Русские советские писатели о Великой Отечественной войне

Русские советские
писатели
о Великой Отечественной
войне 1941 – 1945гг.
2015 год – год 70-ой годовщины великой
Победы советского народа над немецкофашистскими захватчиками.
Одновременно 2015 год объявлен в России
годом литературы.
И чрезвычайно символично, что именно в этом
году мы отметили юбилеи выдающихся
представителей русской советской
литературы М.А. Шолохова, А.Т. Твардовского,
К.М. Симонова, которые внесли свой бесценный
вклад в раскрытие темы войны как
величайшей мировой и человеческой трагедии.
24 мая, 110 лет назад, родился великий русский, советский писатель
Михаил Александрович Шолохов
Советские военные корреспонденты Михаил Шолохов (на первом плане слева), Евгений
Петров и Александр Фадеев (на втором плане слева направо). Западный фронт.
Михаил ШОЛОХОВ: «Я принадлежу к тем писателям,
которые, как и все советские люди, гордятся, что они
малая частица народа великого и благородного»
– В прошлую войну, в первые годы ее, немецкие
фашисты, посмеиваясь и явно желая вложить в
прозвище некий оскорбительный смысл, называли
нашего солдата «русским Иваном». Они посмеивались
до тех пор, пока под Сталинградом «русский Иван»
совсем отучил их не только посмеиваться, но и
улыбаться.
Что ж, хорошее имя Иван! Иванов миллионы в
многонациональной Советской стране. Это те Иваны,
которые сейчас беззаветно трудятся на благо и
процветание своей Родины, а в прошлую войну, как и
на протяжении всей истории своей страны, с
непревзойденным героизмом сражались с
захватчиками.
Это они грудью прижимались к дулам немецких пулеметов,
спасая своих товарищей по оружию от губительного
вражеского огня; это они шли на таран в воздухе, прикрывая
от бандитских налетов родные города и села; это они
тонули в соленой воде всех морей и океанов, омывающих
нашу Родину, и в конце концов спасли человечество от
фашистской чумы, распростершей над миром черные
крылья.
Не щадя ни крови, ни самой жизни, они делали свое святое и
благородное дело как раз в то время, когда американские и
английские капиталисты наживались на войне – «делали
доллары».
Символический русский Иван – это вот что: человек, одетый
в серую шинель, который не задумываясь отдавал последний
кусок хлеба и фронтовые тридцать граммов сахару
осиротевшему в грозные дни войны ребенку; человек,
который своим телом самоотверженно прикрывал
товарища, спасая его от неминучей гибели; человек,
который, стиснув зубы, переносил и перенесет все лишения и
невзгоды, идя на подвиг во имя Родины.
Хорошее имя Иван!
Руки, умеющие нежно ласкать ребенка; руки, которые
рубят уголь, водят поезда, строят дома и заводы,
пашут землю и бережливо ухаживают за своими
станками, голосуют за мир! Нежные руки людей, на
кончиках пальцев которых трепещет музыка, и милые
руки, врачующие человеческую боль, голосуют против
войны. Умные руки, умеющие создавать величайшие
ценности человеческого труда, голосуют против
войны, за доброе будущее тех, кто честно
зарабатывает свой хлеб!
– Мой родной народ на своих исторических путях шел
вперед не по торной дороге. Это были пути
первооткрывателей, пионеров жизни. Я видел и вижу свою
задачу как писателя в том, чтобы всем, что написал и
напишу, отдать поклон этому народу-труженику, народустроителю, народу-герою, который ни на кого не нападал,
но всегда умел с достоинством отстоять созданное им,
отстоять свою свободу и честь, свое право строить себе
будущее по собственному выбору.
Я хотел бы, чтобы мои книги помогали людям стать
лучше, стать чище душой, пробуждать любовь к человеку,
стремление активно бороться за идеалы гуманизма и
прогресса человечества. Если мне это удалось в какой-то
мере, я счастлив.
– Я принадлежу к тем писателям, которые, как и все
советские люди, гордятся, что они малая частица
народа великого и благородного. Гордятся тем, что они
являются сынами могучей и прекрасной Родины. Она
создала нас, дала нам все, что могла, безмерно много
дала. Мы обязаны ей во всем. Мы называем нашу
Советскую родину матерью. Мы все – члены одной
огромной семьи. Как же мы можем не реагировать на
поведение предателей, покусившихся на самое дорогое
для нас? С горечью констатирует русская народная
мудрость: «В семье не без урода». Но ведь уродство
уродству рознь. Думаю, что любому понятно: ничего
нет более кощунственного и омерзительного, чем
оболгать свою мать, гнусно оскорбить ее, поднять на
нее руку!
Михаил ШОЛОХОВ
К 100-летию выдающегося русского
советского писателя и поэта
Константина Михайловича
Симонова
Знаменитое стихотворение Константина
Симонова «Жди меня» было опубликовано в
«Правде» 13 января 1942 года. Но к тому
времени его уже знали на фронте. Оно
передавалось из уст в уста и стало гимном
человеческой преданности.
Жди меня
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: «Повезло».
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, –
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
Константин СИМОНОВ.
Константин СИМОНОВ – о своем бессмертном
стихотворении «Жди меня».
В конце июля 1941 года Симонов вернулся в Москву, пробыв
несколько дней на Западном фронте – в Вязьме, под Ельней. Он
готовился к новой поездке на фронт – от редакции «Красной
звезды». На подготовку машины для этой поездки нужна была
неделя.
«За эти семь дней кроме фронтовых баллад для газеты я вдруг
за один присест написал «Жди меня», «Майор привез мальчишку на
лафете» и «Не сердитесь, к лучшему». Я ночевал на даче у Льва
Кассиля в Переделкине и утром остался там, никуда не поехал.
Сидел на даче один и писал стихи. Кругом были высокие сосны,
много земляники, зеленая трава. Был жаркий летний день. И
тишина. На несколько часов даже захотелось забыть, что на свете
есть война.
Наверное, в тот день больше, чем в другие, я думал не столько о
войне, сколько о своей собственной судьбе на ней. И вообще война,
когда писались эти стихи, уже предчувствовалась долгой. «...Жди,
когда снега метут...» в тот жаркий июльский день было написано
не для рифмы. Рифма, вероятно, нашлась бы и другая...»
«Я считал, что эти стихи – мое
личное дело... Но потом, несколько
месяцев спустя, когда мне пришлось
быть на далеком севере и когда
метели и непогода иногда заставляли
просиживать сутками где-нибудь в
землянке, мне пришлось самым
разным людям читать стихи. И
самые разные люди десятки раз при
свете коптилки или ручного
фонарика переписывали на клочке
бумаги стихотворение «Жди меня»,
которое, как мне раньше казалось, я
написал только для одного человека.
Именно этот факт, что люди
переписывали это стихотворение,
что оно доходило до их сердца, – и
заставил меня через полгода
напечатать его в газете.»
К. Симонов
«Жди меня» – самое общее из стихотворений Симонова, –
писал известный еще с довоенных лет критик В. Александров.
– Это стихотворение не нужно цитировать. Его знают все.
Говорят, семнадцать композиторов изъявили желание
написать на него песню. В истории советской поэзии вряд ли
было другое произведение, имевшее такой массовый отклик.
Это стихотворение искали, вырезали из газет, переписывали,
носили с собой, посылали друг другу, заучивали наизусть – на
фронте и в тылу.
У нас есть консультации, дающие советы по многим
важным вопросам. Но ни врач, ни агроном, ни юрист, ни
психотехник не посоветуют, как поступать, как думать и
чувствовать во многих трудных случаях личной жизни, в том
числе таких важных, как этот. Нет такой специальности.
Это одна из задач поэзии. Написать эти стихи нужно было
именно с такими заклинательными повторениями. Та сила,
навстречу которой шли стихи, была верой. Даже если бы она
была суеверием, трудно было ее осудить. Но это была
правильная вера».
«...Я читал «Жди меня» сотни раз и во время
и после войны. И наконец, через двадцать
лет после войны, решил было никогда
больше не читать этого стихотворения.
Все, кто мог вернуться, – вернулись, ждать
больше некого. А значит, и читать поздно.
Так я решил про себя. И больше года не
читал, пока не попал на Дальний Восток к
торговым морякам, рыбакам и
подводникам, уходившим из дому в море на
несколько месяцев, а иногда и больше. Там на
первой же встрече от меня потребовали,
чтобы я прочел «Жди меня». Уже по-другому,
чем когда-то на войне, стихотворение все
еще продолжало отвечать душевной
потребности людей, имевших на это свои
причины. Для меня самого оно по-прежнему
было связано только с теми днями войны,
когда оно было написано, и в душе у меня,
когда я, читая, глядел в зал, сохранялось
чувство какой-то моей вины перед теми,
кто ждал и все-таки не дождался.»
К. Симонов
«Беспощадная мясорубка войны делала свое дело, не
желая разбираться в человеческих судьбах. И вышло так,
что я, написавший эти стихи, кого ждали, быть может, с
куда меньшей верой и силой, чем других, вернулся, а те,
другие, не вернулись.
И что теперь можно с этим поделать? Какие стихи
писать вдогонку к тем, которые я продолжаю читать и с
чувством невольной вины, и с сознанием неразрешимости
этого противоречия...»
К. М. Симонов на фронте читает стихи бойцам
К 105- летию со дня рождения
великого русского советского
поэта и писателя
Александра Трифоновича
Твардовского
21 июня 2015 года исполнилось 105 лет со дня рождения
великого русского, советского поэта Александра
Трифоновича Твардовского (1910–1971). Родился Твардовский
в Смоленской губернии в семье крестьянина, человека
грамотного и даже начитанного, в чьем доме книга не была
редкостью. Первое знакомство с Пушкиным, Гоголем,
Лермонтовым, Некрасовым состоялось дома, когда
зимними вечерами читались вслух эти книги. Учился в
сельской школе. Еще в детстве начал сочинять стихи. С 14
лет Твардовский начал посылать заметки в редакции
смоленских газет.
Первая поэма Твардовского «Путь к социализму» была
напечатана в 1931 году, на следующий год появилась вторая поэма
«Вступление» и прозаическая повесть «Дневник председателя
колхоза».
В 1936 году Твардовский переехал в Москву и поступил в
Московский институт философии, литературы и истории. Тогда
же вышла в свет его поэма «Страна Муравия», о крестьянине
Никите Моргунке, который ищет страну всеобщего счастья. Она
принесла Твардовскому широкую известность.
В последующие годы были напечатаны сборники «Стихи» (1937),
«Дорога» (1938), «Сельская хроника» (1939), «Загорье» (1941). В 1939
году Твардовский окончил МИФЛИ и был призван на военную
службу. Участвовал в польском походе РККА 1939 года, получил
офицерское звание и стал корреспондентом военной газеты во
время войны с Финляндией.
На второй день Великой Отечественной войны Твардовский
получил направление в штаб Юго-Западного фронта, чтобы
работать во фронтовой газете «Красная Армия». Дважды в 1941
году под Киевом и в 1942 под Каневом Твардовский чудом выходил
из окружения. С середины 1942 года работал в редакции газеты
«Красноармейская правда» Западного (позднее 3-го Белорусского)
фронта.
За время войны им были написаны поэмы «Василий Теркин», «Дом
у дороги», стихотворения «Рассказ танкиста», «Баллада о
товарище», «Армейский сапожник», «Баллада об отречении»,
«Большое лето», «Возмездие». В послевоенные годы появилось еще
несколько стихотворений о войне, в том числе знаменитые «Я убит
подо Ржевом», «Перед войной, как будто в знак беды...», «В тот
день, когда окончилась война» (1948), «Жестокая память», «В те дни
за границей», «За озером».
Наряду со стихами Твардовский всегда писал прозу. В 1947
опубликовал книгу о минувшей войне под общим заглавием "Родина и
чужбина".
Проявил себя и как глубокий, проницательный критик: книги
"Статьи и заметки о литературе" (1961), "Поэзия Михаила
Исаковского" (1969), статьи о творчестве С.Маршака, И.Бунина
(1965).
Многие годы Твардовский был главным редактором журнала
"Новый мир", мужественно отстаивая право на публикацию
каждого талантливого произведения, попадавшего в редакцию
18 декабря 1971 А.Твардовский скончался после тяжелой болезни.
Василий Теркин на все времена
В самое трудное для страны время, в
дни жестокой, кровавой войны, как раз и
появился на свет «Василий Теркин» –
любимая книга миллионов людей
прошлого столетия. Поэма «Василий
Теркин» сделала Александра Твардовского
всенародно знаменитым. Начало работы
над ней относится еще ко времени
финской войны. Первые главы поэмы под
названием «Книга про бойца» были
напечатаны в сентябре 1942 года в
газете «Красноармейская правда». В том
же году ранний вариант вышел
отдельной книгой. Хотя в 1943 году
Твардовский думал закончить поэму,
многочисленные письма читателей
заставили его продолжить работу.
Завершена поэма была уже после
окончания войны. «Василий Теркин»
заслужил как народную любовь, так и
официальное признание (в 1946 году ему
была присуждена Сталинская премия
первой степени).
По признанию Твардовского, "Теркин" был «...моей лирикой, моей
публицистикой, песней и поучением, анекдотом и присказкой,
разговором по душам и репликой к случаю».
«Это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль,
какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный
народный солдатский язык — ни сучка ни задоринки, ни единого
фальшивого, готового, т. е. литературно-пошлого слова!», - писал
Иван Бунин о поэме «Василий Теркин».
Создатель великой поэмы, «петь привыкший на войне» и
прошедший сам от начала и до конца ее трудный путь, завершая
«повесть памятной годины», написал:
Я мечтал о сущем чуде:
Чтоб от выдумки моей
На войне живущим людям
Было, может быть, теплей,
Чтобы радостью нежданной
У бойца согрелась грудь,
Как от той гармошки драной,
Что случится как-нибудь.
Толку нет, что, может статься,
У гармошки за душой
Весь запас, что на два танца, –
Разворот, зато большой…
В этом «большом развороте» заключена основная причина
долгожительства всемирно известной поэмы. Она касается ее
жизни в смене поколений, а, следовательно, бессмертия и самого
создателя произведения, его места в нашем развороченном и пока
несобранном до конца мире.
Непрерывное освоение сотворенного поэтом художественного
мира «Василия Теркина» продолжается с успехом, и это радует.
Свидетелями служат появившиеся новые книги, статьи, доклады,
другие устные и письменные выступления у нас в стране и за ее
рубежами.
Значит, он, как в той песне, «солдат еще живой», он с нами, в
нашей памяти, в нас самих. А это главное в освоении
литературного наследия поэта. И этот процесс пошел именно в
трудное время, когда работникам художественного слова
особенно тяжело держать фронт, «ходить в свою атаку», так
как почти невозможно избежать забвенья при существующей
эстетической глухоте и одичании.
В годы войны стихами «Теркина» говорила вся сражающаяся
страна, как на фронте, так и в тылу, в городах и весях.
Нелишним и теперь будет еще раз вспомнить некоторые ее
стихи:
…Не унывай.
Не зарвемся, так прорвемся,
Будем живы – не помрем.
Срок придет, назад вернемся,
Что отдали, всё вернем.
Потрясающий успех «Василия Теркина» как реальной
мобилизующей силы народа в годы войны и в трудные
послевоенные годы во многом объясняется тем, что в нем
воплотилась поражающая своей силой жажда жизни,
неукротимая энергия и стальная выдержанность русского
характера – с его естественной, само собой разумеющейся,
постоянной тревогой о доме, семье, матери, детях, заботой о
природе родного края, привязанность к земле-матушке.
О популярности солдатской поэмы свидетельствуют сотни
писем, полученных автором в годы войны и в мирное послевоенное
время, а также те 300 стихотворных подражаний, «продолжений»
и «вариантов», созданных ее читателями, которые не были
удовлетворены тем, что поэт вдруг прервал свою песню, оставив
героя на перепутье трудных послевоенных дорог.
В том беды особой нету:
Песня, стало быть, допета.
Песня новая нужна,
Дайте срок, придет она. –
ответил на многочисленные вопросы поэт.
Тайна обаяния поэмного Василия Теркина, на наш взгляд, скрыта в
особом отношении к нему автора, который отдал герою все
лучшее, что имел сам, свой огромный неисчерпаемый талант и
свое большое сердце, свое вдохновение, шутки и выдумки, тепло и
бодрость духа. Обаяние Теркина и в том крайне обостренном
чувстве «земли родимой»: «Лучше нет родной сторонки, что у
каждого одна». Он величает землю матерью, говорит о родине
«большой и малой»; они сливаются в его сознании и в мыслях героя
воедино: спасти родину-мать от вторгшегося злого врага. Об
этом мечтали они ежеминутно каждый день.
Причина долголетнего существования поэмы А. Твардовского, на
наш взгляд, открывается при новых подступах к проблеме, с
учетом взаимодействия творчества поэта с последующими
поколениями читателей. При этом обнаружено два важных
момента взаимодействия: неисчерпаемость внутреннего
содержания произведения и постоянная изменяемость
исторической обстановки, с которой оно вступает в
эстетические соотношения и связи.
С самого момента появления поэмы, а она издавалась
отдельными вполне завершенными главами, уже тогда стали
видны заложенные в ней авторские объективные эстетические
ценности; они составили основу реального функционирования
этого яркого художественного произведения в последующие
времена.
В наше время Теркин дорог читателю, прежде всего как герой
войны, которую народ не забыл и никогда не забудет. Дорог как
честный, открытый русский человек, который, несмотря на все
метаморфозы последних десятилетий, остался верен самому
себе, каким был всегда – не свернул на путь легкой наживы, не
приобрел преступным путем миллиарды, как Абрамовичи,
Потанины, Гусинские и Березовские. Народ в лице Теркина всегда
предполагал видеть его на самых трудных участках жизни, и
теперь он там же. Он бедствует, получает мизерную пенсию,
но не кривит душой, не торгует своей совестью и честью.
Вопрос о том, каков процент в нем национально русского или
советского, из-за чего горячо спорили при жизни поэта, отпал
сам по себе. В сущности, и тогда, и теперь Теркин остался со
своим стержневым славянским характером на все времена. Он и
русский, и белорус, и воюющий сегодня боец Новороссии. В
значительной мере такому продвижению поэмы во времени и
пространстве способствует ее своеобразный стиль, свободно
льющийся, как поток непрерывной реки, чистой и прозрачной
народной речи. Академик Ф.И. Буслаев считал такой стиль
высшей формой словесного искусства.
Презентация подготовлена сотрудниками отдела компьютеризации
НБ Тюменского ГМУ
по материалам из фондов библиотеки