В статье приводятся различные варианты понимания концепта «культурный код». Автор рассматривает проблему репрезентации культурного кода в былинном эпосе в проблемном поле вербального и визуального аспектов. Основным вопросом является трансформация кода при репрезентации в различных формах. Понимание «культурного кода», как концепта, его первоначальная трактовка, были представлены на философско-семиотическом проблемном поле. Так свою трактовку «культурного кода» в концептуальном плане, которую ряд исследователей считает универсальной (ссылка) представил Ю.М. Лотман. Говоря о философии знака и знаковых систем в книге «Семиосфера», Лотман писал об универсальной способности текста культуры, как знаковой системы, выполнять функцию «кода» и таким образом «переводить уже имеющееся сообщение в новую систему значений». В этом смысле текст культуры представляет собой структуру, определяющую порядок мышления, характер и последовательность мыслей, но не содержание этих процессов. Тем самым Лотман представил универсальное понимание концепта «культурный код»: «способность выполнять функции устойчивого и неизменного культурного субстрата при всей изменчивости и многообразии культурной субстанции». Помимо Лотмана подобные идеи также высказывались У. Эко, Р. Якобсоном и А.Р. Усмановой. [гудова, 153] В более узком, культурологическом смысле, «культурный код» как концепт сравнивается и соотносится содержанием таких понятий, как «культурная традиция, «культурная матрица», «нормы и ценности культуры». Такое философско-культурологическое значение концепта «культурный код» было описано Ю.М. Лотманом в книге «Культура и взрыв. Внутри мыслящих миров». В научном труде Лотман утверждает, что «культурная традиция» является культурным кодом для понимания текста определённой культуры. При этом учёный рекомендует разграничивать «культурную традицию» и «современность» - поскольку «современность», как правило, трансформирует смысловые значения, границы и правила интерпретации, заданные «культурной традицией». [Гудова, 154] Третий уровень понимания концепта «культурный код», предполагающий его прикладное применение в ряде гуманитарных наук, в том числе и в культурологии, трактуется как система архетипов коллективного бессознательного в культуре, а также как система осмысленных в культуре переживаний или система устойчивых художественных приёмов и мнемотехник. Так Н.Н. Изотова считает [ссылка], что культурный код «ключ идентификации уникальных культурных особенностей, передающихся от поколения к поколению». Н.А. Симбирцева [ссылка], синтезируя различные подходы к пониманию концепта, пишет о том, что код культуры — это «совокупность знаков и их комбинаций внутри историко-культурного периода, получившая вербальное и (или) невербальное выражение в текстах культуры, обладающую интерпреативной устойчивостью и в пространственно-временном континууме и сохраняющую коммуникативный потенциал на уровне личностного восприятия и социально-культурных практик [ссылка]. Этот уровень понимания концепта, иначе называемый «прикладным», является принципиально важным для нашего исследования, поскольку оно заключается в детерминации и дифференциации культурных кодов, транслируемых былинным эпосом в различных формах его репрезентации. Исследователи отмечают, что в прикладных науках процесс приращения знания продолжается перманентно, следовательно, на этом уровне постоянно возникают новые понимания концепта «культурный код». Согласно трактовке Г.А. Аванесовой и И.А. Купцовой, сущность различных культурных кодов заключается в их постепенном формировании. Причём периоды эти достаточно длительны, а сам процесс возможен при наличии жизнедеятельности всего народа и конкретных наций: «Для формирования и обновления институционализированных и рационально осмысленных кодов (общественной коммуникации, символики политической жизни) потребуется, по меньшей мере, период активной жизни 2-3 поколений (в пределах от 70 до 100 лет). Базовые коды культуры, которые зачастую трудны для выявления и рефлексии, требуют гораздо больше времени для созревания, по-видимому, не одно столетие; меняются же они в крайне замедленном темпе. По мнению некоторых исследователей, некоторые коды можно считать константами, если они разрушаются - культура необратимо меняется или исчезает» [Аванесова, Купцова, 2008] Изначально былина — это исключительно т.н. «звучащий» или вербальный культурный текст со временем получил визуальную, а затем, с появлением и становлением кинематографа, а вслед за ним и мультипликации, вербально-визуальную репрезентацию. Таким образом в различные временные периоды былинный эпос репрезентируется на всех трёх типах глобальных культурных кодов: дописьменном, письменном и экранным, ещё не завершившим полностью своё формирование [Морозова, 2010]. Проблемное поле экранного культурного кода представляется шире и за счёт его особенностей: 1. Интернациональности, которой предусмотрено свободное пересечение национальных и государственных границ; 2. Децентрализованности культурного пространства, при которой вместо централизованных систем возникают коммуникационные сети, поддающиеся легкой трансформации в зависимости от задач и функций; 3. Однородности культурного пространства, которая ни в коем случае не предполагает нивелирования различий и уравнения всех национальных культур, наоборот, в этих условиях особую ценность приобретают их самобытность и неповторимость [Тарасов, 2016] В рамках нашего исследования нас интересуют все три типа культурных кодов, поскольку все они в данном случае являются репрезентативными в аспекте осмысления их репрезентации и предполагаемой трансформации в различных формах – в процессе интерпретации изначального культурного текста происходит и преобразование смыслов. Основной задачей нашего исследования в данном случае является осмысление и анализ культурных кодов, транслируемых как в доступным нам оригинальных текстах (т.е. записанных вариантах), так и интерпретированных былинных текстов, предлагающих в сравнении с оригинальным первоисточником, иной уровень и форму репрезентации кодов, поскольку здесь мы говорим не только визуальном варианте репрезентации (прим.: картины), но и т.н. аудиовизуальной форме (кинофильмы, мультипликация, видеоигры). Непосредственно былинный эпос исследован в различных аспектах. Наиболее популярным ракурсом является «богатырский», начиная от фундаментальных исследований, посвящённых непосредственно образу богатырей в былине. В них исследователи, как правило, основывая на историко-культурном анализе, формулируют традиционный для былины, подробно описывая прототипы, из которых складывается полноценный образ былинного богатыря и его архетипы: Алёша Попович – хитрый и смышлённый, Добрыня Никитич – сильный, справедливый, отличный воин, Илья Муромец – могучий, верный [ссылка]. Ещё одно подобное исследование посвящено репрезентации былинного эпоса в современной отечественной анимации. Более узкие исследования, затрагивающие сферу лингвистики, лингвофольклористики, посвящены вербализации образов антагонистов или богатырских коней от репрезентации на уровне былины до мультфильмов. Наш вариант исследования предполагает социокультурный подход к изучению культурного кода на материале былинного эпоса, который позволяет выявить особенности репрезентации и трансформации культурных кодов в современной «культурной матрице», но и в сравнении с «культурной традицией» и подходом к анализу кода в культурных текстах, предложенной Ю.М. Лотманов, уточнить суть концепта «культурный код» в контексте современности, поскольку сравнительно новые формы репрезентации, такие как мультипликация (в сравнении со словом) и видеоигры, предполагают формирование иных, зачастую имплицитных, смыслов с опорой на современный историко-культурный и социокультурный контекст. 1. Гудова Маргарита Юрьевна, Юань Мэнмэн КОНЦЕПТ «КУЛЬТУРНЫЙ КОД»: УРОВНИ ЗНАЧЕНИЯ // Интеллект. Инновации. Инвестиции. 2022. №4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontsept-kulturnyy-kod-urovniznacheniya (дата обращения: 10.12.2023). 2.