Загрузил Sasha Kuznetsova

Лариса Ломакина

реклама
Лариса Ломакина окончила Московский архитектурный институт в 1991 году.
Думаю, что именно это архитектурное строение мысли поспособствовало ее успеху
как художника. Вся ее сценография математически достоверно выстроена. Поэтому
такой конструктивный образ мысли в соединении с творческим началом дают
результат.
Лариса Ломакина ни раз говорила, что у нее не бывает застоя мысли, она постоянно
что-то придумывает и не может не придумывать. Все ее идеи выходят изнутри как
поток.
Как художник-сценограф она создала больше ста спектаклей, работала так же в
кино, выполняла архитектурные проекты.
Ларисе Ломакиной и Константину Богомолову повезло найти друг друга, стать
спутниками, делать одно дело, помогать друг другу в реализации своих идей,
всегда-всегда, заметьте, работая с хорошей литературой – и классической, и
современной - как основой.
В своих спектаклях они строят особую реальность, где все живет по своим законам
– по законам правды. Я искренне считаю, что театр Ломакиной-Богомолова – это
театр Правды. И идем мы в этот театр за Правдой, ни зачем более. При том, что
априори, театр по сути своей не правдив (в отличие от кино) – здесь реальные люди
играют роли и выдают себя за других. Такой вот парадокс!
Театр Богомолова – Ломакиной – театр «новый» - это некая абстракция, которую
материализует команда спектакля, и которая в свою очередь запускает механизм
наполнения содержанием и пониманием зрительского мозга. Потому что
зрительское воображение способно перехлестнуть вместе взятую работу режиссера,
художника и актеров. Все просто, легко и само собой.
Словно в анатомическом театре они препарируют нашу современную жизнь выявляя
все болезни.
Одним из любимых приемов тандема является онлайн съемка актеров и
проецирование ее на один экран или на несколько.
Многие осуждают Ломакину за чрезмерную кинофикацию постановки. Что, мол, все
смотрят только на экраны и ни на что больше, и экраны сильно мешают воспринимать
постановку, так как ты в основном смотришь на плоскую картинку на экране, а не на
само пространство сцены в общем. То есть восприятие театра идет через плоскость и
тем самым, уходит самое важное. Но! Вот простой пример. “Три сестры” в МХТ им.
Чехова: художник выводит четыре большие проекции на стену (по центру, справа и
слева), на которых как в зеркале крупным планом показывается правдивая реакция
героев друг на друга, их некоммуникабельность и неспособность слышать. Этот
прием, эта «правда крупным планом» действительно как нельзя лучше подчеркивает
идею Чеховского текста, через мимику и пластику лица, через выражение глаз или
взгляд мы понимаем героев – кто и что из себя представляет. Для артистов – их
собственная трехметровая проекция – стимул и единственный путь к правде (а это
сверхзадача тандема – Богомолов - Ломакина): захочешь - не соврешь и не
сфальшивишь. А самое главное, режиссер и его верная подруга и соратница –
художник - заставляют зрителя смотреть туда куда надо и когда надо – такой
мгновенный киношный монтаж. Сценография максимально проста: прозоровский
дом – это простой каркас с неоновой подсветкой и живущими внутри сестрами.
“Три сестры” в МХТ им. Чехова
В спектакле “Волшебная гора” художник так же использует экраны и онлайн съемку,
но только тут этот прием не преобладает над самим спектаклем и художественным
решением, а дополняет.
Спектакль бескомпромиссный, ставящий на пьедестал тему смерти (любимую тему
режиссера).
Художник создает болезненное, туберкулезное, замкнутое пространство, от
которого так и веет смертью. Павильон, покрытый ржавчиной, облезлый и глухой
ни как лучше отражает мучительный, подверженный заболеванию дух произведения
Томаса Манна.
Художник и режиссер очищают сцену от всего ненужного (костюмов, реквизиты и
тд). Отстраненность героев Богомолова (почти такая же, как и в “Трех сестрах”)
очень соответствует этому спектаклю. Кажется, что только так и никак иначе можно
говорить об этой святой теме. Что только так можно не уйти в пошлость и
наигранность.
“Волшебная гора” в Электротеатре Станиславский
Интересно, что Лариса Ломакина увлеклась этим материалом и техникой после
создания сценографии для спектакля "Мушкетеры. Сага" Константина Богомолова
в МХТ имени А.П. Чехова. У художника была даже целая выставка в галерее "Роза
Азора" в 2018 году, где она представила свои работы, выполненные по железу. В
«Мушкетерах» режиссерская фантазия распоясалась и не знала границ, и
художник создает визуально-абстрактный мир эклектики: кабинет, стены которого
обиты дорогой тканью, страшный обшарпанный стол с дисковым телефоном,
железные койки мушкетеров и семейный склеп в виде сложной красивой
конструкции, которая превратится в волны Ла-Манша. В этом спектакле все
переплетается между собой – и время и пространство, и в итоге, образуют одно
единое целое – некий культурный контекст со своей самобытной ментальностью.
"Мушкетеры. Сага" в МХТ им. Чехова
«Карамазовы» идет почти пять часов, не идет – проносится ритмично и
динамично, в темпе, с крупными планами: камера держит лица артистов, которые
произносят длинные, сложные монологи без эмоций и интонаций, без
переживаний и чувств. Это такой некий доклад о персонаже – без игры и фальши.
Взгляд на героя со стороны и рассказ о нем. Зритель не ощущает обман! Потому
что его нет!
Пространство сцены – грандиозно и мощно! Оно жутко и мрачно и, вместе с тем,
красиво и шикарно! Глядя на эту обстановку, пробирает до мурашек. Черные
кафельные стены, белый фриз изразцов, черная зловещая мебель, кожаное кресло
с головой носорога – все вместе - это логово темных сил – то ли морг, то ли ад, то
ли чистилище, то ли кабинет, то ли VIP -туалет на Рублевке… Слева и справа
выезжают плазменные панели, а третья – огромная висит в центре – это скотское
ТВ, крупные планы и рупор режиссера – здесь все, что хочет нам проорать
режиссер – его меткие, емкие стеб-ремарки.
«Карамазовы» в МХТ им. Чехова
Ну а «Ай Фак» я считаю апофеозом творческой совместной жизни пары
Богомолов – Ломакина. Это самый что не на есть ПЕРФОРМАНС в чистом виде и
хорошем смысле. Задуманный как Site specific спектакль он разразился в золотой
башне «Меркурий» в Москва-Сити.
Уважаемые господа-зрители (именно такая необыкновенная публика – и о ней
можно написать целое исследование – такая она интересная – нетрадиционная,
театрально-около искусства-бомондно-офисно-планктонно-денежно-удачливая, и
распальцованно-креативная) поднимались на VIP-лифте на четвертый этаж в
недостроенный стекло-газо-бетонный серо-холодный (что придавало еще больше
интриги этому мероприятию) лофт на 4 тысячи квадратных метра, в
импровизированное единое сценическое пространство, которое единовременно
трансформировалось в галерею «гипсового» искусства (по В. Пелевину – одна из
сюжетных линий романа «гипсовое» искусство 21 века как главная ценность) с
настоящими арт-объектами известных российских художников (и Л. Ломакиной) –
куда были бесцеремонно - умело встроены партнерские логотипы ( «РБК».
«Бизнес FM» и др.; ресторан, гардероб, общий туалет для мужчин и женщин и
типа три сцены с типа тремя зрительными залами. В ожидании начала
почтеннейшая публика с бокалами вина да коньяка (спонсорский алкоголь
наливали в импровизированном ресторане с изысканными напитками и закусками)
прогуливалась по пространству лофта, наслаждаясь экспозицией (и «говном» в
рамке, в том числе) и погружаясь в среду, где царит «современное искусство» и
заменяет людям жизнь – этакий иммерсив. Так сценограф создает в безжизненном
помещении очень даже театральное сценическое пространство. Все
нетеатральное становится театральным, становится декорациями, реквизитом,
костюмами и частью спектакля.
Далее - спектакль, где предполагалось виртуальное перемещение зрителей по трем
сценическим зонам внутри действия посредством реального перемещения
артистов и проекций на экраны. В этом спектакле практически все действие
проходит на экранах – зрители двух зон смотрят кино, пока артисты работают
текст романа в третьей зоне. Одним словом, сплошное кино! Финал спектакля, к
которому нас долго интимно вели – выстреливает - на экранах как нельзя точно:
«кино – говно». С г…на начали г…ом и кончили. Круг замкнулся!
Смотреть спектакли Богомолова – Ломакиной надо уметь. Обязательное условие –
относись к себе с иронией, а еще лучше - и как к объекту искусства. На выставке
висела одна картина – «Гипноз искусством 100 %». Что и делает «Ай Фак» со
зрителем.
«Ай Фак»
Скачать