Женщины в политике: парламентские выборы 2007 г.
реклама
Женщины в кыргызском парламенте: опыт и возможности нового электорального процесса Ибраева Гульнара Предварительные констации Беспрецедентный монополовой парламент в прошлом. Женское движение празднует успех: введение специальных мер (квотирование) в электоральное законодательство – и волнуется за возможность насильственных внеправовых практик. Ситуация не позволяет, с одной стороны, быть уверенными в приходе критической массы новых лиц, способных изменять качество политики. Но она же, с другой стороны, предохраняет от практики создания риторического символа присутствия женщин во власти в виде единиц «избранных» женщин из числа уже впаянных во властную систему лиц. Анализ роли, значений и перспектив женщин в парламенте требует осмысления опыта и современного состояния ключевых акторов политического процесса в этом направлении: государственной власти, женского движения и аналитических структур. Базовые характеристики опыта и современного состояния: 1й актор – власть Мишель Фуко установил двойственный характер власти: за любой фигурой символического насилия скрыто прямое телесное насилие, а за любой фигурой благодетельного Отца (н-р, либерал.-демократического режима власти) скрыт «непристойный» Отец (телесные формы насилия и наслаждения). Жеребкина в противоположность Фуко открывает парадокс разрушения двойственной структуры власти и предельного обнажения всех, обычно невидимых властных механизмов в постсоветских режимах. Она говорит о том, что власти сделали открытие, что не обязательно себя конспирировать: шоковое обнажение механизмов насилия и циничная демонстрация силы обеспечивает наибольшую поддержку режиму власти. Базовые характеристики опыта и современного состояния: 1й актор – власть Сама политика идентификации постсоветской власти более не испытывает нужды в симуляции «народа» и его интересов как «интересов большинства». В этой логике наличие множественных групп исключенных не входит в заботу государственной власти. В современной кыргызской политике нельзя признать такой диагноз справедливым. Власть создает слишком много симулякров – от электронного правительства до структур, отзеркаливающих оппозиционные политические группы и неправительственные организации, от удержания совковых информационных технологий ТВ до введения специальных мер поддержки женщин, молодежи, национальных меньшинств. Все это свидетельствует о желании власти сохранять завесы и драпировки Важная деталь характеристики власти: в отличие от советского периода она стала дисперсионной, не локализуется в одной точке и не описывается рациональными действиями. Хотя по прежнему большинством воспринимается как контроля из единого центра, символизируемого правительством и президентом. Позитивные аспекты реальности власти Дисперсионная власть не в состоянии управлять полностью в тоталитарном режиме и не имеет возможностей просчета влияния разных групп. Возможность просачивания новых лиц во власть как симулякров демократии, представительств меньшинств и пр. способствует возникновению невиртуальных феноменов. Для других игроков национального масштаба в странах транзиции складывается возможность создания прецедента использования манипулятивного симулякра с иными функциями – для реальной демократизации. (усложнение состава парламента поколеблет власть патриархов, введение инокультурного поставит под сомнение диктат национального и пр.) Базовые характеристики опыта: 2-й актор – женское , феминистское движение Либеральная теория включает фантазию «другого», который подлежит спасению (женщины, этнические меньшинства и пр.) Как говорит Жеребкина, «логика демократии должна обеспечить артикуляцию политических интересов всех маргинальных «других» групп в обществе». Во всем мире борьба за равенство строилась как борьба за доступ к основным ресурсам для маргинализированных групп. Отсутствие такого доступа к ресурсам определяется феминистами и женскими активистами в терминах патриархатной власти. По мнению Жиль Делеза, такое осмысление – суть производство замены логики причины логикой следствия. Базовые характеристики опыта: 2-й актор – женское , феминистское движение То есть, монополовой парламент, вымывание женщин из сферы управления рассматриваются как причина. Факторы производства патриархата не анализируются и сам патриархат приобретает устойчивую предопределенность, данность в локальном обществе, культуре. Тип политической активности в такой логике определяется в традиционном смысле – как захват власти в существующих политических структурах, прежде всего государства. И затем предполагается, что «агенты» занявшие место во власти, станут верно служить делу гендера, женщин. Базовые характеристики опыта: 2-й актор – женское , феминистское движение Стратегии женского, феминистского движения в Кыргызстане низко рефлексивны. Зачастую как и в других секторах ГО доминирует проектный залог и само движение становится компенсацией отсутствия канала вовлечения в государственное управление. (веберовское описание партий вполне относимо к НПО сектору). В группах, которые руководствуются феминистской идеологией, наблюдается некритическое принятие ценностей и универсальности феминистских знаний и опыта. В реальности складывается разрыв локальных практик и универсальных знаний, особенно это связано с тем, что либеральнодемократические требования женщин в борьбе за свои права уже реализованы, и эта задача перестает быть актуальной политической задачей в развитых европейских странах. В то время как в современной Кыргызской политической жизни актуализированы угрозы базовым политическим и гражданским правам и свободам женщин. (инициативы декриминализации многоженства, «гуманизация» уголовного наказания за отдельные формы насилия – умыкания невест и криминализации абортов по социальным показаниям и наоборот – нормализация в институциональной сфере религиозного исламского обучения, ритуалов одевания и пр. – разрешение фотографироваться в хиджабах на общегражданский паспорт, утверждение курса «Ыйман сабагы» в средней школе и пр) Базовые характеристики опыта: 2-й актор – женское , феминистское движение При низком уровне сознательной рефлексии в женском движении сформированы техники игры и манипуляций с властью: часть женского движения, понимая, что власть нуждается в фасаде демократического развития, строит свою политическую и гражданскую активность с учетом этой «слабости» двойственной природы власти. (введение спе.мер, борьба за возвращение «светского» статуса государства и пр.) Позитивные аспекты опыта женского движения Солидаризация с другими исключенными группами Появление аналитического потенциала за счет освоение инструментов анализа (гендерного), феминистских знаний Приобретения опыта использования манипулятивных симулякров для реализации стратегических целей (кейс А.Ниязовой – экспертиза, дискурс о социальном заказе и пр.) В результате введения спец.мер – старт насильной партийной демократизации. Включение женщин в парламент – реальный заслон дальнейшей институционализации ислама в политике Базовые характеристики опыта: 3-й актор – аналитические структуры Начальный этап формирования аналитических структур – институциональная незрелость и неустойчивость Сложность процедуры функционального включения в политические процессы (ретриатизм) Отрыв фокуса от других игроков за исключением государственной власти. Пренебрежение и сегрегирование женского вопроса: повестка аналитики не включает женский политический ресурс и не замеряет качество влияния женских групп Неготовность давать модели концептуального анализа в текущих политических процессах Возможные перспективы Женщины в парламенте имеют шанс: изменить, размыть старый мажоритарный принцип выборов под партийной маской. Изменить характер социальных связей с партийными лидерами и избирателями Начать идентифицировать себя с представительством от определенных социальных групп и начать изменение качества политики Внести «новые» и забытые вопросы в политическую повестку.
