1 - Электронная библиотека ПГУ им.С.Торайгырова

Министерство образования и науки Республики Казахстан
Павлодарский государственный университет
им.С.Торайгырова
К.С.Ислям
ПРОИСХОЖДЕНИЕ
ЛАТИНСКОГО
ЯЗЫКА
Учебное пособие
для студентов гумманитарных специальностей
Павлодар
4
УДК 811.124 (075.8)
ББК 81.2 Латиня 75
И87
Рекомендовано Учёным советом ПГУ им.С.Торайгырова
Рецензенты:
Г. Х Демисинова - кандидат филологических наук, доцент,
зав.кафедрой теории и практики перевода ПГУ.
А.К.Кайрбаева - кандидат педагогических наук, доцент,
зав.кафедрой теории и практики английского языка ПГУ.
И87 К.С. Ислям
Происхождение латинского языка: учебное пособие. – Павлодар,
2007. – 229 с.
В учебном пособии изложена история древнего Рима.
Учебное пособие рекомендуется студентам гуманитарных
факультетов, а также может быть использована в исторических и
языковых кружках.
УДК 811.124 (075.8)
ББК 81.2 Латиня 75
© Ислям К.С., 2007
© Павлодарский госуниверситет
им.С.Торайгырова, 2007
УТВЕРЖДАЮ
5
Проректор по УР
ПГУ им.С.Торайгырова
________ Н.Э.Пфейфер
«___» _______ 200 __г.
Составитель: ст.преподаватель К.С.Ислям
Кафедра теории и практики английского языка
Утверждено на заседании кафедры «___» _______ 200 __г. Протокол
№__
Заведующий кафедрой ______________________Ф.И.О.
Одобрено методическим советом факультета иностранных языков
«___» _______ 200 __г. Протокол №__
Председатель МС ________________________ Р.Г.Дуненкулова
СОГЛАСОВАНО
Декан факультета ____________ А.К.Калиева «___» _______ 200 __г.
Нормоконтролёр ОМК __________ Г.С.Баяхметова «___» ___200 __г.
ОДОБРЕНО УМО
Начальник УМО ________Головерина Л.Т. «___» _______ 200 __г.
6
1 Италия и ее древнейшее население
Хотя римская цивилизация возникла более 2 тыс. лет тому
назад, мы располагаем достаточно подробными сведениями о том,
как жили древние римляне, но исторические факты насквозь
искусственные, ибо в нем исторические факты тесно переплетены с
мифами и легендами, с риторическими прикрасами, а иногда и
сознательными искажениями.
Каноническим воплощением этой традиции издавна считается
знаменитый труд Тита Ливия, называемый обычно «От основания
города», монументальное произведение в 142 книгах который
пользовался в свое время огромной популярностью у современников.
Археологические раскопки подтверждают, что люди заселили
Италию еще в эпоху палеолита. Жили они в пещерах, много
охотились. Около 1800 г. до н.э. на полуострове появились
пришедшие с севера новые поселенцы, принесшие с собой так
называемую культуру террамаре (по-итальянски – черная, жирная
земля).
Задолго до основания Рима в Италию из других стран Европы
мигрировали (переселились) различные народы. Начиная примерно с
2000 г. до н.э., переселенцы из Центральной Европы (включая и
племена, называемые в наши дни латинами) совершали переход через
Альпы и расселялись в Италии. Они осели в основном на северозападе Италии. Некоторые мигранты, в том числе и группа племен,
известных под названием финикийцев, переселились на Сицилию,
Сардинию и Корсику из Северной Африки. Ок.750 г. до н.э.
переселенцы из Греции начали оседать в Южной Италии и на
побережье Сицилии. Их влияние в этом регионе было столь сильным,
что римляне сами впоследствии дали ему название Великая Греция.
Собственно Италия начинается к югу от Апеннин. Важную роль
в истории культуры сыграла западная часть Центральной Италии во
многом благодаря своему рельефу. Здесь находятся три равнины:
Этрусская, где расположена Флоренция; Латинская, центром которой
является Рим; Кампанская с Капуей и Неаполем. Здесь и более
удобное для судоходства побережье с естественными портами в
устье Тибра. Только Тибр и По судоходные реки на полуострове.
Италия – первоначальное наименование лишь южной части
полуострова (от латинского vitalus - «теленок», поскольку здесь были
хорошие пастбища). Отсюда VITALIA – ITALIA. Позднее название
получает вся территория Апеннинского полуострава. Центральное
положение Латинской равнины, раскинувшейся вдоль Тибра и
7
окруженной с северо-востока Сабинскими, с востока Альбанскими, а
с юга Вольскими горами, несомненно, оказало влияние на ведущую
роль племени латинян в истории полуострова. Напротив, восточная
часть Италии представляет собой главным образом гористую
местность, лишенную равнин, и ей не довелось сыграть
значительную роль, хотя именно здесь лежат прелестные долины и
сады Умбрии, города Ассизи и Анкона; далее к югу тянутся дикие
Сабельские горы, родина марсов, пелигнов, марруцинов и вестинов,
еще дальше простирается Самнийская возвышенность. Удобных
Гаваней в восточной части Центральной Италии нет Иначе обстояло
дело в Южной Италии. В западной ее части лежат гористая Лукания
и Бруттий, населенные горскими племенами, родственными
самнитами. Восточная часть, охватывающая плоскую и всегда
страдающую от нехватки воды Апулию и Калабрию, благодаря
Тарентскому заливу издавна привлекала к себе колонистов из-за
моря, из Греции. Многочисленные греческие колонии: Тарент, Регий,
Кротон, Метапонт, Посидония, Элея и другие – рано вовлекли этот
край, названный «Великая Греция», в орбиту мирового развития. Из
находящихся поблизости от Италии островов наибольший вклад в
историю культуры внесла Сицилия. Помимо греков, овладевших
восточными и южными районами острова, сюда явились финикийцы,
основавшие города Панорм (ныне Палермо) и Лилибей (ныне
Марсала). Гораздо меньшее значение имели плодородная, с весьма
нездоровым климатом Сардиния и дикая гористая Корсика.
Столь характерных для современной Италии апельсинных и
лимонных деревьев, агавы и эвкалиптов древнейшие обитатели
страны не знали, а финиковую пальму и гранат распространили там
только карфагеняне. В сравнении с Грецией Италия обладает более
плодородными почвами, особенно в долине По и Кампании,
славившейся к тому же своими винами. Но, как и в Греции,
обработка земли требовала здесь огромных человеческих усилий;
необходимо было осушить многие заболоченные территории, другие
же обеспечить искусственным орошением. Мастерами этого дела
были этруски, чьи достижения сегодня не могут не удивлять. Однако
Италия была значительно беднее, чем Греция, металлами, которые ей
с незапамятных времен приходилось ввозить. Только в Этрурии
добывали медь и олово, а на острове Эльба железо. В обработке
металлов больших успехов добились те же этруски.
Поскольку не раз уже упоминалось об этрусках, этрускизмах и
были вынуждены считаться с фактом этрусского влияния на Рим,
8
следует дать кое-какие сведения об этрусском народе и его
цивилизации.
Этрурия была некогда великой державой древнего мира. Однако
даже в пору своего наивысшего расцвета она не представляла собой
единого и централизованного государственного
образования.
Каждый этрусский город - а этруски с самых ранних времен были
представителями и носителями именно городской цивилизации - вел
сaмостоятельное и независимое существование, претендуя на
положение города-государства. В эпоху укрепления этрусского
могущества возникла федерация из двенадцати этрусских городов, но
и в составе этой федерации каждый входящий в нее город сохранил
политическую и экономическую самостоятельность, связующей
нитью была лишь религия общий культ и общие святилеща.
Этрусскими городами управляли, видимо, сначало цари, а затем
коллеги выборных лиц (zilath). Фактически власть находилась в
руках представителей знатных родов, их старейшин (лукумоны).
Города Этрурии
рано стали цветущими центрами ремесла и
торговли. В те времена торговля была тесно связано с пиратством;
грозная слава этрусских (или, как называли их греки, тиреннских)
пиратов гремела по всему Средиземноморью.
Этрусские мастера славились совершенством обработки
металлов, выделкой зеркал и ваз, тонкими ювелирными изделиями из
золота и слоновой кости. Встречаются этрусские художественные
изделия из янтаря, который привозили с берегов Балтийского моря.
Этруски
вели оживленную морскую торговлю с греками,
египтянами, карфагенянами и другими народами.
Не менее важной отраслью этрусской экономики было сельское
хозяйство.Так как значительную часть территории Этрурии занимали
горы, трясины и болота, то почва требовала тщательной обработки. В
связи с этим этруски широко практиковали строительство различных
дренажных сооружений, водоотводных каналов и т.п. Некоторые
косвенные данные позволяют предположить, что в сельском
хозяйстве использовался труд рабов, однако рабство едва ли было
широко развито и рабы еще не могли стать преобладающей рабочей
силой.
Рассвет этрусского могущества падает на VІІ-VІ вв. Этрусские
города ведут в это время активную экспансионистскую
колонизационную политику как на севере, так и на юге Италии. Они
распространяют свое господство почти на весь Апеннинский
полуостров, а в VI веке экспансия этрусков выходит даже за его
пределы и они захватывают Корсику. Это приводит к столкновению
9
с западными греками, которые также претендовали на Корсику, и
вместе с тем к союзу с другой крупной державой Средиземноморья –
с Карфагеном. В 535 году этруски совместно с карфагенянами
приняли участие в крупном морском сражении у берегов Корсики, в
итоге которого греки были вынуждены оставить остров.
К этому же времени относится и проникновение этрусков в Рим.
Был ли Рим захвачен ими в результате вооруженной борьбы или
господство династии этрусских царей установилось мирным путем,
факт остается фактом - Рим как город-государство возник именно в
это время, и только благодаря этрускам он превратился из
разрозненных и мелких деревень в спланированный по
определенным архитектурным канонам городской центр.
Этрусское могущество оказалось, однако, недолговечным. В
конце VI века разгорается междоусобная борьба между этрусскими
городами, примерно к этому же времени приурочивается
традиционная дата восстания римлян против этрусков. В 474 г. до
н.э. в морском сражении у Кум этрусский флот терпит
сокрушительное поражение от сиракузского тирана Гиерона. Это был
весьма чувствительный удар, который подорвал репутацию Этрурии
как первостепенной морской державы. Ослабление этрусков идет
параллельно с усилением римлян, и этрусские города один за другим
подпадают под власть Рима. Эти захваченные города постепенно
романизуются, сюда переселяются римские колонисты, древние
обычаи и традиции, даже язык, забываются.
Основная и неразрешимая пока загадка – этрусский язык. До нас
дошло большое количество - в общей сложности более девяти тысяч
- этрусских надписей, обнаруженных на надгробиях, урнах, вазах,
зеркалах, черепицах. Один из самых больших этрусских рукописных
памятников называется «льняной книгой» (liber linteus), ибо написан
на льняной ткани. Наиболее ранние из известных нам этрусских
надписей относится к VII в. до н.э., наиболее поздние - к I в. до н.э.
На первый взгляд чтение этрусских надписей не представляет
особых трудностей. Этрусский алфавит основан на древнегреческом
и в свою очередь послужил основой для алфавита латинского. Но
легкость чтения оказывается обманчивой, поскольку сам язык
настолько обособлен, что не может быть сопоставлен ни с одним из
известных нам языков. Этрускологи пытались расшифровать его при
помощи греческого, латинского, германских и славянских языков,
некоторые,
не
довольствуясь
индоевропейской
группой,
сопоставляли с семитскими, кавказскими, малоазийскими языками, а
кое-кто – видимо, с отчаяния – даже с японским. Но все попытки
10
дешифровки оказались напрасными, и хотя они ведутся в общей
сложности более ста лет, мы твердо, знаем всего лишь несколько
этрусских слов и несколько несложных грамматических форм.
В 1964 году археологи совершили сенсационное открытие – в
районе древнего города Пирги (в 50 км от Рима) были найдены три
золотые таблички, покрытые этрусскими и пуническими
(карфагенскими) письменами. Две из них, по мнению археологов,
были изготовлены и прикреплены одновременно, следовательно,
могли содержать идентичный текст. Если б это было так, мы имели
бы двуязычную надпись (билингву) и пунический текст мог бы
оказать существенную роль дешифровки текста этрусского. Но, к
сожалению, эта надежда не оправдалась – тексты близки к друг другу
по содержанию, но вовсе не идентичны и потому нельзя при помощи
одного из них дешифровать (переводить) другой.
Второй нерешенной загадкой следует считать вопрос о
происхождении этрусков. Он, несомненно, связан с первой загадкой
и даже как бы вытекает из нее, ибо аскрытие тайны языка почти
бесспорно решило бы и вопрос о происхождении народа.
В древности существовало две версии о происхождении
этрусков. По свидетельству «отца истории», знаменитого Геродота,
этруски переселились с территории Малой Азии и следовательно,
пришли в Италию с востока. Разноводностью этой версии можно
считать рассказ Ливия, согласно которому этруски появились в
Италии, перейдя через Альпы, т.е. с севера.
Другую точку зрения на происхождение этрусков высказывает
Дионисий Галикарнасский, историк, живший в Риме в конце І в.н.э.,
но родившийся в малоазийском городе Галикарнасе. Он по существу
полемизирует с Геродотом, отрицая малоазийское происхождение
этрусков, и считает, что они вовсе не пришельцы, а коренное,
местное (автохтонное) италийское население.
В современной науке также представлены обе эти точки зрения.
Сторонники теории восточного происхождения считают их приход в
Италию одной из «волн» так назывемого эгейского переселения,
подчеркивая, что этруски прибыли в Италию не все одновременно,
но отдельными более или менее
значительными группами.
Противники этой точки зрения выдвигают следующее соображение:
если этруски пришли в Италию с востока морским путем, то чем
объяснить тот странный факт, что все города, основанные ими,
находятся не на морском побережье, а вдали от него? Как теория
восточного, так и теория автохтонного происхождения этрусков
имеют свои сильные и слабые стороны. Но так как ни той, ни другой
11
нельзя отдать решительного предпочтения, то в последнее время
пользуется наибольшим распространением новая точка зрения,
идущая главным образом от крупнейшего итальянского этрусколога
Массимо Паллотино, которая переносит центр тяжести с вопроса о
происхождении этрусков на изучение проблем этрусской истории и
культуры. При таком подходе исследователь может опереться на
более твердые, часто даже бесспорные факты.
Латинский язык наряду с древнегреческим принадлежит к
числу древнейших языков культурного населения Европы. Согласно
общепринятой лингвистической классификации, латинский язык
относится к группе "мертвых" (т.е. не используемых в настоящее
время) италийских языков. Италийскими языками называются языки
древних италийских племен, населявших Италию в период с 2 пол. 1го тысячелетия до н.э. по первые века н.э. включительно. Так,
исторически известны оскский, умбрский, сикульский и другие
языки. В свою очередь, италийские языки относятся к
индоевропейской группе языков, охватывающей также греческий
язык, языки Индии, иранские, славянские, балтийские, германские и
другие языки. Латинский язык получил свое название от древнего
италийского племени латинов, населявших Лациум (Lаtiuт) историческую область в нижнем течении реки Тибр. Центром Лация
был город Рим, основанный племенем латинов в VIII веке до нашей
эры, ядро которого составили латинские и сабинские деревни при
определяющем политическом и культурном влиянии греков и
этрусков. Ко времени основания Рима в 753 году до нашей эры
население страны составляли уже италики, образовывавшие две
диалектные группы – латинско-фалийскую и оско-умбрийскую.
Латиняне поначалу жили на территории древнего Латия, границами
которого были реки Тибр и Аниен, Апеннины, Вольские горы и
Тиреннское море. Со временем, в ходе римских завоеваний, их язык
распространился по всей Италии, а затем по всему античному миру.
Латинское письмо использовалось древними римлянами и легло в
основу письма большинства народов Западной Европы. Латинский
алфавит первоначально представлял собой одну из разновидностей
многочисленных алфавитов, возникших в результате усвоения
финикийского алфавита греками и другими народностями
Средиземноморья. Для латинской письменности использован был
один из этрусских алфавитов, близкий к западногреческому письму
и некоторыми особенностями отличавшийся от восточногреческого
ионийского алфавита.
Для
большинства букв очертания
сохраняются во всех перечисленных алфавитах
почти без
12
изменения, звуковое же значение этих букв подвержено более
значительным колебаниям. Латинский алфавит восходит к
древнегреческому. Согласно античной исторической традиции,
искусство письма было принесено в Лациум греками с Пелопоннеса,
которые поселились на Палатинском холме в центре Рима.
Существуют различные версии происхождения латинского алфавита
и письма. Согласно наиболее распространенной версии,
непосредственным прототипом латинского письма было греческое
алфавитное письмо, сложившееся около IX века до н.э. Поскольку в
южной части Италии издавна существовали многочисленные
греческие города и поселения, культурные связи между греками и
латинами установились рано и были достаточно устойчивыми. Даже
неподалеку от Рима находился город Габии, где господствовала
греческая культура и где, согласно античному преданию, обучали
грамоте будущих основателей Рима - Ромула и Рема. Разумеется, не
следует думать, что латинская письменность возникла "мгновенно".
Все процессы в области формирования языков длятся достаточно
долго, захватывая порой многие столетия. Латинский язык и
латинская письменность также развивались медленно и постепенно,
и латинский алфавит в его привычном для нас виде окончательно
cформировался только на рубеже IV-III веков до н.э. Первые
памятники латинской письменности (надписи на камнях и различных
предметах) отличаются архаическим начертанием букв, выдающим
родство этого письма с древнегреческим. Во многих древнейших
латинских надписях письмо имеет направление справа налево, и
только в IV веке до н.э. окончательно устанавливается направление
письма слева направо.
В дальнейшем классическое латинское письмо
также
потерпело некоторые изменения. С I века до н.э. буквы У и Z стали
использоваться для написания слов греческого происхождения. В
послеантичное время возникло деление букв на прописные и
строчные, появились знаки препинания и диакритические знаки
(знаки над и под буквами, используемые для уточнения значения
отдельных знаков). В XI веке н.э. была введена буква W, а в XVI веке
- буквы J и U.
Особым и весьма интересным вопросом истории латинского
языка и всей древнейшей истории Рима является взаимоотношение
латинов с
этрусками - культурными предшественниками и
политическими соперниками Рима. Происхождение этрусков и их
языка, как уже говорилось выше, до сих пор не выяснено. Этрусский
язык относят к группе так называемых Средиземноморских языков
13
(неиндоевропейских языков Южной Европы и островов
Средиземного моря). Этрусский алфавит возник, вероятно, на основе
греческого. В XVIII веке появилась теория этрусского
происхождения латинского языка, но подтвердить ее практически
невозможно из-за скудности сведений об этрусском языке
(сохранилось лишь небольшое число надписей, в которых до сих пор
расшифровано всего около 150 слов).
Этруски населяли Этрурию - область к северо-западу от Рима - и
обладали высокой культурой (об этом свидетельствуют
сохранившиеся памятники этрусского искусства). Римляне немало
заимствовали у этрусков - в области искусства (в том числе
военного), политической культуры и в области религиозных обрядов.
В VI веке до н.э. в результате продвижения этрусков на юг Рим попал
под власть царей из этрусской династии Тарквиниев. После изгнания
последнего Тарквиния (около 510 г. до н.э.; с тех пор Рим становится
республикой) влияние этрусков постепенно ослабевает. В V-IV веках
они почти полностью утрачивают политическую самостоятельность
и попадают под власть Рима. К началу н.э. этруски были
окончательно романизированы, а их язык постепенно забыт.
Борьба с этрусками и победа над ними были первым этапом
оформления гегемонии Рима в Италии; с начала III века до н.э.
происходит экономическое и политическое возвышение Рима. К
концу III века центральный город Лациума объединяет под своей
властью большую часть италийских городов и областей. В ходе трех
Пунических войн (сер. III в. - сер. II в.) римляне одержали победу над
своим сильнейшим соперником в западном Средиземноморье Карфагеном. К концу I века до н.э. под властью Рима оказывается все
культурное Средиземноморье от Испании до Греции, Азии и Египта,
территория современной Франции, частично - Англии, Германии, а
также и другие земли. В последующую эпоху империи Римское
государство достигло наивысшего могущества. В результате
объединения Италии латинский язык стал официальным языком
римской государственности. Жители различных областей Италии,
принадлежавшие к различным народностям и говорившие на разных
(хотя и близких) языках, получали Римское гражданство и
постепенно начинали осознавать себя частью единого культурного
целого.
Латинский язык из небольшого Лациума распространился на
весь Апеннинский полуостров, а затем был воспринят населением
Галлии и Испании.
14
2 Рим в эпоху царей и республики
В одном из римских музеев стоит бронзовое изображение
волчицы.
Ученые говорят, что этой волчице скоро будет две с половиной
тысячи лет. В те далекие времена она стояла на площади древнего
Рима и напоминала каждому римлянину о легенде, связанной с
основанием его родного города.
Рим стал столицей обширного и могущественного государства,
большим, многолюдным и красивым городом. В самых отдаленных
уголках Европы, Азии, Африки чувствовалось влияние Рима или, по
крайней мере, люди слышали о нем. Жители Рима гордились тем, что
они римские граждане.
Римляне хотели понять, как появился их город. Они ничего не
знали о его возникновении. Даже тогда, более двух тысяч лет тому
назад история возникновения города Рима затерялась в глубине
веков.
В наше время, когда уже давно нет ни древнего Рима, ни
огромной Римской империи, мы знаем о возникновении города Рима
больше, чем сами древние римляне. У нас есть данные современной
исторической науки. На помощь ей пришла археология. На
протяжении столетий много раскопок велось на территории
нынешнего города Рима. Эти раскопки помогли нам понять, как
возник и начал развиваться этот город.
Мы знаем теперь, что город Рим возник не сразу. Он
складывался на протяжении длительного времени. Город зародился
на высоких, удобных для обороны холмах. Это было удобное и
безопасное место. Удобно потому, что река и близость моря
помогали развитию торговли и связывали город со странами Востока
и Грецией. В тоже время и морские разбойники (пираты) не могли
неожиданно нападать на город.
Раскопки ученых-археологов показали, что первые селения
появились на Палатинском холме. Таким образом, на холмистом
берегу Тибра, в 25 км, от его впадения в Тирренское море, в VIII веке
до нашей эры возникли поселения пастухов и землевладельцев.
Постепенно поселение слилось, были обнесены стеной и стали
городом Римом.
Так в результате длительного исторического развития возник
древний город Рим.
Интерес к своему прошлому появился у римлян, как и других
народов, тогда, когда они достигли довольно высокой ступени
15
культурного развития. Но настоящей истории своего города римляне
не знали. Подлинное знание им заменила легенда. Она возникла с
целью объяснить появление города Рима и происхождение его
названия. В этой легенде вымысел переплетается с воспоминаниями
об отдаленных достоверных исторических событиях.
Впоследствии появилась легенда, что Рим был основан
близнецами Ромулом и Ремом, вскормленными волчицей. Римляне
верили этой легенде и вели свое летоисчисление от вымышленной
даты основания города.
По этой легенде, троянец Эней, сын богини Афродиты и
смертного Анхиза, уцелел при разрушении Трои. Вместе с сыном
Асканием Эней бежал и после долгих странствований прибыл к
берегам Лация. Там правил тогда Латин, царь местного племени. Он
дружески принял Энея и выдал за него свою дочь Лавинию. После
смерти Энея Асканий основал новый город Альбу Лонгу и стал там
царствовать. По другому варианту легенды, Асканий (или Юл – так
звали его в других вариантах легенд) был сыном Энея и Лавинии.
Через несколько поколений после Юла царем стал Нумитор. Но его
свергнул с трона младший брат Амулий. Дочь Нумитора Рею
Сильвию он отдал в жрицы, которые давали клятву безбрачия.
Однако Рея родила от бога Марса двух близнецов, за что была
осуждена Амулием на смерть. Близнецов царь приказал бросить в
Тибр. Но рабы, которым это было поручено, оставили корзину с
близнецами на мелком месте. Плачь близнецов привлекло внимание
пробегавшего мимо их волчицы, которая накормила их своим
молоком. Вскоре детей нашел царский пастух Фаустул. Он принес их
домой и отдал на воспитание своей жене Ларенции. Близнецам дали
имена Ромула и Рема. В конце концов, тайна происхождения братьев
раскрылась, они убили Амулия и восстановили на троне своего деда
Нумитора. Сами они решили основать новый город в тех местах, где
были найдены.
История Рима начиналась как история
сравнительно небольшой общины, объединенной вокруг племени
латинов. Сам город Рим по преданию был основан в 753 году до
нашей эры
Реально город возник в результате объединения отдельных
поселений, располагавшихся на 7 холмах по левому берегу Тибра Палатине, Эсквилине, Авентине, Квиринале, Виминале, Целии и
Капитолии. На заре своего существования будущая столица мирового
государства была довольно скромным поселением, расположенным,
правда, в очень удобном месте (на возвышенности, у реки и не очень
далеко от моря). Цитадель Капитолия была и крепостью, и
16
средоточием святынь молодого города. Древнейшее поселение Рима
жило родами, которыми управляли старейшины. Род первоначально
представлял собой сплоченный коллектив, связанный общим
происхождением, общей собственностью на землю, а также
почитанием предков.
Не следует думать, что первоначальное население Рима
состояло исключительно из представителей племени латинов. В Риме
и ближайших окрестностях издавна жили сабины (италийская
народность), а также этруски. Таким образом, древнейшее население
Рима, объединявшееся вокруг племени латинов и говорившее на
латинском языке, в этническом отношении не было вполне
однородным. Его объединяло нечто иное - принадлежность к
"римскому народу" (рориlиs Rоmапиs), которым считались все
полноправные граждане Рима, - первоначально жители Лациума.
Ромулу приписывают организацию римской общины. Он создал
сенат из 100 «отцов», установил знаки отличия верховной власти,
весь "римский народ" делился на три трибы (tribus). Первоначальные
трибы были, видимо, учреждены по родовому признаку и отражали
объединение 3-х этнических элементов: латинов, сабинов и этрусков.
Позднее трибы стали обозначать подразделения полноправных
граждан по территориальному признаку. Каждая из трёх триб
разделялась на 1О курий (сиriа), которые представляли собой
промежуточную социально-государственную ячейку римского
общества. Само слово "курия" обозначало одновременно место (а
позже - специальное здание), где проходили собрания членов курии.
Ромул устроил убежище для беглецов, чтобы таким путем увеличить
население города.
В свою очередь, каждая из 30 курий делилась на 10 родов. Род
являлся, следовательно, естественной основой раннеримского
общества; члены рода имели общую собственность и совместно
совершали религиозные обряды. Число членов рода не было
величиной определенной или постоянной. Так, известный род
Фабиев в начале V века до нашей эры насчитывал около 300 человек,
а не менее известный род Клавдиев - почти 5 тысяч человек. Отсюда
ясно, что в количественном отношении курии не были равноценны.
Древнейший период собственно римской истории, т.е. после
образования Рима в качестве городского центра, принято именовать
«царским периодом». Современная наука подходит к традиционным
данным о царском периоде более осторожно. Причиной этому то
обстоятельство, что ряд сведений, считавшихся явно легендарными,
был подтвержден новым археологическим материалом. Древнейший
17
период римской истории расцвечен многочиленными легендами и
преданиями, неправдоподобен во многих своих деталях, но вместе с
тем некоторые факты этой ранней истории можно считать твердо
установленными. Так, в настоящее время не вызывает сомнений факт
господства в Риме этрусской династии Тарквиниев, а следовательно,
представители этой династии (Тарквиний Старший, Сервий Туллий и
последний царь–Тарквиний Гордый) могут быть признаны реально
существовавшими деятелями.
Для
разрешения
важнейших
вопросов,
имеющих
государственное значение, "римский народ" собирался по куриям.
Эти собрания назывались комициями (сотitiа); здесь в процессе
голосования определялись действия всего общества. В собраниях
принимали участие все взрослые мужчины. Комиции ведали, помимо
всего прочего, делами культа и вопросами семейных отношений.
Здесь оглашались завещания, происходили усыновления (вообще принятие новых членов в род) и принятие новых родов в общину.
Комиции могли также судить граждан, виновных в нарушении
законов. Таким образом, органом верховной власти считалось
народное собрание по куриям, или, как называли его сами римляне,
куриатные комиции, в которых принимал участие весь populus
Romanus. Народное собрание утверждало или отвергало новые
законы, решало вопрос о мире и войне и, как высшая инстанция,
имело право выносить смертный приговор римским гражданам. На
народном собрании избирались все высшие должностные лица. На
комициях, вероятно, происходили выборы царя.
Царь (rex) являлся выборным главой римского общества,
исполнявшим, кроме того, обязанности верховного жреца.
Почетными отличиями царя были пурпурная мантия, золотая
диадема, скипетр с изображением орла, кресло, отделанное слоновой
костью, и почетная стража (ликторы). Все атрибуты царской власти
были, вероятно, заимствованы у этрусков, которые издавна имели
царей. С гораздо большей степенью вероятности можно говорить об
изменении сущности и характера царской власти в Риме в результате
этрусского влияния. Если в первоначальной , быть может, латинскосабинской, общине власть и положение царя приближались к
положению греческих басилевсов, т.е. племенных вождей, часто
даже выборных, то в период правления этрусской династии картина
явно меняется. Исключительное положение царя, полнота власти,
безусловное право приказа – все эти прерогативы верховного
властителя, которыми, очевидно, обладали последние римские цари,
18
идут, несомненно, от этруссков, как и внешние знаки царского
достоинства.
При царе действовал совет старейшин, который был важнейшим
органом власти наряду с народным собранием иначе именуемый
"сенатом". Само слово senatus происходит от слова senex ("старец").
Первоначально он состоял из 100 сенаторов, а затем число его членов
было увеличено до 300. Скорее всего, в раннюю эпоху римской
истории в состав сената входили старейшины родов. Все решения
комиции должны были для обретения действенности получить
одобрение сената. Постепенно сложился обычай избирать
старейшин, как правило, из одной и той же семьи каждого рода, что
привело к возникновению привилегированных, т.е. знатных, семей,
члены которых стали называться патрициями (раtricii - "имеющие
отцов") и первоначально только они и составляли "римский народ".
Патрициям противостояли "плебеи" (рlebs) - масса неполноправного
населения, "чернь". Основную часть плебеев составляли
представители завоеванных или присоединенных к Риму областей
(первоначально - в ближайшей округе). Они не входили в состав
старинных родов, курий и триб и, таким образом, не могли считаться
"римским народом". Очень часто плебеи искали покровительства у
влиятельных патрициев и становились их "клиентами". Возвращаясь
к вопросу о происхождении римских сословий, можно взять за
основу его «комплексную теорию»:
- патриции действительно были коренным гражданством. Они
представляли собой полноправный «римский народ»;
- в непосредственной связи с ними были клиенты, которые
получали от них землю, скот, пользовались их защитой на суде;
- за что они должны были служить в военных отрядах своих
покровителей, оказывать им помощь деньгами, выполнять различные
работы;
- плебеи стояли вне родовой организации патрициев, т.е. не
принадлежали к «римскому народу», не имели доступа к общинной
земле и были лишены политических прав.
Таковы основные элементы государственного устройства,
присутствовавшие как в царском Риме, так и в эпоху республики.
Римская
патрицианская
община
представляла
собою
примитивный город-государство с типичными чертами «военной
демократии». Первые реформы «военной демократии» провел
Сервий Тулий. Он разделил все свободное население Рима - и
патрициев и плебеев - на 5 имущественных разрядов или классов:
19
- в первый класс зачислялись лица, обладавшие состоянием не
меньше, чем в 100 000 ассов (асс – медная монета, первоначально
весом в 1 фунт, ценность ее для раннего периода истории Рима не
установлена);
- во втором - 75 000 ассов;
- в третьем – 50 000 ассов;
- в четвертом - 25 000 ассов;
- в пятом - 12 000 ассов.
Те, у кого состояние было меньше, стояли «ниже класса» и
назывались «пролетарии» - proletarii –от слова proles (потомство), т.е.
люди, которые имели только детей.
По преданию, в римской истории было семь царей. Первому
царю, Ромулу, приписывается учреждение всех основных
государственных институтов: он разделил население на патрициев и
плебеев, создал курии и сенат. Преемниками Ромула были: Нума
Помпилий, чья власть держалась не на воинской силе и тирании, а на
разумных, справедливых законах, Анк Марций, Тулл Гостилий; затем
царем стал переселившийся из Этрурии Тарквиний Древний,
которому наследовал Сервий Туллий. Этот последний вошел в
историю как крупнейший реформатор социальной организации
древнего римского общества. Сервий Туллий поделил все население
Рима (и патрициев, и плебеев) на 5 имущественных разрядов (как
упоминалось выше); каждый из разрядов выставлял определенное
количество вооруженных людей в римское войско. Собрания по
центуриям (воинским единицам) стали решать большинство
вопросов из тех, что прежде решались в куриях. Вся территория Рима
была поделена на округа. Таким образом, главную роль стало играть
имущественное положение, а не происхождение; плебеи же были
включены в состав римского народа.
Последним римским царем был Тарквиний Гордый; после его
изгнания в Риме почти на 5 веков установился республиканский
строй правления. Поскольку римский царь не обладал абсолютной и
неограниченной
властью,
многие
элементы
будущего
республиканского устройства действовали и при царской власти.
Поэтому переход от одной формы правления к другой не означал
полной перемены государственного строя.
3 Римская семья, родовое и личное имя римлянина
Семья в древнейший известный нам период римской истории
представляет, по словам Энгельса, законченный тип промежуточной
20
патриархальной семьи, объединявший под властью главы семьи,
paterfamilias, жену, детей, других родственников, а также рабов.
Термином familia обозначались первоначально рабы в данном
хозяйстве, а потом — все относящееся к составу домашнего
хозяйства: и имущество, и рабочая сила (жена, подвластные дети,
рабы). Глава семьи и властелин древнейшей семьи - домовладыка,
единственный
полноправный
гражданин,
квирит
(термин,
производимый многими исследователями от греческого kueros,
власть, т. е. имеющий власть).
Строй древнейшей семьи, равно как и институт права
собственности, в ту пору еще отражает на себе черты первой,
догосударственной формации— черты первобытнообщинного строя,
характеризующегося общественной собственностью на средства
производства и на продукты производства. В догосударственную
пору такой общиной в Риме являлся род — genus. С образованием
государства
внутри
рода
происходит
имущественная
дифференциация; власть внутри рода попадает в руки наиболее
богатых семей, во главе каждой из которых стоял домовладыка.
Домовладыка первоначально имел одинаковую власть (manus)
над женой, детьми, рабами, вещами; всех их — и жену, и детей, и
имущество - домовладыка мог истребовать с помощью одинакового
(так называемого виндикационного) иска. Лишь постепенно эта
власть дифференцировалась и получила разные наименования: manus
mariti (над женой), patria potestas (над детьми) и т. д.
Подчинением власти одного и того же paterfamilias
определялось и первоначальное родство, так называемое агнатское
родство. Поэтому дочь, выходившая замуж и поступавшая под власть
нового домовладыки, переставала быть агнатской родственницей
своего отца, братьев и т. д.; и, наоборот, постороннее лицо,
усыновленное домовладыкой, становилось его агнатом.
В древнейшее время власть домовладыки была безгранична и
потому сопровождалась полным бесправием подвластных.
Постепенно, однако, эта власть стала принимать более определенные
границы; одновременно личность подвластных стала постепенно
получать признание в частном праве. Ослабление власти
домовладыки явилось следствием изменения производственных
отношений, разложения патриархальной семьи, развития торговли,
предполагавших известную самостоятельность взрослых членов
семьи.
По мере развития хозяйства и ослабления патриархальных
устоев получало все большее значение родство по крови, так
21
называемое когнатпское родство, в конце концов полностью
вытеснившее агнатское родство.
Жизнь римлян начиналась и по большей части проходила в
стенах родного дома. Особенно это касается представителей древних
родов, для которых понятия "род", "дом" и "семья" сливались в
единое целое. Семья образуется посредством брака. Брак
определяется римским юристом Модестином как «союз мужа и
жены, соединение всей жизни, общность божественного и
человеческого права». Это идеалистическое определение брака не
соответствовало действительному положению: даже в классическую
эпоху, когда римское право достигло наивысшего развития, женщина
далеко не была равноправным товарищем своего мужа.
Римское право различало (вплоть до Юстиниана) matrimonium
iustum или
matrimonium iuris civilis, законный римский брак
(между лицами, имевшими ius conubii), matrimonium iuris gentium
(брак между лицами, не имевшими ius conubii). От брака отличается
конкубинат, дозволенное законом постоянное, а не случайное,
сожительство мужчины и женщины, однако не отвечающее
требованиям законного брака. Конкубинат не разделяла социального
состояния мужа, дети от конкубината не подлежали отцовской
власти. Несмотря на моногамный характер римской семьи, для
мужчины в республиканскую эпоху считалось допустимым наряду с
matrimonium с одной женщиной состоять в конкубинате с другой.
Напротив, всякое сожительство женщины с другим мужчиной, кроме
мужа, давало в древнереспубликанском праве мужу убить жену.
Были определенные условия вступления в брак. Необходимо было
свободное согласие жениха и невесты. А если они находились под
властью домовладыки. То также согласие домовладыки. Впрочем,
если домовладыка отказывал в согласии без достаточного основания,
его можно было принудить через магистрат. Требовалось достижения
брачного совершеннолетия (14 лет для – мужчин, 12 лет – для
женщин). Не допускался брак лица, состоявшего в непрекращенном
браке. Необходимо было, чтобы вступающие в брак лица имели ius
conubii.
До Юстиниана на этом основании не могли заключить
законного римского брака некоторые категории чужеземцев. Брак
между римским гражданином и чужеземкой считался недопустимым
по политическим соображениям; целью этого запрещения было
помешать чужеземке путем вступления по браку в семью римского
гражданина получить права римского гражданства. Брак признавался
ничтожным: между родственниками по прямой линии. Помимо
22
изложенных условий законности брака предъявлялись еще некоторые
специфические римские требования: например, провинциальный
магистрат не мог вступать в брак с гражданкой данной провинции.
Этим запретом имелось в виду, с одной стороны, предупредить
возможное давление на волю вступающих в брак, а с другой стороны,
препятствовать усилению влияния магистрата посредством семейных
связей.
Брачный союз прекращался: смертью одного из супругов,
утратой свободы одним из супругов, разводом. Развод в
классическую эпоху был свободным и допускался как по обоюдному
согласию супругов (divortium), так и по одностороннему заявлению
отказа от брачной жизни (repudium). В период абсолютной монархии
были установлены существенные ограничения развода. Развод по
обоюдному согласию супругов был запрещен Юстинианом.
Односторонние заявления о разводе были допущены в случае, если
другой супруг нарушил верность, покушался на жизнь первого
супруга или допустил какое-то другое виновное действие.
Допускался развод и без вины другого супруга, но по уважительной
причине. Например, неспособность к половой жизни; желание
поступить в монастырь, в чем сказалось влияние
церкви.
Односторонний развод без уважительной причины сопровождался
наложением штрафа, но брак все же считался прекращенным.
Личные и имущественные отношения между супругами. При
браке сum manu mariti жена поступала под власть мужа на
одинаковых основаниях с его детьми; она была filiae 1осо (на
положении
дочери).
Первоначально
власть
мужа
была
неограниченной, но по мере развития хозяйственной жизни и на ее
основе общего культурного развития власть мужа была введена в
известные рамки, например, отпало право убить жену, продать в
кабалу и т. д. Но принцип главенства мужа и подчинения жены
проводился последовательно в течение всего того времени, пока
существовала практика браков сum manu.
При браке sine manu жена остается под властью своего отца, т. е.
остается в составе прежней семьи, а если до брака жена была
самостоятельна (persona sui), она сохраняла самостоятельность и по
вступлении в брак. Тем не менее главенство мужа сказывалось и при
браке sine manu. Жена получала имя и сословное положение мужа;
местожительство мужа было обязательным местожительством и для
жены; муж мог исковым порядком истребовать жену от всякого
третьего лица, у которого она находилась, и т. п. Оба супруга были
обязаны относиться друг к другу с уважением; поэтому, если один из
23
супругов имел основание предъявить к другому иск, связанный для
ответчика с бесчестьем, этот иск заменялся другим, и т.п. Нарушение
супружеской верности давало оскорбленному супругу основание для
развода, приводило к решению в его пользу вопроса о возврате
приданого; при этом последствия нарушения верности были гораздо
тяжелее для жены, чем для мужа.
Имущественные отношения. При браке cum manu все
имущество жены поступало в полную собственность мужа, сливаясь
нераздельно с имуществом, принадлежавшим ему до брака. Даже в
случае прекращения брака имущество, принесенное женой, не
возвращалось ей; она получала лишь известную долю в порядке
наследования в случае смерти мужа.
При браке sine manu имущество супругов оставалось
раздельным. Даже простое управление имуществом жены
принадлежало мужу при браке sine manu только тогда, когда жена
сама передаст ему имущество для этой цели; в таком случае
отношения между супругами определялись на основании договорапоручения.
Приобретения жены во время состояния в браке (sine manu)
также поступают в ее имущество; впрочем, если относительно какихлибо вещей возникал спор между супругами по вопросу о праве
собственности, то применялась презумпция, что каждая вещь
принадлежит мужу, пока жена не докажет, что право собственности
на данную вещь принадлежит ей.
Приданое. Этим термином обозначаются вещи или иные части
имущества, предоставляемые мужу женой, ее домовладыкой или
третьим лицом, для облегчения материальных затруднений семейной
жизни.
В древнереспубликанский период, когда браки почти всегда
были сum manu, специальной регламентации правового положения
приданого не было. Поэтому, если не было особого соглашения по
этому вопросу, то приданое не выделялось из всего остального
имущества, приносимого женой, приданое полностью поступало в
собственность мужа.
Когда вошли в практику браки sine manu, для приданого как
имущества, передававшегося мужу, был установлен особый правовой
режим. Приблизительно за два века до н. э. стало входить в правило
заключать при установлении приданого устное соглашение с мужем,
по которому муж принимал на себя обязательство возвратить
приданое в случае прекращения брака (вследствие ли развода или
смерти супруга). При отсутствии такого соглашения приданое
24
юридически оставалось в имуществе мужа навсегда, но в силу
бытовых воззрений муж считал себя обязанным оставлять его по
завещанию в пользу жены. На случай, если брак прекратится
разводом, претор стал давать жене иск о частичном возврате
приданого в качестве штрафа за необоснованный развод.
В классический период (первые три века н. э.) приданое
получает специальную регламентацию. В течение брака муж
является собственником приданого, принципиально имеющим право
распоряжения этим имуществом. Однако в ограждение интересов
жены законом Августа было введено запрещение мужу отчуждать
принесенные в приданое земельные участки, если нет прямо
выраженного согласия на то жены. В случае прекращения брака
приданое подлежит возврату. Если при установлении брака было
заключено по этому поводу специальное соглашение, на его основе и
давался иск о возврате приданого: обыкновенно это была иск из
соглашения о возврате приданого, переходившая и на наследников
жены; это был иск строгого нрава, муж возвращал приданое
безусловно и в полном размере. Если специального соглашения
заключено не было, претор давал жене иск, так называемую aetio rei
uxoriae. Это был иск bonae fidei; он давался жене, но не ее
наследникам (так что, если брак прекращался смертью жены,
приданое оставалось за мужем); возвращая приданое, муж имел
право удержать известную его долю на содержание остававшихся
при нем детей, произведенных на детальное имущество издержек в
виде штрафа, если развод наступал по вине жены и т. п.
При Юстиниане правила о возврате приданого были упрощены
путем объединения двух названных исков. Независимо от того, было
ли заключено соглашение о возврате приданого или нет, жена и ее
наследники получают теперь aetio ех stipulatu, по которой
возвращается приданое полностью, но за вычетом суммы
необходимых издержек, понесенных мужем.
В императорский период сложился обычай, по которому муж,
получая приданое, со своей стороны делал соответствующий вклад в
семейное имущество в форме дарения в пользу жены. Сначала это
дарение совершалось до брака (так как дарения между супругами
запрещались) и поэтому называлось предбрачным даром (donatio ante
nuptias). Юстиниан разрешил совершать это дарение и во время
брака, почему его стали называть donatio propter nuptias (дарение
ввиду брака). По размеру это имущество соответствовало приданому.
Во время брака оно оставалось в собственности и управлении мужа; в
случае расторжения брака по вине мужа оно переходило к жене; в
25
договоре обыкновенно предусматривалось право жены требовать
выдачи этого имущества также в случае смерти мужа.
Отцовская власть. Гай называет институт отцовской власти ius
proprium civium romanorum (строго национальным институтом
римских граждан) и добавляет: "...едва ли существуют еще другие
люди, которые имели бы такую власть над своими детьми, какую
имеем мы, т. е. римские граждане".
Самостоятельным лицом (persona sui iuris) был только отец;
сыновья и дочери были (personae alieni iuris) лицами чужого права.
Подвластный сын имеет и libertas, и civitas; в области публичного
права он стоит (если он взрослый) наряду с отцом, может занимать
публичные должности (только не может быть сенатором). Но в семье
он всецело подчинен отцовской власти, притом независимо от
возраста, даже когда он уже состоит в браке и, быть может, имеет
своих детей. Власть над детьми принадлежала именно отцу, а не
обоим родителям. Отцовская власть возникает с рождением сына
или дочери от данных родителей в законном браке, а также путем
узаконения или усыновления. Всякий ребенок, рожденный замужней
женщиной, считался сыном или дочерью ее мужа, пока не будет
доказано противное (pater est quern nuptiae demonstrant, отец — тот,
на кого указывает факт брака). Отцовская власть могла быть
установлена путем узаконения детей от конкубины. Узаконение есть
признание законными детей данных родителей, рожденных ими вне
законного брака. Узаконение могло быть произведено: а)
последующим браком родителей внебрачного ребенка; б) путем
получения соответствующего императорского рескрипта; в) путем
зачисления сына в члены муниципального сената (курии), а дочери
— путем выдачи замуж за члена муниципального сената (на членах
муниципальных сенатов лежала обязанность пополнять из своих
средств недоимки по налогам, вследствие чего это звание
принималось неохотно, и императорам приходилось вводить
различные поощрительные меры; к их числу относилось и
узаконение).
В отличие от узаконения, дававшего положение законных детей
лицам, рожденным от данных родителей, но вне брака, усыновление
устанавливало отцовскую власть над посторонним лицом.
Усыновление различалось двух видов: если усыновлялось лицо,
не находящееся под отцовской властью (persona sui iuris), это
называлось arrogatio; если же усыновление производилось в
отношении лица, находящегося под отцовской властью (persona alieni
iuris), оно называлось adoptio.
26
По праву Юстиниана arrogatio совершалось путем получения на
то императорского рескрипта; adoptio — путем занесения в судебный
протокол (apud acta) соглашения прежнего домовладыки
усыновляемого с усыновителем в присутствии усыновляемого.
Необходимые условия усыновления:
а) усыновлять может, как правило, только мужчина (женщина
— в виде исключения, а именно, если она до усыновления имела
детей и их потеряла);
б) усыновитель не должен быть подвластным (должен быть
persona sui iuris);
в) усыновитель должен быть старше усыновляемого не меньше
чем на 18 лет (так как, по выражению римских юристов,
"усыновление подражает природе", adoptio naturam imitatur). В
отношении аррогации требуется еще, чтобы магистрат произвел
расследование обстоятельств дела и выяснил, не отразится ли
усыновление невыгодно на интересах усыновляемого.
В результате arrogatio самостоятельное лицо поступает под
отцовскую власть со всеми ее последствиями, в том числе с
взаимным (между усыновителем и усыновленным) правом
наследования.
Последствием
adoptio
было
прекращение
родительской власти прежнего домовладыки и установление власти
усыновителя.
Личные права и обязанности родителей и детей коренным
образом были различны на разных этапах римской истории. В
древнейшее время отец имел в отношении своих детей право жизни и
смерти, право продажи детей и т.п. С течением времени эта суровая
власть смягчалась. В конце концов власть отца свелась к его праву
применять домашние меры наказания детей, к обязанности детей
оказывать уважение родителям, в связи с чем дети не могли
предъявлять к родителям порочащих исков, не могли вступать в брак
без согласия родителей.
Родители и дети взаимно были обязаны в случае необходимости
предъявлять друг другу алименты.
Отцу предоставлялся иск против всякого третьего лица,
удерживающего его подвластного (так называемая filii vindicatio).
Имущественное положение подвластных детей. Подвластный
сын имеет commercium, т. е. может совершать имущественные
сделки. Но все, что он приобретает, осуществляя этот commercium,
автоматически (независимо от его воли, в отличие от
представительства) поступает в имущество отца: по исконному
римскому правилу подвластный "не может иметь ничего своего".
27
Однако обязанным по сделкам подвластного признавался он сам,
хотя
никакого
собственного
имущества
подвластный
в
республиканский период не имел. В случае совершения подвластным
правонарушения, деликта, потерпевшему давался (как и в случае
правонарушения раба) особый иск, aetio noxalis (от слов noxae dedere
— выдать головой для возмещения вреда); отцу принадлежало право
или уплатить потерпевшему сумму понесенного им ущерба, или
выдать подвластного в кабалу потерпевшему на срок, необходимый
для отработки суммы причиненного ущерба. Если правонарушитель
переходил под власть другого домовладыки, то и ответственность по
aetio noxalis переходила на нового домовладыку.
С развитием торговли, с оживлением хозяйственных связей
такое положение стало невыгодным для самого домовладыки.
Фактическая невозможность что-либо взыскать с подвластного и
юридическая безответственность домовладыки по сделкам
подвластного приводили к тому, что третьи лица не склонны были
вступать в сделки с подвластными. Между тем хозяйственный
интерес
домовладыки
требовал
широкого
использования
подвластных (как и рабов) не только для совершения в хозяйстве
различных фактических услуг и работ, но также и юридических
действий. На этой хозяйственной основе, с одной стороны,
расширяются имущественная правоспособность и дееспособность
подвластного, а с другой стороны, признается ответственность
домовладыки по сделкам подвластных.
Выше уже указывалось, что в Риме вошло в обычай выделять
подвластному сыну, а равно и рабу имущество в самостоятельное
управление (стадо, сельскохозяйственный участок и т. д.). Такое
имущество называлось peculium. На этой почве складывались такие
же отношения, какие описаны выше по поводу рабского пекулия.
Равным образом третьи лица, вступившие в сделки с подвластным,
имели к домовладыке такие же дополнительные иски, какие давались
из сделок рабов.
Пекулии — имущество, предоставляемое подвластному только в
управление и пользование; собственником пекулия остается
домовладыка. В случае смерти подвластного пекулии не переходит
по наследству, а просто возвращается в непосредственное обладание
отца. Наоборот, в случае смерти домовладыки пекулии переходит к
его наследникам наряду со всем остальным его имуществом. Если
подвластный сын освобождается отцовской власти и отец при этом
не потребовал возврата пекутлия, пекулии остается подаренным
сыну.
28
В связи с выделением пекулия подвластному произошли
некоторые другие изменения. Общим принципом древнеримского
семейного права была недопустимость каких-либо обязательств
внутри семьи ни между домовладыкой и подвластным, ни между
подвластными одного и того же домовладыки.
В связи с практикой выделения подвластному пекулия было
признано возможным установление обязательственных отношений
между членами одной и той же семьи, но только эти обязательства не
были снабжены исковой защитой, а были лишь "натуральными".
С течением времени, наряду с названным видом пекулия
(носившим название peculium profecticium, поступившим от отца)
появились другие виды пекулия, значительно расширившие
имущественную самостоятельность подвластных и сделавшие их
настоящими участниками гражданского оборота. Именно в начале
принципата появляется так называемый peculium castrense (военный
пекулии), т. е. имущество, которое сын приобретает на военной
службе или по поводу военной службы (жалованье, военная добыча,
подарки при поступлении на военную службу и т. п.). Военный
пекулии состоял не только в фактическом управлении подвластного,
но и принадлежал ему на праве собственности, впрочем, с одним
ограничением: если подвластный умирал, не оставив завещательного
распоряжения относительно военного пекулия, это имущество
поступало к домовладыке на тех же основаниях, как и обыкновенный
пекулии.
С начала IV в. н. э. юридическое положение военного пекулия
было распространено на всякого рода приобретения сына, сделанные
на государственной, придворной, духовной службе, а также в
качестве адвоката (peculium quasi-castrense). Установлением права
собственности подвластного сына на военный и квазивоенный
пекулии расширение имущественной самостоятельности сына не
остановилось. В период абсолютной монархии за подвластным
признали право собственности на имущество, получаемое по
наследству от матери и вообще приобретаемое с материнской
стороны.
Право
собственности
сына
на
имущество
матери
ограничивалось лишь тем, что отцу принадлежало право
пожизненного пользования и управления этим имуществом; впрочем,
сын не подвергался и этому ограничению, если имущество было
приобретено вопреки воле отца или если лицо, предоставившее
имущество, поставило соответствующее условие. При Юстиниане
развитие этого института закончилось так, что все, приобретенное
29
подвластными не на средства отца, признано было принадлежащим
подвластным.
Отцовская власть прекращается: а) смертью домовладыки (лица,
состоящие под властью не непосредственно, например, внуки при
живом их отце, со смертью домовладыки поступают под власть того,
кто стоял между домовладыкой и подвластным; в данном примере —
под власть отца); б)смертью подвластного (достижение
совершеннолетия не прекращало отцовской власти); в) утратой
свободы или гражданства домовладыкой или подвластным; г)
лишением домовладыки прав отцовской власти (за то, что он оставил
подвластного без помощи и т. п.); д) приобретением подвластным
некоторых почетных званий.
Отцовская
власть
прекращалась
также
эмансипацией
подвластного, т. е. освобождением из-под власти по воле
домовладыки и с согласия самого подвластного. В праве
юстинианового времени манципация совершалась: а) получением
императорского рескрипта, заносившегося в протокол суда; 6)
заявлением Домовладыки, также заносившимся в судебный
протокол; в) фак- тическим предоставлением в течение
продолжительного
времени
самостоятельного
положения
подвластному.
Эмансипация могла быть отменена ввиду неблагодарности
эмансипированного в отношении прежнего домовладыки, например,
нанесения тяжких обид.
Культ предков был составной частью римской религии.
Чрезвычайная важность родовых и семейных отношений в Древнем
Риме сказывалась во многих областях жизни и культуры. В полной
мере это относится и к римской системе имен, которая отличается
большим своеобразием. Полное имя римского гражданина состояло
из трех основных частей: личного имени, родового имени и
прозвища.
Собственно "имя" (nоmen) - родовое имя, передающееся от
поколения к поколению. Уважение к родовому имени, боязнь
запятнать его были непременными слагаемыми личного достоинства
благородного человека. Происхождение и этимология римских
"имен" неясны; весьма часто для них предполагают этрусские
источники, но доказать это практически невозможно. Римский
nоmen всегда оканчивается на - ius, например, Julius, Cornelius,
Licinius. Понятно, что количество родовых имен было исторически
ограничено количеством родов.
30
Личное имя (рrаеnоmen, собственно, "предимя") называлось так
потому, что стояло перед родовым именем, например, Gaius Julius,
Publius Cornelius. Личных имен было не более двух десятков; в
большинстве своем они также оканчивались на - ius или - us.
Писались они обыкновенно в сокращении (только начальная буква)
G. – Gaius
M. – Marcus
Qu. -Quintus
Gn.- Gnaeus
A. - Aulus
Sept. - Septimus
D. – Deciomus
M.- Maniusf
S. -Servius
K. – Kaeso
Mam. – Mamercus
Sex. - Sextus
L. – Lucius
P. – Publius
T. – Titus
Ti. - Tiberius
Третьей составной частью имени было семейное прозвище
(соgтотеп), принадлежавшее, как правило, отдельной ветви рода.
Прозвища могли возникать по самым разным поводам, а потому
были весьма разнообразны. Обычно поначалу прозвище выражало
или подчеркивало какую-то характерную черту его обладателя,
например: scaevola ("левша"), Dentatus ("зубастый"), ВiЬиlиs
("любитель выпить"), scipio ("посох") и другие. Со временем оно
утрачивало этот сугубо индивидуальный характер и сохранялось в
качестве отличительного имени целого семейства.
Поэтому для обозначения индивидуальных качеств часто
использовалось еще одно дополнительное прозвище - второе
соgпотеп, или аgпотеп. Оно присваивалось за выдающиеся деяния
или способности в той или иной области, а также в ознаменование
важных биографических обстоятельств. Например, два известных
политических деятеля и полководца III и II веков до нашей эры
носили имя "Публий Корнелий Сципион", а за военные подвиги
получили одно и то же прозвище "покоритель Африки" и стали
именоваться Publius Cornelius Scipio Africanus. Для дополнительного
различия первый из них впоследствии назывался "Старшим", а
другой "Младшим". В официальных документах и наименованиях в
полное имя включали также рrаепотеп отца, например: М (асrиs)
\/аlеriиs М(аrci) f(ilius) Меssalа (Марк Валерий, сын Марка, Мессала);
иногда включалось даже личное имя деда.
Нужно иметь в виду, что описанная выше система римских имен
в полной мере действительна только для лиц мужского пола,
полноправных потомков своего рода, которые не меняли родовой и
семейной принадлежности. Во всех других случаях действовали
иные правила.
Если человек переходил из одного рода в другой (в результате
усыновления), он приобретал полный "набор" новых родовых имен.
31
Вместе с тем в качестве второго прозвища он сохранял свое прежнее
родовое имя с окончанием - аnus или - Inus, которое присоединялось
к полному имени усыновителя. Например, усыновленный Цезарем
будущий император Август, происходивший из рода Октавиев
(Осtavii), получил имя Gaius Julius Caesar Осtаviапиs.
Получивший свободу раб, имевший правовой статус
вольноотпущенника, носил личное и родовое имя своего бывшего
господина, а в качестве прозвища сохранял то имя, которое носил,
будучи рабом. Например, Тирон, вольноотпущенник Марка Туллия
Цицерона, получил имя Маrсиs Tullius Tiro (Марк Туллий Тирон).
Получавшие римское гражданство иноземцы обретали вместе с ним
имя одного из римских родов, а свое прежнее имя сохраняли как
прозвище. Например, известный иудейский историк Иосиф стал
именоваться "Иосиф Флавий" по роду Флавиев, к которому
принадлежал даровавший ему свободу император Веспасиан.
Женщины по римской традиции не имели особого личного
имени (рrаепотеп)', в качестве такового выступала женская форма
родового имени. Например, дочь Марка Туллия Цицерона носила
имя Тulliа. Если дочерей с одним именем было две или несколько, к
имени прибавлялось прозвище "Старшая" или "Младшая", "Третья" и
т.д.
Имущественные, наследственные и прочие отношения внутри
римской семьи (familia) были с давних пор строго регламентированы,
что нашло свое выражение уже в Законах XII таблиц. Глава семьи
(pater familias) обладал преимущественными правами перед прочими
свободными домочадцами. Различались два основных вида семьи:
familia naturalis, - семья, к которой человек принадлежит по
рождению, и familia adoptiva, приемная семья, в которую вступают по
усыновлению.
Для обозначения "усыновления" применялся специальный
юридический термин аdoptio, обозначавший юридический акт
ритуального "принятия" в семью. С усыновлением, как это понятно,
были связаны все описанные выше процедуры изменения имени. При
изменении родовой и семейной принадлежности (mutato familiae)
вступавший в чужой род неизбежно терял часть своих прав до
известного времени.
То же самое происходило в результате процедуры, именуемой
"конвенцио ин манум" (сопvепtiо in тапит),- юридического акта,
фиксирующего заключение брака и переход невесты в семью тестя.
Разумеется, существовали процедуры обратного свойства, например,
32
т.н. "эманципацио" (етапсiраtiо) - юридический акт, фиксирующий
освобождение от власти отца т.е. главы семейства при его жизни.
4 Одежда древних римлян
Одежда трудового люда состояла из туники – длинной рубахи с
короткими, не доходившими до локтя рукавами и плотного толстого
плаща, надежной защиты от дождя и ветра. Для туники брали два
полотнища и сшивали их вместе так, чтобы для головы оставалось
отверстие (тунику надевали через голову). Иногда у туники имелся
только один левый рукав; правая рука оставалась свободной, а
полотнища туники прихватывались на правом плече застежкой. В
холодное время года и в ненастье поверх туники надевали плащ. Это
четырехугольный кусок грубой шерстяной ткани, который
накидывали на спину, и застегивался фибулой правом плече или
спереди под горлом. В него можно было завернуться целиком и
можно было забросить обе его полы за спину: движений он не
стеснял. В солдатском быту такой плащ был незаменим при
длительных переходах и при стоянии на часах. Не мешал он и в
сражении: его закидывали на левую руку или отбрасывали назад на
спину. Однако такой покров был неудобен для людей, работавших
весь день на воздухе: закинутый за спину, он оставлял всю переднюю
часть тела открытой ветру, дождю и холоду, а завернуться в него при
работе было невозможно. Одежда женщин из трудовых слоев
населения была снабжена рукавами, но и плащи должны были также
иметь рукава или по крайней мере, отверстия для рук («шкуры с
рукавами»,«плащевидные капюшоны») капюшоны это короткие
пелерины, которые закрывали плечи, грудь и часть спины, с
остроконечным башлыком, надевавшимся на голову. От башлыка на
грудь иногда спускались длинные концы, которые завязывались
спереди, защищая от холода горло. На путешественниках, которые
закусывают в харчевне, надеты такие капюшоны: Были плащи и
другого покроя: короткая накидка с единственным круглым
отверстием для лица - нечто вроде мешка, только пригнанного по
фигуре человека.
Изношенные туники и плащи в хозяйстве не пропадали: их них
вырезали куски покрепче и сшивали нечто вроде лоскутных одеял.
Бедняки спали на них и покрывались ими так же, как и рабы. Рабам
выдавались по тунике на год и по плащу на два года. Отсутствие
перемены у работника, который возится все время с землей, с
навозом, с животными, означало просто, что часть времени он
33
работал голым. Грубошерстная одежда, грязная, вымокшая от пота,
требовала постоянной стирки, а стирка шерстяных вещей в
античности была не домашним делом, а специальностью фулонов.
Имея одну единственную тунику, раб должен был, или часто
прополаскивать свою одежду, или при малейшей возможности
ходить раздетым.
В качестве обуви сельское население носило деревянные
башмаки, по паре башмаков для рабов на 2 года. Надевали их только
в жару или грязь, теплую и в хорошую погоду и крестьяне и рабы
ходили босиком. И крестьяне, и рабы предпочитали ходить в
самодельных легких сандалиях из веревок. Такие «сандалии» плели
из волов; естественно было изготовить такую легкую и дешевую
обувь и для себя.
Тунику, однако, носил не только бедный люд. Это была
всесословная одежда, в нее одевалась вся Италия от нищего раба до
знатного сенатора. Ее подпоясывали так, чтобы она спускалась чуть
ниже колен, а сзади доходила до коленного сгиба. Спускать
значительно ниже было «по-женски» и мужчине не подобало, а
вздергивать выше, «носить как центурионы и вовсе непристойно в
римском обществе слово «центурион» звучало как «солдафон». Рабы
ходили в коротких туниках и часто без пояса, ремесленники за
работой и торговцы за прилавком, случалось, тоже снимали пояс.
Дома можно было и не подпоясываться, но выйти на улицу в таком
виде считалось неприличным. Такой вид был признаком
распущенности так же, как очень длинная туника с длинными
рукавами.
В старину и в семьях, строго соблюдались старинные обычаи,
было не принято надевать более одной туники. Но и существовало
новое обыкновение носить еще и нижнюю, которая называлась
«внутренняя туника» и плотно облегала тело. Люди зябкие надевали
по несколько туник.
В кругах состоятельных, не занимавшихся физическим трудом,
предпочитали тунику белую; у крестьян, ремесленников и рабов она
была темною. Сенаторы и всадники носили туники с пурпурными
вертикальными полосами, которые шли параллельно одна другой от
шеи до самого низа туники на груди и на спине. У сенаторов полосы
эти были широкими, у всадников - узкими. Особую тунику надевал
триумфатор: она была расшита золотыми пальмовыми ветвями,
хранилась в храме Юпитера Капитолийского, числилась в составе
храмового инвентаря и выдавалась только на день триумфа.
34
В одной тунике по улицам ходило только рабочее или бедное
население Рима. Человеку «из общества» следовало облечься в тогу.
Тога была чисто римской одеждой. Изгнанникам запрещалось ее
носить, вольноотпущенники, получив римское гражданство,
радостно приказывали изображать себя в тоге. Тога была громоздка и
неудобна даже и во времена ранней республики, когда была «малой»,
плотно прилегала к телу и не имела такого количества складок. Чем
дальше, однако, тем тога становиться шире и длиннее: с этажами
складок и путаницей изгибов. Для тоги брали кусок материи в форме
эллипса, обычно в вдвое или трое больший, чем требовалось по
фигуре; материю брали обеими руками за широкий край, захватывая
примерно треть куска и, собрав складками, перекидывали через левое
плечо так, чтобы покрыта была левая рука и спереди конец свисал
почти до земли. Затем материю (около трети ее по ширине)
пропускали под правой рукой, на высоте бедра опять собирали в
складки и, протянув по груди наискось, перекидывали конец через
левое плечо. Остальные две трети материи опускали полукругом,
тщательно располагая складки, чуть пониже колена и перекидывали
конец опять через левое плечо.
Тогу надевали в несколько приемов, и облечься в это
сооружение одному, без чужой помощи было невозможно. Когда-то
облачиться в тогу и знатному человеку помогала жена, но уже в
конце республики и при империи в составе городской челяди держат
рабов специалистов, умевших расправить и уложить складки тоги. К
этому делу приступали с вечера; раб «устраивал наново складки»,
прокладывал их тоненькими дощечками или полосками липового
дуба и прихватывал зажимами, чтобы сохранить в должном виде.
Неумело надетая тога вызывала усмешки городских щеголей. Тоге
полагалось быть белого цвета, без всяких украшений. Только
мальчики носили до совершеннолетия тогу с широкой пурпурной
полосой по краю. Такая тога была форменной одеждой большинства
магистров и жрецов. Триумфатор надевал тогу пурпурную,
расшитую золотом. К этой официальной одежде полагалась и
официальная обувь - башмаки с ремнями, закрывавшие ногу.
Магистрат, сенатор, появляясь на людях, а тем более при исполнении
своих обязанностей, должен был быть в тоге и этих башмаках.
Тога был одеждой, сообщающей известную величавость; она в
значительной мере создавала впечатление той «серьезной важности»,
которую римляне считали своей национальной особенностью. «Вот
они, мира владыки, народ, облекшийся в тогу», - писал Вергилий. Но
также это была и грузная ноша, которая «наваливается на человека».
35
Зимой она плохо защищала от холода, летом в ней было невыносимо
жарко. Уберечь ее снежную белизну в тесноте и грязи римских улиц
было трудно. С ее стиркой дома не справиться, приходилось
обращаться к фуллонам. Марциал любил кольнуть людей, имевших
несчастье ему не понравиться, что у них «тоги грязнее грязи». Сам он
жаловался, что в Риме за лето изнашиваешь 4 тоги. Герой Ювенала,
уезжая из Рима, радовался, что попадет в такие места, где человека
облекают в тогу только на смертной одре.
Тогу, однако, начинали носить все меньше и меньше и в самом
Риме. Одежда бывшая символом гражданственности, стала тягостной
и ненужной - ее носят по приказу императоров, она превращается в
мундир, который надевают только при исполнении официальных и
служебных дел и торопятся сбросить по выполнении их.
На смену тогам приходят плащи. Общим признаком плащей
было то, что их надевали на себя, а не обвертывались ими, как тогой.
Плащей разного покрова было множество. Их можно по внешнему
виду и покрою разделить на три группы:
1- короткая, до середины спины доходившая накидка с
капюшоном;
2- пенула, представляющая собой упрощенный греческий
гиматий – кусок мягкой ткани, который набрасывают на плечо и
обворачивают вокруг талии;
3- лацерна.
Пенула - плащ, который застегивается спереди и узковат,
откинуть его назад трудно и неудобно. Иногда он одевался через
голову. Римские франты могла разгуливать в этом тесном белом
пушистом плаще, в который они «запирали себя», как в футляр. Но
ни солдат, ни путешественник не могли носить одежду, а которой
они чувствовали себя, «как в сетях». На рельефе из Эзернии
изображен путник с мулом на поводу. Он в пенуле с капюшоном.
Правую руку он высунул из-под плаща, раздвинув обе его половинки
(плащ, очевидно, можно было спереди застегивать). Были, конечно, и
пенулы с рукавами или отверстиями для рук. Материалом для этого
плаща, если его надевали в путь или для работы, служило грубое
толстое сукно, иногда кожа.
Иного покроя лацерна. Первоначально воинский плащ, она уже
в начале империи стала обычной одеждой гражданского населения.
Этот широкий плащ застегивался под горлом или на плече; полы
можно было закинуть на одно плечо или крест-накрест на спину;
можно было их спустить вниз и целиком закутаться. Лацерны были
разного цвета: темные, белые, окрашенные в пурпур или ярко-
36
красную краску или сохранившие естественный цвет рыжей или
темно-золотистой шерсти испанских овец; разного материала грубые и настолько тонкие, что их приподнимало дуновение ветра;
разной цены - по словам Марциала, лацерна из шерсти, окрашенной в
пурпур, стоила 10 тыс. сестерциев. Плащ этот часто надевали поверх
тоги - для тепла и чтобы предохранить белоснежную ткань от грязи и
пыли.
В I в. вошло в обычай переодеваться к обеду в особую одежду,
так называвшуюся «обеденной» - это был набор разноцветных
плащей, которые иногда меняли по несколько раз во время обеда.
Брюк у римлян не было: они считались варварской одеждой и
императоры IV в. запрещали носить их в Риме. Но на севере,
например, в Германии, это варварское одеяние приходилось надевать
(короткие, обхватывающие ногу штаны, спускающиеся чуть ниже
колена). Надевали также своеобразные шейные платки,
завязывающиеся под горлом. Ношение шейных платков в 1 в. до н. э.
вошло в обычай и в Риме.
Чулок древние не знали, но охотники и пастухи обвязывали
ноги вязанными или ткаными шерстяными обмотками, иногда
надевали нечто вроде кожаных гетр. Но вообще считалось что ими
пользуются только люди слабые и болезненные.
Женская одежда состояла из туники, столы и паллы и не очень
отличалась от мужской, разве только была подлиннее. Столу носили
почтенные замужние женщины. Ее не смели - одевать ни
отпущенницы, ни женщины легкого поведение, ни рабыни. Это была
длинная, волочившаяся по земле одежда с множеством складок и
короткими рукавами, перехваченная по талии поясом. По низу ее
нашивали узкую оборку, всю в складках. Стола не должна быть ни
пестрой, ни яркой. Выходя из дому, женщина набрасывала на себя
паллу - длинную широкую шаль, в которую можно совершенно
закутаться. Одежда такого покроя, как стола, не годилась для
женщины, чья жизнь походила в работе. Женщины бедного рабочего
люда одевались в закрытые платья с рукавами до запястья.
Главным материалом для одежды в древней Италии была
шерсть. Лен в Италии сеяли во многих местах, однако, льняное
полотно шло главным образом на паруса, на тенты, которые
натягивали над амфитеатрами и театрами в защиту от дождя и
солнца. Широкое распространение льняные ткани получили только в
поздней империи. В конце 1 в. до н. э. Римляне познакомились с так
называемым «диким шелком», который дает дикий шелковичный
червь в Передней Азии. По месту выделки одежды из этого шелка
37
называли «косскими одеждами». Мода на них продержалась не
дольше 100 лет, но в течение этого времени они были мечтой гетер и
предметом негодования для поклонников старинной строгости
нравов. Легкая, обычно пурпурная, часто расшитая золотыми нитями,
совершенно прозрачная, «эта одежда обнажала женщин» (Плиний
Старший). Настоящий шелк появился в 1 в. н. э. И быстро вытеснил
«косские одежды». Так как шелк был очень дорог и тяжел, то
шелковые материи, приходившие из Китая, распускали и ткали
наново, подбавляя льняной или хлопковой пряжи. Одежда из такой
«полушелковой» ткани быстро вошла в моду. Чистый шелк получил
распространение в богатых слоях только с 3 в. н. э.
Семантика одежды. Во всех сферах римского быта одежда
образует наиболее четкую и упорядоченную семантическую систему.
В рамках этой системы общественно-исторический смысл одежды в
целом и отдельных ее разновидностей раскрывается через ряд
оппозиций. Главные из них:
1 Официально и неофициальной одежды.
2 Единообразия и вариабельности.
3 Некрашеной и окрашенной одежды.
Основными видами официальной одежды были тога, туника и
стола. Тога представляла собой большой кусок шерстяной ткани,
имевшей форму полуовала или сегмента круга, длина которого по
прямому краю доходила до 6 м. и более. В глубокой древности, еще в
царский период и в начале республики тогу носили и мужчины, и
женщины, и дети. В нее заворачивались днем, ею укрывались ночью,
ее подкладывали под себя во время сна, и лишь постепенно она стала
только одеждой, и только мужской.
Семантика тоги состояла, во-первых, в том, что она
торжественным, государственно-обязательным и как бы сакральным
одеянием именно римлян, воплощением их традиции, их
самосознание и отличавшим их от всех других народов. Вторая
семантическая характеристика состояла в том, что на нее наносилась
широкая пурпурная или алая полоса, которая отличала, во-первых,
сенатора от лиц других сословий, во-вторых, детей из знатных семей,
носивших тогу с полосой до шестнадцатилетнего возраста, когда ее
торжественно складывали с себя в присутствии всех членов фамилии
перед изображением семейных божеств, а подросток становился
юношей, готовящимся к магистратской карьере, и в ознаменование
этого получал белую тогу взрослого.
Туника представляла собой шерстяную рубаху с короткими
рукавами или вообще без них. Одежда вообще делилась в глазах
38
римлян на две главные разновидности - кроенную со швами и без
швов, драпирующую тело. Последний тип бьш характерен для
египтян. Греков, римлян и воспринимался как тип городской
цивилизации, в отличие от сшитой одежды, распространенной у
народов периферии античного мира и считавшейся признаком
варварства. В отличие от варварской, вся исконная, собственно
римская одежда, в том числе и туника, произошла из кусков ткани,
драпировавших тело. Туника должна была восприниматься как
одежда общая и необходимая, но все-таки прежде всего бедняцкая,
лежащая вне исконной традиции. Эта семантика туники не в
последнюю очередь объяснялась тем, как она была скроена и сшита.
Особенное раздражение поклонников и певцов римской старины
вызывала та ее часть, в которой крой представлен наиболее явно рукавами.
Стола играла в женской одежде такую же роль, как тога в
мужской, удостоверяла принадлежность женщины к римской
гражданской общине, ее положение жены и матери (девушки и
незамужние женщины стол не носили). Она представляла собой
длинную и широкую тунику, подпоясанную дважды, - под грудью и
ниже талии. Она полностью укладывалась в канон драпирующей, а
не кроеной одежды, т.к. зрительно была неотделима от паллы и
спускавшейся до земли оборки и воспринималась вместе с ними как
единая одежда, обволакивавшая фигуру женщины.
Повседневная одежда, в отличие от официальной, представляла
собой разомкнутую систему, постоянно пополнявшуюся новыми
разновидностями. Цвет мог быть двух разновидностей, и римляне
были весьма чувствительны к их разграничению. Все оттенки
коричнево-желтого и серо-черного были естественным цветом
овечьей шерсти и потому воспринимались как признак скромных,
бережливых, по старинке живущих граждан. Все оттенки красного,
фиолетового, зеленого (синий в источниках почти не упоминается),
напротив того, создавались искусственно, с помощью красителей,
стоивших дорого и привозившихся издалека. Одежда этих цветов
указывала на богатство, притом не в земельной, а в денежной форме,
и на включенность в сферу интенсивного торгового обмена,
содержанием которого в Риме всегда были предметы роскоши. Даже
еще в начале 1 в. до н. э. И то и другое делало подобного римлянина
«новомодным»,
выпавшим
из
традиций.
Исходная
противоположность естественного цвета и искусственной окраски
реализовалась в целом ряде частных оппозиций.
39
Прежде всего, окрашенная одежда, которая у мужчин всегда
содержала в себе нечто одиозное или, во всяком случае,
экстраординарное, у женщин, по крайней мере с начала империи,
рассматривалась как нормальная. Осудительный оттенок появляется
там, где нарушается существовавшая для римских женщин
своеобразная этика цвета «матронам не следует надевать материи тех
цветов, какие носят продажные женщины» (Сенека). «Приличными»,
судя по фрескам, считались различные оттенки желто-коричневого и
прежде всего зеленого цвета, «неприличными» - алый и, может быть,
лиловый. Создается впечатление, что непристойным считался не
только тот или иной цвет, сколько кричащая пестрота, необычность и
нескромность сочетания. Пестрота же воспринималась как
противоположность сдержанности и достоинству, как нечто
чужеземное и варварское. Семантика мужской одежды в общем
подчинялась той же закономерности: яркая одежда означала
афиширование богатства, следовательно, нарушение исконно
римского канона скромности. Наиболее ясно выражал это чувство
алый цвет - и очень дорогой, и бесстыдно намекавший на
магистратский, сенатский или всаднический пурпур. Почти все
отрицательные герои Марциала, Ювенала, Петрония ходят в пурпуре
и платье различных оттенков алого цвета.
На менее ясной отрицательной семантикой обладали для
мужской одежды зеленый и особенно оранжевый цвета. Зеленый был
«женским» цветом, и использование его было признаком
женственности, изнеженности. Та же семантика была заложена в
оранжевом цвете. То был цвет брачного покрывала невесты, и,
соответственно, ношение его мужчинами выглядело как
кощунственная издевка над чистотой и строгостью древних обычаев.
5 Жилье римлян
Лет 50 назад считалось, что помпейский дом дает верное
представление о доме больших италийских городов, о римском в
первую очередь. От этой мысли заставили отказаться раскопки в
Остии. Теперь известно, что было два типа италийского дома: домособняк, domus, и хижина, taberna - жилье бедняка. И родословная
этих домов, и характер их очень различны. Италийский городской
особняк, где живет человек знатный и состоятельный, развился из
деревенской усадьбы простого первоначального типа, который в
основном сохранился даже в позднейших villае rusticae, раскопанных
под Помпеями.
40
Эта деревенская усадьба представляет собой прямоугольник,
окруженный со всех сторон постройками, которые тесно примыкают
одна к другой, образуя вокруг двора сплошную стену, прерванную
только там, где был вход и въезд. Это место, естественно, должно
находиться под особым и постоянным надзором: на него прямо и
смотрит жилье, где всегда есть кто-либо из хозяев, чаще всего,
конечно, занятая хлопотами по дому хозяйка.
В каждом хозяйстве есть вещи, которые хорошо иметь под
руками, которые не стоят того, чтобы их держать под замком, но за
которыми все же надо приглядывать хозяйским глазом. В старом
дворе украинского крестьянина местом для таких вещей был
трехстенный, с четвертой стороны совершенно открытый, сарай поветь. У италийского хозяина таких поветей было две и устраивал
он их рядом с собственной горницей, чтобы не повадно было брать
что не следует и кому не следует. Над всеми строениями - над
жильем, над хлевами и сараями - шел, по обычаю южных стран,
навес, опиравшийся на столбы: этот примитивный портик защищал и
людей, и животных, и самые стены от непосредственного
воздействия дождя и солнца.
Сельский житель, переселившись в город, принес туда и
привычную планировку жилья, но город предъявил ему и свои
требования. Он прежде всего был скуп на место; лепясь обычно на
какой-нибудь возвышенности, сжатый тесным поясом стен, город
берег каждый клочок земли. Новому горожанину приходилось
считаться с этой скупостью: если он хотел сохранить в своем новом
обиталище хотя бы маленькое пространство под цветник (италийцу
трудно было жить без цветов и зелени) он должен был экономить на
жилой площади и тут весьма кстати оказалось то обстоятельство, что
большой двор в городе вовсе не нужен; превратить его в жилое
помещение было и разумно, и практично. Над двором навели крышу,
в которой оставили большой проем: вновь созданная комната (атрий)
должна была оставаться для остального жилья тем же, чем был для
сельской усадьбы двор - световым колодцем. Старая хозяйская
горница оказалась как бы своего рода глубокой нишей, смотревшей
на атрий: тут остались хозяйское ложе - lectus adversus ("ложе против
дверей"), названное так по месту, где оно стояло, и ткацкий станок,
который вскоре, однако, по недостатку света в этой комнате,
передвинули подальше в самый атрий. Рядом с обеих сторон
остались открытые помещения - прежние повети, получившие, а
может быть, сохранившие старое название "крыльев" (alae), а за
41
ними, по остальным трем сторонам атрия, расположились, как было и
раньше, комнаты разного назначения.
Знакомство с Грецией и ее культурой имело глубочайшее
влияние на всю жизнь римлян. Оказалось, что быть безупречным
слугой государства и превосходным хозяином, умно и заботливо
приумножающим свои средства, мало: надо еще читать философов,
интересоваться вопросами науки и литературы и обсуждать их в
кругу семьи и друзей в часы досуга. Достаточно взглянуть на старый
италийский дом, чтобы увидеть, как мало он приспособлен для этой
личной и домашней жизни: он весь, если можно так выразиться, на
людях. Если его хозяин занимает видное место, если он магистрат
или просто деловой человек, то он будет целый день на виду и в
людской сутолоке. Ни ему, ни его домашним негде скрыться в своем
доме, некуда спрятаться от гула голосов и шарканья подошв. И когда
в сознании владельца этого дома прочно укореняется убеждение в
том, что он имеет право на жизнь для себя, он сразу же берется за
переделку своего жилища.
Слово "переделка", правда, в данном случае не совсем подходит;
старый дом остается в полной неприкосновенности, к нему только
прибавляется новая половина, заимствованная у эллинистического
дома: комнаты этой половины выходят в портики, которые с двух
или с трех сторон окружают садик, обязательно с фонтаном и со
множеством цветов. Здесь средоточие домашней, семейной жизни;
здесь обычно проводят время женщины; сюда допускаются только
самые близкие друзья, и хозяин, покончив со всеми официальными
обязанностями и делами, предается здесь тому деятельному досугу
(otium), которым так дорожили римляне и который они так умели
ценить.
Остановимся немного на истории отдельных комнат.
В деревенском дворе должна быть обязательно вода: источник,
колодезь, цистерна с дождевой водой; поить скот, мыться, готовить
пищу - для всех первостепенных надобностей, житейских и
хозяйских, ее нужно иметь тут же под рукой. В теплое время года
(оно продолжается в Италии долго) пищу готовили во дворе, где
поблизости от воды складывали очаг или ставили переносную
жаровню. Около очага сколачивали стол, на котором лежали
продукты, стояла посуда и за которым, по всей вероятности, и
обедали.
Атрий, прямой наследник двора, в течение долгого времени
сохранял все это оборудование. Под проемом в крыше (он назывался
комплювием) устроен был неглубокий водоем (имплювий), куда с
42
четырех обращенных внутрь скатов проема сбегала дождевая вода.
Ею очень дорожили: вспомним, что водопроводов еще не было,
копать колодцы было делом трудным, ходить к реке или источнику
не всегда было легко и удобно. Дождевая вода сама давалась в руки,
следовало только собрать и сберечь эту драгоценную влагу. Из
имплювия вода по трубам поступала в цистерну, устроенную под
полом; ее черпали оттуда через отверстие, которое обделывали в виде
невысокого круглого колодца. Имелся еще сток: через него спускали
на улицу грязную и застоявшуюся воду. За имплювием, несколько
поодаль, складывали очаг с таким расчетом, чтобы огонь не заливало
дождевой водой, а дым вытягивало наружу. И стол, который мы уже
видели во дворе, остался и в атрии.
Атрий - тоже по наследству старого двора - неизменно
удерживал прежний большой размер. В "италийской" половине дома
это самая большая комната, которая в течение долгого времени
оставалась местом, куда сходилась вся семья обедать, заниматься
домашней работой, посидеть на досуге; здесь приносили жертву
Ларам, здесь держали ящик с деньгами. Ткацкий станок стоял в атрии
в старозаветных семьях до конца республики3. Если дом был вообще
царством хозяйки, то атрий стал тем местом, откуда она им правила,
за всем следя, ничего не упуская из виду, собирая вокруг всю семью.
Здесь она работала вместе со своими дочерьми и служанками,
занимаясь пряжей, тканьем и прочим женским рукоделием, Здесь
застали за веретеном Лукрецию ее муж и его друзья, неожиданно
прискакавшие в Рим из-под осажденной Ардеи, чтоб проверить, чем
в их отсутствие занимаются их жены. Образ хозяйки, которая у очага
вместе со своими помощницами "занята шерстью", навсегда остался
в сердце италийца как символ домашнего мира, довольства и уюта.
Время шло, менялись нравы, изменился весь облик дома и
назначение его отдельных частей. Ни одной комнаты эти изменения
не коснулись так сильно, как атрия. Когда к дому пристроили
перистиль, а по сторонам его возник ряд комнат, жизнь семьи
сосредоточилась в этой половине. Для приготовления пищи отвели
особое место - кухню, туда перенесли очаг, и часто там же
устраивали нишу для Ларов. Ткацкий станок совсем убрали: "занятие
шерстью" перестало быть обязательным для хозяйки. Атрий уже в I
в. до н.э. превратился в самую парадную и официальную комнату.
Размеры атрия иногда увеличивают настолько, что для поддержки
крыши ставят колонны, или четыре, по одной в каждом углу
комплювия (atriuт tetrastyluт "четырехколонный атрий"), или даже
больше: в доме Эпидия Руфа в Помпеях стояло 16 колонн. Такие
43
многоколонные атрии назывались почему-то "коринфскими". Атрии,
в которых размеры комплювия очень сокращали, превращая его
иногда в узкую щель и делая крышу так, чтобы дождевая вода
стекала с нее наружу, назывались atria displuviata.
В атрии принимают тех посетителей, которых не хотят ввести в
круг своей семьи; тут ведут деловые разговоры и беседуют по
обязанности. Здесь собираются клиенты, которым положено каждое
утро являться к патрону, чтобы засвидетельствовать ему свое
почтение. Эпитеты "гордый", "надменный" становятся теперь
обычными для атрия. От обстановки старого атрия остался только
денежный ящик, и еще долгое время здесь стоял стол,
именовавшийся картибулом, Варрон в детстве помнил его во многих
римских домах.
Глубокая ниша в атрии, заменившая хозяйскую спальню,
считаясь частью атрия, долгое время не имела особого названия. С
течением времени хозяева перебрались из этой ниши в отдельные
спальни; ниша получила название таблина (tablinuт) и превратилась в
кабинет хозяина, где он хранил деловые бумаги, семейный архив,
официальные документы. Память о том, что когда-то это была
комната, откуда хозяйка держала под наблюдением весь дом, прочно
сохранилась: в таблине, как правило, нет дверей: его отделяет от
атрия либо занавеска, которую можно задергивать и отдергивать,
либо низенький парапет.
До какой степени италийский дом берег наследство
деревенского двора, об этом особенно ясно свидетельствуют
"крылья" бывшие повети, очень удобные в обиходе деревенского
хозяйства, никчемные в городском быту и тем не менее сохраняемые.
В аристократических римских домах здесь ставили изображения
предков, но если изображений не было, то хозяева решительно не
знали, что делать с этими открытыми комнатами. В Помпеях сюда
иногда ставят шкаф, иногда превращают "крыл" в кладовушку,
вделывая полки в стены, иногда устраивают здесь часовенку для
Ларов, иногда пробуют занять под спальню или столовую, но дверей
почти никогда не ставят.
Любимой частью дома, после того как он "удвоился", стал
перистиль - внутренний двор вытянутой прямоугольной формы
(Витрувий считал, что длина перистиля должна быть на одну треть
больше его ширины). Вокруг него с трех, иногда с двух сторон шла
крытая колоннада. Пространство, остававшееся открытым, было
превращено в садик и цветник, которые и в Помпеях, и, конечно, в
других италийских городках были радостью и гордостью их хозяев.
44
О перистилях провинциальных (в нашем смысле) городов мы можем
судить по тому, что рассказывают Помпеи. Раскрашенные или
покрытые штукатуркой под мрамор колонны, фонтаны, ниши,
выложенные мозаикой или раковинами, мраморные, бронзовые и
терракотовые статуэтки - все это украшало маленький благоуханный
садик, куда не проникал нескромный взгляд непрошенного
посетителя и где хозяин чувствовал себя по-настоящему дома;
недаром же Ларов так часто помещали в перистиле. Италиец очень
любил цветы, и в жизни древних они играли роль гораздо более
значительную, чем у нас; без венков, цветов и гирлянд не обходился
ни один языческий праздник, общественный или семейный. Цветы
сажали в клумбах, в ящиках и горшках; иногда вверху низенькой
балюстрады, соединявшей колонны перистиля, проделывали
широкое углубление, которое засыпали землей: получалась узенькая
грядочка для цветов. Мы знаем, что из декоративных растений в
Помпеях сажали "мягкий аканф", алое, плющ, тамариск, мирт,
тростник и папирус, а из цветов сеяли маргаритки, красный полевой
мак, а также снотворный, простой и махровый; сажали лилии,
шпажник, нарциссы, ирисы, штокрозы и так называемые "дамасские
розы". Вероятно, этот ассортимент был наиболее принятым в
Средней и Южной Италии.
Самым прекрасным в природе для античного человека было
соединение воды и зелени: без этих двух элементов не обходится ни
литературный, ни живописный пейзаж. Без воды перистиль
немыслим: она бьет фонтанами, течет в каналах, каскадом
скатывается с лестничек, нарочно устроенных для маленьких
искусственных водопадов. Делают несколько фонтанов, причем
очень часто водопроводные трубы скрывают в статуях. Превосходно
восстановленный перистиль в доме Веттиев дает хорошее
представление о том, чем были перистили у более или менее богатого
обитателя тех небольших городков, которых в Италии было много.
План городского италийского особняка, "дома с атрием",
превосходно сохранился в одном из древнейших помпейских домов,
так называемом Доме Хирурга, построенном около 400 г. до н.э. По
обе стороны узкого коридора находятся две лавки или мастерские;
тут они связаны с жильем хозяина, но могут быть и совершенно
самостоятельными помещениями, которые открывались только на
улицу. Коридор ведет в атрий, посредине которого находится
имплювий; на атрий открыты четыре комнаты, по две с каждой
стороны. За ними "крылья". На одной оси с атрием находился таблин,
по сторонам его – две комнаты. Мы видим, что в особняке комнаты
45
располагаются вокруг атрия, а позднее еще и вокруг перистиля;
иногда их много, но, кроме парадных зал, комнаты эти невелики: для
спален, например, 9 м2 - обычная норма.
Помпеи и Геркуланум дают наиболее яркое представление о
домах-особняках: по их развалинам и планам мы можем судить о
жилье состоятельного человека в провинциальных городах Италии.
Что касается Рима, то перестройки, пожары, всяческие катастрофы, а
главное, непрерывно продолжавшаяся жизнь города до такой степени
исказили, а то и стерли следы старых особняков, что до нас дошли
только "обрывки", иногда, правда, довольно красноречивые. Хорошо
сохранился так называемый Дом Ливии на Палатине, выстроенный в
самом конце I в. до н.э. И благоговейно сохраняемый и в позднейшее
время. Это классический образец римского особняка начала империи:
атрий (l3хl0 м), на который выходят таблин (7х4 м) и два "крыла"
(7х3 м каждое); справа от атрия - триклиний (8х4 м). За этой
официальной частью дома идет "семейная" половина, наглухо
отделенная от первой; чтобы попасть туда, надо было пройти по
коридору, который шел между триклинием и правым "крылом". В
этой половине вокруг прямоугольного перистиля расположено было
12 комнат (самая большая из них 16 м2). Весь дом занимал площадь
850 м2. Ряд других известных нам римских особняков представлен
буквально клочками больших или меньших размеров: от одного
сохранился перистиль с колоннами серого мрамора и коридоры, от
другого - одна прихожая, от третьего - комната с коробовым сводом.
Остатки старинного плана дают нам, однако, возможность судить о
размерах этих особняков: одни из них занимают площадь около 400
м2, другие - 700 или около 900 м2, но есть и такие, которые
раскинулись на 1500 м2, а то и больше. В один из таких особняков
Марциал посылал с утренним приветом вместо себя свою книгу:
"Ступай... в прекрасный дом Прокула... тебе надо войти в атрий
высокого особняка... не бойся переступить порог этого роскошного и
гордого жилища". На окраинах города эти "гордые жилища"
захватывают большие пространства. Ведий Поллион, сын
отпущенника, тот самый, который бросал в пруд к муренам
провинившихся рабов, завещал Августу свой особняк на Эсквилине;
император велел снести его и построил на этом месте портик,
который назвал именем своей жены Ливии. Уцелевший план этого
портика позволил вычислить площадь, которую занимал особняк
Ведия: это 11 500 м, т.е. в 14 раз больше, чем дом Ливии. Объясняя
Спарсу, почему он так часто уезжает в свою маленькую виллу под
Римом ("в Риме бедняку невозможно ни думать, ни спать"), Марциал
46
пишет: "Ты, Спарс, этого не знаешь и не можешь знать, наслаждаясь
жизнью во дворце, плоская крыша которого выше окружающих
холмов. У тебя в Риме деревня, живет в Риме твой виноградарь, и на
Фалернской горе урожай винограда не бывает больше. Ты можешь
прокатиться на лошадях по своей усадьбе. Ты спишь в глубине
своего жилья; ничья болтовня не нарушает твоего покоя; ты
пробуждаешься от дневного света тогда, когда пожелаешь его
впустить". Сенека поминает дома, которые "занимают пространство,
превосходящее площадь больших городов".
Таких роскошных особняков было, конечно, в Риме мало, но и
вообще особняков сравнительно с общим количеством домов было
немного; по статистическим данным, от эпохи Константина Великого
их имелось во всех четырнадцати районах столицы только 1790,
тогда как инсул было 46 602.
Инсулой называется многоэтажный дом, в котором находится
ряд квартир, сдающихся в наем. В нем нет ни атрия, ни перистиля;
старый особняк увеличивает свою площадь по горизонтали, инсула
растет вверх по вертикали; в особняке место атрия, таблина,
перистиля строго определено и неизменно, в инсуле комнаты могут
менять свое расположение по замыслу архитектора или хозяина и
свое назначение по произволу съемщика. Где же искать
родоначальника этих громадин, столь отличных от "домов с атрием"
и так похожих на наши современные многоэтажные дома?
Бедный крестьянин, конечно, не обзаводился такой усадьбой,
как его зажиточный сосед. Для него и его семьи хватало хижины,
более или менее просторной; для телеги и небогатого набора
сельскохозяйственных
орудий,
для
одинокой
свиньи
и
нетребовательного осла достаточно было небольшой пристройки. В
такой хижине жил Симил, в такой хижине Филемон и Бавкида
принимал и своих божественных гостей. В Помпеях по северной
стороне Ноланской улицы найдены были остатки крохотных
домишек, построенных еще в IV в. до н.э. и служивших хозяину и
квартирой, и мастерской, и лавкой; иногда в задней части такого
домика отгораживалась особая каморка для жилья. В Вейях
раскопано было несколько помещений в одну-две комнатки. Для
постройки этих убогих жилищ пользовались, конечно, тем
материалом, который имелся поблизости и стоил подешевле, обычно это было дерево. Исидор Севильский, объясняя слово taberna,
пишет: "Бедные и простые домики плебеев в городских кварталах
назывались табернами потому, что их строили из досок (tabulae) и
бревен. Они удерживают старинное название, хотя и утратили
47
прежний вид". Нечего, конечно, ожидать, чтобы до нашего времени
сохранились остатки таких деревянных лачуг, но наличие их в Риме
именно как мастерских и лавок неоднократно засвидетельствовано
Ливием: отец, спасая Виргинию от позора, которым грозили ей
преследования влюбившегося в нее Аппия Клавдия, убил дочь на
Форуме около лавки мясника; победители самнитов в 308 г. отдали
захваченные щиты для переделки ювелирам, мастерские которых
находились у Форума; в 210 г. сгорели мастерские и лавки,
расположенные вдоль Форума, и от них занялись и дома,
находившиеся за ними. Фест дает такое объяснение слову
adtibernalis: "Это обитатель таберны, смежной с другими; это был
древнейший вид жилья у римлян". Такие "смежные таберны"
упоминает и Ливий: Тиберий Семпроний (отец Гракхов) в 169 г.
скупил их и на их месте воздвиг базилику, получившую
наименование Семпрониевой. Представим себе две-три таких
смежных таберны со вторым этажом над ними - вот зародыш инсулы.
Около 100 г. до н.э. даже в маленьких городах, вроде Помпеи и вовсе
уж неторговом тихом Пренесте, археологи нашли остатки домов без
атриев, с рядами смежных лавок и мастерских и лестницами в
верхние этажи.
В Риме, с его постоянным приливом населения, с ростом
торговли и промышленности, растет и нужда в жилых помещениях, и
удовлетворить эту нужду старинный особняк не в силах. Рост дома
по вертикали становится насущной потребностью. Ливий, перечисляя
знамения, случившиеся в Риме в 218 г., в первые годы Ганнибаловой
войны, рассказывает, как на Коровьем рынке, т.е. почти в центре
города, вол взобрался по лестнице на третий этаж; Цицерон в 63 г.
говорил, что "Рим... поднялся кверху и повис в воздухе" ("Romam...
cenaculis sublatam atque suspensam"); он же рассказывает, как авгуры
потребовали от домохозяина, чтобы он снес верхний этаж своего
дома, потому что он загораживает им горизонт; Цицерон был
современником этого случая. Витрувий, живший при Цезаре и
Августе, писал, что огромная численность людей, живущих в Риме,
требует громадного количества жилищ, и так как площадь города,
взятая по горизонтали, не может вместить эту толпу, то "сами
обстоятельства заставили искать помощи в возведении верхних
этажей". Элий Аристид (II в. н.э.) полагал, что если бы всех жителей
Рима разместить в первых этажах, то пришлось бы застроить Италию
вплоть до Адриатического моря. Кроме большого и все
возраставшего народонаселения, многоэтажного строительства
требовали и другие специфические условия античной городской
48
жизни вообще и римской в частности. Рабочее и деловое население
столицы - ремесленники, торговцы, служащие - не могло жить за
городом: нет транспорта и с наступлением дня нельзя ездить по
улицам. Только знатные и богатые (и то лишь незанятые на
государственной службе или в своих торговых и промышленных
предприятиях) могли позволить себе роскошь жить на окраинах
города; остальное население сбивается в центре и поближе к центру.
А сколько места, годного для застройки, как раз в центре города
отбирали императорские дворцы, форумы, термы, цирки и театры.
"Ваши аллеи, раскинувшиеся на неизмеримое пространство, ваши
дома, занимающие площади, достаточные для целого города, почти
выгоняют нас из Рима, упрекает бедняк богача, сжегшего платан, - он
заменял мне парки богатых людей". Все это чрезвычайно повышало
цену на городскую землю: будущий домохозяин стремился купить
земельный участок поменьше и выстроить на нем дом повыше.
В Риме от этих многоэтажных и многоквартирных домов
сохранились только жалкие остатки; представление о римской
инсуле мы получили совсем недавно - по раскопкам в Ости и,
происходившим главным образом во второй четверти нынешнего
столетия. Остийская инсула - копия римской: принципы конструкции
в одной и другой и разрез их одинаковы, судить об этом и сравнивать
позволяют уцелевшие куски римских инсул и Мраморный План
Рима. Остия приобрела особенное значение после того, как Клавдий
соорудил в 4 км от нее гавань, еще расширенную впоследствии
Траяном. Приемкой, хранением и отправкой в Рим товаров и
продуктов, шедших преимущественно из Африки и с Востока, ведает
Остия; организация такого важного дела, как снабжение столицы,
сосредоточено здесь. Население увеличивается; старые особняки
республиканского времени исчезают; на их месте вырастают инсулы.
С конца I в. н.э. начинается энергичное строительство, руководимое
архитекторами, которые и видели "новый город" Нерона, и
участвовали в его созидании: они строят в Остии, как строили в
Риме. Какой же вид имеет инсула и каковы ее характерные признаки?
.
Во-первых, наличие нескольких этажей: в Риме их бывало и
четыре, и пять (в некоторых случаях и больше); в Остии наличие трех
этажей бесспорно; иногда строили в четыре этажа. Верхние этажи не
являются какой-то случайной добавкой, как в помпейских особняках,
- они входят в план дома как его органическая часть; в каждый этаж
прямо с улицы ведет своя лестница, широкая и прочная, со
ступеньками из кирпича или травертина. Особняк повернут к улице
49
спиной; в инсуле каждый этаж рядом окон смотрит на улицу или во
внутренний двор: строитель очень озабочен тем, чтобы в квартирах
было светло. Внешний вид инсулы прост и строг: никаких лишних
украшений, наружные стены даже не оштукатурены, кирпичная
кладка вся на виду. Только в инсулах с квартирами более дорогими
вход обрамляют колонны или пилястры, сложенные тоже из кирпича.
Однообразие стен оживляется лишь рядами окон и линией балконов;
перед рядом лавок, находящихся в первом этаже, часто идет портик.
Стены сложены прочно из надежного материала; они достаточно
толсты, чтобы выдержать тяжесть и четвертого и пятого этажей; при
раскопках почти не обнаружено следов такого ремонта, который
следовало предпринять, чтобы укрепить стены.
Познакомимся ближе с некоторыми из Остийских инсул.
Следует помнить, что одинаковые по основным своим чертам инсулы
и по своему плану, и по своей величине были очень разнообразны и
предназначались для жильцов разного общественного положения и
состояния. Были дома, выстроенные с расчетом на богатых
съемщиков. Таковы, например Дом с Триклиниями, большой
открытый двор которого (l2.10x7.l5 м), окруженный портиком,
напоминает перистиль; Дом Муз с квартирой в двенадцать комнат в
первом этаже, с фресками и мозаиками, которые выполнены
первоклассными мастерами; Дом Диоскуров, одна из самых больших
и красивых Остийских инсул, единственная из доселе раскопанных, в
которой есть своп баня. В том же районе, тихом удаленном от
делового шума и торговой суеты, в середине большого сада,
расположены два длинных жилых массива, разделенных узким
сквозным проходом. В каждом из трех этажей (лавок и мастерских в
нижнем не было) находилось по две квартиры, обращенных в
противоположные стороны и распланированных совершенно
одинаково: в каждой имелось по две больших комнаты, в
противоположных концах квартиры, по три меньших (одна совсем
маленькая - 9 м²) И длинный, довольно просторный коридор.
Площадь всей квартиры около 200 м². Если жильцы этих квартир
были и победнее обитателей Дома Диоскуров, то людьми
состоятельными они, конечно, были. Скромнее квартиры в Доме с
Желтыми Стенами и в Доме с Граффито: они занимают площадь
около 160 м² и имеют только по четыре комнаты. Интересен жилой
массив, в состав которого входят три дома: Дом Малютки Вакха, Дом
с Картинами и Дом Юпитера и Ганимеда. Строитель располагал
большой площадью (70х27 м), но так как с восточной и северной
сторон его постройку заслоняли другие дома, то он расположил свою
50
инсулу в виде опрокинутой буквы "Г", а пространство, оставшееся
свободным, использовал под сад. Планировка квартир в Доме
Малютки Вакха и в Доме с Картинами иная, чем в домах, которые мы
только что рассматривали: каждая квартира смотрит здесь не на одну
сторону, а на две - на улицу и в сад - и состоит из шести комнат,
кухни и маленького коридорчика (вся площадь 170 м². В Доме
Юпитера и Ганимеда (угловом) по фасаду идут лавки, а за ними
находится жилое помещение из трех комнат с кухней; световым
колодцем служит для него двор. Это помещение уже никак не
назовешь роскошным: и площадь его меньше (около 100 м²), И оно
темновато. Двухсторонними были квартиры в Доме с Расписными
Сводами, интересные по своей "коридорной системе": с одной
стороны расположены комнаты, непроходные, с выходом только в
коридор, с другой - тоже непроходные, целиком открытые на другой
коридор, с тремя выходами и окнами на первый.
В инсулах обычно можно отчетливо выделить отдельные
квартиры, но бывает так, что квартира занимает не только один этаж,
но и часть следующего, как например в Доме с Расписными Сводами.
Квартиры в инсулах можно было переделывать с целью
увеличения или уменьшения их. В Доме с Расписным Потолком
квартира в первом этаже (типа "односторонней" квартиры)
располагала по первоначальному плану пятью комнатами внизу и
еще сколькими-то комнатами наверху, с которыми ее соединяла
внутренняя лестница. Потом эту лестницу сломали и разделили
нижнюю квартиру глухой стеной на две части: получилось два
помещения скромных размеров (по тогдашним понятиям) - 90 и 60
м². В Доме Юпитера и Ганимеда, наоборот, квартира, занимавшая
первоначально только первый этаж, была затем соединена
внутренней лестницей с какими-то комнатами во втором этаже.
Так как мебели ни в одной комнате не сохранилось, то судить о
назначении каждой из них невозможно. Ясно только одно: в каждой
квартире были одна или две парадных комнаты, которые можно
сразу же определить и не только по их размерам (в Доме Юпитера и
Ганимеда, например, такая комната находилась в северо-восточном
углу; она равна по величине двум остальным - 6.8х8.3 м). Часто они
выше остальных, очень светлы, фрески и мозаики в них лучше, чем в
других. Мы видели уже эти комнаты в квартирах жилого массива,
находящегося в саду. В Доме с Расписным Потолком квартира по
первоначальному плану располагала двумя такими парадными
помещениями. В квартирах односторонних этот план можно считать
почти стандартным: две больших комнаты в противоположных
51
концах квартиры (если парадная комната одна, то она всегда
подальше от входа), освещенных прямо с улицы или со двора;
коридор, иногда широкий (4 м), иногда уже (3 м), очень светлый,
обращенный, как и парадные комнаты, прямо на улицу или во двор, и
три или две комнаты, которые в этот коридор выходят и освещаются
от него. В квартирах двухсторонних этот план тоже встречается, но
реже.
Эти квартиры, большие, многокомнатные, с высокими
потолками (3.5 м - обычная высота), залитые светом, часто с
прекрасной
отделкой, предназначались, конечно, для людей
более или менее состоятельных. Люди победнее жили в квартирах
попроще.
В конце I в. н.э. целый квартал был застроен домами, которые
итальянские археологи назвали "домиками". Это маленькие
одноэтажные двухквартирные коттеджики с мезонинами. Квартиры в
них совершенно однотипны и устроены по одному, уже знакомому
нам плану: парадная комната в одном конце (30 м), в
противоположном - другая, значительно меньшая (около 12 м²),
коридор (шириной около 3 м), две маленьких комнатки, которые на
него выходят, и кухня с уборной. Вся квартира занимает площадь
около 90 м². Об отделке здесь не беспокоились; наружные стены
сложены хорошо, внутренние небрежно облицованы кусочками туфа
неправильной формы (opus incertum). Наверх ведут деревянные
лестницы. Домики эти, по мнению Беккати, были заселены людьми
небогатыми, но у которых все же хватало средств, чтобы иметь
отдельную квартиру, а не жить на антресолях в своей мастерской или
лавке; тут селились отпущенники, занимавшие маленькие
магистратуры, торговцы средней руки, ремесленники побогаче.
Если от этих археологических данных мы обратимся к
литературным источникам, к авторам, у которых имеются сведения о
римских инсулах и о том, как там жилось, мы будем поражены
кричащим несоответствием. Обвалы, пожары, холод, темнота есть и
деловое констатирование этих фактов, есть и эмоциональные
жалобы, которые сыплются градом. В Риме, пишет Страбон,
"строятся непрерывно по причине обвалов, пожаров и перепродаж,
которые происходят тоже непрерывно. Эти перепродажи являются
своего рода обвалами, вызванными по доброй воле: дома по желанию
разрушают и строят заново". Как чем-то совершенно естественном,
он сообщает, что перипатетик Афиней погиб ночью при обвале дома,
где находилась его квартира. Цицерон пишет Аттику, что две его
таберны обваливаются и оттуда сбежали не только люди, но и мыши;
52
Плутарх называет пожары и обвалы "сожителями Рима". Для Сенеки
болезнь и пожар явления естественные и неизбежные. "Что здесь
неожиданного? - спрашивает он себя и продолжает. - Часто раздается
грохот обваливающегося здания"; "мы совершенно спокойно
смотрим на покосившиеся стены инсулы в дырах и трещинах", пишет
он в другом месте; "какое благодеяние " оказывает нам тот, кто
подпирает наше пошатнувшееся жилище и с искусством
невероятным удерживает от падения инсулу, давшую трещины с
самого низу!". Ювенала это искусство в восторг не приводило: "Кто в
прохладном Пренесте, в Вольсиниях, лежащих среди лесистых гор, в
захолустных Габиях или в Тибуре, стоящем на крутой скале, боится
или боялся, что дом у него рухнет? А мы живем в городе, большая
часть которого держится на подпорках. Дом наклоняется;
управляющий заделывает старую зияющую трещину и советует
спокойно спать, хотя дом вот-вот рухнет". Свидетельства эти так
единогласны, что не доверять им нет основания. Возможно ли их
примирить с данными археологии?
Остановимся вкратце на строительной технике римлян. Стены
усадьбы, которую строил себе Катон, были выведены из щебня
(caemeta), залитого для связи раствором из обожженной извести и
песку. Этот способ стройки назывался "бутовой кладкой" - opus
caementicium. Облицовка стен в разное время была разной: во II в. до
н.э. для нее брали небольшие камни неправильной формы, чаще
всего туфовые, и укладывали их без всякого порядка в штукатурке поэтому и называлась такая облицовка "неточной" (opus incertum). С
середины I в. до н.э. она "сетчатая": в штукатурный раствор
укладывают прав ильными рядами небольшие обтесанные кубики
так, что стена производит впечатление туго натянутой сети. С
императорского времени на облицовку идет обычно кирпич.
Бутовая кладка давала возможность строить и быстро, и дешево
(мелкий щебень, битый кирпич, глиняные черепки, осколки мрамора
- все шло в дело, а рабочих высокой квалификации не требовалось).
В самом конце III в. до н.э. найден был секрет цемента, который, по
словам Плиния, "сливал камни в одну несокрушимую массу,
становившуюся крепче с каждым днем": в известь вместо простого
песку стали класть "путеоланскую пыль", особый вулканический
песок (пуццолана). С этим цементом здания из бута могли стоять
века и века. Требовалось только соблюдать некоторые правила,
которые в Риме, с его лихорадочным строительством,
преследовавшим сплошь и рядом цели грубо спекулятивные,
слишком часто нарушались. Фундамент закладывали неглубоко, а
53
дом выводили в 5-6 этажей, не заботясь о соответствии высоты и
площади, занимаемой зданием по ширине. Август запретил строить
дома выше 20.6 м, но запрещение это относилось только к домам,
выходившим на улицу; дом, стоявший во дворе, мог быть и выше.
Для цемента можно было взять не красную пуццолану, дающую
самый крепкий цемент, а темно-серую, лежащую близко к
поверхности, более дешевую, но не такую крепкую, и даже ее
положить в меньшей, чем требовалось, пропорции; вместо каменных
или кирпичных стоек, которые помещали для прочности между
"блоками" залитого цементом бута, взять деревянные; внутренние
перегородки сплести из хвороста. После страшного пожара 64 г.
Нерон издал ряд очень разумных распоряжений, касающихся
строительства: запретил употребление дерева в стенах, "сократил
высоту зданий" (неизвестно, насколько по сравнению с нормой
Августа), велел обводить дома по фасаду портиками, дома строить на
некотором расстоянии один от другого и делать просторные дворы;
расширил улицы. "Эти полезные меры придали и красоты новому
городу". Можно не сомневаться, что в этом "новом городе" после
страшных уроков пожара стали отстраиваться иначе, чем раньше.
Дома на via Biberatica (за форумом Траяна) уцелели в значительной
части до сих пор. До сих пор стоит инсула, выстроенная во II в. н.э. у
западной стороны Капитолия. Но несомненно также, что
настоятельная потребность в жилье и погоня за наживой заставляли,
в обход всех указов Нерона, пользоваться при стройке и деревом, и
необожженным кирпичом, брать для штукатурки глину с соломой, а
для связующего раствора плохой слабый цемент. В Риме были
хорошие инсулы, но были и плохие, и эти плохие не представляли
собой единиц. Можно отмахнуться от Ювенала - что делать
сатирику, как не ворчать и не выискивать худое, - но от указа Траяна,
как от риторического бреда, не отмахнешься. По указу этому высота
домов снижалась до 17.7 м, и мера эта мотивировалось тем, что дома
"легко обваливаются".
Большим бедствием Рима были пожары. "Следует жить там, где
нет никаких пожаров и ночных страхов. Уже Укалегон переносит
свой жалкий скарб, уже дымится третий этаж, а ты ничего и не
подозреваешь. В нижних этажах тревога, но последним загорится
тот, который защищен от дождя только черепичной кровлей, где
несутся нежные голубки". "Пожары - наказание за роскошь", нравоучительно замечает Плиний, заканчивая рассказ о "глыбах
мрамора, произведениях художников и царских издержках", которых
требуют дворцы его современников. Огонь не щадил ни этих
54
великолепных построек, ни бедных инсул: пожаром 64 г. были
уничтожены и те и другие. Пищу огню давали широко применяемое в
строительстве деревянные двери, окна, балконы, потолки, наконец,
мебель. О перегородках, сплетенных из ветвей, Витрувий пишет:
"Лучше бы их и не придумывали! они сберегают место и время..., но
при пожаре это готовые факелы". И тут мы подходим к двум
существенным недостаткам всех италийских инсул: к отсутствию
воды и отсутствию отопления.
Римляне знали отопление горячим воздухом, но устраивали его
только в банях, в отдельных комнатах своих усадеб и, во всяком
случае, проводили его не выше первого этажа. Жильцы остальных
этажей обогревали свои комнаты отопительными приборами,
несколько напоминающими огромные самовары (тем более, что в
них кипятилась и вода), или простыми жаровнями вроде кавказских
мангалов, бронзовыми или медными, часто очень красивыми, но
император Юлиан, однако, чуть не умер в Лютеции, угорев от такой
жаровни. Освещались комнаты светильниками и свечами.
Достаточно было неосторожного движения, толчка, резкого жеста - и
дерево занималось от просыпавшихся углей, от разлившегося и
вспыхнувшего масла, горевшего в светильнике. И потушить его было
нечем: воды в доме не было.
Мы привыкли считать древний Рим городом, где вода имелась в
избытке. Это верно: в конце I в. н.э. в Риме было 11 водопроводов и
около 600 фонтанов. Только три из 14 римских районов пользуются
водой из трех водопроводов; в распоряжении остальных имеется по
пять и по шесть. Вода течет ночью и днем, но ad usum populi, а не для
частного пользования. Чтобы провести воду к себе в дом,
требовалось специальное разрешение императора, которое давалось
определенному лицу и пожизненно: на наследников это разрешение
не распространялось. Домовладелец, получивший такое разрешение,
проводил воду к себе во двор, а если он жил в первом этаже, то и в
свою квартиру. Жильцы остальных этажей должны были или
покупать воду у водоносов, или ходить за ней во двор, к ближайшему
фонтану или колодцу. Марциал, живший в третьем этаже, сбегал за
водой вниз; в Доме Дианы в Ости и жильцы брали воду из большой
цистерны, находившейся во дворе; квартирантов из Домов в Саду
снабжали водой фонтаны, бившие в этих садах. Законодательным
актом предписывалось каждому жильцу иметь в своем помещении
воду: много ли, однако, можно было ее запасти? При скученности
домов, при чрезвычайной узости улиц и при отсутствии
эффективных противопожарных средств огонь распространялся с
55
чрезвычайной быстротой. Авл Геллий рассказывает, как однажды на
его глазах пожар, охвативший многоэтажную инсулу, тут же
перебросился на соседние домa. С отсутствием воды было связано и
отсутствие уборных в римских инсулах (в Остийских были):
обитатели их должны были пользоваться общественными уборными
или выносить весь мусор на соседнюю навозную кучу, а то просто
выбрасывать его из окошка на улицу. Ювенал вспоминал о
несчастных случаях, которые подстерегают прохожего, идущего
мимо "окон, где бодрствуют: сверху летит битая посуда; хорошо,
если только выплеснут объемистую лоханку"
. В Дигестах
разбирается вопрос о том, кто ответствен за ущерб, причиненный
выброшенным предметом человеку, проходившему по улице.
Были в италийской инсуле и другие недостатки. Солнце
заливало просторные комнаты барских квартир; большой метраж,
обилие света и воздуха делало их очень привлекательными в
хорошую погоду. В ненастье, когда начинались осенние ливни или
зимние холода, в этих прекрасно отделанных помещениях
становилось весьма неуютно; от дождя и мороза защиты нет, потому
что нет стекол в окнах, - стекло дорого, и пользуются им редко,
преимущественно в банных помещениях. В рамы вставляют или
слюду, которая пропускает свет плохо, а гораздо чаще снабжают
окна просто деревянными ставнями с прорезями. Богатому патрону и
его нищему клиенту одинаково предоставлялось на выбор или
ежиться около чадящей угарной жаровни и смотреть, как потоки
дождевой воды хлещут, в его комнату, или плотно задвинуть окна
ставнями и сидеть при дрожащем огоньке коптящего светильника.
Эти общие всем инсулам недостатки бедный обитатель плохого
дома должен был чувствовать особенно остро. Марциал жаловался,
что в его комнате не согласится жить сам Борей, потому что в ней
нельзя плотно закрыть окошко. Дрова в Риме стоили недешево, а
приготовленные так, чтобы не давать дыма и, доступны были только
состоятельному человеку. Ремесленник жил обычно со своей семьей
на антресолях в той же мастерской, где работал; помещение это
было, конечно, и низким, и темноватым. Не лучше были и квартиры
"под черепицей", в самом верхнем этаже: Марциал вспоминает о
таких, где нельзя было выпрямиться во весь рост и где стоял
полумрак; по словам Ювенала, бедняк снимает для жилья "потемки'".
А платить за эти "потемки" приходилось дорого, и найти их было не
так легко. Птолемей Филометор, изгнанный из Египта родным
братом, бежал в Рим искать заступничества. Кошелек у него был,
правда, тощий, и найти помещение по средствам он не смог; царю
56
Египта пришлось приютиться у знакомого художника-пейзажиста в
мансарде. Ювенал уверяет, что в Соре, Фабратерии или Фрузиноне
можно купить домик с садиком за те самые деньги, которые в Риме
приходится платить за темную конуру. Жилья не хватало:
"...посмотри на это множество людей, которое едва вмещается в
бесчисленных домах города!".
Дороговизна римских квартир объясняется, конечно, большим
спросом, но значительную роль играла здесь и спекуляция. И тут
перед нами встает фигура домохозяина. Это человек богатый и
любящий богатство, но не просто стяжатель и сребролюбец: это
делец и предприниматель с широким размахом. Трезвая
расчетливость делового человека, который умно учитывает
требования сегодняшнего дня и умело их использует, сочетается в
нем с любовью к риску, к опасности, с азартностью игрока,
ставящего на карту все в надежде на выигрыш. Он очень озабочен
тем, чтобы поскорее вернуть деньги, вложенные в постройку, и
вернуть их, конечно, с прибылью; ему нужно, чтобы его инсула
вырастала как можно скорее, и его больше беспокоят цены на
материал, чем его качества. Домохозяину в Риме грозили опасности
весьма реальные: случались землетрясения, Тибр разливался и
заливал низины, пожары были явлением обыденным. Ожидать, пока
съемщики въедут, пока они внесут квартирную плату (она
уплачивалась по полугодиям), - это было слишком долго. Хозяин
сдает новый дом целиком одному человеку, который уже от себя
будет сдавать отдельные квартиры (это занятие имело официальное
обозначение: cenaculariam exercere), а сам, разгоряченный
полученной прибылью, увлекаемый перспективой приливающего
богатства, кидается в новые строительные спекуляции. Он одержим
бесом лихой предприимчивости: сносит построенный дом,
распродает строительные материалы с несомненной для себя
выгодой; поймав слухи о вчерашнем пожаре, отправляется к хозяинупогорельцу и, если тот пал духом и зарекается строить в Риме, по
сходной цене покупает у него участок (по словам Плутарха, Красс
таким образом прибрал к рукам около половины земельной площади
в Риме). Он строит, перепродает, покупает, предпринимает
капитальный ремонт под предлогом, что дом грозит обвалом; делит
его на две половины глухой стеной - мысль о жильцах и об их
удобствах его не только не беспокоит, а просто не приходит ему в
голову: для него это не люди, это источник дохода. Он и не видит их;
к дому у него приставлен доверенный раб – insularius, он следит и за
жильцами, и за главным арендатором, блюдет хозяйские интересы и
57
докладывает хозяину о всех неполадках и непорядках в доме. Это он
уговаривает у Ювенала жильцов дома, который еле держится на
тонких подпорках, не волноваться и спокойно спать.
Главный арендатор - это человек иного склада и характера. Этот
не пойдет на риск и боится его: он ищет наживы верной, идет теми
дорожками, где над ним не висит никаких серьезных неприятностей.
Дигесты приводят в качестве примера, т.е. как нечто обычное,
арендатора, который снял дом за 30 тыс. сестерций и, сдав все
квартиры по отдельности, собрал со всех 40 тысяч. (Dig. XIX. 2. 30),
иными словами, нажил на этом деле 33% - кусок жирный! Получен
он был, конечно, не без хлопот и беспокойства: приходилось крепко
следить, чтоб жилец не сбежал, не заплатив за квартиру, - нужен был
глаз да глаз; приходилось терпеливо выслушивать жалобы этих
самых жильцов, лившиеся потоками по самым разнообразным
поводам; неприятности, конечно, были, но и доход был хороший и
верный. Хуже бывало, если хозяин, которому не было угомона,
решал ломать дом, чтобы выстроить более доходный. И тут, однако,
арендатор не оставался в убытке: по закону хозяин обязан был
вернуть ему внесенную им аренду и добавить к ней деньги, которые
арендатор рассчитывал получить за квартиры и которых лишился с
выездом жильцов. По этому последнему пункту, вероятно, не все
проходило гладко, но большого ущерба, надо думать, "оптовик" не
терпел: cenaculariam exercere стало занятием, крепко вросшим в
жизнь древнего Рима.
Элементом, который действительно страдал от всей этой
деловой и часто совершенно бессовестной возни, были жильцы.
Хозяину приходило в голову занять дом для себя и для собственных
нужд - жильцы обязаны выселиться; дом продан - новый владелец
имеет право выселить жильцов. Пусть они будут при этом как-то
вознаграждены денежно, но это не избавит их от беготни по Риму в
поисках нового жилья, хлопотливых и трудных дополнительных
расходов, усталости.
Вещи жильца, въехавшего в квартиру, "ввезенное и внесенное",
считаются отданными хозяину в залог, обеспечивающий аккуратное
внесение квартирной платы. В случае неуплаты хозяин имеет право
забрать те из них, которые стоят в квартире постоянно, а не оказались
там случайно или временно. Но вот квартирант добросовестно
расплатился, срок его договора истек, он хочет съезжать, а хозяин
захватил его имущество и его не выпускает. Основной арендатор
никак не может рассчитаться с хозяином - в ответе быть жильцам:
владелец дома накладывает руку на их собственность, правильно
58
рассчитывая, что главный съемшик поторопится расплатиться с ним,
хозяином, потому что, пока эта расплата не будет произведена,
жильцы не внесут ему ни сестерция. Хозяин мог "блокировать"
жильца: если в его квартиру вела отдельная лестница (в мастерских с
антресолями это было неизменно), деревянные ступеньки ее
вынимались, и жилец оказывался отрезанным от внешнего мира - это
называлось percludere inquilinum. "Блокада" снималась, когда
несчастный жилец всякими правдами и неправдами раздобывал
деньги в уплату своего квартирного долга.
Мы видели, какой лишней тяготой ложится на человека не очень
обеспеченного то обстоятельство, что он снимает квартиру не прямо
от домохозяина, а через арендатора, снявшего дом целиком.
Арендатор зарабатывает на своем съемщике; съемщик решает
потесниться и, сдавая отдельные комнаты от себя, зарабатывает на
своих жильцах: получается какая-то цепь спекуляции, особенно
тесно сжимавшей наиболее бедных и бессильных.
Человек, у которого мало денег, забирается повыше, живет в
самом верхнем этаже "под черепицей". Там жил Орбилий, "щедрый
на удары" учитель Горация; Ювенал поселил там своего нищего
Кодра. В эти бедные квартиры набивалось много людей: иногда
квартиру снимали два-три семейства; иногда хозяин пускал жильцов.
Можно представить себе, каким антисанитарным было такое жилье, в
котором при отсутствии воды - потаскайте-ка ее на пятый этаж! нельзя было производить частой и основательной уборки и в котором
оседала копоть, чад и угар от жаровен и светильников.
Была еще категория людей, для которых и квартира "под
черепицей" оставалась недоступной. Одна римская надпись
упоминает помещения под лестницами: о подвалах, криптах,
говорится и в Дигестах. Эти грязные, сырые, полутемные подземелья
служили жильем для бездомного, нищего, бродячего населения
столицы; которому доступен был только такой приют.
6 Традиции, обычаи и развлечения риялян
Как и в Греции, в древней Италии не один праздник не
обходился без музыки, пения и танцев. И здесь триединая хорея
родилась в мире сельского труда, местных обрядов и культов. И
песнями и танцами италийцы воздавали почести божествам, которые
положили
начало
римской
литературе.
Музыкантами,
сопровождавшими своей игрой чисто римские обряды, военными
музыкантами и теми, кто аккомпанировал актерам на сцене, были
59
люди преимущественно римского или во всяком случае италийского
происхождения. Симфониаки - музыканты, участвующие в
религиозных церемониях. В театре перед началом и во время
перерыва выступал музыкант, игравший на флейте.
Также известно, что римский календарь был весьма насыщен
различного рода празднествами и следующими им традициями и
обычаями.
Праздники подразделялись на общегосударственные и
праздники низшего ранга, официальные и семейные, сельские и
городские, те, которые справлялись постоянно или от случая к
случаю, праздники отдельных божеств и профессий, например,
Весталий - праздник мельников и пекарей. Программы празднеств в
течение столетий менялись: к элементам постоянным, таким как
жертвоприношения, молитвы, торжественные шествия прибавились
мероприятия чисто зрелищные, развлекательные. В Риме зрелища
рассматривались исключительно как массовые развлечения. В один и
тот же день устраивали зрелища разных видов, так что публика
имела свободу выбирать - что кому больше по вкусу.
Нетрудно заметить, как тесно связан римский календарь
праздников с местными культами. Стоит отметить, что с течением
долгих столетий римской истории некоторые торжества утратили
свое значение, другие же продолжали справляться по традиции, хотя
их религиозный или исторический смысл мало кому был известен,
так что римским писателям часто приходилось объяснять публике
происхождение того или иного обычая или обряда. Например,
ежегодно в майские иды в Риме совершали Аргейские
жертвоприношения. В этот день полагалось приносить человеческие
жертвы: поначалу отбирали рабов или преступников, осужденных на
смерть, но со временем римляне прибегли к символам: вместо людей
в Тибр бросали человеческие чучела из тростника. В октябрьские
иды: после состязаний на колесницах на Марсовом поле коня из
упряжки, одержавшей победу, торжественно закалывали: при этом
хвост отрезали и возница вносил его в дворец римских царей - Регию,
где особым образом подвешивали,. чтобы кровь стекала на
жертвенник. Тем временем устраивались ритуальные сражения
между группами молодежи на улицах города за обладание головой
жертвенного коня. Или Амбарвалии - обычай торжественных
процессий (обходить поля, заклиная богов и принося им жертвы).
Всякому виду сельскохозяйственных работ должны были
предшествовать соответствующие жертвоприношения и молитвы.
60
Возникновение молитв за правителя, каким бы он ни был, и
даже просто за влиятельное лицо было одной из самых
распространенных и узаконенных обычаем традиций заискивания и
подобострастия. Поводом к таким молениям и обетам было сколько
угодно.
Общегосударственные праздники справлялись с особой
пышностью. Так, например, празднование Нового года, ставшее с 153
г.до н.э. традицией и в Риме, и во всей Италии, также в этот день был
введен обмена подарками.
Среди многочисленных римских праздников справлявшихся
ежегодно, например - Компиталий - торжества в честь особых духовпокровителей перекрестков, скрещенных дорог - ларов, преобладали
древнейшие, а именно торжества в честь сельскохозяйственных,
земледельческих богов и богинь. Очень популярными были
праздники посевов и Паганали, а в феврале месяце ритуальных
очищений.
Дважды в год, в августе и в декабре справляли праздник
Консуалии – в честь бога земледелия Конса, который длился 5 дней.
Эго были дни, исполненные радости, всяких забав, смеха, а с 217 г.
до н.э. утвердился обычай «божьей трапезы» - лектистерний:
сенаторы устраивали пиршество для богов, чьи изваяния попарно
расставлялись на обеденных ложах перед накрытым столом.
Во время Сатурналии - также обменивались подарками,
например, восковыми свечками - «фос» («человек или свеча»); а
самое необычное: рабы пировали, а хозяева должны были
прислуживать им за столом.
К праздникам военным относились все торжества в честь бога
Марса, и в первую очередь Эквирии; 19 октября - Армилистрий «освещение оружия». Во 2 г. до н.э. Октавиан Август учредил 12 мая
однодневные севиральные игры, или игры Шести мужей.
Древнейшими считались Таврские игры в честь подземных богов,
которые возникли еще до 510 г. до н.э. зти игры устраивались один
раз в пять лет - 25 и 26 июня. Секулярные игры, проводимые один
раз в столетие по случаю юбилея города Рима с 249 г. до н.э. в 212
или 211 г.до н.э. во время второй Пунической войны были
организованы игры в честь Аполлона, которые затем стали
справляться ежегодно. По случаю доставки в Рим из Фригии
священного черного камня, символа Великой Матери богов Кибелы,
в 204 г. до н.э. были учреждены ежегодные Мегализийские игры.
Дабы почтить память Октавиана Августа, его вдова Ливия учредила в
61
14 г .до н.э. ежегодные Палатинские игры, проводившиеся сначала с
17 по 20, а затем и по 23 января.
Не чужды были римлянам и семейные праздники. Помимо
торжеств, так сказать чрезвычайных, каковыми были свадьбы,
принятие нового ребенка в семью, похороны, ежегодно римляне
справляли дни рождения. Жители Древнего Рима веровали, что
каждый человек имеет своего духа покровителя - гения, хранившего
его, все годы его жизни, поэтому в день рождения человека
приносили жертвы его гению и слагали песни с пожеланиями долгих
лет благополучия и счастья с предсказанием его судьбы. Еще один
семейный праздник - день достижения сыном 16 лет, т.е. день
совершеннолетия - внесения его в список граждан и одеяния в
мужскую одежду - тогу.
11 марта - в честь богини охранявшей слабых женщин от
супружеской неверности и всякой подобного рода неблагочестивой
страсти и помогавшей поддерживать в семье мир и согласие. К
семейным торжествам можно отнести и многочисленные дни
поминовения усопшим.
К празднествам, происходившим от случая к случаю, следует
отнести и торжества, связанные с освещением храмов - они также
сопровождались играми, театральными представлениями и другими
зрелищами. Поводом к устройству массовых зрелищ были и
торжественные погребения видных граждан. Программы празднеств
все расширялись, добавлялись дополнительные дни, росло число
празднеств. Невозможно даже представить себе, сколько
впечатлений приносил жителю Рима каждый год.
Обращаясь к римскому театру - характер театральных
представлений в Риме был совершенно иным, чем в Греции: хотя и
спектакли часто проходили в дни праздников, религиозных торжеств,
но сами по себе они не имели признаков культурного действия, не
были связаны с религиозными обрядами. Актеров в Риме называли
гистронами, с ними был связан еще один древнеримский обычай:
выступления гистронов не обходились без участия певцов, сами же
гистроны лишь произносили диалоги и разыгрывали сцены. Римский
театр был расположен на ровной местности. Внутри убранство театра
отличалось невиданной у греков роскошью. Крытый верх надежно
защищал от дождя и солнца. Хор, танцоры, музыканты вместе с
актерами на общих подмостках - пульпите. Новинкой римского
театра был занавес, который опускался, скрываясь в специальной
щели. Когда представление прекращалось, занавес подымали, был и
вспомогательный занавес, подымавшийся в антрактах. Приметой
62
римского театра может считаться и Фонтан. В Риме в эпоху империи
слева от сцены ставили возвышение своего рода ложу для
императора, членов его семьи и самых почетных гостей. Доступ в
римские театры был открыт всем без исключения. Женщины могли
смотреть как трагедии, так и комедии, в театр имели права входить и
рабы, и даже рабыни с маленькими детьми хозяина. Римские зрители
вели себя в театре столь же живо и непосредственно, как и греки,
бурно реагируя и на игру актеров, и - подчас еще больше - на все, что
случалось в самом зрительном зале. Они громко приветствовали
знакомых или людей знаменитых, пользовавшихся в городе
известностью и популярностью. Театр в Риме был не только важным
сосредоточением культурной жизни, развлекательной, но и
барометром политических настроений, а также орудием
политической борьбы.
И все же мы знаем, что римлян куда больше, чем музыка, чем
выступления танцоров и даже театральные представления,
притягивали к себе состязания на колесницах в цирке и кровавые
действия в амфитеатрах.
Гладиаторские бои взяли свое начало с обычая похорон: на
похоронах устраивали ритуальные бои людей с мечами в руках.
Завещания предусматривали игр в определенные сроки поле
погребения. Особенностью подобного рода зрелищ являлось то, что
они были опасны не только для бойцов, сражавшихся со зверями, но
и для прочих. Цирк был и местом, где азартно заключали пари,
делали ставки на ту или иную упряжку. Такой цирковой азарт
отталкивал от зрелищ некоторых просвещенных римлян, критически
относившихся к пристрастиям толпы.
Январь
9
11
и 15
16
24
25
30
1321
Агоналии
Карменталии - в честь пророчицы Карменталиипокровительнице
День освещения храма Конкордии - богини согласия
Паганалии - в честь богинь земного плодородия Цереры и Теллюс
Праздник посевов
Освещение алтаря мира
Февраль
Паренталии
63
15
17
21
22
23
27
I
14
15
17
1923
23
2327
1
410
12
15
21
23
25
283
1
9,1
1,13
14
2
23
1
Луперкалии - праздник пастухов в честь бога стад
Квириналии
Фералии - в честь манам - душам умерших
Каристии - день семейной любви и согласия
Терминалии - В честь бога границ и межей
Эквирии - честь Марса-с проведением конных
состязаний
Март
Матроналии
Эквирии
Праздник Анны Перенны
Либералии - бога застольного веселья, дарующего
свободу
Большие квинкарты - в честь марса, а затем Минервы
- выходной в школе
Тубилустрий
Мегалезийские игры - праздник Великой Матери
богов
Апрель
Праздник Венеры Вертикордии
Мегалезии
Цереалии - в честь богини Цереры
Форицидии
Парилии
Виналии - в честь Юпитера с просьбой об
урожае винограда
Робигалии
Флоралии - в честь богини растительности Флоры
(с 173 г.д.н.э.)
Май
Праздник Майи или Доброй богини
Лемурии - духам умерших
День Аргейских жертвоприношений
Агоналии
Тибулистрий - освещение культовых труб
Июнь
Праздник Юноны
64
7
7-
Рыбный пpaздник
9
Весталии - праздник пекарей и мельников
Июль
15
6 и
14
5
23
25
13
21
23
25
27
419
13
517
5
10
1721
Очищение храма Весты - рабы в этот день отдыхали
Праздник Фортуны
Торжества в честь Аполлона
Нептyналии
Фуриналии
Август
Праздник Дианы - рабы в этот день отдыхали
Консуналии
Вулканалии
Опиконсивии -в честь богини Опс Сеятельнецы –
урожая и жатвы
Вертумналии - в честь бога превращений и изменений
Сентябрь
Римские или Великие игры - праздник Юпитера,
Юноны
и Минервы
Фонтиналии - чтение воды - на воду пускали венки
из цветов
Ноябрь
Плебейские игры - в честь Юпитера
Декабрь
Фавналии - честь пастушеского бога Фавна
Агоналии
Сатурналии - в честь бога посевов и земледелия –
Сатурна -праздник вседозволенности, как в деревне,
так и в городе
7 Латинский язык – Lingua Latina
Архаичная и доклассическая латынь
Когда речь заходит о древних языках, прежде всего в памяти
возникают греческий и латинский языки. Совершенно очевидно, что
на греческом языке, на разных его диалектах, говорили греки, а
65
латынь была языком римлян. И тут возникает вопрос почему
римляне говорили на латинском языке?
Латинский язык (Lingua Latina) – это язык древних жителей
Лация (Latium), небольшой области в средней Италии, граничевшей с
землями сабинян, Этрурией и Кампанией. Жители Лация назывались
латинами (Latini), их язык латинским (Lingua Latina). Именно на
долю Лации выпало – согласно традиционной римской легенде –
принять Энея бежавшего из захваченной греками Трои, а его потомку
Ромулу суждено было стать основателем и первым царем Рима (в 753
году до нашей эры). И именно Рим, на первых порах всего лишь
столица Лация, благодаря своей экспансионисткой политике овладел
вначале всей Италией, а потом бассейном Средиземного моря и стал
столицей всей Римской империи, его по- прежнему называли
латинским.
Этот язык, как и всяки
другой, неизбежно подвергался
большим изменениям.
В V-III веках до нашей эры латынь – один из многих
письменных языков Апеннинского полуострова. В IV-III веках она
начала распространяться за пределы Рима и постепенно вытеснять
другие языки, что привело к I веку до нашей эры к практически
полной ассимиляции покоренных народов. Первыми памятниками
латинской письменности являются надписи на различных предметах
утвари и камнях, фрагменты культовых песен, законов. Древнейшие
известные науке латинские надписи датируются VII веком до нашей
эры (надписи на золотой застежке и серебряном сосуде из Пренесте и
др.). Самой знаменитой римской надписью является надпись на
каменной стеле с Римского форума, относящейся, возможно, тоже к
VII веку. Надпись, содержавшая, вероятно, некую сакральную
формулу (клятву или заклятие), написана архаическими буквами,
античности, в отличие от греческого более унифицированный.
которые еще очень напоминают греческие. Ритуальный характер
имеют и надписи на сосудах, найденных при раскопках в Риме и
относящихся к V веку.
Впоследствии, когда уже появилась латинская литература,
надписи продолжали оставаться особым родом латинской
письменности. Содержание их могло быть весьма разнообразным:
это и надгробные надписи с перечнем заслуг, посвятительные
надписи в храмах, надписи официального характера на
общественных сооружениях и памятниках, надписи на домашней
утвари, наконец, целые стихотворения, написанные на стенах и т.п. В
66
настоящее время известно около 100 тысяч латинских надписей
разных эпох.
Другим ранним видом латинской словесности является
древнейший фольклор - дошедшие в надписях и в составе
позднейших литературных произведений песни, заклинания и гимны.
Римский фольклор объединял все виды устного народного
творчества. Здесь мы найдем и трудовые песни, и погребальные
причитания, и религиозные гимны, заговоры и заклинания. Были
широко распространены песни шуточного, пародийного и не всегда
пристойного содержания. Были в ходу импровизированные
театральные сценки, разыгрывавшиеся бродячими актерами. История
литературного языка начинается только в 240 году до нашей эры,
когда грек Андроник, который попал в Рим в числе военнопленных
(после освобождения от рабства он принял имя Тит
Ливий
Андроник), поставил в Риме первые трагедию и комедию на
латинском языке – это были переработки греческих произведений.
Он перевел также на латинский язык «Одиссею», положив тем самым
начало римской поэзии. Этот период развития языка,
продолжавшийся до 80 года до нашей эры, принято называть
архаическим.
Чрезвычайную важность имеют Законы XII таблиц - первый
письменный памятник римского права. Первоначальный текст
Законов не сохранился, но достаточно полно восстанавливается по
изложениям различных римских писателей и юристов. Особенности
архаического языка Законов и зафиксированные в них относительно
неразвитые формы правовых отношений позволяют отнести этот
памятник к середине V века до нашей эры. По словам знаменитого
римского историка Тита Ливия, Законы XII таблиц явились
основным источником римского права - как публичного, так и
частного. В этом первом правовом кодексе регламентируются
судебные процедуры, декларируются принципы личной и
коллективной собственности, долгового права, семейного права,
устанавливается система наказаний. Единственное, чего этот кодекс
практически не касается - государственное право.
Эпоха доклассической литературы (III – II веках до нашей эры)
– время становления литературного языка, основой которой стал
римский диалект.
Древнейший период латинской письменности почти совершенно
свободен от греческого литературного влияния, которое с развитием
латинской художественной литературы становилось все сильнее.
67
Возникновение латинской литературы совпадает с периодом
объединения Италии под властью Рима в III веке до нашей эры.
Раньше всего появилась латинская поэзия, находившаяся под
сильным влиянием классических греческих образцов. Первыми
латинскими поэтами были авторы Ш – начало II веков Ливии
Андроник (грек по происхождению), Гней Невий и Квинт Энний.
Последний прославился своей эпической поэмой «Анналы»
(«Летопись»), в которой изображалась история Рима начиная с
древнейших времен.
Однако главнейшими литературными памятниками эпохи
возвышения Рима являются произведения знаменитых римских
комедиографов - Плавта и Теренция.
Тит Макций Плавт (ок. 250-184 до нашей эры) явился
фактическим создателем латинской комедии (ориентированной,
правда, на греческие образцы). Всего Плавт написал около 130
комедий, из которых до нас дошла 21. В комедиях Плавта широко
использовался фольклор, благодаря чему они имели огромный
сценический успех.
Публий Теренций Афр (ок. 195-159) создал всего 6 комедий,
которые дошли до нас. В них Теренций показывает повседневную
жизнь людей, мастерски раскрывая характеры. Знаменитая фраза
Теренция «ничто человеческое мне не чуждо» хорошо передает
атмосферу его сочинений. В Средние века и в эпоху Возрождения
Теренций был одним из самых читаемых античных авторов. Язык его
комедий считался образцом литературной латыни.
Настоящий и великий подъем латинская литература переживает
с начала 1 века до н.э. в поэзии Катулла, Лукреция, прозе Цицерона,
Цезаря и Саллюстия. Поэтическое наследие Гая Валерия Катулла
(ок. 87-54) насчитывает всего 116 лирических стихотворений и
эпиграмм сравнительно небольшого объема. Они доставили ему
славу выдающегося мастера любовной лирики. Лукреций Кар (ок. 9555)- автор философской поэмы "О природе вещей", в которой
излагаются основы учения Эпикура.
Марк Туллий Цицерон (106-43) - выдающийся, чрезвычайно
разносторонний
писатель
и
оратор.
Ему
принадлежат
многочисленные, написанные великолепным стилем речи,
философские, политические и риторические трактаты, а также
письма. Язык Цицерона во все времена считался неподражаемым
образцом латинской прозы.
Гай Юлий Цезарь (100-44) прославился не только как великий
полководец и государственный деятель, но и как значительный
68
латинский прозаик. Сочинения Цезаря – «Записки о галльской
войне», «Записки о гражданской войне» и другие - отличаются
ясностью изложения и чистотой стиля.
Гай Саллюстий Крисп (86-35), политический деятель и историк,
вошел в историю латинской словесности благодаря своим
историческим работам («Заговор Катилины», «Югуртинская война» и
др.). Язык Саллюстия отличается образностью, живостью и вместе с
тем классической правильностью. В Средние века и последующие
эпохи Саллюстий был уважаемым автором.
В сочинениях авторов 1 половины I века до нашей эры
латинский язык и латинская словесность получили свое
хрестоматийное выражение и вступили в период расцвета.
8 Оформление литературной нормы латинского языка
В результате целого ряда успешных войн Рим к концу I века до
нашей эры превратился в огромное государство, простиравшееся от
Британии и Испании до Малой Азии и Египта. Этой колоссальной
территорией уже нельзя было управлять посредством старинных
республиканских законов, исторически предназначенных для
организации сравнительно небольшого общества. Поэтому смену
республиканского государственного устройства при Цезаре системой
авторитарной императорской власти нужно считать закономерным
итогом развития римской государственности. Римская империя
просуществовала почти 5 веков; за это время были заложены основы
европейской цивилизации.
К началу II века нашей эры окончательно сложился так
называемый "Римский мир" (Рах Rотаnа) - государственнокультурное объединение народов Средиземноморья вокруг Рима, в
котором латинский язык играл роль государственного языка, а
латинская культура и латинская словесность выступали
объединяющими факторами для граждан мирового государства.
Основой
этого
объединения
являлся
окончательно
сформировавшийся на рубеже нашей эры литературный латинский
язык, способный обеспечить самое разнообразное художественное
или научно-философское творчество, а также межнациональное
общение. В развитии латинского языка последних десятилетий
республики и эпохи империи можно выделить три основных периода.
Литературная норма латинского языка зафиксирована в
сочинениях римских писателей и поэтов I века до нашей эры - начала
I века нашей эры. Лексику периода расцвета латинской словесности
69
обычно называют классической, или "золотой" латынью. Это
богатейшая лексика, способная передавать сложные абстрактные
понятия, изысканные поэтические образы, описывать философские,
научные, политические и технические проблемы. Необычайная
красота, выразительность, исключительная ясность классического
языка во все последующие времена служила образцом для
подражания. Отрывки из текстов Нормативной считается проза
Цицерона, Цезаря, Саллюстия, поэзия упомянутых авторов
обязательно используются в качестве поясняющих примеров в
учебниках и словарях латинского языка
Послеклассическая ("серебряная") латынь - язык авторов I –
начало II веков нашей эры, эпоха окончательного утверждения
грамматических норм латинской словесности. В это время
формулируются и закрепляются в виде набора правил фонетические
и морфологические нормы литературного языка, уточняются правила
орфографии (этими правилами руководствуются и в современных
изданиях латинских текстов). Для целей руководства и обучения
создаются специальные сочинения, излагающие правила и
рекомендуемые нормы стилистики и риторики. Среди латинских
писателей и поэтов этого времени выделяются философ Сенека,
историки Тацит и Светоний, ученый-естествоиспытатель Плиний
Старший, поэты-сатирики Марциал и Ювенал, теоретик риторики
Квинтилиан. Язык представителей "серебряной" латыни также
служил в последующие времена источником стилистических
образцов и примером для подражания.
В "золотой" и "серебряный" периоды латинский язык развивался
равномерно, и различия между периодами, с одной стороны, а также
между общепринятыми нормами литературной и устной речи, с
другой, не было принципиальным. Однако в последующий период
развитие латинского языка пошло более разветвленным и сложным
путем. Это объясняется несколькими причинами, среди которых
нужно отметить в первую очередь растущее экономическое и
культурное обособление отдельных частей империи, усилившийся
приток чуждого иноязычного населения (варварских народов),
появление христианской литературы (резко враждебной к
риторическим и стилистическим ценностям языческого мира) и, в
результате всего, утрату первоначальной чистоты классического
языка.
Поздняя латынь и «вульгарная» латынь (народная латынь)
Речь идет о II-VI вв. нашей эры. Между народным языком и
письменной «образованной» латынью возникает и все более
70
увеличивается разрыв. После падения Римской империи ускорилась
региональная дифференциация латинских говоров, которые
постепенно превращались в самостоятельные романские языки…
Письменная латынь продолжала свое почти неизменное
существование, обогащаясь новыми словами и терминами, оставаясь
до XVIII века политическим и научным языком Ватикана. Кроме того
на латыни ведутся многие записи в ботанике и медицине. Под общим
названием «вульгарная латынь» скрывается множество вариантов
живой латыни, сосуществовавших с ней и иногда прорывавшихся на
страницы литературных произведений: городская и деревенская
разговорная латынь, грубое просторечье и просто «разговорный
жаргон». Расхождение между литературным «официальным» языком
и «народным языком для общения друг с другом» зафиксировано
даже во времена «золотой латыни» ( Цицерон в письмах использовал
множество «неофициальных» форм).
На первых порах разговорная латынь образованных городских
жителей была всего лишь стилистической вариацией классической,
письменной латыни. Завоевание огромных территорий и экспорт
латыни на эти территории привели к ослаблению
связей.
Классический язык оставался языком администрации, образования и
церкви. Разговорный язык все более отрывался от классического,
нормы же оставались незыблемыми и фиксированными.
К началу нашей эры Римское государство подчинило себе весь
средиземноморский регион. Помимо политической власти росло и
культурное влияние Рима на покоренные народы, происходила
романизация – включение других народов в сферу влияния римской
культуры и латинского языка.
Следует, впрочем, отметить, что романизация, как правило,
была совершенно добровольной – никакой сознательной политики по
распространению своего языка и культуры римляне не вели.
Основной особенностью третьего (и самого обширного) периода является возникновение значительного разрыва между нормативнолитературным и народно-разговорным языком. Этот процесс в
отдельных областях империи начался сравнительно рано. В Северной
Африке, например, уже в I-II веках нашей эры сложился
самостоятельный диалект разговорного латинского языка, так
называемая «африканская латынь». На этом диалекте были написаны
первые переводы Библии на латинский язык, появлявшиеся уже во II
веке нашей эры. Примером такого "неклассического", неправильного
языка могут служить произведения знаменитого христианского
писателя Тертуллиана (конец II - начало III века), родившегося и
71
жившего в Северной Африке. Похожие явления набирали силу во
всех провинциях империи, где классическая латынь использовалась
только римской администрацией и весьма немногочисленными
образованными слоями местного населения. Неправильная «местная»
латынь все больше и больше искажалась в результате прилива
варварского населения. После падения Западной Римской империи
эти процессы многократно ускорились, что привело со временем к
окончательному
обособлению
отдельных
провинциальных
диалектов, послуживших основой для формирования романских
языков.
Отношение христианских авторов к нормам латинской
словесности с самого начала было весьма неоднозначным. С одной
стороны, многие из них получили традиционное риторическое
образование и старались ориентироваться на классические образцы.
Таковы, например, Киприан, Лактанций, Иероним и Августин. С
другой стороны, мы часто обнаруживаем открытое, почти
демонстративное пренебрежение канонами латинской словесности,
примером чего могут служить сочинения уже упомянутого
Тертуллиана. Дело в том, что для христианских авторов внешние
формы выражения значили неизмеримо меньше, чем выражаемый
смысл. Кроме того, все языческое вызывало у христиан
инстинктивное
«отталкивание».
Все
это
способствовало
формированию
определенного,
часто
откровенно
пренебрежительного, отношения к языковым средствам и немало
способствовало забвению классических норм.
Колонизация огромных территорий длилась примерно 400 лет –
это время и сам разговорный латинский язык подвергся
существенным изменениям. Сардиния была завоевана одной из
первых. Сардский (сардинский) язык сохраняет множество
архаичных черт, свойственных латыни, и именно этот фактор
сближает его с языками Иберийского полуострова.
Во II веке нашей эры наступает определенный сдвиг в сторону
архаизирования. Это не улучшило язык, наоборот – придало ему
черты искусственности. Под влиянием контактов с многочисленными
народностями римских провинций в язык римлян проникли
некоторые местные диалектальные особенности: слова, выражения и
даже синтаксические конструкции, чуждые латинскому языку. Это
привело к искажению языка. Поэтому нет ничего удиви77тельного в
том, что язык
этого позднего периода называют одичавшей
латынью.
72
9 О латинском произношении
Иногда трудно представить себе, что привычное нам звучание
знаменитых имен "Цицерон" или "Цезарь" могло быть другим.
Однако всякий язык на протяжении своего развития претерпевает
изменения. Особенно наглядно это видно на примере современных
романских языков. В их основе лежит латинский язык и латинская
лексика, но правила произношения в каждом из этих новых языков
отличны от латыни и от правил другого романского языка. Русское
произношение многих латинских слов заимствовано (хотя и с
некоторыми изменениями) именно из новых языков (прежде всего из
французского и немецкого).
Существуют ли возможности выяснить, какова была норма
высокой классики, т.е. образцовые грамматические и риторические
каноны литературного и разговорного языка? Да, существуют. Вопервых, это сохранившиеся надписи, в которых написание слов
иногда приближено к их произношению; во-вторых, это игра слов в
сочинениях римских писателей; в-третьих, наконец, сочинения
древнеримских
ученых,
которые
специально
описывали
произношение тех или иных букв и их сочетаний.
Если суммировать все сведения, мы придем к выводу, что в
классической латыни звукосочетание -ае произносилось как "ай", а
буква с перед -i и -ае читалась как "к". Это значит, что имя "Цицерон"
звучало как "Кикеро", а "Цезарь" - как "Кайсар". Однако нужно иметь
в виду, что наряду с нормой классики существовал бытовой
разговорный язык - повседневная латынь, несколько отличная по
произношению от нормативной классической латыни.
Например, из писем Цицерона нам известно, что в домашнем
кругу и частной переписке он позволял себе отступать от тех строгих
норм, которыми, безусловно, руководствовался, произнося речи в
сенате. На различие между нормативной и бытовой латынью
указывали Квинтилиан, а также некоторые другие авторы.
В разговорном же языке, особенно простонародном, уже в I-II
веках нашей эры наблюдается явление, именуемое палатализацией
звукосочетаний -ti и -сi перед последующей гласной, т.е.
превращение согласного звука в "ц". Однако окончательная
палатализация "с" произошла, видимо, не ранее VII-VIII веков.
Итак, параллельно с нормативным языком, сложившимся в I
веке до нашей эры, издавна существовал живой разговорный язык.
Именно в результате развития бытовой латыни, которая
видоизменялась к тому же сообразно языковым и национальным
73
особенностям различных регионов и провинций, возникла поздняя
латынь, которая и легла в основу позднейших романских языков.
Но в это время на классической латыни давно уже никто не
говорил. Она оставалась известной лишь как "мертвый язык", язык
римской литературы, не являющийся более живым разговорным
языком. "Правильное" произношение также было забыто как вещь, не
имеющая принципиального значения. Это не значит, что "мертвая"
латынь совершенно не служила в качестве средства общения. В
течение последующих времен латинский язык использовался людьми
литературы, науки, философии как специфический (т.е. принятый
только в этих кругах) язык общения, который помогал преодолеть
межнациональные языковые барьеры.
Кроме того, все школьное и университетское образование
(особенно в Средние века и даже в Новое время) было построено на
использовании латинского языка, - но с теми особенностями
произношения, которыми отличалась именно поздняя разговорная
латынь. Все новоевропейские языки (как романские, так и нероманские) переняли чтение латинских терминов и имен как раз в
таком виде. Иными словами, от классической латыни остались
грамматические, стилистические и прочие нормы, а от поздней произношение.
Особое значение имеет традиция классического образования
(построенного на углубленном изучении греческого и латинского
языков). В 19 веке в России существовала широкая сеть классических
гимназий, обучение в которых было ориентировано на те нормы и
правила, которые уже много столетий существовали в Европе.
Поскольку же русское классическое образование было создано по
образцу немецкого, то в русских гимназиях почти два столетия
читали "Цицеро" и "Цезарь".
Итак, на вопрос: как же правильнее произносить - "Кикеро" или
"Цицеро"? - однозначного ответа дать нельзя. Все зависит от того,
какой традиции чтения и произношения придерживаться. Главное отдавать себе отчет в том, что латинский язык прошел длительную и
сложную историю развития, а потому нет оснований
абсолютизировать и считать единственно и безусловно верным
только один вариант произношения. Точно так же не следует
отказываться от букв W, J, U, которых первоначально не
существовало.
В школьной, "гимназической" традиции (которая постепенно
возрождается в России) вполне можно использовать поздний вариант
произношения, - хотя бы потому, что он был наиболее употребимым
74
в течение многих столетий, т.е. в течение гораздо большего времени,
чем тот период, когда классическая латынь была живым языком.
Другое дело - специфическое отношение к языку изучающих его
специалистов, в данном случае - филологов-классиков. Среди них в
настоящее время принято пользоваться исключительно восстановленным, или формально реконструированным произношением
"мертвого языка". Это произношение является безусловно
обязательным в замкнутой научной среде филологов, используется
на Всемирных конгрессах латинистов, на семинарах некоторых
организаций.
Что касается обычных, "живых" носителей современного
русского языка, то им, конечно, нет никакой необходимости
отказываться от тех привычных форм, в которых они по традиции
произносят знаменитые римские имена.
10 Рим
Трудно даже представить себе, какая область известной нам
культуры не имеет отношения к тому, что было создано гением
римлян. Таким образом, римская культура, а особенно - римская
цивилизация, - может рассматриваться как нечто самостоятельное.
Однако эта культура возникла не на пустом месте. Римляне многим
обязаны своим соседям и соперникам - этрускам. Но гораздо
большим обязаны они грекам, которые издавна населяли города
Южной Италии. Более высокий уровень развития греческой
культуры способствовал тому, что римляне охотно усваивали её
достижения. Между греческой и римской культурами существует
определенное родство или, во всяком случае, преемственность. Это
позволяет объединить их под одним понятием - понятием античной
культуры. Античность буквально обозначает "древность"; в
специальном смысле этот термин обозначает историю и культуру
Древней Греции и Древнего Рима.
Процесс проникновения греческого языка и греческой культуры
в Рим особенно усилился после того, как Рим объединил под своей
властью всю Италию, а вскоре (в середине II века до нашей эры) и
всю Грецию. Знаменитый римский поэт Гораций писал, что Греция,
побежденная военной силой, пленила победителей своим
искусством. С этих пор греческая культура на римской почве высшие достижения литературы, искусства, науки - становится
неотъемлемым достоянием собственно латинской культуры.
75
Национальная латинская литература началась как подражание
греческим образцам. Первым автором комедий на латинском языке
был грек Ливии Андроник (III век до нашей эры). Комедиографы
Плавт и Теренций ставили на римской сцене переработки греческих
комедий. Большая часть поэтических произведений классической
эпохи римской литературы создается с оглядкой на греческие
образцы и на те жанры, которые давно были разработаны греческими
поэтами.
Римский патеон в основных чертах был скопирован с
греческого.
Юпитер был тождествен Зевсу, Юнона - Гере, Диана Артемиде, Венера - Афродите и т.д., хотя это совпадение не было
полным. Вместе с тем, римская религия (особенно её культовая
сторона) имела весьма значительные особенности. У римлян было
гораздо больше мелких божеств, чем у греков, значительно большее
значение придавалось различным видам гаданий и предсказаний (в
этой области, возможно, многое было заимствовано у этрусков).
В области искусства влияние греков было столь же велико.
Римские храмы строились по образцу греческих; римские
скульпторы ориентировались на знаменитые греческие модели (масса
греческих скульптур была вывезена в Рим после подчинения
Греции). Еще большая зависимость от греческих образцов
существовала в таких отвлеченных областях, как философия и наука.
Здесь римляне шли буквально по стопам греков, тщательно изучая
терминологию, методику и возможности применения философских и
научных исследований. Большая роль в переводе греческих
философских терминов на латинский язык и создании, таким
образом, латинской философской лексики, принадлежит Цицерону.
Римляне были прилежными учениками и с большим почтением
относились к греческой культуре, многие образцы которой они
справедливо считали непревзойденными шедеврами. Вместе с тем,
римляне обладали выдающимся национальным самосознанием,
которое не позволяло им довольствоваться копированием чужих
образцов. Охотно признавая превосходство греков в сфере наук и
искусств, свое предназначение они усматривали в сфере
практической - прежде всего, политической и военной деятельности. Свою главную задачу Рим всегда осознавал как
господство над миром и придание миру римского порядка.
Римляне усвоили лучшие достижения греческой культуры,
относящиеся к различным эпохам её развития - начиная с Гомера.
Однако непосредственное влияние на развитие римской культуры
76
оказала культура эпохи эллинизма - специфическая форма греческой
культуры послеклассической эпохи (с III века до нашей эры).
Начиная с I века до нашей эры развитие культуры в Греции и Риме
приобрело одинаковые темпы и направление.
Единство культурных форм, сглаживание различий в темпах и
формах культурного развития позволяет говорить о существовании в
определенный период времени единой греко-римской культуры.
Этим понятием (которое не следует полностью отождествлять с
понятием "античная культура") обозначается общность культуры
Греции и Рима, - особенно в эпоху Римской империи. Это значит, что
"греческое" и "латинское" объединились на какое-то время в единое
"римское", которое перестало быть синонимом "латинского".
Действительно, начиная с конца нашей эры возникают
совершенно иные критерии для оценки культурной принадлежности
тех или иных явлений. В огромном многонациональном государстве,
где латинский язык является официальным, а греческий остается
языком значительной части населения и языком римской культурной
элиты (как французский язык в России 18-19 веков), национальная
принадлежность автора не играет роли, а литературный язык
произведения имеет только формальное значение. Знаменитого
Плутарха, например, вполне можно считать "римским" (но не
"латинским") писателем. Не менее знаменитый философ-стоик Марк
Аврелий был римским императором и при этом писал по-гречески.
Большинство крупных представителей культуры эпохи империи
одинаково свободно владели и латинским, и греческим языком. В
области искусства какие-либо различия между "греческим" и
"латинским" выявить в эту эпоху почти невозможно.
Таким образом, греко-римская цивилизация способствовала
сохранению культурных ценностей античного мира и передала их
будущей европейской культуре.
11 Искуство Древнего Рима
Искусство древнего Рима, как и древней Греции, развивалось в
рамках рабовладельческого общества, поэтому именно эти два
основных компонента имеют в виду, когда говорят об "античном
искусстве". Искусство Рима считают завершением художественного
творчества античного общества. Правомерно утверждать, что, хотя
древнеримские мастера продолжали традиции эллинских, все же
искусство древнего Рима - явление самостоятельное, определявшееся
77
ходом и ходом исторических событий, и условиями жизни, и
своеобразием религиозных воззрений, свойствами характера римлян,
и другими факторами.
Римское искусство как особое художественное явление стали
изучать лишь в ХХ веке, по существу только тогда осознав всю его
самобытность и неповторимость. И все же до сих пор многие видные
историки полагают, что история римского искусства еще не
написана, еще не раскрыта вся сложность его проблематики.
Отличительные
черты
древнеримского
искусства.
В
произведениях древних римлян, в отличие от греков, преобладали
символика и аллегория. Соответственно пластические образы
эллионов уступили у римлян место живописным, в которых
преобладала иллюзорность пространства и формы — не только во
фресках и мозаиках, но и в рельефах. Изваяния, подобные Менаде
Скопаса или Нике Самофракийской, уже не создавались, зато
римлянам принадлежали непревзойденные скульптурные портреты с
исключительно точной передачей индивидуальных особенностей
лица и характера, а также рельефы, достоверно фиксировавшие
исторические события. Римский мастер в отличие от греческого,
видевшего реальность в ее пластическом единстве, больше склонялся
к анализированию, расчленению целого на части, детальному
изображению явления. Грек видел мир как бы сквозь все
объединявшую и связывавшую воедино поэтическую дымку мифа.
Для римлянина она начинала рассеиваться, и явления
воспринимались в более отчетливых формах, познавать которые
стало легче, хотя это же приводило к утрате ощущения цельности
мироздания. В древнем Риме скульптура ограничивалась
преимущественно историческим рельефом и портретом, зато
получили развитие изобразительные искусства с иллюзорной
трактовкой объемов и форм - фреска, мозаика, станковая живопись,
слабо распространенные у греков.
Архитектура достигла небывалых успехов как в ее строительноинженерном, так и в ансамблевом выражении. Новым было у римлян
и их понимание взаимосвязи художественной формы и пространства.
Предельно компактные, концентрические в своей сущности формы
классического Парфенона не исключали, а напротив, выражали
открытость здания просторам, окружавшим Акрополь. В римской
архитектуре, поражающей обычно своими ансамблевыми размахами,
предпочтение отдавалось замкнутым формам. Зодчие любили
псевдоперипетры с колоннадой, наполовину утопленной в стену.
Если древнегреческие площади всегда были открыты пространству,
78
подобно Агоре в Афинах или других эллинистических городах, то
римские либо обносились, как форумы Августа или Нервы,
высокими стенами, либо устраивались в низинах.
Тот же принцип проявлялся и в скульптуре. Пластичные формы
греческих атлетов всегда представлены открыто. Образы, подобные
молящемуся римлянину, набросившему на голову край одеяния,
большей частью заключены в себе, сосредоточены. Римские мастера
в скульптурных портретах концентрировали внимание на личных,
индивидуальных особенностях человека.
Система римских архитектурно-пластических образов глубоко
противоречива. Компактность форм в них только кажущаяся,
искусственная, вызванная, видимо, подражанием классическим
образцам эллинов. Отношение римлян к форме, объему,
пространству совершенно иное, нежели у греков, основанное на
принципе прорыва границ и рамок, на эксцентрической, а не
концентрической динамике художественного мышления. В этом
смысле римское искусство - качественно новый этап эстетического
освоения человеком реальности. Тяготение римских художников к
классическим эллинским формам, вызывающее ощущение
двойственности римских памятников, воспринимается сейчас как
проявление своего рода реакции на заявлявшие о себе новшества.
Осознанная римлянами утрата цельности художественных форм
нередко заставляла их создавать постройки громадные по размерам,
порой грандиозные, чтобы хоть этим восполнить противоречивость
или ограниченность образов. Возможно, именно в связи с этим
римские храмы, форумы, а нередко и скульптурные произведения
значительно превосходили размерами древнегреческие.
Влияние на искусство древнего Рима «пространственного»
фактора. Важный фактор, воздействовавший на характер
древнеримского искусства, огромное пространство его поля
действия. Динамичность и постоянное расширение территориальных
рамок древнеримского искусства с включением в его сферу уже в V
веке до н.э. этрусских, италийских, галльских, египетских и других
форм, с особенным значением греческих, не может быть объяснено
только свойствами римского художественного потенциала. Это
процесс, связанный с развитием общеевропейского искусства, в
котором римское начало играет роль особенную - интерпретатора и
хранителя художественного наследия античной эпохи при
одновременном выявлении собственно своих римских принципов. В
римском горниле сплавлялись различные художественные ценности,
чтобы в итоге появилась совершенно новая, не исключавшая, однако,
79
традиций античности, средневековая эстетическая практика. От
пиренейских берегов Атлантического океана до восточных границ
Сирии, от Британских островов до Африканского континента
племена и народы жили в сфере влияния художественных систем,
которые диктовались столицей империи. Тесное соприкосновение
римского искусства с местным - приводило к появлению
своеобразных памятников. Скульптурные портреты Северной
Африки поражают по сравнению со столичными экспрессивностью
форм, некоторые британские - особенной холодностью, почти
чопорностью, пальмирские - свойственной восточному искусству
затейливой орнаментикой декоративных украшений одежд, головных
уборов, драгоценностей. И все же нельзя не отметить, что к середине
1 тысячелетия н.э., в конце античности, в Средиземноморье дали о
себе знать тенденции к сближению различных эстетических
принципов, в значительной степени определившие культурное
развитие раннего средневековья.
Конец римского искусства формально и условно может быть
определен падением Империи. Вопрос же о времени возникновения
римского искусства - весьма спорный. Распространение на
территории Апеннинского полуострова в 1 тысячелетии до н.э.
высокохудожественных
произведений
этрусков
и
греков
способствовало тому, что только начинавшее формироваться
римское искусство оказывалось незаметным. Ведь долгое время, с
VIII по VI в.в. до н.э., Рим был небольшим поселением среди
множества других италийских, этрусских и греческих городов и
поселений. Однако даже из этого отдаленного прошлого, куда уходят
истоки римского искусства, сохраняются фибулы с латинскими
именами, цисты и такие монументальные бронзовые изваяния, как
Капитолийская волчица. Вряд ли поэтому правомерно начинать
историю искусства древнего Рима, как это иногда делают, с I в. до
н.э., не учитывая хотя и небольшой количественно, но очень важный
материал, который со временем, нужно думать, будет возрастать.
Периодизация римского искусства - одна из самых сложных
проблем его истории. В отличие от принятой и широко
распространенной периодизации древнегреческого искусства,
обозначающей годы становления архаикой, время расцвета классикой и кризисные века - эллинизмом, историки древнеримского
искусства, как правило, связывали его развитие лишь со сменами
императорских династий.
Однако далеко не всегда смена династий или императора влекла
за собой изменение художественного стиля. Поэтому важно
80
определить в развитии римского искусства границы его становления,
расцвета и кризиса, принимая во внимание изменение
художественно-стилистических форм в их связи с социальноэкономическими,
историческими,
религиозно-культовыми,
бытовыми факторами.
Если наметить основные этапы истории древнеримского
искусства, то в общих чертах их можно представить так. Древнейшая
(VII - V вв. до н.э.) и республиканская эпохи (V в. до н.э. 1 в. до н.э.) период становления римского искусства. В этих широких временных
границах медленно, часто в противоборстве с этрусскими,
италийскими, греческими влияниями формировались принципы
собственно римского творчества. Из-за недостатка вещественных
материалов, весьма слабого освещения этого длительного периода в
древних источниках дифференцировать более детально этот этап
невозможно. В VIII - V вв. до н.э. римское искусство еще не могло
соперничать не только с развитым художественным творчеством
этрусков и греков, но, очевидно, и с достаточно отчетливо
заявлявшей о себе художественной деятельностью италиков.
Расцвет римского искусства приходится на I-II вв. н.э. В рамках
этого этапа стилистические особенности памятников позволяют
различить: ранний период - время Августа, первый период - годы
правления Юлиев - Клавдиев и Флавиев, второй - время Траяна,
поздний период - время позднего Адриана и последних Антонионов.
Времена Септимия Севера, как ранее Помпея и Цезаря, при этом,
очевидно, следует считать переходными. С конца правления
Септимия Севера начинается кризис римского искусства.
Влияние древнеримского искусства на европейское. Все
художественное творчество Европы от средневековья до наших дней
несет на себе следы сильного воздействия римского искусства.
Внимание к нему всегда было очень пристальным. В идеях и
памятниках Рима многое поколения находили нечто созвучное своим
чувствам и задачам, хотя специфика римского искусства, его
своеобразие оставались нераскрытыми, а казались лишь
позднегреческим выражением античности.
Историки от Ренессанса до ХХ века отмечали в нем различные,
но всегда близкие их современности черты. В обращении
итальянских гуманистов ХV - XVI вв. к древнему Риму можно видеть
социально-политические (Кола ди Риенцо), просветительско моралистские (Петрарка), историко-художественные (Кирияк
Анконский) тенденции. Однако сильнее всего воздействовало
древнеримское искусство на архитекторов, живописцев Италии, по-
81
своему
воспринимавших
и
трактовавших
богатейшее
художественное наследие Рима. В XVII в. древнеримским
искусством заинтересовались ученые других европейских стран. Это
было время интенсивного сбора художественного материала, период
"антикварный",
сменивший
гуманистический,
ренессансный.
Революция XVIII в. во Франции пробудила внимание французских
ученых и художников к римскому искусству. Тогда же возникло
научно-эстетическое отношение к древнему наследию. И.
Винкельман, в отличие от деятелей "антикварного" периода,
выступил представителем просветительской философии своего
времени, создателем истории древнего искусства. Правда, он еще
относился к римскому искусству как к продолжению греческого. В
конце XVIII - начале XIX в. древнеримским искусством начали
заниматься уже не частные лица, а государственные учреждения
Европы. Финансировались археологические раскопки, основывались
крупные музеи и научные общества, создавались первые научные
труды о древнеримских произведениях искусства.
Попытки философского осмысления сущности и специфики
древнеримского искусства были сделаны в конце XIX в. Ф.Викгофом
и А.Риглем.
Ценным теоретическим исследованием явилась также книга О.
Бренделя "Введение в изучение искусства древнего Рима", где
рассмотрены различные точки зрения на древнеримское искусство от
Ренессанса до наших дней.
12 Римская архитектура
Развитие римской архитектуры было тесно связано с ходом
римской истории, усложнением общественных отношений, с ростом
города; оно происходило под греческим и этрусским влиянием.
Ранний город строился без плана, беспорядочно, имел узкие и кривые
улицы, примитивные жилища из дерева и сырцового кирпича.
Крупными общественными зданиям были лишь храмы, например,
храм Юпитера на Капитолийском холме, построенный в VI в. до н.э.,
небольшой храм Весты на форуме. Внутри города сохранились
пустыри и незастроенные участки, дома знати окружали сады.
Сточные канавы сначала были открытыми, но затем их перекрыли
деревянным настилом, а позднее и каменным сводом.
Пожар Рима после взятия его галлами уничтожил большую
часть городских зданий. После пожара Рим вновь застраивался
стихийно, сохранив основные линии прежних улиц и площадей.
82
Разросшийся город был обнесен новыми, так называемыми
Сервиевыми стенами, представлявшими замечательное сооружение.
Они состояли из главной наружной стены и опиравшегося на нее
мощного земляного вала; который со стороны города был подперт
другой, менее высокой стеной. Наружный панцирь был сложен из
массивных квадратных блоков.
Рост населения Рима привел к застройке пустырей, к
уплотнению достроек. Некоторые улицы были вымощены
булыжником. Была реконструирована старая система клоак
(канализация). Растущее население требовало хорошей воды, для
подведения которой были построены два водопровода, прорытые под
землей, длиной в несколько десятков километров.
Новый этап городского строительства начался со II в до н.э.:
застраиваются не только пустыри, но и свалки, городская земля
поднимается в цене. Вместо примитивных жилищ из сырцa и дерева
возникают в I в. н. э. многоэтажные дома, виллы знати, построенные
из обожженного кирпича и бетона и даже из мрамора. Несколько
новых водопроводов подводят за много километров хорошую
питьевую воду. Благоустраивается центр города - римский форум, он
расширяется, вокруг него строят новые общественные здания и
храмы, портики его мостят плиткой. Появляются новые типы
общественных зданий. Очень плотная застройка городской
территории; скученность и теснота не могла не вызвать
необходимости в специальных зеленых зонах - парках, расположенных на окраинах города. Так появились роскошные сады
Сaллюстия и Лукулла. Город был разбит на кварталы, кварталы
группировались в районы.
В результате римских завоеваний разного рода богатства
потекли в Рим и италийские города. Это вызвало подъем римской
архитектуры. Римляне стремились подчеркнуть в своих зданиях и
архитектурных сооружениях идею силы, мощи и величия, которые
подавляют человека. Отсюда родилась любовь римских архитекторов
к монументальности и масштабности их сооружений, которые
поражают воображение своими размерами. Другой особенностью
римской архитектуры является стремление к пышной отделке зданий,
богатому декоративному убранству, ко множеству украшений,
больший (чем у греков) интерес к утилитарным сторонам
архитектуры, к созданию преимущественно не храмовых комплексов,
а зданий и сооружений для практических нужд (мосты, акведуки,
театры, амфитеатры, термы). Римские архитекторы разработали новые конструктивные принципы, в частности широко применяли арки,
83
своды и купола, наряду с колоннами использовали столбы и
пилястры.
В отличие от греческих архитекторов, которые составляли план
зданий, не следуя строгой симметрии его разных частей, римляне
исходили из строгой симметрии. Они широко применяли греческие
ордера - дорический, ионический и коринфский, причем самым
излюбленным был у них пышный коринфский ордер. В отличие от
греческой классической архитектуры, в которой ордера представляли
собой органическое сочетание декоративного убранства с
конструкцией здания, римляне использовали греческие ордера лишь
как декоративный элемент. Однако римляне развили ордерную
систему и создали собственные ордера, отличающиеся от греческих.
Такими ордерами был композитный, т. е. представляющий
соединение элементов всех греческих ордеров водном, ордер и так
называемая ордерная аркада, т. е. совокупность арок, опирающихся
на столбы или колонны.
Римская архитектура в IV - I вв. до н. э. прошла два периода
своего развития. Первый период охватывает IV - III вв. до н. э., когда
Рим был относительно бедным и небольшим городом. Римская
архитектура этого времени развивалась под сильным влиянием
этрусской архитектуры; например, формы римского раннего храма и
его декоративного убранства, применение арки и свода были
заимствованы от этрусков. Ведущим типом сооружений являются
военно-инженерные (оборонительные стены, например стена Сервия,
построенная в IV в. до н. э.; некоторые части стены восходят к VI в.
до н. э.) и гражданские (первые водопроводы и дороги - конец IV в.
до н.э.). Второй период (II - I вв. до н.э.) характеризуется широким
применением бетона и сводчатых конструкций. Появляются новые
типы зданий, например базилики где совершались торговые сделки и
вершился суд (первая базилика построена во II в. до н.э.),
амфитеатры, где давались гладиаторские бои и бои со зверями,
цирки, термы - сложный комплекс банных помещений, библиотеки,
места для игр, для прогулок, окруженные парком. Возникает новый
тип монументального сооружения - триумфальная арка. Потребности
торговли - вызвали к жизни строительство складов (например,
громадный портик Эмилиев - II в. до н.э.), специальных рыночных
помещений.
Появились здания для нужд управления: канцелярии, архивы
(центральный сенатский архив Табулярий был построен в 80-х годах
I в. до н. э.), судебные помещения. Завоевание Италии и
Средиземноморья вызвало к жизни интенсивную достройку
84
постоянных военных лагерей, многослойных дорог, опоясывающих
всю Италию и продолженных в провинции. Нужды растущего
городского населения приводят к совершенствованию канализации и
постройке новых водопроводов, подводящих воду в Рим за несколько
десятков километров. Рим в I в. до н.э. превращается в громадный
город с миллионным населением, многоэтажными домами, плотно
застроенный многочисленными зданиями общественного назначения,
живущий напряженной, нервной жизнью.
Не только Рим, но и небольшие города (например, Помпей)
превращаются в I в. до н.э. в благоустроенные, культурные центры с
разнообразными зданиями, прекрасными площадями, мощеными
улицами,
Каменным
театром
и
амфитеатром,
цирком,
многочисленными лавками и тавернами.
Архитектура римлян представляет собой ту область, в которой
«аппликация» выступает как универсальный принцип технологии,
художественной практики и эстетического мышления. Многоцветные
стуковые покрытия обволакивают в Помпеях все элементы здания стены, колонны, капители, своды. Сначала империи в этой функции
распространяется также мрамор. Ступени, на которых рассаживались
римляне в большом театре в Помпеях, были устроены во II в до н.э.
из туфа; в начале новой эры театр обновили - практически это выразилось в том, что туф обложили мрамором. Кроме стука и мрамора
использовалась терракота - даже в скромных помпейских домах ею
чаще всего отделаны края комплювия.
Архитектура здания воспринималась как стилистически
нейтральная; актуально- эстетическая программа и заложенная в
здании семантика находили себе выражение в облицовках огромный
дворец Нерона, отстроенный им с вызывающей роскошью в самом
центре Рима в 64-68 гг. назывался «Золотой дом» - и именно это
название выражало символический смысл сооружения «Золотой»
(aureus) был официальной характеристикой Неронова правления
повторявшийся в легендах о монетах, стихотворных славословиях, в
льстивых речах ораторов. Представление о празднике и блеске никак
не было воплощено в архитектуре дворца, но оно целиком
обусловливало наложенный на архитектуру декор. Строение виллы
тонули под покровом позолоты, перламутра, драгоценных
аппликаций; в триклиний главного здания потолок состоял из
пластин слоновой кости; в залах правого крыла стены были
выложены мрамором. Внутренне, непарадные комнаты архитектурно
от них ни чем не отличались; их бытовой утилитарный характер
выражался в смене облицовок - место позолоты и мрамора занял
85
стук. Можно было бы показать это воплощенное в «Золотом доме»
соотношение архитектуры и накладного декора не составляло
частной его особенности, а выражало общий принцип
архитектурного мышления эпохи.
Сочетание консервативных строительных форм с облицовкой,
подверженной колебаниям моды и экономики, было внутренним
национальным принципом римского зодчества. Когда римский поэт
хотел рассказать о египетской архитектуре и объяснить своим
соотечественникам, чем именно она отличалась от привычной им
римской он писал так: « не облицован был дом блестящим,
распиленным в плиты мрамором; был опорой его не тонкий агат, а
массивный камень порфирный; везде, во всех дворцовых палатах был
под ногами оникс и обшит Мареотии черным деревом косяк: оно
вместо дуба простого не украшением дворца, но опорой служило».
Представление о том, что в других странах здания строится из
монолитов дерева или камня, которые в Риме распиливался на
пластины и используются как облицовка, опиралось на многовековой
опыт. Уже крыша и колонны первого Капитолиского храма,
датируемого по традиции 509 г.до н.э,. были из дерева обшитого
терфактовыми пластинами, а целла и цоколь - облицованного камня.
Сколько-нибудь значительные здания республиканского периода
имели облицовку из туфа или тавертина, реже из кирпича и снаружи
ещё были покрыты стуком. Как и в мебели, ход времени отражался
прежде всего в смене облицовок известны слова императора Агyста о
том, что он «принял Рим кирпичным, а оставил его мpaмopным», в
обоих случаях имеют в виду не строительный материал, а облицовку.
Роль облицовки становится непосредственно очевидной в связи с
основной и главной, всемирно-исторического значения особенностью
римской архитектурой с массовым применением в ней уже
упоминавшегося «римского бетона». Как известно, римляне первыми
стали применять эту смесь извести; особого «путеоланского» песка и
заполнителя в не качестве связующего раствора, а качестве
самостоятельного связующего материла, залитый в пустое
пространство между двумя стенками из кирпича или тесового камня,
он вскоре соединялся с ними в монолит несокрушимой прочности.
Своего рода облицовка предполагалась, таким образом, самим
существом этого строительного метода, поскольку стены, внутренней
стороны, сливаясь с раствором, внешне были обращены к
помещению или на улицу и требовали некоторого эстетического
оформления. Между концом II века до н.э. и I в.н.э. вырабатывается
определенная схема этого оформления, отличавшегося высокой
86
степенью технологического совершенства и художественной
изощренности. Но, будучи частью конструктивного костяка здания,
оформленная таким образом стена не воспринималась как
законченная, а её внешний облик - как эстетический или
идеологически значимый. Сейчас очень трудно представить, что
полностью обрабатываемая, заглаженная, покрытая изящными
архитектурными рельефами северная внутренняя стена форумной
базилики в Помпеях, например, или столь же вполне совершенные
внутренние стены храма Веспасиану также создавались для того,
чтобы их никто никогда не видел, поскольку они были навечно
скрыты под накладным декором. Нужно вспомнить весь размах
строительства в Римской империи, все бесчисленныe города,
покрывавшие всю её территорию от Пальмиры до Мериды и от Рейна
до Сахары вспомнить, что строительство в них велось в основном
«на бетоне» и неизбежно предполагало последующую облицовку
надо представить себе весь масштаб и историческое значение этого
метода: «.. .декоративное и конструктивное решение в римской
архитектуре стали почти независимыми друг от друга в своем
развитии и упадке они подчинялись разным, а подчас и
противоположным законам».
Среди немногочисленных дошедших до нас в остатках
сооружений Рима древнейшего периода примечателен храм Юпитера
Капитолийского (освящен в 509 г. до н.э., впоследствии многократно
обновлялся). Его этрусские черты (трехчастная целла, подий,
акцентировка главного фасада портиком и лестницей) в дальнейшем
станут характерными особенностями римского культового зодчества.
0 развитии жилищной архитектуры можно судить по глиняным
урнам, вначале изображавшим древнейшие хижины, а с IV в. до н.э.
примитивные прямоугольные дома т.н. атриумного типа,
зародившегося, по- видимому, в Нации и сыгравшего важную роль в
дальнейшей эволюции древнеримского жилища". Расширению
римской империи сопутствовали широкие градостроительные
мероприятия на завоеванных территориях. Строительство стало
твердо выработанной системой, которая утверждала в римских
провинциях не только новый образ жизни, но и новые концепции
сословной и политической организации общества. Уже в процессе
колонизации латинских, этрусских и самнитских земель,
применялась типичная схема генерального плана города основу
которого составляли две, точно ориентированные по сторонам света,
магистрали - "кардо" и "декумануса" - две пары соответствующих им
87
городских ворот. Вписанная в прямоугольник оборонительных стен,
эта схема повторяла разбивку римского военного лагеря.
Характерными элементами римских городов были равные
прямоугольники жилых кварталов, распределявшихся между
гражданами согласно их положению в обществе. Форум (центральная
площадь) и примыкавшие к нему "курия" (зал муниципального
сената) базилика и капитолий (главный городской храм). Как в
центре, так и на окраинах, а иногда и за пределами города
располагались храмы и святилища, связанные с местными культами.
Несмотря на регулярность застроек и их плановый характер в
процессе строительства допускались изменения связанные с
условиями местности: рельефом, акваториями и наличием более
ранних поселений. Так, форум, обычно располагавшийся у
пересечения главных улиц, в портовых городах нередко смещался к
гавани.
Композиция форума первоначально совмещала различные
функции рынка, места деловых встреч, общественных собраний и
зрелищ, это назначение сложилось в Помпеях еще до завоевания их
римлянами. В самом Риме, форум, приобрел законченный вид после
строительства базилик Эмилия и Юлия.
Формирование римского архитектурного мышления в период
пунических войн можно проследить на группе каменных храмов III-II
веков до н.э. на Ларго Арджентина и на Овощном рынке (Форум
Олиториум) в Риме. Здесь обнаруживаются остатки влияния
этруссков (подий, выделение главного фасада парадной лестницей,
глубокий портик) и появляются первые наметившиеся различия
(пилястры, полуколонны на боковых стенах целлы, вынесение части
храма за пределы задней границы священного участка). Более
поздний образец этого же архитектурного типа относится к началу I
в. до н.э. - храм Фортуны Вирилис на Бычьем рынке (Форум
Боариум). Святилище III века до н.э. в Габиях имело симметричное,
осевое построение комплекса, фасадное расположение главного
здания и неизменный подъем к нему от торжественного входа на
обнесенный стеной священный участок — все это стало в
последствие характерной чертой римского архитектурного ансамбля.
"Жилая архитектура позднего республиканского периода в
соответствие с возрастающими требованиями комфорта развивает
италийский тип атриумного дома. Его композиция формировалась
вокруг центрального помещения, называемого Витрувием "атрий"
или "каведий".
88
Обычно в центре четырехскатной крыши атрия имелось
отверстие ("комплювий") для освещения и отвода дыма от очага;
комплювию соответствовал небольшой водоем в полу ("имплювий").
Пример зрелой, закрепленной традицией композиции атриумного
жилища IV-III вв до н.э. - "дом хирурга" в Помпеях. Против главного
входа и вестибюля расположены раскрытые в атрий парадное
помещение ("таблинум") и два крыла-коридора ("ала").
С развитием города и уплотнением застройки его кварталов
композиция жилища развивалась в глубину, сохраняя осевую
симметрию.
Позади дома появился портик, обращенный в сторону дворика
или огорода, который во II веке до н.э. превратился в окруженный
колоннадой перистиль. Постепенно дворики дополнялись фонтанами,
водоемами, скульптурами. Стремление к синтезу архитектуры с
природой привело к изменению традиционного плана "террасных"
домов, выстроенных например на склонах римских холмов в
Геркулануме. Их особенностью стало завершение перистиля
террасой с выходом на город и природу. Для загородных вилл, где
жилой комплекс владельца уже во II в. до н.э. отделился от обычных
построек, характерен переход от ландшафта к внутреннему
пространству и снова к природе.
Главный вход вел непосредственно в перистиль, вокруг
которого группировались жилые помещения. Далее ряд помещений
вели на террасу с видом на природу, при этом на самих террасах
размещались водоемы, сады и прочее ( виллы "Мистерий", II в. до
н.э. - I в. н.э. и "Диомеда", 1-я пол. I в. до н.э. близ Помпей).
Великолепные аристократические дома резко контрастируют с
рядовыми постройками. В основном это 3 - 5 этажные кирпичные
дома ("инсулы"), скомпонованные вокруг световых двориков.
Нижние этажи таких зданий были как правило заняты торговыми
помещениями. Выше располагались квартиры, каждая с
самостоятельной лестницей и выходом наружу. Такие дома
появились не позднее III в. до н.э., известны по руинам Остии.
"На протяжении II в. - 1-й пол. I в. до н.э. в развитии римской
архитектуры совершается важный перелом. Именно в это время
получает художественное осмысление клинчатая арка, введенная
римлянами в строительную практику еще в V или IV в. до н.э. В
результате изобретения бетона возникает новая техника возведения
стен (забутовка между облицовками), распространяются бетонные
арки и сводчатые перекрытия. Появляются и совершенствуются
такие внушительные инженерные сооружения, как арочный мост,
89
водопроводы, огромные склады. Необычайно прочный римский
бетон, в состав которого, помимо известкового раствора и щебня,
входила "пуццолана" (песок вулканического происхождения), не
только упростил и удешевил кладку массивных несущих
конструкций, но и обеспечил гибкость и пластичность их форм, а
также создал возможности для возведения построек, включавших
большие крытые помещения".
Во II в. - 1-й по. I в. до н.э. сложились важнейшие типы римских
сооружений. Базилика, неизменно премыкала к форуму и
предназначалась для деловых встреч, торговых сделок, судебных
заседаний. Базилика представляла собой большой прямоугольный
зал, центральная часть которого обносилась колоннами или столбами
("Базилика" в Помпеях). Одна из торцовых стен имела входной
проем, в противоположном конце находился "трибунал"
(возвышение) для магистрата.
Термы - частные, а затем и общественные сооружения,
соединявшие в себе функции бань и греческих палестр. Они также
служили для встреч, диспутов и бесед. Здание терм состояло из
нескольких помещений. К числу их принадлежали: "аподитерий"
(раздевальня), "фригидарий" (холодная баня),"тепидарий" (теплая
баня) и "кальдарий" (горячая баня). Термы отапливались воздухом,
который подавался по каналам проложенных под полом, в стенах и
даже сводах.
"Изобретение бетона сказалось и на характере театральной
архитектуры. К ее особенностям относятся: расположение "кавеа"
(места для зрителей) на субструкциях; полукруглая форма кавеа и
"орхестры", причем последняя предназначалась для почетных гостей,
а не для актеров, игравших теперь на деревянном помосте-сцене
(театры конца I в. до н.э. - нач. I в. н.э. в Оранже). На обращенном к
улице фасаде и по периметру кавеа крепились деревянные мачты для
тента, который натягивался над театром. Строились и небольшие
здания ("одеоны") предназначенные для выступления музыкантов;
они нередко были крытыми (одеон в Помпеях).
В это время сложился архитектурный тип цирка (цирк
Фламиния, 221 год до н.э. и Максимус - в Риме), предназначавшиеся
для конных состязаний; цирки отличались от греческих стадионов
большими размерами и великолепием отделки. Овальная форма
чисто римского типа зрелищных сооружений- амфитеатров,
предназначавшихся для битв гладиаторов и др. игрищ - родилась повидимому, в результате сочетаний прямоугольной площадки для
действия и двух зеркально расположенных кавеа. Древнейший
90
известный амфитеатр в Помпеях имеет врытую в землю арену и
места, расположенные на насыпном грунте".
Республиканский период заканчивался борьбой за власть между
представителями патрицианских семей и диктаторами. Каждый из
них старался завоевать популярность среди населения, в том числе с
помощью строительства различных сооружений, в первую очередь
культовых и общественных. Строительством последнего века
республики был подготовлен рассвет зодчества эпохи империи.
"Характерные черты римской архитектуры - торжественная
симметрия; монументальная пластичность могучих архитектурных
масс, заключавших в себе огромные соподчиненные помещения;
доминирующая роль арки и производных от ее форм (свод, купол),
известных еще на древнем востоке, но впервые использованных в
художественных целях римлянами; интерес к пространству
интерьеров и открытых помещений и к их взаимосвязи; быстро
совершенствовавшаяся облицовка бетонных стен камнем и
кирпичом.
13 Римский театр
Истоки римского театра. Истоки римского театра и драмы
восходят, как и в Греции, к обрядовым играм, богатым
карнавальными элементами. Таков, например, праздник Сатурналий в честь италийского божества Сатурна. Особенностью этого
праздника было "переворачивание" привычных общественных
отношений: господа на время становились "рабами", а рабы "господами".
Одним из истоков римского театра и драмы были сельские
праздники сбора урожая. Еще в отдаленные времена, когда Рим
представлял собой небольшую общину Лациума, по деревням
справлялись праздники в связи с окончанием жатвы. На этих
праздниках распевались веселые грубоватые песни - фесценнины.
Как и в Греции, обычно выступали при этом два полухория, которые
обменивались
шутками
подчас
язвительного
содержания.
Зародившись еще при родовом строе, фесценнины существовали и в
последующие века, и в них, по свидетельству Горация, находила
отражение социальная борьба между плебеями и патрициями.
Существовала и другая форма примитивных зрелищ - сатура.
Основой для сатур послужили мимические танцы этрусских
плясунов. В 364 г. до н. э. Рим постигло моровое поветрие. Чтобы
умилостивить богов, решили устроить сценические игры. Из Этрурии
91
были приглашены актеры - плясуны, которые исполняли свои танцы
под аккомпанемент флейты. Этрусским актерам стала подражать
римская молодежь, которая прибавила к пляске шуточный диалог,
написанный нескладными стихами, а также жестикуляцию. Так
возникли сатуры (в переводе значит "смесь") Сатуры были
драматическими сценками бытового и комического характера,
включавшими в себя диалог, пение, музыку и танцы.
Еще одним видом драматических представлений комического
характера являлись ателланы, которые были позаимствованы у
других племен, населявших Апеннинский полуостров, с которыми
Рим вел непрерывные войны. Молодежь увлеклась этими играми и
стала устраивать их в дни праздников.
В ателлане действовали четыре постоянных комических
персонажа: Макк, Буккон, Папп и Доссен. Твердого текста ателланы
не имели, поэтому при их исполнении открывался широкий простор
для импровизации.
К народной драме восходит и мим. Как и в Греции, мим
воспроизводил сценки из народного быта, а иногда пародировал
мифы, выводя в шутовском виде богов и героев.
Таким образом, в Риме существовали примерно те же обрядовые
игры, что и в Древней Греции. Но дальше слабых зачатков драмы
развитие народного театра не пошло. Это объясняется
консервативным укладом римской жизни и сильным сопротивлением
жрецов. Поэтому в Риме не сложилось самостоятельной мифологии,
которая в Греции послужила "почвой и арсеналом" искусства, в том
числе драмы.
Римский театр эпохи республики.Римляне взяли литературную
драму в готовом виде у греков и перевели ее на латинский язык,
приспособив к своим понятиям и вкусам.
После победоносного окончания первой Пунической войны, на
праздничных играх 240 г. до н.э., было решено устроить
драматическое представление. Постановку поручили греку Ливию
Андронику, находившемуся в рабстве у римского сенатора, который
и дал ему латинское имя Ливий. После отпущения на волю, он
остался в Риме и стал обучать греческому и латинскому языку
сыновей римской знати. Этот учитель и поставил на играх трагедию
и, вероятно, также комедию, переработанные им с греческого
образца или, быть может, просто переведенные с греческого языка на
латинский. Эта постановка дала первый толчок развитию римского
театра.
92
С 235 г. до н.э. начинает ставить на сцене свои пьесы драматург
Гней Невий (около 280-201 до н.э.). Он был уроженцем латинского
городка в Кампании и принадлежал к плебейскому роду. После
окончания первой Пунической войны, в которой он принимал
участие, Невий поселился в Риме и начал заниматься литературной
деятельностью.
Гнея Невия с полным основанием можно назвать первым
самобытным римским поэтом. Его стихи (сатуры), драмы, эпическая
поэма "Пуническая война" отличались самостоятельностью в
художественном и в идейном отношении.
Вначале своей драматургической деятельности Невий писал
трагедии по греческому образцу на тему троянского цикла мифов. Но
вскоре он выступил с трагедиями на сюжеты из римской истории.
Такая трагедия называлась у римлян претекста. Позднее претексты
использовали в качестве сюжетов не только исторические, но и
современные события.
Однако наибольшей славы Невий достиг в области комедии (в
отличие от греческих драматургов он писал произведения в двух
жанрах). Невий был создателем паллиаты - литературной комедии,
кото- рая представляла собой переработку новоаттической, т.е.
бытовой греческой комедии. Паллиата ставилась в Риме в течении
Ш-П вв. до н.э. Свое название она получила от греческого широкого
плаща - паллия, так как действие паллиаты всегда происходило гденибудь в Греции и герои ее носили греческую одежду.
Хотя Невий и придерживался греческих оригиналов, но
обрабатывал он их гораздо свободнее, чем Ливий Андроник. Невий
первый применил так называемую контаминацию, т.е. соединение в
римской комедии сюжетных линий двух или трех греческих.
Возможно, что Невий стал основоположником и римской
национальной комедии - тогаты.
Плавт (около 254-184 до н.э.). Продолжателем дела Невия как
комедиографа был его младший современник Тит Макций Плавт.
Его творчество относится к тому периоду, когда Рим из
сельскохозяйственной общины превращается в сильнейшее
государство - сначала Апеннинского полуострова, а затем и всего
бассейна Средиземного моря.
По единодушной оценке древних, Плавт был самым блестящим
представителем паллиаты. Излюбленный персонаж Плавта - хитрый,
пронырливый раб, помогающий молодому хозяину улаживать
любовные дела. Секрет успеха Плавта состоит прежде всего в том,
что его комедии являлись переделкой греческих, самобытны по духу,
93
в них ярко запечатлены черты римской жизни. Плавт сочувственно
относится к плебейским низам рабовладельческого общества и
осуждает людей, стремящихся к наживе.
Плавт умел искусно соединить новую аттическую комедию с
элементами народной римской ателланы, с ее буффонадой, живостью
действия, с ее порой непристойными, но остроумными шутками.
Большое место в комедиях Плавта отводится пению и музыке. В
новой аттической комедии пение и музыка использовались только в
антрактах. У Плавта же музыкальный элемент в некоторых комедиях
преобладает. Это кантики (от лат. canto-"пою").Одни из кантиков
представляли собой арии, другие исполнялись речитативом под
музыкальный аккомпанемент.
Пьесы Плавта отличает динамичность, они проникнуты
пафосом неистощимой энергии и здорового оптимизма. При этом
сами характеры его героев статичны, лишены сложности и
психологической глубины. Поэт обращает основное внимание на
событийную сторону, а все, что касается внутреннего развития
образа, упрощается, отступает на второй план. Тем не менее
свойственный Плавту прием гротеска делает его персонажей
театрально выразительными.
От Плавта дошли до нас 20 комедий полностью и одна в
отрывках. Почти все комедии начинаются с пролога. Прологи
гораздо длиннее, чем в новой аттической комедии, но служат той же
цели. В них рассказывается о событиях, предшествовавших началу
действия, и о том, как будет развиваться интрига. Сюжет многих
комедий был нас- только запутанным, что зрителям трудно было
следить за ходом действия, не познакомившись предварительно с
содержанием.
Большинство комедий Плавта представляют собой веселые
фарсы или разработку откровенно комической ситуации с
бесконечными обманами, тонко сплетенной интригой, хитроумными
проделками, душой которых обычно являлся слуга-раб.
Комедии Плавта прожили большую историческую жизнь, хотя в
средние века Плавт был основательно забыт: богословы считали, что
в его пьесах много безнравственного. Зато в эпоху Возрождения
Плавт снова воскрес для европейского театра. Его пьесы переводят,
создают различные переделки и подражания. Мотивы комедий
Плавта обрабатывались многочисленными драматургами: Ариосто,
Арентино, Шекспиром, Мольером и другими.
Теренций (около 185-159до н.э.). Публий Теренций Афр,
работавший, как и Плавт, в жанре паллиаты, принадлежал уже к
94
следующему поколению драматургов. Уроженец Карфагена,
Теренций еще мальчиком был привезен в Рим, где стал рабом
римского сенатора. Заметив выдающиеся способности юноши,
сенатор дал ему хорошее образование, а затем отпустил на волю.
Теренций находился в дружественных отношениях со многими
знаменитыми людьми, входившими в кружок просвещенного
патриция Сципиона Младшего-приверженца греческой культуры и
греческого образования.
Теренций написал шесть комедий, и все они сохранились.
Сюжеты этих комедий он, как правило, заимствует у Менандра,
причем сознательно подчеркивает их греческий колорит. Конфликты
в комедиях Теренция носят семейный характер, и основной целью
драматурга является гуманизм нравов. У Теренция обычно нет такой
динамики в развитии событий, как у Плавта; он отказывается также
от театральных средств и приемов ателланы, которыми охотно
пользовался его предшественник, от буффонады, грубых и сочных
шуток, непосредственного обращения к зрителям в ходе действия и
т.д. Зато Теренций стремится дать более углубленную
психологическую характеристику своих персонажей, создавая
интересные, жизненные образы. Одна из наиболее известных
комедий "Братья" (160 до н.э.)-ставит вопрос о воспитании
молодежи. В комедии побеждают новые взгляды, представители
которых считают, что надо быть снисходительным к проделкам
молодых людей, воспитывать их не приказами и наказаниями, а
добрыми советами.
Комедии Теренция знакомили римских зрителей с миром более
сложных, чем у героев Плавта, душевных переживаний (хотя и
ограниченных семейными рамками).В этом отношении его
произведения ближе к их общему первоисточнику - Менандру.
Теренций может быть назван предшественником новой
европейской драмы. Европейский театр неоднократно обращался к
его творчеству. Влияние его комедий "Формион" и "Братья"
чувствуется в творчестве Мольера.
Новый интерес к гуманистическим тенденциям драматурга
возник в XVIII в., в период формирования буржуазной "мещанской"
драмы. Дидро считал Теренция своим предшественником, Лессинг в
"Гамбургской драматургии" дал подробный анализ "Братьев", считая
эту комедию образцовой.
Римский театр императорской эпохи
В I в. до н.э. республика в Риме пала. После убийства Цезаря и
победы над Антонием в 31 г. до н.э. императором в Риме стал
95
Октавиан, получивший впоследствии почетное прозвище Август
("Свя- щенный"). Август хорошо понимал общественное значение
театра и всячески содействовал его развитию. Прежде всего, Август
хотел возродить на римской сцене трагедию греческого типа, видя
именно в ней средство улучшения и воспитания нравов своих
граждан. Эти стремления Августа были поддержаны одним из
выдающихся римских поэтов, Горацием, и нашли отражение в его
"Науке поэзии".
Проводя политику Августа, Гораций выступает за идейное,
содержательное искусство, основой которого являются мудрость.
Поэт,
с
одной
стороны,
должен
быть
человеком
высокообразованным, так как он выступает как воспитатель и
наставник граждан. С другой - его искусство должно быть
эмоционально, изящно, поэтому ему нужно шлифовать свои
произведения, прежде чем выставлять их на суд публики.
Однако все усилия Августа возродить на римской сцене
серьезный жанр не увенчались успехом. Хотя представления
устраивались часто, они носили главным образом развлекательный
характер. Общественная роль театра заметно снизилась. Такая
тенденция особенно усилилась при преемниках Августа.
Снижение идейной роли театра сказалось прежде всего на его
репертуаре. После установления диктатуры Октавиана трагедия
пришла в упадок. Если трагедии и ставились во времена империи, то
только в виде отдельных эффектных сцен, дававшим возможность
актерам показать свое мастерство. Эти актеры (их называли
трагедами) надевали костюмы и маски, как для выступления в
трагедии, однако их роль сводилась в основном к пению, так как
актерские арии составляли главную часть представления.
Исполнение арий из трагедий как самостоятельное представление
сохранилось в Римской империи вплоть до последних дней ее
существования.
Сенека (около 4-65 н.э.) От трагедии императорской эпохи до
нас не дошло ничего, кроме трагедий философа Сенеки.
Луций Анней Сенека был воспитателем императора Нерона,
одно время занимал при нем высшие должности в государстве, но
затем был обвинен в заговоре против императора и по приказанию
Нерона покончил с собой, вскрыв себе вены.
Трагедии Сенека начал писать в последние годы жизни, когда
отношение к нему Нерона изменилось и он вынужден был более
осторожно высказывать свои взгляды на существующие порядки.
Всего он написал 9 трагедий, заимствуя их сюжеты из греческой
96
мифологии. По своему строению трагедии Сенеки тоже мало
отличаются от греческих: партии хора чередуются у него с партиями
героев, на сцене находятся не более трех актеров одновременно. Но
под влиянием социальных и политических условий трагедии Сенеки
получили новую направленность. Мрачная эпоха Нерона, с ее
жестокостями и угрозами кровавой расправы, как дамоклов меч
висевшей над каждым, определила разработку тем.
Герои Сенеки-люди, наделенные сильными, испепеляющими
страстями. Изображение этих страстей, невольно приводящих героя к
гибели, изображение сильных аффектов, чудовищных пороков,
состояний, близких к патологии ,-все это становится главным для
поэта.
Среди героев Сенеки -жестокосердные тираны, попирающие все
законы человечности, способные на любые преступления ради
удовлетворения своей страсти. Героини, женщины с мужской душой,
тоже не останавливаются ни перед чем ради удовлетворения своих
желаний.
Персонажи трагедий Сенеки однолинейны: драматург выделяет
какую-либо одну черту в характере и доводит ее до предела. В
драмах Сенеки постоянно встречаются сцены страшной мести,
кровавых преступлений. Очевидно, это было отражением тогдашней
жизни с ее атмосферой жестоких репрессий.
До сих пор остается спорным вопрос о сценической жизни
трагедий Сенеки. Скорее всего они предназначены для чтения, но не
для постановки: трагедии лишены динамики, некоторые сцены
технически невозможно исполнить.
Творчество Сенеки оказало огромное влияние на формирование
трагедии нового времени. Именно через него гуманисты эпохи
Возрождения начали свое знакомство с античной трагедией. В XIVXVII вв. драматурги всех западноевропейских стран учились у
Сенеки искусству трагичного -мастерскому изображению страсти,
напряженности диалогов, отточенности стиля. Шекспир и Бен
Джонсон
в Англии, Корнель,Расин и другие представители
французского классицизма изучали и использовали трагедии Сенеки
в своей творческой практике.
Организация театральных представлений
Представления устраивались в Риме во время различных
государственных праздников. Пьесы шли на празднике патрициев Римских играх, проводившихся в сентябре в честь Юпитера, Юноны
и Минервы; на празднике плебеев -Плебейских играх,
происходивших в ноябре; на Аполлоновых играх-в июле.
97
Постоянного театрального здания в Риме не было вплоть до
середины I в. до н.э.; сооружению его противился консервативный
сенат. Для представления обычно на форуме воздвигался деревянный
помост высотой в половину человеческого роста. На сценическую
площадку вела узкая лесенка в 4-5 ступенек, по которой актеры
поднимались на сцену. В трагедии действие происходило перед
дворцом. В комедиях декорации почти всегда изображали городскую
улицу с выходящими на нее фасадами двух-трех домов, и действие
развертывалось перед домом. 3рители сидели на скамейках перед
сценой. Но иногда сенат запрещал устраивать места в этих
временных театрах: сидеть на представлениях, по мнению сената,
было признаком изнеженности. Все построенное для театральных игр
сооружение ломалось сразу же после их окончания.
Играли в постановках уже не любители (как в ателланах), а
артисты - профессионалы. Их называли актерами или гистрионами.
Римские актеры происходили из среды вольноотпущенников или
рабов и по сравнению с греческими занимали гораздо более низкое
общественное положение. Актеры объединялись в труппы во главе с
хозяином - антрепренером, который по договоренности с властями
организовывал театральное представление, где сам обычно играл
главные роли. Все женские роли исполнялись мужчинами, женщин в
труппы не брали.
Актеры-профессионалы, выступавшие в трагедиях и комедиях в
III-II в. до н.э., играли без масок. Маска появилась в этих жанрах
довольно поздно -в 130 г. до н.э. Поэтому, в отличие от греков,
римляне могли следить за мимикой актеров. Маски использовались и
раньше, но лишь в особых случаях -когда надо было, например,
обыграть мотив двойника в комедии. В масках также играли актерылюбители, принадлежавшие к высшим слоям общества.
Важным событием в театральной жизни Рима было появление
первого постоянного театра, построенного из камня. Этот театр был
сооружен в 55 г до н.э. Гнеем Помпеем Великим и вмещал до 40
тысяч человек. В конце I в. до н.э. в Риме было построено еще два
каменных театра: театр Бальба и театр Марцелла. От последнего до
сих сохранились остатки наружной стены, разделенной на три этажа,
что соответствует трем внутренним ярусам.
14 Воспитание и образование
Римское воспитание и образование, как и вся римская культура,
основаны на греческих образцах, но имеют собственную историю. В
98
начальный период римской истории римское воспитание и
образование носило патриархальный и откровенно практический
характер; основными предметами внимания были сельское. Со II века
до нашей эры в Риме утверждается греческая образовательная
система.
Как и в Греции, процесс воспитания и образования мог сочетать
элементы домашнего обучения (основанного на занятиях дома с
приглашенными учителями) и посещения общественных (частных
или государственных школ). Домашнее обучение и дальнейшее
образование в хороших частных школах, дававшее несравненно
лучшие результаты, могли обеспечить себе только достаточно
состоятельные родители.
Древняя Италия была страной грамотной. Трудно сказать, с
какого времени грамотность стала достоянием широких слоев
населения, но уже в середине II в. до н.э. пароль в армии передавался
не устно, а письменно: солдаты, тысячи тысяч крестьянских сыновей,
умели читать. Пройдут столетия – и маленькие Помпеи подтвердят,
что искусством чтения и письма владели люди, отнюдь не
принадлежащие к богатым и знатным верхам. Те, кто испещрил
надписями стены помпейских зданий, всех тайн орфографии не
постигли: они делают ошибки, пропускают буквы.
У нас есть достаточно сведений для характеристики римской
школы, средней и высшей: о ней многое рассказали и Квинтилиан, и
Светоний, и Сенека-отец. Но римскую школу грамоты не удостоили
внимания ни ее современники, ни историки. А она его заслуживает
потому, что это было единственная школа, доступная бедным слоям
населения.
Скромными и бедными были ученики начальной школы; беден
и скромен был их учитель. Дело его было хлопотливым и трудным,
дохода приносило мало, а почету – и вовсе никакого. Он не имеет
право называться профессором – это титул преподавателей средней и
высшей школы (грамматиков и риторов) – он всего навсего
«школьный наставник»; он не смеет сидеть в просторном кресле с
высокой спинкой (кафедре) – оно предназначено только для
грамматиков и риторов; императоры даруют профессорам большие
привилегии – о школьном учителе они и не вспоминают.
Затруднений ему не чинят: он не должен ни у кого спрашивать
разрешения открыть школу, никому не должен представлять отчетов
о ведении школьного дела; никто не присылает ему ни указов, ни
распоряжений. Свобода у него полная – и открыть школу где угодно,
99
и преподавать как хочет, и умирать с голоду, если не хватит средств
и способностей.
На такое невыгодное и незаметное место охотников было мало.
Занимали его с горя те, кому не удалось пристроиться в жизни
лучше. Средней и высшей школой ведали обычно греки; учитель
грамоты чаще всего был своим, земляком, уроженцем Италии.
Изувеченный солдат, вынужденный до срока оставить военную
службу, ремесленник или крестьянин, не способный по болезни или
по старости к своему труду, решали открыть начальную школу – все
таки какой-то заработок.
Будущий учитель заранее должен обеспечить себе контингент
учащихся. Он выискивает место, много детворы школьного возраста
и нет поблизости школы, с которой пришлось бы вступать в
соперничество; знакомится с родителями и старается ослепить их
блеском своих знаний и своего педагогического умения. Сделать это
нетрудно: так как от него требуется выучить детей читать, писать и
считать.
Так как средства его весьма ограничены, то хорошей,
просторной и светлой комнаты он и не ищет. Его вполне
удовлетворит какой-нибудь сарайчик, дощатый чулан, полутемная
мастерская, которую не захотел снять ни один ремесленник, а то и
просто навес над пустующим хлевом. А иногда у него нет денег и на
такое помещение, и он устраивается со своими учениками на
открытом воздухе, где-нибудь под портиком форума, и только
отгородит грубым широким полотнищем своих питомцев от веселой
и шумной уличной пестроты. Приобретет он еще несколько
табуреток или скамеек для учеников (дети пишут, держа письменные
принадлежности на коленях,- столов не нужно) и стул для себя – вот
«школа» и оборудована.
Античная школа была бедна учебными пособиями: нет
букварей, нет прописей, отсутствует привычная для нас большая
классная доска, книги.
Ученье в начальной школе продолжалось пять лет, но эти пять
лет надо сократить наполовину. В городской школе летние каникулы
продолжались четыре месяца: с середины июня до середины
октября; в сельской они были, вероятно, еще длиннее, потому что
родителям требовалась помощь детей по хозяйству. К этим
каникулам присоединялись еще годовые праздники; праздничных
дней набегало в общем месяцев до двух. Методы преподавания были
так несовершенны, так не приспособлены к детскому мышлению и
восприятию, что немудрено, если грамоту, которую теперь самый
100
тупой ученик усваивает за несколько недель, римские школьники
одолевали за несколько месяцев.
Объем знаний учителя начальной школы был очень разным. В
каком-нибудь медвежьем углу его знания мало чем превышали
уровень той школьной премудрости, которую он преподносил своим
ученикам; в большом городе, а тем более в Риме, требования к нему
значительно повышались. Он должен был не только обучать их
читать и писать, но и познакомить с грамматикой, научить
разбираться в родах, числах и падежах, в лицах и временах,
правильно склонять и спрягать. А это при отсутствии в то время
хорошо и точно разработанной грамматики было делом вовсе не
таким простым.
Римское воспитание и образование, подобно греческому, было,
как мы бы теперь сказали, "комплексным": оно должно было
способствовать не только умственному, но и физическому развитию
ученика.
Поэтому
занятия
теоретическими
дисциплинами
обязательно сочетались с гимнастикой, что было особенно важно для
юношей в перспективе будущей военной службы.
В чисто теоретическом отношении образование, как и в наше
время, было "пошаговым", т.е. переходящим от начального и более
простого к более сложному. Поскольку все основные элементы
обучения были так или иначе заимствованы у греков, названия
дисциплин, как и названия преподавателей, также были греческими.
На первых порах ученик усваивал с помощью учителяграмматиста основы грамоты, счёта и письма. Писали обычно на
деревянных, покрытых воском, дощечках при помощи заостренных
палочек. Сын богатого афинского ритора Герода Аттика (II век
нашей эры) обучался азбуке на дощечках из слоновой кости, а для
лучшего усвоения материала учитель прикреплял изображения букв
к спинам домашних рабов и заставлял их по очереди проходить перед
учеником.
Музыкальному воспитанию, которое в Греции издавна
считалось непременным условием общей образованности, римляне
придавали
меньшее
значение.
Музыкальное
образование
осуществлял кифарист - учитель игры на струнных инструментах лире и кифаре; в более общем значении - учитель музыки.
Физическое развитие для римлян, как для народа-воина, было
едва ли не более существенно, чем греков. Физическим воспитанием
начального характера ведал педотриб - руководитель гимнастических
и спортивных занятий. Спортивные залы, палестры, в которых могли
заниматься дети обеспеченных родителей, были хорошо
101
оборудованы
и
укомплектованы
квалифицированными
наставниками.
По завершении начального обучения т.е. после пяти лет,
проведенных в начальной школе, мальчики (примерно в 12 лет)
приступали к среднему школьному образованию. На этом этапе их
учителем был грамматик, с которым они читали греческих и римских
писателей, поэтов, философов, драматургов. От него они получали
знания о литературе, ее жанрах, о музыке. Необходимо считалось
изучение астрономии, грамматики и геометрии. Здесь параллельно с
латинской литературой молодежь занималась
и литературой
греческой, больше всего изучали поэмы Гомера.
Желающие могли продолжить образование, состоявшее в
углубленном изучении грамматики и риторики. Обучение точным и
естественным наукам в школах того времени не практиковалось, и
"стандартное" образование, которое мы уподобили бы современному
гимназическому, носило исключительно гуманитарный характер.
Прежде всего учили правильно читать и толковать произведения
древних авторов, поначалу преимущественно греческих. Но уже к
концу I века до нашей эры в круг обязательного чтения вошли
Цицерон и Вергилий, затем Овидий и другие авторы. При разборе
произведений главное внимание обращали на стилистический анализ,
а также на моральное значение толкуемого текста. В процессе
обучения ученик усваивал те сведения, которые содержались в
разбираемых текстах, и таким образом попутно получал познания
исторического, мифологического, географического и иного
характера.
Для знатных юношей 16-18 лет была доступна и третья высшая
ступень образования: школа ритора. Здесь учились ораторскому
искусству, искусству спора, упражнялись в составлении речей на
исторические, литературные и политические темы, овладели
декламацией. Содержание таких школ было делом весьма дорогим,
поэтому они устраивались по преимуществу в больших городах.
Школа ритора, ораторского искусства, считалось в Греции и в
Риме (после Цицерона) вершиной образования. Здесь ученик
обучался искусству построения речей. Сначала в теории, на лучших
образцах греческой и римской риторики, а затем и на практике.
Ученики упражнялись в составлении и произнесении речей, учились
выступать
перед
критически
настроенной
аудиторией,
импровизировать на произвольную и часто весьма далекую от
реальности тему. Как должно происходить воспитание оратора,
102
показано в специальном трактате Квинтилиана «Воспитание
оратора» и «Наставление оратору».
Понятно, что такое образование могло подготовить к
самостоятельной жизни только профессиональных риторов или
адвокатов. Всему прочему приходилось учиться или на практике или
в совершенно другой обстановке. Известный философ Сенека как-то
заметил: "Мы учимся не для жизни, а для школы".
Тем не менее, античное общество давало возможности для
профессиональной подготовки в других областях. Существовали,
например, медицинские школы; научиться искусству ваяния или
зодчества можно было у конкретного мастера. Точно так же мог
удовлетворить свои запросы человек, имеющий склонность к
философии или разного рода наукам. В Риме существовали аналоги
греческих гимнасиев - специальных школ, где риторическая
подготовка сочеталась с углубленным изучением философии и
точных наук; здесь продолжали образование юноши после школы
ритора.
В IX веке образовательная система уже сложилась. Цикл
обучения в школе состоял из двух связанных этапов - тривиума
(travium) и квадривиума (quadrivium). Тривиум включал три
основные дисциплины - грамматику, диалектику и риторику, которые преподавались в начальных классах. Квадривиум арифметика, геометрия, астронрмия и музыка - изучался в старших
классах. В совокупности обе части составляли "семь свободных
искусств" (artes liberales). Выпускники латинских школ пополняли
ряды образованных людей средневековья.
15 Библиотека в Риме
Образ Древнего Рима в проявлениях его культуры и бытовой
повседневности обычно складывается из таких
«дежурных»
элементов, как водопровод, бани, амфитеатр, цирк, форум. Можно
еще добавить театр, храм, императорский дворец. Библиотеки же в
обыденном представлении – нечто чужеродное воинственному Риму.
Они прочно ассоциируются с просвещенной Грецией, а также с
эллинистической Александрией, величайшим книгохранилищем
древности. Между тем, читая произведения римских авторов конца
республики и первых столетий империи, убеждаешься, что в то время
библиотеки прочно вошли в римскую жизнь, и римляне не мыслили
своего существования без них.
103
Известно, когда и как появилось в Риме первое крупное
книжное собрание. 23 июня 168 г. до н.э. в битве при Пидне римские
легионы разгромили считавшуюся непобедимой македонскую
фалангу и вскоре после того пленили последнего царя Македонии
Персея. Демонстрация захваченных победителями сокровищ во
время триумфа консула Эмилия Павла заняла три дня. Библиотека
македонских царей также была перевезена в Рим, но не разделила
судьбу других трофеев и стала собственностью сыновей
триумфатора, впоследствии знаменитых полководцев.
Плутарх подчеркивает бескорыстие Эмилия Павла: «Он даже не
пожелал взглянуть на груды серебра и золота, но передал все
квесторам для пополнения общественной казны и только разрешил
сыновьям, большим любителям книг, забрать библиотеку себе».
Однако Эмилий Павел и не мог принять иного решения, поскольку в
те годы в Риме не было ни публичных библиотек, ни специальных
помещений для хранения книг. Видимо, книги не казались тогда
особой ценностью. Иначе бы щепетильный римлянин не решился на
такой шаг, который мог бы бросить на него тень.
«Открытый» Эмилием Павлом
путь обогащения Рима
книжными сокровищами побежденных народов использовался потом
и другими римскими полководцами. В 70 г. до н.э. Лициний Лукулл,
победив сильного противника Рима Митридата VI Евпатора, перевез
его библиотеку из Синопы в Рим, причем предоставил ее всем
желающим, и греки приходили туда, «словно в обитель муз».
Митридат VI был широко образованным человеком, воспитанным
греческими учителями. В его библиотеке помимо книг по греческой
истории и философии (каковые имелись в любой греческой
библиотеке) находились книги авторов, живших при дворе
Митридата и воспевавших его деяния, в частности Феофана из
Митилены, Гипсикрата, Метродора из Скепсиса, а также сочинения
историков Причерноморья.
В 86 г.до н.э. в Рим попала библиотека Аристотеля и его
ученика Теофраста. Аристотель завещал ему свое собрание книг, ибо
тот тоже был крупным ученым. А он передал перед смертью
библиотеку своему ученику Нелею, который перевез ее в пергамский
город Скепсис и оставил там ее людям малообразованным.
Цезарь при жизни вынашивал план создания в Риме публичной
библиотеки. Этот план удалось осуществить спустя пять лет после
гибели Цезаря полководцу, оратору, историку Азинию Поллиону.
Библиотеку поместили в храм Свободы, где происходили публичные
чтения новых произведений. Позднее приемный сын Цезаря
104
Октавиан Август основал публичную библиотеку в портике,
возведенном в честь сестры Августа Октавии. Приведение в порядок
книг и заведование библиотекой было поручено вольноотпущеннику
Гаю Мелиссу из Сполеция. В год извержения Везувия (79 г н.э.) этот
портик Октавии вместе с книгами сгорел.
В 28 г.до н.э. Август воздвиг на Палатинском холме храм
Аполлона и пристроил к нему два портика для греческих и латинских
книг. Впоследствии эти залы стали местом сбора сенаторов. А
библиотеку при храме Августа основал его преемник император
Тиберий. О ней известно, что в библиотечном зале находилась та
статуя Аполлона. О которой в свое время с восхищением отзывался
Цицерон. Сохранились также сведения об основанной Веспасианом
библиотеке при храме Мира и о библиотеке в храме Траяна.
Со времен Августа в Италии наряду с публичными
библиотеками появились и частные книгохранилища, причем едва ли
не в каждом доме сенатора или всадника. Архитектор Витрувий,
рассматривая вопрос о наилучшем расположении частей дома,
считает библиотеку одной из обычных комнат: «Спальни и
библиотеки должны выходить на восток, потому что их назначение
требует утреннего света, а также для того, чтобы не портились
книги. Ибо в библиотеках, выходящих на юг и на запад, в книгах
заводятся черви и сырость, так как их порождают и питают
доносящиеся сюда ветры и, наполняя свитки влажным дуновением,
покрывают их плесенью». Известны домашние библиотеки
Цицерона, его брата Квинта, их друга богача Помпония Аттика,
организовывавшего переписку и продажу книг, поэта Авла Персия
Флакка, владельца 700 книг.
В подборе книг римскими библиографами сказывались
специфические интересы: философия, сельское хозяйство, медицина,
поэзия, история. Уже тогда некоторые считали собирание книг
способом вложения капиталов или средством пустить пыль в глаза.
«Для многих,- писал Сенека, - исключая образованных рабов, книги
являются не предметом изучения, а способом украшения помещений.
Эти люди покупают книги, насколько позволяют им средства, а не
сколько им требуется». Примечательна оговорка о рабах: они не
могли быть покупателями большого количества книг из-за
недостатка средств, но и не стремились к этому. Для рабов
интеллигентных профессий – медиков, грамматиков, секретарей,
философов – книга являлась хлебом насущным.
Сатирик Лукиан написал трактат «Неуч, покупающий много
книг», в котором вывел невежду, желающего прослыть ученым, но
105
самим способом собирания книг и поведением изобличающего
собственную глупость. «Ведь обезьяна есть обезьяна гласит
пословица,- надень на нее хоть золотой ошейник. Так вот и ты
постоянно держишь в руках книгу и читаешь ее, но из прочитанного
ничего не понимаешь и оказываешься тем ослом, который слушает
игру на лире и хлопает ушами».
Книги в частных библиотеках размещались в шкафах с полками,
с ячейками или в особых ящиках. На одном из саркофагов
изображен покойный, сидящий в кресле с высокой спинкой перед
шкафом со свитками, в руках он держит свиток. На шкафах или на
полках в библиотеках стояли бюсты писателей и ученых Гомера,
Эсхила, Менандра, изображения Минервы и муз – покровительниц
различных искусств и отраслей знаний. Уход за книгами, составление
каталогов
и
прочее
поручались
обычно
рабам
или
вольноотпущенникам. Их называли либрариями (от лат.«либер» –
книга) и библиотекарями (от греч. « библос»- книга).
Римские библиотеки известны не только из сообщений древних
авторов, но и по археологическим материалам. Сохранившиеся
здания библиотек Древнего Рима позволяют понять организацию
библиотечного дела.
В августе 79 г.н .э. в результате извержения Везувия погибли
три города, находившиеся у его подножия: Помпеи, Геркуланум и
Стабии. Во время хищнических раскопок Геркуланума, лежавшего
под слоем грязных потоков, в 1752 г. на глубине 27 метров было
обнаружено помещение, из которого извлекли 1750 обуглившихся
свитков. Владельцем дома, получившего название «Вилла свитков»,
оказался один из потомков того политического деятеля Кальцурния
Пизона, против которого выступал обвинителем Цицерон. Из речи
«Против Пизона» известен друг обвиняемого, ученый грек Филодем.
Большинство найденных в 1752 г. свитков из-за небрежности
пропало для науки, но пара сотен папирусов стала известна по
авторам, названиям и частично по содержанию. Автором
большинства оказался Филодем. В библиотеке находились его
сочинения «Об Эпикуре», «О стоиках», «О риторике», «О поэзии»,
«О богах», «О благочестии», «О музыке», «О знаках и обозначаемых
ими».
Особую роль в организации обучения и сохранении
накопленного
знания
играли
публичные
библиотеки
общедоступные библиотеки Рима и крупных городов империи. К IV
веку нашей эры в городе Риме было свыше двух десятков библиотек.
Самой знаменитой библиотекой империи и всего античного мира
106
считалась Александрийская библиотека, содержавшая сотни тысяч
рукописей.
Римское государство, особенно в императорскую эпоху, нередко
оказывало поддержку людям науки, искусства и литературы. Весьма
развито было и частное покровительство. Особенно известен
Меценат приближенный императора Августа (2 пол. I века до нашей
эры); его имя стало нарицательным для обозначения покровительства
литературе и искусству.
16 История медицины Древнего Рима
Литературные памятники. Значительная часть древнейших
римских письменных памятников погибла. Судить об их содержании
можно по произведениям более поздних авторов. Из дошедших до
нас сочинений для характеристики развития медицины в Древнем
Риме особый интерес представляют: поэма «О природе вещей» («De
rerum natura») Тита Лукреция Кара в шести книгах, которая явилась
энциклопедией того времени и отразила передовые взгляды римлян в
области философии, медицины, естествознания. Лукреций подходит
к вопросам медицины с точки зрения атомистического учения. В
популярной форме говорит он о сложном строении живых
организмов из мельчайших движущихся частиц – атомов,
высказывает мысль о постепенном развитии растительного и
животного мира, о различиях организмов и передаче признаков по
наследству, о вымирании неприспособленных организмов. Дает
характеристику некоторым заболеваниям и весьма точно описывает
отдельные симптомы. В шестой книге Лукреций излагает общие
положения о заразных болезнях, разбирая причины их появления.
Говоря о «гибельно смешанном воздухе», который при вдыхании
несет в организм человека семена «болезни и смерти», Лукреций дает
представление о концепции возникновения болезней (последующее
открытие микробов сделает эту концепцию несостоятельной). В то
же время, обращая внимание на возможность заражения через воду,
пищу и другие предметы, он намечает первые, пока еще самому ему
неясные контуры, концепции передачи инфекции.
Обширную информацию о римской медицине дает
энциклопедический труд Авла Корнелия Цельса, жившего на рубеже
I в. до н.э. и I в. н. э. Образованный и богатый человек, Цельс
привлек большой штат переводчиков и создал обширный
энциклопедический свод «Искусства», в который входило более 20
книг по различным областям знаний. Значительная часть этого труда
107
погибла, но до нас дошли книги VI – XIII под общим названием «О
медицине» (« De medicina»). В них изложены известные в то время
знания по гигиене, патологии, терапии и хирургии. Цельс подробно
проанализировал
и
обобщил
труды
древнегреческих,
александрийских и индийских врачей. Особое место Цельс уделил
хирургии. Цельс и сам занимался врачебной практикой: лечил рабов.
Трактат Цельса внес существенный вклад в развитие медицинской
терминологии. Язык его сочинений – классический. По мнению
Плиния Старшего это «золотая латынь» в отличие от «варварской
латыни» средних веков.
В I в. до н.э. начали зарождаться идеи будущего христианства.
Во многих областях знания обострились дуалистические тенденции.
В медицине этот дуализм ярко проявился в деятельности ярчайшего
врача Древнего мира – Галена. Клавдий Гален родился в городе
Пергаме в семье известного архитектора Никона. С 17 лет посвятил
себя медицине, которую изучал в Пергаме, Смирне, Коринфе,
Афинах и Александрии. Знал много языков, много путешествовал.
Вернувшись в Пергаму, в течение ряда лет работал врачом в школе
гладиаторов. После восстания гладиаторов Гален переехал в Рим, где
прославился своими лекциями и успешной медицинской практикой.
Гален признается автором более чем 125 трудов по медицине, из
которых до наших дней сохранилось около 80. Важнейшей из них:
труд «О назначении частей человеческого тела» («De usu partium
corporis humani»), «Об анатомии», «Терапевтические методы», «О
больных частях тела», «О составе лекарств». Несколько работ Галена
посвящено комментариям
трудов «Гиппократова сборника»,
благодаря Галену многие из них дошли до наших времен.
Дуализм Галена выразился в его колебаниях между
материализмом и идеализмом.
Материалистическая
позиция
прослеживается
в
его
исследованиях в области анатомии и физиологии. К тому времени,
когда Гален прибыл в Александрию, там уже перестали производить
секции человеческих трупов (влияние христианства) и Гален
анатомировал высших обезьян, свиней, собак и т.д. Данные,
полученные при вскрытиях животных, переносит в анатомию
человека, в трактате «Об анатомии мышц» им описано около 300
мышц, среди них есть отсутствующие у человека, в то же время не
описана
характерная
для
человеческой
руки
мышца,
противопоставляющая большой палец.
Гален подробно изучил анатомию всех систем организма,
описал кости, связки мышцы, внутренние органы: особенно велики
108
его заслуги в описании нервной системы. Он описал все отделы
головного и спинного мозга, 7 пар (из12) черепно-мозговых нервов,
58 спинномозговых и нервы внутренних органов. Широко
использовал поперечные и продольные сечения спинного мозга в
целях исследования чувствительных и двигательных расстройств
ниже области сечения. Правильно описал анатомическое строение
сердца, венечные сосуды и артериальный проток. Однако сердечную
перегородку он счел проницаемой для крови. Эта неправильная точка
зрения считалось правильной вплоть XVI столетия.
Гален широко занимался лечебной практикой. Был опытным
хирургом и считал анатомию фундаментом хирургии. Ряд
лекарственных средств, получаемых путем механической и физикохимической обработки природного сырья (как это предложил Гален),
до настоящего времени носит название «галеновы препараты».
Произведения Галена в течение 14 веков были основой
медицинских знаний в Европе.
Гален жил во время оживления идеалистических тенденций. На
его мировоззрение оказало большое влияние учение Платона и
Аристотеля о целесообразности всего созданного природой.
Значение
Галена
трудно
переоценить.
Неутомимый
исследователь, основоположник экспериментальной анатомии,
хирург. Гален является одним из выдающихся врачей мира.
Интересным источником информации о медицине Древнего Рима
являются также греческие и латинские эпиграммы — короткие, но
богатые по содержанию стихотворения, отражающие деятельность
врачей.
Археологические данные. Раскопки древних римских городов
позволили сделать достоянием истории, жизнь и быт населявших их
древних народов, познакомили нас с развитием ремесел и отраслей
знаний, и в том числе медицины. Так, в 1771 году в одном из домов в
Помпеях — городе, который в августе 79 года нашей эры был
погребен под пеплом внезапно проснувшегося вулкана Везувия, был найден полный набор медицинских инструментов. Второй набор
из 150 античных медицинских инструментов был обнаружен в 1893
году в Бадане, третий в 1925 году в Бингене. Античные медицинские
инструменты найдены также и на территории бывшего СССР при
раскопках Херсонеса и Ольвии. В Херсонесе обнаружена надгробная
стелла убитого таврами римского врача, принадлежащему крупному
римскому военачальнику.
Медицина унаследовала и магические формы врачевания, корни
которого уходили в первобытнообщинную эпоху и рациональные
109
приемы, целебные свойства народной медицины. Это был опыт
тысячелетий, складывавшийся из наблюдений и передававшийся из
поколения в поколение. Тот факт, что какие-то случайно
примененные средства и приемы, принесшие облегчение, позволял
прибегать к их помощи и в дальнейшем при сходных
обстоятельствах. Эмпирически найденные приемы лечения и защиты
от болезней закреплялись в обычаях и постепенно составили
народную медицину.
На ранних этапах рабовладельческого строя врачебное дело
выделилось в самостоятельную профессию. Повсеместное развитие
получила так называемая храмовая медицина: врачебные функции
осуществляли жрецы. Достигшая высокого расцвета медицина
Древней Греции нашла отражение в культах обожествленного врача
Асклепия и его дочерей: Гигиеи – охранительницы здоровья и
Панакии – покровительницы лечебного дела. Врачебное искусство
Древней Греции оказало большое влияние на развитие медицины
Рима.
Большой интерес для истории медицины представляют древние
гидротехнические сооружения, сохранившиеся на территории
Римской империи в Европе, Азии и Африке. Это знаменитые
акведуки, термы и сточные системы клоак.
Санитарное дело. Наиболее ранним свидетельством внимания
римлян к мероприятиям санитарного характера является Законы
Двенадцати таблиц. Начертанные на медных таблицах, они были
вывешены на колоннах перед Римским сенатом. Их краткость и
простота и по сей день восхищают юристов.
Ряд параграфов Законов посвящен охране чистоты города и
здоровья его жителей. Так, в таблице Х определяются правила
погребения умерших:
«1. Пусть мертвых не хоронят и не сжигают в городе...
5. Пусть костей мертвеца не собирают, чтобы впоследствии
совершить погребение, за исключением лишь того случая, когда
смерть настигла на поле битвы или на чужбине...
9. Закон запрещает без согласия собственника устраивать
погребальный костер или могилу на расстоянии ближе чем 60
футов от принадлежащего ему здания»
Наблюдение за выполнением этих и других законов возлагалось
на выборных чиновников — эдилов, которые следили за
общественным строительством, городским благоустройством и
организацией народных зрелищ.
110
Для стока нечистот в столице империи городе Риме начиная с
VI века до нашей эры стали сооружать многочисленные каналы —
клоаки. Наиболее известная из них cloaca mahima функционирует и
по сей день. Она входит в современную систему римской
канализации. Как правило, клоаки открывались непосредственно в
реку Тибр. Вот почему в IV веке до нашей эры воду из этой реки
было запрещено использовать в качестве питьевой. Подземные
источники и небольшие речки не могли обеспечить водой всех
жителей столицы, и поэтому с IV века до нашей эры в городе Риме
началось сооружение акведуков — каменных арочных мостов и
подземных труб для подачи воды из горных источников.
Акведуки не являются изобретениями римлян, которые
заимствовали эту идею на востоке во время завоевательных
походов. Так, еще в VII веке до нашей эры в Ассирии в период
правления Синйанхериба при строительстве ирригационной системы
около Ниневии были сооружены плотина, два водохранилища, канал
длиной 48 км. И арочные мосты для проведения воды над ущельями.
Во времена римского господства акведуки стали строить как в
восточных, так и в западных провинциях империи.
Римские водопроводы обнаружены и при раскопках римских
колоний. Так, в Херсонесе было открыто 6 линий подземного
водопровода из гончарных труб. Построенный римлянами 18 веков
назад, этот водопровод в течение столетий подавал городу чистую
питьевую воду с Балаклавских высот за 6 — 10 км. Его водой
пользовались во время Крымской войны (1854- 1855 г.), а одна из
линий древнего херсонесского водопровода и по сей день подает
воду в г. Севастополь.
Самыми величественными являлись акведуки города Рима.
Первый из них протяженностью 16,5 км был построен еще в 312 году
до нашей эры цензором Аппием Клавдием. Его так и назвали —
Аппиевым. Сорок лет спустя был воздвигнут второй водопровод
длиной 70 км, в 144 году
до нашей эры был построен третий
акведук, который действует и поныне. Его длина — 61 км, из них
последние 10 км шли по арочным мостам.
В начале I века нашей эры в Риме действовало 11 акведуков
общей протяженностью 436 км, из них 55 км — на арочных мостах. В
сутки они давали городу 1,5 миллиона кубических метров чистой
питьевой воды с Сабинских гор. «...Четырех из них достаточно,
чтобы полностью обеспечить водой современный Рим ». В пересчете
на душу населения в столице Римской империи ежедневно
потреблялось от 600 л до 900 л воды. Для сравнения заметим, что в
111
дореволюционном Петербурге на душу населения подавалось 200 л
воды в сутки.
Акведуки охранялись законами. Контроль над техническим
состоянием этой колоссальной водопроводной сети осуществляло
специальное
водное
ведомство.
За
умышленную
порчу
водопроводных труб и водонапорных башен на виновного налагали
крупный штраф. Если же повреждение было сделано без злого
умысла ненамеренно, то виновный должен был немедленно его
ликвидировать.
Колоссальное количество воды, которое потреблял Рим в
период своего расцвета, распределялось между императорским
дворцом, общественными учреждениями (термы, рынки, склады,
сады, амфитеатры) и многочисленными фонтанами, которых было
более 600. В частные дома вода, как правило, не подавалась. Ее или
покупали у водовозов, или ходили за ней к фонтанам. Отсутствие в
доме воды имело своим следствием и отсутствие канализации в
жилых кварталах: римляне «пользовались общественными уборными
или выносили мусор на соседнюю кучу, а то просто выбрасывали из
окошка на улицу ». В этом плане выгодно отличается цивилизация
Древней Индии: еще в середине III тысячелетия до нашей эры в г.
Мохенджо-Даро
в каждом доме имелась не только система
водоснабжения, но и трубы для отвода нечистот в магистральные
каналы.
Широкое распространение римской империи получили термы.
Их развалины находят в Азии и Африке, во Франции и Англии, в
столице Риме и небольшом городке Помпеях.
Первые термы в столице Римcкой империи были построены в
III веке до нашей эры Марком Агриппой, который передал их в
бесплатное пользование населению города. Многие богатые римляне,
желая завоевать популярность среди сограждан, дарили им право на
вечные времена бесплатно пользоваться построенными при них
банями. Для их содержания они выделяли специальные поместья.
Таким образом, в Риме были не только частные, но и общественные
бани, которые принадлежали городу. К концу I века до нашей эры их
число достигало 170, а в IV веке нашей эры их было уже около
тысячи. Пропускная способность столичных терм, как отмечает Ч.
Камерон, позволяла десяткам и даже сотням тысяч людей мыться
одновременно.
Купание в Риме было ритуалом: оно занимало определенное
место в распорядке дня между завершением дел и обедом с друзьями,
длилось определенное время - около часа, протекало в специально
112
для этого оборудованном помещении. Раздевшись в так называемом
аподитерии, человек входил, чтобы отдохнуть и привыкнуть к
банной атмосфере, в теплую комнату (тепидарий), откуда переходил
в кальдарий, где для начала мылся горячей водой, а затем во
фригидарии освежался холодной водой; рядом располагались две
жаровые камеры- парильня и с сухим жаром. К этому блоку
примыкали площадка для спортивных упражнений палестра и
солярий. Вот эти –то
купальни по мере роста городского
водоснабжения и становились предметом особых забот и особого
тщеславия. Сосредоточенные в руках богачей бешеные деньги
порождали, не в последнию очередь, безвкусную роскошь и
невиданные размеры домашних купален, ставших постепенно
обязательной принадлежностью каждого особняка.
Они соружались огромных размеров. Знаменитый римский поэт
Марциал писал, обращаясь к одному из римских богачей: «Баней для
целой толпы ты обладаешь один». Нередко эти частные бани
располагались так, чтобы, плавая в горячем водоеме, можно было
видеть прохладное море. Весь комплекс бассейнов и водоемов
перекрывался стекляной крышей, которая пропускала лучи солнца ,
но не пропускала холодного воздуха и была «фигурами испещрена,
рисунками переливалась», порожая выставленной на показ
роскошью.
Об этих термах философ Сенека писал: «Любой сочтет себя
убогим бедняком, если стены вокруг не блистают драгоценностями,
если александрийский мрамор не оттеняет нумидийские наборные
плиты, если их не покрываеғт сплошь тщательно нанесенный и
пестрый, как роспись, воск, если кровля не из стекла, если
фассийский камень(кавказский,т.е. привезенный с самого края
земли), прежде редкое украшение в каком-нибудь храме, не
обрамляет бассейнов, в которые мы погружаем похудевшие от
обильного пота тела, если вода льется не из серебренных кранов. И
ведь все это- у простых граждан... А что если взять бани
вольноотпущенников? Сколько там изваяний, сколько колон, ничего
не поддерживающих и поставленных для украшения, чтобы дороже
стоило! Сколько ступеней, по которым с шумом сбегает вода! Мы до
того дошли в расточительстве, что не желаем ступать иначе как по
самоцветам».
Не менее примечательны были рмские городские купальни и
развивавшиеся из них общественные бани, или термы. Здесь, среди
десятки тысяч людей, заполнявших неоглядных размеров залы,
113
переходы, портики, исчезли общественные перегородки, бывшие
объязательными в античном мире.
Общественные купальни появились в Риме в конце республики,
и число их росло стремительно вплоть до конца античности: в І в. до
н.э. их было 170, в ІV в н.э. – 900 или 1000. Они были устроены по
типу домашних купален: то же чередование помещений с горячей и
холодной водой, те же влажные и сухие парильни, то же
обязательное сочетание купания, отдыха и гимнастики. Судя по
характеристикам Марциала, многие из них были тесными, темными и
неопрятными. Скорее всего, именно из желания как-то
компенсировать этот недостаток строительство терм в Риме взяли на
себя императоры, придав этим своеобразным учреждениям подлинно
государственный размах, соревнуясь между собой в щедрости,
изобретательности, инженерно-техническом совершенстве. Первые
термы подарил городу при Августе блжайший его сподвижник
Випсан Агриппа, в 64 г. Построил свои термы Нерон, в 68 г. –
Веспасиан, в 75 г.- Тит, в 110 г. Завершил строительство своих терм
Траян, в 120 г.-Адриан, в 188 г.-были сданы в эксплуатацию термы
Коммода, в 217 – Каракаллы, в 230 г.- Александр Севера, в 272 г. –
Аврелиана, в 295 г. – Диоклетиана, в 324 г. – Константина.
В основе терм лежала все та же схема: аподитерий, тепидарий и
дальше в различных сочетаниях – кальдарий, фригидарий, бассейн
для плавания, палестра; во многих случаях некоторые их этих
помещений дублировались. Первоначально центром композиции
была палестра - большой двор для занятий спортом. В других
помещениях, распологавшихся вокруг двора, было царство духовной
культуры – здесь прогуливались, читали, беседовали; собственно
термы были царством культуры физической и телесной гигиены.
Как всегда в Римской империи, в термах поражают их масштабы
и их вездесущность. Двор терм Каракаллы имел размер 400х400
м,центральный комплекс – 150х200 м. Бани в расположенном в
Германии городе Августа Тревиров (совр.Трир) настолько огромны и
роскошны, что археологи сначала, пока не опознали их, долго
спорили, каково было назначение этой громадины- был ли это храм
или императорский дворец. Термы встречаются почти во всех
городах или городках империи.
Пышное убранство терм придавало им сходство с музеями.
Стены их воздвигались из великолепных сортов мрамора. Внутри
стен и под полом прокладывались специальные трубы для обогрева
горячим воздухом или подогретой водой. В термах имелись
помещения для раздевания, физических упражнений и натирания
114
маслами, горячая баня и бассейны с теплой и холодной водой.
Внутренние залы украшались росписью, колоннами и скульптурами
из белого мрамора. Почетное место занимали изображения Асклепия
и Гигиеи. В термах найдено большое количество произведений
античного искусства: статуи Геркулеса и Флоры, Фарнезский бык и
группа Лаокоона, торс Аполлона Бельведерского и другие шедевры,
украшающие сегодня музеи различных стран мира.
Яркое представление о римских термах того времени дают
строки из письма римского политического деятеля, философа и
писателя Луция Аннелия Сенеки: «Жалким бедняком сочтет себя
человек, если в стенах его бани не сверкает огромных кругов
драгоценного мрамора... если вода льется не из серебряных кранов ...
теперь норой назовут баню, если она поставлена не так, чтобы
солнце круглый день заливало ее через огромные окна, если в ней
нельзя в одно и то же время и мыться и загорать, если нельзя из
ванны видеть и поля и море ...»
Римские термы были не только гигиеническими сооружениями
— они являлись также общественными и культурными центрами.
При них располагались библиотеки, залы для пиров и собраний, где
часами дискутировали философы.
Организация медицинского дела. В древней Италии вплоть до II
веке до нашей эры обходились без врачей профессионалов. Лечили
дома народными средствами: травами, кореньями и плодами,
настоями и отварами, часто совмещая это все с магией и наговорами.
По свидетельству видного писателя и политического деятеля Марк
Порций Катона, самым популярным лечебным средством считалась
капуста: « Капуста из всех овощей — первая. Ешь ее вареной и
сырой... она чудо как помогает пищеварению, устанавливает
желудок, а моча того, кто ее ест, служит лекарством от всего...
Натерши, прикладывай ее ко всем ранам и нарывам... она все
вылечит, выгонит боль из головы и из глаз...»
Катон был ярым противником греческой медицины и ее
внедрения в Риме, считая ее выражением изнеженности и роскоши.
Такая точка зрения в немалой степени способствовала застою в
развитии медицины в Древней Италии. Первыми врачами здесь были
рабы из числа рабов из Греции, Малой Азии, Египта. Каждый
состоятельный римский гражданин стремился обзавестись рабом врачем. Раб лечил семью своего хозяина и его родственников.
Высокий культурный уровень раба-врача постепенно поднимала
его в глазах хозяина. Свободная практика такого специалиста
представлялась рабовладельцу весьма доходной, поэтому рабов-
115
врачей стали отпускать на свободные заработки. Врач-отпущенник
был обязан бесплатно лечить своего бывшего владельца, его семью,
рабов и друзей и отдавать ему часть своих доходов. Юридически
врачи-отпущенники оставались зависимыми от рабовладельца, и
римское общество долгое время относилось к ним с некоторым
презрением. Среди римских отпущенников были выдающиеся и
политические деятели, врачи, писатели и архитекторы.
В конце Ш — начале II века до нашей эры в столице Римской
империи стали появляться свободные
врачи греческого
происхождения. Первым греческим врачом в городе Риме считается
пелопоннесец Архагат. Он приехал в столицу в 219 году до нашей
эры и был тепло встречен горожанами. Ему предоставили право
римского гражданина и выделили государственный дом для частной
практики. Начало деятельности принесло Архагату большую
популярность. Однако вскоре прижигания и хирургические
операции, которые он производил, резко изменили отношения к нему
римлян: его прозвали "живодером" и перестали к нему обращаться.
Прошло несколько столетий, прежде чем греческая медицина
получила признание в Риме. Важной вехой в этом отношении явился
указ Юлия Цезаря, который в 46 году до нашей эры предоставил
почетное право римского гражданства как приезжим врачам из
Греции, Малой Азии,
Египта, так и местным жителям, обучившимся медицине. Таким
образом, в Римской империи стали проявляться элементы
государственной регламентации медицинского дела.
Древний римлянин Цицерон писал: «При ослаблении зрения в
старости не остается ничего другого, как только слушать чтение раба
…» Мы пеняем на наш техногенный век, который, словно меняла,
одной рукой дает нам чудеса цивилизации, другой отнимает
здоровье. Но оказывается, задолго до нашей сумасшедшей эпохи
люди уже страдали от плохого зрения и пытались решить эту
проблему.
Римский император I века до нашей эры Нерон обожал бои
гладиаторов. Чтобы лучше рассмотреть жестокую схватку, он
подносил к глазам отшлифованный смарагд (изумруд). В этом был
не только элемент эстетства – когда алая кровь умирающего раба при
взгляде на нее сквозь камень превращалась в зелень. В этом был и
офтальмологический эффект. Вогнутые поверхности смаргада
компенсировали недостаток зрения Нерона, который, по всей
вероятности, был близорук. К тому же в древности изумруд считался
амулетом. Улучающим зрение, а зеленый цвет древнеримские
116
медики «прописывали» как средство от усталости глаз. Не потому
ли по приказу того же Нерона арену цирка, где сражались
гладиаторы, посыпали измельченным малахитом, а с плеч
императора всегда ниспадала зеленая мантия?
Древний Рим внес существенный вклад в развитие военной
медицины. Постоянная римская армия, ведущая широкие
завоевательные войны, требовала большого количества врачейпрофессионалов. Они имелись во всех родах войск. Каждая когорта,
состоявшая из 1000 человек, должна была содержать 4 врачейхирургов. Во флоте на каждом военном корабле было по одному
врачу. Каждому воину полагалось иметь при себе необходимый
перевязочный материал для оказания первой помощи себе и раненым
товарищам. В частях создавались специальные санитарные команды
из 8 — 10 крепких молодых воинов, которых называли deputati.
Верхом на лошадях за линией боя они подбирали раненых. Для этой
цели их седла имели по два стремени на левой стороне. Deputati
возили с собой фляги с водой и, возможно, делали первую перевязку.
За каждого спасенного воина им платили золотом.
После битвы раненых отвозили в ближайший город или в
военный лагерь, где устраивались военные учреждения для больных,
по одному на каждые 3-4 легиона. Обслуживающий персонал этих
учреждений состоял из врачей, экономов, инструментариев и
младшего персонала. Инструментарии заведовали инструментами,
лекарствами и перевязочными материалами. Младший персонал,
главным образом из рабов, использовался для ухода за больными.
Колумелла в своем труде «De re rustica» (« О сельском хозяйстве»)
писал о таких заведениях для рабов, которые обслуживались рабамимедиками. Однако в большинстве случаев рабов не лечили. В
столице больных рабов отправляли на остров Бартоломея и
оставляли там умирать. В случае выздоровления такой раб
становился свободным и, согласно декрету императора Клавдия, не
должен был возвращаться к рабовладельцу.
Наряду с военной медициной развивалось медицинское дело в
городах и отдельных провинциях, где государственные власти
учредили оплачиваемые должности врачей — архиатров. При дворе
служили archiatri palatini; и провинциях - archiatri provincialеs; в
городах - archiatri populares. В городах архиатры объединялись в
коллегию и находились под контролем городских властей и
центрального правительства, которые следили за их выборами и
назначениями. Процедура выборов напоминала строгий экзамен,
после которого врач получал звание «Врач, утвержденный
117
государством».
Архиатры
работали
при
объединениях
ремесленников, в банях, театрах и цирках. Выдающийся врач
древности Гален, грек по происхождению, в молодые годы в течение
ряда лет работал врачом в школе гладиаторов в Пергаме. Имеются
сведения и о привлечении врачей в качестве судебных медиков. Так,
врач Антистий участвовал в расследовании убийства Юлия Цезаря.
Архиатры имели постоянное жалование, но им разрешалась и
частная практика.
В обязанности главы городских архиатров входило
преподавание медицины в специальных школах, которые были
учреждены в Риме, Афинах, Александрии, Антиохии, Берите и
других городах империи. Анатомия преподавалась на животных, а
иногда — на раненых и больных. Практическую медицину изучали у
постели больного.
Закон строго определял права и обязанности учащихся : все свое
время они должны были отдавать учению. Им запрещалось
участвовать в пиршествах и иметь подозрительные знакомства.
Нарушавший эти правила, подвергался телесному наказанию, а в
ряде случаев высылался в родной город до окончания обучения.
Наряду с государственными медицинскими школами в Римской
империи существовало небольшое число частных медицинских
школ. Одну из них основал Асклепиад.
Со временем положение врачей в Риме укрепилось. Они
получили большие права и даже льготы: так, во, время войны врачи и
их сыновья освобождались от воинской повинности. Подобные
привилегии привлекали в Рим иноземных врачей, что привело к их
избытку, конкуренции и в результате, к узкой специализации. Уже к
концу II веке до нашей эры в столице были зубные и глазные врачи,
специалисты, которые лечили только болезни мочевого пузыря, или
хирурги, которые производили только одну операцию, например
грыже сечение или камнесечение.
Положение врача в Римской империи значительно отличалось
от положения врача в Древней Греции, где врач был освобожден от
обязанностей перед государством. В Греции, врачи привлекались к
службе государству лишь в случае эпидемии и на время военных
походов с согласия самого врача.
Ученые и натуралисты древних Греции и Рима внесли огромный
вклад в развитие медицины. Они обобщили полу магические системы
древнего Египта, Вавилона, Персии и в результате экспериментов,
сумели перевести медицину с уровня магии и заговоров на научный
уровень. Конечно, несовершенство техники того времени и незнание
118
людьми фундаментальных законов естества не позволили им
полностью избавиться от заблуждений в сфере человеческого тела,
однако то, что было сделано, действительно заслужило того, чтобы
имена ученых и простых медиков древнего мира были внесены в
анналы истории.
С падением Западной Римской империи в 476 году древняя
рабовладельческая система Западного средиземноморья перестала
существовать. Наступил новый период истории — эпоха феодализма.
Достижения древних рабовладельческих цивилизаций Греции и Рима
легли в основу последующего развития европейской, а вместе с ней
и мировой культуры.
17 Платежные средства в Риме
В эпоху перехода от непосредственного обмена товарами к
введению денежного обращения главным средством платежа был
скот. Память об этом времени сохранилась в римском названии денег
— «пекуниа» (от «пекус» — скот). В дальнейшем за товары стали
расплачиваться медными брусками прямоугольной формы, весом до
полутора килограммов, а те в свою очередь уступили место уже
настоящим монетам, появившимся в Риме в середине V века до
нашей эры. Основной денежной единицей был медный асс — слиток
меди, весивший 1 римский фунт, или 1 либра (327,45 г), что
составляло 12 унций по 27,3 грамма каждая. Надо сказать, что
первоначально в разных областях Италии существовали
определенные различия в системе мер и весов. Так называемому
оскскому фунту, или либре (примерно 273 г), соответствовал по весу,
как это видно и из его названия, «асс либралис». Постепенно на всей
территории Италии главной мерой веса стала римская либра, поэтому
асс, весивший 327,45 грамма, обозначали начальной буквой L. Эта
же аббревиатура применяется и в наши дни для обозначения
британского фунта. Шло время, и римский асс становился все легче:
вес его снизился с половины фунта до 1/4 и даже 1/6 фунта. В I веке
до нашей эры асс еще больше обесценился, так что римляне начали
говорить: "Ценою в асс",— имея в виду вещи ничтожные, нестоящие
(нечто вроде нашего "грош цена"). Лишь с IV века до нашей эры в
Риме чеканили серебряную монету. Ее появление связано с
растущими контактами между Римом и греческими колониями на
юге Италии, где деньги из драгоценных металлов были уже в
большом ходу. Около 340 года до нашей эры в Капуе стали
выпускать для Рима серебряную монету по греческому образцу. Это
были дидрахмы_ - двухдрахмовые монеты весом в 7, 58 грамма,
119
позднее — в 6,82 грамма.
Формальная организация монетного дела в Риме произошла в
289 году до нашей эры с учреждением особой коллегии в составе
трех человек. Их первой задачей был выпуск ассов и еще
находившихся в обращении медных слитков с выбитой на них
официальной печатью («сигнаты»). Серебряные монеты — денарии и
сестерции — начали чеканить в Риме в 269 или 268 году до нашей
эры, и в ту пору денарий весил 4,55 г, или 1/72 римской либры. В
эпоху 2-й Пунической войны получила распространение первая
золотая монета — скрупул, равнявшаяся 20 серебряным сестерциям.
В период, когда Римская республика доживала свои последние годы,
в обращение вошла золотая монета, называемая просто «золотой», —
один такой золотой денарий составлял 100 сестерциев. При Августе
золотые монеты утвердились в Риме уже прочно и окончательно, и
сложившаяся таким образом система триметаллизма (медь —
серебро — золото) была характерна для Римского государства в
течение всех последующих столетий его существования. До реформы
Августа золото практически не использовалось в денежной
системе Римского государства. Чеканка золотых
монет
производилось обычно в периоды войны и имела эпизодический
характер. Начиная с правления Августа золото стало одним из
основных металлов, использующихся при чеканке монет. Монеты
были выполнены в греческом стандарте, но в римском стиле, с
надписью иногда на латинском, но чаще на греческом языках.
Правда, сами деньги то и дело теряли в весе: «золотой», который при
Августе весил 8,19 грамма, в правление Нерона «тянул» лишь на 7,28
грамма. Император Нерон внес новые изменения в монетную
систему Рима. Лучистая корона императора, стала одним из
отличительных элементов в римской монетной системе.
Потребность Вечного города в деньгах обеспечивали четыре
монетных двора: в самом Риме, в Беневенте, в Таренте и в какой-то
точно не известной местности на юге Италии. В Риме мастерская, где
чеканили металлические деньги, находилась близ храма Юноны
Монеты, т.е. «Предостерегающей» (считалось, что богиня однажды
предупредила римлян о приближающемся землетрясении). Отсюда
вошедшее в европейские языки слово «монета».
Помимо «золотого» римская денежная система включала в себя
такие серебряные монеты:
1 денарий = 4 сестерция = 10 ассов;
1 квинарий = 2 сестерция = 5 ассов;
1 сестерций = 2,5 асса;
120
1 триент = 1/3 асса;
1 квадрант = 1/4 асса;
1 секстант = 1/6 асса.
Самой же мелкой монетой была унция, равнявшаяся одной
двенадцатой асса. Император Константин ввел в обращение также
двухассовую монету — дупондий. Наконец, в последние века
Западной Римской империи стали чеканить новую золотую монету —
солид. Ценнейший источник для нумизматических исследований —
это, конечно, сами римские монеты, сохранившиеся в немалом
количестве. По истории же монетного дела в Риме важные сведения
сообщает Плиний Старший (см.: Естественная история, ХХХШ, 4248). Он рассказывает, что до вынужденного ухода войск царя Пирра
из Италии в 275 году до нашей эры римский народ пребывал в
счастливом неведении денег из драгоценных металлов. Не было ни
золотых, ни серебряных монет, а в обращении был только медный
асс, весивший 1 фунт. При всех расчетах деньги отмеряли по весу,
поэтому, например, жалованье, которое выплачивали воинам,
называлось в Риме «стипендиа» (от «пендо» — взвешиваю), казначея
же звали диспенсатором. И впоследствии весы оставались одним из
атрибутов оформления торговой сделки. Так, при манципации —
формальной процедуре передачи какого-либо имущества или рабов в
собственность нового владельца — покупатель в присутствии
многочисленных свидетелей ударял кусочком меди о весы и затем
вместе с необходимой суммой денег вручал продавцу. Сервий
Туллий, один из древних римских царей, ввел, по словам Плиния,
обычай помечать используемые в качестве денег кусочки меди
специальным государственным знаком (современные исследователи
относят возникновение этого обычая в Риме уже к эпохе республики
— к V веку до нашей эры). На медных монетах чеканили
изображение скота — «пекудес». Это также объясняет, почему
деньги в Риме назывались «пекуниа». Серебряные монеты, сообщает
римский эрудит 1 веке нашей эры, начали выпускать лишь за пять
лет до 1-й Пунической войны. Было установлено, что денарий
должен весить 10 фунтов, квинарий — 5 фунтов, а сестерций — два с
половиной фунта. Нехватка средств на ведение войны с Карфагеном
вынудила римские власти прибегнуть к «порче монеты», т.е. пустить
в обращение медные ассы, вес которых был в шесть раз меньше, чем
прежде. Эта мера оказалась успешной и принесла немалые выгоды
оскудевшей казне. При помощи штемпеля на медных монетах
изображали с одной стороны голову двуликого Януса, а с другой —
носовую часть корабля, на мелких же монетах — триентах и
121
квадрантах — помещали кораблик целиком. На серебряных монетах
были выбиты двуконные или четвероконные упряжки, отсюда
названия монет «богата» и «квадригата». Наконец, в 104 году до
нашей эры, добавляет Плиний Старший, Рим познакомился с новой
денежной единицей — «викториатом», украшенным изображением
богини Виктории. Однако Плиний ошибается: чеканить викториаты
римляне начали еще в 268 году до нашей эры, а спустя сорок лет
открыли специальный монетный двор на острове Коркира, где
выпускали эти монеты, равнявшиеся по весу 3/4 денария.
Использовались они главным образом в торговых сношениях с
греческими государствами, ибо были эквивалентны греческой драхме
и потому облегчали взаимные расчеты. На внутреннем денежном
рынке Римской державы викториаты долго не получали
распространения и рассматривались скорее как иностранная валюта.
Лишь на рубеже П - 1 вв. до н.э. викториат был приравнен к
половине денария и должен был отныне войти в обращение и на
внутреннем рынке. В эпоху империи были проведены существенные
реформы финансовой системы Римского государства. Казна была
поделена на императорскую и сенатскую, и в соответствии с этим
чеканились отдельно императорские и сенатские монеты.
Императорские монеты— серебряные и золотые — были помечены
аббревиатурой принятого тем или иным правителем титула. На
сенатских монетах, которые могли быть только бронзовыми,
помещали две буквы: S и С, «сенатус консультум» — постановление
сената). Между монетами времен республики и империи заметны
различия и в знаках. В республиканский период на монетах
изображали головы римских божеств — Януса, Юпитера, Марса,
Юноны, Минервы, Беллоны, нередко также знаменитую римскую
волчицу — кормилицу Ромула и Рема. На аверсе, как уже
говорилось, можно было видеть корабль или его отдельные части.
Поэтому-то и игра, называемая у нас "орел — решка", была известна
в Риме как игра "капут-навис" ("голова-корабль"). Только Цезарь
впервые, с разрешения сената, приказал выбить на монете свой
собственный портрет. В дальнейшем изображения римских
властителей стали появляться на монетах все чаще: сохранились
монеты с портретами Октавиана Августа, Марка Антония и даже
царицы Клеопатры. В эпоху империи такой знак превратился в
постоянный атрибут римской монетной системы: на монетах разного
достоинства чеканили профили императоров и членов их семей. При
этом требовалась особенно искусная работа, ведь изображение
правителя символически сближалось с аллегориями Свободы,
122
Милосердия, Радости или же с принятыми в Риме изображениями
богов. Еще большее искусство было необходимо, чтобы выбить на
монете сцены, иллюстрирующие важнейшие события в политической
и военной жизни государства в эпоху правления того императора,
чей портрет красовался на другой стороне монеты. Изображали
военные победы, строительство дорог, портов и т.п. В царствование
императора Константина на деньгах можно было увидеть даже сцены
из частной жизни властителя: свадебные торжества, триумфальный
въезд в столицу и некоторые другие события были запечатлены тогда
мастерами монетного дела. Наконец, при Феодосии Великом на
монетах появились уже иные символы — христианские, а в V веке
на самых ценных, золотых монетах стали помещать крест и
монограмму Христа. «Преступником» называет Плиний Старший
того, кто первым начал изготовлять деньги из серебра и золота. Из-за
золота было и в самом деле пролито немало крови, и не только в
римской истории. Частных граждан жажда золота толкала порой на
преступления и осуждаемые обществом пути наживы, и одним из
наиболее распространенных способов обогащения стала подделка
государственной монеты — способ, практиковавшийся, увы, не
только в древности. Еще хуже было то, что этот же путь быстрой
наживы был открыт и для самого государства, желавшего таким
образом пополнить пустеющую казну. При императоре Каракалле
знаменитый римский серебряный денарий изготовлялся из сплава, в
котором серебра было не больше половины. Преемники Каракаллы в
свою очередь значительно уменьшили количественное содержание
серебра, так что вскоре эта монета представляла собой; в сущности,
лишь посеребренный кружочек из сплава меди, цинка и олова. При
императоре Аврелиане дело дошло до открытого и громкого
скандала: управляющий монетным двором Фелициссим — это имя,
означающее «счастливейший», не принесло успеха его носителю, —
наладив выпуск серебряных денег с преобладающим содержанием
меди, сберег тем самым немало драгоценного металла, но не для
императорской казны, а для себя лично. Понятно, что вершить
подобные дела в одиночку он не мог и потому действовал в сговоре
со многими должностными лицами империи, среди которых были
даже сенаторы. Проведенное по приказу императора расследование
выявило широкую картину злоупотреблений, от которых пострадали
тысячи людей. В Риме вспыхнули беспорядки, и, чтобы их подавить,
пришлось стянуть в город войска. При этом в уличных боях также
погибли многие сотни людей. Новейшие исследования показали, что
в Ш веке нашей эры (около 225 года) в Римской империи
123
действовала
крупная,
хорошо
организованная
шайка
фальшивомонетчиков. Главным центром их деятельности была
провинция Паннония. Свой преступный промысел они довели до
совершенства и нанесли громадный ущерб финансовой системе
государства. Проведенное властями расследование помогло выявить
место, где орудовали злоумышленники, и для того, чтобы их
схватить, были посланы целые воинские подразделения. Некоторые
из виновных поплатились жизнью, другие же, избежав казни, были
направлены на принудительные работы, и притом как раз на
монетный двор, ибо отлично разбирались в монетном деле. Какое-то
время они трудились вполне добросовестно, но затем вновь начались
злоупотребления и даже строгий закон императора Аврелиана
оказался не в состоянии помешать распространению преступного
промысла фальшивомонетчиков на всей территории империи.
Наконец, в Рим было доставлено около семи тысяч мошенников,
схваченных в провинциях, и состоялся величайший в истории
процесс над фальшивомонетчиками. Многие из них были
приговорены к смертной казни, и лишь тогда удалось в какой-то мере
справиться с опасной эпидемией, угрожавшей полностью разорить
Римскую державу. Говоря о чеканке монет в провинциях, отметим,
что некоторые греческие города в составе империи сохраняли право
выпускать собственную монету, и это было для них важной
привилегией, дарованной им или самим императором, или его
наместником в провинции. Привилегия эта означала признание
видной политической, экономической и административной роли
города и давала ему большую самостоятельность в его внутренних
делах. Кроме, того, разрешение городу иметь собственный монетный
двор помогало обеспечить провинцию необходимым ей количеством
разменной монеты, ведь императорские монетные дворы просто не в
состоянии были удовлетворить потребности провинций в
металлических деньгах. На местах, особенно в восточной части
империи; именно городские монетные дворы сыграли решающую
роль в денежном обеспечении торговых операций. Получение
городом права чеканить собственную монету было связано во многих
случаях и с близостью военных трактов, с передислокациями войск.
18 Римская рабовладельческая республика
Римская рабовладельческая республика была крупнейшей
средиземноморской державой. Внеиталийские завоеванные области
римляне превращали в свои "провинции"' и облагали их тяжелой
124
данью. Завоевательные войны обогащали главным образом
нобилитет и всадничество.
Нобилитет — это римская знать, сенаторская аристократия,
превратившаяся в крупных земельных собственников. Руководящую
роль в ней играли патрицианские рода, но выдвигались и отдельные
плебейские рода. В середине II века до н. э нобилитет, оплотом
которого был сенат, господствовал в стране. Внутри нобилитета шла
борьба различных группировок по вопросам внутренней и внешней
политики республики. Незнатная, но богатая верхушка плебса
составляла всадничество, которое прибрало к своим рукам различные
откупа, особенно откуп налогов провинций. Внешняя торговля и
ростовщические операции сосредоточивались в руках всадничества.
Хотя нобилитет и всадничество составляли верхушку римского
рабовладельческого
общества,
грабившего
провинции
и
эксплуатировавшего большое количество рабов, между ними
существовали противоречия, вследствие которых всадничество часто
принимало участие в антисенатских коалициях.
Сельское хозяйство продолжало оставаться основой экономики
Рима, но в результате роста крупного землевладения шел процесс
разорения крестьянства, процесс вытеснения из сельского хозяйства
труда свободного крестьянина рабским трудом.
Во время второй Пунической войны были опустошены
значительные территории Италии. Заморские походы римлян также
способствовали разорению крестьянства, обогащая преимущественно
рабовладельческую верхушку.
Период Пунических войн был периодом роста рабовладения в
Римской республике. Число рабов резко возросло. Жители городов,
оказавшие сопротивление римской армии, как правило, продавались,
в рабство. Так было с Карфагеном, Коринфом и многими другими
городами (было продано 50 тысяч жителей Карфагена, 80 тысяч
жителей Сардинии и т. д.).
Труд раба был значительно дешевле труда свободного.
Наиболее рентабельным рабский труд был в крупном сельском
хозяйстве, в римских латифундиях, где и сосредоточивались массы
рабов. На полях плодородной Сицилии, например, работали сотни
тысяч рабов. Наряду с сельскими рабами имелись так называемые
городские рабы: рабы-ремесленники и домашние рабы. Рабы
являлись основным эксплуатируемым классом, за счет которого
жили не только римские рабовладельцы, но и римский люмпенпролетариат, являвшийся потомком экспроприированного римского
крестьянства.
125
Как отмечает Маркс, особенность экспроприации свободного
италийского крестьянства заключалась в том, что "римские
пролетарии стали не наемными рабочими, а просто тунеядцами..."'
Основным противоречием римского рабовладельческого
общества была классовая борьба рабов и рабовладельцев.
Противоречие между рабами и рабовладельцами углублялось и
обострялось, принимая формы открытых восстаний, размеры
которых непрерывно росли.
Обострялось и противоречие между экспроприируемым
крестьянством и верхушкой рабовладельческого общества. "Когда во
время упадка Римской республики у свободных италийских крестьян
были экспроприированы их наделы, они образовали класс таких же
"белых бедняков", какие были в южных рабовладельческих штатах
до 1861 r. среди рабов и "белых бедняков", двух классов, одинаково
не способных освободить себя, произошел распад древнего мира".
"Белыми бедняками" назывались свободные неимущие римские
граждане, считавшие работу унизительной. Это был античный
люмпен-пролетариат, который не работал и жил за счет римского
рабовладельческого государства. В больших восстаниях рабов
"белые бедняки" иногда оказывались временными попутчиками
восставших.
Во второй половине II века до н. э. борьба рабов стала
принимать форму грозных восстаний. Ареной первого большого
восстания явилась Сицилия, считавшаяся "житницей Италии". Здесь
было сосредоточено множество рабов, работавших в больших
латифундиях. Условия их жизни были ужасны. Рабовладельцы, боясь
рабов, держали их в цепях, клеймили и жестоко наказывали, плохо
кормили и почти не одевали.
В 138 году до н. э. под руководством раба сирийца Евна
началось восстание, центром которого стал город Энна. В югозападной части острова во главе восставших. стал киликиец Клеон.
Силы Евна и Клеона объединились, общее командование находилось
в руках Евна. Восставшим рабам удалось уничтожить несколько
римских отрядов. Город Тавромений стал вторым после Энны
политическим и военным центром восставших. Евн был объявлен
царем. При нем имелся совет, куда входили "люди, значительные по
уму". Рабство сохранялось, освобождены были лишь участники
восстания. Восставшие "не сжигали мелких вилл, не уничтожали в
них ни имущества, ни запасов плодов и не трогали тех, кто
продолжал заниматься земледелием..."."
126
Восставшие рабы создали сильное войско, которое заняло ряд
городов. Римский сенат вынужден был послать в Сицилию
консульские армии. В результате длительной осады римлянам
удалось взять Тавромений и Энну. Клеон был убит в бою, а Евн
попал в плен и умер в тюрьме.
Сицилийское восстание явилось началом ряда восстаний рабов в
Италии, Греции и на островах Средиземного моря. Борьба рабов
против рабовладельцев принимала форму вооруженных восстаний,
которые
обостряли
и
углубляли
процесс
разложения
рабовладельческого строя.
Наряду с развитием основного противоречия в Римской
рабовладельческой республике обострились противоречия в среде
свободного населения. Особенно было недовольно политикой
нобилитета разорившееся крестьянство. Но и в самом нобилитете
имелись люди, считавшие крестьянство главной опорой Рима и
требовавшие возрождения разорившегося римского крестьянства,
труд которого все больше и больше заменялся трудом рабов.
Возрождение крестьянства, согласно взглядам этой части римского
нобилитета, способствовало бы укреплению военной мощи Рима и
устраняло угрозу новых восстаний рабов
В 134 году до н. э. представитель знатного плебейского рода
Тиберий Гракх, избранный народным трибуном, внес в народное
собрание законопроект, который касался фонда общественной земли.
Гракх стремился провести новый закон под лозунгом восстановления
старого аграрного закона об ограничении землепользования, т. е.
восстановления того, что некогда сделали предки. Это поднимало
авторитет законопроекта. Выступая в защиту этого закона, Тиберий
говорил: "Дикие звери, живущие в Италии, и те имеют норы и
логовища, между тем как люди, умирающие, сражаясь за Италию, не
имеют ничего, кроме воздуха и света. Они без крова, лишенные
постоянного местожительства, бродят с женами и детьми.
Полководцы обманывают солдат, увещевая их сражаться с врагом за
могилы предков и храмы, в то время как у массы римлян нет ни
алтаря, ни кладбища предков. Их называют властелинами, между тем
как у них нет даже клочка собственной земли". Законопроект,
предложенный Тиберием, преследовал цель возрождения свободного
римского крестьянства. Вторая часть законопроекта предлагала
разбить на участки излишки государственной земли и раздать их
беднейшим гражданам на правах наследственной и неотчуждаемой
аренды.
127
Сенат, в котором преобладали крупные землевладельцы,
высказался против законопроекта. Тогда Тиберий провел
законопроект через голову сената. Закон Гракха стал осуществляться,
но нобилитет и не думал уступать. Разгорелась борьба, в результате
которой Тиберий Гракх был убит. Дело Тиберия Гракха продолжил
его брат Гай Гракх, избранный на 123-й год народным трибуном. Гай
наметил широкую демократическую программу, центральным
пунктом которой было аграрное законодательство. Он внес также ряд
законопроектов, относящихся к римской армии: об отмене вычетов
из жалования легионера за обмундирование, запрещение принимать
на военную службу граждан моложе 17 лет и некоторые другие Тогда
же Гай предложил законопроект о предоставлении права гражданства
неполноправным италикам ("союзникам" и некоторым другим).
Однако этот законопроект провалился. Силы реакции возросли, и на
очередных выборах Гракх не был избран трибуном.
Гай Гракх поднял восстание, но римское крестьянство скоро
отошло от движения, а италики не были еще настолько сильны,
чтобы поддержать его. В результате Гай и три тысячи его
сторонников погибли; потерпело неудачу и все движение. Процесс
разложения старых рабовладельческих порядков был настолько
глубок, что стремление Гракхов восстановить уже отжившую
республику и римское крестьянство оказалось утопичным. Никакими
мерами нельзя было остановить пролетаризацию крестьянства.
Важно отметить, что на этом этапе движение рабов и аграрное
движение римско-италийского крестьянства представляли собой два
различных потока, подтачивавших основы римского политического
строя.
В 104 году до н. э. вспыхнуло второе сицилийское восстание
рабов. Восставшие создали армию, насчитывавшую 20 тысяч пехоты
и 2 тысячи конницы. Римляне сосредоточили в Сицилии крупные
силы и разбили армию рабов. Рабы опять потерпели поражение.
В конце 90-х годов I века до н. э. разгорелась так называемая
союзническая война на территории Италии. Это было восстание
италиков, которые добивались получения римского гражданства.
Вслед за этим вспыхнуло восстание в восточных провинциях. Борьба
между аристократией и демократией в Риме привела к установлению
в конечном итоге диктатуры консула Суллы (82.г. до н э.).
Обострившаяся классовая борьба в Римской республике подготовила
почву для самого крупного восстания рабов под руководством
талантливого организатора и полководца Спартака.
128
19 Римская республика и ее армия
Военное искусство наряду с правом и юриспруденцией
принадлежит к числу высших достижений древнеримской
цивилизации. Римляне были народом-воином; вся римская история
может быть представлена как
непревзойденной организации
военного дела. Рим
одержал целый ряд блестящих побед и
объединил под своей властью значительную часть тогдашнего
культурного мира.
Венному делу всегда придавалось в Риме первостепенное
значение. Прекрасные римские дороги (фрагменты которых
сохранились до нашего времени) строились с расчетом на военные
цели. Римская армия по своей организации и оснащению
справедливо считалась лучшей во всем древнем мире. Знаменитый
иудейский историк Иосиф Флавий (I век н.э.), многократно
наблюдавший римскую армию в действии и даже сражавшийся с
римлянами, оставил нам такие слова: «В самом деле,
предусмотрительность римлян, устраивающих свою жизнь так, что ее
распорядок подходит как для мирного времени, так и для войны,
достойна всяческого удивления. И если посмотреть на устройство
римского войска, то становится понятным, что власть римлян над
миром приобретена доблестью, а не досталось им по воле случая… В
сражениях они ничего не предпринимают без расчета или в силу
случайности, но всегда согласуются с принятыми решениями…Они
предпочитают провал подготовленного предприятия случайному
успеху, ибо победы, которые приходят сами, побуждают полагаться
на случай, тогда как расчет…учит не возвращаться к прежним
ошибкам».
В период ранней республики устройство и комплектование
римского войска напоминали ту систему, которая применялась в
греческих городах-государствах. Армия фактически сводилась к
народному ополчению, и ее боевые качества оставляли желать
лучшего. В ходе многочисленных войн римская армия постепенно
обрела боевое мастерство.
Во время войн римлян в Иберии и в Нумидии выдвинулся Гай
Марий, имевший большое влияние среди демократических кругов
Рима. В начале I века до н.э. Гай Марий провел серию военных
реформ, в результате чего римская армия окончательно стала
профессиональной. На 107 год Марий был избран консулом и
сосредоточил все свое внимание на укреплении римской армии.
Римская армия начала постепенно комплектоваться добровольцами
129
из более бедных классов, образуя, таким образом, армию
профессиональных солдат вместо прежней милиции, в которую
включались все граждане. Вследствие этого изменился характер
армии, в нее стали принимать граждан, не имевших ценза. Был
установлен 16-летний срок службы. Милиционная римская армия
начала
превращаться
в
профессиональную
армию,
комплектовавшуюся по принципу добровольной вербовки.
Изменение состава армии настоятельно требовало ее реорганизации.
По предложению Мария был осуществлен ряд организационных
мероприятий. Упразднено деление легионов на велитов, гастатов,
принципов и триариев, чему способствовало то обстоятельство, что
"различие в вооружении трех линий исчезло перед эпохой Мария".
Упразднена была легкая пехота, перестала существовать конница как
отдельный род войск, она целиком была включена в состав легиона.
Изменился боевой порядок легиона: каждые три манипулы были
соединены в когорту (600 человек), которые располагались в две
линии (по пять когорт в каждой). Тактической единицей стала
когорта. Римская армия, таким образом, имела четкую тактическую
организацию, чем значительно превосходила современные ей армии,
в том числе и знаменитую греческую фалангу. В бою легион
первоначально строился по манипулам, а впоследствии - когортами в
три линии (4-3-3),- причем не единой плотной массой, а Легион
(Іеgіо) - крупнейшее структурное подразделение римской армии, состоял из 10 когорт, или 30 манипул. В эпоху республики легионом
командовали военные трибуны (6 человек, по 2 месяца каждый). В
эпоху империи легионом командовал легат (legatus). Вместе с
приданными войсками легион эпохи империи насчитывал 6000
человек пехоты и 120 всадников. Легионы имели номера и во многих
случаях собственные имена ("I Италийский", "VI Железный", "XII
Молниеносный"). В эпоху империи число легионов доходило до
30."шахматном" порядке с равномерными внутренними интервалами.
Гибкость этой организации позволяла римским войскам срвершать
сложные и вместе с тем точные маневры и перестроения, что во
многом обеспечивало успех в отдельном сражении. Передвижения
могли совершаться отдельными манипулами, когортами или же
целыми легионами. Ориентироваться помогали специальные значки.
Манипулы и когорты имели значок в виде раскрытой ладони (так
называемый "сигнум"). Знаменем легиона служило изображение
орла, которое тщательно охранялось; потеря орла считалась
величайшим бесчестьем.
130
Важнейшей особенностью римской военной организации была
отлично налаженная система продовольственного снабжения, а также
технического обеспечения (инженерные части были особым родом
войск) и транспорта. Эта организация, а также густая сеть хороших
военных дорог, позволяла вести длительные и сложные военные
кампании, - что, как правило, не удавалось противникам Рима.
Особое значение имела организация укрепленного лагеря,
который обязательно разбивался на каждой стоянке по
олределенному хорошо усвоенному плану. Лагерь крупной армии
представлял собой миниатюрный город и был снабжен всем
необходимым для жизни, а в случае необходимости - для
продолжительной обороны. Лагерь окружался рвом, валом и
частоколом (последний при снятии лагеря разбирался и перевозился
на новое место).
Длительные стоянки легионов в одном месте иногда
продолжались несколько десятилетий. В подобных случаях лагерь
постепенно превращался в настоящий город, наделенный всеми
благами цивилизации, но сохранявший вместе с тем четкую
лагерную планировку. Многие европейские города первоначально
были римскими лагерями - например, Вена. Развалины
многочисленных городов-лагерей до сих пор сохраняются в
Северной Африке. Таким образом, римская военная. организация не
только достигла выдающихся успехов в военном деле, но и сыграла
весьма значительную цивилизационную роль в истории народов
Европы и Средиземноморья.
Наградой в римском войске служил венок (corona). Почетным
отличием за спасение жизни римского гражданина был венок из
дубовых листьев (corona civica) с надписью: Ob civem servatum.
Воина, который первым поднялся на стены вражеского города,
награждали золотым венком, форма которого напоминала зубцы
крепостных стен (corona muralis). Тот, кто первым оказывался на
вражеском корабле и способствовал его захвату, получал золотой
венок, украшенный изображениями носов кораблей (corona rostrata;
rostrum – нос коробля), - его также называли corona navalis (navisкорабль). Военначальников также награждали золотыми венками,
копьями, почетными знаменами. Главнокомандующему за победу
сенат
присуждал такие награды: низшая – совершение
благодарственных молебствий, эти награды присуждались и за
другие заслуги перед государством; более высокой наградой была
овация или малый триумф – ovatio; полководец въезжал верхом на
коне: самая высокя – торжественный триумф: въезд в город на
131
колеснице в окружении войска. Перед колесницей шли ликторы,
трубачи, сенаторы, воины несли военную добычу, знамена, вели
пленников. Условия получения триумфа было победоносное
окончание войны или победа в сражении, в котором погибло не
менее 5000 врагов, а также снятия оружия с вражеского
вождя.Полководец-триумфатор въезжал, одетый в белую тунику,
расшитую узором из пальмовых листьев, и в пурпурную вышитую
тогу. На колеснице рядом с ним стоял раб, который держал над его
головой золотой венок – высшую награду. Полководец слагал его
вмнесте с другими жертвоприношениями в храме Юпитера
Капитолийского.
Реорганизация римской армии имела как положительные, так и
отрицательные стороны. Организация легиона усложнилась (легион
— когорта — манипула), но упростились тактические движения и
управление легионом. Повысилось значение и роль командного
состава при подготовке к бою и в ходе боя. Однако соединение
манипул уменьшило свободу маневрирования легиона на
пересеченной местности. Сократилась тактическая глубина боевого
порядка легиона. Упразднение велитов (легкая пехота) уменьшило
возможности успешной завязки боя и уклонения от него.
Единственной формой боя стала быстрая и решительная атака.
Усилена была техническая оснащенность армии. Широко стал
применяться шанцевый инструмент, появились инженерные обозы,
что, однако, не избавило легионеров от обязательного личного
багажа. Это дало врагам Мария повод для острот: римских солдат
стали называть ослами, нагруженными всяким багажом. Но Марий
оставался непреклонным в своих действиях.
Проведенные
реформы,
несомненно,
способствовали
укреплению
римской
армии.
Превращение
армии
в
профессиональную изменило ее роль в политической жизни
республики. Чрезвычайно возросла роль полководца, от которого
теперь во многом зависело личное благополучие воинапрофессионала. Армия фактически превращалась в орудие отдельных
группировок крупных рабовладельцев, стремившихся к учреждению
в Риме военной диктатуры.
Римская армия укреплялась в процессе борьбы с нумидийцами,
а затем с "варварами", которые, начиная с 113 года до н. э., стали
периодически вторгаться в пределы Римской республики. Это были
племена кимвров и тевтонов, увлекшие за собой галлов. Пережитки
родового строя, сохранившиеся у этих племен, обеспечивали им
132
сплоченность и взаимную выручку в бою. Кимвры и тевтоны шли на
войну с семьями, повозками и скотом.
В 105 году до н. э. в бою под Араузионе (нижнее течение Роны)
были уничтожены две римские армии. Но кимвры и тевтоны не
пошли в Италию, а двинулись в Испанию, и римляне получили
несколько лет передышки. За это время была закончена
реорганизация римской армии, что значительно ее укрепило.
В 102 году до н. э. "варвары" снова напали на Италию. Марий
решил преградить им путь в районе нижнего течения реки Изера
(приток Роны), где был построен укрепленный лагерь. Атаковав
римский укрепленный лагерь, тевтоны не смогли его взять и
двинулись в обход. В течение шести дней тевтоны шли мимо лагеря,
на виду у римских солдат. Проходя, они с насмешкой кричали им:
"Не хотите ли послать поклон вашим женам?" Когда тевтоны
прошли, легионы под командованием Мария устремились вслед за
ними и при Аквах Секстиевых разбили их. В следующем, 101 году до
н. э., при Верцеллах (в Верхней Италии) римляне разбили кимвров. В
руки римской армии попало 150 тысяч пленных, все они были
обращены в рабов. Первой волне так называемого переселения
народов был дан отпор. Римские легионы были еще боеспособны.
"Провинция" дословно - означает "поручение". Первоначально
так называлось преимущественно военное поручение, которое
давалось должностным лицам. Впоследствии так стали называть
завоеванные области.
Особое значение для истории римского военного искусства
имеют
сочинения
крупнейшего римского
полководца и
политического деятеля Гая Юлия Цезаря, в которых нашли
отражение теория и практика военного искусства, а также личный
опыт полководца.
20 Римский флот
По своей конструкции римские боевые корабли принципиально
не отличаются от кораблей Греции и эллинистических государств
Малой Азии. У римлян мы встречаем те же десятки и сотни весел в
качестве ' основного движителя судна, ту же многоярусную
компоновку, приблизительно ту же эстетику фор и ахтерштевней.
Всё то же — но на новом витке эволюции. Корабли становятся
крупнее. Они обзаводятся бортовой артиллерией (лат tormenta),
постоянной партией морской пехоты (лат. manipularii или liburnarii),
оснащаются штурмовыми трапами-"воронами" и боевыми башнями.
133
По римской классификации все боевые корабли назывались
naves longae, «длинные корабли», за счет своих сравнительно узких
корпусов, выдерживающих пропорцию ширины к длине 1:6 и
больше.
Противоположностью боевым кораблям были транспортные
(naves rotundae, «круглые корабли»). Боевые корабли делились по
признаку наличия/отсутствия тарана на птекюле (с тараном) и все
прочие, "просто" корабли. Также, поскольку иногда корабли с
одним, а то и с двумя рядами весел не имели палубы, то
существовало разделение на корабли открытые, naves apertae (у
греков — афракты), и корабли закрытые, naves constratae (у греков —
катафракты).
Основной,
наиболее
точной
и
распространенной
классификацией является деление боевых кораблей в зависимости от
количества рядов весел.
Корабли с одним рядом весел (по вертикали) назывались
монеры (moneris) или униремы, а в современной литературе часто
именуются просто галерами,• с двумя — биремы или ли бурны,• с
тремя — триеры или триремы,• с четырьмя — тетреры или
квадриремы, • с пятью — пентеры или квинкверемы, • с шестью —
гексеры.
Однако дальше четкая классификация «смазывается». В
античной литературе можно встретить упоминания гептер, актер,
эннер, деиемрем и так вплоть до седеиимрем (шестнадцатирядных
кораблей). Если понимать под этим количество гребных ярусов, то
получится полная чушь. Как с точки зрения технической, так и
военной.
Единственно представимое смысловое наполнение этих
названий — общее количество гребцов на одном борту по одному
срезу (секции) во всех ярусах. То есть, например, если в нижнем ряду
на одно весло имеем одного гребца, в следующем — двух, в третьем
— трех и т.д., то тогда суммарно в пяти ярусах получим 1+2+3+4+5 =
15 гребцов. Такой корабль можно, конечно, назвать квиндецимремой.
Но особого смысла в подобном названии не будет, потому что по
сути это будет квинкверема или пентера, т.е. пятиярусный боевой
корабль. А сколько гребцов приводят в движение пять весел одной
секции — не суть важно.
Большие корабли во многих случаях бронировались
бронзовыми пластинами и почти всегда завешивались перед боем
смоченными в воде воловьими шкурами для защиты от
зажигательных снарядов.
134
Римские корабли были в среднем больше аналогичных по
классу греческих или карфагенских. При попутном ветре на корабле
устанавливали мачты (до трех на квинкверемах и гексерах) и
поднимали на них паруса. Перед боем паруса скатывали и помещали
в чехлы, а мачты укладывали на палубу.
Подавляющее большинство римских боевых кораблей, в
отличие, например, от египетских, вообще не имели стационарных,
несъёмных, мачт.
Римские корабли, как и греческие, были оптимизированы для
ведения прибрежных морских сражений, а не для длительных рейдов
в открытом море.
Обеспечить хорошую обитаемость среднего корабля для
полутора сотен гребцов, двух-трех десятков матросов и центурии
морской пехоты было невозможно. Поэтому вечером флот приставал
к берегу.
Экипажи, гребцы и большая часть морских пехотинцев сходила
с кораблей и ночевала в палатках. Утром плыли дальше.
Корабли строились быстро. За 40-60 дней римляне могли
построить квинкверему и полностью ввести ее в строй. Этим
объясняются внушительные размеры римских флотов во время
Пунических войн. Например, по некоторым подсчетам (осторожным
и оттого наверняка заниженным), во время Первой Пунической
войны (264-241 rr. до н.э.) римляне ввели в строй более тысячи
боевых кораблей первого класса: от триремы до квинкверемы (то
есть не считая унирем и бирем)
Корабли имели относительно низкую мореходность, и в случае
сильного внезапного шторма флот рисковал погибнуть едва ли не в
полном составе. В частности, во время той же Первой Пунической
войны из-за штормов и бурь римляне потеряли по меньшей мере 200
кораблей первого класса. С другой стороны, за счет достаточно
прогрессивных технологий, если корабль не погибал от ненастья или
в бою с врагом, он служил удивительно долго. Нормальным сроком
службы считались 25-30 лет. (Для сравнения: английский линейный
корабль "Дредноут" (1906 г.) морально устарел через восемь лет
после постройки, а американские авианосцы типа "Эссекс" были
выведены в резерв через 10-15 лет после начала эксплуатации.)
Поскольку на парусах ходили только при попутном ветре, а всё
остальное время пользовались исключительно мускульной силой
гребцов, то скорость кораблей оставляла желать лучшего. Более
тяжелые римские корабли были еще медленнее греческих.
«Быстроходным» считался корабль, способный выжать 7-8 узлов (14
135
км/ч), а для квинкверем вполне пристойной считалась крейсерская
скорость в 3-4 узла.
Экипаж корабля по подобию римской сухопутной армии
назывался "центурией". На корабле было два главных должностных
лица: капитан ("центурион"), ответственный за собственно плавание
и навигацию, и центурион, ответственный за ведение боевых
действий. Последний командовал несколькими десятками морских
пехотинцев.
Вопреки распространенному мнению, в республиканский
период (V-1 вв. до н.э.) все члены экипажа римских кораблей,
включая и гребцов, были вольнонаемными. (То же самое, кстати,
относится и к греческому флоту.) Однако позднее в качестве гребцов
действительно начали использовать рабов и пленных.
Командовали флотом первоначально два «военно-морских
дуумвира» (duoviri navales). Впоследствии появились префекты
(praefecti флота, приблизительно эквивалентные по статусу
современным адмиралам).
Отдельными соединениями от нескольких до нескольких
десятков кораблей в реальной боевой обстановке иногда
распоряжались сухопутные командиры войск, перевозимых на
кораблях данного соединения.
Биремы и либурны. Биремы представляли собой двухъярусные
гребные суда, а либурны могли строиться как в двухярусном, так и в
одноярусном варианте. Обычное число гребцов на биреме — 50-80
количество морских пехотинцев — 30 - 50. Для того, чтобы повысить
вместимость этих кораблей, даже небольшие биремы и либурны
нередко комплектовались закрытой палубой, чего обычно не
делалось на судах аналогичного класса в других армиях.
Уже в ходе Первой Пунической войны выяснилось, что биремы
не могут эффективно бороться против карфагенских квадрирем с
высоким бортом, защищенным от таранного удара множеством
весел. Для борьбы с карфагенскими кораблями римляне начали
строить квинкверемы. А биремы и либурны на протяжении
следующих веков использовались для дозорной, посыльной и
разведывательной службы, либо для боевых действий на мелководье.
Также биремы могли эффективно применяться против торговых и
боевых однорядных галер (как правило, пиратских), по сравнению с
которыми были куда лучше вооружены и защищены.
Наряду с мореходными либурнами римляне строили много
различных типов речных либурн, которые использовались в боевых
действиях и при патрулировании Рейна, Дуная, Нила. Если
136
учитывать, что 20 даже не очень крупных либурн способны принять
на борт полную когорту римской армии (600 человек), то станет ясно,
что соединения маневренных либурн и бирем представляли собой
идеальное тактическое средство быстрого реагирования в речных,
лагунных и шхерных районах при действиях против пиратов,
неприятельских фуражиров и переправляющихся через водные
преграды варварских отрядов.
Тяжёлые корабли: квадриремы и квинкверемы. Квадриремы и
более крупные боевые корабли тоже не были редкостью, однако
массово они строились только непосредственно в ходе крупных
военных кампаний. Преимущественно, во время Пунических,
Сирийских и Македонских войн, т.е. в Ш-Н вв. до н.э. Собственно,
первые квадри- и квинкверемы были улучшенными копиями
карфагенских кораблей подобных классов, впервые встреченных
римлянами во время Первой Пунической войны.Эти линкоры
Античности зачастую не снабжались тараном, а, будучи вооружены
метательными машинами (до 8 на борту) и укомплектованы
крупными партиями морской пехоты (до 300 человек), служили
своеобразными плавучими крепостями, с которыми карфагенянам
было очень непросто справиться.
Вооружение и тактика Абордажный бой. Главным оружием
римского корабля были морские пехотинцы. Если корабли греков и
эллинистических государств в качестве основного тактического
приёма использовали mutatis mutandi таранный удар, то римляне ещё
в Первую Пуническую войну сделали ставку на решительный
абордажный бой.
Римские manipularii (морские пехотинцы) имели отменные
боевые качества. Карфагеняне, полагавшиеся на скорость и
манёвренность своих кораблей, располагали более искусными
моряками, но не смогли противопоставить римлянам аналогичных
солдат. Сперва ими было проиграно морское сражение при Милах, а
несколько лет спустя римские квинкиремы, оснащённые
абордажными «воронами», сокрушили карфагенский флот при
Эгатских островах.
Со времён Первой Пунической войны штурмовой трап-«ворон»
(лат. corvus) становится почти неотъемлемым атрибутом римских
кораблей первого класса. «Ворон» представлял собой штурмовой
трап особой конструкции, имел десять метров в длину и около 1.8 в
ширину. «Вороном» он назван из-за характерной клювообразной
формы большого железного крюка (см. Рисунок 14), находившегося
на нижней поверхности штурмового трапа. Или протаранив
137
неприятельское судно, или просто переломав ему вёсла в скользящем
ударе, римский корабль резко опускал "ворон", который пробивал
своим стальным крюком палубу и накрепко в ней застревал. Римская
морская пехота обнажала мечи... А после этого, как пишут римские
авторы, «всё решала личная доблесть и рвение воинов, желающих
отличиться в бою на глазах у своих начальников».
Наиболее интересной метательной машиной, использовавшейся
в римском флоте, следует признать иолибол - полуавтоматический
камнемёт, представляющий собой усовершенствованный палинтон.
Если верить описаниям, эта машина могла вести непрерывную
стрельбу небольшими каменными ядрами (4 кг.), подающимися из
«магазина», расположенного над направляющим ложем. Цепная
передача, приводившаяся в действие вращением ворота,
одновременно взводила полибол, натягивая тетиву, подавала в ложе
ядро из «магазина» и, на очередном обороте, спускала тетиву. Таким
образом, полибол можно признать даже полностью автоматическим
оружием с принудительной механикой автоматики (кстати,
некоторые современные многоствольные малокалиберные пушки
тоже имеют полупринудительную автоматику: кроме энергии
пороховых газов, в них используются также внешние
электроприводы).
Аналогичные машины, но более крупные и предназначенные
для стрельбы зажигательными стрелами, использовались в береговых
батареях.
Для огневой поддержки римляне также использовали наёмных
критских лучников, которые славились своей меткостью и
замечательными зажигательными стрелами с романтическим
названием "тадео1, ". Кроме стрел, копий, камней и окованных
железом брёвен римские корабельные баллисты также стреляли
тяжёлыми железными гарпунами (лат. harpar). Наконечник гарпуна
имел хитроумную конструкцию. После проникновения в корпус
неприятельского корабля он раскрывался, так что извлечь гарпун
обратно было практически невозможно. Таким образом, вражеский
корабль «арканили» желательно сразу с двух-трёх' кораблей и
переходили к излюбленному тактическому приёму: собственно,
абордажному бою.
Таран. Несмотря на все описанные технические и
артиллерийские изыски, таран (лат. Rostru) являлся куда более
надёжным и мощным оружием корабля, чем баллисты и скорпионы.
Тараны изготовлялись из железа или бронзы и, как правило,
использовались в паре. Болыиой таран (собственно рострум) в форме
138
высокого плоского трезубца находился под водой и был
предназначен для сокрушения подводной части неприятельского
корабля. Рострум весил очень и очень порядочно. Например,
найденный израильскими археологами бронзовый таран с греческой
биремы весит более 400 кг. Можно представить, сколько весили
рострумы римских квинквирем.
Малый таран (проемболон) находился над водой и имел форму
бараньей, свиной, крокодильей головы. Этот второй, малый, таран
служил буфером, препятствующим
а) разрушению форштевня корабля при соударении с бортом
вражеского судна;
б) чересчур глубокому проникновению рострума в корпус
неприятельского корабля.
Последнее могло иметь печальные последствия для атакующего.
Таран мог застрять во вражеском . корпусе и атакующий полностью
терял маневренность. Если вражеский корабль горел, атакующий
корабль мог сгореть с ним вместе. Если же вражеский корабль тонул,
то можно было остаться без тарана, или затонуть вместе с ним.
Весьма забавным и очень грубым оружием был так называемый
«дельфин». «Дельфин» представлял собой большой продолговатый
камень или свинцовый слиток, который перед боем подымали на
вершину мачты или на специальный выстрел (то есть на длинную
поворотную балку с блоком и лебёдкой). Когда неприятельский
корабль оказывался в непосредственной близости, мачту (выстрел)
заваливали так, чтобы она оказалась над противником, и обрубали
трос, удерживающий «дельфина»...
Считается, впрочем, что «дельфин» был эффективен только
против беспалубных судов, поскольку лишь в этом случае он мог
пробить днище и утопить вражеский корабль. Иными словами,
«дельфин» мог использоваться против пиратских фелюк или либурн,
но не при столкновении с кораблем первого класса. По этой причине
«дельфин» был скорее атрибутом невооруженного купеческого
судна, чем римской триеры или квадриремы.
Зажигательные средства
А «вооруженность до зубов» римских кораблей обретала свою
энтелехию в зажигательные средствах, к которым относились
«жаровни» и сифоны.
"Жаровни" представляли собой обычные вёдра, в которые
непосредственно перед боем заливали горючую жидкость и
поджигали её. Затем «жаровню» подвешивали на конец длинного
багра или выстрела (см. выше), который находился метрах в пяти-
139
семи перед носом корабля. Когда выстрел оказывался над палубой
неприятеля, ведро опорожнялось либо самоопрокидом, либо для этой
цели дёргали за верёвочку. Именно при помощи этого оружия
римляне прорвались сквозь блокаду сирийского флота в битве при
Панорме (190 г. до н.э.).
Сифон был изобретен около 300 г. до н.э. неким греком из
Александрии. Сифон — это ручное оружие, труба, наполненная
маслом. До сих пор, как и в случае с ручным огнемётом для
«греческого огня» не понятен физический принцип действия оружия
и не известен химсостав горючих смесей.
Тактика римского флота. Тактика римского флота была проста и
высоко эффективна. Начиная сближение с неприятельским флотом,
римляне засыпали его градом зажигательных стрел и других
снарядов из метательных машин. Затем, сблизившись вплотную,
топили корабли неприятеля таранными ударами или сваливались в
абордаж. Тактическое искусство заключалось в том, чтобы,
энергично маневрируя, атаковать один вражеский корабль двумятремя своими и тем самым создать подавляющий численный перевес
в абордажном бою. Когда неприятель вёл интенсивный встречный
огонь из своих метательных машин, римская морская пехота
строилась черепахой, пережидая смертоносный град.
Если погода благоприятствовала, и в наличии имелись
«жаровни» — римляне могли попытаться сжечь вражеские корабли,
не вступая в абордажный бой.
Если численное преимущество было на стороне противника,
римляне стремились уклониться от боя. Удавалось это далеко не
всегда.
С названиями метательных машин в научной литературе царит
неразбериха. На то есть несколько путаница между греческими и
латинскими названиями; смешивание названий метательных машин
вообще (катапульта) с названиями отдельных видов (баллиста,
онагр);туманное изложение технических вопросов у античных
авторов;
Приводится только классификация всего многообразия
устройств и механизмов, которое на классической латыни именуется
емким термином tormenta.
Гастрафеты увеличенные луки (неторсионные машины); в
зависимости от конструкции, могут метать как камни, так и стрелы;
все гастрафеты по определению являются машинами двухплечевыми.
Двухплечевые стрелометы, использующие пучки жил/волос
(торсионные машины); к эвтитонам, в частности, относятся греческая
140
хайробаллиста, римские скорпионы и средневековые карробаллисты.
Двухплечевые камнеметы, использующие пучки жил/волос
(торсионные машины); к ним следует причислить и такой подкласс
как:
автоматические камнемёты, в которых действие автоматики
гарантировалось за счет притока энергии извне, от мускульной силы
обслуги.
одноплечевые камнеметы, использующие пучки жил/волос
(торсионные машины) и, для усиления броска, принцип пращи;
одноплечевые стрелометы, использующие энергию упругой
доски (не- торсионные машины);
одноплечевые камнеметы, использующие противовесы (недеформационные машины с противовесами) и принцип пращи;
Термины "баллиста", "катапульта" и "скорпион", из-за которых
происходит в научной литературе путаница, имеют следующее
значение:
Баллиста — римское название двухплечевого палинтона, как
правило не очень большого. Типовые баллисты метали камень
диаметром 15-18 см. Не типовые могли использоваться в качестве
эвтитонов, то есть стреломётов.
Катапульта — греческий термин, которым обозначается любая
метательная машина. В римский период "катапультой" называли что
угодно: хоть баллисту, хоть онагр, хоть скорпион.
Скорпион (карробаллиста, хайробаллиста) — легкий римский
эвтитон, широко использовавшийся не только при осаде крепостей,
но и в качестве корабельной и полевой артиллерии.
Древний Рим не отличался высоким искусством, хотя ремесла и
архитектура были сильны. Его религия и философия целиком
опирается на эллинистическое мировоззрение. Римляне практически
ничего нового не привнесли в мировую культуру в духовном плане
этого слова.
Но Древний Рим занимает одну из ключевых позиций в истории
Древнего мира, и основу этого составили его мощная
государственность и его завоевательные походы. Все это опирается
на мощную армию и железную дисциплину.
Мир знал многих великих полководцев создававших империи,
но эти империи жили только вместе со своими создателями и
умирали вместе с ними (так например, развалилась империя
Александра Македонского). И только Рим создал отлаженную
боевую машин, которая казалось, не зависит от внешних факторов.
Римские солдаты не были сильнее и смелее других солдат, их
141
полководцы не были более талантливыми, но структура армии ее
дисциплина и обеспечение помогали победить им любого
противника.
История древнего Рима — это история войн и непрерывных
завоеваний. Римляне проигрывали сражения, но всегда выигрывали
войны. Римская армия стала примеров, для многих и многих
поколений полководцев и солдат.
21 Язык Римского права
Право и юридическая наука - одна из немногих (наряду с
военным делом) областей, в которых римляне превзошли греков. В
силу раздробленности греческих городов-государств, а также в силу
целого ряда национально-культурных особенностей в Греции так и
не была создана юридическая наука и не была достигнута строгая
фиксация и всеобъемлющая систематизация правовых понятий. Эта
культурная задача, имеющая огромное значение в масштабах всей
европейской и даже мировой цивилизации, была решена в Риме и
стала одним из самых выдающихся его достижений.
Создание
универсальной,
разветвленной
и
четко
зафиксированной системы правовых норм оказало решающее
влияние на юридическую мысль Средних веков и Нового времени.
Все правовые системы в Европе так или иначе восходят к римскому
праву (в качестве примера довольно упомянуть хотя бы знаменитый
Кодекс Наполеона, до сих пор лежащий в основе французского
законодательства). В университетах Европы римское право до сих
пор остается особенно уважаемой и тщательно изучаемой областью
знания. Для этого есть веские причины не только узко-научного, но и
общекультурного свойства.
По особенностям своего национального характера, по общему
"складу ума" римляне заметно отличались от греков. Римскими
национальными ценностями издавна были уважение к обычаям и
традиции, культ гражданских добродетели, рассудочность и
практицизм. Как мы видели выше, римляне, охотно уступая грекам
приоритет в сфере наук и искусств, превыше всего ценили умение
использовать вещи и придавать окружающему миру порядок.
Порядок для римлян означал торжество закона, который должен был
гарантировать индивидуальную свободу всякого гражданина,
интересы которого сосредоточены в повседневной практической
деятельности.
142
Римское общество не навязывало своим членам обязательный
образ мыслей; римляне всегда считали, что убеждения - личное дело
человека. Поэтому право (jus) для римлян - упорядоченная
совокупность норм, действующих в определенном общественном
устройстве и призванных обеспечить такие внешние условия, при
которых свобода одного гражданина не противоречит свободе
любого другого гражданина и благосостоянию общества в целом.
Этим внешним характером праве отличается от морали и религии,
которые в Риме испытали сильное влияние права.
Понятия индивидуального права личности и права частной
собственности,
впервые
разработанные
и
систематически
оформленные в Риме во многом определили характер всей римской
культуры, а затем стали основополагающими ценностями
европейской и мировой цивилизации.
Известная нам история римского права начинается с Законов XII
таблиц, где впервые были закреплены существовавшие правовые
нормы. В этом процессе важную роль играло комментирование
законов, которое с 3 века до н.э. осуществлялось профессиональными
юристами. Система римского права в основном сложилась к концу
республики. Область права, как никакая другая, требует четких
формулировок. Понятно, что высокое развитие литературного языка
в 1 веке до н.э. оказало самое благотворное влияние на разработку
римского права. Римские юристы использовали высшие достижения
литературной прозы, что помогло им создать тот ясный и точный
юридический язык, которым написаны юридические произведения
эпохи империи и который впоследствии служил непререкаемым
образцом, для подражания.
Система римского права (при всей её сложности и
разветвленности) отличается простотой и ясностью замысла. Две его
основные области - публичное, или государственное (jus publicium) и
гражданское право (jus privatum). Первая область обнимает те
юридические нормы, которыми | регулируются интересы всего
государства как совокупности свободных граждан. Сюда относятся
вопросы государственного устройства и управления (основы
законодательной и исполнительной власти, общие принципы
судопроизводства и т.п.).
Вторая область, в разработке которой и состоит важнейшая
заслуга римлян перед мировой цивилизацией, регламентирует
интересы и отношения отдельных граждан, т.е. свободных субъектов
как частных лиц и владельцев собственности. К этой области
относится вся сфера вопросов, связанных с собственностью и
143
имущественными
отношениями
(владение,
приобретение,
наследование, и т.д.). семейными отношениями, соответствующими
судебными процедурами и т.д.
В своем развитии римское право прошло два основных периода.
Ранний период (до сер. 3 века до н.э.) - период национального
римского права (]из см1е), субъектами которого были только
римские граждане. Объединение Италии и расширение границ
римского государства привело к появлению т.н. общенародного
права (jus gentium), которое регулировало отношения между
полноправными гражданами и прочим населением, права которого
были существенно ограничены.
Расцвет римского права приходится на конец республики и
особенно на эпоху империи. В первые века н.э. активно проводится
кодификация - составление нормативных собраний законов, которая
продолжалась в Византии и после падения Западной Римской
империи. Особое значение для истории римского права имеют
"Дигесты"- сборник римских юридических формул, составленный по
инициативе византийского императора Юстиниана (1 пол. 6 века) на
основе высказываний крупнейших юристов. Этот сборник является
важной составной часть корпуса римского права, составленного при
Юстиниане и призванного подвести итоги всего развития римской
юриспруденции.
Римские императоры всегда поощряли деятельность юристов,
профессия которых пользовалась большим почетом. Рим никогда не
знал недостатка в юридических авторитетах. В "Дигестах", например,
использовано около 2 тысяч сочинений более чем 40 известных
юристов. Но, как и во всякой области знания, первостепенный
авторитет принадлежит все же немногим. Наиболее выдающимися
римскими юристами считались Папиниан, Павел, Гай, Ульпиан,
Модестин, относящиеся к "золотому веку" римской юриспруденции
(2 - 3 века).
Еще в 1835 году Эдуард Гиббон в своем Историческом
обозрении римского права писал, что он с недоверчивостью
принимается за изображение предмета, глубоко изученного многими
учеными, юрисконсультами и наполнившего собой обширные
книгохранилища.
Но,
несмотря
на
широкомасштабность
многовекового процесса, изучение наследия Древнего Рима, предмет
римского права остается актуальным и по сей день. Прежде всего,
надо сказать, что термином "римское право" обозначается право
античного Рима, право Римского государства рабовладельческой
формации. По одному известному выражению, римляне "трижды
144
покоряли мир". Первый раз - легионами, второй - христианством,
третий раз - правом. Возведенное в ранг «писаного разума» (ratio
scripta) римское право классического периода было широко
воспринято феодальными государствами Западной Европы, оно и по
сей день лежит в основе многих институтов буржуазного права.
В массе конкретных отношений, возникавших между
товаропроизводителями, римские юристы сумели выделить самые
общие, самые абстрактные формы. Соответственно с тем общее,
абстрактное выражение получили и те правовые нормы, те правовые
институты, которые служили урегулированию этих отношений.
На определенном этапе развития место конкретного лица римского гражданина, вольноотпущенника, иностранца и т. д. занимает просто «собственник», просто «товаровладелец»,
абстрактная личность, выступающая как одна из сторон
правоотношения. Точно так же товар или услуга, которые являются
объектом и целью правоотношения, утрачивают свой специфический
характер, приобретенный в прошлый период (земля частная, земля
коллективная, вещи, принадлежащие свободному, вещи раба пекулианта и т.д.). Они становятся частной собственностью и только.
Развитию
римского
права
способствовали
многие
обстоятельства. Раньше всего сказался высокий уровень товарных
отношений, достигнутый Римом в периоды поздней республики.
Одним из его последствий, как мы уже знаем, было стирание
различий между категориями свободного населения империи.
Римское право в период ранней республики. Законы ХП таблиц
Первая римская кодификация права восходит к середине
четвертого столетия до н. э. Она получила название «Законов XII
таблиц». В течение многих веков они считались в Риме основным
источником права - публичного и частного (fons omnis publici
privatique juris).
Свое название Законы получили в связи с тем, что были
написаны на 12 деревянных досках, выставлявшихся на городской
площади. Никто поэтому не мог «оговариваться незнанием закона».
По некоторым сведениям, от всякого вступающего в ряды Граждан
юноши требовалось знание законов наизусть. Считалось, что без
этого нельзя выполнять обязанности гражданина, в особенности
судейские.
Законы ХП таблиц были в своей основе записью обычного
права. Больше всего в ней нуждались плебеи (для защиты от
произвола патрицианских судей). Кодификация права была для них
этапом в борьбе за уравнение с патрициями.
145
Сами законы до нас не дошли. Они известны лишь в отрывках,
которые сохранились в сочинениях древних авторов, в особенности
юристов, - Цицерона, Ульпиана, Гая и др.
Среди этих источников особое место занимает сочинение
юриста II века н. э. Гая, автора «Институции» - учебника для римских
юридических школ. Его случайно обнаружил историк Нибур в 1816
году в итальянском городе Вероне. «Институций» Гая были найдены
под текстом сочинения богословского содержания.
Существует предание, будто Нибур опрокинул чернильницу и,
стирая на рукописи пятно, обнаружил сочинение Гая.
От слова «цивитас», что значит «город», «городская община»,
право Таблиц называли" «цивильным», то есть принадлежащим
данной совокупности граждан; от слова «квирит» (как любили
называть себя сами римляне в честь бога войны Януса Квирина) «квиритским».
От «цивитас» происходит доныне существующий термин
«цивилистика», означающий «гражданское право», совокупность
институтов, служащих регулированию имущественных отношений.
Примечательной чертой Законов ХП таблиц было четко
проведенное разделение вещей на две вещи. К первой принадлежали
главным образом земли, рабы, рабочий скот. Ко второй - вce
остальные вещи.
Практическое значение такого разделения обнаруживалось в
способе отчуждения вещей; при их продаже, дарении и пр. Именно
по этому признаку определилось и само название указанных
категорий.
Отчуждение земли, рабов, рабочего скота должно было
совершаться в строго установленной форме. Она называлась
mancipatio (манципация). Слово это происходит от manus - рука.
Первоначальное образное представление о собственности шло от
завладения вещью, захвата. Отсюда "манус".
Манципация производилась следующим образом. Продавец и
покупатель (если взять наиболее частый случай) приглашали пять
свидетелей (не менее) и весодержателя. Покупатель (приобретатель)
касался рукой купленной им вещи («хватал раба»), говоря при этом:
«Я утверждаю по праву квиритов, что этот... (предположим, раб)
принадлежит мне и я купил его за эту медь». Продавец мог
ограничиться молчанием, которое считалось знаком согласия.
Медный слиток бросался на весы, символизируя уплату денег. В
этом обряде пережиточно сохранилось воспоминание о тех временах,
когда еще не умели чеканить монету и металл переходил из рук в
146
руки в виде слитков определенного веса. Из этого можно заключить,
что обычай манципации много древнее Законов ХП таблиц.
Пропуск слова в формуле покупки, отсутствие хотя бы одного
из пяти положенных свидетелей, какое-нибудь упущение в обряде и
т. д. были достаточными основаниями для признания сделки
недействительной, даже если были уплачены деньги.
Здесь выступает перед нами строгий юридический формализм,
красной нитью проходящий через все законодательство Таблиц.
Присутствие свидетелей, как и все другие условия манципации,
- дань традиции. Они играли двоякую роль. Запоминая самый факт
сделки и ее условия, свидетели обязывались удостоверять ее
законность каждый раз, когда это требовалось (например, при
судебном споре); кроме того, они были последним напоминанием о
том контроле, который в свое время осуществляла община во всем,
что касалось сделок с землей, рабами, рабочим скотом. Ее права
легко объяснимы. В течение всех первых веков республики римская
земля (а затем и италийская) была коллективной собственностью и
соответственно с тем называлась ager publicus (агер публикус) общее поле.
Коллективным было на первых порах и рабовладение. Такой вид
собственности, который принято называть античной, возникает
благодаря объединению - путем договора или завоевания нескольких племен, избирающих местом поселения один из родовых
поселков. Непременным атрибутом античной собственности является
рабство. Движимая, а впоследствии и недвижимая частная
собственность развивается в данных условиях как отклоняющаяся от
нормы и подчиненная общинной собственности форма. Античная
собственность - это «совместная частная собственность активных
граждан государства, вынужденных перед лицом рабов сохранять эту
естественно
возникшую
форму
ассоциацию>.
Античная
собственность имела форму государственной собственности,
вследствие чего право отдельного индивида на нее ограничивалось
простым владением (possessio). Настоящая частная собственность
появляется у римлян, как и у всех древних народов, лишь вместе с
движимой собственностью.
Каждая римская семья получала участок для обработки. Когда
его не хватало, прибегали к дозволенному «захвату» никем не
обрабатываемой целины. Спустя два года участок становился
законным владением.
Часто спрашивают, почему в число «рес манципи» не входят
орудия труда -плуг, борона и пр. Дело в том, что они весьма рано
147
перешли в частную собственность. Объясняется же это, во-первых,
той индивидуализацией пользования орудиями, с которой начинается
процесс возникновения частной собственности; во-вторых,
сравнительной несложностью и доступностью указанных орудий.
Мы видим, таким образом, примечательную картину: земля еще
считается общей собственностью, и община контролирует сделки с
нею, но контроль этот формален. Фактическое распоряжение ею
принадлежит частному лицу. То же следует сказать о рабах и
рабочем скоте.
Все другие вещи - пусть даже очень дорогие - переходили из рук
в руки совершенно свободно. Потому и говорили о них: «вещи, не
нуждающиеся в манципации».
Долговое рабство, узаконенное ХП таблицами, отмечалось
крайней суровостью. Договор займа, по которому средством
обеспечения являлись «мясо и кровь» должника, назывался в Риме
nexum - (нексум) «кабала». По способу заключения нексум походил
на манципацию (свидетели, медь, формула). При просрочке платежа
кредитор, пользуясь дозволением суда, «налагал на должника руку»,
что означало заточение в оковах. Помещенный в подвал дома
кредитора должник трижды выводился на городскую площадь
вымаливать помощь друзей и родственников. «В третий базарный
день должники предавались смертной казни или поступали в
продажу за границу», что означало рабство.
Когда у должника оказывалось несколько кредиторов, закон
предписывал: «Пусть разрубят должника на части», но чаще всего
применялась продажа в рабство. Признавалось вместе с тем что по
выплате долга гражданин возвращал себе свободное состояние.
Долговое рабство больше всего угрожало плебеям, лишенным
той защиты и помощи, которую давали патрициям род и курия.
Ликвидация долгового рабства стала вопросом острой борьбы.
Римский историк Тит Ливии рассказывает, что как-то кредитор
вывел на площадь старого воина- центуриона, «истощенного от
бедности и худобы», в рубище. Оказалось, что разорение постигло
его от войны, податей, непосильных процентов. Должник показал
обезображенную побоями спину. «Видя и слыша это, народ поднял
сильный крик. Должники в оковах и без оков бросается на улицу,
умоляя квиритов о защите».
Правящая верхушка Рима пошла на уступки. В 326 году до н. э.
(через 250 лет после реформы Солона) долговое рабство было
уничтожено и в Риме. С этого времени ответственность должника
ограничивается его имуществом.
148
Семейные отношения по Законам ХП таблиц характеризуются
ранее всего неограниченной властью домовладыки. Все живущие под
крышей его дома, будь то кровные родственники или приемыши,
были членами одной и той же фамилии, агнатами. Имущество семьи
считалось ее коллективной собственностью, но распоряжаться им
мог только «отец семейства» - paterfamilias. После смерти последнего
оно поровну делилось между агнатами. Когда их не оказывалось,
наследовали ближайшие сородичи (братья умершего, их сыновья и т.
д.), которых также считали агнатами, хотя и дальними (братья
некоторое время до смерти отца жили под одной крышей).
Дочь переходила в дом своего мужа, подпадая под власть его
самого и его отца, если последний был еще жив. По отношению к
своему родному отцу и своей старой семье вообще она когнатка,
кровная родственница, но и только. Прав на наследство в своей
кровной семье она, а также ее дети и внуки не имели.
Имущественная правоспособность наступала для римского
гражданина нередко много позже политической — не ранее смерти
отца.
Существовала одна возможность для освобождения сына при
жизни отца - через троекратную продажу в рабство. После третьей
продажи сын становился свободным. По отношению к своей семье он
делался когнатом, лишенным, как и замужняя дочь, права
наследования.
Жена так же, как и другие домочадцы, была во власти
paterfamilias, своего мужа. Сама форма брака была для нее хотя к
традиционной, но все же унизительной, особенно если брак
устанавливался покупкой (в форме манципации). Некоторое
равенство давал ей только брак без формальностей - «сине ману», без
«наложения
руки».
Такой
брак,
допущенный
законом,
устанавливался фактом простого сожительства. Имущество супругов
находилось при этом в их раздельной собственности.
Брак этот следовало возобновлять ежегодно. Прожив в течение
года в доме мужа, жена автоматически подпадала под его власть - по
давности. Чтобы избежать этого, она не менее трех ночей в году
проводила вне дома - давность таким образом прерывалась.
Происхождение брака «сине ману» не вполне ясно. Возможно,
что первоначально это была некоторая юридически неполноценная
разновидность брака между патрициями и плебеями, которым
«правильный брат> был разрешен только после издания закона
Канулея (445 г. до н. э.).
149
Поскольку издержки на содержание семьи лежали на муже,
установился обычай, чтобы в браке «сине ману» жена приносила
приданое (в «правильном» браке все ее имущество было
собственностью мужа). В случае развода оно возвращалось.
Законы XII таблиц разрешают наследование по завещанию, но
ограничивают его рядом условий. Лишая наследства кого-либо из
агнатов, отец должен был прямо назвать его. Это решение могло
быть обжаловано. Всякое наследственное распоряжение нуждалось в
ранний период республики в утверждении народного собрания.
5. Уголовно-правовые постановления Законов XII таблиц
отличаются крайней суровостью. Смертной казнью наказывается
всякий, кто посмеет потравить или собрать урожай «с обработанного
плугом поля». Поджигатель дома или хлеба, если он действовал
преднамеренно, заключается в оковы, подвергается бичеванию, за
которым следует смерть. Всякий вправе убить на месте
преступления' ночного вора или вора, захваченного с оружием в
руках Дневной вор, застигнутый на месте преступления, подлежал
физическому наказанию, а затем выдавался потерпевшему
(обращение в рабство).
Законы XII таблиц рассматривают похищение чужого
имущества не столько как преступление, затрагивающее интересы
Всего государства, сколько как действие, наносящее частный
имущественный вред. Не исключено, что в какое-то более раннее
время всякое воровство искупалось штрафом. Точно так же не
преступлением, а деликтом считались оскорбление, побои и
членовредительство. Все они компенсировались штрафом.
О государственных преступлениях Законы XII таблиц говорят
сравнительно немного: устанавливается неправомерность и
наказуемость ночных сборищ, подстрекательства врага к нападению
на Рим, нарушения постановлений, касающихся общественного
порядка, взяточничества судей и др.
Об умышленном убийстве не упоминается вовсе, во всяком
случае в тех отрывках, которые до нас дошли. Объясняется это, повидимому, тем, что меры наказания, следуемые за него, не вызывали
сомнений (смертная казнь). Следует добавить, что высшие
магистраты республики не были связаны точным определением того,
что следует считать преступлением. В особых случаях они могли
решать этот вопрос по своему усмотрению. Во избежание произвола
за каждым римским гражданином признавалось право апелляции к
народному собранию. Решение последнего было окончательным.
150
Преступления раба рассматривались судом. У раба не было
никаких гарантий и никаких прав на защиту. Приговоренный к
смерти, он, по обычаю, сбрасывался с Тарпейской скалы.
Необыкновенно строгим формализмом проникнуты правила
разрешения имущественных сговоров, составляющие в своей
совокупности гражданский процесс. Наиболее известная из его форм,
так называемый легисакционный процесс предусматривал сложную
процедуру.
Истец являлся к претору и делал заявление. Претор назначал
день суда. Ответчик вызывался самим истцом. Ему дозволялось
применить силу.
Процесс протекал в форме борьбы за спорную вещь. Сначала
истец, затем ответчик налагают на нее (или ее часть, например, кусок
дерна, если речь идет о земле) палочку-виндикту. При этом они
произносят установленные обычаем формулы (каждая для данного
случая). Тот, кто сбился или ошибся, автоматически проигрывал
дело.
От названия этой палочки происходит термин «виндикация»,
под которым понимают истребование вещи из чужого
неправомерного владения. По своему происхождению виндикта«укороченное» копье - символ древнего способа завладения вещью.
По другому объяснению, "виндикация" происходит от vim dicere
- объявлять о применении силы.
С окончанием этой процедуры спорящие стороны заключали
своеобразное пари. Кто проигрывал дело - проигрывал и залог.
Величина его равнялась нередко половине иска.
На этом заканчивалась первая стадия процесса, Вторая стадия
заключалась в том, что назначенный претором судья - любой из
римских граждан, которого претор считал подходящим, - без особых
формальностей рассматривал дело по существу: выслушивал
свидетелей, знакомился с документами, выносил решение.
При неявке одной из сторон (без уважительной причины)
решение автоматически выносилось в пользу ее противника.
Гораздо проще обстояло дело в том суде, которым ведал
перегринский претор. В спорах между иностранцами нормы Законов
ХП таблиц были неприменимы. Претор сам решал дело от начала до
конца. Эта практика оказала очень большое влияние на судьбы
позднейшего (классического) римского права.
22 Деятельность юристов в Древнем Риме
151
Большой вклад в разработку римской юриспруденции,
истолкование принципов права внесли римские юристы. Вначале они
действовали как своеобразные советники. Римляне перед тем, как
отважиться на какие-то важные дела: купить или продать землю,
заключить заем - шел за советом к юристу.
Составление таких документов требовало специальных знаний.
Право Древнего Рима имело строгий формальный характер,
несоблюдение формы документа, малейшая неточность лишали
данный акт юридической силы. Сама юридическая процедура,
формализм совершения сделок требовали неукоснительного знания
ее словесной формулы и выполнение определенных жестов и
символов. В таких делах консультация юриста, точность правовой
формулы заключаемой сделки имели для клиента большое значение.
Ошибки в таком деле могли иметь роковые последствия для
участников сделки.
В своей деятельности римские юристы превосходно сочетали
теорию и практику, отлично знали запросы жизни, правовые
ситуации и конфликты, обусловленные всепроникающими
воздействиями частной собственности. Они толковали право не по
букве, а по смыслу, исходя из практической целесообразности,
признания римских граждан равноправными по закону и
справедливости. По Цицерону, деятельность юристов выражалась в
трех формах:
а. выработке образцовых форм для различных юридических
сделок, б. консультациях по сложным вопросам; в. советах
процессуального характера.
Разработанные юристами формулы и определения достигли
уровня искусства. Четкость, лаконизм, афористичность правовых
понятий поражали современников. Римские юристы относились к
своей деятельности как к своего рода искусству. В отличии от
ораторов, выступавших в судах за вознаграждение, юрисконсульты
Рима давали консультации бесплатно, их удовлетворяли слава,
популярность, влияние, которое они приобретали в результате своей
деятельности.
Римская юриспруденция включала в себя не только
практическую деятельность по составлению исковых формул,
обучению праву, но и толкование законов, что весьма существенно.
Это требовало в свою очередь не только разъяснения отдельных
норм, взятых изолированно друг от друга, но и систематического
сопоставления и даже сравнения с правом других народов. Такая
152
потребность стала ощущаться особенно заметно после того, как
преторы по делам перегринов вынуждены были все чаще обращаться
к нормам права народов.
В процессе толкования права юристы, особенно в сфере
имущественных отношений и судопроизводства, дополняли,
изменяли, а порой фактически отменяли устаревшие нормы,
составляли новые. Творимое юристами право по существу было
таким же источником, как и обычное право.
Еще в древности юристы стали толковать, комментировать
законы и обычаи с целью их наилучшего применения в судебной
практике. Так появились первые примитивные систематизации и
обобщения права - интерпретации и диспутации.
К концу третьего века до нашей эры юриспруденция перестала
считаться тайным искусством жрецов. Понтифики были вытеснены
из сферы толкования обычаев и права. Их место заняли светские
юристы.
Одним из крупных правоведов республики был Квинт Люций
Сцевола, который преподавал в юридической школе и написал 18
книг по цивильному праву. У него учился знаменитый Цицерон.
Адвокаты, выступая в процессах, приобретали большую
популярность, ораторы в судах пользовались известным уважением,
часть из них становились магистратами, народными трибунами.
Имелось немало продажных стряпчих, в их числе бывшие адвокаты,
которые в целях наживы выступали с ложными, сфабрикованными
обвинениями. Их усердие оплачивалось четвертой частью имущества
осужденного.
Применительно к судопроизводству юристы предложили ряд
точеных формулировок: "Не должно быть позволено истцу, что не
разрешено ответчику". Эта же мысль содержалась в другом правиле:
"Да будет выслушана вторая сторона". Процедура судебного
разбирательства тяжбы по имущественным спорам предоставлялась
юристам как разновидность борьбы: истцы вооружены исками,
ответчики - своими возражениями.
В период принципата юристы написали ряд сочинений в виде
консультаций, комментариев к цивильному праву, к преторским
эдиктам, появились монографии и даже учебники.
Во втором веке нашей эры юрист Клавдий Сатурнин разработал
в помощь судьям семь пунктов судоразбирательства: причина
преступления, личность преступника и потерпевшего, место, время,
качество, количество, последствия. Однако судьи - чиновники
153
придерживались обвинительного уклона и не всегда считали нужным
следовать этим рекомендациям.
В "Дигестах" Юстиниана воспроизводились высказывания
юристов о необходимой обороне, о соответствии наказания
преступлению, о том, что нет вины там, где нет виновного
намерения, каждый осужденный рассматривался как невиновный,
судья виновный, когда виновный оправдан. Опьянение как
отягощает, так и обнажает преступление.
В период принципата сформировались два основных
направления в римской юриспруденции, две школы: прокулианская,
по имени ее основателя Прокула, и сабианская или касианская.
Являясь приверженцами монархии, сторонники первой допускали
более широкое толкование республиканских правовых норм.
Сабинианцы в вопросах толкования права занимали более
консервативную позицию, отдавали предпочтение квиритскому
праву. Самым знаменитым представителем прокулианской школы
был Лабеон, вторым - Капитон. К концу третьего века нашей эры
различия между этими направлениями в юриспруденции практически
исчезли.
Расцвет деятельности юристов относится к 1-Ш вв. - эпохе
начала принципата. Авторитет юристов, их мнения, заключения по
вопросам права оценивались чрезвычайно высоко. Октавиан Август
распорядился, чтобы ответ или разъяснения по вопросам права,
данные известными юристами, как бы исходили от самого
принципса. Со времен Тиберия виднейшие юристы были наделены
правом ответа, их заключения по конкретным делам имели
официальную силу, обязательный характер для тех судей, где
рассматривалось дело, по которому дана консультация. Такого же
взгляда на роль юристов придерживался император Адриан. Ответ
юриста мог состоять из одного слова: да или нет.
При оценке тяжести преступления или правонарушения в
судебном разбирательстве считалось весьма важным обнаружить
умысел, наличие злой воли, отграничить вину от преступной
небрежности, неосторожности, влияния непреодолимых сил и т. д.
"Где есть вина, там есть возмездие". Большое значение придавалось
умыслу, злой воле. Цицерон указывал: "Погрешает дух, а не тело, где
нет намерения, умысла, там нет вины". Из этого делается вывод, чем
злее воля, тем сильнее должно быть наказание. Добровольное
признание смягчает вину. Стала пословицей знаменитая формула:
"Без закона нет преступления, нет наказания".
154
Закон, по мнению юристов, прежде всего нацелен на будущее,
судья же рассматривает прошлое, т.е. свершившийся факт. Из этого
делается вывод: правосудие эффективно там, где существует
справедливый и скорый суд, правосудие не может остановиться на
полпути, всякое промедление, волокита есть разновидность отказа от
правосудия. Правосудие рассматривалось как постоянное и вечное
желание государства обеспечить каждому гражданину его права.
Авторитет закона усматривался в неуклонном его исполнении.
Широкую известность имела формула: "Да совершиться правосудие,
чего бы это не стоило, хотя бы и мир погиб" и вместе с тем показания
для решения суда зачастую добивались от рабов путем жесточайших
пыток. Свидетели, свободные граждане, перед допросом давали
присягу.
Римские юристы внесли большой вклад в разработку общих
принципов цивильного и преторского права. Это позволило властям
дать официальное согласие на сближение двух источников права.
Огромную
исследовательскую
работу
по
систематизации
преторского права проделал Сальвий Юлиан. Его теоретические
разработки стали основой для официального сближения двух
источников права. Сальвий Юлиан систематизировал наиболее
ценные в юридическом отношении нормы преторского права, придал
ему окончательную редакцию. Составленный им сборник, в котором
насчитавалось 90 книг, получил название "Постоянный эдикт". Ему
была придана обязательная сила. Впоследствии знаменитые
правоведы Павел, Ульпиан написали к этому сборнику множество
комментариев, которые позже также были приравнены к источникам
римского права. Многие положения "Постоянного эдикта" вошли в
свод гражданского права.
Знаменитый Ульпиан написал свыше ста крупных работ по
данной проблематике. Широкую известность имел его ученик
Модестин. Его высказывания о праве составили одну треть
нормативных положений "Дигест" в кодификации Юстиниана.
В начале пятого века императоры Феодосий второй и
Валентиниан третий издали эдикт, согласно которому цитаты из пяти
знаменитых юристов Папиниана, Ульпиана, Павла, Модестина, Гая имели для судей обязательную силу.
Судьи принимали во внимание также комментарии ученых
правоведов. Иногда возникали разногласия. Император Константин
предписал: "Воизбежание бесконечных споров юристов уничтожить
замечания Ульпиана и Павла к тексту Папиниана, так как они не
155
столько исправляют его, сколько портят во имя собственного
прославления".
В кодексе Феодосия первоначально канонизировались только
пять классиков- юристов Рима: Папиниан, Павел, Ульпиан,
Модестин, Гай. При расхождении во мнениях по рассматриваемому
вопросу предпочтение отдавалось большинству. При равенстве
голосов решающим было мнение Папиниана.
Теоретические положения профессора Гая по римскому праву
получили силу закона в кодификации Юстиниана. Случай в
юриспруденции редчайший. Инструкции Гая - единственный
источник классической юриспруденции, который сохранился почти
полностью. Они были самым распространенным учебным пособием в
школах империи.
Знаменитые ученые-правоведы, классики римского права, как
правило, редко выступали в суде, не занимались адвокатской
практикой, их не привлекала судебная риторика. Однако некоторые
из них занимали важные государственные должности.
Отдельные ученые-правоведы оправдывали неограниченный,
божественный характер власти императора. Ульпиан заявил, что
поскольку народ якобы уступил свою власть императору, то
последний вообще не связан законами. Ему принадлежит формула:
"Что угодно принцепсу, имеет силу закона".
С другой стороны, история римской юриспруденции сохранила
в памяти мужество и стойкость истинных поборников законности и
справедливости. К их числу относится самый знаменитый ученыйправовед Эмилий Папиниан, который за высочайшее умение решать
архисложные
юридические
казусы
имел
прозвище
"Блистательный".
Принцепсы-императоры, привлекали юристов к себе на службу,
используя их знания для обоснования своей власти. Многие
знаменитые юристы разделяли судьбу своих принципалов, гибли во
время дворцовых переворотов. Роль ученых-юристов падает в период
подавления неограниченных правителей. Деспоты не нуждались в
советах и консультациях, действуя по формуле: "Я ему дело, а он мне
закон".
Несмотря на препятствия, трудности, порой действуя на свой
страх и риск, ученые-правоведы по собственной инициативе
пытались осуществить систематизацию римского права. Первые
такие опыты проводились на рубеже 3-4 веков на востоке империи.
Составителями первых сводов были Григориан и Гермоген.
156
Теоретические разработки ученых юристов, возможно,
побудили императоров провести кодификацию права. Такая
комиссия при императоре Феодосии втором изложила в
определенном порядке все императорские конституции, начиная с
Константина. Этот свод является важнейшим источником иизучения
преобразованной
сущности
римского
права.
Многие
из
высказываний и положений римских правоведов имели
теоретическое значение, и вряд ли они полностью применялись в
судебной практике, даже во времена республики. Однако часть
сентенций ученых- юристов по кодификации Юстиниана получила
силу закона. Отдельные принципы судопроизводства Древнего Рима
оказали влияние на форму деятельности буржуазных судов.
23 Римские системы измерения
Римская система измерения (как, впрочем, и греческая) во
многих областях совершенно не похожа на то, к чему мы привыкли.
Однако и современная метрическая система, установленная только в
конце 18 века, до сих пор принята не во всех странах.
Начальной мерой длины в Риме служил фут (реs, букв.
"ступня"), равнявшийся 29,6 см. Полтора фута составляли локоть
(сиbitus), пять футов - двойной шаг (раssиs). Понятно, что эти
единицы измерения тесно связаны с повседневными реалиями жизни
и устроением человеческого тела. Нечто похожее долгое время
существовало и в нашем отечественном обиходе. Для измерения
больших расстояний служила римская миля, равная тысяче шагов
(mille раssиs), или 1478,8 м. Само слово "миля" вошло почти во все
европейские языки, а "миля" как единица измерения до сих пор
используется, например, в США. Римское государство обращало
особое внимание на строительство дорог, которые оснащались
милевыми столбами. Там, где подсчитать расстояние в милях было
невозможно, оно измерялось днями пути.
Начальной единицей измерения веса был фунт (libra), ок. 327
тр., делившийся на 12 унций (ипсiа)- ок. 27,2 гр. Эти весовые
единицы до сих пор широко используются в разных странах. Кроме
того, в более поздние времена римляне использовали и греческие
весовые единицы. Единицей объема служил "конгий" (сопдюз - 3,3
литра). Шестая часть его носила название "секстарий"; 24 секстария
составляли "урну" (меру жидкостей), а 16 секстариев - "модий" (меру
сыпучих тел).
157
Римская система летосчисления (как и наша современная) была
ориентирована на конкретное событие - основание Рима
легендарным Ромулом, которое традиционно относили к 753 г. до н.э.
Ромулу приписывается также разделение года на 10 месяцев (так
называемый Ромулов год), начиная с марта. Этот десятимесячный
год, просуществовал, впрочем, недолго, и при следующем царе, Нуме
Помпилии, был заменен 12-месячным. Впоследствии начало года
было перенесено на 1 января и приурочено к вступлению консулов в
должность. При Цезаре было проведено уточнение календаря и
установлена продолжительность месяцев, принятая ныне. Этот
календарь, именуемый юлианским, использовался в России вплоть до
1918 г.
Дни недели (в эпоху империи) обозначались по названиям
планет:
Луны, Марса, Меркурия, Юпитера, Венеры. Сатурна и Солнца,
причем неделя начиналась с субботы (день Сатурна). Эти названия
сохранились в современных языках (ср. англ. monday, saturday,
sunday, нем. Мопtag, Sonntag, франц. mardi, теrсrеdi). Отдельные дни
месяца выделялись особыми названиями. Так, 1 день месяца
назывался "календы", 5 или 7 день - "ноны" , 13 или 15 - "иды".
Остальные дни обозначались посредством отсчета назад от основных
дней месяца.
Римляне не имели также твердо фиксированной системы
измерения суток. Римские сутки делились на две части: день (от
восхода до захода солнца) и ночь (от захода до восхода). По идее,
каждая часть суток должна разделяться на 12 часов (horrа), но ясно,
что это деление было достаточно условным, поскольку в разное
время года протяженность дня и ночи неодинакова. "Первым часом
дня" назывался первый час после восхода солнца, а "первым часом
ночи" - первый час после его захода.
В течение ночи время также измеряли стражами (vigilia; всего
их было 4, каждая по 3 часа). Это измерение, несомненно, отражало
практику организации караульной службы в городе. Из всего
сказанного ясно, что сообщения о времени того или иного действия,
которые мы встречаем в сочинениях различных римских авторов, не
могут быть истолкованы с той точностью, какая принята и возможна
сейчас.
В самом начале римской истории и римского государства в
качестве денег использовались грубые слитки меди (аеs). Во 2
половине 4 века до н.э. из меди (поскольку серебра в Риме тогда
почти не было) стали чеканить круглые деньги. Впоследствии все
158
металлические деньги получили собирательное название монеты - от
монетного двора, который первоначально был расположен при храме
богини Юноны - "Монеты" ("Предупредительницы") в Риме.
Первой римской монетой был т.н. либральный асс, весивший 1
римский фунт (Libra). Со временем асс "измельчал" и стал (к началу
1 века до н.э.) весить всего 1/24 фунта, превратившись, таким
образом, в самую мелкую римскую монету. Самой ходовой денежной
единицей в последние десятилетия республики и в эпоху империи
стал сестерций (sеstегrtiиs), равный 4 ассам и чеканившийся уже из
серебра. Менее ходовыми монетами были квинарий (quinarius) и
денарий (denaruis) - равные, соответственно, 8-и и 16-ти ассам. Эти
монеты также чеканились из серебра.
Во времена императора Августа в обращение была введена
золотая монета (aureus), которая равнялась 25 денариям.. В начале 4
века н.э. император Константин ввел золотой солид (solidus - букв.
"крепкий"), достоинством приблизительно в 13-14 денариев; эта
монета стала основной денежной единицей в эпоху поздней империи.
Денежная система Римской империи оказала сильное и
непосредственное влияние на формирование денежных систем и
денежного обращения различных государств эпохи Раннего
Средневековья (первыми из них были, разумеется, старинные
римские провинции). Ювелирная проба Константинова солида
сохранялась в Европе вплоть до середины 15 века в качестве
неизменной нормы.
Слово "монета" вошло во многие европейские языки, а названия
"денарий" и "солид" долгое время использовались для обозначения
достоинства монет в различных странах Европы. Французское
"денье" восходит к "денарию"; французские "соль", "су", итальянское
"сольдо", немецкое "шиллинг" восходят к солиду.
Римский
календарь.
Календарем
принято
называть
определенную систему счета продолжительных промежутков
времени с подразделениями их на отдельные более короткие периоды
(годы, месяцы, недели, дни). Само же слово календарь произошло от
латинских слов "caleo" - провозглашать и "caleпdarium" - долговая
книга. Первое напоминает о том, что в древнем Риме начало каждого
месяца провозглашалось особо, второе - что первого числа месяца
там было принято уплачивать проценты по долгам.
В том, что время течет, мы убеждаемся, наблюдая движение,
развитие окружающих нас материальных тел. Измерять же
промежутки времени оказалось возможным, сопоставляя их с
явлениями,
которые
повторяются
периодически.
Таких
159
периодических явлений в окружающем нас мире находится
несколько. Это прежде всего смена дня и ночи, которая дала людям
естественную единицу времени - сутки, затем смена фаз Луны,
происходящая на протяжении так называемого синодического месяца
(от греческого "синодос" - сближение; имелось в виду ежемесячное
сближение Луны и Солнца на небе, при этом иногда Луна находится
на Солнце на небе - происходит солнечное затмение) и, наконец,
смена времен года и соответствующая ей единица счета тропический год (от греческого "тропос" - поворот: тропический год
- промежуток времени, по истечении которого высота Солнца над
горизонтом в полдень, достигнув наибольшей величины, снова
уменьшается).
Трудности,
возникающие
при
разработке
календаря,
обусловлены тем, что продолжительность суток, синодического
месяца и тропического года несоизмеримы между собой.
Неудивительно поэтому, что в одних местах люди считали время
единицами, близкими к продолжительности синодического месяца,
принимая в году определенное (например, двенадцать) число месяцев
и не считаясь с изменением времени года. Так появились лунные
календари. Другие измеряли время такими же месяцами, но
продолжительность года стремились согласовать с изменениями
времен года (лунно-солнечный календарь). Наконец третьи за основу
счета дней принимали смену времен года, а смену фаз Луны вообще
не принимали во внимание (солнечный календарь).
Происхождение семидневной недели. Искусственные единицы
измерения времени, состоящие из нескольких (трех, пяти, семи и т.д.)
дней, встречаются у многих народов древности. В частности, древние
римляне вели счет дням "восьмидневками" - торговыми неделями, в
которых дни обозначались буквами от А до Н; семь дней такой
недели были рабочими, восьмые - базарными.
Но вот уже у известного иудейского историка Иосифа Флавия
(37 - ок. 100 г. н. э.) читаем: "Нет ни одного города, греческого или
же варварского, и ни одного народа, на который не распространился
бы наш обычай воздерживаться от работы на седьмой день". Откуда
же "пошла и есть" эта семидневная неделя?
Обычай измерять время семидневной неделей пришел к нам из
Древнего Вавилона и, по-видимому, связан с изменением фаз Луны.
В самом деле, продолжительность синодического месяца составляет
29,53 суток, причем люди видели Луну на небе около 28 суток: семь
дней продолжается увеличение фазы Луны от узкого серпа до первой
160
четверти, примерно столько же - от первой четверти до полнолуния и
т.д.
Но наблюдения за звездным небом дали еще одно
подтверждение "исключительности" числа семь. В свое время
древневавилонские астрономы обнаружили, что, кроме неподвижных
звезд, на небе видны и семь "блуждающих" светил, которые позже
были названы планетами (от греческого слова "планэтэс", которое и
означает "блуждающий"). Предполагалось, что эти светила
обращаются вокруг Земли и что их расстояния от нее возрастают в
таком порядке: Луна, Меркурий, Венера, Солнце, Марс, Юпитер и
Сатурн. В Древнем Вавилоне возникла астрология - верование, будто
планеты влияют на судьбы отдельных людей и целых народов.
Сопоставляя определенные события в жизни людей с положением
планет на звездном небе, астрологи полагали, что такое же событие
наступит снова, если это расположение светил повторится. Само же
число семь - количество планет стало священным как для вавилонян,
так и для многих других народов древности.
Название дней недели. Разделив сутки на 24 часа,
древневавилонские астрологи составили представление, будто
каждый час суток находится под покровительством определенной
планеты, которая как бы "управляет" им. Счет часов был начат с
субботы первым ее часом управлял Сатурн, вторым - Юпитер,
третьим -Марс, четвертым - Солнце, пятым - Венера, шестым Меркурий и седьмым - Луна. После этого цикл снова повторялся, так
что 8-м, 15-м и 22-м часами "управлял" Сатурн, 9-м, 16-м, 23-м Юпитер и т.д. В итоге получилось что первым часом следующего
дня, воскресенья, "управляло" Солнце, первым часом третьего дня
Луна, четвертого - Марс, пятого - Меркурий, шестого - Юпитер и
седьмого - Венера. Соответственно этому и получили свое название
дни недели.
Эти названия дней недели именами богов перекочевали к
римлянам, а затем в календари многих народов Западной Европы. На
латинском, русском и английском языках они выглядят так:
Русское
Понедельник
Вторник
Среда
Четверг
Пятница
Суббота
Воскресенье
Латинское
Dies Lunae
Dies Martis
Dies Mercurii
Dies Jovis
Dies Veneris
Dies Saturni
Dies Solis
Перевод с латинского
день Луны
день Марса
. день Меркурия
день Юпитера
день Венеры
день Сатурна
день Солнца
161
Английское
Monday
Tuesday
Wednesday
Thursday
Friday
Saturday
Sunday
Сегодня почти все народы мира пользуются солнечным
календарем, практически унаследованном от древних римлян. Но
если в своем нынешнем виде этот календарь почти идеально
соответствует годичному движению Земли вокруг Солнца, то о его
первоначальном варианте можно сказать лишь "хуже было некуда".
А все вероятно потому, что, как заметил римский поэт Овидий (43 г.
до н. э. - 17 г. н. э.), древние римляне лучше знали оружие, чем
звезды...
Сельскохозяйственный календарь. Как и их соседи греки,
древние римляне определяли начало своих работ по восходу и заходу
отдельных звезд и их групп, т.е. они связывали свой календарь с
годичным изменением вида звездного неба. Едва ли не главным
"ориентиром" при этом был восход и заход (утренний и вечерний)
звездного скопления плеяды, которое в Риме именовалось
Вергилиями. Начала многих полевых работ здесь связывали и с
фавонием - теплым западным ветром, который начинает дуть в
феврале (3 - 4 февраля по современному календарю). По
свидетельству Плиния, в Риме "с него начинается весна". Вот
несколько примеров проведенной древними римлянами "привязки"
полевых работ к изменению вида звездного неба:
"Между фавонием и весенним равноденствием подрезают
деревья, окапывают лозы... Между весенним равноденствием и
восходом Вергилий (утренний восход плеяд наблюдается в середине
мая) пропалывают нивы..., рубят иву, огораживают луга..., следует
сажать маслины".
Продолжительность года в 355 дней была на 10,242 суток
короче тропического. Но в хозяйственной жизни римлян важную
роль играли земледельческие работы - сев, сбор урожая и т. д. и
чтобы держать начало года вблизи одного и того же сезона, они
делали вставку дополнительных дней. При этом римляне из каких-то
суеверных побуждений не вставляли целого месяца отдельно, а в
каждом втором году между 23 и 24 февраля "вклинивали" попеременно 22 или 23 дня. В итоге число дней в римском календаре
чередовалось в таком порядке:
- 355 дней;
- 377 (355 + 22) дней, 355 дней;
- 378 (355 + 23) дней.
Вставные дни (dies intercalares) получили название месяца
Мерцедония, хотя древние писатели называли его просто вставочным
месяцем - интеркалярием ( inter-calaris). Само слово "мерцедоний"
162
происходит как будто от "merces edis" - "плата за труд": это будто бы
был месяц, в котором производились расчеты арендаторов с
владельцами имущества.
Как
видно,
в
результате
таких
вставок
средняя
продолжительность года римского календаря была равной 366,25
суток - на одни сутки больше истинной. Поэтому время от времени
эти сутки из календаря приходилось выбрасывать.
Юлианский календарь. Реформу календаря провел в 46 г. до н. э.
римский верховный жрец, полководец и писатель Гай Юлий Цезарь
(100 - 44 гг. до н.э.). До этого Цезарь побывал в Египте,
познакомился с египетским солнечным календарем и даже сам
составил несколько не дошедших до нас трактатов по астрономии.
Разработку нового календаря осуществила группа александрийских
астрономов во главе с Созигеном.
В основу календаря, получившего позже название юлианского,
положен солнечный год, продолжительность которого была принята
равной 365,25 суток. Но в календарном году может быть лишь целое
число суток. Поэтому предписывалось считать в трех из каждых четырех годов по 365 дней, в четвертом - 366 дней.
Как прежде целый месяц Мерцедоний, так и теперь этот один
день решили "упрятать" между 24 и 25 февраля. Дополненный год
позже был назван annus bissextus, откуда и пошло наше слово
високосный.
Юлий Цезарь упорядочил также число дней в месяцах по такому
принципу: нечетный месяц имеет 31 день, четный - 30. Февраль же в
простом году - 29, в високосном - 30 дней. Кроме того он решил
начать счет дней в новом году с новолуния, которое как раз
пришлось на первое января.
В благодарность за реформу, а так же учитывая выдающиеся
военные заслуги Юлия Цезаря (который был убит через два года
после реформы), римский сенат переименовал месяц Квинтилис (В
этом месяце Цезарь родился) в Юлиус.
Вскоре, однако, римские жрецы запутали календарь объявляя
високосным каждый третий год календаря. Эту ошибку исправил
император Август. Таким образом, юлианский календарь начал
нормально функционировать с 1 марта 4 г. н. э. В связи с этим сенат,
учитывая большие военные победы и в благодарность за исправление
календаря, переименовал месяц Секстилис в месяц Августус. Но
продолжительность этого месяца была установлена Юлием Цезарем
в 30 дней, теперь же к нему добавили еще один день, отняв его от
Фебруариуса. А чтобы три месяца - Юлиус, Августус и Септембер -
163
не имели подряд по 31 дню, то от Септембера один день был
перенесен на Октобер, а от Новембера - один день на Децембер. Тем
самым было нарушено введенное Цезарем правильное чередование
долгих и коротких месяцев, а первое полугодие в простом году
оказалось на четыре дня короче второго. И после Августа некоторые
императоры стремились увековечить свое имя в календаре. Но эти
желания властелинов были отвергнуты самим временем...
"Считают, что не следует начинать сев до (осеннего)
равноденствия, потому что если начнется непогода, то семена станут
гнить... от фавония до восхода Арктура (с 3 по 16 февраля ) рыть
новые канавы, про изводить обрезку в виноградниках "*).
Следует, однако, иметь в виду, что этот календарь был
переполнен самыми невероятными предрассудками. Так, луга
следовало удобрять ранней весной не иначе, как в новолуние, когда
молодой месяц еще не виден ("тогда травы будут расти так же, как и
молодой месяц"), а на поле не будет сорняков. Яйца под курицу
рекомендовалось подкладывать только в первую четверть фазы
Луны. Согласно Плинию, "всякая рубка, обрывание, стрижка принесут меньше вреда, если их делать, когда Луна на ущербе". Поэтому
тот, кто решил стричься когда "Луна прибывает", рисковал облысеть.
А если в указанное время срезать листья на дереве, то оно вскоре
потеряет все листья. Срубленному в это время дереву грозила гниль...
Месяцы и вставные дни. Остановимся на общей структуре
древнеримского календаря, сложившейся в середине I в. до н. э.
В указанное время год римского календаря с общей
продолжительностью в 355 дней состоял из 12 месяцев с таким
распределением дней в них
Мартиус
Априлис
9
Майус
Юниус
9
1 Квинтилис
1
Новембер
19
Секстилис
9
Децембер
19
1 Септембер
9
Януариус
19
Октобер
1 Фебруариус
18
Как видно, за исключением одного, все месяцы древнеримского
календаря имели нечетное число дней. Это объясняется суеверными
представлениями древних римлян, будто нечетные числа счастливые,
тогда как четные приносят несчастья. Год начинался с первого числа
марта. Этот месяц был назван Мартиусом в честь Марса, которого
164
первоначально почитали как бога земледелия и скотоводства, а позже
как бога войны, призванного защищать мирный труд. Второй месяц
получил название Априлис от латинского aperire - раскрывать, так
как в этом месяце раскрываются почки на деревьях или от слова
apricus - "согреваемый Солнцем". Он был посвящен богине красоты
Венере. Третий месяц Майус посвящался богине земли Майе,
четвертый Юниус - богине неба Юноне, покровительнице женщин,
супруге Юпитера. Названия шести дальнейших месяцев были
связаны с их положением в календаре: Квинтилис - пятый,
Секстилитис - шестой, Септембер - седьмой, Октобер - восьмой,
Новембер - девятый, Децембер - десятый.
Название Януариса – предпоследнего месяца древнеримского
календаря - происходит, как полагают, от слова janua - "вход", "дверь.
Месяц был посвящен богу Янусу, который, по одной из версий,
считался богом небесного свода, открывавшим ворота Солнцу в
начале дня и закрывавшим их в его конце. В Риме ему было
посвящено 12 алтарей - по числу месяцев в году. Он же был богом
входа, всяких начинаний. Римляне изображали его с двумя лицами:
одним, обращенным вперед, бог будто бы видит будущее, вторым,
обращенным назад, созерцает прошедшее. И, наконец, 12-й месяц
был посвящен богу подземного царства Фебрусу. Само же его
название происходит, по-видимому, от februare - "очищать", но,
возможно и от слова feralia. Так римляне называли приходившуюся
на февраль поминальную неделю. По истечении ее, в конце года они
совершали очистительный обряд (lustratio populi ) "для примирения
богов с народом". Возможно, из-за этого они и не могли делать
вставку дополнительных дней в самом конце года, а производили ее,
как мы это увидим далее, между 23 и 24 февраля.
Обсуждению подвергся и вопрос о дате празднования пасхи. И
начиная с IV в. н.э. христианская церковь связала свой годичный
цикл праздников с юлианским календарем. Но в результате разной
продолжительности тропического и года юлианского календаря за
каждые 128 лет накапливалась ошибка в целые сутки. И все
праздники передвигались "вперед": весенние - на лето, летние - на
осень. Поэтому церковь и стала инициатором последующей
календарной реформы.
Причины календарной реформы. В конце III в. н.э. весеннее
равноденствие приходилось на 21 марта. По-видимому, "отцы
церкви", участвовавшие в работе Никейского собора, полагали, что
так оно и будет. Но в результате вышеупомянутой ошибки, как дата
весеннего равноденствия, так и даты пасхальных новолуний,
165
принятые в качестве основы для расчета пасхи, уже не
соответствовали реальным астрономическим явлениям.
Поэтому проблема календарной реформы обсуждалась
католической церковью на Базельском (1437 г.), Латеранском (15121517 гг.) и Тридентском (1545-1563 гг.) соборах.
Григорианская реформа. Реформу календаря осуществил папа
Григорий ХIII на основе проекта итальянского врача и математика
Луиджи Лилио.
Весеннее равноденствие было передвинуто на 21 марта, "на свое
место". А чтобы ошибка в дальнейшем не накапливалась, было
решено из каждых 400 лет выбрасывать трое суток. Принято было
считать простыми те столетия, число сотен которых не делится без
остатка на 4.
Такая система получила название григорианской, или "нового
стиля". В противовес ей за юлианским календарем укрепилось
название "старого стиля"
24 Римские государственные должности
Система должностных лиц начала формироваться в Риме уже в
эпоху царской власти. Все должности были выборными;
исполнявшие их лица собирательно назывались магистратами
(таgistrаtиs). Многие названия римских должностей (диктатор,
консул, цензор, трибун и другие) используются и в настоящее время,
но, конечно, в другом значении.
Как известно из предыдущего, высшим государственным
органом в Древнем Риме были комиции, собиравшиеся вначале по
куриям, а впоследствии по центуриям, когда к патрициям
присоединились и плебеи. Сенат, состоявший в основном из бывших
магистратов, осуществлял контроль над работой народных собраний
и действиями магистратов, занимался вопросами внутренней и
внешней политики, правильностью отправления религиозных
культов и т.д. Решения сената наряду с решениями комиции имели
силу закона.
Магистраты были высшими государственными чиновниками,
избираемыми на определенный срок (чаще всего на год) и были
подотчетны сенату и народному собранию. Магистратом мог стать,
как правило, состоятельный человек, поскольку исполнение
государственных должностей не оплачивалось. Вместе с тем, занятие
такой должности было очень почетно, а магистрат в течение всего
срока обладал правом судебной неприкосновенности (подобно
166
современным депутатам парламента). С IV века до нашей эры
занимать должности могли представители плебеев - второго наряду с
патрициями сословия римского общества.
Высшими римскими магистратами считались консулы, преторы
и цензоры. Консулы (consules) - два высших представителя
исполнительной власти, избирались народным собранием на 1 год. С
367 года до нашей эры один консул избирался из патрициев, другой из плебеев. В начале II века до нашей эры был установлен возрастной
ценз - кандидат не мог быть моложе 43 лет. Основные обязанности
консулов: командование армией во время войны, созыв сената и
народного собрания, контроль за исполнением решений.
Отличительной одеждой консулов была тога с широкой пурпурной
каймой; их сопровождали 12 ликторов - почетная стража, носившая
фасции - связки прутьев с воткнутыми в них секирами (символами
карающей власти). Имена консулов часто использовались для
обозначения года. После окончания магистратуры бывший консул
мог получить звание проконсула, которые, как правило, назначались
наместниками провинций.
Народ лишил царя Тарквиния Гордого власти и приговорил его
к изгнанию вместе с женой и детьми.
Луций Тарквиний Гордый царствовал двадцать пять лет. Всего
цари правили в Риме от основания города (753 г. до н.э.) до
освобождения (510-509 гг. до н.э.) двести сорок четыре года. Потом
центуриатными комициями были избраны два консула: Луций Юний
Брут и Луций Тарквиний Коллатин.
О первом консуле существует легенда. Тарквинию Гордому
явилось ужасное знамение: змея, выскользнувшая из деревянной
колонны; хотя она и вызвала ужас и бегство в царском дворце,
самого царя не столько поразила внезапным страхом, сколько
наполнила тревожными предчувствиями. Поэтому, хотя бы для
чудесных явлений, связанных с государством, привлекли этрусских
прорицателей, он, напуганный этим знамением, касающимися,
похоже, его лично, послал двух сыновей через неизвестные в то
время земли, через еще более неизвестные моря в Грецию, в Дельфы,
к самому прославленному на земле оракулу Аполлона. Отправились
Тит и Аррунт, в спутники им был дан Луций Юний Брут, сын
Тарквинии, сестры царя, юноша совершенно иной по уму, чем, чье
обличье он носил. Ведь его считали глупым, а он не отвергал
прозвища «Брут» (тупой). Когда юноши прибыли в Дельфы, то
выполнив поручения отца, они спросили оракул: «Кто из нас получит
царскую власть в Риме?» Тут они услышали голос: Высшую власть в
167
Риме будет иметь тот, кто первым из вас, о юноши, поцелует мать!»
Аррунт и Тит велят молчать об этом, чтобы Секст, который остался в
Риме, не узнал ответ оракула и был лишен власти; а сами между
собой они предоставляют жребию, кто из них поцелует мать, когда
они вернуться в Рим. Брут же правильно понял слова пифии и,
словно поскользнувшись, упал поцеловал землю, потому, разумеется,
что земля – общая мать всех смертных. С тех пор и сохранилось
крылатое выражение «Рассудительностью ты можешь победить
скорее, чем гневом» - «Сonsilio melius vincas quam iracundia»
Преторы (рrаеtоr - букв. "впереди идущий") избирались также
подвое на 1 год и осуществляли под началом консулов судебную
власть. Один из них ведал юрисдикцией относительно римских
граждан, другой - относительно чужестранцев. Впоследствии, с
ростом римского государства, двух преторов оказалось уже
недостаточно, и во времена Цезаря их число возросло до 16.
Преторов также сопровождала почетная стража (правда, в меньшем
числе - по 6 ликторов). По окончании магистратуры претор мог
получить звание пропретора и провинцию (не первостепенную) в
управление. По закону, принятому в 180 г. до н.э., гражданин мог
мог выступить соискателем на должность претора в 40 лет.
Квесторы (quastories) первоначально назначались консулами и
были их помощниками. Затем они стали считаться заместителями
преторов. С середины 5 века до н.э. в комициях стали избирать 4
квесторов, в том числе (с конца 5 века) из плебеев. Квесторы ведали
государственной казной, архивами, были казначеями армии во время
войны, распределяли военную добычу и т.д. Возрастной ценз для
квестра 30 лет.
Цензоры (сепsоrеs от censeo - "наблюдаю"), избиравшиеся на
полтора года из бывших консулов, осуществляли надзор за
судопроизводством, избирательными процедурами и финансами,
составляли списки граждан по имущественному цензу и т.п. Эта
должность считалась едва ли не самой почетной.
Должностью, имевшей особое значение в республиканском
Риме, была должность народного трибуна (tribunus plebis). В
латинском названии этой магистратуры содержится указание на то,
что народные трибуны осуществляли контроль за деятельностью
сената и других магистратов в интересах плебеев: они обладали
правом "veto" (наложения запрета на любое решение). Эта
должность, таким образом, была вызвана к жизни остротой
противостояния между двумя сословиями. Десять народных
трибунов обладали правом неприкосновенности; их оскорбление
168
каралось смертью. Помощниками трибунов были два плебейских
эдила, следившие также за порядком и безопасностью в городе, а
также, наблюдали за строительством и санитарным состоянием,
благоустройством города. На должность эдила избирались после 37
лет.
Прочими вопросами хозяйственного и административноорганизационного свойства ведали различного рода коллегии (как
постоянные, так и временные).
Все упомянутые выше магистраты назывались "ординарными",
т.е. выбиравшимися в нормальной обстановке для исполнения
обычных функций. Однако в исключительных обстоятельствах (
военная угроза, волнения рабов, восстания в провинции и т.п.) в
чрезвычайном порядке (обычно на 6 месяцев) назначались так
называемые экстраординарные магистраты: диктатор {dictator),
помощник диктатора и начальник конницы. Диктатору обязаны были
подчиняться все ординарные магистраты. Достоинство диктатора
подчеркивалось большой почетной стражей - его сопровождали 24
ликтора. Экстраординарные полномочия нередко использовались
крупными политическими деятелями и военачальниками в интересах
личного возвышения. Особое значение имел "интеррекс" - так
назывался старший сенатор, временно исполняющий обязанности
консула (во время переизбрания магистратов).
В Риме существовала довольно четкая "лестница" должностей;
поочередное прохождение "ступенек" (сuгsus honorum)
соответствовало
планомерному
продвижению
к
вершине
должностной иерархии. Низшей ступенью считалась должность
квестора, затем в порядке возрастания шли должности эдила,
народного трибуна, претора и консула. Членство в сенате, должности
пропретора, проконсула и цензора стояли как бы особняком и
образовывали в некотором роде параллельную иерархию.
И во времена Августа, так же как при республиканском строе,
ежегодно избирались консулы. Их количество возросло с двух до 6-8,
преторы, трибуны, эдилы и квесторы также осуществляли свои
традиционные функции. Однако теперь они потеряли свое
самодовлеющее значение в качестве суверенных органов
исполнительной власти, ответственных только перед народным
собранием. Они становились ответственными не только перед
народным собранием, где они продолжали избираться, или перед
авторитетом сената, сколько перед принцепсом и императором.
Помимо изменивших свое содержание традиционных выборных
магистратур Октавиан начал формирование органов управления, не
169
выборных, а им единолично назначаемых. Так, им назначались
руководители новых важных ведомств по управлению городом
Римом – префект Рима, префект анноны, ведающий снабжением
водой и канализацией, укреплением берегов Тибра и др. Это были
ведомства со своими
канцеляриями, штатом постоянных
сотрудников и системой подчинения.
Для управления императорскими провинциями Август назначал
наместников, носивших звание императорских легатов. Им помогали
т.н. прокураторы, ведающие, главным образом, финансовыми
вопросами, но иногда управлявшие небольшими по размеру
провинциальными областями, как, например, знаменитый Понтий
Пилат, управлявший Палестиной во времена Иисуса Христа.
Таким образом, постепенно создавался и расширялся
постоянный аппарат управления. К нему с установлением новых
бюрократических связей стали все более переходить функции
государственного управления, целиком зависимые от воли монарха.
В эту систему исполнительных органов органично вписывалась
система выборных магистратур как ее составная часть.
Важнейшим направлением социальной политики была
консолидация господствующего класса, разделенного к концу I в. до
н.э. на четыре важнейших социальных слоя: сенаторское сословие,
всадничество, муниципальная верхушка, провинциальная знать,
часто не имеющая прав римского гражданства. Октавиан как
представитель одной из аристократических семей Рима и принцепс
сената, естественно, считал необходимым поддерживать внешний
блеск сенаторского сословия. Август заботился о том, чтобы
сенаторы располагали хорошим достатком, сенатский ценз был
официально установлен в 1 млн. сестерциев, а если семьи сенаторов
не имели такого большого имущества, он помогал им из своих
личных средств. Сенаторы и члены их семей назначались на
влиятельные и доходные посты в армии и провинциальном
управлении. Наиболее уважаемым сенатским семьям было
пожаловано достоинство римских патрициев. Такое ярко выраженное
покравительство сенаторскому сословию не только преследовало
цель достичь согласия между
принцепсом и сенаторами как
хранителями республиканских традиций, но и было необходимо из
чисто прагматических соображений: без знаний, богатства и опыта
сенаторского сословия просто невозможно было управлять огромным
государством. И хотя в сенате всегда существовали влиятельные
противники монархического режима, а сенатская оппозиция никогда
170
не исчезала в целом, принцепс и сенат были соучастниками высшей
власти, а сенатское сословие – верной опорой новой монархии.
В конце Республики всадническое сословие неоднократно
вступало в конфликты
с сенаторской знатью из-за дележа
политической и судебной власти, сфер политического влияния. При
Августе эти конфликтные ситуации были сведены к минимуму
благодаря его умелой и целенаправленной политике. При новом
правительстве всадничество оформилось как второе после
сенаторского
высшее
сословие
римского
общества,
его
имущественный ценз был установлен в 400 тыс. сестерциев. Состав
всаднического
сословия
постоянно
пополнялся
за
счет
выслужившихся военных командиров (военные трибуны, префекты),
наиболее видных представителей римских муниципий. Всадники еще
при Республике принимали активное участие в проведении судебных
разбирательств, а также в финансовых и экономических
предприятиях (особенно в провинциях). Август широко использовал
их деловой опыт и привлекал в качестве императорских
прокураторов для управления финансовыми делами в провинциях,
сбора налогов, для надзора за работой рудников, императорских
земельных владений, а то и поручал общее руководство небольшими
провинциями. При нем всадническое сословие стало превращаться в
служилое сословие, тесно связанное с монархическими структурами
(не выборными), всецело подчиненное принцепсу.
Особое направление политики Августа по отношению к
сенаторской знати и всадничеству была забота об их воспроизводстве
и пополнении. Он провел серию так называемых брачных законов,
согласно которым (18 г. до н.э.) сенаторы и всадники должны были
обязательно вступать в брак, иметь и воспитывать детей. Имеющие
детей, живущие в браке получали ряд преимуществ
при
прохождении карьеры, имели некоторые налоговые льготы. Были
приняты законы о прелюбодеянии, сурово карающие супружескую
измену, развратное поведение.
С точки зрения рождающейся монархии высшие сословия
рассматривались как служилые сословия, обязанные отдавать свой
опыт, силы и возможности на благо нового имперского общества, и
потому их личная жизнь подчинялась высшим государственным
интересам.
Многочисленным социальным слоем имперского общества была
верхушка римских муниципиев и колоний, разбросанных по всем
провинциям Империи, но особенно в Италии.
171
В каждом муниципии действовало местное народное собрание,
на котором избирались городской совет (называемый обычно курия)
и городские магистраты. Высшей городской магистратурой была
коллегия из двух членов (дуумвиры) или из четырех членов
(кваттуорвиры). В члены муниципального совета (декурион)
городские магистраты избирали наиболее знатных и богатых
граждан, как правило, владельцев крупных ремесленных мастерских,
собственников
пригородных
поместий,
людей
достаточно
состоятельных, чтобы нести расходы по отправлению должности,
благотворительному строительству, раздачам городскому плебсу.
Муниципий пользовался полной автономией в своих делах,
городской совет и магистраты располагали реальной властью в
своем муниципии, Муниципальная верхушка, в руки которой была
передана вся власть по управлению местными делами и которая
устраивала их с большой выгодой для себя,
не могла не
поддерживать общую политику рождающегося принципата.
Вместе с тем
центральное правительство рассматривало
муниципальную верхушку как питательную среду для пополнения
высших правящих сословий, особенно всаднического, постоянно
включая в их состав наиболее энергичных и знатных муниципалов,
открывая перед ними путь к блестящим карьерам.
Важным направлением социальной программы Августа было
проведение взвешенной и гибкой политики по отношению к средним
и низшим слоям свободного населения Империи. Основной задачей
нового имперского правительства было создание благоприятных
условий для производительной работы мелких и средних
земледельцев и ремесленников, переключение их жизненной энергии
с политической
активности на решение хозяйственных дел.
Августом была предложена и реализовано обширная программа по
поддержке мелкого и среднего землевладения.
При господстве рабского труда не все свободные граждане
могли найти себе землю или работу и были вынуждены вести
паразитический образ жизни, вкус к которому они быстро приобрели
и от которого уже не хотели избавиться. Это – малоимущий
городской плебс. Вместе с тем деклассированная масса римских
граждан, подкармливаемая из государственной казны, служила
постоянным источником для пополнения огромной наемной армии,
служба в которой считалась престижной и весьма доходной.
В целом можно говорить об эффективности социальной
политики рождающейся Империи, приведшей к известному
сплочению интересов различных прослоек господствующего класса,
172
смягчению напряженности в отношениях крупного и мелкого
землевладения, укреплению основ классического рабовладения.
25 Латынь
Латинская поэзия является одним из величайших достижений
мировой словесной культуры. Вне её традиций непредставимо
поэтическое творчество последующих эпох европейской литературы.
Сочинения великих латинских поэтов во все времена служили
хрестоматийными образцами в процессе обучения основам словесной
культуры. Знание латинской поэзии издавна считалось непременным
условием гуманитарной образованности.
Подлинным началом и вместе с тем расцветом латинской поэзии
был 1 век до н.э. Единственными поэтами 1 половины 1 века до н.э.,
сочинения которых дошли до нас почти полностью, являются
Лукреций и Катулл.
Тит Лукреций Кар (ок. 96-55 до н.э.), автор философской поэмы
"О природе вещей", стремился создать в нарочито архаизированных,
эпических формах оптимистический гимн познанию. Философию
Эпикура он считал верным путем к примирению с жизнью и к
счастью. Дидактический, наставительный жанр и пафос
проповедника истины определяют стиль поэмы -- риторический,
постоянно обращенный к собеседнику, которого автор старается
убедить. Язык поэмы чрезвычайно богат, насыщен смелыми
образами и неожиданными сравнениями, но при этом торжественно
возвышен. Стилистическим образцом для Лукреция служил Энний,
также писавший в свое время дидактические поэмы.
Гай Валерий Катулл (ок. 87-54 до н.э.) - поэт лирического
направления; если Лукреций уводит читателя в мир мысли, то мир
Катулла - мир чувства, мир внутренних переживаний. 116
стихотворений Катулла объединены в сборник, составленный по
определенному плану. Каждое стихотворение, каждая строка
сборника безупречно отделаны и технически совершенны. Стиль
Катулла основан на контрастном противопоставлении высокого и
грубого, изысканно-поэтического и простонародного. Во все времена
Катулл оставался любимым и читаемым автором. Его знаменитая
строка Odi et amo ("И ненавижу, и люблю") стала классической и
превратилась почти в поговорку.
Самыми известными римскими поэтами традиционно считаются
поэты середины 1 века до н.э. и эпохи Августа - Вергилий, Гораций и
Овидий.
173
Публий Вергилий Марон (Publius Vergilius Маго) родился 15
октября 70 г. до н.э. в Андах, небольшом селении близ Мантуи на
севере Италии. Его отец, ремесленник, владелец мастерской по
изготовлению керамических изделий, несмотря на свое незнатное
происхождение, дал сыну прекрасное образование. Вергилий изучал
грамматику в Мантуе и Кремоне риторику в Медиолане и Риме,
философию в Неаполе у эпикурейца Сирона. В годы гражданской
войны между Цезарем и Помпеем (49-48 п. до н. э.) Вергилий
находился в Неаполе. В конце 40-х годов он ненадолго возвратился в
родные места, где непосредственно столкнулся с последствиями
гражданских войн. После сражения при Филиппах (42 г. до н. э.), в
котором Марк Антоний и Октавиан, будущий император Август,
разгромили Брута, победители начали награждать своих ветеранов
земельными наделами в северной Италии. Конфискации подверглись
поддержавшие Брута кремонцы, а также их соседи - мантуанцы.
Имение, унаследованное Вергилием от отца, оказалось в
опасности. Неясно, однако, было ли оно конфисковано, но затем
благодаря вмешательству влиятельных друзей возвращено, или
Вергилий навсегда лишился своего родового поместья, получив в
качестве компенсации земельные владения в другом месте. Как бы то
ни было, будущему поэту пришлось изрядно поволноваться.
Отвращение к гражданским междоусобицам, склонность к
эпикурейской философии, но главным образом психология выходца
из деревни развили у Вергилия расположение к мирной жизни, тихой
и спокойной, вдали от города и политики. Отныне большую часть
времени он проводил в Кампании, в окрестностях Неаполя, лишь
изредка наезжая в Рим.
В 28-летнем возрасте он приступил к созданию своего первого
значительного произведения «Буколики» (Buco1ica), которое
завершил через 3 года. В это время он сдружился с римским
государственным деятелем и полководцем Гаем Азинием
Поллионом. В числе друзей Вергилия - автор любовных элегий Гай
Корнелий Галл, эпический поэт Луций Варий Руф, критик Марк
Плотий Тукка. В 38 г. до н. э. Вергилий вошел в кружок Гая
Мецената, богатого покровителя молодых поэтов. В том же году он
представил Меценату Квинта Горация Флакка. Позже к ним
присоединился поэт Секст Проперций. По совету Мецената Вергилий
пишет «Георгики» (Georgica), поэму о сельском хозяйстве,
восстановление которого являлось одним из главных направлений
экономической политики Октавиана. Работа над поэмой заняла 7 лет.
Это были годы, когда в войнах сначала против Секста Помпея,
174
младшего сына Помпея Великого, затем против Гая Антония
Октавиан закладывал основы своего будущего военного и
политического господства. Когда весной 29 г. до н. э. после
победоносной военной кампании на Востоке Октавиан с триумфом
вернулся в Италию, поэма была завершена, и он слушал ее в
исполнении автора.
Уже тогда Вергилий вынашивал план своего нового
произведения
эпической поэмы «Энеида» (Aeneis). О своем
намерении написать эпос, прославляющий Октавиана, он заявил
давно, но к осуществлению этого замысла приступил лишь в 28 г. до
н. э. Август с особым интересом следил, как продвигалась работа над
поэмой, с отдельными частями которой Вергилий время от времени
знакомил друзей. Проперций, прослушав несколько отрывков,
объявил, что рождается нечто «более великое, чем «Илиада»»
В 19 г. до н. э. Вергилий отправился в Грецию, чтобы
ознакомиться с местом действия своей поэмы. Поэт собирался
прожить в Греции 3 года и там завершить «Энеиду». Однако в
Афинах Вергилий заболел и вернулся в Италию. Вскоре, 21 сентября
19 г. до н. э., он умер.
Перед смертью поэт завещал своим друзьям Варию Руфу и
Плотию Тукке сжечь рукопись «Энеиды», в которую он не успел
внести последние исправления. Однако вопреки желанию автора она
была издана. Август не позволил уничтожить почти завершенное
произведение, и сам позаботился о его публикации. По приказу
принцепса в текст были внесены только самые необходимые
поправки. «Энеида» была опубликована в том виде, в каком ее оставил Вергилий: в ней имеются начатые и неоконченные стихи (58
полустиший), вследствие чего можно предположить, что поэма не
имеет окончательной отделки не только самого Вергилия, но и коголибо другого.
Как уже отмечалось, первое крупное произведение,
принадлежащее перу Вергилия - «Буколики» (Bucolica). Оно
известно
также
под
названием
«Эклоги»
«Избранные
стихотворения». Название «Буколики» говорит о том, что действие
отдельных стихотворений разворачивается на идиллическом фоне и
посвящено жизни пастухов. Второе название, «Эклоги»,
подчеркивает фрагментарный, как бы случайный характер этого
произведения.
Образцом для «Буколик» послужили «Идиллии» сиракузца
Феокрита, греческого поэта, жившего в III в. до н.э. Об этом говорит
сам Вергилий. В 4-й эклоге он обращается к «сицилийским Музам», а
175
в первых стихах 6-й эклоги прямо указывает на то, что его муза пела
«сиракузским
стихом».
Близость
Вергилия
к
Феокриту
обнаруживается по меньшей мере в восьми из десяти стихотворений,
составляющих «Буколики».
В Греции, благодаря Феокриту, буколическая поэзия становится
не только равноправным, но и модным литературным жанром. В
Риме сборник феокритовских «Идиллий» появился в 1 в. до н. э.
Вергилий, вне всякого сомнения, располагал этим сборником.
Отголоски поэзии Феокрита в эклогах Вергилия - нечто
большее, чем дань памяти о греческом предшественнике. Иногда
Вергилий близко воспроизводит его темы, но развивает их в манере,
отличной от греческого образца(например, смерть Дафниса в 5-й
эклоге или сцена любовной магии в 8-й эклоге). Часто он соединяет в
одной эклоге темы, мотивы и отдельные стихи, заимствованные из
разных идиллиЙ Феокрита. Иногда, наоборот, в разных эклогах
Вергилия мы обнаруживаем элементы, извлеченные из какой-то одной феокритовской идиллии. Так, отзвуки 12-й идиллии о Циклопе
мы находим в разных эклогах, особенно во 2-й и в 3-й. Нередко это
даже не темы или мотивы, а одиночные строки, иной раз целые
группы стихов, более или менее свободно переданные римским
поэтом.
Отношение Вергилия к литературному наследию Феокрита исключительно творческое. Даже в тех случаях, когда некоторые его
стихи могут рассматриваться как буквальный перевод с греческого,
Вергилий никогда не превращается в заурядного переводчика,
феокритовские строки получают у него неизменно новое звучание.
Римские поэты издавна обращались к греческой литературе за
образцами для своих произведений. Однако эта связь не всегда столь
очевидна, как в «Буколиках» Вергилия, который не только не
скрывает, а, напротив, всячески подчеркивает свою близость к
Феокриту. Обилие в эклогах феокритовских реминисценций
поражает. Дело даже не в их количестве, а в том, как они
преподнесены читателю. В использовании феокритовских тем,
мотивов, образов, отдельных слов и выражений Вергилий всякий раз
необычайно изобретателен и оригинален. Такую тесную связь с
образцами мы найдем только у очень поздних латинских авторов,
которые проявляли особую заботу о том, чтобы с наибольшим
разнообразием использовать опыт своих предшественников. Но если
поздние поэты ставили своей целью продемонстрировать виртуозную
технику и артистическое владение формой, то Вергилий не имеет
ничего общего с этой изнурительной литературной игрой: он
176
испытывает подлинно поэтическое вдохновение.
Ведущей темой «Буколик» является, можно сказать, сама
поэзия, что определяет их наиболее характерную особенность наслаждение, получаемое певцом от пения. Пение - в определенном
смысле «главный герой» эклог, представляющих собой сольное или
амебейное (попеременное) пение пастухов.
Главная заслуга Вергилия состоит в том, что он существенно
обогатил жанр идиллии, введя в него намеки на современную
действительность. В его «Буколиках» нередко упоминаются
исторические личности, в частности поэты Цинна, Варий, Поллион,
Корнелий Галл, что нисколько не диссонирует обшей буколической
атмосферой стихотворений и не нарушает их художественной
целостности. Отзвуки современных автору событий чувствуются
прежде всего в 1, 4 и 9-й эклогах. Впрочем, отвращение к
гражданским войнам и страстное желание мира являются общими
для всех римских писателей того времени, и не следует во всех без
исключения эклогах видеть обязательно отражение каких-то
конкретных событий эпохи или жизни самого Вергилия.
Как уже отмечалось, Вергилий, в отличие от других поэтов, не
драматизирует происходящее. Меланхолия и грусть, вызываемые
политической нестабильностью, находят у него выход в песне,
которая для измученной души поэта служит своего рода катарсисом.
Вергилий обретает покой в идеальном мире пастухов. Но этот
утопически безмятежный мир способен создать только поэт, который
в пении находит утешение себе и песней утешает других. О
целительном действии поэзии говорит в 5-й эклоге Меналк,
обращаясь к пастуху Мопсу:
В «Буколиках» Вергилий проявил себя как вполне зрелый и
самобытный художник, владеющий всеми средствами поэтической
техники.
«Георгики». Эта поэма Вергилия написана гексаметром и
состоит из 4 книг.1-я книга открывается посвящением Меценату и
проэмием, в котором объявляется тема поэмы и содержится
обращение к сельским божествам, а также к Нептуну, Минерве и
Октавиану с просьбой об их благосклонности. Затем следует рассказ
о полевых работах, временах года, атмосферных явлениях и
небесных знамениях, явившихся в год смерти Цезаря. Завершается
книга призывом к богам-покровителям Октавиана.
2-я книга посвящена садовым растениям. В ней содержится
знаменитое отступление, в котором прославляется Италия как
«великая мать урожаев». Речь идет в основном о виноградарстве и
177
выращивании оливковых и некоторых других плодовых деревьев.
Заканчивается книга восхвалением сельской жизни.
Содержание 3-й книги - разведение домашних животных.
Новизной этой темы гордился сам поэт. Изложение касается
лошадей, мелкого рогатого скота, собак. Здесь же дается описание
болезней, которым подвержены животные. В финале книги ужасающая картина страшного мора.
4-я книга рассказывает о пчелах: о том, как и где следует
размещать ульи, о роении пчел, их привычках, о сборе меда и
болезнях. Почти половину книги занимает рассказ о легендарном
пчеловоде Аристее, который изобрел способ обновлять рои. Он
лишился всех своих пчел в наказание за то, что, сам того не желая,
стал виновником смерти Эвридики, жены Орфея, которая, убегая от
преследовавшего ее Аристея, наступила на ядовитую змею. После
искупительного обряда Аристей увидел, что пчелы чудесным
образом возродились из разложившихся трупов принесенных им в
жертву животных.
Толчком к созданию «Георгию» послужило предложение
Мецената написать произведение о земледельческом труде, о чем
сообщает в 3-й книге сам Вергилий: «Ты, Меценат, повелел нелегкое
выполнить дело» .
Римское государство находилось в состоянии глубокого
кризиса, вызванного гражданскими войнами. Экономика была
парализована, сельское хозяйство запущено, религиозные и
нравственные ценности девальвированы. Постоянно возрастала
угроза нападения со стороны внешних врагов. Вергилийне смиряется
с
ЭЦ1М
повсеместным
упадком.
Его
«Георгики»
свидетельствоверь! в традиционные римские ценности, оказавшиеся
в опасности. Деревняприобретает в поэме значение высокого
нравственного символа (2, 458-474).
Стремление Октавиана всемерно содействовать восстановлению
сельского хозяйства нашло живейший отклик в душе Вергилия. В
гимне Италии, в прославлении труда и скромной жизни крестьянина
выразилось внутреннее состо- ,
яине поэта, а не просто желание создать сочинение на
злободневную тему, как считали долгое время. Не следует забывать,
что Вергилий писал это произведение, когда Октавиан еще не был
неограниченным правителем Рима. Будучи опубликованными,
«Георгики» оказались полностью созвучными политике укрепления
италийского сельского хозяйства. Qно касается намеков на величие
Октавиана, то они появились в последнюю очередь, при
178
окончательной отделке поэмы, и, конечно, были приняты весьма
благосклонно, как и устранение в повторном издании из текста 4-й
книги похвал Гаю Корнелию Галлу, в 26 г. до н. э. попавшему в
немилость императора и покончившему с собой.
Вергилий не ставил себе задачей дать в «Георгиках»
практические предписания по ведению сельского хозяйства,
прививке деревьев или разведению пчел. Впрочем, и греческие
авторы, к сочинениям которых обращался римский поэт, не
задавались целью что-то предписывать и чему-то учить.
Твой же, римлянин, долг - полновластно народами править!
Вот искусства твои: предписывать миру законы,
Всех покоренных щадить и силой смирять непокорных.
Представление о том, что в поэмах Вергилия есть все, как в
поэмах Гомера, не покидало читателей на протяжении многих веков.
В Средние века Вергилий был неизменным предметом восхищения и
поклонения; целые поколения авторов составляли к нему свои
комментарии. Он был образцом для Данте, Тассо, Мильтона и других
великих поэтов Европы.
Квинт Гораций Флакк. Квинт Гораций Флакк (Qиintus Horatius
Flaccus) родился 8 декабря 65 г.до н.э. В семье вольноотпущенника,
владельца скромного имения в Венузии, римской колонии на границе
Луканиий Апулии. Когда будущий поэт был еще ребенком, его отец
оставил скромную и спокойную жизнь в провинции И переехал в
Рим, чтобы дать сыну хорошее образование. В столице он ради
заработка исполнял должность сборщика налогов на аукционах. С
гордостью и сердечной признательностью говорит Гораций об этом
человеке старого закала, целиком посвятившем себя воспитанию
сына. Он вспоминает о нем как о безупречном педагоге и прекрасном
наставнике, готовившем мальчика к жизни честной и скромной. В
Риме Гораций учился вместе с детьми всадников и сенаторов в школе
Орбилия, учителя, скорого на расправу, который, не скупясь на
затрещины, заставлял учеников читать «Латинскую Одиссею» Ливия
Андроника. Свое образование, как это было принято в знатных
семьях, он завершил поездкой в Афины, где изучал греческую
литературу и в особенности философию. Он так хорошо знал
греческий язык, что даже писал на нем стихи.
В Афинах Гораций присоединился к Бруту, который осенью 44
г. до н. э.приехал в Грецию вербовать среди молодежи сторонников
для борьбы против Антония и Октавиана. Захваченный
необычностью своей роли, Гораций становится сторонником дела
Республики, и в звании военного трибуна, которое, должно быть,
179
очень льстило сыну бывшего раба, командует легионом. Но поражение при Филиппах в 42 г. до н. э. быстро отрезвило его, к тому
же его натуре были чужды войны и политические раздоры, в которые
он был вовлечен своей неопытностью и красноречием убийцы
Цезаря. Впоследствии Гораций с горечью упоминал об утрате своих
недолговечных иллюзий и несчастной авантюре, едва не по губившей
его. В Италию он возвращается, ,вероятно, в начале 41 г. до н. э. И
после амнистии, объявленной в 40 г. до н. э. сторонникам Брута,
приезжает в Рим. Отца уже не было в живых, его имущество было
конфисковано. Чтобы иметь средства для существования в большом
городе, Гораций вступает в коллегию квесторских писцов. Видимо, К
этому времени относятся его первые поэтические опыты на
латинском языке.
Тогда же Гораций сближается с поэтами Вергилием и Варием,
которые становятся его лучшими друзьями. В 38 г. до н. э. они
представили 27-летнего Горация близкому другу и соратнику
Октавиана - Гаю Меценату. Именно ему посвящает Гораций свой
первый поэтический труд, «Сатиры», опубликованный между 35 и 33
г. до н. э.
В 33 г. до н.э. поэт получает от Мецената вознаграждение в виде
небольшого поместья в Сабинских горах, которое обеспечило ему
достаток до конца жизни. Однако Гораций никогда не злоупотреблял
дружбой Мецената и не пользовался его расположением в ущерб
другим людям. Человек скромный, он был далек от того, чтобы
требовать от своего могущественного покровителя еще больших
щедрот. Он даже не воспользовался этой дружбой, чтобы вернуть
отцовское имение, конфискованное Октавианом после сражения при
Филиппах. Далекий от каких-либо честолюбивых устремлений,
Гораций не скрывает, что бесконечным заботам и хлопотам
городской жизни он предпочитает тихую спокойную жизнь в
деревне, которая символизирует для него свободу.
Более того, поэт обращается к своему покровителю, как к
ровне, что Меценату, свободному от предрассудков и условностей,
явно импонировало «Сатиры».
Меценат ввел Горация в круг приближенных Августа. Попав в
окружение
принцепса,
поэт
сохраняет
присущую
ему
осмотрительность, не пытается выделиться, во всем проявляет
уравновешенность. К программе социальных и политических
реформ, проводимых Августом, Гораций отнесся с должным вниманием, не опускаясь, однако, до уровня придворного льстеца. Им
двигало внутреннее согласие с идеологией принципата, чувство
180
искренней благодарности за долгожданный мир, восстановленный
Августом в Италии, вот уже целое столетие сотрясаемой
гражданскими междоусобицами.
Как свидетельствует Светоний, Август предложил Горацию
должность своего личного секретаря. Однако это заманчивое
предложение принцепса, сулившее поэту множество выгод, было им
тактично отклонено. По всей видимости, он опасался, что, приняв
предложение, он навсегда лишится своей независимости, которой
чрезвычайно дорожил.
Что касается дружбы Горация с Меценатом, то она
продолжалась до самой смерти последнего. Меценат умер в сентябре
8 г. до н. э., а 27 ноября того же года умирает, не намного пережив
своего друга и покровителя, Гораций. Так исполнилось обещание
поэта - умереть вместе с Меценатом.
«Эподы». Поэтический путь Горация начался с опубликования
«Сатир», вторая книга которых вышла в 30 г. до н. э.; чуть раньше
появились «Эподы», сборник из 17 стихотворений. Начиная с 30 г. до
н.э. на протяжении приблизительно 20 лет с перерывами Гораций
писал «Оды», четыре книги которых были изданы двумя выпусками:
в 23. г. до н. э. (книrи 1-3) и в 13 г. до н. э. (книга 4). В 17 г. до н. э. по
поручению Августа он пишет «Юбилейный гимн», который был
исполнен на древнейших торжествах, устраиваемых раз в сто лет.
Между 23 и 20 гг. до н. э. Гораций создает первую книгу
«Посланий»; в нее вошло 20 стихотворений. Вторая книга,
опубликованная, возможно, после смерти поэта, содержит 3 послания, включая «Науку поэзии». Эта книга была написана между 19 и
13 гг. до н. э.
Итак, в период с 40 по 30-е годы до н. э. Гораций пишет
одновременно сатиры и эподы. Название «Эподи» (Epodi) было дано
сборнику грамматиками и указывает на форму двустиший, где
короткий стих следует за длинным; сам Гораций назвал эти
стихотворения «ямбами». Образцом для них послужили ямбы
греческого поэта Архилоха. Весьма примечательно, что Гораций с
самого начала своего творческого пути берет за образец
древнегреческую классику, а не поэзию александрийцев, как того
требовала литературная мода. Разумеется, Гораций был далек от
того, чтобы сохранить в своих стихах ту неистовую силу поругания,
которая в инвективах греческого поэта прорывается повсюду. Тем не
менее многие стихотворения этого сборника носят характер резких
нападок и обличений и направлены против различных явлений
общественной жизни, в них содержится не только насмешка, но
181
также брань и даже непристойность. Архилоховский дух сближает
Горация с величайшим лириком республиканского Рима - Катуллом,
созвучия с которым в «Эподах» являются сознательными. Гораций
ориентируется здесь не только на греческих ямбографов Архилоха и
Гиппонакта, но и на римских неотериков. Наиболее резкий тон
имеют эподы 8 и 12, направленные против пожилой распутницы.
Эпод 3 представляет собой шуточную инвективу против чеснока,
который поэт съел в каком-то блюде на обеде у Мецената. В эподах
Гораций обрушивается на самонадеянных виршеплетов и кочек, но
звучат в них и другие мотивы. Так, в эподе 1 поэт выражает желание
повсюду
сопровождать
Мецената,
который
собирается
присоединиться к Октавиану, чтобы вместе с ним принять участие в
войне против Марка Антония, завершившейся морским сражением
при Акции (31 г. до н. э.). Прославлению этого победоносного для
Октавиана сражения посвящен эпод 9. В эподах 7 и 16 Гораций
осуждает братоубийственные войны. Содержанием трех эподов
является любовь (11, 14 и 15). В эподе 2 звучит панегирик деревне и
деревенской жизни, но лишь в последних стихах открывается, что его
произносит не сам Гораций, а ростовщик Альфий, целиком
погрязший в тeмных махинациях. Не исключено, что острие этого
стихотворения Гораций обращает против самого себя, ведь ему не
удается жить согласно собственным желаниям. Один из лучших
эподов - 13; в нем содержится призыв прогонять печальные мысли
вином и пением - призыв, который будет часто звучать в лирике
Горация:
Облегчай ты вином и песней тяжелое горе: Они yrexy сладкую в
скорби тяжелой дают. (Перевод Н. Гинцбурга).
Характерное для всех эподов желание поэта поразить и потрясти
читателя - это результат особого состояния, переживаемого
Горацием, вернувшимся в Рим после поражения при Филиппах и с
ужасом взирающим на римское общество, устремившееся в хаос
гражданской войны. Кажется, что в «Эподах» Гораций дал выход
накопившемуся отчаянию и порожденному им сарказму, излив
рвущееся из его сердца негодование в стихах, по своему духу
нередко более сатирических (в общепринятом смысле слова), чем те,
что составляют 2 книги «Сатир» (Saturae).
В «Сатирах» нет исступленности, присущей «Эподам», но нет в
них и разнообразия содержания и богатства интонаций, характерных
для «Эподов»; значительно сокращается круг трактуемых тем,
например, полностью отсутствуют темы актуальной политики. Так
как «Сатиры» и «Эподы» создавались примерно в одно и то же
182
время, эти различия между ними не являются результатом эволюции
взглядов и поэтических установок Горация, они обусловлены
спецификой двух разных литературных жанров.
«Сатиры». Сатирам Гораций стремится придать более цельный
характер, чем у его предшественников - Энния, Луцилия и других
поэтов, навсегда закрепив за ними гексаметр, но также и в
содержании. Это невызывает удивления, ведь сатира, возникшая как
нечто составное, как некая смесь, уже у Луцилия обретает тенденцию
к уменьшению разнообразия. Так, в его более поздних
книгах
исчезает метрическая пестрота ранних сатир.
Гораций написал в общей сложности 18 сатир, из них 10 вошли
в l-ю книгу, 8 - во 2-ю. Каждая сатира представляет собой отдельное
художественное законченное произведение. Хотя по разнообразию
интонаций и по содержанию «Сатиры» не идут ни в какое сравнение
с «Эподами» и значительно уступают сатирам Луцилия, все же
разнообразие в них сохраняется, что видно даже из беглого обзора их
содержания.
В стихотворении, открывающем 1-ю книгу «Сатир»"
осуждаются скупость и зависть. Кроме того, в нем содержится
рассуждение о том, что, «подобно скупому, редкий доволен судьбой,
считая счастливцем другого». Во 2-й сатире, самой ранней по
времени написания, Гораций обрушивается на адюльтер и дает
красочное описание опасностей, выпадающих на долю тех, кто
домогается любви замужних женшин. Эта сатира обращена к
современным фактам и написана в манере, близкой Луцилию. В
дальнейшем Гораций отказывается от персональных нападок и
резкости своего предшественника.
Квинт Гораций Флакк представитель лиро-эпического и
сатирического
жанров.
Чрезвычайное
богатство
тематики
стихотворений Горация имеет общую основу: более всего поэт занят
поисками меры, равновесия в неустойчивой и бурной жизни. Именно
к Горацию восходит выражение "золотая середина", лучше всего
отражающее его поэтические стремления. Стиль Горация
необычайно разнообразен: пожалуй, нельзя найти таких
стилистических средств, которые он не использовал бы. Теория и
практика стихосложения была для Горация специальной темой,
которой посвящена поэтическая "Наука поэзии", излагающая правила
построения поэтического произведения. Для всей последующей
европейской культуры Гораций являл собой классический тип поэта учителя жизни.
Вергилий и Гораций в основном завершили оформление
183
поэтического латинского языка (как в прозе это сделал Цицерон).
Однако завершающую точку поставил их младший современник Публий Овидий Назон (43 до н.э. - 18 н.э.). Творчество Овидия
обычно рассматривают в рамках "эпохи Августа". Однако перед
Овидием уже не стояла задача оформления латинского поэтического
языка, которую выполнили Вергилий и Гораций. Поэтому он
чувствует себя свободнее и смело пускается на разного рода
эксперименты - особенно в области поэтических сюжетов, мотивов и
образов. Это в немалой степени объясняет специфику чрезвычайно
разнообразного поэтического наследия Овидия. Здесь мы находим и
любовную лирику, и сборники элегий, и монументальные поэмы;
мифоэпического плана, какими являются "Фасты" и особенно
"Метаморфозы", - одно из самых значительных произведений всей
латинской литературы. Для последующих веков поэзия Овидия
всегда оставалась неизменным образцом поэзии чувства и учителем
человечности.
В приморском румынском, городе Констанце, неподалеку от
набережной, стоит бронзовая статуя Публuя Овидия Назона, одного
из великих поэтов древности. Как случилось, что памятник римскому
поэту воздвигнут, так далеко от его родной Италии? Ответ на это
может дaть биография Овидия.
20 марта 43 г. до н. э. в небольшом городе Сульмоне, примерно
в 100 километрах от Рима, в семье богатого римлянина из старинного
рода Овидиев родился мальчик. Ему дали имя Публий. Римское имя
обычно состояло из трех частей: собственного имени, наименования
рода и фамилии (прозвища, данного кому-то из предков в старину,
когда род стал делиться на части). Один из предков маленького
Публия был прозван Назоном (носатым), и это прозвище стало
фамилией одной из ветвей рода Овидиев. Таким образом, полное имя
мальчика было Публий Овидий Назон.
Время было бурное. Всего за год до рождения Публия был убит
Юлий Цезарь и вновь разгорелась кровавая гражданская война. Она
закончилась в 30 г. до н. э. победой Октавиана. К этому времени
Публию Овидию Назону исполнилось 13 лет.
Отец привез Публия и его старшего брата в Рим. Там они
должны были получить образование, чтобы в будущем занять
достойное положение в государстве.
Еще мальчиком Овидий увлекался поэзией. Он не только с
упоением читал и декламировал творения великих римских поэтов Катулла, Вергилия, Горация, но и сам стал сочинять стихи. Отец не
одобрял увлечения сына, не ожидая от этого ничего хорошего.
184
Судьбе поэтов в Древнем Риме нельзя было позавидовать: немногие
из них дожили до благополучной старости. Отец запретил сыну
заниматься стихотворчеством, считая, что поэзия только отвлекает
его от занятий, важных для будущей карьеры. Юноша Овидий учился
в Риме, затем в Афинах, в Малой Азии и на острове Сицилии. Он
слушал знаменитых ученых и поэтов, упражнялся в красноречии у
самых знаменитых ораторов.
Через три года Овидий, вернувшись в Рим, начал
государственную службу и добился успехов на этом поприще. С
годами он становится все более известным и уже получил право
занимать в театре почетное место у самой сцены. Пepeд ним
открывалась возможность блестящей карьеры.
Однако страсть к поэзии оказалась непреодолимой. На 25-м
году жизни, когда его положение было прочным и он мог ожидать
вскоре кресло сенатора, Овидий вдруг оставил службу и целиком
занялся поэзией. Он мог это себе позволить, так как был богатым
человеком: денег у него было достаточно и на одной из лучших улиц
Рима ему принадлежал большой дом с садами.
Стихи сделали Овидий знаменитым. Он читал их в богатых
домах, в литературных кружках, и это принесло ему больше славы,
чем речи, произнесенные когда-то на форуме. Овидий получил,
наконец, возможность как равный встречаться с замечательными
поэтами, которых любил с детства. Он даже подружился с великим
Горацием.
Чаще всего Овидий посещал кружок, собиравшийся в доме
полководца Валерия Мессалы. Душой этого кружка был поэт Тибулл,
который не интересовался политикой, а свои стихи посвящал любви,
природе и радостям сельской жизни. Многие поэты кружка Мессалы
неодобрительно относились к новым порядкам, введенным Октавианом Августом в Риме, но боялись говорить об этом открыто. В
своих стихах они не касались опасных тем. Овидий тоже писал
только о душевных переживаниях влюбленных и радостях
беззаботной жизни. Первые его книги были остроумны, изящны, но
лишены серьезного содержания. Однако уже в них чувствовались его
глубокая образованность, знание греческой истории и мифологии.
В книге «Героини» знаменитые женщины древности
рассказывали о своих страданиях и тоске, вызванных вынужденной
разлукой с женихами и мужьями. Возлюбленная Тесея Ариадна,
помогавшая аргонавтам волшебница Медея, основательница
Карфагена Дидона, прекрасная Елена, ставшая причиной Троянской
войны, поэтесса Сапфо и многие другие самые известные героини, о
185
судьбе которых знал каждый школьник, заговорили у Овидия
прекрасным языком поэзии.
Вот одно из таких посланий. Покинутая Одиссеем Пенелопа
пишет мужу, хотя и не надеется, что ее послание достигнет цели. Она
рассказывает, как тяжело ей, одинокой женщине, управлять домом,
где кроме нее только малолетний сын и старик тесть. «Раньше, чем
вспомнишь ты нас, стану старухой седой...» - этой жалобой заканчивает Пенелопа свое грустное послание.
Время шло. Овидию было около 45 лет. Уже почти 20 лет как он
писал стихи, но все еще не создал ничего значительного. Настала
пора приступить к большой поэме, которая прославила бы его имя
навеки. Овидий задумал пересказать в стихах сказки и мифы древних
таким образом, чтобы из множества маленьких сюжетов получилась
поэма, связанная единым содержанием. После долгих колебаний
Овидий остановился на превращениях, описаниями которых полны
греческие мифы. Ничто не исчезает в мире, рассуждал поэт, все
только меняет форму. Родиться - значит стать иным, чем ты был
раньше. Умереть - значит перестать быть тем, кем ты был до смерти.
Мы - лишь часть мира, постоянно меняющегося. Мир - это всеобщее
превращение. По-гречески превращения - «метаморфозы». Овидий
так и назвал свою поэму - «Метаморфозы».
Над этой поэмой Овидий работал более семи лет. Он писал ее
торжественным поэтическим размером - гекзаметром, тем размером,
каким были написаны великие эпические поэмы Гомера «Илиада» и
«Одиссея». Поэт решил рассказать обо всех изменениях от
сотворения мира до своего времени - эпохи Августа. Начал поэму
Овидий рассказом о самой первой метаморфозе, о том, как из
всеобщего беспорядка, хаоса возник нынешний мир, вселенная: небо,
земля, звезды, море, растения, животные и, наконец, человек. После
этого следовало описание этапов развития человеческой жизни.
Овидий писал, что человечество прожило четыре века. Самым
счастливым для людей был первый век, когда все жили честно, когда
не знали войны, земля принадлежала всем и давала богатые урожаи, а
весна стояла круглый год. Этот век Овидий назвал золотым.
Но когда власть над миром захватил верховный бог Юпитер, он
разделил год на четыре сезона. Кроме весны, появились знойное
лето, дождливая осень и холодная зима. Люди принуждены были
трудиться, пахать землю, строить жилища, чтобы укрыться от
холода. Но между людьми еще сохранялся мир. Это был серебряный
век.
186
Вслед за ним настал век медный. Он был более суровым. Люди
разучились жить мирно. Начались кровавые войны.
Нынешний век Овидий назвал железным. Люди стали добывать
из земли железо и золото, но это не принесло им счастья. Ради золота
люди стали убивать друг друга. Землю разделили на маленькие
участки, и их владельцы враждовали. между собой. Железный век
безжалостен: он полон жестокостей и преступлений. Хитрость,
коварство, жажда наживы, насилие воцарились повсюду. «Люди
живут грабежом, и в хозяине гость не уверен». Брат идет на брата,
мужья ненавидят жен, а жены - мужей. Сын с нетерпением ждет
смерти отца, чтобы получить наследство. Злая мачеха готовит
смертельный яд для детей мужа. Утрачены совесть и стыд, и богиня
справедливости Астрея навсегда покинула землю.
Все 15 книг поэмы Овидия наполнены легендами о самых
различных превращениях. Надменный великан Атлант превратился в
высокую гору; любовавшийся своим отражением в воде юноша
Нарцисс - в цветок; нимфа Дафна стала лавровым деревом; жестоки
малъчишки, которыe никого не жалели и неприлично ругались,
сделались лягушками; фиванская царица Ниоба окаменела от горя и
превратилась в скалу, из которой струится источник ключевой воды
вечные слезы матери, потерявшей своих детей.
250 сюжетов разработал Овидий в «Метаморфозах», и хотя
почти все они были уже известны читателям, в каждом рассказе
Овидия чувствовались тонкие наблюдения, отразившие особенности
времени, в котором он жил. Прежде всего, их отмечают доброта и
терпимость, снисходительность к людям, жившим в то смутное и
опасное время. Ему была чужда и даже отвратительна беспощадность
к пороку и слабости, которую прославляли старинные римские легенды. Восстановлением старинной суровости нpaвoв Август
рассчитывал вернуть славные времена процветания Рима. Овидий
ненавидел
только злодейство, желание навредить, причинить
другому зло. Пороки и даже преступления, если они совершаются
под влиянием страстей, Овидий склонен был оправдывать слабостью
человеческой натуры.
В «Метаморфозах» рассказано, к какой беде привела сына
солнечного бога Феба, Фаэтона, юношеская самоуверенность и
безответственность. Уговорив отца, Фаэтон получил от него на день
солнечную колесницу и погнал огнедышащих коней, по небу, хотя
это и грозило гибелью всему миру. Только молния Юпитера
приостановила безумный бег огненных коней и спасла землю и
человечество. Хотя дерзость Фаэтона принесла много вреда; но
187
читателю жаль смелого юношу и его родителей, когда те плачут на
его могиле, читая трогательную надпись, которой завершается этот
рассказ Овидия.
Рассказ о волшебнице Медее, покинувшей родину и отца ради
аргонавта Ясона, а потом обманувшей и погубившей его врага Пелия,
проникнут у Овидия пониманием и состраданием к несчастной
женщине, ставшей жертвой своей страсти. Доброта Овидия, его
снисходительность к человеческим слабостям полюбились
читателям.
Образованные люди давно уже не верили в правдивость легенд,
рассказанных Oвидием. Да, и сам поэт не стремился убедит
читателя, что все это происходило на самом деле. Но все понимали,
что под покровом, фантастических событий в поэме идет речь о
подлинных человеческих чувствах, понятных каждому. Гордящаяся
своим ремеслом ткачиха Арахна не могла быть превращена в паука,
но легко понять ее гордость своим искусством; Нарцисс не мог стать
цветком, но самовлюбленность и сейчас - чувство, присущее многим.
Символичен рассказ Овидия о Пигмалионе. Скульптор Пигмалион
изваял из слоновой кости фигуру женщины настолько' прекрасной,
что сам в нее влюбился. Горячая любовь скульптора оживила статую.
Taкoй была сила любви и творческого горения.
Овидий заканчивает, свою поэму пророческими словами: Вот
завершился мой труд, и его ни
Юпитера злоба
Не уничтожит, ни меч, ни огонь, ни
хищная старость ...
Bвысь вознесусь я, мое нерушимо
останется имя
Всюду меня нa земле, где бы власть
ни раскинулась Рима,
Будут народы читать...
Овидий ошибся только в одном. Спустя 2 тысячи лет его
читают, не только в Риме, но и далеко за пределами тех стран,
которые когда-то входили в Римскую империю.
Вдруг, поздней осенью 8 г. н. э., Овидий был вызван во дворец.
Император сурово встретил поэта и объявил ему свою волю. На
следующий день Овидию было приказано покинуть Рим и
отправиться в ссылку на далекую окраину империи, к берегам
Эвксинского Понта (Черного моря), в недавно присоединенный город
Томы. Ему было запрещено когда бы то ни было возвратиться в
Италию. Изгнание было вечным.
188
Почему поэту был нанесен такой жестокий и неожиданный
удар? Чем был вызван гнев императора? Овидия нельзя было назвать
противником установленного Августом режима, при котором ничем
не ограниченное самовластие главы государства прикрывалось
республиканскими формами. Но воцарившееся в Риме лицемерие
все-таки раздражало Овидия, и он иногда позволял себе высмеивать
не которые решения императора. В своих ранних поэмах он смеялся
над браками, заключенными из хозяйственных или политических
расчетов, воспевал вольную холостяцкую жизнь. Это не могло
понравиться Августу, издававшему законы против безбрачия и
стремившемуся закрепить святость семейных отношений. Поэт
вызвал недовольство императора. Овидий чувствовал, что тучи над
ним сгущаются, и пытался смягчить Августа, восхваляя его предков,
его самого и егo деяния. Однако Овидий не превратился в
придворного поэта - это противоречила его натуре и характеру.
Недовольство императора нарастало и, наконец, вызвало бурный
гнев и жестокий приговор.
Можно также предположить, что Овидий, оказался случайной
жертвой той ожесточенной борьбы за власть, какая шла в это время в
Риме. Долгий брак Августа с его второй женой Ливией оставался
бездетным. Правда, у императора от первого брака была дочь Юлия,
и Август предполагал передать власть ее сыновьям, своим внукам.
Но у Ливии были другие планы. У нее от первого брака был сын
Тиберий, прославившийся как талантливый полководец. Его Ливия
прочила в наследники, но император долго этому противился.
Неожиданно оба внука Августа, Луций и Гай, в течение двух лет
умирают один за другим. Поползли слухи, что их отравила Ливия,
чтобы очистить своему сыну Тиберию путь к престолу. В связи с
этим многие вспоминали строку из «Метаморфоз»: Жестокая мачеха
готовит смертельный яд...
И хотя эти строки были написаны еще до смерти внуков
Августа, они казались намеком. Запомнила их и Ливия,
возненавидевшая поэта. Может быть, эта ненависть императрицы
повлияла на решение Августа. Конечно, это остается только
предположением. Главная причина опалы Овидия до сих пор не
известна. Возможно, не знал ее и сам поэт. Он был неприятен
самовластному Августу, и этого было достаточно.
Предлогом для ссылки Овидия было обвинение в том, что его
стихи противоречат
189
добрым нравам. За высылкой поэта последовал приказ
императора уничтожить все сочинения Овидия, какие имелись в
общественных библиотеках Рима.
Вернувшись из дворца, убитый горем поэт стал готовиться к
спешному отъезду.
Уже рассветало, когда Овидий, простившись с женой и
домочадцами, отправился в гавань. Там его ждал специальный корабль. Поэт взошел на палубу. Матросы подняли парус. Судно
медленно тронулось по реке по направлению к открытому морю.
Сутки плыл корабль по неспокойному Тирренскому морю. Стоял
декабрь - самое неблагоприятное время для плавания. Вскоре
разразилась сильнейшая буря. Ветер сорвал парус, сломал мачту.
Огромные волны кидали судно из стороны в сторону. Оно потеряло
управление, ветер погнал его назад и вскоре прибил к берегам
Италии.
Через несколько дней Овидий сел на другой корабль. Долго
длилось опасное путешествие. Только через год Овидий добрался до
города Томы, где ему было приказано жить. Эту старинную
греческую колонию населяли греки и геты.
За два года до прибытия Овидия Томы были присоединены к
Римской империи. Но это не избавило город от опасностей. Вокруг
жили воинственные племена сарматов. Они часто воевали и не
признавали римских законов. Сарматы не стригли волос, одевались в
меховые шкуры и носили штаны, что казалось римлянам необычным
и смешным. Сарматы совершали частые набеги, опустошали
окрестные селения, угоняли скот, уводили в рабство жителей. Иногда
они подходили к самым городским стенам.
Трудно приходилось Овидию на новом месте. В Риме он привык
к жизни богатого, избалованного человека. Прежде ему не
приходилось служить в армии: он и смолоду не был охотником до
войны. Теперь же, под старость, приходилось брать в руки мечь,
надевать на седые волосы шлем и вместе с римскими легионерами
отражать набеги сарматов.
Все в новой стране казалось Овидию чуждым. Бесконечная
степь, отсутствие садов и виноградников, гнилая вода, непривычный
холод. Он не мог привыкнуть к убогому полутемному дому, к
непривычной еде. Особенно угнетало его отсутствие любимых книг.
Овидию было одиноко, не с кем было дружить, так как никто здесь
не знал латинского языка. Греки, жившие в Томах, говорили на
местном диалекте, лишь отдаленно напоминавшем тот литературный
греческий язык, который знал и любил Овидий.
190
В письмах к друзьям в Рим Овидий горько жаловался: «Здесь
все враждебно человеку - и воздух, и вода, и земля... Все четыре
времени года - одно другого хуже: море замерзает, источники
солоны, степь как море. Жизнь человека постоянно подвергается
опасности... Если заболеешь, к тебе не придет ни врач, ни друг».
Однако и здесь Овидий продолжал писать стихи. Стихи давали
ему утешение, отвлекали от печальной действительности. В изгнании
Овидий написал свои последние книги: «Тристии» «Скорбные
элегии») и «Послания с Понта». У поэта еще теплилась надежда
умолить Августа смягчить его учесть, разрешить ему переменить
мecrс ссылки и позволить переехать куда-нибудь: поближе к
любимой Италии. Обращаясь к Августу, Овидий продолжает каяться
а своих преступлениях, хотя и сам не знает, что было главной
причиной гнева императора. Многие впоследствии укоряли поэта за
то, что даже в ссылке он продолжал малодушно льстить Августу,
восхваляя его справедливость и милосердие. Но прежде чем
осуждать Овидия, надо вспомнить о том что ему пришлось испытать
и какие бедствия выпали на его долю? Эти страдания
отразились
в
его последних книгах. А. С. Пушкин справедливо считал их вершиной творчества поэта.
«Послания с Понта» обращены к друзьям. Дружба была
последней формой духовного общения, какая оставалась у Овидия и
больше всего он боялся лишиться ее. Однако в Италии у него
оставалось
уже
немного
друзей.
Большинство
боялось
переписываться с опальным поэтом, чтобы не вызвать гнев Августа.
Если ты счастлив, богат, то в друзьях
недостатка не будет.
А коль нагрянет беда, станешь
тогда одинок...
Чем меньше оставалось у Овидия друзей, тем больше ценил он
тех, которые сохранили ему верность в это трудное время.
Шли годы, Овидий постепенно привыкал к чуждому быту, к
холодной зиме.
Летом 14 г. н. э. умер 76-летний Август. Власть в империи
унаследовал его пасынок, Тиберий, сын Ливии. Во враждебном отношении к нему Тиберия и Ливии Овидий не сомневался. Стало ясно,
что помилования ожидать не приходится. Поняв, что ему не суждено
вернуться на родину, Овидий стал сближаться с жителями Том. Он
научился говорить на их языке и даже сочинял стихи на гетском
наречии. Однажды он выступил на празднике с чтением своих
стихов, и горожане наградили его почетным лавровым венком.
191
Овидий учил детей, лечил больных, помогал соседям советами. Римский аристократ нашел общий язык с теми, кого еще недавно считал
варварами. Местные жители тоже привыкли к поэту и полюбили его.
Овидий был удостоен чести, какой не оказывали еще ни одному
иноземцу,- его освободили от всех налогов. Когда он состарился и
ослабел, местные жители окружили вниманием поэта, помогали и
кормили его. Благодарный Овидий писал:
В горькой моей судьбе вы меня обласкали,
согрели
Даже родной мой Сульмон не был так
добр ко мне...
До последних дней жизни поэт тосковал о Риме и мечтал
возвратиться на родину, которой ему так и не суждено было увидеть.
В 18 г. н. э. Овидий умер. Незадолго до этого ему исполнилось 60
лет. Перед кончиной он просил перевезти его прах в Рим. Однако это
не осуществилось. С течением времени могила Овидия затерялась.
Но слава великого поэта росла и в Риме, и далеко за его пределами.
18 столетий спустя другой великий поэт А. С. Пушкин тоже был
сослан в Причерноморские степи. Здесь уже давно не было древних
кочевых племен - гетов и сарматов. По степи кочевали цыгане.
Пушкин полюбил это древнее племя, не раз бродил с ними, сидел у
таборных костров, беседуя со стариками. Он услышал здесь рассказ,
который так поразил его, что он включил его в свою поэму
«Цыганы».
Царем когда-то сослан был,
Полудня житель к нам в
изгнанье...
Он был уже летами стар,
Но млад и жив душой
незлобной:
Имел он песен дивный дар
И голос, шуму вод подобный,
И полюбили все его..,
Он ждал: придет ли
избавленье.
И все, несчастный, тосковал,
Бродя по берегам Дуная,
Да горьки слезы проливал
Свой дальний град
воспоминая...
192
Память об Овидии и его трагической судьбе столетиями
передавались из поколения в поколение: в этом истинная слава поэта.
И в наше время в румынском городе Констанце, выросшем на
месте, где некогда находились древние Томы, стоит памятник
римскому поэту Публию Овидию Назонупредставителю
элегического и эпического жанров.
Мир латинской поэзии богат, сложен и многообразен. Велика
плеяда знаменитых поэтов, каждый из которых заслуживает особого
слова. После Энния и Невия, Лукреция, Катулла, после великих
поэтов эпохи Августа латинская поэзия и в первые века новой эры
обогатилась именами Лукана и Персия, Стация, Марциала и
Ювенала, а впоследствии - Авзония. Отсюда была уже прямая дорога
к поэзии Средних веков.
26 Латынь – язык великих ораторов
Выше уже шла речь о том, что античность превыше всего
ценила слово. Именно слово, по мысли античных писателей и
философов, было тем средством, которое позволяло свободному и
образованному человеку полностью раскрыть свою разумную
природу и свои дарования перед другими людьми и перед самим
собой. Словесность, то есть умение сочетать и правильно
произносить слова, сообщать смысл и быть правильно понятым, - это
единственная область, которая способна объединить людей. Именно
поэтому все античное (и римское в том числе) образование строилось
на основе словесности и было подчинено ей: любые специальные
науки (точные, естественные и прочие) могут лишь разобщить
людей. Понятно, какое значение придавалось высшей форме
словесности - риторике; она поистине выступала как универсальное
средство обращения со всеми явлениями жизни (хотя, конечно, не
могла реально заменить собой все знания). Люди античного мира
приучены были проговаривать написанное вслух; тихо, про себя,
никто не читал. Даже на закате античности, в конце 4 века, "тихое"
чтение было редкостью. Знаменитый христианский писатель
Августин рассказывает, как он удивился, застав другого известного
христианского писателя, Амвросия Медиоланского, читающим
одними глазами.
Искусство риторики было высшей ступенью античного
образования; учили ему в гимнасиях и риторских школах. В числе
трех главных источников риторического умения выделяли
природную одаренность, собственно теоретическое обучение и,
193
наконец, практическое упражнение. Насчитывалось 5 этапов
подготовки и произнесения речи: нахождение материала (inventio),
правильное его расположение (dispositio), придание ему надлежащего
словесного выражения (elocutio), заучивание или запоминание
(memoria) и, наконец, произнесение (асtio).
В смысле формальной классификации в Риме различались 3
вида риторики: 1) торжественное красноречие для выступлений на
праздниках с показательными хвалебными или порицательными
речами (genus demonstrativum);
2)
совещательное,
или
политическое
красноречие,
предназначенное для государственных деятелей, главная задача
которых состояла в том, чтобы убедить слушателей в пользе или
вреде того или иного дела genus deliberativum);
3) судебное красноречие, к которому прибегали обвинители и
защитники, обосновывающие свою позицию (genus judiciale).
В области риторики римляне так же зависели от греков, как и во
многих других областях. Величайшим и непревзойденным оратором
Греции считался Демосфен, современник Александра Македонского
и Аристотеля, написавшего специальный трактат о риторике. С конца
3 века до н.э. греческая система образования, а вместе с ней и
система красноречия начала проникать в Рим. До этих- пор римские
ораторы руководствовались скорее интуицией и полагались более на
природный дар убеждения, чем на изощренную риторическую
методику. Однако они давно поняли огромную важность убеждения
при республиканском строе, и римский форум (forum - центральная
площадь города, средоточие политической жизни Рима) никогда не
пустовал.
Греческая система укоренилась в Риме не без труда и не сразу. В
патриотически настроенных кругах были сильны недоверие и даже
враждебность к иноземному искусству. Главой этого движения был
Катон Старший (2 пол. 3 - 1 пол. 2 в. до н.э.), политический деятель и
едва ли не крупнейший оратор эпохи возвышения Рима. Катон
оставил для своего сына несохранившееся руководство по риторике,
главную идею которого выразил в следующем правиле: "Rem tene,
verba sequentor" ("Занимайся делом, а слова найдутся"). В 161 году из
Рима были высланы все греческие учителя красноречия. Однако уже
во 2 половине 2 века, после! присоединения Греции, греческая
риторика окончательно утвердилась в Риме, где вскоре появился
достойный соперник Демосфена.
Им стал Марк Туллий Цицерон (106-43 до н.э.), выдающийся
оратор, писатель и политический деятель. Блестяще одаренный от
194
природы, Цицерон уже в детстве выказывал такие способности, что
на { него приходили смотреть как на чудо. Весьма рано он в
совершенстве овладел греческим языком и мог произносить на нем
речи. Политическая карьера, избранная Цицероном, способствовала
совершенствованию его мастерства. Будучи консулом в 63 году,
Цицерон раскрыл заговор аристократа Катилины и разоблачил его в
публичной речи, которая стала классическим примером его
красноречия. Еще один цикл речей он произнес впоследствии против
Марка Антония, стремившегося узурпировать власть.
Язык Цицерона энергичен и естественен, чрезвычайно богат
стилистическими и риторическими средствами, четок, ясен и
классически) правилен. Недаром его, наряду с Вергилием и
Горацием, считают оформителем литературного латинского языка и
образцовым представителем "золотой" латыни. Его стиль во все
времена был предметом восхищения и подражания.
Цицерон был не только непревзойденным оратором, без
колебаний выступавшим в сенате, на площадях, перед самыми
разными аудиториями. Он был также блестящим теоретиком
риторики и оставил целый ряд специальных риторических
сочинений, например, "Оратор", "Об ораторе", "Брут" и другие.
Другим известнейшим теоретиком риторического искусства был
Марк Фабий Квинтилиан (35-100 н.э.), написавший обширный и
знаменитый впоследствии трактат "Наставление оратору". Эта книга
имеет не только сугубо теоретическую, но и педагогическую
направленность. Воспитывать оратора, по Квинтилиану, нужно с
самого раннего возраста, последовательно проходя элементарные
основы и продвигаясь к вершине риторического искусства. Образцом
оратора, стилиста и воплощением идеала образованности
Квинтилиан считал Цицерона. Труд Квинтилиана имел большое
влияние в последующие века и особенно ценился в эпоху
Возрождения.
27 Латынь – язык науки
В области научного знания (если иметь в виду точные и
естественные науки, а также философию), римляне оставались
прилежными учениками греков, хотя и в этой области Рим не был
лишен значительного национального своеобразия.
Вначале римская наука имела откровенно практический
характер
и
ограничивалась
прикладным
естествознанием,
национальным правом и риторикой. Её главной задачей была
195
систематизация необходимых в повседневной жизни навыков врачебного, сельскохозяйственного, политического, военного и иного
характера. Характерной особенностью ранней римской науки был,
таким образом, примитивный энциклопедизм. До обстоятельного
знакомства с греческой культурой в конце 2 века до н.э. все
отвлеченные и специальные области знания были для римлян
предметом совершенно закрытым. Прикладной характер в сочетании
с энциклопедической широтой и в дальнейшем оставался
специфической чертой римской науки.
Патриархом римского естествознания справедливо считается
упоминавшийся выше Марк Порций Катон Старший (234-149 до
н.э.), автор трудов по сельскому хозяйству, медицине, риторике,
военному делу и т.д., написанных в качестве учебных пособий для
сына. Из них полностью сохранился лишь трактат "О сельском
хозяйстве", в подробностях описывающий все труды и заботы
сельской жизни.
Ученым, который испытал уже сильное влияние греческой
науки, был Марк Теренций Варрон (116-27 до н.э.), крупнейший
римский энциклопедист, автор ряда обширных трудов по различным
областям истории и науки. В 47 году Цезарь поручил Варрону
устроение римских библиотек. Основным произведением Варрона
был трактат "Божественные и человеческие древности",
сохранившийся только во фрагментах. Здесь по греческой методике
были собраны различные сведения из римской истории, культуры и
религии. Сохранился трактат Варрона "О сельском хозяйстве", а
также важное филологическое сочинение "О латинском языке".
Труды Варрона (включавшие сочинения по юриспруденции,
искусству, литературе и т.д.) очертили тот круг интересов и знаний,
который и в дальнейшем был характерен для римской науки.
Младшим современником Варрона был Витрувий, автор
энциклопедического архитектурно-инженерного трактата "Об
архитектуре".
Естествознание в эпоху империи развивается в трудах авторов 1
века н.э. Цельса, Сенеки и Плиния Старшего. Авл Корнелий Цельс
составил энциклопедию под названием "Искусства", сохранившиеся
разделы
которой
посвящены
преимущественно
медицине.
Утраченные части традиционно повествовали о сельском хозяйстве,
риторике и военном деле.
Луций Анней Сенека (ок. 4 до н.э. - 65 н.э.), знаменитый
философ, писатель и драматург, имел также значительный интерес к
естествознанию. До нас дошло сочинение Сенеки "Естественно-
196
научные вопросы", суммирующее представления его времени о
метеорологии, небесных и погодных явлениях. В значительной мере
оно также основано на материалах греческих авторов - в частности,
философа-стоика Посидония.
Самым значительным естественно-научным сочинением
латинской литературы 1 века является, вне сомнения, "Естественная
история" Плиния Старшего (ок. 23 - 79). Плиний был
государственным деятелем, командовал флотом и погиб во время
спасательных работ при извержении Везувия. Энциклопедическая
"Естественная история", которую Плиний писал много лет, наиболее
полно воплощает традиции римского естествознания. Здесь собраны
сведения, почерпнутые из более чем 400 различных литературных
источников и собственных наблюдений автора. Тематика сочинения
чрезвычайно обширна: география, геология, зоология, ботаника,
медицина, искусство и т.д. Плиний (как почти все римские ученые)
не был узким исследователем-профессионалом, и тщательно
собранный
материал
предназначал
прежде
всего
для
образовательных и справочных целей. Современниками Плиния и
Сенеки были автор специальной географической энциклопедии
Помпоний Мела и автор сельскохозяйственных трактатов Колумелла.
На этом латинская научная литература фактически завершилась.
Если в области точных и естественных наук латинские авторы
были на вторых ролях, то в области истории (превратившейся в
специальную отрасль знания) их достижения вполне сравнимы с
достижениями греков. Крупнейшими латинскими историками по
праву считаются Тит Ливии, Тацит и, в несколько меньшей степени,
Светоний.
Тит Ливий. Данные о жизни Ливия скудны. Он родился в 59
году до нашей эры в семье зажиточных граждан Патавии. Для
понимания творчества Ливия важно, что происхождение из этого
города ассоциировалось в Риме с нравственной чистотой, старинной
солидарностью гражданского коллектива, с верностью традициям
республиканской свободы. Нет оснований думать, что в Патавии
воспитание и образование Ливия строилось по-иному, нежели в
других римских семьях того же круга: до 7 лет — домашнее
воспитание под присмотром матери или раба-«педагога»; с 7 до 14 —
посещение школы, где основой образования было чтение и
толкование текстов классических авторов, латинских и греческих,
знакомство с патриотическими традициями и историческими
фигурами Рима; в 14 лет совершался обряд облачения подростка в
мужскую тогу, знаменовавший его совершеннолетие; около 20 лет
197
обычно женились. Кто была жена Ливия, мы не знаем, но у него
было, по крайней мере два сына — один умер в детстве, другой
известен как автор сочинений по географии; засвидетельствован
также зять, муж дочери Ливия.
Около 8 века до н. э. Ливий переезжает в Рим и примерно с 27
погружается целиком в работу над историей Рима от легендарных его
начал до своего времени. Авторское заглавие ее не сохранилось; по
традиции она называется «История Рима от основания Города».
Работа поглощала Ливия целиком — ни о каких магистратурах,
которые бы он занимал, ни о какой деятельности на общественном
поприще, столь характерных для авторов исторических сочинений в
Риме, ничего не слышно; он был первым в истории римской
литературы профессиональным историком.
Ливий посвятил себя изучению философии, истории и риторики.
Близкие отношения связывали его с Августом. Он сам не принимал
деятельного участия в политической жизни. В 14 г. н. э. он вернулся
в родной Патавий, продолжал работать до последнего вздоха,
написал еще 22 раздела своего труда (в Риме они назывались
«книгами», libri) и скончался в четвертый год правления императора
Тиберия (т. е. в 17 г. н. э.) в возрасте 76 лет.
Труд Ливия изначально состоял из 142 книг и охватывал
события в Риме и на фронтах бесчисленных войн, начиная со времен
легендарных, предшествовавших основанию города (согласно
традиции — в 753), и до 9 г. н. э. Свое повествование автор
публиковал по мере написания отдельными выпусками, в виде
«пенктад» или «декад», т. е. по группам, соответственно, из пяти или
десяти книг. До наших дней сохранились три полных декады —
первая, третья, четвертая, и первая пенктада пятой (книги 40-45). В
сумме они охватывают события «от основания Города» до 293 и с
218 по 167. Есть возможность, однако, судить и о содержании
остальных книг, так как почти к каждой из них (за исключением книг
136 и 137) была сделана еще в древности так называемая «периоха»
— аннотация, вкратце освещавшая не только основные факты, но и
авторскую их оценку. От некоторых не дошедших книг сохранились
также более или менее протяженные фрагменты (в русские
переводные издания обычно не включаемые). Сочинение Ливия
переписывались (чаще всего по декадам) в древности вплоть до 5 в. К
копиям именно этого столетия восходят и основные рукописи; они
датируются 11 в. первое издание появилось в Риме ок. 1469 г. без
книг 33 и 41-45.
198
В прологе к «Истории Рима от основания Города» Ливий
формулирует цель своего труда двояко. С одной стороны она
состояла в описании неуклонного упадка Рима и в объяснении
причин того, «как в нравах появился сперва разлад, как потом они
зашатались и, наконец, стали падать неудержимо, пока не дошло до
нынешних времен, когда мы ни пороков наших, ни лекарства от них
переносить не в силах». Одновременно, однако, историк полагает
свою задачу и в том, чтобы «увековечить подвиги главенствующего
на земле народа», ибо «не было никогда государства более великого,
более благочестивого, более богатого добрыми примерами».
Передавая событийный материал, Ливий опирается на традицию
понтификального летописания. Жрецы-понтифики вели в Риме
особые календари, в которых кратко записывали основные события,
происшедшие в тот или иной день, или тексты государственных
документов, в данный день обнародованных. Постепенно эти записи
образовали своеобразную хронику государственной и религиозной
жизни города, так называемую Великую летопись, которая была
впервые опубликована целиком в 80 книгах в 123 г. Свои записи
понтифики вели строго хронологически, только называли события,
не описывая их, скрупулезно фиксировали списки магистратов, а
основное внимание обращали на природные явления, которые можно
было истолковать как предсказания воли богов. Именно такими
сведениями Ливий, как правило, открывает и завершает почти
каждую из сохранившихся книг его труда (хороший пример — 32, 89). Они создают надежную канву римской истории, подтвержденную
впоследствии многочисленными данными археологии, нумизматики,
лингвистики. Ливий был и остается основным источником по
событийной истории Рима республиканского периода.
Совокупность событий сама по себе не складывалась в образ
«государства великого, благочестивого и богатого добрыми
примерами». Для достижения этой второй своей цели Ливий ведет
повествование таким образом, чтобы все проявления социальной
розни, столетиями раздиравшей римскую общину, представали
каждый раз преодоленными, отступившими на задний план перед
гражданской солидарностью — главным, по его мнению, источником
непобедимости и величия Рима. Примерами могут служить рассказ о
героической защите Рима когортой, составленной из выпущенных на
время узников долговых тюрем (2, 24), итог бурных конфликтов при
обсуждении закона о допущении плебеев к жреческим должностям:
«закон был принят при всеобщем одобрении» (10, 9, 2), описание
празднеств после победоносного окончания Второй Пунической
199
войны (31,4,6) или народного единения при избрании в курульные
эдилы в 214 г. до н. э. Корнелия Сципиона (25,2) и многие другие.
Той же цели служат речи, которые Ливий вкладывает в уста своих
персонажей.
Такого рода речи были обязательны в сочинениях римских
историков. В науке нового времени они долго рассматривались как
фиктивные. В настоящее время доказано, что в очень многих случаях
они восходили к подлинным речам, и роль историка заключалась в
стилистической обработке и расстановке акцентов. Это давало
Ливию возможность широко использовать их для придания
повествованию нужного ему колорита. В сохранившихся 35 книгах
содержится 407 речей, во всех 142 книгах их должно было быть,
следовательно, примерно 1650, т.е. около 12% текста. В большой
степени именно они порождали то впечатление возвышенной
обобщенно идеализованной реальности, которое Ливий стремился
создать. В качестве примеров можно назвать речь народного трибуна
Канулея о допущении браков между патрициями и плебеями (4, 2-5),
Фурия Камилла к народу о недопустимости переноса столицы из
Рима в Вейи (5, 51-4) или Фабия Максима в сенате против
стратегического плана Корнелия Сципиона (28, 40-42).
В основе образа, встающего из сцен народного единения и из
речей, —- особые свойства римлян и Рима, которые Ливий считал
основополагающими для их истории: гражданская свобода,
гарантированная всеобщим подчинением законам; благочестие и
верность
обрядам,
обеспечивающим
римской
общине
покровительство богов; энергия и жизнестойкость, помогающая
римлянам никогда не сдаваться и выстоять в любых испытаниях. При
описании этих свойств римлян в рассказе Ливия возникает особый
тип осмысления, переживания, но и отражения общественной
реальности, который носит название культурно-исторического мифа.
Первое из названных выше свойств Рима — единство свободы и
подчинения законам — доказывается в тексте Ливия многократно —
во введении ко 2 книге, в рассказах о единении патрициев и плебеев
(2, 8; 3, 33; 4, 1-4), о подчинении младших по возрасту авторитету
старших (26, 22). Возникающий здесь образ законопослушного
народа, на этой основе преодолевающего рознь своекорыстных
интересов, во многом находился в противоречии с реальностью,
пронизанной яростной борьбой социальных групп. Так, бичом
римского общества было постоянное расхищение знатью
общественного земельного фонда (ager publicus), по замыслу
призванного, в частности, обеспечивать участками малоимущих.
200
Ливий об этом знает — см. 2, 41, 2; 4, 51, 6; 6, 5, 3-4, но говорит о
подобных фактах мельком, в одной — двух фразах, после которых
неизменно следует примирительно-гармонизующее продолжение.
Точно так же обстоит дело с римским благочестием. Ливий
бесконечно описывает обряды и жертвоприношения, молебны и
знамения, их роль в одержанных победах, благоговейное подчинение
им народа и сената, особенно подчеркивая в них нравственный и
патриотический элемент. И неизменно игнорирует факты, говорящие
о злоупотреблении религиозными обрядами и пророчествами в
интересах той или иной правящей клики. Особенно показателен
эпизод с Весной Священной в 195-194 до н. э. (34, 44 и след.).
Поразительная жизнестойкость и способность, несмотря ни на какие
поражения, вновь и вновь начинать войны и никогда в них не
сдаваться характеризует римлян на всем протяжении их истории, и
Ливий приводит бесчисленный факты, это подтверждающие (5, 3235; 9, 13; 22, 54 ср. 28, 44 и мн. др.). Он не останавливается, однако,
на том, каким чудовищным разрушением производительных сил
общества и обнищанием огромных масс из века в век, вплоть до
сложения империи, оборачивалось такое упорство римлян.
И тем не менее картина, создаваемая Ливием, — не фикция, а
особое отражение исторической реальности. Дело в том, что та
достигнутая человечеством стадия развития, на которой находились
античный мир вообще и Рим в частности, не знала и не могла знать
подлинно динамического развития производительных сил. Основой
производства здесь оставалась земля, основой мировоззрения —
консервативная верность традиции, основой общественной
организации — община. На них была ориентирована система
ценностей и норм, предполагавшая солидарность и автаркию
общины, восприятие ее как сакральной ценности, принесение себя и
своих интересов ей в жертву. Это положение постоянно размывалось
поступательным ходом исторического развития и, в силу его
соответствия объективно заданному состоянию общества, постоянно
регенерировалось и корректировало общественную практику.
Исходные постулаты Ливия были исторически верны:
консервативная правовая структура и отношение к общинным
нормам как к сакральной ценности, противореча ходу развития,
постоянно разлагались, исчезали из жизни, — и постоянно
сохранялись в ней, образуя особую историческую реальность —
римский миф. Создание римской державы отнюдь не было таким
гармоническим процессом, каким стремится подчас представить его
Ливий, но включение народов древнего мира в орбиту римской
201
цивилизации и римского права в конечном счете было для многих из
них спасительно. Нарушение законов было в Риме постоянной
практикой, но выросшее из них римское право — одно из высших
достижений европейской культуры, которое до сих пор образует
основу юридической структуры большинства стран. Обогащение
одних родов за счет других разлагало архаичное (и то весьма
проблематичное)
имущественное
равенство
и
общинную
солидарность, но законы против роскоши принимались в римской
республике систематически и сохраняли значение моральной нормы,
зафиксированной в хрестоматиях и сборниках примеров, на которых
веками воспитывалось римское юношество.
Ливий не любит говорить о том, как обогащались полководцы в
ходе войн, а наместники за счет ограбления провинций, но
бесчисленные
театры,
базилики,
храмы,
водопроводы,
переполняющие города Римской державы и составлявшие среду
обитания миллионов граждан, в эпоху республики были чаще всего
даром полководцев и отстраивались за счет их военной добычи.
Рассказанная Ливием эпопея представляет собой образное, —
ибо организованное автором, воссоздание, — ибо опирается на
реальные процессы, особого исторического организма, каким была
республика Рима. Она предстала как общество, где человек и
государство составляли противоречивое, но единое целое.
Отношение к Ливию европейской культуры последующих веков
было обусловлено именно таким восприятием его труда.
Гуманистически-просветительная и революционно-демократическая,
тираноборческая традиция черпали в его «Истории» положительный
образ общественного устройства, основанного на гражданской
ответственности и свободе в рамках закона; академическая наука 1920 вв. считала его сочинение ненадежным историческим источником,
а его самого — писателем более, нежели историком.
Публий Корнелий Тацит. Тацит Публий Корнелий [Publius (или
Gaius) Cornelius Tacitus] (ок. 54 — ок. 123), выдающийся римский
историк, автор небольших сочинений «Беседа об ораторах»,
«Агрикола», «Германия» и двух монументальных исторических
трудов: «История» в 12 книгах (из которых до нас дошли только
первые 5 книг) и «Анналы» в 18 книгах (сохранились книги 1-4, 6,
11-16).
Жизнь Тацита протекала в один из самых напряженных
периодов истории императорского Рима. Он родился при Нероне и в
юные годы стал свидетелем борьбы за власть Оттона, Виттелия и
Гальбы. Видных государственных должностей Тацит достиг при
202
Флавиях, был современником новой смены династии при Нерве,
эпохи Траяна, полной войн и побед римского оружия, и начала
правления Адриана, покровителя искусств и эллинской
образованности. Непредсказуемые повороты истории сформировали
у Тацита отношение к ней как к великому драматическому действу и
придали трагическое звучание его прозе.
Факты
биографии
Тацита
можно
восстановить
по
немногочисленным свидетельствам античных авторов и редким
упоминаниям историка о своей жизни. Год рождения Тацита
устанавливается, исходя из косвенных данных: известно, что он был
возведен в звание квестора в последние годы правления Веспасиана
(78 или 79): ему должно было быть 25 лет. Предки Тацита, очевидно,
некогда были вольноотпущенниками древнего римского рода
Корнелиев; к середине 1 в. его семья достигла благосостояния и уже
принадлежала к сословию всадников. Юношеские годы Тацит провел
в Риме, где получил блестящее грамматическое и риторическое
образование. Среди его друзей был Плиний Младший, который в
письмах к Тациту отдает дань ораторскому дару писателя.
Несмотря на постоянную смену верховной власти в Риме,
общественная деятельность Тацита складывалась весьма успешно.
Он упрочил свое положение удачной женитьбой на дочери
полководца Гнея Юлия Агриколы, отмеченного Веспасианом за
победы в Британии. При Домициане Тацит был удостоен
сенаторского звания, став в 88 претором. В год своей претуры он
должен был принимать участие в организации «секулярных игр»,
празднества, которым император пожелал отметить свое правление.
По окончании претуры Тацит находился на государственном
посту в одной из провинций, вероятнее всего, расположенной на
севере империи, о чем свидетельствует осведомленность историка о
состоянии дел в прирейнских областях Германии. При императоре
Нерве в 97 Тацит стал консулом; при Траяне он получил
традиционное для бывшего консула годичное наместничество в
провинции Азия (112-113 или 113-114). В это время Тациту было
немногим более пятидесяти лет. Последующие годы жизни Тацит
целиком посвятил литературному труду. Точная дата смерти
историка неизвестна.
Одно из ранних произведений Тацита («Агрикола») —
биография Юлия Агриколы — относится к традиционному в Риме
жанру похвального слова, произносимого в честь усопшего.
Жизнеописание Агриколы открывается размышлениями историка о
своей эпохе, по которым мы можем судить, что стояло за внешними
203
фактами блестящей карьеры Тацита. В течение долгих лет правления
Домициана люди были обречены на молчание и страх; не оказывая
сопротивления злу, они становились соучастниками кровавых
преступлений тирана. Тацит ведет рассказ о жизни и делах своего
тестя и одновременно говорит о себе, возможно, отвечая тем, кто мог
осуждать его собственную службу при жестоком и деспотичном
императоре. Он создает апологию достойного государственного
мужа, исполняющего свой гражданский долг, невзирая на произвол
императорской власти. Биография Агриколы была издана Тацитом в
первые годы правления Траяна, приход к власти которого связывали
с восстановлением законности в государстве. Однако Тациту было
очевидно, что в Риме уже невозможен возврат к демократическому
правлению и подлинной свободе слова.
Тацит оставляет политику и обосновывает свой переход к
историографии в следующем традициям прозы Цицерона диалоге
«Беседа об ораторах», где он рассматривает судьбы красноречия и
причины его упадка в Древнем Риме. В ходе диалога его участники
— риторы Марк Апр и Юлий Секунд, трагический поэт Матерн и
архаист Мессала приходят к выводу, выражающему взгляды Тацита
на творчество: если красноречие прошлого было неразрывно связано
с республиканскими свободами, то в эпоху империи оно утратило
свою гражданственность; стало орудием льстеца и превратилось в
риторику, исполненную лишь поверхностного блеска.
К первым годам правления Траяна относится небольшое
историческое сочинение «О происхождении германцев и
местоположении Германии», известное в литературе как «Германия».
Интерес римского общества к жизни народов, населявших
пограничные с империей земли, был связан с постоянными войнами,
которые вел император. «Германия» Тацита представляет собой не
только географический очерк, содержащий ряд ценных сведений о
социальном строе, общественной жизни и обычаях германцев, но и
описание быта и нравов варварских племен, отталкиваясь от своих
представлений о жизни Рима. Он отмечает, что одновременно с
прогрессом
в
развитии
культуры
общество
утрачивает
первоначальный дух свободы, а переизбыток материальных благ
приводит его к корыстолюбию и порокам.
Этот пессимистический взгляд на развитие истории,
намеченный еще
стоиком (см. стоицизм) Посидонием и нашедший отражение в
произведениях Саллюстия, определил историческую концепцию
Тацита.
204
«История» была написана в первом десятилетии II в. От
сочинения Тацита сохранились полностью первые 4 книги и большой
фрагмент пятой книги, в которых повествуется о событиях в Риме
после смерти Нерона (69). Несохранившиеся книги «Истории»
должны были охватывать период правления династии Флавиев до
109 года.
«Анналы» («Летопись») создавались позже «Истории»,
возможно, во втором десятилетии 2 в. Анналы были посвящены
событиям предшествующего исторического периода — с 14 по 69,
начиная со смерти императора Августа, что отражено в названии
книги: «От кончины божественного Августа». Сохранившиеся
полностью книги (I-IV, XII-XV) и фрагменты V, VI, XI, XVI книг
описывают правление Тиберия, Клавдия и Нерона. Тацит пишет «о
временах, исполненных несчастий, изобилующих жестокими
битвами, смутами и распрями, о временах диких и неистовых даже в
мирную пору». («История» I, 2.1). Повествование Тацита лишено
высокого героического пафоса, который вдохновлял историков,
писавших о республиканском Риме. Тациту очевидно крушение
основ римского общества, падение нравов, попрание свобод,
всеобщее безразличие к судьбе государства. В императорскую эпоху
содержанием истории становится борьба за власть, поэтому
движение событий Тацит передает через столкновение характеров;
драматизм эпохи находит выражение в неповторимом напряженном
стиле его прозы. Историк считает, что «золотой век» Рима остался в
прошлом, и ощущает свое одиночество в мире, где утрачено само
понимание староримских этических идеалов, чуждых эпохе, в
которой он жил и творил.
Представление Тацита об идеальном государстве не совпадало с
концепцией империи эпохи Адриана. Несмотря на то, что Плиний
Младший предрекал «Истории» бессмертие, современники не
оценили сочинений Тацита: время созданий монументальных
исторических трудов отошло в прошлое. В последующий период
Тацит считался трудным по стилю неклассическим автором и был
известен только ученым. Рукописи его сочинений постепенно
утрачивались: единственная рукопись, сохранившая первые шесть
книг «Анналов» (Медицейская I), как и единственная рукопись
Малых произведений, относится к 19 веку. Первое печатное издание
Тацита вышло в Венеции в 1470.В эпоху классицизма трагические
коллизии
произведений
Тацита
привлекали
французских
драматургов. Антидеспотическая направленность его трудов в эпоху
Просвещения рассматривалась как революционная. В России ей
205
отдали дань декабристы и А. С Пушкин (Замечания на «Анналы»
Тацита), изучавший исторические сочинения Тацита в период
создания «Бориса Годунова». Перевод всех трудов Тацита на русский
язык был осуществлен В. И. Модестовым в 1886-87.
Гай Плиний Секунд (С. Plinius Secundus), знаменитый своею
разнообразною ученостью римский писатель. Старшим он
называется в отличие от своего племянника, Плиния Младшего.
Родился в 23 году нашей эры в Комо (Comum), цветущей римской
колонии в Верхней Италии (по тогдашнему — Цизальпинской
Галлии). Образование получил, по-видимому, в Риме; но об этом не
сообщают никаких сведений ни краткая его биография, написанная
Светонием, ни письма его племянника, составляющие главный
источник биографических данных о Плинии.
В юности он ревностно служил в коннице, участвуя в разных
походах, между прочим против Хавков — германск, народа, жившего
у Северного моря между реками Эмсом и Эльбой, и описанного им в
начале XVI книги его «Естественной истории». Побывал он и на
Дунае (XXXI, 19, 25), и в Бельгии (VII, 17, 76), где тогда был
прокуратором римский всадник Корнелий Тацит, отец или дядя
знаменитого историка. Продолжительное пребывание в заальпийских
странах дало ему возможность собрать о них не мало сведений и
написать большое сочинение о войнах римлян с германцами
(«Bellorum Germaniae lib. XX) послужившее главным источником
Тациту для его «Германии». Впоследствии он был прокуратором в
Нарбонской Галлии и в Испании. Близость его к Веспасиану, с сыном
которого, Титом, он вместе служил в Германии, выдвинула его на
один из важнейших постов государственной службы: он был
назначен начальником мизенского флота. Во время его пребывания в
этой должности произошло в 79 году известное извержение Везувия.
Подъехав на судне слишком близко к месту катастрофы, чтобы
лучше наблюдать грозное явление природы, он погиб жертвою своей
любознательности. Подробности этого события изложены его
племянником, Плинием Младшим, в длинном письме к Тациту (Epist.
VI, 16).
Плиний был человек необыкновенного трудолюбия. Не было
такого места, которое бы он считал неудобным для ученых занятий;
не было такого времени, которым бы он не воспользовался для того,
чтобы читать и делать заметки. Он читал или ему читали в дороге, в
бане, за обедом, после обеда, при чем отнималось время и у сна,
насколько это было возможно, так как он считал потерянным всякий
час, не посвященный умственным занятиям. Читались всякие книги,
206
даже и плохие, так как, по мнению П., нет столь дурной книги, из
которой нельзя было бы извлечь какой-либо пользы. Подробности об
этом изумительном трудолюбии сообщает Плиний Младший, в
одном из своих писем (Epist. Ill, 5), в котором перечисляет и ряд
сочинений дяди: «De jaculatione equestri» (0 кавалерийском метании),
«De vita Pomponii Secundi» (Биография Помпония Секунда), три
книги риторических сочинений (Studiosi III), восемь книг
грамматического содержания ( Dubii Sermonis», VIII), тридцать одна
книга истории, начинавшейся с того пункта, где кончил свою
историю Ауфидий Басс «А fine Aufidii Bassi XXXI), вышеупомянутое
сочинение о Германии и, наконец, тридцать семь книг «Естественной
Истории» («Naturalis Historiae» XXXVII). Кроме того после смерти
его осталось сто шестьдесят книг, мельчайшего письма, с выписками
или заметками,. какие он делал при чтении. Из всех сочинений П.
дошла до нас только «Естественная История», представляющая собой
энциклопедию всевозможных знаний, накопленных древним миром о
природе и ее произведениях. Тут перед нами развертывается все
мироздание, как его понимали греческие и римские ученые. Прежде
всего идут сведения астрономические и физические (2-я кн.), затем
сведения о земли, ее географическом разделении и устройстве ее
поверхности, с указанием народов, ее населяющих, городов и гаваней
(3—6 кн.). Далее следует собственно естественная история,
начинающаяся с животного царства и прежде всего с человека (8 —
11 кн.); в отделе о растительном царстве (12 — 32 кн.) говорится не
только об уходе за деревьями, но и об употреблении растений с
лечебною целью, а затем и о лечебных средствах, извлекаемых из
царства животных.
В остальных книгах (33 — 37) речь идет о неорганической
природе и ее приспособлении к потребностям человека — о камнях и
металлах, об извлечении лечебных средств из металлов, о красках
для живописи и о самой живописи, о пользовании земляными
породами для пластических произведений, кстати о художниках и их
произведениях, об употреблении камней в искусстве и медицине и,
наконец, о драгоценных камнях и о том, где их находят и как их
обделывают. Сочинение это, по словам его автора (Praef., 17),
потребовало от него прочтения приблизительно двух тысяч томов, из
которых им было извлечено до двадцати тысяч заметок; П. прибавил
к ним множество данных или неизвестных его предшественникам,
или открытых впоследствии. Сочинение посвящено и передано в 77
году. Титу и состояло первоначально из 36 книг, к которым после
смерти автора была прибавлена еще книга, заключающая в себе
207
перечень содержания и указание источников для каждой книги. Этою
книгой в изданиях и начинается сочинение П.. Значение труда П. в
римской литературе огромно. Оно долго служило источником, из
которого черпались сведения о мире и делались извлечения для
составления руководств по разным предметам (географии, медицине
и др.). Как много оно читалось не только в древности, но и в средние
века, видно из того, что оно дошло до нас почти в двухстах
рукописях. Особенная важность его для нашего времени вытекает из
того, что огромная масса сочинений, которыми пользовался автор,
теперь потеряна. П. делает ссылки на 327 греческих и 146 римских
писателей. Поэтому в числе источников изучения древнего мира
«Естественная История» П. играет для нас роль, нередко ничем не
заменимую. Что в массе сообщаемых П. сведений не все точно и не
все складно передано — это, при подобном характере труда, вполне
естественно, и мы не имеем права быть чересчур придирчивыми к
автору, вообще очень добросовестному и осторожному. Нельзя не
заметить только, что его стиль отличается замечательною
неровностью и в разных частях сочинения различен: то риторичен, то
сух, то просто неряшлив. Лучше всего слог П. во вступлениях, где у
него нередко является и воодушевление, и сжатость, и сила
выражения. Везде в его сочинении веет дух человека, не только
страстно любящего науку и преклоняющегося перед величием
природы, но и вообще проникнутого высоким нравственным
миросозерцанием и чувствами доброго гражданина. И по учености, и
по нравственному достоинству «Естественная История» может быть
названа украшением римской литературы. Какую важность этому
труду придавали и придают в новое время, это видно из того, что над
примечаниями к переводу его на франц. язык, сделанному
Ажассоном де-Грансан (Париж, 1829), работал целый ряд
выдающихся натуралистов и филологов, каковы Кювье, Дану,
Летронь и др. В 1896 г. в Лондоне вышел перевод глав, относящихся
к истории искусства, сделанный К. Jex Blake, с комментариями
Sellers'a и добавочными примечаниями Urlichs’a. Из новейших,
обработанных критически изданий лучшее — Людвига Яна (Лпц.,
1854 — 1860), в настоящее время переиздаваемое Майгофом (в 1897
г. вышел 4-й т.).
Плиний (Младший) Цецилий Секунд. Плиний Цецилий Секунд
(С. Plinius Caecilius Secundus), племянник, по матери, П. Старшего,
современник и друг Тацита, один из важнейших римских прозаиков.
Он родился в 61-62 году нашей эры и происходил из города Комо.
Рано лишившись отца, он был усыновлен своим дядей. Получил
208
риторическое образование в школе Квинтилиана: другим его
учителем в красноречии был Никита Жрец (Nicetes Sacerdos), также
один из известных риторов в Риме того времени. Его ораторская
деятельность на форуме началась, по его собственным словам (Epist.,
V, 8), на девятнадцатом году, и рано обратила на себя внимание.
Живым образцом для него в красноречии служил Тацит (Epist., VII,
20), выступивший на ораторскую сцену несколькими годами раньше.
На процессы, в которых он пользовался успехом, он указывает в
своих письмах. Эти письма вообще представляют превосходный
материал для его биографии, дополняемой еще четырьмя надписями,
указывающими на пройденные им государств. должности. Так как
преддверием к этим должностям была служба в армии, то он, после
первых успехов на форуме, отправился в Сирию, где вступил в
армию в качестве военного трибуна. По возвращении оттуда, он в 89
г. был квестором, в 92 г. народным трибуном, в 93 г. претором; в 100
г. консулом. Три первых почетных должности были им получены при
Домициане, а последняя и высшая — при Траяне. Он кончил службу
в качестве легата (наместника) в Вифинии: умер или там же, или
вскоре по возвращении оттуда, в Риме; последние данные его
биографии относятся к 113 г. Данные эти собраны и расположены в
хронологическом порядке еще Массоном, в его «С. Plinii Secundi..
Vita» (Амстердам, 1709); важное дополнение к этому соч.
представляет статья Моммзена: «Zur Lebensgeschichte des jungeren
Plinius» (в журн. «Hermes», 1868).
Литературная
деятельность
Плиния
Младшего
была
разнообразна и отличалась плодовитостью. Он был прежде всего
оратор и поэт, готов был взяться и за историю, в видах более верного
увековечения своего имени (Epist., v, 8), хотя и не мог сам выбрать
сюжета для повествования. Главным продуктом его литературной
деятельности были письма, которые он писал в огромном количестве,
прямо в видах обнародования их впоследствии. Из многочисленных
речей его, произнесенных по делам гражданским и уголовным, до нас
не дошло ни одной. Некоторые из них относились к важным случаям
и имели выдающийся успех. Такова, напр., была речь, которую он
произнес перед сенатом в 93 г., поддерживая обвинение испанцами
Бебия Массы, бывшего прокуратора Бетической Испании,
удручавшего провинцию тяжкими вымогательствами. Процесс этот
был громким событием того времени (разгара Домициановой
тирании) и П., главный герой его, просил Тацита (Epist., VII, 33)
рассказать о нем в своих «истоpиях». Историческое значение имела
также его речь в процессе проконсула Африки, Мария Приска, на
209
вымогательства которого провинциалы жаловались сенату, Здесь
рядом с П. действовал, также в качестве назначенного сенатом
адвоката, и Тацит (99 — 100). Как эти речи, так и другие были
Плинием в свое время тщательно отделаны на письме и в этом виде
изданы. Единственным сохранившимся памятником красноречия его
является «Похвальное слово Траяну» («Panegyricus ad Trajanum»),
сказанное в благодарность императору за доставление ему
консульства (100 г.), быть может самое слабое из всех ораторских
произведений П., хотя оно и служило впоследствии образцом для
многих речей подобного рода, между прочим — Ломоносову и
Карамзину. До крайности напыщенный тон, искусственный пафос,
многословие, скудость содержания, безмерная лесть — таковы
характеристические черты этого панегирика. Он имеет мало общего с
судебным красноречием, в котором, собственно, и проявился во всей
своей полноте ораторский талант Плиния; но напыщенность и
расплывчатость, по-видимому, была свойственна вообще речам П.,
как это видно из его самозащиты против порицателей в письмах к
друзьям (IX, 26; VII, 12; 1, 20, VI, 2 и др.) и из отзыва Макробия
(Saturn., V, 1, 7) о характере его красноречия — «жирном и
цветистом» (pingue et floridum). Сам П. думал, что он следовал не
кому другому, как Демосфену (I, 2; VII, 80; IX, 26).
Как бы то ни было, речи Плиния были выдающеюся стороною
его литературной деятельности и поставили его в число важнейших
представителей литературы Траянова века. Как поэт, он не играет в
этой литературе заметной роли, хотя писал много стихотворений
всякого рода. Он пробовал свои силы и в трагедии, и в эпосе, и в
элегии, но больше всего упражнялся в легкой лирической поэзии и,
между прочим, в стихотворениях несколько резвого характера,
извиняя себя тем, что и до него многие очень важные и серьезные
люди позволяли себе писать вещи не совсем скромного свойства (IV,
14). В одном из своих писем (V, 3) он приводит длинный ряд таких
серьезных писателей — Цицерона, М. Брута, Сенеку, Вергилия,
Энния и др. Из этих легких лирических стихотворений, носивших
обыкновенное название гендекасиллабических (11-сложных), П.
составил отдельную книгу, которую издал. Некоторые из них, по его
словам (VII, 4), не только читались и списывались, но и распевались
под звуки то цитры, то лиры, и не только римлянами, но и греками,
выучившимися будто бы из любви к ним по-латыни. Ясно, что автор
был довольно высокого мнения о своем поэтическом таланте, хотя
единственные 13 стихов (гекзаметров), дошедшие до нас в его
письме к Понтию (VII, 4), не свидетельствуют о выдающемся
210
даровании. Сохранились в полноте «Письма» П., по которым мы
всего лучше можем судить о нем как о писателе и человеке. Мы
имеем два сборника писем П. : один — в девяти книгах, в которых
помещены 247 писем к друзьям; другой, состоящий из одной книги и
содержащий его переписку с Траяном (122 письма). Первый сборник
был составлен самим автором писем; другой появился уже после его
смерти и принадлежит неизвестно кому. Письма П. к друзьям
представляют очень богатый материал для знакомства с жизнью и
взаимными отношениями рим. общества конца I и начала II в. по Р.
Хр. Тут перед нами проходит вся культурная обстановка эпохи, с
живыми людьми, их нравами, мыслями, взглядами, интересами.
Благодаря тому, что автор писем — человек, больше всего
преданный литературе, с особенною рельефностью рисуются
литературные отношения и выступает на сцену литературная жизнь
того времени. Среди множества корреспондентов (113), к которым
адресованы письма, наибольший интерес возбуждает возвышенная и
строгая фигура Тацита, вполне отвечающая тому представлению,
какое внушает великий историк при чтении его «историй» и
«Летописи». Больше всего в своих письмах автор рисует самого себя,
сообщая о своих занятиях, образе жизни, литературных сношениях,
взглядах, успехах, заботе о славе своего имени в потомстве, помощи
бедным собратьям по литературе, издержках на общественные
постройки, хлопотах по приисканию учителей для школы в родном
городе, защите на суде правого дела, обвинению вредного для
общества человека. Тщеславие, которое всюду выглядывает сквозь
строки писем — одна из самых видных черт характера Плиния.
Письма Плиния, очень интересные и, как исторический
материал, драгоценные, изданы в хронологическом порядке, как это
было доказано еще в начале прошлого столетия Тильмоном («Histoire
des empereurs») и подтверждено Моммзеном («Hermes», 1868), хотя
П., в первом письме 1-й книги, по какому-то странному кокетству,
уверяет, что он собрал письма, не соблюдая хронологического
порядка, а помещая их как они подвертывались под руку. Что
касается до сборника переписки П. с Траяном, обыкновенно в
изданиях писем П. составляющего 10-ую книгу (что неправильно), то
в этих, обыкновенно коротких письмах, мы имеем образчик
официальной переписки между императором и его наместником.
Переписка эта относится ко времени пропреторства П. в Вифинии
(111 — 112 или 112 — 113). Особенно интересны два письма (96 и
97), где речь идет о христианах, тогда уже, по словам П.,
размножившихся в провинции до того, что языческие храмы почти
211
опустели. Наместник императора хотел бы иметь инструкцию, как
ему действовать на будущее время, и сообщает, что он до тех пор
упорствовавших в исповедании своей веры, если они не были
римскими гражданами, казнил, римских граждан отсылал в Рим, а
отрекавшихся от христианства и соглашавшихся, в числе других
обрядов языческого культа, исполнить обряд поклонения
изображению императора, отпускал на свободу. Траян, отвечая ему,
одобряет поведение своего легата, но приказывает не разыскивать
последователей новой религии, не придавать значения безымянным
доносам, а наказывать только лиц, явно принадлежащих к секте.
Важность предмета этих писем не раз заставляла поднимать вопрос
об их подлинности, тем более уместный, что не сохранилось ни
одной из рукописей, в которых дошла до эпохи Возрождения
переписка П. с Траяном ( издано было сначала 81 письмо, в 1503 г.,
Авантием и Бероальдом, а вскоре затем и вся переписка. Альдом, в
Венеция, в 1508 г., по другой рукописи). Впрочем, серьезных
возражений против подлинности переписки как вообще, так и в
частности писем о христианах не имеется, и в настоящее время
подлинность эта почти вовсе не подвергается сомнению. Вопросом
этим в последнее время особенно занимались: Гастон Буасье («De
l’аuthenticite de la lettre de Pline au sujet de Chretiens», в «Rev. Arch. «,
1876), Вильде («De Plinii Cecilii Junioris et imperatoris Trajani epistolis
mutuis», Лейден, 1889) и Apнольд («Studien zur Geschichte der
Plinianischen Christenverfolgung», Кенигсб., 1887). Отдельное издание
переписки П. с Траяном сделано с большою тщательностью Hardy, в
Лондоне (1889). Плиний, без всякого сомнения, принадлежит к
выдающимся представителям римской литературы. Он получил
хорошее образование в лучшей школе своего времени — в школе
Квинтилиана. Он тщательно изучил Цицерона и других
представителей литературы золотого века; на его произведениях
лежит печать утонченного образования; он ревностно заботился о
тщательной отделке своих произведений, об изяществе формы. Но
мысль его ни где не обладает глубиною, выражение — силою; B
общем, его произведения производят впечатление чего-то
поверхностного,
лишенного
серьезного
содержания
и
оригинальности. У автора этих писем (в ревностном писании
которых само собою бросается в глаза подражание Цицерону) доброе
сердце, желание быть со всеми в приятных отношениях; его
литературная критика почти не знает порицания; вообще он
отзывается о людях не иначе, как с хорошей стороны, а если о ком
говорит не сочувственно, то не называет его имени. Но это
212
добросердечие не искупает собою недостатка творческой силы и
твердости убеждений, с какими так ярко выступают пред нами Тацит
и Ювенал, современники П., составляющие вместе с ним, но в
гораздо большей, чем он степени, украшение литературы Траянова
века. Лучшее издание сочинений П. Младшего принадлежит Кейлю
(Лпц., 1886). В русской литературе есть след. труды, относящиеся к
П. : Зедергольм, «П. Младший» («Пропил. «, V); Модестов, «Об
отношениях П. к Тациту» (2-я глава книги о Таците); Опацкий, «П.
Младший, литературный деятель времен Нервы и Траяна» (Варшава,
1878); Гвоздев, «Образованность и литературные нравы в римском
обществе времен П. Младшего» («Ж. М. Н. Пр.», 1873); его же,
«Дачная обстановка и образ дачной жизни знатного и богатого
римлянина в первом столетии по Р. Хр.» (четыре письма П.
Младшего в русском перев., Казань, 1888); Касицын, «П. Младший»
(«Филол. Обозрение», III, 1893).
Гай Саллюстий Крисп.Гай Саллюстий Крисп (Gaius
SallustiusGrispus) (86 — 35 до н. э.), римский историк периода конца
Республики, автор исторических сочинений «Заговор Катилины»,
«Югуртинская война» и «Истории», до нашего времени дошедшей во
фрагментах.
Родился в 86 до н. э. в г. Амитерне в Сабинской области в
Италии. Семья Саллюстия принадлежала к сословию всадников и
обладала значительным состоянием, позволившим ему получить в
Риме блестящее образование. В юности Саллюстий занимался
литературным творчеством, был близок кругу неопифагорейца П.
Нигидия Фигула.
Обратившись к политической деятельности в период борьбы
между сенатом и оппозицией, Саллюстий примкнул к антисенатским
кругам и стал сторонником Гая Юлия Цезаря. Занимал ряд видных
государственных должностей (квестор 54 и 48 до н. э., народный
трибун 52 до н. э., легат провинции Сирия 51 до н. э.); во время
гражданской войны 49-45 до н. э. участвовал в военных действиях в
Иллирике и Африке.
В 46 до н. э. Саллюстий был назначен наместником в
провинцию Новая Африка. Вскоре против него было выдвинуто
обвинение в злоупотреблении властью и присвоении значительных
денежных сумм; только вмешательство Цезаря спасло Саллюстия от
суда. После гибели Цезаря в 44 до н. э. Саллюстий отошел от
государственных дел. Последние 10 лет жизни он посвятил
литературному труду, удалившись в построенную им в Риме
213
великолепную усадьбу, известную впоследствии как Сады
Саллюстия.
Цель своего творчества Саллюстий видел в том, чтобы дать
читателю представление о наиболее ярких событиях эпохи заката
римской республики и выявить причины, приведшие государство к
крушению республиканских идеалов и гражданским раздорам. До
Саллюстия сочинения историков носили в Риме анналистический
характер: в них последовательно излагались исторические события и
деяния выдающихся людей. Проза Саллюстия стоит у истоков нового
жанра исторической монографии, в его произведениях повествование
концентрируется вокруг одного события или действующего лица;
поступки и речи героев Саллюстия призваны отразить политические
взгляды автора и его представления о движущих силах
исторического процесса.
На мировоззрение Саллюстия оказало большое влияние учение
греческого философа Посидония, создателя теории нравственного
упадка римского общества. В кратком очерке римской истории,
предваряющем рассказ о заговоре Катилины, Саллюстий описывает
постепенное проникновение в некогда строгие нравы гражданской
общины корыстолюбия, надменного эгоизма, тщеславия и жажды
власти.
Эпизоды из истории Рима, которые Саллюстий выносит на суд
читателя, иллюстрируют его историко-философскую концепцию.
«Югуртинская война» описывает военные действия против
нумидийского царя Югурты (111-106 до н. э.), неоднократно
подкупавшего римский сенат, который оказался неспособным
руководить политикой государства. «Заговор Катилины» посвящен
событиям 63 до н. э., широко известным в последующей
историографии не только по произведению Саллюстия, но и
блистательным речам Цицерона (т. н. катилинарии).
Именно благодаря таланту двух выдающихся писателей Рима, а
не реальной опасности, которую его заговор нес государству, в
римской истории Катилина стал воплощением беспринципного
политика, авантюриста, цинично пользующегося политической
фразеологией ради удовлетворения своих корыстных интересов.
Саллюстий строит свое повествование как драму, распадающуюся на
ряд трагических актов, которая движима столкновением характеров
основных действующих лиц: Катилины, Цезаря, Катона Младшего.
Их образы Саллюстий раскрывает через яркие портретные
характеристики и речи. Его взгляд на историю исполнен глубокого
пессимизма, в его представлении великая эпоха воинской славы
214
Рима, чистоты и строгости нравов общества осталась далеко позади.
Даже величайшие из современников, считает Саллюстий, утратили
цельность и ясность духа и не способны подняться выше своих
честолюбивых стремлений.
Противоречия и трагизм эпохи гражданских войн Саллюстий
стремится выразить с помощью не находящего аналогий в римской
литературе стиля художественной прозы, в которой он специально
избегает стройных периодов, ставших нормой после произведений
Цицерона. Речь Саллюстия емка и сжата, полна архаизмов и
столкновений противоположных понятий. Выработанные им приемы
исторического повествования найдут продолжение в трудах
величайшего римского историка Корнелия Тацита.
Тексты «Югуртинской войны» и «Заговора Катилины» дошли
до нас в основном в рукописях 9-11 вв. От «Истории», которая была
посвящена гражданским смутам после диктатуры Суллы,
сохранились лишь подборки речей и писем, а также пересказы
позднейших авторов. Кроме того, Саллюстию приписывают
политический памфлет «Инвектива против Цицерона» и два письма,
обращенных к Цезарю и содержащих программу восстановления
гражданского мира и возрождения римского государства.
Гай Светоний Транквилл. Гай Светоний Транквилл (ок. 70 - 140)
прославился сочинением "Жизнь 12 цезарей", содержащим
биографии римских императоров начиная с Цезаря. Труд Светония
оказал значительное влияние на историко-биографические сочинения
поздней античности и средневековья.
В области философии латинские авторы не создали почти
ничего оригинального. Основным и самым значительным их
достижением было формирование латинского философского языка на
основе греческих прототипов. Этот язык лег затем в основу
философской латыни Средних веков. Латинская философская
терминология содержится в сочинениях Цицерона, Сенеки и Апулея.
Цицерон был первым, кто посвятил много труда переводу греческих
понятии на латинский язык. Его труды продолжил Сенека,
обладавший, впрочем, известной философской оригинальностью.
Знаменитый писатель Апулей (2 век), автор романа "Метаморфозы"
(иначе известного под названием "Золотой осел"), был также
философом-платоником и оставил несколько философских трактатов
довольно высокого качества.
215
28 Новая жизнь языка
Выше уже говорилось о том, какое направление получило
развитие латинского языка в результате сложных культурных
процессов, связанных с обособлением отдельных провинций, с одной
стороны, и появлением самостоятельной христианской литературы, с другой. В течение первых веков н.э. классические нормы
латинского языка все более и более становились отвлеченными
формальными
правилами,
которым
следовали
только
немногочисленные образованные люди - как язычники, так и
христиане. Вместе с тем, простонародная латынь все более и более
отдалялась от классических норм, эволюционируя ктем формам,
которые непосредственно предшествовали стадии фо'рмирования
самостоя-тельных романских языков.
Использование латинского языка христианскими авторами
имеет тем большее значение, что после 2 века мы уже не найдем
скольконибудь қрупных языческих авторов, писавших по-латыни (за
исключением писателя 4 века Макробия и поэтов 4-5 веков Клавдия
Клавдиана и Рутилия Намациана). Крупнейшими представителями
жристианской латыни 2-5 веков считаются Тертуллиан, Лактанций,
Иероним и Августин.
Квинт Септимий Флорент Тертуллиан (ок. 160-220) является
первой яркой авторской индивидуальностью в истории христианской
литературы. Тертуллиан - писатель мирового масштаба, поражающий
как необычностью мысли, так и необычностью стиля. Речь его
образна, энергична, склонна к броским внешним эффектам,
парадоксам и гиперболам, выражающим страстную натуру писателя.
Вместе стем, язык его наполнен неправильностями, свойственными
простонародной речи . Северной Африки, где Тертуллиан родился и
прожил всю жизнь.
Известного рода противоположностью выступает классически
правильный язык Цецилия Фирмиана Лактанцйя (3 - нач. 4 века),
который служил воспитателем при дворе великого императора
Константина, который придал христианству статус государственной
религии. Из всех авторов своей эпохи Лактанций ближе всего
подошел к воспроизведению классической "цицероновской" латыни с
её чистотой, благородной простотой выражения, стройностью и
непринужденностью' композиции. Гуманисты эпохи Возрождения
называли Лактанция "вторым Цицероном". Справедливости ради
нужно отметить, что на это звание с равными правами претендовап
знаменитый христианский писатель Иероним.
216
Софроний Евсевий Иероним (ок. 347-420) был одним из самых
образованных людей своего времени ( он в совершенстве владел
греческим и еврейским языками), искренним христианином и вместе
с тем человеком мятущимся и страстным, подобно Тертуллиану.
Непоследовательная, но эмоциональная и впечатлительная натура
Иеронима металась между восторгами перед древней культурой и её
неприятием во имя подлинной веры. "И вот я, злосчастный, рассказывает он в одном из писем, - постился, чтобы читать
Цицерона". Однажды Иерониму, изможденному молитвенными
бодрствованиями, послышался голос с неба, говорящий: "Ты
цицеронианец, а не христианин!" Основной заслугой Иеронима перед
европейской культурой считается латинский перевод Библии - т.н.
"Вульгата" - который католическая церковь признает единственно
каноническим и которым до сих пор пользуется.
Аврелий Августин (354-430) традиционно признается наиболее
выдающимся христианским латинским автором эпохи патристики и
раннего Средневековья. Он начинал свою карьеру как
профессиональный ритор, но затем стал ревностным христианином.
Как мыслитель он оказал универсальное влияние на развитие всей
европейской культуры. Язык Августина классически правилен и
ясен, подобно лучшим образцам латыни "золотого века".
Вместе с тем, как уже говорилось выше, отношение
христианской церкви к языку было принципиально иным, чем у
языческих авторов. Формальная, стилистическая сторона была для
христианских авторов значительно менее важна, чем выражаемый
смысл. Ради простоты и доходчивости, ради доступности текста даже
самым малообразованным людям христианские авторы были готовы
пожертвовать литературной стороной своих произведений. Эту
позицию окончательно оформил римский папа Григорий Великий (6
век), говоривший, что слова Божьи нечестиво подчинять каким-то
грамматическйм и стилистическим правилам.
В
провинциях,
как
уже
говорилось,
разговорный,
простонародный язык, т.н. вульгарная латынь, силыно отличался от
классических образцов уже в начале н.э. К 5 веку это расхождение
стало особенно заметным.
Процессу обособления простонародного языка способствовали
нападения варваров - так собирательно назывались малокультурные,
не причастные к греко-римской цивилизации народы. К их числу
относили не только пришлых кочрвников (гунны), но и близких
соседей империи - германские племена вандапов, готов и другие. В
начале 5 века нападения варваров приобрели такую силу, что
217
противостоять им было трудно, и в 410 году город Рим был взят и
разграблен готами. Наконец, в конце 5 века Западная Римская
империя погибла под ударами различных варварских племен.
Наследие греко-римской цивилизации отныне и на довольно долгое
время сосредоточилось в Восточной Римской империи, известной
также под названием Византия. Но здесь государственным и
литературным языком был греческий.
Последующая эпоха (6-8 века) в истории Западной Европы
обычно называется "темными веками". В это время происходит
формирование новых государств и народов на территориях бывших
римских провинций. Латинский язык, правда все более и более
неузнаваемый, остается здесь важным средством общения. Эта
варварская латынь также легла в основу будущих новоевропейских
языков, процесс формирования которых в основном завершился
только в 9 веке, когда появляются предпосылки для возрождения
интереса к классической латинской словесности.
29 Моностырская и светская латынь в средние века
Средние века - обширная эпоха европейской истории,
формально занимающая целую тысячу лет - с 5 по 15 века. Понятно,
что столь значительный отрезок времени не может быть однороден в
культурном отношении, а также в отношении развития
национальных языков и литературы. Однако этот период все же
может рассматриваться как единое целое благодаря нескольким
главным особенностям; в первую очередь, благодаря безусловному
главенству христианской религиозной культуры во всех областях
жизни. Немаловажной особенностью данной эпохи является также и
то, что латынь в Средние века служит универсальным языком
общения между народами новой Европы, возникшей на развалинах
Западной Римской империи. Кроме того, это язык общения
определённых культурных групп населения - священнослужителей
католической церкви, людей науки и литературы. Культурных людей
того времени объединяла духовная принадлежность к высочайшим
достижениям античной культуры. Новая художественная, научная и
философская литература средневекоөой Европы долгое время
писалась на латинском языке. Не зная латыни, невозможно было
войти в круг культурных и образованных людей.
Соответственно, латинский язык служил непременным
элементом и основой основ средневекового образования. В 9 веке
образовательная система уже сложилась. Цикл обучения в школе
218
состоял из двух связанных эталов - тривиума (travium) и квадривиума
(quadrivium). Тривиум включал три основные дисциплины грамматику, диалектику и риторику, - которые преподавались в
начальных классах. Квадривиум т-арифметика, геометрия,
астронрмия и музыка - изучался в старших классах. В совокупнрсти
обе части составляли "семь свободных искусств" (artes liberales).
Выпускники латинских школ пополняли ряды образованных людей
средневековья.
Главнейшими центрами средневековой учености были
монастыри и университеты. Монастыри были естественными
средоточиями культурной жизни тогдашнего времени. Здесь искали
безопасности и ученого досуга образованные люди; здесь писались и
переписывались труды античных и христианских авторов,
создавались хранилища драгоценных рукописей и библиотеки,
благодаря которым до нас дошла большая часть культурного
наследия античности и раннего средневековья. Многие выдающиеся
деятели науки и культуры Средних веков были монахами. При
монастырях существовали школы начального образования, и не
будет преувеличением сказать, что в известный период монастыри
были единственными распространителями грамотности, а до
возникновения университетов - и единственными хранителями
высокого знания.
Университеты были новой, неведомой античному миру
организацией, призванной соединить в своих стенах обучение всем
видам существовавшего тогда теоретического знания. Первые
университеты возникли в 12 веке. Подлинным центром
средневековой образованности был Парижский университет,
объединявший лучшие умы своего времени. В 12-13 веках
появилисьтакже университеты в Испании, Италии, Англии. С
течением времени именно вокруг университетов сосредоточилась
интеллектуальная и духовная жизнь эпохи. Общий рост уровня
европейской культуры предопределил её расцвет в эпоху
Возрождения.
А в эпоху самого раннего средневековья (6-7 века) культурный
упадок был весьма значительным. Новый подъем культуры начался
лишь в конце 8 века. Знаменитой эпохой является т.н. Каролингское
возрождение - культурный подъем при франкской династии
Каролингов, основанной Карлом Великим. Карл Великий издал
специальный указ об открытии школ при Іионастырях. В целях
обучения были созданы специальные пособия, часто написанные в
форме диалога наставника и ученика. При дворе была создана
219
Академия, в которой преподавались свободные науки и богословиё.
Главными представителями Каролингского возрождения являются
Алкуин, Эйнхард и философ Эриугена, изучавшие классическое
наследие.
Каролингское возрождение дало мощный толчок развитию
средневековой учености, расцвет которой приходится на 12-14 века.
Средневековая культура была культурой религиозной и, более того,
культурой церковной. Поэтому вершиной средневековой учености
была теология - учение о Боге и мире, основанное на отвлеченном
философском рассуждении, а главной формой теоретизирования схоластика, религиозная философия, использовавшая латинский язык
для выражения сложных отвлеченных смыслов. Крупнейшим
представителем схоластики был Фома Аквинский (1225-1274).
Однако латынь была языком не только священников и теологов.
В конце 18 века были обнаружены средневековые поэтические
рукописи, содержание которых резко отличалось от ученых
теологических текстов того времени. Главной особенностью этих
стихов был их светский, антицерковный характер. Здесь, по образцу
античных римских поэтов, говорилось о любовных утехах, о
винопитии, о прелестях окружающего бренного мира, о человеческих
пороках и слабостях и т.д. Создателями этих стихов были бродячие
школяры, клирики и студенты, переходившие из города в город в
поисках нового места службы или учебы и потому называвшиеся
вагантами (от лат. vagari - "бродить", "скитаться").
Расцвет поэзии вагантов приходится на 12-13 века. В стихах
вагантов античные образы и сюжеты перемешаны с библейскими
мотивами и фольклором, а любовная лирика - с пародией и сатирой.
Ваганты справедливо считаются предшественниками позднейшей
светской и любовной поэзии - французских труверов и немецких
миннезингеров, писавших уже на национальных языках. Латынь
вагантов ориентируется на лучшие образцы римской поэзии; вместе с
тем, ваганты черпали многие мотивы, размеры и композицию из
народной поэзии. Наиболее известными вагантами являются Гуго
Орлеанский, Архипиита Кельнский и Вальтер Шатильонский.
30 Судьбы латыни в эпоху возрождения и новое время
В 14 веке уже вполне проявились все тенденции развития,
которые подспудно зрели в течение всего средневековья. После того,
как варварские племена погрузили Европу во мрак бескультурья,
единственными очагами образованности надолго оставались
220
монастыри. Рукописи античных авторов, сохраненные в
монастырских библиотеках и размноженные монастырскими
переписчиками, составили драгоценную основу культурного
достояния будущих столетий. В эпоху университетов эти знания
были систематизированы и приумножены. Конечно, от былого
богатства оставались только жалкие крупицы, но и они давали
представление о былом величии.
Накопление знаний и стремление освободить культуру от
обязательной теологической оболочки нашло свое завершение в
эпохе Возрождения (14-16 века), которая стала одновременно новой
эпохой европейской культуры, основанной на греко-римском
культурном наследии и отличавшейся светским характером.
Первой задачей, которая встала перед Возрождением, была
задача разыскания, систематизации и издания сочинений греческих и
латинских авторов. Многие деятели культуры этой эпохи посвящали
всю свою жизнь этой благородной задаче. Здесь можно упомянуть
таких людей, как Марсилио Фичино, Лоренцо Медичи, Поджо
Брачоллини, Леонардо Бруни или Анжело Полициано. С конца 15
века задача издания неизмеримо облегчилась благодаря изобретению
книгопечатания Гутенбергом.
В числе первых собирателей древних манускриптов был
знаменитый поэт Франческо Петрарка, писавший, однако, на
итальянском языке, как и Данте. Особой любовью Петрарки
пользовался Цицерон. Во всех своих поездках он искал древние
книги, расспрашивал друзей и знакомых, неутомимо посещал
монастырские книгохранилища. Петрарка составил полный список
известных произведений Цицерона и нашел немалое их количество.
Известнейшим собирателем был также автор "Декамерона"
Джованни Бокаччо, который обнаружил неизвестные дотоле
рукописи сочинений Тацита. В результате этих поистине
титанических усилий были найдены и впоследствии изданы
сочинения Плавта, Лукреция, Цицерона, Квинтилиана, Тацита и
других выдающихся представителей латинской словесности.
Основной массив известной нам латинской литературы был введен в
обиход именно деятелями эпохи Возрождения. Более тщательное
знакомство с выдающимися образцами латинской поэзии и прозы
способствовало обогащению латыни эпохи Возрождения.
Кроме того, эпоха Возрождения - это время не только собирания
и издания латинской классики, но и время интенсивного её изучения,
Тщательно выполненные издания снабжались исчерпывающими
221
комментариями самого разнообразного характера, многие из которых
не потеряли своего значения вплоть до настоящего времени.
Все это способствовало поддержанию и даже превознесению
статуса латинского языка. Несмотря на то, что многие литературные
произведения писались уже на национальных языках (итальянском,
французском, немецком), латынь эпохи Возрождения оставалась
международным языком деятелей науки и культуры, причем языком,
ориентированным на классические нормы "золотой латыни".
Разумеется, заимствованная из средневековья богословская
проблематика разъяснялась преимущественно по-латыни. Примером
может служить полемика по вопросу о свободе воли между двумя
выдающимися личностями конца 15 - начала 16 века - гуманистом
Эразмом Роттердамским и основателем протестантизма Лютером.
Новое время (17-19 века) унаследовало от Возрождения
латинский язык как международный язык науки и культуры. Многие
исследования, начатые в эпоху Возрождения, нашли свое
продолжение в трудах ученых Нового времени. Латынь Нового
времени - международный язык дипломатов, философов и ученых.
В течение нескольких веков латинский язык, основанный на
лексике римского права, служил рабочим языком правоведов и
юристсж. Дипломаты также предпочитали изъясняться по-латыни.
Многие термины дипломатии и международного права заимствованы
из латинского языка или образованы на его основе, например, persona
non grata ("нежелательная личность").
В гуманитарных и естественных науках латынь продолжала
жить
своей
особой
жизнью,
оставаясь
универсальным
международным "языком учености". В эпоху Возрождения и в Новое
время многие тексты греческих авторов были переведены на латынь.
По-латыни написаны многие произведения таких выдающихся
философов Нового времени, как, например, Декарт и Лейбниц.
Превосходным знатоком латыни и римской литературы был
известный философ и писатель Монтень. В сочинениях Канта и даже
более поздних мыслителей мы встречаем массу латинских терминов,
которые призваны придать выражаемой мысли дополнительную
строгость. В личной переписке также часто использовали именно
латинский язык.
Латынь оставалась рабочим языком в области точных и
естественных наук. Знаменитый ученый Исаак Ньютон часто
прибегал к латинскому языку, считая его наиболее адекватным
средством для выражения точных суждений. Вообще, знание латыни
и умение четко выражать свои мысли При помощи латинской
222
терминологии было свойственно всем крупным ученым этой эпохи.
На латыни написаны многие труды Ломоносова. Научная
терминология Нового времени построена на основе латинского языка
(точнее, на сочетании латинских слов с греческими, которым
придавалась
"латинизированная"
форма).
Именно
такую
терминологию использует всеобщая классификация растительного и
животного мира, созданная великим шведским естествоиспытателем
Карлом Линнеем в 18 веке и лежащая в основе всех современных
классификаций в области ботаники и зоологии. В такой области, как
медицина, латынь всегда оставалась важным рабочим языком, а
также источником терминологии.
31 Европейские языки и классическая латынь
В болышнстве своем современные языки Европы либо возникли
на основе латинского языка, либо многим обязаны ему в области
словарного запаса. Как мы видели выше, в 9-10 веках в основном
завершился процесс формирования романских языков, основу
которых составили разговорные диалекты поздней латыни в
различных провинциях Западной Римской имперйи. Сам термин
"романский",
обозначающий
группу
европейских
языков,
объединенных общим происхождением, восходит к латинскому
прилагательному romanus ("относящийся к Риму", "римский"),
которое в раннем средневековье обозначало народную речь,
отличную как от классической латыни, так и от германских и других
языков. В Испании и Италии романские языки называются также
"нео-латинскими".
В развитии романских языков выделяют несколько этапов:
1) период романизации (3 век до н.э. - 5 век н.э.); в это время
языки завоеванного римлянами населения заменяются народным
латинским языком, но сохраняются национальные отличия,
определившие несходство позднейших романских языков. По
причине того, что различные территории в разное время
присоединялись к Римскому государству (этот процесс растянулся на
несколько веков), темпы, сроки и условия романизации были
разными в отдельных провинциях. Например, в Испании римляне
появились в конце 3 века до н.э., а Дания (частично занимавшая
территорию современной Румынии) начала романизироваться только
в начапе 2 века н.э.;
223
2) Период становления романских языков в условиях распада
Римской империи (5-9 века). В это время образуются первые
варварские королевства, что способствует изоляции и оформлению
первоначальных диалектов народной латыни, которые подвергаются
воздействию языков пришлых варварских (в основном германских)
племен. В 8 веке романские языки окончательно обособляются как от
латыни, так и от не-романских (германских) языков,
3) Период развития романской писыиенности и литературы (916 века). В эту эпоху появляются первые романские тексты
(французские - в 9 веке, итапьянские и испанские - в 10 веке,
португальскиб - в 12 веке, румынские - в 16 веке). В ходе развития
романские языки испытывают универсальное воздействие латинского
языка, заимствуя из него слова и синтаксические конструкции.
4) Завершение формирования национальных языков (16-19
века). В это время возникает богатейшая литература на
национальных языках. Некоторые языки довольно рано становятся
национальными (французский и испанский - в 16-17 веках), другие
еще находятся в процессе становления, третьи окончательно
вырождаются 8 местные диалекты.
К числу основных романскиж яэыков относятся итапьянский,
французский, испанский, португальский. Вообще же по современной
лингвистической классификации насчитывают до 12 романских
языков, к которым относят румынский и молдавский языки, а также
ряд диалектов французского, испанского и итальянского языков.
Основные
романские
языки
издавна
служат
средством
международного общения и являются государственными языками во
многих странах мира. Общее число говорящих на романских языках
в настоящее время превышает 600 млн. человек.
Различают 3 зоны распространения романских языков:
1)
"Старая Романия" - территория Европы, входившая в состав Римской
империи; 2) "Новая Романия", возникшая в 16-18 веках в результате
колонизации (часть Канады, Мексика, Южная Америка); 3) страны, в
которых в результате колонизации романские языки стали
официальными государственными языками, но не вытеснили
местные языки (значительная часть Африки).
Письменность большинства народов Европы, и в первую
очередь романских народов, основана на латинском письме и
использовании латинского алфавита (правда, в румынском и
молдавском языках письменность первоначально возникла на основе
кириллицы). Даже многие славянские народы (например, поляки и
чехи) пользуются латиницей. Рукописное латинское письмо поначалу
224
напоминало шрифт надписей. В течение Средних(веков было
выработано несколько вариантов написания букв, одним из которых
было так называемое готическое письмо (отличавшееся сложными
"ломаными" очертаниями), Лишь в эпоху Возрождения окончательно
оформилосьто начертание букв, которое легло в основу болышнства
рукописных и печатных шрифтов Нового времени.
Сам латинский алфавит с начала н.э. претерпел лишь
незначительные изменения. Выше уже говорилось, что с 1 века до
н.э. буквы Y и Z стали использоваться для написания слов греческого
происхождения. В 11 веке появилась буква W, а в 16 веке - буквы J и
U. В позднейших системах письма, сложившихся на основе
латинской письменности, приспособление латинского алфавита к
национальным
особенностям
произношения
осуществлялось
главным образом за счет диакритических (над- и подбуквенных
знаков).
Лексика романских языков в основе своей заимствована из
латыни; часть её добавлена позднее, искусственным путем. Однако
множество латинских слов присутствуют и в других языках Европы.
Германские языки представляют собой вторую значительную группу
языков Западной и Центральной Европы. К ним относятся
английский, немецкий и скандинавские языки. Эти языки, также
издавна использующие латинское письмо, значительно больше
отличаются от латинского языка, чем романские. Тем не менее,
значительная часть словарного запаса является общей для романских
и германских языков. Большую группу универсально используемых
слов составляют латинизмы, которые в нероманских (германских и
славянских языках) являются основными заимствованиями из
латыни. Латинизмы представляют собой не просто некий "факт"
языкового развития, но играют большую роль в осознании
культурной общности народов Европы, чрезвычайно многим
обязанных латинской цивилизации.
32 Латынь в современном мире
Латынь продолжает оставаться важным культурным явлением
современного мира. Без этого, казалось бы, "мертвого языка",
невозможно представить себе многие области человеческой
деятельности. Если внимательно разобраться, то окажется, что сфера
применения латыни весьма широка и отличается значительным
разнообразием.
225
Латынь как официальный язык используется современной
Католической церковью. На латыни ведется документация Ватикана
и составляются послания римских пап. Согласно западной
богословской традиции на латыни до сих пор пишутся ученые
диссертации и даже проводятся диспуты. Знание латинского языка
является непременным для священнослужителя католической
церкви.
Латынь в медицине традиционно используется как
международная терминология анатомии и фармакологии, а также при
составлении рецептов. Знание латыни позволяет врачам разных стран
мира без труда понимать друг друга. Давняя традиция использования
латинского языка в медицине служит объединяющим фактором для
медиков всего мира и для унификации медицинского образования.
Еще совсем недавно большинство медицинских сочинений писалось
по-латыни. На латыни писали великий русский хирург Пирогов и
многие другие медики. Да и в наши дни продолжают выходить
подобного рода научные работы.
Особую роль латынь играет в анатомии и фармакологии. Все
части человеческого организма имеют либо латинские названия, либо
названия латинизированные. То же самое относится к названиям
лекарств; в этой области унификация особеннр важна, так как без неё
невозможно ориентироваться в безбрежном море лекарственных
препаратов. Рецепты издавна выписываются на латинском языке и по
определенным правилам, так что рецепт, выписанный, например, в
Америке, должны без труда понять в России.
Во многих областях науки, прежде всего, в ботанике и зоологии,
терминология основана на латинских или латинизированных
греческих словах. Каждое животное или растение имеет
соответствующее "стандартное" научное наименование, что
позволяетученым разныхстран четко и недвусмысленно обозначать
те или иные явления живой природы, которые имеют абсолютно
непохожие названия на разных языках мира.
Научная терминология, таким образом, относится к области
интернациональной лексики, в значительной мере построенной на
основе латинского языка и его форм. Эта лексика должна быть
одинаково понятна образованным людям всего мира. Разумеется,
большая часть медицинской или научной терминологии отличается
специальным характером, а потому известна немногим. Но в
интернациональной лексике имеется наиболее общий слой, который
состоит из самых употребимых слов - преимущественно
общественного или политического значения, - которые должны быть
226
известны и понятны всем. Сюда относятся такие заимствованные из
латинского языка (или образованные с использованием его форм)
слова, как гуманизм, республика, диктатура, форум, университет,
интернациональный, ассоциация и др. Конечно, немалая часть
интернациональной лексики заимствована из греческого языка и из
основных современных языков. Кроме того, нужно иметь в виду, что
подлинно интернациональной она является только для тех людей,
которые говорят на языке, использующем подобную лексику. В
основных
современных
языках
(включая
русский)
интернационализмы составляют до 10 % словарного запаса.
Прнятно, что одна из важнейших задач интернациональной
лексики - способствовать прогрессу познания, с одной стороны, и
лучшему взаимопониманию людей, с другой. Этим определяются её
несомненные достоинства. Недостатком интернациональной лексики
считается отсутствие "живого" языкового колорита, схематичность и
асбтрактность.
Тем не менее, на основе интернациональной лексики был в
конце 19 века создан целый международный язык - эсперанто,
использующий по преимуществу латинскую и романскую лексику.
На эсперанто существует значительная литература (в том числе
поэзия); на этот язык в течение 20 века лереведены многие
классические произведения мировой литературы (включая Библию,
Вергилия, Шекспира, Пушкина, Толстого и т.д.). Вопросы
дальнейшего развития и использования эсперанто находятся в
ведении Академии эсперанто и Всеобщей ассоциации эсперанто.
Разумеется, язык эсперанто отчасти представляет собой предмет
своеобразной интеллеюуапьной игры; вместе стем, он является
серьезной попыткой создать подлинно международное средствр
общения не на базе какого-то одного национального языка и,
следовательно, без ущерба для национальной гордости каких-то
наций и народов.
Из всего сказанного выше понятно, что изучение латинского
языка, поддержание высокого уровня знаний в этой области является
весьма насущной задачей современного образрвания. В Западной
Европе, исторически непосредственно связанной с Римом, латинский
язык никогда не предавался забвению. С давних пор его преподавали
не только в высших, но и в средних учебных заведениях, что
обеспечивало общий высокий уровень гуманитарной образованности.
Крупнейшие европейские университеты с давних пор придавали
особое значение изучению языкового и культурного наследия
античности. В Англии, Франции, Италии и особенно в Германии 18-
227
20 веков классическая филология - наука об античных языках и
литературе - достигла небывалого расцвета. И в настоящее время эта
область знаний считается весьма престижной.
Перед современной Россией стоит задача возрождения традиций
классического гуманитарного образования, построенного на
углубленном изучении греческого и латинского языков. Высокий
уровень этих традиций поддерживается во всех культурных странах
мира. Регулярно собираются, например, Всемирные конгрессы
латинистов, вся деятельность и документация которых ведется,
конечно, на латинском языке.
33 Крылатые выражения
Под крылатыми выражениями понимаются лаконичные и
афористические формулировки, отражающие или суммирующие
опыт в различных сферах деятельности и устойчиво используемые в
литературной и разговорной речи. Свои крылатые слова и выражения
есть в каждом "старом" языке. Само понятие "крылатые слова"
приписывается Гомеру, а как термин литературоведения оно
используется со 2 половины 19 века. Латинский язык весьма богат
такими Выражениями благодаря своей длительной и содержательной
истории.
Крылатые выражения возникают различным путем и относятся
к различным сферам человеческого опыта. Основными предметными
сферами, или областями классификации являются: афоризмы
житейской мудрости (пословицы, поговорки и т.п.), выражения из
области научного знания (медицина, юриспруденция и т.д.), из
литературных произведений, а также высказывания известных
исторических деятелей, обязанные своим появлением конкретной
ситуации. Все эти типы крылатых выражений в полной мере
присутствуют в истории латинского языка.
Поскольку выражения, суммирующие житейский опыт римлян,
дошли до нас, как правило, в составе литературных сочинений, не во
всех случаях можно четко отделить собственно народное творчество
от позднейшей литературной формы, которую придал ему
конкретный латинский писатель. Однако в целом это можно сделать,
выделив, таким образом, обширную сферу народной мудрости. Речь
здесь идет о самых общих принципах и правилах жизни, о том, что
подсказывает здравый смысл, народный опыт ит.д.
К этой сфере относятся, например, такие.высказывания, как
Quod licet Jovi, non licet bovi ("что позволено Юпитеру, то не
228
позволено быку"), Finis coronat opus ("конец - делу венец"), De
gustibus non est disputandum ("о вкусах не споряг"), Festina lente
("Поспешай не торопясь"), Mens sana in corpore sano ("в здоровом
теле - здоровый дух") (Ювенал), Fortes fortuna adjuvat ("смелым
судьба помогает") (Цицерон), Manus manum lavat ("рука руку моет")
и т.п. Многие выражения были заимствованы римлянами у греков.
Особенно интенсивным был политический опыт римлян.
Поэтому многие крылатые выражения возникли в этой сфере
деятельности (во многих случаях также не без влияния греков).
Таково, например, приписываемое еще древнегреческому поэту
Гесиоду выражение "Глас народа - глас Божий" (Vox populi – vox dei)
или: "Если хочешь мира, готовься к войне!"(Si vis pasem, para bellum).
Многие выражения родились в сфере медицины. К ней
относится, например, знаменитое выражение, приписываемое еще
знаменитому греческому врачу Гиппократу: "Жизнь коротка,
искусстводолговечно" (Ars longa, vita brevis est) или "Дважды дает,
кто быстродает." (Bis dat qui cito dat).
Многочисленные выражения относятся, как это понятно, к
сфере юриспруденции, например: "Никто в своем деле не судья"
(Nemo judex in propria causa), "Пусть будет выслушана идругая
сторона"(Audiatur et altera pars), "Один свидетель - не свидетель"
(Testis unus testis nullus) и т.д.
Многие знаменитые выражения вошли в обиход латинской
словесности из ситуаций, связанных с различными историческими
деятелями. Например, выражение "Жребий брошен!" Jacta alea est)
Цезарь произнес при переходе пограничной реки Рубикон, а
выражение "Пришел, увидел, победил" (Veni, vidi, vici) представляет
собой лаконическое послание Цезаря сенату после победы над царем
Фарнаком. Знаменитый Катон Старший, по преданию, каждую свою
речь в сенате заканчивал словами: "А кроме того, я полагаю, что
Карфаген должен быть разрушен" (Ceterum censeo Cartaginem
delendam esse).
Многими крылатыми выражениями латинская словесность
обязана поэтам и писателям. Частично эти выражения, как уже
говорилось, представляли собой скорее литературную формулировку
житейской мудрости, нежели собственное изобретение писателя. Но
в целом ряде случаев дело обстояло как раз наоборот, и рождение
нового
афоризма
происходило
благодаря
авторской
индивидуапьности.
Таковы, например, знаменитая фраза комедиографа Теренция
"Ничто человеческое мне не чуждо" (Humani nil a me alienum puto),
229
"И ненавижу, илюблю"(Odi et amo) Катулла, восклицание "Овремена,
онравы!" (O tempora, o mores!) из речи Цицерона против Катилины,
фраза "Боюсь данайцев, (даже) дары приносящих" (Тітео Danaos et
dona ferentes) из "Энеиды" Вергилия, слова "Без гнева и
пристрастия"(Sine ira et studio) из "Анналов" Тацита, выражение
"Редкая птица"(Rara avis) из сатиры Ювенала ит.д.
Функциональная роль крылатых выражений состоит в усилении
выразительности
текста;
они
выступают,
следовательно,
какопределенного рода стилистическое средство. Особенно эффектно
латинские крылатые выражения выглядят в иноязычном тексте.
230
Литература
1 Большая Энциклопедия Кирилла и Мефодия с изменениями и
дополнениями: монография. – М. : Сварог, 2003. – 456 с.
2 Ботвинник М.Н., Рабинович М.Б., Стратановский Г.А.
Жизнеописание знаменитых греков и римлян: книга для учащихся. –
М. : Просвещение, 1988. – 205 с.
3 Винничук Л. Латинский язык: самоучитель для студентов
гуманитарных факультетов университетов и педагогических вузов. –
М. : Высшая школа, 1980. – 327 с.
4 Винничук Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима. –
М. : Высшая школа, 1988. – 210 с.
5 Виппер Р.Ю. Просветительский век Римской империи //
Вестник древней истории. – 1997. – № 1
6 Головакова Т.Н., Першин С.В. Рим Древний : учеб. пособие
для студентов исторических специальностей. – Томск: Свет, 2001. –
542 с.
7 Дьяконов В.Н., Ковалев С.И. История древнего мира: учебник
для пединститутов. – Изд. 2-е. – М. : Просвещение, 1969. – 389 с
8 Егер О. Всемирная история. В 4 т. Научно популярное
издание. – М., 1993. – Т.1. – 437 с.
9 Дмитриев В.Н. История Древнего Рима. – М. : Наука, 1989. –
564 с.
10 Каллистова Д.П., Утченко С.Л. Древний Рим. – 3-е изд., доп.
и перераб. – М. : Просвещение, 1969. – 390 с.
11 Кобылина М.М. Искусство Древнего Рима. – М. : Литер,
2001. – 358 с.
12 Крушило Ю.С. Хрестоматия по истории древнего мира. – М.,
1980. – 285 с.
13 Кузищин В.И.История Древнего Рима. – М. : Высшая школа,
1982. – 210 с.
14 Куманецкий К. История культуры Древней Греции и Рима.
М., Высшая школа Древний мир. – 3-е изд. испр. и доп. – М. : ООО
«Издательство АСТ»; СПб. : ООО Издательство «Полигон», 2001. –
664 с.
15 История Древнего Мира / под ред. Коробова Н.Ю. – М. :
Наука школа, 1990. – 379 с.
16 Новицкий И.Б., Перетерский И.С. Римское частное право. –
М. : Юристъ. 2002. – 544 с.
17 Утченко С.Л. Цицерон и его время. – М. : Мысль, 1972. –
388 с.
231
18 Утченко С.Л. Политические учения Древнего Рима. III-I вв.до
н.э. – М., 1977. – 550 с.
19 Хрестоматия по истории древнего мира / сост.
Пикус
Н.Н., Соколов В.С. // под
ред. акад. В.В. Струве. Греция. – М. :
Наука, 1984. – 349 с.
232
Содержание
Введение…………………………………………………………..3
1 Италия и ее древнейшее население ………………………..…...4
2 Рим в эпоху царей и республики ……….………………….….12
3 Римская семья, родовое и личное имя римлянина …………...17
4 Одежда древних римлян ……………………………………….30
5 Жилье римлян ……………………………………….………. ...37
6 Традиции, обычаи и развлечения римлян …………………….56
7 Латинский язык – Lingua Latina …………………………..…...62
8 Оформление литературной нормы латинского языка ……….66
9 О латинском произношении ……….....................................…..70
10 Рим – наследник Греции……………………………..………..72
11 Искусство Древнего Рима …………………………………….74
12 Римская архитектура …………………………..……………...79
13 Римский театр ………………………………..…………...…...88
14 Воспитание и образование ………………………..……..…...95
15 Библиотека в Риме …………………………………………..100
16 История медицины Древнего Рима ……………………..….104
17 Платежные средства в Риме ……………………………..….116
18 Римская рабовладельческая республика …………………...121
19 Римская республика и ее армия ……………………..….…..126
20 Римский флот. …………………………………………...…...130
21 Язык Римского права ……………………………….…..…...139
22 Деятельность юристов в Древнем Риме ………….………...149
23 Римские системы измерения ………………………………..154
24 Римские государственные должности ……………………..163
25 Латынь – язык великих поэтов ……………………………...170
26 Латынь – язык великих ораторов …………………………...190
27 Латынь – язык науки и философии …………………..…….192
28 Новая жизнь языка ………………………………….…….…213
29 Монастырская и светская латынь в средние века .………..215
30 Судьбы латыни в эпоху возрождения и новое время .…….217
31 Европейские языки и классическая латынь ….………….…220
32 Латынь в современном мире ……………..…………………222
33 Крылатые выражения ………………..……………………...225
Литература …………………………………………………...228
233