Читать &quot

Николай Немытов
ПЕРЕПЛУТ
Разыщи страшный клад,
Заключи его в твердь,
Чтоб кого-то найти,
И накрой колпаком.
"Белый колпак". Гарик Сукачев.
Чердачная ракка.
Лестница, как лестница. Ступени повытерты, будто погнуты годами, чугунные перила
повынесли— обломки былой витой красы торчат острыми сколами мертвые, как и весь дом. Правы
пращуры-огнепоклонники: нежилое должно гореть, синим пламенем, что бы нечисть не заводилась.
Вот из таких домин расползается по городу, урбанизируется, приспосабливается всякая дрянь.
Лорд усмехнулся сам себе и невольно дрогнул, когда за спиной бряцнуло-громыхнуло, будто
приведение этой развалины почувствовало его минутный страх и подкралось сзади с цепями в руках.
- Чё ты дергаешься?- хехекнул Хрящ. - Последний из жильцов кипешует.
- Прочь, СВОЛОЧИ! Прочь! Это мой дом!"- неслось в вперемешку с непотребством из-за
закрытой двери. Металлический прут с грохотом считал ребра старых батарей.
- Гонит нас, как крыс,- немного успокоившись, пробормотал Лорд.
Хряк брезгливо поморщился, отмахнулся:
- У него ноги больные. Ни хрена он не может. Думает, что мы из стройконторы, вот и орет.
- Но контора-то должна позаботиться.
- Хе-хе! Ага, позаботится!- чердачник обернулся к третьему члену команды - белобрысому
крепышу в кожаной куртке.- Помнишь, Сага, месяца три назад...
Тот подтянул рюкзак с инструментом, кивнул:
- Старушку тогда стеной завалило...
- И что?
- А то!- Хрящ начинал беситься.- Мы сначала услышали два удара, а потом грохот...
- Легла она спать...
- Милые ребятки её и присыпали...
- При помощи кувалды...
- И этому не долго.
Лорд поежился:
- Ты серьёзно?
Спрашивать было лишним: Хрящ не любил шуток. Он сплюнул и, пробурчав что-то
невразумительное, потопал вверх по лестнице.
- Ну, ты сейчас сказанул, - прошептал Сага, с ухмылкой подталкивая Лорда плечом.- Лучше
вспомни, как Пылюка с Котом нас порешить хотели за серебряный сервиз. Они, по-твоему, шутили?
Да если хочешь знать некоторые козлы так подрабатывают, зачищая дома от бомжей.
За время знакомства с чердачниками Лорд уже мало чему удивлялся и сидел бы он в своей
конторе весь чистый и приятный, если бы не хотелось ему разнообразия в жизни. К тому же такие
приключения были весьма полезны для его собственного бизнеса, а поскольку Хряща причисляли к
лучшим, самым удачливым, то товар можно было брать из первых рук без наценок жадноватого
чердачника. Именно на его скупости сыграл Лорд, когда попросился в хрящёву бригаду и заключил
«трудовой договор». Буквально через неделю произошла история с серебряным сервизом, о котором
упомянул Сага.
В одной из пустующих квартир старого дома белобрысый сорвал подоконник, под которым
оказался тайник, тут-то и застал их Пылюка со своей кодлой. Когда главарь и его помощник Кот
достали черные блестящие смазкой наганы, можно было уже не спорить, кто на чьей территории
находится.
- Ты крысятничаешь, Хрящ,- заявил Палюка и револьвер убедил Хряща, что это именно так.
О третьем человеке в команде попавшегося неудачника тогда еще никто не знал, потому
появление Лорда стало неожиданностью.
1
Новичок быстро сориентировался и ударил первым, а когда Хрящ сунул Пылюке под нос его же
ствол, все поменялось с точностью до наоборот. Теперь пришлось сдерживать Хряща: трясясь всем
телом и сыча сквозь зубы, он готов был шлепнуть конкурента раз и навсегда в отместку за
пережитый страх.
С тех пор их троицу обходили стороной и даже стали больше уважать: два нагана и новичок с
синим платком на шее, сыграли Хрящу на руку.
Оббитая ржавым железом чердачная дверь не стала для них особой преградой. При помощи
фомки Сага содрал стальную планку вместе с замком. Петли скрипнули, с косяка посыпалась
древесная труха пополам со штукатуркой.
- Как сюда ещё бомже не залезли, - пробормотал Лорд, скрывая рот и нос синим платком.
- Пусть только попробуют, - оскалился Хрящ.
Глаза его заблестели, профессионально оценивая доход от открывшегося «клондайка». Он вошел
первым, шаря фонарем по махровым от пыли балкам крыши и серому "войлоку" под ногами - то, во
что превращается пыль за многие годы и что является основной породой для чердачника.
Хрящ быстро распределил обязанности и направление "выработки".
- Слева куча, - указал он лучом фонаря, - значит, сносили вещи в основном туда, а по пути
могли чего и обронить.
Он подставил фонарь под подбородок и скривил зловещую физиономию:
- У меня хорошее предчувствие, дорогие мои детишечки! Хе-хе-хе!
- Будем посмотреть!- усмехнулся Лорд.
Сага методично выдавал на гора, вскрывая заступом "войлок". Кривые пальцы Хряща с пухлыми
суставами просеивали все это до мельчайших деталей в поисках добычи. Лорд работал осветителем и
мог передвигаться только по отработанной породе. За шаг в сторону Хрящ. мог зашибить, а если ещё
при этом, не дай Бог, наступишь на вещицу... Такого наказания еще не придумали.
Хрящ оказался прав: им повезло на первых минутах работы. Его ловкие пальцы выхватили
блестящий предмет прямо из-под заступа. Сага едва успел остановить инструмент, а когда
перевел дух, выматерился в полголоса.
- Хе-хе! - ликовал сутулый скупец. - Глянь-ка, Лорд, какая цяцька!
- Серебряная крышечка от карманных часов, - пожал плечами тот.- Цяцька, не больше.
- Хе-хе! А если сейчас всплывут часики?
Лорд развел руками: "Тогда другой разговор."
Не дойдя до кучи хлама метров, пять, Хрящ, как заправский факир, извлёк из
«породы" сами часы с обрывком солидной цепочки и разбитым стеклышком.
- Беру,- сказал Лорд.
- А бабок хватит?- хмыкнул Хрящ.
- Тебя проще грохнуть, чем договориться, - ответил Лорд.- Но я не вор, а деловой
человек, - он вздохнул -Хотя порой руки так и чешутся.
Хрящ совсем ссутулился, прижал находку к груди, будто злые люди сей час начнут
избивать его и отнимать сокровище. Глаза чердачника зло сверкали из-под косматых
бровей в свете фонаря.
-Да хватит дурить,- прервал их Сага. - Дело надо закончить.
- Он прав,- кивнул в его сторону Лорд и поднял фонарь повыше. Своим не спешным ходом
добытчики добрались до кучи хлама: старый фанерный шифоньер, пробитый в нескольких
местах, обломки стульев, тряпки, кашелка... Лорд присел на корточки, осторожно приподнял
край циновки, от чего она переломилась, рассыпалась крохкими палочками. В луче света
блеснула серебристой окантовкой жестяная коробка. Сквозь ржавый налет виднелась
потемневшая надпись с Ь-тями и если не проникла влага... Кукла с белой фарфоровой
головкой, серебряная чайная ложечка, под куклой несколько старинных открыток с дамами,
цветами и кавалерами.
Лорд щекой почувствовал тяжелый взгляд. Хрящ громко высморкался, размазывая по
сердитому лицу грязь, и, бурча что-то под нос, обошел кучу с другой стороны. В ту
же секунду он обо что-то споткнулся и с воплем отскочил, как ошпаренный.
Человек лежал на животе, спрятав под себя руки, его костюм покрылся пыльными
хлопьями, ботинки зарылись носками в "войлок", да и человеком сухие останки уже не
назовешь - мумия.
Хряща трясло от испуга. Он бормотал проклятия и с силой сжимал под мышками дрожащие
ладони.
2
- Чертов мертвяк!-шипел он сквозь зубы. - Жмура нам только не хватало!
- Вот и хозяин часов нашелся, - Лорд ножом приподнял полу распахнутого пиджака и под
ней сверкнула оборванная цепочка. - Сейчас он встанет и набьёт кое-кому морду.
Хрящ скрипнул зубами, его глаза злобно сверкнули в сумраке, как у зверя.
- Ладно .ладно! Шучу!
- Чё нам жмур,- пожал плечами Сага - вот лежит он себе и чердак ему пухом.
- Только сдается мне что-то он прячет под собой.
- Э нет, Лорд!- трясущиеся ладони Хрящя уперлись ему в грудь. - Не тревожь
покойника.
- Лучше заработать, перевернув покойника, чем грохнуть стенкой бабуш ку,- философски
заметил Лорд и по деловому закончил:- Все, что я найду под жмуром, моё. идёт?
- Попалам! - прохрипел Хрящ после секундной паузы. Сага хрюкнул, сдерживая смех,
глаза Лорда над синим платком прищурились в улыбке.
- Как скажешь,- согласился он.
Хрящ едва не лишился чувств, когда Лорд с треском костей достал из-под трупа
пластиковый кейс с кодовым замком. Такие чемоданчики были в моде лет пятнадцать назад.
Сутулый чердачник оперся на плечо Саги, чуть ли не повиснув на нем, но любопытство
взяло верх и глаза жадно следили за тем, как Лорд вскрывает ножом кейс.
Несколько папок с бумагами, среди которых карта с маршрутом, фото ларчика и каких-то
мудреных узелков, текст то ли на древнегреческом, то ли на скандинавской рунике. Здесь
же лежал сам ларчик, завернутый в полиэтиленовый пакет; крылатый волк украшал его резную
крышку, - В отдельном пакете находился круглый каменный медальон с причудливой шипастой
резьбой,
- Вот это класс! - хищные пальцы Хряща извлекли из бокового отделения несколько пачек с
долларами и два паспорта.
- Считай - твоя половина, - сказал Лорд, складывая все остальное в рюкзак.
- Э-э, нет! - сутулый чердачник ожил. - Один ларчик небось бешеных бабок стоит!
- Договор был – поровну - напомнил лорд.- Я беру все это. Я могу реализовать его без проблем.
Ты берешь сразу наличные. Ксивы лучше бросить, если они всплывут, могут случится неприятности.
- Как складно все разложено,- ехидно прищурился Хрящ.
Лорд криво усмехнулся и сунул свой рюкзак в руки скупого чердачника.
- Черт с тобой, дели сам, - презрительно произнес он.- Но попробуй хотя бы один бакс спереть.
А ещё лучше прочитай первую страничку в верхней папочке.
- Это ты кого стращаешь, деловой? - прошипел Хрящ.
- Брэк, уважаемые серы!- Сага стал между ними и отнял рюкзак у сутулого. - А ну-ка,
присвети.
Лорд поднял фонарь: на указанной странице красивым подчерком значилось: «Оставь надежду
всякий это прочитавший.»...
Хрящ судорожно сглотнул, покосился на мертвого, а сага вернул Лорду рюкзак:
- Твоё. Удачи вам и что б не обстреляли.
Из дома выбрались молча. Помогая друг другу вымыли лица и руки, переоделись в чистое.
Наконец-то появилась возможность покурить, и Лорд с наслаждением затянулся «Бондом».
- Вечер-то какой, - мечтательно произнес он, с улыбкой наблюдая, как Хрящ с силой
запихивает в сумку кроссовки.
- Хорош бормотать, - Лорд по-товарищески хлопнул его ладонью в плечо.
Он достал найденную жестяную коробку и протянул чердачнику.
- Дарю! Так и быть: дарю! За такую коробочку хорошие деньжата можно рубануть.
Хрящ засопел, набычился, но подарок принял, посмотрел содержимое.
- Самого-то жаба не давит? - пробормотал он.
- Да, брось! Последний раз что ли вместе ХОДИМ ?
- За спиной Хряща во все 32 зуба улыбался Сага.
- Я, правда, толком её не рассмотрел,- продолжал Лорд,- так что приходи завтра:
Присмотримся, приценимся...
Хрящ с интересом рассматривал куколку.
- Я помню каждую вещь, которая прошла через мои руки,- задумчиво произнес он, - и,
когда-нибудь, наверное, в глубокой старости я напишу историю каждой из них.
- Опоздал ты малость, - с досадой сказал Лорд.- Уже был в мире человек, который
3
написал истории вещей. Звали его Ганс Христиан Андерсен.
- Что еще за лох?
Сага прыснул смехом:
- Это не лох, Хрящ! Это сказочник такой!
- Да хрен с вашим сказочником! Я-то не сказки сочинять хочу!
- Ладно, ладно,- Лорд примирительно поднял руки.- Потопали отсюда, а то ещё патруль
накличем... Или стену на нас завалят.
Степной гость
Дверной звонок начал свою мелодию, но тут же поперхнулся и начал её заново. Значит,
пришел кто-то чужой: человек не знает, что на клавишу достаточно нажать один раз.
Минуту Виктор рассматривал гостя в экран домофона, силясь вспомнить, где он видел этого
мужчину с рыжей бородкой и усами, а когда признал, поспешил открыть дверь.
- Не это ли квартира Мойдодыра? - поинтересовался гость, лукаво усмехаясь.
- Нет, не эта,- ответил Ковалев, переступая порог и заключая друга в объятья.
- Тогда попал по адресу!
- Вот чертяка! Патлы зачем отпустил?
- Мы вашего гонимого "Спрайту" - в деревне не пьём. Для нас главное имидж.
Виктор помог гостю перетащить в прихожую здоровенную сумку и снять рюкзак.
- Кузнец должен быть с патлами и бородой - вот тебе и весь сказ, - закончил гость
осматриваясь.
- Я ж еле тебя признал!
- Ну признал все-таки.
- Чего ты топчется? Так и будем торчать в прохожей? Проходи!
- Вот ет апартáменты!- Восхитился Макар, входя на кухню.
- Апартамéнты, деревня!
- По нашему все одно- хоромы!
Макар плюхнулся на стульчик, с наслаждением протянул ноги.
- Как ты это всё допер?- удивился Виктор едва ли не волоком затаскивая большую сумку с
гостинцами.
- Привычка дурацкая, что ли, - пожал плечами гость. - Все на себе да на себе.
Хозяин быстро собрал на стол, в центр водрузил бутылочку золотого вина.
- Наш одногодок,- прокомментировал он, вытаскивая пробку.- Ну, как вы там поживаете? Как
Лиза?
Макар протяжно вздохнул, скрывая счастливую улыбку.
- На восьмом месяце, - сообщил он.
- Вот здорово! Так ты скоро папкой станешь!
- Ты тоже, приезжай крестить.
- Сочту за честь! - Ковалев поклонился, разлил по стопочкам вино. - За встречу!
- Тысячу лет тебя не видел. Прямо аглицким лордом стал.
- Вот родит тебе Лизавета пацана,- стал вешать хозяин, чмокая маслиной,- и будет тебе
помощник в твоих курганных делах.
- Только Лизе так не ляпни, - предупредил Зотов. - А вообще, все хотят девку.
- Так вы бы в больницу съездили, посмотрели кто будет. - Это не интересно,- отмахнулся Макар
возвращая опорожненный стаканчик на стол,- Мы родились на радость родителям без всяких УЗИ.
- Вот и будет тебе девка!
- Чем же плохо? Матери по дому поможет и вообще...
- Тогда давай за Лизу! Чтобы все было хорошо!
Вино быстро КОНЧИЛОСЬ, Виктор прихмелел, а гость сидел как ни в чем не бывало.
- Что ж спасибо хозяину за его вино. Теперь пора, Виктор Сергеевич, вам нашего гостинца
отведать.
На столе появилась водочная бутылка с винтовой пробкой заполненная темно-вишневой
жидкостью.
- Подозрительная бутылочка,- покосился на нее Виктор.
- Да чего там! - Зотов хлопнул друга по плечу. - Нормальная вишневка.
Макар выпил залпом, а Ковалев принялся смаковать за что и поплатился: жидкость поперла не в
4
то горло и обожгла весь рот. Гость вправил ему дыхание едва не проломив тяжелой ладонью
позвонок.
- Не-е, я этого не буду,- просипел Ковалев, отдышавшись.
- Ты просто ПИТЬ не умеешь,- возразил Зотов.- наливай в стопочку…Да, лей не бойся!.. Вот! И
не соси, как кока-колу - тьфу!- через трубочку, а залпом - хлоп! - порядок.
Всем своим видом хозяин выражал страдание, когда гость наполнял его стаканчик, но совет
друга помог; вторая порция прошла перышком и разлилась приятным теплом в организме.
- Вот и весь секрет холодного термоядерного процесса,- улыбнулся Макар, наблюдая за
другом.
Зотов пил, уплетал за обе щеки, а Ковалев ел мало, больше курил, потому быстро окосел.
- Эх, хорошо сидим!- вздохнул Макар, оглядывая опустевший на три четверти стол.- Давай
песню затянем, а, друган?
- Давай,- кивнул Виктор.- Чо петь-то будим?
- Как чо?! Хиты конечно! Эту знаешь:
Не смотри, не смотри ты по сторонам,
Оставайся кривой как есть,
Оставайся уродиной...
- Виктор поморщился и замахал руками:
- Хватит! Чего я тебе плохого сделал?
- Да чего ты, Витек?! Этож продвинутый хит!
- Он у мя ужие в печенках,- прорычал Ковалев.
- Тады другой давай. Про ниньзю автомеханика, а?
- Как эта?- Брови Витька удивленно взлетели.
- да так эта! Эх, ма-а!
Черный бампер, черный бампер
За спиной болтается.
Черный бампер, черный бампер
Самураю нравится.
- Ё! Е! Обана! Обана!- подхватил Ковалев.
Макар прыснул смехом:
- Да ты прямо децыбел!
- Децл, деревня!
- А ладно!- махнул рукой Зотов. - Кончай фуфло. Давай нашу.
И он затянул во все горло:
А за окошком месяц май, месяц май, месяц май!
А в белой кружке черный чай, черный чай, черный чай!
А в доминошной мужички, мужички, мужички!
А по асфальту каблучки, каблучки, каблучки!
Ковалев подхватил:
Запел, затекал соловей как шальной, как шальной!
Сосед полковник третий день сам не свой, как больной!
Она не хочет,- вот беда!- выходить за него!
А он мужчина хоть куда, он служил в ПВО!1
-1 «Весна» Гарик Сукачев
Гость второй – нежданный
Вставать не хотелось. Под одеялом уютно и тепло, в комнате прохладно да еще откуда-то тянет
сквознячком. Благо хоть голова не болела, а ведь вчера они с Макаром приговорили таки вишневку.
Виктор рывком отбросил одеяло, быстро сунул босые ноги в тапочки и завернулся в халат. В
коридоре гулял ветерок, залетевший из открытой кухонной двери. Недовольно бурча Ковалев
поспешил на кухню, что бы прекратить это безобразие.
Макар стоял у распахнутого окна в одних спортивных брюках, ветер упруго дул ему в лицо, неся
из парка аромат цветущего шиповника, настоянный на дождевой воде ночной грозы. Восходящее
5
солнце золотило молодую зелень платанов, отражалось на стеклах окна и зайчиками прыгало по
стенам и мебели.
Виктор поморщился от яркого света и плотнее запахнул халат.
- Закрой сквозняк, степной гость, - пробормотал он, снимая с плиты закипевший чайник.
Макар обернулся. Его глаза смеялись, голубой камень висящий на бицепсе левой руки вспыхнул,
заискрился в лучах утреннего солнца.
- Это, братец, свежий воздух, а не сквозняк, - возразил он, усаживаясь к столу, на котором уже
было все готово к завтраку. Виктор покряхтел, но возражать не стал.
- Кофе, кофе, кофе, - как заклинание повторял он, заливая воду в кофеварку.
- Брось ты это зелье, - остановил его Макар. Шершавая ладонь Зотова коснулась бледной руки
друга и Виктор вздрогнул, такой горячей оказалась она.
- Давай капельку, - Макар достал из своей сумки флягу толстого стекла в кожаном плетеном
чехле.
- Да ты чего! – взмолился Ковалев, - Издеваешься что ли?
- И не думал! Это же «захаровка». Выпьешь чуть и будешь как огурчик.
Макар отлил в кофейную чашечку всего глоток. Виктор понюхал, покрутил посудину и, горестно
вздохнув, глотнул.
- Ничего так, - почмокав, произнес он.
- С кофе повремени немного, - предупредил друг.
- Чем думаешь заняться? – спросил Ковалев, уплетая в обе щеки третий бутерброд. Халат на нем
распахнулся, тапочки сползли на пол. Он пил с Макаром зеленый чай, не замечая произведшей
перемены. Зотов лишь усмехался в усы.
- Прежде надо крышек купить для консервов, - ответил он, - После и погулять можно.
Виктор задумался: где можно раздобыть такое добро – крышки для консервов.
- И много надо?
- Полторы тыщи штук.
Ковалев присвистнул.
- Ты решил завод консервный открыть?
- Это не только мне. Да, не парься. Найдем мы это добро. У меня только одна просьба к тебе,
друг мой: будь добр, до деревни потом довези.
Виктор отмахнулся:
- О чем речь! Ясно отвезу!
Ковалев встал из-за стола и почесал голое брюшко.
- Сейчас заедем в контору, а дальше я в полном твоем распоряжении.
- Это не машина, - покачал головой Макар, восхищаясь «джипом» друга. – Это какой-то боевой
космический крейсер.
Виктор прыснул смехом и плавно тронул автомобиль с места. Зотов с удовольствием погрузился
в мягкое кресло, испытывая на себе легкую перегрузку от движения машины.
- Ух, класс! – вырвалось у него, когда Ковалев заложил поворот.
- Пора бы и тебе обзавестись машиной, - заметил Виктор. – На перекладных много не утащишь.
- Согласен. Только, - Макар смущенно пожал плечами, - я ведь водить не умею.
- Хочешь, научу.
- Ага! – гость хохотнул. – Машину пожалей! Я пока научусь, три таких «джипа» угроблю. Да и
потом… Наверно еще время не пришло за руль садиться. У меня так в жизни: всему свое время.
Автомобиль свернул на улицу Пушкина, осторожно проехал среди скамеек и остановился у
небольшого магазинчика.
- Ух! Красота! – вновь восхитился Макар, рассматривая вывеску с золотой каллиграфической
надписью.
- Антикварная лавка господина Ковалева, - прочел он и с интересом осмотрел друга с головы до
ног.
- Ты чего? – Виктору были приятны восторги гостя, но этот взгляд его озадачил.
- Никак ты, братец, не укладываешься в образ антиквара, – ответил Макар.
- Это почему же?
- Антиквар – плешивенький старичок - божий одуванчик, - Зотов ссутулил плечи, прихрамывая,
сделал пару коротеньких шажков. – А на плечи еще клетчатый плед, трахнутый молью и стоптанные
6
туфли с оборванными шнурками на ноги, - довершил образ Макар, излагая хриплым старческим
голосом.
Виктор захохотал.
- Ну, уморил! Ха-ха! Ну, ты артист!
- В жизни всегда есть место смеху, - пожал плечами друг. – Христос любил посмеяться да и Отец
его не прочь.
- Ладно. Пошли, посмотришь какой он весь изнутри.
Виктор открыл дверь, пропуская гостя вперед.
Лучи утреннего солнца падали на плитки пола и, отражаясь, освещали центральную витрину,
полки с товаром и девушку в белой блузке, стоявшую у витрины. Ее испуганные глаза смотрели
прямо на Макара, а когда он сделал первый шаг, она тихо вскрикнула и ее руки дрогнули, будто
хотели остановить входящего. Однако вместо Виктора в магазинчик входил совсем незнакомый
мужчина и девушка растерялась.
Макар оценил ситуацию за доли секунды. На третьем шаге он присел и развернулся корпусом к
двери, в которую только что вошел. Человек прячущийся справа от входа, видимо, не ожидал, что
Ковалев приедет не один и промешкал. Зотов действовал без остановки: он свел поднятые руки
налетчика вместе – в каждой оказалось по нагану! – и провел бросок с последующим болевым на
правую руку. Оружие разлетелось по полу.
- Ч-ч-черт! – выдохнул Виктор после секундной заминки.
- Не боись, рога мы ему уже поотшибали и хвост оторвали, - заверил Макар, придерживая на
изломе вытянутую в верх руку незнакомца. Левой стопой он слегка придавил голову налетчика.
- Что здесь происходит? – запинаясь, Ковалев обратился к девушке. – Юлия Андреевна, где
охрана? Где Алексей?
Юля сделала неопределенный жест рукой, пытаясь объяснить происходящее, едва сдерживая
слезы.
- Не до этого ей, Витя, - заметил Макар. – Тащи стул и воду. Она еле на ногах держится.
Подожди! Дверь входную пока закрыть надо.
Охранник Алексей лежал за прилавком скрученный по рукам и ногам. Сбиваясь и глотая
минералку из стакана, Юля рассказала, что налетчик вошел в лавку сразу после открытия. Алексей
пустил его без всяких вопросов за что и поплатился. Хряща он знал – а это был именно чердачник
Хрящ – как одного из знакомых Виктора Сергеевича Ковалева, поэтому не придал его визиту особого
внимания. Попросил подождать и отвернулся к двери. Хрящ не раздумывая оглушил охранника
рукоятью пистолета и заставил девушку связать его принесенной веревкой.
- Подыми его, - обратился Виктор к другу.
При столкновении с полом Хрящ умудрился расквасить себе нос и теперь кровь пополам с
соплями текла по подбородку.
- Мама дорогая, - сочувственно произнес Макар. – Ты хоть не обкезался, бандюган?
- Посол к черту! – прогнусавил чердачник, без конца подтягивая кровавые сопли. Его слегка
оглушило ударом об пол и теперь перед глазами все плыло, кружилось, норовя опрокинуть вновь.
- Уж больно ты грозен, как я погляжу. Задери нос к верху! Да стой ты, не бойся! Кровищу
остановить надо.
Макар аккуратно постучал ребром ладони по шее горе-налетчика в области сонной артерии.
Виктор тем временем собрал наганы – то самое оружие, которое он когда-то отобрал у Пылюки и
Кота.
- Веди его в кабинет, - сказал он другу. – А вы, Юленька, вызовите Влада и Сергея, пусть они
сегодня поработают. Вам с Алексеем лучше отдохнуть денька два.
Хрящ сидел на стуле согнувшись в три погибели, бросая косые взгляды то на Лорда, то на
рыжего мужика, который так ловко скрутил его у двери.
Виктор выпустил струйку дыма:
- Я тебя слушаю, Хрящ. Какие такие меж нами возникли проблемы, что их нельзя решить без
нагана?
Он откинулся на спинку кожаного кресла и затянулся вновь.
- Сагу грохнули, - прогундосил чердачник, - вата в носу изменила его произношение.
- Та-ак, - Виктор сбил пепел в хрустальную пепельницу, - если я правильно понял, ты не
уничтожил те паспорта, которые мы нашли месяц назад, а решил их продать.
Его глаза недобро прищурились. Чердачник отвернулся и что-то невнятно пробормотал.
- Ну ты дурак! Ну дурак! – Ковалев со злостью раздавил окурок. – Все тебе мало! Мало!
7
Допрыгался, урод? Гоблин чертов…
- Я говорил тебе: не трогай мертвяка! – огрызнулся Хрящ
- Заглохни! – оборвал его Виктор. – Сейчас ты мне расскажешь все и по порядку.
Чердачник хмыкнул, горько вздохнул и стал рассказывать:
- Ну… те ксивы мы предложили Канцеляру, - запинаясь начал он. – За советский он носом
крутил, а иностранный загреб, всего-то и ценного было.
Хрящ нервно дернул плечом
- Ну, мы сплавили Канцеляру все ксивы. Бабок не много да я думаю: че добру пропадать?
Виктор фыркнул и качнул головой.
- Ну, Канцеляр звонит дня через два, есть мол дело. Стремно мне сразу стало, а он, мол хорошие
бабки срубить можно, но, типа, не по телефону разговор, а с глазу на глаз.
Хрящ замолчал, нервно сжал руки. Лицо его стало дергаться. Он плотно сжал губы, что бы Лорд
не слышал, как клацают его зубы и не видел как дрожит подбородок.
- Дальше, - поторопил его Ковалев.
- А че дальше! рявкнул Хрящ. – Эти козлы быстро нас повязали. Сага рыпнулся и получил
монтировкой по башке. Там у них громила покруче его, дух одним ударом вышибает.
Чердачник закрыл лицо ладонями, страшась признаться в свое предательстве: было и так ясно,
что Сага умер от полученной раны, а Хрящ все выложил без запинки.
- Зачем ко мне приперся? – спросил Виктор.
- Думал пугнуть и бабок взять, - пробубнил чердачник.
- Драпануть хотел, - закончил за него Лорд. – Ну, ты и… - он махнул на Хряща рукой, - дерьмо
собачье.
- Это ж почему еще? – зло прищурился тот. – Сам-то небось теперь ноги в руки и ходу! А хрен
тебе! Им не ксивы-то нужны были! Шкатулочка их больше интересовала! И за папки они больше
спрашивали!
- Ах, вот даже как! Сядь! Так ты, паскуда, что бы свою шкуру спасти им про все рассказал с
перепугу?!
Хрящ подскочил, как ужаленный, бросился было к столу, но натолкнулся на вззгляд рыжего
телохранителя.
- Сядь, - не громко, но голосом не терпящим возражений сказал тот и чердачник хлопнулся на
стул.
- Они сами знали обо всем, - огрызнулся Хрящ.
Некоторое время Виктор молча о чем-то размышлял, разминая в пальцах не зажженную сигарету.
- Мак, сделай милость, проводи этого... гм.. болвана до двери, что бы еще чего не на паскудил, - в
конце концов попросил он друга.
Абракадабра
Когда Макар вернулся в кабинет на второй этаж, перед Виктором на столе лежало стопкой
несколько скоросшивателей из толстого грубого картона и стояла шкатулка завернутая в полиэтилен.
Поверх папок лежал пакет с каким-то круглым предметом.
- Вот. Хотел тебе подарок сделать, - объяснил Ковалев. – Не знал, что из-за этого барахла будет
такая заворушка.
Он быстро достал сигарету и закурил.
- Но Хрящ – паскуда…
- Да заварушка ничего себе, - согласился Макар. – Что будешь делать?
- Понятно, что они работают на большого человека и он… - Виктор на секунду задумался. – Да.
Он скорее всего знал того убиенного, которого мы с Хрящем и Сагой – упокой Бог его душу – нашли
на чердаке. Ведь он в курсе, что лежало в дипломате.
- Ты лазаешь по чердакам? – с улыбкой спросил Зотов.
- В свободное от работы время, - улыбнулся в ответ Ковалев. –
- Этот большой – как ты говоришь – человек может и на тебя наехать.
- И наедет, - кивнул антиквар. – Но я ведь не Хрящ - пыльный форточник. Меня знают многие и
многие кое-чем обязаны. Договоримся.
Виктор постучал пальцами по верхней папке.
- Посмотрим? – его левая бровь лукаво изогнулась. Макар усмехнулся:
- Потом под пытками нас долго будут спрашивать: смотрели ли мы материалы? И все равно не
8
поверят в нашу невинность.
Ковалев рассмеялся:
- Прямо в точку!
- Тогда смело на костер инквизиции!
Макар осторожно рассмотрел амулет, потом резную крышечку шкатулки. На каменном диске с
обоих сторон был вырезан витой круг и длинные тонкие колючки вокруг него. Изображение в самом
кружке было нечеткое, почти затертое, однако что-то знакомое скрывалось за размытым силуэтом. На
крышке шкатулки красовался крылатый пес в круге вплетенном в сложный растительный орнамент.
- Семаргал, - сказал Зотов.
- Чего?
- Семаргал – крылатый пес, - пояснил Макар, указывая на крышку шкатулки. – По одной из
версий, он хранитель растений, хранитель посевов. По другой – огненный змееборец, победивший
Змея Черного – владыку Нави, потустороннего мира.
- Ты думаешь что-то очень древнее?
- Возможно, - кивнул Макар. – А что в шкатулке?
- Пусто. Но судя по вот этим фото, - Виктор открыл верхнюю папку, - в ней лежали узлы.
- Узлы?!
- Точно, узлы.
Зотов ошарашено уставился на снимки, внимательно изучил каждый из низ.
- Ничего себе, - наконец вымолвил он, откладывая фото.
- «Ничего себе» - это… в каком смысле?
- «Ничего себе» - это «как здорово». На снимках наузы, - пояснил Макар. – Наговаривая заговор,
волхв, лекарь или ворожка заплетали веревочки особым образом, навязывали узелки и давали
человеку носить их с собой.
- Что-то вроде заговоренного макраме? Так выходит здесь заклятие навязано?
- Не спеши, - остановил порыв друга Макар. – Здесь может быть все, что угодно: легенда,
календарь, хроника одного года и даже медицинский рецепт.
- Действительно: «ничего себе», - удивлено пробормотал Ковалев.
- Сказки помнишь? Баба-Яга дала Ивану-царевичу клубочек, который указал красну молодцу
дорогу к Кощею Бессмертному. Так вот: клубок – это основная нить, на котору ю навязывались
узелки с информацией о предстоящем пути.
Зотов сделал паузу, что бы до друга дошел смысл сказанного.
- Постой, постой, - заговорил Ковалев. – Но ведь это русская народная сказка. Уж не хочешь
литы сказать, что древние славяне имели свое узелковое письмо?
- Я только что тебе рассказывал о русских наузах. А вот это, - Макар постучал пальцем по
шкатулке, - прямое тому доказательство. В латышских деревнях до сих пор живут старики, которые
ведут записи о событиях текущего года, связывая узелки и сматывая их в клубки.
Виктор вновь закурил.
- У нас – я говорю о бывшем Союзе, - продолжал Зотов, - исследованием узелков занимается
Александр Асов. Я читал его работы – очень интересно. Рекомендую для повышения квалификации
антиквара.
- Непременно. А сейчас ты можешь сказать, что здесь… э-э… навязано?
- Лишь некоторые узлы, - Макар поднял со стола фото кольца с перекрестьем. – Солнце-Хорс –
так звали древнеславянского бога. Это переплетение с двумя солнцами – вода и солнце. Петля на
веревочке. – Род. Восьмерка с кольцом – Явь, Правь, Навь. Как китайское Инь-Янь, знаешь? Вот.
Наше славянское Явь-Навь – мир проявленный, явный и мир тайный, неявный, а обоими ими
руководит, правит Правь – Правда Богов.
- В это хитросплетении есть какой-то смысл? Я имею в виду не ритуальный.
- Не знаю. Честно, не знаю. А что еще в папках?
Виктор молча отдал скоросшиватели другу. «Оставь надежду всякий это прочитавший», гласила надпись на первой странице. Ниже шел текст составленный из абракадабры, абсолютно не
имеющий на какого смысла. Человек писал быстро печатными буквами, используя одному ему
известный шифр.
Виктор встал из-за стола:
-Я на минутку, - и вышел из кабинета.
Макал лишь кивнул, увлеченный бумагами.
Во второй папке текст был столь же абсурден как и в первой, однако если в первой он был
9
разделен на абзацы, будто поэтическое произведение, то во второй он был явно прозаическим и даже
без абзацев. Пишущий спешил, ему было не до соблюдения правил.
Под текстом лежали карты. Красным пунктиром по Крымским горам пролегал маршрут какой-то
экспедиции: через Ангарский перевал к пещере МАН и дальше на Демерджи. На другой карте
красная линия путалась где-то между Судаком и Феодосией. Когда Макар стал аккуратно раскрывать
третью карту, из нее выпал снимок: шесть человек на фоне леса, слева от них узкий низкий лаз
пещеры. Все шестеро одеты в гимнастерки тридцатых годов, а третий справа в фуражке и с плашетом
на боку, глаза скрыты под круглыми линзами очков в толстой черной оправе. Кто из мужчин держл
кирку, кто моток веревки или фонарь. Видимо, они готовились к спуску в пещеру и событие это было
неординарное, т. к. они решили сфотографироваться. Макара не покидало ощущение, что он где-то на
каком-то снимке уже видел человека в очках. Память неслась по кругу за собственным хвостом,
однако мысль ускользала.
Оставив ее в покое, Зотов раскрыл последнюю карту: Керченский полуостров. Здесь
отсутвтовала одна важная деталь – не было красной линии маршрута экспедиции.
- Значит… Значит между Судаков и Феодосией что-то произошло, - пробормотал Макар. – И
связано это «что-то» с пещерой на фотографии.
В кабинет вернулся Виктор. Следом за ним вошла Юлия Андреевна.
- Ну, что у тебя? – спросил Ковалев, снимая с вешалки плащ.
- Мне надо еще подумать немного, - ответил Мака, отвлеченный другим зрелищем.
В ярко освещенной комнате он наконец-то мог разглядеть женщину, стоящую у двери. ЖенщинаСолнце! Кто-то, наверное, назвал бы Юлю толстушкой, но у Макара были свои критерии красоты.
Округлые мягкие линии очерчивали ее портрет, олений разрез синих глаз и алые пухлые губки
довершали красивые очертания лица, золотые пряди волос излучали свет.
- Эй, мудрец! – окликнул друга Виктор. – Окосеешь ненароком. Что я жене скажу?
Макар сам смутился, почувствовал жар на ушах, а борода скрыла пылающие щеки.
- Значит так: у тебя времени много, - сказал Ковалев другу. – На сколько я задержусь не знаю.
Хочешь сиди здесь. За той дверью комната отдыха с холодильником, кофеваркой и прочее. Охрану я
предупредил. Надоест – сходи в город.
Он положил перед Макаром мобильный телефон.
- Для связи. Если что, звони.
- Я поработаю, - ответил Зотов, уткнувшись носом в первый лист со зловещей надписью.
- Да я вижу: ты уже погружаешься в нирвану, - усмехнулся Виктор.
Макар повернул к нему лицо:
- Не заставляй даму ждать, - напомнил он.
Первым делом Макар убрал в сторону шторы-жалюзи и распахнул окно. Где-то внизу заурчал
мотором «джип» Виктора и скрипя покрышками по тротуарной плитке, тронулся с места.
Сфера зеленого каштана возвышалась прямо перед окном. Солнце пронизывало этот огромный
шар золотом своих лучей, шум толпы гас в переплетении кроны и орнамента листьев. У перекрестка
зазвучал саксофон – уличный музыкант уже разложил свой чехол и принялся за работу. Из
проезжающей машины забухали ударниками иные ритмы. Как можно ездить, Оглушая себя до дрожи
в желудке?
Огромное перо высотного облака расчертило белизной синеву небес. Макар развел руки в
стороны, поднимая лицо под прохладную синь небес. Светлая энергия вошла в его тело и растеклась
прозрачной радостью.
В животе заурчало. Ничего не поделаешь, такова природа всех мудрецов: чем больше думаешь,
тем больше хочется есть.
Холодильник в комнате отдыха удивил разнообразием: бутылка дорогого шампанского, лимоны,
апельсины, балычок… Кишки явно сглотнули слюну и Макар быстро сварганил пару бутербродов,
заварил чай с лимоном.
- И так, что мы имеем, - он зубами оторвал добрый кус явства и склонился над текстом.
Т ёьсь ййёяв, т ёьсь оейэяв
Во йтеуяйв ониёя тяеёйтя,
Ониёя тяеёйэтя во тя ауоть й Оьиёавдвьчьв, гласили первые три строчки поэтического текста.
- Ох и классный парень этот Еськин кот, - пробормотал Зотов. – Значит так, времени у
кодировщика не было и он выбрал самый простой и доступный шифр: взял любое предложение в 33
10
знака, расположил под ним алфавит и код готов. А можно в 66 знаков и написать два алфавит.
Макар вздохнул, выбрал край бутерброда по толще и грызанул его не без наслаждения.
«Текст к тому же мог быть любой,- размышлял он,- от кулинарного рецепта любимой бабушки
до принципов спин-торсионного поля».
- Замечательно, - Макар отпил глоток чая и уставился в белоснежный потолок. «Евроремонт –
ремонт по-европейски», - всплыла ассоциация с потолком. Он на пальцах пересчитал буквы в этом
афоризме. Маловато.
- Оставь надежду всякий это прочитавший, - произнес он в слух. – Прямо проклятие
Тутанхамона.
Он принялся загибать пальцы, считая буквы предупреждения.
- Вот так! 33 коровы!
Зотов быстро выписал фразу на отдельный лист и второй строкой под ней расположил алфавит:
ОСТАВЬ НАДЕЖДУ ВСЯКИ ЭТО
АБВГДЕ ЁЖЗИЙКЛ МНОПРС ТУФ
ПРОЧИТАВШИЙ
ХЦЧШЩЬЫЪЭЮЯ
- Теперь получится, - бормотал он, меняя в тексте буквы, - в… не-бе… яс-ном… в небе… чистом… да… я-ви-лось… чер-но… во-ин-ст-во, черно воинство да… во… гла-ве… с черным… блин!
Где это?! А-а… Во главе с Черным Змеищем.
Маленькая Даша прижалась к ногам Виктора.
- Что это, дядя Витя? – испуганным голосом спросила девочка.
Из приоткрытой двери кабинета несся крепкий храп с клокотанием.
- Чудище степное орет, - усмехнулся Ковалев, распахивая дверь.
Рыжий спал в его кресле, запрокинув голову к потолку. Из распахнутого рта вырывались
чудовищные звуки, сотрясающие все помещение.
Юля засмеялась, прикрыв ладошкой рот.
- Это просто рыжий дядька храпит! – воскликнула Даша.
Ветерок, влетая в распахнутое окно, шевелил разбросанные по столу бумаги, исписанный
подчерком Макара лист упал под ноги Ковалева.
- Эй, мудрец! – окликнул он друга. – Хорош дрыхнуть!
Зотов дрогнул, сбился на полутоне и открыл затуманенные сном глаза. Сразу светать не
получилось: тело затекло, находясь в неудобной позе. Кряхтя, Макар кое-как уселся в кресле, с
наслаждением потянулся.
- Прстите, - пробормотал он пересохшим ртом, - Я тут у.. увлекся.
- Оно и видно, - хмыкнул Виктор. – Ребенка напугал до икоты.
- Простите ради Бога, Юленька, - принялся извиняться Зотов, вставая. – Со мной так бывает.
- Ничего, ничего, - улыбнулась женщина.
Большие внимательные глаза похожие на мамины, как две капли воды, с интересом
рассматривали странного дядьку.
- Нас кажется не представили, - обратился Зотов к девочке. – Макар Платонович Зотов – кузнец и
лучший друг Виктор Сергеевича.
Даша без страха протянула свою ладошку для рукопожатия.
- Дарья Андреевна Калыванова, - представилась она. – Дочь Юлии Андреевны Калывановой.
- Очень приятно!
Дашенька оставила свой рюкзачок на кресле и прошла к столу, где только что работал Макар.
- Платаныч, а вы чародейник, как Гендельф?! – воскликнула она, увидев зашифрованные
страницы с абракадаброй.
- Иногда приходится, - пожал плечами Зотов.
- Ой, мам, у Платаныча и заклятский амулет есть!
Каменный медальон едва поместился в ее ладошке.
- Ничего не трогай, Даша,- строго произнесла мать.
- Ерунда, - остановил ее Макар.
Из комнаты отдыха появился Виктор. Он что-то шепнул Юле и она забрала дочку из кресла.
- Пойду приготовлю кофе.
11
- Ну, мам… - попыталась сопротивляться Даша, но мать не отпустила ее в этот раз.
Виктор присел на краешек стола, взял в руки листы с расшифрованным текстом.
- Что скажешь, чародей?
- Вы не женаты? – неожиданно спросил Макар.
Ковалев расхохотался.
- Что бы тебя еще волновало?! – покачал он головой. – Ты же не гулял на свадьбе – значит не
женаты. А что?
- Какая женщина! Женщина-солнце. Если ты ее упустишь…
- Никуда я Юлю не отпущу. Все будет нормально, по-людски, но не сейчас. Давай рассказывай,
чего накопал.
Макар поведал о методе кодировки и прочел по памяти первое четверостишье:
В небе ясном, в небе чистом
Да явилось черно воинство,
Черно воинство да во главе с Черным Змеищем.
- Первый текст – миф о битве Семаргала с Черным Змеишем – повелителем тьмы. У Александра
Асова, о котором я тебе уже говорил, есть полный вариант этого сказания. А в нашем случае текст
переведен с узелкового письма, фрагменты которого запечатлены на снимках.
Второй текст – отчет экспедиции, направленной в Крымские горы в 1929 году. Маршрут ее
указан на двух картах. Третья карта осталась чистой. Можно предположить, что экспедиция либо
достигла намеченной цели, либо была отозвана. Ясно одно: она прекратила свою работу и не
исследовала Керченский полуостров.
- А что у нас здесь? – Виктор указал в конечную точку красной линии между Феодосией и
Судаком.
- Эчки-Даг, Козья гора, - ответил Макар. – Местные называют ее Три Брата – у нее три вершины.
Что там есть особенного? Пещера Ухо Земли – шахта глубиной 123 метра.
- Сокровища древних не дают покоя, - вздохнул Виктор и откинулся на спинку кресла. – Если
там что-то и было, то в 29-том все вывезли.
Макар согласно кивнул:
- Так-то оно так. Да есть пара тройка нюансов, - он задумчиво почесал мочку уха. – Пункт
первый: в Крымских легендах сохранилось предание о горе, в котором упоминается и пещера. Ни о
каких сокровищах в нем не говорится, зато в повествовании фигурирует старик – хранитель пещеры.
Из чего можно сделать вывод, что район Уха Земли – аномальная зона.
Виктор тихонько присвистнул:
- Вроде твоего кургана?
- Вроде, - Зотов извлек из вороха бумаг фотографию. – Пункт второй. Видишь здесь человека в
очках – это Аристарх Сергеевич Баринов. По благословлению самого Дзержинского он занимался
одним весьма секретным проектом.
- Золото для пролетариата?
- Оружие для пролетариата. Ему удалось убедить Феликса Эдмундовича, что в различных
священных местах необъятной Родины спрятано оружие древних цивилизаций. Нет, ты погоди!
Дослушай до конца! Тогда страна была на подъеме в окружении противников новой власти,
строились заводы и фабрики, крепкая оборона была просто необходима.
- Не столько оборона, сколько победа мировой революции, - вставил Виктор.
- В любом случае было необходимо эффективное и мощное оружии. И я тебе скажу, что
фашистское «Аненербе» в сравнении с материалами собранными Бариновым – сказки братьев Гримм.
- Ты хочешь сказать: этот Баринов что-то нашел?
- Нашел, но не смог забрать.
- Почему ты так решил?
- Потому что вокруг этих бумаг начинается катавасия. Насколько я понял, один человек уже
убит.
Ковалев насупился, задумчиво побарабанил пальцами по жесткой обложке скоросшивателя.
- Ах, как это все не вовремя, - вздохнул он. – Если бы я был сам – полбеды, но сейчас…
- Так всегда случается: как только мы начинаем кем-то дорожить, возникает опасность потери.
- Закон подлости!
- Бог не дает испытаний не по плечу.
- Да брось ты! И что там в пещере может находиться?
Макар взял в руки амулет.
12
- Пункт третий, - он накрыл предмет листом бумаги и принялся черкать по нему простым
карандашом. Постепенно штрих за штрихом на бумаге стал проявляться рисунок: плетеный из
стеблей руг, окруженный острыми шипами, а в центре круга лежащий человечек.
- М-да… Даша была права насчет тебя: еще тот чародейник.
- Обрати внимание на позу человека,- продолжал Макар.- В такой же позе изображен человек на
плите из городе древних майя – Паленке. Так как в таком положении легко переносить перегрузки в
космическом полете, некоторые исследователи считают его космонавтом.
Виктор задумчиво пожевал сигарету.
- А если амулет из этого самого города майя?
- Ты знаешь, что нет. Экспедиция что-то нашла, потому амулет в ее материалах
- Да, ладно, - Ковалев устало махнул рукой.- Это я так…
Д-верь распахнулась. Юля вкатила в кабинет тележку с кофе и мужчины поторопились
освободить стол.
Свора
Где-то на центральной улице прогудел троллейбус, щелкнули о крепления проводоа штанги.
Макар поднял лицо вверх: в колодце двора ночное небо не выглядело таким бледным. Острые
майские звезды путались в молодых весенних кронах каштанов и кленов. Двор был тих и пуст.
Редкие прохожие торопились к себе в уют квартир, не замечая человека стоящего под деревьями.
Весь путь к дому Виктора Макар следил за машинами, двигающимися позади. Никакой слежки
он не заметил: ни черной вазовской «девятки», ни серебристого внедорожника. И все же, чувствуя
смутную тревогу, он решил побродить по округе. А Виктор лишь устало улыбнулся, не принимая всю
эту кутерьму серьезно.
- Я поставил в известность моих хороших знакомых и, поверь мне, они разберутся, - заверил он
друга. – Эти люди слов на ветер не бросают.
- Волки на собрании-заседании зайчика по косточкам разобрали, - ответил Зотов.
Макар неспешно прошел под аркой и оказался на центральной улице, залитой желтым светом
фонарей. Слева над стоянкой горела ртутная лампа, порождая свою тень у ног Зотова. Витрины
магазинов играли цветным неоном, подмигивали белыми злыми огоньками, бегущими по широким
вывескам. Стеклянным аквариумом светилось изнутри Интернет-кафе. Сутулые спины пользователей
горбами торчали между перегородок – мир лишенный реалий, в котором человек научился прятать
свои страхи недостатки.
Больше всего Макару нравились разноцветные окна домов. Зеленые, желтые, красные – они
лучились теплом семьи, покоя, тихой радости. Почему-то он всегда был уверен, что за любым таким
окном – счастье. Не то огромное, которое веками ищут люди чем бы они не занимались, но то
осязаемое, которое охватывает их по возвращению домой и которое почти не заметно.
Вспомнилось лицо Лизы, ее задумчивый профиль, ясные голубые очи, маленькие ладошки
перепачканные мукой и тестом. Макар улыбнулся, теплое чувство растеклось по телу – все будет
хорошо.
- Эй, мужик! Покурим?
Он возвращался во двор через другую арку, а они стояли здесь, потягивая пиво из бутылочек
разной формы с разными этикетками. Один вертел в руках бейсбольную биту.
- Не курю я, ребятам, - ответил он, еще находясь под впечатлением от прогулки ввязываться во
что-либо не было никакой охоты.
- Не курить – вредно для здоровья, - усмехнулся крепыш в красно-черной куртке с эмблемой
«Феррари». Желание прохожего здесь никого не интересовало.
- А вы уверены, что вам не нужна подмога? – усмехнулся в ответ Зотов.
- Чего? – немного ошарашено промямлил «Феррари».
- Сигарет-то в пачке двадцать, а вас всего семеро.
Кто-то гыгыкнул. «Чё за козел такой?» - вяло отозвался еще один.
- Так ты, мужик, шутник! – криво усмехнулся крепыш. – Мы тоже шутники, защекочем –
обхохочешься.
Он эффектно щелкнул раскладным ножом. Макар сдержал улыбку и изобразил испуг.
- Да вы чего, ребята? – попятился он, но тип с битой уже зашел сзади и сделал замах.
Макар начал двигаться одновременно с битой. Его тело буравчиком ввинтилось в тело парня и
13
дубина, промахнувшись, потянула хозяина за собой. Зотов только слегка подтолкнул мальчишку на
товарищей. В следующую секунду он изобразил, будто споткнулся, давая время ребятам прийти в
себя и рванул из-под арки едва ли не на четвереньках.
Вопя и ругаясь, любители покурить бросились следом, однако проклятый мужик успел юркнуть
в кусты под тень деревьев. Они гурьбой бросились следом.
- Там забор! Ему некуда бежать! Выча, Шпок, ждите здесь!
Двое с пивными бутылками в руках остались на освещенном тротуаре.
Притаившись за стволом дерева, Макар пересчитал противников: четверо против одного. Значит
«Феррари» либо ушел, либо остался под аркой и видимо он заказчик. В таком случае, Макара просто
не пускают во двор, а у Виктора наверняка уже гости.
- Темнота – враг молодежи, - прошептал он, укладывая четвертого курильщика на влажную
землю.
- Выча! Шпок! Сюда! – крикнул он, завлекая оставшихся в тень, - Брыкается сука!
Парни не раздумывая бросились в кусты, но попав с освещенного места в сумрак, замерли в
растерянности.
Зотову без труда удалось их обойти.
«Феррари» все еще сторожил арку, когда Макар со стонами всхлипами вывалился из кустов.
- За что, ребята? – бормотал он, корчась от боли.- За что?..
- Вот падла живучая, - пробормотал крепыш и поспешил к Зотову.
- Что ж, козел, ты сам напросился, - нервно оглядываясь, сказал он Макару. Вновь щелкнул нож –
парнишке явно нравился этот эффектный звук! – и ударил Зотова в живот. Однако почему-то руку с
ножом резко рвануло вперед и вниз, слева налетела стена арки и так саданула «Феррари» по голове,
чтоб брызнули искры.
Виктора выволокли из подъезда, придерживая под руки, и погрузили в серебристый
внедорожник. Следом вывели оглушенную Юлю: женщина едва держалась на ногах.
- Эй, банда! – крикнул Макар метров с двадцати пяти. – Стой!
Он был хорошо освещен и его заметили. Высокий в кожаной куртке быстро извлек из-за пазухи
пистолет с длинным стволом. «Глушитель», - удивился Зотов. Он ошарашено уставился на
стреляющего, не веря в происходящее. Тренированное тело само, хоть и с заминкой, качнулось в
сторону развернулось. Острая боль пронзила левое предплечье и Макар рухнул на Землю, все еще не
веря в произошедшее.
«Вот и договорились с хорошим людьми. А «Феррари» молодец: задержал таки. Однако больно,
черт вас побери!»
Две машины отъехали от подъезда. Некоторое время Макар лежал прислушиваясь к тишине
двора. Никто не собирался искать его тело, значит убит он или нет не имеет значения.
- Вот это история, - произнес Зотов вслух, поднимаясь с земли. – Что дальше будет делать?
Вспомнилось как в «Ну, погоди!» Н-го выпуска какой-то козленок блеял на всю округу: «М-мме-е-лиция!» В самый раз подходяще!
- Где это Бэтмен когда он так нужен!
У подъезда осталась еще одна машина – старушка БМВ зеленого цвета. Может кто-то из жильцов
оставил машину, а возможно еще не все гости этого вечера свалили с квартиры Ковалева.
Никто не вышел, когда с лязгом закрылся лифт: в домофон прекрасно видно всю площадку и
таится не было смысла. Макар аккуратно нажал на рукоять красивой железной двери – не заперто, а
вторая входная вовсе распахнута. В прихожей царил бардак: домофон сорван и разбит, коврик в
коридоре скомкан и затоптан, опрокинут тумбочка, разбита стеклянная дверь в просторный зал.
Похоже Ковалев так просто не дался.
На кухне что-то громыхнуло.
- Вы чего, мужики! – испуганно удивленно воскликнул какой-то парень. – Вы чего! Зуб, что с
тобой?! Липа! Липа!!
В коридор выскочил растерянный парень в черной стеганной куртке.
- Привет, - поздоровался Макар.
- Ры-рыжий, - икнул паренек. Он прекрасно знал, кто перед ним и рука сама полезла за пазуху.
Зотов опередил его.
- Стреляем? – недобро прищурившись спросил Макар, когда вывернутая рука налетчика
уткнулась стволом пистолета в его собственный живот. Пальцы парня разжались, роняя оружие на
пол.
14
- На кухню, живо! – приказал Зотов.
Парень было развернулся и тут же нанес удар с разворота ногой. Макар пригнулся и стукнул
опорную ногу противника под колено. Перешагнув через барахтающегося, Зотов вошел на кухню.
Двое с посиневшими от удушья лицами, лежали на полу, вытаращив кровавые глаза. Вены на их
шеях и руках неестественно вздулись и готовы были лопнуть от малейшего прикосновения. А на
кухонном столе лежала фляга курганника и две стопки с остатками красной жидкости. «Захаровка» не
самогонка, ее много нельзя.
Макар закрыл фляжку, оглянулся в поисках аптечки, порылся в шкафчиках – ничего. Скорее
всего она находилась в ванной и Зотов направился туда.
- Стой, сука! – процедил сквозь зубы парень, поднимая пистолет обоими руками.
Зотов не остановился. Он присел, тяжелая фляга угодила парню под дых. Налетчик ахнул,
согнулся пополам и не составило труда отобрать у него пистолет во второй раз.
- Все тебе неймется, - пробормотал Макар, придерживая парня в вертикальном положении, иначе
он вовсе задыхался.
Пришлось его дотащить до дивана в зале и уложить там.
Аптечка действительно оказалась в ванной. Вернувшись к пленнику, Зотов принялся за
перевязку.
- Давай, корешок, рассказывай: чего это за люди на моего друга наехали? Куда увезли? – спросил
он, извлекая из упаковки бинт. Надо было чем-то отрезать кусок полотна. Макар оглянулся. В
небольшой витрине рядом со старинным палашом, рапирой и абордажной саблей висел в ножнах нож
длиной в локоть.
Зотов снял его с гвоздика и неспешно вытащил клинок из ножен. Узорное булатное лезвие было
помечено клеймом – сокол с расправленными крыльями. Точная копия того ножа, с которым Макар
когда-то ходил к кургану Рытому – его подарок лучшему другу, Виктору Ковалеву.
Пленник насупился, напрягся увидев в руках рыжего здоровенный кинжалище.
- Один хрен ничего не скажу, - пробормотал он.
- Не говори, - равнодушно пожал плечами Зотов, бинтуя рану. – Подумай немного – стоит ли
молчать.
- Ты просто не знаешь с кем связался.
- А ты знаешь с кем связался?
- Круче Гдара все равно не будешь.
- Как, как? Гадар, - переспросил Зотов и расхохотался.
- Альфа Большого Пса знаешь? Тамошние мы, - кривляясь произнес он. – И Сириус покруче
Гадара1 будет на добрый десяток ступеней.
-1 В десятке самых ярких звезд Гадар – альфа Центавра, видимая величина 0,61 – занимает
десятое место, а Сириус – альфа Большого Пса, видимая величина – 1,46 – первое место
Макар затянул узелок на повязке.
- Значит не скажешь?
Парень презрительно скривил губы.
- Ясно, - Зотов сходил за своей сумкой и извлек из нее широкий скотч. О специально припас его,
чтобы запаковывать картонные коробки с городскими гостинцами.
- Ты – сявка, ты мне даром не нужен, - объяснил он, выкручивая пленнику руки за спину.- Сейчас
я свяжу тебя покрепче, заклею пасть, прорежу в ней дырочку и через воронку залью тебе в горло того
красненького, что пили твои корешки… Тихо! – он слегка стукнул парня кулаком по затылку. – Ша,
родимый! Так вот, сначала у тебя лопнут вены на связанных руках, потом… - и все в том же духе
продолжал Макар, пеленая начавшего брыкаться налетчика.
- Все! Все! – сдался парень, когда Зотов хотел заклеить ему рот.
- Да чего ты! Только же начали, - Макар придержал его крепкой рукой за нижнюю челюсть,
пытаясь прилепить скотч.
- Ы сказю… сказю, - промычал пленник.
- Ну, говори, - отпустил его рыжий.
15
- Я работаю на Гадара, а он на одного старого антиквара…
- О-ё-ё - вздохнул Макар. – Дедка за репку, бабка за дедку…
- Нет! Не надо! Я скажу!
- Про репку я с детства слыхивал!
- Постой! Тому старому понадобилось разыскать какие-то бумаги! Они оказались у твоего
кореша! Не надо!
- Дальше!
- Нам сказали забрать Ковалева вместе с бабой и девчонкой!
- Их-то зачем?
- Не знаю! – окрысился налетчик. – Так старый велел.
- Что еще?
- Девчонку велено держать на нашей квартире, а другана твоего с бабой на дачу к старому.
- Все?
- Все!
В машине вдруг нахлынула усталость. Под капотом тихо бормотал вечернюю сказку двигатель,
салон укутал тепло и уютом. Время от времени парнишка сидящий за рулем бросал косые взгляды, но
направленный на него ствол не оставлял шансов на сопротивление.
- Я стрелять не умею, - откровенно признался Макар, когда они садились в зеленый БМВ. – Буду
палить куда попало, не убью так сделаю калекой, что еще хуже.
Машина свернула в переулок и остановилась у трехэтажного многоквартирного дома.
- Теперь тебе хана, - презрительно усмехнулся налетчик.
- Там видно будет.
Былая уверенность вернулась к парню. Он закрыл машину и небрежно пискнул кнопкой
сигнализации на брелке.
- Я порежу тебя твоим тесаком, - злобно оскалился он. Макар ткнул его в ложное ребро и
толкнул к подъезду.
- Топай, Федя Крюгер.
Зотов стал так, что бы в глазок не сразу увидели его, а когда дверь щелкнула замком и стала
открываться, он оглушил рукоятью пистолета пленника и вошел в квартиру.
Крепкий здоровяк на полголовы выше Макара замешкался и удар стопой в грудь опрокинул его
навзничь. От славянского «брыка» крепкие двери слетали с петель не говоря уже о людях. Хорошо
еще если ребра оставались целые.
На грохот из комнаты выскочила стройная черноволосая девушка.
- Марат! – в ее голосе звучал испуг. Здоровяк застонал в ответ и барышня разъяренной кошкой
набросилась на Макара. Зотов попятился – и воевать с женщинами было не в его правилах; но сейчас
и отступать было нельзя. Он провел крюк снизу, она по всем правилам поставила блок, однако рука
незваного гостя пошла не снизу вверх, а вперед, нанося двойной удар кулаком в горло и локтем под
дых. Девушка ударилась головой о стену и осела.
Здоровяк приподнялся на одну руку и потянулся к пистолету, висящему под мышкой.
- Брось, земляк, - предупредил его Зотов. – Где девочка?
- Я тебя найду, - прохрипел сраженный.
- Стань в очередь.
Макар обезоружил их обоих и прошел в комнаты.
Дашенька как загнанный зверек, сидела в уголке дивана, завернувшись в плед. Макар сразу не
нашелся что сказать.
- Н-ну, вот, - голос дрогнул, неверная улыбка коснулась губ. – Вот, Дашенька… Я за тобой.
Она обняла его за шею обеими руками и прижалась своим маленьким тельцем к груди. На
секунду Зотову показалось, что это его доченька, это ей заламывали руки, кидали, как кулклу в
машину, скалились в лицо. Макар бережно прижал ее к себе и обернулся.
Каратистка стояла у двери, сжимая в правой руке военный нож.
- Ты сломал Марату ребра, - прошипела она.
- А мог бы оторвать башку, - огрызнулся Макар, чувствуя накатывающую ярость.
- Оставь девчонку, тебе тут не пройти.
Пришлось вернуть Дашеньку на диван.
«И все же она женщина, - размышлял Макар, не давая волю гневу. – Видимо, любимая женщина,
может даже беременная…»
16
- Я не хочу тебя бить, - сказал он, усмирив злобный порыв. – Вы проиграли.
- Но ты ранил Марата! – закричала она, атакуя клинком сверху в низ. Опасный противник,
гибкий и быстрый, но слишком разъяренный. В комнате места мало, особо не повоюешь, да за спиной
испуганная Даша. Странно, что она все время молчит, хотя бы не на всегда. У детей так бывает.
Макару понадобилось все его умение и скорость, что бы щелкнуть девицу по кончику носа. От
неожиданности она вскрикнула, слезы ручьем полились из глаз. Жестким захватом Зотов отобрал у
нее нож.
- Я с женщинами не воюю, - сказал он, доставая из-за ворота куртки свой булатный. Узорный
клинок легко перерубил боевой нож, когда Макар ударил лезвие о лезвие.
Наследник мертвеца
Макар вытер запотевшее зеркало полотенцем, осмотрел выбритое лицо. Без бороды и усов кожа
кажется непривычно нежной тонкой, зато голове стало легче после стрижки. Зотов пригладил
короткий ежик на макушке – хорошо!
Рана на левом плече пульсировала, сочилась сукровицей. Пуля прошла в сантиметре от окатыша
лунного камня, который когда-то заговорила и подарила Лиза. В кургане Рытом тот камешек спас
Макару жизнь, а нынче отвел пулю. Гадар целился в сердце.
Пальцы крепко сжали рану от чего вновь пошла кровь, но Зотов только сильнее прижал ладонь.
Несколько секунд он стоял так, прикрыв глаза, успокаивая боль усилием воли.
- На море Океяне, на острове Буяне,- заговорил он глубоким голосом, - лежит бел горю камень
Алатырь, на том камне Алатыре, сидит красна девица, - морщины на его лице разгладились, а в
памяти возник образ жены, - швея мастерица, держит иглу булатную, вдевает нить шелковую, руда
желтую, зашивает раны кровавыя. Заговаривает она мужа Макара от раны. Булат прочь отстань, а ты,
кровь, течь перестань! На все та Божья воля! Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! Аминь!
Он открыл глаза и отнял ладонь от раны. На ее месте остался лишь отпечаток от пальцев.
- Благодарю тебя, Господи! Боже Святый, Боже Крепкий, Боже Бесконечный! Аминь!
Алексей курил на кухне, когда появился Макар в чистой футболке и джинсах.
- Что Даша? – шепотом спросил Зотов.
- Спит, - ответил охранник Виктора, быстро загасив сигарету и разгоняя руками дым.
- Брось,- остановил его Макар, - я кузнец. Мне дым привычен.
Зотов принялся за еду, а Алексей сидел напротив, попивая зеленый чай.
Когда Макар покинул квартиру налетчиков с Дашенькой на руках, встал вопрос временного
пристанища для девочки. Тут-то Зотов и вспомнил о телефоне, который дал ему Виктор. В
справочнике оказался номер охранника Алексея, пострадавшего утром в лавке от рук сутулого
чердачника, и Макар поспешил с ним связаться. Охранник оказался нормальным парнем и через
полчаса примчался на своей машине к месту назначенной встречи.
- Что дальше? – поинтересовался Алексей.
- Скорее всего они пойдут по маршруту, - ответил Макар. – Если начнут с Ангарского перевала,
то и мне надо идти следом.
- Они опережают тебя. Наверняка, выйдут на перевале, а машины отправят в Лучистое. Тогда
они пройдут мимо Сарпа-Кая прямо к Демерджи и спустятся в село. А потом ищи-свищи.
- Все верно, - согласился Макар.
- Тебе без меня не обойтись.
- Пожалуй. В таком случае сторожи их в месте встречи. А мне надо идти следом. Если они что-то
найдут, необходимо быть поблизости.
Макару не давал покоя тот факт, что налетчики забрали с собой Виктора с Юлей. Зачем им
понадобилась Дашенька? Шифр к бумагам лежал практически на поверхности, ключ к нему найден,
бери и работай. К чему столько возни?
- Ладно, - устало вздохнул Макар, - надо немного отдохнуть.
Часы на стене показывали полтретьего ночи.
***
- Что вам надо? – спросил Виктор, увидев в экране домофона высокого темноволосого мужчину в
кожаной куртке.
- Виктор Сергеевич, меня послал Бенедикт, - ответил гость. – Нам с вами необходимо
17
поговорить.
Ковалев на секунду растерялся.
- Кто там, Витя? – спросила Юля, выйдя в коридор.
- Бенедикт, - рассеянно прошептал Ковалев и придя в себя, обратился к женщине. – Возьми
Дашеньку и закройтесь в спальне.
Ковалев открыл дверь и, когда его грубо толкнули в грудь, понял, что допустил ошибку. Магия
имени известного антиквара сыграла с ним злую шутку.
- В чем дело? – крикнул он, вскакивая на ноги.
За высоким вошли еще двое. Виктор ударил первым, но черноволосый уклонился, новь толкнул в
грудь.
- Без глупостей! – рыкнул налетчик. Однако когда его помощники ворвались в спальню и
испуганно крикнула Юля, Ковалев бросился на защиту. Его ударили зло и хлестко. Антиквар даже не
сразу понял, что произошло. Мир перевернулся и поплыл.
- Мама! Мама! – услышал Виктор сквозь шум в ушах и отключился.
Холод усмирял горячий лоб, ледяными каплями стекал по пылающим щекам и ноющей
переносице.
- Витя, - где-то рядом прозвучал знакомый голос и мягкая ладонь легла на щеку.
- Вот черт… - пробормотал Ковалев, приходя в себя. Было такое чувство будто его в лоб лягнула
лошадь. Виктор поднял слабую руку к холодному компрессу на голове. Над переносицей ощущалась
солидная шишка, к ней больно было прикасаться и Ковалев зашипел.
- Как ты? – печальное заплаканное лицо Юли склонилось над ним.
- Они тебя обидели? – Виктор хотел встать, но мир вокруг заходил ходуном, тошнота подступила
к горлу. – Твари…
- Со мной все в порядке, - ответила Юля, едва сдерживая слезы. – Они забрали Дашу.
- Забрали Дашу? – переспросил Ковалев, борясь со слабостью и туманом в голове.
Юля не могла говорить, она просто прижалась лицом к его груди, пряча свои слезы. Ее плечи
задрожали.
- Ну… ну, солнышко, не надо… - лепетал Виктор, гладя женщину по голове. – Не надо,
красавица моя…
Где-то слева открылась дверь и в комнату вошел высокий черноволосый налетчик, с которым
Виктору довелось драться и с ним еще двое: скуластый бритоголовый кареглазый мужчина среднего
телосложения и девушка черноволосая, как и предводитель, стройная и сильная.
- Утро доброе, Виктор Сергеевич, - поздоровался старший. – Как себя чувствуете?
- Не дождетесь, - огрызнулся Виктор. – Вы представляете чьим именем прикрылись, что бы
совершить банальное ограбление?
Кривая усмешка исказила рот черноволосого:
- Я работаю на Бенедикта. Возможно мы перестарались, за что приносим свои извинения.
Он церемонно поклонился.
- Прекратите поясничать! – воскликнула Юля. Куда вы увезли мою дочь?
- Юлия Андреевна, ваша дочь в полном порядке. Она под присмотром и так будет лучше. Пока…
- Ребенку лучше без матери? Не смешите! – Виктор приподнялся и сел. На секунду к горлу
подступил тяжелый ком, окружающий мир качнулся.
- Что вам надо? – просипел он, борясь с головокружением.
- Бенедикт хочет видеть вас.
Кареглазый и черноволосая подхватили антиквара под руки и поставили на ноги. Ковалев
поморщился от боли в голове, ноги едва нащупали ускользающий пол.
- Легче, - предупредил помощников старший.
- Без жены не пойду, - заявил Ковалев, когда приступ головокружения отступил.
Старший лишь усмехнулся. Похоже он прекрасно знал семейное положение антиквара, но
возражать против ничего не стал.
Седой полноватый мужчина лет шестидесяти сидел в кресле за столиком, согревая в холеных
руках бокал с дорогим коньяком. За готическим окном было раннее утро, золотой свет восходящего
солнца освещал круглую комнату обставленную в стиле модерн. Виктора по знаку хозяина усадили в
кресло, второе кресло для Юли кареглазый поставил рядом. Охранники удалились, остался только
старший, которого Бенедикт назвал Гадаром.
- Как вы себя чувствуете, Витенька? – поинтересовался старик.
18
- Не дождетесь, - повторил Виктор. Бенедикт тихо рассмеялся, поставил тяжелый стакан на
столик.
- Не накаркайте, - парировал он. – Каждый человек сам выбирает свою судьбу.
- Меня интересует судьба моей дочери, - сказал Ковалев не моргнув глазом.
- Разве Гадар не сказал, что все в порядке. Поверьте, так и есть.
- Пока, - напомнил оговорку старшего Виктор.
- Что «пока»? – переспросил Бенедикт.
- Гадар сказал, что с девочкой все в порядке… пока.
- Ну бросьте! – махнул ручкой старик. – Он охранник, можно сказать, военный при исполнении.
Ему свойственна некоторая … э-э… резкость.
- Я верю вам на слово, но если с девочкой что-нибудь случится…
- Прекрасная сцена! – Бенедикт хлопнул в ладоши. – Но мы, Витенька, не в театре. Не надо
работать на публику.
- Чего вы хотите?
- Да. в принципе, вы мне не нужны, - безразлично пожал плечами старик. – Код записи у меня
есть, остается дело за малым: ввести его в компьютер и прочесть. Однако на это надо время, а его как
всегда не хватает.
Бенедикт дотянулся до стакана и сделал глоток.
- Превосходный коньяк, - восхитился он.
- Возьмите сигару, - предложил с усмешкой Виктор. – Картина превосходства будет полней.
Старик тихо рассмеялся.
- В моем возрасте сигара излишество, - ответил он.
- Так в чем моя роль? Не понимаю…
- Ваш рыжий друг не только расшифровал текст, но и рассказал вам что-то большее, не так ли?
- Не так. Он лишь успел прочесть начало этой саги.
Старик глубоко вздохнул:
- Ах, Витенька, Витенька. Ваши карты раскрыты, а вы пытаетесь блефовать.
Виктор плотно сжал губы: неужели они успели что-то поставить в офисе, жучок какой-нибудь.
- Вот видите, - Бенедикт истолковал его молчание как признание в собственной лжи.
- Ничего я не вижу, уважаемый, - с расстановкой ответил Ковалев. – Если вы хотите узнать,
чтоеще накопал мой друг, попробуйте спросить его сами. Для меня все эти … узелки – филькина
грамота.
«Несчастный мальчишка», - читалось на лице Бенедикта.
- К сожалению ваш друг, Витенька, скрылся, едва узнав, что произошло. Если он не сказал вам,
значит приберег для себя. Не очень хороший друг.
- Пусть это будет его морально-этической проблемой, - ответил Ковалев. – Одно меня утешает:
скрытая информация поможет ему добраться до клада быстрее вас.
- Однако не поможет вам, Витенька, быстрее вернуться домой. Тем более не поможет матери
увидеть свою дочь.
Шах и мат. Виктор почувствовал на своей руке дрожащие пальцы Юли. «Вот так проходит слава
мира» - почему-то вспомнил он.Геройствовать дальше было бессмысленно и сил бороться дальше не
осталось.
- Отпустите мать и ребенка и я все расскажу, - сказал Ковалев.
- Теперь, Витенька, не лучшее время для условий с вашей стороны, - возразил старик.
Виктор ощутил всей своей сущностью пустоту там, где человек всегда помещал бессмертную
душу, на месте сердца.
- Хорошо, - пробормотал он.- Но какие-то гарантии вы должны мне дать. Бенедикт сделал
неопределенный жест рукой:
- Вы будете живы… Пока.
Назад Виктора с Юлей вели без старшего. На некоторое мгновение Ковалеву вновь стало тошно,
закружилась голова. Он приостановился, машинально оперся о Юлину руку.
- Тебе плохо? – встрепенулась женщина.
Тут же черноволосая девица толкнула антиквара в спину:
- Топай, паскуда!
Виктор едва устоял на ногах, обернулся.
- Зачем же так, - пробормотал он.
Глаза охранницы яростно сверкнули. Ковалеву показалось, что в их глубине протаял зеленый
19
огонь, как у кошки. Бритоголовому удалось перехватить занесенную для удара руку, иначе Виктор
просто бы рухнул кулем на пол и вряд ли поднялся без посторонней помощи.
Этот внезапный приступ гнева заставил Ковалева задуматься и в следующее мгновение язык сам
подвел его.
- Видимо вы, барышня, успели познакомиться с моим рыжим другом, - сказал он. Неистовый
вопль был ответом. Кареглазый схватил напарницу за талию и оттащил прочь.
- Козел! Я грохну тебя, паскуда! И дружка твоего рыжего порву гада!
В коридоре возник Гадар.
- В чем дело?! Дина прекрати! – он тряхнул девицу за плечи: - Тихо, я сказал! – и ко второму
охраннику, - Семен, убери этих.
Юля снова расплакалась и Виктор как мог утешал ее, прибывая в приподнятом расположении
духа. Все избиения, нападения и интриги отошли на задний план, уступив место радости.
- Чему ты радуешься, Ковалев?! – возмутилась заплаканная женщина, вырвавшись из его рук.
- Прости. Ничего не могу с собой поделать.
- Ты в порядке?
- В полном, - пожал плечами Виктор. – И если ты не будешь брыкаться, а сядешь рядышком,
повеселимся вместе.
Женщина осторожно опустилась на диван рядом с ним.
- Ну вот. Тихо, моя рыбка, тихо, - зашептал Ковалев, обнимая ее за плечи. – Все хорошо, все
будет хорошо.
- Перестань шипеть, Ковалев, - уже тише возмутилась Юля. – Говори, что у тебя на уме или я
решу, что ты сумашедший.
Виктор широко улыбнулся и поцеловал ее в прекрасные голубые очи, мокрые от слез. Длинные
ресницы задрожали.
- Макар идет по нашему следу, - прошептал он ей на ушко.
Юля тяжело вздохнула:
- Это не реально, Витя. Если все так, как говоришь ты и старик врет, что может сделать твой друг
в одиночку.
- Он уже сделал.
Женщина внимательно посмотрела на его лукавое лицо.
- Т-ш-ш, - Ковалев приложил палец к ее губам и прошептал. – Макар забрал у них Дашу.
Хозяйка горы
Солнце садилось за мглу облаков над горами, у подножья скал клубился туман. К ночи он
наверняка заберется выше, а пока более менее светло Макар собрал хвороста для костра. Спускаться
в село в тумане по скользкой тропе очень рискованно. Он устроился под каменным уступом на
верхней площадке Демерджи и развел огонь.
В начале все шло довольно неплохо. Черная девятка и серебристый внедорожник
останавливались на Ангарском перевале и высадили группу туристов. Так рассказал сержант ГАИ.
Однако Макару за день не удалось догнать их, хотя он шел довольно быстро и с погодой повезло.
Из Лучистого по мобильному позвоил Алексей: обе машины стояли возле развалин
древнегреческой Фуны недалеко от Долины Приведений. Ему удалось снять встроенной камерой всю
группу туристов и переслать Зотову еще топающему по тропе.
- Это не они, - сообщил Макар напарнику. Я заночую на горе. До связи.
Что было делать дальше – непонятно. Оставалось ехать в Шепетовку к Эчкидагу. Возможно
будет уже поздно что-либо предпринимать, только другого выхода не было.
Неврная нагрузка последних часов давала о себе знать – есть не хотелось. Однако если поддаться
настроению, то через сутки можно свалиться с ног от усталости. Поэтому Макар заставил себя
вскрыть банку с гречневой кашей и с тушенкой. Он пристроил кашу у огня и погрузился в созерцание
пламени.
С сумерками туман забрался на плоские глыбы, лежащие на склоне вершины и стал клубиться
там дымным олаком. Свет костра подкрашивал его оранжевыми и красными всполохами,
причужливые тени суетились вокруг стоянки человека, словно желая погреть озябшие руки у живого
огня. В их движениях наметилась явная закономерность: подкравшись к костру, они устремлялись
прочь и ныряли в туманную пелену над плоским камнем. Странный хоровод продолжался минут
пять, пока в сером мареве над камнем не образовалось темное вытянутое веретено. Макара словно
20
загипнотизировала пляска теней. Забыв о котелке, он принялся считать кружащиеся тени.
В костре громко треснула ветка, яркий уголек упал на руку Зотова от чего курганник сразу
пришел в себя, ахнул, стряхивая уголек и вернулся к каше.
- Пригрезится же такое, - пробормотал он, ворочая в котелке ложкой: еще бы немного и ужин
подгорел.
Чужое присутствие он почувствовал минут через пять и вновь поднял взгляд к плоскому камню.
Невысокая человеческая фигура в черном плаще с капюшоном надвинутым на голову образовалась в
клубах тумана.
- Я помню чудное мгновенье, - произнес про себя Зотов и обратился к незнакомцу: - Проходи,
гость дорогой! Каша в самый раз поспела.
Человек не пошевелился. Толи туман так приломил свет, толи костер пыхнул ярко, только
фигура в плаще вдруг выросла в трое и нависла над Зотовым. Два зеленых огня загорелись во тьме
капюшона.
- О как, - прошептал Макар. За день он так устал, что удивляться или бояться не было сил.
- Уважаемый, последнее желание можно? – обратился он к чудищу. – Мне бы каши… Уж очень
кушать хочется, - промямлил Зотов, изображая покорность. – Целый день мотался, мотался… Никто в
спину даже костью не бросил.
Человек в одно мгновение уменьшился до прежнего свого роста, плащ за его спиной растаял,
как-будто сотканный из тумана. Стройная изящная девушка стала перед Макаром, но лик ее был
ужасен: черные губы, впалые щеки, темные круги под горящими зеленым огнем глазами. Она
оскалилась, обнажив крепкие белые клыки. Две рукояти торчали из ножен подвешенных по бокам на
широком поясе украшенном золотом. Иссине-черные волосы спадали прямыми слипшимися прядями
на лицо и плечи, золотая диадема в форме черепа украшала белый как снег лоб
Озноб мелкими противными лапками пробежал по спине Макара.
- Бить что ль будете, тетенька? – поинтересовался он, шмыгнув носом.
Зеленые глаза гневно вспыхнули. В одно мгновение она перескочила через костер и ударила
тонким узким клинком… в землю, где только что сидел Зотов.
Он стоял за ее спиной, мерно покачиваясь на чуть подогнутых ногах. Удивление промелькнуло в
глазах дивы и она тут же атаковала вновь, разя человека мечом. Макар ужом вертелся возле нее,
лишая свободы удара оружием: бой шел на слишком малом расстоянии, потому имели эффект удары
локтями и кулаками. Как Зотов не старался, а все же пропустил тычок в грудь, кубарем перекатился
по земле, отскочил в сторону. Правая рука едва успела извлечь из ножен булатный клинок. Сталь
лязгнула о сталь и узкое лезвие вновь ткнулось в землю.
Дива недовольнорыкнула. Макар заметил в ее взгляде новую вспышку удивления и усмехнулся.
Она злобно оскалилась в ответ, медленно демонстративно обнажила второй клинок.
- Ой, боюсь, боюсь, - пробормотал Зотов. В следующее мгновение пришлось вертеться так, что
мысли не поспевали за действиями. Тело само рефлекторно блокировало атаки и контратаковало.
Благо, что в первом раунде Макар хорошо разогрелся и теперь удавалось уходить из-под самых
опасных ударов. И все же преимущество было на стороне дивы: гибкость, скорость, два клинка
давали ей эту возможность. Нужно было лишить ее хотя бы одного меча, а там посмотрим кто кого.
Макар допустил ошибку, когда увлекся охотой за правым кликном. Ему удалось выбить его из
руки противника, но тут же очередной удар опрокинул Зотова на земь. Воздух разом вылетел из
легких: «Все… Теперь не отвертеться». Хватая воздух, как выброшенная на берег рыба, Макар
врылся пальцами в землю, мысли галопом понеслись одна за другой: «Что ж теперь? Прощай,
Лизонька… Извини, Витек… Эх-ха, как все не вовремя…»
Она нависла над человеком черным силуэтом на фоне мерцающих звезд. Белое
фосфорицируещее лицо пересекли черными линиями длинные пряди волос, зеленые глаза тускло
горели.
«Господи, Боже мой, неужто пришла пора?.. Земля-матушка, прости если что не так…»
Отблеск тлеющего костра сверкнул на клинке ее оружия, поднимающегося над человеком.
Макар дрогнул: неожиданный электрический разряд кольнул в кончики пальцев, вцепившихся в
землю. Мышцы тела ощутили поток тепла, усталость как рукой сняло. Зотов ощутил приток новых
сил и задорная ярость охватила его сознание.
Он волчком крутанулся на земле, сбивая диву с ног. Удивленно крикнув, она упала, что бы тут
же вскочить, очерчивая мечом круг защиты, но человек оказался у нее за спиной. Руку дивы
вывернуло, она выронила мечь, ударила локтем и получила толчок в плечо по направлению
собственного удара. Инерция заставила ее опуститься на одно колено.
21
- Может хватит? – поинтересовался Макар.
Она зло сверкнула на человека зелеными очами и бросилась к туманной пелене. Серая масса
вытянулась навстречу диве, как будто протянула руки и девушка растворилась в ней без следа.
- Таинственная незнакомка, - мечтательно произнес ей в след Макар.
Что-то зашуршал у его ног: брошенный дивой мечь погрузился в расступившуюся землю.
Костер еще тлел и Зотов бросил на алые угли тонких веточек. Взял в руки котелок: каша не
успела остыть, а на запах съестного волками взвыли кишки. Вот и польза от вечернего свидания!
Наевшись, Макар подложил в костер дров и наконец прилег первый раз за весь долгий нелегкий
день. Яркие огромные звезды уставились на него своими бриллиантовыми очами, Млечный Путь
раскинулся от края идо края. Вспомнились походы на курган Рытый, ночная степь, сверчки, крик
сыча где-то в далеке. Вспомнилось, как плыли и меняли свой контур созвездия, когда приходилось
проваливаться во временные ямы. Так заведено в этом мире: звезды из века в век постепенно меняют
свое месторасположение, потому ночное небо две тысячи лет назад было не такое, как сегодня и
через две тысячи лет станет иное. Так заведено… Макар с наслаждением потянлся и зевнул.
Наверное он уже заснул и потому не заметил ее появления. Огонь разгорелся с новой силой,
когда дива положила в костер дрова. От этой вспышки курганник и проснулся.
Наползающий было сон мигом исчез, тело напряглось готовое к бою, но Зотов успел только сесть
и замер, увидев ее. Вобщем, эта была все та же дива… С одной стороны. А с другой… Теперь перед
человеком сидела на корточках красавица в темно-зеленом платье с золотым рисунком. Красивый
овал нежного лица, полные алые губы, зеленые очи с опахалами длинных ресниц, пышные густые
локоны иссине-черных волос падали на плечи, опускались живой волной до пояса, золотая диадема с
причудливой вязью украшала лоб. Тонкие изящные кисти с длинными пальчиками тянулись к огню.
Макар хотел что-то ляпнуть, но не нашел темы: здороваться здоровались, а что еще. Не о погоде
же говорить!
- Где находится нофелет? – пробормотал Зотов.
- Что? – переспросила дива.
- Где, где? В кармане, - закончил он.
- На этот раз с чем пожаловали? – вслух сказал Макар.
- Сам звал, кашу предлагал, - напомнила дива.
- Ну… пф-ф… - произнес он, соображая осталась ли еще гречка и тушенка. – А может чайку
сварганить? Есть сыр… м-м-м… еще колбаса… Ну, там бутерброды, гм, нарезать.
- Раз на гору мою пришел, давай гостинцы подавай, - заявила она. – Расскажи зачем, откуда.
Ответ-то перед хозяйкой держать надо, али нет?
- Все верно, - кивнул Зотов и принялся за чай и угощения.
В рюкзаке неожиданно для себя нашел пакетик с конфетами – Дашенька постаралась.
- Вот вам, хозяюшка, от одной хорошей девочки, - сказал Макар. Глаза дивы радостно блеснули.
«Тьфу-ты! Злыдня злыдней была, а теперь поди ж ты! девка как девка: гостинцы давай, истории
рассказывай и гостинцы гони!»
- Ты ее родителей в горах ищешь?
Макар чуть чашку с горячим чаем на ноги не выронил. А чему собственно удивляться? На то она
хозяйка горы!
- Твоя правда, - признался он. – Их ищу.
Зотов без утайки рассказал всю историю, а она внимательно слушала, не перебивая. После
посидели молча, каждый думал о чем-то своем.
- Не было их здесь, - сказала дива. – Завтра они будут у Трех Братьев, а пока остановились в лесу.
Она аккуратно поставила пустую кружку из-под чая на камешек.
- Я могу тебе помочь в деле том. Не желательные гости это в моих горах, - она сделала паузу.
- Только службу надо сослужить, - закончил за нее Макар. – Верно?
Дива обернулась к нему.
- Вот ты и сам все знаешь.
Зеленые очи приблизились к человеку, пухлые губы приоткрылись, аромат женщины вскружил
голову. Ее зовущая красота волной нахлынула на курганника и … отпустила.
Краска хлынула на лицо Зотова, уши загорелись от стыда. Он не ожидал от себя прилива такого
желания и едва не поддался, а когда дива отпустила, Зотов был разрыдаться от сожаления о не
сбывшемся, но быстро пришел в себя.
- Что молчишь? – спросила она, отвернувшись к костру.
- Я не могу, - пробормотал он.
22
- Знаю. Все знаю. И ждет, волнуется, потому что чувствует тебя, любит тебя. Никто не в силах
побороть любовь вашу: идет она от Творца, с Его благославления. Да и меня пойми, Макарушка! –
она взяла его за руку, с надеждой заглянула в глаза. – Мой род от Азовки тянется, а над нами
проклятие висит!
- Мужья ваши сошли когда-то в пекельный мир и вам до века ждать их возвращения, продолжил Макар. – А так как горы имеют выходы к тому миру, миру Нави, то каждая из вас живет в
горе, как ее хозяйка.
Она удивленно посмотрела на человека.
- Ты знаешь давний Покон?
- Читал когда-то и дед Захар рассказывал, - Макар вздохнул.
- Помоги мне, витязь, - тихо произнесла она. – Сам видел, могу я напустить на тебя любовный
дурман да сама себя уважать перестану, а дитя злое родится.
Зотов вытянулся как струна: еще и ребенок будет. Оно конечно, по старому Покону честь каждой
семье, если витязь оставит ей своего наследника да только времена далеко не те и какой там с него,
Макара Зотова, витязь.
- А если… нет? – спросил он.
- Звериную мою суть видел ты,- ответила Дива. – В любой женщине проявляется она, если
женщина никогда не была матерью. Но человеческий век короток, потому не происходит изменение
лика, а мой век… края еще не видно.
Глотка Ливиафана
Замечательное было время! Бардак в закрытой еще недавно стране сыграл всем на руку.
Богатство пошло с молотка за гроши, а то и вовсе даром. За сотню долларов модно было купить
любую информацию и обеспечить себя до конца дней, продав сведения в своем государстве.
Ульрих сразу смекнул откуда дует ветер и помчался в Россию. Бенедикт отнесся к новой
авантюре брата философски: чем бы младший не тешился, лишь бы не досаждал старшиу своим
проектами. Он приставил к брату двух верных людей и отпустил.
Недели через две Ульрих позвонил старшему и радостно сообщил, что раздобыл информацию из
архивов НКВД.
- Старик оказался бывшим архивариусом, - возбужденно рассказывал Ульрих. – Он передал мне
часть бумаг, они даже с печатями! Ты представляешь!
- Потрясающе, - согласился Бенедикт, соображая не послать ли к брату еще двоих охранников из
бывших военных спецназовцев. Соравашаяся с катушек, голодная до демократии, а еще больше до
вседозволенности Россия пугалаего.
- Будь осторожен с этим материалом, Улли, - наставлял брата старший.
- Брось, Бен! Здесь буквально стоит показать доллар и русские падают ниц!
- Или бьют в спину, - пробормотал Бенедикт.
Его опасения были ненапрасны: через три дня Ульрих исчез, а охранника, сопровождавшего его в
тот день, нашли застреленным в одном из дворов возле центра города. Второй охранник сразу собщил
Бенедикту о происшедшем и старший брат срочно вылетел в Россию во главе группы своих людей.
Тут оказался еще больший бардак, чем он мог себе представить: самолет привез его в Украину,
которая оказалась отдельным от России государством. Поиски и проведенное собственное
расследование ничего не дали. Впрочем, Бенедикту удалось найти старика архивариуса и то
выгоревшее до тла место, где была его квартира. Соседи рассказали о пожаре: короткое замыкание,
видимо, у старика было много книг и разных бумаг, поэтому все вспыхнуло, как порох. Хозяин
сгорел заживо.
«Оставь надежду всякий это прочитавший» - что верно, то верно. Однако теперь все в руках
Бенедикта и он раскроет этот, как жестяную банку с оливами, чего бы оно не стоило.
Ульрих переписал все бумаги, используя свой незамысловатый код. Ковалеву без труда удалось
найти ключ к абракадабре и теперь бенедикт свободно читал текст на мониторе своего ноутбука.
Разведчики вернулись через полчаса. Пещера оказалась неглубокой: за узким
пятнадцатиметровым проходом располагался зал, напоминающий собой приплюснутый пузырь
воздуха.
- Натеки, сталактиты, сталагмиты, но самое интересное расположено у противоположной от
23
входы стены, - рассказывал старший спелеолог, набрасывая на листке бумаги схему пещеры.
Аристарх Сергеевич Баринов сам держал планшет подложенный под лист с чертежом. Все, кто
только мог просочиться сквозь плотный круг стоящих людей, передовал рассказ дальше, тем, кому
было не протолкнуться.
- Здесь расположена ниша, - продолжал спелеолог. – Похоже был когда-то навес, но вода сделала
свое дело: сталактиты и сталагмиты сомкнулись. Мы попытались заглянуть во внутрь под навес, - он
с сожалением пожал плечами. – Рассмотреть что-либо нет возможности.
Люди замерли, стихли разговоры. Все наблюдали за начальником экспедиции, задумчиво
склонившимся над схемой пещеры.
- Аристарх Сергеевич, - человек в кожанной фуражке осторожно коснулся его локтя. Баринов
поднял взгляд на энкэвэлиста: глаза начальника экспедиции под круглыми линзами очков улыбались.
- Похоже мы что-то нашли,- истолковал его улыбку Коморин.
- Нам понадобятся все фонари, - сказал Баринов, согласно кивая головой.
Люди ожили, радостно принялись за работу и вскоре группа во главе с Аристархом Сергеевичем,
вооружившись фонарями и заступами, двинулась к лазу в пещеру. Коморин со своими двумя людьми
последовал за поисковиками.
В лучах фонарей тени зала стали отступать, прятаться в ниши и за натеки всевозможных карсных
и бурых оттенков. Угрюмый вид пещеры заставил людей притихнуть, прижаться ближе друг к другу.
Страх пробежал холодным потом по спинам, когда они увидели огромный белый рыбий череп с
распахнутой зубастой пастью. Сверху навес имел две впадины, которые в свете фонарей
превратились в пустые черные глазницы, два полукруга по обе стороны пасти напоминали
растопыренные шипастые жабры.
- Чудо-юдо рыба кит, - пробормотал Коморин.
- Левиафан, - прошептал Баринов, завороженный зрелищем. – Жаль портить такую красоту.
Энкэвэдист с интересом посмотрел на начальника экспедиции.
- Аристарх Сергеевич, а вы не чувствуете чье-то постороннее присутствие?
- Психотропная защита,- объяснил Баринов обыденным тоном. – Чувство страха даже ужас
испытывает человек в местах, где древние прятали свои тайны. Такой феномен может иметь как
естественное природное происхождение, таки искусственное, - он улыбнулся. – Я уже привык. Дам
вамсовет: сосредоточьтесь на работе и страх пройдет.
- Он внимательно осмотрел оскаленную пасть черепа и рабочие принялись за работу. Заступы
пробили в клыках три отверстия, у двух боковых расположили фонари, а центральное отверстие стало
смотровым окном.
- Вам по праву надлежит быть первым, - Коморин пропустил начальника экспедиции вперед.
Навес не дал натекам залить эту дверь: высеченная из гранита плита перегораживала глотку
Левиафана. Переплетенье стеблей и листьев украшало всю поверхность плиты, в центре, которой
древний камнерез изобразил летящег пса в кругу из переплетенных ветвей.
- Семаргал – Переплут, - озадаченно произнес Баринов, уступая место у смотрового окна
энкэвэлисту.
Для Коморина это был не больше, чем причудливый рисунок.
- И что это значит? – спросил он едва взглянув на плиту.
- Семаргал – крылатый пес, охранник посевов, - принялся объяснять Аристарх Сергеевич. –
Защитни растений, окультуренных древним человеком. Его еще называли Переплутом.
- Это как? – поинтересовался Коморин.
- Корни растений причудливо переплетаются в земле, ведь так? Переплетаются, перепутываются
отсюда и Переплут.
Чекист улыбнулся:
- Мудрено! А насколько это древняя вещь?
- Судя по тому, Как изображен сам пес, по меньшей мере пять тысяч лет назад. Обратите
внимание: лапы собаки разбросаны как у белки летяги, но крылья отсутствуют. Такое изображение
может принадлежать трипольской культуре или культуре еще более раннеей, а крылатый псов
рисовали значительно позднее. (рис. 4)
Назначенные люди быстро сделали в зубах чудовища порядочную щербину, чтобы можно было
пройти к двери. Баринов, Коморин с разведчиком-спелиологом расопложились в пасти не мешая друг
другу. Спелиолог освещал дверь фонарем пока Аристарх Сергеевич внимательноизучал ее резную
поверхность.
- Вы думаете: можно открыть? – прошептал Коморин.
24
- Я даже догадываюсь как, - ответил Баринов. – Но все явнослишком просто, - он обернулся к
спелиологу: Матвей Иванович, нам понадобятся балки и как можно больше.
Балки пришлось рубить из растущих вокруг пещеры деревьев. Их волоком протаскивали внутрь
и ставили в упор под верхнюю челюсть Левиафана. Две поставили в прорубленном между клыками
проходе. Только после этого Баринов вернулся к резной двери.
- Аристарх Сергеевич! – окликнул его Коморин. Начальник экспедиции остановисля у щербины.
- Я не могу позволить вам открывать ход самолично, - шепотом предупредил чекист. – Пошлите
кого-нибудь из своих людей.
- А я не могу позволить, чтобы кто-то из моих людей рисковал жизнью вместо меня, - в тон
ответил Баринов.
Коморин насупился: сейчас в его силах было отстранить начальника экспедиции от должности и
взять командование на себя, но он поступил иначе.
- Я иду с вами, - сказал чекист Баринову и первым скрылся в пасти Левиофана.
Аристарх Сергеевич не спешил. Его пальцы осторожно обследовали каждый сантиметр
центрального изображения плиты. Коморин терпеливо ждал, освещая фонарем гранит. Наконец
Баринов приложил ладонь к Семаргалу и с силой надавил на него. Ничего не изменилось. Он уперся
обоими руками и налег всей своей массой – с тем же эффектом.
- Может не здесь, - прошептал Коморин.
- Другого механизма не вижу, - покачал головой начальник экспедиции.
Коморина предупреждали, что Баринов Аристарх Сергеевич не простой человек и ему самому
уже не раз приходилось убеждаться: предвидения Баринова сбываются. Поэтому спорить не было
смысла.
- Шабанин! – крикнул чекист, выглянув наружу. – Дайте кирку!
Они уперли рукоять кирки в гравюру пса, а сами, взявшись за нее вдвоем, налегли что было сил.
Круг с Семаргалом слегка поддался, замер и вдруг сам вошел сантиметров на десять в плиту. Со
скрежетом и хрустом дверь отошла в право, подняв облачко каменной пыли. Люди в пасти чудовища
притаились, ожидая какой-нибудь каверзы или ловушки, однако ничего не происходило и верхняя
челюсть чудовища осталась на месте.
Баринов с Комориным вошли в открывшуюся полость – глотку Левиафана Натеков здесь не
было. Прямо перед ними возвышался на метр от пола высеченный в скале ящик без каких-либо
украшений или надписей. Каменная плита длиною более двух метров и шириною менее метра
скрывала его содержимое. Баринов принялся очищать ее отосколков породы и в центре обнаружил
изображение паращего пса, аналогичное изображению на двери.
Вдвоем сдвинуть плиту не было возможности, поэтому Коморин вернулся наверх за
помощниками.
Рабочие быстро вбили в стены грота костыли, повесили на них фонари. Орудуя ломами
сдвинулиплиту в сторону и опустили ее на пол.
Открывшееся зрелище поразило всех. В саркофаге лежал мастерски вырезанный из дерева
деревянный двухметровый идол. Резали его явно не с человека: вытянутое худое лицо, рот и глаза
едва заметны, лоб и макушку украшала корона из пяти пластин, широкая пластина похожая на
старинную кирасу покрывала грудь, впалый живот можно было охватить ладонями и пальцы бы
соприкоснулись, узкие угловатые бедра обмотаны темной материей, руки и ноги худые тонкие
состояли не из костей, но пластин, узкие ладони и ступни имели по шесть острых тонких пальцев.
- Если это идол, то произведение великого мастера, заметил Коморин, ошарашенно рассматривая
статую. – Смотрите, как тщательо все вырезано.
Люди переглянулись. Баринов снял очки, вытер вспотевший, покрывшийся грязью лоб.
- Боюсь, он таким уродился, - сказал он. Возникла пауза.
- Я имею в виду это существо, - пояснил начальник экспедиции.
- То есть как? – растерянно произнес чекист.
- Вот что, дорогой мой, - Баринов положил руку ему на локоть. – Давайте-ка крышку и … идола
вынесем наверх. При солнечном свете оно виднее.
Начальник экспедиции оказался прав: при свете дня стали четко видны жилы не шее, животе, с
внутренней стороны руки ног идола. Наружное покрытие больше напоминало сухую кожу желтого
цвета с темно-зелеными почти черными пятнами, чем обработанное дерево. Но при всем при том тело
было довольно легким, его спокойно мог нести один человек. Набедренная повязка оказалась куском
материи синего цвета и за многие века она не выгорела и не сгнила.
Посовещавшись, начальник экспедиции и энкэвэдист решили завтра по утру и плиту и тело
25
отправить двумя подводами в Симферополь. Старшим Коморин назначил своего помощника
молчаливого и задумчивого Шабанова. На следующий день так и поступили: повозки с ценным
грузом ушли в город, а экспедиция двинулась дальше к горе Три Брата.
Дождь настиг обоз ближе к вечеру на пол пути к цели. Сначало просто поморосило, а потом
вдруг насупилось сизой грмадой, рвануло ветром и началась гроза. Кони шарахались от бликов
молний и возницам пришлось топать рядом с животными, придерживая их под уздцы. Шабанов
плелся в хвосте, одной рукой опираясь на повозку с идолом, завернутым в брезент и привязанным
веревокй к платформе воз. Как не старался первый возница удержать свою упряжку, кони все-таки
рванули в сторону, испугавшись очередного разряда, и каменая плита на его возу соскользнула в
сторону, угрожая таким образом опрокинуть всю телегу.
- Эгей! Начальник! – крикнул возница сквозь шум ливня. – Подсоби-ка!
Шабанов и сам уже заметил что случилось, поспешил ему на помощь.
- Вот зараза, - ругался ямщик, упираясь в край широкой скользкой плиты. – На кой ляд энту
каменюку в город тащыть. Ну-ка, ну-ка! Ищо! Да-вай!
- Общими усилиями удалось вернуть каменюку на прежнее место.
- Шас… Передыхни, начальник, - тяжело дыша произнес возница, оперевшись о свой воз.
- Какой… я те начальник, - отплевываясь от текущих по лицу капель, пробормотал Шабанов. – Я
те…
Но досказать он не успел. Второй возница заорал благим матом, тыкая плеткой куда-то вперед по
дороге. До слуха Шабанова донесся сухой треск и шипение, чекист насторожился.
- Чаво там исче, - недовольно проворчал извозчик, оглядываясь, и тут же взвизгнул: - И-тить!!!
Шаровая молния размером с добрый боченок, мячом в припрыжку катилась прямо на них. Кони
встали на дыбы и одновременно все дождевое пространство раскололось с неимоверным грохотом.
На какое-то мгновение все замерло: застыли испуганные животные, замерли с открытыми ртами
люди, в воздухе повисли капли дождяи остановились бурные мутные потоки. Когда же вспышка
погасла, ненастный день превратился в ночь и после оглушительного взрыва пропали всез звуки.
Только через некоторое время Шабанов прише в себя. Воз с плитой лежал на обочине колеами к
небу, сломленная дымящаяся оглобля торчала над дорогой как мачта коробля потерпевшего
крушение, убитые разрядом кони быстро посинели и вздулись. Справа крестясь и матерясь,
оскальзываясь в лужах, поднимался возница. Сам Шабанов крепко сидел в мутном бурлящем потоке
дождевой воды.
- В-ваше превосходительство, - над ним склонился второй извозчик: лицо бледное, подбородок
трясется, глаза от ужаса, как две плошки.
- Како там превосходительство, - прокряхтел Шабанов, пытаясь подняться.
- О, Господи! – изводчик испугался еще больше и бросился ему на помощь. –
- Да я ж так… спереляку я, товарищ начальник, гражданин чекист.
Шабанов скривился от боли в пояснице.
- Тихо! – прикрикнул он на возницу: - Твой воз в порядке?
- Еле удержал… в-ва-а-ств… гражданин начальник. Еле удержал.
И тут произошло новое событие. Если молнию еще можно было предсказать, то каверзы от
покойника не ожидал никто.
Березентовый сверток дернулся, зашевелился, плотная материя треснула пополам, а канаты
лопнули и из чехла, как из кокона, червем вылез идол. Шабанов остолбенел, только правая рука
рефлекторно потянулась к кабуре нагана.1
- О, Господи! – простонал кто-то из извозчиков. – Чертей нам токма не доставало.
- Так вот че молния в воз шарахнула! Жди – исшо бабахнет!
- Ой, Митяй! Ноги!
- Ходу, братка! Ходу!
Не разбирая дороги, сквозь придорожные кусты мужики бросились наутек, каждую секунду
ожидая нового карающего разряда.
А черт меж тем стал посреди дороги, протянув руки к небу, и поднял лицо навстречу струям
дождя. Его кожа омылась, стала светлло-желтой с сочными темно-зелеными пятнами похожими на
малахитовый рисунок, тело наливалось силой прямо на глазах и вскоре худоба пропала вовсе.
Шабанов сглотнул комок и вышел на дорогу, сжимая в руке наган. Черт опустил голову. Черные,
как смоль, блестящие глаза уставились на человека из-под пластин короны.
- Стоять, - прохрипел чекист, судорожно соображая, что делать дальше. Черт похоже его понял и
отрицательно покачал головой.
26
- Стоять! – зло произнес человек. Черт показал пальцем на себя и махнул рукой назад. Он явно
собирался уходить в свое логово, а может… Теперь ясно! Он хотел догнать экспедицию и значит
нельзя ему этого позволить. Шабанов обрел уверенность, взялся обеими руками за мокрую рукоять
пистолета.
- Нет, гад, не выйдет, - злился он, отгоняя страх, - Туда я тебя не пущу! Только вперед! Понял!
Вперед!
Секунду черт размышлял и вдруг попятился, стал медленно отступать.
- Стоять! Стоять, паскуда! – гаркнул чекист, срывая связки. Однако черт двинулся быстрее и
человек выстрелил.
Черт рухнул на спину, как подкошенный, грязный поток расплескался и сомкнулся над ним.
- Ага! Ха-ха! – торжествовал Шабанов. – Получил?! Получил, паскуда?!
Мгновением позже черт вынырнул из лужи и бросился к человеку. Тот выстрелил. Сильный удар
выбил из рук Шабанова наган, следующий удар выбил дух из легких.
- Черт склонился над ним, заглядывая в помутневшие глаза.
- Ну, кончай, сволочь, - прохрипел задыхаясь человек.
- Зря ты так, - произнес черт на русском языке и скрылся.
Страж
Юля куталась в куртку, плотнее прижималась к Виктору и все же дрожь не покидала ее тело.
События последних суток вымотали ее окончательно, лишив всех сил, и теперь наступило похмелье:
нервное и физическое напряжение спало, оставив после себя холод. Ковалев укутал ноги женщины в
плед, разжег костер и, как мог, успокаивал словом и своим трепетным отношением.
Приставленные к ним охранники криво косились, посмеиваясь между собой, но ни громких
окликов, ни разухвалых разговоров не позволяли. Чувствовался авторитет Гадара. Старший сам
расставил посты, проверил машины и скрылся в серебристом внедорожнике. Для Бенедикта
поставили комфортабельную палатку, у которой разожгли свой костер Степан и Диана, те самые
охранники, которые утром конвоировали пленников.
- Куда ты смотришь? – тихо спросила Юля.
- Звезды, - ответил Виктор, не опуская головы: - Какие они здесь…
Юля тяжело вздохнуло, немного повозилась, устраиваясь по удобней.
- Извини, - прошептал Ковалев. Конечно, ей было не до ночных небес.
- Ты уверен, что Даша не у бандитов? – в который раз спросила женщина.
- Солнце мое, я понимаю, как ты волнуешься, ноповерь мне, прошу, поверь.
- А мы им зачем нужны?
- Не знаю, - честно признался Ковалев. – И охрана, похоже, не в курсе. По крайней мере, они
удивлены нашим присутствием. Все знает только Бенедикт. Ну, может Гадар… Остальные
выполняют приказы.
Заговорили охранники у соседнего костра: один собирался отойти, другой увязался за ним
следом и оставшиеся у костра шутили на счет того кто кому чего подержит. Посмеялись и стали
раскатывать спальные мешки. Водитель направился к машине.
Ночевка была организована, как маленький военный лагерь. Бенедикт, конечно, знал о трупе на
чердаке: перетрухнувший Хряш, глядя на истекающего кровью Сагу, наверняка тарабанил без
умолкуи выложил все, даже, возможно, приврал от усердия. Однако, скорее всего, старый жулик
больше боялся слов предупреждения, он был суеверен, как все люди его возраста. Так размышлял
Виктор. Единственное о чем он не догадывался: там на чердаке лежал труп брата старого антиквара и
Бенедикт больше руководствовался местью нежели страхом. Он мстил этой глупой бездарной стране,
мстил бессмысленным проклятьям, мстил тем людям, которые убили его младшего брата, их
жадности и алчности.
Вдруг из кустов, в которых скрылись ушедшие стражи, раздался дикий вопль полный боли и
страха, грохнул выстрел. Человеческий крик оборвался, что-то ударилось о землю, будто бросили
мешок с песком. Из зарослей спиной вперед вылетело тело охранника и бездыханное упало на землю
поломанной куклой.
Пауза наступившего замешательства позволило появившемуся существу быстро переместиться к
костру стражей. Высокая жиловатая фигура двигалась просто молниеносно, обезоруживая
опомнившихся людей. Конечности покрытые пятнистой светлой кожей со свистом рассекали воздух в
27
рамытых от скорости движениях. Охранники пытались противопоставить умению пришельца свое
мастерство рукопашного боя, однако это было равносильно попытке поймать руками
лопастивентилятора. Хрустнули кости, кто-то оступился в костер и загорелся, снова закричал от боли
человек.
Меж тем, разметав охрану, существо двинулось к палатке. Оно даже не обратило внимания на
пленников, чей костер горел совсем рядом с местом боя.
Надо отдать должное Гадару: он не растерялся. Первый выстрел старшего достиг цели, пришелец
дрогнул, однако скорости не сбавил и стал двигаться зигзагами, постоянно меняя направление. На
помощь Гадару пришли Степан с Дианой. Шквальный огонь из трех стволов стал непреодолимым
препятстяием для существа. Оно вертелось, как могло, но все чаще вздрагивало от ударов пуль. В
конце концов, пришелец вынужден был остановиться, а потом вовсе попятился, принимая свинцовый
град всем телом. Так его гнали до самых зарослей, израненное тело истекало белесой жидкостью,
ноги подкашивались, он пытался закрыться руками и пули стали беспощадно рвать тонкие пластины.
Пришелец бросился в кустарник, как пловец в воду и только тогда смолкли выстрелы.
Все произошло так быстро, что Виктор даже не успел испугаться за себя и за Юлю. Он был
потрясен произошедшим и, когда Ковалев обернулся к женщине, на ее лице застыло такое же
безмерное потрясение.
- Что это было, Витя?
- Сказывается проклятие.
- Но нас… нас не тронул… Ты видел? Он нас не тронул, - пробормотала Юля. Виктор прижал ее
к себе, чтобы успокоить и почувствовать еетепло и успокоиться самому.
- Тихо, тихо, милая. Значит заклятие нас не касается. Значит он знает, что мы пленники, что мы
хорошие люди.
- Он нас не тронул, - прошептала Юля, пряча лицо у него на груди.
Комнату наполнили предрассветные сумерки. Потолок, стены, ковер на полу преобрели серый
окрас всевозможных оттенков. Птицы за открытым окном еще не тревожили раннее утро своими
трелями, роса тяжелым каплями виселя на листьях деревьев, пригнула к земле длинные стебли травы.
Макар осторожно вошел в комнату и замер, завороженный увиденным. Женщина лежала на
спине, разметав хрупкие руки с маленькими розовыми ладошками, безмятежное лицо казалось
светилось из нутри мягким светом. Наверно, это было счастье… Все счастливые женщины
прекрасны. Русые локоны беспорядочно падали на чистый белый лоб, брови тонкой линией детского
восторга или удивления изгибались над веками украшенными крыльями ресниц, щечки розовели от
сладости сна и маленькие губки, налитые алым светом, чуть припухли.
- Лиза… - прошептал Макар. – Лазонька моя…
Где-то за окном очнулась от дремы синица, робко засвистела, запищала, призывая пернатое
братство к рассветному хору.
- Лиза… - прошептал курганник и проснулся.
Здесь было как во сне: за открытым окном начиналась распевка утренних птах, только комната
обставлена богаче и окно занимает всю стену с видом на море.
Она стояла на фоне светлеющего неба над жемчужным пространством воды и темные кипарисы
в саду выглядели мрачными слугами в балдахонах, пришедшими на зов властной хозяйки.
Зотов поднялся одним легки движением и быстро оделся.
- Она тебе снилась, - сказала Дива.
- Разве могло быть иначе? – пожал плечами он, стоя за ее спиной.
- Ты ей расскажешь?
- Она сама узнает, ведь она женщина и моя жена.
Повелитильница гор обернулась, золотой орнамент на малахитовом платье вспыхнул в сумерках
комнаты
- Жалеешь?
- Перестань меня испытывать. Я такой, какой я есть.
Она гордо приподняла голову, слегка улыбнулась.
- Настоящий витязь.
- Как скажешь, - Макару начинал надоедать весь этот почет. – Мне поря. Она сделала
неопределенный жест рукой, все так же улыбаясь:
- Ты свободен. Иди.
Взгляд Макара помрачнел. Она рассмеялась. Тонкая ладонь коснулась его щеки, губы
28
поцеловали в уголок рта.
- Все по-честному, - сказала Дива, беря его за руку. – Теперь достаточно тебе топнуть ногой о
земь и ты переместишься в нужное место. Тебе предстоит сжалиться над стражем, пройти ловушки
хранителя и разбудить спящего. Ему томительно здесь. Ему пора домой.
Они вышли в рассветный сад, где птицы встретили их утренним хором и даже серая ворона чтото там курлыкала более менее благозвучное, позабыв свое природное карканье.
- Я пойду следом за ними, - сказал Макар, прощаясь с Дивой.
- Ступай, - благославила она.
Что-то белсунло знакомым светом ее ладони, что до селе курганник не заметил, а теперь
спохватился. Правая рука ощупала левое плечо, но не обнаружила там привычного круглеша лунного
камня.
- Не бойся. Я верну ее подарок.
Макар хотел было отнять, но передумал.
- Ладно, - пробормотал он. – Ты только… не потеряй.
Он успел увидеть габаритные огни последней машины, прежде чем она скрылась за деревьями.
- Нормально, - произнес Макар, довольный собою. Дива не обманула, а значит он настигнет
«туристов»,где бы они не скрывались.
Зотов осмотрел прошенную поляну: одна палатка, четыре костра, у которых грелость десяток
человек. Что-то звякнуло у ног. Вот это сюрприз: стрелянные гильзы! Макар оглянулся в поисках
других следов перестрелки. Кустраник с северной стороны поляны порядочного потрепаны, ветви
белеют свежими изломами. Они что здесь, охоту устроили? Не сходя с места, Зотов набрал два
десятка гильз. Целая война!
Осторожно ступая по мокрой траве, он двинулся к поврежденным кустам. В десяти метрах от
россыпи гильз белесая жидкость придавила своими тяжелыми каплями стебли травы. Такое
впечатление, что в этом месте кто-то пританцовывал, прыгал, падал на колени, разбрызгивая белесую
субстанцию вокруг себя. Пару четких отпечатков еще больше озадачили Макара: узкая ступня
похожая на человеческуюи шесть ромбовидных углублений вместо отпечаткой пальцев. Если это
когти, то… Указательный палец на одну фалангу погрузился в самое большое отверстие.
Зотов насторожился, прислушиваясь к звукам утреннего леса. Ничего особенного, но какая-то
напряженность чувствуется, возможно, это след прошедшего боя так отпечатался в атмосфере леса.
У последнего костра пятна крови, стрелянные гильзы. Дальше виден след упавшего тела, его
потом оттащили в кусты, как и того, который истекал кровью у костра. Макар прошел по хорошо
видимому следу. В небольшом овражке трое охранников лежали в рядок укрытые охапками веток. У
одного пробита грудь, будто кто-то ударил копьем шириной в ладонь, у дргого сломана шея ударом
когтистой лапы в челюсть, третьего распанахали от плеча до бедра.
Похоже непрошенные гости разбудили охранную систему зоны и нарвались на первого стража.
Если это первое нападение, то что же будет дальше?
Макар вернулся на поляну, еще раз внимательно изучил следы, оставленные стражем. Что ж э то
за чудище такое лесное? Курганник вытащил нож и осторожно двинулся по отпечатками когтистых
ног.
Он нашел его в паятидести метрах к востоку от поляны. Худосочное тело истекало белесой
«кровью», кароста из засохших струпьев покрывала пулевые раны, один глаз вытек, но второй при
приближении человека прояснился, искра сознания сверкнула в его темной глубине. Страж поднял
правую шестипалую ладонь и Макар понял этот жест, как знак приветствия. «Сжалься над стражем»,
- вспомнил Зотов слова Дивы.
- Вот оно как значит,- пробормотал курганник. Он пожал поднятую руку с хлопком соединив
ладони. Горячая тонкая кисть ответила крепким пожатием. Макара слегка тряхнуло, будто слабый
электрический заряд прошел пожилам, перед глазами вспыхнул золотой символ: летящий пес в кругу
из переплетенных ветвей. Зотов мотнул головой, видение исчезло.
- Спаси… спящего, - прохрипел умирающий страж.
- Обещаю, - кивнул человек.
Узкая ладонь выскользнула из его пальцев. Единственный уцелевший черный глаз уставился на
обнаженный клинок в руках Макара. Зотов поднял нож, не представляя, что будет делать дальше.
Страж поднял слабеющую ладонь и ткнул ею себе в грудь, показывая человеку направление
смертельно удара. Макар в замешательстве мял в руке рукоять ножа, однако страж настойчиво
повторил свое движение, целый глаз посуровел. Курганник вздохнул:
29
- Прощай, братишка. Спаси тебя Бог, - и ударил
Бой на вершине
Один из охранников остался у машин. Судя по тому, как он прихрамывал на правую ногу, ему
досталось от стража. Макар хмыкнул: «Поделом!» Он обошел стоянку стороной и двинулся по тропе
в направлении источника. Наверняка, возле родника Гадар поставит засаду для непрошенных гостей:
там у источника пересекается несколько троп, а лишние зрители им не нужны. Козырнув липовым
удостоверением и тугой кабурой с огурцами, можно повернуть в спять любую группу туристов.
Этот путь Макар решил пройти пешком. Отчасти потому, что не хотел сразу показывать
противнику свои способности, подаренные Дивой. Как говорил один хороший человек: «Потом
сюрприз будет!» Отчасти потому, что нужно было проверить тропу на предмет засад. Если, даст Бог,
все обойдется и ему с друзьями выпадет обратная дорога, то возрващаться прийдется по этому самой
тропе и желательно чтобы она была лишена неожиданностей. Вряд ли останутся силы для драки.
К тому же, неспешная прогулка в лесу по горной тропке неплохая разминка: с ходу всегда легче
вступать вбой, а противнику надо еще вылезти из засады, размять конечности, какой бы терпеливый
ниньзя он не был. Да и что тут идти: километра полтора не больше!
Тропинка пробежала среди деревьев, цветущих кустов шиповника, шатров колючей ежевики и
вышла на склон балки. Макар полной грудью встретил открывшийся простор и солнце над ним.
Упругий соленый ветер ударил в лицо, руки сами поднялись, как крылья птицы, неудержимая сила
загудела в жилах, налила своей тяжестью мышцы. Захотелось прыгнуть навстречу солнцу и орать от
восторга, но Зотов, как скупой рыцарь, собрал этот порыв в золотой клубок и спрятал в сундук своего
тела до худших времен.
- Сакральное место, - прошептал курганник, купаясь в потоке бурлящей силы.
С северо-востока раскинулась во всей красе целая горная страна, увенчаная короной островерхих
хребтов Кара-Дага. Святая гора куполом прогнулась в небо. Говорят, где-то на вершине ее находится
могила мусульманского святого. Когда-нибудь не мешало бы подняться туда и поклониться духу
просветленного человека. А какая разница какой он веры? Святость, есть святость и небо над нами
одно. Да и здесь у источника Чалки естькому поклониться: древние тавры основали когда-то у
родника свое селение.
- Поклон вам, святые предки, - прошептал Зотов, склоняясь до земли.
Старая труба давно покрылась шубой ржавчины, потрескалась и зеленый мох вскарабкался на ее
стенки, однако вода из трубы шла чистая, будто слеза, и холодная. У Макара заломило зубы и он
принялся гонять глоток воды по рту, как кусочек сосульки в детстве, что бы согреть его. «Да, так не
напьешься», - решил они припал губами к обжигающей струе, читая при это «Отче наш».
Рот горел от холода, но создалось впечатление, что с водой курганник наелся лесных ягод, диких
терпких груш и яблок, закусил пригоршней орехов и почувствовал себя после этого довольно сыто.
Наконец-то среди зарослей проявился охранник, все это время наблюдавший за странным
туристом без рюкзака. В принципе, Макар сам его спровоцирова, ступив на тропу ведущую к самой
южной вершине Трех Братьев – горе Кокуш-Кая. Именно там, недалеко от вершины кончалась
красная линия экспедиции Аристарха Сергеевича Баринова и именно там находисля Кулах Иерным –
карстовый колодец Ухо Земли.
- Куда направляетесь? – спросил стриженный крепыш в комуфляже, махнув перед носом Зотова
малиновыми корочками с золотым гербом Крыма.
- Туда.. на гору, - растерянно ответил Макар, поглядывая на большую кабуру на поясе
управленца.
- Проход закрыт, - без комментариев преградил ему путь бритоголовый.
- А-а-а… - неопределенно произнес Зотов. – Собственно, что происходит? Опять какие-то
учения?
- Учения, - кивнул охранник. – Проход закрыт.
Его глаза недобро прищурились, губы изогнулись в кривой усмешке.
- Не кривляйся, рыжий, - он догадался кто перед ним. – Я не знаю, как тебе удалось нас догнуть,
но исправить тебе ничего не удастся. Топай отсюда, добром прошу.
Макар разочарованно опустил голову, отошел с тропы иу селся на камень. Охранник сделал пару
шагов следом, красноречиво положил правую ладонь на кобуру.
30
- Курить есть? – спросил Зотов. – Я вообще не смолю, но когда так…
С усмешкой Степан бросил ему пачку сигарет и зажигалку. Макар закурил, кашлянул –
непривычное гордо заартачилось, голос сразу осип.
- Что с ними будет? – спросил он.
- Какое твое дело? Кури и топай, герой. Бычара ты, а не герой. Какого хрена тебя понесло на
рожон?
Зотов виновато ссутулил плечи, а сам тихонько прицепился и щелчком запустил раскуренную
сигарету в ногу охранника. Синее пламя опалило штанину и кожу под ней. Степан вскрикнул от
неожиданности, рука западало рванула оружие, однако курганинк уже был рядом, присекая все его
действия.
Охранник зло матерился, поднимаясь на ноги: он лишился пистолета, ногу нестерпимо пекло и
дорогка к колодцу теперь была открыта.
- Падла, - прорычал Степан, выхватывая из-за пазухи второй пистолет. Зотов вновь опередил его:
рука с оружием вывернулась и ствол уперся охраннику в солнечное сплетение.
- Стреляем? – прищурившись, поинтересовался Макар и ударил противника локтем.
Оглушенный охранник ворочался на земле, как перевернутый жук. Зотов склонился над ним,
заглянул в лицо:
- Ты долго топтался, великий мухобой. Еще разпоявишься с претензиями – пощады не будет, предупредил он.
Группа остановилась на склоне северной вершины Трех Братьев. Здесь под кустами цветущего
шиповника и кизила, увешенного зелеными каплями ягод, зияла темная щель. Солнце, преодолев
полуденный рубеж, щедро припекало, однако из зева пещеры несло сырым холодом, потому лагерь
разбили в метрах двадцати от него под выступом небольшой скалы.
Виктор быстро расстелил спальный мешок и усадил уставшую Юлю.
- Ты как?
Женщина слабо улыбнулась:
- Нормально.
У кого-то запищала рация – охранники носили тонкие усики на левом ухе. Гадар замер, слушая
доклад и недовольно поджал губы. Одного стража старший остановил у машин. Ночное существо
повредило ему ногу и, понятно, идти на гору он не мог, хотя Гадар предпочел бы видеть на его месте
единственную женщину в команде – вспыльчивую Диану.
Второго стража старший поставил у родника, где пересекалось несколько туристических троп. У
кого-то из них видимо что-то случилось и это «что-то» было весьма неприятным.
- Эй, сволочь! Чего лыбишься?! – от Дины ускользнула ехидная усмешка Ковалева. Гневно
блестя глазами, она подступила к пленнику.
- Думаешь, твой Бэтмен прилетит? Ты в каком мире живешь, придурок? – она сплюнула сквозь
зубы, демонстративно надула пузырь жвачки.
- Прилетит, не прилетит – какая разница, - огрызнулся Виктор. – Вас-то он опять, похоже достал.
Дина зло ударила его в челюсть. Ковалев отшатнулся к скале, оперся спиной, что бы не упасть.
Дивица было шагнула к нему, но тутже отпрянула, удвилено вскрикнув. Виктор повернул голову и
замер, боясь пошевелиться. Зеленая ящерица размером с приличную собаку висела на каменой стене,
цепко держась когтистыми лапами. Ее морда была устремлена к Диане, фиолетовый язык мерно
двигался, изумрудные глаза из-под надбровных дуг смотрели с угрозой. Однако больше всего
Виктора поразило шейное украшение ящерицы: на кожанном ремешке висел голубой шарик лунного
камня. Точно такой он видел на левом плече Макара.
Гадар выстрелил первым да только ящерица не стала дожидаться, когда ее расстреляют.
Мговенным движением она исчезла: царапнули коготоки по камню, шаркнула чешуя и нет ее.
Пленник успел отшатнуться от скалы: каменное крошево, выбитое пулей просвистело у головы.
- Что это еще за черт? – выругался Гадар.
- Система охраны аномальной зоны снова сработала, - поднимаясь на ноги, ответил Виктор. –
«Оставь надежду всякий это прочитавший!» Так ведь, господин Бенедикт?
- Закройте рот вы, сопляк! – произнес старик, будто плюнул в сторону пленника. – Что вы знаете
об этом?! Или вы хотите меня напугать?! Да я велю пристрелить любого, кто станет у меня на пути! Я
разнесу вашу зону в щебень! Сотру в песок! У меня с ней кровные щеты и пугалами меня не
остановишь!
Бенедикт тяжело оперся на трость, угрюмо глядя на Виктора.
31
- Гадар, будьте на чеку и в следующий раз пристрелите зеленую тварь, - глухо произнес он.
Я никогда не видела таких ящериц, - удивленно произнесла Юля, когда все улеглось. – Откуда у
нас в Крыму вараны? Или это… Ты опять улыбаешься, Ковалев. В чем дело? Ты знаешь, кто это был?
Дина стояла в пол оборота недалеко от них и Виктор ответил достаточно громко, что бы
онауслышала:
- Женщина-ящериц – подруга Бэтмена.
В тот момент он даже не представлял насколько он близок к истине.
Происходящее у пещеры нравилось Виктору все меньше и меньше. Бенедикт раскрыл свой
черный сундучок и принялся толстым мелом чертить на плоском камне, лежащем у входа,
перевернутую пятиконечную звезду, при этом он что-то толи шептал, толи напевал на латыныи. Ни
Гадар, ни Диана не участвовалив обряде: старший отправил девицу назад по тропе, а сам
расположился за камнями так, чтобы пришедший с севера не смог сразу его увидеть, но площадка у
пещеры была открыта ему полностьюи пленники находились под его неусыпным надзором.
- Боже мой! – Юле едва не стало плохо, когда Бенедикт извлек из черного мешка козлиную
голову и водрузил ее в центре звезды. У морды старик установил широкую золотую чашу,
украшенную черными граненными каменьями, в углах звезды поставил толстые черные свечи.
Плоский камень прервратился в алтарь сатаистов. У Виктора пересохло в горле при виде всех
атрибутов.
- Не бойтесь, Виктор Сергеевич, - с усмешкой обратился к нему старик. – Вы не поверите в
происходящее даже когда будете умирать вот на этом камне.
- Что вы имеете в виду? – промямлил Виктор.
Бенедикт рассмеялся:
- Вот видите: не поверили.
Человек на тропе появился неожиданно: не скрипнул гравий под ногой, не слышно было топота
шагов. Какая-то тень на мгновение завертелась над утоптаной дорожкой и появился Макар.
- Эй, мудрило! – окликнул он Бенедикта. – Самому-то не страшно?
- Стой, где стоишь, сволочь! – за спиной Зотова появилась Диана. – Руки на затылок!
- Пошла ты к черту, мухобойка! – огрызнулся курганник и начал двигаться первым, на мгновение
после девица стала стрелять. Шальная пуля сбила одну из пяти свечей, вторая едва не зацепила
Бенедикта. Диана замешкалась и тут ее достал Макар. Не церемонясь, он вырубил охранницу одим
ударом и обезоружил. Зотову начинала надоедать затянувшаяся игра в «войнушку».
- Осторожно, сзади! – крикнул Виктор, когда Гадар вышел из своего укрытия.
- Привет, стрелок! – усмехнулся Зотов, увидев пистолет в руке старшего. – Ты же уже стрелял в
меня. Думаешь в этот раз получится?
- «Маятник» тебя не спасет, - предупредил Гадар.
- А если так, - курганник топнул ногой и исчез, что бы через мговение появитсья за спиной
охранника.
- Эй, Альдебаран! Я здесь!
Гадар ошалело обернулся.
- Брось рогатку, мальчик. Поговорим по-взрослому, - предложил Макар.
Старший размышлял недолго. Он отбросил пистолет подальше, медленно потащил из чехла
тяжелый нож. Зотов усмехнулся и вытащил из-за спины свой булатный клинок. Он демонстративно
положил его на камень в стороне от тропы, отошел на пять шагов вперед, остановившись в трех
метрах от Гадара.
- Ладно, - недобро прищурился охранник, отбрасывая свой клинок, - Посмотрим на что способны
рыжики.
Они прошли по кругу, присматриваясь к противнику и замерли, словно не решаясь начать
первым. Даже Бенедикт оставил свое черное чародейство, отложив кресало, которым собирался
зажечь свечи.
Гадар был более опытным бойцом, профессиональным убийцей, пускающим свое мастерство в
ход без колебаний и точно поражал цель. У Макара был свой козырь: комок энергии, который он
спрятал у источника до худших времен. Теперь, похоже, настали эти самые вреена. Противник
конечно же пойдет на уловку, о честном бое не может быть и речи, поэтому Зотов извлек из
телесногохранилища заначку, свил ее в еретено и установил в области солнечного сплетения. Каким
бы ударом он не достиг бы противника, даже легким прикосновением, веретено пройдет через точку
32
соприкосновения и поразит соперника.
Схватка длилась несколько мгновений. Макар и охранник двинулись навстречу друг другу, Зотов
крикнул и упал за выступ крутого склона, а Гадар остановился, словно наткнулся на прозрачную
стену, медленно опустился на одно колено и затих, скорчившись в три погибели.
Виктор пришел в себяраньеш Бенедикта. Он подхватил пистолет, выбитый Макаром у Дины.
Охранница уже очнулась, но вести бой была не в состоянии.
- Стойте наместе, уважаемый, - предупредил Ковалев старого сатаниста.
- Вы не выстрелите, - оскалился тот и Виктор без лишних разговоров сбил выстрелом еще одну
свечу с пентаграммы.
Он осторожно подошел к Гадару, попытался заглянуть сраженному в лицо, но из-за упавших на
скулы темных волос нельзя было что-то рассмотреть. Тогда Ковалев коснулся его плеча, готовый
выстрелить в любое мгновение. Бездыханное тело завалилось на левый бок и замерло в
неестественной позе. Виктору пришлось перевернуть его на спину, что бы убедиться в смерти
охранника. Широко раскрытые глаза Гадара были полны удивления и досыды, на теле Ковалев не
заметил особых ран, однако в том, что старший мертв, он не сомневался.
На выступе склона, куда свалился Макар, появились его пальцы, а потом и голова самого
курганника. Виктор сунул пистолет в руки Юле:
- Стреляй, если двинется, - кивнул он на Бенедикта и поспешил на помощь другу.
Макар больше пострадала от падения: из множества порезов на руках сочилась кровь, правая
щека оцарапана, однако кости целы, тяжелых ушибов и вывихов нет.
- Теперь три километра бинтов надо, - проворчал Зотов, стряхивая капли крови с оцарапанных
пальцев.
Среди добра экспедиции Бенедикта Виктор быстро нашел аптечку. Курганник проковылял к
алтарю сатаниста и ударом ноги отфутболил козлиную голову прочь.
- Что, милейший, решили кровью открыть склеп спящего? Двух людей для этого мало, - сказал
он нахохлившемуся старику, усаживаясь на пентаграмму.
- Для этого оружия хватило быи двоих, - пробурчал тот, доставая из-за пазухи древний
обсидиановый нож с золотойручкой в виде змеи.
Макар вздрогнул.
- Вы, я вижу, знакомы с этой вещью, - криво усмехнулся Бенедикт.
- Нож жреца майя,- кивнул Макар. – Такому оружию не нужна кровь, ему нужно сердце. Мне ли
вам это объяснять.
- Сердце врага! – зарычал старик, бросаясь на Виктора с каменным ножом.
В это же время очухавшаяся Диана кошкой подскочила к Юле и выхватила из ее рук пистолет
Ковалев сцепился с Бенедиктом, пытаясь завладеть каменным оружием. Зотов поднялся было ему
помочь, но на склоне появился еще один персонаж.
- Сидеть! – прошипел Степан, нацелив один пистолет на Юлю, другой на Макара. – Ты можешь
улизнуть, но она сразу умрет.
Виктору удалось оттолкнуться от старика и он было бросился к Юле, только друг остановил его
движением руки.
- Дальше-то чего?- спросил Зотов. – Опять козью морду делать будете? – он кивнул на алтарь.
- А теперь… - Бенедиктпроковылял к Юле и уцепившись пятерней в ее волосы дернул головку
женщины так, чтобы обнажилось горло. Юля крикнула от боли. Виктор бросился к ней и тут же
прозвучал выстрел. Острая боль пронзила бедро Ковалева.
- Я предупреждал, - прохрипел Семен.
- Ладно! Все понятно! – Макар в знак примирения поднял руки. Капли крови потекли по
запястьям и охрана опустила оружие.
- Я только прошу выслушать меня и можете решать сами что к чему, - говорил Зотов. – Я знаю,
как достать сокровище пещеры, как проникнуть туда без крови.
Бенедикт хмыкнул:
- Без крови она не откроется.
- А с чего вы взяли, что она заложена на человеческую голову? - парировал курганник.
- Людская кровь откроет любые магические запоры. Нож жреца майя хранит в себе кровь многих
тысяч и достаточно одной жертвы, чтобы пробудить его мощь.
- Я могу пройти туда без жертвоприношения и проложить вам путь к тайне пещеры.
Старик внимательно посмотрел на Макара, призрительно сощурился:
- Ты лжешь. Это очередная уловка. Ждешь момента чтобы перебить нас? Не выйдет, - Бенедикт
33
кивнул Степану и тот поднял пистолет.
- Я – потомственный курганник, - оружие не испугало Зотова, голос звучал твердо и спокойно. –
Такие зоны и их клады – моя работа. Спросите у Виктора, он подтвердит.
- Враки!
- В таком случае, объясните самому себе: как я разыкал и догнал вас? Каким образом
неожиданно появился здесь? Как сыграл в прятки с Гадаром?
- Многие вещи легко объясняются, - пробормотал старик.
- Так давайте! Развейте собственный суеверный страх. Ну? Чтоже вы молчите?
- Излагайте дальне, - согласился Бенедикт.
- Я знаю, что такое аномальная зона не по наслышке и говорю: не каждый клад можно открыть
кровью. Если дверь закрыта на замок, то нужен взломщик с отмычками, а не бесполезная жертва.
- Как это поимать?
- Так и понимать, - пожал плечами Макар. – Может там дверь с хитрым механическим замком,
как в глотке Левиафана. Вы, Бенедикт, наверняка уже прочли эту запись. Так вот, там нужна больше
смекалка и физическая сила, чем кровавые реки. Вам нужен сильный опытный в таком деле человек и
лучше моей кандидатуры, в данный момент, вы ничего не имеете.
Бенедикт насупился. В его года поход в пещеру был не по силам. Семен хромал на обожженную
ногу и там, где здоровому требовалась максимальная отдача, охранник мог оступиться и погибнуть.
Диана просто баба, о ней даже речи не могло идти. От нее можно ожидать любого самого
неожиданного каприза: испугался и будет вопить в истерике. Доставай ее потом… Старик бросил
сожалеющий взгляд на труп своего помощника. Именно Гадар должен был спускаться вУхо Земли.
Теперь это невозможно. Раз так случилось и рыжий побил Гадара, значит он вполне подходит для
дела. Да и не жалко, черт его побери!
- Хорошо, - кивнул старый Антиквар.- Я согласен.
Спуск
Макар сидел на вершине по-турецки сложив ноги. Неусыпный страж Семен топтался позади в
метрах десяти, смоля сигарету за сигаретой.
- Эй, рыжий! Хе-хе! Че молчишь? Придуриваешься? – донимал он Зотова. – А ты еще больше
чокнутый, чем дядя Беня. Чего замер, козел? Вот дурак. Ты чего там Буддой прикинулся!
Курганник с улыбкой слушал его треп, все больше погружаясь в тишину ночи. Голос охранника
становился все слабее, превратился в далекое бормотание и в конце концов сошел на нет.
Восходящая над Лисьей бухтой луна, протянула к пляжу свою мерцающую серебром дорожку.
Свет ее ложился белым полотном на далекий Карадаг, черные тени трещинами разрезали древний
вулкан, придавая ему вид мистических развалин дворца убитого когда-то там великана.
А ведь Бенедикт все правильно рассчитал! Сегодня полнолуние, волшебная ночьи вся нечисть
выползет купаться в лучах ведьмина солнышка. Может сейчас по тропам Черной горы бродит
призрак одноглазого гиганта, не дает ему покоя жажда мести и некому сказать, что поплатился за
собственную жадность, а попался по собственной глупости.
Макар уже не слышал издевок охранника, - пусть тужится, родимый, совсем скоро собственная
ненависть лишит его сил, - мир вокруг него звучал пронзительной тишиной, сосна-птица с
искривленным ветрами стволом замерла в лунном свете похожая на огромного ворона – сторожила
Крымских гор.
Какие-то шорохи, приглушенные голоса возникли в кристально чистом воздухе, закружили
вокруг сидящего человека, закуралесили, предвкушая развлечение. В явном мире воцарилась
абсолютная тишина: живые твари притаили дыхание, а сознание охранника вдруг заметалось,
оглушенное невозмутимым к его речам покоем. Семен смолк, ощутив смутную тревогу, когда
хоровод теней стал носиться над западной вершиной Кокуш-Кая – Скалы Голубых Птиц. Он не мог
видеть и слышать их, как Макар, но подсознание опытного бойца среагировало на возникшую
опасность.
Тени почувствовали открывшуюся в молитвенном трансе душу курганника и ее свет,
обращенный к Творцу, тревожил их, обжигал, резал их неосязаемую плоть. Духи, привидения,
злобные твари астрала и прочая невидимая простому глазу нечить – Навь – мотыльками летела на
этот свет, страстно желая заглушить его жертвенной тьмой своих нереальных тел, а если повезет
выбить из человека его собственный дух и овладеть пустым телом… И луна питала их поток.
- Ты пропадешь, человек!
34
- Молитва не спасет тебя!
- Мы потушим твой свет!
- Безумец! Луна питает нас!
Улыбка легла на губы курганника. Он проник глубоко в землю, словно дерево корнями. Он
поднялся высоко в звездное небо, оседлав тень сосны-птицы и замер где-то на незримой границе
глубин. Тени отпрянули, будто на горстку пепла дунуло ветром. Свет молитвы превратился в золотой
шар, коснулся темени человека и разлился в его теле.
Испуганная и потому еще больше озлобленная нежить, набросилась на Семена. Волна животного
ужаса нахлынула на охранника, когда огромная отвратительная тварь свалилсь на него с небес. Семен
принялся беспорядочно палить и с диким воплем бросился прочь от скалы.
Когда все улеглось, Макар открыл глаза. Лунная дорожка висела в воздухе, мерцая светом
лунного серебра и пролегла она сказочным мостом от самого ночного светила к груди курганника.
- Часы пробьют мне полночь Существа,
И вот гляди, как вешняя забрезжится оттуда.
Земля… вся голубиное, языческое чудо.
Вся поцелуй от млечного родства!
- прочел Макар, как молитву и поднялся на ноги.
-1 Стихи Валерия Гаевского
***
Степан сидел у костра, угрюмо уставившись на пламя. Его руки, держащие флягу с водкой, еще
мелко дрожали. Рядом сидела Дина, искоса поглядывая на сотоварища.
- Чем вы его напугали? – шепотом спросил Бенедикт, цепляя на Макара аппаратуру для съемки,
освещения и связи.
- Это навьи его так, - объяснил Зотов.
- Кто?!
Курганник посмотрел на старика с сожалением.
- Вы все думаете, что это игрушки. Зачем было посылать за мной Семена? Как его еще не свели с
ума или не сбросили со скалы. Теперь вам не по себе. Раньше надо было бояться.
- Вашим друзьям тоже страшно, - огрызнулся Бенедикт.
- Они не преследуют алчных целей и любят друг друга. Навь может испугать их, но не может
причинить им вреда. Ее питают необузданные человеческие страсти…
- Ну, хватит болтовни! Их судьбы в моих руках и чем быстрее вы вернетесь, тем лучше.
- Учтите, уважаемый: если электроника забарахлит, я ее скину. Зона легко может закоротить
контуры и убить меня.
Бенедикт поджал губы, изучая спокойное лицо курганника, но тот говорил спокойно и уверенно,
как человек знающий свое дело и понимающий, что спуск может стоить ему жизни.
- Как знаете. Только учтите: времени у вас до рассвета, иначе мне придется убрать их обоих. Мы
и так наделали много шума, свидетели нам ни к чему.
- Понятно, - кивнул Макар.
- Как вы будете спускаться? – поинтересовался старик, указывая на его ладони, обмотанные
бинтами. Зотов усмехнулся. О смотал испачканные кровью бинты и продемонстрировал Бенедикту
чистые ладони, покрытые белыми шрамами от царапин и порезов.
- М-да, - неопределенно произнес антиквар. – Раз так, то пора начинать.
Виктор накинул петлю тросса на камень и сел на землю, уперешвись здоровой ногой в этот же
камень. Свободный конец троса Макар закрепил в карабине на поясе.
- Поехали! – он поднял руку и стал медленно погружаться в узкий зев пещеры. Колеблющийся
свет двух костров освещал склон горы и проход в Ухо Земли казался живой лужей непроглядного
мрака. В эту клокочущую пустоту погружался шаг за шагом человек. Лицо Макара в бликующем
пламени преобрело золотистый цвет, обнаженные руки вздулись напряженными мышцами, тени
легли на кожу, превращая их в крепкие коробельные канаты. Вот он погрузился по плечи, поднял
голову: спокойный взгляд обнял всех остающихся. Курганник улыбнулся и исчез в зеве пещеры.
Бенедикт щелкнул тумблером, включая монитор.
- На глубине 54 метров есть уступ. Начальник экспедиции Баринов на нем спрятал фонарь, 35
рассказывал он Макару, придерживая усик рации.- Где-то на этом уровне на противоположной стене
есть ход в боковое ответвление. Вам надо туда попасть.
- Принято, - отозвался Зотов.
Пошли мучительные минуты ожидания. На экране монитора ползла и раскачивалась стена
пещеры, в наушниках шумело, как спокойная морская волна дыхание курганника. Этот человек вновь
удивил Бенедикта и к старому антиквару вдруг пришло понимание: никто кроме Макара Зотова не в
состоянии справиться с таким делом, даже великолепный, многознающий и умеющий Гадар, земля
ему пухом.
- Ах, если бы я знал… если бы только знал раньше, - пробормотал старик.
Виктор оглянулся на него, ожидая нового подвоха, но на лице старого антиквара он прочел лишь
усталость и сожаление.
- Что-то не так, господин Бенедикт? – спросил Ковалев.
Старик пропустил вопрос мимо ушей, его мутные серые глаза не оторвались от монитора.
Дряблые мешки под нижними веками казались черными в бледном свете монитора, Как и
приоткрытый рот с обветренными губами. «Печальное привидение», - пришло на ум Ковалеву, и не
дождавшись ответа, Виктор вернулся к своим обязанностям, стравливая по малу ползущий во тьму
трос.
Гнев Дивы
Наконец Макар откликнулся: «Я на месте. Осматриваю уступ». В мониторе возникли его ноги,
затем ладони, ощупывающие стену и углы площадки. В одном месте камень шевельнулся. В руках
курганника появляется нож, узорное лезвие тускло сверкнуло в свете фонарей, поддело камень,
открывая нишу.
- Вы видите? – спросил Макар, указывая на ржавую решетку старого фонаря, скрытого в
углублении.
- Да. Это тот самый уступ, - ответил Бенедикт и напомнил. – Вход должен быть позади вас на
противоположной стене.
Мир в мониторе закружился, как на карусели, лучи уперлись в другую стену пещеры.
- Вы что-нибудь видите? – голос старика охрип от волнения.
- Нет. Мне прийдется погасить фонари. Сейчас они только мешают. Не дожидаясь согласия,
курганник погасил свет и замер в ожидании, когда глаза привыкнут к кромешной тьме. Время вновь
остановилось в ожидании. Едва заметный блик пробежал по противоположной стене, чуть выше
усутпа, на котором стоял Макар, будто тусклая молния. Показалось? Вроде нет… Нет! Блики
заиграли на стене, контуры ее размылись и сквозь белесый туман человек увидел проход.
- Есть, - прошептал Макар.
- Что? – выдохнул Бенедикт.
- Вижу проход. Думаю, до него можно допрыгнуть. Ослабьте немного трос. Разбежаться на
уступе было негде. Макар внимательно осмотрел стену в поисках подходящей трещины. Таковая
нашлась почти у подножья входа в боковую пещеру.
- Я прыгаю, - предупредил он. Сжимая правой рукой свой нож, курганник присел лягушкой на
уступе и прыгнул.
Нож по рукоять вошел в трещину, пальцы левой руки хорошо зацепились за выступ, но трос
почему-то натянулся.
- Кажется, трос за что-то зацепился, - передал Зотов на верх. – Послабьте еще.
- Это не поможет, - пробасил кто-то за спиной.
Держась за рукоять ножа, Макар обернулся как мог. На уступе, с которого он только что
прыгнул, стоял старик в белой хламиде. Его длинная седая борода свисала в самую пропасть,
тяжелым суковатым посохом он придавил трос.
- Тебе туда не пройти, - продолжил Хранитель.
- Дедушка! Это ничего, что я к вам спиной вишу?! – поинтересовался Макар. Трос натянулся
сильнее. Зотов повис на левой руке, а правой выдернул нож из расселины и ударил клинком по тросу.
Булат прошел сквозь альпинистский канат, как сквозь масло, но левая рука соскользнула с опоры.
Курганник едва успел вбить нож в новую щель ниже предыдущей.
36
- Макар! – крикнул сверху знакомый голос.
- Зотов поднял голову. Она легла на живот и, свесившись вниз, протянула ему руки: изумрудные
глаза полны тревоги, сбившийся длинный локон свисает на правую щеку.
- Не смей! – заревел дед. – Не смей помогать ему!
Макар подтянулся и обхватил ее запястье своей ладонью.
Хранитель в гневе так саданул посохом по уступу, что скала не выдержала и обрушилась вместе
с дедом в глубину.
- Фу-ф, - отдышался Макар. – Суровый старикан.
- Мой дед, - призналась Дива. – Ты не держи на него зла, он ведь Хранитель.
- Да, понятно. Чего там, - пожал плчеами Зотов. Она улыбнулась и припала к его губам поцелуем.
Макар от неожиданности только руками развел. А она уже в образе ящерицы скрылась в глубине
пещеры.
- Вот такие… - он облизал губы, - бублики.
Ящерица появилась вновь, неся в пасти булатный нож.
- За это спасибо, - поклонился ей Макар.
Когда шуршание ее тела стихло в глубине, курганник осмотрелся. Голубоватый туманный свет
заливал коридор, усыпанный крошевом и большими обломками диаметром более полуметра.
- Такое впечатление, будто здесь прошел огненный шар, - доложил Зотов наверх притихшим
зрителям. – Эй! Вы там живы?! – спохватился он, не получив скорого ответа.
- Все нормально, - пробормотал Бенедикт. – Вы думаете лазер?
- Нет. Диаметр тоннеля метров шесть и он искревлен. Я повторяю: похоже на то, что здесь
прошел огненный шар.
Макар двинулся по тоннелю, обходя упавшие с потолка глыбы и осыпи – последствия прошлых
замлетрясений. Метров через двадцать связь стала давать сбой. Наверху на экране монитора все чаще
стала появляться рябь. Наконец треск и шипение начали мешать Макару и он сообщил Бенедикту, что
снимает с себя аппаратуру. Не дождавшись ответа, курганник скинул арматуру связии фонари,
сбросил пояс с блоками питанияиостался только с ножом и флягой «захаровки». Бенедикт потер
ладонью подбородок:
- Все. Теперь будем ждать. Дина, сварите мне кофе. Семен, пленники под твоей отвественностью.
Охранник бросил на него косой взгляд.
- Отвечаешь гловой, - ткнул в него пальцем старый антиквар.
- Как скажите, - криво усмехнулся антиквар. Он взял кусок веревки и подошел к Виктору.
- Руки!
Ковалев слишком вымотался за день, чтобы сопротивляться, но все же возразил:
- Я никуда не убегу. Внизу мой друг.
- А мне моя голова дороже твоего… друга!
Семен связал ему руки, довел до костра и набросил петлю на лодыжки.
- Так вернее, - подмигнул он Виктору.
Юля спала, свернувшись калачиком. Тепло костра и суматоха прошедшего дня сделали свое
дело: Ковалев стал клевать носом, повалился на расстеленный спальный мешок.
- Ну вот, - оскалился Семен, когда Виктор засопел. – Теперь я буду развлекаться, чтобы самому
не уснуть.
Дина обалдело уставилась на напарника, а охранник намотал на ладонь свой носовой платок и
пересел к Юле. Бенедикт презрительно скривил губы иотвернулся к своему ноутбуку.
- Сейчас погреемся, погреемся, - приговаривал Семен, засовывая руки под одежду пленницы.
Юля вздрогнула, проснулась и хотела закричать, но туго скрученный платок передавил ей рот.
- Т-ш-ш, - прошипел насильник. – Тихо, тихо, красавица, а то еще разбудишь своего принца и
мне прийдется его пришибить. Так… сгоряча… нечаянно… А может прострелю ему вторую ногу.
Слезы хлынули из глаз женщины. Она попыталась отбиться, но Семен пару раз ударил ее по
лицу и, когда она затихла, принялся за свое. Он не заметил, как человек подошел сзади. Охранник
закричал от неожиданности, когда его подняли и отшвырнули прочь от женщины. Семен
перекатился, вскочил на ноги, расстегнутые штаны упали на колени.
- Что за черт?! – взревел охранник, скрепляя их ремнем на скорую руку. Невысокая фигура в
черном плаще стояла у костра, раструб наброшенного капюшона был направлен на насильника.
- Ты еще кто?!
Во тьме капюшона загорелись холодным зеленым светом глаза. Семен отскочил в сторону,
подобрал лежащий рядом с Диной пистолет и выстрелил. Пуля срикошетила, будто ударилась о
37
броню. Плащ одним порывом сдуло с плеч пришельца.
Семен зло выругался, Диана схватилась за свое оружие. Бледная тварь одетая во что-то черное
текучее облегающее со звериной ненавистью смотрела на них. Судя по наличии высокой груди
этобыла особь женского пола. Рот ее был черен, из-под верхней губы скалились острые зубы, под
огромными горящими глазами залегли черные тени. Пряди черных, как смоль волос спадали на лицо,
белые длинные пальцы заканчивались черными когтями.
Очнувшийся от сна Виктор, похолодел от ужаса, хотя тварь стояла к нему в профиль.
- Навь, - вспомнил Бенедикт слова курганника. – Стреляйте! Стреляйте!!! – завопил он.
Охранники принялись палить, как сутки назад они стреляли в пришельца, но эта тварь вдруг
размножилась на нескольких абсолютно одинаковых копий, а попавшие в нее пули со свистом и
искрами отрекошетили от ее тела. Началась беспорядочная стрельб. Тварь бросилась вправо от костра
в тень и тут же появилась возле Дины, выбивая из ее рук оружие. Она дохнула девушке в лицо и
охранница упала наземь, лишившись сознания. Пистолет Семена щелкнул затвором – магазин был
пуст, - а неведомое чудовище неспеша наступало с грацией победившего зверя. Охранник зарычал от
бессилия и кинул бесполезным оружием в тварь. Она увернулась змеиным движением, сделала еще
один шаг. Семен ринулся на нее с кулакми, однако ноги приросли к земле. Он посмотрел вниз и
закричал от ужаса: икры и ступни превратились в обычные камни и превращение это не прекращаясь
ползло по бедрам до пояса. Охранник забился в ловушке, колотя по растущим камням кулаками,
делая резкие рывки всем телом, пытаясь вырваться. Все тщетно. Камень уже сковывал грудь, полз по
рукам. Тварь подошла к нему вплотную и заглянула в глаза. По щекам Семена текли слезы бессилия.
- Пощади, - сипел он, чувствуя холодную непомерную тяжесть в груди. – Пощади…
- Тебя всегда развлекала эта просьба. Твои жертвы молили об этом, - шипела тварь.
- Ты смеялся. Смейся же сейчас.
Камни ссыпались к ее ногам.
Чудовище обернулось к Бенедикту. Старик сидел на алтаре с искаженным от страха и боли
лицом, его взгляд уже остекленел, губы посинели. Еще недавно он собирался проникнуть в
сокровищницу, вызывая кровавой жертвой темные силы, а столкнувшись с ними лицом к лицу, умер
от страха.
Дина дрожала всем телом, пытаясь оградиться от твари поднятой рукой. Взгляд холодных
зеленых очей приковал ее к месту. Чудовище присело перед ней на корточки и вдруг стало
изменяться на глазах. Черное одеяние превратилось в малахитовое платье в золотым шитьем, лицо
смягчилось, приобрело нормальный цвет, полные губы налились кровью, волосы сами сложились в
тяжелый узел на затылке.
- А ты забудешь все, - сказала женщина Дине. – Даю тебе шанс начать заново.
Она коснулась указательным пальцем лба девушки и та уснула. Незнакомка уложила ее на
спальник и укутала в плед.
Дива встала и подошла к Виктору, утешающему плачущую Юлю. Ковалев бросил косой взгляд
на землю в поисках оружия, но все осталось у второго костра, где спала беспробудным сном спала
Дина.
- Тебе бояться нечего, - сказала владычица гор.
- После всего увиденого ... Я не уверен.
- Не пытайся понять, просто прими как есть.
- Кто вы?
Она улыбнулась, подевечьи неопределенно пожала плечами:
Женщина-ящерица, помощница Бэтмена.
У Виктора от удивления отвисла нижняя челюсть.
- Ты должен помочь ему выбраться, - сказала владычица.
- Но...но я не могу спуститьься.Нога...
- Достаточно того, что ты охраняешь трос.
Она крутанулась на месте и большая зеленая ящерица метнулась к зеву пещеры.
Тринадцать мертвецов
Видимо здесь когда-то была естественная полость. Ее расширили, сделали двенадцать ниш
высотой около двух метров..,а затем заложили их камнями. Вопрос: зачем? Центральный камень
каждой кладки был украшен летящим псом. Животные словно парили, кувыркаясь в воздухе и этим
38
были похожи на летающих собак, которых изображали на своей керамике люди трипольской
культуры. Однако псы гробницы были заключены в окружности из растительного орнамента.
Трипольцы так не делали. Посреди зала на камне было воздвигнуто изваяние воина в натуральную
величину, руки его покоились на рукояти двуручной секиры. Макар ощутил явную угрозу. Он
неспешно снял с пояса флягу и сделал глоток «захаровки». Если предстоит бой, то надо встретить
противника со свежими силами.
С противоположной стороны круглый тоннель уходил дальше и курганник двинулся вперед,
готовый к любым неожиданностям.
- Видишь, на чем сидит воин? Это твой гроб, несчастный!
Хранитель стоял у входа в зал, протянув правую длань к камню, на котором сидел воин.
В заколдованных болотах там кикиморы живуть, защекочуть до икоты и на дно уволокуть.
Страшно аж жуть, - ответил Зотов, вытаскивая из ножен оружие.
- Ну-ну, - усмехнулся дед. Он стукнул о пол своим тяжким посохом, и каменная кладка в нишах
рассыпалась. Двенадцать воев закованных в черные брони с мечами в руках вышли в зал. Сидящий
на каменном гробу расправил плечи, слой ссохшейся пыли
осыпался на пол и воин открыл глаза. .
Что скажешь, дерзкий? - ликовал Хранитель.
Макар сцепил зубы. С ножом не много навоюешь. Если бы тесак был за плечами! В паре с
боевым ножом веселее, а так шансов мало. Вон морды какие у всех серьезные!
Двум смертям не бывать...- пробормотал курганник и успокоился.
Злоба да ненависть в бою не подмога. Хорошо успел глотнуть «захаровки». Теперь кровь
быстрее пошла по жилам, улучшилась реакция и Макар вихрем пронесся по пещерному залу,
заставляя противника мешать друг другу. Зотов парировал удар, в ответ рубанул в щель доспеха.
Вой отшатнулся, скорчился, но вскоре пошел в новую атаку, как ни в чем не бывало.
«Они мертвецы!» - дошло до Макара, когда порез на запястьи второго противника сросся сам
собой. Курганник изменил тактику. Возможно, этих парней можно убить их собственными мечами.
Макар убрал свой нож и перешел на удары и броски.
Ага! Хе-хе! - воскликнул он, получив в руки выбитое у воя оружие и тут же удачно парировав
новый удар. Однако пальцы на рукояти чужого меча вдруг свело судоргой, боль пронзила
предплечье, скрутила правую сторону тела. Пришлось левой рукой разжимать сведенные пальцы и
одновременно уходить из-под разящей стали атакующих воев. Меч вампиром качнул с него силы. У
Макара даже на какое-то время помутилось в голове и в это мгновение кто-то сзади взял его за плечи.
Борясь с одурью, курганник среагировал не сразу.
Ты брал их оружие? - взволнованные зеленые глаза с тревогой смотрели на него.
- Черт дернул, - прохрипел Макар. - Их гадов ничего не берет.
- Держи, - владычица вложила в руки Зотова его собственный тесак.
- Как это? - промямлил он.
- Не до того. В бой!
Когда она появилась в пещере, стражи склепа остановились в замешательстве. Хранитель
насупился сычом, наблюдая, как Макар принимает из ее рук оружие.
- Ты поплатишься за это!
- Уже не важно! - ответила владычица, начиная атаку первой.
Воев словно подменили. Они по прежнему бились что было сил, но в глазах их появилась
обреченность, будто они шли на ритуальное заклание. Макар мог только жалить в щели меж
пластинами доспеха, чем доставлял противнику не мало неприятностей, однако убивала воев только
она.
Стражи склепа слабо отбивались от блистающих клинков Дивы и принимали смертельные
удары как благо, избавление от тяжких оков. Воевода же яростно наступал на Макара, бешенно
вращая секирой с такой силой и скоростью, что лезвие оружия в воздухе превратилось сплошную
стальную полосу. Но курганник не сдавался, постоянно маневрируя, меняя направление ударов. В
конце концов, ему удалось подрубить сухожилия под левым коленом воеводы. Тот упал на раненую
ногу, на какое-то мгновение его горло было открыто для удара Зотова, однако Макар промедлил.
Клинок же владычицы был неумолим. Воевода шумно вздохнул и рухнул на пол пещеры.
- Неверная! - взревел Хранитель в приступе гнева. Каменная крошка смерчем поднялась в воздух
и закружилась вокруг Дивы. Она пыталась вырваться - тщетно. Пыль и камни облепили ее тело,
сковывая движения. В несколько мгновений, девушка превратилась в статую. Макар поднял тесак:
- Видит Бог, дедуля, я не хотел.
Кому грозишь несчастный!
Дед протянул к Зотову ладонь с растопыренными, словно когти зверя, пальцами и курганник
замер на месте, не в силах пошевелиться.
- Ты зашел слишком далеко, - говорил Хранитель, - и ты будешь сурово наказан.
В воздухе перед Макаром образовалось туманное облачко, по которому, будто по озеру,
пробежала мелкая зыбь и Зотов увидел в образовавшемся окне знакомую комнату залитую лунным
светом.
39
- Все твои страхи ведомы мне! - вещал дед. - Хлебнешь ты с лихвой горя и страданий!
Лиза спала, разметав по подушке нежные руки с маленькими ладошками. Здоровый сонный
румянец лежал на ее щеках, губы чуть припухли от сонной сладости.
- Узнаешь? Ты не пожалел ее, не пожалел и свою дочь, - скрюченные пальцы
Хранителя потянулись к беременной женщине.
Как не надрывался Макар, он был не в состоянии пошевелить даже пальцем. Так с ним часто
случалось в детстве: приходил ночью кто-то темный, ложился на грудь и давил своей массой, Не
пошевелиться, не сбросить нечисть, выкручиваясь до звона в ушах. Сначала маленький Макар
плакал, а однажды вдруг мальчишка рванулся из душных объятий и вышел из собственного тела. Он
впервые увидел со стороны это черное аморфное существо, давящее его на кровати. Ударил тогда
Макар что было силы и хотя кулаки вязли в теле твари, как в тесте, мальчик не прекращал бить ее.
Зотов собрал все силы в кулак и рванулся. Курганник пулей вылетел из парализованного тела и
ударил Хранителя в грудь. Дед охнул от удивления, упал на пол, даже посох выронил из рук. А
Макар вдруг почувствовал падение и очнулся, сам едва устоял на ногах.
Каменное крошево осыпалась с тела Дивы. Она встрепенулась, стряхивая с себя пыль, и чихнула.
- Ты как? - спросил ее Макар.
- Нормально. Он хотел меня задержать, чтобы расправиться с тобой, но не ожидал от
тебя такой силы.
Зеленые глаза с интересом рассматривали его. Было в ее взгляде еще нечто большее, что
присуще глазам Лизы, только Макар не хотел замечать этого. Она опустила голову. Зотов вновь
почувствовал себя дураком, не зная, как связать слова в кучу, чтобы толи просить прощения, толи
утешать, толи отвернуться, будто ничего не было. Хранитель исчез, тела воев рассыпались каменным
крошевом.
- Ты не сердись на деда, - сказала она, не оборачиваясь. - Он не со зла. Просто он
давно здесь и думает, что все остальные хотят навредить спящему.
Эт понятно, - устало ответил Макар. - Только пусть лучше уж на мне отрывается, а не...
Она порывисто обернулась.
Не бойся, с ней ничего плохого не случится. Обещаю.
Он кашлянул, сказал как-то не ловко:
- Спасибо тебе...
- А теперь ступай. Ступай, витязь!
Ей было невыносимо стоять рядом и Макар понимал это.
Когда человек скрылся в тоннеле, владычицу захлестнула ее темная суть. Давая волю
собственной ярости, она разнесла постамент воеводы ударами своих мечей, и в бессилии упала на
пол. Что-то изменилось в ее теле, удивившись самой себе, она положила ладонь на живот.
- О, витязь, - улыбка коснулась ее уст. - Благодарю тебя...Благодарю.
Воздушный бой
Шар возвышался на постаменте и, если его оболочка когда-то пылала огнем, то становилось
понятным, каким образом образовался извилистый круглый в сечении тоннель. Здесь тоже была
естественная полость. Справа от входа журчал источник, его кристальная вода растекалась по полу,
заполняя выбоины. Нижняя часть шара была темно-зеленой. Верхняя полусфера запорошена пылью
и мелкими осколками с потолка. Макар подошел ближе, чтобы рассмотреть орнамент украшающий
помост по всему периметру. Подобно рисунку амулета, этот рисунок состоял из плетеных колец с
лежащими в них человечками и окружали их острые шипы. Структура сферы казалась сплошной,
однако боковым зрением курганник уловил какую-то мелкую ячеистую структуру, ускользающую от
прямого взгляда.
Где-то мы уже такое видели, - пробормотал Зотов. Он осторожно коснулся поверхности шара, но
рука, не встретив сопротивления, погрузилась в него по запястье. Макар попробовал проделать тоже
самое в другом месте. Эффект был тот же. Курганник задумчиво потер подбородок.
- Ну, с Богом.
Он набрал по больше воздуха и нырнул лицом вперед, как в воду. Внутри царил зеленый сумрак.
Перед Макаром возникло нечто вроде трапа. Зотов выпустил воздух, принюхался: запах прелых
листьев и пыли - ничего особенного. Ближе к центру структура сферы укрупнялась, превращалась в
переплетение ни то ветвей, ни то корней. Макар вынырнул назад. Значит вся конструкция
представляла собой сферический фрактал т.е. ее крупные части повторяются в более мелких и так,
возможно, даже до молекулярного уровня. Елка, например, тоже фрактал: ее самая мелкая веточка
похожа на само растение. Если бы из нескольких елок сложить шар и их стволы росли бы от одного
центра, получилось бы грубое, но точное подобие сферы.
Зотов подошел к странному объекту с другой стороны и вновь нырнул. Трап возник перед ним.
40
Секунду подумав, курганник ступил на балясину. Тело без запинок прошло сквозь зеленую стену.
Как только он поднялся в центральную камеру, трап исчез.
- А если выйти? - вслух спросил Макар. Трап возник еще до того, как он закончил фразу.
Нет слов, нет слов, - пробормотал Зотов.
В центре всей конструкции находились два огромных причудливых листа, расположенных один
над другим. На нижнем листе лежало худое существо больше похожее своим телом на кузнечика,
чем на человека. Оно, видимо, доводилось погибшему стражу дальним родственником, а скорее
всего они относились к разным расам: кожа этого существа темно-зеленая, пластины на голове
меньше размером и не такие острые да и ростом ниже желтокожего. Кроме того, все его тело
покрывал тонкий слой какой-то прозрачной пленки. Макар осторожно коснулся руки существа.
- Холодная, - удивился он. - Прямо космонавт в анабиозе.
«Разбуди спящего», - вспомнил Зотов слова владычицы гор. «Спаси спящего», - просил страж.
Знать бы как его разбудить!
В царящей тишине из глубины пещеры до слуха Макара долетел звон ручья, словно кто-то давал
подсказку. Курганник поднял на руки легкое тело пришельца и вынес его из сферы. Слева от
постамента Зотов нашел довольно приличное углубление, в которое он опустил зеленое тело.
Пришлось немного притопить пришельца, иначе он просто плавал по поверхности, как простая
деревяшка. Макар окунул его несколько раз в импровизированную ванну, чувствуя, как жесткая
оболочка на теле пришельца становится упругой, эластичной.
Наконец нижнее веко пришельца дрогнуло, открылось черное око, пальцы рук слабо
шевельнулись, распахнулся узкий, безгубый рот.
- Привет, Кащей Бессмертный, - подмигнул ему Макар. - Пить будешь?
Как ни странно, посланник небес понял человека, который просто пошутил, и слабо кивнул
головой. Зотов перенес его к источнику, усадил прямо под струящийся поток. Пришец запрокинул
голову, жадно поглащая воду. Курганник устало опустился на постамент.
- Дошел таки.
Макар устало вздохнул:
- Бить будите?
Я пришел поклониться Переплуту, - пробурчал дед.
Зотов кивнул: все сходится. Семаргал - огненный бог змееборец и одновременно хранитель
посевов Переплут - от перепутанных корней растений. Наверняка дед видел, как перепутаны внутри
сферы корни-ветви, как сфера, полыхая огнем, бурила боковой проход в пещере. Вот и перешло имя
бога к пришельцу, а, может, сам пришелец породил своим приходом миф о боге. Поди разберись
теперь!
Курганник достал свою флягу: глоток еще оставался на дне. Пока Хранитель воздавал должное
пришельцу-богу, Макар пришел в себя.
- Курганник, - окликнул его дед. - Подойди.
Пришелец был метра полтора ростом, из-за пластин, нависающих над глазами, взгляд казался
строгим изучающим. После омовения его тело приняло более округлые формы, оставаясь покрытым
эластичной пленкой.
Они так и стояли, с интересом рассматривая друг друга, пока Хранитель не коснулся локтя
Макара.
- Поприветствуй его, не стой болваном, - шепнул дед.
Зотов развел руками, мысли вяло складывались в слова, и он ляпнул первое, что пришло
в голову.
- Сильвупле, гости дорогие. Сильвупле... Ален плизир... Э-э, битте-дритте, - он вытер
испарину на лбу тыльной стороной ладони - «захаровка» потихоньку восстанавливала силы
курганника.
- Господи... Они че по нашему совсем не понимают, - прошептал он Хранителю. Старик
тяжело вздохнул:
- Они понимают, - пробурчал он недовольно, - Иди за ним, шут гороховый.
Переплут тебе кое-что покажет.
Пришелец внимательно осмотрел внутренности своего саркофага, склонился над листом, в
котором пролежал, видимо, не одно столетие, а то и тысячелетие. И от его прикосновения весь
фрактал вдруг вздохнул, плетеный пол качнулся под ногами Макара, цепочки желтых, зеленых, синих
огоньков побежали по жгутам и хитросплетениям ветвей-корней. (рис. 5)
Зеленый человек оглянулся на курганника, желая увидеть, какое впечатление произвела на него
такая перемена.
- Так это корабль, - высказал в слух свою догадку Макар. Пришелец кивнул и жестом указал
человеку на вторую половину листа-ложа. Не дожидаясь Зотова он занял свое прежнее место и под
его тонкими пальцами захороводили огоньки.
41
Макар в нерешительности оглянулся: меч за плечами, нож и фляга на боку теперь мешали, но он
не знал, куда их можно положить в мешанине ветвей-корней. Пришелец, а может и сам корабль
уловил его желание. С потолка опустилось ответвление и раскрылось зеленым узким листом перед
курганником. Макар поместил в него все свое добро и отросток исчез.
Когда человек разместился рядом с пришельцем, ложе под ним приняло форму его тела и упруго
обхватило с боков. Это было нечто вроде ходовой рубки или капсулы управления.
- Ничего не бойся и помни: ты в корабле, - предупредил пришелец, произнося слова со странным
акцентом.
Верхний лист скрыл их от внешнего мира. На какое-то время воцарилась темнота, а потом Макар
ощутил себя летящим в небе и полуденная синь раскинулась от края и до края.
- М-мать честная! – вырвалось у Зотова, когда он увидел под собой гладь моря или скорее озера,
огромного озера. Что-то знакомое уловил он в его очертаниях и сразу понял что, когда увидел
впереди протянувшуюся с запада на восток горную цепь.
- Н-ни хре-ена с-себе! – от головокружительного полета захватывало дух.
Справа и слева параллельно курсу Макара летела нестройная вереница шаров, полыхающих, как
маленькие солнца, а под ним горел ярким светом шар побольше. Глядя на эту кавалькаду, Зотов
понял, что и его корабль выглядит точно так же. Фрактал создавал вокруг себя нечто вроде слоя
аннигиляции, который приводил корабль в движение и позволял маневрировать, совершая
немыслимые повороты и кульбиты. Именно о таких эволюциях огненных шаров рассказывают люди,
наблюдавшие НЛО.
Осмотрев окружающее пространство. Макар увидел еще один корабль, который в корне
отличался от пылающих шаров. Внизу над горами плыл огромный черный шип, покрытый острыми
иглами-отростками. Эти тонкие иглы торчали в разные стороны, - Макар насчитал одиннадцать штук,
- и свет не отражался на черной поверхности корабля. Казалось, огромная трещина ползет по земле и
сама земля раскалывается перед ней и вновь срастается позади.
Шары спикировали на этот шип. Земля помчалась курганнику навстречу, душа ушла в пятки, но
Макар справился со стразом.
«Это запись, - догадался он. – Это просто запись, как фантастическое виртуальное кино. Если
Черное море еще озеро, то сейчас примерно 5-тое тысячелетие до нашей эры».
Справа полыхнуло: один из шаров ярко вспыхнул и образовавшийся новый шар огня более яркий
с огромной скоростью понесся к черному шипу. Поверхность шипа покрылась голубыми молниями и
от его корпуса стали отделяться колючки меньшего размера в три-четыре иглы.
- С ума сойти, - пробормотал Зотов:
- В небе ясном, в небе чистом
Да явилось черновоинство,
Черно воинство да во главе с черным змеищем.
Завертелось круговерть воздушного боя: шары полыхали белым пламенем, поражая противника;
иглы шипов загорались синими искрамии лучи пронзительного синего света разили неприятеля.
Больше Макару было трудно разобрать. Небо и земля быстро сменяли друг друга, ревело золотое
пламя, ядовито шипели синие лучи. Начинала кружиться голова, комок подступил к горлу, но что-то
дохнуло легкой мятной прохладой и Зотову полегчало. Он увидел, как золотым пламенем отбило иглу
у черного шипа. Пораженный завертелся волчком, истаивая на глазах, устремился по наклонной к
земле и упал в месте тонкой перемычки между большим черноморским озером и малым – будущим
Мраморным морем. Контуры земли содрогнулись от удара, по ней прошла ударная волна, озера
вспенились огромными волнами…
Остальное развитие катастрофы Макар увидеть не успел, хотя и без того было понятным, что он
стал свидетелем начала Дорданова потопа: хлынувшая через разломы проливов Дарданеллы и Боспор
вода Средиземного моря, заполнит озера и затопит плодородные долины на их берегах, а причиной
всему этому будет упавший инопланетный корабль. Но взору Макара предстала иная картина.
Большой шар стал наседать на основной черный корабль, осыпая его градом ударов. Тот
спустился так низко, что двумя иглами-шипами километра в три длиной зацепил поверхность земли,
стал медленно задирать нос вверх, поднимаясь вертикально в небо.
Но в это время синяя яркая вспышка резанула Макара по глазам, земля понеслась навстречу.
Человек заорал… и тут же очнулся на зеленом ложе корабля.
Когда они с пришельцем вышли из корабля, три золотых шара висели в воздухе у входа в
пещерный зал. Высокий пришелец с желто-зеленой кожей в синей набедренной повязке беседовал о
чем-то с Хранителем. Нет, это был не павший страж, но явный представитель его расы. Второй
42
пришелец являл собой образчик третьей расы: коренастое ширококостное тело было покрыто бурозеленой кожей, а наголовные пластины больше напоминали низку бананов. Он первым увидел
вышедших из корабля и приветствовал их вполне человеческим жестом – поднятием руки.
Макара еще покачивало, потому он опустился на край постамента, наблюдая встречу
пришельцев. Хранитель оставил их, подошел к курганнику.
- Значит, черно воинство сбило его над этой горой, - скала Макар.
- Да, - кивнул дед. – Они могут менять размеры своих небесных кораблей. В шахту он вошел
размером с кочан капусты, но корабль плохо слушался правила и стал расти в натуральную величину.
Пламенная суть его прожгла стену, образовав коридор, а здесь правило совсем пришло в негодность,
корабль заметался, расширяя пещеру и упал. Огонь погас.
- Ясно. А кто те черные?
Хранитель тяжело вздохнул:
- Они из мира Чернобога, слуги его.
- Черно воинство во главе с черным змеищем, - процитировал Зотов.
- Так.
Макар поднялся на ноги, забросил за спину ножны с ятаганом, застегнул пряжку пояса, на
котором висела фляга и нож. С сожалением положил руку на пустую фляжку.
- Ну вот и все, - устало сказал он. – Дело сделано.
Три шара присоединились к трем сторонам сферы сбитого собрата. Она окуталась солнечным
сиянием и стала размером не более футбольного мяча. В такой связке они вылетели из пещерного
зала и воцарились сумерки. Белым изваянием среди сумрака возвышалась фигура Хранителя.
- Тебе пора, - сказал дед. – Иди как можно споро. Пещера теперь начнет сжиматься. Да только
гляди! Не пользуйся даром Дивы, иначе можешь остаться в камне. Простор и время сейчас будут
искажаться. Иди! Я сдержу стены сколько смогу.
- Могли б и подвезти, - пробурчал Макар, кивая вслед улетевшим пришельцам.
- Чужая душа - потемки, - философски изрек Хранитель. – А они, хоть и светлые, а вовсе чуждые
нам.
Макар поднялся с постамента.
- А вы сами-то как, дедушка?
Старик тяжело оперся обоими руками на вершине посоха.
- Мой срок вышел. Иди… не поминай лихом.
- Вы тоже…
Пол пещеры качнулся под ногами.
- Спеши, курганник! Спеши!
Возвращение через рай
Пол под ногами раскачивался, будто палуба корабля в девятибалльный шторм, стены
искривлялись, за спиной скручивались спиралью, угрожая раздавить бегущего человека. Хотя на
самом деле, Макар еле плелся, оступаясь и падая. Где-то на выходе из первой полости, в которой
довелось сразиться с воями, с потолка пошла каменная осыпь, Зотова обломком зацепило по голове
и…
Курганник поднялся на ноги. Он стоял на желтой песчаной тропе, желтым полозом вьющейся
среди зеленой травы и причудливых кружев кустарника. Глубокая синь раскинулась над головой,
яркие крупные звезды мерцали на небесах и в зените пылало теплое солнце. Макар вытер лицо
ладонью. Такое снилось ему уже не раз, но сейчас уж слишком все было явным, осязаемым. Он
поднес ладонь к ветви кустарники она колыхнулась от прикосновения.
Зотов пошел по тропе, поднимаясь к вершине возвышенности. Вскоре заросли расступились и
перед человеком открылся вид зеленой речной долины среди причудливых гор, будто сошедших с
китайский миниатюр. На вершине горы, куда поднялся Макар, лежал белый узловатый камень,
вросший в землю, и тропинка золотым ручьем обтекала его со всех сторон.
Здесь курганника уже ждали. Широкие плечи человека, сидящего на камне спиной к Макару,
были покрыты рубахой без рукавов сшитой из грубого полотна, широкий пояс украшали бронзовые
43
бляхи. Зотов, не произнося ни слова, подошел и сел рядом.
- Чудный мир, - зачарованно произнес Гермес. – Нравится?
- Ага.
Посланник богов глянул на человека, как на еретика.
- «Ага», - передразнил он Зотова. – Че «ага»? Красота глянь какая!
- Это… рай что ли? – робко поинтересовался Макар.
Гермес положил ему руку на плечо, тихонько похлопал широкой ладонью.
- Теперь твое пристанище. Посмотри вокруг! Невиданные страны, солнце, звезды, плоды на
любой вкус! Да тебе века не хватит пройти весь этот мир! Везде ты будешь героем! Яж тебя знаю!
Простые девушки и царицы будут дарить тебе свою любовь! Да че ты киснешь! Глянь вокруг –
красотища!
- Тоска, - тихо произнес курганник.
Гермес выпрямился, глаза полыхнули гневом.
- Как ты, несчастный смеешь перечить?! Тебе дана такая возможность, а ты!.. Неблагодарный!
Он вскочил на ноги, навис над человеком всей своей мощью. Макар глянул на Гермеса из-под
лобья и не отвел взгляда, как ни ярился посланник богов.
- Встань, - более спокойным тоном произнес Гермий. Зотов поднялся.
- Силен ты, брат, - бог положил ладони на плечи курганника. – Не рай это вовсе. Рано тебе еще.
- Что же это тогда?
- Да ничего, - пожал плечами Гермес, - тебя там сильно шарахнуло, вот и решил повидаться, пока
ты там без памяти лежишь.
- Так это виртуальный мир?
Посланник усмехнулся:
- Пока да.
- В смысле…
Гермий оглядел округу, подбирая слова, что бы объяснить все более-менее доходчиво.
- Творец создал совей мощью Вселенную, - начал он. – В каждого из нас Он вложил часть себя,
маленькую толику.
- Искру Господню?
- Точно. Кто-то тушит ее в себе, не задумываясь над своими действиями, а есть такие, кто
увеличивает ее. Тогда человек начинает творить: горшок лепит или рисунок рисует, сад садит или
дом строит, создает семью и детей растит. Мало по малу он создает нечто вроде своей маленькой
вселенной, вроде своего мира. Если он постоянно придерживался законов Творца, строил мир на
любви, человек может создать и государство и даже планету!
- Послушай, Гермий, - Макар задумчиво уставился на камень. – А ведь Вселенная существует в
бесконечном многообразии и значит… значит где-то в этом разнообразии существует планета,
созданная каждым из нас.
Гермес расхохотался:
- Ну, ты даешь, курганник! Ха-ха! А ведь ты абсолютно прав!
- Скажи еще, что все это, - Макар раскинул руки над удивительным миром под звездами и
солнцем, - мое творение.
Гермес, улыбаясь, наблюдал смятение человека, открывшего истину.
- Потому мир вокруг нас пока виртуален. Пока, - подчеркнул он. – Все зависит от тебя и ты в
ответе за все происходящее здесь, за каждое живущее здесь существо, за мельчайшую частичку и за
огромную гору.
- Но ведь я смертный!
Гермес пожал плечами:
- На все вопросы не будет ответа.
Мир вокруг подернулся дымкой, фигура посланника богов стала расплываться.
- Постой! – закричал Макар. – Только один вопрос!
- Давай, - отозвался Гермес.
- Черный корабль пропахал землю. Я видел это. Но ведь где-то должен был остаться след!
- И только-то! – в голове бога звучало разочарование. – С этим ты вам справишься! Думай,
курганник, думай!
Зеленые очи с тревогой и надеждой вглядывались в его лицо.
- Жив, - с облегчением, вздохнула Дива.
44
Голова раскалывалась от боли, каменный пол под ним дрожал и шевелился, как спина огромной
змеи.
- Долго я тут валяюсь? – слабым голосом спросил Макар.
- Минуты две, - она подставила свое хрупкое плечо, помогая ему подняться на ноги. Макар
прикоснулся к щеке, она почему-то оказалась влажной. Он с интересом смотрел на мокрую ладонь,
соображая, где он успел упасть лицом в воду.
- Я сбегала за водой, чтобы привести тебя в чувство, - пояснила она.
- Тебе надо уходить, - сказал Зотов, отстраняя владычицу от себя.
- Нет. До выхода мы пойдем вместе.
- Ты думаешь я не дойду сам?
Курганник одним движением поднял ее на руки.
- Вместе, так вместе, - хмыкнул он. – А вот если будешь вырываться – уроню… Нечаянно.
Он мощно вдохнул и побежал.
Пол под ногами норовил вывернуться, сделать подножку, потолок и стены сыпали камнями и
щебнем, пространство искажалось, порождая ложные проходы и стены, однако курганник уверенно
двигался вперед, перепрыгивая с камня на камень, как будто шел по бурному потоку, уворачиваясь от
осыпей и точно выбирая направление. Дива покорно спрятала лицо у него на груди, не смея
пошевелиться, чтобы не помешать Макару.
Наконец они добрались до выхода и Зотов опустил свою прекрасную ношу на пол.
- Виктор ждет тебя, - сказала Дива. – Он жив и здоров. Юля тоже в порядке.
- А остальные? – спросил Зотов, отдышавшись.
- Их нет, - ответила она и осторожно взяла его за руку. – Теперь мы должны проститься.
- Не поминай лихом, владычица гор, - с поклоном сказал Макар.
Она обняла его за шею, припала к губам своим пьянящим поцелуем.
- Запомни меня такую, - попросила она, отстраняясь.
Ее фигура будто налилась светом, превращая Диву в женщину невиданной красы. Световые
блики побежали по малахитовому платью, золотое шитье заискрилось звездами. Лицо ее озарилось
румянцем, глаза превратились в изумруды удивительной прозрачности. Она протянула руку к
человеку: между нежными белыми пальцами змеилась тяжелая золотая цепочка, на которой висле
голубой окатыш лунного камня. Золотой узор из крошечных ящерок обрамлял полупрозрачный
камень.
- Это тебе. Если захочешь, он станет прежним, - золотая цепь превратилась в кожаный шнурок. –
А если вспомнишь обо мне… - кулон сверкнул золотом.
Макар зачарованно протянул руку навстречу, их пальцы соприкоснулись.
- Вспоминай, витязь, - прошептала Дива и печалью заполнились ее глаза. Фигура владычицы гор
стала таять, исчезать ивот ее прозрачная ладонь растворилась в ладони курганника, тяжелый золотой
амулет опустился на пальцы.
- Я не забуду, - пообещал он.
С грохотом и скрежетом тоннель стал скручиваться в спираль, которая неумолимо стала
надвигаться из глубины пещеры на человека и Макар прыгнул к обрывку веревки.
***
Солнце явило свой лик миру и раздробилось по земле мириадами росных самоцветов. Среди
дышащих жаром углей костра еще вились редкие слабые язычки пламени, будто призраки того оня,
который всю ночь жадно грыз сухие ветви и рвался к звездному небу.
Виктор сидел ссутулившись на сложенном спальнике. Сон убаюкал его в такой позе, а
нахлынувшая усталость, заставила Ковалева забыть о данном Диве обещании.
Яркий солнечный свет упал на лицо Юлии, спящей рядом с ним, пробился сквозь ее
подрагивающие веки и заставил очнуться от ночного забытья. Женщина глубоко вздохнула,
приоткрыла глаза и тут же подняла руку, закрываясь от слепящего солнца. Она поспешила встать,
осмотрелась, привыкая к утреннему свету.
Второй костер давно потух. Возле него остались разбросанные вещи и забытый разряженный
пистолет. На плоском камне у входа в шахту сидел Бенедикт. Он сидел неподвижно с открытыми
полными боли и страха глазами. В его волосах на бровях и ресницах висели капли росы. Они падали
ему на мертвое лицо и горючими слезами стекали к подбородку. Юле стало не по себе при виде
плачущего мертвеца. Она осторожно коснулась руки Виктора и тот проснулся.
45
- Витя, это ужасно, - прошептала женщина, указывая на тело старого антиквара.
- Он сам выбрал свою судьбу, - сонно пробормотал Ковалев. – Меня сейчас больше беспокоит…
Он не договорил. Над краем пещеры возникла рука, она ухватилась за трос и подтянулась.
Голова Макара появилась в солнечном свете. Вторая рука ухватилась выше и уже тело по грудь
выбралось из зева шахты. Курганник выбрался наружу, но еще некоторое время продолжал ползти по
земле, не осознавая где находится.
Виктор бросился к другу. Юля подхватила плед и поспешила следом.
Зотов лежал лицом к земле, сиплое дыхание вырывалось из его груди. Макара перевернули на
одеяло… Юля вскрикнула от неожиданности: глаза курганника горели изнутри теплым солнечным
светом.
- Макар, ты меня слышишь? – Виктор осторожно коснулся плеча друга.
- Гермий, - хрипло произнес Зотов, - Гермий… Я знаю, что это, Гермий. Я нашел ответ… Это
Змиевы валы, ведь правда? Змиевы валы… точно. (рис. 6)
46