Польша и поляки в творчестве Александра

1
Польша и поляки в творчестве А. И. Солженицына
Тема Польши и поляков никогда не была главной темой
творчества Александра Исаевича Солженицына, несмотря на то
писатель неоднократно затрагивал этот вопрос. В контексте
распространенного мнения о полонофобии в русской литературе стоит
представить мнение автора «Архипелага ГУЛАГ» о размерах,
независимости, суверенитете Польши, а также истории ее отношений
с Российской империей (раньше Советском Союзом). Не менее
интересным является отношение самих поляков к Солженицыну,
который в 70-е годы был кумиром и примером для подражания для
многих граждан социалистических стран. Однако на протяжении
последних 20 лет это отношение к писателю претерпело значительные
изменения.
Тема Польши и поляков существовала в русской литературе
почти всегда. Долгое время Польша была самым сильным
европейским соседом Российской империи. В XVI и начале XVII века
Польша пыталась распространить свое влияние на русские земли. Во
время Смуты появилась даже такая идея, чтобы польский наследник
престола Владислав IV Ваза стал царем России. Начиная со второй
половины XVII века ситуация изменилась коренным образом: Россия
начала экспансию на польские территории. Это привело в 1795 году к
гибели Речи Посполитой.
Постоянные войны, смешанные семьи, проблема
национальности граждан Великого княжества Литовского являются
причиной того, что тема Польши была всегда актуальной в России.
Пик интереса русской литературы к полякам начался в XIX веке, когда
часть Польши стала частью Российской империи. К полякам, которые
с 1795 года (1815 или 1830) стали гражданами империи, почти все
русские относились как к чужим. Большинство поляков также,
несмотря на свое привилегированное положение в империи, не
2
чувствовали себя подданными царя и стремились к восстанию и
полной независимости своей родины. Русская литература
реагировала на действия поляков импульсивно, не всегда понимая их
поведение. Если до 1830 года многие русские писатели дружили с
польскими, то с 1830 года — со времен польского, или так
называемого ноябрьского, восстания — они начали отрицательно
высказываться о своих польских друзьях, и особенно об их
стремлении к независимости. В это время популярным стал даже
тезис о Польше как Иуде — предателе славянства. Это, несомненно,
позволяет говорить о явлении широко распространенной полонофобии
в русской литературе1. Отрицательно о поляках писали не только
авторы XIX века, например Федор Михайлович Достоевский в
«Братьях Карамазовых» и «Игроке», но и современные писатели,
например Станислав Куняев в «Шляхте и мы». Однако история
русской литературы знает также много писателей, которые
положительно относились к Польше и полякам. Об Александре
Герцене можно даже сказать, что он боролся за независимость
Польши. Александру Солженицыну намного ближе взгляды Герцена,
чем Достоевского, в отношении Польши.
Лауреат литературной Нобелевской премии многократно
высказывался о Польше в своих художественных произведениях,
интервью и многочисленных публикациях. В «Архипелаге ГУЛАГ» он
дважды писал о Ежи Венгерском — польском инженере, который
подобно многим другим солдатам Армии крайовой (Armia Krajowa)
попал в лагерь. Первый раз автор вспоминает о Е. Венгерском, когда
тот согласился одолжить ему, почти незнакомому человеку, свой
складной метр2. Это не был обычный поступок, потому что в лагере
была другая система ценностей и метр был самым ценным
имуществом заключенного. Но для Солженицына это был пример
нормального человеческого поведения в нечеловеческих условиях.
Второй раз Солженицын описывает Е. Венгерского во время
3
забастовки, когда заключенные, протестуя против нечеловеческих
условий, отказались принимать пищу. Однако после нескольких дней
голодовки властям лагеря удалось сломить сопротивление
заключенных. По свидетельству Александра Исаевича Солженицына,
не покорился только один человек — Ежи Венгерский. Описание
поведения Ежи Венгерского ярко иллюстрирует то, как писатель
относился к полякам. Стоит еще подчеркнуть, что автор очень редко
писал с таким восторгом о своих соотечественниках, с каким он пишет
о гордом поляке.
Позже автор неоднократно подтверждал в своих произведениях и
высказываниях, что поляков считает гордым, храбрым и прежде всего
очень независимым народом. Ежи Венгерскому, как и Солженицыну,
удалось выжить. В 1962 году в еженедельнике «Политика» он увидел
под выдержкой из книги «Один день Ивана Денисовича» фотографию
ее автора — своего бывшего знакомого по лагерю. Это натолкнуло его
на мысль написать своему товарищу по лагерю. Благодаря
посредничеству «Нового мира» Солженицын узнал, что его польский
друг, который так ему импонировал, живет сейчас в городе Катовицы в
Польше. В 2007 году в Польше были изданы письма Солженицына,
написанные Е. Венгерскому. Их переписка — это яркое свидетельство
того, что два фрагмента о Ежи Венгерском, помещенные в
«Архипелаге ГУЛАГ», оказались там не случайно. Как только
Солженицын узнал, что польский инженер, который так гордо боролся
с ужасами лагеря, живет в Польше, сразу же ответил ему:
«Среди сотен писем, которые я теперь получаю, было особенно
радостно и приятно получить Ваше. Я искренне Вас любил и люблю,
часто вспоминаю эти годы. Удивительное в Вас сочетание, с одной
стороны, доброты и человеческого расположения, с другой стороны,
выдержки и чувства чести. Никогда не забуду Вас 26 января, как Вы
отказались идти на ужин»3.
4
Е. Венгерский получил еще в 60-е годы несколько коротких, но
очень теплых писем от Солженицына. Они очень хотели встретиться
друг с другом, но им, к сожалению, это не удалось. Потом Солженицын
был вынужден эмигрировать на Запад, и долгие годы не могло быть и
речи о том, чтобы встретиться. После выдворения писателя из
Советского Союза Ежи Венгерский только один раз получил письмомикрофильм из США от Солженицына4. Возможно, Солженицын
написал таких писем намного больше, но польские службы
безопасности, по всей вероятности, перехватили их переписку. О
вышеупомянутых фрагментах «Архипелага ГУЛАГ» Е. Венгерский
узнал от знакомых, которые слушали польские передачи Радио
«Свобода». С одной стороны, эти фрагменты были для него поводом
для гордости, но с другой — у него сразу же могли появиться
проблемы с польскими службами безопасности. Но, к счастью, это
были уже 70-е годы, и все закончилось только несколькими
неприятными разговорами.
Солженицын уже в начале 70-х годов высказал свое мнение по
поводу катыньского расстрела. Свое мнение по поводу преступления
советских властей он изложил в 1973 году в статье «Раскаяние и
самоограничение как категории народной жизни». Рассуждая о
сложных отношениях между Польшей и Россией, Солженицын
призывал оба народа к тому, чтобы они признались (точнее,
раскаялись) в том, что каждый из них виноват перед соседом.
Писатель от имени россиян просил прощения за все грехи России: за
три раздела Польши, за подавление восстаний, за русификацию.
Писатель не забыл также про другие события: «высокоблагородный
удар в спину гибнущей Польше 17 сентября 1939 года; и уничтожение
цвета Польши в наших лагерях; и отдельно Катынь; и злорадное
холодное наше стояние на берегу Вислы в августе 1944 года,
наблюдение в бинокли, как на том берегу Гитлер давит Варшавское
восстание национальных сил — чтоб им не воспарять, а мы-то
5
найдем, кого поставить в правительство (я был там рядом и говорю
уверенно: при динамике нашего тогдашнего движения форсировка
Вислы не была для нас затруднительна, а изменила бы судьбу
Варшавы)»5.
Одновременно Солженицын заявил, что со стороны Польши он
также ожидает взаимного раскаяния. По его мнению, Польша также
неоднократно была виновата перед Россией и должна попросить
прощения за завоевание и угнетение русских земель в XVI веке, за
войны Сигизмунда III, за двух самозванцев на русском престоле, за
захват Смоленска, за поход Владислава IV и за подавление восстания
Богдана Хмельницкого6. Солженицын к этому списку добавляет еще и
разрушение более 100 православных церквей в Польше в 1937 году и
поход Ю. Пилсудского на Киев. По его мнению, это самый яркий
пример довоенного польского экспансионизма. По этому поводу
Солженицын пишет следующее: «Больше столетия испытав горечь
разделенного состояния, вот Польша получает по Версальскому миру
независимость и немалую территорию (опять за счет Украины и
Белоруссии). Первое внешнее действие ее — в 1920 году напасть на
Советскую Россию — напасть энергично, взять Киев и иметь цель
выйти к Черному морю. <…> Эта цель Польше не вполне удалась (но
контрибуция с Советов взята). Тогда второе внешнее действие ее,
1921 г.: беззаконное отобрание Вильнюса со всею областью от слабой
Литвы»7.
Писатель одним из первых в 1978 году поздравил Польшу с
выбором Кароля Войтылы на должность понтифика. Он выразил свое
убеждение в том, что выбор поляка на ватиканский престол — это
следующий удар по коммунистической системе. В отличие от многих
глубоко верующих православных русских, Солженицын был очень рад,
что у католиков будет сильный и мудрый наставник — папа римский.
О польском папе Солженицын всегда высказывался очень
положительно. Перед возвращением в Россию ему удалось в Ватикане
6
встретиться с Иоанном Павлом II. Солженицын в интервью, данном
Джозефу Пирсу, воспоминал, что во время беседы, которая длилась
полтора часа, их мнения разошлись только один раз — в ходе
дискуссии на тему попыток католиков сотрудничать с большевиками в
20-е годы XX века. Папа римский не соглашался с мнением писателя,
который был убежден, что Ватикан пытался расширить свое влияние
на Востоке во время кризиса православной церкви в 30-е годы XX
века. Понтифик ответил, что такие разговоры велись только по
собственной инициативе отдельных священнослужителей8.
Не все знают, что Солженицын поддерживал также польский
независимый профсоюз «Солидарность». В его поддержку он
отправил телеграмму польским рабочим, в которой восхищался их
духом и достоинством9.
Не оставил он своих польских собратьев и в декабре 1980 года,
когда в Гданьске начались репрессии против оппозиционеров —
борцов за независимую Польшу. В их защиту автор написал короткое
сообщение, в котором заявлял о репрессиях советской системы
против народов, живущих в Центральной и Восточной Европе. Это
была даже не статья, а всего лишь несколько предложений о
стремлениях «кровавых последователей Ленина» покорить мир. И в
заключение добавил, что в эти дни «сердце подневольного русского
народа — вместе с польским»10.
Он высказывал свое мнение и по поводу лидера «Солидарности»
Леха Валенсы. В 1982 году он отправил Нобелевскому комитету мира
письмо в поддержку его кандидатуры. У Солженицына не было
никаких сомнений, что Лех Валенса — это мужественный лидер
польской оппозиции, стремящейся самым простым путем к
независимости, с которой должны брать пример и другие народы
социалистического лагеря. Писатель в своем письме заявил, что «мы
все в долгу у Л. Валенсы — больше, чем это, может быть, сознают
сегодня в Европе»11. Поэтому он был особенно рад, что Лех Валенса
7
получил Нобелевскую премию. Через польскую службу Би-би-си он
заявил, что раньше такие премии получали люди, которые
капитулировали перед агрессором, а «сегодня этой премией
награжден безоружный человек высокого духа, самый выдающийся
борец не только за права народных масс, но и за будущность всего
мира, на самом горячем участке борьбы и в самые мрачные месяцы
Польши»12.
Солженицын никогда не был в Польше, но во время Великой
Отечественной войны вместе с советским фронтом наступал на
территорию тогдашней Восточной Пруссии — сегодняшней Польши.
Он всегда очень внимательно следил за этой территорией. Самым
ярким свидетельством того являются описания Восточной Пруссии,
которые он позднее представил в «Красном колесе», рассказывая о
шествии и судьбе армии Самсонова. Читатели «Архипелага ГУЛАГ»,
наверное, помнят, что именно на территории сегодняшней Польши
Солженицын был арестован. В январе 1945 года вместе со всей
батареей он освобождал несколько польских городов. В Польше он
был арестован. Писатель воспоминает в «Архипелаге ГУЛАГ» свой
арест и дорогу в Москву: «Я молчал в польском городе Бродница —
но, может быть, там не понимают по-русски? Я ни слова не крикнул на
улицах Белостока — но, может быть, поляков это все не касается?» 13
В 2008 году жители и мэр города Бродница установили памятную
доску, посвященную трехдневному пребыванию Солженицына в их
городе14. Эта доска была открыта 13 декабря 2008 года в честь 90летия рождения Солженицына в парке им. Яна Павла II (Иоанна Павла
II) — одном из самых почетных мест города Бродница.
Значительное число поляков после знакомства с
произведениями Солженицына утвердилось в своем отрицательном
отношении к коммунизму. Адам Михник — бывший польский
оппозиционер и борец за независимую Польшу, сегодня редактор
Gazety Wyborczej — сказал, что «Архипелаг ГУЛАГ» был для него
8
шоком. Благодаря этой книге русский язык перестал быть для него
языком лжи и обмана, а он сам понял, что кроме России Брежнева
существует еще и неизвестная ему до того времени Россия
Солженицына15. Уже в 70-е годы подобное мнение о Солженицыне
высказывали Густав Герлинг-Грудзинский — автор Innego świata
(«Другой мир»), самой известной польской книги о лагерях, и Ян
Новак- Езеряньский — директор польского вещания Радио «Свобода».
Последние десять в Польше почти не говорили о Солженицыне.
Время от времени кто-то высказывался о нем как о мертвом писателепророке или как о русском националисте. Последнюю книгу о нем
издал в 1994 году профессор Люциан Суханек16. В 2005 году появился
перевод короткой американской биографии, написанной Джозефом
Пирсом17. Стоит также отметить, что в 1997 году был издан сборник
материалов конференции «Александр Солженицын и Польша»18. Но
он практически недоступен. В книге Antyrosja — historyczne wizje
Aleksandra Soіїenicyna. Próba polskiego odczytania мною была
предпринята попытка обратить внимание на эту проблему и начать в
Польше дискуссию о творчестве и деятельности Солженицына19. К
счастью, время от времени в Польше появляются новые издания
произведений Солженицына. Но пока ни одно издательство еще не
решилось издать «Красное колесо» и «200 лет вместе».
Мне кажется, что поляки после опыта XIX и XX веков, на
протяжении которых они почти 170 лет боролись за свою
независимость, — сначала с Российской империей, а потом с
Советским Союзом, — никогда не будут поддерживать идею сильной и
единой Руси. Россия, в состав которой входила бы Украина, всегда
будет ассоциироваться у поляков с опасностью. Большинство поляков,
в том числе и Ежи Венгерский, бывший президент Лех Валенса и
нынешний президент Лех Качиньски, выразили свое разочарование
Солженицыным20.
9
1
__ J. Orіowski. Z dziejуw antypolskiej obsesji w literaturze rosyjskiej.
Warszawa, 1992.
2
__ А. Солженицын. Архипелаг ГУЛАГ. Т. 3. Екатеринбург, 2006. С. 104.
3
А. Солженицын. Письмо Ю. Ю. Венгерскому, [в:] J. Wкgierski. Drogi
Juriju Jurijewiczu... Listy Aleksandra Soіїenicyna do Jerzego Julijana Wкgierskiego.
Katowice, 2007. С. 19.
4
__ J. Węgierski. Rozmowa z W. Paźniewskim, [в:] J. Wкgierski, Drogi… С.
35.
5
А. Солженицын. Раскаяние и самоограничение как категории
народной жизни, [в:] Публицистика: в трех томах. Т. 1. Ярославль, 1995. С. 74.
6
__ Там же. С. 74.
7
Там же. С. 74–75.
8
J. Pearce. Soіїenicyn. Dusza na wygnaniu. Warszawa, 2005. С. 224.
9
А. Солженицын. Телеграмма бастующим польским рабочим с 20
августа 1980, [в:] Публицистика: в трех томах. Т. 2. С. 544.
10
А. Солженицын. Об угрозе Польши, [в:] Публицистика: в трех томах.
Т. 2. С. 546.
11
А. Солженицын. Письмо Нобелевскому комитету мира от 14 сентября
1982 года, [в:] Публицистика... Т. 3. С. 45.
12
А. Солженицын. О присуждении Нобелевской премии Леху Валенсе,
[в:] Публицистика... С. 168.
13
А. Солженицын. Архипелаг ГУЛАГ. Т. 1. С. 32.
14
B. Drogorуb. Aleksander Soіїenicyn i jego pobyt w Brodnicy, [в:] Gazeta
Pomorska от 13 декабря 2008 года.
15
A. Michnik. Soіїenicyn — gigant XX wieka, [в:] Gazeta wyborcza от 5
августа 2008 г.
16
L. Suchanek. Aleksander Soіїenicyn. Pisarz i publicysta. Krakуw, 1994.
17
См.: J. Pearce. Soіїenicyn. Dusza na wygnaniu, Warszawa, 2005.
18
Александр Солженицын и Польша / под ред. Е. Литвинова. Poznaс,
1997.
19
P. Głuszkowski. Antyrosja — historyczne wizje Aleksandra Sołżenicyna.
Próba polskiego odczytania. Warszawa, 2008.
20
Лех Валенса, сообщение для Le Figaro, [в:]
http://wiadomosci.onet.pl/1801387,12,1,1,item.
html (17 августа 2008); Лех Качиньски. Сообщение для Sygnaіуw dnia,
[в:] http://www.wprost.pl/ar/135617/LKaczynskirola-Solzenicyna-jest-olbrzymia (20 августа 2008).
Комментарии.
Я выделила желтым места, которые мне показались небезупречными со
стилистической точки зрения. Второе «желтое выделение» в начале текста – это
вроде повтор, и я бы убрала это место (про образец для подражания). Еще
отметила цветом какие-то неясности смысловые, непонятные места. В
подстрочных ссылках по-разному написана фамилия Солженицына по-польски и
другие фамилии. По-разному написаны названия газеты. Есть повторы. Что
касается оформления библиографических ссылок, то я привыкла к другому
оформлению (ГОСТ 7.05 – 2008). Ну например, я бы оформила так: А.
10
Солженицын. Об угрозе Польши // [А. Солженицын. Публицистика: в трех томах. Т.
2. С. 546. Что касается последней ссылки, я в ней не разобралась. По указанному
ГОСТУ я оформляю так примерно: М. Бахтин.Творчество Франсуа Рабле… М.:
Худож. лит., 1990. С. 90. [Электронный ресурс]. URL: http://........
Еще я хотела предупредить, что правила текст в режиме видимой правки, и
если она у вас будет видна, наверное, лучше ее скрыть. И о проблемах
конвертации. У меня Word 3. Бывает, что текст приходит в непонятном виде,
например, к адресату Word 11.
С уважением, Татьяна Озерская