка к языку (принцип лингв, дополнительности, по Г. А. Брутяну). Информация концептуальной К. м. , совпадающая с
частью языковой Км. , инвариантна, независима от того, на каком языке она выражена. Каждая из концептуальных Км. , в свою очередь, задает видение языка и
принципы его действия. Изучение и сопоставление разл. видений языка в разных К. м. позволяет увидеть новые пути познания природы языка. Так, всемирно изв.
лингвист А. Вежбицкая в исследованиях по теории метаязыка и этнограмматике, осуществленных на стыке с психологией культуры, культурологией, наукой о
познании, исходит из того, что нельзя описать «мир как он есть» на естеств. языке, поскольку он изначально задает свою Км. , а все значения являются
субъективными, антропо- и этноцентричными. В работах, посвящ. , напр. , рус. яз. , его нац. особенностям, Вежбицкая, осуществляя сопоставление
этнографически специфичных концептов, обосновывает мысль, что та или иная концептуализация внеш. мира заложена в яз. В нем отражаются не только
особенности природных условий или культуры, но и своеобразие нац. характера его носителей — в словаре рус. яз. необычайно подробно разработано
семантическое поле эмоций. На основе ее идей О. А. Корнилов предложил свое понимание отношения науч. К. м. и языковой Км. , к-рым он также придает статус
концептов. Они принципиально отличаются несовпадением объектов и субъектов отражения, а также характером соотнесенности каждой из проекций внеш. мира
с самим этим миром. Концепт науч. К. м. всегда меньше объективного мира, стремится к совпадению с ним, постоянно изменяется с ростом науч. знания; концепт
языковой К. м. не стремится к тождественности с объективным миром, находится в отношении частичного пересечения и «достраивает» его с помощью мифич. и
субъективно-оценочных категорий, становясь больше самого отражаемого мира. Совокупность концептов образуют языковую К. м. нац. языка, а совокупность
прототипов этих концептов — нац. образ мира, что дает основание для введения нового концепта — нац. языковой Км.
Для гуманит. знания значимо то, что языковая и общенауч. Км. являются средством интеграции сфер и универсалий культуры, жизнедеятельности человека в
целом, составляют основание человеч. познания, поведения, типа хозяйствования, образа жизни, «логики» мировидения и мировосприятия. Это особо значимо
для историко-культурных исследований, что нашло отражение в изв. работах А. Я. Гуревича, осуществившего анализ ментальности — умственных установок,
общих ориентации и привычек сознания — ср. -век. человека с помощью понятия Км. и категорий культуры. Историк культуры не может полагаться только на
воображение и интуицию, но должен обращаться к науч. методам, гарантирующим объективный подход. Важнейший из них — выявление таких универсальных —
«космических» и социальных - категорий, как время, пространство, изменение, причина, судьба, свобода, право, труд, собственность и др. Эти универсалии —
семантический «инвентарь» культуры, запечатленный в языке, — образуют «сетку координат», своего рода «модель мира», или К. м. , при их помощи
воспринимается действительность и строится образ мира в сознании, в частности, ср. -век. человека. Продуктивность данного подхода доказана целой серией
фундамент, работ автора по ср. -век. культуре; одновременно получила развитие К. м. как базовое понятие гуманит. наук. Это проявилось прежде всего в
выявлении доп. смыслов категорий пространства и времени, к-рые отеч. историками традиционно понимались как «формы существования материи», но они не
могут равнозначно применяться к природе и об-ву, существуют не только объективно, но и субъективно переживаются и осознаются по-разному в разных
цивилизациях, слоях об-ва, на разных стадиях его развития, разл. индивидами, что подтверждается данными лингвистики, этнологии, истории искусств, литведения, психологии и имеет большое значение для истор. науки, истории культуры. Гуревич показал, что отношение человека к природе в ср. века, — не
отношение субъекта к объекту, но нахождение себя во внеш. мире, восприятие космоса как субъекта. Человек видел во Вселенной свои качества, свое собств.
продолжение, вместе с тем и в себе обнаруживал Вселенную. Не осознавалась и грань между природой и культурой; не только время воспринималось как
повседневное, индивидуальное, но и движение понималось как воплощение одновременно пространств, перемещения и изменения внутр. состояния человека.
Сообщая природе собств. черты и качества, он чувствовал себя подобным ей, ощущал внутр. связь с частью пространства, как бы обладал им как своей родиной.
Для ср. -век. К. м. характерно признание человека, ответственного перед Богом и обладающего неуничтожимой сутью — душой, но представление об
индивидуальности формировалось трудно, преобладала установка на типичное и универсальное. С работами Гуревича в исследования истории входит не только
понятие К. м. , но и ее социально-психолог. составляющие.
В последние годы разрабатывается понятие худож. К. м. (Б. С. Мейлах, Т. Ф. Кузнецова и др. ) — эмоционально-чувственный способ освоения мира и образ
действительности; К. м. складывается при комплексном и системном изучении искусства; ее синонимы - худож. модель мира, видение мира, образ мира. Как
внутр. константы К. м. рассматриваются осн. идея, жанр как тип отношения к окружающей жизни, преобладающие темы и образы, системы средств худож.
выразительности. Фундамент, исследование проблемы соотношения худож. К. м. с общенауч. и специально науч. К. м. осуществлено Л. Г. Бергер в
«Эпистемологии искусства», где используется близкое понятие — худож. эпистема как образный аналог парадигмы познания. Это пространств. образ мира,
запечатленный в структуре стиля искусства, в принципах и методах создания худож. композиции и ее выразительности, при этом пространство понимается в
динамике как единство пространство-время. Совр. фундамент, изменения в науке, познавательной эпистеме определили вывод пространств, образа мира за
пределы земной реальности в пространство воображения на основе гипотез, теорий, математ. моделей и формул. В худож. эпистеме это привело к выражению
глубинных и подвижных восприятий сознания человека, рефлексии о мире, осознанию космич. пространства, его нестабильности и многозначности образа
Вселенной — в целом к множественности стилевых сочетаний, полистилистике. Создаются множественные худож. абстракции на основе психич. жизни и нового
науч. образа мира, обогащаемого воображением художников; формируется эстетика интеллектуальной изобретательности, преобладает т. зр. на мир изнутри
сознания человека, в спонтанном движении образов сознания. Открытые или искусственно созданные в науке новые «материалы», структуры, энергии,
изменившие представления о мире, обогатили все виды искусств, где новое видение мира стало воплощаться необычными средствами в кинетических,
пластических, живописных решениях художников, скульпторов, архитекторов, в эмансипации параметров звука и электронной компьютерно-акустич. музыке, в
компьютерной графике. В целом новое понимание худож. К. м. предстает как функциональная познават. структура худож. стиля, запечатлевающая пространств,
образ мира своего времени и культуры.