СУЩНОСТЬ И ПРАВОВОЕ СОДЕРЖАНИЕ СТАТУСА АДВОКАТА

СУЩНОСТЬ И ПРАВОВОЕ СОДЕРЖАНИЕ СТАТУСА АДВОКАТА
А.Д. БОЙКОВ
Предлагаемая вниманию читателей статья аспиранта кафедры адвокатуры
Российской академии адвокатуры и нотариата А.Д. Бойкова посвящена вопросам статуса
адвоката. Автор рассматривает законодательные основы статуса адвоката, закрепленные
не только в Федеральном законе "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской
Федерации", но и в других актах, в том числе в процессуальных кодексах и Кодексе
профессиональной этики адвоката. Усвоение этих положений рассматривается автором
как непременное условие наделения претендента статусом адвоката.
Ключевые слова: адвокатура, статус адвоката, полномочия адвоката, адвокатское
сообщество.
Essence and the legal content of lawyer's status
A.D. Boykov
Article offered to readers attention of the post-graduate student of Russian Academy of
Advocacy A.D. Boykov (e-mail: boykov-alexander@rambler.ru) is devoted to issues of lawyer's
status. The author considers legislative bases of lawyer's status, which is indicated not only in
Federal Law "About lawyer activity and advocacy in the Russian Federation", but also in other
legislative documents, including in procedure codes and the Code of a professional lawyer's
ethics. The observance of these norms is considered by the author as an indispensable condition
of applicant's allotment with lawyer's status.
Key words: advocacy, lawyer's status, lawyer proxy, bar association.
Юридическое понятие "статус адвоката" впервые появилось в законодательстве об
адвокатуре с принятием Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (далее - Закон об адвокатуре).
"Адвокатом является лицо, - указано в статье 2 Закона, - получившее в установленном
настоящим Федеральным законом порядке статус адвоката и право осуществлять
адвокатскую деятельность". Ряд статей этого Закона устанавливает порядок
приобретения, приостановления и прекращения статуса адвоката. Вместе с тем ни Закон,
ни научные публикации не содержат сколько-нибудь развернутой характеристики этого
понятия <1>. Попытки раскрыть его содержатся в учебной литературе. Но при этом
допускаются или слишком общие формулировки, или определенные упрощения, не
способствующие уяснению этой сложной категории. Так, в фундаментальном учебнике
"Адвокатская деятельность и адвокатура в России" читаем: статус адвоката можно
определить "как правовое положение лица, характеризующееся наличием у него
установленных и гарантированных действующим законодательством прав и обязанностей,
необходимых и достаточных для осуществления этим лицом адвокатской деятельности"
<2>. Здесь, как видим, автор ограничивается общей отсылкой к законодательству, не
уточняя ни его отраслей, ни субординации законодательных актов. Более того, из
последующего изложения видно, что автор, выделяя группы норм, регулирующих
отношения, тесно связанные с категорией "статус адвоката", ограничивается анализом
главы 3 Закона об адвокатуре, об условиях приобретения, приостановления и
прекращения статуса адвоката, добавляя упоминание о нормах, гарантирующих
независимость адвоката.
-------------------------------<1> Так, Комментарий к Федеральному закону "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" (Москва, 2005) в разделе "Использование терминов,
применяемых в настоящем Федеральном законе" понятие "статус адвоката" не приводит.
Нет его и в письме Минюста России и Генеральной прокуратуры N 6495-СЮ,
указывавшем на недопустимость использования терминологии со словами "адвокат" и
"адвокатура" различными общественными объединениями и организациями.
<2> Адвокатская деятельность и адвокатура в России. Введение в специальность:
Учебник. Ч. 1 / Под ред. И.Л. Трунова. М.: Эксмо, 2006. С. 126.
Претендент на статус адвоката, благополучно сдавший квалификационный экзамен
по актуальным отраслям законодательства, удовлетворяется получением права
осуществления адвокатской деятельности, в сущности, не всегда с достаточной ясностью
представляя себе возможные последствия.
Термином "статус" принято обозначать правовое положение гражданина
(должностного лица, юридического лица и проч.). Содержательной характеристикой
правового статуса является совокупность прав и обязанностей. Понятием "статус
адвоката" объединяется достаточно сложное сочетание его прав и обязанностей,
содержащихся в Законе об адвокатуре, в отраслях процессуального законодательства, в
корпоративных актах адвокатского сообщества. Более того, общегражданское
представительство, которое может реализоваться адвокатом, регулируется статьями
Гражданского кодекса РФ и другими отраслями материального права, а его
взаимоотношения с доверителями, коллегами и участниками судопроизводства,
выходящие за пределы правового контроля, регулируются нормами Кодекса
профессиональной этики. Таким образом, содержательное определение статуса адвоката
должно включать представление о правах и обязанностях адвоката (консультанта,
поверенного, защитника и члена адвокатского сообщества), вытекающих из Закона об
адвокатуре, отраслей процессуального и материального права, а также корпоративных
норм адвокатуры.
Вопросы статуса адвоката могут и должны стать предметом специального научного
анализа. Его практическое значение в выработке условий, определяющих
квалификационный уровень адвоката, программ профессиональной подготовки
претендентов на статус адвоката и системы повышения квалификации как адвокатов, так
и функционеров органов корпоративного руководства.
Законодательство о правах и обязанностях адвоката
Закон содержит широкий перечень прав адвоката, однако не отличается
последовательностью в их изложении. Так, в ст. 6 о правах и обязанностях адвоката
понятие прав подменено полномочиями, и читателю предоставляется возможность
самостоятельно судить об их тождестве либо скрытых нюансах. Начинается эта статья
частью первой: "Полномочия адвоката, участвующего в качестве представителя
доверителя в конституционном, гражданском и административном судопроизводстве, а
также в качестве представителя или защитника доверителя в уголовном судопроизводстве
и производстве по делам об административных правонарушениях, регламентируются
соответствующим процессуальным законодательством Российской Федерации". Так
должно быть и так есть. Но далее в той же статье речь идет именно о процессуальных
полномочиях, что не только приводит к дублированию различных правовых актов, но и
создает трудности правоприменителю явной неидентичностью текстов. Рассмотрим в этой
связи содержание части 3 ст. 6: "Адвокат вправе:
1) собирать сведения, необходимые для оказания юридической помощи, в том числе
запрашивать справки, характеристики и иные документы от органов государственной
власти, органов местного самоуправления, а также общественных объединений и иных
организаций. Указанные органы и организации в порядке, установленном
законодательством, обязаны выдать адвокату запрошенные им документы или их
заверенные копии не позднее чем в месячный срок со дня получения запроса адвоката
(пункт 1 в ред. Федерального закона от 20 декабря 2004 г. N 163-ФЗ);
2) опрашивать с их согласия лиц, предположительно владеющих информацией,
относящейся к делу, по которому адвокат оказывает юридическую помощь;
3) собирать и представлять предметы и документы, которые могут быть признаны
вещественными и иными доказательствами, в порядке, установленном законодательством
Российской Федерации;
4) привлекать на договорной основе специалистов для разъяснения вопросов,
связанных с оказанием юридической помощи;
5) беспрепятственно встречаться со своим доверителем наедине, в условиях,
обеспечивающих конфиденциальность (в том числе в период его содержания под
стражей), без ограничения числа свиданий и их продолжительности;
6) фиксировать (в том числе с помощью технических средств) информацию,
содержащуюся в материалах дела, по которому адвокат оказывает юридическую помощь,
соблюдая при этом государственную и иную охраняемую законом тайну;
7) совершать иные действия, не противоречащие законодательству Российской
Федерации".
Здесь части 1 - 3 повторяют положения части 3 ст. 86 Уголовно-процессуального
кодекса РФ, посвященной собиранию доказательств, но с существенными различиями. В
УПК РФ не установлен срок реагирования адресата на запрос защитника. И есть
основания полагать, что адресат (чаще всего чиновник) будет скорее ориентироваться в
ущерб адвокату на УПК РФ, нежели на Закон об адвокатуре, что вполне соответствует
менталитету чиновничьей касты. Кроме того, в УПК РФ речь идет не об адвокате, а о
защитнике, а это не всегда одно и то же. Адвокат может выступать либо в роли
защитника, либо в роли представителя (потерпевшего, гражданского истца, гражданского
ответчика). В последнем случае на него право опроса свидетелей не распространяется,
если исходить из положений части 2 ст. 86 УПК РФ. Вопрос дискуссионный. Но если
учесть сложности, возникающие в практике использования адвокатами протоколов
проводимых ими опросов свидетелей, крайне неохотно приобщаемых к материалам
уголовных дел органами предварительного следствия и судом, то это рассогласование
законодательства обретает существенное значение.
Полномочия адвоката, указанные в частях 4 - 7 ст. 6 Закона об адвокатуре,
перечислены также в статье 53 УПК РФ, только в этой статье речь идет также не об
адвокате, а о защитнике, каковым может быть и не адвокат (см. ч. 2 ст. 49 УПК РФ). Но и
в этом случае остается неясным смысл дублирования норм УПК РФ в Законе об
адвокатуре.
Важным условием эффективной реализации полномочий адвоката являются
правовые гарантии адвокатской тайны. Закон об адвокатуре, относя к адвокатской тайне
любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему
доверителю, включает в число ее гарантий ряд положений. В частности: "Проведение
оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий в отношении адвоката (в
том числе в жилых и служебных помещениях, используемых им для осуществления
адвокатской деятельности) допускается только на основании судебного решения.
Полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действий (в
том числе после приостановления или прекращения статуса адвоката) сведения, предметы
и документы могут быть использованы в качестве доказательств обвинения только в тех
случаях, когда они не входят в производство адвоката по делам его доверителей". В УПК
РФ (п. п. 4 и 5 ч. 2 ст. 29) эти положения отражены в ином виде. Судебный контроль
распространен на осмотр, обыск и выемку только жилища, но не служебного помещения.
Сопоставление двух названных законодательных актов, как видим, выявляет
содержащиеся в них противоречия, актуализируя вопрос о необходимости их унификации
либо об освобождении Закона об адвокатуре от норм, выходящих за предмет его
регулирования. В противном случае неизбежен вопрос о приоритете законов, достаточно
сложный для правоприменителя и решаемый, как правило, не в пользу адвоката.
Ориентиром для правоприменителя является положение части 2 ст. 7 УПК РФ: "Суд,
установив в ходе производства по уголовному делу несоответствие федерального закона
или иного нормативного правового акта настоящему Кодексу, принимает решение в
соответствии с настоящим Кодексом".
Но и этого положения оказалось недостаточно. Для разрешения возникшей коллизии
принципиальное значение имеет Определение Конституционного Суда РФ от 8 ноября
2005 г. N 439-О <3>. В его описательной части содержатся указания, определяющие
принципы разрешения противоречий различных законодательных актов, касающихся
прав человека. Мы приведем их, учитывая общее значение этих соображений:
-------------------------------<3> Определение Конституционного Суда РФ от 8 ноября 2005 г. N 439-О "По
жалобе граждан С.В. Бородина, В.Н. Буробина, А.В. Быковского и других на нарушение
их конституционных прав статьями 7, 29, 182 и 183 Уголовно-процессуального кодекса
Российской Федерации".
"О безусловном приоритете норм уголовно-процессуального законодательства
не может идти речь и в случаях, когда в иных (помимо Уголовно-процессуального
кодекса Российской Федерации, закрепляющего общие правила уголовного
судопроизводства) законодательных актах устанавливаются дополнительные
гарантии прав и законных интересов отдельных категорий лиц, обусловленные в
том числе их особым правовым статусом. В силу статьи 18 Конституции Российской
Федерации, согласно которой права и свободы человека и гражданина являются
непосредственно действующими и определяют смысл, содержание и применение
законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного
самоуправления и обеспечиваются правосудием, разрешение в процессе
правоприменения коллизий между различными правовыми актами должно
осуществляться исходя из того, какой из этих актов предусматривает больший объем
прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их гарантии.
Таким образом, статья 7 УПК Российской Федерации по своему
конституционно-правовому смыслу не исключает применение в ходе производства
процессуальных действий норм иных - помимо Уголовно-процессуального кодекса
Российской Федерации - законов, если этими нормами закрепляются гарантии прав
и свобод участников соответствующих процессуальных действий, а потому не может
расцениваться как нарушающая конституционные права заявителей.
Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в
Российской
Федерации"
определяется
понятие
адвокатской
тайны
и
устанавливаются гарантии ее сохранения, в частности в виде превентивного
судебного контроля: в силу пункта 3 статьи 8 проведение следственных действий,
включая производство всех видов обыска, в отношении адвоката (в том числе в
жилых и служебных помещениях, используемых им для осуществления адвокатской
деятельности) допускается только по судебному решению, отвечающему, как следует
из части четвертой статьи 7 УПК Российской Федерации, требованиям законности,
обоснованности и мотивированности, - в нем должны быть указаны конкретный
объект обыска и данные, служащие основанием для его проведения, с тем чтобы
обыск не приводил к получению информации о тех клиентах, которые не имеют
непосредственного отношения к уголовному делу.
Статьи 29 и 182 УПК Российской Федерации в части, касающейся определения
оснований и порядка производства следственных действий, в том числе обыска, в
отношении отдельных категорий лиц, включая адвокатов, не содержат указания на
обязательность судебного решения в качестве условия производства обыска в
служебных помещениях, используемых для адвокатской деятельности, - они
закрепляют прямое требование о получении судебного решения только для
производства обыска в жилище. Это, однако, не означает, что ими исключается
необходимость получения соответствующего судебного решения в случаях,
предусмотренных пунктом 3 статьи 8 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".
"Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и
частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской
Федерации определил:
1. Положения статей 7, 29 и 182 УПК Российской Федерации в их
конституционно-правовом истолковании, вытекающем из сохраняющих свою силу
решений Конституционного Суда Российской Федерации, и в системном единстве с
положениями пункта 3 статьи 8 Федерального закона "Об адвокатской деятельности
и адвокатуре в Российской Федерации" не предполагают возможность производства
обыска в служебном помещении адвоката или адвокатского образования без
принятия об этом специального судебного решения".
Закон об адвокатуре решает вопрос о видах адвокатской деятельности, которые при
определении содержательной стороны адвокатского статуса воспринимаются как право
адвоката вступать в соответствующие правоотношения при оказании предусмотренной
статьей 48 Конституции РФ квалифицированной юридической помощи.
Оказывая юридическую помощь, адвокат в соответствии со статьей 2 Закона: дает
консультации и справки по правовым вопросам, как в устной, так и в письменной форме;
составляет заявления, жалобы, ходатайства и другие документы правового характера;
участвует в качестве представителя доверителя в различных видах судопроизводства и в
третейском суде; участвует в качестве представителя доверителя в разбирательстве дел в
международном коммерческом арбитраже (суде) и иных органах разрешения конфликтов;
участвует в качестве представителя или защитника доверителя в уголовном
судопроизводстве. Кроме того, адвокат может представлять интересы доверителя в
органах государственной власти, органах местного самоуправления, общественных
объединениях и иных организациях, в судах и правоохранительных органах иностранных
государств, международных судебных органах, негосударственных органах иностранных
государств. Адвокат также может участвовать в качестве представителя доверителя в
исполнительном производстве; выступать в качестве представителя доверителя в
налоговых правоотношениях и оказывать иную юридическую помощь, не запрещенную
федеральным законом.
Обязанности адвоката предусмотрены статьей 7 Закона об адвокатуре: "1. Адвокат
обязан:
1) честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы
доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации
средствами;
2) исполнять требования закона об обязательном участии адвоката в качестве
защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов
предварительного следствия или суда, а также оказывать юридическую помощь
гражданам Российской Федерации бесплатно в случаях, предусмотренных настоящим
Федеральным законом;
3) постоянно совершенствовать свои знания и повышать свою квалификацию;
4) соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения
органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты
адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции;
5) ежемесячно отчислять за счет получаемого вознаграждения средства на общие
нужды адвокатской палаты в порядке и в размерах, которые определяются собранием
(конференцией) адвокатов адвокатской палаты соответствующего субъекта Российской
Федерации (далее - собрание (конференция) адвокатов), а также отчислять средства на
содержание соответствующего адвокатского кабинета, соответствующей коллегии
адвокатов или соответствующего адвокатского бюро в порядке и в размерах, которые
установлены адвокатским образованием <4>;
-------------------------------<4> Вопрос о конституционности этой нормы рассматривался Конституционным
Судом РФ по жалобе И.М. Хайрутдинова. Последний просил признать не
соответствующими статьям 34 и 37 Конституции РФ положения Федерального закона от
31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской
Федерации" (в ред. Федерального закона от 20 декабря 2004 г. N 163-ФЗ), а именно
подпункт 5 п. 1 ст. 7, согласно которому адвокат обязан ежемесячно отчислять за счет
получаемого вознаграждения средства на общие нужды адвокатской палаты в порядке и в
размерах, которые определяются собранием (конференцией) адвокатов адвокатской
палаты соответствующего субъекта Федерации, и подпункт 4 п. 2 ст. 30, относящий к
компетенции собрания (конференции) адвокатов адвокатской палаты субъекта Федерации
определение размера указанных обязательных отчислений.
По мнению заявителя, названные нормы допускают произвольное установление
адвокатским образованием вступительного единовременного взноса и возлагают на лиц,
приобретающих статус адвоката, обязанность по его уплате до наступления реальной
возможности получить вознаграждение за оказание юридической помощи, что ведет к
монополизации адвокатской деятельности, затрудняя гражданам доступ к ней.
Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что "закрепленное оспариваемыми в
жалобе законоположениями право адвокатской палаты устанавливать для ее членов
обязательные отчисления на общие нужды адвокатской палаты в определенных размерах
и в соответствии с целями адвокатской деятельности - при условии их разумности,
соразмерности и недопустимости использования для ограничения доступа к
профессиональной деятельности - не противоречит Конституции РФ. Проверка же
законности целей установления таких отчислений и обоснованности их размеров в
каждом конкретном случае не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской
Федерации" (Определение Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2009 г. N 277-О-О).
6) осуществлять страхование риска своей профессиональной имущественной
ответственности (Федеральным законом от 3 декабря 2007 г. N 320-ФЗ действие
подпункта 6 п. 1 ст. 7 приостановлено до дня вступления в силу федерального закона,
регулирующего вопросы обязательного страхования профессиональной ответственности
адвокатов).
2. За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных
обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным
законом".
В этом перечне обязанностей адвоката обычным критериям правового
регулирования отвечают три пункта - 2, 5 и 6. Только эти положения - о выполнении
поручений органов уголовного преследования и суда, об обязательных отчислениях части
гонорара в общие фонды адвокатских палат и о страховании профессиональных рисков поддаются непосредственному контролю и могут влечь последствия, предусмотренные
для правонарушений. Остальные положения - честно, разумно и добросовестно выполнять
профессиональные обязанности; постоянно совершенствовать свои знания и повышать
свою квалификацию; соблюдать Кодекс профессиональной этики - можно отнести к
содержанию профессионального долга, носящего по преимуществу моральный характер.
Эти требования, имеющие целью обеспечение надлежащего качества правовой помощи,
безусловно, уместны, но их нарушение не всегда очевидно и требует обеспечения
специальными мерами корпоративного контроля, о которых речь будет идти ниже.
Законом об адвокатуре устанавливаются также права и обязанности адвоката как
члена сообщества. Частично они изложены в приведенной выше статье 7. Среди них
важнейшие - требование о выполнении поручений органов уголовного преследования и
суда, о соблюдении Кодекса профессиональной этики адвоката, об исполнении решений
органов адвокатских палат, о ежемесячном отчислении средств на общие нужды
адвокатских образований. Но Закон об адвокатуре содержит и другие права и обязанности
адвоката, выходящие за рамки статей 6 и 7. В частности, в обязанности адвоката входит
принятие присяги, уведомление в трехмесячный срок совета адвокатской палаты об
избранной форме адвокатского образования, обязанность оказывать бесплатную
юридическую помощь в установленных случаях, прекратить осуществление адвокатской
деятельности, а также занимать выборные должности в органах адвокатской палаты или
Федеральной палаты адвокатов в случае приостановления его статуса адвоката и др. Как
члену сообщества адвокату принадлежит право участвовать лично или через избранных
делегатов в съездах, общих собраниях и конференциях адвокатов и принимать отнесенные
к их компетенции решения; участвовать в создании и работе общественных объединений
адвокатов. На адвоката распространяются установленные законом гарантии его
независимости, юридические иммунитеты, меры государственной защиты его и членов
его семьи (ст. 18 Закона об адвокатуре).
Корпоративные акты адвокатского
сообщества о статусе адвоката
Органами самоуправления адвокатских корпораций - съездами адвокатов,
конференциями, советами палат субъектов Федерации и Советом ФПА РФ - в ходе
деятельности принимаются решения нормативного характера, обязательные к
исполнению адвокатами (ч. 9 ст. 29 Закона об адвокатуре). Они достаточно разнообразны,
ибо касаются различных отношений, возникающих в адвокатском сообществе как на
региональном уровне, так и в адвокатуре России в целом. Корпоративное
нормотворчество адвокатуры не представлялось актуальным до судебных реформ конца
XX в. Считалось, что союзное и республиканское законодательство об адвокатуре в
достаточной мере обеспечивает решение вопросов организации и внутренней жизни
адвокатских коллегий. Ситуация изменилась с принятием Закона об адвокатуре и
созданием Федеральной палаты адвокатов и ее совета, в обязанности которого входит
координация деятельности палат субъектов. Закон об адвокатуре в статье 36, определяя
полномочия Всероссийского съезда адвокатов, отнес к ним принятие Кодекса
профессиональной этики адвоката, внесение в него изменений и дополнений, а также
принятие Устава Федеральной палаты адвокатов, внесение в него изменений и
дополнений.
Кодекс профессиональной этики адвоката, принятый первым Всероссийским
съездом адвокатов в 2003 г., явился важнейшим корпоративным актом. С позиции теории
права государство как бы делегировало свои полномочия по правотворчеству самой
адвокатской корпорации. При этом поправки к статье 4 Закона, внесенные законодателем
(Федеральный закон от 20 декабря 2004 г. N 163-ФЗ), признавшие за положениями
Кодекса обязательное значение для адвокатов, придали ему правовой характер. Однако за
съездом адвокатов сохранилось право внесения в Кодекс поправок и дополнений.
"Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого
адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, основанные
на нравственных критериях и традициях адвокатуры, а также на международных
стандартах и правилах адвокатской профессии" (ст. 1). Вместе с тем подчеркивается, что
Кодекс дополняет правила, установленные законодательством об адвокатской
деятельности и адвокатуре, и никакое его положение не должно толковаться как
предписывающее или допускающее совершение деяний, противоречащих требованиям
законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре (ст. 2).
В отличие от процессуального законодательства, как правило, содержащего
позитивные формулировки о полномочиях адвоката (представителя, защитника), нормы
профессиональной этики КПЭА отражают правила поведения адвоката в виде запретов и
императивных предписаний. Они могут носить как общий характер, так и отражать
относительно конкретные правила взаимоотношений адвоката с доверителями, коллегами,
судом и должностными лицами правоохранительных органов.
Так, КПЭА устанавливает, что необходимость соблюдения правил адвокатской
профессии вытекает из факта присвоения статуса адвоката. Адвокаты при всех
обстоятельствах должны сохранять честь и достоинство, присущие их профессии (ст. 4).
Профессиональная независимость адвоката является необходимым условием доверия к
нему. Злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката (из ст. 5).
Примерами более конкретных нравственных предписаний обязывающего характера
являются
нормы,
касающиеся
взаимоотношений
адвоката
с
участниками
судопроизводства. Так, его отношение с доверителем предполагает соблюдение ряда норм
профессиональной этики. "Соблюдение профессиональной тайны является безусловным
приоритетом деятельности адвоката. Срок хранения тайны не ограничен во времени" (из
ст. 6 КПЭА). Адвокат не должен принимать поручение, если его исполнение будет
препятствовать исполнению другого, ранее принятого поручения. Адвокат не должен
ставить себя в долговую зависимость от доверителя. Адвокат не должен допускать
фамильярных отношений с доверителем (из ст. 9 КПЭА) и пр.
При осуществлении профессиональной деятельности адвокат уважает права, честь и
достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи, доверителей,
коллег и других лиц, придерживается манеры поведения и стиля одежды,
соответствующих деловому общению (из ст. 8 КПЭА).
Нормотворчество адвокатских палат субъектов Федерации, расширяясь, включило
помимо уставов палат множество других обязательных для адвокатов решений.
Например, издаются акты, определяющие порядок оказания юридической помощи
адвокатами по назначению. Принимаются решения о размере обязательных отчислений
адвокатами сумм на общие нужды корпорации. В некоторых конкретных случаях
устанавливались дополнительные условия лишения адвокатского статуса, что приводило
к обращению адвокатов в суд за защитой своих прав. Третий Всероссийский съезд
адвокатов (5 апреля 2007 г.) признал необходимым введение централизованного контроля
местного корпоративного нормотворчества, приняв решение о создании на постоянной
основе комиссии по правовому наблюдению, в задачи которой включена подготовка
заключений о законности решений, принимаемых органами адвокатского самоуправления
адвокатских палат, и внесение представлений в советы палат об устранении нарушений,
если принятое решение не соответствует требованиям Закона об адвокатуре, решениям
Всероссийского съезда адвокатов или Совета ФПА. Введение централизованного
контроля позволяет надеяться на обеспечение упорядоченного, непротиворечивого
нормотворчества адвокатских палат, соответствующих действующему законодательству и
создающему дополнительные условия для эффективной правозащитной деятельности
адвокатов.
Вопросы процессуального статуса адвоката, выступающего в роли представителя
либо защитника в различных видах судопроизводства, требуют отдельного рассмотрения.
Приобретение статуса адвоката предполагает проверку соответствия личности
претендента определенным требованиям (ст. 9 ФЗ об адвокатуре) и оценку уровня его
профессиональной подготовки в рамках программы квалификационного экзамена,
разрабатываемой и утверждаемой советом Федеральной палаты адвокатов. Программа
квалификационного экзамена охватывает широкий круг вопросов как материального, так
и процессуального права, и это вызывает критическое отношение к ней. Ее последний
вариант утвержден Советом ФПА РФ в апреле 2005 г. Он включает 14 разделов,
содержащих 588 вопросов. Претенденты на статус адвоката, не сдавшие усложненного
экзамена, видят в программе средство ограничения доступа в адвокатуру, граничащего с
практикой запрета на профессию. Но возникают критические соображения и другого рода:
отмечается, что программа, при всей ее громоздкости, слабо ориентирована на те знания,
которые имеют непосредственную связь с адвокатской деятельностью. Вопросы
квалификационного экзамена должны полнее отражать специфику адвокатской
профессии. Для этого их следует максимально ориентировать на содержание статуса
адвоката. Нуждаются в детализации не только вопросы о правах и обязанностях адвоката,
но и вопросы о нравственных требованиях, содержащихся в Кодексе профессиональной
этики адвоката.
Изложенное позволяет сделать ряд выводов. Содержательная характеристика статуса
адвоката как совокупности его прав и обязанностей отражена в положениях ряда
законодательных и корпоративных актов, которые дают представление о правовых
средствах и нравственных ограничениях адвокатской деятельности по представительству
и защите доверителей. Освоение этих положений является необходимым условием
наделения лица статусом адвоката, что должно найти адекватное отражение в программе
квалификационного экзамена для претендентов. Вместе с тем системный анализ
нормативных положений, определяющих статус адвоката, позволяет выявить недостатки
правовых актов в виде противоречий и пробелов, что может иметь значение для их
совершенствования.
Библиография
Комментарий к Федеральному закону "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в
Российской Федерации". М., 2005.
Адвокатская деятельность и адвокатура в России. Введение в специальность:
Учебник / Под ред. И.Л. Трунова. М., 2006. Ч. 1.